Страница:
Створки распахнулись, в напитанный запахом дорогих духов воздух полетели щепки. Под изумленный ропот публики Симон ворвался в помещение. Глаза его сверкали бешенством, галстук сбился на сторону. Лицо Долорес стало пунцовым. Сидевшая рядом с ней Зу-Зу Лобос стиснула руку подруги в знак сочувствия.
Долорес знала, что сейчас последует: поток самых грязных испанских ругательств, выкрикиваемых во всю силу легких. Ей оставалось надеяться только на то, что никто здесь не понимает по-испански.
Однако Симон, вопреки ее ожиданиям, не произнес ни слова. Всего в ярде от себя он увидел на подиуме женщину невероятной красоты, живое олицетворение совершенства. Ничего подобного ему не приходилось видеть никогда, более того – он даже представить себе не мог, что такая красота может существовать на свете. Из белого облачка перьев выступали прекрасные обнаженные плечи. Он молча смотрел на видение. Женщина также смотрела на него. В ее медового цвета глазах мелькнула веселая искорка, но лицо оставалось бесстрастным.
Она возвышалась над ним, словно идол на алтаре, и он не мог отвести от нее глаз.
– Ты будешь моей женой, – пробормотал он вдруг, брызгая слюной.
Держа одну руку на бедре, Ариан другой отвела в сторону накрахмаленную юбку великолепного вечернего наряда и, повернувшись спиной к нарушителю спокойствия, поплыла к бархатному занавесу в конце подиума. На лице ее застыло каменное выражение. После последнего официального показа месье Баленсиага напомнил Ариан, что ей не следует улыбаться. С тех пор она не улыбнулась ни единого раза.
Глава 14
Глава 15
Долорес знала, что сейчас последует: поток самых грязных испанских ругательств, выкрикиваемых во всю силу легких. Ей оставалось надеяться только на то, что никто здесь не понимает по-испански.
Однако Симон, вопреки ее ожиданиям, не произнес ни слова. Всего в ярде от себя он увидел на подиуме женщину невероятной красоты, живое олицетворение совершенства. Ничего подобного ему не приходилось видеть никогда, более того – он даже представить себе не мог, что такая красота может существовать на свете. Из белого облачка перьев выступали прекрасные обнаженные плечи. Он молча смотрел на видение. Женщина также смотрела на него. В ее медового цвета глазах мелькнула веселая искорка, но лицо оставалось бесстрастным.
Она возвышалась над ним, словно идол на алтаре, и он не мог отвести от нее глаз.
– Ты будешь моей женой, – пробормотал он вдруг, брызгая слюной.
Держа одну руку на бедре, Ариан другой отвела в сторону накрахмаленную юбку великолепного вечернего наряда и, повернувшись спиной к нарушителю спокойствия, поплыла к бархатному занавесу в конце подиума. На лице ее застыло каменное выражение. После последнего официального показа месье Баленсиага напомнил Ариан, что ей не следует улыбаться. С тех пор она не улыбнулась ни единого раза.
Глава 14
Портофино
Июль 1968 года
Стоял чудесный погожий день. Вид из отеля «Альберго Сплендидо» был так великолепен, что казался нереальным. Маленький замок на вершине холма по другую сторону залива, розовые и коричнево-желтые домики вокруг гавани, белые яхты, которые издалека казались крохотными, как детские игрушки, – все дышало идиллическим покоем. Камелина и Ариан, расположившись у бассейна в желто-белых шезлонгах, наслаждались утренним солнцем.
– Один из немногих плюсов ухода Баленсиаги в том, что мы теперь можем загорать, – пошутила Камелина. – Маэстро требовал, чтобы все его модели были бледны, словно вампиры. – Она потянулась и зевнула. – Но я к такому не привыкла. Давай чего-нибудь выпьем. – Камелина махнула рукой одному из официантов: – Два пунт-эме, пожалуйста.
Топ-модели приехали в Портофино накануне вечером. Камелина готовилась познакомиться со старой княгиней, своей будущей свекровью. Знакомство должно было состояться в воскресенье в Генуе, в родовом дворце семьи Сартеано.
– Бруно сказал, что лучше, если мы не станем спать вместе в доме его матери, пока официально не поженимся, – рассказала Камелина Ариан несколько дней назад, приглашая подругу на уик-энд в Италию. – Пожалуйста, поедем со мной. Я уверена, эта старая кошелка ожидает, что кто-то будет за мной присматривать.
Ариан была рада возможности хотя бы ненадолго покинуть Париж – ей был нужен отдых после напряженной работы в течение нескольких последних недель.
Став манекенщицей, Ариан профессионально заинтересовалась украшениями. Она обратила внимание, что искусно изготовленная бижутерия, которую она носила на подиуме, почти так же элегантна, как изделия из подлинных драгоценных камней и металлов. Но Ариан поняла и другое: какими бы изящными ни были поддельные драгоценности, они все-таки выглядели как цветное стекло.
Мода менялась. После нескольких лет бешеной популярности геометрических форм, пластика и псевдокосмических нарядов явно наметилась тенденция возврата к романтизму. Новый стиль в одежде требовал иных украшений. Тут-то Ариан и вспомнила, как в Бразилии на рынках туристам в огромных количествах продавали по дешевке разнообразнейшие поделки из кварца – красивого и недорогого камня, который, однако, страшно портили уродливые, грубые проволочные оправы. Она решила, что, комбинируя бразильские камни и европейские оправы, можно было бы делать великолепную бижутерию.
Пару недель назад она поделилась своим планом с Жаком и немедленно приступила к его реализации. Через торговую миссию при бразильском посольстве она сумела выйти на одного из французских импортеров, занимавшихся ввозом из Бразилии полудрагоценных камней и минералов – в Париже они продавались на рынках в виде бус, весьма популярных среди местных хиппи.
Приобретя порцию камней, Ариан связалась с несколькими фирмами, специализировавшимися на поставках ювелирных изделий для домов высокой моды. Целыми днями она бродила по кварталам старого Парижа, сравнивая всевозможные сплавы меди, пока наконец фирма «Рефобей» не подобрала для нее идеальное сочетание, имитировавшее старинное золото.
Вернувшись с работы в доме Баленсиаги, по ночам Ариан занималась разработкой дизайна ювелирных изделий в форме орхидей и бабочек – воспоминания о таких вещицах сохранились у нее с детства. Наконец, когда эскизы были готовы, специалисты сделали сначала глиняные, а затем и металлические формы, которые передали мастерам по изготовлению оправ. Как раз перед отъездом она смотрела первые отлитые образцы.
