Эриксон Линн. Безрассудство

   – Нет, Сара, вы мне просто поверили, без всяких почти.
   – Обманщик.
   Когда они шагали по вымощенной кирпичом пешеходной аллее, обсаженной тополями и соснами, украшенными маленькими электрическими лампочками, Саре казалось, что они знакомы целую вечность. Но это было не просто давнее знакомство, а что-то совершенно свежее и потрясающе восхитительное. Она сознавала, что между ними что-то происходит – что-то такое, что случалось с ней крайне редко, а может быть, вообще никогда. Но это непрочное чувство даже не было смысла исследовать, потому что... потому что о каких отношениях можно говорить, если она не может рассказать о себе самое важное.
   «Слава Богу, через несколько дней он уезжает. А потом я благополучно забуду его и продолжу жить, как жила. У меня просто нет иного выбора».
   Они вошли в бар, шумный, как и положено в пятницу вечером.
   – Ну и ну! – Джейк пытался перекричать грохот музыки. – Здесь, я вижу, ничего не изменилось. Может, пойдем куда-нибудь, где потише?
   Она покачала головой:
   – Зачем? Здесь замечательно.
   Два свободных места нашлись на скамье за подковообразным исцарапанным деревянным столом, который располагался в нише в конце зала. Джейк быстро вернулся с двумя кружками местного пива и был вынужден сесть к Саре вплотную, положив руку на спинку скамьи за ее плечами.
   – Предупреждаю, – сказала Сара. – Я быстро пьянею. Одно пиво еще с грехом пополам выдержу, а вот два... – Она пожала плечами.
   – У вас что, в семье все такие? – Джейк глотнул из кружки.
   Сара помрачнела, на мгновение вспомнив отца, его пьяные вспышки гнева и все остальное, но заставила себя улыбнуться:
   – Нет, наверное, только я.
   Джейк замолк, его глаза стали непроницаемыми, как будто в них закрылись ставни. Но это длилось буквально мгновение.
   Он глотнул еще пива и поставил кружку на стол.
   – Что вы сказали?
   – Ничего.
   – Значит, мне показалось.
   Она улыбнулась:
   – Странно, а мне показалось, что вы что-то сказали.
   Он пошевелил рукой и нежным, интимным движением спрятал ей за ухо выбившийся локон.
   – Вы хорошо знаете Денвер?
   – Совсем нет.
   – Чувствуется, вы не городская девушка. Верно?
   – Верно. Город вообще-то мне нравится. Люблю делать покупки, ходить в театры, музеи, но жить предпочла бы где-нибудь на природе. Вот как сейчас.
   – Понятно.
   Она решительно повернулась к нему.
   – Итак, у вас кто-то есть?
   Он чуть выпрямился.
   – Нет. Вернее, да. У меня есть Персик.
   – Ее зовут Персик? Какое странное имя!
   – Во-первых это не она, а он. – Джейк наклонил голову ближе к голове Саре. – А во-вторых, ничего странного в этом имени я не вижу. Сообщаю параметры: вес примерно двадцать пять килограммов, волосы рыжевато-золотистые, густые, глаза немного грустные. Имеет плохую привычку класть на плечи лапы.
   Сара весело рассмеялась.
   – Вспомнила. Вы упоминали о собаке, которая осталась у бывшей супруги. Джейк, с вами не соскучишься, вы настоящий комик.
   – Большинство моих знакомых с вами бы не согласились.
   – В таком случае какой вы? Объясните сами. Ведь на остальных отдыхающих вы совершенно не похожи.
   – Правда? И чем же я отличаюсь?
   Она на несколько секунд задумалась.
   – Точно сказать не могу. Просто вы какой-то более скованный, напряженный.
   – Думаю, найдутся такие, которые и в этом с вами не согласятся.
   – Ваши коллеги?
   – Нет, просто друзья.
