Страница:
Раздался вой Шепоточка — яростный рев ужаса и боли. Зверь в прыжке пролетел перед их глазами, на нем висела гнусная тварь. Уолкер метнул огонь друидов, пылающее копье пронзило тварь и оторвало ее от спины Шепоточка. Болотный кот одним прыжком перевернулся, снова сцепился с противником и рухнул вниз.
От стен и пола в тех местах, где их обожгла магическая сила, валил дым, в воздухе клубились пепел и пыль. Недра Южного Стража оказались черными, как смола. Единственным источником света являлось неизвестное существо внизу. Отряд окутывала мгла, а порождения Тьмы вились поодаль, выискивая позицию для нападения. Дамсон была ранена, обожжена и отброшена в сторону так быстро, что Пар не успел ей помочь. Девушка поднялась, но снова упала.
Колл, не замедляя бега, нагнулся, подхватил ее, перекинул через плечо и заспешил дальше.
Лестничный марш неожиданно осел, и Уолкер Бо скатился по откосу в золу и щебень. На мгновение Пар, Колл и полубесчувственная Дамсон остались одни на разрушающейся лестнице; потрясенные, прижались они к стене и глядели в пустоту, где пульсировал свет. Снизу они услышали рычание Шепоточка, яростный вопль Уолкера и увидели вспышку магической силы друидов.
— Что вы застыли? Пошевеливайтесь!
Это был Морган Ли. Он прикрикнул на них, внезапно появившись из дыма и пламени сверху, с темным и грозным мечом Ли в руке. Он сильно хромал, а левая рука его бессильно висела вдоль тела. Темноволосая девушка держалась рядом с ним, она тоже была изранена, по лицу у нее текла кровь. Они выскочили из тучи пыли и подтолкнули остальных к откосу. Пар, споткнувшись о камень, полетел во тьму. Он приземлился на ноги и тут же был с них сбит. Темные фигуры сомкнулись над ним, но магия заклинания спасла юношу. Она вспыхнула вокруг, защищая его словно броня, а потом взорвалась навстречу нападающим. Черные твари отлетели назад. Мимо призрачной тенью стремглав промчался Шепоточек. Пар услышал, что спутники следуют за ним, и через секунду друзья снова собрались все вместе.
Впереди пульсировал свет. А звуки, напоминающие дыхание, переросли в скорбный стон боли и печали.
Друзья побежали туда, высматривая в темноте и пыли Уолкера и болотного кота. То и дело на них нападали порождения Тьмы, но Морган и Пар отражали их натиск, заслоняя собой Колла и девушек. Дамсон очнулась, но Колл продолжал нести ее. Они мчались по узкому коридору и вдруг очутились в залитом светом помещении.
Это был огромный зал, выдолбленный в толще скалы, прорезанный в глубинах земли временем и силами природы, — гигантский чертог, средоточие и центр многочисленных лабиринтов. Поражавший друзей свет представлял собой бесформенную пульсирующую массу, стянутую шнурами багрового пламени. Вздымаясь, эта масса натягивала путы, но не могла вырваться на свободу. Казалось, она была частью основания пещеры, спаянной со скалой и уходившей во мрак к сердцу земли. Облако было бесформенным и ни на что не похожим, но то, как оно двигалось, напоминало Пару загнанного в ловушку зверя. При его движениях рождался звук, напоминавший дыхание, и казалось, что весь чертог, уходящий вверх к Южному Стражу, откликается на него.
Облако света содрогалось — и пещера, и стены твердыни содрогались в ответ. Оно стонало — и вместе с ним стонали пещера и цитадель.
— Что это? — услышал Пар рядом шепот Колла.
А напротив них Уолкер Бо сошелся в поединке с Риммером Дэллом. Две фигуры, облаченные в черные плащи, встали друг против друга с предельной сосредоточенностью. Затянутая в перчатку рука Риммера Дэлла пылала алым огнем порождений Тьмы, а руку Уолкера окутывал белый огонь друидов. Скала под ними дымилась от жара, а в воздухе над их головами клубилось марево. Глаза Риммера Дэлла налились кровью, а огромное худое лицо исказилось от злобы.
По одну сторону от них отчаянно сражался Шепоточек, пытаясь помочь Уолкеру, по другую подбирались, чтобы покончить с ним, порождения Тьмы.
Морган без промедления бросился на помощь друзьям, издав боевой клич и прочерчивая огненный след высоко поднятым заколдованным черным клинком. Темноволосая девушка побежала за ним. А Колл кинулся к скованному светящемуся существу, намереваясь перерубить цепи, но был вынужден свернуть в сторону, чтобы противостоять нападению хлынувших с галереи порождений Тьмы. Он уронил Дамсон, и мчавшийся следом Пар ее на лету подхватил. Порождения Тьмы наступали на Колла, вынуждая его отходить. Пар закричал ему, чтобы он убрался с дороги, но Колл ринулся в самую гущу черных плащей. Тогда Пар поспешно положил Дамсон и метнулся следом за ним. Колл споткнулся и упал, мгновенно поднялся и упал снова, на этот раз уже окончательно. Порождения Тьмы сомкнулись над ним. Пар взвыл от ярости и обратил против врагов заклинание песни желаний.
В ответ его со всех сторон поливали огнем, но прикрытый волшебной броней юноша без труда стряхивал его.
Когда Пар добрался до Колла, тот, окровавленный, стоял на четвереньках. Увидев Пара, он протянул ему Меч Шаннары.
— Возьми! — прохрипел он и рухнул ничком.
Пар выхватил меч и помчался вперед, в ноздри ему ударил горький запах огня и пепла. Краем глаза он заметил, что Морган сражается один — темноволосая девушка тоже упала. Ни Уолкера, ни Риммера Дэлла видно не было. Юноша чувствовал, что растрата магической силы приведет его к дурному концу. Нужно поскорее исполнить предначертанное ему. Пошатываясь, он направился к непонятному, состоящему из света существу. Должен ли он освободить его? Не сказал ли Уолкер, что именно за этим они и явились в крепость? Если оно пленено порождениями Тьмы, его надо освободить. Но так ли это?
Взглянув на Меч Шаннары, юноша внезапно сообразил, что взял его у Колла. Зачем? Ему им не воспользоваться.
Неожиданно перед ним вырос Риммер Дэлл, лучи света озаряли волчью голову на его разорванной темной одежде, капюшон, отброшенный назад, открывал рыжебородое каменное лицо, залитое кровью. Он стоял прямо перед Паром, отрезав юноше дорогу к существу из света. Рука в перчатке пульсировала багровым огнем. Когда он улыбнулся, лицо его исказилось странной гримасой.
