Джеффрис Сабрина. Отвергнутый жених

   Судя по тому, как он целовал ее, он тоже это понял. Он ломал ее барьеры так, будто они были соломенные, расшвыривая их, словно забытые сокровища из-под когтистых лап грифона.
   – Я знаю, вы не всегда такой негодяй, каким хотите казаться, Грифф, – прошептала она. – Пожалуйста... пожалуйста, не изображайте негодяя сейчас. Хотя бы раз будьте джентльменом.
   Ей нужно было быть осторожной.
   – Не джентльмен вам нужен. – Он поцеловал ее ухо, лаская его губами и языком. Возбуждение волнами заструилось по ее телу. – Почему бы мне не изобразить негодяя, так же как вам – распутницу?
   Будь он проклят! Ему известны ее тайные пороки. Она обхватила его за талию. Его сорочка была расстегнута, обнажая грудь. Она чувствовала сквозь ткань его ребра, ощущала, как перекатываются мускулы под ее ищущими пальцами. Страсть опьяняла ее.
   – Вы снова меня искушаете, – хрипло прошептал он ей на ухо.
   – Тогда отпустите меня.
   – Сначала вы. – Он скользнул горячими жадными губами по ее скуле. – Я отпущу, если вы сделаете то же самое.
   Это было выше ее сил.
   – Если вы не прекратите, я... я пожалуюсь папа´, – вырвалось у нее. И Розалинда тотчас же об этом пожалела.
   – Хотел бы я услышать этот разговор. – Он усмехнулся и прикусил ей мочку уха. – Вы скажете отцу: «Мистер Бреннан поцеловал меня, когда я вошла в его спальню, открыв ее своим ключом, и уснула около его кровати».
   – Но это не так! – возразила она, пытаясь отстраниться от него. – Я не собиралась засыпать!
   Он обжег ее шею поцелуем.
   – Полагаю, вы не «собирались» скакать по дому в халате в ночь, когда мы познакомились, или когда поцеловали меня в саду. – Заставляя ее, пятясь, отступать к кровати, он прорычал: – Маленькие девочки, которые играют с огнем, не должны, когда обожгутся, с плачем бежать к папочке!
   Захватив ее врасплох, он заставил ее упасть на кровать и быстро накрыл ее тело своим, устроившись между ее ног в долине ее юбок. Это должно было бы встревожить Розалинду, но она испытала наслаждение.
   – Я не маленькая девочка, – прошептала она.
   Орлиный взгляд грифона жадно пробежал по ее шее вниз, туда, где грудь, поднимающаяся и опадающая под его алчным взглядом, едва не вываливалась из платья.
   – Нет, – произнес он хриплым шепотом, – вы определенно не маленькая девочка. – Он накрыл ладонью ее грудь сквозь платье и стал тискать ее так, что у нее перехватило дыхание. – Вы искушали и дразнили меня много дней, моя милая, и теперь настал час расплаты.
   Восхитительный трепет пробежал по ее спине. Он нащупал на ее спине застежку платья и с легкостью разорвал ее.
   Когда он стал спускать платье с плеч и груди, она запротестовала:
   – Грифф, вы не можете...
   – Конечно, могу, – хрипло ответил он, оставив платье на талии только затем, чтобы заняться завязками сорочки.
   Она схватила его за запястье.
   – Вы собираетесь обесчестить меня? Их взгляды встретились.
   – Нет. Только удовлетворить некоторые мои желания. И ваши. – Он потянул завязку ее рубашки. Похотливая улыбка появилась на его лице, когда сорочка распахнулась, открыв тело. – Дайте мне посмотреть на вас. Увидеть все ваши «недостатки», милая. – Он стянул сорочку с ее полной груди. Его дыхание стало прерывистым. – «Нет средь Индии красот, – тихо процитировал он, – перла краше Розалинды».
   – Вы и правда дьявол, используете против меня Шекспира, – запротестовала она, втайне наслаждаясь его комплиментом.