   Ее неожиданно осенило:
   «Вот человек, которому я могла бы довериться. Да, я знаю очень мало – о нем, его пристрастиях, предубеждениях, симпатиях и антипатиях, его друзьях. Практически ничего. Например, какой была его жена. Или страдает ли он по ней до сих пор. У меня к нему масса вопросов. И все же инстинктивно чувствую, что Джейку можно доверять».
   Свою тайну она поведала только брату, и до сей поры ей даже в голову не приходило, что можно рассказать об этом кому-нибудь еще.
   «А не пора ли прийти в себя? Неужели я так слаба, так одинока, что собралась открыться первому встречному?»
   – О чем вы задумались? – спросил он.
   Сара встрепенулась:
   – Просто так.
   – И все же, о чем?
   – Вы действительно хотите знать?
   – Да.
   – О вас. Вернее, о нас. – Она сделала паузу. – Джейк, что происходит?
   Он пожал плечами, не сводя с нее своих темно-голубых глаз.
   – Не знаю. А вы как полагаете?
   – Я полагаю, что-то.
   – Именно что-то. Вы совершенно правы. Она улыбнулась:
   – Может быть, нам лучше оставить все, как есть. Ведь что-то – лучше, чем ничего. Верно?
   – Намного лучше, – без колебаний отозвался он.
   Эти два слова – вернее, тон, с каким они были произнесены, – содержали какой-то намек, разгадать который Сара пыталась большую часть ночи.

Глава 10

   Джейк тоже провел полночи в размышлениях. Время и средства таяли на глазах, а он до сих пор не знал, какой из вариантов выбрать. Конечно, можно было открыться Саре прямо утром и решить вопрос раз и навсегда. Постараться убедить ее выступить со свидетельскими показаниями, доказать, что это единственно правильный выход, гарантировать ей абсолютную безопасность.
   Однако существовало важное «но» – она могла послать его ко всем чертям.
   Джейк взбил подушку и повернулся на бок.
   Нет, так не пойдет. Рано. Нужен хотя бы еще один день, тогда шансы склонить ее к сотрудничеству возрастут.
   Но почему не сейчас? Ведь Сара хороший, порядочный человек, это очевидно. Она поймет.
   ...Или сорвется с места и побежит, не оглядываясь. Запрячется в такую нору, откуда ее больше никогда не вытащишь.
   В результате Джейк проснулся вконец измотанным. После завтрака, увидев, как Сара направляется к пикапу, он улыбнулся. Для этого ему потребовалось мобилизовать всю силу воли.
   «Еще один день, всего каких-то двадцать четыре часа, и я покончу с этой неопределенностью».
   – Доброе утро, – произнес он, подходя к ней. – Опять в город? – Улыбка приклеилась к лицу, как неудобная карнавальная маска.
   – Да, – ответила она, тоже улыбнувшись, но в отличие от него искренне. – Я ведь здесь вроде штатного экспедитора.
   Он кивнул в направлении пикапа:
   – Не возражаете, если я снова увяжусь за вами?
   Она посмотрела на него с напускной строгостью.
   – А как же оздоровительные мероприятия? Их пропускать не рекомендуется.
   Глупая улыбка Джейка стала еще шире.
   – Начну с завтрашнего дня. Обещаю.
   – Но в моей поездке нет ничего интересного.
   – Для вас может быть, но не для меня.
   Он сел рядом с Сарой на переднее сиденье и начал придумывать какую-нибудь нейтральную тему для разговора. От недосыпа мысли в голове ворочались вяло.
   Они обсудили вчерашний шведский фильм, затем переключились на различия культур Штатов и Европы. Она была начитанна.
   – Судя по всему, вы окончили университет, – заметил он как бы невзначай.
   – Почему вы так решили?
   Он пожал плечами.
   – Просто предположение. – Джейк точно знал, что она окончила два курса Пенсильванского университета.
   – Вы угадали, но отчасти. – Сара смотрела прямо перед собой, избегая его взгляда. – Я училась, но так и не окончила.
   – Почему?
   – Не поладила с родителями.
   – Настолько серьезно?
   Она повернула к нему лицо, на долю секунды.
   – Послушайте, Джейк, я бы не хотела распространяться на эту совершенно неинтересную тему.
