гарнизонами Сардинии, Додеканесских островов и Корфу, а также всех
военно-морских и военно-воздушных баз в континентальной Италии, как только
мы сможем занять их.
Вторым и столь же важным условием является немедленная капитуляция
итальянского флота перед союзниками или, по меньшей мере, его подлинная
демобилизация и бездействие, а также разоружение итальянских
военно-воздушных и сухопутных сил в масштабах, которые мы сочтем
необходимыми и целесообразными. Капитуляция флота высвободит крупные
английские военно-морские силы для действий в Индийском океане против Японии
и будет отвечать интересам Соединенных Штатов.
Далее, что имеет не меньшее значение, немедленный вывод или капитуляция
всех итальянских войск на Корсике, на Ривьере, включая Тулон, и на
Балканском полуострове, а именно в Югославии, Албании и Греции.
Другим важнейшим вопросом, в связи с которым в нашей стране неизбежно
разгорятся страсти, является немедленное освобождение всех английских
военнопленных, находящихся в руках итальянцев, и предотвращение --
первоначально это может быть обеспечено только итальянцами -- их отправки на
север в Германию. Я считаю делом чести и гуманности возможно скорее вернуть
наших военнопленных -- плоть от плоти и кровь от крови нашей -- и избавить
их от невероятных ужасов заточения в Германии на заключительных этапах
войны.
Вопрос о судьбе германских войск в Италии, и особенно к югу от Рима,
возможно, приведет к столкновению между немцами и итальянской армией и
населением. Мы должны потребовать их капитуляции и того, чтобы итальянское
правительство, с которым мы сможем достичь соглашения, сделало все от него
зависящее, чтобы добиться этого. Может, однако, случиться, что германские
дивизии пробьются на север, несмотря на все то, что в состоянии будут
сделать итальянские вооруженные силы. Мы по возможности должны
способствовать этому конфликту и, не колеблясь, послать войска и авиацию для
того, чтобы помочь итальянцам добиться капитуляции немцев к югу от Рима.
Когда мы увидим, как идут дела, мы сможем принять дальнейшие решения о
действиях, которые должны быть предприняты к северу от Рима. Мы, однако, в
любом случае должны постараться завладеть на железных дорогах Италии как на
западном, так и на восточном побережье самыми северными пунктами, которые мы
только в силах будем достигнуть. Сейчас настало время дерзать!
В борьбе с Гитлером и германской армией мы не можем позволить себе
отказываться от какой бы то ни было помощи в деле уничтожения немцев. Гнев
итальянского народа обернется против немецких захватчиков, которые, как
поймут итальянцы, навлекли на Италию все эти несчастья, а затем так неохотно
и в таких жалких масштабах пришли ей на помощь. Мы должны стимулировать этот
процесс, чтобы новая, освобожденная антифашистская Италия возможно скорее
стала для нас безопасной и дружественной областью, откуда мы сможем
развивать воздушное наступление против Южной и Центральной Германии.
Возможность такого воздушного наступления представляет собой новое
важнейшее преимущество, так как оно позволяет ввести в действие все
средиземноморские военно-воздушные силы с такого направления, что вся линия
противовоздушной обороны на западе утратит свою эффективность и, кроме того,
станут уязвимыми все те центры, в которых все более форсированным темпом
развивали военное производство, исходя из расчета, что они недосягаемы для
воздушного нападения со стороны Великобритании. Будет крайне необходимо
забросить морским путем через Адриатику агентов, отряды "коммандос" и
материалы в Грецию, Албанию и Югославию. Не следует забывать, что на
Балканском полуострове имеется пятнадцать германских дивизий, из них десять
подвижных. Тем не менее вовсе не исключено, что, как только мы получим
контроль над Апеннинским полуостровом и над Адриатическим морем и как только
итальянские армии на Балканах эвакуируются оттуда или сложат оружие, немцы
будут вынуждены отойти на север до рубежа Савы и Дуная и, таким образом,
оставить Грецию и другие находящиеся под их игом страны.
Мы пока еще не можем оценить, какое воздействие падение Муссолини и
капитуляция Италии окажут на Болгарию, Румынию и Венгрию. Оно может
оказаться очень серьезным. В свете этого обстоятельства крах Италии должен
послужить сигналом для оказания самого сильного нажима на Турцию с тем,
чтобы она предприняла действия в духе договора о союзе, и в этом деле Россия
должна по возможности присоединиться к Англии и Соединенным Штатам, которые
будут действовать сообща или по отдельности, или хотя бы поддержать их.
Выдача, как говорит президент, "главного дьявола вместе с его основными
сообщниками по преступлению" должна быть одной из наших важнейших целей. Мы
должны добиваться этого при помощи всех средств, имеющихся в нашем
распоряжении, однако не в ущерб грандиозным планам, изложенным выше. Может,
однако, случиться, что эти преступники убегут в Германию или скроются в
Швейцарии. С другой стороны, они могут капитулировать сами или могут быть
выданы итальянским правительством. На случай, если они попадут в наши руки,
мы должны уже сейчас решить, проконсультировавшись с Соединенными Штатами, а
после достижения соглашения с США также и с СССР, как следует поступить с
ними. Может быть высказана точка зрения, что их следует казнить немедленно и
без суда, разве что судебная процедура понадобится для их опознания. Другие
могут счесть, что лучше держать их в заключении до окончания войны в Европе
с тем, чтобы решить их судьбу одновременно с судьбой других военных
преступников. Я лично довольно безразлично отношусь к этой проблеме,
разумеется, при том непременном условии, что ни одно важное военное
преимущество не будет принесено в жертву жажде мщения".
* * *
"В Вашем послании, -- писал мне в ответ президент 30 июля, -- в общем
выражены мои нынешние взгляды на перспективы и методы разрешения итальянской
проблемы, которая сейчас стоит перед нами".
Мой меморандум в слегка измененной форме был представлен военному
кабинету 2 августа и утвержден им как проект совместной директивы обоих
правительств объединенному англо-американскому штабу.
