Калеб нахмурился. Очевидно, его сын все же сказал жене правду. Старик внимательно посмотрел на невестку. Ему понравилась эта женщина, очень красивая и довольно смелая. И она очень походила на молодую Сару, которая заступилась за него перед своим отцом.
   Виллена подошла ближе.
   – Слава Богу, что вы приехали! Вы не представляете, как я счастлива познакомиться с вами. Бог услышал мои молитвы. – Она схватила его за руку. – Пойдемте в дом и поговорим, мистер Сакс. Не спешите судить своего сына. То, как вы к нему отнесетесь, может быть решающим в его судьбе. Это дело жизни и смерти!
   То, как она порывисто схватила его за руку, опять напомнило ему Сару.
   – Что ты хочешь этим сказать?
   Ветер развевал длинные волосы Калеба, маленькие колокольчики, прикрепленные к повязке на лбу, нежно позвякивали. Да, это был настоящий индеец, как Джеймс и описывал его. Единственное, что отличало его – это ярко-голубые глаза. По этим глазам Виллена поняла, что этот человек может испытывать сострадание к другим.
   – Вы знаете, что он был возле Песчаного Ручья?
   – Знаю. Я уже нашел своего внука Кейла. Он рассказал мне.
   Ее глаза расширились.
   – Вы… вы ездили к ним в поселок? Она выпустила его руку.
   Он улыбнулся.
   – Я – Голубой Ястреб. Я – один из них, если ты еще не заметила.
   Ее щеки зарделись, она постаралась улыбнуться.
   – Конечно, – она вздохнула. – То, что я хочу сказать насчет жизни и смерти… – Она заметно дрожала от напряжения. – Джеймс… он пытался покончить с собой, мистер Сакс. Он очень подавлен, много пьет, а несколько недель назад я вошла в кабинет и увидела, что он сунул дуло револьвера себе в рот. – Она опустила глаза. – Если бы я не пришла… то… то он бы нажал на курок.
   Слезы полились у нее из глаз. Калеб закрыл глаза, чувствуя нестерпимую боль в груди.
   «Прости его, – умоляла Сара. – Найди Джеймса и прости его».
   Он увидел, как подъехало несколько всадников, которые тут же повернули назад.
   – Та женщина, у которой я спрашивал про Джеймса, до смерти перепугалась, увидев меня. Она решила, что тебе нужна помощь.
   Виллена быстро вытерла слезы, опустилась со ступенек и привязала коня Калеба к столбу. Затем она поприветствовала нескольких соседских работников, опять подъехавших к ее дому. У каждого из них было ружье.
   – У вас все в порядке, миссис Сакс? – спросил один из них. – Миссис Хорнби сказала, что этот индеец разыскивал ваш дом.
   – Все нормально. Это мой свекор, – она сказала это без малейшего колебания, и Калеб улыбнулся.
   – Свекор?!
   – Боже, слухи подтвердились, – добавил другой.
   – Неудивительно, что Сакс совсем рехнулся после Песчаного Ручья, – неудачно пошутил один из них.
   – Я была бы вам очень благодарна, если бы вы оставили нас в покое. – Виллена едва сдерживала свой гнев. В конце концов, они проявили заботу. – Благодарю за помощь.
   Мужчины посмотрели на Калеба и молча развернули лошадей. Один немного отстал от остальных и оскорбительно бросил Виллене:
   – Раз вы вышли замуж за одного из них, то не ждите, что мы когда-нибудь еще раз придем вам на помощь.
   Виллена вздернула подбородок.
   – Думаю, я смогу обойтись и без вашей помощи, Сэм. Если мне понадобится помощь, я позову настоящего мужчину.
   Калеб ухмыльнулся, а Сэм наградил ее хмурым взглядом и поскакал прочь.
   – Ты храбрая, – одобрительно сказал Калеб.
   – Это не храбрость. Это обыкновенный гнев, – сверкнув глазами, ответила она.