   И жаром его восхищенного взгляда, обжигавшего ее обнаженную кожу. Господи, это была игра не с огнем, а, скорее, с порохом, с пистолетами, пушками.
   Он склонил голову к ее обнаженной груди.
   – Грифф, что вы делаете? – прошептала она.
   – Пробую мой любимый сорт слив, – съязвил он и обхватил губами розовый сосок.
   Розалинда была потрясена. Грифф пососал один сосок, потом другой, затем стал ласкать грудь. Розалинда закрыла глаза, отдавшись этому ни с чем не сравнимому наслаждению.
   Она издала стон. Грифф оторвался от ее груди и прошептал:
   – Вы убедили меня в том, что сливы очень сладкие, Розалинда.
   Грифф долго ласкал ее грудь, доводя до неистовства, она зарылась руками в его волосы, но ей хотелось прикасаться к более интимным частям его тела.
   Грифф, смеясь, приподнялся над ней:
   – Хотите чего-то еще, миледи?
   Его улыбка исчезла. Он изнемогал от желания. Сбросив с себя рубашку, он бросил ее на пол.
   Его руки оказались толще, чем она думала, плечи – шире, но это было все, что она успела заметить, прежде чем он снова бросился на нее. Она нетерпеливо провела руками по теплой бархатистой коже и самоуверенному мужскому мускулу, который мгновенно вырос под ее рукой.
   Однако его рот на ее груди вскоре сделал ее нечувствительной ко всему, кроме странного желания придвинуть к нему свои бедра. Когда она это сделала, он застонал и погрузился в нее, заставив ее застонать от наслаждения.
   – Если вы продолжите в том же духе, моя шаловливая злючка, – пробормотал он, не поднимая головы от ее груди, – я за себя не отвечаю.
   Шаловливая злючка, вот как? Инстинкт заставил ее снова выгнуться к нему всем телом, как будто чтобы только проверить, что он сделает. Он оторвал губы от ее груди и посмотрел ей в лицо, затем лег рядом с ней. Она не могла сдержать разочарования, но оно было недолгим, его рука схватила ее юбки и потащила вверх.
   – Г-Грифф? – запинаясь, произнесла она.
   – Маленькие девочки, играющие с огнем... – хрипло пробормотал он.
   И его губы снова прильнули к ее губам. Однако этот поцелуй был откровенно чувственным, переполненным пламенем и опасными обещаниями. Сквозь туман она почувствовала, что ее юбки открыли бедра до самого верха. Потом его рука накрыла нежное жаждущее место между ними, пробудив к жизни безумные желания где-то внутри живота.
   Несколько мгновений он только давил на нее ладонью, массируя ее, заставляя беспокойно вертеться под его рукой.
   Потом что-то скользнуло внутрь ее.
   Она вывернулась, чтобы освободить рот.
   – Что вы... – Она умолкла, почувствовав, как его палец погрузился глубже, – интимное движение, исторгнувшее из нее стон. – О-о! Грифф... это так... Господи, это...
   – Неописуемо, судя по вашей необычной неспособности говорить.
   Будь он проклят! Он насмехается над ней, а она даже не может разбудить в себе гнев, чтобы ответить.
   – Неописуемо, да. О, сделайте это еще!
   – Колдунья, – прошептал он с дьявольски смешком и сделал это снова. И снова. И снова. Затем стал ласкать ее двумя пальцами, заставляя корчиться под его горячей твердой ладонью, страстно желая большего. – Вам это нравится, да? – Теперь его голос звучал напряженно. – Вам нравится это, моя распутная амазонка?
   Ей безумно нравилось это, она утопала в роскоши ощущений. Наконец-то она поняла ту доярку, которую застала смеющейся и краснеющей в сарае с конюхом, в расстегнутой блузке и с задранными юбками. Розалинда в смущении убежала, подумав, что эта доярка настоящая распутница.
   Теперь она знала, как легко стать распутной. И какое это приносит наслаждение. Его пальцы двигались все быстрее и быстрее.