— Пришел посмотреть, что мы здесь прячем? — спросил он шипящим резким голосом.
— Прочь с дороги! — приказал Пар.
— Нет, на этот раз — нет, — ответил его противник, и Пар внезапно заметил, что руку Первого Ищейки больше не скрывает перчатка, что огонь, который он видел, и был рукой, тем, что всегда скрывалось под перчаткой. — Я дал тебе все, а ты как ответил мне на это, мальчишка! — В нем больше не было притворной доброты или сожаления. В глазах Риммера Дэлла сверкала ненависть, а тело было сведено яростной судорогой. — Ты принадлежишь мне! Ты всегда принадлежал мне!
Пар застыл, разинув рот.
— Ты мой! — неистово твердил Риммер Дэлл. — Ты что, еще не понял этого? Ты мой, Пар Омсворд! Твоя чудесная сила принадлежит мне!
Он рывком бросился вперед, и Пар едва успел вскрикнуть и метнуть навстречу ему заклинание.
Оно задержало Дэлла — но и только.
Первый Ищейка прошел сквозь щит, как сквозь бумагу, руки его вцепились в плечи Пара. В голове Пара пронеслась смутная мысль, что именно этого все время добивался Риммер Дэлл — чудесного заклинания и тела Пара, чтобы владеть ими. Все его вкрадчивые уверения скрывали истинные притязания Первого Ищейки. Как и все порождения Тьмы, Риммер Дэлл крал силу у других, а мало кто обладал силой, сравнимой с могуществом Пара.
Под тяжестью противника юноша отлетел назад, согнулся и был брошен на колени. Меч Шаннары выпал из его онемевших пальцев. Он поднял руки, стараясь бороться с врагом и призывая на защиту силу, но она, казалось, вытекала из него. Он едва мог дышать, а тень противника обволокла его. Риммер Дэлл начал выходить из своего тела и входить в Пара. Юноша видел, как это происходит, чувствовал. Он громко закричал и попытался было освободиться, но оказался совершенно беспомощен.
«Только не это, — в ужасе думал он. — Нельзя, чтобы это произошло!»
Он вырвался из рук противника, но та часть Риммера Дэлла, что принадлежала порождениям Тьмы, медленно, но неуклонно покоряла Пара, неся ощущение холода, тьмы и отвращения к самому себе. Прежде Пар мог бы помешать этому, прежде он мог бы отшвырнуть нападавшего. Риммер Дэлл знал это. Мысли Первого Ищейки хлынули в него, и он содрогнулся от того, что прочел в них. «Кто-нибудь, помогите!»
Он уловил движение слева от себя, и Морган Ли с боевым кличем возник рядом. Но Риммер Дэлл ударил его огненной рукой, на долю секунды отпустив Пара, и Морган исчез во всполохе красного пламени, а затем во тьме. Рука вернулась на место и еще крепче сжала Пара. Житель Дола уходил в глубь себя, где чудесная сила собиралась в стальную пружину, но напор Дэлла был неудержим.., он поистине вламывался в него.
Внезапно Первый Ищейка отлетел назад, и та его часть, которая принадлежала порождениям Тьмы, оторвалась от Пара. Задыхающийся Пар разглядел Уолкера Бо, сжавшего здоровой рукой горло Риммера Дэлла, — по руке его струился белый огонь друидов. Темный Родич был обожжен и ранен, лицо под черной бородой и ручейками крови казалось белее мела. Но Уолкер был преисполнен холодной решимости сокрушить врага. Риммер Дэлл с ревом рванулся вперед, рассыпая повсюду искры силы порождений Тьмы. Что-то такое сделал с ним Уолкер, что отделило его от прежнего тела, и его принадлежащая порождениям Тьмы часть оставалась чуть поодаль. Обе части стремились воссоединиться, но Уолкер стоял между ними, не давая им этого сделать.
Пальцы Уолкера сжались в кулак, стискивая что-то внутри порождения Тьмы. Риммер Дэлл бился и кричал, его жилистое тело выгибалось и дрожало от ярости. Внизу, вгрызаясь в камень, горел огонь порождений Тьмы. Прочие порождения Тьмы ринулись на помощь, но на их пути стоял Шепоточек.
— Используй меч! — прохрипел Пару Уолкер Бо. — Освободи его!
Пар схватил с пола клинок и устремился к существу света. Он достиг его за несколько секунд, никем не остановленный, — все глаза были устремлены на поединок между друидом и Первым Ищейкой. Юноша приблизился к огромному пульсирующему облаку, скованному алыми шнурами, и, держа обеими руками Меч Шаннары, замахнулся.
Затем он призвал на помощь силу.
И она возникла, вздымаясь легко, плавно и свободно. Она пришла быстро, белый луч метнулся к облаку света, а затем облил сиянием Пара. И тогда Пар снова увидел все, что уже знал. Он больше не отшатывался от истины, а вдыхал ее, как вдыхает свежий воздух вырвавшийся из темницы узник.
Наконец-то ему открылась правда о световом существе. И он осознал, что он должен сделать.
Отозвав магическую силу меча, он опустил лезвие на пол пещеры. Позади него Риммер Дэлл и Уолкер Бо все еще продолжали поединок, которому, казалось, не будет конца. Первый Ищейка отчаянно вопил, но не от боли, причиненной ему Уолкером Бо, а от ярости. Со всех сторон к юноше приближались порождения Тьмы, стремящиеся смести с дороги снова стоявшего на ногах Моргана Ли и Шепоточка, который казался неуязвимым. Но они опоздали. Это мгновение принадлежало Пару, его друзьям и союзникам, всем, кто сражался за то, чтобы приблизить миг победы, всем живым и мертвым, всем храбрецам.
Пар последний раз обратился к заклинанию, а призвав его на помощь, придал ему форму кривой сабли. Он занес эту саблю над головой и с размаху опустил ее на багровые шнуры, опоясывающие существо света, навсегда перерубая их.
Пар задрожал от удара и сразу обессилел.
Существо света взорвалось, вспыхивая и растекаясь по всем самым темным закоулкам пещеры, а оттуда и наверх, в Южный Страж. Свет разгонял тени и мглу, превращая все бывшее черным в белое. Он кричал, радуясь обретенной свободе и воздавая за все то, что было сделано с ним.
Сперва он схватил Риммера Дэлла, вобрав в себя жизнь Первого Ищейки, словно втянул в легкие дым. Риммер Дэлл содрогнулся и рухнул, разлетаясь пеплом. Затем свет устремился за прочими порождениями Тьмы, которые бросились бежать в безысходном отчаянии, и поглотил их одного за другим. Потом он поднялся, затопляя Южный Страж, растекаясь по темным стенам, по пульсирующему обсидиановому камню. Пара поднял на ноги Уолкер, который нагнулся за Мечом Шаннары. Уолкер позвал Моргана, и через несколько секунд они собрали всех друзей, помогая им встать и неся на руках тех, кто не мог идти. Шепоточек повел их вперед, поспешая к туннелю в дальнем конце пещеры.
