Багров Кирилл. Экзамен на выживание

   – Интересно, кто из вас додумался до такого?! – любопытствовал он, растягивая рот до ушей. – Неужто опять Интернет?
   – Нет, это Рита придумала, – с гордостью за подругу сказала Катя. – Ты сразу ее увидел?
   – Ну да, почти сразу. Еще бы, не заметить такую зарубку на дереве! Правда, я не думал, что вы возьмете курс чуть западнее, чем нужно. Что это на вас нашло? – тон голоса мальчишки стал более серьезным.
   – Разве мы взяли западнее? – удивился Игорь. – Мы шли точно на север, по крайней мере в ту сторону, куда указывал синяя стрелка компаса. Да и сейчас она туда указывает, – и протянул компас Илье.
   – Не может быть, – мальчишка встряхнул компас, приложил корпус к уху, после чего решительно потребовал нож и вскрыл коробочку. Тут-то широко раскрытым глазам ребят к их безмерному удивлению и предстала во всей красе маленькая магнитная пластинка, виновница всех бед и несчастий!
   – Вот! Я же вам говорил! Что ж вы? Это у меня компаса не было, да и то я заподозрил, что вы идете не совсем на север. К тому же, знаете ли вы, что за вами кто-то следит?
   – С чего ты взял? – быстро спросил Игорь.
   – Чуть в стороне кто-то постоянно двигается параллельно вам, останавливаясь неподалеку от места вашего привала. Сам я его не видел, но следы и мусор на стоянках явно говорят о присутствии человека! – убеждено говорил Илья.
   – Постой, постой, – пришла еще одна мысль в голову Рите. – Ты когда был в шалаше?
   – Да сразу после вас! Я еще удивился, что вы так задержались. По всем приметам было понятно, что вы вышли буквально пару часов назад.
   – А как там Вадим? Его нога лучше? – поинтересовалась заботливая Катя.
   – Вадим?! Не было там никакого Вадима! – однозначно сказал Илья.
   Лихорадочный мыслительный процесс, бродивший в мозгу Игоря, наконец остановился: все сошлось! Все во мгновение ока стало на свои места и само разложилось по полочкам! Теперь у него были все необходимые доказательства его прежних, казалось бы, необоснованных подозрений! Рита, также догадавшаяся обо всем, не сдержалась:
   – Все ясно, как день! – торжественно выпалила она. – За нами следит ни кто иной, как Вадим собственной персоной! Прикинулся больным, а сам!
   Рита больше ни минуты не могла сдерживать сжигавшее ее изнутри возмущение и негодование. Но слов для этих страстных чувств тоже не нашлось, и девчонке ничего не оставалось, как гневно потрясать кулаками над головой.
   В этот момент из-за деревьев выскочил запыхавшийся от бега Костя.
   – Ну что, Интернет-следопыт, какие новости? – спросил Илья, посвященный в ход дела.
   После того, как мальчишки обменялись рукопожатиями и приветствиями, Костя поведал о том, что Славик, как и предполагалось, ушел в лес вовсе не в поисках воды! Он долго нарезал круги с целью замести следы, но Костик неотступно следовал за ним по пятам. Он был особенно горд тем, что Славик его не заметил, хотя он и находился всего в нескольких шагах от него. Потом Слава вдруг остановился и заквакал, как настоящая лягушка: Косте сразу припомнилось точно такое же – громкое и отчетливое – кваканье на привале возле озера, которое раздавалось время от времени. Теперь-то ему ясно, что это была за «лягушка»!
   На кваканье Славику тут же кто-то ответил, и вскоре к этому белобрысому предателю приблизился незнакомый тип в темном плаще-дождевике. Впрочем, Костя не был полностью уверен, что тип ему незнаком: его лицо мешал рассмотреть широкий капюшон. Потом Славик и этот тип стали долго о чем-то разговаривать. Поначалу Костику не удавалось ничего услышать, но потом их мирная беседа переросла в оживленную и, Костик бы даже сказал – ожесточенную дискуссию, которая в свою очередь перешла к драке.
   Вот тогда Интернет и узнал, что именно не поделили злоумышленники: оказывается, весь сыр-бор из-за сигнальной ракеты! Да-да, той самой ракеты, которую «потеряли» после пожара! Та самая, которая могла бы избавить ребят от дальнейших мытарств (и словечко же выкопал!) и скитаний по этому мрачному лесу!