   Калеб оглядел ее. Она была привлекательна во всех отношениях, ее фигура могла свести с ума любого мужчину. Возможно, его сын наделал много ошибок в своей жизни, но поступил очень разумно, женившись на этой женщине.
   – Я даже не знаю твоего имени. Она слегка улыбнулась.
   – Виллена. Пойдемте в дом. Джеймс еще в городе. Не сомневаюсь, ему передадут, что приехал его отец. Не знаю, как он к этому отнесется, но надеюсь, что все-таки придет домой. В любом случае, мне надо кое-что сказать вам.
   Калеб вошел вслед за ней в прохладною прихожую. С потолка свисала огромная люстра. Витая лестница вела в верхние комнаты. Перила лестницы были из полированного красного дерева, а сами ступени выкрашены в белый цвет. Повсюду стояли цветы в кадках и висели дорогие картины. Она заметила, что Калеб внимательно разглядывает интерьер дома.
   – Все эти вещи ничего не значат для меня, мистер Сакс. Я бы все с радостью отдала, чтобы Джеймс был опять счастлив и здоров. – Она повела его налево, в великолепную гостиную в нежно-зеленых тонах. – Садитесь, мистер Сакс, я приведу детей. Я хочу, чтобы вы с ними познакомились.
   Он уселся в большое кресло с зеленой атласной накидкой, чувствуя себя немного скованно. Дети? У него еще есть внуки? Если бы только Сара знала об этом. Немного спустя вернулась Виллена с двумя детьми: девочкой в аккуратном платьице с оборками и мальчиком в рубашке и коротких штанишках.
   – Дети! Это ваш дедушка. Вы не должны бояться его. Он – индеец, и он очень хороший. Ваш папа вам рассказывал о нем, помните? – Она подвела их поближе. – Мистер Сакс, вот ваша внучка Элизабет, ей четыре года. А это – ваш внук Джеймс-младший, ему два года.
   Калеб пристально смотрел на прелестных детей, и девочка опять напомнила ему Сару. Он нежно дотронулся до ее щечки.
   – Когда я впервые увидел Сару, мне было девять лет, и я был диким индейским мальчиком. А Саре было шесть, немного старше тебя, – сказал он девочке. – Ты очень на нее похожа.
   – Мою бабушку зовут Сара? Он глубоко вздохнул.
   – Звали. Твоя бабушка уже умерла, Элизабет. Но она бы гордилась тобой. Она была очень красивой женщиной, и я уверен, что ты тоже будешь очень красивой.
   Воспоминания нахлынули на него. Сара! Его милая маленькая подруга!
   Виллена почувствовала, как к горлу подступил комок. Итак, Сара Сакс умерла. Она ощутила странную скорбь оттого, что никогда не сможет познакомиться с этой женщиной. Она подозревала, что Сара умерла, иначе Калеб Сакс не приехал бы сюда из Калифорнии.
   Калеб повернулся к маленькому Джеймсу и улыбкой сразу завоевал его расположение. Виллена была рада, что дети не испугались своего дедушки, несмотря на его высокий рост и необычную внешность.
   – А теперь бегите наверх и поиграйте там. Нам с вашим дедушкой надо о многом поговорить.
   – А он может остаться и поужинать с нами? – спросила Элизабет.
   – Конечно, может. Он может оставаться здесь столько, сколько пожелает.
   В комнату вошла служанка и ахнула, увидев Калеба. Она изумленно вытаращила глаза и повернулась к Виллене.
   – Все в порядке, Джоанна. Это мой свекор. Пожалуйста, принеси нам… – Она посмотрела на Калеба. – Чего бы вы хотели, мистер Сакс? Кофе? Чай? Может быть, бренди?
   – Пожалуй, для начала немного воды, – он улыбнулся, провожая взглядом внуков. Он был рад, что приехал сюда. Еще двое внуков и правнук. Его семья – прекрасная смесь двух миров. Наверное, Сара видит все с небес и знает о Маленьком Орле, Элизабет и Джеймсе-младшем.
   Он наклонился вперед, опираясь локтями о колени.
