Если источником законодательной власти Сперанский объявлял народ, то источником исполнительной власти был монарх. Министров назначал император. Органами высшей исполнительной власти являлись министерства. Сперанский очень критически оценивал недавно созданные министерства. В проекте он настаивал на ответственности исполнительной власти перед законом, а не «державной властью», под которой подразумевался монарх. Это предполагало превращение министров из чиновников-исполнителей в политические фигуры. Министры были обязаны отчитываться перед Государственной думой. Кроме того, М.М. Сперанский предлагал четкую схему распределения обязанностей министерств и рациональную организацию их внутренней службы. Местная исполнительная власть в губерниях и округах должна была действовать по тем же принципам и нести ответственность перед вышестоящим органом исполнительной власти.
Судебная власть по проекту Сперанского, должна быть независимой от других ветвей власти. Для рассмотрения наиболее сложных дел предполагалось созывать суды присяжных. Высшим судебным органом объявлялся Сенат. Его члены назначались монархом пожизненно из числа кандидатур, избранных в губернских думах. Для рассмотрения вопросов государственной безопасности, преступлений высших должностных лиц в Сенате создавался Верховный уголовный суд, в который входили сенаторы, министры и представители Государственной думы. На местах – в губерниях, округах и волостях – создавались свои суды, которые избирались депутатами дум соответствующего уровня.
К числу важнейших конституционных вопросов принадлежали гражданские права населения. М.М. Сперанский писал: «Права гражданские, то есть безопасность лица и имущества, суть первое и неотъемлемое достояние всякого человека»[1]. Он специально оговаривал, что гражданская свобода распространяется и на крепостных, «ставя их наравне со всеми перед законом». Однако некоторые элементы крепостной системы он сохранял, признавая целесообразность поземельной зависимости крестьян. Политические права распространялись далеко не на всех граждан. «Нет сомнения, – писал он, – что люди, имеющие собственность, все без различия должны быть допускаемы к участию в правах политических»[2]. Лишались их все, «кто не имеет недвижимой собственности или капиталов промышленности в известном количестве». Подобное ограничение в политических правах по имущественному признаку имело широкое распространение в государственном праве практически всех европейских государств, где существовали конституционные нормы. Нет ничего удивительного в том, что Сперанский избрал именно такую систему гражданства, которая служила первой ступенью в последовательной демократизации общества.
Рассматривая закономерности развития общества, Сперанский отмечал, что основная движущая сила у всех народов «была одна и та же – достижение политической свободы»[3]. Россия, по его мнению, находилась в состоянии «перехода от феодального правления к республиканскому». Но это общее движение в сторону республики в данный момент не меняло монархические черты российского государства, и поэтому требовалось укрепить власть императора новыми устоями. Для усиления монархии во «Введении» Сперанский отводил большую роль Государственному совету. В его проекте Государственный совет являлся высшим органом управления, где «все действия части законодательной, судной и исполнительной в главных их отношениях соединяются и чрез него восходят к державной власти и от нее изливаются»[4]. До некоторой степени это ставило законодательную и судебную власти в зависимость от Государственного совета, что подрывало принцип разделения властей. Учитывая также, что его состав назначался царем из высшей дворянской бюрократии и что все законы, подписываемые императором, должны сопровождаться формулой: «Вняв мнению Государственного совета», становится ясно, что Совет создавался для укрепления монархического принципа, а не его разрушения. В системе высших органов власти Государственный совет реально осуществлял компромисс между абсолютизмом и конституционностью.
«Введение к уложению государственных законов» было написано по заданию Александра, но, по мнению современников, Сперанский в своих планах зашел значительно дальше, чем предполагал император. Александр I одобрил проект Сперанского. На 1810 г. был намечен календарный график всех преобразований. На 1 января намечалось открытие Государственного совета. Последним событием, в сентябре, должно быть открытие Государственной думы.
Действительно, 1 января 1810 г. был издан указ о создании Государственного совета взамен существовавшего Непременного совета. Государственный совет объявлялся высшим органом, ведавшим вопросами законодательства и наиболее важными делами управления. Председателем Совета являлся император. Для организации его деятельности создавалась Государственная канцелярия во главе с государственным секретарем, на должность которого был назначен М.М. Сперанский. Всего было 35 членов Совета, которые назначались императором пожизненно. Министры входили в состав Государственного совета по должности.
Одной из первых мер календарный график преобразований предусматривал реформу финансов. Вскоре, 2 февраля 1810 г., был утвержден подготовленный Сперанским финансовый план. Предусматривалось: изъять из обращения ассигнации, образовать капитал для их погашения; сократить расходы всех государственных ведомств; установить жесткий контроль над государственными расходами; увеличить монетное обращение; принять меры к развитию торговли и установить новые налоги. Финансовый план Сперанского оказался весьма эффективным, и в 1811 г. дефицит государственного бюджета сократился до 6 млн руб. (в 1809 г. он составлял 105 млн руб.), при этом доходы государства возросли до 300 млн руб.