Глядя на цепочки, заколки и браслеты, разложенные на зеленом бархате, и любуясь игрой света на бледных, пастельных тонов камнях и оправах насыщенного желтого цвета, Ариан испытала новое для нее чувство творческого удовлетворения. Она оказалась права: изделия получились исключительно красивыми, по стилю чем-то напоминающими драгоценности византийской эпохи.
Они, однако, оказались недешевыми. Ариан в отличие от прошлых месяцев не удалось ничего отложить из своей очередной зарплаты. Более того, изготовление образцов потребовало больших расходов – пришлось снять со счета несколько тысяч франков.
Жак познакомил Ариан со своим бухгалтером, месье Ивом Осмю, который объяснил ей, что для производства новой линии ювелирных изделий потребуется стартовый капитал, а также средства на проведение презентации и рекламную кампанию. Ариан сняла небольшое помещение в отеле «Крильон», с тем чтобы провести презентацию 20 сентября. Она также взяла напрокат самые элегантные стеклянные витрины, которые ей удалось найти, и заказала тисненые открытки-приглашения, которые разослала в отделы закупок всех домов моды.
Все это стоило ужасно дорого, а ведь Ариан надо было на что-то жить. Месье Осмю посоветовал ей взять ссуду в банке, и она договорилась через неделю встретиться с управляющим одного из филиалов банка, услугами которого пользовалась. Ариан не хотелось думать о том, что ее предприятие может потерпеть крах, и о том, что это будет означать для Наны и Глории. Все же мысли о будущем не давали ей покоя, и она решила немного развеяться, позагорав в компании Камелины.
К ним подошел официант с напитками.
– Мадемуазель Делор? – спросил он, обращаясь к Ариан.
Та кивнула.
– Вон тот джентльмен попросил передать вам это.
Официант протянул ей какой-то предмет и указал на мужчину в белом, стоявшего на верхней террасе.
В руках Ариан оказалась записка, продетая в кольцо с огромным рубином в форме сердца. Интенсивность цвета камня поразила ее. Развернув записку, она прочла: «Если вы поужинаете со мной сегодня вечером на моей яхте, я буду счастливейшим мужчиной в мире. Моя яхта – та, на которой вывешен бело-голубой флаг. Жду вас в 8.30». Внизу стояла подпись: Симон де ла Форс. В верхней части листа было типографским способом напечатано: Фортуна – Монте-Карло.
Ариан бросила взгляд в сторону гавани. Над одним из судов действительно развевалось бело-голубое полотнище.
– Так-та-ак, – протянула Камелина, наклонившись к Ариан. Взяв у нее из рук кольцо, она осмотрела его, затем прочла записку и подняла одну бровь. – А это не тот тип, который вышиб ногой дверь и влетел на подиум? Его жена была так смущена, что купила всю коллекцию одежды, которую мы демонстрировали. Мило с ее стороны, правда? Но месье Баленсиага все равно ужасно рассердился и отослал твоему воздыхателю счета за ремонт. Похоже, он незаурядная личность.
– Мне наплевать, пусть он хоть сам шах Ирана, – заметила Ариан. – Никуда я не пойду. А кольцо сейчас же отошлю назад.
Она уже подняла было руку, чтобы подозвать официанта, но Камелина остановила ее:
– Ты слишком серьезно к этому относишься. Если отошлешь кольцо назад, скорее всего оно просто «потеряется» где-нибудь на обратном пути. Если уж тебе так хочется, верни подарок ему лично. – Взгляд Камелины стал игривым. – Сегодня вечером в отель приедет Бруно. Если ты отправишься куда-нибудь, чтобы развлечься, у меня появится возможность побыть с ним наедине вдали от его мегеры мамочки.
– У меня нет ни малейшего желания общаться с этим типом. Наверняка он устроит какую-нибудь безобразную сцену.
Камелина метнула на подругу пристальный взгляд поверх солнечных очков.
– Ты должна уметь управляться с парнем, который начинает бузить.
Ариан молчала.
– Слушай, – снова заговорила Камелина, – у тебя ведь финансовые проблемы. Тебе как раз нужен богатый тип вроде этого. Я вовсе не призываю тебя ложиться с ним в постель – просто сделай ему после ужина деловое предложение.
В словах Камелины было рациональное зерно.
– Я так рад, что вы пришли. – Симон протянул руку, чтобы помочь гостье подняться на борт. – Сюда, пожалуйста.
Держа Ариан под руку, хозяин яхты повел ее на корму. Вдруг она почувствовала, как палуба под ногами завибрировала – двигатели заработали, и судно, развернувшись, медленно направилось к выходу из гавани. Заметив отразившееся на лице Ариан удивление, Симон улыбнулся.
– Я подумал, что вам будет приятно взглянуть на Портофино с моря. К тому же в гавани на тебя пялится каждый турист, а это очень утомляет.
Взгляд Симона скользнул по телу Ариан.
– Вы можете замерзнуть, но я уверен, что решу эту проблему. – В голосе его прозвучал недвусмысленный намек.
– Чтобы согреться, я всегда могу попросить у вашей жены одну из ее шалей, – ответила Ариан, глядя на удаляющиеся огни «Альберго Сплендидо» и мысленно ругая Камелину последними словами за то, что та уговорила ее принять приглашение.
– Жены на борту нет. Вообще-то она укатила домой, в Аргентину. Я же остался, чтобы урегулировать… кое-какие дела, касающиеся моего бизнеса, – пояснил Симон.
На палубе появился стюард в белом пиджаке.
– Шампанского, Пепе, – отрывисто бросил Симон.
Стюард открыл бутылку «Дом Периньон», наполнил два бокала, поставил их на серебряный поднос и подошел к Ариан.
– Благодарю, я не хочу шампанского, – с улыбкой отказалась она.
– Простите, мне следовало узнать, что вы хотели бы выпить. Так что же? – осведомился Симон.
– Ну, раз уж вы спросили, то я, пожалуй, с удовольствием выпила бы шампанского, – ответила Ариан и взяла с подноса бокал.
Симон щелкнул пальцами, и Пепе мгновенно исчез вместе с подносом. Хозяин яхты поднял свой бокал.
– За наше будущее, – сказал он, глядя в упор на спутницу.
– Вряд ли оно у нас есть, месье.
– Называйте меня Симон. – Де ла Форс придвинулся ближе.
Ариан вынула из сумочки кольцо.
– Я пришла главным образом потому, что хотела вернуть вам это. Я уверена, это очень ценная вещь, и мне не хотелось бы, чтобы она пропала.
С этими словами она положила кольцо на подушку, лежавшую между ней и Симоном. Луч света, упавший на камень, заставил его вспыхнуть в сумерках.