   «Понимаю».
   – Конечно, конечно.
   Следующие несколько миль проехали молча. Джейк чувствовал себя будто на последнем издыхании. Двадцать четыре часа, которые он отвел на решение вопроса, внезапно показались ему бесконечностью.
   «Может быть, сейчас? Решайся же наконец, пока мы одни».
   Он бросил на нее быстрый взгляд. Сара вертела в руке кассету, затем вставила в магнитофон и включила музыку.
   «Будем обедать в машине, тогда и скажу. Нет. Плохо. Только не в этом чертовом автомобиле. Но все равно скоро. При первом же удобном случае».
   В городе они вначале остановились у гастронома, чтобы приобрести любимый горчичный соус Билла Ловитта, затем заехали в химчистку, обувную мастерскую, далее в винный магазин, где купили вишневую водку для поварихи, которая сегодня вечером собиралась приготовить фондю с сыром. И все это время Джейк продолжал спорить сам с собой.
   «Сейчас? Сказать ей? Нет, пожалуй, подожду».
   К обеду он временно отступил, осознав, что слишком устал и ему не справиться с ее реакцией, какой бы, черт возьми, она ни оказалась. В любом случае в итальянской закусочной, у которой они остановились, начинать подобные разговоры не было смысла.
   – Может быть, купим бутерброды и поедем? – спросила Сара, когда они подошли к мраморной стойке бара.
   – Ни в коем случае, – возразил Джейк. – Это не дело – есть и управлять машиной. Во всяком случае, не при мне.
   Она удивленно вскинула брови.
   – Ладно.
   «Возьми себя в руки. Не хватало только, чтобы она обиделась».
   Они взяли тушеное мясо в горшочках, сели за столик у большого окна и принялись есть, наблюдая за прохожими. Туристов было мало. Проехали несколько расфуфыренных горных мотоциклистов. Пока трассы не очистятся от снега и грязи, они гоняли по улицам. За окном мелькали бегуны трусцой, мамаши с детьми и рабочие-строители...
   – Начинается мертвый сезон, – проговорила Сара.
   – А где были все эти люди в разгар курортного сезона?
   – Наверное, растворялись в толпе.
   – Может быть, сидели по домам?
   – И это тоже.
   После обеда он почувствовал себя немного увереннее. Откинулся на спинку стула и остановил взгляд на Саре. Она продолжала смотреть в окно, подперев кулаком подбородок. Задумчивая, грустная.
   – О чем вы задумались? – спросил он.
   – Так, ни о чем. Наверное, мертвый сезон навевает печаль. – Она повернула голову и улыбнулась ему своей фирменной улыбкой Моны Лизы. Глаза казались еще зеленее, чем обычно. Видимо, такой эффект создавал абсолютно черный свитер с высоким воротом.
   – Когда у вас отпуск?
   – Когда захочу. Еще не знаю.
   – Съездите к родителям?
   – Вряд ли.
   Можно было воспользоваться моментом и начать серьезный разговор, но подошел официант со счетом. Джейк расплатился и встал.
   – Спасибо за обед, – сказала она.
   – И вам тоже, – проронил он, а затем, когда они вышли из ресторана, повернулся к ней. – Сара, вы должны возвращаться в пансионат прямо сейчас?
   – Не обязательно.
   – Тогда, может быть, немного прогуляемся?
   Она подумала, затем кивнула:
   – Не возражаю.
   Они поехали вниз по Милл-стрит и припарковались рядом с почтой. Он заметил, что она положила ключи от пикапа в правый карман куртки и застегнула молнию.
   «Если попытается убежать, я не дам ей достать ключи».
   Что он сделает потом, было загадкой для него самого.
   «Что-нибудь. Во всяком случае, сбежать я ей не дам».
   Это было бы непростительно – подойти так близко к правде и упустить свидетельницу. Восемнадцать долгих месяцев, и он уже почти у цели...
   Они прошли через автостоянку в сторону дорожки, ведущей к реке. В душе Джейка полыхал пожар. Приближался заветный момент.