Южный Страж взорвался, взлетев высоко в утреннее небо.
— Королева эльфов, пфффтт! Ты чувствуешь?
Хсст! Хсст! Земля трясется!
Рен стояла неподалеку от Трисса, сжимая в руке эльфийские камни и следя за приближением армии Федерации, готовясь к схватке с ползуками. Они достигли устья долины Ринн, до передних рядов эльфов и их союзников оставалось не более трех сотен ярдов. Битва, которой так страшилась девушка, начиналась. Барсиммон Оридио, Падишар Крил, Кхандос и Аксхид умчались к своим разношерстным отрядам. Тигр Тэй покинул девушку, чтобы подняться в небо вместе с Крылатыми Всадниками. Со всех сторон королеву окружала Придворная Гвардия, но Рен ощущала себя невероятно одинокой.
Она повернулась на слова иглокота и в этот момент сама почувствовала дрожь.
— Трисс, что это? — прошептала она.
Земля дрожала все сильнее и сильнее после каждой пробегавшей по ней волны, словно огромный зверь пробудился при восходе солнца, при появлении света, стряхнул с себя сон, и его мощное рычание перекрыло бой барабанов и топот марширующих солдат. Рен в ужасе затаила дыхание.
Что происходит?
Далеко на востоке взметнулись, затмевая солнечный свет, огонь и дым. Солдаты вражеских армий, позабыв распри, повернулись на восток.
Раздались вопли. Огонь и дым породили тучу черного пепла, в которой внезапно раздался взрыв белого света, заполнившего небо живым пульсирующим сиянием, побежавшим по воздуху вместе с ветром и облаками.
Когда же свет упал на землю, она снова задрожала, но это была дрожь радости и победы.
Свет ворвался в долину, лучи его пробивались сквозь трещины в земле, поднимаясь между устрашенными людьми. Рен ослепла от его яркости и, крепче сжав эльфийские камни, почувствовала, как врезаются в пальцы их острые грани.
Свет растекался во все стороны, не так быстро, как сначала показалось Рен, но неуклонно.
Сперва он достиг ползук, оторвал их друг от друга и оставил — дымящихся, разрушенных и безжизненных. Затем он принялся за Ищеек, окутывая их смертельной пеленой, вырывая из них жизнь и превращая в груды тлеющей золы. Свет пробежал по рядам федератов, избавляя их от порождений Тьмы и лишая воинов мужества и целеустремленности. Уцелевшие солдаты повернулись и бросились наутек, бросая на бегу оружие, позабыв про катапульты, потеряв всякую надежду, кроме надежды на жизнь. В несколько секунд все было кончено. Ползуки и порождения Тьмы уничтожены, солдаты Федерации обращены в бегство, а равнина усеяна обломками и остатками снаряжения. Все это произошло так быстро, что эльфы не успели отреагировать, слишком ошеломленные, не способные ни на что, кроме как стоять, торопливо озираясь на свои ряды, чтобы убедиться, что свет не коснулся их.
На утесе в глубине долины, откуда она наблюдала все происходящее, в наступившей тишине облегченно вздохнула Рен Элессдил. Рядом с ней стоял ошеломленный Трисс. У ее ног слышалось хрипловатое дыхание Стресы. Сглотнув, чтобы увлажнить пересохшее горло, Рен в изумлении поглядела на долину Ринн, где происходило еще одно, последнее чудо.
На голой и бесплодной равнине, повсюду, насколько хватало глаз, зацветали в солнечных лучах полевые цветы.
Глава 36
От стен и пола в тех местах, где их обожгла магическая сила, валил дым, в воздухе клубились пепел и пыль. Недра Южного Стража оказались черными, как смола. Единственным источником света являлось неизвестное существо внизу. Отряд окутывала мгла, а порождения Тьмы вились поодаль, выискивая позицию для нападения. Дамсон была ранена, обожжена и отброшена в сторону так быстро, что Пар не успел ей помочь. Девушка поднялась, но снова упала.
Колл, не замедляя бега, нагнулся, подхватил ее, перекинул через плечо и заспешил дальше.
Лестничный марш неожиданно осел, и Уолкер Бо скатился по откосу в золу и щебень. На мгновение Пар, Колл и полубесчувственная Дамсон остались одни на разрушающейся лестнице; потрясенные, прижались они к стене и глядели в пустоту, где пульсировал свет. Снизу они услышали рычание Шепоточка, яростный вопль Уолкера и увидели вспышку магической силы друидов.
— Что вы застыли? Пошевеливайтесь!
Это был Морган Ли. Он прикрикнул на них, внезапно появившись из дыма и пламени сверху, с темным и грозным мечом Ли в руке. Он сильно хромал, а левая рука его бессильно висела вдоль тела. Темноволосая девушка держалась рядом с ним, она тоже была изранена, по лицу у нее текла кровь. Они выскочили из тучи пыли и подтолкнули остальных к откосу. Пар, споткнувшись о камень, полетел во тьму. Он приземлился на ноги и тут же был с них сбит. Темные фигуры сомкнулись над ним, но магия заклинания спасла юношу. Она вспыхнула вокруг, защищая его словно броня, а потом взорвалась навстречу нападающим. Черные твари отлетели назад. Мимо призрачной тенью стремглав промчался Шепоточек. Пар услышал, что спутники следуют за ним, и через секунду друзья снова собрались все вместе.
Впереди пульсировал свет. А звуки, напоминающие дыхание, переросли в скорбный стон боли и печали.
Друзья побежали туда, высматривая в темноте и пыли Уолкера и болотного кота. То и дело на них нападали порождения Тьмы, но Морган и Пар отражали их натиск, заслоняя собой Колла и девушек. Дамсон очнулась, но Колл продолжал нести ее. Они мчались по узкому коридору и вдруг очутились в залитом светом помещении.
Это был огромный зал, выдолбленный в толще скалы, прорезанный в глубинах земли временем и силами природы, — гигантский чертог, средоточие и центр многочисленных лабиринтов. Поражавший друзей свет представлял собой бесформенную пульсирующую массу, стянутую шнурами багрового пламени. Вздымаясь, эта масса натягивала путы, но не могла вырваться на свободу. Казалось, она была частью основания пещеры, спаянной со скалой и уходившей во мрак к сердцу земли. Облако было бесформенным и ни на что не похожим, но то, как оно двигалось, напоминало Пару загнанного в ловушку зверя. При его движениях рождался звук, напоминавший дыхание, и казалось, что весь чертог, уходящий вверх к Южному Стражу, откликается на него.
