Сдалерн Тринадцатый снял шкуру со своих плеч и набросил ее на Сенора. Шкура покрыла его спину, большую часть груди и живота. От нее исходило едва уловимое тепло. Сенор снисходительно пощупал шкуру пальцами. Она была слишком мягкой на ощупь. Сомнение обозначилось на лице придворного Башни.
Тогда Сдалерн, не говоря ни слова, ударил его кинжалом в грудь. Удар был стремительным, безжалостным и нанесен со знанием дела.
Сенор не ощутил ничего, кроме толчка, и услышал громкий хрустальный звон. Ощетинившись, шкура вибрировала в том месте, куда пришелся удар. Сенор улыбнулся и погладил встревоженную шерсть.
– Разве ты не нуждаешься в защите? – спросил он у монаха, уже зная, что примет подарок.
– В каждом мире сражаются своим оружием. От того, которое поразит меня, не защитит и Поющая Шерсть. А теперь мне действительно пора. Отправляйся на поиски Реки С Одним Берегом. Может быть, там ты найдешь то, что ищешь. Но остерегайся Охранников Веры, – их плен порой бывает приятным, но всегда абсолютно безнадежен.
Сенор кивнул. Слова были не нужны. Он научился не задавать вопросы, на которые не существовало ответов. Он не стал спрашивать и о том, куда отправится теперь Сдалерн Тринадцатый.
Сенор видел, как Бродячий Монах спустился по пустынной каменной лестнице и пересек внутренний двор замка. Потом Сдалерн погрузился в тень одной из башен и Сенор потерял его из вида. Спустя некоторое время темная фигура появилась на берегу, недалеко от того места, из которого бежала в Ледяную Обитель Вдова Гишаарна. Слабый красный огонек, вспыхивавший на фоне этой темной фигуры, был, конечно, камнем в колдовском перстне монаха. Потом красная точка исчезла и вместе с нею исчез из Призрачного Замка Игам, Замурованный В Глине...
Сенор поспешно спустился вниз и присоединился к Суо, выводившему на скалистый берег слепых лошадей. Дальнейшее пребывание в замке теперь было не только бессмысленным, но и опасным. Коварство Люстиг все еще оставалось для Незавершенного закрытой книгой. Он не представлял себе, куда отправится, но уповал на древнее пророчество, в соответствии с которым судьба хранила его до сих пор.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
12. ДОРОГА ЧЕРЕПОВ
13. ПЕРЕВОЗЧИК
Тогда Сдалерн, не говоря ни слова, ударил его кинжалом в грудь. Удар был стремительным, безжалостным и нанесен со знанием дела.
Сенор не ощутил ничего, кроме толчка, и услышал громкий хрустальный звон. Ощетинившись, шкура вибрировала в том месте, куда пришелся удар. Сенор улыбнулся и погладил встревоженную шерсть.
– Разве ты не нуждаешься в защите? – спросил он у монаха, уже зная, что примет подарок.
– В каждом мире сражаются своим оружием. От того, которое поразит меня, не защитит и Поющая Шерсть. А теперь мне действительно пора. Отправляйся на поиски Реки С Одним Берегом. Может быть, там ты найдешь то, что ищешь. Но остерегайся Охранников Веры, – их плен порой бывает приятным, но всегда абсолютно безнадежен.
Сенор кивнул. Слова были не нужны. Он научился не задавать вопросы, на которые не существовало ответов. Он не стал спрашивать и о том, куда отправится теперь Сдалерн Тринадцатый.
Сенор видел, как Бродячий Монах спустился по пустынной каменной лестнице и пересек внутренний двор замка. Потом Сдалерн погрузился в тень одной из башен и Сенор потерял его из вида. Спустя некоторое время темная фигура появилась на берегу, недалеко от того места, из которого бежала в Ледяную Обитель Вдова Гишаарна. Слабый красный огонек, вспыхивавший на фоне этой темной фигуры, был, конечно, камнем в колдовском перстне монаха. Потом красная точка исчезла и вместе с нею исчез из Призрачного Замка Игам, Замурованный В Глине...
Сенор поспешно спустился вниз и присоединился к Суо, выводившему на скалистый берег слепых лошадей. Дальнейшее пребывание в замке теперь было не только бессмысленным, но и опасным. Коварство Люстиг все еще оставалось для Незавершенного закрытой книгой. Он не представлял себе, куда отправится, но уповал на древнее пророчество, в соответствии с которым судьба хранила его до сих пор.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СУЩНОСТИ
12. ДОРОГА ЧЕРЕПОВ
Повешенный вынырнул из краткого забытья, которое где-то, когда-то, в другом мире называлось сном. Он попытался вспомнить, кем он был до того, как провалился в беспамятство, и почему так устал.
Воспоминания приходили с трудом, потому что сейчас у него не оказалось тела. Повешенному еще предстояло воплотиться, если он хотел присутствовать при появлении Глупца и возвращении Потерянной Сущности. Тем не менее, он вспомнил.
Вспомнил, как гнался за Химерой и почти настиг ее у самой Реки С Одним Берегом, но слишком увлеченный погоней, встретился с Охранниками Веры и чуть было не попал под их кошмарное влияние. Или все-таки попал?.. С ним делали что-то и он не мог вспомнить – что. Это было мучительно и жутко. Проклятая Десятка Жезлов опять привела его к забытью. Даже сейчас мысль об этом заставила его дух трепетать. Безвременный плен у Охранников Веры – что могло быть хуже для Повешенного?..
Итак, появление Глупца, и может быть, даже возвращение Потерянной Сущности. Очень торжественный и многозначительный случай. Этот случай означал, что ненадолго будут созданы твердый мир, Дворец Упований, Церковь Судьбы и кроме того, все Сущности воплотятся, чтобы в очередной раз обмануть Глупца и получить отсрочку до его следующего появления. Момент, когда обман будет раскрыт, станет их концом, поэтому для Повешенного не существовало сомнений относительно того, как вести себя. Он был почти уверен также во всех своих братьях и сестрах, любовницах и любовниках, союзниках и врагах, за исключением предательской Десятки Жезлов, в чьей надежности и здравом смысле сомневался.