   – Расскажи мне о Джеймсе, Виллена. Я приехал не за тем, чтобы обвинять его. Я признаю, что в моем сердце много горечи, но я все вынесу на своих плечах. Мне трудно простить ему то, как он обошелся со своей матерью. Но я здесь по ее предсмертной просьбе, Виллена. Она взяла с меня обещание найти Джеймса и простить его, что я и собираюсь сделать. Возможно, мне будет легче простить его, если я буду знать, что здесь произошло. Раз мой сын пытался покончить с собой, значит, ему нужна помощь.
   – О, да! Нужна! – Виллена села рядом с ним. – Песчаный Ручей совсем уничтожил его, мистер Сакс.
   Он вздохнул.
   – Называй меня Калебом или отцом. Ведь та, которая вышла за моего сына замуж, стала мне дочерью.
   В ее глазах заблестели слезы, она опустила голову.
   – Не могу себе представить, что Джеймс не замечал вашей любви и не знал, как сильно вы любите свою семью. Не знаю, понимаете ли вы, насколько сильно он был потрясен тем, что произошло в Техасе, как он напуган тем, что это может повториться еще раз с его детьми. Мы все разные, мистер… то есть, я хотела сказать… Калеб. Кто может объяснить, почему некоторые события так влияют на нас?
   Виллена встала, чтобы взять из рук служанки поднос, на котором стоял стакан воды со льдом. Служанка быстро вышла из комнаты, словно опасаясь, что с нее снимут скальп.
   – Во всяком случае, – продолжала Виллена и, подойдя к роялю, остановилась около него спиной к Калебу, – он действительно жил, весь опутанный ложью. Но в глубине души он продолжал любить вас. Мы о многом говорили после событий на Песчаном Ручье. Он рассказал мне все, начиная со своего детства в Техасе и заканчивая днем, когда я застала его с пистолетом в руке.
   Она повернулась к нему.
   – Я думаю, вы понимаете, Калеб. Достаточно сказать, что Песчаный Ручей очень сильно повлиял на него. У него произошел нервный срыв. Он бросил всех, поехал домой и был, и был просто… – Виллена вздохнула и покачала головой. – Джеймс был совершенно раздавлен. Несколько дней он пролежал в постели и все время плакал. Я не смогла вытащить из него ни слова. Хорошо, что у него есть надежные помощники, чтобы вести дела в торговле. Я сказала всем посторонним, что он болен и не может ходить на работу.
   Виллена подошла к окну и выглянула наружу.
   – Потом он начал пить, стал раздражительным и грубым. Однажды ночью он… – она сложила на груди руки, по-прежнему оставаясь к нему спиной, – он захотел заняться со мной любовью, но вел себя грубо и оскорбительно. Когда я запротестовала, он сказал: «В чем дело? Тебе не нравится заниматься любовью с индейцем?»
   Виллена повернулась к Калебу. Щеки ее пылали.
   – Тогда я впервые поняла, что терзает его. Я спросила, о чем он, и тут его прорвало. – «Я – индеец! Я – индеец! – кричал он мне в лицо. – Твой муж – наполовину индеец, и твои дети – тоже. Что вы об этом думаете, миссис Виллена Сакс?». Она нервно потерла руки.
   – Я была так поражена, что, не помня себя, выскочила из комнаты. Остаток ночи я провела в детской, где заперлась на ключ и стала все обдумывать. Многие вещи, которые раньше мне были непонятны, стали приобретать смысл. И Бог свидетель, Калеб, я расстроилась не от того, что он мне сказал, а от того, что он не доверял мне, не верил в мою любовь. Мне было обидно, что он давно не рассказал мне все. Годами я спорила с отцом из-за несправедливого отношения белых к индейцам. И должна добавить, что когда все всплыло наружу, мой отец отрекся от меня. – Ее глаза были полны слез. – Но мне придется смириться с этим и жить дальше.
   Он с любовью смотрел на нее.
   – Ты так похожа на Сару.
   Она улыбнулась сквозь слезы и отвернулась.