   Костя немного успокоился и продолжил. Значит, дело было вот в чем: они собирались уйти вместе. Причем, незнакомец требовал ракету, а Славик ни за какие коврижки не хотел ее отдавать. Воспользовавшись удачно возникшей потасовкой, Костя прибежал сюда, чтобы позвать всех и выяснить, кто этот таинственный тип. Но появление Ильи отвлекло его от намерений застать злоумышленников врасплох, и теперь потеряно слишком много времени, – может, эти двое уже смылись, а может, продолжают колотить друг друга…
   – Мы догадываемся, кто этот тип в плаще, – сквозь зубы процедил Игорь. – Когда Илья через пару часов после нашего ухода из пункта встречи дошел до шалаша, там никого не было!
   Интернету не нужно было ничего разжевывать:
   – Я так и думал! Я его давно подозревал, только поймать ни на чем не мог! Побежали скорее, раз Славика еще нет, значит, они оба должны быть там!
   Дружная команда, забыв об усталости, сорвалась с места и понеслась вслед за Костей.

* * *

   «… Мой „помощник“ оказался на удивление настойчивым. Никакие уговоры, обещания и даже угрозы не помогали: он, по-видимому, с самого начала задумал не отдавать мне ракету. Ясное дело, она была главным козырем в нашей игре. Если бы она оказалась у меня в руках, я сразу же унес бы оттуда ноги, пока не успели разоблачить…
   Но мой бывший сообщник и нынешний враг раскрыл все мои карты, как будто видел меня насквозь. К тому же, у него резко изменились планы. Если раньше он хотел дойти до конечного пункта только со мной, то теперь ему ни с того ни с сего вдруг вздумалось вывести всю команду! Он сказал, что признается ребятам в наших замыслах, попросит у них помилования и выведет группу из леса, починив компас.
   Разумеется, я был против. Более того – я был взбешен! Выслушав намерения этого придурка, я попытался сначала понять причину столь резких перемен. В ответ он нерешительно помялся, уставившись в землю, и промямлил что-то насчет того, что они – клевые ребята, и он не может больше их предавать. Это меня окончательно вывело из себя. Я не сдержался и набросился на него, чтобы силой отобрать ракету. И снова я не рассчитал своих сил!
   Не только душа, но и внешняя оболочка у него была лживой, обманчивой! Судя по хлюпкому, немощному сложению этого белобрысого идиота я думал, что легко справлюсь с ним. Но, сцепившись с ним, я ощутил, что он словно сделан из железа, и его просто так не одолеешь. Мы катались по траве, награждая друг друга увесистыми тумаками, до тех пор, пока не услышали голоса…»

* * *

   – И долго нам еще еще ждать, пока закончатся ваши разборки? – подчеркнуто громко поинтересовался Илья, с высоты своего немалого роста снисходительно глядя на замеревших в отнюдь не дружественных объятиях Славика и Вадима.
   Драка тут же прекратилась. Юные злоумышленники поднялись с земли. Их лица выражали мрачную растерянность и досаду по поводу столь внезапного разоблачения. Они стояли рядом, беспомощно опустив руки и не решаясь поднять глаза. Еще бы: сплоченная команда, уставившаяся на Славика и Вадима, прямо-таки испускала пронзительный, испепеляющий взгляд, преисполненный осуждением и презрением. Пятеро судей возвышались над поникшими фигурами мальчишек.
   Первым взял себя в руки Вадим. Он оценил ситуацию правильно, осознав, что силы в любом случае неравны, независимо от того, останется ли Славик на его стороне или перейдет к противнику. Тогда он решил вести себя достойно, и не сдавать своих позиций до конца.
   Мальчишка выпрямил плечи и высоко поднял голову. Только теперь он заметил, что вражеского полку прибыло. Суровое выражение его физиономии сменилось гримасой удивления – брови поползли вверх, глаза округлились, овал лица вытянулся – и в полнейшей натянутой тишине раздался его уверенно-насмешливый голос:
   – О-о! Какие люди! Какими судьбами занесло в эти глухие места нашего рыжего громилу? Заскучал по приятелям?
   Илья стиснул зубы, пальцы рефлексивно сжались в кулаки. Костя заметил реакцию друга и крепко сжал его локоть:
   – Спокойно, дружище! Не стоит пачкать руки об этого предателя! Лучше давайте отберем у них ракету и дадим сигнал: наверняка нас ищут, только и не догадываются, что нас занесло в другую сторону.