Следующий пункт календарного плана Сперанского предполагал реформу министерств. 25 июля 1810 г. было объявлено о новой системе исполнительной власти, которая определяла границы деятельности министерств и четкую ответственность министров за свои действия. Правда, окончательное реформирование министерств затягивалось, и завершающие преобразования были произведены спустя год, когда было утверждено «Общее учреждение министерств» от 25 июля 1811 г. Вся работа министерств строилась на принципе единоначалия. Категорически оговаривалось, что министрам принадлежит только исполнительная власть и они не имеют права вмешиваться в законодательные вопросы.
Далее календарный план Сперанского предусматривал реформу Сената. Это был наиболее сложный вопрос. Сенат был высшим органом власти, где были сосредоточены все государственные функции: законодательные, исполнительные и судебные. Сенаторы традиционно считали себя независимыми от какого-либо вмешательства в их деятельность, и в глазах общества считались хранителями императорской власти. Однако после создания министерств часть функций Сената сократилась. План Сперанского предполагал создание Государственной думы, следовательно, законодательные функции тоже должны были уйти из Сената. Оставались только судебные вопросы. В июне 1811 г. Сперанский внес на рассмотрение Государственного совета проект реформы Сената, который предусматривал разделение его на Правительствующий и Судебный. Первый должен был осуществлять надзор за соблюдением законов исполнительной властью. Второй предполагался как высшая судебная инстанция. Члены Государственного совета подвергли реформу Сената ожесточенной критике, и, несмотря на одобрение Александра I, она так и не была претворена в жизнь. Фактически это означало, что консервативные круги правительства к середине 1811 г. в достаточной степени сплотились, чтобы противостоять либеральным реформам. Выполнение плана Сперанского приостановилось, а после его ссылки и вовсе прекратилось.
Отдельно следует остановиться на деятельности М.М. Сперанского во вновь присоединенной Финляндии. В конце 1808 г. перед ним была поставлена задача – найти такое политическое решение финляндской проблемы, которое могло бы удовлетворить население и не противоречило бы интересам России. Прежде всего Сперанский категорически настаивал на созыве сейма, представлявшего различные слои вновь присоединенного края, о чем просила финляндская депутация в Петербурге. Сейм открылся 15 марта 1809 г. в городе Борго. На открытие сейма прибыл Александр I в сопровождении М.М. Сперанского. Все официальные документы, провозглашенные Александром I, были подготовлены Сперанским. Александр I торжественно взял на себя обязательства сохранить все конституционные права Финляндии в составе России. Это означало, что сохраняли свое действие две шведские конституции 1772 и 1789 гг., на которые опиралось финляндское законодательство. Обе конституции провозглашали гражданские права населения, но политические права принадлежали преимущественно дворянству. На территории Финляндии не распространялось русское право, но русское правительство сохранило за собой контроль за двумя важнейшими политическими вопросами: престолонаследием и внешней политикой, что и позволило в дальнейшем царской власти вторгаться в автономные права Финляндии. Тем не менее, признание финляндской конституции было первым в истории России официальным признанием ограничения прав императора законом. Российский император в пределах автономии получил скромный титул великого князя Финляндии.
Преобразовательная деятельность М.М. Сперанского вызвала резкое недовольство дворянской общественности. В концентрированном виде недовольство консерваторов Сперанским нашло яркое отражение в записке Н.М. Карамзина «О древней и новой России», представленной Александру I через великую княгиню Екатерину Павловну в 1811 г. В ярких выражениях Карамзин представлял самую мрачную картину положения России в результате реформ. Он выступил против Государственного совета, министерств, а финансовые преобразования Сперанского, по его мнению, могут вообще «возбудить всеобщую ненависть». Карамзин подчеркивал, что дворянство должно быть первым сословием в государстве; должны быть нерушимыми все его привилегии, в том числе и в отношении крепостного права на крестьян. Подобные настроения действительно все больше охватывали общество, но объяснялись они не только деятельностью Сперанского. Большое значение имела обстановка тревожных ожиданий в преддверии войны с наполеоновской Францией.
Для устранения влияния Сперанского аристократические круги оказывали сильное давление на Александра I. Вокруг Сперанского плелись интриги, на него сыпались доносы, ходили слухи, что он организует заговор против власти. Обстоятельства требовали, чтобы обстановка вокруг Сперанского разрядилась. 17 марта 1812 г. произошла встреча Александра I со Сперанским. Разговор был очень трудный, но Сперанскому удалось отмести подозрения, высказанные ему Александром I. Во время аудиенции император так и не смог сказать, что его ждало впереди. По возвращению из дворца дома он застал министра полиции, который опечатал его кабинет и объявил предписание отправиться в ссылку в Нижний Новгород. Спустя полгода по новому доносу Сперанский был отправлен еще дальше, в Пермь. Все это делалось в угоду дворянскому обществу, которое противилось реформам. Иных политических сил, на которые могло опереться правительство, в этот период в России не было.