   – Во всяком случае, Джеймс рассказал мне все. Мы долго, долго говорили с ним. Думаю, он понимает, что для меня не имеет никакого значения его происхождение и он не потеряет меня. Наверное, он сможет вынести потерю своих друзей и тестя. Вся эта история немного отразилась на его делах, но мы выстояли. Партнер Джеймса умер три месяца назад, и Джеймс стал единственным владельцем Торгового Дома «Хейден и Сакс», который имеет сеть магазинов не только в Денвере.
   Виллена глубоко вздохнула.
   – Ваш сын – очень богатый человек, Калеб. Но он очень несчастлив. Хотя он и скрыл то, что в его жилах течет индейская кровь, но не смог жить с этой тайной и грузом вины за то, что отрекся от вас. Он не может жить, зная, что никогда не увидит своих родителей, не может жить с воспоминаниями о Песчаном Ручье. Ночью его мучают кошмары, он просыпается и плачет, как ребенок. Джеймс часто берется за бутылку, чтобы немного успокоиться и забыться. Я делаю все, чтобы ему помочь. Я люблю его, но я не тот человек, который может полностью исцелить его сердце и душу. Помощь должна прийти из семьи, которую он оставил. Если Джеймс сам не научится прощать и не простит в первую очередь себя, то он опять возьмется за револьвер. – Ее голос прервался. – И на этот раз, возможно, я могу не успеть вовремя.
   Она облокотилась на рояль и зарыдала. Калеб подошел к ней и положил ей на плечо руку.
   – Он мой сын, Виллена. Отец может сердиться на своего сына, но никогда не перестанет любить его. Я прямо сейчас поеду в город и поговорю с ним.
   – Нет, нет! Вы не должны туда ехать. – Она повернулась к нему лицом. – Это очень опасно. Ради Джеймса, оставайтесь здесь и не дайте себя застрелить. Это окончательно погубит его. Пусть он приедет домой.
   Калеб кивнул.
   – Ну хорошо, если ты считаешь, что так будет лучше.
   Она схватила его за руки.
   – По крайней мере, он признал свое происхождение, Калеб. Джеймс рассказал об этом всем своим друзьям и, конечно, потерял некоторых из них. Но теперь все это его мало волнует. Он – сильный, удивительный человек. Его гложет его собственная вина. Если он избавится от нее, то будет очень счастливым человеком. Он хороший муж и отец, очень умный, образованный и трудолюбивый. Нельзя дать погибнуть такому человеку. Вы должны остановить это. Я знаю, вы в силах помочь ему. – Она вытерла глаза.
   – Я сделаю, что смогу, Виллена, – заверил ее Калеб. – Возможно, я помогу ему залечить его душевную рану.
   Виллена посмотрела на него и неожиданно крепко обняла.
   – Вы сможете, я знаю, что вы сможете. Слава Богу, что вы появились здесь. Я чуть с ума не сошла, пытаясь что-нибудь сделать. Я здесь так одинока. Как хорошо, что Бог послал вас сюда.
   Калеб прижал ее к себе, думая о том, как полюбила бы Сара эту молодую женщину. Какое удивительное чутье было у его жены. Каким-то образом она знала, что их сын в них отчаянно нуждался. Калеб чувствовал, как постепенно проходит его гнев. Он приехал сюда, чтобы выполнить обещание, данное Саре. И он сдержит его не только ради Сары. Сделает это потому, что в своем сердце он уже простил сына.
   – Нет, Виллена, это не Бог послал меня сюда. Меня послала сюда Сара.
   Понадобились годы разлуки и ужас Песчаного Ручья, чтобы между отцом и сыном появилась та близость, о которой всегда мечтал Голубой Ястреб. Как жаль, что потеряно столько лет и у него всего несколько дней, чтобы все уладить. Он закрыл глаза.
   – Помоги мне Махео, помоги, – молился он.

