Буссенар Луи Анри. Приключения в стране бизонов (Трилогия - 3)

   - А что будем делать с остальным мясом?
   - Это уже забота индейцев. Они знают, как его приготовить и сохранить. Трапперы берут себе самые лучшие части, а остальное достается волкам и коршунам. Каждому свое! Вот шкура и готова. Потом мы займемся ее первоначальной выделкой, а сейчас я вам покажу, как приготавливают "колбасу прерий".
   - Это в самом деле колбаса?
   - Да, мистер. Весьма изысканное блюдо. Возьмите кишку с небольшим слоем жира, промойте... Выверните ее так, чтобы жир оказался внутри... Нарубите мелко язык, горб и филейную часть и начините кишку... Хорошо добавить кровь молодого теленка, а то и просто свежую воду... Ну, вот колбаса и готова, осталось поджарить ее на угольях. Попробуешь, ничего другого не захочется.
   - А как выделывать шкуру? Ведь для этого здесь нет никаких приспособлений!
   - Индейцы знают как. Они придумали способ, очень простой. Последуем их примеру. Расколите топориком череп быка. Прекрасно! Я вытащу мозг, а вы растяните шкуру череп быка. Прекрасно! Я вытащу мозг, а вы растяните шкуру на земле, только непременно шерстью вниз.
   Американец взял медный котелок, заполнил на треть водой, бросил туда мозг и мешал, пока не получилась густая каша. Этой клейкой массой он тщательно смазал шкуру, причем растирал ее не меньше четверти часа. Потом свернул, обвязал ремнем и прикрепил к седлу.
   - Все? - спросил юноша.
   - Нет. Шкуру для пропитки надо оставить свернутой на сутки, потом промыть и протереть куском дерева - она станет мягкой и эластичной, как бархат. Затем ее надо прокурить дымом. После этого она не будет гнить и приобретет красивый золотистый оттенок. Вот и все, мистер Фрике.
   - Благодарю вас, мистер Билл. Вы очень снисходительны к Зеленому Рогу.
   К ним подошел Бреванн с красочным наброском охотничьего лагеря.
   - Что ты тут делаешь? - обратился он к юноше.
   - Обучаюсь скорняжному делу. Не желаете ли попробовать?
   - Нет, сегодня мне не хочется заниматься грязной работой. Закончу чертеж и проверю наше оружие. Его надо хорошенько почистить. Кстати, ты доволен охотой?
   - Еще бы! Но каковы индейцы! Настоящие смельчаки! Отчаянные головы!
   - Ничего удивительного! Любой земледелец - в душе охотник, а каждый охотник - краснокожий. Взгляни на тех, кто возвращается с охоты. Какие у них возбужденные лица! Как они опьянели от крови, забрызгавшей их с головы до ног!
   - По-моему, далеко не все еще вернулись.
   - Немудрено: они вон куда заехали!
   Во время разговора американец сидел на отрубленной голове бизона и жевал свою любимую табачную жвачку.
   - Как вы себя чувствуете, сэр? - спросил Андре. - Вам, я полагаю, все это не в диковинку.
   - И все же мне тревожно.
   - Но ведь вы бывалый охотник?
   - Именно поэтому.
   - Не понимаю.
   - Что вы скажете о лошадях индейцев?
   - Красивы, выносливы, резвы...
   - Не в этом дело. Заметили ли вы среди них хоть одного мустанга-иноходца*?
   ______________
   * Мустанг - одичавшая домашняя лошадь. Иноходец - лошадь, которая бегает иноходью (способ бега, при котором одновременно выносятся вперед или обе правые, или обе левые ноги).
   - Нет.
   - И я не видел, - подтвердил молодой человек. - По-моему, туземцы вообще не пользуются иноходцами. Иноходь хороша для всадника, а для коня утомительна.
   - Совершенно верно! У десяти тысяч краснокожих едва ли найдется хоть один иноходец.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - А то, что я нынче видел следы иноходца, им не более двух дней.