Крестьянский вопрос
Самодержавие и конституция
Судебная власть по проекту Сперанского, должна быть независимой от других ветвей власти. Для рассмотрения наиболее сложных дел предполагалось созывать суды присяжных. Высшим судебным органом объявлялся Сенат. Его члены назначались монархом пожизненно из числа кандидатур, избранных в губернских думах. Для рассмотрения вопросов государственной безопасности, преступлений высших должностных лиц в Сенате создавался Верховный уголовный суд, в который входили сенаторы, министры и представители Государственной думы. На местах – в губерниях, округах и волостях – создавались свои суды, которые избирались депутатами дум соответствующего уровня.
К числу важнейших конституционных вопросов принадлежали гражданские права населения. М.М. Сперанский писал: «Права гражданские, то есть безопасность лица и имущества, суть первое и неотъемлемое достояние всякого человека»[1]. Он специально оговаривал, что гражданская свобода распространяется и на крепостных, «ставя их наравне со всеми перед законом». Однако некоторые элементы крепостной системы он сохранял, признавая целесообразность поземельной зависимости крестьян. Политические права распространялись далеко не на всех граждан. «Нет сомнения, – писал он, – что люди, имеющие собственность, все без различия должны быть допускаемы к участию в правах политических»[2]. Лишались их все, «кто не имеет недвижимой собственности или капиталов промышленности в известном количестве». Подобное ограничение в политических правах по имущественному признаку имело широкое распространение в государственном праве практически всех европейских государств, где существовали конституционные нормы. Нет ничего удивительного в том, что Сперанский избрал именно такую систему гражданства, которая служила первой ступенью в последовательной демократизации общества.
Рассматривая закономерности развития общества, Сперанский отмечал, что основная движущая сила у всех народов «была одна и та же – достижение политической свободы»[3]. Россия, по его мнению, находилась в состоянии «перехода от феодального правления к республиканскому». Но это общее движение в сторону республики в данный момент не меняло монархические черты российского государства, и поэтому требовалось укрепить власть императора новыми устоями. Для усиления монархии во «Введении» Сперанский отводил большую роль Государственному совету. В его проекте Государственный совет являлся высшим органом управления, где «все действия части законодательной, судной и исполнительной в главных их отношениях соединяются и чрез него восходят к державной власти и от нее изливаются»[4]. До некоторой степени это ставило законодательную и судебную власти в зависимость от Государственного совета, что подрывало принцип разделения властей. Учитывая также, что его состав назначался царем из высшей дворянской бюрократии и что все законы, подписываемые императором, должны сопровождаться формулой: «Вняв мнению Государственного совета», становится ясно, что Совет создавался для укрепления монархического принципа, а не его разрушения. В системе высших органов власти Государственный совет реально осуществлял компромисс между абсолютизмом и конституционностью.
«Введение к уложению государственных законов» было написано по заданию Александра, но, по мнению современников, Сперанский в своих планах зашел значительно дальше, чем предполагал император. Александр I одобрил проект Сперанского. На 1810 г. был намечен календарный график всех преобразований. На 1 января намечалось открытие Государственного совета. Последним событием, в сентябре, должно быть открытие Государственной думы.
Действительно, 1 января 1810 г. был издан указ о создании Государственного совета взамен существовавшего Непременного совета. Государственный совет объявлялся высшим органом, ведавшим вопросами законодательства и наиболее важными делами управления. Председателем Совета являлся император. Для организации его деятельности создавалась Государственная канцелярия во главе с государственным секретарем, на должность которого был назначен М.М. Сперанский. Всего было 35 членов Совета, которые назначались императором пожизненно. Министры входили в состав Государственного совета по должности.
Одной из первых мер календарный график преобразований предусматривал реформу финансов. Вскоре, 2 февраля 1810 г., был утвержден подготовленный Сперанским финансовый план. Предусматривалось: изъять из обращения ассигнации, образовать капитал для их погашения; сократить расходы всех государственных ведомств; установить жесткий контроль над государственными расходами; увеличить монетное обращение; принять меры к развитию торговли и установить новые налоги. Финансовый план Сперанского оказался весьма эффективным, и в 1811 г. дефицит государственного бюджета сократился до 6 млн руб. (в 1809 г. он составлял 105 млн руб.), при этом доходы государства возросли до 300 млн руб.
Следующий пункт календарного плана Сперанского предполагал реформу министерств. 25 июля 1810 г. было объявлено о новой системе исполнительной власти, которая определяла границы деятельности министерств и четкую ответственность министров за свои действия. Правда, окончательное реформирование министерств затягивалось, и завершающие преобразования были произведены спустя год, когда было утверждено «Общее учреждение министерств» от 25 июля 1811 г. Вся работа министерств строилась на принципе единоначалия. Категорически оговаривалось, что министрам принадлежит только исполнительная власть и они не имеют права вмешиваться в законодательные вопросы.