Симон молча уставился на Ариан. В его глубоко посаженных глазах было что-то пугающе злобное, но нельзя было отрицать, что взгляд их обладал гипнотической силой. Ростом Симон де ла Форс был на несколько дюймов ниже Ариан. Белая рубашка от Лакоста и белые полотняные брюки не скрывали бочкообразной фигуры. Но этот человек был словно окружен аурой могущества. Несмотря на отталкивающую внешность, Симон де ла Форс – Ариан прекрасно это понимала – был первым мужчиной на ее жизненном пути, который мог немедленно добиться исполнения любого своего каприза.
– Вы делаете ошибку, не принимая мои слова всерьез, – заявил он. – Я всегда добиваюсь желаемого. – Симон снова поднял бокал. – За наше будущее, – повторил он и сделал большой глоток.
Ариан, на какое-то время словно загипнотизированная внутренней силой, с которой был произнесен этот тост, последовала его примеру, но вкус шампанского помог ей опомниться. Ариан разозлилась на себя и решила перевести разговор на другую, менее личную тему.
– У вас замечательная яхта, – непринужденно сказала она. – Вы давно ее приобрели?
– Арендовал вчера вечером, когда услышал, что вы в Портофино.
– А как вы узнали, что я здесь?
– У меня свои источники информации, – с улыбкой ответил магнат. Вынув из кармана брюк сложенный листок бумаги, он развернул его и принялся читать: – «Понедельник: 11.00 – парикмахерская; 13.00 – ленч с редактором отдела моды журнала «Эль»; 15.30 – прогулка с дочерью в Люксембургском саду…» – Де ла Форс поднял глаза на Ариан. – Если хотите, могу процитировать содержание вашего ежедневника на неделю вперед.
Ариан пришла в ярость:
– Вы следите за мной? Прекратите немедленно.
Она встала, рассерженно глядя на де ла Форса. Тонкая ткань платья под дуновением морского ветра плотно обтянула ее тело. Волосы взметнулись вверх, обрамляя прекрасное лицо, словно нимб. Ее соски, затвердевшие от вечерней прохлады, ясно проступили под многоцветным шелком.
Симон наклонился вперед так, что его лицо теперь находилось всего в нескольких дюймах от ее тела. Он хотел ее больше всего на свете – хотел надолго, а может, и навсегда.
– Простите, если я рассердил или расстроил вас, – сказал он наконец. – Просто мне хотелось узнать о вас как можно больше. – Симон взял с подушки кольцо. – Может быть, спустимся в каюту? – предложил он. – Становится холодно. Не знаю как вы, а я очень, очень голоден.
Ариан молчала до тех пор, пока они не оказались в каюте-столовой. В углу, у огромного иллюминатора, в котором все еще видны были огни Санта-Маргериты, стоял круглый стол, накрытый на двоих.
– На палубе в самом деле стало прохладно, – смягчилась Ариан.
Симон предложил ей стул. Когда Ариан развернула свою салфетку, из нее выскользнули, лязгнув о тарелку, серьги с бриллиантами и рубинами.
– У испанцев есть поговорка: где два, там и третий. – Симон положил кольцо рядом с серьгами. – Обычно это касается неприятностей, но я подумал, что у этих слов может быть и позитивный смысл.
Она задумчиво смотрела на подарок, которой мог решить все ее финансовые проблемы до конца жизни, пока вдруг до нее не дошло, что рядом стоит стюард. Ариан отложила драгоценности в сторону. Стюард поставил перед ней хрустальную вазу с белужьей икрой, уложенной на колотый лед, и небольшую стопку блинов на серебряном блюде.
Симон подождал, пока стюард разольет в рюмки ледяную водку, и спросил:
– Вам нравятся эти серьги? Если нет, я их обменяю, как только мы вернемся в Париж.
Ариан сделала вид, что не может отвести глаз от украшений. На самом же деле она просто хотела посмотреть, какие именно приборы Симон возьмет из более чем внушительного набора столового серебра, разложенного рядом с тарелками.
– Не знаю, – отозвалась она наконец. – Когда я во время показов надеваю что-нибудь подобное, всегда приходится после шоу возвращать украшения. Глупо хотеть то, чего не можешь иметь.
– С этого момента вы можете иметь все, что захотите, – пробормотал Симон с набитым ртом.
Ариан, следуя его примеру, тоже принялась за блины.
– Я слышал, вы родом из Бразилии, – сказал де ла Форс, внезапно меняя тему.
– Я родилась во Франции, но выросла в Бразилии.
– Голоса бразильских женщин всегда звучат так, словно они занимаются любовью, – заявил Симон, накладывая себе еще икры.
– Мне трудно судить – я никогда не пробовала заниматься любовью с женщинами, – парировала Ариан.
– Вы крепкий орешек, но мне это нравится, – рассмеялся Симон и залпом опрокинул рюмку водки. – Может, дело в том, что вы, как все бразильцы, недолюбливаете аргентинцев?
– Я уже сказала вам, что я француженка. К тому же вы первый аргентинец, с которым мне довелось познакомиться. Тем не менее мне не нравятся люди, которые вышибают ногами двери и врываются в запертые помещения и в жизни других людей.
– Если бы я не выломал ту дверь, у меня не было бы возможности подарить вам эти рубины.
Ариан заметила злость в глазах де ла Форса и решила, что его, пожалуй, лучше не дразнить без необходимости.
– Я ведь уже вам объяснила, что не привыкла к таким подаркам, – с легким оттенком кокетства тихо проговорила она. – Я вовсе не хотела вас обидеть.
Сказав это, она надела кольцо и серьги.
– Я поношу их, пока будет длиться наш ужин, а потом верну их вам.
Симон потянулся через стол и похлопал ее по руке.
– Вы не можете меня обидеть, – успокаивающе сказал он и позвонил, вызывая стюарда – ему хотелось как можно скорее покончить с едой.
Ариан почувствовала себя более раскованно. Человек, в обществе которого она находилась, не нравился ей, но он изо всех сил старался ее очаровать, расспрашивая о работе и одновременно явно наслаждаясь главным блюдом – лобстером, приготовленным по-американски. Она рассказала ему о своих планах выхода на рынок с новой линией бижутерии, о предстоящей 20 сентября презентации.
– А каким образом вы собираетесь финансировать ваше предприятие? – прямо спросил Симон. Его вопрос давал Ариан тот самый единственный шанс, но она вдруг заколебалась.
– Я намерена взять ссуду в банке, – ответила она наконец, решив, что в случае необходимости обратится к де ла Форсу за помощью потом.
