Страница:
-- Возможно, вы так уверены потому, что не знаете одного
важного обстоятельства, -- поднял на него холодный взгляд
Колер. -- Леонардо Ветра был отнюдь не обычным ученым.
-- Мистер Колер, -- досадливо поморщился Лэнгдон, -- у
меня нет сомнений в том, что Леонардо Ветра был разносто-
ронне талантливым человеком, но факт остается фактом...
Колер вдруг развернул свое кресло-коляску и помчался прочь
из гостиной, оставляя за собой взвихрившиеся клубы студеного
тумана.
"Господи, да что же он вытворяет?" -- мысленно простонал
Лэнгдон.
Он последовал за сумасбродным директором и увидел, что
Колер поджидает его у небольшой ниши в дальнем конце коридора.
-- Это кабинет Леонардо... -- Колер указал на дверь. -- Ду-
маю, после его осмотра вы несколько измените свое мнение.
Он неловко изогнулся в кресле и, покряхтывая, принялся
возиться с дверной ручкой. Наконец створка плавно скользну-
ла в сторону.
Лэнгдон с любопытством заглянул в кабинет, и в ту же се-
кунду по коже у него побежали мурашки.
"Боже, спаси и помилуй!.." -- сами собой беззвучно про-
шептали его губы.
Совсем в другой стране молодой охранник сидел
перед множеством видеомониторов. Он внимательно наблюдал
за беспрерывной чередой сменяющих друг друга изображений,
передаваемых в реальном времени сотнями беспроводных ви-
деокамер, установленных по всему гигантскому комплексу.
Нарядный вестибюль.
Кабинет.
Кухня огромных размеров.
Картинки следовали одна за другой, охранник изо всех сил
боролся с одолевавшей его дремотой. Смена подходила к кон-
цу, однако бдительности он не терял. Служба его почетна, и в
свое время он будет за нее достойно вознагражден.
Внезапно на одном из мониторов появился сигнал тревоги.
Охранник инстинктивно нажал кнопку на панели управления,
Изображение застыло. Он приник к экрану, всматриваясь в не-
знакомую картинку. Титры внизу экрана сообщали, что она пе-
редается камерой номер 86, ведущей наблюдение за вестибюлем.
Однако на мониторе он видел отнюдь не вестибюль.
Лэнгдон, словно завороженный, в смятении раз-
глядывал обстановку кабинета.
-- Что это? -- не в силах сдержаться, воскликнул он.
Даже не обрадовавшись уютному теплу, ласково повеявше-
му из открытой двери, он не без страха перешагнул порог.
Колер оставил его вопрос без ответа.
Лэнгдон же, не зная, что и подумать, переводил изумлен-
ный взгляд с одного предмета на другой. В кабинете была со-
брана самая странная коллекция вещей, какую он мог себе пред-
ставить. На дальней стене висело огромных размеров деревян-
ное распятие. Испания, четырнадцатый век, тут же определил
Лэнгдон. Над распятием к потолку была подвешена металли-
ческая модель вращающихся на своих орбитах планет. Слева
находились написанная маслом Дева Мария и закатанная в пла-
стик Периодическая таблица химических элементов. Справа,
между двумя бронзовыми распятиями, был помещен плакат со
знаменитым высказыванием Альберта Эйнштейна: "БОГ НЕ
ИГРАЕТ В КОСТИ СО ВСЕЛЕННОЙ". На рабочем столе Вет-
ра он заметил Библию в кожаном переплете, созданную Бором*
* Ore Бор (р. 1922) -- датский физик, сын Нильса Бора, один из
авторов обобщенной модели атомного ядра, лауреат Нобелевской пре-
мии.
пластиковую модель атома и миниатюрную копию статуи Мои-
сея работы Микеланджело.
Ну и мешанина! Классический образчик эклектики, мельк-
нуло в голове у Лэнгдона. Несмотря на то что в тепле кабинета
он должен был вроде бы согреться, его била неудержимая дрожь
Ученый чувствовал себя так, будто стал очевидцем битвы двух
титанов философии... сокрушительного столкновения противо-
стоящих сил. Лэнгдон обежал взглядом названия стоящих на
полках томов.
"Частица Бога".
"Дао* физики".
"Бог: только факты".
На корешок одного из фолиантов была наклеена полоска
бумаги с рукописной цитатой: "Подлинная наука обнаруживает
Бога за каждой открытой ею дверью", -- папа Пий XII.
-- Леонардо был католическим священником, -- где-то за
спиной Лэнгдона глухо произнес Колер.
-- Священником? -- удивленно обернулся к нему Лэнгдон. --
Мне казалось, будто вы говорили, что он физик.
-- Он был и тем, и другим. История знает такие примеры,
когда люди умели совместить в своем сознании науку и рели-
гию. Одним из них был Леонардо. Он считал физику "Божьим
законом всего сущего". Утверждал, что повсюду в устройстве
окружающей нас природы видна рука Бога. И через науку наде-
ялся доказать всем сомневающимся существование Бога. Он
называл себя теофизиком**.
-- Теофизиком? -- не веря своим ушам, переспросил Лэнг-
дон. Для него подобное словосочетание казалось парадок-
сальным.
* Одно из основных понятий китайской философии, обозначаю-
щее в понимании Конфуция путь человека, то есть нравственное пове-
дение и основанный на морали социальный порядок.
** Здесь следует иметь в виду, что это придуманное автором поня-
тие содержит в себе производное от греческого слова theos -- Бог,
входящее составной частью во многие известные термины, имеющие
отношение к религии.
-- Физика элементарных частиц в последнее время сделала
ряд шокирующих, не укладывающихся в голове открытий... От-
крытий по своей сути спиритуалистических, или, если вам угод-
но, духовных. Многие из них принадлежали Леонардо.
Лзнгдон недоверчиво посмотрел на директора центра.
-- Духовность и физика?
Лэнгдон посвятил свою карьеру изучению истории рели-
гии, и если в этой сфере и существовала неопровержимая акси-
ома, так это та, что наука и религия -- это вода и пламя... закля-
тые и непримиримые враги.
-- Ветра работал в пограничной области физики элементар-
ных частиц, -- объяснил Колер. -- Это он начал соединять на-
уку и религию... демонстрируя, что они дополняют друг друга
самым неожиданным образом. Область своих исследований он
назвал "новой физикой".
Колер достал с полки книгу и протянул ее Лэнгдону. Тот про-
читал на обложке: "Леонардо Ветра. Бог, чудеса и новая физика".
-- Эта весьма узкая область, -- добавил Колер. -- Однако
она находит новые ответы на старые вопросы -- о происхожде-
нии Вселенной, о силах, которые соединяют и связывают всех
нас. Леонардо верил, что его исследования способны обратить
миллионы людей к более духовной жизни. В прошлом году он
привел неопровержимые доказательства существования некой
энергии, которая объединяет всех нас. Он продемонстрировал,
что в физическом смысле все мы взаимосвязаны... что молеку-
лы вашего тела переплетены с молекулами моего... что внутри
каждого из нас действует одна и та же сила.
Лэнгдон был абсолютно обескуражен. "И власть Бога нас
всех объединит".