ГЛАВА 33

   Всю дорогу домой Джеймс чувствовал, что что-то не так, и испытывал смутное беспокойство. Возможно, он это унаследовал от отца. Калеб Сакс, казалось, всегда знал, если происходит что-то неладное с теми, кого он любит. С теми, кого любит? Неужели что-нибудь случилось дома, с детьми? Или Вилленой? Он поскакал быстрее, оставляя за собой разросшийся Денвер и направляясь к единственному источнику счастья и покоя – к Виллене.
   Бедная Виллена! Ей пришлось столько пережить, столько вытерпеть из-за него. Но она так терпелива и все понимает. Даже в самых смелых мечтах он не мог представить себе, что она все равно будет любить его, когда узнает всю правду. Как хорошо, что все открылось. Ему стало намного легче на душе, но поход с «добровольцами» на индейцев не давал ему спать по ночам.
   Он въехал на подъездную аллею и сбавил ход коня. Перед домом была привязана незнакомая лошадь, Джеймс подъехал поближе. Это был крупный жеребец. Таких обычно предпочитал его отец. Действительно, конь принадлежал индейцу. Джеймс определил это по небольшому седлу и свернутому индейскому одеялу. Слева, на крупе коня, было нарисовано солнце.
   Внезапно Джеймс похолодел, ладони мгновенно стали влажными. Он объехал коня и с другой стороны крупа увидел отчетливое изображение Голубого Ястреба. Он бросил взгляд на входную парадную дверь и увидел Виллену. Мгновение они молча смотрели друг на друга, затем она сбежала вниз по ступенькам.
   – Здесь твой отец. Он сейчас среди сосен, за домом. Сказал, что будет лучше, если он поговорит с тобой наедине.
   Джеймс застыл в седле. Виллена подошла ближе и коснулась его колена.
   – Он все знает, Джеймс. Все в порядке. Пойди повидайся с ним.
   Его затрясло, он крепко вцепился в поводья.
   – Я знал, что он когда-нибудь приедет… Но все равно казалось, что этого не случится… никогда…
   – Мне он нравится, Джеймс. Мне он очень понравился, и детям тоже. Не бойся, поговори с ним. Нужно пройти через это, Джеймс.
   Джеймс сглотнул и посмотрел на зеленые холмы за домом.
   Сейчас там его ждал человек, которого Джеймс любил, но которым не был доволен. И теперь он все знал о своем сыне, всю страшную правду, весь позор. Внезапно он осознал причину приезда отца. Глаза его увлажнились.
   – Моя мать умерла, да? – еле слышно спросил он.
   – Да. Она умерла прошлой осенью, и о тебе она думала только с любовью.
   Джеймс закрыл глаза, чувствуя, как горе сдавило ему грудь.
   – О, Боже, – простонал он.
   – Джеймс, она была окружена детьми и внуками. Они жили вместе с Томом, а у него семеро детей. И Линда жила неподалеку с Джоном и Джессикой. Том очень богат, Джеймс. На его земле нашли золото. Твоя мать жила в очень хороших условиях, в таких, какие ты всегда хотел для нее. Твой отец сказал, что годы в Калифорнии оказались самыми спокойными в их жизни. Твоей матери нечего было больше желать. И она никогда не держала на тебя зла.
   Слезы побежали по его щекам. Джеймс глубоко вздохнул и вытер глаза.
   – Я не могу предстать перед ним в таком заплаканном виде. – Он попытался улыбнуться.
   – Джеймс, это не имеет значения, что плохого в том, что человек оплакивает свою мать?
   Он посмотрел на нее.
   – Должно быть, ты очень удивилась, увидев его. Нет никакого сомнения в том, что он индеец, да? Можешь ты поверить, что он – мой отец? Трудно найти более непохожих людей.
   Виллена улыбнулась.
   – По внешности, да. Но, поговорив с ним, я поняла, от кого ты унаследовал свою силу, как внешнюю, так и внутреннюю. Иди и поговори с ним.
   Джеймс глубоко вздохнул.
