Страница:
Антонии также не удастся избежать дурной славы, ведь обе ее сестры так низко пали.
Алисии нелегко далось сравнение этого жребия со жребием Уиндема, будь все проклято!
Она взглянула на вершину холма. На фоне неба там вырисовывался силуэт. Из дома его не могли видеть, потому что на него падала тень от холма позади него. Фигура была щуплая, если сравнивать с Уиндемом, по крайней мере, но Джулия ее к этому уже подготовила.
– Он болен и не в себе, но силен, как и все сумасшедшие. Его нельзя недооценивать. Не подпускайте его близко.
Перебравшись через небольшой овраг, по которому с холма стекала вода, Алисия услышала возгласы радостного возбуждения, доносящиеся из поместья Кросса.
Кажется, десерт уже подали. Алисия молилась, чтобы никто из пьяных гостей не ткнул вилкой мимо фруктов.
Глубоко в овраге, где нельзя было ничего увидеть ни под каким углом, если только не стоять прямо над этим местом, горел маленький яркий огонь. Большой узел непонятно чего лежал рядом. Алисия осторожно приблизилась. Казалось, поблизости никого нет. А Джулия была почти уверена, что у графа сейчас нет сообщников…
В складках простыни, в которую был завернут непонятный предмет, Алисия заметила клок седых волос. Темный предмет на земле – это был мистер Форсайт. Она быстро встала на колени и осторожно прижала руку к его губам, пока он не узнал ее и не заговорил. В ярких глазах Форсайта светилось нетерпение. Она убрала руку.
– Правильно, это я, – прошептала она. – Вы ранены?
– Боюсь, что да, очаровательная рыжеволосая богиня. Он сломал мне ноги, понимаете. Два удара железной палкой. «Работать вы сможете и хромым», – сказал он. Так что ноги у меня могут срастись неправильно, пока мы доберемся до Парижа. Так ему не нужно волноваться – сбежать я не смогу. – Форсайт поднял свои кустистые брови. – Как вы думаете, видимо, у этого парня не все дома?
Алисия посмотрела на фигуру, выделывающую антраша на вершине холма.
– Я уверена, что так и есть. Но он не глуп. Вы видели Уиндема или остальных из «четверки»?
Форсайт подмигнул ей.
– Думаю, граф не единственный, кто не глуп. Нет, я их не видел. Они пропали?
Алисия не могла позволить себе поддаться панике.
– Оставайтесь здесь, закутайтесь. Я… я постараюсь что-нибудь придумать.
Химере до сих пор без труда удавалось добираться сюда, значит, здесь его что-то держит. Зачем бы он просто стоял, наблюдая за празднествами внизу?
Он наблюдал за чем-то, ждал, но чего?
Почему бы ей просто не спросить его?
Уже встав на ноги и направляясь ближе к сумасшедшему, она подумала, что все-таки сначала нужно подготовиться. Она достала из-за корсажа нож для разрезания писем. Он показался таким жалким – здесь, во тьме, на пути к ненормальному человеку. Пистолет был бы еще хуже, потому что стрелок она очень плохой.
Что самого плохого могло бы случиться? Она может умереть. Нет, хуже, она может умереть, не найдя Уиндема, и потом может умереть Уиндем.
Это определенно самое худшее из того, что может случиться.
Она достигла вершины холма на некотором расстоянии от сумасшедшего, поглощенного представлением внизу.
– Один, два, три, четыре, – считал он с холодным смешком. – Четыре, три, два, один…
Алисия спряталась за стволом дерева и осмотрелась. Как и во времена ее детства, панорама празднества у лорда Кросса разворачивалась перед ней. Она могла отчетливо рассмотреть первый стол, за которым сидели Джулия, Уилла и Оливия. Могла она видеть и огромный поднос с десертом, стоящий перед принцем-регентом: яркие волосы Альберты и богатый ассортимент фруктов, который даже больше, чем следовало, привлекал внимание его высочества.
Алисия почувствовала, как ночная сырость пронизывает ее до костей. Пахло холодной влажной землей. Алисия вздрогнула.
– Эта мысль никуда не годится, – пробормотала она себе под нос. Она развернулась, собираясь уйти. Но поскользнулась на мокрой земле и еле удержалась, чтобы не рухнуть лицом в грязь. Когда она выпрямилась, мужчина был уже в нескольких ярдах от нее. На его лице были ужасные шрамы. Длинные красные полосы, частично затянувшиеся раны, искажали его лицо. Трудно сказать, как он мог выглядеть раньше, но сейчас он походил на ночной кошмар. К тому же его нож был гораздо длиннее, чем у нее.
– Добрый вечер, прелестная шлюха.
Она не забудет этот голос до конца своих дней. Это был он, человек из сада. Помня, как его жестокость подействовала тогда на нее, Алисия отступила назад.
– По глупости я думала, что смогу остановить вас. Я передумала, – сказала она.
Химера вежливо кивнул:
– Как пожелаете. Я просто убью вас потом.
Он это и собирался сделать. Она могла видеть это в серой глубине его глаз. На самом деле эти глаза были страшнее, чем все его ужасные шрамы. У нее было такое чувство, что он был монстром задолго до того, как его ранили.
И теперь она была наедине с этим чудовищем. В животе у нее похолодело при мысли о том, что он скоро заговорит с ней и будет смотреть ей прямо в глаза. И почему она решила, будто может общаться с ним?
– Вы невероятно глупая женщина, вы это знаете?
Пока Алисии еще удавалось не кивнуть, соглашаясь с ним. Но яд проникал внутрь, сила его убеждения начинала действовать.
Он обернулся, чтобы взглянуть на грандиозный спектакль, разыгрывающийся внизу.
– Они называют себя именами хищников, вы это знаете? Ваша пресловутая «Королевская четверка»: это Кобра, Лев, Лиса и Сокол. – Он засмеялся сумасшедшим, скрипучим смехом, у Алисии кожу защипало от страха. – Я предпочитаю иметь дело с людьми. – Он посмотрел на нее. – Мужчина – умный зверь, а все умные звери и охотники, и добыча.
Мужчина. Это так типично. Алисия почувствовала, как ее охватывает гнев, она обрадовалась и испугалась этого одновременно – поскольку именно сейчас было не время перечить этому мужчине.
– Тогда я должна быть вдвое умнее вас. – Господи, куда ее опять заносит? – Я женщина, и мой пол подвергался преследованиям с начала времен. – Теперь она уже завелась. – Я оставила отца и любовника, потому что не хочу позволять мужчине диктовать мне, что я должна делать. И я не собираюсь позволять это уродливому, гниющему, покрытому шрамами мужчине.
– Это невежливо.