Облако света содрогалось — и пещера, и стены твердыни содрогались в ответ. Оно стонало — и вместе с ним стонали пещера и цитадель.
— Что это? — услышал Пар рядом шепот Колла.
А напротив них Уолкер Бо сошелся в поединке с Риммером Дэллом. Две фигуры, облаченные в черные плащи, встали друг против друга с предельной сосредоточенностью. Затянутая в перчатку рука Риммера Дэлла пылала алым огнем порождений Тьмы, а руку Уолкера окутывал белый огонь друидов. Скала под ними дымилась от жара, а в воздухе над их головами клубилось марево. Глаза Риммера Дэлла налились кровью, а огромное худое лицо исказилось от злобы.
По одну сторону от них отчаянно сражался Шепоточек, пытаясь помочь Уолкеру, по другую подбирались, чтобы покончить с ним, порождения Тьмы.
Морган без промедления бросился на помощь друзьям, издав боевой клич и прочерчивая огненный след высоко поднятым заколдованным черным клинком. Темноволосая девушка побежала за ним. А Колл кинулся к скованному светящемуся существу, намереваясь перерубить цепи, но был вынужден свернуть в сторону, чтобы противостоять нападению хлынувших с галереи порождений Тьмы. Он уронил Дамсон, и мчавшийся следом Пар ее на лету подхватил. Порождения Тьмы наступали на Колла, вынуждая его отходить. Пар закричал ему, чтобы он убрался с дороги, но Колл ринулся в самую гущу черных плащей. Тогда Пар поспешно положил Дамсон и метнулся следом за ним. Колл споткнулся и упал, мгновенно поднялся и упал снова, на этот раз уже окончательно. Порождения Тьмы сомкнулись над ним. Пар взвыл от ярости и обратил против врагов заклинание песни желаний.
В ответ его со всех сторон поливали огнем, но прикрытый волшебной броней юноша без труда стряхивал его.
Когда Пар добрался до Колла, тот, окровавленный, стоял на четвереньках. Увидев Пара, он протянул ему Меч Шаннары.
— Возьми! — прохрипел он и рухнул ничком.
Пар выхватил меч и помчался вперед, в ноздри ему ударил горький запах огня и пепла. Краем глаза он заметил, что Морган сражается один — темноволосая девушка тоже упала. Ни Уолкера, ни Риммера Дэлла видно не было. Юноша чувствовал, что растрата магической силы приведет его к дурному концу. Нужно поскорее исполнить предначертанное ему. Пошатываясь, он направился к непонятному, состоящему из света существу. Должен ли он освободить его? Не сказал ли Уолкер, что именно за этим они и явились в крепость? Если оно пленено порождениями Тьмы, его надо освободить. Но так ли это?
Взглянув на Меч Шаннары, юноша внезапно сообразил, что взял его у Колла. Зачем? Ему им не воспользоваться.
Неожиданно перед ним вырос Риммер Дэлл, лучи света озаряли волчью голову на его разорванной темной одежде, капюшон, отброшенный назад, открывал рыжебородое каменное лицо, залитое кровью. Он стоял прямо перед Паром, отрезав юноше дорогу к существу из света. Рука в перчатке пульсировала багровым огнем. Когда он улыбнулся, лицо его исказилось странной гримасой.
— Пришел посмотреть, что мы здесь прячем? — спросил он шипящим резким голосом.
— Прочь с дороги! — приказал Пар.
— Нет, на этот раз — нет, — ответил его противник, и Пар внезапно заметил, что руку Первого Ищейки больше не скрывает перчатка, что огонь, который он видел, и был рукой, тем, что всегда скрывалось под перчаткой. — Я дал тебе все, а ты как ответил мне на это, мальчишка! — В нем больше не было притворной доброты или сожаления. В глазах Риммера Дэлла сверкала ненависть, а тело было сведено яростной судорогой. — Ты принадлежишь мне! Ты всегда принадлежал мне!
Пар застыл, разинув рот.
— Ты мой! — неистово твердил Риммер Дэлл. — Ты что, еще не понял этого? Ты мой, Пар Омсворд! Твоя чудесная сила принадлежит мне!
Он рывком бросился вперед, и Пар едва успел вскрикнуть и метнуть навстречу ему заклинание.
Оно задержало Дэлла — но и только.
Первый Ищейка прошел сквозь щит, как сквозь бумагу, руки его вцепились в плечи Пара. В голове Пара пронеслась смутная мысль, что именно этого все время добивался Риммер Дэлл — чудесного заклинания и тела Пара, чтобы владеть ими. Все его вкрадчивые уверения скрывали истинные притязания Первого Ищейки. Как и все порождения Тьмы, Риммер Дэлл крал силу у других, а мало кто обладал силой, сравнимой с могуществом Пара.
Под тяжестью противника юноша отлетел назад, согнулся и был брошен на колени. Меч Шаннары выпал из его онемевших пальцев. Он поднял руки, стараясь бороться с врагом и призывая на защиту силу, но она, казалось, вытекала из него. Он едва мог дышать, а тень противника обволокла его. Риммер Дэлл начал выходить из своего тела и входить в Пара. Юноша видел, как это происходит, чувствовал. Он громко закричал и попытался было освободиться, но оказался совершенно беспомощен.
«Только не это, — в ужасе думал он. — Нельзя, чтобы это произошло!»
Он вырвался из рук противника, но та часть Риммера Дэлла, что принадлежала порождениям Тьмы, медленно, но неуклонно покоряла Пара, неся ощущение холода, тьмы и отвращения к самому себе. Прежде Пар мог бы помешать этому, прежде он мог бы отшвырнуть нападавшего. Риммер Дэлл знал это. Мысли Первого Ищейки хлынули в него, и он содрогнулся от того, что прочел в них. «Кто-нибудь, помогите!»
Он уловил движение слева от себя, и Морган Ли с боевым кличем возник рядом. Но Риммер Дэлл ударил его огненной рукой, на долю секунды отпустив Пара, и Морган исчез во всполохе красного пламени, а затем во тьме. Рука вернулась на место и еще крепче сжала Пара. Житель Дола уходил в глубь себя, где чудесная сила собиралась в стальную пружину, но напор Дэлла был неудержим.., он поистине вламывался в него.