Ощутив себя полностью вернувшимся из забытья, он прислушался к зовам, приходящим из Тени. Один из них разбудил его. Остальные рассказали обо всем, что случилось, пока Повешенного не существовало. Глупец подошел близко, как никогда. И с ним был еще кто-то. Может быть, даже Потерянная Сущность. Если бы у Повешенного было тело, оно бы задрожало в сладком предвкушении праздника. Кстати, настало время подумать и о теле.
Он создал дворец, подобный существовавшему в одном из давно исчезнувших миров, слуг, в чьи обязанности входило ублажать Повешенного, коллекцию древнего оружия, предназначенного для двуруких и двуногих существ, отделку которого, впрочем, не смог бы воспроизвести ни один из оружейных мастеров, и произведения искусства, обреченные на недолгую жизнь, но и в этом было нечто, придававшее им совершенно особенную прелесть. Повешенному нравился запах тлена, исходивший от них. В остальном они были настолько прекрасны, что восхищали даже созданных им слуг.
Все, что он делал, было сделано на совесть. В тела слуг он вкладывал иллюзии и послушные души. Сам Повешенный избрал себе облик существа, которое жило когда-то в подобии его собственного дворца. Он стал мужчиной с невысоким подвижным телом, красиво посаженой седоволосой головой и усталыми глазами, в которых застыли обманчивая тоска и грусть, имевшая источником неудовлетворенность. Его одежды были роскошны, но обилие черного и багрового цветов придавало им мрачноватый вид.
В полном соответствии со своим новым образом, он занялся теневой магией, ибо она была единственным оружием против его многочисленных родственников и всех тех, кто покушался на то, чтобы вновь увидеть его Перевернутым. Убедившись в том, что он силен по-прежнему, Повешенный громко рассмеялся в тишине безлюдного гулкого зала и эхо вернуло ему его многократно повторенный смех.
А потом он выпил старого вина, которое уже было старым к моменту появления во дворце Повешенного, и удалился в спальню с одной из девственниц с оливковой кожей, которых создал в соответствии со своим нынешним представлением о том, что может возбудить его пресыщенные чувства. Так он, не особенно скучая, стал ждать приглашения на встречу с Глупцом...
Черепа дробились под копытами слепых лошадей, издавая отвратительный хруст. Сенор мучительно пытался вызвать хотя бы небольшое изменение ландшафта, надеясь достичь Реки С Одним Берегом, но его усилий хватало лишь на то, чтобы сделать зыбкими дальние окрестности мрачной холмистой равнины, окружавшей всадников со всех сторон...
Единственными звуками здесь были хруст раскалывающихся черепов и тяжелое дыхание утомленных лошадей. Изредка на глаза странникам попадались странные деревья с голыми искривленными ветвями. Потом Сенор вдруг понял, что эти ветви были корнями, а ствол уходил вниз, в голую каменистую почву. Деревья, растущие корнями вверх, почему-то наполнили его душу черной тоской, словно и в самом деле были самым неприятным извращением природы. Его игры с изменениями приводили к тому, что самые дальние из деревьев странным образом искажались, как будто их теребил сильнейший ветер и тогда корни становились похожими на руки казнимых в огне, корчащихся в муках.
Если бы здесь существовало время, Сенор сказал бы, что прошло уже очень много времени с тех пор, как они нашли эту дорогу. Ему действительно казалось, что они скачут целый кобарский день, и его тело напоминало об этом – он чувствовал усталость, но не испытывал голода и жажды. Нечто подсказывало ему, что в любой момент срок, представлявшийся долгим, может обернуться мгновением.
Дорога из крысиных черепов была подозрительно стабильной и вскоре у Холодного Затылка не осталось сомнений в том, что дорога и равнина созданы кем-то и чей-нибудь След тщательно охраняет их.
Потом на дороге возник плохо различимый темный силуэт. Проехав еще немного, странники увидели старика, ползущего на четвереньках им навстречу.
Зрелище было настолько нелепым, что даже не казалось смешным. Робкие движения старика напоминали движения ребенка, еще не научившегося ходить. Но на его лице, обрамленном космами длинных седых волос, застыла глуповатая ухмылка, а глаза рассеяно бегали по сторонам. На нем были одежды кричащих цветов, совершенно не вязавшиеся с его обликом.
Сенор придержал лошадь, чтобы не покалечить это жалкое и странное существо.
Остановившись в трех шагах от передних копыт, старик поднял голову и залился бессмысленным смехом. Потом он дернулся несколько раз, как растерянный идиот, не знающий, что теперь делать, и, наконец, сел на дорогу, уставившись на странников немигающим взглядом.
Он вызвал бы жалость, если бы был человеком, но, поскольку Сенор знал лишь двоих людей, выживших в Тени, то испытывал к нему лишь отвращение.
– Кто ты? – спросил Человек Безымянного Пальца, почти не надеясь получить вразумительный ответ.
– Я – Глупец, то есть неприкаянная Сущность, обреченная пребывать в неведении, – против ожидания, старик достаточно связно выражался. – Ты должен взять меня с собой. Ведь я – это ты. По крайней мере, здесь. Нас уже отождествили и я всегда буду рядом.
– Ты не нужен мне, безумный старик, – резко сказал Сенор, зная, что с Тенью шутки плохи.
– Все равно тебе придется взять меня с собой. Это уже не зависит от твоего желания. Но, может быть, такой я тебе понравлюсь больше...
Старик, сидевший на дороге, исчез, а вместо него перед всадниками появилась юная девушка, о красоте которой можно было только догадываться, потому что эта красота ускользала от сознания, как сновидение. Но тело, едва прикрытое чем-то вроде прозрачной сети, воплощало в себе все женские достоинства и оставалось таким даже при ближайшем рассмотрении. Оно было способно заставить любого мужчину ощутить острое сожаление по поводу того, что не принадлежит ему. Не избежал этого наваждения и придворный Башни.
Он бросил быстрый взгляд на Суо. Лицо Существа, Не Имеющего Пола, было, как всегда, бесстрастным и чуть ироничным, но Холодный Затылок чувствовал, что все происходящее пришлось Суо не по вкусу.
Сенору и самому не нравилось то, что рядом с ним появились силы, которые могли соперничать в могуществе с существом из Мертвых Времен. Кроме того, он знал, что несмотря на свою нечеловеческую природу, прекрасная спутница будет отвлекать его от более насущных дел, а этого он позволить себе не мог.