Она нахмурилась:
– Я никогда и не была вежливой. Этого люди ждут от меня, потому что я хорошенькая.
Углы его губ дрогнули, но это была не улыбка.
– Я больше не буду этого предполагать, уверяю вас.
– Ну, по крайней мере, вы быстро схватываете. Попытайтесь не забыть: мы не можем позволить вам убить их.
Холодная гримаса превратилась в самодовольную усмешку.
– Но я это уже сделал.
В животе у нее похолодело. Это не могло быть правдой. Прищурившись, она взглянула на Химеру:
– Пока нет, вы этого не сделали.
Он постарался никак не реагировать. Слишком старался.
– Вы заперли их где-то, где им грозит опасность.
И опять собеседник только медленно помигал.
– Они почти уничтожены, поверьте мне. «Катр руаяль» уже не существует.
«Катр руаяль». Действительно, как-то по-детски.
Она медленно сделала шаг назад. Если четверо мужчин беспомощны, – ох Господи, Стентон! Куда же засунул их этот маньяк? Куда-то, что скоро будет разрушено? Что вскоре наполнится водой, или там не будет воздуха, или…
Или сгорит.
«Праздник огня» мистера Форсайта.
Это было отлично придумано, смертельно и ужасно.
– Вы – злобный ублюдок.
Он состроил кривую усмешку. Это было страшно.
– Я никогда не утверждал, что я милый. Этого люди ждут от меня, потому что я хорошенький.
Не успела она отреагировать или даже моргнуть, как он вонзил в нее нож. Химера отступил назад, оставив рукоятку торчать из живота Алисии, как крючок, на который он мог бы повесить свою шляпу.
– Если рана хорошая, то требуется время, чтобы она оказалась смертельной. Я мог бы пронзить вам сердце, – непринужденно произнес он, хлопая себя по груди. – Здесь есть точка, как раз между ребрами, где клинок проникает без труда прямо в сердце и смерть наступает мгновенно. Это было бы более милосердно, это правда. Но у меня в последнее время с милосердием плоховато. Я буду наслаждаться, думая о том, как вы, бесконечно мучась, все больше приближаетесь к кончине, медленно изливая свою кровь на холм, наблюдая затем, как горит ваш любовник, и не имея возможности спасти его от огненного конца.
Отвернувшись от Алисии, он переключил внимание на представление у холма. Алисия воспользовалась этим. Вынув из раны нож, она метнулась к Химере и с силой вонзила его в грудь.
– Благодарю, – прерывисто дыша, сказала она и быстро отступила от него.
Потом, когда ее собственная горячая кровь заструилась по боку, голова у нее закружилась, и она едва удержалась на ногах. При этом она не отрываясь смотрела на Химеру.
Человек со шрамом тупо уставился на рукоятку, торчащую, из его груди. Он покачнулся и взглянул на Алисию. Зажав рану рукой, она отошла еще дальше, боясь, что он снова бросится на нее. Но он сделал всего два неверных шага и рухнул на землю прямо у ее ног.
Потом сумасшедший, жестокий блеск в его глазах погас, как отгоревшая свеча, и его серые глаза стали плоскими и мертвыми.
Она хрипло всхлипнула.
– Нужно было вам послушать… послушать меня, злобный ублюдок. Я вам говорила… говорила, что я не милая!
Стентон ничего не мог рассмотреть. Полог ночи опустился, и прекратилась гипнотизирующая игра света в щелях между планками. Он ощущал растущий гнев Гринли и мучительное волнение Марка. Он мог себе представить, как боится за свою жену Рирдон, потому что и сам испытывал такие же чувства.
– Я слышу, что-то приближается, – сказал Рирдон. – Похоже на парад.
Стентон повернулся, едва не выдернув руку из сустава, чтобы посмотреть в дырку от сучка в стене.
– Похоже на парад. Там несколько карет, и похоже… – Он всмотрелся. – Это что, пушка?
Рирдон вздохнул:
– Стентон, я не могу подойти, чтобы подтвердить это.
Марк кивнул:
– Это пушка. Может быть, мы сможем убедить их выстрелить по двери.
Дейн хрюкнул:
– Ах да. Я так и вижу, как мы это миленько переживем.
Марк начал кричать:
– Эй! Эй, мы здесь! Эй!
Стентон закрыл глаза, набрал в грудь воздуха и тоже начал кричать. Ответа на их крики не последовало, но, возможно, им удастся привлечь внимание, если они закричат в четыре голоса.
Звук фанфар и рожков заглушил их.
– Ненавижу рожки, – пробормотал Марк. – Что такое голос человека против целой фаланги рожков!
Дейн пожевал губу.
– Вы понимаете, что они собираются поджечь эту штуку и мы все умрем.
– Хотелось бы надеяться на лучшее, но нет, для нас все выглядит плохо.
Стентон вынужден был согласиться. Усталые, охрипшие, никем не услышанные, они будут ждать здесь огненного конца? Фейерверк начнется по расписанию. Самое плохое, что ему приходится покидать Алисию, когда он только что обрел ее…
Когда он только что обрел себя.
Глава 33
Глава 34
Алисии нелегко далось сравнение этого жребия со жребием Уиндема, будь все проклято!
Она взглянула на вершину холма. На фоне неба там вырисовывался силуэт. Из дома его не могли видеть, потому что на него падала тень от холма позади него. Фигура была щуплая, если сравнивать с Уиндемом, по крайней мере, но Джулия ее к этому уже подготовила.
– Он болен и не в себе, но силен, как и все сумасшедшие. Его нельзя недооценивать. Не подпускайте его близко.
Перебравшись через небольшой овраг, по которому с холма стекала вода, Алисия услышала возгласы радостного возбуждения, доносящиеся из поместья Кросса.
Кажется, десерт уже подали. Алисия молилась, чтобы никто из пьяных гостей не ткнул вилкой мимо фруктов.
Глубоко в овраге, где нельзя было ничего увидеть ни под каким углом, если только не стоять прямо над этим местом, горел маленький яркий огонь. Большой узел непонятно чего лежал рядом. Алисия осторожно приблизилась. Казалось, поблизости никого нет. А Джулия была почти уверена, что у графа сейчас нет сообщников…
В складках простыни, в которую был завернут непонятный предмет, Алисия заметила клок седых волос. Темный предмет на земле – это был мистер Форсайт. Она быстро встала на колени и осторожно прижала руку к его губам, пока он не узнал ее и не заговорил. В ярких глазах Форсайта светилось нетерпение. Она убрала руку.
– Правильно, это я, – прошептала она. – Вы ранены?