-- Неужели мистер Ветра и вправду нашел способ проде-
монстрировать взаимосвязь частиц? -- изумился он.
-- Самым наглядным и неопровержимым образом. Недавно
журнал "Сайентифик америкэн" поместил восторженную ста-
тью, в которой подчеркивается, что "новая физика" есть куда
более верный и прямой путь к Богу, нежели сама религия.
Лэнгдона наконец осенило. Он вспомнил об антирелигиоз-
ной направленности братства "Иллюминати" и заставил себя на
миг подумать о немыслимом. Если допустить, что братство су-
ществует и действует, то оно, возможно, приговорило Леонар-
до к смерти, чтобы предотвратить массовое распространение
его религиозных воззрений. Абсурд, вздор полнейший! "Иллю-
минати" давным-давно кануло в прошлое! Это известно каждо-
му ученому!
-- В научных кругах у Ветра было множество врагов, -- про-
должал Колер. -- Даже в нашем центре. Его ненавидели ревни-
тели чистоты науки. Они утверждали, что использование ана-
литической физики для утверждения религиозных принципов
есть вероломное предательство науки.
-- Но разве ученые сегодня не смягчили свое отношение к
церкви?
-- С чего бы это? -- с презрительным высокомерием хмык-
нул Колер. -- Церковь, может быть, и не сжигает больше уче-
ных на кострах, однако если вы думаете, что она перестала ду-
шить науку, то задайте себе вопрос: почему в половине школ в
вашей стране запрещено преподавать теорию эволюции? Спро-
сите себя, почему Американский совет христианских церквей
выступает самым ярым противником научного прогресса... Оже-
сточенная битва между наукой и религией продолжается, мис-
тер Лэнгдон. Она всего лишь перенеслась с полей сражений в
залы заседаний, но отнюдь не прекратилась.
Колер прав, признался сам себе Лэнгдон. Только на прош-
лой неделе в Гарварде студенты факультета богословия провели
демонстрацию у здания биологического факультета, протестуя
против включения в учебную программу курса генной инжене-
рии. В защиту своего учебного плана декан биофака, извест-
нейший орнитолог Ричард Аарониэн, вывесил из окна собствен-
ного кабинета огромный плакат с изображением христианского
символа -- рыбы, но с пририсованными четырьмя лапками в
качестве свидетельства эволюции выходящей на сушу африкан-
ской дышащей рыбы. Под ней вместо слова "Иисус" красова-
лась крупная подпись "ДАРВИН!".
Внезапно раздались резкие гудки, Лэнгдон вздрогнул. Ко-
лер достал пейджер и взглянул на дисплей.
-- Отлично! Дочь Леонардо с минуты на минуту прибудет
на вертолетную площадку. Там мы ее и встретим. Ей, по-мое-
му, совсем ни к чему видеть эту кошмарную картину.
Лэнгдон не мог с ним не согласиться. Подвергать детей столь
жестокому удару, конечно, нельзя.
-- Я собираюсь просить мисс Ветра рассказать нам о проек-
те, над которым они работали вместе с отцом... Возможно, это
прольет некоторый свет на мотивы его убийства.
-- Вы полагаете, что причиной гибели стала его работа?
-- Вполне вероятно. Леонардо говорил мне, что стоит на по-
роге грандиозного научного прорыва, но ни слова больше. Под-
робности проекта он держал в строжайшей тайне. У него была
собственная лаборатория, и он потребовал обеспечить ему там
полнейшее уединение, что я, с учетом его таланта и важности
проводимых исследований, охотно сделал. В последнее время его
эксперименты привели к резкому увеличению потребления элек-
троэнергии, однако никаких вопросов по этому поводу я ему пред-
почел не задавать... -- Колер направил кресло-коляску к двери, но
вдруг притормозил. -- Есть еще одна вещь, о которой я должен
вам сообщить прежде, чем мы покинем этот кабинет.
Лэнгдон поежился от неприятного предчувствия.
-- Убийца кое-что у Ветра похитил.
-- Что именно?
-- Пожалуйте за мной. -- Колер двинулся в глубь окутанной
мглистой пеленой гостиной.
Лэнгдон, теряясь в догадках, пошел следом. Колер остано-
вил кресло в нескольких дюймах от тела Ветра и жестом пома-
нил Лэнгдона. Тот нехотя подошел, чувствуя, как к горлу вновь
соленым комом подкатывает приступ тошноты.
-- Посмотрите на его лицо.
"И зачем мне смотреть на его лицо? '*-- мысленно возмутил-
ся Лэнгдон. -- Мы же здесь потому, что у него что-то украли..."
Поколебавшись, Лэнгдон все-таки опустился на колени.
Увидеть тем не менее он нечего не смог, поскольку голова жерт-
вы была повернута на 180 градусов.
Колер, кряхтя и задыхаясь, все же как-то ухитрился, оста-
ваясь в кресле, склониться и осторожно повернуть прижатую к
ковру голову Ветра. Раздался громкий хруст, показалось иска-
женное гримасой муки лицо убитого.
-- Боже милостивый! -- Лэнгдон отпрянул и чуть не упал.
Лицо Ветра было залито кровью. С него на Колера и Лэнг-
дона невидяще уставился единственный уцелевший глаз. Вто-
рая изуродованная глазница была пуста.
-- Они украли его глаз?!
Лэнгдон, немало радуясь тому, что покинул нако-
нец квартиру Ветра, с удовольствием шагнул из корпуса "Си"
на свежий воздух. Приветливое солнце помогло хоть как-то сгла-
дить жуткое впечатление от оставшейся в памяти картины: пу-
стая глазница на обезображенном лице, покрытом замерзшими
потеками крови.
-- Сюда, пожалуйста,'-- окликнул его Колер, въезжая на
довольно крутой подъем, который его электрифицированное
кресло-коляска преодолело безо всяких усилий. -- Мисс Ветра
прибудет с минуты на минуту.
Лэнгдон поспешил вслед за ним.
-- Итак, вы все еще сомневаетесь, что это дело рук ордена
"Иллюмината"? -- спросил его Колер.
Лэнгдон уже и сам не знал, что ему думать. Тяга Ветра к
религии, безусловно, его насторожила, однако не настолько,
чтобы он смог заставить себя тут же отвергнуть все научно под-
твержденные сведения, которые собрал за годы исследований.
Еще к тому же и похищенный глаз...
-- Я по-прежнему утверждаю, что иллюминаты не причаст-
ны к этому убийству, -- заявил он более резким тоном, нежели
намеревался. -- И пропавший глаз тому доказательство.
-- Что?
-- Подобная бессмысленная жестокость совершенно... не в
духе братства, -- объяснил Лэнгдон. -- Специалисты по куль-
там считают, что нанесение увечий характерно для маргиналь-
ных сект -- экстремистов-фанатиков и изуверов, которые склон-
ны к стихийным террористическим актам. Что касается иллю-
минатов, то они всегда отличались продуманностью и подго-
товленностью своих действий.
-- А хирургическое удаление глаза вы к таковым не относите?
-- Но какой в этом смысл? Обезображивание жертвы не
преследует никакой цели.
Колер остановил кресло на вершине холма и обернулся к
Лэнгдону.