   - Ну и что?
   - Значит, у какого-то индейца он есть.
   - Несомненно, раз вы собственными глазами видели следы.
   - Вы, господа, полагаю, уже могли убедиться в том, что я не из слабонервных. Прошел огонь, воду и медные трубы, но никогда не терял присутствия духа.
   - Разумеется! Не понимаю только, к чему вы клоните.
   - Вот что я вам скажу: лучше повстречать самого черта с рогами, чем владельца этого проклятого иноходца. Вы уверены, что здесь, в прерии, спокойно и безопасно?.. Дай-то Бог, чтобы так оно и было!
   ГЛАВА 11
   Таинственное исчезновение бизонов. - Фрике предается размышлениям. Короткая, но решительная борьба. - Три пленника. - Кровавый Череп!
   Весь следующий день ушел на выделку бизоньих шкур и заготовку мяса. Разделанные туши погрузили на фуры и телеги, прибывшие из поселка. А на третий день снова началась охота. Индейцы вскочили на коней и рассыпались по прерии. Но бизоны бесследно исчезли. Конечно, их могла напугать кровавая бойня. Но обычно, несмотря на опасность, животные не желают покидать пастбища, где растет их любимая трава. Значит, причина в чем-то другом. Но в чем? Собрался совет, на котором было решено разделиться на группы и отправиться на поиски беглецов. Раньше это было бы рискованно, потому что туземцы постоянно воевали между собой, но теперь здесь воцарился мир. От краснокожих, прежде обитавших в прерии, осталась едва ли десятая часть; истребляемые белыми, они объединились, чтобы хоть как-то защититься, но те вытесняли их из родных мест...
   Андре, Фрике и Билл вошли в состав отряда под командованием Блеза. По сигналу Жана-Батиста все двинулись в прерию. Бреванн не отнимал бинокля от глаз и очень досадовал, что бизонов не видно. Парижанин, как всегда, балагурил, а американец был еще сумрачнее обычного, его мучили дурные предчувствия. Полдня охотники напрасно проездили, порядком устали и решили сделать привал. Все проголодались и с жадностью набросились на вкусное, сочное мясо, а лошади - на бизонью траву.
   Блез предложил искать животных не отрядом, а поодиночке.
   - Хорошо бы и другие отряды так сделали, тогда шансов на успех было бы больше. Кто первый увидит стадо, выстрелит и остановится. Остальные ответят выстрелами и поспешат к нему.
   Прошло много времени, а бизонов все не было. Парижанин, оставшись один, стал скучать. Он не привык так долго выслеживать добычу, обычно она сама шла ему в руки. Однако, досадуя и чертыхаясь, юноша продолжал напряженно вглядываться в даль.
   - Ведь как все хорошо началось, и вдруг бизоны будто испарились, рассуждал он сам с собой. - Не нравится мне это! И полковнику как-то не по себе после следов иноходца - ничего не рассказывает, хотя на его счету едва ли не тысяча приключений... Однако трава становится все выше, достает мне почти до седла.
   Вдруг лошадь молодого человека громко заржала.
   - Что с тобой? Бизонов почуяла или человека? Ну и дурак же я! Какого еще человека? Будь охотники поблизости, я заметил бы их, по крайней мере, тех, что верхом.
   Лошадь вновь заржала. Фрике бросил поводья и хотел взяться за винтовку, но не успел. Перелетев через голову упавшего коня, он растянулся на земле.
   - Гром и молния! - вскричал в бешенстве француз, пытаясь встать, но его кто-то крепко держал.
   Маленький Фрике был достаточно силен. Он высвободился из чьих-то цепких рук, вскочил и увидел перед собой индейца.
   - Вот тебе, старая обезьяна! - Стальной кулак опустился на голову краснокожего.
