Лейси ничего не сказал. Он продолжал стоять в коридоре и зловеще молчал.
Селби помог Сильвии надеть пальто. Помощник шерифа явно нервничал. Пару раз он взглянул на Лейси, будто собираясь что-то сказать, но тот, застыв в своей холодной враждебности, не замечал его взглядов.
— Ну что ж, — сказал Селби, — пошли.
Он пошел впереди до входной двери и шагнул в холодную, бодрящую ночь пустыни.
Лейси продолжал стоять в коридоре. Рейли выходил последним. На пороге он обернулся и какое-то время помедлил, положив руку на дверную ручку и повернувшись лицом к освещенному коридору.
— Закройте дверь, Рейли, — спокойно сказал Селби.
Рейли еще подержал дверь открытой, отвернувшись от Селби и пристально глядя на Лейси. Затем медленно шагнул за порог.
Трио молча шагало по хрустящему гравию к большому автомобилю помощника шерифа.
Над восточными горами уже показалась идущая на убыль луна, заливая все вокруг серебряным светом. Резкий, сухой холод пустыни завладел долиной, замораживая аромат зеленых растений, проникая сквозь пальто и пощипывая кожу на лицах.
Рейли сказал:
— Он честный парень — Джим Лейси. Если бы я хоть минуту смог поговорить с ним наедине, то, думаю, мне бы он рассказал все, что знает.
— У него была возможность говорить, — заметил Селби.
Рейли замешкался у дверцы машины.
— Эта женщина лжет, — уверенно заявил он, — но меня она не обманет, и Лейси тоже. Эту машину пригнал в Лас-Алидас Джим Лейси, и вы это знаете так же хорошо, как я.
Селби не ответил, но, помолчав, спокойно сказал:
— Теперь нам нужно узнать, брал ли Джим Лейси в понедельник из своего банка десять тысяч наличными.
Не могли бы вы это выяснить для меня?
— Думаю, что смогу, — ответил Рейли без особой радости. — Предположим, что он их взял. Какое это имеет отношение к делу?
— Тогда, — спокойно сказал Селби, — мы позвоним в округ Мэдисон, получим ордер, вернемся на ранчо и арестуем Лейси по обвинению в убийстве первой степени.
В холодной тишине ночной пустыни отчетливо прозвучал вздох пораженного Джеда Рейли.
Глава 8
Глава 9
Селби помог Сильвии надеть пальто. Помощник шерифа явно нервничал. Пару раз он взглянул на Лейси, будто собираясь что-то сказать, но тот, застыв в своей холодной враждебности, не замечал его взглядов.
— Ну что ж, — сказал Селби, — пошли.
Он пошел впереди до входной двери и шагнул в холодную, бодрящую ночь пустыни.
Лейси продолжал стоять в коридоре. Рейли выходил последним. На пороге он обернулся и какое-то время помедлил, положив руку на дверную ручку и повернувшись лицом к освещенному коридору.
— Закройте дверь, Рейли, — спокойно сказал Селби.
Рейли еще подержал дверь открытой, отвернувшись от Селби и пристально глядя на Лейси. Затем медленно шагнул за порог.
Трио молча шагало по хрустящему гравию к большому автомобилю помощника шерифа.
Над восточными горами уже показалась идущая на убыль луна, заливая все вокруг серебряным светом. Резкий, сухой холод пустыни завладел долиной, замораживая аромат зеленых растений, проникая сквозь пальто и пощипывая кожу на лицах.
Рейли сказал:
— Он честный парень — Джим Лейси. Если бы я хоть минуту смог поговорить с ним наедине, то, думаю, мне бы он рассказал все, что знает.
— У него была возможность говорить, — заметил Селби.
Рейли замешкался у дверцы машины.
— Эта женщина лжет, — уверенно заявил он, — но меня она не обманет, и Лейси тоже. Эту машину пригнал в Лас-Алидас Джим Лейси, и вы это знаете так же хорошо, как я.
Селби не ответил, но, помолчав, спокойно сказал:
— Теперь нам нужно узнать, брал ли Джим Лейси в понедельник из своего банка десять тысяч наличными.
Не могли бы вы это выяснить для меня?
— Думаю, что смогу, — ответил Рейли без особой радости. — Предположим, что он их взял. Какое это имеет отношение к делу?
— Тогда, — спокойно сказал Селби, — мы позвоним в округ Мэдисон, получим ордер, вернемся на ранчо и арестуем Лейси по обвинению в убийстве первой степени.
В холодной тишине ночной пустыни отчетливо прозвучал вздох пораженного Джеда Рейли.
Глава 8
По телефону из офиса шерифа Джед Рейли отыскал кассира банка в вечернем клубе и без малейшего энтузиазма объяснил, что именно ему нужно знать и насколько это важно.
Пока они дожидались сообщения кассира, Рейли говорил с нервным многословием о предметах, никак не связанных с расследованием. Сильвия держалась по возможности в стороне. Только глаза выдавали ее возбуждение.
Рейли был где-то на середине рассказа о трех мексиканских бандитах, когда зазвонил телефон. Он прервал повествование, взял трубку и сказал «хэлло». Слушая человека на другом конце провода, он мрачно разглядывал что-то на поверхности своего стола.
Спустя минуту он сказал:
— Большое спасибо за информацию, Пит. Я думаю, это все, что им нужно.
Рейли повесил трубку и повернулся к Селби:
— Вы правы. Джим Лейси снял десять тысяч долларов наличными около двух часов дня в понедельник.
В наступившем молчании лишь отчетливо слышалось поскрипывание карандаша Сильвии по бумаге.
— Ну, — сказал Рейли устало, глядя на молчавшего Селби, — что вы намерены делать?
Селби ответил:
— Я собираюсь передать инициативу вам. Я хочу, чтобы Лейси и миссис Берк приехали в округ Мэдисон и предстали перед. Большим жюри. Я не буду пока выдвигать никаких формальных обвинений. Если они невиновны, пусть сами докажут это. Если же виновны, бегство им не поможет. Рано или поздно мы их поймаем.
— Чушь! — сказал Рейли. — Джимми Лейси виновен в убийстве не больше, чем я. Но в женщине я не уверен.
— Хорошо, — сказал Селби. — Предположим, миссис Берк действительно убила своего мужа, что тогда?
В течение нескольких минут озадаченный Рейли молча курил, затем произнес:
— Не стоит особенно порицать Джима. Он, естественно, старается защитить женщину, которую любит… женщину, которая когда-то была его женой.
— Ну а кем он является с точки зрения закона? — спросил Селби.
— Что вы имеете в виду? — не понял Рейли.