Внезапно Первый Ищейка отлетел назад, и та его часть, которая принадлежала порождениям Тьмы, оторвалась от Пара. Задыхающийся Пар разглядел Уолкера Бо, сжавшего здоровой рукой горло Риммера Дэлла, — по руке его струился белый огонь друидов. Темный Родич был обожжен и ранен, лицо под черной бородой и ручейками крови казалось белее мела. Но Уолкер был преисполнен холодной решимости сокрушить врага. Риммер Дэлл с ревом рванулся вперед, рассыпая повсюду искры силы порождений Тьмы. Что-то такое сделал с ним Уолкер, что отделило его от прежнего тела, и его принадлежащая порождениям Тьмы часть оставалась чуть поодаль. Обе части стремились воссоединиться, но Уолкер стоял между ними, не давая им этого сделать.
Пальцы Уолкера сжались в кулак, стискивая что-то внутри порождения Тьмы. Риммер Дэлл бился и кричал, его жилистое тело выгибалось и дрожало от ярости. Внизу, вгрызаясь в камень, горел огонь порождений Тьмы. Прочие порождения Тьмы ринулись на помощь, но на их пути стоял Шепоточек.
— Используй меч! — прохрипел Пару Уолкер Бо. — Освободи его!
Пар схватил с пола клинок и устремился к существу света. Он достиг его за несколько секунд, никем не остановленный, — все глаза были устремлены на поединок между друидом и Первым Ищейкой. Юноша приблизился к огромному пульсирующему облаку, скованному алыми шнурами, и, держа обеими руками Меч Шаннары, замахнулся.
Затем он призвал на помощь силу.
И она возникла, вздымаясь легко, плавно и свободно. Она пришла быстро, белый луч метнулся к облаку света, а затем облил сиянием Пара. И тогда Пар снова увидел все, что уже знал. Он больше не отшатывался от истины, а вдыхал ее, как вдыхает свежий воздух вырвавшийся из темницы узник.
Наконец-то ему открылась правда о световом существе. И он осознал, что он должен сделать.
Отозвав магическую силу меча, он опустил лезвие на пол пещеры. Позади него Риммер Дэлл и Уолкер Бо все еще продолжали поединок, которому, казалось, не будет конца. Первый Ищейка отчаянно вопил, но не от боли, причиненной ему Уолкером Бо, а от ярости. Со всех сторон к юноше приближались порождения Тьмы, стремящиеся смести с дороги снова стоявшего на ногах Моргана Ли и Шепоточка, который казался неуязвимым. Но они опоздали. Это мгновение принадлежало Пару, его друзьям и союзникам, всем, кто сражался за то, чтобы приблизить миг победы, всем живым и мертвым, всем храбрецам.
Пар последний раз обратился к заклинанию, а призвав его на помощь, придал ему форму кривой сабли. Он занес эту саблю над головой и с размаху опустил ее на багровые шнуры, опоясывающие существо света, навсегда перерубая их.
Пар задрожал от удара и сразу обессилел.
Существо света взорвалось, вспыхивая и растекаясь по всем самым темным закоулкам пещеры, а оттуда и наверх, в Южный Страж. Свет разгонял тени и мглу, превращая все бывшее черным в белое. Он кричал, радуясь обретенной свободе и воздавая за все то, что было сделано с ним.
Сперва он схватил Риммера Дэлла, вобрав в себя жизнь Первого Ищейки, словно втянул в легкие дым. Риммер Дэлл содрогнулся и рухнул, разлетаясь пеплом. Затем свет устремился за прочими порождениями Тьмы, которые бросились бежать в безысходном отчаянии, и поглотил их одного за другим. Потом он поднялся, затопляя Южный Страж, растекаясь по темным стенам, по пульсирующему обсидиановому камню. Пара поднял на ноги Уолкер, который нагнулся за Мечом Шаннары. Уолкер позвал Моргана, и через несколько секунд они собрали всех друзей, помогая им встать и неся на руках тех, кто не мог идти. Шепоточек повел их вперед, поспешая к туннелю в дальнем конце пещеры.
Южный Страж взорвался, взлетев высоко в утреннее небо.
***
Стреса первым ощутил колебание почвы и предостерегающе прошипел Рен:— Королева эльфов, пфффтт! Ты чувствуешь?
Хсст! Хсст! Земля трясется!
Рен стояла неподалеку от Трисса, сжимая в руке эльфийские камни и следя за приближением армии Федерации, готовясь к схватке с ползуками. Они достигли устья долины Ринн, до передних рядов эльфов и их союзников оставалось не более трех сотен ярдов. Битва, которой так страшилась девушка, начиналась. Барсиммон Оридио, Падишар Крил, Кхандос и Аксхид умчались к своим разношерстным отрядам. Тигр Тэй покинул девушку, чтобы подняться в небо вместе с Крылатыми Всадниками. Со всех сторон королеву окружала Придворная Гвардия, но Рен ощущала себя невероятно одинокой.
Она повернулась на слова иглокота и в этот момент сама почувствовала дрожь.
— Трисс, что это? — прошептала она.
Земля дрожала все сильнее и сильнее после каждой пробегавшей по ней волны, словно огромный зверь пробудился при восходе солнца, при появлении света, стряхнул с себя сон, и его мощное рычание перекрыло бой барабанов и топот марширующих солдат. Рен в ужасе затаила дыхание.
Что происходит?
Далеко на востоке взметнулись, затмевая солнечный свет, огонь и дым. Солдаты вражеских армий, позабыв распри, повернулись на восток.
Раздались вопли. Огонь и дым породили тучу черного пепла, в которой внезапно раздался взрыв белого света, заполнившего небо живым пульсирующим сиянием, побежавшим по воздуху вместе с ветром и облаками.
Когда же свет упал на землю, она снова задрожала, но это была дрожь радости и победы.
Свет ворвался в долину, лучи его пробивались сквозь трещины в земле, поднимаясь между устрашенными людьми. Рен ослепла от его яркости и, крепче сжав эльфийские камни, почувствовала, как врезаются в пальцы их острые грани.
Свет растекался во все стороны, не так быстро, как сначала показалось Рен, но неуклонно.
Сперва он достиг ползук, оторвал их друг от друга и оставил — дымящихся, разрушенных и безжизненных. Затем он принялся за Ищеек, окутывая их смертельной пеленой, вырывая из них жизнь и превращая в груды тлеющей золы. Свет пробежал по рядам федератов, избавляя их от порождений Тьмы и лишая воинов мужества и целеустремленности. Уцелевшие солдаты повернулись и бросились наутек, бросая на бегу оружие, позабыв про катапульты, потеряв всякую надежду, кроме надежды на жизнь. В несколько секунд все было кончено. Ползуки и порождения Тьмы уничтожены, солдаты Федерации обращены в бегство, а равнина усеяна обломками и остатками снаряжения. Все это произошло так быстро, что эльфы не успели отреагировать, слишком ошеломленные, не способные ни на что, кроме как стоять, торопливо озираясь на свои ряды, чтобы убедиться, что свет не коснулся их.