– Будет лучше, если ты останешься невидимым, – сказал он обольстительному и опасному созданию, стоявшему перед ним.
– Конечно, – ответил голос, нежный, как далекий ночной свет. – Я могу поселиться даже у тебя внутри. Ведь мы – одно и то же, скоро ты поверишь в это.
Что-то, прятавшееся в глубине его существа, содрогнулось и изо всех сил воспротивилось этому предложению.
– Нет, – сказал Сенор, чувствуя на себе подозрительный взгляд Существа Суо. – Будь рядом, но не мешай мне.
– Глупец, – прошелестел насмешливый голос и видение, заставлявшее кровь быстрее течь по жилам, исчезло. – Я не могу помешать тебе больше, чем ты сам... Готовься, смертный. Скорее всего, ты ошибешься и умрешь, а я останусь Перевернутым...
Сенор ощутил присутствие чего-то невидимого за своим левым ухом. Оно раздражало его, как нежелательный соглядатай, но это продолжалось недолго. Вскоре он привык к чужому присутствию, более того, ему стало казаться, что у него появился еще один орган чувств, но время вещей, которые мог открыть ему этот орган, еще не настало.
...Они двинулись дальше и вскоре без всяких усилий с их стороны вдали появилась золотистая дымка. Дорога, вымощенная крысиными черепами, терялась в ней. По мере того, как Сенор и Существо Суо приближались к источнику золотого сияния, оно разрасталось, пока не заняло половину этого мира, а равнина перевернутых деревьев осталась позади.
Огромное пространство, занятое водой, которого Сенору никогда не приходилось видеть в Кобаре, открылось его взгляду. Оно было бесконечным и казалось реальным, хотя придворный Башни убеждал себя в том, что скорее всего, находится в очередном измененном ландшафте.
Едва заметные волны с убаюкивающим шелестом набегали на песчаный берег; ласковый ветер поглаживал лица и заставлял нежно звенеть поющую шкуру. Над водой было разлито пронизывающее весь мир и каждую клетку тела теплое золотистое сияние, приходящее с небес, казавшихся хрустальными... Если это место и было иллюзией, то эта иллюзия была весьма похожа на рай, – такой нечеловечески совершенный покой овладел здесь душой Человека Безымянного Пальца.
Вдали, там, где голубая водная гладь соединялась с желтым небом, он увидел остров, напоминающий мираж, сотканный из золотого блеска и белого пара облаков. Этот мираж был прекрасен, он неодолимо притягивал к себе, обещая жизнь, полную невыразимого наслаждения, и не осталось ничего особенно важного, кроме его притяжения, несмотря на то, что оно было очень похоже на обман. Казалось, будто все зыбкое, ускользающее, несбыточное можно обрести на том далеком острове, и для этого надо только преодолеть широкий голубой простор.
Многие из них были вынуждены ради этого оторваться от весьма важных дел, многим пришлось воплотиться, а некоторым – изменить свой облик на более приемлемый, ведь, в конце концов, это был тот редкий случай, когда их интересы совпадали. Они пренебрегли войной, интригами, службой силам более могущественным, своими тайными привязанностями и неприязнью друг к другу. Некоторые сильно рисковали, оставив Хозяев Хаоса, но уповали на то, что у них найдется оправдание своей измене...
Десятка Жезлов была вынуждена пожертвовать игрой, которой она предавалась с Семеркой Чаш, своей старой любовницей.
В результате их соития в одном из надолго застывших ландшафтов Тени образовался островок, размерами с исчезнувший Срединный Мир Кобара, прекрасный, экзотический, благоухающий, – место ускользающих теней, манящих запахов, колдовских завораживающих звуков и видений, уводящих к снам.
Любовники не удостоили своим вниманием нескольких смертных существ Тени, случайно оказавшихся поблизости и покорившихся притягательной силе острова. Теперь эти жалкие черви жили здесь и время, проведенное на острове видений, казалось им вечностью. Они существовали, совокуплялись и умирали, не подозревая о том, что стали всего лишь свидетелями и невольными жертвами чьей-то жестокой и насквозь лживой шутки.
Но когда к Сущностям пришел зов, конец острова был страшен. Десятка и Семерка, слившиеся в экстазе, прервали свои любовные игры и вознамерились разойтись.
И тогда то, что раньше было ароматами и ветрами, превратилось в зловонные струи, стремительно растекающиеся от места распада; то, что было твердью, стало бушующим океаном материи, утратившей связующий закон... Однако, на это уже некому было смотреть. Существа Тени испуганно переместились в другие ландшафты, а те, кто не умел этого делать, перестали существовать. Им просто не повезло.
Десятка Жезлов порой спрашивала себя, стоит ли поднявшийся переполох ее прерванной любви, хотя и знала: чем меньше Сущностей собирается вместе, тем несовершеннее оказывается их творение. Творения Семидесяти Семи, собравшихся вместе, уже почти не имели изъянов, как почти не имели изъянов миры, создаваемые ими в результате слияния...
Десятка даже помнила древнюю легенду о последней, семьдесят восьмой утраченной Сущности, с появлением которой могли быть достигнуты полное Равновесие и вечная Гармония. Когда-то эта Сущность называлась Отшельником и темную историю ее исчезновения знали в деталях очень немногие из Семидесяти Семи. Десятка Жезлов не относилась к их числу. Это так же мало интересовало ее, как и несовершенство иллюзий, создаваемых ею в различных уголках Тени.
Она двигалась туда, откуда пришел зов, но не уставала наблюдать и стала свидетелем кое-чего интересного. Например, она видела Рыцаря Мечей в опасной близости от Башни Крика, на самой границе со Старшим Хаосом, и стоило задуматься над тем, что тот мог делать в этом ужасном месте. Еще она видела Даму Мечей и Даму Чаш, собравшихся вместе и спешивших к месту встречи Семидесяти Семи, и это был весьма странный, чтобы не сказать противоестественный союз. Что заставило давних непримиримых врагов объединиться? Десятка Жезлов обладала счастливым умением не задаваться вопросами, на которые до поры до времени не могла найти ответы. Вместо этого она затеяла небольшую битву с Десяткой Мечей в Ландшафте Вечного Льда и это было лучшим лекарством от переполнявших ее подозрений.