— Я смотрю сейчас на дело с позиции обвинителя, — сказал Селби. — Если Джеймс Лейси искажает факты или явно выгораживает женщину, которая совершила убийство, он становится соучастником преступления. Вы знаете, куда это заведет его.
Рейли слегка подался вперед в своем кресле:
— Но послушайте, Селби, когда речь идет о подобных вещах, человек должен думать и сам. Конечно, закон есть закон, но люди не все одинаковы. Джим Лейси хороший, во всех отношениях положительный гражданин, но к тому же он еще и человек. Не всегда разумно точно следовать букве закона.
Селби поднялся и теперь стоял, глядя сверху вниз на помощника шерифа, его ноги были слегка расставлены, плечи выпрямлены, а взгляд строгий и твердый.
— А теперь, — начал он, — я вам кое-что скажу. Вы не очень-то об этом распространялись, но и без того ясно, что Джим Лейси политически важная для вас фигура. Пока мы были у Лейси, вы не раз пытались под тем или иным предлогом поговорить с ним наедине.
Я не знаю, что вы хотели ему сказать, но знаю, что вы должны будете сказать ему теперь. После того как я уеду, такая возможность у вас появится. Так вот, запомните одну вещь: человеку, который играет со мной честно, я постараюсь дать шанс. Но на того, кто попытается навязать мне двойную игру, обрушу всю силу закона.
Я не хочу вторгаться в ваш округ и нарушать ваши политические планы. Вы помогали мне. Вы делали все, что должны были делать. И я не хочу ставить вас в такое положение, когда вы можете потерять свой политический авторитет.
Мне нужно, чтобы Джим Лейси и та женщина предстали перед Большим жюри в Мэдисон-Сити. Если они захотят со мной сотрудничать, то отправятся в Мэдисон-Сити немедленно. Если нет… что ж, они не смогут сказать, что я или вы не дали им шанса или что я не дал шанса вам.
Рейли встал и протянул Селби руку.
— Ничего не скажешь, приятель, все по справедливости. Это то, что я и хотел. Лейси поддержал моего шефа на последних выборах, я хочу пойти к нему и поговорить. Хочу дать ему шанс выпутаться из передряги.
— Растолкуйте ему, — добавил Селби, — что это — последняя возможность, другой у него не будет.
— Растолкую, — пообещал Рейли.
Селби повернулся к Сильвии.
— Пойдем!
Пока они дожидались сообщения кассира, Рейли говорил с нервным многословием о предметах, никак не связанных с расследованием. Сильвия держалась по возможности в стороне. Только глаза выдавали ее возбуждение.
Рейли был где-то на середине рассказа о трех мексиканских бандитах, когда зазвонил телефон. Он прервал повествование, взял трубку и сказал «хэлло». Слушая человека на другом конце провода, он мрачно разглядывал что-то на поверхности своего стола.
Спустя минуту он сказал:
— Большое спасибо за информацию, Пит. Я думаю, это все, что им нужно.
Рейли повесил трубку и повернулся к Селби:
— Вы правы. Джим Лейси снял десять тысяч долларов наличными около двух часов дня в понедельник.
В наступившем молчании лишь отчетливо слышалось поскрипывание карандаша Сильвии по бумаге.
— Ну, — сказал Рейли устало, глядя на молчавшего Селби, — что вы намерены делать?
Селби ответил:
— Я собираюсь передать инициативу вам. Я хочу, чтобы Лейси и миссис Берк приехали в округ Мэдисон и предстали перед. Большим жюри. Я не буду пока выдвигать никаких формальных обвинений. Если они невиновны, пусть сами докажут это. Если же виновны, бегство им не поможет. Рано или поздно мы их поймаем.
— Чушь! — сказал Рейли. — Джимми Лейси виновен в убийстве не больше, чем я. Но в женщине я не уверен.
— Хорошо, — сказал Селби. — Предположим, миссис Берк действительно убила своего мужа, что тогда?
В течение нескольких минут озадаченный Рейли молча курил, затем произнес:
— Не стоит особенно порицать Джима. Он, естественно, старается защитить женщину, которую любит… женщину, которая когда-то была его женой.
— Ну а кем он является с точки зрения закона? — спросил Селби.
— Что вы имеете в виду? — не понял Рейли.
— Я смотрю сейчас на дело с позиции обвинителя, — сказал Селби. — Если Джеймс Лейси искажает факты или явно выгораживает женщину, которая совершила убийство, он становится соучастником преступления. Вы знаете, куда это заведет его.
Рейли слегка подался вперед в своем кресле:
— Но послушайте, Селби, когда речь идет о подобных вещах, человек должен думать и сам. Конечно, закон есть закон, но люди не все одинаковы. Джим Лейси хороший, во всех отношениях положительный гражданин, но к тому же он еще и человек. Не всегда разумно точно следовать букве закона.
Селби поднялся и теперь стоял, глядя сверху вниз на помощника шерифа, его ноги были слегка расставлены, плечи выпрямлены, а взгляд строгий и твердый.
— А теперь, — начал он, — я вам кое-что скажу. Вы не очень-то об этом распространялись, но и без того ясно, что Джим Лейси политически важная для вас фигура. Пока мы были у Лейси, вы не раз пытались под тем или иным предлогом поговорить с ним наедине.
Я не знаю, что вы хотели ему сказать, но знаю, что вы должны будете сказать ему теперь. После того как я уеду, такая возможность у вас появится. Так вот, запомните одну вещь: человеку, который играет со мной честно, я постараюсь дать шанс. Но на того, кто попытается навязать мне двойную игру, обрушу всю силу закона.
Я не хочу вторгаться в ваш округ и нарушать ваши политические планы. Вы помогали мне. Вы делали все, что должны были делать. И я не хочу ставить вас в такое положение, когда вы можете потерять свой политический авторитет.
Мне нужно, чтобы Джим Лейси и та женщина предстали перед Большим жюри в Мэдисон-Сити. Если они захотят со мной сотрудничать, то отправятся в Мэдисон-Сити немедленно. Если нет… что ж, они не смогут сказать, что я или вы не дали им шанса или что я не дал шанса вам.
Рейли встал и протянул Селби руку.
— Ничего не скажешь, приятель, все по справедливости. Это то, что я и хотел. Лейси поддержал моего шефа на последних выборах, я хочу пойти к нему и поговорить. Хочу дать ему шанс выпутаться из передряги.
— Растолкуйте ему, — добавил Селби, — что это — последняя возможность, другой у него не будет.
— Растолкую, — пообещал Рейли.
Селби повернулся к Сильвии.
— Пойдем!
Глава 9
Была почти полночь, когда самолет, который арендовал Дуг Селби, описал круг и приземлился в аэропорту Мэдисон-Сити. Их никто не ждал: посадочная полоса была освещена слабо, и пилоту пришлось использовать лунный свет и фонари на крыльях, чтобы совершить не очень мягкую посадку.
Самолет прокатился в самый дальний конец поля, и Дуг помог Сильвии выбраться из самолета. Воздушный поток, отбрасываемый еще вращающимися пропеллерами, закрутил ее юбку вокруг ног.
— Ну как? — прокричал пилот. — Я вам еще нужен?
— Нет, — ответил Селби. — Сможете вылететь отсюда?
— Конечно.
— Хорошо. Пришлите счет в округ.
Селби и Сильвия дошли до того места, где прокурор оставил свою машину. Они стояли и смотрели, как воздушное такси начало свой разбег, слышали гул мотора, усиливающийся по мере того, как самолет набирал высоту. Словно огромная ночная птица, он затмил собой целый кусок неба. А некоторое время спустя превратился в светящееся булавочное острие, пронзившее лунное небо и оглушающее его прерывистым, грохочущим ревом.
— Устал, Дуг? — спросила Сильвия.
Он покачал головой.
— Такие поездки оживляют, даже если они и неприятны. Путешествие на самолете по лунным небесам заставляет отрешиться и от убийств, и от политики, и от лжи.
— Понимаю. Дуг. Я чувствовала то же самое. Ужасно не хотелось спускаться.
— Ну что ж, — сказал Селби, — поезжай домой и поспи.
Она засмеялась.
— Наша газета не спит до трех часов утра. Я привыкла к ночной жизни. Мне еще предстоит написать репортаж и сдать его в номер.
— Ты хочешь, чтобы я высадил тебя у редакции?
— Пожалуйста, — сказала она.
Дуг довез Сильвию до редакции «Кларион». Когда машина остановилась, Сильвия коснулась его руки.
— Спасибо, Дуг, за все. Поездка была чудесной. Ты будешь звонить сейчас шерифу Брэндону?
— Нет, не хочу его беспокоить. Отчет может подождать до утра, — ответил Селби, и она заметила, что в его голосе прозвучала усталость.
— Спокойной ночи, — бросила Сильвия, — и не забудь прочитать «Кларион» завтра утром.
Селби видел, как девушка прошла через двери, ведущие в редакцию, еще гудевшую как улей. Затем он поехал к дому, где снимал меблированную квартиру, поставил машину в гараж и лег спать.
Он пролежал почти целый час, стараясь унять свои беспокойные мысли, в которых было все: трупы, лежащие в ледяной постели сухого русла, воинственные аризонские фермеры, ясный лунный свет, превращающий мир в далекую неведомую планету…
И с мыслью о самолете он наконец уснул.
Потом он очнулся от глубокого сна, его сознание пыталось пробиться сквозь странные сновидения, в которых Джеймс Лейси, едущий на тендере мчащегося локомотива, набросил лассо на тело бродяги, лежащего в сухом русле, взметнул его в воздух, и тело исчезло — настоящий индийский фокусник, манипулирующий своей веревкой. Возносившиеся над насмешливым хохотом Лейси истерические крики миссис Берк перешли в несмолкаемый назойливый телефонный звонок.
Все еще окутанный сном, с трудом возвращаясь к реальности из сумбура ночных кошмаров, Селби низким сонным голосом сказал в трубку:
— Хэлло.
— Привет, Дуг, — бросил Брэндон и разразился необычно быстрой речью, из которой Селби ничего не понял.
Только секунд через десять — пятнадцать его голова прояснилась, словно он постоял под холодным душем.
И тогда он услышал, как шериф говорит:
— …сторож сказал Билли Рэнсому. Рэнсом нашел ключ и открыл дверь. Бинелл лежал перед хранилищем с простреленной головой. Пуля вошла слева. Похоже, стреляли сзади. Дверь в хранилище была открыта…
— Оливер Бинелл? — прервал Селби.
— Да.
— Где?
Брэндон терпеливо сказал:
— Думаю, ты не очень хорошо слышал, сынок. Я уже говорил тебе: это произошло в Первом национальном банке. Видать, бандиты вытащили его из постели, привели в банк, заставили открыть хранилище, а затем застрелили со спины. Подвал очистили, взяли все, кроме резервных денег в бронированном сейфе. Я передаю факты так, как мне сообщил их Рэнсом по телефону. Очень рад, что застал тебя, Дуг. Я боялся, что вы с Сильвией еще не вернулись из Аризоны.
Селби сказал:
— Дай мне одеться, Рекс. Сколько сейчас времени?
— Около четырех, — ответил шериф.
— Ты заедешь за мной?
— Через десять минут.
— Я буду готов через пять.
— Ладно, — сказал Брэндон. — Мне нужно сделать еще пару звонков. Разделаюсь-ка с ними побыстрее.
Когда Брэндон подъехал, Селби уже ждал перед домом. Одетый в плащ, окружной прокурор слегка дрожал в холодной темноте.
Шериф открыл дверцу машины и сказал:
— Беда не приходит одна, Дуг. Похоже, что тебе не удалось поспать.
Селби откинулся на мягком сиденье, он был рад, что в машине оказался большой плед — им предусмотрительно запасся шериф.
Машина неслась по безлюдным улицам. Мэдисон-Сити казался призрачным и безмолвным. Воздух звенел от холода. Луна, уже склонившаяся к западу, заливала улицы и дома холодным бледным сиянием. Раскидистые ветви пальм на фоне неба казались странно чужеродными в бодрящей прохладе раннего утра.
— Ну и что ты обнаружил в Аризоне, Дуг? — спросил шериф.
Селби коротко информировал его о поездке.
Брэндон задумчиво произнес:
— Странно, что Бинелл заинтересовался делом… особенно ввиду того, что вы с Сильвией обнаружили в Аризоне. Билли Рэнсом говорит, можно не сомневаться, это дело рук бандитов, но я лично не уверен. Кажется, Бинелл знал больше, чем рассказал нам. Должно быть, он был каким-то образом связан с Берками.
Селби сказал устало:
— Я думаю, что именно так. Сейчас мне нужны две чашки кофе, чтобы довести мое сознание до такого состояния, когда я смогу переварить еще одно преступление.
Брэндон сказал:
— Может, в Лас-Алидасе мы найдем какое-нибудь открытое кафе. Рэнсом сказал, что весь город проснулся. Я послал туда нескольких своих заместителей, и они организовали из горожан отряд милиции. А сразу после того, как поднял тебя, вытащил из постели Боба Терри, приказал собрать отряды милиции и отправить их патрулировать все лагеря бродяг вдоль железной дороги. Он проследит, чтобы они приступили к делу, а затем присоединится к нам в Лас-Алидасе.
Рэнсом говорит, что он обзвонил соседние округа и попросил следить за дорогами. Таким меры приносят мало пользы, если не имеешь описания того, кого разыскиваешь, но зато оказывают психологическое воздействие, преступник начинает метаться, прятаться и порой попадается.
Селби вздохнул и ничего не сказал.
Трактора уже работали. Время от времени в стороне от шоссе проплывали их огни, и надсадный кашель заглушал мягкое урчание мотора служебной машины.
Селби поежился и сказал:
— Черт побери, как же я ненавижу выезжать по таким вот делам.
Шериф Брэндон кивнул:
— Когда-нибудь мы достигнем расцвета цивилизации и забудем, что жизнь — это борьба, без нее не вырвать из земли то, что необходимо для нашего существования.
Мы любим удобства и комфорт, но, если говорить честно, вот где идет битва за цивилизацию, Дуг. — Шериф оторвал одну руку от руля и сделал широкий жест в сторону бескрайней пашни, на которой светились огни трудолюбивых машин. — Многие люди, те, что живут в больших городах, очень далеки от всего этого. Но именно здесь находятся передние окопы, сынок, и тот парень, что сидит сейчас на тракторе, промерзший до мозга костей, он — один из ударного отряда. Нужно бороться, если хочешь выжить. Так уж устроила природа.
На подъезде к Лас-Алидасу они нашли открытое всю ночь кафе. Селби быстро проглотил две чашки кофе и почувствовал, что в его теле вновь пробуждается жизнь.
Когда они снова сели в машину, шериф, застенчиво усмехнувшись, сказал:
— Давай дадим знать, что едут из округа.
Он включил мигалку и на всю мощь врубил сирену.
Шериф нажал на газ, и машина подпрыгнула, увеличивая скорость. Пролетев с ревом и тревожно воющей сиреной по улицам Лас-Алидаса, шериф остановился перед зданием Первого национального банка, выключил мотор, потушил фары, улыбнулся Селби и сказал:
— Знали бы они, что мы останавливались, чтобы выпить пару чашек кофе по дороге… Давай, сынок, и помни: как только перейдем тротуар, все надо делать бегом.
Понимая практическую и политическую ценность совета шерифа, Селби открыл дверцу машины.
Группа любопытных столпилась у входа в банк. Они почтительно расступились, давая дорогу окружному прокурору и шерифу, которые быстро шли по проходу. Билли Рэнсом, предупрежденный об их прибытии воем сирены, распахнул двери.
Большой, высокий и, очевидно, добродушный начальник полиции теперь усердно морщил лоб, напуская на себя свирепую мрачность, которую, вероятно, считал необходимой для должностного лица. Это был грузный, но не обрюзгший человек, и держался он очень прямо.
— Привет, ребята, — сказал он. — Входите. Скверное дело.
Через вращающиеся стеклянные двери они проследовали за Рэнсомом в вестибюль, отделанный мрамором и красным деревом.
Рэнсом провел их через дверь с надписью: «Кабинет управляющего», а затем через другую дверь, ведущую в комнату, где размещалось хранилище.
Дверь в хранилище была открыта настежь. Тело Оливера Бинелла, раскинувшись, лежало наполовину в огромном сейфе лицом вниз, вытянутая правая рука указывала на внутренность хранилища, а левая была согнута под телом.
В хранилище горел свет, и два хмурых человека с бледными лицами и усталыми глазами делали записи.
— Кассир и его помощник, — пояснил Рэнсом. — Вы их знаете. Мы стараемся сделать быстрый подсчет того, что исчезло.
Кассир, имя которого Селби никак не мог вспомнить, подошел к двери и заговорил с шерифом и окружным прокурором через труп Бинелла:
— Не можем ли мы перенести его тело? Жестоко оставлять его здесь…
Рэнсом солидно ответил:
— Тело должно оставаться здесь до тех пор, пока мы не обследуем помещение в поисках улик. Бинелл мертв.
Мы не можем ничего для него сделать, кроме как поймать этих парней и навесить на них обвинение в убийстве первой степени.
— Врач осмотрел тело? — спросил шериф Брэндон.
— Да-а. Я пригласил доктора Эндикота сразу, как только меня известили о случившемся. Он мертв. Мертв что-то около двух часов, может чуть больше, может чуть меньше.
— Нашли оружие? — спросил шериф.
— Да, нашли, — ответил Рэнсом, открывая ящик письменного стола и показывая револьвер, лежащий на листе бумаги. — Револьвер валялся на полу рядом с телом. Я сделал легкую отметку мелом, чтобы показать, где он лежал. Мне не хотелось оставлять его там, ведь в помещении толкутся люди, можно потерять отпечатки пальцев. Поэтому я подсунул под револьвер лист бумаги и положил в ящик.
Шериф Брэндон хмуро осмотрел хранилище и сказал:
— Много отпечатков мы тут не найдем. — Поколебавшись с минуту, он добавил значительно: — Теперь не найдем…
Рэнсом покраснел и стал оправдываться:
— Видите ли, этих ребят впустил сюда ночной сторож.
Понимаете, я был в постели. Сторож позвонил мне и позвонил кассиру. Кассир оказался здесь раньше, чем я, и…
Кассир прервал их:
— Мы не хотим вмешиваться в расследование, но у нас есть обязанности перед вкладчиками, а также перед обществом. Мы должны срочно установить, сколько денег украдено, и телеграфировать контролеру банка, чтобы получить указания, как действовать дальше.
Мы могли бы… ну… впрочем, думаю, мы не будем делать сейчас никаких заявлений, но нам, конечно, не хотелось бы, чтобы в банке сновали люди и входили в хранилище, пока мы не составим опись. Это все.
— Кажется, это действительно все, — жизнерадостно заметил Брэндон. — Если у вас уже есть там отметки мелом, Билли, давайте нанесем и очертания тела.
Скоро приедет Боб Терри с камерой. Я велел ему связаться кое с кем и расставить патрульные посты вокруг лагерей бродяг… Вот он, едет.
Слабое завывание сирены перешло в резкий вой. Через несколько минут вошел Боб Терри с аппаратурой для снятия отпечатков пальцев и с камерой.
— Давайте сделаем несколько снимков, Боб, — сказал шериф Брэндон, — и попробуйте взять отпечатки с двери хранилища, с ее внешней стороны. На внутренней стороне, наверное, ничего не сохранилось. Нужно снять отпечатки с оружия. Как только вы это сделаете, тело можно унести.
Брэндон повернулся к шефу полиции, а Терри стал устанавливать большой треножник.
— Билли, кто-нибудь видел, как они входили в банк?
— Очевидно, нет.
— А где машина Бинелла?
— Как раз это и заставляет меня думать, что здесь работала целая шайка. Его машина у него дома, в гараже. По-видимому, он приехал, поставил машину в гараж и лег спать.
— В дом вошли со взломом?
— Нет. Должно быть, он сам открыл дверь. Видимо, кто-то позвонил, дождался, пока он открыл дверь, наставил на него револьвер, заставил одеться, привез в банк, приказал открыть хранилище и застрелил его сзади.
— Вы были в его доме, Билли? — спросил шериф.
— Да, я быстренько смотался туда и поручил полицейскому проследить, чтобы никто не входил и ничего не трогал.
— Давайте съездим и осмотрим дом, — предложил Брэндон.
— Где револьвер? — спросил Терри.
Рэнсом открыл ящик:
— Вот, теперь я передаю его вам.
— Ладно, — сказал Терри.
— Сделайте несколько снимков, а потом присоединяйтесь к нам в доме Бинелла, — распорядился Брэндон. — Мне думается, там мы найдем побольше, чем здесь… Как насчет соседей, Билли? Они что-нибудь знают?
— Ничего такого, что могло бы помочь. Дом с северной стороны пустует. Соседи с южной стороны слышали, как подъехала машина, слышали голоса в доме Бинелла и видели, как зажегся свет. Говорят, это происходило, когда они уже легли спать, а легли они около одиннадцати тридцати, так что сколько времени посетители находились в доме, назвать не могут. Ни муж, ни жена… Никто из них не обратил на это внимания.
Муж слышал, как подъехал автомобиль. Жена слышала голоса. Ей показалось, что один из них был женский.
Потом машина уехала.
— Когда вы приехали, свет в доме был включен или выключен? — спросил Селби.
— Выключен.
Брэндон задумался.
— Захваченный человек, выходя из дома, не стал бы выключать свет, и бандиты тоже вряд ли бы это сделали, — предположил он.
— Они-то как раз могли выключить свет, — сказал Рэнсом. — Сообразили, что дом, освещенный в такой час, привлекает внимание.
Это не лишено смысла, — согласился Селби. — Едем.
Когда они выходили, у Рэнсома был довольный вид, он гордился своей оперативностью и сообразительностью.
— Конечно, — сказал он, — когда речь идет о преступлениях подобного рода, мои возможности ограниченны.
У меня не хватает людей, а те, что есть, замучены работой. Я собрал всех до одного, позвонил в полицию ближайших округов, оставил охрану в доме, велел опросить соседей, а потом опечатать дом. Может быть, мы там все-таки что-нибудь обнаружим.
— Посмотрим, — сказал шериф.
Рэнсом показывал дорогу. Шериф остановил машину перед красивым современным домом, выстроенным в испанском стиле — с белыми оштукатуренными стенами и маленькой верандой под красной черепицей перед домом. В торце дома был гараж с подъездной дорожкой, идущей вдоль огражденного белой стеной внутреннего дворика. В доме горел свет, и фигура полицейского освещалась фонарем с веранды.
— Как вы вошли в дом? — спросил Селби.
— Кассир в банке знал, что Бинелл держит запасной ключ в своем письменном столе, — пояснил Рэнсом.
Затем он обратился к дежурному полицейскому: — Есть что-нибудь новенькое?
Тот покачал головой.
— Никто не пытался попасть в дом?
— Никто.
— Мы пройдем в дом. — сказал Брэндон. — Когда приедет Терри, впустите его. Но больше никого не пускайте. Будьте осторожны и ничего не трогайте, ребята.
Где его жена, Билли?
— Уехала к друзьям в Портленд, штат Орегон. Бинелл был один в доме. Служанка приходит убирать днем. Обедал он в городе.
— Собак нет?
— Нет.
— Очень странно, что Бинелл открыл дверь в такое время людям, которых не знал, — сказал Брэндон.
— Вы забыли про женский голос, — напомнил Рэнсом. — Женщина могла бы сочинить, что ее машина разбилась и ей нужен телефон.
— Пожалуй, — проворчал шериф.
Рэнсом толчком открыл дверь, а затем отступил назад, чтобы пропустить вперед шерифа и окружного прокурора. Они вошли в дом, обставленный с прекрасным вкусом и в современном стиле. Кресла из хромированной стали, обтянутые голубой кожей, мягкое освещение. Вентиляционные отверстия указывали на то, что в доме установлена система воздушного кондиционирования. Через французские окна в столовой был виден внутренний дворик, задуманный как место для отдыха — с гамаками, креслами, хорошо ухоженными растениями и фонтаном, струи которого падали в пруд с золотыми рыбками. Голубоватый мягкий свет на стенах внутреннего дворика казался холодным лунным сиянием.
— Подходящее местечко, — пробормотал Брэндон.
Рэнсом повел их в современную спальню, комнату с зеркальными стеклами в огромных окнах, с венецианскими жалюзи и мебелью обтекаемых линий.
Здесь стояли две одинаковые кровати, два стенных шкафа, был душ, два туалетных столика и несколько стульев.
Дверцы шкафов были открыты. В одном висела женская одежда. Другой был набит прекрасно сшитыми мужскими костюмами. На одной из кроватей недавно спали: покрывало было откинуто, а простыня и подушки смяты.
Около дверцы шкафа валялась на полу голубая шелковая пижама, а возе нее — домашние туфли.
— Все точно так. как вы нашли? — спросил Селби.
— Ничего не тронуто, — подтвердил Рэнсом.
Неожиданно зазвонил телефон. Мужчины обменялись взглядами.
— Что будем делать, ребята? — спросил Рэнсом.
Брэндон покачал головой.
— Возможно, на трубке есть чьи-нибудь отпечатки пальцев.
Селби сказал:
— Мы могли бы взять ее за верхний конец. Мне кажется, это не обычный звонок, так настойчиво звонит центральная.
— Вот что, — предложил Рэнсом, — давайте пойдем в соседний дом и поговорим оттуда. Вы ведь все равно собирались опросить соседей.
— Хорошая мысль, — согласился Селби, — пойдемте!
Они гуськом двинулись к соседнему дому. Пожилая пара, видимо, очень встревоженная, сидела за ранним завтраком. Селби уловил аромат кофе и жирного бекона и почувствовал, насколько он голоден. Билли Рэнсом представил вошедших. Брэндон извинился за вторжение, подошел к телефону, связался с коммутатором и спросил телефонистку, кто вызывал номер Бинелла.
Она сказала:
— Сейчас посмотрю. Не кладите трубку.
Минуту спустя звонкий голос телефонистки с междугородной четко проговорил:
— Туксон, Аризона, пытается связаться с прокурором округа Селби. Кассир в банке сказал, что он в доме Бинелла. Говорят, это очень важно.
— Переключите сюда, — попросил Брэндон. — Селби здесь.
Селби взял трубку и услышал, как оператор сказал:
— Говорите!
Самолет прокатился в самый дальний конец поля, и Дуг помог Сильвии выбраться из самолета. Воздушный поток, отбрасываемый еще вращающимися пропеллерами, закрутил ее юбку вокруг ног.
— Ну как? — прокричал пилот. — Я вам еще нужен?
— Нет, — ответил Селби. — Сможете вылететь отсюда?
— Конечно.
— Хорошо. Пришлите счет в округ.
Селби и Сильвия дошли до того места, где прокурор оставил свою машину. Они стояли и смотрели, как воздушное такси начало свой разбег, слышали гул мотора, усиливающийся по мере того, как самолет набирал высоту. Словно огромная ночная птица, он затмил собой целый кусок неба. А некоторое время спустя превратился в светящееся булавочное острие, пронзившее лунное небо и оглушающее его прерывистым, грохочущим ревом.
— Устал, Дуг? — спросила Сильвия.
Он покачал головой.
— Такие поездки оживляют, даже если они и неприятны. Путешествие на самолете по лунным небесам заставляет отрешиться и от убийств, и от политики, и от лжи.
— Понимаю. Дуг. Я чувствовала то же самое. Ужасно не хотелось спускаться.
— Ну что ж, — сказал Селби, — поезжай домой и поспи.
Она засмеялась.
— Наша газета не спит до трех часов утра. Я привыкла к ночной жизни. Мне еще предстоит написать репортаж и сдать его в номер.
— Ты хочешь, чтобы я высадил тебя у редакции?
— Пожалуйста, — сказала она.
Дуг довез Сильвию до редакции «Кларион». Когда машина остановилась, Сильвия коснулась его руки.
— Спасибо, Дуг, за все. Поездка была чудесной. Ты будешь звонить сейчас шерифу Брэндону?
— Нет, не хочу его беспокоить. Отчет может подождать до утра, — ответил Селби, и она заметила, что в его голосе прозвучала усталость.
— Спокойной ночи, — бросила Сильвия, — и не забудь прочитать «Кларион» завтра утром.
Селби видел, как девушка прошла через двери, ведущие в редакцию, еще гудевшую как улей. Затем он поехал к дому, где снимал меблированную квартиру, поставил машину в гараж и лег спать.
Он пролежал почти целый час, стараясь унять свои беспокойные мысли, в которых было все: трупы, лежащие в ледяной постели сухого русла, воинственные аризонские фермеры, ясный лунный свет, превращающий мир в далекую неведомую планету…
И с мыслью о самолете он наконец уснул.
Потом он очнулся от глубокого сна, его сознание пыталось пробиться сквозь странные сновидения, в которых Джеймс Лейси, едущий на тендере мчащегося локомотива, набросил лассо на тело бродяги, лежащего в сухом русле, взметнул его в воздух, и тело исчезло — настоящий индийский фокусник, манипулирующий своей веревкой. Возносившиеся над насмешливым хохотом Лейси истерические крики миссис Берк перешли в несмолкаемый назойливый телефонный звонок.
Все еще окутанный сном, с трудом возвращаясь к реальности из сумбура ночных кошмаров, Селби низким сонным голосом сказал в трубку:
— Хэлло.
— Привет, Дуг, — бросил Брэндон и разразился необычно быстрой речью, из которой Селби ничего не понял.
Только секунд через десять — пятнадцать его голова прояснилась, словно он постоял под холодным душем.
И тогда он услышал, как шериф говорит:
— …сторож сказал Билли Рэнсому. Рэнсом нашел ключ и открыл дверь. Бинелл лежал перед хранилищем с простреленной головой. Пуля вошла слева. Похоже, стреляли сзади. Дверь в хранилище была открыта…
— Оливер Бинелл? — прервал Селби.
— Да.
— Где?
Брэндон терпеливо сказал:
— Думаю, ты не очень хорошо слышал, сынок. Я уже говорил тебе: это произошло в Первом национальном банке. Видать, бандиты вытащили его из постели, привели в банк, заставили открыть хранилище, а затем застрелили со спины. Подвал очистили, взяли все, кроме резервных денег в бронированном сейфе. Я передаю факты так, как мне сообщил их Рэнсом по телефону. Очень рад, что застал тебя, Дуг. Я боялся, что вы с Сильвией еще не вернулись из Аризоны.
Селби сказал:
— Дай мне одеться, Рекс. Сколько сейчас времени?
— Около четырех, — ответил шериф.
— Ты заедешь за мной?
— Через десять минут.
— Я буду готов через пять.
— Ладно, — сказал Брэндон. — Мне нужно сделать еще пару звонков. Разделаюсь-ка с ними побыстрее.
Когда Брэндон подъехал, Селби уже ждал перед домом. Одетый в плащ, окружной прокурор слегка дрожал в холодной темноте.
Шериф открыл дверцу машины и сказал:
— Беда не приходит одна, Дуг. Похоже, что тебе не удалось поспать.
Селби откинулся на мягком сиденье, он был рад, что в машине оказался большой плед — им предусмотрительно запасся шериф.
Машина неслась по безлюдным улицам. Мэдисон-Сити казался призрачным и безмолвным. Воздух звенел от холода. Луна, уже склонившаяся к западу, заливала улицы и дома холодным бледным сиянием. Раскидистые ветви пальм на фоне неба казались странно чужеродными в бодрящей прохладе раннего утра.
— Ну и что ты обнаружил в Аризоне, Дуг? — спросил шериф.
Селби коротко информировал его о поездке.
Брэндон задумчиво произнес:
— Странно, что Бинелл заинтересовался делом… особенно ввиду того, что вы с Сильвией обнаружили в Аризоне. Билли Рэнсом говорит, можно не сомневаться, это дело рук бандитов, но я лично не уверен. Кажется, Бинелл знал больше, чем рассказал нам. Должно быть, он был каким-то образом связан с Берками.
Селби сказал устало:
— Я думаю, что именно так. Сейчас мне нужны две чашки кофе, чтобы довести мое сознание до такого состояния, когда я смогу переварить еще одно преступление.
Брэндон сказал:
— Может, в Лас-Алидасе мы найдем какое-нибудь открытое кафе. Рэнсом сказал, что весь город проснулся. Я послал туда нескольких своих заместителей, и они организовали из горожан отряд милиции. А сразу после того, как поднял тебя, вытащил из постели Боба Терри, приказал собрать отряды милиции и отправить их патрулировать все лагеря бродяг вдоль железной дороги. Он проследит, чтобы они приступили к делу, а затем присоединится к нам в Лас-Алидасе.
Рэнсом говорит, что он обзвонил соседние округа и попросил следить за дорогами. Таким меры приносят мало пользы, если не имеешь описания того, кого разыскиваешь, но зато оказывают психологическое воздействие, преступник начинает метаться, прятаться и порой попадается.
Селби вздохнул и ничего не сказал.
Трактора уже работали. Время от времени в стороне от шоссе проплывали их огни, и надсадный кашель заглушал мягкое урчание мотора служебной машины.
Селби поежился и сказал:
— Черт побери, как же я ненавижу выезжать по таким вот делам.
Шериф Брэндон кивнул:
— Когда-нибудь мы достигнем расцвета цивилизации и забудем, что жизнь — это борьба, без нее не вырвать из земли то, что необходимо для нашего существования.
Мы любим удобства и комфорт, но, если говорить честно, вот где идет битва за цивилизацию, Дуг. — Шериф оторвал одну руку от руля и сделал широкий жест в сторону бескрайней пашни, на которой светились огни трудолюбивых машин. — Многие люди, те, что живут в больших городах, очень далеки от всего этого. Но именно здесь находятся передние окопы, сынок, и тот парень, что сидит сейчас на тракторе, промерзший до мозга костей, он — один из ударного отряда. Нужно бороться, если хочешь выжить. Так уж устроила природа.
На подъезде к Лас-Алидасу они нашли открытое всю ночь кафе. Селби быстро проглотил две чашки кофе и почувствовал, что в его теле вновь пробуждается жизнь.
Когда они снова сели в машину, шериф, застенчиво усмехнувшись, сказал:
— Давай дадим знать, что едут из округа.
Он включил мигалку и на всю мощь врубил сирену.
Шериф нажал на газ, и машина подпрыгнула, увеличивая скорость. Пролетев с ревом и тревожно воющей сиреной по улицам Лас-Алидаса, шериф остановился перед зданием Первого национального банка, выключил мотор, потушил фары, улыбнулся Селби и сказал:
— Знали бы они, что мы останавливались, чтобы выпить пару чашек кофе по дороге… Давай, сынок, и помни: как только перейдем тротуар, все надо делать бегом.
Понимая практическую и политическую ценность совета шерифа, Селби открыл дверцу машины.
Группа любопытных столпилась у входа в банк. Они почтительно расступились, давая дорогу окружному прокурору и шерифу, которые быстро шли по проходу. Билли Рэнсом, предупрежденный об их прибытии воем сирены, распахнул двери.
Большой, высокий и, очевидно, добродушный начальник полиции теперь усердно морщил лоб, напуская на себя свирепую мрачность, которую, вероятно, считал необходимой для должностного лица. Это был грузный, но не обрюзгший человек, и держался он очень прямо.
— Привет, ребята, — сказал он. — Входите. Скверное дело.
Через вращающиеся стеклянные двери они проследовали за Рэнсомом в вестибюль, отделанный мрамором и красным деревом.
Рэнсом провел их через дверь с надписью: «Кабинет управляющего», а затем через другую дверь, ведущую в комнату, где размещалось хранилище.
Дверь в хранилище была открыта настежь. Тело Оливера Бинелла, раскинувшись, лежало наполовину в огромном сейфе лицом вниз, вытянутая правая рука указывала на внутренность хранилища, а левая была согнута под телом.
В хранилище горел свет, и два хмурых человека с бледными лицами и усталыми глазами делали записи.
— Кассир и его помощник, — пояснил Рэнсом. — Вы их знаете. Мы стараемся сделать быстрый подсчет того, что исчезло.
Кассир, имя которого Селби никак не мог вспомнить, подошел к двери и заговорил с шерифом и окружным прокурором через труп Бинелла:
— Не можем ли мы перенести его тело? Жестоко оставлять его здесь…
Рэнсом солидно ответил:
— Тело должно оставаться здесь до тех пор, пока мы не обследуем помещение в поисках улик. Бинелл мертв.
Мы не можем ничего для него сделать, кроме как поймать этих парней и навесить на них обвинение в убийстве первой степени.
— Врач осмотрел тело? — спросил шериф Брэндон.
— Да-а. Я пригласил доктора Эндикота сразу, как только меня известили о случившемся. Он мертв. Мертв что-то около двух часов, может чуть больше, может чуть меньше.
— Нашли оружие? — спросил шериф.
— Да, нашли, — ответил Рэнсом, открывая ящик письменного стола и показывая револьвер, лежащий на листе бумаги. — Револьвер валялся на полу рядом с телом. Я сделал легкую отметку мелом, чтобы показать, где он лежал. Мне не хотелось оставлять его там, ведь в помещении толкутся люди, можно потерять отпечатки пальцев. Поэтому я подсунул под револьвер лист бумаги и положил в ящик.
Шериф Брэндон хмуро осмотрел хранилище и сказал:
— Много отпечатков мы тут не найдем. — Поколебавшись с минуту, он добавил значительно: — Теперь не найдем…
Рэнсом покраснел и стал оправдываться:
— Видите ли, этих ребят впустил сюда ночной сторож.
Понимаете, я был в постели. Сторож позвонил мне и позвонил кассиру. Кассир оказался здесь раньше, чем я, и…
Кассир прервал их:
— Мы не хотим вмешиваться в расследование, но у нас есть обязанности перед вкладчиками, а также перед обществом. Мы должны срочно установить, сколько денег украдено, и телеграфировать контролеру банка, чтобы получить указания, как действовать дальше.
Мы могли бы… ну… впрочем, думаю, мы не будем делать сейчас никаких заявлений, но нам, конечно, не хотелось бы, чтобы в банке сновали люди и входили в хранилище, пока мы не составим опись. Это все.
— Кажется, это действительно все, — жизнерадостно заметил Брэндон. — Если у вас уже есть там отметки мелом, Билли, давайте нанесем и очертания тела.
Скоро приедет Боб Терри с камерой. Я велел ему связаться кое с кем и расставить патрульные посты вокруг лагерей бродяг… Вот он, едет.
Слабое завывание сирены перешло в резкий вой. Через несколько минут вошел Боб Терри с аппаратурой для снятия отпечатков пальцев и с камерой.
— Давайте сделаем несколько снимков, Боб, — сказал шериф Брэндон, — и попробуйте взять отпечатки с двери хранилища, с ее внешней стороны. На внутренней стороне, наверное, ничего не сохранилось. Нужно снять отпечатки с оружия. Как только вы это сделаете, тело можно унести.
Брэндон повернулся к шефу полиции, а Терри стал устанавливать большой треножник.
— Билли, кто-нибудь видел, как они входили в банк?
— Очевидно, нет.
— А где машина Бинелла?
— Как раз это и заставляет меня думать, что здесь работала целая шайка. Его машина у него дома, в гараже. По-видимому, он приехал, поставил машину в гараж и лег спать.
— В дом вошли со взломом?
— Нет. Должно быть, он сам открыл дверь. Видимо, кто-то позвонил, дождался, пока он открыл дверь, наставил на него револьвер, заставил одеться, привез в банк, приказал открыть хранилище и застрелил его сзади.
— Вы были в его доме, Билли? — спросил шериф.
— Да, я быстренько смотался туда и поручил полицейскому проследить, чтобы никто не входил и ничего не трогал.
— Давайте съездим и осмотрим дом, — предложил Брэндон.
— Где револьвер? — спросил Терри.
Рэнсом открыл ящик:
— Вот, теперь я передаю его вам.
— Ладно, — сказал Терри.
— Сделайте несколько снимков, а потом присоединяйтесь к нам в доме Бинелла, — распорядился Брэндон. — Мне думается, там мы найдем побольше, чем здесь… Как насчет соседей, Билли? Они что-нибудь знают?
— Ничего такого, что могло бы помочь. Дом с северной стороны пустует. Соседи с южной стороны слышали, как подъехала машина, слышали голоса в доме Бинелла и видели, как зажегся свет. Говорят, это происходило, когда они уже легли спать, а легли они около одиннадцати тридцати, так что сколько времени посетители находились в доме, назвать не могут. Ни муж, ни жена… Никто из них не обратил на это внимания.
Муж слышал, как подъехал автомобиль. Жена слышала голоса. Ей показалось, что один из них был женский.
Потом машина уехала.
— Когда вы приехали, свет в доме был включен или выключен? — спросил Селби.
— Выключен.
Брэндон задумался.
— Захваченный человек, выходя из дома, не стал бы выключать свет, и бандиты тоже вряд ли бы это сделали, — предположил он.
— Они-то как раз могли выключить свет, — сказал Рэнсом. — Сообразили, что дом, освещенный в такой час, привлекает внимание.
Это не лишено смысла, — согласился Селби. — Едем.
Когда они выходили, у Рэнсома был довольный вид, он гордился своей оперативностью и сообразительностью.
— Конечно, — сказал он, — когда речь идет о преступлениях подобного рода, мои возможности ограниченны.
У меня не хватает людей, а те, что есть, замучены работой. Я собрал всех до одного, позвонил в полицию ближайших округов, оставил охрану в доме, велел опросить соседей, а потом опечатать дом. Может быть, мы там все-таки что-нибудь обнаружим.
— Посмотрим, — сказал шериф.
Рэнсом показывал дорогу. Шериф остановил машину перед красивым современным домом, выстроенным в испанском стиле — с белыми оштукатуренными стенами и маленькой верандой под красной черепицей перед домом. В торце дома был гараж с подъездной дорожкой, идущей вдоль огражденного белой стеной внутреннего дворика. В доме горел свет, и фигура полицейского освещалась фонарем с веранды.
— Как вы вошли в дом? — спросил Селби.
— Кассир в банке знал, что Бинелл держит запасной ключ в своем письменном столе, — пояснил Рэнсом.
Затем он обратился к дежурному полицейскому: — Есть что-нибудь новенькое?
Тот покачал головой.
— Никто не пытался попасть в дом?
— Никто.
— Мы пройдем в дом. — сказал Брэндон. — Когда приедет Терри, впустите его. Но больше никого не пускайте. Будьте осторожны и ничего не трогайте, ребята.
Где его жена, Билли?
— Уехала к друзьям в Портленд, штат Орегон. Бинелл был один в доме. Служанка приходит убирать днем. Обедал он в городе.
— Собак нет?
— Нет.
— Очень странно, что Бинелл открыл дверь в такое время людям, которых не знал, — сказал Брэндон.
— Вы забыли про женский голос, — напомнил Рэнсом. — Женщина могла бы сочинить, что ее машина разбилась и ей нужен телефон.
— Пожалуй, — проворчал шериф.
Рэнсом толчком открыл дверь, а затем отступил назад, чтобы пропустить вперед шерифа и окружного прокурора. Они вошли в дом, обставленный с прекрасным вкусом и в современном стиле. Кресла из хромированной стали, обтянутые голубой кожей, мягкое освещение. Вентиляционные отверстия указывали на то, что в доме установлена система воздушного кондиционирования. Через французские окна в столовой был виден внутренний дворик, задуманный как место для отдыха — с гамаками, креслами, хорошо ухоженными растениями и фонтаном, струи которого падали в пруд с золотыми рыбками. Голубоватый мягкий свет на стенах внутреннего дворика казался холодным лунным сиянием.
— Подходящее местечко, — пробормотал Брэндон.
Рэнсом повел их в современную спальню, комнату с зеркальными стеклами в огромных окнах, с венецианскими жалюзи и мебелью обтекаемых линий.
Здесь стояли две одинаковые кровати, два стенных шкафа, был душ, два туалетных столика и несколько стульев.
Дверцы шкафов были открыты. В одном висела женская одежда. Другой был набит прекрасно сшитыми мужскими костюмами. На одной из кроватей недавно спали: покрывало было откинуто, а простыня и подушки смяты.
Около дверцы шкафа валялась на полу голубая шелковая пижама, а возе нее — домашние туфли.
— Все точно так. как вы нашли? — спросил Селби.
— Ничего не тронуто, — подтвердил Рэнсом.
Неожиданно зазвонил телефон. Мужчины обменялись взглядами.
— Что будем делать, ребята? — спросил Рэнсом.
Брэндон покачал головой.
— Возможно, на трубке есть чьи-нибудь отпечатки пальцев.
Селби сказал:
— Мы могли бы взять ее за верхний конец. Мне кажется, это не обычный звонок, так настойчиво звонит центральная.
— Вот что, — предложил Рэнсом, — давайте пойдем в соседний дом и поговорим оттуда. Вы ведь все равно собирались опросить соседей.
— Хорошая мысль, — согласился Селби, — пойдемте!
Они гуськом двинулись к соседнему дому. Пожилая пара, видимо, очень встревоженная, сидела за ранним завтраком. Селби уловил аромат кофе и жирного бекона и почувствовал, насколько он голоден. Билли Рэнсом представил вошедших. Брэндон извинился за вторжение, подошел к телефону, связался с коммутатором и спросил телефонистку, кто вызывал номер Бинелла.
Она сказала:
— Сейчас посмотрю. Не кладите трубку.
Минуту спустя звонкий голос телефонистки с междугородной четко проговорил:
— Туксон, Аризона, пытается связаться с прокурором округа Селби. Кассир в банке сказал, что он в доме Бинелла. Говорят, это очень важно.
— Переключите сюда, — попросил Брэндон. — Селби здесь.
Селби взял трубку и услышал, как оператор сказал:
— Говорите!