С этого момента он полностью взял на себя инициативу в разговоре, развлекая Ариан рассказами о своих недавних путешествиях. Закончив ужинать, они перешли в салон. Симон взял ее за руку и подвел к одному из диванов. Она осторожно присела на краешек.
– Бренди или ликера? – Симон щелкнул пальцами, подзывая стюарда.
– Нет, спасибо. Ужин был просто замечательный.
Стюард принес Симону большой бокал бренди. Симон уселся на диван рядом с Ариан, так что ноги их почти соприкасались. Яхту слегка покачивало.
– Надеюсь, качка не будет слишком сильной, – заметила она. – Моряк из меня никудышный.
– Вам не о чем беспокоиться. – И Симон положил ладонь на ее бедро.
Ариан встала, делая вид, что хочет получше разглядеть портрет молодой женщины, висевший на стене.
– Прекрасная работа, – произнесла она, стоя спиной к хозяину. – Это ваша жена?
– Я понятия не имею, кто она такая, черт побери. Сказано же вам – это не моя яхта. И будь она моей, я не стал бы вешать на стену портрет моей жены. Она одна из тех немногих ошибок, которые я совершил в своей жизни. – Симон отхлебнул бренди из бокала. – Я слышал, у вас чудесная дочь. Сколько ей лет?
– На прошлой неделе исполнился год, – ответила Ариан, по-прежнему не оборачиваясь.
– Кто ее отец?
– Не вы, – тихо и жестко ответила Ариан, не двигаясь с места.
Симон решил, что пришло время поставить эту женщину на место. Одним глотком допив бренди и чувствуя, как напиток прокладывает огненную дорожку у него внутри, де ла Форс ощутил мощнейший приступ вожделения.
Подойдя к Ариан, он обнял ее сзади, охватив ладонями ее груди, затем развернул лицом к себе и прижался губами к ее губам. Ариан не сопротивлялась – наоборот, тело ее обмякло, а руки обвили его талию. Де ла Форс принялся расстегивать пуговицы платья у нее на спине, одновременно жадно раздвигая языком ее губы.
Внезапно Ариан рыгнула, и Симон почувствовал запах недавно съеденного ею лобстера. Оттолкнув Симона, она бросилась к двери и, выбежав на палубу, склонилась над поручнями. Обильный ужин оказался за бортом. Подбежав, Симон помог ей выпрямиться. Глаза Ариан были полны слез.
– Говорила же, я никудышный моряк, – пробормотала она, идя в каюту. Симон поддерживал ее за талию.
– Пожалуйста, успокойтесь. Лягте на диван. – Симон подложил ей под голову подушку и, выпрямившись, рявкнул: – Пепе! Джованни! Быстро сюда!
В каюту вбежали стюарды.
– Скажите капитану, чтобы он как можно быстрее возвращался в гавань. И передайте по рации, чтобы вызвали врача – пусть ждет нас прямо в порту. Пошевеливайтесь!
Ариан, лежа на диване с закрытыми глазами, тихонько постанывала. Симон сел рядом с ней и, взяв ее за руку, то и дело пожимал ее пальцы. Ни одно из его прежних свиданий на яхте не заканчивалось таким образом.
Вскоре в иллюминаторах показались огни гавани Портофино. Еще через несколько минут яхта замерла у причала.
– Через минуту вас осмотрит врач, – сказал Симон.
Крепко держа Ариан за талию, он почти понес ее к двери.
Едва коснувшись ногами твердой земли, Ариан отстранилась от Симона.
– Благодарю за ужин, – сказала она, быстро снимая с себя серьги и кольцо. – Если вам так уж невтерпеж, попробуйте трахнуть свои рубины.
С этими словами Ариан сунула пальцы за пояс его брюк, оттянула их и, бросив в образовавшийся промежуток драгоценности, зашагала прочь. При мысли о том, что умение рыгать в любой момент по собственному желанию, которым она обладала в детстве, пригодилось таким неожиданным образом, на губах ее заиграла озорная улыбка. Было уже темно, и чтобы добраться до отеля, предстояло долго идти пешком в гору, но Ариан ничего не имела против.
Управляющий банка долго изучал разложенные на столе бумаги – справку о состоянии счета Ариан и бизнес-план, подготовленный ее бухгалтером.
– Сколько денег вам нужно? – спросил он наконец.
– Три тысячи франков на мои собственные расходы и десять тысяч на производство коллекции бижутерии.
Управляющий отвел взгляд и принялся вертеть в пальцах ручку.
– Что касается предоставления ссуды в три тысячи франков, тут никаких проблем – я могу сделать это, основываясь на данных о состоянии вашего счета. Но оставшуюся сумму я не могу вам выделить. Наш банк не выдает необеспеченных ссуд.
Ариан постаралась скрыть свое разочарование, хотя на случай отказа уже продумала запасной вариант. Она собиралась обратиться к Жаку – Ариан была почти уверена, что уж он-то ей поможет.
– Что ж, – сказала она, – думаю, мне удастся добыть оставшуюся сумму… из других источников.
Ариан почувствовала, что управляющий вздохнул с облегчением.
– Рад быть вам полезным, – елейным тоном пропел он. – Если вы перед уходом заглянете к месье Распару, он оформит все бумаги. Деньги будут переведены на ваш счет завтра.
Управляющий встал и протянул руку. Посетительница, однако, не двинулась с места.
– Есть еще один вопрос, который мне хотелось бы с вами обсудить, – заявила она.
Управляющий снова сел.
– Я уверена, что мой бизнес в долгосрочном плане будет весьма доходным, – заговорила Ариан, – однако, когда я начну принимать заказы, наверняка возникнут проблемы с наличностью. Я не могу рассчитывать на то, что клиенты, оформившие первые заказы, станут платить мне вперед. В торговле ювелирными изделиями это обычно не практикуется.
– О каких суммах идет речь? – поинтересовался управляющий.
Ариан выдержала небольшую паузу.
– По моим подсчетам, потребуется от двадцати до тридцати тысяч франков, – сказала она с нарочитой небрежностью, словно разговор шел о сущих пустяках.
Управляющий хрустнул пальцами.
– Мы уже обсудили вопрос о необеспеченных ссудах, мадемуазель Делор.
Ариан улыбнулась.
– Но к тому моменту, когда мне потребуются эти деньги, у меня будут заказы от лучших парижских домов моды, – возразила она. – Таким образом, ссуда уже не будет необеспеченной.
Ее собеседник на мгновение задумался.
– Если заявка действительно будет подкреплена заказами, урегулировать этот вопрос будет несложно, однако в любом случае решение буду принимать не я, – ответил он.
В отношении заказов у Ариан не было никаких сомнений. Она встала и протянула руку.
