Страница:
По крайней мере, сказала себе Джен, она пыталась. Богиня-Мать, как она пыталась. И чего она достигла своими усилиями? Сначала разочарование, а потом… ничего. Ей еще повезло, что она не отдала концы во время этой попытки. Может быть, элои в конце концов и правы…
Джен выбралась из своего утепленного костюма и в одном белье уселась, выбрав какой-то старый фильм. С отвращением почувствовав запах пота, она велела фильму начаться. Он был двухмерный, начала двадцать первого века, комедия-триллер о частном детективе, нанятом для охоты за его собственным клоном, который тайно от него меняет свой пол и становится женщиной. Фильм назывался «Встреча с милашкой» и почти закончился, когда появился Робин, одетый в пижаму. Он ласково улыбнулся, подошел, провел рукой по ее волосам и устало опустился на стоящий поодаль диван, она пересела к нему.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, только немного устал, и все.
Она пододвинулась ближе, прижалась к нему, сильно поцеловала его в губы. Робин стал отвечать, крепко обвив ее руками, но потом Джен почувствовала, как слабеет его объятие. Она отстранилась и посмотрела ему в лицо. Он выглядел смущенным.
— Извини, Джен.
— Все в порядке, — сказала она, изо всех сил стараясь скрыть свое разочарование.
Ее рука скользнула вниз, между его ног. Никаких следов сексуального возбуждения! Она знала, что в принципе эрекция была возможна, несмотря на отсутствие яичек. Для компенсации его предстательная железа была изменена таким образом, чтобы вырабатывать нормальное количество тестостерона. Но почему-то это не давало ожидаемого эффекта. Они пытались заняться любовью несколько раз, но эти попытки никогда не приводили к удовлетворительным результатам. Честно говоря, они кончались полной катастрофой.
Она никак не могла понять, почему мед-машина до сих пор не снабдила его новыми яичками. Медицинская программа объясняла ей, что они могут взять клетку из любой части человеческого тела и, повозившись соответствующим образом с ее ДНК, вырастить новый глаз, руку, печень или что-нибудь еще, но таким способом было невозможно создать половые органы. Она не понимала, чем вызвано это ограничение, и указала программе, что на станции хранятся сперма и яйцеклетки. Так что проще простого вырастить эмбрион, а потом взять у него нужный клетки. Ответом медицинской программы было то, что этого не позволит сделать Этическая Программа.
В конечном итоге, именно из-за правил, записанных в Этической Программе относительно работы с эмбрионами, Робину позволили жить здесь в виде нормального человека, а не в виде элоя. Это было еще одной причиной, по которой Джен испытывала к Этической Программе недоверие. Она помнила, что даже Мило находил странным, что эти сверхумные программы позволили случайно вырасти такому атавизму, каким по их представлениям являлся Робин.
Джен встала с дивана и посмотрела на Робина. Как не похож он был на смелого, восхитительного молодого человека, которого она встретила на Небесном Ангеле в который предложил ей тогда свои услуги, а позднее в свою любовь. Ничего не осталось от той страсти, того воодушевления. Когда эта сука, принцесса Андреа, кастрировала его, она отрезала нечто большее, чем просто яички.
— Ты должен был полететь со мной на Той, — сказала она ему. — Воздух пахнет чудесно. Это пошло бы тебе на пользу.
— Я чувствую себя таким усталым сегодня, — ответил он, — может быть, в следующий раз.
— Конечно. Я собираюсь пойти к нам принять душ и переодеться. Увидимся за ужином.
Он тускло улыбнулся и кивнул.
Она стояла под душем и думала о том, как ей наскучила эта станция. Конечно, единственной альтернативой всему этому могла быть только смерть в руинах магазина торгового ряда, если бы Той не прилетела в последний момент. Интересно, думала она, правда без особой заботы, что стало с герцогом и другими, пытавшимися убить ее. Но больше всего она думала о Мило. К этому времени он должен был полностью вырасти и потерять последние схожие черты с ее сыном, Саймоном, чье тело он захватил. Во всяком случае, она на это надеялась. Несчастный Саймон.
Несчастный мир! Особенно теперь, когда Мило и Эшли объединились и контролировали не только Небесного Ангела, но и всех остальных Небесных Властелинов, как свой флот. Как Джен его ненавидела! Он отобрал у нее все, даже ее сына. И теперь у него достаточно сил, чтобы завоевать весь мир.
Все, что от него осталось.
Глава 5
Голый Мило Хейз лежал на грязной кровати, закинув руки за голову, его взгляд был устремлен в пространство. Он был спокоен. Прошло целых три месяца. Вмятины на стальной двери были сделаны им в начале его заключения, так же как и выбоины в стенах. После этого он прекратил впадать в бессмысленную ярость и решил использовать голову, а не силу. Определенно, должен существовать способ вернуть себе расположение Эшли.
И теперь он считал, что решение найдено. План пришел ему в голову неделю назад, и все это время он потратил, совмещая друг с другом его разрозненные кусочки, оттачивая его. Он полагал, что шансы на успех были пятьдесят на пятьдесят, и теперь был готов привести его в исполнение.
Терпеливо дождавшись 18.00, он встал с кровати, поднял с пола поднос с грязной посудой и подошел к двери. На ней почти тотчас откинулась панель, и в открывшееся окошко заглянул Шен. Мило протянул ему поднос.
— Я должен поговорить с Эшли. Это важно, — сказал он.
— Ты знаешь, что об этом не может быть и речи, — ответил Шен, холодно взглянув на него.
Потом нагнулся, исчезнув из виду, поставил обеденный поднос на пол и поднялся с другим, на котором стоял ужин Мило.
Мило проигнорировал предложенный ему поднос.
— Повторяю тебе, это важно. Для Эшли. Она захочет поговорить со мной, когда узнает, о чем пойдет речь.
— Она больше никогда не захочет говорить с тобой, — сказал Шен, не сумев скрыть самодовольства в голосе.
Мило сдержал раздражение. Если все пойдет так, как он планировал, то у него будет достаточно времени, чтобы расквитаться с этим ублюдком минервианцем.
— Просто передай Эшли, — спокойно сказал он, — что я знаю кое-что, жизненно важное для нее.
— Я никогда не сделаю ничего для тебя, Мило, — сказал Шен. — После того, что ты сделал с Тирой. А теперь забирай свой ужин.
Мило продолжал не замечать поднос.