Далее календарный план Сперанского предусматривал реформу Сената. Это был наиболее сложный вопрос. Сенат был высшим органом власти, где были сосредоточены все государственные функции: законодательные, исполнительные и судебные. Сенаторы традиционно считали себя независимыми от какого-либо вмешательства в их деятельность, и в глазах общества считались хранителями императорской власти. Однако после создания министерств часть функций Сената сократилась. План Сперанского предполагал создание Государственной думы, следовательно, законодательные функции тоже должны были уйти из Сената. Оставались только судебные вопросы. В июне 1811 г. Сперанский внес на рассмотрение Государственного совета проект реформы Сената, который предусматривал разделение его на Правительствующий и Судебный. Первый должен был осуществлять надзор за соблюдением законов исполнительной властью. Второй предполагался как высшая судебная инстанция. Члены Государственного совета подвергли реформу Сената ожесточенной критике, и, несмотря на одобрение Александра I, она так и не была претворена в жизнь. Фактически это означало, что консервативные круги правительства к середине 1811 г. в достаточной степени сплотились, чтобы противостоять либеральным реформам. Выполнение плана Сперанского приостановилось, а после его ссылки и вовсе прекратилось.
Отдельно следует остановиться на деятельности М.М. Сперанского во вновь присоединенной Финляндии. В конце 1808 г. перед ним была поставлена задача – найти такое политическое решение финляндской проблемы, которое могло бы удовлетворить население и не противоречило бы интересам России. Прежде всего Сперанский категорически настаивал на созыве сейма, представлявшего различные слои вновь присоединенного края, о чем просила финляндская депутация в Петербурге. Сейм открылся 15 марта 1809 г. в городе Борго. На открытие сейма прибыл Александр I в сопровождении М.М. Сперанского. Все официальные документы, провозглашенные Александром I, были подготовлены Сперанским. Александр I торжественно взял на себя обязательства сохранить все конституционные права Финляндии в составе России. Это означало, что сохраняли свое действие две шведские конституции 1772 и 1789 гг., на которые опиралось финляндское законодательство. Обе конституции провозглашали гражданские права населения, но политические права принадлежали преимущественно дворянству. На территории Финляндии не распространялось русское право, но русское правительство сохранило за собой контроль за двумя важнейшими политическими вопросами: престолонаследием и внешней политикой, что и позволило в дальнейшем царской власти вторгаться в автономные права Финляндии. Тем не менее, признание финляндской конституции было первым в истории России официальным признанием ограничения прав императора законом. Российский император в пределах автономии получил скромный титул великого князя Финляндии.
Преобразовательная деятельность М.М. Сперанского вызвала резкое недовольство дворянской общественности. В концентрированном виде недовольство консерваторов Сперанским нашло яркое отражение в записке Н.М. Карамзина «О древней и новой России», представленной Александру I через великую княгиню Екатерину Павловну в 1811 г. В ярких выражениях Карамзин представлял самую мрачную картину положения России в результате реформ. Он выступил против Государственного совета, министерств, а финансовые преобразования Сперанского, по его мнению, могут вообще «возбудить всеобщую ненависть». Карамзин подчеркивал, что дворянство должно быть первым сословием в государстве; должны быть нерушимыми все его привилегии, в том числе и в отношении крепостного права на крестьян. Подобные настроения действительно все больше охватывали общество, но объяснялись они не только деятельностью Сперанского. Большое значение имела обстановка тревожных ожиданий в преддверии войны с наполеоновской Францией.
Для устранения влияния Сперанского аристократические круги оказывали сильное давление на Александра I. Вокруг Сперанского плелись интриги, на него сыпались доносы, ходили слухи, что он организует заговор против власти. Обстоятельства требовали, чтобы обстановка вокруг Сперанского разрядилась. 17 марта 1812 г. произошла встреча Александра I со Сперанским. Разговор был очень трудный, но Сперанскому удалось отмести подозрения, высказанные ему Александром I. Во время аудиенции император так и не смог сказать, что его ждало впереди. По возвращению из дворца дома он застал министра полиции, который опечатал его кабинет и объявил предписание отправиться в ссылку в Нижний Новгород. Спустя полгода по новому доносу Сперанский был отправлен еще дальше, в Пермь. Все это делалось в угоду дворянскому обществу, которое противилось реформам. Иных политических сил, на которые могло опереться правительство, в этот период в России не было.
Крестьянский вопрос
Проблема гражданских и политических прав народа тесно переплеталась с вопросом о ликвидации крепостного права. Существование крепостничества препятствовало развитию гражданского общества в России и не давало возможности распространения гражданских свобод не только для крепостных, но и свободных сословий. Крепостное право служило препятствием свободному развитию собственности, введению местного самоуправления, стиранию границ сословий, усовершенствованию судебной системы, организации нового порядка воинской службы и т. д.
