Страница:
— Название как название — не хуже других.
— Тоже верно.
Она положила перед ним меню:
— Выбирайте.
— Не могу решить, что выбрать, — сказал Джуд, пробежав глазами по строчкам меню.
— Как у вас с желудком? — спросила Нора.
— Крепкий. Даже луженый.
— Тогда посоветую вам вот это мексиканское блюдо. Кармен очень хорошо его готовит. Правда, перца там хватает. А еще возьмите большой бокал апельсинового сока. Все это обойдется вам всего в шесть долларов.
Нора отнесла его заказ на кухню. Вернувшись, она включила кондиционер и уселась читать газету. Джуд поудобнее устроился на своем табурете.
Полная мексиканка, распахнув створчатые двери кухни, наморщила нос при виде Джуда. Она поставила перед ним дымящуюся тарелку с яичницей, бобами, золотистым картофелем и небольшими маисовыми лепешками. Джуд получил также бокал апельсинового сока и приборы. Кармен еще не успела вернуться на кухню, чтобы досмотреть очередную серию нескончаемой «мыльной оперы», а Нора — дочитать коротенькую заметку о новой волне геноцида в Камбодже, как Джуд уже очистил полтарелки. Затем он выпил четыре чашки кофе, принял три таблетки аспирина, сходил в душ...
По гравию у входа в кафе заскрежетали колеса. Прямо у двери остановился белый «кадиллак». Водитель вошел внутрь. Ему было за сорок — чуть больше, чем Джуду. Как и Джуд, он был плотного сложения. Воротник белой рубашки был расстегнут, на шее висела толстая золотая цепочка, на левой руке красовался роскошный «Роллекс» (обладатель хронометра, правда, не любил говорить о том, что его двоюродный брат купил эти часы всего за пятьдесят долларов в Гонконге — они были поддельными). Ногти мужчины были аккуратно подстрижены, на пальце сверкало кольцо с бриллиантом. Брюки незнакомца были золотистого цвета — в таких выходят играть в гольф. Скуластое лицо задубело от загара.
— Привет, милашка, — фамильярно бросил он Норе.
Она не оторвала глаз от газеты.
Мужчина плюхнулся на табурет за стойкой. Джуд сидел слева от него, Нора — справа.
— Это ты мне, Гарольд? — спросила Нора.
Гарольд обвел взглядом пустой зал. Глаза его задержались на массивной фигуре Джуда.
— Не ему же! — презрительно фыркнул Гарольд.
«Меня приметили», — подумал Джуд.
— Я бы не советовал тебе пускать сюда всех без разбора, — сказал Гарольд Норе, не спуская глаз с Джуда. — Твое кафе легко может потерять хорошую репутацию.
«На меня обратили внимание».
— Это тебе так только кажется, — сказала Нора. — Тебе принести чего-нибудь, Гарольд, или ты просто решил спрятаться у меня от жары?
— У меня есть дело, но для начала не выпить ли нам по чашечке кофе?
— Спасибо, я уже пила кофе.
— А этот парень чего такого особого совершил, что его здесь еще и обслуживают?
Вдруг Джуд, сам того не ожидая, выпалил слова, которые удивили его не меньше Норы и Гарольда.
— Тебе бы следовало научиться вежливо задавать вопросы!
— А тебе, толстячок, никто никаких вопросов и не задает. Впрочем, один все-таки есть. Интересно было бы узнать, когда ты последний раз мылся?
Джуд сумел взять себя в руки. Он отвел глаза и стал рассматривать свою грязную тарелку.
— Ты хотел кофе, Гарольд? — спросила Нора и, не дожидаясь ответа, поднялась со своего места и направилась к кофеварке за стойкой. — Сейчас сделаю.
— Лучше бы предложила мне чего-нибудь сладенького, — развязным тоном сказал Гарольд и вытянул шею, чтобы получше разглядеть бедра Норы, склонившейся у кофеварки. — Послушай, подруга. У меня есть приятели, которые дружат с парнями из Лас-Вегаса. Весь штат живет на деньги от игорного бизнеса. Я и тебя могу пристроить в игорный дом. Ребята тебя возьмут — твое заведение они знают, оно им нравится. Опыт у тебя есть. Да и ты сама всем нравишься.
— Занимайся-ка лучше своим делом, Гарольд. А я останусь здесь с Кармен и этой кофеваркой.
— Дуреха! Ума не приложу, почему такая красотка прозябает в этой дыре!
— Думаю, потому, что благодаря моему кафе таким парням, как ты, есть куда заглянуть.