Они воевали, вызывая и возвращая к жизни ледяных демонов, до тех пор, пока Сущность, именуемая Силой, не унесла их с собой, не упустив случая напомнить о своем сокрушительном влиянии...
Воспоминания приходили с трудом, потому что сейчас у него не оказалось тела. Повешенному еще предстояло воплотиться, если он хотел присутствовать при появлении Глупца и возвращении Потерянной Сущности. Тем не менее, он вспомнил.
Вспомнил, как гнался за Химерой и почти настиг ее у самой Реки С Одним Берегом, но слишком увлеченный погоней, встретился с Охранниками Веры и чуть было не попал под их кошмарное влияние. Или все-таки попал?.. С ним делали что-то и он не мог вспомнить – что. Это было мучительно и жутко. Проклятая Десятка Жезлов опять привела его к забытью. Даже сейчас мысль об этом заставила его дух трепетать. Безвременный плен у Охранников Веры – что могло быть хуже для Повешенного?..
Итак, появление Глупца, и может быть, даже возвращение Потерянной Сущности. Очень торжественный и многозначительный случай. Этот случай означал, что ненадолго будут созданы твердый мир, Дворец Упований, Церковь Судьбы и кроме того, все Сущности воплотятся, чтобы в очередной раз обмануть Глупца и получить отсрочку до его следующего появления. Момент, когда обман будет раскрыт, станет их концом, поэтому для Повешенного не существовало сомнений относительно того, как вести себя. Он был почти уверен также во всех своих братьях и сестрах, любовницах и любовниках, союзниках и врагах, за исключением предательской Десятки Жезлов, в чьей надежности и здравом смысле сомневался.
Ощутив себя полностью вернувшимся из забытья, он прислушался к зовам, приходящим из Тени. Один из них разбудил его. Остальные рассказали обо всем, что случилось, пока Повешенного не существовало. Глупец подошел близко, как никогда. И с ним был еще кто-то. Может быть, даже Потерянная Сущность. Если бы у Повешенного было тело, оно бы задрожало в сладком предвкушении праздника. Кстати, настало время подумать и о теле.
Он создал дворец, подобный существовавшему в одном из давно исчезнувших миров, слуг, в чьи обязанности входило ублажать Повешенного, коллекцию древнего оружия, предназначенного для двуруких и двуногих существ, отделку которого, впрочем, не смог бы воспроизвести ни один из оружейных мастеров, и произведения искусства, обреченные на недолгую жизнь, но и в этом было нечто, придававшее им совершенно особенную прелесть. Повешенному нравился запах тлена, исходивший от них. В остальном они были настолько прекрасны, что восхищали даже созданных им слуг.
Все, что он делал, было сделано на совесть. В тела слуг он вкладывал иллюзии и послушные души. Сам Повешенный избрал себе облик существа, которое жило когда-то в подобии его собственного дворца. Он стал мужчиной с невысоким подвижным телом, красиво посаженой седоволосой головой и усталыми глазами, в которых застыли обманчивая тоска и грусть, имевшая источником неудовлетворенность. Его одежды были роскошны, но обилие черного и багрового цветов придавало им мрачноватый вид.
В полном соответствии со своим новым образом, он занялся теневой магией, ибо она была единственным оружием против его многочисленных родственников и всех тех, кто покушался на то, чтобы вновь увидеть его Перевернутым. Убедившись в том, что он силен по-прежнему, Повешенный громко рассмеялся в тишине безлюдного гулкого зала и эхо вернуло ему его многократно повторенный смех.
А потом он выпил старого вина, которое уже было старым к моменту появления во дворце Повешенного, и удалился в спальню с одной из девственниц с оливковой кожей, которых создал в соответствии со своим нынешним представлением о том, что может возбудить его пресыщенные чувства. Так он, не особенно скучая, стал ждать приглашения на встречу с Глупцом...
* * *
Сенор и Существо Суо ехали по дороге, вымощенной черепами, похожими на крысиные, и эта дорога, возникшая в одном из ландшафтов, тянулась, не изменяясь, уже очень долго.Черепа дробились под копытами слепых лошадей, издавая отвратительный хруст. Сенор мучительно пытался вызвать хотя бы небольшое изменение ландшафта, надеясь достичь Реки С Одним Берегом, но его усилий хватало лишь на то, чтобы сделать зыбкими дальние окрестности мрачной холмистой равнины, окружавшей всадников со всех сторон...
Единственными звуками здесь были хруст раскалывающихся черепов и тяжелое дыхание утомленных лошадей. Изредка на глаза странникам попадались странные деревья с голыми искривленными ветвями. Потом Сенор вдруг понял, что эти ветви были корнями, а ствол уходил вниз, в голую каменистую почву. Деревья, растущие корнями вверх, почему-то наполнили его душу черной тоской, словно и в самом деле были самым неприятным извращением природы. Его игры с изменениями приводили к тому, что самые дальние из деревьев странным образом искажались, как будто их теребил сильнейший ветер и тогда корни становились похожими на руки казнимых в огне, корчащихся в муках.
Если бы здесь существовало время, Сенор сказал бы, что прошло уже очень много времени с тех пор, как они нашли эту дорогу. Ему действительно казалось, что они скачут целый кобарский день, и его тело напоминало об этом – он чувствовал усталость, но не испытывал голода и жажды. Нечто подсказывало ему, что в любой момент срок, представлявшийся долгим, может обернуться мгновением.
Дорога из крысиных черепов была подозрительно стабильной и вскоре у Холодного Затылка не осталось сомнений в том, что дорога и равнина созданы кем-то и чей-нибудь След тщательно охраняет их.
Потом на дороге возник плохо различимый темный силуэт. Проехав еще немного, странники увидели старика, ползущего на четвереньках им навстречу.
Зрелище было настолько нелепым, что даже не казалось смешным. Робкие движения старика напоминали движения ребенка, еще не научившегося ходить. Но на его лице, обрамленном космами длинных седых волос, застыла глуповатая ухмылка, а глаза рассеяно бегали по сторонам. На нем были одежды кричащих цветов, совершенно не вязавшиеся с его обликом.
Сенор придержал лошадь, чтобы не покалечить это жалкое и странное существо.