– В таком случае загляну к вам в сентябре, – сказала она. – Где мне найти месье Распара?
Жак закатил глаза. Они с Ариан сидели под красным полотняным тентом кафе «Две макаки», расположенном напротив церкви Сен-Жермен-де-Пре. Ариан украдкой скрестила под столом пальцы и, подняв голову, нашла взглядом ее шпиль.
– Видишь ли… – Жак вздохнул. – Десять тысяч франков – это все, что у меня есть в банке. На днях я видел пару божественных светильников в стиле ар-нуво. Думал сделать себе подарок ко дню рождения. Но теперь, как я понимаю, мне придется обойтись без них.
Ариан, потянувшись через стол, поцеловала Жака в щеку.
– Когда-нибудь я куплю тебе любой чертов светильник, какой ты только пожелаешь, – пробормотала она.
Жак улыбнулся.
– Ты можешь испортить макияж, дорогая. Не стоит демонстрировать свои чувства на виду у туристов.
Тыльной стороной ладони Ариан вытерла выступившие на глазах слезы.
Июль 1968 года
Стоял чудесный погожий день. Вид из отеля «Альберго Сплендидо» был так великолепен, что казался нереальным. Маленький замок на вершине холма по другую сторону залива, розовые и коричнево-желтые домики вокруг гавани, белые яхты, которые издалека казались крохотными, как детские игрушки, – все дышало идиллическим покоем. Камелина и Ариан, расположившись у бассейна в желто-белых шезлонгах, наслаждались утренним солнцем.
– Один из немногих плюсов ухода Баленсиаги в том, что мы теперь можем загорать, – пошутила Камелина. – Маэстро требовал, чтобы все его модели были бледны, словно вампиры. – Она потянулась и зевнула. – Но я к такому не привыкла. Давай чего-нибудь выпьем. – Камелина махнула рукой одному из официантов: – Два пунт-эме, пожалуйста.
Топ-модели приехали в Портофино накануне вечером. Камелина готовилась познакомиться со старой княгиней, своей будущей свекровью. Знакомство должно было состояться в воскресенье в Генуе, в родовом дворце семьи Сартеано.
– Бруно сказал, что лучше, если мы не станем спать вместе в доме его матери, пока официально не поженимся, – рассказала Камелина Ариан несколько дней назад, приглашая подругу на уик-энд в Италию. – Пожалуйста, поедем со мной. Я уверена, эта старая кошелка ожидает, что кто-то будет за мной присматривать.
Ариан была рада возможности хотя бы ненадолго покинуть Париж – ей был нужен отдых после напряженной работы в течение нескольких последних недель.
Став манекенщицей, Ариан профессионально заинтересовалась украшениями. Она обратила внимание, что искусно изготовленная бижутерия, которую она носила на подиуме, почти так же элегантна, как изделия из подлинных драгоценных камней и металлов. Но Ариан поняла и другое: какими бы изящными ни были поддельные драгоценности, они все-таки выглядели как цветное стекло.
Мода менялась. После нескольких лет бешеной популярности геометрических форм, пластика и псевдокосмических нарядов явно наметилась тенденция возврата к романтизму. Новый стиль в одежде требовал иных украшений. Тут-то Ариан и вспомнила, как в Бразилии на рынках туристам в огромных количествах продавали по дешевке разнообразнейшие поделки из кварца – красивого и недорогого камня, который, однако, страшно портили уродливые, грубые проволочные оправы. Она решила, что, комбинируя бразильские камни и европейские оправы, можно было бы делать великолепную бижутерию.
Пару недель назад она поделилась своим планом с Жаком и немедленно приступила к его реализации. Через торговую миссию при бразильском посольстве она сумела выйти на одного из французских импортеров, занимавшихся ввозом из Бразилии полудрагоценных камней и минералов – в Париже они продавались на рынках в виде бус, весьма популярных среди местных хиппи.
Приобретя порцию камней, Ариан связалась с несколькими фирмами, специализировавшимися на поставках ювелирных изделий для домов высокой моды. Целыми днями она бродила по кварталам старого Парижа, сравнивая всевозможные сплавы меди, пока наконец фирма «Рефобей» не подобрала для нее идеальное сочетание, имитировавшее старинное золото.
Вернувшись с работы в доме Баленсиаги, по ночам Ариан занималась разработкой дизайна ювелирных изделий в форме орхидей и бабочек – воспоминания о таких вещицах сохранились у нее с детства. Наконец, когда эскизы были готовы, специалисты сделали сначала глиняные, а затем и металлические формы, которые передали мастерам по изготовлению оправ. Как раз перед отъездом она смотрела первые отлитые образцы.
Глядя на цепочки, заколки и браслеты, разложенные на зеленом бархате, и любуясь игрой света на бледных, пастельных тонов камнях и оправах насыщенного желтого цвета, Ариан испытала новое для нее чувство творческого удовлетворения. Она оказалась права: изделия получились исключительно красивыми, по стилю чем-то напоминающими драгоценности византийской эпохи.
Они, однако, оказались недешевыми. Ариан в отличие от прошлых месяцев не удалось ничего отложить из своей очередной зарплаты. Более того, изготовление образцов потребовало больших расходов – пришлось снять со счета несколько тысяч франков.
Жак познакомил Ариан со своим бухгалтером, месье Ивом Осмю, который объяснил ей, что для производства новой линии ювелирных изделий потребуется стартовый капитал, а также средства на проведение презентации и рекламную кампанию. Ариан сняла небольшое помещение в отеле «Крильон», с тем чтобы провести презентацию 20 сентября. Она также взяла напрокат самые элегантные стеклянные витрины, которые ей удалось найти, и заказала тисненые открытки-приглашения, которые разослала в отделы закупок всех домов моды.
Все это стоило ужасно дорого, а ведь Ариан надо было на что-то жить. Месье Осмю посоветовал ей взять ссуду в банке, и она договорилась через неделю встретиться с управляющим одного из филиалов банка, услугами которого пользовалась. Ариан не хотелось думать о том, что ее предприятие может потерпеть крах, и о том, что это будет означать для Наны и Глории. Все же мысли о будущем не давали ей покоя, и она решила немного развеяться, позагорав в компании Камелины.
К ним подошел официант с напитками.
– Мадемуазель Делор? – спросил он, обращаясь к Ариан.
Та кивнула.
– Вон тот джентльмен попросил передать вам это.
Официант протянул ей какой-то предмет и указал на мужчину в белом, стоявшего на верхней террасе.
В руках Ариан оказалась записка, продетая в кольцо с огромным рубином в форме сердца. Интенсивность цвета камня поразила ее. Развернув записку, она прочла: «Если вы поужинаете со мной сегодня вечером на моей яхте, я буду счастливейшим мужчиной в мире. Моя яхта – та, на которой вывешен бело-голубой флаг. Жду вас в 8.30». Внизу стояла подпись: Симон де ла Форс. В верхней части листа было типографским способом напечатано: Фортуна – Монте-Карло.
Ариан бросила взгляд в сторону гавани. Над одним из судов действительно развевалось бело-голубое полотнище.
– Так-та-ак, – протянула Камелина, наклонившись к Ариан. Взяв у нее из рук кольцо, она осмотрела его, затем прочла записку и подняла одну бровь. – А это не тот тип, который вышиб ногой дверь и влетел на подиум? Его жена была так смущена, что купила всю коллекцию одежды, которую мы демонстрировали. Мило с ее стороны, правда? Но месье Баленсиага все равно ужасно рассердился и отослал твоему воздыхателю счета за ремонт. Похоже, он незаурядная личность.
– Мне наплевать, пусть он хоть сам шах Ирана, – заметила Ариан. – Никуда я не пойду. А кольцо сейчас же отошлю назад.
Она уже подняла было руку, чтобы подозвать официанта, но Камелина остановила ее:
– Ты слишком серьезно к этому относишься. Если отошлешь кольцо назад, скорее всего оно просто «потеряется» где-нибудь на обратном пути. Если уж тебе так хочется, верни подарок ему лично. – Взгляд Камелины стал игривым. – Сегодня вечером в отель приедет Бруно. Если ты отправишься куда-нибудь, чтобы развлечься, у меня появится возможность побыть с ним наедине вдали от его мегеры мамочки.
– У меня нет ни малейшего желания общаться с этим типом. Наверняка он устроит какую-нибудь безобразную сцену.
Камелина метнула на подругу пристальный взгляд поверх солнечных очков.
– Ты должна уметь управляться с парнем, который начинает бузить.
Ариан молчала.
– Слушай, – снова заговорила Камелина, – у тебя ведь финансовые проблемы. Тебе как раз нужен богатый тип вроде этого. Я вовсе не призываю тебя ложиться с ним в постель – просто сделай ему после ужина деловое предложение.
В словах Камелины было рациональное зерно.
– Я так рад, что вы пришли. – Симон протянул руку, чтобы помочь гостье подняться на борт. – Сюда, пожалуйста.
Держа Ариан под руку, хозяин яхты повел ее на корму. Вдруг она почувствовала, как палуба под ногами завибрировала – двигатели заработали, и судно, развернувшись, медленно направилось к выходу из гавани. Заметив отразившееся на лице Ариан удивление, Симон улыбнулся.
– Я подумал, что вам будет приятно взглянуть на Портофино с моря. К тому же в гавани на тебя пялится каждый турист, а это очень утомляет.
Взгляд Симона скользнул по телу Ариан.
– Вы можете замерзнуть, но я уверен, что решу эту проблему. – В голосе его прозвучал недвусмысленный намек.
– Чтобы согреться, я всегда могу попросить у вашей жены одну из ее шалей, – ответила Ариан, глядя на удаляющиеся огни «Альберго Сплендидо» и мысленно ругая Камелину последними словами за то, что та уговорила ее принять приглашение.
– Жены на борту нет. Вообще-то она укатила домой, в Аргентину. Я же остался, чтобы урегулировать… кое-какие дела, касающиеся моего бизнеса, – пояснил Симон.
На палубе появился стюард в белом пиджаке.
– Шампанского, Пепе, – отрывисто бросил Симон.
Стюард открыл бутылку «Дом Периньон», наполнил два бокала, поставил их на серебряный поднос и подошел к Ариан.
– Благодарю, я не хочу шампанского, – с улыбкой отказалась она.
– Простите, мне следовало узнать, что вы хотели бы выпить. Так что же? – осведомился Симон.
– Ну, раз уж вы спросили, то я, пожалуй, с удовольствием выпила бы шампанского, – ответила Ариан и взяла с подноса бокал.
Симон щелкнул пальцами, и Пепе мгновенно исчез вместе с подносом. Хозяин яхты поднял свой бокал.
– За наше будущее, – сказал он, глядя в упор на спутницу.
– Вряд ли оно у нас есть, месье.
– Называйте меня Симон. – Де ла Форс придвинулся ближе.
Ариан вынула из сумочки кольцо.
– Я пришла главным образом потому, что хотела вернуть вам это. Я уверена, это очень ценная вещь, и мне не хотелось бы, чтобы она пропала.
С этими словами она положила кольцо на подушку, лежавшую между ней и Симоном. Луч света, упавший на камень, заставил его вспыхнуть в сумерках.
Симон молча уставился на Ариан. В его глубоко посаженных глазах было что-то пугающе злобное, но нельзя было отрицать, что взгляд их обладал гипнотической силой. Ростом Симон де ла Форс был на несколько дюймов ниже Ариан. Белая рубашка от Лакоста и белые полотняные брюки не скрывали бочкообразной фигуры. Но этот человек был словно окружен аурой могущества. Несмотря на отталкивающую внешность, Симон де ла Форс – Ариан прекрасно это понимала – был первым мужчиной на ее жизненном пути, который мог немедленно добиться исполнения любого своего каприза.
– Вы делаете ошибку, не принимая мои слова всерьез, – заявил он. – Я всегда добиваюсь желаемого. – Симон снова поднял бокал. – За наше будущее, – повторил он и сделал большой глоток.
Ариан, на какое-то время словно загипнотизированная внутренней силой, с которой был произнесен этот тост, последовала его примеру, но вкус шампанского помог ей опомниться. Ариан разозлилась на себя и решила перевести разговор на другую, менее личную тему.
– У вас замечательная яхта, – непринужденно сказала она. – Вы давно ее приобрели?
– Арендовал вчера вечером, когда услышал, что вы в Портофино.
– А как вы узнали, что я здесь?
– У меня свои источники информации, – с улыбкой ответил магнат. Вынув из кармана брюк сложенный листок бумаги, он развернул его и принялся читать: – «Понедельник: 11.00 – парикмахерская; 13.00 – ленч с редактором отдела моды журнала «Эль»; 15.30 – прогулка с дочерью в Люксембургском саду…» – Де ла Форс поднял глаза на Ариан. – Если хотите, могу процитировать содержание вашего ежедневника на неделю вперед.
Ариан пришла в ярость:
– Вы следите за мной? Прекратите немедленно.