   Славик засуетился, вытащил из внутреннего кармана ветровки ракету и подбежал к ребятам, неся ее перед собой в вытянутой руке, всем своим видом показывая готовность искупить свою вину во что бы то ни стало. Если бы у него был хвост, то сейчас он непременно вилял бы со скоростью пропеллера.
   – Не нужно ничего отбирать, я вам ее добровольно отдаю! Верите, я хотел вам ее сейчас принести? Если бы вы сами не набежали, я бы вам ее отдал, мы из-за этого и подрались…
   Робкий торопливый говорок, оправдывающийся и извиняющийся тон, скользящий взгляд, неуверенные движения – каждый жест этого мальчишки был неприятен не только всем участникам команды. Даже Вадим наблюдал за его действиями с небрежной презрительной физиономией. К удивлению ребят, в душе этого «ходячего скопища пороков» были и положительные, даже благородные черты. Сохранение собственного достоинства возглавляло «белый» список качеств его характера.
   – Ладно, потом разберемся, теперь это неважно, – остановил угодливые порывы Славика Игорь и взял ракету.
   Спустя минут ребята, задрав головы к небу, наблюдали, как ракета скрылась в плотной завесе серых облаков, сквозь которые еле поблескивало пульсирующее огненное мерцание.
   – Может, надо было дождаться ночи? В темноте-то она была бы лучше видна, – послышался тихий голос Кати.
   – Да, такой слабый сигнал, пробивающийся из-за облаков, могли запросто не заметить, – согласился Илья. – Зря ты ее пустил сейчас!
   Игорь вспыхнул:
   – Ждать?! Снова ждать неизвестно чего?! А вы не забыли, что продукты у нас все вышли? Что жрать, пардон, больше нечего?! Ракету должны заметить! Если нет, то сразу по возвращении я подам на них в суд!
   Катя даже испугалась:
   – Ну что ты, Игорь! Ты правильно сделал, что выстрелил! Только не надо никаких судов, пожалуйста! Мы же сами согласились на этот экзамен выживания, и Сергей Викторович тут ни при чем!
   Катины убеждения сработали безотказно, как всегда. Усталая, измученная команда во главе с Игорем в портянках поплелась к биваку. Злоумышленники тащились позади, так как у них не было другого выхода. Шествие напоминало траурную процессию, не хватало только главного атрибута и фальшивых звуков медных духовых инструментов, дополняемых нерегулярными ударами тарелок.
   Игорь ошибался, полагая, что есть больше совершенно нечего. Кое-что оставалось в рюкзаке Ильи, который доверху затарился запасами из шалаша. В дополнение к этому Славик сбегал в лес и притащил котомку Вадима, в которой тоже было чем поживиться. Принципиальный Илья тушенкой из рюкзака Вадима побрезговал. Его поддержал и Интернет, аргументировав свой отказ древней традицией: в доме врага (или из его рук, что равноценно) не откушивать явств.
   Остальные, настроенные более милосердно по отношению к предателям, вывалили из обоих рюкзаков продукты на общий стол. «Нечего понтоваться, когда погибаешь с голода», – справедливо заметил Игорь.
   Подкрепившись, ребята решили двигаться потихоньку дальше, только на сей раз в правильном направлении. Теперь они были твердо уверены в том, что с каждым шагом приближаются к дому. Вдруг Игорь, возглавляющий цепочку ребят, внезапно остановился и поднял голову вверх.
   – Тихо! – приложил он указательный палец к губам. – Слушайте! Похоже на наш вертолет.
   Вся команда замерла, и в наступившей тишине все услышали тихий рокот пропеллера. Вертолет был еще далеко, но звук с каждой минутой нарастал и усиливался, что говорило о его приближении.
   – Эх, а мы как назло – в самой лесной глуши! – с досадой сказал Интернет. – Он нас может и не заметить! Вот если бы мы были на пригорке или на открытой поляне…
   – Давайте влезем на дерево с какой-нибудь яркой тряпкой! – предложил Илья, присматриваясь к наиболее удобному для этого действа стволу. Все хвойные деревья, в обилии растущие вокруг, как на грех были старые, стволы у них были толстые и шершавые, а первые ветки отрастали метрах в трех от земли. Те немногие широколиственные, которые попадались на их пути, были слишком тонкими и невысокими, одним словом – не годились для поставленной цели.