   Тот упал. Но через мгновение на охотника набросились еще двое туземцев. Один из них насел со спины, стальной хваткой сжав юношу на уровне локтей. Не имея возможности применить оружие, гамен изогнулся, вцепился зубами в большой палец правой руки индейца и раздавил его, как щипцами. Тот взвыл от боли и выпустил противника. Последнего дикаря, выскочившего из зарослей травы, парижанин свалил ударом ноги в живот.
   - Засада!.. Ловушка!..
   Фрике бросился к лежавшей в траве лошади, но та в испуге вскочила и унеслась прочь.
   "Дело дрянь", - решил француз.
   Между тем туземцы оправились и с хриплыми короткими воплями бросились на юношу. Тот отступил на два шага и приготовился отразить удар. Краснокожие не пускали в ход ни топоров, ни ножей - видимо, хотели взять его живым. Вдруг Фрике услышал позади шорох, обернулся и увидел скользнувший по траве, словно змея, длинный ремень. Очевидно, это было лассо*, повалившее лошадь. Он рванулся вперед, но почувствовал, как ремень врезался в тело, перехватив дыхание.
   ______________
   * Лассо - аркан со скользящей петлей для ловли животных.
   К нему подскочила битая им троица и молча скрутила по рукам и ногам, молодой человек рассматривал туземцев скорее с любопытством, чем со страхом. Оборванцы в европейских лохмотьях, очень похожие на тех, которые ему не раз встречались в прерии с размалеванными красной краской лицами в знак войны.
   Тут из зарослей по сигналу появились четыре превосходных коня. Они прискакали с четырех сторон и остановились, принюхиваясь, - почуяли чужих. Бандиты, словно мешок, взвалили Фрике на лошадь, крепко привязали, вскочили в седла и двинулись в путь.
   Почему они напали на юношу? Кто эти краснокожие? Ведь между индейцами и бледнолицыми заключен мир.
   Француз снова вспомнил, как Билл, рассказывая о следе иноходца, заметил, что лучше бы не встречаться с его хозяином. Тут была какая-то тайна, пожалуй, известная одному полковнику.
   Но скоро ее узнал и Фрике.
   После трех часов утомительной езды всадники остановились у широкой реки, делавшей здесь большую петлю. Сошли с коней, развязали пленника, накормили его, а сами сели в сторонке. Юноша, к великому удивлению, насчитал шестьдесят краснокожих - все раскрашенные, вооруженные до зубов. Лошади их паслись неподалеку, но не были расседланы. Очевидно, индейцы решили сделать привал. Вдруг послышался воинственный клич, топот лошадиных копыт, и появилась еще дюжина туземцев. Они везли двух пленников: Бреванна и Билла.
   - Негодяи! - возмутился молодой человек при виде связанного друга. - Да с вас мало шкуру содрать за это!
   - Фрике! И ты здесь! - откликнулся Андре.
   - Ничего, с нами еще и не такое случалось. Как-нибудь выкрутимся!
   Американец молчал, с беспокойством поглядывая на индейцев, а те, в свою очередь, уставились на него пристально и злобно.
   Вдруг он побледнел, едва сдерживая дрожь. К нему медленно направлялся некто в нахлобученной на глаза меховой шапке с лисьим длинным хвостом, болтавшимся на спине. В двух шагах от полковника он остановился, долго смотрел на него с нескрываемой ненавистью, потом злобно сказал по-английски:
   - Узнает ли Бледнолицый Охотник За Скальпами свою жертву?
   Пленник в растерянности молчал. Незнакомец сдернул с себя шапку и обнажил голову, покрытую розовой кожей без малейшего признака волос.
   - Кровавый Череп! - обомлел ковбой.
   ГЛАВА 12
   Колорадская война. - Резня в Сенд-Крике. - Встреча полковника Билла с Кровавым Черепом. - Мир с пятью племенами Юга. - Месть за сенд-крикскую резню.
   В 1864 году в Северной Америке после короткого перерыва между бледнолицыми и индейцами снова разгорелась война, не прекращавшаяся многие десятилетия. Она то затухала, то вновь разгоралась, казалось, без всякой причины. Но повод все-таки был.