* * *
Перед нами теперь стояли сложные проблемы. Нам предстояло обсудить
вопрос о том, как отнестись к новому итальянскому правительству. Мы должны
были ожидать скорого краха Италии как партнера по союзу держав оси и
выработать в деталях условия капитуляции, учитывая реакцию не только в самой
Италии, но также и в Германии. Мы должны были учитывать стратегические
последствия этих событий, выработать план действий в районах за пределами
Италии -- в бассейне Эгейского моря и на Балканах, которые по-прежнему
находились в руках итальянских войск.
Президент настаивал, что для того, чтобы избежать ненужных и, быть
может, дорогостоящих военных действий против Италии, Эйзенхауэр должен быть
уполномочен изложить условия перемирия в том случае, если итальянское
правительство обратится к нему с запросом. После долгих дискуссий были
согласованы следующие пункты:
1. Итальянские вооруженные силы немедленно прекратят все военные
действия.
Италия сделает все от нее зависящее, чтобы лишить немцев всех средств,
которые могут быть использованы против Объединенных Наций.
Все военнопленные или интернированные -- граждане Объединенных Наций --
должны быть немедленно переданы главнокомандующему союзников, и никто из них
с момента начала этих переговоров не должен быть вывезен в Германию.
Немедленный отвод итальянского флота и итальянских самолетов в пункты,
которые будут указаны главнокомандующим союзников, причем он предпишет
подробный порядок разоружения.
Согласие на возможную реквизицию главнокомандующим союзников
итальянских торговых судов в интересах осуществления его военно-морских
планов.
Немедленная передача союзникам Корсики и любой итальянской территории
-- как островов, так и на континенте -- для использования в качестве
оперативных баз и для других целей по усмотрению союзников.
Немедленное предоставление гарантии беспрепятственного использования
союзниками всех аэродромов и военно-морских портов на итальянской
территории, независимо от хода эвакуации с итальянской территории германских
войск. Эти порты и аэродромы должны охраняться итальянскими вооруженными
силами до тех пор, пока союзники не возьмут на себя эту функцию.
Немедленный отвод в Италию всех итальянских вооруженных сил и
прекращение их участия в нынешней войне, на каких бы участках они сейчас ни
воевали.
Предоставление итальянским правительством гарантии, что в случае
необходимости оно использует все свои наличные вооруженные силы для
обеспечения быстрого и точного выполнения всех условий данного перемирия.
Главнокомандующий союзников резервирует за собой право принимать любые
меры, которые, по его мнению, могут оказаться необходимыми для защиты
интересов союзнических войск или для ведения войны, а итальянское
правительство обязуется принять все административные и другие меры, которых
может потребовать главнокомандующий; в частности, главнокомандующий создает
союзническую военную администрацию в тех частях территории Италии, где он
может счесть это необходимым для военных целей союзных наций.
Главнокомандующий войсками союзников будет иметь полное право
предписывать проведение мер по разоружению, демобилизации и демилитаризации.
* * *
От нашего отношения к новому итальянскому правительству Бадольо
зависело, насколько быстро итальянцы могут обратиться к нам с запросом о
мирных условиях.
Мы тщательно обдумывали этот вопрос, который уже затрагивался печатью
по обе стороны Атлантики.
Президент Рузвельт -- премьер-министру 30 июля 1943 года
"Я заявил представителям печати сегодня, что мы должны вступить в
переговоры с любым лицом или лицами в Италии, которые наилучшим образом,
во-первых, обеспечат разоружение и, во-вторых, предотвратят хаос, и я думаю,
что мы с Вами после перемирия могли бы заявить что-либо о самоопределении
Италии в должное время".
Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 31 июля 1943 года
"Моя точка зрения сводится к тому, что, как только Муссолини и фашистов
не будет, я буду вести дела с любой итальянской властью, которая способна
выполнять обязательства. При этом меня нисколько не страшит, что создастся
впечатление, что я признаю Савойскую династию или Бадольо, если они смогут
побудить итальянцев делать то, что нам нужно для наших военных целей.
Хаос, большевизация или гражданская война, конечно, препятствовали бы
достижению этих целей. Мы не имеем права возлагать излишнее бремя на наши
войска. Вполне может случиться, что после того, как будут приняты условия
перемирия, как король, так и Бадольо падут под тяжестью позора капитуляции и
на престол будет избран нынешний наследник и назначен новый премьер-министр.
Я считаю нецелесообразным какое-либо заявление о самоопределении в
данный момент сверх того, что явствует из Атлантической хартии. Я согласен с
Вами, что мы должны соблюдать осторожность с тем, чтобы не подвергнуть все
коренной ломке".
Президент Рузвельт -- премьер-министру 3 августа 1943 года
"Я прочитал документ о капитуляции, и, хотя формулировки в целом как
будто приемлемы, я серьезно сомневаюсь в целесообразности его использования
вообще. В конце концов условия капитуляции, уже утвержденные и посланные
Эйзенхауэру, вполне достаточны. Зачем связывать ему руки документом,
содержащим требования, которые могут оказаться чрезмерными или
недостаточными? Почему не позволить ему действовать в соответствии с
обстоятельствами?"
Все это должно было быть разрешено на нашей предстоящей конференции в
Квебеке.
Глава четвертая
ВПЕРЕД, НА ЗАПАД
Перспективы победы на Сицилии, положение в Италии и весь ход войны
заставили меня прийти в начале июля к выводу, что необходима новая встреча с
президентом и новая англо-американская конференция. Рузвельт предложил
провести ее в Квебеке.
* * *
Пароход "Куин Мэри" шел полным ходом. Мы жили на борту в полном
комфорте, питаясь, как в довоенные времена. Ежедневно я изучал вместе с
начальниками штабов различные стороны проблем, которые нам предстояло
обсудить с нашими американскими друзьями. Самой важной из них была, конечно,
операция "Оверлорд".