   За щитом «Мототрасса Рио-Гранде» начинался лесопарк. По обе стороны дорожки зеленела трава, на тополях уже набухли почки.
   Сара что-то рассказывала о пути, который проходил вдоль старой железной дороги.
   – Денвер – Рио-Гранде, по этому маршруту сто лет назад перевозили серебро.
   – Интересно. – Джейк оглядывал велосипедистов, бегунов и совершавших моцион дам. Рядом с хозяевами бежали собаки. Ничего себе укромное местечко. Полно народу, гораздо больше, чем он ожидал.
   «Если Сара задумает сбежать, то запросто затеряется в этой толпе. Смогу ли я ее догнать?»
   – ...братья и сестры? – услышал он окончание вопроса.
   – Что?
   – У вас есть братья или сестры?
   – А... да, сестра.
   – Она живет в Денвере?
   – Да.
   – А родители?
   – После смерти отца мать переехала во Флориду. Бридж и теннис – ее любимые занятия.
   – И часто вы видитесь?
   – Не очень.
   К Саре подбежала собака и завиляла хвостом. Мокрая, видно, успела искупаться в реке. Сара остановилась поиграть с ней.
   Сара всем нравится. Даже собакам.
   Странно, но прежде такое ему в голову не приходило. Он знал о ней очень многое, но, несмотря на это, его только сейчас осенило: а ведь она особенная. Не в смысле внешности, хотя и ее вряд ли можно назвать ординарной. Но Сара оказалась удивительно доброй, нежной, способной проявлять искреннюю любовь и заботу.
   Как это соотносится с тем, что она была любовницей Скотта?
   Он не мог представить себе женщину, которая играла сейчас с собакой, в номере отеля в постели женатого мужчины.
   Что же за отношения были у нее с Тейлором?
   – А где вы учились? – спросила она.
   Джейк очнулся от размышлений.
   – В Денверском университете, на юридическом. Затем получил работу в хорошей адвокатской конторе, отдал долг за обучение. Вот, собственно, и все.
   – А зачем вы приехали в пансионат?
   – Это была идея одного из руководителей фирмы, – на ходу придумал он. – Я никак не мог оправиться после развода и проигрыша дела, о котором вам рассказывал. Шеф даже нашел, как оплатить расходы через медицинскую страховку.
   – Пребывание в пансионате вам помогает?
   Он сделал секундную паузу.
   – Нет.
   «Скажи ей сейчас».
   – Жаль.
   – Я все равно с этим справлюсь.
   – Не сомневаюсь. Обычно людям это удается.
   – Вы говорите так, как будто знаете, о чем идет речь.
   – О, нет. Просто философствую. Наверное, это глупо с моей стороны.
   – Нет, не глупо. Вы, конечно, правы. Но хочется побыстрее прийти в себя. Признаюсь, я страдал. И это продолжается до сих пор.
   – Но с каждым днем становится все легче. Верно?
   – Конечно, боль рассеивается, но совсем забыть об этом, по-видимому, не удастся.
   Она замолкла. Шагая рядом, Джейк был уверен, что читает ее мысли: «Да, мне тоже никогда не забыть этот номер отеля. То, что я там увидела, пугает меня до сих пор. Я буду жить здесь, у Скалистых гор, до скончания века, чтобы больше никогда, никогда об этом не вспоминать».
   Он бросил взгляд на Сару.
   «Не пойму, когда же для меня ее чувства начали значить больше, чем правда? В тот момент, когда мы катались на лыжах и я остановился под деревом полюбоваться на нее, спускающуюся вниз, смеющуюся, полную восторга? Или после пикника, когда она вытаскивала меня из ямы и я задержал ее руку на мгновение дольше, чем следовало? Или это случилось, когда она шутила по поводу кошмарного шведского фильма и я впервые заметил у нее на щеках ямочки?»
   Он попытался отогнать непрошеные мысли. Эмоции только мешают делу – это известно любому опытному адвокату. Нужно раскрыть убийство, и сейчас для этого представился удобный момент.