   Пионеры захватывали все новые и новые земли, и краснокожие взялись за оружие. На поселенцев нападали неожиданно, снимали с них скальпы. Дома их грабили и сжигали, скот похищали, женщин и детей уводили в плен. Бледнолицые столь же жестоко расправлялись с туземцами.
   В 1864 году война велась главным образом в штате Колорадо, он тогда еще не считался штатом, был просто территорией.
   Любая земля, включаемая в состав Северо-Американского Союза, сначала называлась территорией, а потом уже получала статус штата, когда население там достигало более ста тысяч. На национальном знамени при этом появлялась новая звезда.
   Колорадо был признан штатом в 1874 году, хотя число его жителей еще не достигло положенной нормы.
   Штат этот лежит на склонах Скалистых гор и граничит на севере с Небраской и Вайомингом, на востоке - с Канзасом, а на Западе - с Ютой. Площадь штата составляет двести семьдесят тысяч шестьсот квадратных километров, то есть половину территории всей Франции.
   В 1850 году в Колорадо почти совсем не было эмигрантов, если не считать нескольких мексиканцев, поселившихся в Сан-Льюс-Парке. А через десять лет благодаря быстрому развитию горного дела переселенцев уже насчитывалось тридцать пять тысяч. В это время Колорадо признали территорией с двумя городами, а вернее, небольшими местечками - Денвером и Сентрал-Сити (столицей стал Денвер). После чего индейцы оказались перед выбором: либо подчиниться федеральным законам* бледнолицых, либо перекочевать на другие земли. Но в Колорадо жили сиу, чейенны и аррапагу**, самые вольнолюбивые из всех краснокожих племен. Они не желали ни подчиняться, ни переселяться и оказывали отчаянное сопротивление властям. А поселенцы на новых землях строили фермы, города, заводы, добывали уголь, ценную руду.
   ______________
   * Федеральные законы - законы Северо-Американских штатов, США.
   ** Чейенны и аррапагу - индейские племена Северной Америки.
   Действуя порознь, туземцы неизменно терпели поражение. А когда заключили союз против общего врага, было уже поздно. Прежде чем начать решительную борьбу с сильным противником, они попытались добиться некоторых уступок у федерального правительства и в 1863 году отправили своих представителей к губернатору штата. Однако мирный договор заключить не удалось, и борьба возобновилась. Наученные горьким опытом, чейенны, сих и аррапагу теперь не распыляли свои силы и перед каждым сражением вырабатывали определенную тактику. Набеги совершали только по плану, предполагавшему насилие и убийства. Вообще индейцы повели против пришельцев настоящую партизанскую войну и достигли значительных успехов. Между Дульсбургом и Денвером было прервано сообщение, все фермы на этом пути аборигены сожгли, скот увели. А сколько было убитых и оскальпированных! Женщин подвергали издевательствам, эмигрантов-мужчин истребляли. Ободренные успехами, краснокожие решили пойти на осаду форта Седжвик, но потерпели жестокое поражение, попав под артиллерийский и ружейный огонь. Колорадские пионеры боролись мужественно и дерзко, со свойственной американцам неустрашимостью и стойкостью.
   В то время была в самом разгаре война Севера и Юга*. В ней принимали участие все регулярные войска. Поэтому на серьезную помощь колорадцам рассчитывать не приходилось. Поселенцы создали свою милицию и организовали летучие отряды. Они сочетали индейскую практику засады и внезапного удара с опытом регулярных войск. Вооружение у них было первоклассное, дисциплина железная. Вскоре бледнолицые перешли в наступление и, побеждая, чинили жестокую расправу над краснокожими.
   ______________
   * Война Севера и Юга - Гражданская война в США 1861 - 1865 гг. между буржуазным Севером и рабовладельческим Югом Победа Севера закрепила господство буржуазии в стране, уничтожила господство плантаторов и рабство, создала условия для ускорения капиталистической индустриализации и освоения западных земель.