Она встала, рассерженно глядя на де ла Форса. Тонкая ткань платья под дуновением морского ветра плотно обтянула ее тело. Волосы взметнулись вверх, обрамляя прекрасное лицо, словно нимб. Ее соски, затвердевшие от вечерней прохлады, ясно проступили под многоцветным шелком.
Симон наклонился вперед так, что его лицо теперь находилось всего в нескольких дюймах от ее тела. Он хотел ее больше всего на свете – хотел надолго, а может, и навсегда.
– Простите, если я рассердил или расстроил вас, – сказал он наконец. – Просто мне хотелось узнать о вас как можно больше. – Симон взял с подушки кольцо. – Может быть, спустимся в каюту? – предложил он. – Становится холодно. Не знаю как вы, а я очень, очень голоден.
Ариан молчала до тех пор, пока они не оказались в каюте-столовой. В углу, у огромного иллюминатора, в котором все еще видны были огни Санта-Маргериты, стоял круглый стол, накрытый на двоих.
– На палубе в самом деле стало прохладно, – смягчилась Ариан.
Симон предложил ей стул. Когда Ариан развернула свою салфетку, из нее выскользнули, лязгнув о тарелку, серьги с бриллиантами и рубинами.
– У испанцев есть поговорка: где два, там и третий. – Симон положил кольцо рядом с серьгами. – Обычно это касается неприятностей, но я подумал, что у этих слов может быть и позитивный смысл.
Она задумчиво смотрела на подарок, которой мог решить все ее финансовые проблемы до конца жизни, пока вдруг до нее не дошло, что рядом стоит стюард. Ариан отложила драгоценности в сторону. Стюард поставил перед ней хрустальную вазу с белужьей икрой, уложенной на колотый лед, и небольшую стопку блинов на серебряном блюде.
Симон подождал, пока стюард разольет в рюмки ледяную водку, и спросил:
– Вам нравятся эти серьги? Если нет, я их обменяю, как только мы вернемся в Париж.
Ариан сделала вид, что не может отвести глаз от украшений. На самом же деле она просто хотела посмотреть, какие именно приборы Симон возьмет из более чем внушительного набора столового серебра, разложенного рядом с тарелками.
– Не знаю, – отозвалась она наконец. – Когда я во время показов надеваю что-нибудь подобное, всегда приходится после шоу возвращать украшения. Глупо хотеть то, чего не можешь иметь.
– С этого момента вы можете иметь все, что захотите, – пробормотал Симон с набитым ртом.
Ариан, следуя его примеру, тоже принялась за блины.
– Я слышал, вы родом из Бразилии, – сказал де ла Форс, внезапно меняя тему.
– Я родилась во Франции, но выросла в Бразилии.
– Голоса бразильских женщин всегда звучат так, словно они занимаются любовью, – заявил Симон, накладывая себе еще икры.
– Мне трудно судить – я никогда не пробовала заниматься любовью с женщинами, – парировала Ариан.
– Вы крепкий орешек, но мне это нравится, – рассмеялся Симон и залпом опрокинул рюмку водки. – Может, дело в том, что вы, как все бразильцы, недолюбливаете аргентинцев?
– Я уже сказала вам, что я француженка. К тому же вы первый аргентинец, с которым мне довелось познакомиться. Тем не менее мне не нравятся люди, которые вышибают ногами двери и врываются в запертые помещения и в жизни других людей.
– Если бы я не выломал ту дверь, у меня не было бы возможности подарить вам эти рубины.
Ариан заметила злость в глазах де ла Форса и решила, что его, пожалуй, лучше не дразнить без необходимости.
– Я ведь уже вам объяснила, что не привыкла к таким подаркам, – с легким оттенком кокетства тихо проговорила она. – Я вовсе не хотела вас обидеть.
Сказав это, она надела кольцо и серьги.
– Я поношу их, пока будет длиться наш ужин, а потом верну их вам.
Симон потянулся через стол и похлопал ее по руке.
– Вы не можете меня обидеть, – успокаивающе сказал он и позвонил, вызывая стюарда – ему хотелось как можно скорее покончить с едой.
Ариан почувствовала себя более раскованно. Человек, в обществе которого она находилась, не нравился ей, но он изо всех сил старался ее очаровать, расспрашивая о работе и одновременно явно наслаждаясь главным блюдом – лобстером, приготовленным по-американски. Она рассказала ему о своих планах выхода на рынок с новой линией бижутерии, о предстоящей 20 сентября презентации.
– А каким образом вы собираетесь финансировать ваше предприятие? – прямо спросил Симон. Его вопрос давал Ариан тот самый единственный шанс, но она вдруг заколебалась.
– Я намерена взять ссуду в банке, – ответила она наконец, решив, что в случае необходимости обратится к де ла Форсу за помощью потом.
С этого момента он полностью взял на себя инициативу в разговоре, развлекая Ариан рассказами о своих недавних путешествиях. Закончив ужинать, они перешли в салон. Симон взял ее за руку и подвел к одному из диванов. Она осторожно присела на краешек.
– Бренди или ликера? – Симон щелкнул пальцами, подзывая стюарда.
– Нет, спасибо. Ужин был просто замечательный.
Стюард принес Симону большой бокал бренди. Симон уселся на диван рядом с Ариан, так что ноги их почти соприкасались. Яхту слегка покачивало.
– Надеюсь, качка не будет слишком сильной, – заметила она. – Моряк из меня никудышный.
– Вам не о чем беспокоиться. – И Симон положил ладонь на ее бедро.
Ариан встала, делая вид, что хочет получше разглядеть портрет молодой женщины, висевший на стене.
– Прекрасная работа, – произнесла она, стоя спиной к хозяину. – Это ваша жена?
– Я понятия не имею, кто она такая, черт побери. Сказано же вам – это не моя яхта. И будь она моей, я не стал бы вешать на стену портрет моей жены. Она одна из тех немногих ошибок, которые я совершил в своей жизни. – Симон отхлебнул бренди из бокала. – Я слышал, у вас чудесная дочь. Сколько ей лет?
– На прошлой неделе исполнился год, – ответила Ариан, по-прежнему не оборачиваясь.
– Кто ее отец?
– Не вы, – тихо и жестко ответила Ариан, не двигаясь с места.
Симон решил, что пришло время поставить эту женщину на место. Одним глотком допив бренди и чувствуя, как напиток прокладывает огненную дорожку у него внутри, де ла Форс ощутил мощнейший приступ вожделения.
Подойдя к Ариан, он обнял ее сзади, охватив ладонями ее груди, затем развернул лицом к себе и прижался губами к ее губам. Ариан не сопротивлялась – наоборот, тело ее обмякло, а руки обвили его талию. Де ла Форс принялся расстегивать пуговицы платья у нее на спине, одновременно жадно раздвигая языком ее губы.