   Игорь с сомнением посмотрел на друга:
   – Да разве залезешь по таким? Тем более, неизвестно, где у этих деревьев верхушка, ее отсюда, снизу, даже не видно.
   – Это опасно, – попыталась остановить отчаянного мальчишку Катя. – Все деревья такие высокие, что ты не долезешь доверху, да и сорваться проще простого…
   Но Илья, уверенно сметая перед собой все преграды и дружеские убеждения, все же выбрал более-менее подходящий ствол молодой ели и стал энергично карабкаться вверх. Пока он находился в поисках дерева, девчонки искали что-нибудь подходящее, что можно было бы использовать в качестве сигнального флажка. Из оставшейся поклажи выбрали красную футболку Ильи, которая была надета непосредственно на ее владельца.
   Стоит ли упоминать о том, что отчаянная попытка с треском провалилась? Настырный в своем упорстве Илья все же долез почти до самой верхушки елки, но она оказалась слишком низкой по сравнению с остальными деревьями, среди которых она терялась и не была видна с воздуха. Напрасно мальчишка размахивал своей футболкой и истошно кричал, пытаясь привлечь внимание пилота – вертолет проследовал мимо, не останавливаясь. Надежды на то, что их когда-нибудь обнаружат, геройски погибли…

Глава 11

   Итак, в завершении седьмого дня нелегкого пути, сопровождающегося сомнениями, тревогой, подозрениями и тому подобными чувствами, в сердцах ребят поселилось долгожданное спокойствие и безмятежность. Больше не нужно было, как раньше, подсознательно ждать опасности неизвестно откуда, не нужно было разгадывать загадки, которые подкидывала им судьба рукой медлительного и неповоротливого Вадима и его бывшего сообщника… Ориентируясь по карте, изъятой у Вадима, с помощью исправленного компаса команда медленно, но верно продвигалась вперед, к заветному конечному пункту.
   «Не знаю, сколько мы прошли, но вот-вот должен появиться тот самый загадочный конечный пункт, и все мы окажемся под крылышком Сергея Викторовича, который наверняка сейчас волнуется, – думала Катя, машинально переставляя ноги. – Да и не только Сергей Викторович, все организаторы похода сейчас места себе не находят. А бедные родители! Если им уже сообщили, что мы не добрались к конечному пункту в положенный срок, мама с ума сойдет от беспокойства! Она ведь у меня такая чувствительная и ранимая!»
   Катя вспомнила, как сильно волнуется ее мама, как нервно ходит из угла в угол, капает успокоительные капли в кружечку с водой, а потом без сил падает на диван и закрывает лицо руками, пророча по обыкновению самое худшее, что может случиться. Всплывшая из памяти живая картинка заставила девочку вздрогнуть и прибавить шагу. За ней по инерции потянулась вся команда в надежде, что уже сегодняшним вечером они заснут в теплых и уютных домашних кроватях…
   А в городе тем временем росла самая настоящая паника. Она передавалась по телефонным проводам в дома ребят и выливалась из дырочек трубки отравленным газом, наполняя воздух в квартире жутью и ужасом. Этим воздухом дышали все домочадцы, от родителей до случайно зашедших гостей, не исключая и домашних животных.
   Родственники пропавших детей, находившиеся в разных точках города, независимо друг от друга испытывали одни и те же чувства, одинаково хватались за сердце и капали успокоительные капли в кружечки с водой. Всех их, таких разных и преимущественно незнакомых между собой, в один миг объединило общее несчастье. Паника потоком вырывалась из открытых форточек их квартир и улетала ввысь, сливаясь с другими потоками и обволакивая все небо.
   Запоздалые прохожие чувствовали в атмосфере какое-то напряжение, поднимали взгляд к небу, видели там надвигающуюся с горизонта черную тучу и торопились по домам, наивно принимая это явление за обычную грозу. Людей так легко обмануть, придав необычному традиционный, привычный вид! Но достаточно было взглянуть на вздыбленную шерсть бездомной кошки, которую частенько подкармливала Рита, или услышать жалобный вой собаки Игоря, как сразу становилось понятным, что это никакая не гроза, а скопившаяся паника и тревога, обещающая пролиться на головы мирных и ничего не подозревающих горожан шумным июньским дождем.