   – Весь день у меня было какое-то странное чувство. Значит, я тоже могу предчувствовать, как отец. Раньше это пугало меня. Мне казалось, что он обладает сверхъестественной силой, но теперь я знаю, что это такое.
   – Если он и пугал тебя, Джеймс, то это только твои фантазии. Открой свою душу и сердце. Расстанься с прошлым.
   Джеймс вытер глаза, кивнул ей и поехал за дом. Каждый его нерв был напряжен до предела. Ему казалось, что он вот-вот свалится с коня. Неожиданно Джеймс подумал о том, что контраст между ними еще сильнее подчеркнет его элегантный наряд. Но переодеваться уже не было времени. Он страшился этого момента, но вместе с тем желал больше всего на свете, чтобы это свершилось.
   Он проехал вверх по склону несколько сот ярдов и на опушке увидел отца, сидевшего на большом камне.
   Сердце Калеба бешено забилось. Джеймс! Совершенно взрослый человек. До этого момента он представлял сына подростком, каким тот уезжал из Колорадо.
   Джеймс остановил коня и медленно спешился. Калеб увидел, как сын застыл на месте, и решил, что ему нужно сделать первый шаг. Он быстро направился к сыну.
   Джеймс смотрел на пожилого седеющего человека, впервые осознав, что его отец уже очень стар. Как Калеб представлял его подростком, так и Джеймс представлял отца таким, каким видел его в последний раз перед своим отъездом. Но он не удивился, что Калеб Сакс все еще такой высокий и крепкий.
   Сознание своей вины заставило Джеймса опустить голову. Непрошеные слезы ручьем полились у него из глаз.
   Человек, который должен был его ненавидеть всей душой, обнял его и прижал к себе. И Джеймс не смог больше сдерживаться. Он обвил руками шею отца и зарыдал, как ребенок, который вымаливает прощения.
   – Я прощаю тебя, сынок. И ты прости меня за то, что мы не были с тобой близки.
   Джеймс почувствовал на душе облегчение, а Калеб от всего сердца благодарил Махео.
   Они не знали, сколько простояли, сжимая друг друга в объятиях. Наконец Калеб обнял сына за плечи и повел к большому камню.
   – Давай сядем, Джеймс. Все будет хорошо.
   – Но… мама… мама… – Он не мог говорить. Слезы душили его.
   – Твоя мать всегда думала о тебе, Джеймс. Она умерла счастливой, и ее последние слова были о тебе и о Кейле. Я обещал, что найду вас, прежде чем присоединюсь к ней на небесах.
   Джеймс опустил голову.
   – Кейл. Когда ты увидишь его?..
   – Я уже виделся с ним.
   Джеймс густо покраснел, его опухшие от слез глаза встретились с поразительно голубыми глазами отца.
   – Ты видел Кейла? И после этого ты приехал сюда? – Он отвернулся. – О, Господи, отец, неужели ты не понимаешь, что я наделал?
   Калеб вздохнул.
   – Джеймс, человек не может прожить всю свою жизнь, переживая из-за ошибок, которые он совершил. Он должен на них учиться. Особенно, когда у него есть жена и дети. Я здесь, чтобы все исправить, не только ради Сары, но и ради тебя и себя. Когда я увидел твою жену и детей, то понял, что несмотря на все свои ошибки, ты сделал в жизни много хорошего и правильного. Когда Виллена мне рассказала, что с тобой происходило после Песчаного Ручья, я понял, что ты достаточно настрадался. Зачем мне добавлять страданий, обвиняя тебя? Ты – мой сын. Какие бы ошибки не совершал твой Джеймс, ты все равно не перестанешь любить его, ведь так?
   – Да, – Джеймс вытер слезы.
   – И я никогда не переставал любить тебя. Теперь все открылось. Ты сказал всем, что в твоих жилах течет индейская кровь. Теперь ты понимаешь, что человек не должен предавать свою кровь. И Виллена по-прежнему любит тебя.
   Джеймс попытался успокоиться.
   – Виллена так добра ко мне, отец. Она хорошая жена. Она так напоминает мне… маму!