Кондиционер издал кашляющий звук, остановился, но потом снова заработал.
— Это уж точно. Парням есть куда заглянуть, — сказал Гарольд, снова глядя на Джуда.
— Успокойся, Гарольд, — улыбнулась Нора.
— Тяжело мне с тобой. — Гарольд сделал маленький глоток кофе. — Ты можешь разбить сердце любого мужчины.
— Почему же сердце? — кокетливым тоном спросила Нора. — Моя цель — пониже.
Джуд засмеялся.
— Черт возьми! Над чем это ты смеешься, толстячок?! — взорвался Гарольд.
«Не горячись!» — подумал Джуд, адресуя эти слова то ли себе, то ли Гарольду. Его пистолет лежал в сумке.
— Ты меня уже достал! — раздраженным тоном продолжал Гарольд.
— Не заводись, дружок, — попросила его Нора.
— Нам, жителям этих мест, не нравится, когда здесь болтаются такие бездельники, как ты, — не обратив внимания на слова Норы, продолжал Гарольд. — Ты — бездомная тварь, я таких встречал не раз. Если бы ты был достойным человеком, у тебя был бы свой дом. Это Америка, черт тебя подери! Это не свалка для отбросов вроде тебя!
— Выпей еще кофе, Гарольд, — попросила Нора.
— Лично у меня дом есть. Я его заработал. А еще, — Гарольд сделал многозначительную паузу, — у меня есть друзья в патрульной службе полиции. И я обязательно скажу им, что по шоссе № 127 болтается странный тип. Пусть мои друзья проверят тебя, толстого лодыря!
«Скорее всего ты так и сделаешь, — подумал Джуд. — Придется сыграть с тобой в одну занятную игру».
— "Мы, которых призвали на службу..." — прошептал он слова воинской клятвы.
— Что это ты там бормочешь?! — заорал Гарольд.
Джуд встал. Гарольд напрягся.
Джуд зашел за стойку, где стояла Нора.
— Тебе давно уже пора идти, — сказала та Гарольду. На полке под стойкой стоял пластмассовый таз с грязной посудой. Джуд поставил таз на стойку и положил в него свою тарелку и приборы.
— Вот это да! — рассмеялся Гарольд. Нора вздрогнула. — Так он твой работник! Толстячок-посудомойка! Не позволяй посудомойкам оскорблять твоих клиентов, Нора!
— А ты в число моих клиентов не входишь, — сказала она.
Джуд передвинул таз к другим стоявшим на стойке грязным тарелкам. Он находился уже совсем недалеко от Гарольда.
— Дорогая, — сказал Гарольд, — забудь о своем толстячке. Давай сделаем вид, что его здесь просто нет. Кармен приклеилась к телевизору и от него не отойдет. На шоссе машин нет. А нас здесь только двое, и мы можем отлично провести время.
— Тебе, Гарольд, пора в путь-дорогу, — сказала Нора, внимательно наблюдая за Джудом.
— Но ведь рано или поздно это все равно случится. — Гарольд буквально пожирал глазами Нору. — Ничего с этим не поделаешь, так что расслабься и получи удовольствие.
— Да я скорее умру, — резким тоном заметила Нора. Губкой из таза Джуд вытер стойку. Еще одна горка немытой посуды возвышалась как раз напротив Гарольда. Джуд передвинул туда таз. Гарольд не обратил ни малейшего внимания на все эти перемещения Джуда.
— Нора, ты говоришь глупости, — ухмыльнулся он, показывая большие зубы. — Ты потеряла чувство юмора!
Джуд вытащил из таза грязную вилку и что есть силы ткнул ею в левую кисть Гарольда.
Тот завопил.
Джуд всем своим немалым весом налег на вилку.
Гарольд орал, не переставая. Правой рукой он попытался было толкнуть Джуда в грудь, но тот без труда отбил этот удар и грозно прорычал, выделяя каждое слово:
— НЕ ШУТИ С ОГНЕМ!
— Пожалуйста, пожалуйста, — запросил пощады Гарольд. Струйки крови бежали по его кисти.
Джуд перестал давить на вилку, но не убрал ее.
— Пожалуйста? А что мне будет взамен?
— Все, что пожелаешь.
Джуд мрачно рассмеялся:
— Ты связался не с тем толстячком. Ты стал заигрывать с моей подружкой. И за это я пригвоздил тебя к стойке грязной вилкой. Теперь я могу сделать с тобой все, что захочу... Но если я все-таки разрешу тебе уйти, что ты будешь делать?
— Ничего не буду делать, я правду говорю, мистер...