-- Ошибаетесь, мистер Лэнгдон, похищение глаза Ветра пре-
следует иную, весьма серьезную цель.
С неба до них донесся стрекот вертолета. Через секунду по-
явился и он сам, заложил крутой вираж и завис над отмечен-
ным на траве белой краской посадочным кругом.
Лэнгдон отстраненно наблюдал за этими маневрами, разду-
мывая, поможет ли крепкий сон привести наутро в порядок его
разбегающиеся мысли. Он почему-то в этом сомневался.
Посадив вертолет, пилот спрыгнул на землю и без промед-
ления принялся его разгружать, аккуратно складывая в ряд рюк-
заки, непромокаемые пластиковые мешки, баллоны со сжатым
воздухом и ящики с высококлассным оборудованием для под-
водного плавания.
-- Это все снаряжение мисс Ветра? -- недоуменно выкрик-
нул Лэнгдон, стараясь перекричать рев двигателей.
Колер кивнул.
-- Она проводила биологические исследования у Балеар-
ских островов! -- также напрягая голос, ответил он.
-- Но вы же говорили, что она физик!
-- Так и есть. Точнее, биофизик. Изучает взаимосвязь раз-
личных биологических систем. Ее работа тесно соприкасается с
исследованиями отца в области физики элементарных частиц.
Недавно, наблюдая за косяком тунцов с помощью синхрони-
зированных на уровне атомов камер, она опровергла одну из
фундаментальных теорий Эйнштейна.
Лэнгдон впился взглядом в лицо собеседника, пытаясь по-
нять, не стал ли он жертвой розыгрыша. Эйнштейн и тунцы? А
может, "Х-33" по ошибке забросил его не на ту планету?
Через минуту из кабины выбралась Виттория Ветра. Взгля-
нув на нее, Роберт Лэнгдон понял, что сегодня для него выдал-
ся день нескончаемых сюрпризов. Виттория Ветра, в шортах
цвета хаки и в белом топике, вопреки его предположениям книж-
ным червем отнюдь не выглядела. Высокого роста, стройная и
грациозная, с красивым глубоким загаром и длинными черны-
ми волосами. Черты лица безошибочно выдавали в ней италь-
янку. Девушка не поражала зрителя божественной красотой, но
даже с расстояния двадцати ярдов была заметна переполнявшая
ее вполне земная плотская чувственность. Потоки воздуха от
работающего винта вертолета разметали ее смоляные локоны,
легкая одежда облепила тело, подчеркивая тонкую талию и ма-
ленькие крепкие груди.
-- Мисс Ветра очень сильная личность, -- заметил Колер,
от которого, похоже, не укрылось то, с какой почти бесцере-
монной жадностью разглядывал ее Лэнгдон. -- Она по нескольку
месяцев подряд работает в крайне опасных экологических ус-
ловиях. Девица убежденная вегетарианка и, кроме того, являет-
ся местным гуру во всем, что касается хатха-йоги.'
Хатха-йога -- это забавно, мысленно усмехнулся Лэнгдон.
Древнее буддийское искусство медитации для расслабления
мышц -- более чем странная специализация для физика и доче-
ри католического священника.
Виттория торопливо шла к ним, и Лэнгдон заметил, что она
недавно плакала, вот только определить выражение ее темных
глаз под соболиными бровями он так и не смог. Походка у нее
тем не менее была энергичной и уверенной. Длинные сильные
загорелые ноги, да и все тело уроженки Средиземноморья, при-
выкшей долгие часы проводить на солнце, говорили о крепком
здоровье их обладательницы.
-- Виттория, -- обратился к ней Колер, -- примите мои
глубочайшие соболезнования. Это страшная потеря для науки...
для всех нас.
Виттория вежливо кивнула.
-- Уже известно, кто это сделал? -- сразу спросила она.
Приятный глубокий голос, отметил про себя Лэнгдон, по-
английски говорит с едва уловимым акцентом.
-- Пока нет. Работаем.
Она повернулась к Лэнгдону, протягивая ему изящную тон-
кую руку.
-- Виттория Ветра. А вы, наверное, из Интерпола?
Лэнгдон осторожно пожал узкую теплую ладонь, нырнув на
миг в бездонную глубину ее наполненных слезами глаз.
-- Роберт Лэнгдон, -- представился он, не зная, что еще
добавить.
-- К официальным властям мистер Лэнгдон не имеет ника-
кого отношения, --- вмешался Колер. -- Он крупный специа-
лист из Соединенных Штатов. Прибыл сюда, чтобы помочь нам
найти тех, кто несет ответственность за это преступление.
-- Разве это не работа полиции? -- нерешительно возра-
зила она.
Колер шумно выдохнул, демонстрируя свое отношение к
блюстителям порядка, однако отвечать не стал.
-- Где его тело? -- поинтересовалась Виттория.
-- Не волнуйтесь, мы обо всем позаботились, -- слишком
поспешно ответил Колер.
Эта явная ложь удивила Лэнгдона.
-- Я хочу его видеть, -- решительно заявила она.
-- Виттория, прошу вас... Вашего отца убили, убили изувер-
ски. -- Колер решительно посмотрел ей в глаза. -- Вам лучше
запомнить его таким, каким он был при жизни.
Она собиралась что-то сказать, но в этот момент неподале-
ку от них раздались громкие голоса:
--' Виттория, ау, Виттория! С приездом! С возвращением
домой!
Она обернулась. Небольшая компания проходящих мимо
вертолетной площадки ученых дружно махала ей руками.
-- Ну как, опять обидела старика Эйнштейна? -- выкрик-
нул один из них, и все разразились хохотом.
-- Отец должен тобой гордиться! -- добавил другой.
-- Они что, еще ничего не знают? -- бросила она на Колера
недоумевающий взгляд.
-- Я счел крайне важным сохранить это трагическое собы-
тие в тайне.
-- Вы утаили от сотрудников, что мой отец убит? -- Недо-
умение в ее голосе уступило место гневу.
Лицо Колера окаменело.
-- Мисс Ветра, вы, вероятно, забываете, что, как только я
сообщу об убийстве вашего отца, начнется официальное рас-
следование. И оно неизбежно повлечет за собой тщательный
обыск в его лаборатории. Я всегда старался уважать стремление
вашего отца к уединению. О том, чем вы занимаетесь в настоя-
щее время, мне от него известно лишь следующее. Во-первых,
то, что ваш проект может в течение следующего десятилетия
обеспечить центру лицензионные контракты на миллионы фран-
ков. И во-вторых, что к обнародованию он еще не готов, по-
скольку технология несовершенна и может представлять угрозу
для здоровья и жизни человека. С учетом этих двух фактов я бы
не хотел, чтобы посторонние шарили у него в лаборатории и
либо выкрали ваши работы, либо пострадали в ходе обыска и в
связи с этим привлекли ЦЕРН к судебной ответственности. Я
достаточно ясно излагаю?
Виттория молча смотрела на него. Лэнгдон почувствовал,
что она вынуждена былд признать доводы Колера разумными и
логичными.
-- Прежде чем информировать власти, --- заключил Колер, --
мне необходимо знать, над чем именно вы работали. Я хочу, что-
бы вы провели нас в вашу лабораторию.