Я намеревался посвятить пять дней путешествия рассмотрению планов этой
важнейшей операции по форсированию Ла-Манша, которые мы вынашивали уже в
течение довольно долгого времени. Со времени битв за побережье Норвегии и
Франции в 1940 году мы во все более широких масштабах изучали эту проблему и
многое усвоили в области комбинированных десантных операций. Созданное мною
управление комбинированных операций, которое возглавил мой друг адмирал сэр
Роджер Кейс, сыграло в этой подготовке важнейшую роль и создало новую
технику. Десанты отрядов "коммандос", сначала осуществлявшиеся в небольших
масштабах, подготовили почву для более широких операций.
В октябре 1941 года адмирала Кейса сменил капитан 1 ранга лорд Луис
Маунтбэттен. Мы по-прежнему находились в тяжелом положении, а наш
единственный союзник -- Россия, казалось, был близок к поражению. Тем не
менее я решил начать подготовку к вторжению на континент, которое можно было
осуществить, как только наступит перелом в обстановке. Прежде всего нам надо
было увеличить эффективность и расширить масштабы действий "коммандос", а
затем использовать весь накопившийся опыт для начала гораздо более крупных
мероприятий. Для того чтобы организовать успешное вторжение из Соединенного
Королевства, надо было сконструировать и создать новые механизмы войны; надо
было научить три вида вооруженных сил планировать и сражаться сообща при
поддержке национальной промышленности; надо было весь остров превратить в
вооруженный лагерь -- базу для величайшего наступления с моря, какие
когда-либо знала история.
Когда Маунтбэттен посетил меня в Чекерсе, прежде чем приступить к
исполнению своих новых обязанностей, я, как он позднее рассказывал, заявил
ему: "Вы должны разрабатывать планы наступления. В вашем штабе вы не смеете
мыслить в оборонительном плане". Это определило его действия. Чтобы облечь
Маунтбэттена необходимыми полномочиями для выполнения этой задачи, его
назначили членом комитета начальников штабов с временным присвоением звания
вице-адмирала. В качестве министра обороны я сохранил за собой личную
ответственность за его штаб, и, таким образом, он докладывал мне
непосредственно, когда в этом была необходимость. В Вогсе (Норвегия), в
Брюневале, в Сен-Назере и в других местах отряды "коммандос" играли все
большую и большую роль в наших операциях. Наши рейды завершились дорого
стоившим нам нападением на Дьепп в августе 1942 года. Когда затем
англо-американские войска перешли к крупным наступательным операциям, мы
использовали свой опыт при высадке в Северной Африке и во время наших
комбинированных десантных операций в районе Средиземного моря. Во всех этих
операциях организация, возглавляемая Маунтбэттеном, играла видную и
незаменимую роль.
В мае 1942 года для решения этой задачи был создан орган, известный под
названием "объединенное командование". В него вошли главнокомандующие
вооруженными силами метрополии, Маунтбэттен и позднее генерал Эйзенхауэр,
командовавший американскими войсками в, Англии. На конференции в Касабланке
в январе 1943 года было решено создать союзнический общевойсковой штаб под
началом английского офицера для подготовки конкретного плана операции
"Оверлорд". Эта группа приступила к выполнению своей задачи в Лондоне. Ее
возглавлял генерал-лейтенант Ф. Э. Морган; она получила сокращенное название
"КОССАК" 1.
1 Сокращение по первым буквам слов: Chief of Staff, Supreme
Allied Commander. -- Прим. авт.
Первый вопрос состоял в том, где лучше всего произвести массированную
высадку. Было несколько вариантов: голландское или бельгийское побережье;
Па-де-Кале; участок между устьями Соммы и Сены; Нормандия; Бретань. Каждый
из вариантов имел свои преимущества и недостатки, которые надо было взвесить
в свете целого ряда обстоятельств и меняющихся, иногда не поддающихся
точному учету факторов. Главными из них были: пункты высадки десанта;
погода; приливы и отливы; площадки для строительства аэродромов;
продолжительность пути; близлежащие порты, которые могли быть захвачены;
характер окружающей местности, на которой должны были развиваться дальнейшие
операции; обеспечение прикрытия самолетами, базирующимися в Англии;
расположение войск противника, его минные поля и оборонительные сооружения.
Постепенно вопрос свелся к выбору между Па-де-Кале и Нормандией. При
первом варианте мы выгадывали более короткий путь по морю и лучшее прикрытие
с воздуха, но в этом районе оборонительные сооружения были весьма
внушительными. Генерал Морган и его советники рекомендовали побережье
Нормандии; этот план с самого начала отстаивал и Маунтбэттен. Теперь не
может быть сомнения в том, что его решение было разумным. Нормандия сулила
нам наилучшие перспективы. Там не было таких мощных оборонительных
сооружений, как в Па-де-Кале. Подход с моря и берег в целом были приемлемы и
до некоторой степени защищены от западных ветров полуостровом Котантен.
Окружающая местность благоприятствовала быстрому развертыванию крупных сил и
была достаточно удалена от основных сил противника. Порт Шербур можно было
изолировать и захватить в самом начале операции. Брест можно было обойти с
флангов и захватить позднее.
Все побережье между Гавром и Шербуром было, конечно, защищено
бетонированными укреплениями и бетонными дотами, но, поскольку на этом
50-мильном серпообразном участке песчаного берега не было гавани, способной
вместить крупную армию, предполагалось, что немцы не сосредоточат крупных
сил для непосредственной защиты прибрежной полосы.
* * *
Как увидит читатель, я, конечно, был в курсе проблемы десантных судов и
судов, транспортирующих танки. Я уже давно был сторонником идеи создания
плавучих молов.
В августе 1943 года был представлен подробный проект создания в
натуральную величину двух временных гаваней, которые могли быть
отбуксированы по назначению и установлены на месте через несколько дней
после начала высадки. Эти сборные гавани были названы "Малберри" -- кодовое
название, которое, конечно, не обнаруживало их характера и назначения.