— Да? Вспомни-ка: ты говорил о своих друзьях в патрульной службе полиции. Так вот, если они заявятся сюда, я посоветую им порыться в папках с уголовными делами. И тогда они обратят свои взоры уже на тебя. Поверь, дружок, мне будет тебя очень жалко...
— Полиция сюда не заявится, я обещаю. — Гарольд заплакал.
— А еще ты говорил о ребятах, которые кое с кем дружат в Лас-Вегасе. — Голос Джуда задрожал от ярости, он снова всем своим весом налег на вилку. Гарольд побледнел. — Так вот, знаешь ли ты, кто такой Джимми-Горбун?
— Нет, — прошептал Гарольд. Кровь ручьем текла по его кисти.
— Ты не знаешь Джимми-Горбуна? Ты, такой крутой парень, не знаешь его? Но, конечно же, о Джимми-Горбуне ты слышал?
— Я?.. Конечно, кто не слышал?
— Все, кто хоть что-то собой представляют, знают Джимми-Горбуна. И я намерен через своих приятелей в Лас-Вегасе передать ему привет. И еще — просьбу успокоить тебя... навеки!
— Нет, не говори им этого! Пожалуйста! Извини меня!
— Извинить?
— Да, извини меня! — взмолился Гарольд.
Джуд убрал вилку. Гарольд застонал, прижимая раненую руку к груди: Его белую рубашку теперь можно было только выбросить. Встать на ноги Гарольд не смог.
— Ладно, я разрешу тебе уйти. И, может быть, забуду о тебе. Но если ты вернешься, то мне или Норе, — Джуд пожал плечами и закончил замогильным голосом, — придется потревожить Джимми-Горбуна одной неприятной просьбой...
— Клянусь Богом, я не...
— У тебя, Нора, есть к Гарольду какие-нибудь поручения? — спросил Джуд.
Нора стояла за стойкой, спрятав под нею руки. Телефон был от нее в нескольких метрах.
— Больше поручений не будет, — ответила она.
— Гарольд, — прошептал Джуд.
Гарольд послушно наклонился и застыл в ожидании.
— Исчезни! — громовым голосом приказал Джуд.
Гарольд вскочил, стрелой пронесся по залу, вылетел через стеклянную дверь и плюхнулся на сиденье своего «кадиллака». Через минуту его и след простыл...
— Простите меня, — сказал Джуд, вытирая кровь со стойки. Бросив губку в таз, он поставил его на место, взял свои сумки и направился к выходу. — Я действительно хочу, чтобы вы меня простили, — сказал он, проходя мимо Норы.
— Не за что мне вас прощать, — сказала она.
— Возможно. — Остановившись, Джуд пожал плечами. — Теперь, во всяком случае, Гарольд не будет вас больше беспокоить.
— А кто такой Джимми-Горбун?
— Понятия не имею.
Нора захохотала, а за нею и Джуд.
— Боже мой, — сказала она, — не знаю, то ли смеяться, то ли плакать.
— То ли застрелить меня, — многозначительно заметил Джуд, все еще не видя рук Норы, спрятанных под стойкой.
— Эта мысль приходила мне в голову.
— Хорошо еще, что вы не приняли такого решения.
— Кто вы на самом деле? — спросила Нора.
— Просто беженец, — ответил Джуд. Вздохнул. И снова пошел к двери.
На пороге он остановился. Нора вздрогнула. Заметив это, Джуд быстро сказал:
— Извините. Я забыл заплатить вам.
— Забудьте об этом. — Она кивнула в сторону лоснящейся от чистоты стойки. — Вы уже отработали то, что были мне должны. Да еще и повеселили меня.
— Ну что ж, спасибо.
— Куда вы теперь? — остановила она его.
— Да так, никуда.
— Без машины... в пустыне... Деньги-то у вас есть?
— Не успел еще все потратить.
— А было хоть что тратить?
— Мне много не нужно — человек я неприхотливый.
— Верится с трудом... Вы в бегах? Вас ищут?
Джуд отвел глаза и посмотрел в окно: шоссе змейкой вилось по пустыне, исчезая в голубеющей дали.
— Не знаю...
— Надеюсь, что не ищут, — вздохнула Нора. — Вы хорошо управились с уборкой. Наверное, раньше работали в ресторане?
— Если это и было, то только в предыдущей жизни, — усмехнулся Джуд.
— Дело в том, — сказала Нора, — что у меня нет ни уборщика, ни шофера, ни сторожа, ни слесаря. В общем, мне нужен мастер на все руки. Тем более что таких, как Гарольд, на этом шоссе хоть пруд пруди.