— В твоих же интересах передать Эшли мои слова. Если она когда-нибудь узнает, что ты отобрал у нее шанс жить во плоти — опять стать человеком, — она впадет в бешенство, и ты это знаешь не хуже меня.
Это заставило Шена нахмуриться.
— О чем ты говоришь? Как она может снова стать человеком? Это невозможно.
— Ну, а я думаю иначе. Я придумал способ, с помощью которого она сможет получить новое тело. И ты должен ей об этом сказать.
Шен подумал некоторое время, а потом покачал головой.
— Чепуха. Ты цепляешься за любую соломинку, лишь бы получить возможность поговорить с ней и попытаться убедить ее освободить тебя. Ну, а в этом я тебе не помощник. А теперь или бери поднос, или оставайся голодным.
На этот раз Мило поднос взял. Когда Шен начал закрывать окошко, он сказал:
— Подожди, Шен.
— Что еще? — подозрительно спросил тот.
Мило тепло улыбнулся ему и сказал:
— Передай Тире мою любовь.
Шен с громким стуком захлопнул панель.
Все еще улыбаясь, Мило вернулся на свою кровать. Теперь все зависело от того, был ли он полностью отрезан от Эшли, или нет. Да, конечно, Шен сказал ему, что в самом начале его заключения робот-паук удалил все датчики с его одежды, однако ж Мило все-таки подозревал, что Эшли не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за его страданиями. Если он ошибался, то его план был мертворожденным.
Ему не пришлось долго ждать. Через несколько минут он услышал какое-то движение за дверью. Потом дверь начала приоткрываться. Когда она отъехала в сторону до половины, в комнату вошел робот-паук. Шарообразный механизм подбежал на своих паучьих ногах к кровати. Мило спокойно взглянул на него и сказал:
— Привет, Эшли.
Робот-паук застыл около кровати.
— Если это один из твоих фокусов, Мило, то я выпущу тебе кишки, — сказал робот голосом Эшли.
Мило сел на кровати.
— Значит, Шен передал тебе мое послание?
— Не важно, откуда я узнала, что ты ему сказал. Выкладывай, как я могу опять стать человеком. У тебя есть тридцать секунд, чтобы убедить меня.
Мило улыбнулся. Он все правильно рассчитал. Она все-таки оставила датчики в его одежде.
— Спешить, — сказал он спокойно, — некуда. И прекрати угрожать мне, в противном случае я не расскажу тебе то, что ты просто жаждешь узнать.
— Мило!..
— И до того как я начну рассказывать, хотел бы уточнить некоторые условия.
Робот словно поперхнулся:
— Условия?! Что значит условия? Ты не имеешь права чего-либо требовать.
Мило закинул руки за голову и лег снова на кровать.
— Если ты не готова заключить сделку, то можешь уйти. Да, и не забудь закрыть за собой дверь.
Последовало еще несколько невнятных звуков из робота, закончившихся словами:
— Ладно, твоя взяла… пока. Чего ты хочешь?
— Ну, для начала я хочу свободы в пределах корабля;
— В зависимости от того, что ты мне расскажешь, конечно, ты ее получишь.
— Этот недоносок Шен должен быть моим личным рабом.
— Я все равно собиралась наказать его. Ладно, идет.
— И еще хочу получить обратно девчонку.
Ответом было продолжительное молчание.
— Эшли?
— Сначала скажи, как я смогу опять стать человеком.
После некоторого колебания Мило заговорил:
— Очень хорошо. — Он встал с кровати и принялся расхаживать по комнате. — Ты конечно же не забыла одного нашего непрошеного гостя, Робина, и его чудесную машину?..
— Нет, конечно.
— Кстати, как я полагаю, ты его не нашла с тех пор, как он неожиданно улетел?
— Нет, — ответила Эшли с растущим нетерпением, — давай ближе к делу.
— Ты также должна помнить — я не сомневаюсь, что ты прослушивала все наши разговоры, — как он описывал свою жизнь на Шангри Ла с этими странными элоями.
— Да, да. Ну и что?
— Помнишь, он упоминал, что они на своей станции хранят некоторое количество человеческих яйцеклеток и спермы в замороженном состоянии?
— Да… что-то такое было. Ну и что?
— Так в этом-то все и дело! Оттуда ты и получишь себе новое тело!
Робот-паук двинулся на него, выдвигая из себя лазерный резак. Мило отступил в угол комнаты.
— Эшли, в чем?..
— Может быть, я соображаю не так хорошо, как прежде, но я еще не полная идиотка, — завопила она. — Что могут для меня значить несколько замороженных яйцеклеток и сперматозоидов на секретной подводной станции где-то под Южным полюсом? Отвечай быстро, Мило, пока я не провела тебе операцию на глазном яблоке!
Он поднял руки.
— Спокойно! Дай мне объяснить!
— Объясняй!
— Станция буквально набита новейшими технологиями. Эти умнейшие, саморазвивающиеся программы, о которых рассказывал Робин, способны снабдить меня оборудованием, необходимым для того, чтобы я перенес код твоей личности и всю твою память из биочипа в молодой, чистый мозг.
Эшли помолчала, пока обрабатывала полученную информацию, а потом спросила:
— Это возможно?
— Разумеется. Никаких проблем при наличии необходимого оборудования.
— Так, так… — медленно проговорила Эшли. — Но как мы найдем станцию? Целый флот Небесных Властелинов пытался это сделать и не смог.
— Они были примитивны. А у нас есть все необходимое, чтобы отыскать Шангри Ла. Карл переделает несколько роботов в подводные аппараты. Они будут искать станцию подо льдами. Когда они ее обнаружат, то мы пробурим лед с помощью лазеров и вытащим станцию из ее скорлупки.
— Звучит просто.
— Я много об этом думал. Уж поверь мне.
— Ха! — сказала она, но резак убрала.
— Ну? Договорились?
— Я думаю, да.
— И я получаю девчонку?
— Ну ладно.
Мило ухмыльнулся.
— Не отведешь ли ты меня в их апартаменты? Я хотел бы порадовать их новостью лично.
— Как хочешь…
К большому удовольствию Мило Тира побледнела, когда он вошел. Шен, который сидел подле нее на диване, уставился на него, не веря своим глазам.
— Как… как… тебе удалось выбраться?
Мило пропустил его слова мимо ушей. Он стоял, уперев руки в бока, разглядывая Тиру. Ее нарастающий страх возбуждал его.