   Наконец она достигла вершины блаженства, это было как вспышка молнии, с ее губ сорвался крик, когда она выгнулась, чтобы прижаться к его руке.
   Она опустилась на кровать, наполовину удовлетворенная, наполовину покинутая, хотя его бедро все еще лежало поперек ее бедер, а его пальцы оставались внутри ее. Прошла минута, во время которой было слышно только его учащенное дыхание и ее слабые вздохи, прежде чем он вынул руку из ее лона.
   Розалинда вдруг ощутила стыд. Стараясь спрятать лицо, она уткнулась головой в одеяло, но оно тоже пахло мускусом и мужчиной.
   – Розалинда... Проклятие! Розалинда... – пробормотал он, склонясь над ней, чтобы покрыть страстными поцелуями ее шею, подбородок, щеку. Его щетина оцарапала ее, делая ярче ощущения от его поцелуев. Потом его дыхание согрело ее ухо. – Потрогай меня, – прошептал он. – Я хочу чувствовать твои руки. Пожалуйста... Совсем чуть-чуть...
   Она взглянула ему в глаза. Прикоснуться к нему? Он ни разу не попросил ее об этом. Но неутоленная боль желания заострила его черты, когда он смотрел на нее сверху вниз.
   Он поймал ее руку и положил на выпуклость на своих брюках.
   – Потрогай меня, моя милая, или я сойду с ума.
   Она кивнула, страстно желая доставить ему такое же наслаждение, какое он подарил ей. Ее пальцы сомкнулись на покрытой тканью возбужденной плоти.
   Застонав, он втолкнул свою плоть в ее руку.
   – Да, дорогая Розалинда... вот так, сильнее...
   Она стала нащупывать пуговицы на его брюках. Он поймал ее руку:
   – Нет, моя милая. Я на пределе. И если ты вытащишь мой член, я лишу тебя девственности.
   Слово «член», да и все остальное, что Грифф говорил, вернуло Розалинду к реальности, и она осознала всю чудовищность того, что натворила.
   – Господи! – в ужасе прошептала она и отдернула руку. – Господи, о Господи! – продолжала повторять она, скатившись с постели.
   Она схватила лиф платья и подняла, но он не держался, потому что Грифф расстегнул его. Она тщетно пыталась дотянуться до застежки на спине, чтобы застегнуть платье.
   Грифф вскочил с кровати:
   – Успокойтесь, порвете!
   – Будьте вы прокляты! – прошептала она, когда он стал застегивать пуговицы. Какое унижение! Позволить ему застегнуть ей платье! И как ловко у него это получается. Это могло означать только одно. – Вы, вероятно, часто это делаете, – бросила она, – заменяя всем вашим женщинам горничную...
   – Всем моим женщинам? – огрызнулся он. – В ваших устах это звучит так, будто у меня, черт возьми, целый гарем.
   – Судя по тому, что мне известно, так оно и есть. – Розалинда вдруг подумала, что не знает его. У него наверняка есть любовница. А то и две или три. Были у него и девственницы, наверняка красивее, чем она.
   От этой ужасной мысли у Розалинды упало сердце. Чувство, которое она испытывала, было сродни ревности.
   – Вы можете поздравить себя с тем, что соблазнили меня не один, а два раза.
   – Соблазнил вас? – Он резко повернул ее к себе лицом, разочарование исказило его черты. – Моей вины в этом нет! Я предупреждал вас. Я вообще не просил вас приходить сюда, черт возьми! Пытался выставить вас!
   Это была правда, будь он проклят! Даже теперь, когда его руки сжимали ее плечи, а его грудь была всего в нескольких дюймах от нее, твердая и мускулистая, она хотела, чтобы он отнес ее на постель и зацеловал до смерти.
   Розалинда закрыла лицо руками. Господи, она и впрямь распутница.
   – Вы правы. – Она отстранилась от него. – Я сама во всем виновата.
   – Я не сказал, что во всем...
   – Это не должно повториться, слышите? Вы не заинтересованы в браке, а я...
   – Хотите быть актрисой, – холодно договорил он.