Остановившись в трех шагах от передних копыт, старик поднял голову и залился бессмысленным смехом. Потом он дернулся несколько раз, как растерянный идиот, не знающий, что теперь делать, и, наконец, сел на дорогу, уставившись на странников немигающим взглядом.
Он вызвал бы жалость, если бы был человеком, но, поскольку Сенор знал лишь двоих людей, выживших в Тени, то испытывал к нему лишь отвращение.
– Кто ты? – спросил Человек Безымянного Пальца, почти не надеясь получить вразумительный ответ.
– Я – Глупец, то есть неприкаянная Сущность, обреченная пребывать в неведении, – против ожидания, старик достаточно связно выражался. – Ты должен взять меня с собой. Ведь я – это ты. По крайней мере, здесь. Нас уже отождествили и я всегда буду рядом.
– Ты не нужен мне, безумный старик, – резко сказал Сенор, зная, что с Тенью шутки плохи.
– Все равно тебе придется взять меня с собой. Это уже не зависит от твоего желания. Но, может быть, такой я тебе понравлюсь больше...
Старик, сидевший на дороге, исчез, а вместо него перед всадниками появилась юная девушка, о красоте которой можно было только догадываться, потому что эта красота ускользала от сознания, как сновидение. Но тело, едва прикрытое чем-то вроде прозрачной сети, воплощало в себе все женские достоинства и оставалось таким даже при ближайшем рассмотрении. Оно было способно заставить любого мужчину ощутить острое сожаление по поводу того, что не принадлежит ему. Не избежал этого наваждения и придворный Башни.
Он бросил быстрый взгляд на Суо. Лицо Существа, Не Имеющего Пола, было, как всегда, бесстрастным и чуть ироничным, но Холодный Затылок чувствовал, что все происходящее пришлось Суо не по вкусу.
Сенору и самому не нравилось то, что рядом с ним появились силы, которые могли соперничать в могуществе с существом из Мертвых Времен. Кроме того, он знал, что несмотря на свою нечеловеческую природу, прекрасная спутница будет отвлекать его от более насущных дел, а этого он позволить себе не мог.
– Будет лучше, если ты останешься невидимым, – сказал он обольстительному и опасному созданию, стоявшему перед ним.
– Конечно, – ответил голос, нежный, как далекий ночной свет. – Я могу поселиться даже у тебя внутри. Ведь мы – одно и то же, скоро ты поверишь в это.
Что-то, прятавшееся в глубине его существа, содрогнулось и изо всех сил воспротивилось этому предложению.
– Нет, – сказал Сенор, чувствуя на себе подозрительный взгляд Существа Суо. – Будь рядом, но не мешай мне.
– Глупец, – прошелестел насмешливый голос и видение, заставлявшее кровь быстрее течь по жилам, исчезло. – Я не могу помешать тебе больше, чем ты сам... Готовься, смертный. Скорее всего, ты ошибешься и умрешь, а я останусь Перевернутым...
Сенор ощутил присутствие чего-то невидимого за своим левым ухом. Оно раздражало его, как нежелательный соглядатай, но это продолжалось недолго. Вскоре он привык к чужому присутствию, более того, ему стало казаться, что у него появился еще один орган чувств, но время вещей, которые мог открыть ему этот орган, еще не настало.
...Они двинулись дальше и вскоре без всяких усилий с их стороны вдали появилась золотистая дымка. Дорога, вымощенная крысиными черепами, терялась в ней. По мере того, как Сенор и Существо Суо приближались к источнику золотого сияния, оно разрасталось, пока не заняло половину этого мира, а равнина перевернутых деревьев осталась позади.
Огромное пространство, занятое водой, которого Сенору никогда не приходилось видеть в Кобаре, открылось его взгляду. Оно было бесконечным и казалось реальным, хотя придворный Башни убеждал себя в том, что скорее всего, находится в очередном измененном ландшафте.
Едва заметные волны с убаюкивающим шелестом набегали на песчаный берег; ласковый ветер поглаживал лица и заставлял нежно звенеть поющую шкуру. Над водой было разлито пронизывающее весь мир и каждую клетку тела теплое золотистое сияние, приходящее с небес, казавшихся хрустальными... Если это место и было иллюзией, то эта иллюзия была весьма похожа на рай, – такой нечеловечески совершенный покой овладел здесь душой Человека Безымянного Пальца.
Вдали, там, где голубая водная гладь соединялась с желтым небом, он увидел остров, напоминающий мираж, сотканный из золотого блеска и белого пара облаков. Этот мираж был прекрасен, он неодолимо притягивал к себе, обещая жизнь, полную невыразимого наслаждения, и не осталось ничего особенно важного, кроме его притяжения, несмотря на то, что оно было очень похоже на обман. Казалось, будто все зыбкое, ускользающее, несбыточное можно обрести на том далеком острове, и для этого надо только преодолеть широкий голубой простор.
* * *
Из самых дальних закоулков Тени стекались Сущности к месту встречи Семидесяти Семи, чтобы присутствовать при редком событии, происходившем с тех самых времен, когда Кружедд создал Большое Яйцо, а вместе с ним – и Зыбкую Тень.Многие из них были вынуждены ради этого оторваться от весьма важных дел, многим пришлось воплотиться, а некоторым – изменить свой облик на более приемлемый, ведь, в конце концов, это был тот редкий случай, когда их интересы совпадали. Они пренебрегли войной, интригами, службой силам более могущественным, своими тайными привязанностями и неприязнью друг к другу. Некоторые сильно рисковали, оставив Хозяев Хаоса, но уповали на то, что у них найдется оправдание своей измене...
Десятка Жезлов была вынуждена пожертвовать игрой, которой она предавалась с Семеркой Чаш, своей старой любовницей.
В результате их соития в одном из надолго застывших ландшафтов Тени образовался островок, размерами с исчезнувший Срединный Мир Кобара, прекрасный, экзотический, благоухающий, – место ускользающих теней, манящих запахов, колдовских завораживающих звуков и видений, уводящих к снам.
Любовники не удостоили своим вниманием нескольких смертных существ Тени, случайно оказавшихся поблизости и покорившихся притягательной силе острова. Теперь эти жалкие черви жили здесь и время, проведенное на острове видений, казалось им вечностью. Они существовали, совокуплялись и умирали, не подозревая о том, что стали всего лишь свидетелями и невольными жертвами чьей-то жестокой и насквозь лживой шутки.