— Да это я, Мило. Я что так сильно вырос, с тех пор как мы не виделись? Ну теперь, когда я уже вполне созрел, я обещаю, что занятие любовью со мной будет приносить существенно больше удовольствия, нежели в прошлом. Что, собственно, я и собираюсь продемонстрировать немедленно.
Он двинулся к Тире. Тотчас Шен прыгнул и перегородил ему дорогу. Мило схватил его за горло. Теперь он был выше Шена. И гораздо, гораздо сильнее.
— Обстановка изменилась, минервианский ублюдок. Я опять наверху, а это значит, что ты в дерьме. — Он поднял его в воздух и швырнул через комнату.
Тира вскочила и подбежала к стонущему на полу Шену. Мило подошел к ним, схватил ее сзади за шею и поставил на ноги. Она сопротивлялась, но ничего не могла поделать против его железной хватки, когда он тащил ее в спальню. Мило с силой захлопнул за собой дверь.
Глава 6
Мило Хейз или, если хотите, Джеймс Глейк выбрался на «оболочку» Бельведера. На самом деле это была внутренняя оболочка четырехмильной цилиндрической станции. «Пол» плавно закруглялся под его ногами, чтобы в отдалении превратиться в стену, а потом в потолок и опять стать стеной с другой стороны от него. В той повести, которую только что читал Мило, «Триллион историй о Свете и Любви», на станции тех бессмертных росли деревья, трава, даже были небольшие речки, но взору Мило представала лишь бесконечная поверхность из бледного пластика и металла, изредка пересекаемая стеклянными полосами, пропускающими солнечный свет.
Воздух здесь наверху, на «воле», был таким же спертым, как и внизу. Бактерии в системе регенерации воздуха, созданные сотни лет назад, очевидно, претерпели какие-то мутации и больше не работали со стопроцентной эффективностью. Но все виды генноинженерных работ были на Бельведере строжайше запрещены, и поэтому Мило знал, что нет никакой надежды исправить этот дефект.
Он добрался до ближайшей станции, через некоторое время подошел монорельсовый поезд. Вагоны различались по половому признаку: первый вагон для мужчин, второй — для женщин. Мило ехал в Зал Отцов. Там должно было начаться еще одно совещание, посвященное «Земной проблеме». До сих пор не было принято никакого решения по поводу ответа на радиосигналы, регулярно передаваемые с планеты. Несмотря на религиозные и политические разногласия, Святые Отцы провели переговоры с руководствами других орбитальных станций — Летающего Города, Звездного Света и Караганды, — которые были точно так же шокированы этим событием. Так же как и Святые Отцы на Бельведере, другие правители держали само существование этих сигналов в строжайшем секрете от населения своих станций, чтобы избежать социальных возмущений. Марсианские колонии, находящиеся за пределами действия сигналов, также были проинформированы о случившемся, и их правящие партии, несмотря на идеологические различия, были одинаково шокированы произошедшим.
Остальные станции пока следовали примеру Бельведера и не отвечали на сигналы, однако Мило подозревал, что такая общность поведения не продлится слишком долго. И если какая-нибудь станция и ответит, то это будет, конечно, не Бельведер. Отцы рассматривали жителей Земли, как несущих на себе проклятие. На первом собрании по поводу сигналов один из Отцов заявил, что все эти сообщения не что иное, как происки Сатаны. Посылающие сигналы утверждали, что они живут в местности, уже многие сотни лет чистой от эпидемий, но это могла быть хитрая уловка с целью заманить чистых бельведерианцев на Землю, чтобы заразить их богопротивными болезнями. Именно поэтому Мило был приглашен принять участие в совещании. Его советы как ведущего медицинского эксперта станции могли быть весьма полезны. Действительно ли так уж невозможно, чтобы после Генных войн на Земле кто-либо уцелел?
Мило согласился, что это весьма маловероятно, но вовсе не невозможно. Да, никаких радиосигналов ниоткуда с Земли — до последнего времени — не передавалось, однако это могло быть из-за того, что несмотря на гибель всей технологической цивилизации в эпидемиях, расползшихся по Земле за время Генных войн, человечество вовсе не было истреблено полностью. Оставшиеся в живых медленно развивались, возвратившись в конце концов на необходимый технологический уровень, во всяком случае этого уровня достигло по меньшей мере одно из сообществ. Оно находилось на северо-восточном побережье Австралии.
Едва войдя в Зал Отцов, Мило почувствовал необычное возбуждение, царящее в помещении. Определенно что-то случилось, решил он. Как только он занял свое место за столом, отец Мессий, председательствующий, посмотрел на него и нахмурился.
— Вы заставили себя ждать, брат Джеймс.
Мило склонил голову и кротко проговорил:
— Прошу прощения. Я прибыл настолько быстро, насколько это было возможно.
Отец Мессий что-то недовольно пробормотал и сказал:
— Помолимся же…
Закрыв глаза и соединив ладони, Мило старался не слушать бормотание отца Мессия и гадал, что же произошло. В конце концов, отец Мессий закончил и сказал:
— Начнем наше собрание. Многие из вас уже знают, что произошло. Я позволю себе сообщить остальным неприятную новость, которую мы получили с орбитальной станции Караганда…
Мило подался вперед, стараясь ничего не упустить. Все, что было неприятно отцу Мессию, заслуживало того, чтобы быть выслушанным.
— Они ответили на сигналы с Земли, — сообщил отец Мессий, — они ведут переговоры с земными людьми или кем бы там ни было. Но это еще не самое ужасное. Они решили поверить землянам на слово, что их территория чиста от заразы. Они посылают на Землю корабль.
Мило испытал бурю эмоций. Любой ценой, любым способом, но он будет на этом корабле.
Эйла нетерпеливо ждала у батискафа вместе с Жюли. Рядом, постоянно озираясь, плавал Келл. Он нес патрульную службу и держал подводное ружье наготове. Эйла и Жюли были безоружны. Несмотря на то, что Большой Барьерный риф служил естественной преградой для наиболее страшных существ, населяющих теперь мировой океан, в воды между рифом и берегом иногда заплывали кальмары, подводные черви и другие огромные и опасные морские чудища. Поэтому и была столь необходима внутренняя стена, защищающая прибрежные воды Пальмиры с их рыбоводческими фермами.