* * *
Однажды утром во время нашего путешествия бригадир К. Дж. Маклин и еще
два офицера из штаба генерала Моргана явились по моей просьбе ко мне, когда
я еще лежал в постели в своей большой каюте, и, развернув большую карту,
четко и последовательно изложили план форсирования Ла-Манша и высадки во
Франции. Читатель, возможно, знаком со всеми доводами, выдвигавшимися в 1941
и 1942 годах в поддержку и против различных проектов решения этого жгучего
вопроса, но в то время мне впервые был изложен связный проект, разработанный
во всех деталях, включая численность и тоннаж. Этот план был плодом
совместной работы офицеров обеих стран.
В ходе дальнейшего обсуждения в последующие дни всплыли новые
технические подробности. Разность уровней воды во время прилива и отлива в
Ла-Манше составляет более 20 футов, причем на берегу остаются
соответствующие промоины. Погода всегда переменчива, и ветры и штормы могут
за несколько часов смести хрупкие сооружения, возведенные рукой человека.
Глупцы или мошенники, которые в последние два года писали мелом на наших
стенах: "Второй фронт немедленно!", не утруждали себя обдумыванием подобных
проблем. Я же долго размышлял над ними.
Не следует забывать, что создание гавани "Малберри" ставило перед нами
много проблем. Этот проект предполагал производство в Англии огромного
количества специального оборудования, требовавшего в целом более миллиона
тонн стали и бетона. Выполнение этой задачи, которое должно было идти во
внеочередном порядке, легло бы тяжелым бременем на нашу машиностроительную и
судоремонтную промышленность, и без того работавшие с большим напряжением.
Все это оборудование надо было доставлять морским путем к месту боевых
действий и там монтировать в большой спешке, невзирая на атаки противника и
капризы погоды.
Проект был грандиозен. В пунктах высадки десанта будут построены
большие молы. Та часть этих молов, которая вдается в море, будет плавучей и
защищенной. Каботажные и десантные суда смогут выгружаться на эти молы в
любое время прилива и отлива. Для защиты их от штормовых ветров и волн будут
установлены большой дугой, обращенной к морю, волнорезы, которые отгородят
водное пространство. Защищенные таким образом, суда с большой осадкой смогут
стать на якорь и выгружаться, а десантные суда всех типов смогут свободно
курсировать к берегу и обратно. Волнорезы будут состоять из потопленных
бетонных блоков "Феникс" и блокировочных судов "Гузберри".
Я был очень доволен, что весь этот план при моей полной поддержке будет
представлен президенту Рузвельту. По крайней мере, его наличие могло убедить
американские власти в том, что нас нельзя упрекнуть в неискренности
намерений в отношении операции "Оверлорд" и что мы не жалели ни усилий, ни
времени для подготовки к ней.
К этому времени я вполне убедился в огромных преимуществах высадки на
участке Гавр Шербур при условии, что сборные гавани, о которых противник
ничего не слыхал, будут смонтированы сразу же и, таким образом, обеспечат
высадку и непрерывное продвижение армий численностью 1 миллион, а в
дальнейшем 2 миллиона человек со всем их огромным современным снаряжением и
запасами. Это дало бы возможность выгружать по меньшей мере 12 тысяч тонн в
день.
Как составители плана, так и английские начальники штабов выдвинули три
основных условия. Я был полностью согласен с этими условиями, и, как будет
видно в дальнейшем, они были одобрены американцами и приняты русскими.
Необходимо, чтобы до начала наступления мощь немецкой истребительной
авиации в Северо-Западной Европе была значительно уменьшена.
К моменту начала операции в Северной Франций должно быть не более 12
подвижных германских дивизий, и немцы не должны иметь возможности
сформировать более 15 дивизий в последующие два месяца.
3. Должна быть разрешена проблема снабжения крупных воинских частей,
заключающаяся в том, что в течение длительного времени доставку снабжения
придется производить с побережья, в условиях постоянных приливов и отливов в
Ла-Манше. Для этого необходимо иметь возможность построить, по крайней мере,
две хорошие плавучие гавани.
* * *
Я имел несколько бесед с начальниками штабов также и о положении на
Индийском и Дальневосточном театрах военных действий. Мне казалось, что для
проведения эффективных крупных операций против японцев в Юго-Восточной Азии
необходимо создать особое союзническое верховное командование.
Начальники штабов были совершенно согласны с этим. Они подготовили
памятную записку, которую намеревались обсудить со своими американскими
коллегами в Квебеке. Необходимо было также решить вопрос о верховном
главнокомандующем вооруженными силами на этом новом театре военных действий;
для нас не могло быть никаких сомнений в том, что верховным
главнокомандующим должен быть англичанин. Я лично считал, что из всех
предложенных кандидатур адмирал Маунтбэттен обладал наилучшими данными для
занятия этого крупного поста, и я решил при первой же возможности сделать
президенту Рузвельту соответствующее предложение. Назначение офицера в чине
всего только капитана 1 ранга английского флота верховным главнокомандующим
на одном из главных театров военных действий было необычным шагом. Но я
заранее подготовил почву, и поэтому меня не удивило, когда президент
искренне согласился со мной. Я подготовил для комитета начальников штабов
свои заметки относительно планов командования и политического курса. Привожу
ниже выдержку из этих замечаний.
7 августа 1943 года
"До встречи с американцами мы должны договориться: а) об общем плане
для командования Юго-Восточной Азии и назначении верховного
главнокомандующего и б) относительно конкретных предложений о наступательных
операциях против врага и проявлении активности на этом театре военных
действий, где неудачи и вялость вызывают в известной мере заслуженные
нарекания".
Глава пятая
КВЕБЕКСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
"Квадрант"
В Галифакс мы прибыли 9 августа. Большой пароход подошел к пристани, и
мы тут же пересели на поезд. Несмотря на то что были приняты все меры
предосторожности для сохранения секретности, собралась большая толпа народа,
приветствовавшая нас. После того как в течение 20 минут я пожимал руки,
позировал перед фотографами и раздавал автографы, мы отправились в Квебек.
В те августовские дни я подготовил общее заявление о нашей военной
политике. Большая часть его касалась операций в Бирме и Индийском океане и
их влияния на войну против Японии. Об этом будет сказано позже. Документ
военно-морских и военно-воздушных баз в континентальной Италии, как только
мы сможем занять их.