   Она посмотреть на него. Актрисой? Господи, в этот момент ее мечта казалась такой далекой. Он не отрицал, что не заинтересован в браке, и Розалинда не могла этого не заметить.
   Зная его прошлое, она бы удивилась, что он испытывает угрызения совести из-за того, что между ними произошло. Он не из тех, кто женится на женщине, которая буквально бросается на него всякий раз, как он ее целует.
   Не то чтобы она хотела выйти замуж за этого похотливого самца, упаси Боже! Не хватало только, чтобы этот наглый поверенный с криминальным прошлым командовал ею.
   Но если он и его хозяин задержатся тут, она не знала, хватит ли у нее сил сопротивляться ему. Ей никогда не удавалось преуспеть в самопожертвовании. Если он продолжит все эти свои проклятые обольстительные уловки, он может либо лишить ее невинности, либо оставить ее с ребенком, либо и то и другое. Одно дело – быть просто старой девой, и совсем другое – старой девой, обесчещенной и беременной.
   Надо прекратить это безумие. Придумать, как обезопасить Гриффа и его хозяина прежде, чем она полностью покорится Гриффу, а Джульет выйдет за мистера Найтона. Но сколько она ни думала, выход был один.
   Подобрав с пола шаль, Розалинда направилась к двери.
   – Куда вы идете? – прорычал он из-за ее спины. – Мы должны это обсудить.
   – Что тут обсуждать? Мы решили, что это больше не повторится, и для этого я собираюсь предпринять кое-какие шаги.
   – Что, черт возьми, вы имеете в виду? У двери она остановилась.
   – Я была глупа и эгоистична. Думала, что смогу прекратить это.
   – Что именно?
   – Все. Ваше пребывание здесь. Брак Джульет и мистера Найтона. Но мне это не удалось. И чем дольше я жду, ем больше шансов... – Она осеклась и мысленно закончила: «Что я уступлю вам». – Есть единственный способ прекратить это. Хелена за него не выйдет, Джульет я не позволю вступить с ним в брак. Так что придется мне предложить себя ему в жены. – Она посмотрела ему в глаза и произнесла слово, которое могло обеспечить ей временную защиту: – Я.

Глава 12

   Никто не может похваляться честностью,
   пока не будет судим.

Сюзанна Сентливр, английский драматург. «Растерянные любовники»

   Грифф ошеломленно смотрел на Розалинду. Вот она стоит, его Афина, волосы разметались по плечам, губы все еще красные от его поцелуев, и она говорит, что выйдет за другого мужчину? За Дэниела, которого считает своим кузеном?
   Должно быть, он неправильно понял ее.
   – Послышалось мне, что ли? Но я мог бы поклясться, вы только что сказали, что хотите предложить себя в жены Найтону.
   Она судорожно сглотнула и уставилась в пол.
   – Вам не послышалось. Именно это я и сказала.
   Мысль о том, что она собирается выйти за какого-то другого мужчину после той близости, которую они только что делили, распалила в нем гнев, безрассудный, непредсказуемый, неукротимый.
   – Только... через... мой... труп! – отчеканивая каждое слова, прорычал он.
   Она вскинула голову и долго смотрела на него, не произнося ни слова. Потом снова направилась к двери. Он схватил ее за руку, пытаясь повернуть к себе лицом.
   – Пустите! – крикнула она. – Вас вообще никто не спрашивает!
   – Это почему, черт возьми? Вы почти позволили мне овладеть вами! Я имею все права! – Она хотела возразить, но он не дал ей открыть рот. – Не пытайтесь убедить меня, что то, чем мы с вами занимались, вам не понравилось. Я запрещаю вам выходить за него, когда ясно, что вы хотите меня!
   – Вы запрещаете мне? Самонадеянный ублюдок, да вы вообще не имеете к этому никакого отношения!
   Слово «ублюдок» напомнило Гриффу холодную мансарду Итона и жестокие насмешки над ним в коридорах. Его охватила ярость, когда он прижал Розалинду спиной к двери, а сам уперся руками в дверь, поймав ее в ловушку.
