Страница:
- Было и прошло, кажется, обговорили во всех деталях. Убрала ручки, запахнула халат, села поприличнее. И вообще, покинула чужие колени. Светлана сговорчиво встала, пересела на тахту, сдвинула колени. Она и в самом деле была далеко не дура. Просто-напросто она до жути походила на того негра из анекдота - ну к чему таитянину компьютер и овладение искусством маркетинга, если кокосы падают с пальмы регулярно, а холодов не бывает? Она не ощущала ни малейшей потребности пускать в ход интеллект - были бы деньги на приличную жизнь да череда мужиков. Даже к "расейскому" эрзацу "светской жизни" ее ничуть не тянуло. Данил, если совсем честно, ей в глубине души иногда завидовал - Светка имела возможность жить как нравиться, делать исключительно то, что ей нравится, тут поневоле позавидуешь... - Значит, полный разрыв? - Это, даже не вчера обговорено, - сказал Данил. - Горд самообладанием и преисполнен полового удовлетворения... - протянула она. - Олечка у тебя, конечно, золотце... Ладно, считай, что я самую малость погоревала, не чужие мы с Вадькой были, в самом-то деле... Ну, а ты-то отчего хмур и угрюм? Он тебе что, названый брат? В Афгане заслонил грудью от крылатой ракеты? Ты с ним раз в месяц попивал для оттяжки, вот и все. Кто бы его взял в названые братья, мешок с киселем... Нет, я все понимаю. Прекрасно помню да и представляю, как ты должен был исходить от беспокойства - он у вас сидел на серьезной работе, а я, безалаберная развратница, являла собой уязвимое звено... Только никто так и не собрался меня похитить, чтобы потом слать ему мои фот-ки с ну очень неприличными позами и вымогать ваши тайны. А теперь его вообще нет, и я даже теоретически не могу быть уязвимым звеном. Логично? - Логично, - сказал Данил. - Весьма. - Вот видишь. Что, потащат опознавать? Поеду опознаю. Может, и поплачу, даже наверняка, мы ж, бабы, дуры непредсказуемые... Кофейку сделать? - Сделай, генеральское дите, - сказал Данил примирительно. - И настройся на серьезную волну. Есть о чем поговорить... - Собственно, генеральское-то дите я неполных два года, - уточнила она въедливо. - Армейское я дите, если обобщая. "Нашла отговорочку, - мысленно поморщился Данил. - Тоже мне, дщерь полка..." И все-таки любопытно, за какие такие достижения на амурном фронте папаша в свое время услал ее из Берлина учиться аж за Урал? Сама она, несмотря на язычок без единой косточки, только этот, один-единственный эпизод старательно обходила молчанием. Данил ничуть не удивился бы, окажись вдруг, что именно через нимфеточку Свету кто-нибудь ОТТУДА попытался однажды искать подходы к ее бравому папочке... В жизни такие ситуации встречаются чаще, чем принято думать, и любой историк разведки согласится, что началось еще в библейские времена... Светлана, упархивая на кухню, мечтательно прищурилась: - Живи мы в Чикаго, да не будь папочка столь правильным, попросила бы я его устроить тебе автокатастрофу за то, что бросил бедную девчонку... - Живи мы в Чикаго, бедная девчоночка, я бы тебя раньше пристрелил... пробормотал Данил ей вслед. И задумчиво воззрился на большую цветную фотографию упомянутого папочки. Папочка, этакая моложавая нордическая бестия (хотя и чистых славянских кровей по родословной), стоял себе, уперев кулаки в бока, на фоне немецкой готической церквушки из темно-красного кирпича - верзила в зелено-буро-пятнистом комбинезоне без погон, нашивок и знаков различия, вроде бы даже и не военный, а так... Только папочка и в самом деле мог бы оформить нехилую автокатастрофу, если не десять. И устроить еще много приятного. Для посторонних, то бишь всего окружающего мира, папочка в генерал-майорском чине корпел себе тишайшей штабной крысой в Берлинской