Страница:
— Ужин будет в шесть часов, — сообщила Дейзи. — Думаю, тебе следует немного отдохнуть.
— До утра ты мне не понадобишься, — сказала Блайд и присела в одно, из кресел. — Можешь тоже отдохнуть.
— Конечно, сегодня ночью будет кому снять с тебя одежду. — Дейзи многозначительно улыбнулась и исчезла за дверью.
Блайд поднялась с кресла и подошла к окну. Она была слишком возбуждена, чтобы уснуть. К тому же ей не терпелось выйти наружу и познакомиться с садом.
Без нескольких минут шесть Блайд вышла из своей комнаты. На ней было темно-фиолетовое шелковое платье с низким вырезом, которое, по ее мнению, соответствовало замужней женщине. Она не думала, что Роджеру понравится, если его молодая жена выйдет к ужину в девичьем платье закрытой шеей.
Занятая этими мыслями, она вошла в столовую. Роджера здесь не было, и Блайд в нерешительности остановилась перед столом.
— Добрый вечер, миледи, — услышала она голос мажордома.
— А где мой муж? — улыбнулась ему Блайд.
— Он все еще работает в кабинете, — ответил Боттомз. — Но, уверен, он скоро присоединится к вам. Разрешите проводить вас к столу.
Проходя по длинному залу, освещенному факелами, Блайд увидела на стене два портрета и остановилась, чтобы получше рассмотреть их. На одном был изображен смуглый мужчина с мрачным выражением лица, а на другом — полная женщина с живыми голубыми глазами и загадочной улыбкой. — Кто это? — спросила Блайд у мажордома.
— Это родители милорда, — ответил мистер Боттомз.
— Роджер и Джеффри похожи на мать, — тихо проговорила Блайд. — А Седрик — на отца.
Мистер Боттомз усадил Блайд за длинный стол. В этот момент она заметила пажа Хардвика, который проскользнул в столовую и что-то прошептал на ухо мажордому.
— Милорд передает вам свои извинения, — сказал мистер Боттомз. — Он не может прервать работу, но обещает увидеться с вами, как только закончит дела.
Блайд с трудом заставила себя улыбнуться. Ей не хотелось, чтобы слуги догадались о ее состоянии. Неужели Роджер так и не смог простить ей конкуренцию на рынке шерсти и зерна?
Терзаемая противоречивыми чувствами, Блайд сидела с унылым видом за столом. Она едва притронулась к еде. Начала болеть голова. Блайд резко поднялась из-за стола, и к ней тут же подскочил мажордом.
— Вы великолепный слуга, мистер Боттомз. Я очень благодарна вам. Если когда-то Роджер откажет вам от места, вы можете рассчитывать на достойную работу в замке Деверэ.
Боттомз улыбнулся в ответ на такой комплимент.
— Разрешите проводить вас в спальню, — предложил он.
— Я знаю дорогу, — ответила Блайд и, высоко подняв голову, вышла из столовой. Не хватало еще, чтобы в первую брачную ночь ее провожал в спальню мажордом!
Оказавшись в спальне, Блайд надела лежавшую на кровати ночную рубашку и подошла к зеркалу. Рубашка была почти прозрачной. Это вызвало у Блайд улыбку: теперь муж не сможет не обратить на нее внимания, когда увидит. В ожидании его она подошла к окну и посмотрела на ночное небо. На нем сияла одинокая звезда. Блайд ощутила близкое родство с этим маячком, таким же одиноким на небе, как и она в своей новой спальне.
Через некоторое время она услышала приглушенные голоса, доносившиеся из смежной спальни мужа. Прокравшись на цыпочках к двери, разделявшей две комнаты, Блайд стала прислушиваться. Роджер разговаривал с мистером Хардвиком. Неожиданно их разговор прервался, и до слуха Блайд донеслись скрип закрывающейся двери и шаги мужа.
Через несколько мгновений Роджер войдет к ней. Ее сердце забилось в тревожном ожидании. Если бы он хоть немного поухаживал за ней днем, сейчас ей не было бы так страшно.
Блайд не отрываясь смотрела на дверь. Ожидание затягивалось. Шаги за стеной вскоре стихли. Что он делал?
Не спуская глаз с двери, Блайд попятилась и села в кресло перед камином. Может быть, Роджер ждал, что она сама придет к нему? Собрав все свое мужество, Блайд встала и подошла к двери. Повернув дрожащей рукой ручку, она толкнула дверь и заглянула в комнату Роджера.
Он сидел в кресле спиной к ней.
— Роджер? — шепотом позвала Блайд. Он обернулся и тут же вскочил с кресла.
— Почему ты не спишь?
— Я… я ждала тебя.
Роджер долго смотрел на Блайд, проводя взглядом по округлостям ее грудей и изгибу бедер. «Господи, он разглядывает меня как лошадь, выставленную на продажу. Может быть, он еще подойдет и проверит мои зубы? Или он сравнивает меня с Дарнел Ховард? Интересно, выдержу ли я это сравнение?» — думала Блайд, стоя под пристальным взглядом Роджера.
Когда он снова посмотрел ей в глаза, в его взгляде она прочитала, что он желает ее как женщину, но уже в следующее мгновение Роджер придал своему лицу бесстрастное выражение.
— Возвращайся в свою спальню, — произнес он усталым голосом. — Я не собираюсь спать с тобой сегодня.
Блайд больно стиснула ладони в кулаки.
— Но ты дал клятву перед Господом… — начала было она.
— Я солгал, — прервал ее Роджер. Его взгляд и голос были холодны как лед.
— Но…
— Пошла вон, черт тебя побери!
Блайд опрометью бросилась в свою спальню, с силой захлопнув за собой дверь, и подбежала к окну. Едва сдерживая громкие рыдания, она устремила свой взгляд в небо. Одинокая звезда тоже покинула ее, скрывшись за внезапно набежавшей тучей.
— Великая Мать-Богиня! Поделись со мной твоей мудростью, — прошептала Блайд, протягивая руку вперед. — Помоги святому Свитуну, пошли мне и Роджеру благословение любви.
К сожалению, Мать-Богиня не стала делиться с ней мудростью в эту ночь, и святой Свитун тоже остался безучастным.
Только терпение и любовь помогут Роджеру стать прежним, вспомнила Блайд слова отца.
— Ах, папа, это было проще сказать, чем сделать, — проговорила вслух Блайд. — Видимо, сначала мне придется побороть в нем сладкие воспоминания о Дарнел Ховард, — с горечью в голосе сказала она, окидывая взглядом свою пустую кровать.
Глава 4
— До утра ты мне не понадобишься, — сказала Блайд и присела в одно, из кресел. — Можешь тоже отдохнуть.
— Конечно, сегодня ночью будет кому снять с тебя одежду. — Дейзи многозначительно улыбнулась и исчезла за дверью.