   – Всего несколько минут назад, когда мои пальцы ласкали ваше потайное местечко, вы не называли меня ублюдком.
   Розалинда покраснела до корней волос и дала ему звонкую пощечину.
   – Как вы с-смеете?! – крикнула она. – В жизни не встречала таких грубиянов!
   – Во всяком случае, я не такой грубый, как Найтон, поверьте мне. – Грифф имел в виду визиты Дэниела к лондонским проституткам. – И даже не такой грубый, как вы. Из постели одного мужчины готовы тут же броситься в постель другого.
   Он мог ответить Розалинде пощечиной на пощечину, но она со сдавленным всхлипом, способным смягчить даже камень, прижалась щекой к двери.
   – Это не должно вас удивлять. Вы уже заметили, что я распутна.
   Слезы дрожали на ее ресницах, и Грифф почувствовал угрызения совести. Проклятие, он заставил ее плакать! Грифф ненавидел себя в этот момент.
   Он ревновал. К самому себе! Чувство ревности вообще было ему незнакомо. Если же по какой-то причине она хотела Дэниела, в чем Грифф сильно сомневался, Дэниел не женится на ней ни при каких обстоятельствах. Зачем же ее мучить?
   – Проклятие, Розалинда, я не хотел... – Он потер щеку, которую она ударила, – кожа еще горела. Ему следовало догадаться, что амазонка не останется в долгу. В общем-то он это заслужил. – Я не должен был говорить, что вы распутница. Да и все остальное.
   Она смотрела мимо него, слезы текли по ее лицу.
   – Вы не распутница. Виной всему наше взаимное влечение.
   – Но это... моя вина, что я... позволила вам... – Ей трудно было говорить сквозь всхлипывания. – И я решила положить этому конец.
   Взяв себя в руки, Грифф приблизился к ней.
   – Прямо сейчас? Выйдя замуж за Найтоиа?
   – А вы хотели бы, чтобы я вышла за вас? – Она застонала и быстро добавила: – Нет, забудьте, что я сказала.
   Он замер. Ведь он может жениться на ней. До этого момента он был уверен, что она не рассматривает его, то есть Бреннана, как возможного мужа. Но если она согласна выйти за его поверенного, полагая, что этот брак не сулит ей никаких преимуществ, то за Найтона она выйдет, ни минуты не колеблясь.
   – Я думал, вы хотите выйти замуж по любви, – прошептал он, всматриваясь в ее лицо.
   Вытерев слезы кулаком, она опустила голову и стала сосредоточенно смотреть на шаль, которую крутила в руках.
   – Да, конечно. Наверное, я не могла бы выйти за вас.
   Эти слова задели его за живое, но он проигнорировал их.
   Она подняла к нему заплаканное лицо:
   – Кроме того, вы не хотите жениться, не так ли? Вы сказали в оленьем парке, что у вас есть дела поважнее.
   Дела поважнее. Действительно, он совершенно забыл о своем положении. Если он женится на Розалинде, ему придется открыться ей.
   Зато она будет принадлежать ему. И все, что он должен сделать, чтобы ее получить, – это отказаться от своих планов относительно Китая.
   Он застонал. Розалинда не поймет, насколько это важно ему, у нее слишком высокие моральные принципы. К тому же она ни за что за него не выйдет, если узнает, что он намерен отобрать у ее отца титул. Так что жениться на ней – значит отказаться от всех своих планов.
   Что будет означать победу Суонли. «Ты из гордости не хочешь, чтобы их отец победил. Жаждешь мести». Так сказал Дэниел. Но Грифф выбросил эти слова из головы. Дело не в гордости и не в мести. Это бизнес, только и всего. Очень большой, очень значительный бизнес, с сотнями служащих, зависящих от него.
   Выругавшись вполголоса, он отвернулся от нее и стал мерить шагами комнату. Было безумием даже думать о браке с ней, когда так много поставлено на карту. Ведь эта женщина сказала, что не хочет выходить за него! Какой мужчина в здравом уме предпочтет женитьбу на такой женщине возможности втрое увеличить свои доходы?