бригаде. Данил сам так поначалу и считал только вот когда он вышел в отставку, именно папочка Глаголев звал его в армию, к себе, и, хотя многого не сказал, намекнул столько, что для посвященного человека достаточно. И нетрудно догадаться, что папсик есть пиранья из Аквариума - с большой буквы. Очень даже возможно, что сей скромный генерал-майор был причастен и к операции "Ольха", про которую в свое время писали в обзорах для узкого круга... Американский сержант из расквартированных в Западном Берлине частей однажды решил подкалымитью Забросил в кузов грузовика новейшую управляемую противотанковую ракету, преспокойно приехал на этом самом грузовике в Восточный Берлин и стал нахально рас прашивать народно-демократических полицаев, где здесь КГБ. Между прочим, это в свое время было не так уж и трудно - переехать из Западного Берлина в Восточный с ракетой в кузове, ибо разложившаяся западная демократия к своей безопасности относилась, как деревенская дурочка к трипперу. Полицаи сержанта, ясный день, тормознули и передали старшим братьям по лагерю. Те, убедившись, что ракета и в самом деле новейшая, честно заплатили сержанту твердой валютой и попросили заходить еще. Сержант заезжал еще раза три а потом все-таки погорел, когда, оборзев от безнаказанности, принялся грузить в кузов какой-то секретный агрегат вовсе уж неподъемных габаритов. А может, такая версия была для общественности. И заложила хозяйственного янки какая-нибудь перебежавшая сука, вроде Резуна или Гордиевского. Ну, это дело десятое. И даже если папочка Глаголев не причастен был к гешефту под кодом "Ольха", то замешан неминуемо в другие, столь же "приятные" забавы. Когда бывшая советская армия учинила "поход" из бывшей ГДР, Глаголев оказался здесь, в Шантарске, при штабе Восточносибирского военного округа, где воссоединился со старшей непутевой доченькой. Черт его гам знает, опала для него Шантарск или, наоборот, повышение, рыбка плавает по дну, и пиранья тоже... Во всяком случае, Лара, его младшая дочка, разъезжала по городу Шантарску на подержанном, но приличном "Опеле", имея в кармане надлежащим образом оформленные права, которые, как известно, шестнадцатилетним не особенно-то и выдают. Так что папочка, вполне вероятно, был по-прежнему на коне... Вернулась Светка с подносом, преобразившаяся самым решительным образом - в простеньком платьице и огромных модных очках с простыми стеклами, волосы тщательно зачесаны в конский хвостик. Ни дать ни взять тихая учительница младших классов, томящаяся старая дева. На такой вот облик бедный Вадька, как он по пьянке пожаловался, в свое время и клюнул и даже принял фейерверк постельных экспериментов за всплеск эмоций истомившейся без мужика робкой учителки. Ну, а потом засосало... Светка подала Данилу чашку и села, сдвинув ноги, положив ладони на колени. Оценила быстрым взглядом произведенное впечатление. Верю , - проворчал Данил. Семиклассница, втайне мечтающая о физруке... Похоже. Тебе хоть сказать, как его замочили? Ну? Со всеми признаками заказного. Но у него, радость моя, в кармане была германская боевая пушка с патроном в с I воле и я верю ментам, что не подброшенная Совершенно ни к чему им такое выдумывать... Он у тебя в свое время ни о чем таком не мечтал9 Не припомню что-то, сказала Светлана. Тюфяки, сам знаешь, бывают двух видов одни комплексуют, набивают карманы стволами-кастетиками, а другие и на это не способны. И наш Ваденька был из последних. - А позволь-ка, я у тебя спрошу форменное идиотство... - сказал Данил. Мог он оказаться "внедренкой"? | Нашей, понятно, не штатовской... Что бы ты про такую версию сказала? - Что тебе лечиться пора, - она рассмеялась. - Нет, Данил, это уж и впрямь шизофрения с