-- Да при чем тут лаборатория? Никто не знал, чем мы с
отцом там занимались, -- ответила Виттория. -- Убийство ни-
коим образом не может быть связано с нашим экспериментом.
-- Некоторые данные свидетельствуют об обратном... -- Ко-
лер болезненно сморщился и приложил к губам платок.
-- Какие еще данные?
Лэнгдону тоже очень хотелось услышать ответ на этот вопрос.
-- Вам придется поверить мне на слово! -- отрезал Колер.
Виттория обожгла его испепеляющим взглядом, и Лэнгдон
понял, что как раз этого она делать и не намерена.
Лэнгдон молча шел за Витторией и Колером к глав-
ному зданию, откуда начался его полный неожиданностей ви-
зит в Швейцарию. Походка девушки поражала легкостью, плав-
ностью и уверенностью. Виттория двигалась, как бегунья олим-
пийского класса. Вне всяких сомнений, заключил Лэнгдон, дают
о себе знать регулярные занятия йогой. Он слышал ее медлен-
ное размеренное дыхание, и у него сложилось впечатление, что,
считая про себя вдохи и выдохи, она пытается справиться с
обрушившимся на нее горем.
Лэнгдону очень хотелось сказать ей какие-то слова утеше-
ния, выразить свое сочувствие. Он тоже пережил момент вне-
запно возникшей пустоты, когда скоропостижно умер его отец.
Больше всего ему запомнились похороны и стоявшая тогда не-
настная погода. И это случилось спустя всего лишь два дня
после того, как ему исполнилось двенадцать. В доме толпились
одетые в серые костюмы сослуживцы отца, слишком крепко
пожимавшие в знак соболезнования его детскую ладошку. Все
они мямлили какие-то непонятные ему слова вроде "стресс",
"инфаркт", "миокард"... Его мать пыталась шутить сквозь сле-
зы, что она всегда могла безошибочно определить состояние
дел на бирже, просто пощупав у отца пульс.
Однажды, когда отец еще был жив, Лэнгдон подслушал, как
мать умоляла его "хотя бы на миг забыть о делах и позволить
себе понюхать розу". И он в тот год подарил отцу на Рождество
стеклянную розочку. Это была самая красивая вещица, какую
Лэнгдон видел в своей жизни... Когда на нее падал солнечный
луч, она расцветала целой радугой красок.
-- Какая прелесть! -- сказал отец, развернув подарок и це-
луя сына в лоб. -- Надо подыскать ей подходящее место.
После чего он поставил розочку на поросшую пылью полку
в самом темном углу гостиной. Через несколько дней Лэнгдон
подтащил табуретку, достал с полки стеклянное сокровище и
отнес его обратно в лавку, где купил. Отец пропажи так и не
заметил.
Негромкий мелодичный звон, возвестивший о прибытии
лифта, вернул Лэнгдона из прошлого в настоящее. Виттория и
Колер вошли в кабину, Лэнгдон в нерешительности топтался у
открытых дверей.
-- В чем дело? -- спросил Колер, проявляя не столько инте-
рес, сколько нетерпение.
-- Нет, ничего, -- тряхнул головой Лэнгдон, принуждая себя
войти в тесноватую кабину. Лифтами он пользовался лишь в
случае крайней необходимости, когда избежать этого было не-
возможно. Обычно же он предпочитал им куда более простор-
ные лестничные пролеты.
-- Лаборатория мистера Ветра находится под землей, -- со-
общил Колер.
Замечательно, просто чудесно, мелькнуло в голове у Лэнг-
дона, и он заставил себя шагнуть в лифт, ощутив, как из глуби-
ны шахты потянуло ледяным сквозняком. Двери закрылись, и
кабина скользнула вниз.
-- Шесть этажей, -- ни к кому конкретно не обращаясь,
произнес Колер.
Перед глазами у Лэнгдона моментально возникла картина
непроглядно черной бездны под ногами. Он пытался отогнать
видение, обратив все внимание на панель управления лифтом.
К его изумлению, на ней было всего две кнопки: "ПЕРВЫЙ
ЭТАЖ" и "БАК".
-- А что у вас означает "бак"? -- осторожно поинтересовал-
ся Лэнгдон, помня, как уже не раз попадал впросак со своими
предположениями.
3 Д. Браун
-- Большой адроВовый* коллайдер, -- небрежно бросил Ко-
лер. -- УскорительЧ'астиц на встречных пучках.
Ускоритель частиц? Лэнгдону этот термин был знаком. Впер-
вые он услышал его на званом обеде в Кембридже. Один из его
приятелей физик Боб Браунелл, в тот вечер был вне себя от
ярости.
-- Эти мерзавцы его провалили! -- Физик без всякого стес-
нения разразился грубой бранью.
-- Кого? -- чуть ли не в один голос воскликнули все сидев-
шие за столам.
-- Да не кого, а ССК! Закрыли строительство сверхпрово-
дящего суперколлайдера!
-- А я и не знал, что в Гарварде такой строят, -- удивился
кто-то из присутствующих.
-- Да при чем тут Гарвард? Речь идет о Соединенных Шта-
тах! -- вспылил Браунелл. -- Там хотели создать самый мощ-
ный в мире ускоритель. Один из важнейших научных проектов
века! Собирались вложить два миллиарда долларов. А сенат от-
казал. Черт бы побрал всех этих лоббистов в сутанах!
Когда Браунелл наконец несколько утихомирился, то объяс-
нил, что ускоритель представляет собой подобие гигантской тру-
бы, в которой разгоняют частицы атомов. Она оснащена магнита-
ми, которые, включаясь и выключаясь с не поддающейся вообра-
жению быстротой, заставляют частицы двигаться по кругу, пока
те не наберут совершенно немыслимую скорость. У полностью
разогнанных частиц она достигает 180 000 миль в секунду.
-- Но это же почти скорость света! -- запротестовал один из
профессоров.
-- Именно! -- ликующе подтвердил Браунелл.
Далее он рассказал, что, разогнав по трубе две частицы в
противоположных направлениях и столкнув их затем друг с дру-
гом, ученым удается разбить их на составные элементы и "уви-
деть" основные, фундаментальные ингредиенты вселенной. Ины-
* Адроны -- общее наименование для элементарных частиц, уча-
ствующих в сильных взаимодействиях.
ми словами, в столкновении частиц обнаруживается ключ к по-
ниманию строения мира.
Некто по имени Чарльз Пратт, местная знаменитость, оли-
цетворяющая в Гарварде духовное поэтическое начало, не пре-
минул выразить свое весьма скептическое отношение к этому
методу.
-- А по-моему, это какой-то неандертальский подход к на-
учным исследованиям, -- язвительно заметил он. -- Все равно
что взять пару карманных часов и колотить их друг о друга,
чтобы разобраться, как они устроены.
Браунелл швырнул в него вилкой и пулей вылетел из-за стола.
Значит, у центра есть ускоритель частиц? Замкнутая в коль-
цо труба, где они сталкиваются друг с другом? Но почему же
они запрятали ее под землю? Лэнгдон задумался, ожидая, когда
лифт доставит их к цели.