– Боюсь, что да, очаровательная рыжеволосая богиня. Он сломал мне ноги, понимаете. Два удара железной палкой. «Работать вы сможете и хромым», – сказал он. Так что ноги у меня могут срастись неправильно, пока мы доберемся до Парижа. Так ему не нужно волноваться – сбежать я не смогу. – Форсайт поднял свои кустистые брови. – Как вы думаете, видимо, у этого парня не все дома?
Алисия посмотрела на фигуру, выделывающую антраша на вершине холма.
– Я уверена, что так и есть. Но он не глуп. Вы видели Уиндема или остальных из «четверки»?
Форсайт подмигнул ей.
– Думаю, граф не единственный, кто не глуп. Нет, я их не видел. Они пропали?
Алисия не могла позволить себе поддаться панике.
– Оставайтесь здесь, закутайтесь. Я… я постараюсь что-нибудь придумать.
Химере до сих пор без труда удавалось добираться сюда, значит, здесь его что-то держит. Зачем бы он просто стоял, наблюдая за празднествами внизу?
Он наблюдал за чем-то, ждал, но чего?
Почему бы ей просто не спросить его?
Уже встав на ноги и направляясь ближе к сумасшедшему, она подумала, что все-таки сначала нужно подготовиться. Она достала из-за корсажа нож для разрезания писем. Он показался таким жалким – здесь, во тьме, на пути к ненормальному человеку. Пистолет был бы еще хуже, потому что стрелок она очень плохой.
Что самого плохого могло бы случиться? Она может умереть. Нет, хуже, она может умереть, не найдя Уиндема, и потом может умереть Уиндем.
Это определенно самое худшее из того, что может случиться.
Она достигла вершины холма на некотором расстоянии от сумасшедшего, поглощенного представлением внизу.
– Один, два, три, четыре, – считал он с холодным смешком. – Четыре, три, два, один…
Алисия спряталась за стволом дерева и осмотрелась. Как и во времена ее детства, панорама празднества у лорда Кросса разворачивалась перед ней. Она могла отчетливо рассмотреть первый стол, за которым сидели Джулия, Уилла и Оливия. Могла она видеть и огромный поднос с десертом, стоящий перед принцем-регентом: яркие волосы Альберты и богатый ассортимент фруктов, который даже больше, чем следовало, привлекал внимание его высочества.
Алисия почувствовала, как ночная сырость пронизывает ее до костей. Пахло холодной влажной землей. Алисия вздрогнула.
– Эта мысль никуда не годится, – пробормотала она себе под нос. Она развернулась, собираясь уйти. Но поскользнулась на мокрой земле и еле удержалась, чтобы не рухнуть лицом в грязь. Когда она выпрямилась, мужчина был уже в нескольких ярдах от нее. На его лице были ужасные шрамы. Длинные красные полосы, частично затянувшиеся раны, искажали его лицо. Трудно сказать, как он мог выглядеть раньше, но сейчас он походил на ночной кошмар. К тому же его нож был гораздо длиннее, чем у нее.
– Добрый вечер, прелестная шлюха.
Она не забудет этот голос до конца своих дней. Это был он, человек из сада. Помня, как его жестокость подействовала тогда на нее, Алисия отступила назад.
– По глупости я думала, что смогу остановить вас. Я передумала, – сказала она.
Химера вежливо кивнул:
– Как пожелаете. Я просто убью вас потом.
Он это и собирался сделать. Она могла видеть это в серой глубине его глаз. На самом деле эти глаза были страшнее, чем все его ужасные шрамы. У нее было такое чувство, что он был монстром задолго до того, как его ранили.
И теперь она была наедине с этим чудовищем. В животе у нее похолодело при мысли о том, что он скоро заговорит с ней и будет смотреть ей прямо в глаза. И почему она решила, будто может общаться с ним?
– Вы невероятно глупая женщина, вы это знаете?
Пока Алисии еще удавалось не кивнуть, соглашаясь с ним. Но яд проникал внутрь, сила его убеждения начинала действовать.
Он обернулся, чтобы взглянуть на грандиозный спектакль, разыгрывающийся внизу.
– Они называют себя именами хищников, вы это знаете? Ваша пресловутая «Королевская четверка»: это Кобра, Лев, Лиса и Сокол. – Он засмеялся сумасшедшим, скрипучим смехом, у Алисии кожу защипало от страха. – Я предпочитаю иметь дело с людьми. – Он посмотрел на нее. – Мужчина – умный зверь, а все умные звери и охотники, и добыча.
Мужчина. Это так типично. Алисия почувствовала, как ее охватывает гнев, она обрадовалась и испугалась этого одновременно – поскольку именно сейчас было не время перечить этому мужчине.
– Тогда я должна быть вдвое умнее вас. – Господи, куда ее опять заносит? – Я женщина, и мой пол подвергался преследованиям с начала времен. – Теперь она уже завелась. – Я оставила отца и любовника, потому что не хочу позволять мужчине диктовать мне, что я должна делать. И я не собираюсь позволять это уродливому, гниющему, покрытому шрамами мужчине.
– Это невежливо.
Она нахмурилась:
– Я никогда и не была вежливой. Этого люди ждут от меня, потому что я хорошенькая.
Углы его губ дрогнули, но это была не улыбка.
– Я больше не буду этого предполагать, уверяю вас.
– Ну, по крайней мере, вы быстро схватываете. Попытайтесь не забыть: мы не можем позволить вам убить их.
Холодная гримаса превратилась в самодовольную усмешку.
– Но я это уже сделал.
В животе у нее похолодело. Это не могло быть правдой. Прищурившись, она взглянула на Химеру:
– Пока нет, вы этого не сделали.
Он постарался никак не реагировать. Слишком старался.
– Вы заперли их где-то, где им грозит опасность.
И опять собеседник только медленно помигал.
– Они почти уничтожены, поверьте мне. «Катр руаяль» уже не существует.
«Катр руаяль». Действительно, как-то по-детски.
Она медленно сделала шаг назад. Если четверо мужчин беспомощны, – ох Господи, Стентон! Куда же засунул их этот маньяк? Куда-то, что скоро будет разрушено? Что вскоре наполнится водой, или там не будет воздуха, или…
Или сгорит.
«Праздник огня» мистера Форсайта.
Это было отлично придумано, смертельно и ужасно.
– Вы – злобный ублюдок.
Он состроил кривую усмешку. Это было страшно.
– Я никогда не утверждал, что я милый. Этого люди ждут от меня, потому что я хорошенький.
Не успела она отреагировать или даже моргнуть, как он вонзил в нее нож. Химера отступил назад, оставив рукоятку торчать из живота Алисии, как крючок, на который он мог бы повесить свою шляпу.