Жюли подала сигнал, но Эйла уже и сама заметила пять приближающихся размытых силуэтов. Они с Жюли взялись за ручки плетеной корзины и двинулись навстречу. Чуть сблизившись, она смогла различить самого крупного из морских людей, их предводителя. Эйла называла его Тигр. Двое из четверых, сопровождавших его, были самками. Эйла подняла в приветствии свободную руку. Тигр в знак ответного приветствия также поднял руку. Огромные когти, выступающие на его перепончатых пальцах, были убраны в знак мира.
Эйла и Жюли остановились и опустили корзину. Она была плотно набита свежевыловленной рыбой. Тигр подплыл поближе, осмотрел содержимое корзины, удовлетворенно кивнул и сделал знак своим людям. Самки выплыли вперед, неся ответный дар. Они положили его около корзины, а затем быстро вернулись к самцам. Металлический предмет около трех футов в длину и одного в ширину. Эйла беспомощно взглянула на Тигра и жестами объяснила, что не знает, что это такое. Он потряс головой, что, как; она знала, было знаком раздражения, подплыл к предмету и потрогал что-то на его стенке. Откинулась крышка, и Эйла увидела, что это какой-то контейнер, и заглянула внутрь. Она не знала точно, что это такое, но в одном была уверена — это какое-то оружие. Эйла кивнула Тигру, выражая свою благодарность, и потянулась вперед, закрывая крышку контейнера. И тогда Тигр схватил ее за руку.
Морские люди были выведены с помощью генной инженерии давным-давно одной или несколькими Генными корпорациями, чтобы работать на их подводных сооружениях, таких как буровые скважины или огромные рыбоводческие хозяйства, существовавших до Генных войн. Предпочитая глубоководье, они могли адаптироваться практически к любой глубине. Несколько десятков лет назад группа Тигра решила переместиться ближе к берегу, чтобы уйти от все ухудшающихся условий открытого океана. В то время как определенные, созданные генной инженерией виды процветали в открытом океане, количество рыбы обычных видов, которая являлась основной пищей для морских людей, неуклонно уменьшалось. Убежищем им служила огромная затонувшая станция, которую они обнаружили недалеко от Большого Барьерного рифа. Вначале они стали нападать на рыбоводческие фермы Пальмиры, так как рыбы все равно не хватало и около рифа тоже, и между морскими жителями и людьми разгорелась война. Помирила враждующие стороны мать Эйлы, Глинис. Продемонстрировав небывалую храбрость, она в одиночку встретилась с отрядом морских людей, направлявшимся в рейд по фермам, и заключила с ними мир, предложив им некоторое количество пойманной рыбы. Морские люди взяли рыбу и ушли. В следующий свой приход они тоже принесли подарок, в знак мира. Это был небольшой компьютер.
Оказалось, что на этой затонувшей станции, изначально японской, сохранилось большое количество исправного, несмотря на долгое время, проведенное под водой, оборудования. (Из того, что обитатели Пальмиры смогли выяснить у морских людей, они поняли, что большая часть станции все еще сохраняла герметичность, когда морские люди нашли ее; японцы предпочли умереть от удушья, когда отказала их воздушная система, чем выйти на поверхность, где свирепствовали эпидемии.) Так началась торговля между морскими жителями и людьми, которая теперь находилась в ведении Эйлы. (Предводители морских людей — продолжительность жизни у них была невелика — дали понять, что они будут иметь дело только с женщинами.) С тех пор между ними всегда был мир. Никто из морских людей ни разу не напал на человека со старых, лихих дней. До сих пор…
Эйла была настолько обескуражена, что чуть не выпустила изо рта дыхательную трубку. Она удивленно посмотрела в круглые глаза Тигра. Что она сделала не так? Что за неизвестное табу она нарушила? Почему он нападает на нее? Да и нападает ли вообще? Несмотря на силу, с которой он сжимал ее предплечье, он не выпускал когтей. Она увидела, что он показывает другой рукой через плечо, в открытый океан, из которого он приплыл. Потом он показал знак опасности. Три раза. После этого отпустил ее, повернулся и уплыл. Его четверо спутников последовали за ним.
— Что все это значило? — спросил Келл, когда они вернулись в батискаф. — Я даже подумал, что он напал на тебя, и уже собрался было прийти на помощь, но он тебя отпустил.
Эйла нахмурилась и покачала головой.
— Ясно лишь то, что он показал знак опасности три раза, а это означает что-то очень опасное. И это должно быть внутри рифа, иначе он не сообщал бы о нем нам. Он пытался нас предупредить.
— Мне страшно, — сказала Жюли, запуская двигатели батискафа, — они никогда не дотрагивались до нас. Никто из них.
— Мне кажется, что он схватил мою руку, чтобы показать, насколько важно это сообщение, — сказала Эйла.
— Но не зная природы этой угрозы, что мы можем против нее поделать? — спросил Келл.
— Не знаю, — согласилась Эйла, — надо будет спросить у отца…
Эйлу поджидал еще один сюрприз — когда они подошли к берегу, ее отца не было на его неизменном посту на смотровой башне, он ожидал их на пляже и выглядел крайне возбужденным.
Пока он помогал ей выбраться из батискафа, она сказала:
— Папа, сегодня во время обмена произошло что-то странное. Тигр…
Он не дал ей договорить.
— Чудесная новость, дорогая! Мы получили ответ от одной из орбитальных станций.
Она изумленно уставилась на него.
— Правда?
— Да, — воскликнул он, — и это еще не все! Они собираются послать экспедицию сюда к нам!
Он обнял ее.
— Дорогая, к нам летят гости!
— Несомненно, что мы должны послать представителей Бельведера для принятия участия в карагандинской экспедиции на Землю, — сказал Мило.
Все головы вокруг стола повернулись к нему. Отец Мессий посмотрел на него с недоверием. И не только он один. Через несколько бесконечно долгих секунд отец Мессий медленно проговорил:
— Вы отдаете себе отчет в своих словах, брат Джеймс? Мы не хотим иметь ничего общего с этим миром, который проклят.
Мило взглянул на огромный металлический крест, висящий за креслом отца Мессия, и сказал:
— Разве оценка ситуации там внизу не входит в наши обязанности? В их сообществе могут быть души, которые еще не потеряны для Господа. Также необходимо учесть и другой аспект сложившейся ситуации. Если Караганда решит заключить с землянами какой-либо союз, то было бы крайне полезно иметь кого-нибудь, кто бы отслеживал ход событий.