Вторым и столь же важным условием является немедленная капитуляция
итальянского флота перед союзниками или, по меньшей мере, его подлинная
демобилизация и бездействие, а также разоружение итальянских
военно-воздушных и сухопутных сил в масштабах, которые мы сочтем
необходимыми и целесообразными. Капитуляция флота высвободит крупные
английские военно-морские силы для действий в Индийском океане против Японии
и будет отвечать интересам Соединенных Штатов.
Далее, что имеет не меньшее значение, немедленный вывод или капитуляция
всех итальянских войск на Корсике, на Ривьере, включая Тулон, и на
Балканском полуострове, а именно в Югославии, Албании и Греции.
Другим важнейшим вопросом, в связи с которым в нашей стране неизбежно
разгорятся страсти, является немедленное освобождение всех английских
военнопленных, находящихся в руках итальянцев, и предотвращение --
первоначально это может быть обеспечено только итальянцами -- их отправки на
север в Германию. Я считаю делом чести и гуманности возможно скорее вернуть
наших военнопленных -- плоть от плоти и кровь от крови нашей -- и избавить
их от невероятных ужасов заточения в Германии на заключительных этапах
войны.
Вопрос о судьбе германских войск в Италии, и особенно к югу от Рима,
возможно, приведет к столкновению между немцами и итальянской армией и
населением. Мы должны потребовать их капитуляции и того, чтобы итальянское
правительство, с которым мы сможем достичь соглашения, сделало все от него
зависящее, чтобы добиться этого. Может, однако, случиться, что германские
дивизии пробьются на север, несмотря на все то, что в состоянии будут
сделать итальянские вооруженные силы. Мы по возможности должны
способствовать этому конфликту и, не колеблясь, послать войска и авиацию для
того, чтобы помочь итальянцам добиться капитуляции немцев к югу от Рима.
Когда мы увидим, как идут дела, мы сможем принять дальнейшие решения о
действиях, которые должны быть предприняты к северу от Рима. Мы, однако, в
любом случае должны постараться завладеть на железных дорогах Италии как на
западном, так и на восточном побережье самыми северными пунктами, которые мы
только в силах будем достигнуть. Сейчас настало время дерзать!
В борьбе с Гитлером и германской армией мы не можем позволить себе
отказываться от какой бы то ни было помощи в деле уничтожения немцев. Гнев
итальянского народа обернется против немецких захватчиков, которые, как
поймут итальянцы, навлекли на Италию все эти несчастья, а затем так неохотно
и в таких жалких масштабах пришли ей на помощь. Мы должны стимулировать этот
процесс, чтобы новая, освобожденная антифашистская Италия возможно скорее
стала для нас безопасной и дружественной областью, откуда мы сможем
развивать воздушное наступление против Южной и Центральной Германии.
Возможность такого воздушного наступления представляет собой новое
важнейшее преимущество, так как оно позволяет ввести в действие все
средиземноморские военно-воздушные силы с такого направления, что вся линия
противовоздушной обороны на западе утратит свою эффективность и, кроме того,
станут уязвимыми все те центры, в которых все более форсированным темпом
развивали военное производство, исходя из расчета, что они недосягаемы для
воздушного нападения со стороны Великобритании. Будет крайне необходимо
забросить морским путем через Адриатику агентов, отряды "коммандос" и
материалы в Грецию, Албанию и Югославию. Не следует забывать, что на
Балканском полуострове имеется пятнадцать германских дивизий, из них десять
подвижных. Тем не менее вовсе не исключено, что, как только мы получим
контроль над Апеннинским полуостровом и над Адриатическим морем и как только
итальянские армии на Балканах эвакуируются оттуда или сложат оружие, немцы
будут вынуждены отойти на север до рубежа Савы и Дуная и, таким образом,
оставить Грецию и другие находящиеся под их игом страны.
Мы пока еще не можем оценить, какое воздействие падение Муссолини и
капитуляция Италии окажут на Болгарию, Румынию и Венгрию. Оно может
оказаться очень серьезным. В свете этого обстоятельства крах Италии должен
послужить сигналом для оказания самого сильного нажима на Турцию с тем,
чтобы она предприняла действия в духе договора о союзе, и в этом деле Россия
должна по возможности присоединиться к Англии и Соединенным Штатам, которые
будут действовать сообща или по отдельности, или хотя бы поддержать их.
Выдача, как говорит президент, "главного дьявола вместе с его основными
сообщниками по преступлению" должна быть одной из наших важнейших целей. Мы
должны добиваться этого при помощи всех средств, имеющихся в нашем
распоряжении, однако не в ущерб грандиозным планам, изложенным выше. Может,
однако, случиться, что эти преступники убегут в Германию или скроются в
Швейцарии. С другой стороны, они могут капитулировать сами или могут быть
выданы итальянским правительством. На случай, если они попадут в наши руки,
мы должны уже сейчас решить, проконсультировавшись с Соединенными Штатами, а
после достижения соглашения с США также и с СССР, как следует поступить с
ними. Может быть высказана точка зрения, что их следует казнить немедленно и
без суда, разве что судебная процедура понадобится для их опознания. Другие
могут счесть, что лучше держать их в заключении до окончания войны в Европе
с тем, чтобы решить их судьбу одновременно с судьбой других военных
преступников. Я лично довольно безразлично отношусь к этой проблеме,
разумеется, при том непременном условии, что ни одно важное военное
преимущество не будет принесено в жертву жажде мщения".
* * *
"В Вашем послании, -- писал мне в ответ президент 30 июля, -- в общем
выражены мои нынешние взгляды на перспективы и методы разрешения итальянской
проблемы, которая сейчас стоит перед нами".
Мой меморандум в слегка измененной форме был представлен военному
кабинету 2 августа и утвержден им как проект совместной директивы обоих
правительств объединенному англо-американскому штабу.