– Если рана хорошая, то требуется время, чтобы она оказалась смертельной. Я мог бы пронзить вам сердце, – непринужденно произнес он, хлопая себя по груди. – Здесь есть точка, как раз между ребрами, где клинок проникает без труда прямо в сердце и смерть наступает мгновенно. Это было бы более милосердно, это правда. Но у меня в последнее время с милосердием плоховато. Я буду наслаждаться, думая о том, как вы, бесконечно мучась, все больше приближаетесь к кончине, медленно изливая свою кровь на холм, наблюдая затем, как горит ваш любовник, и не имея возможности спасти его от огненного конца.
Отвернувшись от Алисии, он переключил внимание на представление у холма. Алисия воспользовалась этим. Вынув из раны нож, она метнулась к Химере и с силой вонзила его в грудь.
– Благодарю, – прерывисто дыша, сказала она и быстро отступила от него.
Потом, когда ее собственная горячая кровь заструилась по боку, голова у нее закружилась, и она едва удержалась на ногах. При этом она не отрываясь смотрела на Химеру.
Человек со шрамом тупо уставился на рукоятку, торчащую, из его груди. Он покачнулся и взглянул на Алисию. Зажав рану рукой, она отошла еще дальше, боясь, что он снова бросится на нее. Но он сделал всего два неверных шага и рухнул на землю прямо у ее ног.
Потом сумасшедший, жестокий блеск в его глазах погас, как отгоревшая свеча, и его серые глаза стали плоскими и мертвыми.
Она хрипло всхлипнула.
– Нужно было вам послушать… послушать меня, злобный ублюдок. Я вам говорила… говорила, что я не милая!
Стентон ничего не мог рассмотреть. Полог ночи опустился, и прекратилась гипнотизирующая игра света в щелях между планками. Он ощущал растущий гнев Гринли и мучительное волнение Марка. Он мог себе представить, как боится за свою жену Рирдон, потому что и сам испытывал такие же чувства.
– Я слышу, что-то приближается, – сказал Рирдон. – Похоже на парад.
Стентон повернулся, едва не выдернув руку из сустава, чтобы посмотреть в дырку от сучка в стене.
– Похоже на парад. Там несколько карет, и похоже… – Он всмотрелся. – Это что, пушка?
Рирдон вздохнул:
– Стентон, я не могу подойти, чтобы подтвердить это.
Марк кивнул:
– Это пушка. Может быть, мы сможем убедить их выстрелить по двери.
Дейн хрюкнул:
– Ах да. Я так и вижу, как мы это миленько переживем.
Марк начал кричать:
– Эй! Эй, мы здесь! Эй!
Стентон закрыл глаза, набрал в грудь воздуха и тоже начал кричать. Ответа на их крики не последовало, но, возможно, им удастся привлечь внимание, если они закричат в четыре голоса.
Звук фанфар и рожков заглушил их.
– Ненавижу рожки, – пробормотал Марк. – Что такое голос человека против целой фаланги рожков!
Дейн пожевал губу.
– Вы понимаете, что они собираются поджечь эту штуку и мы все умрем.
– Хотелось бы надеяться на лучшее, но нет, для нас все выглядит плохо.
Стентон вынужден был согласиться. Усталые, охрипшие, никем не услышанные, они будут ждать здесь огненного конца? Фейерверк начнется по расписанию. Самое плохое, что ему приходится покидать Алисию, когда он только что обрел ее…
Когда он только что обрел себя.
Глава 33
Находись дом Кросса на холме, а не у его подножия, Алисия не дошла бы туда. Как бы то ни было, всякий раз, падая и скатываясь вниз, она была рада, что не нужно взбираться вверх по лестнице. Поднявшись после своего последнего падения, Алисия обнаружила, что находится почти у края большой лужайки. Она все время прижимала руку к боку, но рану почти не чувствовала. Самое неприятное было то, что в глазах время от времени темнело, а ноги становились ватными.
В мозгу у нее как будто поселились сотни пчел, и единственное, что она могла слышать, – это их гудение.
Алисия добралась до края лужайки, где некоторым гостям и привилегированным слугам было позволено сидеть на одеялах, наблюдая зрелище. Она попыталась пройти прямо к миниатюрному замку, но путь преградили натянутые веревки, которые должны были сдерживать зрителей, и крепкие слуги, охранявшие порядок.
Один из них остановил ее. Он о чем-то спрашивал ее, но из-за этих пчел леди Алисия ничего не могла расслышать. Она попыталась сказать ему, что в замке находятся люди. Мужчина нахмурился и покачал головой, потом снова заговорил. Она попробовала протиснуться мимо него, но он почтительно удержал ее и показал на сидячие места для гостей.
Она так ослабела. Ей хотелось лечь, прямо на траву, и пусть бы пчелы улетели.
Стентон.
Он в ловушке. Он сгорит заживо.
Алисия поймала взгляд Георга, который откинулся в своем кресле, похожем на трон, нетерпеливо поглядывая на замок. Ах, Господи!
Сейчас зажгут фейерверк, и никто не может это остановить. Мог бы Форсайт, но он лежит в овраге с перебитыми ногами.
Одна мысль пробилась сквозь гудение пчелиного роя – только Георг сам может приказать не поджигать ракеты. Возразить принцу никто не отважится.
Кроме Джулии. Алисия поискала ее среди гостей за столом и обнаружила сидящей на дальнем конце стола рядом с Уиллой и Оливией. Это заставило ее принять решение. Георг ближе всех. Это хорошо.
– Ну, джентльмены, вот и все!
Стентон закрыл глаза, услышав хриплый, полный сожаления голос Дейна.
– Мы не можем умереть здесь, – сказал он. – Невозможно, чтобы верх взял какой-то сумасшедший и китайская ракета.
Рирдон кивнул:
– Это неприятно, согласен.
Марк все еще смотрел в дырку от сучка.
– Не могу поверить, что Форсайт не проверит все еще раз окончательно… – Он замолчал и посмотрел на остальных. – Правильно. Значит, Форсайт уже у него в руках.
– Разве это не сработало на него? – Рирдон снова откинул голову на свой столб. – Думаю, мы должны радоваться, что с женщинами ничего не случилось. – Он повернулся к Стентону: – Вы все еще видите Уиллу?
Стентону не хотелось снова смотреть, но Рирдону так не терпелось это узнать, что Стентон перекатился и прижался лицом к отверстию от сучка, через которое он мог увидеть гостей, сидящих за главным столом. Леди Рирдон действительно сидела рядом с леди Драйден и леди Гринли. Стентон казнил себя – он прогнал Алисию и теперь не увидит ее перед смертью.
Он действительно заставил ее опуститься глубоко вниз, в чем и обвинил его Химера. Ее сейчас не было бы здесь, объекта такого унижения, если бы не он.