   – А в суде вы проводите много времени? – спросила она.
   Он резко остановился и взял ее руку. Затем повернул к себе.
   – Послушайте, Сара, я вовсе не тот, за кого вы меня принимаете. Сейчас расскажу, и вы пойме...
   – Говорите что угодно, – тихо проронила она. – Я все равно не стану вас осуждать.
   «Боже мой».
   – Вы не поняли.
   Откинув голову, она смотрела ему прямо в глаза.
   – Я знаю, вы по-прежнему состоите в браке. Верно?
   – Да нет же, Господи. – Джейк продолжал держать ее руку, но момент был упущен. Решимость пропала. Он почувствовал огромную усталость, как будто нес тяжелую ношу. Отпустил ее руку, и они пошли дальше. Молча.
   За ужином он был странно молчалив, погруженный в невеселые мысли. Соседи по столу пытались вызвать его на разговор, но он отделывался односложными репликами.
   Джейк ощущал себя волкодавом, который сдавил зубами горло Сары, но оказался бессилен действовать дальше. Было время, когда он гордился своей хваткой, теперь же, сидя за ужином, под озадаченным, ищущим взглядом Сары, он был растерян, не знал, что делать, как поступить. И презирал себя за глупое упорство, болезненную манию, которая всем приносила одни неприятности и никому – счастья.
   «Оставь ее в покое, не приставай. Зачем тебе это нужно? Ради какой правды? Кому она нужна, кроме тебя?»
   Наконец он притворился, что ест, притворился, что получает удовольствие от общения с другими отдыхающими, даже шутил с Биллом Ловиттом и флиртовал с Мюриел. Потом заставил себя заговорить с Сарой. Слова были фальшивыми, но чувства подлинными. Если бы он встретил эту женщину при любых других обстоятельствах, их отношения сложились бы совершенно иначе. В этом он был уверен.
   – Выйдем на воздух, – предложила Сара после ужина. – Я хочу вам кое-что показать.
   – Что?
   – Пошли. – Она потянула его за руку. – Всего на минуту. Куртку надевать не нужно, обойдетесь без нее.
   – И что же это? – спросил он, выпустив изо рта облачко пара.
   – Посмотрите.
   Джейк поднял глаза. В небе поднималась луна, неторопливо вылезая из-за горной вершины. Огромная, яркая.
   – Сегодня полнолуние, – сказала Сара. – Вы только взгляните на нее.
   Но он не мог. Вместо этого Джейк пристально посмотрел на Сару, на ее лицо, залитое серебряным светом.
   А потом позорно бежал, сославшись на сильную головную боль. Несмотря на уговоры пройтись вместе со всеми на лыжах при лунном свете.
   – Давайте же, Джейк, – настаивала она.
   – Не могу, – повторял он сдавленным голосом.
   – Мы возьмем с собой подогретое вино. Это подлечит вашу голову.
   – Нет.
   – Джейк!
   – Извините.
   Она несколько секунд внимательно рассматривала его.
   – Ладно, идите. Но завтра обязательно встанете на лыжи, или я прямо сейчас наябедничаю Биллу насчет вашего плохого самочувствия.
   – Завтра я буду в полном порядке, и мы обязательно покатаемся на лыжах.
   – Может быть, вам нужна помощь?
   – Большое спасибо. Нет. – Он направился к двери, а она осталась стоять, глядя ему вслед.
   Запершись в своем номере, тяжело дыша, Джейк напряженно зашагал туда-сюда.
   «Дэвид. Как же мне сейчас нужен здесь Дэвид! Его спокойствие, рассудительность, опыт. Объективность».
   Он сел на край постели, свесив голову, и представил Сару на лыжах при лунном свете. Все по очереди прикладываются к фляжке с глинтвейном. Вот она откинула голову, засмеялась. И мужчины не могут оторвать глаз от ее лица, освещенного сияющей луной.
   Наконец ему удалось заставить себя раскрыть журнал. Он попытался вчитаться в текст, но ничего не получалось.