Проблема крепостного права занимала большое место в планах Александра I. Его антикрепостнические убеждения были хорошо известны в обществе, но у него не было целостной программы действий в крестьянском вопросе. Более того, Александр I испытывал в этом вопросе глубокие внутренние противоречия. С одной стороны, он склонялся к ликвидации крепостничества; с другой, считал, что любая попытка ограничения права помещиков свободно распоряжаться крепостными являлась посягательством на незыблемые устои общества. Преодолеть это противоречие в тех условиях было невозможно, и Александр I ждал удобного случая, чтобы найти какое-то промежуточное решение.
Такая возможность представилась в конце 1802 г., когда к нему обратился С.П. Румянцев, сын знаменитого фельдмаршала и брат государственного канцлера Н.П. Румянцева, один из крупнейших в стране землевладельцев, с предложением разрешить помещикам освобождать крестьян за выкуп не поодиночке, как это было раньше, а целыми селениями с наделением их землей. По мнению Румянцева, такой закон мог привести к постепенному уничтожению крепостничества на выгодных для помещиков условиях. Предложение Н.П. Румянцева получило полное одобрение Александра I. После непродолжительных обсуждений все необходимые документы были подготовлены, и 20 февраля 1803 г. Александр I издал «Указ о свободных хлебопашцах». В России создавалось еще одно сословие, которое по своему положению даже несколько отличалось от основной массы государственных крестьян, так как они становились крестьянами-собственниками. Главное значение этого указа заключалось в утверждении самой идеи постепенного освобождения крестьян с землей за выкуп. Казалось, что выгодные условия подтолкнут помещиков к освобождению своих крепостных и дело пойдет само по себе, но фактически оказалось, что помещики экономически вовсе не были заинтересованы в переводе своих хозяйств на использование вольнонаемного труда. Практически результаты указа были небольшими. За все царствование Александра I таким путем было отпущено на свободу чуть более 47 тыс. душ мужского пола, а за всю историю указа выкупилось 152 тыс., что составляло около 1,5 % крепостных. Александр I с напряженным вниманием следил за действием указа, но уже в первые годы стало ясно, что решить проблему крепостного права таким путем не удастся.
В последующие годы внимание Александра I переключилось на реформы государственного управления и внешнеполитические проблемы. До завершения Отечественной войны и заграничных походов русской армии крестьянским вопросом Александр I практически не занимался. Непосредственным толчком к практическим действиям послужила инициатива эстляндского дворянства в своей готовности освободить крепостных крестьян. 23 мая 1816 г. Александр I утвердил «Положение об эстляндских крестьянах». В соответствии с ним крестьяне получали личную свободу, но лишались прав на землю, сохранявшуюся в полной собственности помещиков. Запрещение свободно передвигаться и выбирать род занятий фактически превращало крестьян в батраков. Положение их оставалось тяжелым, но при всех недостатках уничтожение крепостничества в Эстляндии означало новое направление в политике: немедленное личное освобождение крестьян целого региона.
В 1818–1819 гг. стремление решить крестьянский вопрос достигает кульминации. В это время правительство предприняло попытку выработать целостную программу реформы крепостных отношений. В конце 1817 – начале 1918 г. Александр I поручил сразу нескольким видным государственным деятелям подготовить предложения по отмене крепостного права. Задание подготовить свой проект получил даже А.А. Аракчеев, который был известен как образцовый помещик. В своем имении в Грузии он широко применял вольнонаемный труд и даже собственным крепостным платил деньги за выполнение работ в имении. Аракчеев предложил следующий план: правительство выделяло ежегодно 5 млн руб. и на эти деньги выкупало в казну имения с последующим превращением их населения в государственных крестьян. Это была полумера, так как государственные крестьяне находились в некоторой формальной зависимости от государства, хотя и имели личную свободу. Кроме того, на 5 млн руб. в год можно было выкупить около 50 тыс. крепостных. Таким образом, процесс освобождения растягивался на неопределенно долгий срок. Проект Аракчеева был отклонен. Одновременно Александру I было представлено еще несколько проектов освобождения крепостных, которые хотя и не привели к практическим результатам, но показывали стремление правительства к решению этой сложной проблемы.
К 1819 г. реализация замыслов по отмене крепостничества приобрела некоторую последовательность. В 1817 г. последовала отмена крепостного права в Курляндии, в 1819 г. – в Лифляндии.