   Дэниел предпочел бы, подумал Грифф. «Женщины уровня леди Розалинды не обращают на меня внимания, и так будет всегда. Ты даже не представляешь, как тебе повезло».
   Он напрягся. Дэниел ошибается. Грифф хорошо представлял себе, как ему повезло. Владеть компанией, которая в ближайшее время станет главной силой в торговом мире.
   В отличие от своего сентиментального поверенного Грифф мог оценить это преимущество.
   Так что жениться на ней – открыть ей всю правду – невозможно. К сожалению, она сделает свое дурацкое предложение не ему, а Дэниелу, и Грифф не мог позволить, чтобы дело зашло так далеко. Если она предложит себя в жены «Найтону», Дэниелу придется ей отказать. Суонли потребует, чтобы Найтон выбрал другую сестру, а когда тот откажется, вышвырнет их обоих из дома. И это положит конец поискам Гриффа.
   Он должен заставить ее передумать. Грифф посмотрел на нее. Розалинда не могла сдержать слезы. Сердце его болезненно сжалось.
   – За меня выходить вы не хотите, решили выйти за Найтона. Но ведь его вы тоже не любите? – Она кивнула. – Значит, его богатство прельстило вас.
   – Нет! Как вы могли так подумать?
   Он и не думал этого, по крайней мере всерьез. Хотя в последние годы стал привыкать к корыстным женщинам, Розалинду никак нельзя было заподозрить в расчетливости. Лучше бы она оказалась корыстной. Тогда ему легче было бы стремиться к своей цели.
   – Почему же? Насколько я помню, вы поклялись не выходить замуж только для того, чтобы спасти Суон-Парк.
   – К несчастью, Джульет думает иначе. Я только сегодня поняла причину этого. Переубедить ее невозможно.
   – Тогда позвольте ей выйти за него, если такова ее воля! – Леди Джульет из тех, кто будет ждать, пока Дэниел не сделает ей предложение, но Грифф этого не допустит.
   – Она не хочет выходить за него, просто вбила себе в голову, что ее долг спасти наш дом.
   –Дэниел должен сначала спросить ее, а, насколько мне известно, он этого не сделал. – И не сделает.
   Розалинда вскинула голову:
   – Тогда мое предложение помолжет ему определиться. Это все, чего я хочу, – чтобы это проклятое дело наконец-то решилось.
   – Даже если это будет означать вашу свадьбу с Найтоном? – хрипло спросил он.
   – Да, – ответила она, отводя глаза.
   Он изо всех сил старался контролировать себя.
   – А что, если он откажется?
   – Не откажется, если вообще собирается жениться на одной из нас. Мои сестры не согласятся. Так что если он не женится на мне, то может уезжать.
   Будь она проклята! Она поставила его и Дэниела в чертовски сложное положение.
   – Если вы сделаете это, – предупредил он в отчаянной попытке не дать ей заставить Дэниела сделать выбор, – я расскажу Найтону о нашей близости. Он не захочет получить жену, у которой была связь с его поверенным.
   Она посмотрела ему в глаза:
   – Говорите что хотите. Не думаю, что он захочет держать поверенного, который флиртовал с его респектабельной кузиной.
   Грифф застонал. Тогда она будет ждать, что Дэниел прогонит его, или еще чего-нибудь, более абсурдного. Она выпрямила плечи.
   – К тому же то, что случилось между нами, больше не повторится. И поэтому не имеет никакого значения.
   Это заявление разозлило его.
   – Вы не можете предлагать себя ему в жены! – прорычал Грифф.
   – Почему? У вас есть на то веская причина?
   Розалинда никогда еще не выглядела более соблазнительной. Волосы разметались по плечам, щеки раскраснелись.