На утесе в глубине долины, откуда она наблюдала все происходящее, в наступившей тишине облегченно вздохнула Рен Элессдил. Рядом с ней стоял ошеломленный Трисс. У ее ног слышалось хрипловатое дыхание Стресы. Сглотнув, чтобы увлажнить пересохшее горло, Рен в изумлении поглядела на долину Ринн, где происходило еще одно, последнее чудо.
На голой и бесплодной равнине, повсюду, насколько хватало глаз, зацветали в солнечных лучах полевые цветы.
Глава 36
— Что скрывалось внутри башни, Уолкер? — спросил Колл.
Стояло позднее утро, и все участники вылазки собрались в тени деревьев на склонах Ранна, ведущих вниз к северу от развалин Южного Стража. Внизу все еще продолжала гореть, тлеть и дымиться цитадель порождений Тьмы, стены ее превратились в груду развалин, некогда ровная поверхность камня стала тусклой и шершавой. Уолкер, закутавшийся в остатки черного плаща, в роще. Пар и Колл расположились напротив него. Морган опирался спиной на широкий ствол красного клена, пожевывая стебелек травы и разглядывая свои сапоги. Рядом с ним, касаясь его плечом, стояла Мэтти Ро. В нескольких ярдах от них спала Дамсон. Все они были изранены, покрыты кровью и грязью и до предела утомлены, а у Колла были сломаны руки и несколько ребер. Но напряжение покинуло их, и тревога в глазах постепенно таяла.
— Это была магическая сила, — с тихой убежденностью ответил Пар.
Отряд бежал из подвалов Южного Стража через выбранный Уолкером туннель. Вокруг со страшным грохотом валились обломки скал и камней, пока, ведомые лишь огнем друидов, они пробирались сквозь непроглядную мглу. Туннель вился и изгибался, и беглецам казалось, что они не успеют спастись. Позади слышались звуки разрушения, в спину им ударяли волны затхлого воздуха и пыли — это падали внутренние стены башни. Беглецы боялись оказаться в тупике, но Уолкер был уверен в выборе пути, и они без лишних вопросов следовали за ним. Наконец туннель вывел их в заросли кустарника на пологом склоне за цитаделью, откуда отряд доковылял до укрытия под деревьями, чтобы наблюдать неистовство огня и дыма, ознаменовавшее конец Южного Стража. Дамсон снова потеряла сознание, и Уолкер внимательно осмотрел ее, исцеляя магией друидов, как много недель назад он исцелил Пара. Из-за ран у девушки началась лихорадка, но Уолкер сбил жар, и Дамсон смогла заснуть. Пока он был занят ею, все остальные, как могли, промыли и перевязали свои раны.
Теперь, когда солнечные лучи уже протянулись к западным холмам, друзья сидели, глядя через равнину туда, где еще дымился Южный Страж. Везде, куда бы они ни кинули взгляд, пестрели яркие цветы, распустившиеся, когда рухнула цитадель порождений Тьмы, а свет снова скрылся под землей. Изобилие красок цветочным ковром покрывало землю насколько хватало глаз, украшая даже те места, которые прежде были заражены и бесплодны. Аромат цветов, нежно витавший в утреннем воздухе, возвещал начало новой жизни.
— Краденая магия, — поправил Пара Уолкер Бо.
То, что было показано Пару магией Меча Шаннары, Уолкер сумел понять с помощью прозрения друидов. Глаза Уолкера были обведены черными кругами пепла и грязи, лицо осунулось, но в проницательном взоре светилась сила. Жизни всех членов отряда — у каждого своя, — слившись в единое русло, привели наконец их странствие к завершению, и теперь они обсуждали причины того, что случилось с ними.
Уолкер поднял лицо:
— Свет был магией, которую порождения Тьмы крали из земли. Так они черпали свою силу. Древняя эльфийская магия добывалась из различных природных элементов, по большей части — из земли, ибо земля была мощнейшим их источником. Когда после смерти Алланона эльфы вновь открыли эту утраченную магию, отступники из их числа, вознамерившиеся использовать ее не так, как было предназначено, стали порождениями Тьмы. Как слуги Черепа и Морды задолго до них, они полагались лишь на магию, и в конце концов она переродила их. Магия стала единственной основой их жизни. Сперва они воровали ее маленькими дозами, а когда потребности увеличились, когда они возмечтали о могуществе, способном определить судьбу народов Четырех Земель, они возвели Южный Страж, чтобы высасывать магию в неограниченном количестве. Они нашли способ качать ее из самого сердца земли и копить то, что украли, в своей твердыне. Южный Страж и собранная в нем магия стали источником их всемогущества. Но по мере того, как они использовали магию, чтобы распространять свое владычество все дальше, чтобы создавать существа, подобные ползукам, они истощили землю, из которой черпали свою силу. Край Четырех Земель был охвачен недугом потому, что магия больше не могла охранять его здоровье.
— Сны Алланона, — вымолвил Пар.
— Со временем они сделались бы явью. Ничто не помешало бы этому, если бы не удалось освободить магию.
— А когда это произошло, она уничтожила своих тюремщиков.
Уолкер покачал головой:
— Но не так, как ты думаешь. Не то чтобы она умышленно уничтожала их. После освобождения она втянула обратно в себя то, что было украдено.
Она взяла обратно силу, ранее высосанную из нее. Когда это произошло, порождения Тьмы и их чудовища лишились жизни, питавшей их. Они остались пустыми, как полые морские ракушки, высыхающие на берегу. Магия давала им жизнь.
Лишившись магии, они погибли.
Некоторое время все молчали, обдумывая услышанное.
— А Южный Страж тоже был живым? — поинтересовался Колл.
Уолкер кивнул:
— Живым, но не в таком смысле, как мы. Эго был организм, существо, сотворенное порождениями Тьмы, чтобы питать и защищать их, матерью, которую они создали для себя с помощью магии. Они жили тем, что она им давала.
— Не понимаю, откуда взялось столько разновидностей порождений Тьмы, — внезапно произнес Морган. — Эти в Южном Страже, как Риммер Дэлл и его Ищейки, кажется, вполне владели собой. Но те несчастные существа в Преисподней? А лесная жительница и великан, которых мы встретили на пути в Кальхавен?
— Сила иначе повлияла на них, — ответил, отворачиваясь, Пар. — Некоторые все равно остались лучше прочих.
— Некоторые приспособились, — сказал Уолкер. — Но многие не смогли, как ни пытались.
А часть из тех, кто в Преисподней, прежде были людьми, из которых порождения Тьмы высосали их крохотную толику магии. Помнишь, как порождения Тьмы пытались войти в тебя и сделаться твоей частью?