Мило остановился, давая словам дойти до понимания всех присутствующих. Он с удовлетворением отметил появление задумчивого выражения на лице отца Мессия. Клюнул! Он продолжил:
Джен выбралась из своего утепленного костюма и в одном белье уселась, выбрав какой-то старый фильм. С отвращением почувствовав запах пота, она велела фильму начаться. Он был двухмерный, начала двадцать первого века, комедия-триллер о частном детективе, нанятом для охоты за его собственным клоном, который тайно от него меняет свой пол и становится женщиной. Фильм назывался «Встреча с милашкой» и почти закончился, когда появился Робин, одетый в пижаму. Он ласково улыбнулся, подошел, провел рукой по ее волосам и устало опустился на стоящий поодаль диван, она пересела к нему.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, только немного устал, и все.
Она пододвинулась ближе, прижалась к нему, сильно поцеловала его в губы. Робин стал отвечать, крепко обвив ее руками, но потом Джен почувствовала, как слабеет его объятие. Она отстранилась и посмотрела ему в лицо. Он выглядел смущенным.
— Извини, Джен.
— Все в порядке, — сказала она, изо всех сил стараясь скрыть свое разочарование.
Ее рука скользнула вниз, между его ног. Никаких следов сексуального возбуждения! Она знала, что в принципе эрекция была возможна, несмотря на отсутствие яичек. Для компенсации его предстательная железа была изменена таким образом, чтобы вырабатывать нормальное количество тестостерона. Но почему-то это не давало ожидаемого эффекта. Они пытались заняться любовью несколько раз, но эти попытки никогда не приводили к удовлетворительным результатам. Честно говоря, они кончались полной катастрофой.
Она никак не могла понять, почему мед-машина до сих пор не снабдила его новыми яичками. Медицинская программа объясняла ей, что они могут взять клетку из любой части человеческого тела и, повозившись соответствующим образом с ее ДНК, вырастить новый глаз, руку, печень или что-нибудь еще, но таким способом было невозможно создать половые органы. Она не понимала, чем вызвано это ограничение, и указала программе, что на станции хранятся сперма и яйцеклетки. Так что проще простого вырастить эмбрион, а потом взять у него нужный клетки. Ответом медицинской программы было то, что этого не позволит сделать Этическая Программа.
В конечном итоге, именно из-за правил, записанных в Этической Программе относительно работы с эмбрионами, Робину позволили жить здесь в виде нормального человека, а не в виде элоя. Это было еще одной причиной, по которой Джен испытывала к Этической Программе недоверие. Она помнила, что даже Мило находил странным, что эти сверхумные программы позволили случайно вырасти такому атавизму, каким по их представлениям являлся Робин.
Джен встала с дивана и посмотрела на Робина. Как не похож он был на смелого, восхитительного молодого человека, которого она встретила на Небесном Ангеле в который предложил ей тогда свои услуги, а позднее в свою любовь. Ничего не осталось от той страсти, того воодушевления. Когда эта сука, принцесса Андреа, кастрировала его, она отрезала нечто большее, чем просто яички.
— Ты должен был полететь со мной на Той, — сказала она ему. — Воздух пахнет чудесно. Это пошло бы тебе на пользу.
— Я чувствую себя таким усталым сегодня, — ответил он, — может быть, в следующий раз.
— Конечно. Я собираюсь пойти к нам принять душ и переодеться. Увидимся за ужином.
Он тускло улыбнулся и кивнул.
Она стояла под душем и думала о том, как ей наскучила эта станция. Конечно, единственной альтернативой всему этому могла быть только смерть в руинах магазина торгового ряда, если бы Той не прилетела в последний момент. Интересно, думала она, правда без особой заботы, что стало с герцогом и другими, пытавшимися убить ее. Но больше всего она думала о Мило. К этому времени он должен был полностью вырасти и потерять последние схожие черты с ее сыном, Саймоном, чье тело он захватил. Во всяком случае, она на это надеялась. Несчастный Саймон.
Несчастный мир! Особенно теперь, когда Мило и Эшли объединились и контролировали не только Небесного Ангела, но и всех остальных Небесных Властелинов, как свой флот. Как Джен его ненавидела! Он отобрал у нее все, даже ее сына. И теперь у него достаточно сил, чтобы завоевать весь мир.
Все, что от него осталось.
Глава 5
Голый Мило Хейз лежал на грязной кровати, закинув руки за голову, его взгляд был устремлен в пространство. Он был спокоен. Прошло целых три месяца. Вмятины на стальной двери были сделаны им в начале его заключения, так же как и выбоины в стенах. После этого он прекратил впадать в бессмысленную ярость и решил использовать голову, а не силу. Определенно, должен существовать способ вернуть себе расположение Эшли.
И теперь он считал, что решение найдено. План пришел ему в голову неделю назад, и все это время он потратил, совмещая друг с другом его разрозненные кусочки, оттачивая его. Он полагал, что шансы на успех были пятьдесят на пятьдесят, и теперь был готов привести его в исполнение.
Терпеливо дождавшись 18.00, он встал с кровати, поднял с пола поднос с грязной посудой и подошел к двери. На ней почти тотчас откинулась панель, и в открывшееся окошко заглянул Шен. Мило протянул ему поднос.
— Я должен поговорить с Эшли. Это важно, — сказал он.
— Ты знаешь, что об этом не может быть и речи, — ответил Шен, холодно взглянув на него.
Потом нагнулся, исчезнув из виду, поставил обеденный поднос на пол и поднялся с другим, на котором стоял ужин Мило.
Мило проигнорировал предложенный ему поднос.
— Повторяю тебе, это важно. Для Эшли. Она захочет поговорить со мной, когда узнает, о чем пойдет речь.
— Она больше никогда не захочет говорить с тобой, — сказал Шен, не сумев скрыть самодовольства в голосе.
Мило сдержал раздражение. Если все пойдет так, как он планировал, то у него будет достаточно времени, чтобы расквитаться с этим ублюдком минервианцем.
— Просто передай Эшли, — спокойно сказал он, — что я знаю кое-что, жизненно важное для нее.
— Я никогда не сделаю ничего для тебя, Мило, — сказал Шен. — После того, что ты сделал с Тирой. А теперь забирай свой ужин.
Мило продолжал не замечать поднос.
— В твоих же интересах передать Эшли мои слова. Если она когда-нибудь узнает, что ты отобрал у нее шанс жить во плоти — опять стать человеком, — она впадет в бешенство, и ты это знаешь не хуже меня.