Кабина остановилась, и он страшно обрадовался тому, что
сейчас вновь почувствует под ногами твердую землю. Двери от-
важного обстоятельства, -- поднял на него холодный взгляд
Колер. -- Леонардо Ветра был отнюдь не обычным ученым.
-- Мистер Колер, -- досадливо поморщился Лэнгдон, -- у
меня нет сомнений в том, что Леонардо Ветра был разносто-
ронне талантливым человеком, но факт остается фактом...
Колер вдруг развернул свое кресло-коляску и помчался прочь
из гостиной, оставляя за собой взвихрившиеся клубы студеного
тумана.
"Господи, да что же он вытворяет?" -- мысленно простонал
Лэнгдон.
Он последовал за сумасбродным директором и увидел, что
Колер поджидает его у небольшой ниши в дальнем конце коридора.
-- Это кабинет Леонардо... -- Колер указал на дверь. -- Ду-
маю, после его осмотра вы несколько измените свое мнение.
Он неловко изогнулся в кресле и, покряхтывая, принялся
возиться с дверной ручкой. Наконец створка плавно скользну-
ла в сторону.
Лэнгдон с любопытством заглянул в кабинет, и в ту же се-
кунду по коже у него побежали мурашки.
"Боже, спаси и помилуй!.." -- сами собой беззвучно про-
шептали его губы.
Совсем в другой стране молодой охранник сидел
перед множеством видеомониторов. Он внимательно наблюдал
за беспрерывной чередой сменяющих друг друга изображений,
передаваемых в реальном времени сотнями беспроводных ви-
деокамер, установленных по всему гигантскому комплексу.
Нарядный вестибюль.
Кабинет.
Кухня огромных размеров.
Картинки следовали одна за другой, охранник изо всех сил
боролся с одолевавшей его дремотой. Смена подходила к кон-
цу, однако бдительности он не терял. Служба его почетна, и в
свое время он будет за нее достойно вознагражден.
Внезапно на одном из мониторов появился сигнал тревоги.
Охранник инстинктивно нажал кнопку на панели управления,
Изображение застыло. Он приник к экрану, всматриваясь в не-
знакомую картинку. Титры внизу экрана сообщали, что она пе-
редается камерой номер 86, ведущей наблюдение за вестибюлем.
Однако на мониторе он видел отнюдь не вестибюль.
Лэнгдон, словно завороженный, в смятении раз-
глядывал обстановку кабинета.
-- Что это? -- не в силах сдержаться, воскликнул он.
Даже не обрадовавшись уютному теплу, ласково повеявше-
му из открытой двери, он не без страха перешагнул порог.
Колер оставил его вопрос без ответа.
Лэнгдон же, не зная, что и подумать, переводил изумлен-
ный взгляд с одного предмета на другой. В кабинете была со-
брана самая странная коллекция вещей, какую он мог себе пред-
ставить. На дальней стене висело огромных размеров деревян-
ное распятие. Испания, четырнадцатый век, тут же определил
Лэнгдон. Над распятием к потолку была подвешена металли-
ческая модель вращающихся на своих орбитах планет. Слева
находились написанная маслом Дева Мария и закатанная в пла-
стик Периодическая таблица химических элементов. Справа,
между двумя бронзовыми распятиями, был помещен плакат со
знаменитым высказыванием Альберта Эйнштейна: "БОГ НЕ
ИГРАЕТ В КОСТИ СО ВСЕЛЕННОЙ". На рабочем столе Вет-
ра он заметил Библию в кожаном переплете, созданную Бором*
* Ore Бор (р. 1922) -- датский физик, сын Нильса Бора, один из
авторов обобщенной модели атомного ядра, лауреат Нобелевской пре-
мии.
пластиковую модель атома и миниатюрную копию статуи Мои-
сея работы Микеланджело.
Ну и мешанина! Классический образчик эклектики, мельк-
нуло в голове у Лэнгдона. Несмотря на то что в тепле кабинета
он должен был вроде бы согреться, его била неудержимая дрожь
Ученый чувствовал себя так, будто стал очевидцем битвы двух
титанов философии... сокрушительного столкновения противо-
стоящих сил. Лэнгдон обежал взглядом названия стоящих на
полках томов.
"Частица Бога".
"Дао* физики".
"Бог: только факты".
На корешок одного из фолиантов была наклеена полоска
бумаги с рукописной цитатой: "Подлинная наука обнаруживает
Бога за каждой открытой ею дверью", -- папа Пий XII.
-- Леонардо был католическим священником, -- где-то за
спиной Лэнгдона глухо произнес Колер.
-- Священником? -- удивленно обернулся к нему Лэнгдон. --
Мне казалось, будто вы говорили, что он физик.
-- Он был и тем, и другим. История знает такие примеры,
когда люди умели совместить в своем сознании науку и рели-
гию. Одним из них был Леонардо. Он считал физику "Божьим
законом всего сущего". Утверждал, что повсюду в устройстве
окружающей нас природы видна рука Бога. И через науку наде-
ялся доказать всем сомневающимся существование Бога. Он
называл себя теофизиком**.
-- Теофизиком? -- не веря своим ушам, переспросил Лэнг-
дон. Для него подобное словосочетание казалось парадок-
сальным.
* Одно из основных понятий китайской философии, обозначаю-
щее в понимании Конфуция путь человека, то есть нравственное пове-
дение и основанный на морали социальный порядок.
** Здесь следует иметь в виду, что это придуманное автором поня-
тие содержит в себе производное от греческого слова theos -- Бог,
входящее составной частью во многие известные термины, имеющие
отношение к религии.
-- Физика элементарных частиц в последнее время сделала
ряд шокирующих, не укладывающихся в голове открытий... От-
крытий по своей сути спиритуалистических, или, если вам угод-
но, духовных. Многие из них принадлежали Леонардо.
Лзнгдон недоверчиво посмотрел на директора центра.
-- Духовность и физика?
Лэнгдон посвятил свою карьеру изучению истории рели-
гии, и если в этой сфере и существовала неопровержимая акси-
ома, так это та, что наука и религия -- это вода и пламя... закля-
тые и непримиримые враги.
-- Ветра работал в пограничной области физики элементар-
ных частиц, -- объяснил Колер. -- Это он начал соединять на-
уку и религию... демонстрируя, что они дополняют друг друга
самым неожиданным образом. Область своих исследований он
назвал "новой физикой".
Колер достал с полки книгу и протянул ее Лэнгдону. Тот про-
читал на обложке: "Леонардо Ветра. Бог, чудеса и новая физика".
-- Эта весьма узкая область, -- добавил Колер. -- Однако
она находит новые ответы на старые вопросы -- о происхожде-
нии Вселенной, о силах, которые соединяют и связывают всех
нас. Леонардо верил, что его исследования способны обратить
миллионы людей к более духовной жизни. В прошлом году он
привел неопровержимые доказательства существования некой
энергии, которая объединяет всех нас. Он продемонстрировал,
что в физическом смысле все мы взаимосвязаны... что молеку-
лы вашего тела переплетены с молекулами моего... что внутри
каждого из нас действует одна и та же сила.
Лэнгдон был абсолютно обескуражен. "И власть Бога нас
всех объединит".
-- Неужели мистер Ветра и вправду нашел способ проде-
монстрировать взаимосвязь частиц? -- изумился он.