   И поныне все помнят резню в Сенд-Крике 29 ноября 1864 года, устроенную полковником Чайвингтоном, командиром третьего полка колорадских волонтеров. Эта резня, пожалуй, не уступала по своей жестокости зверствам самих индейцев.
   Вот как это было. Ловким маневром третий полк из двухсот бойцов, вооруженных винтовками Спенсера, окружил толпу сиу, чейеннов и аррапагу, с женщинами и детьми. Трубачи сыграли сигнал к атаке.
   - Вспомните ваших жен и детей, перебитых в Ла-Плате и Арканзасе! крикнул полковник и без того рвущимся в бой волонтерам.
   Разъяренные солдаты устремились к лагерю туземцев. Застигнутые врасплох, краснокожие выбросили белый флаг. Это не помогло. Началась резня. Аборигенов расстреливали в упор из винтовок, давили лошадьми, рубили саблями. Не пощадили ни женщин, ни стариков, ни детей. С убитых и раненых снимали скальпы, женщинам вспарывали животы, детям разбивали о камни головы, отрезали пальцы с кольцами и уши с серьгами, что вряд ли делали даже самые жестокие дикари. Во время этой, с позволения сказать, операции нападавшие потеряли всего пять человек, индейцы - более пятисот. Спаслось человек двадцать, не более.
   Вождь сиу Черный Котел и вождь чейеннов Белая Антилопа были тяжело ранены. Полегли прославленные воины - Вывихнутое Колено, Одноглазый, Кривой и Малый Плащ.
   Незадолго до того, как правительство распустило отряд, набранный из краснокожих, Билл отправился в Колорадо и в составе полка Чайвингтона принял участие в сенд-крикской резне. Дрался он храбро, а после боя, вложив в ножны окровавленную саблю, достал нож и принялся снимать скальпы с убитых и раненых. У него уже набралось изрядное количество этих кровавых трофеев, как вдруг он увидел неподвижно лежавшего легко раненного в грудь молодого воина, помощника вождя. Недолго думая, полковник схватил его за волосы и привычным движением надрезал кожу вокруг головы. Раненый вздрогнул. Тогда из утонченной жестокости ковбой стал медленно водить ножом по коже... Истязаемый не проронил ни звука.
   - Если очнется - простудится и получит насморк, - произнес, смеясь, Билл и перешел к другой жертве, унося с собой очередной черноволосый скальп...
   К его ужасу, воин поднялся на ноги, схватил первую попавшуюся лошадь и прыгнул в седло.
   - Теперь я не Черный Орел, а Кровавый Череп, - вскричал он. Хорошенько запомни это, Бледнолицый Охотник За Скальпами! Придет день - и твой скальп заменит на моей голове снятый тобой.
   Американец схватился за револьвер, но индейца и след простыл.
   Полковник Чайвингтон повсюду раструбил о своей победе, хвастаясь тем, что в битве пало пятьсот краснокожих. Он надеялся на генеральское звание и перевод в регулярную армию. К чести федерального правительства дело было тщательно расследовано, и Чайвингтона отстранили от должности. С тех пор сенд-крикскую резню в Колорадо называют чайвингтонской.
   После этих страшных событий индейцы еще больше рассвирепели. В январе 1865 года были разграблены и сожжены все фермы и станции на севере штата. Аррапагу и чейенны объединились с кайявайсами, команчами, апачами* и повели с бледнолицыми войну не на жизнь, а на смерть. Сиу отошли на север и сохраняли пока нейтралитет, хотя воин из их племени по имени Кровавый Череп был душой союза краснокожих.
   ______________
   * Кайявайсы, команчи, апачи - индейские племена Северной Америки.
   Об этом вожде ходили легенды. Свирепость его поражала даже соплеменников. На голове он неизменно носил меховую шапку и ездил только на иноходце. Этого индейца, после того как он был оскальпирован, постоянно мучили головные боли, усиливавшиеся во время верховой езды. Поэтому он и предпочитал иноходцев, которые так редко встречаются в прерии.