Это заставило Шена нахмуриться.
— О чем ты говоришь? Как она может снова стать человеком? Это невозможно.
— Ну, а я думаю иначе. Я придумал способ, с помощью которого она сможет получить новое тело. И ты должен ей об этом сказать.
Шен подумал некоторое время, а потом покачал головой.
— Чепуха. Ты цепляешься за любую соломинку, лишь бы получить возможность поговорить с ней и попытаться убедить ее освободить тебя. Ну, а в этом я тебе не помощник. А теперь или бери поднос, или оставайся голодным.
На этот раз Мило поднос взял. Когда Шен начал закрывать окошко, он сказал:
— Подожди, Шен.
— Что еще? — подозрительно спросил тот.
Мило тепло улыбнулся ему и сказал:
— Передай Тире мою любовь.
Шен с громким стуком захлопнул панель.
Все еще улыбаясь, Мило вернулся на свою кровать. Теперь все зависело от того, был ли он полностью отрезан от Эшли, или нет. Да, конечно, Шен сказал ему, что в самом начале его заключения робот-паук удалил все датчики с его одежды, однако ж Мило все-таки подозревал, что Эшли не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за его страданиями. Если он ошибался, то его план был мертворожденным.
Ему не пришлось долго ждать. Через несколько минут он услышал какое-то движение за дверью. Потом дверь начала приоткрываться. Когда она отъехала в сторону до половины, в комнату вошел робот-паук. Шарообразный механизм подбежал на своих паучьих ногах к кровати. Мило спокойно взглянул на него и сказал:
— Привет, Эшли.
Робот-паук застыл около кровати.
— Если это один из твоих фокусов, Мило, то я выпущу тебе кишки, — сказал робот голосом Эшли.
Мило сел на кровати.
— Значит, Шен передал тебе мое послание?
— Не важно, откуда я узнала, что ты ему сказал. Выкладывай, как я могу опять стать человеком. У тебя есть тридцать секунд, чтобы убедить меня.
Мило улыбнулся. Он все правильно рассчитал. Она все-таки оставила датчики в его одежде.
— Спешить, — сказал он спокойно, — некуда. И прекрати угрожать мне, в противном случае я не расскажу тебе то, что ты просто жаждешь узнать.
— Мило!..
— И до того как я начну рассказывать, хотел бы уточнить некоторые условия.
Робот словно поперхнулся:
— Условия?! Что значит условия? Ты не имеешь права чего-либо требовать.
Мило закинул руки за голову и лег снова на кровать.
— Если ты не готова заключить сделку, то можешь уйти. Да, и не забудь закрыть за собой дверь.
Последовало еще несколько невнятных звуков из робота, закончившихся словами:
— Ладно, твоя взяла… пока. Чего ты хочешь?
— Ну, для начала я хочу свободы в пределах корабля;
— В зависимости от того, что ты мне расскажешь, конечно, ты ее получишь.
— Этот недоносок Шен должен быть моим личным рабом.
— Я все равно собиралась наказать его. Ладно, идет.
— И еще хочу получить обратно девчонку.
Ответом было продолжительное молчание.
— Эшли?
— Сначала скажи, как я смогу опять стать человеком.
После некоторого колебания Мило заговорил:
— Очень хорошо. — Он встал с кровати и принялся расхаживать по комнате. — Ты конечно же не забыла одного нашего непрошеного гостя, Робина, и его чудесную машину?..
— Нет, конечно.
— Кстати, как я полагаю, ты его не нашла с тех пор, как он неожиданно улетел?
— Нет, — ответила Эшли с растущим нетерпением, — давай ближе к делу.
— Ты также должна помнить — я не сомневаюсь, что ты прослушивала все наши разговоры, — как он описывал свою жизнь на Шангри Ла с этими странными элоями.
— Да, да. Ну и что?
— Помнишь, он упоминал, что они на своей станции хранят некоторое количество человеческих яйцеклеток и спермы в замороженном состоянии?
— Да… что-то такое было. Ну и что?
— Так в этом-то все и дело! Оттуда ты и получишь себе новое тело!
Робот-паук двинулся на него, выдвигая из себя лазерный резак. Мило отступил в угол комнаты.
— Эшли, в чем?..
— Может быть, я соображаю не так хорошо, как прежде, но я еще не полная идиотка, — завопила она. — Что могут для меня значить несколько замороженных яйцеклеток и сперматозоидов на секретной подводной станции где-то под Южным полюсом? Отвечай быстро, Мило, пока я не провела тебе операцию на глазном яблоке!
Он поднял руки.
— Спокойно! Дай мне объяснить!
— Объясняй!
— Станция буквально набита новейшими технологиями. Эти умнейшие, саморазвивающиеся программы, о которых рассказывал Робин, способны снабдить меня оборудованием, необходимым для того, чтобы я перенес код твоей личности и всю твою память из биочипа в молодой, чистый мозг.
Эшли помолчала, пока обрабатывала полученную информацию, а потом спросила:
— Это возможно?
— Разумеется. Никаких проблем при наличии необходимого оборудования.
— Так, так… — медленно проговорила Эшли. — Но как мы найдем станцию? Целый флот Небесных Властелинов пытался это сделать и не смог.
— Они были примитивны. А у нас есть все необходимое, чтобы отыскать Шангри Ла. Карл переделает несколько роботов в подводные аппараты. Они будут искать станцию подо льдами. Когда они ее обнаружат, то мы пробурим лед с помощью лазеров и вытащим станцию из ее скорлупки.
— Звучит просто.
— Я много об этом думал. Уж поверь мне.
— Ха! — сказала она, но резак убрала.
— Ну? Договорились?
— Я думаю, да.
— И я получаю девчонку?
— Ну ладно.
Мило ухмыльнулся.
— Не отведешь ли ты меня в их апартаменты? Я хотел бы порадовать их новостью лично.
— Как хочешь…
К большому удовольствию Мило Тира побледнела, когда он вошел. Шен, который сидел подле нее на диване, уставился на него, не веря своим глазам.
— Как… как… тебе удалось выбраться?
Мило пропустил его слова мимо ушей. Он стоял, уперев руки в бока, разглядывая Тиру. Ее нарастающий страх возбуждал его.