В 1818 г. последовала просьба литовского дворянства о разрешении обсудить в своем собрании условия освобождения крестьян. Наконец, в том же 1818 г. последовало обращение малороссийского военного губернатора Н.Г. Репнина к дворянству Полтавской и Черниговской губерний регламентировать отношения между помещиками и крестьянами. Активизация деятельности правительства по крестьянскому вопросу вызвала решительный отпор как со стороны широких кругов дворянства, так и со стороны высших сановников империи. Перед лицом единодушного осуждения своих планов Александр I вынужден был отступить и отложить крестьянскую реформу. К этому надо добавить, что в середине 1819 г. Александр I находился в состоянии серьезного внутреннего кризиса. Он болезненно переживал свою политическую беспомощность и в разговорах со своими братьями Константином и Николаем неоднократно выражал желание отречься от престола. Этот важный субъективный момент также сыграл определенную роль в прекращении подготовки отмены крепостного права.
Проблема крепостного права занимала большое место в планах Александра I. Его антикрепостнические убеждения были хорошо известны в обществе, но у него не было целостной программы действий в крестьянском вопросе. Более того, Александр I испытывал в этом вопросе глубокие внутренние противоречия. С одной стороны, он склонялся к ликвидации крепостничества; с другой, считал, что любая попытка ограничения права помещиков свободно распоряжаться крепостными являлась посягательством на незыблемые устои общества. Преодолеть это противоречие в тех условиях было невозможно, и Александр I ждал удобного случая, чтобы найти какое-то промежуточное решение.
Такая возможность представилась в конце 1802 г., когда к нему обратился С.П. Румянцев, сын знаменитого фельдмаршала и брат государственного канцлера Н.П. Румянцева, один из крупнейших в стране землевладельцев, с предложением разрешить помещикам освобождать крестьян за выкуп не поодиночке, как это было раньше, а целыми селениями с наделением их землей. По мнению Румянцева, такой закон мог привести к постепенному уничтожению крепостничества на выгодных для помещиков условиях. Предложение Н.П. Румянцева получило полное одобрение Александра I. После непродолжительных обсуждений все необходимые документы были подготовлены, и 20 февраля 1803 г. Александр I издал «Указ о свободных хлебопашцах». В России создавалось еще одно сословие, которое по своему положению даже несколько отличалось от основной массы государственных крестьян, так как они становились крестьянами-собственниками. Главное значение этого указа заключалось в утверждении самой идеи постепенного освобождения крестьян с землей за выкуп. Казалось, что выгодные условия подтолкнут помещиков к освобождению своих крепостных и дело пойдет само по себе, но фактически оказалось, что помещики экономически вовсе не были заинтересованы в переводе своих хозяйств на использование вольнонаемного труда. Практически результаты указа были небольшими. За все царствование Александра I таким путем было отпущено на свободу чуть более 47 тыс. душ мужского пола, а за всю историю указа выкупилось 152 тыс., что составляло около 1,5 % крепостных. Александр I с напряженным вниманием следил за действием указа, но уже в первые годы стало ясно, что решить проблему крепостного права таким путем не удастся.
В последующие годы внимание Александра I переключилось на реформы государственного управления и внешнеполитические проблемы. До завершения Отечественной войны и заграничных походов русской армии крестьянским вопросом Александр I практически не занимался. Непосредственным толчком к практическим действиям послужила инициатива эстляндского дворянства в своей готовности освободить крепостных крестьян. 23 мая 1816 г. Александр I утвердил «Положение об эстляндских крестьянах». В соответствии с ним крестьяне получали личную свободу, но лишались прав на землю, сохранявшуюся в полной собственности помещиков. Запрещение свободно передвигаться и выбирать род занятий фактически превращало крестьян в батраков. Положение их оставалось тяжелым, но при всех недостатках уничтожение крепостничества в Эстляндии означало новое направление в политике: немедленное личное освобождение крестьян целого региона.
В 1818–1819 гг. стремление решить крестьянский вопрос достигает кульминации. В это время правительство предприняло попытку выработать целостную программу реформы крепостных отношений. В конце 1817 – начале 1918 г. Александр I поручил сразу нескольким видным государственным деятелям подготовить предложения по отмене крепостного права. Задание подготовить свой проект получил даже А.А. Аракчеев, который был известен как образцовый помещик. В своем имении в Грузии он широко применял вольнонаемный труд и даже собственным крепостным платил деньги за выполнение работ в имении. Аракчеев предложил следующий план: правительство выделяло ежегодно 5 млн руб. и на эти деньги выкупало в казну имения с последующим превращением их населения в государственных крестьян. Это была полумера, так как государственные крестьяне находились в некоторой формальной зависимости от государства, хотя и имели личную свободу. Кроме того, на 5 млн руб. в год можно было выкупить около 50 тыс. крепостных. Таким образом, процесс освобождения растягивался на неопределенно долгий срок. Проект Аракчеева был отклонен. Одновременно Александру I было представлено еще несколько проектов освобождения крепостных, которые хотя и не привели к практическим результатам, но показывали стремление правительства к решению этой сложной проблемы.