Он закрыл глаза, мучимый сожалением, потом заставил себя посмотреть на происходящее. Сосредоточив внимание на главном столе, он увидел, как к принцу, едва различимая в своей темной накидке при мерцающем свете факелов, подошла женщина…
Чем-то напоминает Алисию. У него, видимо, начались галлюцинации.
Темная накидка.
Ее походка, ее наклон головы… Медленно подходит к столу. Идет как-то нетвердо, вот пошатнулась, едва не упала. Да, это Алисия, он не может ошибиться. Его охватила тревога. То, как она прижимает руку к боку, как повернулась… Она ранена!
– Алисия! – Дьявол бы побрал его слабый голос! – Алисия!
Когда Алисия приблизилась к большому столу, за которым сидел принц-регент, она поймала взгляд своей сестры, возлежавшей на столе как пир для глаз. Фрукты скрывали некоторые части фигуры Альберты, а маска с перьями была достаточно пышной, чтобы скрыть ее лицо.
Альберта уловила взгляд сестры, и ее зеленые глаза в прорезях маски расширились. Альберта прижала руку к губам, и часть виноградных гроздьев, прикрывавших ее правую грудь, упала.
– Ой!
Алисия виновато взглянула на сестру. Альберта не заслуживала дурной славы, которая скоро обрушится на нее, но репутация значит меньше, чем человеческая жизнь.
Жизнь Стентона.
Она пошатнулась, в глазах у нее помутилось, а голова стала легкой. Она оперлась рукой о стол и едва дышала.
Альберта смотрела на нее, застыв от страха.
– Сейчас поднимется гвалт, Берти, – шепнула Алисия. – Тебе стоит найти местечко под столом. – Она посмотрела на обнаженное сливочное тело, и на лице у нее появилось виноватое выражение. – И салфетку побольше.
Сестра приоткрыла губы, собираясь что-то сказать, но внимание Алисии уже привлек Георг, который поднялся с места и поднял руки, прося тишины.
Зрелище должно было вот-вот начаться.
Алисия оттолкнулась от стола и сделала несколько шагов, которые была еще в силах сделать, едва чувствуя под собой ноги. У себя за спиной она услышала встревоженные голоса, когда кто-то заметил широкий кровавый след, оставленный ею на скатерти.
– Простите, – невнятно произнесла Алисия. – Никогда мне не удавалось выйти из-за стола как истинной леди.
Фигура Георга, на которого она смотрела, стала расплываться в ее глазах, приобретая нечеткие очертания.
Она встряхнула головой. Принц-регент собирался дать сигнал к началу фейерверка. Как только загорится первая ракета, остановить пожар будет невозможно, пока не останется ничего, кроме золы от сооружения…
И четыре обуглившихся тела.
Стентон.
Она добралась до центра длинного стола в тот момент, когда Георг поднял руку, чтобы подать сигнал к началу фейерверка. Все замерли в ожидании.
– Нет!
Голос Алисии громко прозвучал в наступившей тишине. Один из королевских гвардейцев вышел вперед, но Георг жестом велел ему отойти.
– Пусть говорит. Я хочу ее послушать, – с улыбкой сказал Георг, глядя на Алисию. Точнее, не ей в лицо, а несколько ниже.
– Ваше высочество, они в ловушке. Они внутри…
Он даже не слушал ее. Мужчина, не способный отвести взгляда от женской груди. Алисия дрожала от слабости, истекая кровью, пытаясь спасти четыре жизни. Георг ничего этого не сознавал, он смотрел на ее грудь.
Алисия с удивлением увидела, как поднимается ее рука и бьет принца-регента по лицу.
– Они сгорят заживо! Спасите их!
Все онемели от изумления. В этот момент она услышала голос Стентона, донесшийся со стороны постройки.
Георг тоже услышал это, как и остальные гости. Все взгляды обратились на замок.
Два человека, стоявшие наготове с факелами, чтобы поджечь длинные фитили первых ракет, погасили их.
– Они внутри. Они в ловушке.
Она показала рукой в сторону замка и, потеряв равновесие, бессильно оперлась ладонями о стол. Люди уже бежали к замку.
Алисия увидела Джулию, Уиллу и Оливию, которые, подхватив свои юбки, мчались по лужайке. Она тоже хотела побежать, однако ноги не держали ее. У нее не было сил даже обогнуть длинный стол, поэтому она упала на колени и поползла под ним.
Она увидела, что Альберта сделала то же самое.
И также поступил лорд Фаррингтон, который, кажется, не побоялся испачкать фруктами свой жилет. Алисия поняла, что Альберта согласна, нет, даже жаждет иметь рядом такого товарища, и продолжала ползти дальше. Пусть все будет как будет. Кристофер все равно не стоит Берти.
Потом она с трудом поднялась на ноги и побрела, спотыкаясь, высматривая Стентона. Она видела, как лорд Гринли схватил в объятия Оливию. Она видела, как лорд Рирдон крепче крепкого прижал к себе Уиллу. Она видела, как Джулия гневно колотила Марка по груди, а потом разразилась потоком слез в его объятиях.
Она увидела, что Стентон стоит одиноко, оглядываясь по сторонам. У нее даже сердце заболело от радости, что она видит его живым. Она остановилась, не в состоянии двигаться дальше, и окликнула его.
Он, видимо, не слышал и не видел ее.
Она снова крикнула, но гудение пчелиного роя, казалось, заглушило ее голос. У нее совсем не осталось сил, и она легла на землю.
И погрузилась во тьму.
Алисия даже не почувствовала, как сильные руки Стентона подхватили ее.
В мозгу у нее как будто поселились сотни пчел, и единственное, что она могла слышать, – это их гудение.
Алисия добралась до края лужайки, где некоторым гостям и привилегированным слугам было позволено сидеть на одеялах, наблюдая зрелище. Она попыталась пройти прямо к миниатюрному замку, но путь преградили натянутые веревки, которые должны были сдерживать зрителей, и крепкие слуги, охранявшие порядок.
Один из них остановил ее. Он о чем-то спрашивал ее, но из-за этих пчел леди Алисия ничего не могла расслышать. Она попыталась сказать ему, что в замке находятся люди. Мужчина нахмурился и покачал головой, потом снова заговорил. Она попробовала протиснуться мимо него, но он почтительно удержал ее и показал на сидячие места для гостей.
Она так ослабела. Ей хотелось лечь, прямо на траву, и пусть бы пчелы улетели.
Стентон.
Он в ловушке. Он сгорит заживо.
Алисия поймала взгляд Георга, который откинулся в своем кресле, похожем на трон, нетерпеливо поглядывая на замок. Ах, Господи!
Сейчас зажгут фейерверк, и никто не может это остановить. Мог бы Форсайт, но он лежит в овраге с перебитыми ногами.