— Да это я, Мило. Я что так сильно вырос, с тех пор как мы не виделись? Ну теперь, когда я уже вполне созрел, я обещаю, что занятие любовью со мной будет приносить существенно больше удовольствия, нежели в прошлом. Что, собственно, я и собираюсь продемонстрировать немедленно.
Он двинулся к Тире. Тотчас Шен прыгнул и перегородил ему дорогу. Мило схватил его за горло. Теперь он был выше Шена. И гораздо, гораздо сильнее.
— Обстановка изменилась, минервианский ублюдок. Я опять наверху, а это значит, что ты в дерьме. — Он поднял его в воздух и швырнул через комнату.
Тира вскочила и подбежала к стонущему на полу Шену. Мило подошел к ним, схватил ее сзади за шею и поставил на ноги. Она сопротивлялась, но ничего не могла поделать против его железной хватки, когда он тащил ее в спальню. Мило с силой захлопнул за собой дверь.
Глава 6
Мило Хейз или, если хотите, Джеймс Глейк выбрался на «оболочку» Бельведера. На самом деле это была внутренняя оболочка четырехмильной цилиндрической станции. «Пол» плавно закруглялся под его ногами, чтобы в отдалении превратиться в стену, а потом в потолок и опять стать стеной с другой стороны от него. В той повести, которую только что читал Мило, «Триллион историй о Свете и Любви», на станции тех бессмертных росли деревья, трава, даже были небольшие речки, но взору Мило представала лишь бесконечная поверхность из бледного пластика и металла, изредка пересекаемая стеклянными полосами, пропускающими солнечный свет.
Воздух здесь наверху, на «воле», был таким же спертым, как и внизу. Бактерии в системе регенерации воздуха, созданные сотни лет назад, очевидно, претерпели какие-то мутации и больше не работали со стопроцентной эффективностью. Но все виды генноинженерных работ были на Бельведере строжайше запрещены, и поэтому Мило знал, что нет никакой надежды исправить этот дефект.
Он добрался до ближайшей станции, через некоторое время подошел монорельсовый поезд. Вагоны различались по половому признаку: первый вагон для мужчин, второй — для женщин. Мило ехал в Зал Отцов. Там должно было начаться еще одно совещание, посвященное «Земной проблеме». До сих пор не было принято никакого решения по поводу ответа на радиосигналы, регулярно передаваемые с планеты. Несмотря на религиозные и политические разногласия, Святые Отцы провели переговоры с руководствами других орбитальных станций — Летающего Города, Звездного Света и Караганды, — которые были точно так же шокированы этим событием. Так же как и Святые Отцы на Бельведере, другие правители держали само существование этих сигналов в строжайшем секрете от населения своих станций, чтобы избежать социальных возмущений. Марсианские колонии, находящиеся за пределами действия сигналов, также были проинформированы о случившемся, и их правящие партии, несмотря на идеологические различия, были одинаково шокированы произошедшим.
Остальные станции пока следовали примеру Бельведера и не отвечали на сигналы, однако Мило подозревал, что такая общность поведения не продлится слишком долго. И если какая-нибудь станция и ответит, то это будет, конечно, не Бельведер. Отцы рассматривали жителей Земли, как несущих на себе проклятие. На первом собрании по поводу сигналов один из Отцов заявил, что все эти сообщения не что иное, как происки Сатаны. Посылающие сигналы утверждали, что они живут в местности, уже многие сотни лет чистой от эпидемий, но это могла быть хитрая уловка с целью заманить чистых бельведерианцев на Землю, чтобы заразить их богопротивными болезнями. Именно поэтому Мило был приглашен принять участие в совещании. Его советы как ведущего медицинского эксперта станции могли быть весьма полезны. Действительно ли так уж невозможно, чтобы после Генных войн на Земле кто-либо уцелел?
Мило согласился, что это весьма маловероятно, но вовсе не невозможно. Да, никаких радиосигналов ниоткуда с Земли — до последнего времени — не передавалось, однако это могло быть из-за того, что несмотря на гибель всей технологической цивилизации в эпидемиях, расползшихся по Земле за время Генных войн, человечество вовсе не было истреблено полностью. Оставшиеся в живых медленно развивались, возвратившись в конце концов на необходимый технологический уровень, во всяком случае этого уровня достигло по меньшей мере одно из сообществ. Оно находилось на северо-восточном побережье Австралии.
Едва войдя в Зал Отцов, Мило почувствовал необычное возбуждение, царящее в помещении. Определенно что-то случилось, решил он. Как только он занял свое место за столом, отец Мессий, председательствующий, посмотрел на него и нахмурился.
— Вы заставили себя ждать, брат Джеймс.
Мило склонил голову и кротко проговорил:
— Прошу прощения. Я прибыл настолько быстро, насколько это было возможно.
Отец Мессий что-то недовольно пробормотал и сказал:
— Помолимся же…
Закрыв глаза и соединив ладони, Мило старался не слушать бормотание отца Мессия и гадал, что же произошло. В конце концов, отец Мессий закончил и сказал:
— Начнем наше собрание. Многие из вас уже знают, что произошло. Я позволю себе сообщить остальным неприятную новость, которую мы получили с орбитальной станции Караганда…
Мило подался вперед, стараясь ничего не упустить. Все, что было неприятно отцу Мессию, заслуживало того, чтобы быть выслушанным.
— Они ответили на сигналы с Земли, — сообщил отец Мессий, — они ведут переговоры с земными людьми или кем бы там ни было. Но это еще не самое ужасное. Они решили поверить землянам на слово, что их территория чиста от заразы. Они посылают на Землю корабль.
Мило испытал бурю эмоций. Любой ценой, любым способом, но он будет на этом корабле.
Эйла нетерпеливо ждала у батискафа вместе с Жюли. Рядом, постоянно озираясь, плавал Келл. Он нес патрульную службу и держал подводное ружье наготове. Эйла и Жюли были безоружны. Несмотря на то, что Большой Барьерный риф служил естественной преградой для наиболее страшных существ, населяющих теперь мировой океан, в воды между рифом и берегом иногда заплывали кальмары, подводные черви и другие огромные и опасные морские чудища. Поэтому и была столь необходима внутренняя стена, защищающая прибрежные воды Пальмиры с их рыбоводческими фермами.