   Стук в дверь прозвучал подобно пистолетному выстрелу.
   – Джейк, – услышал он через толстую деревянную панель.
   «Сара».
   – Вы уже легли?
   – Нет.
   – Я могу войти на минутку?
   Он понимал, что это безумие, что открывать нельзя ни в коем случае, а когда открыл и увидел ее раскрасневшиеся щеки, ему захотелось крикнуть, чтобы она убиралась к себе и оставила его одного бороться со своими демонами.
   – Послушайте, – произнес он, – я думаю, вам следует...
   – Мне захотелось вас проведать, – прервала она его. – Вы весь вечер были... гм... каким-то раздраженным. Не в себе. И я просто подумала...
   Сара говорила неправду. Это было видно по ее лицу, а также по тому, как она отводила взгляд, стаскивала перчатки и расстегивала молнию парки.
   Джейк смотрел на нее во все глаза.
   «Чудеса какие-то. Сара в моей комнате. Это невозможно».
   – Ну, скажите же хоть что-нибудь.
   Он продолжал молчать, пытаясь приспособить сознание к невероятному факту. Сара Джеймисон предлагала себя ему. И он мог ее взять. Легко. Здесь и сейчас.
   «Чего же ты медлишь? Приласкай эту прекрасную женщину, и она раскроет лепестки, как дивный цветок».
   Джейк сделал шаг вперед. Сара не шелохнулась и оставалась неподвижной, даже когда он протянул руку и тыльной стороной кисти коснулся ее холодной щеки. Затем, запрокинув голову Сары, он встретился с ее взглядом, который не смог бы описать, потому что не знал таких слов.
   Желание пронзило его, как молния. Он наконец решился ее поцеловать, вдохнуть чудный аромат, ощутив при этом крылатую, прежде неведомую легкость.
   Она покорно раскрыла свои губы, прильнув к нему всем телом, часто дыша, комкая дрожащими пальцами сзади его рубашку. И он, ощутив ее близость, мгновенно наполнился ею.
   Постель была рядом, всего в двух шагах, он желал ее, он...
   Но этого нельзя было делать. Вернее, можно, но он не мог.
   Джейк с усилием отстранился, продолжая держать Сару за плечи, вглядываясь в лицо.
   – Это неправильно. Я... не могу.
   Она тихо вздохнула. Подняла удивленные глаза. Не обиженные, нет. Только озадаченные.
   – Что неправильно?
   – Все это. Но вы не виноваты.
   – Джейк, – начала она.
   – Нет. – Он вскинул руку, будто защищаясь от удара, и сделал шаг назад. – Идите к себе, Сара.
   – Джейк... – проговорила она, преодолевая смущение, – скажите, я могу помочь? Ведь с вами что-то происходит...
   – Вы правы. Происходит.
   – Может быть, расскажете?
   – Нет, не сейчас.
   Вот момент, которого он ждал всю неделю, но так и не смог им воспользоваться.
   Каким-то образом Джейк заставил ее уйти. Каким-то образом пообещал, что завтра утром они поедут вместе на лыжах. Даже пообещал, что они обсудят его «проблему».
   – Ты дерьмо, – сообщил он сам себе, когда за Сарой наконец закрылась дверь. – Тупое жалкое дерьмо.
   И было непонятно, за что он так зол на себя – за то, что поцеловал ее, или за то, что выпроводил.

Глава 11

   – Как ты не понимаешь, Джейк, я обязан доложить Дисото. – Кармайкл прижал трубку плечом, продолжая делать пометки в блокноте. Он сидел за своим рабочим столом в отделе по расследованию убийств. – Я и так ждал сколько мог. Ты же не хочешь, чтобы меня взяли за задницу.
   – Ладно, ладно, я все понял. Можешь сказать. Все равно ситуация уже перешла в решающую стадию.
   – Она заговорила?
   – Нет. – Джейк сделал долгую паузу. – Насчет этого нет.
   – И что ты собираешься делать?
   – Выложить все начистоту. Дальше тянуть невозможно.