   Не совладав с собой, Грифф шагнул к ней и поцеловал. Она попыталась высвободиться, но сдалась и приоткрыла губы, впустив его язык в рот. Он навалился на нее, прижал к двери, Розалинда застонала и обняла его за талию. Грифф окончательно потерял над собой контроль. Страсть затуманила рассудок. Его рука скользнула в ее корсаж и стала ласкать ее грудь, а его мужское естество вжалось ей в живот.
   Розалинда замерла, потом с силой оттолкнула его и дрожащими пальцами стала поправлять на себе одежду.
   – Вам нужна была веская причина? – бросил он, задыхаясь. – По-моему, она на лицо.
   Розалинда закуталась в шаль и прижала ее к груди.
   – Именно по этой причине я и выйду замуж за Найтона, – прошептала она. – Чтобы не превратиться в шлюху.
   Не успел Грифф и слова сказать, как она распахнула дверь и выбежала в коридор. Он выбежал за ней.
   – Розалинда, вернитесь!
   Вспомнив, что на нем нет ни рубашки, ни сюртука, ни жилета, Грифф остановился как вкопанный. Если кто-нибудь заметит его, весь дом узнает, чем они занимались.
   Разразившись потоком проклятий, Грифф смотрел, как она мчалась по лестнице. Не собирается же она прямо сейчас искать Дэниела. Только этого не хватало.
   Вернувшись в комнату, он оделся и привел себя в порядок. Надо остановить ее. Он должен поговорить с Дэниелом и найти выход из создавшегося положения. Главное, чтобы Розалинда не опередила его.
   Иначе разразится скандал.
 
   Розалинда бежала, не переставая вытирать слезы. Лицемерный негодяй! Грифф был в ярости от того, что она может выйти за его хозяина, хотя сам о женитьбе не помышлял. Просто хотел поразвлечься с ней и лишить невинности.
   Она добежала до первого этажа, ни разу не оглянувшись. Грифф мог погнаться за ней. Он не собирался на ней жениться, хотя вел себя как ревнивый муж. Она должна найти мистера Найтона первой и поговорить с ним, чтобы не было неприятностей.
   Розалинда быстро прошла по галерее к бильярдному столу. К ее огромному облегчению, мистер Найтон все еще играл в бильярд с Хеленой, хотя уже прошло как минимум два часа. Розалинда отметила про себя, что они обходятся без фарса с креслом. Хелена опиралась телом на стол и балансировала на здоровой ноге, когда прицеливалась.
   Идя по галерее, Розалинда все время слышала стук слоновой кости о дерево, а потом увидела, что Хелена кокетливо улыбается мистеру Найтону. Джульет была права, выразив сожаление, что Хелена не согласится выйти за него замуж. Ведь он очарователен. Правда, Джульет трудно было представить себе элегантную Хелену рядом с грубоватым мистером Найтоном.
   Когда Розалинда приблизилась, оба подняли головы. А Хелена вскинула брови и округлила глаза. Розалинда догадалась, что похожа сейчас на одну из макбетовских ведьм, с распущенными спутанными волосами и в измятом платье.
   – Мистер Найтон, прошу прощения, мне нужно поговорить с вами наедине. Разговор очень важный.
   Он окинул Розалинду взглядом, и на лице его отразилась тревога.
   – Разумеется, леди Розалинда, я к вашим услугам. – Он вопросительно посмотрел на Хелену, и та в ответ пожала плечами.
   Звук захлопнувшейся наверху двери заставил сердце Розалинды учащенно забиться. Грифф, будь он проклят!
   – Мы можем поговорить внизу, в кабинете папа´, – произнесла Розалинда и жестом указала на лестницу: – Сюда пожалуйста.
   – Может, мы раньше закончим партию с вашей сестрой? – произнес мистер Найтон. – Это займет всего несколько минут.
   – Нет! Дело не терпит отлагательств, – ответила Роза-линда.
   – Ну, если вы настаиваете. – Он предложил ей руку, и она оперлась на нее.
   К счастью, они успели выйти на лестницу восточного крыла до того, как Грифф появился из западного. Розалинда торопливо проводила мистера Найтона в отцовские апартаменты.