   Катина мама, поздно вернувшаяся со спектакля, отреагировала на страшную весть об исчезновении дочери на удивление спокойно и сдержанно. Но, положив дрожащей рукой трубку телефона, она подошла к окну, замерла и не двигалась несколько часов, слушая грозовые раскаты, шум отвесного ливня и оглушающий стук собственного сердца. Дома никого больше не было, поэтому истерических сцен с характерными изломами рук играть не требовалось. Катина мама добровольно осталась наедине со своей тревогой. Звонить она никому не стала: она всегда старалась избавить близких людей от лишних волнений. «Все обойдется», – глядя сквозь стену воды за окном, думала она.
   Валерий Олегович, отец Игоря, будучи натурой горячей и нетерпеливой, то и дело порывался набрать номер городской спасательной службы, но накопленный с годами опыт и приобретенное рационалистическое мышление убеждали его в том, что эта идея абсурдна. Он даже не сможет вразумительно объяснить спасателям, в каком районе пропали ребята, не сможет показать им маршрут похода. Да что там маршрут! Валерий Олегович, к собственному стыду, не помнил даже координат конечного пункта!
   Родители Риты держались стойко. Они-то как никто другой отлично знали непокорный и буйный характер своей дочери. Отчаянная девчонка не раз попадала в такие переделки, от одной мысли о которых у мамы едва не седели волосы, но Рита всегда с достоинством выбиралась из всех передряг. А этот случай не такой уж и опасный: подумаешь, не пришли в назначенный срок! Мало ли что может случиться с детьми в лесу! Может, напутали с маршрутом, поэтому и задержались… В конце концов, их дочь там не одна, а вместе с друзьями. Последнее обстоятельство утешало Ритиных родителей гораздо эффективнее валериановых капель, так как эта неразлучная пятерка последние два года доказала всем, что они – настоящие друзья, способные выручить друг друга в любой ситуации.
   У Ильи дома была только бабушка: его родители, как всегда, уехали в очередную командировку. Выяснив, что кроме пожилой женщины в доме больше никого нет, Сергей Викторович не хотел поначалу информировать ее о случившемся в опасении за слабое сердце старушки. Но бабуля Ильи, в годы молодости огонь-девка, и сама догадалась, что с ребятами что-то произошло, раз внука до сих пор нет дома. Выспросив у предельно корректного и тактичного руководителя об обстоятельствах поподробнее, бабушка удалилась в спальню молиться. Она-то знала, что Господь не оставит ее внука, а вместе с ним и его друзей.
   До родителей Кости Сергей Викторович дозвониться не смог. К счастью, они находились на даче, и благодаря этому руководитель избежал еще одного неприятного разговора. Зато следующий звонок с лихвой компенсировал это упущение: на его несчастную голову обрушился поток обвинений и угроз со стороны родителей Славика, которые с самого начала не хотели, чтобы их сын пускался в это опасное и совершенно ему не нужное путешествие, которое придумали какие-то идиоты, исключительно преследуя корыстные цели и собственную выгоду!
   Дома у Славика поднялся целый переполох: мама, папа, дедушка, бабушка, младшая сестра и приехавший погостить двоюродный дядя – каждый вносил свою посильную лепту в процесс взращивания паники. Плоды этого ядовитого «растения», пустившего свои корни довольно глубоко и не позволявшего ни одному из членов семейства подумать о чем-либо, кроме исчезновения драгоценного Славика, пришлось пожинать сполна: маму увезли на скорой помощи с сердечным приступом, у сестренки разыгралась астма, у бабушки – подагра, постоянно путавшейся под ногами собаке отдавили лапу… Разумеется, весь этот бардак сопровождался соответствующей озвучкой – стонами, ахами, охами, криками, причитаниями, рыданиями и отчаянным собачьим визгом.
   С мамой Вадима Сергей Викторович был знаком лично. Он знал ее как неуравновешенную, вспыльчивую даму, питающую фанатичную любовь к сыну и способную в случае надобности пойти на какие угодно жертвы во благо родного детища. Перспектива стать одной из вышеупомянутых жертв Сергея Викторовича не прельщала. В данной ситуации эта женщина запросто могла поднять на уши все городское правительство, что было крайне нежелательно для руководства Школы Выживания, функционирующей в городе на правах частного предприятия и уже имевшего в связи с этим некоторые проблемы.
   Характер вышеупомянутой родительницы был, по мнению Сергея Викторовича, веским поводом для того, чтобы отложить звонок на неопределенное время. «В случае чего, подумал он, скажем, что ребята ночуют сегодня с нами. А завтра утром мы их непременно найдем! В вертолете полечу я сам, лично! А этого кретина-пилота придется уволить…»
   Сергей Викторович подлил в кружку с заваркой еще кипяточку. Было приятно попить горяченького в теплой уютной хижине лесника, глядя на покачивающиеся от ветра ветви деревьев.