Внезапно Ариан рыгнула, и Симон почувствовал запах недавно съеденного ею лобстера. Оттолкнув Симона, она бросилась к двери и, выбежав на палубу, склонилась над поручнями. Обильный ужин оказался за бортом. Подбежав, Симон помог ей выпрямиться. Глаза Ариан были полны слез.
– Говорила же, я никудышный моряк, – пробормотала она, идя в каюту. Симон поддерживал ее за талию.
– Пожалуйста, успокойтесь. Лягте на диван. – Симон подложил ей под голову подушку и, выпрямившись, рявкнул: – Пепе! Джованни! Быстро сюда!
В каюту вбежали стюарды.
– Скажите капитану, чтобы он как можно быстрее возвращался в гавань. И передайте по рации, чтобы вызвали врача – пусть ждет нас прямо в порту. Пошевеливайтесь!
Ариан, лежа на диване с закрытыми глазами, тихонько постанывала. Симон сел рядом с ней и, взяв ее за руку, то и дело пожимал ее пальцы. Ни одно из его прежних свиданий на яхте не заканчивалось таким образом.
Вскоре в иллюминаторах показались огни гавани Портофино. Еще через несколько минут яхта замерла у причала.
– Через минуту вас осмотрит врач, – сказал Симон.
Крепко держа Ариан за талию, он почти понес ее к двери.
Едва коснувшись ногами твердой земли, Ариан отстранилась от Симона.
– Благодарю за ужин, – сказала она, быстро снимая с себя серьги и кольцо. – Если вам так уж невтерпеж, попробуйте трахнуть свои рубины.
С этими словами Ариан сунула пальцы за пояс его брюк, оттянула их и, бросив в образовавшийся промежуток драгоценности, зашагала прочь. При мысли о том, что умение рыгать в любой момент по собственному желанию, которым она обладала в детстве, пригодилось таким неожиданным образом, на губах ее заиграла озорная улыбка. Было уже темно, и чтобы добраться до отеля, предстояло долго идти пешком в гору, но Ариан ничего не имела против.
Управляющий банка долго изучал разложенные на столе бумаги – справку о состоянии счета Ариан и бизнес-план, подготовленный ее бухгалтером.
– Сколько денег вам нужно? – спросил он наконец.
– Три тысячи франков на мои собственные расходы и десять тысяч на производство коллекции бижутерии.
Управляющий отвел взгляд и принялся вертеть в пальцах ручку.
– Что касается предоставления ссуды в три тысячи франков, тут никаких проблем – я могу сделать это, основываясь на данных о состоянии вашего счета. Но оставшуюся сумму я не могу вам выделить. Наш банк не выдает необеспеченных ссуд.
Ариан постаралась скрыть свое разочарование, хотя на случай отказа уже продумала запасной вариант. Она собиралась обратиться к Жаку – Ариан была почти уверена, что уж он-то ей поможет.
– Что ж, – сказала она, – думаю, мне удастся добыть оставшуюся сумму… из других источников.
Ариан почувствовала, что управляющий вздохнул с облегчением.
– Рад быть вам полезным, – елейным тоном пропел он. – Если вы перед уходом заглянете к месье Распару, он оформит все бумаги. Деньги будут переведены на ваш счет завтра.
Управляющий встал и протянул руку. Посетительница, однако, не двинулась с места.
– Есть еще один вопрос, который мне хотелось бы с вами обсудить, – заявила она.
Управляющий снова сел.
– Я уверена, что мой бизнес в долгосрочном плане будет весьма доходным, – заговорила Ариан, – однако, когда я начну принимать заказы, наверняка возникнут проблемы с наличностью. Я не могу рассчитывать на то, что клиенты, оформившие первые заказы, станут платить мне вперед. В торговле ювелирными изделиями это обычно не практикуется.
– О каких суммах идет речь? – поинтересовался управляющий.
Ариан выдержала небольшую паузу.
– По моим подсчетам, потребуется от двадцати до тридцати тысяч франков, – сказала она с нарочитой небрежностью, словно разговор шел о сущих пустяках.
Управляющий хрустнул пальцами.
– Мы уже обсудили вопрос о необеспеченных ссудах, мадемуазель Делор.
Ариан улыбнулась.
– Но к тому моменту, когда мне потребуются эти деньги, у меня будут заказы от лучших парижских домов моды, – возразила она. – Таким образом, ссуда уже не будет необеспеченной.
Ее собеседник на мгновение задумался.
– Если заявка действительно будет подкреплена заказами, урегулировать этот вопрос будет несложно, однако в любом случае решение буду принимать не я, – ответил он.
В отношении заказов у Ариан не было никаких сомнений. Она встала и протянула руку.
– В таком случае загляну к вам в сентябре, – сказала она. – Где мне найти месье Распара?
Жак закатил глаза. Они с Ариан сидели под красным полотняным тентом кафе «Две макаки», расположенном напротив церкви Сен-Жермен-де-Пре. Ариан украдкой скрестила под столом пальцы и, подняв голову, нашла взглядом ее шпиль.
– Видишь ли… – Жак вздохнул. – Десять тысяч франков – это все, что у меня есть в банке. На днях я видел пару божественных светильников в стиле ар-нуво. Думал сделать себе подарок ко дню рождения. Но теперь, как я понимаю, мне придется обойтись без них.
Ариан, потянувшись через стол, поцеловала Жака в щеку.
– Когда-нибудь я куплю тебе любой чертов светильник, какой ты только пожелаешь, – пробормотала она.
Жак улыбнулся.
– Ты можешь испортить макияж, дорогая. Не стоит демонстрировать свои чувства на виду у туристов.
Тыльной стороной ладони Ариан вытерла выступившие на глазах слезы.
Глава 15
Париж
Сентябрь 1968 года
Ариан стояла перед громадным окном, выходившим на рю Руаяль. Огни фар автомобилей на улице казались размытыми из-за осеннего дождя. В комнате было почти темно – ее освещали, слабо отражаясь на золотистых панелях стен, лишь маленькие светильники, установленные внутри выставочных витрин. Там были разложены украшения, ее украшения. У Ариан были все основания для того, чтобы гордиться собой.
Сентябрь 1968 года
Ариан стояла перед громадным окном, выходившим на рю Руаяль. Огни фар автомобилей на улице казались размытыми из-за осеннего дождя. В комнате было почти темно – ее освещали, слабо отражаясь на золотистых панелях стен, лишь маленькие светильники, установленные внутри выставочных витрин. Там были разложены украшения, ее украшения. У Ариан были все основания для того, чтобы гордиться собой.