   Кровавый Череп ненавидел бледнолицых. Он поклялся найти того, кто надругался над ним, снять с него скальп, придав самой мучительной смерти.
   Случай мог свести заклятых врагов во время войны, длившейся до 1867 года, но этого не произошло. В октябре 1867 года в Канзасе был подписан мирный договор между пятью крупнейшими племенами Юга и правительством Союза. Колорадских волонтеров распустили. Мистер Билл вернулся к мирной жизни, сохранив за собой звание полковника. Кровавый Череп бежал к сиу. Увенчанный славой и увешанный скальпами, он с радостью отдал бы их все за один, покрытый жесткими и сухими волосами, - за скальп полковника Билла.
   Американец был все время в тревоге: он часто натыкался на следы иноходца и справедливо рассудил, что договор договором, а месть местью, наверняка Кровавый Череп о нем не забыл.
   В 1874 году опять вспыхнула война, на сей раз ее начали сиу. Они грабили и жгли поселки колонистов, и, как следовало ожидать, Кровавый Череп и полковник Билл снова оказались во враждующих лагерях. Главный вождь всех племен сиу, знаменитый Ситтинг-Булль, выставил семь тысяч воинов и сделал Кровавого Черепа своим ближайшим помощником. Американскими войсками, выдвинутыми против туземцев, командовали генерал Костер и полковник Крук. Ситтинг-Булль ухитрился заманить главные силы федералистов в ущелье Уайт-Маунтин, близ городка Бисмарк, и истребил всех до единого.
   Полковник Билл и Кровавый Череп снова встретились. Индеец торжествовал: теперь янки от него не уйдет, и он сможет наконец утолить свою жажду мести. Американец чувствовал, что жизнь его держится буквально на волоске. Когда Кровавый Череп устремился к Биллу, тот выстрелил из револьвера и ранил его в плечо. Индеец свалился со своего пегого иноходца. Этим ковбой воспользовался, вскочил на освободившегося коня своего врага и ускакал, получив вдогонку шальную пулю, легко ранившую его на излете в руку.
   Это была едва ли не десятая их встреча, закончившаяся благополучно для обоих.
   И вот теперь, в 1880 году, когда Билл решил, что окончательно избавился от врага, он неожиданно столкнулся с ним во время охоты на бизонов.
   ГЛАВА 13
   Немного об индейцах. - Дурные предчувствия полковника. - Парижанин завоевывает расположение старика краснокожего. - Фрике получает прозвище "Железная Рука".
   Североамериканских индейцев обычно представляют себе серьезными, молчаливыми, немного напыщенными и велеречивыми. На самом же деле народ этот очень веселый, простой. Важность они на себя напускают, лишь когда собираются на совет. И даже там говорят по-другому, с некоторой долей выспренности. А так краснокожие большие любители посмеяться, попеть, поплясать. Характер у них неуравновешенный. Добродушие мгновенно сменяется злобой, причем без всякой причины. Недаром Андре и Фрике, поближе познакомившись с туземцами, были поражены, увидев их такими, какие они есть на самом деле.
   Про пленников воины, казалось, совсем забыли - оживленно болтали, смеялись, шутили, торопливо поглощая при этом громадные куски бизонины. Даже Кровавый Череп принимал участие в шумной трапезе и рассказывал, должно быть, что-то очень забавное - его слушали с явным удовольствием, прерывая взрывами дружного хохота.
   Французам передалась неуемная веселость индейцев, в то время как американец все больше мрачнел, видимо понимая, о чем идет речь.
   - Наши враги, мистер Билл, вполне добродушны и вряд ли способны на жестокость. Может, удастся с ними столковаться? Как вы считаете?
   - Вы ничего не понимаете, молодой человек. Слышали бы, о чем идет разговор! Они смеются, как смеялись бы тигры, если бы умели, перед тем как растерзать человека.
   - Стало быть, тут не до шуток?