-- Самым наглядным и неопровержимым образом. Недавно
журнал "Сайентифик америкэн" поместил восторженную ста-
тью, в которой подчеркивается, что "новая физика" есть куда
более верный и прямой путь к Богу, нежели сама религия.
Лэнгдона наконец осенило. Он вспомнил об антирелигиоз-
ной направленности братства "Иллюминати" и заставил себя на
миг подумать о немыслимом. Если допустить, что братство су-
ществует и действует, то оно, возможно, приговорило Леонар-
до к смерти, чтобы предотвратить массовое распространение
его религиозных воззрений. Абсурд, вздор полнейший! "Иллю-
минати" давным-давно кануло в прошлое! Это известно каждо-
му ученому!
-- В научных кругах у Ветра было множество врагов, -- про-
должал Колер. -- Даже в нашем центре. Его ненавидели ревни-
тели чистоты науки. Они утверждали, что использование ана-
литической физики для утверждения религиозных принципов
есть вероломное предательство науки.
-- Но разве ученые сегодня не смягчили свое отношение к
церкви?
-- С чего бы это? -- с презрительным высокомерием хмык-
нул Колер. -- Церковь, может быть, и не сжигает больше уче-
ных на кострах, однако если вы думаете, что она перестала ду-
шить науку, то задайте себе вопрос: почему в половине школ в
вашей стране запрещено преподавать теорию эволюции? Спро-
сите себя, почему Американский совет христианских церквей
выступает самым ярым противником научного прогресса... Оже-
сточенная битва между наукой и религией продолжается, мис-
тер Лэнгдон. Она всего лишь перенеслась с полей сражений в
залы заседаний, но отнюдь не прекратилась.
Колер прав, признался сам себе Лэнгдон. Только на прош-
лой неделе в Гарварде студенты факультета богословия провели
демонстрацию у здания биологического факультета, протестуя
против включения в учебную программу курса генной инжене-
рии. В защиту своего учебного плана декан биофака, извест-
нейший орнитолог Ричард Аарониэн, вывесил из окна собствен-
ного кабинета огромный плакат с изображением христианского
символа -- рыбы, но с пририсованными четырьмя лапками в
качестве свидетельства эволюции выходящей на сушу африкан-
ской дышащей рыбы. Под ней вместо слова "Иисус" красова-
лась крупная подпись "ДАРВИН!".
Внезапно раздались резкие гудки, Лэнгдон вздрогнул. Ко-
лер достал пейджер и взглянул на дисплей.
-- Отлично! Дочь Леонардо с минуты на минуту прибудет
на вертолетную площадку. Там мы ее и встретим. Ей, по-мое-
му, совсем ни к чему видеть эту кошмарную картину.
Лэнгдон не мог с ним не согласиться. Подвергать детей столь
жестокому удару, конечно, нельзя.
-- Я собираюсь просить мисс Ветра рассказать нам о проек-
те, над которым они работали вместе с отцом... Возможно, это
прольет некоторый свет на мотивы его убийства.
-- Вы полагаете, что причиной гибели стала его работа?
-- Вполне вероятно. Леонардо говорил мне, что стоит на по-
роге грандиозного научного прорыва, но ни слова больше. Под-
робности проекта он держал в строжайшей тайне. У него была
собственная лаборатория, и он потребовал обеспечить ему там
полнейшее уединение, что я, с учетом его таланта и важности
проводимых исследований, охотно сделал. В последнее время его
эксперименты привели к резкому увеличению потребления элек-
троэнергии, однако никаких вопросов по этому поводу я ему пред-
почел не задавать... -- Колер направил кресло-коляску к двери, но
вдруг притормозил. -- Есть еще одна вещь, о которой я должен
вам сообщить прежде, чем мы покинем этот кабинет.
Лэнгдон поежился от неприятного предчувствия.
-- Убийца кое-что у Ветра похитил.
-- Что именно?
-- Пожалуйте за мной. -- Колер двинулся в глубь окутанной
мглистой пеленой гостиной.
Лэнгдон, теряясь в догадках, пошел следом. Колер остано-
вил кресло в нескольких дюймах от тела Ветра и жестом пома-
нил Лэнгдона. Тот нехотя подошел, чувствуя, как к горлу вновь
соленым комом подкатывает приступ тошноты.
-- Посмотрите на его лицо.
"И зачем мне смотреть на его лицо? '*-- мысленно возмутил-
ся Лэнгдон. -- Мы же здесь потому, что у него что-то украли..."
Поколебавшись, Лэнгдон все-таки опустился на колени.
Увидеть тем не менее он нечего не смог, поскольку голова жерт-
вы была повернута на 180 градусов.
Колер, кряхтя и задыхаясь, все же как-то ухитрился, оста-
ваясь в кресле, склониться и осторожно повернуть прижатую к
ковру голову Ветра. Раздался громкий хруст, показалось иска-
женное гримасой муки лицо убитого.
-- Боже милостивый! -- Лэнгдон отпрянул и чуть не упал.
Лицо Ветра было залито кровью. С него на Колера и Лэнг-
дона невидяще уставился единственный уцелевший глаз. Вто-
рая изуродованная глазница была пуста.
-- Они украли его глаз?!
Лэнгдон, немало радуясь тому, что покинул нако-
нец квартиру Ветра, с удовольствием шагнул из корпуса "Си"
на свежий воздух. Приветливое солнце помогло хоть как-то сгла-
дить жуткое впечатление от оставшейся в памяти картины: пу-
стая глазница на обезображенном лице, покрытом замерзшими
потеками крови.
-- Сюда, пожалуйста,'-- окликнул его Колер, въезжая на
довольно крутой подъем, который его электрифицированное
кресло-коляска преодолело безо всяких усилий. -- Мисс Ветра
прибудет с минуты на минуту.
Лэнгдон поспешил вслед за ним.
-- Итак, вы все еще сомневаетесь, что это дело рук ордена
"Иллюмината"? -- спросил его Колер.
Лэнгдон уже и сам не знал, что ему думать. Тяга Ветра к
религии, безусловно, его насторожила, однако не настолько,
чтобы он смог заставить себя тут же отвергнуть все научно под-
твержденные сведения, которые собрал за годы исследований.
Еще к тому же и похищенный глаз...
-- Я по-прежнему утверждаю, что иллюминаты не причаст-
ны к этому убийству, -- заявил он более резким тоном, нежели
намеревался. -- И пропавший глаз тому доказательство.
-- Что?
-- Подобная бессмысленная жестокость совершенно... не в
духе братства, -- объяснил Лэнгдон. -- Специалисты по куль-
там считают, что нанесение увечий характерно для маргиналь-
ных сект -- экстремистов-фанатиков и изуверов, которые склон-
ны к стихийным террористическим актам. Что касается иллю-
минатов, то они всегда отличались продуманностью и подго-
товленностью своих действий.
-- А хирургическое удаление глаза вы к таковым не относите?
-- Но какой в этом смысл? Обезображивание жертвы не
преследует никакой цели.
Колер остановил кресло на вершине холма и обернулся к
Лэнгдону.
-- Ошибаетесь, мистер Лэнгдон, похищение глаза Ветра пре-
следует иную, весьма серьезную цель.