* * *
Перед нами теперь стояли сложные проблемы. Нам предстояло обсудить
вопрос о том, как отнестись к новому итальянскому правительству. Мы должны
были ожидать скорого краха Италии как партнера по союзу держав оси и
выработать в деталях условия капитуляции, учитывая реакцию не только в самой
Италии, но также и в Германии. Мы должны были учитывать стратегические
последствия этих событий, выработать план действий в районах за пределами
Италии -- в бассейне Эгейского моря и на Балканах, которые по-прежнему
находились в руках итальянских войск.
Президент настаивал, что для того, чтобы избежать ненужных и, быть
может, дорогостоящих военных действий против Италии, Эйзенхауэр должен быть
уполномочен изложить условия перемирия в том случае, если итальянское
правительство обратится к нему с запросом. После долгих дискуссий были
согласованы следующие пункты:
1. Итальянские вооруженные силы немедленно прекратят все военные
действия.
Италия сделает все от нее зависящее, чтобы лишить немцев всех средств,
которые могут быть использованы против Объединенных Наций.
Все военнопленные или интернированные -- граждане Объединенных Наций --
должны быть немедленно переданы главнокомандующему союзников, и никто из них
с момента начала этих переговоров не должен быть вывезен в Германию.
Немедленный отвод итальянского флота и итальянских самолетов в пункты,
которые будут указаны главнокомандующим союзников, причем он предпишет
подробный порядок разоружения.
Согласие на возможную реквизицию главнокомандующим союзников
итальянских торговых судов в интересах осуществления его военно-морских
планов.
Немедленная передача союзникам Корсики и любой итальянской территории
-- как островов, так и на континенте -- для использования в качестве
оперативных баз и для других целей по усмотрению союзников.
Немедленное предоставление гарантии беспрепятственного использования
союзниками всех аэродромов и военно-морских портов на итальянской
территории, независимо от хода эвакуации с итальянской территории германских
войск. Эти порты и аэродромы должны охраняться итальянскими вооруженными
силами до тех пор, пока союзники не возьмут на себя эту функцию.
Немедленный отвод в Италию всех итальянских вооруженных сил и
прекращение их участия в нынешней войне, на каких бы участках они сейчас ни
воевали.
Предоставление итальянским правительством гарантии, что в случае
необходимости оно использует все свои наличные вооруженные силы для
обеспечения быстрого и точного выполнения всех условий данного перемирия.
Главнокомандующий союзников резервирует за собой право принимать любые
меры, которые, по его мнению, могут оказаться необходимыми для защиты
интересов союзнических войск или для ведения войны, а итальянское
правительство обязуется принять все административные и другие меры, которых
может потребовать главнокомандующий; в частности, главнокомандующий создает
союзническую военную администрацию в тех частях территории Италии, где он
может счесть это необходимым для военных целей союзных наций.
Главнокомандующий войсками союзников будет иметь полное право
предписывать проведение мер по разоружению, демобилизации и демилитаризации.
* * *
От нашего отношения к новому итальянскому правительству Бадольо
зависело, насколько быстро итальянцы могут обратиться к нам с запросом о
мирных условиях.
Мы тщательно обдумывали этот вопрос, который уже затрагивался печатью
по обе стороны Атлантики.
Президент Рузвельт -- премьер-министру 30 июля 1943 года
"Я заявил представителям печати сегодня, что мы должны вступить в
переговоры с любым лицом или лицами в Италии, которые наилучшим образом,
во-первых, обеспечат разоружение и, во-вторых, предотвратят хаос, и я думаю,
что мы с Вами после перемирия могли бы заявить что-либо о самоопределении
Италии в должное время".
Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 31 июля 1943 года
"Моя точка зрения сводится к тому, что, как только Муссолини и фашистов
не будет, я буду вести дела с любой итальянской властью, которая способна
выполнять обязательства. При этом меня нисколько не страшит, что создастся
впечатление, что я признаю Савойскую династию или Бадольо, если они смогут
побудить итальянцев делать то, что нам нужно для наших военных целей.
Хаос, большевизация или гражданская война, конечно, препятствовали бы
достижению этих целей. Мы не имеем права возлагать излишнее бремя на наши
войска. Вполне может случиться, что после того, как будут приняты условия
перемирия, как король, так и Бадольо падут под тяжестью позора капитуляции и
на престол будет избран нынешний наследник и назначен новый премьер-министр.
Я считаю нецелесообразным какое-либо заявление о самоопределении в
данный момент сверх того, что явствует из Атлантической хартии. Я согласен с
Вами, что мы должны соблюдать осторожность с тем, чтобы не подвергнуть все
коренной ломке".
Президент Рузвельт -- премьер-министру 3 августа 1943 года
"Я прочитал документ о капитуляции, и, хотя формулировки в целом как
будто приемлемы, я серьезно сомневаюсь в целесообразности его использования
вообще. В конце концов условия капитуляции, уже утвержденные и посланные
Эйзенхауэру, вполне достаточны. Зачем связывать ему руки документом,
содержащим требования, которые могут оказаться чрезмерными или
недостаточными? Почему не позволить ему действовать в соответствии с
обстоятельствами?"
Все это должно было быть разрешено на нашей предстоящей конференции в
Квебеке.
Глава четвертая
ВПЕРЕД, НА ЗАПАД
Перспективы победы на Сицилии, положение в Италии и весь ход войны
заставили меня прийти в начале июля к выводу, что необходима новая встреча с
президентом и новая англо-американская конференция. Рузвельт предложил
провести ее в Квебеке.
* * *
Пароход "Куин Мэри" шел полным ходом. Мы жили на борту в полном
комфорте, питаясь, как в довоенные времена. Ежедневно я изучал вместе с
начальниками штабов различные стороны проблем, которые нам предстояло
обсудить с нашими американскими друзьями. Самой важной из них была, конечно,
операция "Оверлорд".