выкрутасами... Чтобы так играть, нужно быть лучшим опером всех времен и народов - только кто бы такого уникума внедрял в вашу паршивую контору? Этаких суперменов к какой-нибудь Хиллари подкладывают, не ниже... Или мажордомом к британской королеве. - Да я и сам так думаю, - сказал Данил. - Просто приходится крутить на пустом месте откровенную шизофрению... Ничего такого не замечала? Ну, знаешь ведь, детективы читала, да и с папулей до семнадцати жила... - Еще бы. Тебе "Устав противодиверсионных мероприятий" процитировать? - Сам наизусть знал когда-то, - сказал Данил. - Я про Вадьку. - Ну откуда мне знать? У нас ведь в последние полгода отношения были кафкианские и редкие. Приползет раз в месяц на рогах, поплачется, возжелает нежной любви - вот и любишь его из жалости, если никого другого в постели нет. Потом, проспавшись, выскальзывает в дверь, воротя от меня стыдливо мордашку... Вот и все отношения. Ну, набивался обратно, конечно, только я им сыта выше ушей. Мне, Данила-мастер, волк нужен, чтобы по воскресеньям или там по пятницам еще и колотил когда подниму хвост, - вот тогда я буду почти примерная супруга... Данил оглядел "скромную учительницу младших классов" и тяжко вздохнул: - Как, по-твоему, есть такое место, где нет блядей? - А как же. Северный полюс. Южный-то обитаемый... - Значит, ничего? - Ничегошеньки. Что-то такое он пытался нести п пьянке - будто бы его ожидают свершения и великие дела. Но я тебя заверяю - старые песенки, обычныи пьяный бред тюфяка-интеллигента, за пять лет наслушалась так, что рехнуться можно. Честное слово, ничего конкретного. Что-то я не помню, чтобы пластинка за пять лет менялась. - Он к тебе один приходил? - Почти всегда. Только в марте притащил с собой писателя. Лев Костерин не слышал про такого? - Что-то вертится... - Ну, кропает детективы про благородных оперов. И потому на Черского, в областное, весьма даже вхож - А-а, - сказал Данил. - Листал что-то такое, про иконы. Там еще инспектор читал Достоевского... - Ну да, это у него целый цикл. Наш отечественный Мегрэ в ответ на западные происки. Один роман, кстати, так и называется - "Инспектор, который читал Достоевского". Цикл длиннющий, а отечественный детектив нынче в моде, так что этот Левушка не бедствует. Полная противоположность Вадьке. Во всех смыслах. Обещал списать с меня контрабандистку, один в один, да я ему сказала - нет уж. Ну какая из меня контрабандистка? Вот если бы сексбомба из ЦРУ. Но про шпионов он не пишет. Что бы тебе еще повспоминать... - Давай-давай, - сказал Данил. - Отворяй поток сознания. Ты у нас по диплому психолог, вот и изощрись... Светка старательно думала, прикусив нижнюю губу Глаголев-папсик презрительно поглядывал с фото, задрав подбородок с таким видом, словно ему и танк "Центурион" прикупить по случаю - плевое дело. Возможно, так оно и было в этой суматошной жизни... - Знаешь, что самое пикантное? - сказала Светлана. - Что-то за последний месяц мой бывший благоверный закорешился с Ларочкой. Сама их видела в машине, пронеслись мимо с видом полного довольства жизнью. Кто-то их видел в "Жар-птице", а кто-то и там, и сям. Шантарск хоть и миллионный, но в некоторых отношениях городишко ужасно маленький. Ничуть не удивлюсь, если они уже того... Что ты глазки выпучил, как кошка из стишка? Ларке, конечно, до меня далеко, да кровь-то глаголевская, а она - как шампанское, бурлит пузыриками. Просто Ларка конспирироваться умеет, что твой Штирлиц. Даже папсик, волчара такой, свято верит, что Лара у нас девочка, представляешь класс конспирации? - Представляю, - сказал Данил. - Может, с ней поговорить? - Попробуй. Уж передней-то Вадюша наверняка выворачивался, как носок. Только не суйся домой. Папсик тебя ужасно