Но когда к Сущностям пришел зов, конец острова был страшен. Десятка и Семерка, слившиеся в экстазе, прервали свои любовные игры и вознамерились разойтись.
И тогда то, что раньше было ароматами и ветрами, превратилось в зловонные струи, стремительно растекающиеся от места распада; то, что было твердью, стало бушующим океаном материи, утратившей связующий закон... Однако, на это уже некому было смотреть. Существа Тени испуганно переместились в другие ландшафты, а те, кто не умел этого делать, перестали существовать. Им просто не повезло.
Десятка Жезлов порой спрашивала себя, стоит ли поднявшийся переполох ее прерванной любви, хотя и знала: чем меньше Сущностей собирается вместе, тем несовершеннее оказывается их творение. Творения Семидесяти Семи, собравшихся вместе, уже почти не имели изъянов, как почти не имели изъянов миры, создаваемые ими в результате слияния...
Десятка даже помнила древнюю легенду о последней, семьдесят восьмой утраченной Сущности, с появлением которой могли быть достигнуты полное Равновесие и вечная Гармония. Когда-то эта Сущность называлась Отшельником и темную историю ее исчезновения знали в деталях очень немногие из Семидесяти Семи. Десятка Жезлов не относилась к их числу. Это так же мало интересовало ее, как и несовершенство иллюзий, создаваемых ею в различных уголках Тени.
Она двигалась туда, откуда пришел зов, но не уставала наблюдать и стала свидетелем кое-чего интересного. Например, она видела Рыцаря Мечей в опасной близости от Башни Крика, на самой границе со Старшим Хаосом, и стоило задуматься над тем, что тот мог делать в этом ужасном месте. Еще она видела Даму Мечей и Даму Чаш, собравшихся вместе и спешивших к месту встречи Семидесяти Семи, и это был весьма странный, чтобы не сказать противоестественный союз. Что заставило давних непримиримых врагов объединиться? Десятка Жезлов обладала счастливым умением не задаваться вопросами, на которые до поры до времени не могла найти ответы. Вместо этого она затеяла небольшую битву с Десяткой Мечей в Ландшафте Вечного Льда и это было лучшим лекарством от переполнявших ее подозрений.
Они воевали, вызывая и возвращая к жизни ледяных демонов, до тех пор, пока Сущность, именуемая Силой, не унесла их с собой, не упустив случая напомнить о своем сокрушительном влиянии...
13. ПЕРЕВОЗЧИК
На берегу был даже перевозчик и это впервые заставило Сенора усомниться в реальности всего того, что он видел. Он вспомнил предостережение Бродячего Монаха.
– Ты думаешь, это и есть Река С Одним Берегом? – прочитав его мысли, с нескрываемой издевкой спросило Существо Суо.
Он сделал рукой неопределенный жест. Если это и была Река, он не ощущал присутствия Охранников Веры. Но разве Сенор знал, каковы они? Они могли быть этим песком, водой, иллюзорным светом, а могли и прятаться неподалеку в одном из соседних ландшафтов... То, что он готов был поддаться неодолимому притяжению далекого острова, можно было считать одним из признаков их присутствия. Однако, Существо Суо видело то же, что и он, а это заставляло задуматься. В конце концов, бесцельное движение по дороге, вымощенной крысиными черепами, не могло продолжаться вечно.
Сенор повернул голову вправо, туда, где рядом с серым корпусом лодки чернела узкая фигура перевозчика. Глупец, расположившийся за его левым ухом, стал нашептывать ему вещи одновременно грязные и привлекательные.
Сенор совершенно забыл о его присутствии. Вначале он хотел отмахнуться от неуместного вмешательства, казавшегося ему чужим. Но потом советы Глупца заставили его беспристрастно взглянуть на предстоящее путешествие. Что он искал здесь? Новые разоблачения или удовольствия? Что ожидало его в конце пути? И что могло убедить его в избавлении от всех иллюзий?..
Человек Мизинца Суор, одно из воплощений Существа из Мертвых Времен, не знавшего сомнений, верхом на лошади спускался по отлогому берегу к перевозчику, оставляя за собой шлейф из золотистой пыли. В который уже раз Незавершенный доверился слепому инстинкту своего спутника, хотя ничего не говорило о том, что результатом проявления этого инстинкта непременно должно быть сохранение его безумной жизни...
Перевозчик имел абсолютно черную кожу, гладкую, как полированная поверхность драгоценного камня. Понять выражение его лица без зрачков было невозможно. Скорее всего, это было равнодушие.
Сенор не видел никаких признаков строений на бесконечно длинной пустынной ленте берега. Как долго и зачем находилось здесь это существо? Этот вопрос казался праздным.
Еще более странной, чем сам перевозчик, была его лодка. Оказалось, что она высечена из цельного серого камня, и у Сенора не осталось сомнений в том, что на воде ее удерживает чья-то магическая сила. В средней части лодка имела плоское дно шириной в два человеческих роста и, видимо, была приспособлена для перевозки весьма необычных существ.
– Я – Двойка Пантаклей, личный палач Капеллана, – сказал вдруг перевозчик, не открывая рта. Слова приходили из неизвестного источника, они не были произнесены ни на одном из языков, но это не были и привычные Сенору отражения. Во всяком случае, Холодный Затылок понимал их, и здесь, по-видимому, понимали его.
В сообщении перевозчика не было и тени угрозы. Однако, оно заставляло задуматься над тем, кому и зачем тут может понадобиться палач.
– Я совершаю казни и перевожу в Совершенную Обитель, – размеренно продолжал Двойка Пантаклей. – Там давно ожидают тебя и твоего спутника. Вам повезло – Обитель приближается к берегу один раз в миллион лет...
– Осторожнее, – шепнула Сенору в ухо невидимая Сущность. Что-то в словах перевозчика показалось странным и придворному Башни. Потом он понял – что. «Миллион лет» – это звучало так, словно в Хаосе существовало время.
– К какому берегу? – спросил он, повинуясь мгновенному порыву.
Двойка Пантаклей, личный палач Капеллана, медленно повернул голову в его сторону. Сенор увидел свои отражения в затененных белках.