Жюли подала сигнал, но Эйла уже и сама заметила пять приближающихся размытых силуэтов. Они с Жюли взялись за ручки плетеной корзины и двинулись навстречу. Чуть сблизившись, она смогла различить самого крупного из морских людей, их предводителя. Эйла называла его Тигр. Двое из четверых, сопровождавших его, были самками. Эйла подняла в приветствии свободную руку. Тигр в знак ответного приветствия также поднял руку. Огромные когти, выступающие на его перепончатых пальцах, были убраны в знак мира.
Эйла и Жюли остановились и опустили корзину. Она была плотно набита свежевыловленной рыбой. Тигр подплыл поближе, осмотрел содержимое корзины, удовлетворенно кивнул и сделал знак своим людям. Самки выплыли вперед, неся ответный дар. Они положили его около корзины, а затем быстро вернулись к самцам. Металлический предмет около трех футов в длину и одного в ширину. Эйла беспомощно взглянула на Тигра и жестами объяснила, что не знает, что это такое. Он потряс головой, что, как; она знала, было знаком раздражения, подплыл к предмету и потрогал что-то на его стенке. Откинулась крышка, и Эйла увидела, что это какой-то контейнер, и заглянула внутрь. Она не знала точно, что это такое, но в одном была уверена — это какое-то оружие. Эйла кивнула Тигру, выражая свою благодарность, и потянулась вперед, закрывая крышку контейнера. И тогда Тигр схватил ее за руку.
Морские люди были выведены с помощью генной инженерии давным-давно одной или несколькими Генными корпорациями, чтобы работать на их подводных сооружениях, таких как буровые скважины или огромные рыбоводческие хозяйства, существовавших до Генных войн. Предпочитая глубоководье, они могли адаптироваться практически к любой глубине. Несколько десятков лет назад группа Тигра решила переместиться ближе к берегу, чтобы уйти от все ухудшающихся условий открытого океана. В то время как определенные, созданные генной инженерией виды процветали в открытом океане, количество рыбы обычных видов, которая являлась основной пищей для морских людей, неуклонно уменьшалось. Убежищем им служила огромная затонувшая станция, которую они обнаружили недалеко от Большого Барьерного рифа. Вначале они стали нападать на рыбоводческие фермы Пальмиры, так как рыбы все равно не хватало и около рифа тоже, и между морскими жителями и людьми разгорелась война. Помирила враждующие стороны мать Эйлы, Глинис. Продемонстрировав небывалую храбрость, она в одиночку встретилась с отрядом морских людей, направлявшимся в рейд по фермам, и заключила с ними мир, предложив им некоторое количество пойманной рыбы. Морские люди взяли рыбу и ушли. В следующий свой приход они тоже принесли подарок, в знак мира. Это был небольшой компьютер.
Оказалось, что на этой затонувшей станции, изначально японской, сохранилось большое количество исправного, несмотря на долгое время, проведенное под водой, оборудования. (Из того, что обитатели Пальмиры смогли выяснить у морских людей, они поняли, что большая часть станции все еще сохраняла герметичность, когда морские люди нашли ее; японцы предпочли умереть от удушья, когда отказала их воздушная система, чем выйти на поверхность, где свирепствовали эпидемии.) Так началась торговля между морскими жителями и людьми, которая теперь находилась в ведении Эйлы. (Предводители морских людей — продолжительность жизни у них была невелика — дали понять, что они будут иметь дело только с женщинами.) С тех пор между ними всегда был мир. Никто из морских людей ни разу не напал на человека со старых, лихих дней. До сих пор…
Эйла была настолько обескуражена, что чуть не выпустила изо рта дыхательную трубку. Она удивленно посмотрела в круглые глаза Тигра. Что она сделала не так? Что за неизвестное табу она нарушила? Почему он нападает на нее? Да и нападает ли вообще? Несмотря на силу, с которой он сжимал ее предплечье, он не выпускал когтей. Она увидела, что он показывает другой рукой через плечо, в открытый океан, из которого он приплыл. Потом он показал знак опасности. Три раза. После этого отпустил ее, повернулся и уплыл. Его четверо спутников последовали за ним.
— Что все это значило? — спросил Келл, когда они вернулись в батискаф. — Я даже подумал, что он напал на тебя, и уже собрался было прийти на помощь, но он тебя отпустил.
Эйла нахмурилась и покачала головой.
— Ясно лишь то, что он показал знак опасности три раза, а это означает что-то очень опасное. И это должно быть внутри рифа, иначе он не сообщал бы о нем нам. Он пытался нас предупредить.
— Мне страшно, — сказала Жюли, запуская двигатели батискафа, — они никогда не дотрагивались до нас. Никто из них.
— Мне кажется, что он схватил мою руку, чтобы показать, насколько важно это сообщение, — сказала Эйла.
— Но не зная природы этой угрозы, что мы можем против нее поделать? — спросил Келл.
— Не знаю, — согласилась Эйла, — надо будет спросить у отца…
Эйлу поджидал еще один сюрприз — когда они подошли к берегу, ее отца не было на его неизменном посту на смотровой башне, он ожидал их на пляже и выглядел крайне возбужденным.
Пока он помогал ей выбраться из батискафа, она сказала:
— Папа, сегодня во время обмена произошло что-то странное. Тигр…
Он не дал ей договорить.
— Чудесная новость, дорогая! Мы получили ответ от одной из орбитальных станций.
Она изумленно уставилась на него.
— Правда?
— Да, — воскликнул он, — и это еще не все! Они собираются послать экспедицию сюда к нам!
Он обнял ее.
— Дорогая, к нам летят гости!
— Несомненно, что мы должны послать представителей Бельведера для принятия участия в карагандинской экспедиции на Землю, — сказал Мило.
Все головы вокруг стола повернулись к нему. Отец Мессий посмотрел на него с недоверием. И не только он один. Через несколько бесконечно долгих секунд отец Мессий медленно проговорил:
— Вы отдаете себе отчет в своих словах, брат Джеймс? Мы не хотим иметь ничего общего с этим миром, который проклят.
Мило взглянул на огромный металлический крест, висящий за креслом отца Мессия, и сказал:
— Разве оценка ситуации там внизу не входит в наши обязанности? В их сообществе могут быть души, которые еще не потеряны для Господа. Также необходимо учесть и другой аспект сложившейся ситуации. Если Караганда решит заключить с землянами какой-либо союз, то было бы крайне полезно иметь кого-нибудь, кто бы отслеживал ход событий.
Мило остановился, давая словам дойти до понимания всех присутствующих. Он с удовлетворением отметил появление задумчивого выражения на лице отца Мессия. Клюнул! Он продолжил: