Страница:
Улица Стокгольма
Сразу же было начато следствие по этому делу. Вскоре по подозрению в убийстве был арестован некто Кристофер Петтерсон, который имел на своем счету уже несколько преступлений. Суд первой инстанции признал его виновным на том основании, что его опознала Лисбет Пальме. Но более высокая инстанция оправдала Петтерсона, и дело было закрыто за недостатком улик.
В 1991 году корреспондент газеты «Известия» взял интервью у руководителя следственной группы по расследованию дела об убийстве Улофа Пальме – комиссара полиции Ханса Эльвебру. Вот небольшой отрывок из этого интервью.
– Вы возглавляете группу с марта 1988 года. Какое впечатление складывается лично у вас: это заговор каких-то темных сил или действия маньяка?
– Мне не хотелось бы связывать себя с какой-либо одной версией, пока не разработаны до конца многие другие. Продолжаем трудиться над всеми.
– А не возникали ли в последнее время новые «горячие следы»?
– Мы стараемся избегать термина «горячий след», потому что он подразумевает, что разгадка рядом, а это, к сожалению, пока не так. Если же говорить о том, получили ли мы новые интересные факты, то тут я могу сказать, что да, получили. И мы над ними работаем.
– В разное время печать Швеции и других государств сообщала как о сенсациях новости о возникновении версий, связанных с зарубежными организациями, например с охранкой Пиночета, спецслужбами ЮАР, курдскими объединениями, итальянской масонской ложей «П-2»...
– Я мог бы добавить к этому перечню ЦРУ, КГБ и еще кое-кого. Все эти организации фигурировали, но до сих пор нам не удалось найти ни одного человека, которого можно было бы связать с ними. Это касается всех перечисленных организаций.
– Следователи группы много сил потратили на то, чтобы найти револьвер «Смит-Вессон», из которого был застрелен Улоф Пальме. Удалось ли вам его обнаружить?
– Нет, не удалось, хотя мы исследовали десятки вариантов.
Многие шведы, да и не только они, считают, что самое громкое политическое убийство ХХ века, произошедшее в их стране, так и останется нераскрытым.
Cмерть пакистанского президента
До определенного момента знаменитый пакистанский президент Мохаммад Зия-уль-Хак даже не помышлял о политической карьере. Пожалуй, в большей степени его интересовали дела военные, чем гражданские. Зия-уль-Хак прошел долгий путь от офицера младшего состава до генерала. В 1976 году он стал начальником штаба пакистанской армии. А как известно, во многих азиатских государствах сила на стороне того, кто командует армией. Пакистан не стал исключением из этого правила.
В 1977 году войска, возглавляемые Мохаммадом Зия-уль-Хаком, совершили вооруженный переворот, в результате которого знаменитый генерал стал главой военной администрации Пакистана.
Его президентство продолжалось одиннадцать лет, с 1977 по 1988 год. Основной линией в проводимой администрацией Зия-уль-Хака внутренней политике явилась исламизация жизни пакистанских граждан.
Кроме того, президент уделял особое внимание осуществлению модернизации армии и развитию дипломатических отношений со многими странами мира, в частности с Китаем и США.
Гибель этого знаменитого человека стала неожиданностью для многих пакистанцев. Трагедия произошла 17 августа 1988 года. В этот день Зия-уль-Хак вылетел на военном самолете «Геркулес С-130» из Исламабада. Вместе с ним на борту находились офицеры высшего состава пакистанской армии, а также посол США в Пакистане Арнольд Рейфел.
Самолет держал курс на военную базу в Бахавалпуре, расположенную примерно в 530 км от пакистанской столицы. Здесь должен был состояться показ учебных действий американского танка, предназначенного для поставки на вооружение в части пакистанской армии.
Президент пребывал в хорошем расположении духа. Его настроение не испортили даже неудачные испытания (несмотря на все манипуляции, танк не смог поразить цель), и на обеде, состоявшемся после в офицерской столовой, Зия-уль-Хак много смеялся и шутил.
Гости должны были возвращаться обратно в столицу. Предполагалось, что посол Рейфел и бригадный генерал Герберт Уоссом полетят на собственном самолете Уоссома, однако Зия-уль-Хак убедил их занять места в его крылатой машине.
Примечательно, что прежде чем взойти на трап, президент, стоя на коленях, совершил намаз. Видимо, он предчувствовал свою гибель и молил всемогущего Аллаха о спасении.
Наконец генералы, Зия-уль-Хак и американский посол разместились в салоне. Диспетчер дал «Паку-1» (на такие позывные отзывался президентский самолет) разрешение на взлет.
Вслед за «Геркулесом-130» оторвался от земли самолет генерала Аслама Бега, отказавшегося лететь вместе со всеми. Причиной отказа послужила ссылка на срочное совещание.
Было 15 часов 46 минут по местному времени, когда крылатые машины покинули военную базу в Бахавалпуре.
Дальнейшие события, согласно свидетельству в индийском журнале «Illustrated Weekly Of India», разворачивались следующим образом: «На борту „Геркулеса-130“ Зия-уль-Хак расположился в кресле в носовой части салона, предназначенной для особо важных персон. Рядом с ним сели два высших армейских генерала и двое американцев. Еще восемь представителей высшего командования разместились в хвостовой части самолета. Вел машину коммодор Машхуд, опытный летчик, лично отобранный Зия-уль-Хаком. Самолет набрал высоту, занял свой коридор и взял курс на военный аэродром в Равалпинди, неподалеку от Исламабада».
Внизу уже виднелась извилистая лента реки Сутледж; когда самолет неожиданно вздыбился, все находившиеся в нем резко подались вперед. Не успели пассажиры «Геркулеса» опомниться, прийти в себя от изумления, как машина сильно «клюнула» носом и пошла в крутое пике.
С самолетом творилось что-то невообразимое: он то задирал нос, то снова опускал его, ныряя в облака. Создавалось впечатление, что Машхуд решил устроить катание на американских горках. С большим трудом бригадному генералу Наджиб Ахмеду, адъютанту Зия-уль-Хака, удалось выбраться из кресла. После нескольких попыток он добрался до кабины пилотов, но попасть в нее оказалось гораздо труднее. Все слова Наджиб Ахмеда, обращенные к командиру корабля, исчезали в пустоте коридора. Вскоре бригадный генерал потерял сознание.
Тем временем генерал Бег из пилотской кабины своего самолета наблюдал за происходящим. Он стал свидетелем необъяснимых финтов, выделываемых «Геркулесом». Затем самолет сделал последнее пике и рухнул огненным шаром на землю.
Облетев место катастрофы на своей крылатой машине и зафиксировав его на карте, Бег отдал приказ взять курс на Исламабад. В столицу была передана радиограмма, в которой генерал сообщал о случившемся. Он также обратился к руководству армии с просьбой встретить его, чтобы немедленно провести чрезвычайное совещание.
Сомнений в том, что под пылающими обломками самолета не осталось ни одной живой души, даже не возникало. Уцелеть в подобной катастрофе было просто невозможно.
После гибели президентского «Геркулеса» возник ряд вопросов о причинах произошедшей трагедии. Главным среди них стал следующий: «Что это было: несчастный случай или диверсия?» На определенные мысли наводил факт отказа Аслама Бега лететь вместе с президентом и остальными генералами.
В ходе совместного американо-пакистанского расследования одному из экспертов удалось обнаружить на поверхности некоторых обломков разбившегося самолета следы серы, сурьмы, а также пентаритритола тетранитрата – взрывчатого вещества, часто используемого в диверсионных целях.
Пакистанские эксперты высказали иное предположение. По их версии, на борту самолета находился контейнер размером примерно с бутылку для питьевой воды, в котором содержался ядовитый газ без цвета и запаха. Детонатор, сработавший в назначенное время, заставил контейнер открыться, газ попал в кабину и поразил пилотов. В результате самолет стал неуправляемым и потерпел катастрофу.
Таким образом, американские и пакистанские исследователи, принимавшие участие в расследовании трагедии 17 августа 1988 года, пришли к выводу о теракте, совершенном в отношении Мохаммада Зия-уль-Хака и его спутников.
В 1977 году войска, возглавляемые Мохаммадом Зия-уль-Хаком, совершили вооруженный переворот, в результате которого знаменитый генерал стал главой военной администрации Пакистана.
Его президентство продолжалось одиннадцать лет, с 1977 по 1988 год. Основной линией в проводимой администрацией Зия-уль-Хака внутренней политике явилась исламизация жизни пакистанских граждан.
Кроме того, президент уделял особое внимание осуществлению модернизации армии и развитию дипломатических отношений со многими странами мира, в частности с Китаем и США.
Гибель этого знаменитого человека стала неожиданностью для многих пакистанцев. Трагедия произошла 17 августа 1988 года. В этот день Зия-уль-Хак вылетел на военном самолете «Геркулес С-130» из Исламабада. Вместе с ним на борту находились офицеры высшего состава пакистанской армии, а также посол США в Пакистане Арнольд Рейфел.
Самолет держал курс на военную базу в Бахавалпуре, расположенную примерно в 530 км от пакистанской столицы. Здесь должен был состояться показ учебных действий американского танка, предназначенного для поставки на вооружение в части пакистанской армии.
Президент пребывал в хорошем расположении духа. Его настроение не испортили даже неудачные испытания (несмотря на все манипуляции, танк не смог поразить цель), и на обеде, состоявшемся после в офицерской столовой, Зия-уль-Хак много смеялся и шутил.
Гости должны были возвращаться обратно в столицу. Предполагалось, что посол Рейфел и бригадный генерал Герберт Уоссом полетят на собственном самолете Уоссома, однако Зия-уль-Хак убедил их занять места в его крылатой машине.
Примечательно, что прежде чем взойти на трап, президент, стоя на коленях, совершил намаз. Видимо, он предчувствовал свою гибель и молил всемогущего Аллаха о спасении.
Наконец генералы, Зия-уль-Хак и американский посол разместились в салоне. Диспетчер дал «Паку-1» (на такие позывные отзывался президентский самолет) разрешение на взлет.
Вслед за «Геркулесом-130» оторвался от земли самолет генерала Аслама Бега, отказавшегося лететь вместе со всеми. Причиной отказа послужила ссылка на срочное совещание.
Было 15 часов 46 минут по местному времени, когда крылатые машины покинули военную базу в Бахавалпуре.
Дальнейшие события, согласно свидетельству в индийском журнале «Illustrated Weekly Of India», разворачивались следующим образом: «На борту „Геркулеса-130“ Зия-уль-Хак расположился в кресле в носовой части салона, предназначенной для особо важных персон. Рядом с ним сели два высших армейских генерала и двое американцев. Еще восемь представителей высшего командования разместились в хвостовой части самолета. Вел машину коммодор Машхуд, опытный летчик, лично отобранный Зия-уль-Хаком. Самолет набрал высоту, занял свой коридор и взял курс на военный аэродром в Равалпинди, неподалеку от Исламабада».
Внизу уже виднелась извилистая лента реки Сутледж; когда самолет неожиданно вздыбился, все находившиеся в нем резко подались вперед. Не успели пассажиры «Геркулеса» опомниться, прийти в себя от изумления, как машина сильно «клюнула» носом и пошла в крутое пике.
С самолетом творилось что-то невообразимое: он то задирал нос, то снова опускал его, ныряя в облака. Создавалось впечатление, что Машхуд решил устроить катание на американских горках. С большим трудом бригадному генералу Наджиб Ахмеду, адъютанту Зия-уль-Хака, удалось выбраться из кресла. После нескольких попыток он добрался до кабины пилотов, но попасть в нее оказалось гораздо труднее. Все слова Наджиб Ахмеда, обращенные к командиру корабля, исчезали в пустоте коридора. Вскоре бригадный генерал потерял сознание.
Тем временем генерал Бег из пилотской кабины своего самолета наблюдал за происходящим. Он стал свидетелем необъяснимых финтов, выделываемых «Геркулесом». Затем самолет сделал последнее пике и рухнул огненным шаром на землю.
Облетев место катастрофы на своей крылатой машине и зафиксировав его на карте, Бег отдал приказ взять курс на Исламабад. В столицу была передана радиограмма, в которой генерал сообщал о случившемся. Он также обратился к руководству армии с просьбой встретить его, чтобы немедленно провести чрезвычайное совещание.
Сомнений в том, что под пылающими обломками самолета не осталось ни одной живой души, даже не возникало. Уцелеть в подобной катастрофе было просто невозможно.
После гибели президентского «Геркулеса» возник ряд вопросов о причинах произошедшей трагедии. Главным среди них стал следующий: «Что это было: несчастный случай или диверсия?» На определенные мысли наводил факт отказа Аслама Бега лететь вместе с президентом и остальными генералами.
В ходе совместного американо-пакистанского расследования одному из экспертов удалось обнаружить на поверхности некоторых обломков разбившегося самолета следы серы, сурьмы, а также пентаритритола тетранитрата – взрывчатого вещества, часто используемого в диверсионных целях.
Пакистанские эксперты высказали иное предположение. По их версии, на борту самолета находился контейнер размером примерно с бутылку для питьевой воды, в котором содержался ядовитый газ без цвета и запаха. Детонатор, сработавший в назначенное время, заставил контейнер открыться, газ попал в кабину и поразил пилотов. В результате самолет стал неуправляемым и потерпел катастрофу.
Таким образом, американские и пакистанские исследователи, принимавшие участие в расследовании трагедии 17 августа 1988 года, пришли к выводу о теракте, совершенном в отношении Мохаммада Зия-уль-Хака и его спутников.
Трагедия израильского народа
Дата 4 ноября 1995 года вошла в память еврейского народа как день казни: на площади Царей Израиля в Тель-Авиве произошла страшная трагедия: убили премьер-министра Израиля Ицхака Рабина. Многие люди по сей день пытаются отыскать ответы на вопросы: как еврей осмелился поднять руку на еврея? Кому мог помешать Ицхак Рабин и почему служба безопасности, считавшаяся одной из лучших в мире, допустила убийство национального лидера, весьма уважаемого в стране человека?
В тот трагический день стояла чудесная погода: было необыкновенно тепло, светило солнце. На главной площади Тель-Авива собралась огромная толпа, перед зданием городского правительства проходил митинг.
Люди ждали появления премьер-министра, и вскоре он вышел на балкон. Ицхак Рабин выступил перед митингующими с речью, в которой выразил уверенность в том, что как только многолетний арабо-израильский конфликт удастся разрешить мирным путем, в регионе станет гораздо спокойнее.
Митинг на площади Царей Израиля продолжался до позднего вечера, все это время из толпы периодически раздавались одобрительные лозунги в поддержку израильского премьер-министра, избавителя от всех бед.
Неожиданно в сгущающихся сумерках раздались звуки песни, написанной специально для митингующих. Песню мира подхватили все собравшиеся, на балконе здания городской мэрии вместе с народом и прочими руководителями ее пел и Ицхак Рабин, взволнованный горячей поддержкой своих сторонников.
Закончив песню, премьер-министр спустился с трибуны и направился к стоявшему неподалеку автомобилю. Однако быстро миновать расстояние, отделявшее мэрию от машины, ему не удалось: сограждане то и дело обращались к нему с вопросами и старались прикоснуться к его одежде или рукам.
Наконец, впереди показалась открытая дверца заветного авто. Рабин уже садился в машину, когда неожиданно для всех раздались три громких выстрела. Две пули попали в премьер-министра, третья угодила в охранника, прикрывшего высокопоставленную особу своим телом.
Водитель Рабина позже вспоминал: «Все произошло мгновенно и неожиданно. Я вышел из машины и открыл дверцу для Леи Рабин, которая шла в метре-полутора за супругом. Вдруг я заметил, как кто-то из толпы выкинул руку с пистолетом и стал стрелять в Ицхака Рабина, крича: ”Это просто так! Это не специально! Патроны не настоящие – холостые!“
Мне хотелось верить в это, но все же я бросился к рулю. Охранник уже втолкнул премьера, и мы поехали. Но куда ехать, я не знал. Рабин застонал, и мы спросили: ”Где болит?“ – ”Спина“, – прошептал он, а затем добавил, словно успокаивая нас: ”Ничего страшного...“ Мы помчались в ближайшую больницу».
Свидетельство человека, принимавшего непосредственное участие в операции по спасению израильского премьер-министра, позволяет судить о степени готовности службы безопасности к подобному чрезвычайному происшествию.
Оказалось, что израильские спецслужбы не ожидали покушения на высокопоставленного чиновника: во-первых, рядом с премьером находился только один охранник, также раненый во время покушения; во-вторых, машина шла без сопровождения, а водитель не имел четких инструкций насчет того, куда везти премьера в подобных случаях.
До больницы автомобилю с раненым чиновником пришлось добираться через переполненные улицы и полицейские заслоны, что отняло массу времени.
Персонал больницы не был вовремя проинформирован о произошедшей трагедии, в результате оказать первую помощь и произвести обследование пострадавшего врачи смогли лишь через несколько минут после его поступления. Драгоценные секунды были потеряны.
Все это время Ицхак Рабин находился в бессознательном состоянии. Установив в ходе обследования, что внутренние органы премьера поражены двумя пулями разрывного действия, врачи приступили к операции.
Однако спасти Рабина медики не смогли, слишком тяжелым было ранение, да и времени с момента трагедии прошло слишком много. Примерно в 12 часов ночи израильский премьер-министр умер.
Горю израильтян не было предела, ведь с именем Ицхака Рабина связывалась история становления Еврейского государства. В глазах народа этот человек выглядел героем, пострадавшим от пуль злоумышленника.
В последний путь премьера провожала многотысячная толпа израильтян, каждый считал своим долгом отдать дань памяти национального героя.
Ицхак Рабин прожил долгую и интересную жизнь. Родился он в 1922 году в Палестине в семье эмигрантов, факт рождения на палестинской территории дал ему право называться саброй, то есть уроженцем Земли обетованной.
Отец Ицхака покинул Украину еще в далеком 1905 году и в поисках счастья отправился на Американский континент, через несколько лет он перебрался в Палестину.
Мать знаменитого израильского премьера эмигрировала из России гораздо позже. Родилась она в Санкт-Петербурге в очень религиозной семье. Жизнь в большом городе не могла не оказать своего влияния на молодую девушку, в начале 1900-х годов она вступила в еврейскую партию социалистического толка «Бунд».
После революции 1917 года, когда разногласия «Бунда» и большевиков стали очевидны, женщина уехала в Палестину, где и повстречала еврея по фамилии Рабин.
Люди, знавшие семью знаменитого премьера близко, свидетельствовали, что Ицхак унаследовал от матери твердый характер, целеустремленность и готовность принести в жертву общественным интересам личные.
Для пятнадцатилетнего подростка потеря самого дорогого человека – матери – стала настоящей трагедией, однако юноша нашел в себе силы жить дальше.
В 1940 году он с отличием окончил сельскохозяйственную школу, что дало ему возможность продолжить обучение в Соединенных Штатах Америки по специальности инженер водного хозяйства.
Однако Вторая мировая война нарушила эти планы, Ицхак Рабин вступил добровольцем в ПАЛЬМАХ – ударные отряды еврейского ополчения, созданные для отражения возможного нападения германских частей на Палестину. Так началась военная карьера Ицхака Рабина.
В 1948 году, когда на основании решения Генеральной Ассамблеи ООН бывшая подмандатная палестинская территория была разделена на два независимых государства – Израиль и Палестинское арабское государство, будущий премьер-министр уже входил в офицерский состав еврейской Освободительной армии.
Желая продолжить военную карьеру, Ицхак отправился на обучение в Англию. По окончании Английской военной академии в 1954 году он стал генералом, пожалуй, одним из самых молодых в израильской армии.
На способного и старательного военного обратили внимание, вскоре он начал работу в генеральном штабе, а через несколько лет возглавил это учреждение.
В 1968 году Рабин вышел в отставку, однако его служба родному государству на этом не закончилась: на протяжении пяти лет он возглавлял израильское посольство в Вашингтоне, активно пропагандируя идею укрепления израильско-американских отношений. В 1974 году его назначили министром труда, а вскоре он занял кресло премьер-министра.
Пребывание Рабина в последней должности оказалось недолгим, вторично он стал премьером лишь 17 лет спустя. В то время страна нуждалась в умном, сознательном гражданине, способном представлять государственные интересы на мировой арене.
Семидесятилетний генерал, прошедший суровую школу жизни и политики, был признан наилучшей кандидатурой на ответственный государственный пост.
Именно это обстоятельство сделало возможным занятие им премьерского кресла.
Несмотря на свой преклонный возраст, Ицхак много работал. Выносливости и упорству этого человека можно было только позавидовать. «Трудоголик», – так отзывались о нем представители средств массовой информации и простые обыватели, видевшие результаты трудов премьера.
В одной из статей обозреватель газеты «Джерузалем пост» Давид Маковски писал: «Многим может показаться безрассудным, что человек его возраста ежедневно проводит более дюжины встреч, начинающихся рано утром и заканчивающихся поздно вечером, и после этого один, а то и два раза появляется где-нибудь на публике, возвращаясь домой к полуночи».
«Мы не поспеваем за ним, – признавался один из сотрудников премьерской команды. – Нам уже говорят, что мы выглядим так, будто засыпаем от усталости». Этого-то нельзя было сказать о миновавшем семидесятилетний рубеж Рабине.
Наибольшее рвение премьер проявил в деле урегулирования арабо-израильского конфликта. Придя к выводу, что насилие – далеко не лучший метод для подавления движения за национальную независимость, Рабин выступил с предложением предоставить палестинцам автономию. Это резко изменило как внутреннюю, так и внешнюю политику Еврейского государства.
Откликом на предложение премьера явилась статья Севера Плоцкера в крупнейшей израильской газете «Едиот ахронот», в которой говорилось: «Когда такой человек, как Ицхак Рабин, выбирает мир с Организацией освобождения Палестины (объединение, возглавлявшее борьбу палестинских арабов за национальную независимость), израильская общественность склонна верить ему».
Однако стоит вернуться к трагическим событиям на площади Царей Израиля. Убийцу премьера задержали на месте преступления. Он даже не стал оказывать сопротивления властям и сразу во всем признался. Да и отпираться было бессмысленно: у молодого человека нашли пистолет марки «Беретта» 9-миллиметрового калибра и несколько пуль разрывного действия.
Преступником оказался двадцатипятилетний Игал Амир, житель одного из пригородов Тель-Авива. На момент совершения преступления он учился на третьем курсе юридического факультета Бар-Иланского университета Тель-Авива.
Родился Игал в семье еврейских иммигрантов, переехавших в Израиль из Йемена.
Религиозные родители (отец убийцы был раввином местной синагоги) старались привить сыну любовь к богу и его детям, т. е. людям.
На протяжении нескольких лет мальчик учился в религиозной школе, затем по достижении призывного возраста начал службу в «Голани», элитной дивизии израильской армии.
Родители и знакомые отзывались о Игале Амире как о кротком и малообщительном молодом человеке. У него практически не было близких друзей, в общении с ним у людей часто возникали трудности.
Во время ареста студент, признавший себя виновным, неоднократно повторял, что совершил этот жестокий поступок сознательно. Более того, он поведал полиции о двух других попытках покушения на Рабина и о том, как тщательно готовился к своей смертоносной миссии. Полиции, занимавшейся выяснением причин, побудивших Амира совершить преступление, убийца открыто заявил, что «хотел спасти еврейский народ и страну от предателя» и действовал, согласно законам иудаизма, обязующим «убить любого еврея, который отдает в руки врагов свой народ и его землю».
Игал, не скрывавший своей радости по поводу удачно совершенного преступления, говорил на следствии: «Моей целью было всколыхнуть общественное мнение, избавить евреев от равнодушия к тому, что на их земле создают Палестинское государство и армию террористов».
По словам убийцы, он заранее прибыл в день митинга на центральную площадь, а когда народ запел Песню мира, пробрался поближе к премьерской машине. Увидев Рабина, Амир выстрелил в него, причем, как утверждал преступник, люди видели в его руке пистолет, и никто не попытался помешать ему.
Жертвой должен был стать и министр иностранных дел Израиля Шимон Перес. Но сия участь благополучно миновала его.
На вопрос следователя об истинном инициаторе убийства высокопоставленного чиновника убийца заявил: «Я действовал в одиночку, и, вероятно, Бог помогал мне».
Однако полиция не поверила словам Игала: по подозрению в причастности к совершению преступления было арестовано восемь человек, в том числе и старший брат убийцы.
В ходе дальнейшего следствия удалось выяснить истину: благословили Амира на славный подвиг ортодоксальные раввины, недовольные миротворческой политикой премьера Рабина.
Убийство 4 ноября 1995 года повлекло за собой ряд серьезных перестановок в высшем эшелоне власти и службе безопасности премьера.
Многие высокопоставленные лица, отвечавшие за охрану Рабина, понесли наказание, часть из них даже лишилась занимаемых постов. В отставку были отправлены также начальники, вовремя не отреагировавшие на поступившее накануне сообщение о готовящемся покушении на премьера.
Оказывается, за несколько дней до трагического события на площади Царей Израиля в службе безопасности премьера раздался анонимный звонок. Человек, пожелавший остаться неизвестным, сообщил ответственным лицам не только дату преступления, но и приметы убийцы, а также место его учебы.
Сотрудники службы безопасности, посчитавшие анонимный звонок веселой шуткой, не приняли никаких мер для усиления охраны Рабина.
Итог этой непредусмотрительности – смерть всеми любимого премьера.
В ходе дальнейшего расследования было установлено, что служба безопасности главы правительства, допустившая серьезные просчеты, действовала непрофессионально. В так называемой стерильной зоне вокруг премьера находились посторонние, проверкой которых никто не занимался. Более того, рядом с Рабином был только один охранник, что давало преступнику возможность совершить теракт в любое удобное для него время.
Таким образом, халатное отношение руководителей службы охраны премьера к работе, а также наивная вера в невозможность совершения политического убийства в Израиле (тем более еврея евреем) стали причиной трагедии 4 ноября 1995 года.
В тот трагический день стояла чудесная погода: было необыкновенно тепло, светило солнце. На главной площади Тель-Авива собралась огромная толпа, перед зданием городского правительства проходил митинг.
Люди ждали появления премьер-министра, и вскоре он вышел на балкон. Ицхак Рабин выступил перед митингующими с речью, в которой выразил уверенность в том, что как только многолетний арабо-израильский конфликт удастся разрешить мирным путем, в регионе станет гораздо спокойнее.
Митинг на площади Царей Израиля продолжался до позднего вечера, все это время из толпы периодически раздавались одобрительные лозунги в поддержку израильского премьер-министра, избавителя от всех бед.
Неожиданно в сгущающихся сумерках раздались звуки песни, написанной специально для митингующих. Песню мира подхватили все собравшиеся, на балконе здания городской мэрии вместе с народом и прочими руководителями ее пел и Ицхак Рабин, взволнованный горячей поддержкой своих сторонников.
Закончив песню, премьер-министр спустился с трибуны и направился к стоявшему неподалеку автомобилю. Однако быстро миновать расстояние, отделявшее мэрию от машины, ему не удалось: сограждане то и дело обращались к нему с вопросами и старались прикоснуться к его одежде или рукам.
Наконец, впереди показалась открытая дверца заветного авто. Рабин уже садился в машину, когда неожиданно для всех раздались три громких выстрела. Две пули попали в премьер-министра, третья угодила в охранника, прикрывшего высокопоставленную особу своим телом.
Водитель Рабина позже вспоминал: «Все произошло мгновенно и неожиданно. Я вышел из машины и открыл дверцу для Леи Рабин, которая шла в метре-полутора за супругом. Вдруг я заметил, как кто-то из толпы выкинул руку с пистолетом и стал стрелять в Ицхака Рабина, крича: ”Это просто так! Это не специально! Патроны не настоящие – холостые!“
Мне хотелось верить в это, но все же я бросился к рулю. Охранник уже втолкнул премьера, и мы поехали. Но куда ехать, я не знал. Рабин застонал, и мы спросили: ”Где болит?“ – ”Спина“, – прошептал он, а затем добавил, словно успокаивая нас: ”Ничего страшного...“ Мы помчались в ближайшую больницу».
Свидетельство человека, принимавшего непосредственное участие в операции по спасению израильского премьер-министра, позволяет судить о степени готовности службы безопасности к подобному чрезвычайному происшествию.
Оказалось, что израильские спецслужбы не ожидали покушения на высокопоставленного чиновника: во-первых, рядом с премьером находился только один охранник, также раненый во время покушения; во-вторых, машина шла без сопровождения, а водитель не имел четких инструкций насчет того, куда везти премьера в подобных случаях.
До больницы автомобилю с раненым чиновником пришлось добираться через переполненные улицы и полицейские заслоны, что отняло массу времени.
Персонал больницы не был вовремя проинформирован о произошедшей трагедии, в результате оказать первую помощь и произвести обследование пострадавшего врачи смогли лишь через несколько минут после его поступления. Драгоценные секунды были потеряны.
Все это время Ицхак Рабин находился в бессознательном состоянии. Установив в ходе обследования, что внутренние органы премьера поражены двумя пулями разрывного действия, врачи приступили к операции.
Однако спасти Рабина медики не смогли, слишком тяжелым было ранение, да и времени с момента трагедии прошло слишком много. Примерно в 12 часов ночи израильский премьер-министр умер.
Горю израильтян не было предела, ведь с именем Ицхака Рабина связывалась история становления Еврейского государства. В глазах народа этот человек выглядел героем, пострадавшим от пуль злоумышленника.
В последний путь премьера провожала многотысячная толпа израильтян, каждый считал своим долгом отдать дань памяти национального героя.
Ицхак Рабин прожил долгую и интересную жизнь. Родился он в 1922 году в Палестине в семье эмигрантов, факт рождения на палестинской территории дал ему право называться саброй, то есть уроженцем Земли обетованной.
Премьер-министр Израиля Ицхак Рабин
Отец Ицхака покинул Украину еще в далеком 1905 году и в поисках счастья отправился на Американский континент, через несколько лет он перебрался в Палестину.
Мать знаменитого израильского премьера эмигрировала из России гораздо позже. Родилась она в Санкт-Петербурге в очень религиозной семье. Жизнь в большом городе не могла не оказать своего влияния на молодую девушку, в начале 1900-х годов она вступила в еврейскую партию социалистического толка «Бунд».
После революции 1917 года, когда разногласия «Бунда» и большевиков стали очевидны, женщина уехала в Палестину, где и повстречала еврея по фамилии Рабин.
Люди, знавшие семью знаменитого премьера близко, свидетельствовали, что Ицхак унаследовал от матери твердый характер, целеустремленность и готовность принести в жертву общественным интересам личные.
Для пятнадцатилетнего подростка потеря самого дорогого человека – матери – стала настоящей трагедией, однако юноша нашел в себе силы жить дальше.
В 1940 году он с отличием окончил сельскохозяйственную школу, что дало ему возможность продолжить обучение в Соединенных Штатах Америки по специальности инженер водного хозяйства.
Однако Вторая мировая война нарушила эти планы, Ицхак Рабин вступил добровольцем в ПАЛЬМАХ – ударные отряды еврейского ополчения, созданные для отражения возможного нападения германских частей на Палестину. Так началась военная карьера Ицхака Рабина.
В 1948 году, когда на основании решения Генеральной Ассамблеи ООН бывшая подмандатная палестинская территория была разделена на два независимых государства – Израиль и Палестинское арабское государство, будущий премьер-министр уже входил в офицерский состав еврейской Освободительной армии.
Желая продолжить военную карьеру, Ицхак отправился на обучение в Англию. По окончании Английской военной академии в 1954 году он стал генералом, пожалуй, одним из самых молодых в израильской армии.
На способного и старательного военного обратили внимание, вскоре он начал работу в генеральном штабе, а через несколько лет возглавил это учреждение.
В 1968 году Рабин вышел в отставку, однако его служба родному государству на этом не закончилась: на протяжении пяти лет он возглавлял израильское посольство в Вашингтоне, активно пропагандируя идею укрепления израильско-американских отношений. В 1974 году его назначили министром труда, а вскоре он занял кресло премьер-министра.
Пребывание Рабина в последней должности оказалось недолгим, вторично он стал премьером лишь 17 лет спустя. В то время страна нуждалась в умном, сознательном гражданине, способном представлять государственные интересы на мировой арене.
Семидесятилетний генерал, прошедший суровую школу жизни и политики, был признан наилучшей кандидатурой на ответственный государственный пост.
Именно это обстоятельство сделало возможным занятие им премьерского кресла.
Несмотря на свой преклонный возраст, Ицхак много работал. Выносливости и упорству этого человека можно было только позавидовать. «Трудоголик», – так отзывались о нем представители средств массовой информации и простые обыватели, видевшие результаты трудов премьера.
В одной из статей обозреватель газеты «Джерузалем пост» Давид Маковски писал: «Многим может показаться безрассудным, что человек его возраста ежедневно проводит более дюжины встреч, начинающихся рано утром и заканчивающихся поздно вечером, и после этого один, а то и два раза появляется где-нибудь на публике, возвращаясь домой к полуночи».
«Мы не поспеваем за ним, – признавался один из сотрудников премьерской команды. – Нам уже говорят, что мы выглядим так, будто засыпаем от усталости». Этого-то нельзя было сказать о миновавшем семидесятилетний рубеж Рабине.
Наибольшее рвение премьер проявил в деле урегулирования арабо-израильского конфликта. Придя к выводу, что насилие – далеко не лучший метод для подавления движения за национальную независимость, Рабин выступил с предложением предоставить палестинцам автономию. Это резко изменило как внутреннюю, так и внешнюю политику Еврейского государства.
Откликом на предложение премьера явилась статья Севера Плоцкера в крупнейшей израильской газете «Едиот ахронот», в которой говорилось: «Когда такой человек, как Ицхак Рабин, выбирает мир с Организацией освобождения Палестины (объединение, возглавлявшее борьбу палестинских арабов за национальную независимость), израильская общественность склонна верить ему».
Однако стоит вернуться к трагическим событиям на площади Царей Израиля. Убийцу премьера задержали на месте преступления. Он даже не стал оказывать сопротивления властям и сразу во всем признался. Да и отпираться было бессмысленно: у молодого человека нашли пистолет марки «Беретта» 9-миллиметрового калибра и несколько пуль разрывного действия.
Преступником оказался двадцатипятилетний Игал Амир, житель одного из пригородов Тель-Авива. На момент совершения преступления он учился на третьем курсе юридического факультета Бар-Иланского университета Тель-Авива.
Родился Игал в семье еврейских иммигрантов, переехавших в Израиль из Йемена.
Религиозные родители (отец убийцы был раввином местной синагоги) старались привить сыну любовь к богу и его детям, т. е. людям.
На протяжении нескольких лет мальчик учился в религиозной школе, затем по достижении призывного возраста начал службу в «Голани», элитной дивизии израильской армии.
Родители и знакомые отзывались о Игале Амире как о кротком и малообщительном молодом человеке. У него практически не было близких друзей, в общении с ним у людей часто возникали трудности.
Во время ареста студент, признавший себя виновным, неоднократно повторял, что совершил этот жестокий поступок сознательно. Более того, он поведал полиции о двух других попытках покушения на Рабина и о том, как тщательно готовился к своей смертоносной миссии. Полиции, занимавшейся выяснением причин, побудивших Амира совершить преступление, убийца открыто заявил, что «хотел спасти еврейский народ и страну от предателя» и действовал, согласно законам иудаизма, обязующим «убить любого еврея, который отдает в руки врагов свой народ и его землю».
Игал, не скрывавший своей радости по поводу удачно совершенного преступления, говорил на следствии: «Моей целью было всколыхнуть общественное мнение, избавить евреев от равнодушия к тому, что на их земле создают Палестинское государство и армию террористов».
По словам убийцы, он заранее прибыл в день митинга на центральную площадь, а когда народ запел Песню мира, пробрался поближе к премьерской машине. Увидев Рабина, Амир выстрелил в него, причем, как утверждал преступник, люди видели в его руке пистолет, и никто не попытался помешать ему.
Жертвой должен был стать и министр иностранных дел Израиля Шимон Перес. Но сия участь благополучно миновала его.
На вопрос следователя об истинном инициаторе убийства высокопоставленного чиновника убийца заявил: «Я действовал в одиночку, и, вероятно, Бог помогал мне».
Однако полиция не поверила словам Игала: по подозрению в причастности к совершению преступления было арестовано восемь человек, в том числе и старший брат убийцы.
В ходе дальнейшего следствия удалось выяснить истину: благословили Амира на славный подвиг ортодоксальные раввины, недовольные миротворческой политикой премьера Рабина.
Убийство 4 ноября 1995 года повлекло за собой ряд серьезных перестановок в высшем эшелоне власти и службе безопасности премьера.
Многие высокопоставленные лица, отвечавшие за охрану Рабина, понесли наказание, часть из них даже лишилась занимаемых постов. В отставку были отправлены также начальники, вовремя не отреагировавшие на поступившее накануне сообщение о готовящемся покушении на премьера.
Оказывается, за несколько дней до трагического события на площади Царей Израиля в службе безопасности премьера раздался анонимный звонок. Человек, пожелавший остаться неизвестным, сообщил ответственным лицам не только дату преступления, но и приметы убийцы, а также место его учебы.
Сотрудники службы безопасности, посчитавшие анонимный звонок веселой шуткой, не приняли никаких мер для усиления охраны Рабина.
Итог этой непредусмотрительности – смерть всеми любимого премьера.
В ходе дальнейшего расследования было установлено, что служба безопасности главы правительства, допустившая серьезные просчеты, действовала непрофессионально. В так называемой стерильной зоне вокруг премьера находились посторонние, проверкой которых никто не занимался. Более того, рядом с Рабином был только один охранник, что давало преступнику возможность совершить теракт в любое удобное для него время.
Таким образом, халатное отношение руководителей службы охраны премьера к работе, а также наивная вера в невозможность совершения политического убийства в Израиле (тем более еврея евреем) стали причиной трагедии 4 ноября 1995 года.
Смерть Джона Леннона
Джон Леннон, знаменитый рок-музыкант, один из основателей легендарной группы «Битлз», на песнях которой выросло не одно поколение людей XX столетия, наверное, даже и не подозревал, что его музыка станет причиной чьей-либо смерти, тем более его собственной. Джон называл своими святынями мир, любовь и музыку. Он посвятил жизнь служению этим трем вещам. Святыням Леннона поклонялись и многомиллионные почитатели его таланта.
Эти люди долгое время не могли поверить, что их кумира больше нет в живых, что какой-то ненормальный осмелился поднять руку на святое.
Весть о смертельном ранении знаменитого рок-музыканта моментально облетела весь мир. Ранним утром 9 декабря 1980 года многотысячная толпа почитателей таланта Джона Леннона собралась перед его нью-йоркским домом. Люди пели песню знаменитого рок-музыканта «Все что тебе надо – это любовь», ставшую своеобразным реквиемом по кумиру. Так скорбящие оплакивали знаменитейшего певца, поэта, активного участника движения за мир Джона Леннона.
Поздним вечером 8 декабря после тяжелого трудового дня Джон вместе с женой Йоко Оно возвращался домой из студии звукозаписи. Супруги уже входили в подъезд, когда музыканта неожиданно окликнул какой-то мужчина. Леннон едва успел обернуться, как раздался выстрел, за ним второй, третий, четвертый...
Йоко, шокированная произошедшим, пронзительно закричала, а истекающий кровью Джон пополз к подъезду. Ему чудом удалось добраться до стойки охранника. Захлебываясь кровью, музыкант прохрипел: «В меня стреляли...»
Вскоре на место происшествия прибыла полиция. Ждать машину «скорой помощи» не было времени. Пристроив раненого на заднем сиденье автомобиля, полицейский на огромной скорости помчался к ближайшей больнице.
Через несколько минут Леннон уже был на операционном столе, однако ранения оказались настолько серьезными (кровопотеря составила около 80%), что спасти пострадавшего не удалось.
Убийца, двадцатипятилетний Марк Чэпмен, даже не предпринял попытки скрыться. Полиция застала его на месте преступления за чтением любимой книги «Над пропастью во ржи».
Убийство Джона Леннона вызвало волну возмущения во всем мире. На следующий день на всех радиостанциях крутили песни музыканта, в том числе и исполняемые им самим.
Мощным потоком на семью Леннона хлынули соболезнования, за короткий срок Йоко приняла около 250 тыс. писем с соболезнованиями, а сколько их еще было в телеграммах и телефонных звонках! Пластинки с записями «Битлз» пользовались невероятным спросом, в одной только Англии за последующие два месяца их было продано 2 млн.
Но не только возмущение и скорбь по поводу смерти великого певца и музыканта главенствовали в те дни в мире. Многие американцы со стыдом признавали неспособность своих служб безопасности организовать охрану знаменитостей.
Ведь уже в который раз в «непобедимых» Соединенных Штатах убийца легко расправлялся с известным всему миру человеком.
Эти люди долгое время не могли поверить, что их кумира больше нет в живых, что какой-то ненормальный осмелился поднять руку на святое.
Весть о смертельном ранении знаменитого рок-музыканта моментально облетела весь мир. Ранним утром 9 декабря 1980 года многотысячная толпа почитателей таланта Джона Леннона собралась перед его нью-йоркским домом. Люди пели песню знаменитого рок-музыканта «Все что тебе надо – это любовь», ставшую своеобразным реквиемом по кумиру. Так скорбящие оплакивали знаменитейшего певца, поэта, активного участника движения за мир Джона Леннона.
Поздним вечером 8 декабря после тяжелого трудового дня Джон вместе с женой Йоко Оно возвращался домой из студии звукозаписи. Супруги уже входили в подъезд, когда музыканта неожиданно окликнул какой-то мужчина. Леннон едва успел обернуться, как раздался выстрел, за ним второй, третий, четвертый...
Йоко, шокированная произошедшим, пронзительно закричала, а истекающий кровью Джон пополз к подъезду. Ему чудом удалось добраться до стойки охранника. Захлебываясь кровью, музыкант прохрипел: «В меня стреляли...»
Вскоре на место происшествия прибыла полиция. Ждать машину «скорой помощи» не было времени. Пристроив раненого на заднем сиденье автомобиля, полицейский на огромной скорости помчался к ближайшей больнице.
Джон Леннон
Через несколько минут Леннон уже был на операционном столе, однако ранения оказались настолько серьезными (кровопотеря составила около 80%), что спасти пострадавшего не удалось.
Убийца, двадцатипятилетний Марк Чэпмен, даже не предпринял попытки скрыться. Полиция застала его на месте преступления за чтением любимой книги «Над пропастью во ржи».
Убийство Джона Леннона вызвало волну возмущения во всем мире. На следующий день на всех радиостанциях крутили песни музыканта, в том числе и исполняемые им самим.
Мощным потоком на семью Леннона хлынули соболезнования, за короткий срок Йоко приняла около 250 тыс. писем с соболезнованиями, а сколько их еще было в телеграммах и телефонных звонках! Пластинки с записями «Битлз» пользовались невероятным спросом, в одной только Англии за последующие два месяца их было продано 2 млн.
Но не только возмущение и скорбь по поводу смерти великого певца и музыканта главенствовали в те дни в мире. Многие американцы со стыдом признавали неспособность своих служб безопасности организовать охрану знаменитостей.
Ведь уже в который раз в «непобедимых» Соединенных Штатах убийца легко расправлялся с известным всему миру человеком.