Я намеревался посвятить пять дней путешествия рассмотрению планов этой
важнейшей операции по форсированию Ла-Манша, которые мы вынашивали уже в
течение довольно долгого времени. Со времени битв за побережье Норвегии и
Франции в 1940 году мы во все более широких масштабах изучали эту проблему и
многое усвоили в области комбинированных десантных операций. Созданное мною
управление комбинированных операций, которое возглавил мой друг адмирал сэр
Роджер Кейс, сыграло в этой подготовке важнейшую роль и создало новую
технику. Десанты отрядов "коммандос", сначала осуществлявшиеся в небольших
масштабах, подготовили почву для более широких операций.
В октябре 1941 года адмирала Кейса сменил капитан 1 ранга лорд Луис
Маунтбэттен. Мы по-прежнему находились в тяжелом положении, а наш
единственный союзник -- Россия, казалось, был близок к поражению. Тем не
менее я решил начать подготовку к вторжению на континент, которое можно было
осуществить, как только наступит перелом в обстановке. Прежде всего нам надо
было увеличить эффективность и расширить масштабы действий "коммандос", а
затем использовать весь накопившийся опыт для начала гораздо более крупных
мероприятий. Для того чтобы организовать успешное вторжение из Соединенного
Королевства, надо было сконструировать и создать новые механизмы войны; надо
было научить три вида вооруженных сил планировать и сражаться сообща при
поддержке национальной промышленности; надо было весь остров превратить в
вооруженный лагерь -- базу для величайшего наступления с моря, какие
когда-либо знала история.
Когда Маунтбэттен посетил меня в Чекерсе, прежде чем приступить к
исполнению своих новых обязанностей, я, как он позднее рассказывал, заявил
ему: "Вы должны разрабатывать планы наступления. В вашем штабе вы не смеете
мыслить в оборонительном плане". Это определило его действия. Чтобы облечь
Маунтбэттена необходимыми полномочиями для выполнения этой задачи, его
назначили членом комитета начальников штабов с временным присвоением звания
вице-адмирала. В качестве министра обороны я сохранил за собой личную
ответственность за его штаб, и, таким образом, он докладывал мне
непосредственно, когда в этом была необходимость. В Вогсе (Норвегия), в
Брюневале, в Сен-Назере и в других местах отряды "коммандос" играли все
большую и большую роль в наших операциях. Наши рейды завершились дорого
стоившим нам нападением на Дьепп в августе 1942 года. Когда затем
англо-американские войска перешли к крупным наступательным операциям, мы
использовали свой опыт при высадке в Северной Африке и во время наших
комбинированных десантных операций в районе Средиземного моря. Во всех этих
операциях организация, возглавляемая Маунтбэттеном, играла видную и
незаменимую роль.
В мае 1942 года для решения этой задачи был создан орган, известный под
названием "объединенное командование". В него вошли главнокомандующие
вооруженными силами метрополии, Маунтбэттен и позднее генерал Эйзенхауэр,
командовавший американскими войсками в, Англии. На конференции в Касабланке
в январе 1943 года было решено создать союзнический общевойсковой штаб под
началом английского офицера для подготовки конкретного плана операции
"Оверлорд". Эта группа приступила к выполнению своей задачи в Лондоне. Ее
возглавлял генерал-лейтенант Ф. Э. Морган; она получила сокращенное название
"КОССАК" 1.
1 Сокращение по первым буквам слов: Chief of Staff, Supreme
Allied Commander. -- Прим. авт.
Первый вопрос состоял в том, где лучше всего произвести массированную
высадку. Было несколько вариантов: голландское или бельгийское побережье;
Па-де-Кале; участок между устьями Соммы и Сены; Нормандия; Бретань. Каждый
из вариантов имел свои преимущества и недостатки, которые надо было взвесить
в свете целого ряда обстоятельств и меняющихся, иногда не поддающихся
точному учету факторов. Главными из них были: пункты высадки десанта;
погода; приливы и отливы; площадки для строительства аэродромов;
продолжительность пути; близлежащие порты, которые могли быть захвачены;
характер окружающей местности, на которой должны были развиваться дальнейшие
операции; обеспечение прикрытия самолетами, базирующимися в Англии;
расположение войск противника, его минные поля и оборонительные сооружения.
Постепенно вопрос свелся к выбору между Па-де-Кале и Нормандией. При
первом варианте мы выгадывали более короткий путь по морю и лучшее прикрытие
с воздуха, но в этом районе оборонительные сооружения были весьма
внушительными. Генерал Морган и его советники рекомендовали побережье
Нормандии; этот план с самого начала отстаивал и Маунтбэттен. Теперь не
может быть сомнения в том, что его решение было разумным. Нормандия сулила
нам наилучшие перспективы. Там не было таких мощных оборонительных
сооружений, как в Па-де-Кале. Подход с моря и берег в целом были приемлемы и
до некоторой степени защищены от западных ветров полуостровом Котантен.
Окружающая местность благоприятствовала быстрому развертыванию крупных сил и
была достаточно удалена от основных сил противника. Порт Шербур можно было
изолировать и захватить в самом начале операции. Брест можно было обойти с
флангов и захватить позднее.
Все побережье между Гавром и Шербуром было, конечно, защищено
бетонированными укреплениями и бетонными дотами, но, поскольку на этом
50-мильном серпообразном участке песчаного берега не было гавани, способной
вместить крупную армию, предполагалось, что немцы не сосредоточат крупных
сил для непосредственной защиты прибрежной полосы.
* * *
Как увидит читатель, я, конечно, был в курсе проблемы десантных судов и
судов, транспортирующих танки. Я уже давно был сторонником идеи создания
плавучих молов.
В августе 1943 года был представлен подробный проект создания в
натуральную величину двух временных гаваней, которые могли быть
отбуксированы по назначению и установлены на месте через несколько дней
после начала высадки. Эти сборные гавани были названы "Малберри" -- кодовое
название, которое, конечно, не обнаруживало их характера и назначения.