С неба до них донесся стрекот вертолета. Через секунду по-
явился и он сам, заложил крутой вираж и завис над отмечен-
ным на траве белой краской посадочным кругом.
Лэнгдон отстраненно наблюдал за этими маневрами, разду-
мывая, поможет ли крепкий сон привести наутро в порядок его
разбегающиеся мысли. Он почему-то в этом сомневался.
Посадив вертолет, пилот спрыгнул на землю и без промед-
ления принялся его разгружать, аккуратно складывая в ряд рюк-
заки, непромокаемые пластиковые мешки, баллоны со сжатым
воздухом и ящики с высококлассным оборудованием для под-
водного плавания.
-- Это все снаряжение мисс Ветра? -- недоуменно выкрик-
нул Лэнгдон, стараясь перекричать рев двигателей.
Колер кивнул.
-- Она проводила биологические исследования у Балеар-
ских островов! -- также напрягая голос, ответил он.
-- Но вы же говорили, что она физик!
-- Так и есть. Точнее, биофизик. Изучает взаимосвязь раз-
личных биологических систем. Ее работа тесно соприкасается с
исследованиями отца в области физики элементарных частиц.
Недавно, наблюдая за косяком тунцов с помощью синхрони-
зированных на уровне атомов камер, она опровергла одну из
фундаментальных теорий Эйнштейна.
Лэнгдон впился взглядом в лицо собеседника, пытаясь по-
нять, не стал ли он жертвой розыгрыша. Эйнштейн и тунцы? А
может, "Х-33" по ошибке забросил его не на ту планету?
Через минуту из кабины выбралась Виттория Ветра. Взгля-
нув на нее, Роберт Лэнгдон понял, что сегодня для него выдал-
ся день нескончаемых сюрпризов. Виттория Ветра, в шортах
цвета хаки и в белом топике, вопреки его предположениям книж-
ным червем отнюдь не выглядела. Высокого роста, стройная и
грациозная, с красивым глубоким загаром и длинными черны-
ми волосами. Черты лица безошибочно выдавали в ней италь-
янку. Девушка не поражала зрителя божественной красотой, но
даже с расстояния двадцати ярдов была заметна переполнявшая
ее вполне земная плотская чувственность. Потоки воздуха от
работающего винта вертолета разметали ее смоляные локоны,
легкая одежда облепила тело, подчеркивая тонкую талию и ма-
ленькие крепкие груди.
-- Мисс Ветра очень сильная личность, -- заметил Колер,
от которого, похоже, не укрылось то, с какой почти бесцере-
монной жадностью разглядывал ее Лэнгдон. -- Она по нескольку
месяцев подряд работает в крайне опасных экологических ус-
ловиях. Девица убежденная вегетарианка и, кроме того, являет-
ся местным гуру во всем, что касается хатха-йоги.'
Хатха-йога -- это забавно, мысленно усмехнулся Лэнгдон.
Древнее буддийское искусство медитации для расслабления
мышц -- более чем странная специализация для физика и доче-
ри католического священника.
Виттория торопливо шла к ним, и Лэнгдон заметил, что она
недавно плакала, вот только определить выражение ее темных
глаз под соболиными бровями он так и не смог. Походка у нее
тем не менее была энергичной и уверенной. Длинные сильные
загорелые ноги, да и все тело уроженки Средиземноморья, при-
выкшей долгие часы проводить на солнце, говорили о крепком
здоровье их обладательницы.
-- Виттория, -- обратился к ней Колер, -- примите мои
глубочайшие соболезнования. Это страшная потеря для науки...
для всех нас.
Виттория вежливо кивнула.
-- Уже известно, кто это сделал? -- сразу спросила она.
Приятный глубокий голос, отметил про себя Лэнгдон, по-
английски говорит с едва уловимым акцентом.
-- Пока нет. Работаем.
Она повернулась к Лэнгдону, протягивая ему изящную тон-
кую руку.
-- Виттория Ветра. А вы, наверное, из Интерпола?
Лэнгдон осторожно пожал узкую теплую ладонь, нырнув на
миг в бездонную глубину ее наполненных слезами глаз.
-- Роберт Лэнгдон, -- представился он, не зная, что еще
добавить.
-- К официальным властям мистер Лэнгдон не имеет ника-
кого отношения, --- вмешался Колер. -- Он крупный специа-
лист из Соединенных Штатов. Прибыл сюда, чтобы помочь нам
найти тех, кто несет ответственность за это преступление.
-- Разве это не работа полиции? -- нерешительно возра-
зила она.
Колер шумно выдохнул, демонстрируя свое отношение к
блюстителям порядка, однако отвечать не стал.
-- Где его тело? -- поинтересовалась Виттория.
-- Не волнуйтесь, мы обо всем позаботились, -- слишком
поспешно ответил Колер.
Эта явная ложь удивила Лэнгдона.
-- Я хочу его видеть, -- решительно заявила она.
-- Виттория, прошу вас... Вашего отца убили, убили изувер-
ски. -- Колер решительно посмотрел ей в глаза. -- Вам лучше
запомнить его таким, каким он был при жизни.
Она собиралась что-то сказать, но в этот момент неподале-
ку от них раздались громкие голоса:
--' Виттория, ау, Виттория! С приездом! С возвращением
домой!
Она обернулась. Небольшая компания проходящих мимо
вертолетной площадки ученых дружно махала ей руками.
-- Ну как, опять обидела старика Эйнштейна? -- выкрик-
нул один из них, и все разразились хохотом.
-- Отец должен тобой гордиться! -- добавил другой.
-- Они что, еще ничего не знают? -- бросила она на Колера
недоумевающий взгляд.
-- Я счел крайне важным сохранить это трагическое собы-
тие в тайне.
-- Вы утаили от сотрудников, что мой отец убит? -- Недо-
умение в ее голосе уступило место гневу.
Лицо Колера окаменело.
-- Мисс Ветра, вы, вероятно, забываете, что, как только я
сообщу об убийстве вашего отца, начнется официальное рас-
следование. И оно неизбежно повлечет за собой тщательный
обыск в его лаборатории. Я всегда старался уважать стремление
вашего отца к уединению. О том, чем вы занимаетесь в настоя-
щее время, мне от него известно лишь следующее. Во-первых,
то, что ваш проект может в течение следующего десятилетия
обеспечить центру лицензионные контракты на миллионы фран-
ков. И во-вторых, что к обнародованию он еще не готов, по-
скольку технология несовершенна и может представлять угрозу
для здоровья и жизни человека. С учетом этих двух фактов я бы
не хотел, чтобы посторонние шарили у него в лаборатории и
либо выкрали ваши работы, либо пострадали в ходе обыска и в
связи с этим привлекли ЦЕРН к судебной ответственности. Я
достаточно ясно излагаю?
Виттория молча смотрела на него. Лэнгдон почувствовал,
что она вынуждена былд признать доводы Колера разумными и
логичными.
-- Прежде чем информировать власти, --- заключил Колер, --
мне необходимо знать, над чем именно вы работали. Я хочу, что-
бы вы провели нас в вашу лабораторию.