К 1819 г. реализация замыслов по отмене крепостничества приобрела некоторую последовательность. В 1817 г. последовала отмена крепостного права в Курляндии, в 1819 г. – в Лифляндии.
В 1818 г. последовала просьба литовского дворянства о разрешении обсудить в своем собрании условия освобождения крестьян. Наконец, в том же 1818 г. последовало обращение малороссийского военного губернатора Н.Г. Репнина к дворянству Полтавской и Черниговской губерний регламентировать отношения между помещиками и крестьянами. Активизация деятельности правительства по крестьянскому вопросу вызвала решительный отпор как со стороны широких кругов дворянства, так и со стороны высших сановников империи. Перед лицом единодушного осуждения своих планов Александр I вынужден был отступить и отложить крестьянскую реформу. К этому надо добавить, что в середине 1819 г. Александр I находился в состоянии серьезного внутреннего кризиса. Он болезненно переживал свою политическую беспомощность и в разговорах со своими братьями Константином и Николаем неоднократно выражал желание отречься от престола. Этот важный субъективный момент также сыграл определенную роль в прекращении подготовки отмены крепостного права.
Самодержавие и конституция
Неудачи в реализации плана реформ М.М. Сперанского не остановили намерения Александра I провести политические преобразования. После возвращения в 1815 г. в Россию перед ним остро встал вопрос о политическом устройстве Польши. В мае 1815 г. последовал царский манифест о даровании вновь образованному Царству Польскому конституции, самоуправления, собственной армии и свободы печати. Вслед за этим 15 ноября 1815 г. Александр I утвердил текст конституции. В ней закреплялось, что русский император становился польским царем, а корона Царства Польского объявлялась наследственной для русских царей. Власть императора в Польше ограничивалась конституцией, и он обязывался давать особую клятву при короновании царем Польши. Высшим законодательным органом провозглашался Сейм, состоящий из двух палат. Верхняя палата состояла из сенаторов, пожизненно назначаемых императором. Нижняя палата состояла из депутатов, избранных прямым голосованием. Избирательные права получили все дворяне, достигшие возраста 21 года и обладавшие недвижимой собственностью. К числу избирателей относились также все остальные граждане, имевшие недвижимость, а также церковнослужители, профессора, учителя и художники. Всего в Польше было около 100 тыс. избирателей – по отношению ко всему населению число незначительное. Крестьянство полностью лишалось избирательных прав. Исполнительная власть принадлежала царю, интересы которого в Польше представлял наместник из числа великих князей российского императорского дома или «местных уроженцев». Первым наместником в Польше стал брат царя, наследник российского престола, великий князь Константин Павлович. Все государственные должности замещались по конституции только поляками, а официальная документация велась на польском языке. Вводился независимый суд, общий для всех сословий, хотя за императором сохранялось право изменять или даже отменять любое судебное решение. Конституция Царства Польского была типичным для континентальной Европы примером так называемой октроированной конституции. Она опиралась на новые основы власти: не на божественное происхождение («богом дарованное»), а на народное представительство. Достигалось это в результате искусственного соединения двух взаимоисключающих принципов – народного суверенитета и самодержавия, что служило источником политических конфликтов. Польская конституция не имела демократических начал, но для своего времени была прогрессивным явлением, ибо содействовала политическому пробуждению народа.
Выступая 15 марта 1818 г. в Варшаве на открытии Сейма, Александр I произнес свою знаменитую речь, в которой дал понять, что введенные в Польше конституционные порядки должны получить распространение во всей Российской империи. Речь Александра I в Варшаве молниеносно разнеслась по России. Людям с либеральными взглядами она вселила надежды на скорые изменения политического строя России. Консерваторы, напротив, ожидали от речи Александра I самых катастрофических последствий, понимая, что конституция в России невозможна без отмены крепостного права.
В Варшаве Александр I поручил Н.Н. Новосильцеву подготовить проект общероссийской конституционной реформы. Осенью 1820 г. проект был завершен и получил название «Госу дарственная уставная грамота Российской империи». Законодательная власть по ней была представлена двухпалатным парламентом – государственным сеймом (государственной думой). Первой палатой являлся Сенат, состав которого назначался царем. Вторая палата получила наименование «посольской» и состояла из «земских послов и депутатов окружных городских обществ», которые избирались дворянскими собраниями, владельцами недвижимости, купцами, лицами, имеющими академические звания. Участие крестьянства в выборах полностью исключалось. Выбранные узким кругом избирателей земские представители становились только кандидатами в депутаты. Из них император должен был отобрать половину, которая и составляла уже собственно посольскую палату. Государственный сейм практически не имел никакой власти над монархом. Он мог только «содействовать» императору в осуществлении законодательной власти в центре и на местах. Это содействие выражалось в рассмотрении законопроектов, предложенных императором.