— Судя по всему, вас это особенно не беспокоит.
— Беспокоиться не в моем характере. Вы, конечно, человек бедовый. Но иногда нужны и такие люди. Конечно, плата будет минимальная. Кармен отлично готовит, и кормить я вас буду бесплатно. Кроме воскресенья — у нас по воскресеньям выходной... Попадете в беду — выкручивайтесь сами. Я об этом даже слышать не хочу. Но зато и от меня подвоха не ждите. — Другого кафе поблизости нет, — продолжала она, — так что, если вы мне не подойдете, то не подойдете никому.
— Да... — протянул Джуд. — Сегодня было много неожиданностей. Слишком много. Надо выпить — я созрел для этого.
— Выпить? Но только сегодня. У меня глаз наметанный. По-моему, от чрезмерной выпивки у вас руки дрожат.
— Это пройдет. Я могу прийти в себя.
— Это ваша забота, не моя. Так договорились?
— Конечно, — сказал Джуд, ставя свои сумки на пол.
— Если ничего не получится, всегда сможете уехать, — сказала она.
— Если ничего не получится, — серьезным тоном заметил Джуд, — вы всегда сможете меня пристрелить.
Нора улыбнулась.
— Это все, что у вас есть? — спросила она, кивнув в сторону спортивных сумок Джуда.
— Я путешествую налегке.
— Хватит заливать.
Повернувшись в сторону кухни, Нора позвала Кармен. Та чуть приоткрыла створчатые двери. Вид у нее был разочарованный: в зале находились не те прекрасные люди, которых показывают по телевизору.
— У Энрика должна быть какая-нибудь старая одежда.
Нора повернулась к своему новому работнику:
— Как вас зовут?
— Джуд, — ей врать он не хотел.
— Так вот, Кармен. Сможете найти какую-нибудь одежду для Джуда?
— Этот парень мелковат по сравнению с Энриком, — сказала повариха и, пожав плечами, повернулась к телевизору.
— Когда мне начинать работу? — спросил Джуд.
— Сейчас и начинайте. — Нора вышла из-за стойки. Блузка у нее на поясе оттопырилась. Может быть, сама по себе. «А может, и потому, что под блузкой у нее револьвер», — подумал Джуд.
Нора взяла свою чашку и пошла на кухню. На пороге она на мгновение остановилась и, не поворачиваясь, бросила Джуду:
— Не забудьте подмести во дворе.
Глава 5
— Тоже верно.
Она положила перед ним меню:
— Выбирайте.
— Не могу решить, что выбрать, — сказал Джуд, пробежав глазами по строчкам меню.
— Как у вас с желудком? — спросила Нора.
— Крепкий. Даже луженый.
— Тогда посоветую вам вот это мексиканское блюдо. Кармен очень хорошо его готовит. Правда, перца там хватает. А еще возьмите большой бокал апельсинового сока. Все это обойдется вам всего в шесть долларов.
Нора отнесла его заказ на кухню. Вернувшись, она включила кондиционер и уселась читать газету. Джуд поудобнее устроился на своем табурете.
Полная мексиканка, распахнув створчатые двери кухни, наморщила нос при виде Джуда. Она поставила перед ним дымящуюся тарелку с яичницей, бобами, золотистым картофелем и небольшими маисовыми лепешками. Джуд получил также бокал апельсинового сока и приборы. Кармен еще не успела вернуться на кухню, чтобы досмотреть очередную серию нескончаемой «мыльной оперы», а Нора — дочитать коротенькую заметку о новой волне геноцида в Камбодже, как Джуд уже очистил полтарелки. Затем он выпил четыре чашки кофе, принял три таблетки аспирина, сходил в душ...
По гравию у входа в кафе заскрежетали колеса. Прямо у двери остановился белый «кадиллак». Водитель вошел внутрь. Ему было за сорок — чуть больше, чем Джуду. Как и Джуд, он был плотного сложения. Воротник белой рубашки был расстегнут, на шее висела толстая золотая цепочка, на левой руке красовался роскошный «Роллекс» (обладатель хронометра, правда, не любил говорить о том, что его двоюродный брат купил эти часы всего за пятьдесят долларов в Гонконге — они были поддельными). Ногти мужчины были аккуратно подстрижены, на пальце сверкало кольцо с бриллиантом. Брюки незнакомца были золотистого цвета — в таких выходят играть в гольф. Скуластое лицо задубело от загара.
— Привет, милашка, — фамильярно бросил он Норе.
Она не оторвала глаз от газеты.
Мужчина плюхнулся на табурет за стойкой. Джуд сидел слева от него, Нора — справа.
— Это ты мне, Гарольд? — спросила Нора.
Гарольд обвел взглядом пустой зал. Глаза его задержались на массивной фигуре Джуда.
— Не ему же! — презрительно фыркнул Гарольд.
«Меня приметили», — подумал Джуд.
— Я бы не советовал тебе пускать сюда всех без разбора, — сказал Гарольд Норе, не спуская глаз с Джуда. — Твое кафе легко может потерять хорошую репутацию.
«На меня обратили внимание».
— Это тебе так только кажется, — сказала Нора. — Тебе принести чего-нибудь, Гарольд, или ты просто решил спрятаться у меня от жары?
— У меня есть дело, но для начала не выпить ли нам по чашечке кофе?
— Спасибо, я уже пила кофе.
— А этот парень чего такого особого совершил, что его здесь еще и обслуживают?
Вдруг Джуд, сам того не ожидая, выпалил слова, которые удивили его не меньше Норы и Гарольда.
— Тебе бы следовало научиться вежливо задавать вопросы!
— А тебе, толстячок, никто никаких вопросов и не задает. Впрочем, один все-таки есть. Интересно было бы узнать, когда ты последний раз мылся?
Джуд сумел взять себя в руки. Он отвел глаза и стал рассматривать свою грязную тарелку.
— Ты хотел кофе, Гарольд? — спросила Нора и, не дожидаясь ответа, поднялась со своего места и направилась к кофеварке за стойкой. — Сейчас сделаю.
— Лучше бы предложила мне чего-нибудь сладенького, — развязным тоном сказал Гарольд и вытянул шею, чтобы получше разглядеть бедра Норы, склонившейся у кофеварки. — Послушай, подруга. У меня есть приятели, которые дружат с парнями из Лас-Вегаса. Весь штат живет на деньги от игорного бизнеса. Я и тебя могу пристроить в игорный дом. Ребята тебя возьмут — твое заведение они знают, оно им нравится. Опыт у тебя есть. Да и ты сама всем нравишься.
— Занимайся-ка лучше своим делом, Гарольд. А я останусь здесь с Кармен и этой кофеваркой.
— Дуреха! Ума не приложу, почему такая красотка прозябает в этой дыре!
— Думаю, потому, что благодаря моему кафе таким парням, как ты, есть куда заглянуть.
Кондиционер издал кашляющий звук, остановился, но потом снова заработал.
— Это уж точно. Парням есть куда заглянуть, — сказал Гарольд, снова глядя на Джуда.
— Успокойся, Гарольд, — улыбнулась Нора.
— Тяжело мне с тобой. — Гарольд сделал маленький глоток кофе. — Ты можешь разбить сердце любого мужчины.
— Почему же сердце? — кокетливым тоном спросила Нора. — Моя цель — пониже.
Джуд засмеялся.
— Черт возьми! Над чем это ты смеешься, толстячок?! — взорвался Гарольд.
«Не горячись!» — подумал Джуд, адресуя эти слова то ли себе, то ли Гарольду. Его пистолет лежал в сумке.
— Ты меня уже достал! — раздраженным тоном продолжал Гарольд.
— Не заводись, дружок, — попросила его Нора.
— Нам, жителям этих мест, не нравится, когда здесь болтаются такие бездельники, как ты, — не обратив внимания на слова Норы, продолжал Гарольд. — Ты — бездомная тварь, я таких встречал не раз. Если бы ты был достойным человеком, у тебя был бы свой дом. Это Америка, черт тебя подери! Это не свалка для отбросов вроде тебя!
— Выпей еще кофе, Гарольд, — попросила Нора.
— Лично у меня дом есть. Я его заработал. А еще, — Гарольд сделал многозначительную паузу, — у меня есть друзья в патрульной службе полиции. И я обязательно скажу им, что по шоссе № 127 болтается странный тип. Пусть мои друзья проверят тебя, толстого лодыря!
«Скорее всего ты так и сделаешь, — подумал Джуд. — Придется сыграть с тобой в одну занятную игру».
— "Мы, которых призвали на службу..." — прошептал он слова воинской клятвы.
— Что это ты там бормочешь?! — заорал Гарольд.
Джуд встал. Гарольд напрягся.
Джуд зашел за стойку, где стояла Нора.
— Тебе давно уже пора идти, — сказала та Гарольду. На полке под стойкой стоял пластмассовый таз с грязной посудой. Джуд поставил таз на стойку и положил в него свою тарелку и приборы.