«Как Риммер Дэлл», — подумал Пар про себя, но не сказал этого вслух.
— Для выживания им постоянно требовалась свежая магическая сила, и они искали ее, когда в этом возникала необходимость. Они использовали окружающих их людей точно так же, как и питающую их землю. Чем сильнее магия, тем непреодолимей был соблазн ее украсть. Когда порождения Тьмы высасывали магию, это повергало в безумие тех, у кого она была отнята. А иногда это повергало в безумие и поглотивших ее порождений Тьмы. Это было весьма разрушительное превращение. Порождения Тьмы так и не поняли этого. Сила, которую они искали, была запретна.
Сила, дающая жизнь земле и ее творениям, слишком опасна, чтобы пытаться завладеть ею.
Из тени, неслышно ступая, вынырнул Шепоточек. Он был обожжен и окровавлен, во многих местах у него были вырваны клочья шерсти, но, казалось, он даже не замечал этого. Где-то среди деревьев он отыскал ручей и напился, с мокрой морды капала вода. Оглядев собравшихся огромными светящимися глазами, он уселся возле ног Уолкера и принялся вылизывать себя.
Пар сорвал росший возле него цветок.
— Риммер Дэлл хотел высосать из меня магию песни желаний, да?
— Он хотел не только магии, Пар. — Уолкер пошевелился, принимая более удобное положение, и Шепоточек поднял взгляд, желая убедиться, что он не уходит. — Он хотел всего тебя.
Он хотел стать тобой. Это трудно понять, но порождения Тьмы открыли способ покидать свои собственные тела и существовать в виде призраков. Древняя магия давала им возможность принять любое обличье по собственному выбору. Но им не хватало индивидуальности, и они страстно желали быть чем-то большим, чем призрачный дым. Поэтому они использовали тела людей, отбрасывая их, когда решали стать чем-то или кем-то иным.
Он слегка наклонился вперед:
— Но Риммер Дэлл был Первым Ищейкой, самым могущественным из всех порождений Тьмы, и он возжелал большего величия, чем все прочие. Он хотел стать тобой, Пар, ибо ты принес бы ему юность и силу, с которой не могла сравниться сила других людей. Песнь желаний все время изменялась, он знал это. Более того, он распознал направление, в котором она изменялась. Риммер Дэлл проник в природу этого явления. Оно было эльфийским, но имело грани, принадлежащие порождениям Тьмы, и если бы он сумел завладеть магией, он бы переделал ее на свой лад. Но только с твоей помощью. Магия была слишком сильной и слишком хорошо защищала, чтобы позволить грубой силе преобразить тебя. Ему нужно было обмануть тебя, заставить попросить о помощи. В конце концов, его и погубило страстное желание завладеть тобой. Он полностью подчинился единственной цели, растрачивая время в поисках способа добиться этого, внушая тебе, что ты уже порождение Тьмы, убеждая тебя, будто ты сам являешься тем врагом, которого ищешь, заставляя тебя думать, что ты убил Колла, а затем возвращая Колла к жизни, преследуя тебя по пятам, торопясь уверить, что без его помощи ты сойдешь с ума.
Его решимость усилило открытие, что Алланон послал тебя на поиски Меча Шаннары.
Уже после Варфлита он знал о твоей магии, но теперь увидел способ сделать тебя союзником против своего самого опасного врага. Ему нужно было выследить тебя, чтобы убедиться, не обнаружил ли ты еще истины, и тут ему помогла твоя магия. Она была порождением эльфов и поэтому каждый раз, как ты полагался на нее, ты сообщал Риммеру Дэллу, где находишься. Этого было недостаточно, чтобы захватить тебя в плен, но достаточно, чтобы не потерять из виду.
Стояло позднее утро, и все участники вылазки собрались в тени деревьев на склонах Ранна, ведущих вниз к северу от развалин Южного Стража. Внизу все еще продолжала гореть, тлеть и дымиться цитадель порождений Тьмы, стены ее превратились в груду развалин, некогда ровная поверхность камня стала тусклой и шершавой. Уолкер, закутавшийся в остатки черного плаща, в роще. Пар и Колл расположились напротив него. Морган опирался спиной на широкий ствол красного клена, пожевывая стебелек травы и разглядывая свои сапоги. Рядом с ним, касаясь его плечом, стояла Мэтти Ро. В нескольких ярдах от них спала Дамсон. Все они были изранены, покрыты кровью и грязью и до предела утомлены, а у Колла были сломаны руки и несколько ребер. Но напряжение покинуло их, и тревога в глазах постепенно таяла.
— Это была магическая сила, — с тихой убежденностью ответил Пар.
Отряд бежал из подвалов Южного Стража через выбранный Уолкером туннель. Вокруг со страшным грохотом валились обломки скал и камней, пока, ведомые лишь огнем друидов, они пробирались сквозь непроглядную мглу. Туннель вился и изгибался, и беглецам казалось, что они не успеют спастись. Позади слышались звуки разрушения, в спину им ударяли волны затхлого воздуха и пыли — это падали внутренние стены башни. Беглецы боялись оказаться в тупике, но Уолкер был уверен в выборе пути, и они без лишних вопросов следовали за ним. Наконец туннель вывел их в заросли кустарника на пологом склоне за цитаделью, откуда отряд доковылял до укрытия под деревьями, чтобы наблюдать неистовство огня и дыма, ознаменовавшее конец Южного Стража. Дамсон снова потеряла сознание, и Уолкер внимательно осмотрел ее, исцеляя магией друидов, как много недель назад он исцелил Пара. Из-за ран у девушки началась лихорадка, но Уолкер сбил жар, и Дамсон смогла заснуть. Пока он был занят ею, все остальные, как могли, промыли и перевязали свои раны.
Теперь, когда солнечные лучи уже протянулись к западным холмам, друзья сидели, глядя через равнину туда, где еще дымился Южный Страж. Везде, куда бы они ни кинули взгляд, пестрели яркие цветы, распустившиеся, когда рухнула цитадель порождений Тьмы, а свет снова скрылся под землей. Изобилие красок цветочным ковром покрывало землю насколько хватало глаз, украшая даже те места, которые прежде были заражены и бесплодны. Аромат цветов, нежно витавший в утреннем воздухе, возвещал начало новой жизни.
— Краденая магия, — поправил Пара Уолкер Бо.
То, что было показано Пару магией Меча Шаннары, Уолкер сумел понять с помощью прозрения друидов. Глаза Уолкера были обведены черными кругами пепла и грязи, лицо осунулось, но в проницательном взоре светилась сила. Жизни всех членов отряда — у каждого своя, — слившись в единое русло, привели наконец их странствие к завершению, и теперь они обсуждали причины того, что случилось с ними.