Одна мысль пробилась сквозь гудение пчелиного роя – только Георг сам может приказать не поджигать ракеты. Возразить принцу никто не отважится.
Кроме Джулии. Алисия поискала ее среди гостей за столом и обнаружила сидящей на дальнем конце стола рядом с Уиллой и Оливией. Это заставило ее принять решение. Георг ближе всех. Это хорошо.
– Ну, джентльмены, вот и все!
Стентон закрыл глаза, услышав хриплый, полный сожаления голос Дейна.
– Мы не можем умереть здесь, – сказал он. – Невозможно, чтобы верх взял какой-то сумасшедший и китайская ракета.
Рирдон кивнул:
– Это неприятно, согласен.
Марк все еще смотрел в дырку от сучка.
– Не могу поверить, что Форсайт не проверит все еще раз окончательно… – Он замолчал и посмотрел на остальных. – Правильно. Значит, Форсайт уже у него в руках.
– Разве это не сработало на него? – Рирдон снова откинул голову на свой столб. – Думаю, мы должны радоваться, что с женщинами ничего не случилось. – Он повернулся к Стентону: – Вы все еще видите Уиллу?
Стентону не хотелось снова смотреть, но Рирдону так не терпелось это узнать, что Стентон перекатился и прижался лицом к отверстию от сучка, через которое он мог увидеть гостей, сидящих за главным столом. Леди Рирдон действительно сидела рядом с леди Драйден и леди Гринли. Стентон казнил себя – он прогнал Алисию и теперь не увидит ее перед смертью.
Он действительно заставил ее опуститься глубоко вниз, в чем и обвинил его Химера. Ее сейчас не было бы здесь, объекта такого унижения, если бы не он.
Он закрыл глаза, мучимый сожалением, потом заставил себя посмотреть на происходящее. Сосредоточив внимание на главном столе, он увидел, как к принцу, едва различимая в своей темной накидке при мерцающем свете факелов, подошла женщина…
Чем-то напоминает Алисию. У него, видимо, начались галлюцинации.
Темная накидка.
Ее походка, ее наклон головы… Медленно подходит к столу. Идет как-то нетвердо, вот пошатнулась, едва не упала. Да, это Алисия, он не может ошибиться. Его охватила тревога. То, как она прижимает руку к боку, как повернулась… Она ранена!
– Алисия! – Дьявол бы побрал его слабый голос! – Алисия!
Когда Алисия приблизилась к большому столу, за которым сидел принц-регент, она поймала взгляд своей сестры, возлежавшей на столе как пир для глаз. Фрукты скрывали некоторые части фигуры Альберты, а маска с перьями была достаточно пышной, чтобы скрыть ее лицо.
Альберта уловила взгляд сестры, и ее зеленые глаза в прорезях маски расширились. Альберта прижала руку к губам, и часть виноградных гроздьев, прикрывавших ее правую грудь, упала.
– Ой!
Алисия виновато взглянула на сестру. Альберта не заслуживала дурной славы, которая скоро обрушится на нее, но репутация значит меньше, чем человеческая жизнь.
Жизнь Стентона.
Она пошатнулась, в глазах у нее помутилось, а голова стала легкой. Она оперлась рукой о стол и едва дышала.
Альберта смотрела на нее, застыв от страха.
– Сейчас поднимется гвалт, Берти, – шепнула Алисия. – Тебе стоит найти местечко под столом. – Она посмотрела на обнаженное сливочное тело, и на лице у нее появилось виноватое выражение. – И салфетку побольше.
Сестра приоткрыла губы, собираясь что-то сказать, но внимание Алисии уже привлек Георг, который поднялся с места и поднял руки, прося тишины.
Зрелище должно было вот-вот начаться.
Алисия оттолкнулась от стола и сделала несколько шагов, которые была еще в силах сделать, едва чувствуя под собой ноги. У себя за спиной она услышала встревоженные голоса, когда кто-то заметил широкий кровавый след, оставленный ею на скатерти.
– Простите, – невнятно произнесла Алисия. – Никогда мне не удавалось выйти из-за стола как истинной леди.
Фигура Георга, на которого она смотрела, стала расплываться в ее глазах, приобретая нечеткие очертания.
Она встряхнула головой. Принц-регент собирался дать сигнал к началу фейерверка. Как только загорится первая ракета, остановить пожар будет невозможно, пока не останется ничего, кроме золы от сооружения…
И четыре обуглившихся тела.
Стентон.
Она добралась до центра длинного стола в тот момент, когда Георг поднял руку, чтобы подать сигнал к началу фейерверка. Все замерли в ожидании.
– Нет!
Голос Алисии громко прозвучал в наступившей тишине. Один из королевских гвардейцев вышел вперед, но Георг жестом велел ему отойти.
– Пусть говорит. Я хочу ее послушать, – с улыбкой сказал Георг, глядя на Алисию. Точнее, не ей в лицо, а несколько ниже.
– Ваше высочество, они в ловушке. Они внутри…
Он даже не слушал ее. Мужчина, не способный отвести взгляда от женской груди. Алисия дрожала от слабости, истекая кровью, пытаясь спасти четыре жизни. Георг ничего этого не сознавал, он смотрел на ее грудь.
Алисия с удивлением увидела, как поднимается ее рука и бьет принца-регента по лицу.
– Они сгорят заживо! Спасите их!
Все онемели от изумления. В этот момент она услышала голос Стентона, донесшийся со стороны постройки.
Георг тоже услышал это, как и остальные гости. Все взгляды обратились на замок.
Два человека, стоявшие наготове с факелами, чтобы поджечь длинные фитили первых ракет, погасили их.
– Они внутри. Они в ловушке.
Она показала рукой в сторону замка и, потеряв равновесие, бессильно оперлась ладонями о стол. Люди уже бежали к замку.
Алисия увидела Джулию, Уиллу и Оливию, которые, подхватив свои юбки, мчались по лужайке. Она тоже хотела побежать, однако ноги не держали ее. У нее не было сил даже обогнуть длинный стол, поэтому она упала на колени и поползла под ним.
Она увидела, что Альберта сделала то же самое.
И также поступил лорд Фаррингтон, который, кажется, не побоялся испачкать фруктами свой жилет. Алисия поняла, что Альберта согласна, нет, даже жаждет иметь рядом такого товарища, и продолжала ползти дальше. Пусть все будет как будет. Кристофер все равно не стоит Берти.
Потом она с трудом поднялась на ноги и побрела, спотыкаясь, высматривая Стентона. Она видела, как лорд Гринли схватил в объятия Оливию. Она видела, как лорд Рирдон крепче крепкого прижал к себе Уиллу. Она видела, как Джулия гневно колотила Марка по груди, а потом разразилась потоком слез в его объятиях.