невзлюбил, когда ты отказался отдаться Советской Армии и пошел к Кузьмичу... - Учту, - сказал Данил. - Есть ходы. Самое смешное, Лара на него пару раз поработала. И познакомился он с ней как раз через Вадима. В отличие от старшей сестры Лара обладала ярко выраженными способностями к языкам и после долгого житья в ГДР знала немецкий не хуже родного. Вот Данил ее и завлек в переводчицы, когда писал в гостинице баварцев, прилетевших на переговоры с Кузьмичом. Переводила девочка в самом деле влет, деньги брала непринужденно и потом, насколько он выяснил, ни словечком об этом калыме не протрепалась. В самом деле, тесен Шантарск... - Только не вздумай ее трахать, - сказала Светка. - запутаешься по. жизни. Я баба незамысловатая, а у Ларочки уже сейчас в головке вовсю пашет компьютер. Пискнуть не успеешь, как тебя в тот компьютер загонят и крутить начнут... - Вот интересно, зачем ей Вадик? - спросил Данил. - Надо же с кем-то являться в свете. А Вадик, говоря великодушно, когда не распускал сопли, имел весьма товарный вид. Подсунь ему бабу умеренную, был бы человек как человек, без всяких соплей. Я же не виновата, что ему подвернулась... - устав долго держать образ невинной учителки, закинула ногу на ногу и откинулась на тахту, опираясь обеими руками. - Вот. А больше ровным счетом ничего не могу припомнить. После всего ночного и утрешнего. Подумаю и звякну, если что, а сейчас залягу поваляться... - Что, работа, как всегда, не волк? - Конечно. Светлана давно уже пристроилась в частной конторе по торговле решительно всем, законно производимым и законно произраставшим (кроме разве что пальм и конопли). Тамошний босс, решив шагать в ногу с цивилизованным миром, завел у себя штатного психолога, каковую роль Светка честно и исполняла, вполне профессионально прокручивая тесты и собеседования. И, поскольку вдобавок ублажала стареющего патрона со всем усердием, стала незаменимым кадром, завоевавшим право на многие вольности... Он встал: - Побежал. Звони, если что вспомнишь. - Ага. Олечке привет. Пусть мне звякнет, сто лет не виделись... Во дворе - никого. И ни единой машины. Только поодаль примостился коммерческий киоск, как и полагается, с поддельной водкой и просроченными соевыми шоколадками - между прочим, идеальное место для наблюдательного пункта, во-первых, эти лабазики давно стали неотъемлемой деталью пейзажа, во-вторых, за шеренгами бутылок можно спрятать любую оптику... Данил сел за руль, посидел так, не включая мотора. Опять появилось ощущение зыбкой нереальности, будто откроешь глаза - и нет ни частных фирм, ни частных сыщиков, хоть никто не подозревает еще, что это, изволите ли видеть, "застой", и у тебя нет никаких забот, кроме как сидеть на краешке сиденья, уподобившись сжатой пружине, и - ждать, ждать, ждать... Но вокруг была нынешняя жизнь, никакой другой не предвиделось, и его место в этой жизни было насквозь известно... В Северо-Восточный он поехал самой длинной дорогой, чтобы на всякий случай провериться насчет возможного хвоста в парочке весьма подходящих мест. ...Улица Кутеванова, где обитал покойный, была названа в честь легендарного партизанского командира, в первую мировую ставшего из землемеров штабс-капитаном, а в гражданскую - из штабс-капитанов сущим таежным Наполеоном, лупившим колчаковцев в этих самых краях. Кутеванов, как и все его воинство, в политике не разбирался совершенно, о красных имел самое смутное представление - просто настал момент, когда колчаковцы осточертели сибирякам хуже горькой редьки, и адмиральскую власть скинули повсеместно почти столь же легко, как в восемнадцатом сковырнули редкие кучки большевиков. Потом, когда пришел Тухачевский с армией из военнопленных, сибиряки сообразили, что