   – Какое счастье, что грозовая туча не добралась до здешних мест! – произнес он вслух.
   – Да, бедным детишкам пришлось бы несладко, – согласился с ним один из коллег, сидевший за противоположным краем стола.
   – Через час-другой заморосит, – добавил скрипучим голосом хозяин-лесник. – Намокнет все, земля впитает влагу – им даже сесть негде будет.
   – Вот вы, Федор Михайлович, хорошо знаете здешний лес… – начал Сергей Викторович.
   Старик тут же его перебил с лукавой ухмылкой:
   – Знаю, сынок, а как же! Я-то сам завсегда из лесу выберусь, потому как вырос неподалеку в глухой деревне. С детства все тропинки, все полянки, все ягодники и грибные места – все знаю! Но, попроси ты меня найти человека в этом лесу, я тебе в этом не помощник! Это все равно, что попросить меня найти иголку в стоге сена! Глухой лес, сынок. Поэтому вы и с вертолета ничего увидеть не можете, кроме сплошной, неразрывной полосы верхушек деревьев.
   – Кстати, Серега, найти иголку в сене очень даже легко с помощью магнита! – сказал лысоватый коллега с брюшком, выглядывая из-за занавески, служившей в жилище лесника дверью между смежными комнатами. – Это не наводит тебя ни на какую мысль?
   Сергей Викторович задумался:
   – Ты хочешь сказать, что раз мы не можем их найти, значит они должны сами выйти на нас. Но что использовать в качестве магнита? Если только дать ребятам какой-то опознавательный сигнал, который они смогли бы увидеть с любого места, где бы ни находились и на который могли бы ориентироваться… Но какого рода должен быть этот сигнал? Световой, звуковой?
   – Да любой! – вставил свое веское слово с противоположного края стола другой коллега, размешивая в кружке сахар чайной ложечкой. – Главное, чтобы продолжительный, а не кратковременный!
   Сергей Викторович наморщил лоб и почесал в затылке, напряженно и мучительно размышляя. Но ничего так и не придумал.
   – Ночью хорошо бы пустить яркий столб света. Они хоть и не будут продвигаться по лесу в темноте, но во всяком случае смогут сориентироваться и понять, как далеко они находятся от нас. Яркий свет будет хорошо виден на темном фоне неба… – сказал коллега и окончательно вошел в комнату, отодвинув занавеску.
   – Гениально! То, что надо! – обрадовался Сергей Викторович и, обуреваемый нахлынувшим чувством благодарности, подошел к другу и чмокнул его в лысину. Это ему с легкостью удалось благодаря значительной разнице в росте, после чего, оставив смущенного коллегу в полном недоумении, бросился к сотовому.
   Часам к восьми вечера вертолет доставил к хижине лесника особо мощный прожектор, который устремлял в темнеющее небо широкий столб ярко-красного света. В душе Сергей Викторович возлагал на этот сигнал самые большие надежды, так как обнаружить детей с вертолета оказалось делом безуспешным: высокие деревья росли так часто, что сквозь их густую листву рассмотреть, что делается внизу, не предоставлялось ни малейшей возможности.
   Первым из команды луч света заметил внимательный Вадим, который находился в стороне от остальных и наблюдал за их действиями. Мальчишки по очереди срубали раскидистые еловые ветки и мастерили из них широкий навес, который должен укрыть всех от надвигающегося дождя. В том, что дождь начнется с минуты на минуту, никто не сомневался: серые, низкие облака, затянувшие все небо, все более сгущались и темнели, атмосфера наполнилась влажностью – вероятно, поблизости он уже шел с полной силой.
   Вадим и не стал предлагать свою помощь, будучи уверенным в том, что это закончится лишь тем, что он нарвется на неприятности. Ему достаточно было посмотреть на суетившегося и путающегося под ногами Славика, которого отгоняли как надоедливую муху. Совместный с врагами труд предоставлял для обеих сторон определенную опасность, не столько физическую (вряд ли кто-нибудь стал замахиваться топориком), сколько психологическую. Конфликт мог вспыхнуть из-за малейшего повода или без него, что было неуместным в данное время, когда все спешили достроить укрытие до того, как хлынет дождь.