Уолкер поднял лицо:
— Свет был магией, которую порождения Тьмы крали из земли. Так они черпали свою силу. Древняя эльфийская магия добывалась из различных природных элементов, по большей части — из земли, ибо земля была мощнейшим их источником. Когда после смерти Алланона эльфы вновь открыли эту утраченную магию, отступники из их числа, вознамерившиеся использовать ее не так, как было предназначено, стали порождениями Тьмы. Как слуги Черепа и Морды задолго до них, они полагались лишь на магию, и в конце концов она переродила их. Магия стала единственной основой их жизни. Сперва они воровали ее маленькими дозами, а когда потребности увеличились, когда они возмечтали о могуществе, способном определить судьбу народов Четырех Земель, они возвели Южный Страж, чтобы высасывать магию в неограниченном количестве. Они нашли способ качать ее из самого сердца земли и копить то, что украли, в своей твердыне. Южный Страж и собранная в нем магия стали источником их всемогущества. Но по мере того, как они использовали магию, чтобы распространять свое владычество все дальше, чтобы создавать существа, подобные ползукам, они истощили землю, из которой черпали свою силу. Край Четырех Земель был охвачен недугом потому, что магия больше не могла охранять его здоровье.
— Сны Алланона, — вымолвил Пар.
— Со временем они сделались бы явью. Ничто не помешало бы этому, если бы не удалось освободить магию.
— А когда это произошло, она уничтожила своих тюремщиков.
Уолкер покачал головой:
— Но не так, как ты думаешь. Не то чтобы она умышленно уничтожала их. После освобождения она втянула обратно в себя то, что было украдено.
Она взяла обратно силу, ранее высосанную из нее. Когда это произошло, порождения Тьмы и их чудовища лишились жизни, питавшей их. Они остались пустыми, как полые морские ракушки, высыхающие на берегу. Магия давала им жизнь.
Лишившись магии, они погибли.
Некоторое время все молчали, обдумывая услышанное.
— А Южный Страж тоже был живым? — поинтересовался Колл.
Уолкер кивнул:
— Живым, но не в таком смысле, как мы. Эго был организм, существо, сотворенное порождениями Тьмы, чтобы питать и защищать их, матерью, которую они создали для себя с помощью магии. Они жили тем, что она им давала.
— Не понимаю, откуда взялось столько разновидностей порождений Тьмы, — внезапно произнес Морган. — Эти в Южном Страже, как Риммер Дэлл и его Ищейки, кажется, вполне владели собой. Но те несчастные существа в Преисподней? А лесная жительница и великан, которых мы встретили на пути в Кальхавен?
— Сила иначе повлияла на них, — ответил, отворачиваясь, Пар. — Некоторые все равно остались лучше прочих.
— Некоторые приспособились, — сказал Уолкер. — Но многие не смогли, как ни пытались.
А часть из тех, кто в Преисподней, прежде были людьми, из которых порождения Тьмы высосали их крохотную толику магии. Помнишь, как порождения Тьмы пытались войти в тебя и сделаться твоей частью?
«Как Риммер Дэлл», — подумал Пар про себя, но не сказал этого вслух.
— Для выживания им постоянно требовалась свежая магическая сила, и они искали ее, когда в этом возникала необходимость. Они использовали окружающих их людей точно так же, как и питающую их землю. Чем сильнее магия, тем непреодолимей был соблазн ее украсть. Когда порождения Тьмы высасывали магию, это повергало в безумие тех, у кого она была отнята. А иногда это повергало в безумие и поглотивших ее порождений Тьмы. Это было весьма разрушительное превращение. Порождения Тьмы так и не поняли этого. Сила, которую они искали, была запретна.
Сила, дающая жизнь земле и ее творениям, слишком опасна, чтобы пытаться завладеть ею.
Из тени, неслышно ступая, вынырнул Шепоточек. Он был обожжен и окровавлен, во многих местах у него были вырваны клочья шерсти, но, казалось, он даже не замечал этого. Где-то среди деревьев он отыскал ручей и напился, с мокрой морды капала вода. Оглядев собравшихся огромными светящимися глазами, он уселся возле ног Уолкера и принялся вылизывать себя.
Пар сорвал росший возле него цветок.
— Риммер Дэлл хотел высосать из меня магию песни желаний, да?
— Он хотел не только магии, Пар. — Уолкер пошевелился, принимая более удобное положение, и Шепоточек поднял взгляд, желая убедиться, что он не уходит. — Он хотел всего тебя.
Он хотел стать тобой. Это трудно понять, но порождения Тьмы открыли способ покидать свои собственные тела и существовать в виде призраков. Древняя магия давала им возможность принять любое обличье по собственному выбору. Но им не хватало индивидуальности, и они страстно желали быть чем-то большим, чем призрачный дым. Поэтому они использовали тела людей, отбрасывая их, когда решали стать чем-то или кем-то иным.
Он слегка наклонился вперед:
— Но Риммер Дэлл был Первым Ищейкой, самым могущественным из всех порождений Тьмы, и он возжелал большего величия, чем все прочие. Он хотел стать тобой, Пар, ибо ты принес бы ему юность и силу, с которой не могла сравниться сила других людей. Песнь желаний все время изменялась, он знал это. Более того, он распознал направление, в котором она изменялась. Риммер Дэлл проник в природу этого явления. Оно было эльфийским, но имело грани, принадлежащие порождениям Тьмы, и если бы он сумел завладеть магией, он бы переделал ее на свой лад. Но только с твоей помощью. Магия была слишком сильной и слишком хорошо защищала, чтобы позволить грубой силе преобразить тебя. Ему нужно было обмануть тебя, заставить попросить о помощи. В конце концов, его и погубило страстное желание завладеть тобой. Он полностью подчинился единственной цели, растрачивая время в поисках способа добиться этого, внушая тебе, что ты уже порождение Тьмы, убеждая тебя, будто ты сам являешься тем врагом, которого ищешь, заставляя тебя думать, что ты убил Колла, а затем возвращая Колла к жизни, преследуя тебя по пятам, торопясь уверить, что без его помощи ты сойдешь с ума.
Его решимость усилило открытие, что Алланон послал тебя на поиски Меча Шаннары.
Уже после Варфлита он знал о твоей магии, но теперь увидел способ сделать тебя союзником против своего самого опасного врага. Ему нужно было выследить тебя, чтобы убедиться, не обнаружил ли ты еще истины, и тут ему помогла твоя магия. Она была порождением эльфов и поэтому каждый раз, как ты полагался на нее, ты сообщал Риммеру Дэллу, где находишься. Этого было недостаточно, чтобы захватить тебя в плен, но достаточно, чтобы не потерять из виду.