хрен редьки не слаще. И взбунтовались по новой. На Дальнем Востоке, например, тамошний "зеленый Бонапарт" Лубков, талантливо бивший и семеновцев, и японцев, с приходом красных вновь подался в леса, собрав почти в полном составе тех же самых орлов, и теперь уже красные долго не могли с ним ничегошеньки поделать, пока не применили передовой метод, до которого не додумались в свое время ни Семенов, ни косоглазых генерал Оой, - подослали в отряд проверенного товарища, и засланный казачок положил Лубкова в спину из маузера. Однако Кутеванов предусмотрительно помер своей смертью еще в двадцать первом, увильнув тем самым от будущих политических разборок. Его есаулы, с приходом Тухачевского награжденные почетным революционным оружием, в двадцать втором году поснимали это оружие со стен и вновь подались в тайгу, но понемногу были выловлены и выбиты чекистами, канув в небытие однако бюст Кутеванова до сип пор красовался в запущенном скверике посреди Киржача. Квартира Вадима была, строго говоря, казенная, купленная на деньги "Интеркрайта". Такова уж "селяви", что любой приличной фирме, обосновавшейся в большом городе, никак не помешает иметь в собственности несколько частных квартир. Упаси боже, для самых законных целей - и прибывшего по делам гостя там гораздо пригляднее и безопаснее разместить, чем в гостинице, и банкет для означенного гостя можно устроить, и складировать на пару деньков что-то особо ценное, и разместить филиал офиса. Да, наконец, и самому шефу с особо приближенными лицами есть где "отдохнуть". Но поскольку такая квартира автоматически попадает в облагаемое диким налогом имущество предприятия, обычно изворачиваются, как могут, - чаще всего оформляют долгосрочную "ссуду сотруднику для покупки квартиры" и выправляют все документы на него. Сотрудник, ясное дело, должен быть верным и надежным. А Вадик при всей его мягкотелости именно таковым считался, так что эту квартиру на него и оформили. Правда, в паспорте у него еще стояла прописка с адресом Светкнной квартиры, так что Клебанов если и докопается, то нескоро. Вадик здесь и жил последние три месяца (лялька из Киржача действительно была, но выдержала Вадика лишь полтора месяца), а параллельно хата служила Данилу явочной квартирой. И Данил совершенно точно знал, что там не может оказаться ни анаши в серванте, ни левого автомата в шкафу, ни секретных бумаг в пакете с макаронами. И черного нала там не хранили. Совершенно чистая хата. И все же у Вадика забрали ключи. А это могло означать только одно. Не такие уж лопушистые волчатки в РУОП, чтобы пропустить ключи в описи, там вообще нет лопухов... Тот, кто взял ключи, собирался навестить квартиру. Вернее говоря, наверняка уже навестил ночью. И это был профессионал, можно сказать заранее. В квартире стояла отличная сигнализация, полностью автономная, на японском аккумуляторе. Сунься кто непосвященный, она не подняла бы шума и не пугала бы световыми эффектами, но тотчас же сообщила бы о вторжении в офис "Интеркрайта", на дежурный пост. А оттуда моментально позвонили бы Данилу. Конечно, на любую хитрость есть этот, с винтом. Сигнализацию можно отключить, для этого потребуется сканер размером с дистанционку для видака - одна в Европах такой потянет на пять тысяч зеленых, и кто попало с ним гулять не будет. Посему вариантов два: либо Профессионал все же побывал в квартире, отключив чудо техники и потом включив вновь, либо его там не было, и вообще никого там не было. Просто, как мычание... У подъезда - ничего и никого, способных вызвать подозрение. Идиллия. Данил еще на первом этаже услышал стеклянный звяк, продолжавшийся все время, пока он поднимался на пятый, последний. Источник звяка ему был знаком - это шатеночка