-- Да при чем тут лаборатория? Никто не знал, чем мы с
отцом там занимались, -- ответила Виттория. -- Убийство ни-
коим образом не может быть связано с нашим экспериментом.
-- Некоторые данные свидетельствуют об обратном... -- Ко-
лер болезненно сморщился и приложил к губам платок.
-- Какие еще данные?
Лэнгдону тоже очень хотелось услышать ответ на этот вопрос.
-- Вам придется поверить мне на слово! -- отрезал Колер.
Виттория обожгла его испепеляющим взглядом, и Лэнгдон
понял, что как раз этого она делать и не намерена.
Лэнгдон молча шел за Витторией и Колером к глав-
ному зданию, откуда начался его полный неожиданностей ви-
зит в Швейцарию. Походка девушки поражала легкостью, плав-
ностью и уверенностью. Виттория двигалась, как бегунья олим-
пийского класса. Вне всяких сомнений, заключил Лэнгдон, дают
о себе знать регулярные занятия йогой. Он слышал ее медлен-
ное размеренное дыхание, и у него сложилось впечатление, что,
считая про себя вдохи и выдохи, она пытается справиться с
обрушившимся на нее горем.
Лэнгдону очень хотелось сказать ей какие-то слова утеше-
ния, выразить свое сочувствие. Он тоже пережил момент вне-
запно возникшей пустоты, когда скоропостижно умер его отец.
Больше всего ему запомнились похороны и стоявшая тогда не-
настная погода. И это случилось спустя всего лишь два дня
после того, как ему исполнилось двенадцать. В доме толпились
одетые в серые костюмы сослуживцы отца, слишком крепко
пожимавшие в знак соболезнования его детскую ладошку. Все
они мямлили какие-то непонятные ему слова вроде "стресс",
"инфаркт", "миокард"... Его мать пыталась шутить сквозь сле-
зы, что она всегда могла безошибочно определить состояние
дел на бирже, просто пощупав у отца пульс.
Однажды, когда отец еще был жив, Лэнгдон подслушал, как
мать умоляла его "хотя бы на миг забыть о делах и позволить
себе понюхать розу". И он в тот год подарил отцу на Рождество
стеклянную розочку. Это была самая красивая вещица, какую
Лэнгдон видел в своей жизни... Когда на нее падал солнечный
луч, она расцветала целой радугой красок.
-- Какая прелесть! -- сказал отец, развернув подарок и це-
луя сына в лоб. -- Надо подыскать ей подходящее место.
После чего он поставил розочку на поросшую пылью полку
в самом темном углу гостиной. Через несколько дней Лэнгдон
подтащил табуретку, достал с полки стеклянное сокровище и
отнес его обратно в лавку, где купил. Отец пропажи так и не
заметил.
Негромкий мелодичный звон, возвестивший о прибытии
лифта, вернул Лэнгдона из прошлого в настоящее. Виттория и
Колер вошли в кабину, Лэнгдон в нерешительности топтался у
открытых дверей.
-- В чем дело? -- спросил Колер, проявляя не столько инте-
рес, сколько нетерпение.
-- Нет, ничего, -- тряхнул головой Лэнгдон, принуждая себя
войти в тесноватую кабину. Лифтами он пользовался лишь в
случае крайней необходимости, когда избежать этого было не-
возможно. Обычно же он предпочитал им куда более простор-
ные лестничные пролеты.
-- Лаборатория мистера Ветра находится под землей, -- со-
общил Колер.
Замечательно, просто чудесно, мелькнуло в голове у Лэнг-
дона, и он заставил себя шагнуть в лифт, ощутив, как из глуби-
ны шахты потянуло ледяным сквозняком. Двери закрылись, и
кабина скользнула вниз.
-- Шесть этажей, -- ни к кому конкретно не обращаясь,
произнес Колер.
Перед глазами у Лэнгдона моментально возникла картина
непроглядно черной бездны под ногами. Он пытался отогнать
видение, обратив все внимание на панель управления лифтом.
К его изумлению, на ней было всего две кнопки: "ПЕРВЫЙ
ЭТАЖ" и "БАК".
-- А что у вас означает "бак"? -- осторожно поинтересовал-
ся Лэнгдон, помня, как уже не раз попадал впросак со своими
предположениями.
3 Д. Браун
-- Большой адроВовый* коллайдер, -- небрежно бросил Ко-
лер. -- УскорительЧ'астиц на встречных пучках.
Ускоритель частиц? Лэнгдону этот термин был знаком. Впер-
вые он услышал его на званом обеде в Кембридже. Один из его
приятелей физик Боб Браунелл, в тот вечер был вне себя от
ярости.
-- Эти мерзавцы его провалили! -- Физик без всякого стес-
нения разразился грубой бранью.
-- Кого? -- чуть ли не в один голос воскликнули все сидев-
шие за столам.
-- Да не кого, а ССК! Закрыли строительство сверхпрово-
дящего суперколлайдера!
-- А я и не знал, что в Гарварде такой строят, -- удивился
кто-то из присутствующих.
-- Да при чем тут Гарвард? Речь идет о Соединенных Шта-
тах! -- вспылил Браунелл. -- Там хотели создать самый мощ-
ный в мире ускоритель. Один из важнейших научных проектов
века! Собирались вложить два миллиарда долларов. А сенат от-
казал. Черт бы побрал всех этих лоббистов в сутанах!
Когда Браунелл наконец несколько утихомирился, то объяс-
нил, что ускоритель представляет собой подобие гигантской тру-
бы, в которой разгоняют частицы атомов. Она оснащена магнита-
ми, которые, включаясь и выключаясь с не поддающейся вообра-
жению быстротой, заставляют частицы двигаться по кругу, пока
те не наберут совершенно немыслимую скорость. У полностью
разогнанных частиц она достигает 180 000 миль в секунду.
-- Но это же почти скорость света! -- запротестовал один из
профессоров.
-- Именно! -- ликующе подтвердил Браунелл.
Далее он рассказал, что, разогнав по трубе две частицы в
противоположных направлениях и столкнув их затем друг с дру-
гом, ученым удается разбить их на составные элементы и "уви-
деть" основные, фундаментальные ингредиенты вселенной. Ины-
* Адроны -- общее наименование для элементарных частиц, уча-
ствующих в сильных взаимодействиях.
ми словами, в столкновении частиц обнаруживается ключ к по-
ниманию строения мира.
Некто по имени Чарльз Пратт, местная знаменитость, оли-
цетворяющая в Гарварде духовное поэтическое начало, не пре-
минул выразить свое весьма скептическое отношение к этому
методу.
-- А по-моему, это какой-то неандертальский подход к на-
учным исследованиям, -- язвительно заметил он. -- Все равно
что взять пару карманных часов и колотить их друг о друга,
чтобы разобраться, как они устроены.
Браунелл швырнул в него вилкой и пулей вылетел из-за стола.
Значит, у центра есть ускоритель частиц? Замкнутая в коль-
цо труба, где они сталкиваются друг с другом? Но почему же
они запрятали ее под землю? Лэнгдон задумался, ожидая, когда
лифт доставит их к цели.
Кабина остановилась, и он страшно обрадовался тому, что
сейчас вновь почувствует под ногами твердую землю. Двери от-