– К любому берегу, глупец, – сказал перевозчик и издевательски засмеялся. Но Незавершенного было довольно трудно вывести из себя.
– Видишь ли, – сказал он вкрадчиво. – Мы ищем в Тени Реку С Одним Берегом. Может быть, это она и есть?
– Не знаю, о чем ты говоришь, – равнодушно ответил перевозчик, глядя в сторону Совершенной Обители. Сенору показалось, что остров несколько сместился за то время, что они находились на берегу, и значит, Обитель плавала в Большой Воде.
– Здесь никогда не слышали ни о Тени, ни о Реке С Одним Берегом, – продолжал перевозчик и в его черных, как обсидиан, руках пересыпался золотой песок. – А вот ты очень похож на тень Глупца и это видно каждому. Поторопись. Император не любит ждать.
Ничто в мире не могло бы сейчас убедить Сенора в том, что перевозчик говорит правду. И его ложь свидетельствовала в пользу того, что может быть, он и есть один из Охранников Веры. Но зачем ему была нужна эта ложь?
Сенор усаживался в лодку, задавшись этим вопросом. Кроме того, он все-таки хотел знать, кому на самом деле служит Двойка Пантаклей.
На каменном дне лодки свободно разместились слепые лошади из Мургуллы. Они были испуганы и их бока еле заметно подрагивали. Возможно, животные чуяли что-то недоброе...
Они плыли неправдоподобно быстро, но Совершенная Обитель была так далека и так огромна, что для Сенора минуло несколько долгих однообразных часов, прежде чем они преодолели примерно половину расстояния до нее.
И тут Холодный Затылок вдруг ощутил приступ сильнейшего голода. В мире Кобара прошло бы уже двое суток с тех пор, как он в последний раз ел в Призрачном Замке, но голодным он почувствовал себя только сейчас. У него, а тем более, у Суо, не было никаких запасов.
Потом Сенору показалось, что каким-то необъяснимым образом ему внушили чувство голода. Подтверждение этому он получил тогда, когда перевозчик, оторвавшись от созерцания снежно-голубых облаков над вершиной Обители, заявил, что голоден и извлек из-под пурпурного плаща треугольный кинжал с выбитыми на обоюдоостром лезвии символами пантаклей.
– Слушай, Глупец, давай съедим часть твоей тени, – предложил он непринужденно и потянулся свободной черной клешней к руке Сенора.
– Осторожнее! – снова шепнул в ухо придворного Башни голос из пустоты. Теперь в нем была слышна неподдельная тревога. Но еще раньше инстинкты воина заставили Сенора отдернуть руку и, спустя мгновение, он уже наполовину извлек меч из ножен.
Двойку Пантаклей это совершенно не удивило. Он пожал плечами, отбросил плащ и на глазах у Холодного Затылка отрезал от своего предплечья внушительный кусок мяса. Сенор с содроганием отметил про себя, что у перевозчика не было крови, а срез казался абсолютно гладким и имел тошнотворный фиолетовый оттенок.
– Тогда будем есть мою тень, – безразлично сказал Двойка Пантаклей. Только теперь Сенор понял назначение большой груды веток, сваленных на дне каменной лодки. С помощью кресала и кремня перевозчик развел в лодке костер и стал поджаривать на нем кусок собственной плоти.
Несмотря на отвращение, которое Незавершенный испытывал к такого рода пище, он вынужден был признать, что ароматный дым весьма настойчиво щекочет его ноздри. Мучительный голод мешал ему трезво оценить подвох, который наверняка содержался в предложении перевозчика.
На этот раз Существо из Мертвых Времен спасло его от голодной смерти. Суо создало пищу, наподобие той, которой оно накормило когда-то в Кобаре умирающего пленника Железного Шара.
Когда Холодный Затылок съел эту пищу, а перевозчик расправился с частью своей руки, они оказались почти у самого подножья гигантского острова. Даже вблизи он был прекрасен, как сон. Сенор обернулся и посмотрел назад, но низкого берега, от которого они отплыли, уже не было видно. Только узкая мрачная полоска висела на горизонте, больше похожая на предвестье непогоды.
– Ты думаешь, это и есть Река С Одним Берегом? – прочитав его мысли, с нескрываемой издевкой спросило Существо Суо.
Он сделал рукой неопределенный жест. Если это и была Река, он не ощущал присутствия Охранников Веры. Но разве Сенор знал, каковы они? Они могли быть этим песком, водой, иллюзорным светом, а могли и прятаться неподалеку в одном из соседних ландшафтов... То, что он готов был поддаться неодолимому притяжению далекого острова, можно было считать одним из признаков их присутствия. Однако, Существо Суо видело то же, что и он, а это заставляло задуматься. В конце концов, бесцельное движение по дороге, вымощенной крысиными черепами, не могло продолжаться вечно.
Сенор повернул голову вправо, туда, где рядом с серым корпусом лодки чернела узкая фигура перевозчика. Глупец, расположившийся за его левым ухом, стал нашептывать ему вещи одновременно грязные и привлекательные.
Сенор совершенно забыл о его присутствии. Вначале он хотел отмахнуться от неуместного вмешательства, казавшегося ему чужим. Но потом советы Глупца заставили его беспристрастно взглянуть на предстоящее путешествие. Что он искал здесь? Новые разоблачения или удовольствия? Что ожидало его в конце пути? И что могло убедить его в избавлении от всех иллюзий?..
Человек Мизинца Суор, одно из воплощений Существа из Мертвых Времен, не знавшего сомнений, верхом на лошади спускался по отлогому берегу к перевозчику, оставляя за собой шлейф из золотистой пыли. В который уже раз Незавершенный доверился слепому инстинкту своего спутника, хотя ничего не говорило о том, что результатом проявления этого инстинкта непременно должно быть сохранение его безумной жизни...
* * *
Перевозчик был мрачным и тощим существом, закутанным в пурпурный плащ и похожим на человека, однако его глаза не имели зрачков. Белки, влажно блестевшие в глубоких расщелинах век, выглядели довольно жутко. Перевозчик представлял собою разительный контраст с сияющим видением на горизонте, но может быть, именно это делало все происходящее более убедительным. На его плаще был вышит ромбовидный символ из золотой парчи, который ничего не говорил придворному Башни.Перевозчик имел абсолютно черную кожу, гладкую, как полированная поверхность драгоценного камня. Понять выражение его лица без зрачков было невозможно. Скорее всего, это было равнодушие.