Она увидела, что Стентон стоит одиноко, оглядываясь по сторонам. У нее даже сердце заболело от радости, что она видит его живым. Она остановилась, не в состоянии двигаться дальше, и окликнула его.
Он, видимо, не слышал и не видел ее.
Она снова крикнула, но гудение пчелиного роя, казалось, заглушило ее голос. У нее совсем не осталось сил, и она легла на землю.
И погрузилась во тьму.
Алисия даже не почувствовала, как сильные руки Стентона подхватили ее.
Глава 34
Алисия очнулась в своей спальне в особняке Кросса. Почему-то ее это удивило. Разве она ожидала, что окажется где-нибудь в другом месте – в загробной жизни, например?
Она хотела повернуться на бок, но резкая боль пронзила ее. Она откинула одеяло и увидела на талии, там, куда ее ранил ножом Химера, аккуратную повязку. Как будто ее разорвали пополам, а потом какой-то неуклюжий кузнец сковал две ее половинки.
Значит, она осталась жива.
Дверь отворилась, и вошел Гаррет с подносом в руках. Он засиял, увидев, что леди Алисия проснулась.
– Как мило. Теперь мне больше не нужно вливать суп, раздвигая вам губы. Это мне уже стало надоедать.
– Я рада, что могу поблагодарить тебя, – игриво сказала Алисия и тут заметила слезы в глазах Гаррета. Она положила свою руку на его руку, держащую поднос. – Благодарю, милый.
Он пожал плечами и улыбнулся:
– Ах, у меня были помощники. Должен сказать, я никогда еще не был в таком обществе. – Он наклонился к ней с заговорщицкой улыбкой. – Я заставил «сирен» делать всю неприятную работу.
Дверь снова открылась, вошли Уилла и Оливия. Они были, как всегда, ослепительны. Алисия представила себе, как ужасно выглядит она сама.
– Ах, чудесно! Вы проснулись!
Алисия улыбнулась. Она протянула им руку, и каждая из женщин пожала ее. Они сели на постель по обе стороны от нее, и это заставило Алисию почувствовать себя так, будто она в самом деле принадлежит к их компании.
Потом она вспомнила кое-что и попыталась приподняться.
– Форсайт! Ох… ой! – От боли у нее перехватило дыхание, и она снова рухнула на подушки.
Уилла улыбнулась:
– Не волнуйтесь, мы сразу же нашли его. Это было просто, потому что пошли по вашим кровавым следам.
Оливия скорчила гримасу:
– Не говорите про кровь, пожалуйста.
Уилла покачала головой:
– Не будьте такой неженкой, вы же не орхидея.
Алисия засмеялась, потом тихо прерывисто вздохнула.
– Ах… ой! Пожалуйста, не смешите меня.
Оливия бросила на Уиллу взгляд превосходства.
– Да, смешного в том, что произошло, пожалуй, действительно очень мало.
Уилла поправила одеяло.
– Химера сильно ранил вас. Врач сказал, что если бы вам пришлось пройти еще некоторое расстояние, то у вас не хватило бы крови, чтобы выжить.
Алисия опустила взгляд:
– Я убила его.
– Конечно, и он заслужил это, – величественно сказала Оливия.
– Но Алисия не заслужила того, чтобы быть тем, кто должен был это сделать, – сказала Уилла.
Алисия пожала плечами:
– Почему же не я? Я не такая уж особенная, и меня не раз просили сделать что-нибудь трудное. – Она закусила губу. – Джулия знает, я полагаю.
Оливия кивнула:
– Да. Она скоро придет, и вы сможете с ней об этом поговорить. Не беспокойтесь, Алисия. Она не рассердится на вас за то, что вы убили ее отца.
Уилла покачала головой:
– Может быть, только за то, что вы сделали это раньше ее.
Алисия подняла на них глаза в ужасе:
– Ах нет! Лучше уж я, чем Джулия, которой пришлось бы лишать жизни своего собственного отца! Подумайте, какую боль это вызвало бы у нее!
– Ну, благодарю, – послышался от двери голос Джулии. Она подошла к постели. Оливия отошла в сторону, и Джулия смогла пожать руку Алисии. Уилла тоже отошла от кровати.
Алисия вздохнула:
– Мне пришлось, защищая свою жизнь, убить вашего отца. Мне очень жаль.
Джулия кивнула:
– Я знаю, и я счастлива, что вы сожалеете. Значит, у вас есть сердце. Убивать – вещь непростая. Больше всего я сожалею, что он был моим отцом, и с готовностью прощаю вас. Конечно, вы спасли Марка, так что я простила бы вам все, что угодно. – Она вздохнула. – А вы прощаете меня за то, что я вам не верила?
Алисия покачала головой:
– Мне это и в голову не приходило. Ваша работа требует от вас осторожности. Вы не имеете права быть доверчивыми. Как и Уиндем. – Она отвела взгляд, потом посмотрела на свои руки, снова подняла глаза и встретилась взглядом с Джулией. – Уиндем собирается меня навестить?
Джулия взглянула на Уиллу, которая отрицательно покачала головой:
– Его здесь нет. Он повез тело Химеры в Лондон. Многие не верят в смерть этого монстра, хотят увидеть его труп собственными глазами. Он был дурным человеком и ранил многих из наших.
Джулия выглядела смущенной, но Оливия ухмыльнулась:
– Ну, в меня стреляли, и я должна была умереть…
Уилла потрогала подбородок.
– За мной охотились…
Джулия бросила язвительный взгляд на своих подруг:
– Меня душили…
Оливия склонила голову набок:
– Но только Алисия переиграла Химеру.
Алисия печально улыбнулась, и вовсе не потому, что у нее болел бок.
Стентон не пришел к ней попрощаться.
Когда Алисия проснулась на следующий день, в комнате было темно, только в камине догорали угли. Она осторожно потянулась, застонав, когда почувствовала, как боль тянет рану, и поудобнее села в подушках.
– Вы проснулись.
Низкий голос раздался из кресла у камина. Уиндем встал и пересел на край ее постели. Он был хорош, как всегда, только выглядел усталым и скованным.
Горло у нее сжалось от его взгляда. Что-то неприятное ждало ее, она это чувствовала.
– Вам плохо? Вы все еще страдаете от последствий отравления опиумом?
Он сжал челюсти.
– Нет, я чувствую себя хорошо.
Что же с ним такое? Алисия все больше тревожилась.
– Что-нибудь с другим джентльменом? Все здоровы? Это мистер Форсайт? Мне казалось, что он поправится, несмотря на перебитые ноги, но он такой старый…
Уиндем покачал головой:
– Все чувствуют себя довольно хорошо. Вы спасли нас.