   Калеб накрыл ладонью его руку.
   – Да, это первое, что пришло мне в голову, когда я увидал ее.
   Джеймс посмотрел на него.
   – Ты тоже это заметил? – Он понимал, что отец тяжело переживает потерю Сары.
   – Конечно, заметил. Но порой я вижу Сару везде, Джеймс: в цветах, в солнце, в каждом внуке. Даже вижу ее в детях Тома, хотя в них нет ее крови. Но она была добра к ним, и они ее очень любили. Ее влияние сказалось и на них.
   Джеймс встал и сделал несколько шагов.
   – Как я могу искупить свою вину, отец? Нужно что-то сделать…
   – Есть кое-что, что ты мог бы сделать. Это понравилось бы Саре и твоей сестре Линде.
   – Что, отец? Я сделаю все что угодно.
   Калеб почувствовал искренность в словах сына.
   – Возле Песчаного Ручья Кейл потерял жену и двух детей – сына и дочь.
   Джеймс закрыл глаза и с трудом перевел дыхание.
   – О, Боже, – простонал он. Он сжал кулаки и проскрежетал сквозь стиснутые зубы. – Мне следовало бы… нажать… тот проклятый курок… до того, как Виллена увидела меня.
   – Джеймс, я сказал тебе это не для того, чтобы причинить боль. Я люблю тебя. Мы все тебя любим. Посмотри на меня, Джеймс.
   Джеймс посмотрел на отца.
   – Ты можешь помочь Кейлу.
   – Как я теперь могу ему помочь?
   – У него остался еще один сын. Ему всего пять лет, красивый ребенок по имени Маленький Орел. Он мой правнук, Джеймс, и Сары тоже. Кейл знает, что индейцы все равно проиграют. Он не хочет, чтобы Маленький Орел вырос в резервации. Я хочу, чтобы ты отвез его в Калифорнию к Линде. Я уже не вернусь туда. Линда больше никогда не увидит Кейла, а внук утешит ее боль, она позаботится о нем и вырастит его в нормальных условиях.
   Джеймс кивнул.
   – Да. Это будет хорошо и для мальчика… и для Линды.
   – Кейл любит своего последнего сына, но он собирается стоять насмерть за свои права и права своего народа. Он боится потерять Маленького Орла или оставить его сиротой. Я сказал ему, что найду способ переправить мальчика к Линде.
   – И ты действительно хочешь, чтобы я это сделал?
   – Почему бы и нет? Не представляю другого человека, который бы лучше позаботился о Маленьком Орле. Пока ты будешь в Калифорнии, ты сможешь посетить могилу матери и увидишь всю остальную семью, увидишь Тома, Линду, всех своих племянников и племянниц. А если захочешь, то можешь оставить все свои беды здесь, в Колорадо, и начать новую жизнь в Калифорнии, открыть там магазин, например, в Сан-Франциско. Насколько я слышал, ты собираешься расширить сеть своих магазинов, верно?
   Джеймс изучающе смотрел на него.
   – А ты? Почему ты не собираешься возвратиться туда?
   – Единственный способ перенести потерю Сары – расстаться с той жизнью, которая была в Калифорнии.
   Джеймс нахмурился.
   – Ты поедешь к Кейлу, да? Ты будешь жить с шайенами?
   – Это единственное, что мне осталось, Джеймс. Сара даже взяла с меня обещание, что я так и сделаю.
   – Но… ведь они постоянно воюют. Их преследуют, как волков! Худшее еще впереди, отец. Тебя убьют.
   Калеб улыбнулся и покачал головой.
   – Я думал, что ты все-таки когда-нибудь поймешь меня, Джеймс.
   Джеймс посмотрел ему в глаза.
   – Ты хочешь погибнуть в бою, сражаясь вместе с шайенами.
   – А есть ли другой способ, чтобы мне достойно умереть? Неужели ты хочешь, чтобы я превратился в немощного старца, медленно угасающего на смертном одре?
   Джеймс выпрямился.