Сенор не видел никаких признаков строений на бесконечно длинной пустынной ленте берега. Как долго и зачем находилось здесь это существо? Этот вопрос казался праздным.
Еще более странной, чем сам перевозчик, была его лодка. Оказалось, что она высечена из цельного серого камня, и у Сенора не осталось сомнений в том, что на воде ее удерживает чья-то магическая сила. В средней части лодка имела плоское дно шириной в два человеческих роста и, видимо, была приспособлена для перевозки весьма необычных существ.
– Я – Двойка Пантаклей, личный палач Капеллана, – сказал вдруг перевозчик, не открывая рта. Слова приходили из неизвестного источника, они не были произнесены ни на одном из языков, но это не были и привычные Сенору отражения. Во всяком случае, Холодный Затылок понимал их, и здесь, по-видимому, понимали его.
В сообщении перевозчика не было и тени угрозы. Однако, оно заставляло задуматься над тем, кому и зачем тут может понадобиться палач.
– Я совершаю казни и перевожу в Совершенную Обитель, – размеренно продолжал Двойка Пантаклей. – Там давно ожидают тебя и твоего спутника. Вам повезло – Обитель приближается к берегу один раз в миллион лет...
– Осторожнее, – шепнула Сенору в ухо невидимая Сущность. Что-то в словах перевозчика показалось странным и придворному Башни. Потом он понял – что. «Миллион лет» – это звучало так, словно в Хаосе существовало время.
– К какому берегу? – спросил он, повинуясь мгновенному порыву.
Двойка Пантаклей, личный палач Капеллана, медленно повернул голову в его сторону. Сенор увидел свои отражения в затененных белках.
– К любому берегу, глупец, – сказал перевозчик и издевательски засмеялся. Но Незавершенного было довольно трудно вывести из себя.
– Видишь ли, – сказал он вкрадчиво. – Мы ищем в Тени Реку С Одним Берегом. Может быть, это она и есть?
– Не знаю, о чем ты говоришь, – равнодушно ответил перевозчик, глядя в сторону Совершенной Обители. Сенору показалось, что остров несколько сместился за то время, что они находились на берегу, и значит, Обитель плавала в Большой Воде.
– Здесь никогда не слышали ни о Тени, ни о Реке С Одним Берегом, – продолжал перевозчик и в его черных, как обсидиан, руках пересыпался золотой песок. – А вот ты очень похож на тень Глупца и это видно каждому. Поторопись. Император не любит ждать.
Ничто в мире не могло бы сейчас убедить Сенора в том, что перевозчик говорит правду. И его ложь свидетельствовала в пользу того, что может быть, он и есть один из Охранников Веры. Но зачем ему была нужна эта ложь?
Сенор усаживался в лодку, задавшись этим вопросом. Кроме того, он все-таки хотел знать, кому на самом деле служит Двойка Пантаклей.
На каменном дне лодки свободно разместились слепые лошади из Мургуллы. Они были испуганы и их бока еле заметно подрагивали. Возможно, животные чуяли что-то недоброе...
* * *
Они плыли по спокойной воде к далекому сияющему острову, но роль перевозчика сводилась к тому, что он сидел на корме, неотрывно глядя прямо перед собой. Лодка, сделанная из камня, теплого, как дерево, и гладкого, как лед, двигалась быстро и плавно без помощи весел. Иногда Сенор видел мелькающую за бортом тень, гигантскую, но всегда неясную. Может быть, какое-то существо толкало лодку вперед.Они плыли неправдоподобно быстро, но Совершенная Обитель была так далека и так огромна, что для Сенора минуло несколько долгих однообразных часов, прежде чем они преодолели примерно половину расстояния до нее.
И тут Холодный Затылок вдруг ощутил приступ сильнейшего голода. В мире Кобара прошло бы уже двое суток с тех пор, как он в последний раз ел в Призрачном Замке, но голодным он почувствовал себя только сейчас. У него, а тем более, у Суо, не было никаких запасов.
Потом Сенору показалось, что каким-то необъяснимым образом ему внушили чувство голода. Подтверждение этому он получил тогда, когда перевозчик, оторвавшись от созерцания снежно-голубых облаков над вершиной Обители, заявил, что голоден и извлек из-под пурпурного плаща треугольный кинжал с выбитыми на обоюдоостром лезвии символами пантаклей.
– Слушай, Глупец, давай съедим часть твоей тени, – предложил он непринужденно и потянулся свободной черной клешней к руке Сенора.
– Осторожнее! – снова шепнул в ухо придворного Башни голос из пустоты. Теперь в нем была слышна неподдельная тревога. Но еще раньше инстинкты воина заставили Сенора отдернуть руку и, спустя мгновение, он уже наполовину извлек меч из ножен.
Двойку Пантаклей это совершенно не удивило. Он пожал плечами, отбросил плащ и на глазах у Холодного Затылка отрезал от своего предплечья внушительный кусок мяса. Сенор с содроганием отметил про себя, что у перевозчика не было крови, а срез казался абсолютно гладким и имел тошнотворный фиолетовый оттенок.
– Тогда будем есть мою тень, – безразлично сказал Двойка Пантаклей. Только теперь Сенор понял назначение большой груды веток, сваленных на дне каменной лодки. С помощью кресала и кремня перевозчик развел в лодке костер и стал поджаривать на нем кусок собственной плоти.
Несмотря на отвращение, которое Незавершенный испытывал к такого рода пище, он вынужден был признать, что ароматный дым весьма настойчиво щекочет его ноздри. Мучительный голод мешал ему трезво оценить подвох, который наверняка содержался в предложении перевозчика.
На этот раз Существо из Мертвых Времен спасло его от голодной смерти. Суо создало пищу, наподобие той, которой оно накормило когда-то в Кобаре умирающего пленника Железного Шара.
Когда Холодный Затылок съел эту пищу, а перевозчик расправился с частью своей руки, они оказались почти у самого подножья гигантского острова. Даже вблизи он был прекрасен, как сон. Сенор обернулся и посмотрел назад, но низкого берега, от которого они отплыли, уже не было видно. Только узкая мрачная полоска висела на горизонте, больше похожая на предвестье непогоды.