— Вот это да! — рассмеялся Гарольд. Нора вздрогнула. — Так он твой работник! Толстячок-посудомойка! Не позволяй посудомойкам оскорблять твоих клиентов, Нора!
— А ты в число моих клиентов не входишь, — сказала она.
Джуд передвинул таз к другим стоявшим на стойке грязным тарелкам. Он находился уже совсем недалеко от Гарольда.
— Дорогая, — сказал Гарольд, — забудь о своем толстячке. Давай сделаем вид, что его здесь просто нет. Кармен приклеилась к телевизору и от него не отойдет. На шоссе машин нет. А нас здесь только двое, и мы можем отлично провести время.
— Тебе, Гарольд, пора в путь-дорогу, — сказала Нора, внимательно наблюдая за Джудом.
— Но ведь рано или поздно это все равно случится. — Гарольд буквально пожирал глазами Нору. — Ничего с этим не поделаешь, так что расслабься и получи удовольствие.
— Да я скорее умру, — резким тоном заметила Нора. Губкой из таза Джуд вытер стойку. Еще одна горка немытой посуды возвышалась как раз напротив Гарольда. Джуд передвинул туда таз. Гарольд не обратил ни малейшего внимания на все эти перемещения Джуда.
— Нора, ты говоришь глупости, — ухмыльнулся он, показывая большие зубы. — Ты потеряла чувство юмора!
Джуд вытащил из таза грязную вилку и что есть силы ткнул ею в левую кисть Гарольда.
Тот завопил.
Джуд всем своим немалым весом налег на вилку.
Гарольд орал, не переставая. Правой рукой он попытался было толкнуть Джуда в грудь, но тот без труда отбил этот удар и грозно прорычал, выделяя каждое слово:
— НЕ ШУТИ С ОГНЕМ!
— Пожалуйста, пожалуйста, — запросил пощады Гарольд. Струйки крови бежали по его кисти.
Джуд перестал давить на вилку, но не убрал ее.
— Пожалуйста? А что мне будет взамен?
— Все, что пожелаешь.
Джуд мрачно рассмеялся:
— Ты связался не с тем толстячком. Ты стал заигрывать с моей подружкой. И за это я пригвоздил тебя к стойке грязной вилкой. Теперь я могу сделать с тобой все, что захочу... Но если я все-таки разрешу тебе уйти, что ты будешь делать?
— Ничего не буду делать, я правду говорю, мистер...
— Да? Вспомни-ка: ты говорил о своих друзьях в патрульной службе полиции. Так вот, если они заявятся сюда, я посоветую им порыться в папках с уголовными делами. И тогда они обратят свои взоры уже на тебя. Поверь, дружок, мне будет тебя очень жалко...
— Полиция сюда не заявится, я обещаю. — Гарольд заплакал.
— А еще ты говорил о ребятах, которые кое с кем дружат в Лас-Вегасе. — Голос Джуда задрожал от ярости, он снова всем своим весом налег на вилку. Гарольд побледнел. — Так вот, знаешь ли ты, кто такой Джимми-Горбун?
— Нет, — прошептал Гарольд. Кровь ручьем текла по его кисти.
— Ты не знаешь Джимми-Горбуна? Ты, такой крутой парень, не знаешь его? Но, конечно же, о Джимми-Горбуне ты слышал?
— Я?.. Конечно, кто не слышал?
— Все, кто хоть что-то собой представляют, знают Джимми-Горбуна. И я намерен через своих приятелей в Лас-Вегасе передать ему привет. И еще — просьбу успокоить тебя... навеки!
— Нет, не говори им этого! Пожалуйста! Извини меня!
— Извинить?
— Да, извини меня! — взмолился Гарольд.
Джуд убрал вилку. Гарольд застонал, прижимая раненую руку к груди: Его белую рубашку теперь можно было только выбросить. Встать на ноги Гарольд не смог.
— Ладно, я разрешу тебе уйти. И, может быть, забуду о тебе. Но если ты вернешься, то мне или Норе, — Джуд пожал плечами и закончил замогильным голосом, — придется потревожить Джимми-Горбуна одной неприятной просьбой...
— Клянусь Богом, я не...
— У тебя, Нора, есть к Гарольду какие-нибудь поручения? — спросил Джуд.
Нора стояла за стойкой, спрятав под нею руки. Телефон был от нее в нескольких метрах.
— Больше поручений не будет, — ответила она.
— Гарольд, — прошептал Джуд.
Гарольд послушно наклонился и застыл в ожидании.
— Исчезни! — громовым голосом приказал Джуд.