   – Нет. Мой отец никогда так не умрет. Калеб кивнул.
   – Теперь ты понимаешь. В каком-то смысле я тоже отказывался от своей крови, Джеймс, потому что знал, что твоя мать не сможет жить той жизнью, которой хотелось жить мне. Теперь я возвращаюсь к своему народу на тот срок, который мне остался. Ведь я рожден индейцем. Я – Голубой Ястреб. И я умру Голубым Ястребом. И я умру зная, что мои дети и внуки живут хорошо и счастливо. Так ты отвезешь Маленького Орла в Калифорнию?
   Джеймс выдержал пристальный взгляд отца.
   – Да. Ты поедешь и привезешь мне его, а я позабочусь о том, чтобы он попал к Линде. Но есть еще одно, что я хотел бы, чтобы ты сделал для меня.
   – Все, что захочешь, Джеймс.
   – Я хочу… – Он глубоко выдохнул, чтобы немного успокоиться. – Я хочу поехать с тобой в горы… только ты и я. Я хочу, чтобы ты научил меня тому, что знают шайены, чтобы я мог передать это своим детям. Я хочу понять, почему Кейл выбрал жизнь с ними и почему ты опять возвращаешься к ним. Я хочу почувствовать этот… этот дух. Я не чувствовал его в себе. Но он есть у Тома, у Кейла и даже у Линды. Я даже не прочь страдать физически, чтобы понять это. – Он умоляюще смотрел на отца. – Я хочу выкурить с тобой трубку мира, отец. И я не только хочу познать шайенов. Я хочу узнать тебя.
   Калеб почувствовал, что стена стоявшая между ними, наконец-то рухнула. Он тепло улыбнулся сыну.
   – Хорошо. Мы поедем завтра утром. Виллена поймет тебя.
   Джеймс улыбнулся.
   – Виллена все поймет. Она – мой единственный правильный выбор.
   – До сегодняшнего дня. Джеймс согласно кивнул.
   – До сегодняшнего дня. И я люблю тебя, отец. Я всегда любил тебя.
   – Я знаю, Джеймс. И я всегда любил тебя. – Калеб схватил его за плечи. – У тебя все будет хорошо. А когда мы вернемся из нашей поездки в горы, у тебя будет индейское имя. Я подберу тебе его.
   Джеймс едва справлялся с эмоциями, захлестнувшими его.
   – Мне бы очень этого хотелось. Калеб повел Джеймса к его коню.
   – Пойдем в дом и поужинаем. Я хочу еще раз увидеть свих внучат.
   Джеймс взял коня за уздцы. Отец и сын стали медленно спускаться со склона холма. Ястреб немного покрутился над ними, а затем сел на камень, на котором Джеймс и Калеб Сакс снова обрели друг друга.
* * *
   Жизненный путь Калеба Сакса начался в дремучих лесах Миннесоты, прошел через форт Деборы, который впоследствии стал городом Чикаго.
   Он привел его в Новый Орлеан, чтобы принять участие в известном сражении против англичан; затем в Сент-Луис, где он обрел свою любовь; в Техас, за независимость которого он воевал; в Калифорнию в годы «золотой лихорадки» и, наконец, к своим корням – шайенам. Голубой Ястреб опять сражался с врагами вместе со своим народом.
   На своем жизненном пути Калеб Сакс оставлял позади не только могилы дорогих его сердцу людей, но и сыновей и дочерей, потомков, которые с гордостью носят его имя – имя маленького индейца, взявшего однажды за руку белую девочку, которая ввела его в доселе незнакомый ему мир. И он жил в этом мире – ради нее.
   Для Сары Сакс уже все закончилось. Ее жизнь тоже была увлекательным путешествием, большей частью проходившим рядом с человеком, которого она любила больше жизни. На ее могиле в Калифорнии выбита такая надпись:
   Здесь лежит Сара Сакс – замечательная женщина.
   Еще один след остался от человека по имени Голубой Ястреб – голубое ожерелье, потерянное возле Песчаного Ручья.
   Но это уже другая история.