Законодательной инициативы Сейм не имел, и по всем обсуждаемым вопросам требовалось окончательное утверждение императора. Единственной сферой, в которой Сейму представлялись широкие возможности, был государственный бюджет. Здесь самодержавие охотно делилось своими полномочиями, особенно в «прибавлении и уменьшении налогов, податей, сборов и всякого рода общественных повинностей». Право монарха издавать законодательные указы, возглавлять исполнительную власть, осуществлять помилование и вмешиваться в избрание депутатов Сейма фактически означало отсутствие в проекте принципа разделения властей. «Уставная грамота» не признавала народного суверенитета (народ – источник государственной власти), который был заменен суверенитетом императорской власти. Принципиальной особенностью проекта было отсутствие решения проблемы крепостного права, хотя и признавалось гражданское равноправие для христиан. «Уставная грамота» может быть отнесена к юридическим памятникам так называемого мнимого конституционализма. Она не несла в себе практически никаких правовых гарантий. Более того, некоторое ослабление императорской власти могло усилить воздействие дворянства на власть, придав ей законченные олигархические формы, что являлось деструктивным фактором социально-политического развития России. К концу 1820 г. интерес Александра I к конституционным вопросам резко упал и «Уставная грамота» так и не была введена в действие. По существу, это был последний всплеск правительственного либерализма в первой четверти XIX в.
Конституционные планы Александра I встречали самую серьезную оппозицию внутри России, но наиболее сильным разочарованием для него было участие во втором польском Сейме в 1820 г. На его заседаниях депутаты практически по всем вопросам, вынесенным на обсуждение, выступили против. Большое влияние на Александра I оказало и резкое усиление реакционных настроений в ведущих европейских государствах. В результате всего этого либеральные планы императора стали заметно угасать.
Выступая 15 марта 1818 г. в Варшаве на открытии Сейма, Александр I произнес свою знаменитую речь, в которой дал понять, что введенные в Польше конституционные порядки должны получить распространение во всей Российской империи. Речь Александра I в Варшаве молниеносно разнеслась по России. Людям с либеральными взглядами она вселила надежды на скорые изменения политического строя России. Консерваторы, напротив, ожидали от речи Александра I самых катастрофических последствий, понимая, что конституция в России невозможна без отмены крепостного права.
В Варшаве Александр I поручил Н.Н. Новосильцеву подготовить проект общероссийской конституционной реформы. Осенью 1820 г. проект был завершен и получил название «Госу дарственная уставная грамота Российской империи». Законодательная власть по ней была представлена двухпалатным парламентом – государственным сеймом (государственной думой). Первой палатой являлся Сенат, состав которого назначался царем. Вторая палата получила наименование «посольской» и состояла из «земских послов и депутатов окружных городских обществ», которые избирались дворянскими собраниями, владельцами недвижимости, купцами, лицами, имеющими академические звания. Участие крестьянства в выборах полностью исключалось. Выбранные узким кругом избирателей земские представители становились только кандидатами в депутаты. Из них император должен был отобрать половину, которая и составляла уже собственно посольскую палату. Государственный сейм практически не имел никакой власти над монархом. Он мог только «содействовать» императору в осуществлении законодательной власти в центре и на местах. Это содействие выражалось в рассмотрении законопроектов, предложенных императором.
Законодательной инициативы Сейм не имел, и по всем обсуждаемым вопросам требовалось окончательное утверждение императора. Единственной сферой, в которой Сейму представлялись широкие возможности, был государственный бюджет. Здесь самодержавие охотно делилось своими полномочиями, особенно в «прибавлении и уменьшении налогов, податей, сборов и всякого рода общественных повинностей». Право монарха издавать законодательные указы, возглавлять исполнительную власть, осуществлять помилование и вмешиваться в избрание депутатов Сейма фактически означало отсутствие в проекте принципа разделения властей. «Уставная грамота» не признавала народного суверенитета (народ – источник государственной власти), который был заменен суверенитетом императорской власти. Принципиальной особенностью проекта было отсутствие решения проблемы крепостного права, хотя и признавалось гражданское равноправие для христиан. «Уставная грамота» может быть отнесена к юридическим памятникам так называемого мнимого конституционализма. Она не несла в себе практически никаких правовых гарантий. Более того, некоторое ослабление императорской власти могло усилить воздействие дворянства на власть, придав ей законченные олигархические формы, что являлось деструктивным фактором социально-политического развития России. К концу 1820 г. интерес Александра I к конституционным вопросам резко упал и «Уставная грамота» так и не была введена в действие. По существу, это был последний всплеск правительственного либерализма в первой четверти XIX в.
Конституционные планы Александра I встречали самую серьезную оппозицию внутри России, но наиболее сильным разочарованием для него было участие во втором польском Сейме в 1820 г. На его заседаниях депутаты практически по всем вопросам, вынесенным на обсуждение, выступили против. Большое влияние на Александра I оказало и резкое усиление реакционных настроений в ведущих европейских государствах. В результате всего этого либеральные планы императора стали заметно угасать.