   – Можешь спрогнозировать ее реакцию?
   – Нет.
   – Джейк, она хоть догадывается, кто ты и зачем приехал в этот чертов пансионат?
   – Разумеется, нет.
   – Тогда я представляю себе немую сцену...
   – Ты думаешь, я не представляю? Очень прошу, приезжай сюда. Без тебя мне не справиться. Познакомишься с ней и поможешь уговорить. Твое присутствие ее наверняка успокоит.
   В ответ Дэвид тихо выругался.
   – Послушай, – настаивал Джейк, – я все продумал вдоль и поперек. Это единственный выход. Когда ты сможешь? Чем раньше, тем лучше.
   – Господи, Джейк...
   – Сам знаю, что прошу очень много.
   – Ты даже понятия не имеешь, насколько много. И потом, при чем здесь я? Ты ее нашел, ты и разговори. Все равно у меня нет никакой власти ее задержать.
   – Она этого не знает.
   – Джейк, она все равно сбежит. Тейлора убили по политическим причинам, мы оба это хорошо знаем, но нам такое дело не поднять. Это не наша весовая категория. Понимаешь, не наша. Черт возьми, да если бы я был на ее месте, то наверняка бы тоже сбежал!
   – Мы в состоянии ее защитить.
   – Неужели?
   – Конечно. Но ты должен приехать сюда и присутствовать при этом разговоре. Мне нужна поддержка. Это не займет много времени. Обещаю. Вечером ты вернешься в Денвер.
   Дэвид тяжело вздохнул:
   – Ладно, черт с тобой, попытаюсь прилететь завтра утренним рейсом. Тут дел невпроворот. Через час, например, судебное заседание, на котором я должен присутствовать.
   – Спасибо. Я тебе действительно очень благодарен.
   – Встретишь меня в аэропорту?
   – Конечно.
   – Савиль, ты надоел мне хуже горькой редьки.
   – Теперь уже недолго осталось.
   – Ну да. Всего лишь начать и кончить.
   Дэвид положил трубку, закрыл глаза и сдавил ладонями голову.
   Не человек, а бульдозер. Прет до тех пор, пока не отступишь. А какой упорный. Надо же, все-таки отыскал эту Сару Джеймисон и даже чуть ли не подружился с ней.
   Дэвид мысленно посочувствовал этой женщине, на которую Джейк попрет с той же нечеловеческой силой. Если ему удастся заставить ее заговорить и если она действительно была свидетельницей убийства, тогда начнется такое, что мало не покажется.
   Кармайкл собрался с силами и встал. Надо было позвонить домой, проверить, как там Нина. Договориться, чтобы мальчики помогли ей по дому, пока он будет в отъезде. А еще надо сообщить начальнику. Больше заниматься этим делом за его спиной неприлично.
   Он прошел к двери кабинета капитана и постучал.
   – Войдите, – отозвался Дисото.
   Дэвид подошел вплотную к столу капитана.
   – Мне только что звонил Савиль.
   – И что же на сей раз придумал этот маньяк? – усмехнулся Дисото.

* * *

   Джейк повесил трубку. Он звонил Дэвиду из телефона-автомата кафе при заправочной станции, той самой, где они ужинали с Сарой перед походом в кино. Вон столик, за которым они сидели. Он бросил туда быстрый взгляд и отвернулся.
   «Она прониклась ко мне доверием. Так ведь именно это и входило в мои планы. Значит, все прекрасно? Нет. Почему нет? Потому что ситуация странным образом деформировалась. Я не предполагал, что... – Джейк задумался, подыскивая нужное слово. – Черт возьми, я не предполагал, что она... что она станет мне небезразлична. И вчерашний вечер... а... лучше вообще не вспоминать».
   Джейк сел в машину и, грустный, направился в пансионат.
   «Дэвид приедет, это огромное облегчение. Теперь главное – как-то прожить сегодняшний день, а завтра мы возьмемся за нее вдвоем. Расколется как миленькая, выложит все начистоту. Жаль только, что вчера я так оплошал».