* * *
Однажды утром во время нашего путешествия бригадир К. Дж. Маклин и еще
два офицера из штаба генерала Моргана явились по моей просьбе ко мне, когда
я еще лежал в постели в своей большой каюте, и, развернув большую карту,
четко и последовательно изложили план форсирования Ла-Манша и высадки во
Франции. Читатель, возможно, знаком со всеми доводами, выдвигавшимися в 1941
и 1942 годах в поддержку и против различных проектов решения этого жгучего
вопроса, но в то время мне впервые был изложен связный проект, разработанный
во всех деталях, включая численность и тоннаж. Этот план был плодом
совместной работы офицеров обеих стран.
В ходе дальнейшего обсуждения в последующие дни всплыли новые
технические подробности. Разность уровней воды во время прилива и отлива в
Ла-Манше составляет более 20 футов, причем на берегу остаются
соответствующие промоины. Погода всегда переменчива, и ветры и штормы могут
за несколько часов смести хрупкие сооружения, возведенные рукой человека.
Глупцы или мошенники, которые в последние два года писали мелом на наших
стенах: "Второй фронт немедленно!", не утруждали себя обдумыванием подобных
проблем. Я же долго размышлял над ними.
Не следует забывать, что создание гавани "Малберри" ставило перед нами
много проблем. Этот проект предполагал производство в Англии огромного
количества специального оборудования, требовавшего в целом более миллиона
тонн стали и бетона. Выполнение этой задачи, которое должно было идти во
внеочередном порядке, легло бы тяжелым бременем на нашу машиностроительную и
судоремонтную промышленность, и без того работавшие с большим напряжением.
Все это оборудование надо было доставлять морским путем к месту боевых
действий и там монтировать в большой спешке, невзирая на атаки противника и
капризы погоды.
Проект был грандиозен. В пунктах высадки десанта будут построены
большие молы. Та часть этих молов, которая вдается в море, будет плавучей и
защищенной. Каботажные и десантные суда смогут выгружаться на эти молы в
любое время прилива и отлива. Для защиты их от штормовых ветров и волн будут
установлены большой дугой, обращенной к морю, волнорезы, которые отгородят
водное пространство. Защищенные таким образом, суда с большой осадкой смогут
стать на якорь и выгружаться, а десантные суда всех типов смогут свободно
курсировать к берегу и обратно. Волнорезы будут состоять из потопленных
бетонных блоков "Феникс" и блокировочных судов "Гузберри".
Я был очень доволен, что весь этот план при моей полной поддержке будет
представлен президенту Рузвельту. По крайней мере, его наличие могло убедить
американские власти в том, что нас нельзя упрекнуть в неискренности
намерений в отношении операции "Оверлорд" и что мы не жалели ни усилий, ни
времени для подготовки к ней.
К этому времени я вполне убедился в огромных преимуществах высадки на
участке Гавр Шербур при условии, что сборные гавани, о которых противник
ничего не слыхал, будут смонтированы сразу же и, таким образом, обеспечат
высадку и непрерывное продвижение армий численностью 1 миллион, а в
дальнейшем 2 миллиона человек со всем их огромным современным снаряжением и
запасами. Это дало бы возможность выгружать по меньшей мере 12 тысяч тонн в
день.
Как составители плана, так и английские начальники штабов выдвинули три
основных условия. Я был полностью согласен с этими условиями, и, как будет
видно в дальнейшем, они были одобрены американцами и приняты русскими.
Необходимо, чтобы до начала наступления мощь немецкой истребительной
авиации в Северо-Западной Европе была значительно уменьшена.
К моменту начала операции в Северной Франций должно быть не более 12
подвижных германских дивизий, и немцы не должны иметь возможности
сформировать более 15 дивизий в последующие два месяца.
3. Должна быть разрешена проблема снабжения крупных воинских частей,
заключающаяся в том, что в течение длительного времени доставку снабжения
придется производить с побережья, в условиях постоянных приливов и отливов в
Ла-Манше. Для этого необходимо иметь возможность построить, по крайней мере,
две хорошие плавучие гавани.
* * *
Я имел несколько бесед с начальниками штабов также и о положении на
Индийском и Дальневосточном театрах военных действий. Мне казалось, что для
проведения эффективных крупных операций против японцев в Юго-Восточной Азии
необходимо создать особое союзническое верховное командование.
Начальники штабов были совершенно согласны с этим. Они подготовили
памятную записку, которую намеревались обсудить со своими американскими
коллегами в Квебеке. Необходимо было также решить вопрос о верховном
главнокомандующем вооруженными силами на этом новом театре военных действий;
для нас не могло быть никаких сомнений в том, что верховным
главнокомандующим должен быть англичанин. Я лично считал, что из всех
предложенных кандидатур адмирал Маунтбэттен обладал наилучшими данными для
занятия этого крупного поста, и я решил при первой же возможности сделать
президенту Рузвельту соответствующее предложение. Назначение офицера в чине
всего только капитана 1 ранга английского флота верховным главнокомандующим
на одном из главных театров военных действий было необычным шагом. Но я
заранее подготовил почву, и поэтому меня не удивило, когда президент
искренне согласился со мной. Я подготовил для комитета начальников штабов
свои заметки относительно планов командования и политического курса. Привожу
ниже выдержку из этих замечаний.
7 августа 1943 года
"До встречи с американцами мы должны договориться: а) об общем плане
для командования Юго-Восточной Азии и назначении верховного
главнокомандующего и б) относительно конкретных предложений о наступательных
операциях против врага и проявлении активности на этом театре военных
действий, где неудачи и вялость вызывают в известной мере заслуженные
нарекания".
Глава пятая
КВЕБЕКСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
"Квадрант"
В Галифакс мы прибыли 9 августа. Большой пароход подошел к пристани, и
мы тут же пересели на поезд. Несмотря на то что были приняты все меры
предосторожности для сохранения секретности, собралась большая толпа народа,
приветствовавшая нас. После того как в течение 20 минут я пожимал руки,
позировал перед фотографами и раздавал автографы, мы отправились в Квебек.
В те августовские дни я подготовил общее заявление о нашей военной
политике. Большая часть его касалась операций в Бирме и Индийском океане и
их влияния на войну против Японии. Об этом будет сказано позже. Документ