Гарольд вскочил, стрелой пронесся по залу, вылетел через стеклянную дверь и плюхнулся на сиденье своего «кадиллака». Через минуту его и след простыл...
— Простите меня, — сказал Джуд, вытирая кровь со стойки. Бросив губку в таз, он поставил его на место, взял свои сумки и направился к выходу. — Я действительно хочу, чтобы вы меня простили, — сказал он, проходя мимо Норы.
— Не за что мне вас прощать, — сказала она.
— Возможно. — Остановившись, Джуд пожал плечами. — Теперь, во всяком случае, Гарольд не будет вас больше беспокоить.
— А кто такой Джимми-Горбун?
— Понятия не имею.
Нора захохотала, а за нею и Джуд.
— Боже мой, — сказала она, — не знаю, то ли смеяться, то ли плакать.
— То ли застрелить меня, — многозначительно заметил Джуд, все еще не видя рук Норы, спрятанных под стойкой.
— Эта мысль приходила мне в голову.
— Хорошо еще, что вы не приняли такого решения.
— Кто вы на самом деле? — спросила Нора.
— Просто беженец, — ответил Джуд. Вздохнул. И снова пошел к двери.
На пороге он остановился. Нора вздрогнула. Заметив это, Джуд быстро сказал:
— Извините. Я забыл заплатить вам.
— Забудьте об этом. — Она кивнула в сторону лоснящейся от чистоты стойки. — Вы уже отработали то, что были мне должны. Да еще и повеселили меня.
— Ну что ж, спасибо.
— Куда вы теперь? — остановила она его.
— Да так, никуда.
— Без машины... в пустыне... Деньги-то у вас есть?
— Не успел еще все потратить.
— А было хоть что тратить?
— Мне много не нужно — человек я неприхотливый.
— Верится с трудом... Вы в бегах? Вас ищут?
Джуд отвел глаза и посмотрел в окно: шоссе змейкой вилось по пустыне, исчезая в голубеющей дали.
— Не знаю...
— Надеюсь, что не ищут, — вздохнула Нора. — Вы хорошо управились с уборкой. Наверное, раньше работали в ресторане?
— Если это и было, то только в предыдущей жизни, — усмехнулся Джуд.
— Дело в том, — сказала Нора, — что у меня нет ни уборщика, ни шофера, ни сторожа, ни слесаря. В общем, мне нужен мастер на все руки. Тем более что таких, как Гарольд, на этом шоссе хоть пруд пруди.
— Судя по всему, вас это особенно не беспокоит.
— Беспокоиться не в моем характере. Вы, конечно, человек бедовый. Но иногда нужны и такие люди. Конечно, плата будет минимальная. Кармен отлично готовит, и кормить я вас буду бесплатно. Кроме воскресенья — у нас по воскресеньям выходной... Попадете в беду — выкручивайтесь сами. Я об этом даже слышать не хочу. Но зато и от меня подвоха не ждите. — Другого кафе поблизости нет, — продолжала она, — так что, если вы мне не подойдете, то не подойдете никому.
— Да... — протянул Джуд. — Сегодня было много неожиданностей. Слишком много. Надо выпить — я созрел для этого.
— Выпить? Но только сегодня. У меня глаз наметанный. По-моему, от чрезмерной выпивки у вас руки дрожат.
— Это пройдет. Я могу прийти в себя.
— Это ваша забота, не моя. Так договорились?
— Конечно, — сказал Джуд, ставя свои сумки на пол.
— Если ничего не получится, всегда сможете уехать, — сказала она.
— Если ничего не получится, — серьезным тоном заметил Джуд, — вы всегда сможете меня пристрелить.
Нора улыбнулась.
— Это все, что у вас есть? — спросила она, кивнув в сторону спортивных сумок Джуда.
— Я путешествую налегке.
— Хватит заливать.
Повернувшись в сторону кухни, Нора позвала Кармен. Та чуть приоткрыла створчатые двери. Вид у нее был разочарованный: в зале находились не те прекрасные люди, которых показывают по телевизору.
— У Энрика должна быть какая-нибудь старая одежда.
Нора повернулась к своему новому работнику:
— Как вас зовут?
— Джуд, — ей врать он не хотел.
— Так вот, Кармен. Сможете найти какую-нибудь одежду для Джуда?
— Этот парень мелковат по сравнению с Энриком, — сказала повариха и, пожав плечами, повернулась к телевизору.
— Когда мне начинать работу? — спросил Джуд.