Блайд поднялась с кресла и подошла к окну. Она была слишком возбуждена, чтобы уснуть. К тому же ей не терпелось выйти наружу и познакомиться с садом.
Без нескольких минут шесть Блайд вышла из своей комнаты. На ней было темно-фиолетовое шелковое платье с низким вырезом, которое, по ее мнению, соответствовало замужней женщине. Она не думала, что Роджеру понравится, если его молодая жена выйдет к ужину в девичьем платье закрытой шеей.
Занятая этими мыслями, она вошла в столовую. Роджера здесь не было, и Блайд в нерешительности остановилась перед столом.
— Добрый вечер, миледи, — услышала она голос мажордома.
— А где мой муж? — улыбнулась ему Блайд.
— Он все еще работает в кабинете, — ответил Боттомз. — Но, уверен, он скоро присоединится к вам. Разрешите проводить вас к столу.
Проходя по длинному залу, освещенному факелами, Блайд увидела на стене два портрета и остановилась, чтобы получше рассмотреть их. На одном был изображен смуглый мужчина с мрачным выражением лица, а на другом — полная женщина с живыми голубыми глазами и загадочной улыбкой. — Кто это? — спросила Блайд у мажордома.
— Это родители милорда, — ответил мистер Боттомз.
— Роджер и Джеффри похожи на мать, — тихо проговорила Блайд. — А Седрик — на отца.
Мистер Боттомз усадил Блайд за длинный стол. В этот момент она заметила пажа Хардвика, который проскользнул в столовую и что-то прошептал на ухо мажордому.
— Милорд передает вам свои извинения, — сказал мистер Боттомз. — Он не может прервать работу, но обещает увидеться с вами, как только закончит дела.
Блайд с трудом заставила себя улыбнуться. Ей не хотелось, чтобы слуги догадались о ее состоянии. Неужели Роджер так и не смог простить ей конкуренцию на рынке шерсти и зерна?
Терзаемая противоречивыми чувствами, Блайд сидела с унылым видом за столом. Она едва притронулась к еде. Начала болеть голова. Блайд резко поднялась из-за стола, и к ней тут же подскочил мажордом.
— Вы великолепный слуга, мистер Боттомз. Я очень благодарна вам. Если когда-то Роджер откажет вам от места, вы можете рассчитывать на достойную работу в замке Деверэ.
Боттомз улыбнулся в ответ на такой комплимент.
— Разрешите проводить вас в спальню, — предложил он.
— Я знаю дорогу, — ответила Блайд и, высоко подняв голову, вышла из столовой. Не хватало еще, чтобы в первую брачную ночь ее провожал в спальню мажордом!
Оказавшись в спальне, Блайд надела лежавшую на кровати ночную рубашку и подошла к зеркалу. Рубашка была почти прозрачной. Это вызвало у Блайд улыбку: теперь муж не сможет не обратить на нее внимания, когда увидит. В ожидании его она подошла к окну и посмотрела на ночное небо. На нем сияла одинокая звезда. Блайд ощутила близкое родство с этим маячком, таким же одиноким на небе, как и она в своей новой спальне.
Через некоторое время она услышала приглушенные голоса, доносившиеся из смежной спальни мужа. Прокравшись на цыпочках к двери, разделявшей две комнаты, Блайд стала прислушиваться. Роджер разговаривал с мистером Хардвиком. Неожиданно их разговор прервался, и до слуха Блайд донеслись скрип закрывающейся двери и шаги мужа.
Через несколько мгновений Роджер войдет к ней. Ее сердце забилось в тревожном ожидании. Если бы он хоть немного поухаживал за ней днем, сейчас ей не было бы так страшно.
Блайд не отрываясь смотрела на дверь. Ожидание затягивалось. Шаги за стеной вскоре стихли. Что он делал?
Не спуская глаз с двери, Блайд попятилась и села в кресло перед камином. Может быть, Роджер ждал, что она сама придет к нему? Собрав все свое мужество, Блайд встала и подошла к двери. Повернув дрожащей рукой ручку, она толкнула дверь и заглянула в комнату Роджера.
Он сидел в кресле спиной к ней.
— Роджер? — шепотом позвала Блайд. Он обернулся и тут же вскочил с кресла.
— Почему ты не спишь?
— Я… я ждала тебя.
Роджер долго смотрел на Блайд, проводя взглядом по округлостям ее грудей и изгибу бедер. «Господи, он разглядывает меня как лошадь, выставленную на продажу. Может быть, он еще подойдет и проверит мои зубы? Или он сравнивает меня с Дарнел Ховард? Интересно, выдержу ли я это сравнение?» — думала Блайд, стоя под пристальным взглядом Роджера.
Когда он снова посмотрел ей в глаза, в его взгляде она прочитала, что он желает ее как женщину, но уже в следующее мгновение Роджер придал своему лицу бесстрастное выражение.
— Возвращайся в свою спальню, — произнес он усталым голосом. — Я не собираюсь спать с тобой сегодня.
Блайд больно стиснула ладони в кулаки.
— Но ты дал клятву перед Господом… — начала было она.
— Я солгал, — прервал ее Роджер. Его взгляд и голос были холодны как лед.
— Но…
— Пошла вон, черт тебя побери!
Блайд опрометью бросилась в свою спальню, с силой захлопнув за собой дверь, и подбежала к окну. Едва сдерживая громкие рыдания, она устремила свой взгляд в небо. Одинокая звезда тоже покинула ее, скрывшись за внезапно набежавшей тучей.
— Великая Мать-Богиня! Поделись со мной твоей мудростью, — прошептала Блайд, протягивая руку вперед. — Помоги святому Свитуну, пошли мне и Роджеру благословение любви.
К сожалению, Мать-Богиня не стала делиться с ней мудростью в эту ночь, и святой Свитун тоже остался безучастным.
Только терпение и любовь помогут Роджеру стать прежним, вспомнила Блайд слова отца.
— Ах, папа, это было проще сказать, чем сделать, — проговорила вслух Блайд. — Видимо, сначала мне придется побороть в нем сладкие воспоминания о Дарнел Ховард, — с горечью в голосе сказала она, окидывая взглядом свою пустую кровать.
Глава 4
Блайд проснулась за несколько минут до рассвета, когда мир словно наполнялся волшебством. Она зевнула, потянулась всем телом и соскочила с кровати.
Не обращая внимания на утренний холодок, босиком подбежала к окну, чтобы поприветствовать начало нового дня, и распахнула ставни: горизонт уже окрасился оранжевыми всполохами. Чтобы быть
ближе к восходящему солнцу, Блайд открыла окно и высунулась наружу.
— Отец-Солнце целует Мать-Землю, — тихо прошептала она заученное с детства приветствие. — Великая Мать-Богиня и святой Свитун, — произнесла Блайд начальные слова своей утренней молитвы, — сделайте так, чтобы сегодня я и мой муж стали одним целым.
Ее рука непроизвольно потянулась к кресту Вотана. «Тебя выбираю я». Роджер выбрал свой путь еще пять лет назад. Почему же теперь он отказывается признать очевидное? Видимо, раны, нанесенные ее орлу, оказались слишком тяжелыми, и потребуется много времени, чтобы они затянулись.
Блайд посмотрела на Темзу: стелившийся над водой туман уже начал таять под лучами восходящего солнца. Почувствовав, как сон снова накатывает на нее, Блайд хотела вернуться в постель, но в этот момент заметила какую-то фигуру в саду. Это был Роджер, он шел от конюшни, держа в руках лопату и грабли.
Чтобы остаться незамеченной, Блайд на шаг отошла от окна и стала наблюдать за Роджером. Он вышел на лужайку прямо под ее окном, положил орудия на землю и огляделся вокруг, словно здороваясь с садом, который не видел с самой весны. Он был похож на друида, приветствующего священные растения.
Затем Роджер снял черный сюртук и принялся окапывать розовый куст, готовя его к зиме. Блайд могла поклясться, что видела, как шевелятся его губы, — видимо, он разговаривал со своим любимцем. Такое проявление любви к природе несказанно порадовало ее.
Блайд скользнула взглядом по широким плечам Роджера, его мускулистой спине и узким бедрам. Не было никаких сомнений в том, что ее муж представлял собой идеальный образец мужской красоты. В этот момент Роджер остановился, чтобы посмотреть на результат своих трудов, и тут к розовому кусту подлетела бабочка. Блайд подняла руку и прикоснулась указательным пальцем правой руки сначала к губам, потом к сердцу, а затем протянула руку в том направлении, где росла плакучая ива.
— О древняя ива, мудрая, как сама земля, — прошептала Блайд, — помоги мне сотворить магическое заклинание.
Блайд указала пальцем на правое плечо Роджера, и бабочка послушно села на него. Роджер посмотрел на насекомое и осторожно сдул его с плеча. Блайд улыбнулась и перевела указательный палец влево. Бабочка тут же перелетела на левое плечо Роджера, и он снова согнал ее. Едва сдерживая смех, Блайд указала пальцем на его макушку, и бабочка опустилась Роджеру на голову.
— Святые угодники! — раздался его удивленный возглас.
Не в силах больше сдерживать себя, Блайд рассмеялась заливистым смехом. Роджер обернулся и заметил ее в открытом окне. Блайд подошла ближе, чтобы он мог видеть ее грудь, просвечивающую через тонкую ткань рубашки.
— Доброе утро, милорд.
— Доброе утро, миледи.
Роджер улыбнулся Блайд ласковой улыбкой, которую она помнила еще с детских лет.
Видя, что Роджер не может оторвать от нее взгляда, Блайд почувствовала прилив счастья. Это утро будет принадлежать ей, и она больше не сердилась на мужа за его вчерашнее невежливое поведение.
Роджер заметил выражение безмятежного счастья на лице Блайд и подумал, что она похожа на бабочку в райском саду. «Может быть, у нее был молодой возлюбленный, от которого ей пришлось отказаться ради брака со мной? — вдруг подумал Роджер, и эта мысль омрачила его настроение. — Вдруг, когда я прогнал ее вчера ночью, она испытала облегчение?»
Но радостная улыбка Блайд смягчила его сердце.
— Не думал, что за мной наблюдают, — сказал Роджер.
— Ты встал сегодня очень рано.
— И ты тоже.
— Я всегда встречаю рассвет, — призналась Блайд. — Это мое самое любимое время дня.
— Мне тоже нравится утренняя тишина. В воздухе ощущается надежда.
Блайд окинула взглядом сад и сказала:
— У тебя здесь очень красиво.
— Спасибо, — ответил Роджер, рассматривая ее с тем же интересом, с каким она рассматривала его сад.
У нее были самые красивые глаза из тех, какие он когда-либо видел. Ее щеки окрашивал нежный румянец, красиво смотревшийся на коже цвета густых сливок. Тут Роджер за: метил, что ткань ночной рубашки почти прозрачная to через нее видно, как соблазнительно напрягаются от утренней прохлады темные соски. Едва не застонав, он закрыл глаза и тут же почувствовал, как восстает его мужская плоть. Он желал. Блайд, и отрицать это было бессмысленно. Как он сможет жить с ней под одной крышей и воздерживаться от близости с ней?
— Не могу дождаться, когда увижу твой сад летом, — снова раздался голос Блайд. — Я очень люблю розы.
Роджер сорвал с куста один из последних бутонов и подошел к стене, у которой стояла лестница. Он приставил ее под окно и начал подниматься. Встав на последнюю верхнюю перекладину, Роджер оказался прямо напротив Блайд.
— Для вас, миледи, — сказал он, протягивая ей цветок.
— Благодарю вас, милорд. — Ее ответная улыбка едва не ослепила Роджера.
Они молча смотрели друг другу в глаза. Аромат розы окутывал Блайд словно облако. Роджер почувствовал, что еще немного, и он влезет в комнату, желая заняться с Блайд любовью.
— Ты не хочешь зайти? — спросила она, словно прочитала его мысли.
Роджер заглянул в спальню и увидел разобранную постель. Он чуть слышно застонал, представив, как будет выглядеть Блайд на этих шелковистых простынях.
— Может быть, в другой раз, — сказал он не очень решительно. — Позже я хочу поговорить с тобой в моем кабинете.
Блайд снова одарила его соблазнительной улыбкой:
— Это нетрудно организовать.
— Как насчет десяти утра? Она кивнула в знак согласия.
Роджер почувствовал, что не в силах вот так просто взять и уйти сейчас от Блайд.
— А что моя маленькая бабочка будет делать до этого часа? — спросил он.
— Вернусь в кровать и буду спать.
— Тогда я оставляю тебя и желаю приятных снов. Блайд наклонилась вперед так, что Роджер мог бы дотянуться губами до ее грудей.
— Мои сны будут приятными только в том случае, если в них будешь ты, — прошептала Блайд ему на ухо.
Чтобы не искушать себя волнующей близостью Блайд, Роджер стал поспешно спускаться по лестнице, и, когда он был уже почти внизу, она позвала его:
— Роджер!
— Да? — Он остановился и посмотрел наверх;
Блайд некоторое время смотрела на него и вдруг рассмеялась:
— Я забыла, зачем позвала тебя.
— Я не сдвинусь с места, пока ты не вспомнишь.
— Когда ты так близко от меня, я не могу заставить себя думать.
— Тогда я буду ждать, пока память вернется к тебе, — тоже рассмеялся Роджер. — Возможно, мне придется провести всю жизнь в этом саду рядом с моей маленькой бабочкой.
— Розовые кусты ждут тебя, — сказала она, — а мне пора возвращаться в постель. До встречи в кабинете, милорд.
Роджер снова улыбнулся:
— До встречи, миледи.
С этими словами он вернулся в сад и какое-то время стоял возле розового куста, рассеянно глядя на него. Его мысли были заняты мечтами о том, чтобы снова подняться но лестнице и оказаться рядом с женой. Роджер снова посмотрел на окно, но Блайд уже исчезла.
Все, что ему было нужно сделать, это подняться по лестнице. И что потом? Потом его жизнь вновь станет несчастной. Чтобы победить соблазн, он принялся работать с утроенной силой. Через какое-то время он бросил лопату на землю и направился к конюшне. Несколько минут удовольствия не стоят душевных терзаний, твердо решил Роджер.
Он наверняка хочет извиниться перед ней, думала Блайд, поправляя перед зеркалом крест Вотана на своей груди. Без двух минут десять она расправила невидимые складки на своем платье и направилась на встречу с мужем. Бедный Роджер, как трудно ему будет извиняться за прошлую ночь. Он потерял первую жену, провел пять месяцев в Тауэре. Но она, Блайд, проявит благоразумие и снисходительность и постарается облегчить ему эту трудную задачу.
Блайд шла быстрым шагом, так как не хотела опоздать, ведь мужчины так ценят пунктуальность. Оказавшись перед закрытой дверью кабинета мужа на первом этаже, она остановилась, но потом, решив войти без стука, открыла дверь:
— Доброе утро.
Блайд решительно вошла в комнату. Роджер удивленно посмотрел на нее, но вежливо поднялся из-за стола и улыбнулся. Блайд заметила про себя, что он был чисто выбрит и сменил костюм. Внимательный взгляд, которым муж окинул всю се фигуру, показался ей еще одним доказательством того, что он сожалел о своем вчерашнем поведении. Сначала он извинится перед ней, а потом они обязательно займутся любовью.
— Садись, девочка.
Девочка?! Блайд решила не обращать внимания на такое обращение и села в кресло напротив письменного стола.
— Как ты спала? Надеюсь, твои сны были приятными? — спросил Роджер.
— Да, потому что в них был ты, — ответила Блайд. Роджер недовольно поморщился в ответ на эти слова.
— Сегодня день рождения Александра. Нам нужно как-то отпраздновать это, — торопливо добавила Блайд.
— Какого Александра? — Роджер подозрительно посмотрел на жену.
— Александра Македонского, разумеется. Разве ты не помнишь? Он родился двадцатого сентября.
— Прошло слишком много лет с тех пор, как я изучал историю, — улыбнулся одними губами Роджер.
— Нельзя забывать уроки истории, иначе мы рискуем повторять одни и те же ошибки, — наставительно произнесла Блайд и тоже улыбнулась.
Желая дать Роджеру время собраться с силами и извиниться, она огляделась по сторонам. Две стены кабинета были от пола до потолка заняты книжными полками, в третью был встроен камин, а четвертая выходила окнами на солнечную восточную сторону.
— , О, как мне было бы приятно работать в этой комнате! — воскликнула Блайд.
— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Роджер.
— Мне нужно место для работы, где я могла бы разбираться с бухгалтерией и заключать сделки, — пояснила Блайд. — Было бы странно принимать агентов в моей спальне, а в большом зале невозможно сосредоточиться. Кроме того…
— Помолчи, девочка, — перебил жену Роджер.
— Что?
— Я позвал тебя не для пустой болтовни, — решительным тоном ответил Роджер. — Нам нужно обсудить гораздо более серьезные вещи.
Что ж, мужчине всегда трудно признавать свои ошибки, подумала Блайд, тем более такому гордому, как ее муж.
— Ты можешь быть со мной совершенно откровенным, — сказала она. — В конце концов, ведь я же твоя жена.
— Жена! — Голос Роджера едва не сорвался на крик. — Именно об этом я и хотел поговорить.
Он вышел из-за стола и, скрестив руки на груди, пристально посмотрел на Блайд. Она молчала.
— Как ты знаешь, я согласился на этот брак, чтобы выбраться из Тауэра, — начал Роджер. — Я совершенно не хотел жениться еще раз. Одного раза было вполне достаточно.
Блайд почувствовала неловкость и, опустив глаза, принялась рассматривать свои руки, лежавшие на коленях. Было не похоже, что муж собирался извиняться перед ней.
— Между нами огромная разница в возрасте, — тем временем продолжал Роджер.
— Двенадцать лет — это не огромная разница, — попыталась было возразить Блайд. — Моему дедушке шестьдесят два, а его жене едва исполнилось сорок.
Услышав эту откровенную ложь, Роджер недовольно поморщился:
— Когда ты родилась, я уже спал с женщинами. Ты могла быть моей дочерью.
Блайд почувствовала, что краснеет.
— Любовь не существует, — продолжал Роджер. — В нее верят только наивные дураки.
— О чем ты говоришь? — спросила Блайд, все еще не понимая, куда клонит се муж.
— О том, что наш брак — простая формальность. Я не буду спать с тобой. Как только я выясню, кто убил Дарнел, то сразу же разведусь. Тогда ты сможешь выйти замуж за какого-нибудь молодого человека из тех, кто, я уверен, ухаживал за тобой до нашей помолвки.
— Я не хочу разводиться с тобой! — закричала Блайд, вскакивая с кресла.
— Я сделаю это сам, — холодно ответил Роджер. Блайд почувствовала, что к горлу подкатила тошнота.
Теперь, когда се любимый наконец-то стал ей мужем, она сделает вес, чтобы не потерять его. Возможно, ей самой нужно было как-то измениться.
— Может быть, со мной что-то не так? — тихим голосом спросила Блайд.
— Нет, ты — прелестное дитя, — ответил Роджер, слегка смягчившись.
— Я не дитя! — горячо возразила Блайд.
— По сравнению со мной ты — просто новорожденная.
— Неужели? — Блайд скептически приподняла одну бровь. — Может, мне стоит раздеться, чтобы ты увидел во мне женщину? Сегодня утром ты явно заинтересовался моей грудью.
— Я тебя больше не задерживаю, — резко обрезал Роджер. Как он смеет ее выгонять? Ему нужно преподнести урок, как следует обращаться с женщинами, подобными ей, подумала Блайд и, гордо расправив плечи, поднялась с кресла.
— Милорд, хочу предупредить вас, — произнесла она совершенно серьезным тоном, — что никакого развода не будет. Пять месяцев в Тауэре, похоже, совершенно лишили вас разума. Если хотите привести свои мысли в порядок, посидите, немного под березой, которая растет в вашем саду.
Роджер недоуменно посмотрел на Блайд.
— Заблудившемуся в лесу белая кора березы поможет найти нужный путь, — пояснила она, едва сдерживая гнев.
— Ты говоришь странные вещи.
— Тебе тридцать лет, и ты должен понимать то, что я говорю, — резко бросила Блайд и с этими словами вышла из кабинета, оставив Роджера в недоумении: как расценивать ее слова — как оскорбление или нет?
Поднявшись к себе, Блайд с такой силой хлопнула дверью, что испугала Дейзи, которая раскладывала в гардеробе вещи. Блайд молча подошла к окну: утреннее солнце скрылось за неожиданно набежавшими тучами.
Святой Свитун, она вышла замуж за человека, который не хочет прикасаться к ней! Если бы только ей удалось оказаться с ним в одной постели, она бы смогла доказать, что стала настоящей женщиной. Но как это сделать? Она ни разу ни с кем даже не целовалась и не представляла, как можно соблазнить мужчину.
— Что случилось? — спросила обеспокоенная Дейзи.
— Я поругалась с мужем, — ответила Блайд.
— Уже?
Блайд кивнула в ответ.
— Почему?
— Муж отказывается спать со мной, — откровенно призналась Блайд.
От удивления Дейзи открыла рот; впервые в жизни она не знала, что сказать.
— Можешь мне что-нибудь посоветовать? — Блайд вопросительно посмотрела на кузину.
— О Господи, нет! Я никогда не слышала, чтобы мужчина отказывался от постели, — в растерянности произнесла Дейзи. — Обычно мужчины ведут себя совсем по-другому.
— Значит, мой муж не такой, как все.
Неожиданно Блайд пришла в голову идея: она не разбиралась в искусстве обольщения, но знала того, кто мог был написать целую книгу об этом.
— Прикажи Боттомзу приготовить Ахилла. Я уезжаю через четверть часа, — приказала Блайд.
— Хочешь сбежать домой?
— Нет. Мне нужно нанести визит. Меня не будет час или два.
Дейзи отправилась выполнять поручение, а Блайд снова выглянула в окно. Бабушка, о нет, тетушка Чесси — вот кто был ей нужен. Эта женщина четырежды побывала замужем, не считая се многочисленных романов. Надо срочно повидаться с этим экспертом в области любовных отношений и попросить у нес совета.
Через пятнадцать минут Блайд спустилась вниз и уже обралась открыть дверь, как кто-то схватил ее за руку.
— И куда это ты собралась? — Голос Роджера не предвещал ничего хорошего.
— Что такое? — спросила Блайд, немного растерявшись.
— Ты слышала, что я спросил. — Роджер встал перед ней, загородив собой дверь. — Не имей привычки отвечать мне вопросом на вопрос.
— Я хочу уехать.
— Чтобы встретиться с любовником и опозорить имя Дебре? Говори правду, потому что я всегда узнаю, если ты солжешь.
Блайд едва не задохнулась от возмущения.
— Я… я не понимаю тебя.
— Не притворяйся, — криво усмехнулся Роджер. — У такой красивой девушки должно быть множество поклонников. Я знаю, что отец силой заставил тебя выйти замуж. Ты никогда не пошла бы к алтарю со мной по своей воле.
Значит, Роджер ревнует ее к несуществующим поклонникам, подумала Блайд. Похоже, он вообще ко всем женщинам относится с подозрением.
— Дорогой Роджер, — Блайд осторожно положила руку мужу на плечо, — я отправляюсь к моим дедушке и бабушке, чтобы попрощаться с ними. Утром они возвращаются в Лондон.
Блайд показалось, что она почувствовала, как у Роджера упал камень с души. Он закрыл глаза, вздохнул, сделал шаг в сторону от двери и тихо произнес:
— Прости меня.
— Это я виновата в том, что так получилось. — Блайд ласково улыбнулась мужу. — Мне нужно было предупредить тебя о своих планах.
— Тебе нужен кто-то для сопровождения?
— Дом Толботов совсем рядом, — отрицательно покачала головой Блайд. — Но если ты хочешь сопровождать меня…
— У меня много дел, — поспешил отговориться Роджер. — Езжай куда хочешь. Ты не пленница в моем доме.
С этими словами он повернулся и направился в свой кабинет.
«В нашем доме», — мысленно поправила его Блайд. Ничего, с помощью бабушки она сумеет завоевать сердце этого гордеца.
— Тетушка Чесси! — позвала Блайд, входя в гостиную дома Толботов.
— Я здесь, дорогая, — послышался в ответ голос герцогини.
В противоположном углу комнаты располагался камин. Напротив него стояли два огромных кресла, в которых сидели две пожилые женщины. Блайд поспешила к ним.
Вторая жена его деда, рыжеволосая и кареглазая герцогиня Ладлоу, обладала пышной фигурой и в свои пятьдесят действительно умудрялась не выглядеть старухой. К тому же она имела обыкновение всегда одеваться так, словно только что собралась на бал. В этот раз на ней было надето роскошное красное шелковое платье с золотой вышивкой, огромное количество золотых украшений и бриллиантовая диадема. Во втором кресле сидела леди Тесси Пайнз, худощавая невысокая блондинка, отличавшаяся легким характером и чрезмерной общительностью. Долгие годы она была компаньонкой герцогини.
— А почему Блайд назвала тебя тетушкой? — спросила леди Тесси.
— Она готовится появиться при дворе, — объяснила герцогиня. — Я не хочу, чтобы меня называли бабушкой в присутствии королевы.
— Блайд, ты выглядишь довольно свежей, несмотря на вчерашнюю бурную ночь, — игриво подмигнула леди Тесси.
Не поняв шутки, Блайд недоуменно посмотрела на нее. Обе женщины захихикали, как маленькие девочки.
— Дорогая, — пришла на выручку Блайд герцогиня, — наверное, ты не выспалась. Видимо, Роджер не давал тебе спать всю ночь.
Блайд замешкалась с ответом: ей не хотелось говорить о своей проблеме ни с кем, кроме бабушки. В то же время леди Пайнз частенько хвасталась своими победами над мужскими сердцами, а потому могла быть полезна Блайд. Оставалось надеяться, что две такие опытные женщины дадут ей нужный совет.
— Лорд Роджер действительно не давал мне спать всю ночь, но не так, как вы думаете, — проговорила Блайд.
— Что ты хочешь сказать? — встревожилась герцогиня.
— Мы с мужем поссорились, — призналась Блайд.
— Так скоро?! — в один голос воскликнули обе женщины.
Не обращая внимания на утренний холодок, босиком подбежала к окну, чтобы поприветствовать начало нового дня, и распахнула ставни: горизонт уже окрасился оранжевыми всполохами. Чтобы быть
ближе к восходящему солнцу, Блайд открыла окно и высунулась наружу.
— Отец-Солнце целует Мать-Землю, — тихо прошептала она заученное с детства приветствие. — Великая Мать-Богиня и святой Свитун, — произнесла Блайд начальные слова своей утренней молитвы, — сделайте так, чтобы сегодня я и мой муж стали одним целым.
Ее рука непроизвольно потянулась к кресту Вотана. «Тебя выбираю я». Роджер выбрал свой путь еще пять лет назад. Почему же теперь он отказывается признать очевидное? Видимо, раны, нанесенные ее орлу, оказались слишком тяжелыми, и потребуется много времени, чтобы они затянулись.
Блайд посмотрела на Темзу: стелившийся над водой туман уже начал таять под лучами восходящего солнца. Почувствовав, как сон снова накатывает на нее, Блайд хотела вернуться в постель, но в этот момент заметила какую-то фигуру в саду. Это был Роджер, он шел от конюшни, держа в руках лопату и грабли.
Чтобы остаться незамеченной, Блайд на шаг отошла от окна и стала наблюдать за Роджером. Он вышел на лужайку прямо под ее окном, положил орудия на землю и огляделся вокруг, словно здороваясь с садом, который не видел с самой весны. Он был похож на друида, приветствующего священные растения.
Затем Роджер снял черный сюртук и принялся окапывать розовый куст, готовя его к зиме. Блайд могла поклясться, что видела, как шевелятся его губы, — видимо, он разговаривал со своим любимцем. Такое проявление любви к природе несказанно порадовало ее.
Блайд скользнула взглядом по широким плечам Роджера, его мускулистой спине и узким бедрам. Не было никаких сомнений в том, что ее муж представлял собой идеальный образец мужской красоты. В этот момент Роджер остановился, чтобы посмотреть на результат своих трудов, и тут к розовому кусту подлетела бабочка. Блайд подняла руку и прикоснулась указательным пальцем правой руки сначала к губам, потом к сердцу, а затем протянула руку в том направлении, где росла плакучая ива.
— О древняя ива, мудрая, как сама земля, — прошептала Блайд, — помоги мне сотворить магическое заклинание.
Блайд указала пальцем на правое плечо Роджера, и бабочка послушно села на него. Роджер посмотрел на насекомое и осторожно сдул его с плеча. Блайд улыбнулась и перевела указательный палец влево. Бабочка тут же перелетела на левое плечо Роджера, и он снова согнал ее. Едва сдерживая смех, Блайд указала пальцем на его макушку, и бабочка опустилась Роджеру на голову.
— Святые угодники! — раздался его удивленный возглас.
Не в силах больше сдерживать себя, Блайд рассмеялась заливистым смехом. Роджер обернулся и заметил ее в открытом окне. Блайд подошла ближе, чтобы он мог видеть ее грудь, просвечивающую через тонкую ткань рубашки.
— Доброе утро, милорд.
— Доброе утро, миледи.
Роджер улыбнулся Блайд ласковой улыбкой, которую она помнила еще с детских лет.
Видя, что Роджер не может оторвать от нее взгляда, Блайд почувствовала прилив счастья. Это утро будет принадлежать ей, и она больше не сердилась на мужа за его вчерашнее невежливое поведение.
Роджер заметил выражение безмятежного счастья на лице Блайд и подумал, что она похожа на бабочку в райском саду. «Может быть, у нее был молодой возлюбленный, от которого ей пришлось отказаться ради брака со мной? — вдруг подумал Роджер, и эта мысль омрачила его настроение. — Вдруг, когда я прогнал ее вчера ночью, она испытала облегчение?»
Но радостная улыбка Блайд смягчила его сердце.
— Не думал, что за мной наблюдают, — сказал Роджер.
— Ты встал сегодня очень рано.
— И ты тоже.
— Я всегда встречаю рассвет, — призналась Блайд. — Это мое самое любимое время дня.
— Мне тоже нравится утренняя тишина. В воздухе ощущается надежда.
Блайд окинула взглядом сад и сказала:
— У тебя здесь очень красиво.
— Спасибо, — ответил Роджер, рассматривая ее с тем же интересом, с каким она рассматривала его сад.
У нее были самые красивые глаза из тех, какие он когда-либо видел. Ее щеки окрашивал нежный румянец, красиво смотревшийся на коже цвета густых сливок. Тут Роджер за: метил, что ткань ночной рубашки почти прозрачная to через нее видно, как соблазнительно напрягаются от утренней прохлады темные соски. Едва не застонав, он закрыл глаза и тут же почувствовал, как восстает его мужская плоть. Он желал. Блайд, и отрицать это было бессмысленно. Как он сможет жить с ней под одной крышей и воздерживаться от близости с ней?
— Не могу дождаться, когда увижу твой сад летом, — снова раздался голос Блайд. — Я очень люблю розы.
Роджер сорвал с куста один из последних бутонов и подошел к стене, у которой стояла лестница. Он приставил ее под окно и начал подниматься. Встав на последнюю верхнюю перекладину, Роджер оказался прямо напротив Блайд.
— Для вас, миледи, — сказал он, протягивая ей цветок.
— Благодарю вас, милорд. — Ее ответная улыбка едва не ослепила Роджера.
Они молча смотрели друг другу в глаза. Аромат розы окутывал Блайд словно облако. Роджер почувствовал, что еще немного, и он влезет в комнату, желая заняться с Блайд любовью.
— Ты не хочешь зайти? — спросила она, словно прочитала его мысли.
Роджер заглянул в спальню и увидел разобранную постель. Он чуть слышно застонал, представив, как будет выглядеть Блайд на этих шелковистых простынях.
— Может быть, в другой раз, — сказал он не очень решительно. — Позже я хочу поговорить с тобой в моем кабинете.
Блайд снова одарила его соблазнительной улыбкой:
— Это нетрудно организовать.
— Как насчет десяти утра? Она кивнула в знак согласия.
Роджер почувствовал, что не в силах вот так просто взять и уйти сейчас от Блайд.
— А что моя маленькая бабочка будет делать до этого часа? — спросил он.
— Вернусь в кровать и буду спать.
— Тогда я оставляю тебя и желаю приятных снов. Блайд наклонилась вперед так, что Роджер мог бы дотянуться губами до ее грудей.
— Мои сны будут приятными только в том случае, если в них будешь ты, — прошептала Блайд ему на ухо.
Чтобы не искушать себя волнующей близостью Блайд, Роджер стал поспешно спускаться по лестнице, и, когда он был уже почти внизу, она позвала его:
— Роджер!
— Да? — Он остановился и посмотрел наверх;
Блайд некоторое время смотрела на него и вдруг рассмеялась:
— Я забыла, зачем позвала тебя.
— Я не сдвинусь с места, пока ты не вспомнишь.
— Когда ты так близко от меня, я не могу заставить себя думать.
— Тогда я буду ждать, пока память вернется к тебе, — тоже рассмеялся Роджер. — Возможно, мне придется провести всю жизнь в этом саду рядом с моей маленькой бабочкой.
— Розовые кусты ждут тебя, — сказала она, — а мне пора возвращаться в постель. До встречи в кабинете, милорд.
Роджер снова улыбнулся:
— До встречи, миледи.
С этими словами он вернулся в сад и какое-то время стоял возле розового куста, рассеянно глядя на него. Его мысли были заняты мечтами о том, чтобы снова подняться но лестнице и оказаться рядом с женой. Роджер снова посмотрел на окно, но Блайд уже исчезла.
Все, что ему было нужно сделать, это подняться по лестнице. И что потом? Потом его жизнь вновь станет несчастной. Чтобы победить соблазн, он принялся работать с утроенной силой. Через какое-то время он бросил лопату на землю и направился к конюшне. Несколько минут удовольствия не стоят душевных терзаний, твердо решил Роджер.
Он наверняка хочет извиниться перед ней, думала Блайд, поправляя перед зеркалом крест Вотана на своей груди. Без двух минут десять она расправила невидимые складки на своем платье и направилась на встречу с мужем. Бедный Роджер, как трудно ему будет извиняться за прошлую ночь. Он потерял первую жену, провел пять месяцев в Тауэре. Но она, Блайд, проявит благоразумие и снисходительность и постарается облегчить ему эту трудную задачу.
Блайд шла быстрым шагом, так как не хотела опоздать, ведь мужчины так ценят пунктуальность. Оказавшись перед закрытой дверью кабинета мужа на первом этаже, она остановилась, но потом, решив войти без стука, открыла дверь:
— Доброе утро.
Блайд решительно вошла в комнату. Роджер удивленно посмотрел на нее, но вежливо поднялся из-за стола и улыбнулся. Блайд заметила про себя, что он был чисто выбрит и сменил костюм. Внимательный взгляд, которым муж окинул всю се фигуру, показался ей еще одним доказательством того, что он сожалел о своем вчерашнем поведении. Сначала он извинится перед ней, а потом они обязательно займутся любовью.
— Садись, девочка.
Девочка?! Блайд решила не обращать внимания на такое обращение и села в кресло напротив письменного стола.
— Как ты спала? Надеюсь, твои сны были приятными? — спросил Роджер.
— Да, потому что в них был ты, — ответила Блайд. Роджер недовольно поморщился в ответ на эти слова.
— Сегодня день рождения Александра. Нам нужно как-то отпраздновать это, — торопливо добавила Блайд.
— Какого Александра? — Роджер подозрительно посмотрел на жену.
— Александра Македонского, разумеется. Разве ты не помнишь? Он родился двадцатого сентября.
— Прошло слишком много лет с тех пор, как я изучал историю, — улыбнулся одними губами Роджер.
— Нельзя забывать уроки истории, иначе мы рискуем повторять одни и те же ошибки, — наставительно произнесла Блайд и тоже улыбнулась.
Желая дать Роджеру время собраться с силами и извиниться, она огляделась по сторонам. Две стены кабинета были от пола до потолка заняты книжными полками, в третью был встроен камин, а четвертая выходила окнами на солнечную восточную сторону.
— , О, как мне было бы приятно работать в этой комнате! — воскликнула Блайд.
— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Роджер.
— Мне нужно место для работы, где я могла бы разбираться с бухгалтерией и заключать сделки, — пояснила Блайд. — Было бы странно принимать агентов в моей спальне, а в большом зале невозможно сосредоточиться. Кроме того…
— Помолчи, девочка, — перебил жену Роджер.
— Что?
— Я позвал тебя не для пустой болтовни, — решительным тоном ответил Роджер. — Нам нужно обсудить гораздо более серьезные вещи.
Что ж, мужчине всегда трудно признавать свои ошибки, подумала Блайд, тем более такому гордому, как ее муж.
— Ты можешь быть со мной совершенно откровенным, — сказала она. — В конце концов, ведь я же твоя жена.
— Жена! — Голос Роджера едва не сорвался на крик. — Именно об этом я и хотел поговорить.
Он вышел из-за стола и, скрестив руки на груди, пристально посмотрел на Блайд. Она молчала.
— Как ты знаешь, я согласился на этот брак, чтобы выбраться из Тауэра, — начал Роджер. — Я совершенно не хотел жениться еще раз. Одного раза было вполне достаточно.
Блайд почувствовала неловкость и, опустив глаза, принялась рассматривать свои руки, лежавшие на коленях. Было не похоже, что муж собирался извиняться перед ней.
— Между нами огромная разница в возрасте, — тем временем продолжал Роджер.
— Двенадцать лет — это не огромная разница, — попыталась было возразить Блайд. — Моему дедушке шестьдесят два, а его жене едва исполнилось сорок.
Услышав эту откровенную ложь, Роджер недовольно поморщился:
— Когда ты родилась, я уже спал с женщинами. Ты могла быть моей дочерью.
Блайд почувствовала, что краснеет.
— Любовь не существует, — продолжал Роджер. — В нее верят только наивные дураки.
— О чем ты говоришь? — спросила Блайд, все еще не понимая, куда клонит се муж.
— О том, что наш брак — простая формальность. Я не буду спать с тобой. Как только я выясню, кто убил Дарнел, то сразу же разведусь. Тогда ты сможешь выйти замуж за какого-нибудь молодого человека из тех, кто, я уверен, ухаживал за тобой до нашей помолвки.
— Я не хочу разводиться с тобой! — закричала Блайд, вскакивая с кресла.
— Я сделаю это сам, — холодно ответил Роджер. Блайд почувствовала, что к горлу подкатила тошнота.
Теперь, когда се любимый наконец-то стал ей мужем, она сделает вес, чтобы не потерять его. Возможно, ей самой нужно было как-то измениться.
— Может быть, со мной что-то не так? — тихим голосом спросила Блайд.
— Нет, ты — прелестное дитя, — ответил Роджер, слегка смягчившись.
— Я не дитя! — горячо возразила Блайд.
— По сравнению со мной ты — просто новорожденная.
— Неужели? — Блайд скептически приподняла одну бровь. — Может, мне стоит раздеться, чтобы ты увидел во мне женщину? Сегодня утром ты явно заинтересовался моей грудью.
— Я тебя больше не задерживаю, — резко обрезал Роджер. Как он смеет ее выгонять? Ему нужно преподнести урок, как следует обращаться с женщинами, подобными ей, подумала Блайд и, гордо расправив плечи, поднялась с кресла.
— Милорд, хочу предупредить вас, — произнесла она совершенно серьезным тоном, — что никакого развода не будет. Пять месяцев в Тауэре, похоже, совершенно лишили вас разума. Если хотите привести свои мысли в порядок, посидите, немного под березой, которая растет в вашем саду.
Роджер недоуменно посмотрел на Блайд.
— Заблудившемуся в лесу белая кора березы поможет найти нужный путь, — пояснила она, едва сдерживая гнев.
— Ты говоришь странные вещи.
— Тебе тридцать лет, и ты должен понимать то, что я говорю, — резко бросила Блайд и с этими словами вышла из кабинета, оставив Роджера в недоумении: как расценивать ее слова — как оскорбление или нет?
Поднявшись к себе, Блайд с такой силой хлопнула дверью, что испугала Дейзи, которая раскладывала в гардеробе вещи. Блайд молча подошла к окну: утреннее солнце скрылось за неожиданно набежавшими тучами.
Святой Свитун, она вышла замуж за человека, который не хочет прикасаться к ней! Если бы только ей удалось оказаться с ним в одной постели, она бы смогла доказать, что стала настоящей женщиной. Но как это сделать? Она ни разу ни с кем даже не целовалась и не представляла, как можно соблазнить мужчину.
— Что случилось? — спросила обеспокоенная Дейзи.
— Я поругалась с мужем, — ответила Блайд.
— Уже?
Блайд кивнула в ответ.
— Почему?
— Муж отказывается спать со мной, — откровенно призналась Блайд.
От удивления Дейзи открыла рот; впервые в жизни она не знала, что сказать.
— Можешь мне что-нибудь посоветовать? — Блайд вопросительно посмотрела на кузину.
— О Господи, нет! Я никогда не слышала, чтобы мужчина отказывался от постели, — в растерянности произнесла Дейзи. — Обычно мужчины ведут себя совсем по-другому.
— Значит, мой муж не такой, как все.
Неожиданно Блайд пришла в голову идея: она не разбиралась в искусстве обольщения, но знала того, кто мог был написать целую книгу об этом.
— Прикажи Боттомзу приготовить Ахилла. Я уезжаю через четверть часа, — приказала Блайд.
— Хочешь сбежать домой?
— Нет. Мне нужно нанести визит. Меня не будет час или два.
Дейзи отправилась выполнять поручение, а Блайд снова выглянула в окно. Бабушка, о нет, тетушка Чесси — вот кто был ей нужен. Эта женщина четырежды побывала замужем, не считая се многочисленных романов. Надо срочно повидаться с этим экспертом в области любовных отношений и попросить у нес совета.
Через пятнадцать минут Блайд спустилась вниз и уже обралась открыть дверь, как кто-то схватил ее за руку.
— И куда это ты собралась? — Голос Роджера не предвещал ничего хорошего.
— Что такое? — спросила Блайд, немного растерявшись.
— Ты слышала, что я спросил. — Роджер встал перед ней, загородив собой дверь. — Не имей привычки отвечать мне вопросом на вопрос.
— Я хочу уехать.
— Чтобы встретиться с любовником и опозорить имя Дебре? Говори правду, потому что я всегда узнаю, если ты солжешь.
Блайд едва не задохнулась от возмущения.
— Я… я не понимаю тебя.
— Не притворяйся, — криво усмехнулся Роджер. — У такой красивой девушки должно быть множество поклонников. Я знаю, что отец силой заставил тебя выйти замуж. Ты никогда не пошла бы к алтарю со мной по своей воле.
Значит, Роджер ревнует ее к несуществующим поклонникам, подумала Блайд. Похоже, он вообще ко всем женщинам относится с подозрением.
— Дорогой Роджер, — Блайд осторожно положила руку мужу на плечо, — я отправляюсь к моим дедушке и бабушке, чтобы попрощаться с ними. Утром они возвращаются в Лондон.
Блайд показалось, что она почувствовала, как у Роджера упал камень с души. Он закрыл глаза, вздохнул, сделал шаг в сторону от двери и тихо произнес:
— Прости меня.
— Это я виновата в том, что так получилось. — Блайд ласково улыбнулась мужу. — Мне нужно было предупредить тебя о своих планах.
— Тебе нужен кто-то для сопровождения?
— Дом Толботов совсем рядом, — отрицательно покачала головой Блайд. — Но если ты хочешь сопровождать меня…
— У меня много дел, — поспешил отговориться Роджер. — Езжай куда хочешь. Ты не пленница в моем доме.
С этими словами он повернулся и направился в свой кабинет.
«В нашем доме», — мысленно поправила его Блайд. Ничего, с помощью бабушки она сумеет завоевать сердце этого гордеца.
— Тетушка Чесси! — позвала Блайд, входя в гостиную дома Толботов.
— Я здесь, дорогая, — послышался в ответ голос герцогини.
В противоположном углу комнаты располагался камин. Напротив него стояли два огромных кресла, в которых сидели две пожилые женщины. Блайд поспешила к ним.
Вторая жена его деда, рыжеволосая и кареглазая герцогиня Ладлоу, обладала пышной фигурой и в свои пятьдесят действительно умудрялась не выглядеть старухой. К тому же она имела обыкновение всегда одеваться так, словно только что собралась на бал. В этот раз на ней было надето роскошное красное шелковое платье с золотой вышивкой, огромное количество золотых украшений и бриллиантовая диадема. Во втором кресле сидела леди Тесси Пайнз, худощавая невысокая блондинка, отличавшаяся легким характером и чрезмерной общительностью. Долгие годы она была компаньонкой герцогини.
— А почему Блайд назвала тебя тетушкой? — спросила леди Тесси.
— Она готовится появиться при дворе, — объяснила герцогиня. — Я не хочу, чтобы меня называли бабушкой в присутствии королевы.
— Блайд, ты выглядишь довольно свежей, несмотря на вчерашнюю бурную ночь, — игриво подмигнула леди Тесси.
Не поняв шутки, Блайд недоуменно посмотрела на нее. Обе женщины захихикали, как маленькие девочки.
— Дорогая, — пришла на выручку Блайд герцогиня, — наверное, ты не выспалась. Видимо, Роджер не давал тебе спать всю ночь.
Блайд замешкалась с ответом: ей не хотелось говорить о своей проблеме ни с кем, кроме бабушки. В то же время леди Пайнз частенько хвасталась своими победами над мужскими сердцами, а потому могла быть полезна Блайд. Оставалось надеяться, что две такие опытные женщины дадут ей нужный совет.
— Лорд Роджер действительно не давал мне спать всю ночь, но не так, как вы думаете, — проговорила Блайд.
— Что ты хочешь сказать? — встревожилась герцогиня.
— Мы с мужем поссорились, — призналась Блайд.
— Так скоро?! — в один голос воскликнули обе женщины.