   - А вы сомневались? Эти злодеи придумывают для нас самые изуверские пытки и при этом хохочут. Вы, господа, храбрецы. Я видел вас в деле. Да и я не из робкого десятка, в чем можно было убедиться. Но, поверьте, мне страшно. Я не смерти боюсь - мучений.
   - Веселенькая перспектива!
   - Не будь у меня связаны руки, я всадил бы себе нож в сердце или попросил бы об этом вас, если бы дрогнула собственная рука.
   - Значит, мы погибли?
   - Пожалуй, да, но не сегодня, потому что нас не кормят.
   - А я здорово проголодался. Кстати, неужели Каменные Сердца не могут нас выручить?
   - Не смею на это надеяться.
   - А я надеюсь. Двести храбрецов с винчестерами - ведь это огромная сила!
   - Конечно, но вряд ли мы их дождемся. Судя по всему, скоро в путь. До территории этих индейцев ехать несколько дней, привезут нас в главную деревню, покажут женщинам, детям. Неделю будут сытно кормить, чтобы не сразу отдали Богу душу во время пыток.
   - Спасибо, полковник, за разъяснение. Во всяком случае, еще есть немного времени, а там, может подоспеет подмога. Как бы то ни было, сейчас я намерен потребовать, чтобы нам дали поесть. Что вы на это скажете, господин Андре?
   - Совершенно согласен. У меня в животе, как говорится, черти веревки вьют. Хоть бы дали кусок мяса.
   - Эй, вы, там! - окликнул парижанин на ломаном английском. - Не найдется ли у вас чего-нибудь перекусить? Вы что на меня уставились, словно гуси при звуках тромбона?* Я, кажется, ясно сказал: мы голодны, дайте нам поесть. Пленных положено кормить.
   ______________
   * Тромбон - медный духовой музыкальный инструмент низкого регистра; отличается большой силой звука.
   Никто из индейцев и бровью не повел.
   - Вот дикари! - проворчал по-французски Фрике.
   Тут с земли поднялся старик в полуевропейской одежде и подошел к пленным.
   - Почему дикари? - с удивлением спросил он.
   - Ну да, дикари, а то кто же? Мало того, что связали нас, так еще и голодом морите.
   - Зачем голодом? Надо есть.
   - Так ты, ирокез этакий, умеешь говорить по-французски?
   - Французы?.. Вы французы?
   - Ну да, французы. Прямо из Парижа. А ты кто такой?
   - Я... знал... отца де Сме.
   - Ты знал отца де Сме, миссионера? - оживился Бреванн.
   - Знал... Отца сиу-дакотов.
   - Не похвалил бы он вас за такое обращение с пленными, - перебил его юноша. - Но об этом после. А пока дайте нам есть и пить и развяжите, а то руки и ноги совсем затекли.
   Старик подошел к Кровавому Черепу и что-то долго ему объяснял. Тот упорствовал, но потом туземец его, видимо, уломал. Через четверть часа он вернулся к пленным и положил перед ними здоровенный кусок мяса.
   - Вот за это, дедушка, спасибо. А теперь развяжи ножки и ручки бедненькому мальчику Фрике. Ему больно!
   Поколебавшись, краснокожий выполнил просьбу француза.
   - Браво, старик! Развяжи еще господина Андре. Того, что все время молчит и думает... Так. Хорошо. А американца развяжешь?
   - Нет.
   - Почему?
   - Нет, ни за что! - отрубил старик. - Он не француз. Он янки-Длинный Нож.
   - Ну и что?
   - Нельзя! - решительно заявил индеец и на кончике ножа поднес ко рту полковника небольшой кусок мяса.
   - Так вы и будете его кормить с ножичка? Дело ваше! А то развязали бы лучше.
   - Я же сказал - нельзя!
   - Ладно, дед, не сердись. Ведь мы никуда не убежим.
   Фрике потянулся, разминая затекшие члены. И вдруг сделал сальто-мортале*. Индейцы даже есть перестали и зашлись от хохота.
   ______________