из соседней квартиры складывала бутылки в большущий картонный ящик из-под "Голдстара", служивший временной урной до вечернего прибытия мусорной машины. Данил поднимался бесшумно, и она его не заметила, засекла лишь, когда стал доставать из кармана ключи, и они звякнули. Довольно симпатичная, не расплывшаяся еще ля фам лет тридцати. Торопливо запахнула халатик, но Данил успел рассмотреть, что вся грудь и шея у нее в багровых засосах. Если сопоставить это с горой бутылок и тем что ей давно следовало быть на работе, ребус получался простой, вовсе и не ребус даже. - Вернулся? - спросил Данил. - Ну и слава богу. Лицо у нее было ошалело-счастливым. Данил с этой парочкой был мимолетно знаком. Поскольку он несколько раз спускался за почтой в форменных офицерских брюках с красным кантом, соседи его считали по-прежнему находящимся в боевом строю (а Вадика его младшим братом, и ни в том ни в другом Данил их не разубеждал, зачем?). Сами соседи были бюджетниками. Она учительствовала, а он служил лейтенантом во внутренних войсках, и две недели назад отправился в невеселую командировку, держа курс на Чечню. Такие дела. Теперь, как нетрудно догадаться, вернулся в целости и сохранности, гулеванил и любил женушку до упора - простенько и незамысловато живут люди, позавидовать можно.. Она все еще молчала, пунцовая от счастья. Данил понятливо кивнул ей и собрался отпереть дверь, но она трепыхнулась вдруг: - Данила Петрович... Вы ключи вчера никому не давали? Он моментально подобрался: - Да понимаете. Катя, Вадька ухитрился потерять бумажник с ключами и с паспортом... - и видел уже по ее лицу, что попал в точку. - А я сутки торчал на полигоне... Неужели совались, гады? В паспорте ж полный адрес, заходи, кто хочет... - Я еще и подумала! - Так-так-так, - сказал он с видом крайней озабоченности, не столь уж и наигранной. - Лез кто-то? Во сколько? - Уже около полуночи где-то. Сережа как раз курил на площадке с ребятами, а я вышла, очень уж шумели, и тут он идет, ключами поигрывает так уверенно, а сам взглядом все по номерам квартир... И видно, что первый раз тут... Увидел нас всех, постоял, глазами пошарил, с таким видом, будто не туда попал, и тихонько назад. Мужики и внимания не обратили. - Молодец вы, Катя, - сказал Данил. - Вам самой бы милицейские погоны-то носить... - Да он же явно целился на вашу дверь. Видно было. Высокий, черный, вроде цыгана, но, по-моему, не цыган и не кавказец, просто вид такой... Вроде казака. Почему-то сразу всплывает ассоциация с казаком. - Есаул форточный... - проворчал Данил. - А одет, конечно, в джинсы-кожа? - В джинсовом костюме, только не в синем, а в таком словно бы сероватом... Нужно заявить или по крайней мере сменить замок. - Заявлять - дело дохлое, - сказал Данил. - Ну где его искать и что, ученым языком говоря, инкриминировать? А вот замки я нынче же поменяю, спасибо, Катя... Он кивнул ей, отпер оба замка, набрал код. Один-четыре-четыре-два-пять-пять. Шесть кнопок с цифрами на стальной пластинке были не замком модной лет десять назад системы, а ключиком к сигнализации, и довольно надежным, потому что без того самого дорогонького сканера все комбинации методом тыка не переберешь и за сутки. Значит, второй вариант. Плюс везение. ОН пришел немедленно после убийства. Спокойный, холодный профи. Вот только на лестнице гулеванила поддатая компания, наверняка собрались свои, такие же "внутряки", и на ком-то, ручаться можно, была если не полная форма, то штаны с кантами - и профи моментально отступил от греха, не стал разыгрывать троюродного дядю из Мухосранска... Данил на его месте сам поступил бы так же. Он тщательно притворил за собой дверь, накинул цепочку. В квартире он не был три дня - вполне