Так что же такое ужасное произошло, что он не может говорить об этом?
– Что-нибудь произошло в Лондоне?
– Моя поездка в Лондон прошла без приключений. Труп графа доставил удовольствие некоторым из наших кровожадных коллег. – Тонкая улыбка искривила его губы. – Премьер-министр решил, что отправить его в вечность ударом ножа в сердце было уместно.
Она хотела повернуться на бок, но резкая боль пронзила ее. Она откинула одеяло и увидела на талии, там, куда ее ранил ножом Химера, аккуратную повязку. Как будто ее разорвали пополам, а потом какой-то неуклюжий кузнец сковал две ее половинки.
Значит, она осталась жива.
Дверь отворилась, и вошел Гаррет с подносом в руках. Он засиял, увидев, что леди Алисия проснулась.
– Как мило. Теперь мне больше не нужно вливать суп, раздвигая вам губы. Это мне уже стало надоедать.
– Я рада, что могу поблагодарить тебя, – игриво сказала Алисия и тут заметила слезы в глазах Гаррета. Она положила свою руку на его руку, держащую поднос. – Благодарю, милый.
Он пожал плечами и улыбнулся:
– Ах, у меня были помощники. Должен сказать, я никогда еще не был в таком обществе. – Он наклонился к ней с заговорщицкой улыбкой. – Я заставил «сирен» делать всю неприятную работу.
Дверь снова открылась, вошли Уилла и Оливия. Они были, как всегда, ослепительны. Алисия представила себе, как ужасно выглядит она сама.
– Ах, чудесно! Вы проснулись!
Алисия улыбнулась. Она протянула им руку, и каждая из женщин пожала ее. Они сели на постель по обе стороны от нее, и это заставило Алисию почувствовать себя так, будто она в самом деле принадлежит к их компании.
Потом она вспомнила кое-что и попыталась приподняться.
– Форсайт! Ох… ой! – От боли у нее перехватило дыхание, и она снова рухнула на подушки.
Уилла улыбнулась:
– Не волнуйтесь, мы сразу же нашли его. Это было просто, потому что пошли по вашим кровавым следам.
Оливия скорчила гримасу:
– Не говорите про кровь, пожалуйста.
Уилла покачала головой:
– Не будьте такой неженкой, вы же не орхидея.
Алисия засмеялась, потом тихо прерывисто вздохнула.
– Ах… ой! Пожалуйста, не смешите меня.
Оливия бросила на Уиллу взгляд превосходства.
– Да, смешного в том, что произошло, пожалуй, действительно очень мало.
Уилла поправила одеяло.
– Химера сильно ранил вас. Врач сказал, что если бы вам пришлось пройти еще некоторое расстояние, то у вас не хватило бы крови, чтобы выжить.
Алисия опустила взгляд:
– Я убила его.
– Конечно, и он заслужил это, – величественно сказала Оливия.
– Но Алисия не заслужила того, чтобы быть тем, кто должен был это сделать, – сказала Уилла.
Алисия пожала плечами:
– Почему же не я? Я не такая уж особенная, и меня не раз просили сделать что-нибудь трудное. – Она закусила губу. – Джулия знает, я полагаю.
Оливия кивнула:
– Да. Она скоро придет, и вы сможете с ней об этом поговорить. Не беспокойтесь, Алисия. Она не рассердится на вас за то, что вы убили ее отца.
Уилла покачала головой:
– Может быть, только за то, что вы сделали это раньше ее.
Алисия подняла на них глаза в ужасе:
– Ах нет! Лучше уж я, чем Джулия, которой пришлось бы лишать жизни своего собственного отца! Подумайте, какую боль это вызвало бы у нее!
– Ну, благодарю, – послышался от двери голос Джулии. Она подошла к постели. Оливия отошла в сторону, и Джулия смогла пожать руку Алисии. Уилла тоже отошла от кровати.
Алисия вздохнула:
– Мне пришлось, защищая свою жизнь, убить вашего отца. Мне очень жаль.
Джулия кивнула:
– Я знаю, и я счастлива, что вы сожалеете. Значит, у вас есть сердце. Убивать – вещь непростая. Больше всего я сожалею, что он был моим отцом, и с готовностью прощаю вас. Конечно, вы спасли Марка, так что я простила бы вам все, что угодно. – Она вздохнула. – А вы прощаете меня за то, что я вам не верила?
Алисия покачала головой:
– Мне это и в голову не приходило. Ваша работа требует от вас осторожности. Вы не имеете права быть доверчивыми. Как и Уиндем. – Она отвела взгляд, потом посмотрела на свои руки, снова подняла глаза и встретилась взглядом с Джулией. – Уиндем собирается меня навестить?
Джулия взглянула на Уиллу, которая отрицательно покачала головой:
– Его здесь нет. Он повез тело Химеры в Лондон. Многие не верят в смерть этого монстра, хотят увидеть его труп собственными глазами. Он был дурным человеком и ранил многих из наших.
Джулия выглядела смущенной, но Оливия ухмыльнулась:
– Ну, в меня стреляли, и я должна была умереть…
Уилла потрогала подбородок.
– За мной охотились…
Джулия бросила язвительный взгляд на своих подруг:
– Меня душили…
Оливия склонила голову набок:
– Но только Алисия переиграла Химеру.
Алисия печально улыбнулась, и вовсе не потому, что у нее болел бок.
Стентон не пришел к ней попрощаться.
Когда Алисия проснулась на следующий день, в комнате было темно, только в камине догорали угли. Она осторожно потянулась, застонав, когда почувствовала, как боль тянет рану, и поудобнее села в подушках.
– Вы проснулись.
Низкий голос раздался из кресла у камина. Уиндем встал и пересел на край ее постели. Он был хорош, как всегда, только выглядел усталым и скованным.
Горло у нее сжалось от его взгляда. Что-то неприятное ждало ее, она это чувствовала.
– Вам плохо? Вы все еще страдаете от последствий отравления опиумом?
Он сжал челюсти.
– Нет, я чувствую себя хорошо.
Что же с ним такое? Алисия все больше тревожилась.
– Что-нибудь с другим джентльменом? Все здоровы? Это мистер Форсайт? Мне казалось, что он поправится, несмотря на перебитые ноги, но он такой старый…
Уиндем покачал головой:
– Все чувствуют себя довольно хорошо. Вы спасли нас.
Так что же такое ужасное произошло, что он не может говорить об этом?
– Что-нибудь произошло в Лондоне?
– Моя поездка в Лондон прошла без приключений. Труп графа доставил удовольствие некоторым из наших кровожадных коллег. – Тонкая улыбка искривила его губы. – Премьер-министр решил, что отправить его в вечность ударом ножа в сердце было уместно.