достаточно, чтобы притащить сюда хоть атомную бомбу. Обыск Данил начал, как учили когда-то: двигаясь по часовой стрелке вдоль стен, оставляя центр комнаты с письменным столом напоследок. Перебрал все в серванте, тщательно перетряхнул натасканные сюда Вадькой книги, заглянул под диван, снял с него белье. Ни под ковром, ни под видаком, ни под телевизором - никаких роковых бумаг, таивших зловещие тайны. И в футлярах видеокассет - ничего. Перешел в другую комнату, проделал там те же манипуляции. Никакого улова. И в кухне та же петрушка. В одной из больших деревянных колонок магнитофона умельцами Данила был оборудован тайник, не так-то просто и открывавшийся. В тайнике ничего не оказалось - так и должно быть, коли сам Данил ничего сюда в последний месяц не прятал... Теперь, на десерт - стол. Данил сунул в конверт все дискеты, чтобы показать Ольге. В самом компьютере обнаружилась лишь дискетка с игрой "Черный лабиринт". Ничем серьезным со здешним компьютером Вадик не занимался, но все равно Ольге предстоит проверить дискеты на служебные коды и все такое прочее... Хорошо еще, что Вадька был аккуратистом. В ящиках стола - порядок, как в казарменной тумбочке салаги. Микрокалькулятор, авторучки, Вадькины документы, распечатанные письма (на каждом по въевшейся привычке Вадька ставил дату получения - число, месяц, год). Немного писем. Самые обычные. Три от матери из Томска, два от какого-то приятеля из Свердловска или, по-нынешнему, Екатеринбурга - все пять адресованы на эту квартиру. Одно адресовано на фирму, какая-то московская библиотека сообщала, что заказанной книги в наличии не имеется, к их превеликому сожалению. Открытка из того же Томска - какой-то Славик поздравлял друга с Первомаем, с нынешним, но, должно быть, представления не имел о кое-каких переменах в личной жизни друга Вадьки, иначе не отправлял бы поздраву на Королева... Две книги в бумажных обложках - секреты компьютерных языков Бейсик и Фортран. Блок сигарет, по Вадькиной привычке распечатанный с торца... тяжелый что-то блок... опаньки! Данил вытряхнул на ладонь две небольшеньких пистолетных обоймы с коричневыми патрончиками. По семь в каждой. Двадцать второй калибр, он же - пять целых, шесть десятых миллиметра. По размерам обоймы вполне годятся для "Эрмы" и иже с нею... Такое положение и называется - полная растерянность. Если непечатно, звучит гораздо короче. С балкона не швырнешь - белый день, меж ближайшими деревьями и домом довольно широкая пустая полоса. И дома не оставишь - вдруг нагрянут? После короткого раздумья Данил принес из кухни пустой целлофановый мешочек, тщательно протер обе обоймы, бережно их замотал целлофаном и осторожно опустил в слив унитаза. Там и полежат, а если заявятся незваные гости, всегда успеешь дернуть за веревочку. Потом, правда, могут застрять где-то в трубе, но это уже не наше дело, главное, не у нас, и отпечатков нет... Потянулся к сумке, но передумал и снял трубку. - Пятый. Дежурный пост. - "Большой"? - Появился. Ищет вас. Ведено - немедленно. - Быстренько подошли пару ребят, - сказал Данил. - Куда? - Откуда я звоню. Пусть сидят здесь и прохлаждаются. Могут быть гости. Если гости - мопсики, ребята тихо сидят на хате у друга и пьют пиво. А если забредет какой зеленый, что вполне вероятно, его нужно будет аккуратно упаковать и сдать мне. Только пусть не ловят хохотальником воробьев, если придет зеленый, он будет не лопух. А посему подбери кого пообстоятельнее... И положил трубку. Подумал, что насчет "мопсиков", то бишь милиции по их нехитрому коду, он мог и перебрать. Вряд ли они так быстро установят, что покойному гражданину Ивлеву принадлежала именно эта квартира - или это уже знает тихарь, внедренный ими в "Интеркрайт"?