— Сейчас и начинайте. — Нора вышла из-за стойки. Блузка у нее на поясе оттопырилась. Может быть, сама по себе. «А может, и потому, что под блузкой у нее револьвер», — подумал Джуд.
Нора взяла свою чашку и пошла на кухню. На пороге она на мгновение остановилась и, не поворачиваясь, бросила Джуду:
— Не забудьте подмести во дворе.
Глава 5
Оборотень
Через два дня после «встречи друзей» у директора Дентона серым утром в понедельник Ник Келли кормил сына Сола яичницей на кухне своего дома, построенного в викторианском стиле. К дому примыкал обнесенный железным забором огромный участок. Ник никогда и не помышлял о таком солидном куске земли, содержать который в порядке было сущим кошмаром. Ставни на кухне трепетали под напором ветра, дующего со стороны Чесапикского залива в сорока милях отсюда. Воздух был наполнен свежим солоноватым запахом мартовского моря.
— Хуанита должна вот-вот прийти, — сказала Сильвия, укладывая в свой атташе-кейс большие бумажные конверты и свежие желтые подушечки для печатей.
В кухне пахло молотым кофе, пирожками с корицей и апельсиновым соком. Раскрытая газета «Вашингтон пост» лежала на сервировочном столике. Большой черный пес в ожидании подачки со стола пристроился рядом с высоким стулом, на котором важно восседал ребенок.
Ник поддел вилкой Сола глазунью. Ребенок с опаской следил за этими приготовлениями отца. Из радиоприемника лились божественные звуки концерта Моцарта для фортепьяно.
— Куда запропастились мои ключи? — спросила Сильвия.
Сол, раскрыв рот, посмотрел на мать. Воспользовавшись этим, Ник впихнул еду в рот сына.
— Да вот же они! — Сильвия схватила внушительную связку ключей, лежавшую на кухонном столе.
Ребенок застучал ладонями по подлокотникам своего стула.
— Слушай, Ник, — сказала Сильвия. — Я знаю, тебя беспокоит судьба Джуда.
Она вздохнула:
— Но он бедовый малый.
— Это уж точно, — заметил Ник, всовывая вилку в руку Сола.
— Я знаю, что приключения тебе не нужны. Ты их не хочешь. Прошлое — в прошлом.
— Может быть, и так.
— Конечно же, ты хочешь ему помочь. Но вряд ли ты сможешь что-нибудь сделать. Да и не нужно ничего делать. Теперь ты ему уже ничем не обязан.
Ник посмотрел на Сильвию.
— Все это мы уже не раз обсуждали, — сказала она.
— Да. И твое мнение мне известно.
— Я просто знаю, что права. Тебе надо позаботиться о нас. О Соле, о себе и... В конце концов это жизнь, а не книга, которую ты пишешь. Это наша жизнь. Пожалуйста, ничего не предпринимай. Ладно?
Сол поднес вилку с яичницей к широко открытому рту, но не удержал ее. Вилка перевернулась, и еда полетела на пол. Пес на лету подхватил яичницу и жадно проглотил ее. Сол радостно засмеялся.
— Не обижайся, — сказала Сильвия. — Я не давлю на тебя. Просто ко всей этой чехарде ты не имеешь никакого отношения. Не имеешь, не имел и не будешь иметь.
— Звучит выдержанно и в высшей степени убедительно, госпожа советница по всем моим делам, — заметил Ник.
— А главное — верно по существу.
— С твоей точки зрения юриста — действительно верно.
— Hola! Привет! — послышался женский голос из гостиной. Входная дверь хлопнула. — Все на кухне! Доброе утро!
Собака выбежала из кухни. Сол радостно взвизгнул.
— Hola! — приветствовала служанку Сильвия. А потом совсем тихо она сказала уже по-английски: — Я знаю: ты задумал сделать то, что следует сделать, и я люблю тебя за это. Но я люблю и нашу жизнь.
— Я тоже, — сказал Ник.
— Помни, кто ты есть.
На глазах жены появились слезы.
— Как идут дела? — спросила Хуанита, входя на кухню. За ней, виляя хвостом, бежал черный пес. — Извините за опоздание.
— Все идет нормально, — отвечала Сильвия. — Не могли бы вы помочь Нику докормить Сола и...
— Конечно, конечно. Это я и собиралась сделать...
Хуанита почувствовала какой-то холодок в отношениях между мужем и женой и, на секунду задумавшись, поспешила добавить:
— Но сначала проверю, что там у нас со стиркой... Она вышла из кухни и в сопровождении собаки отправилась в подвал.
— Ник, прошло уже больше недели. Трезво подумай обо всем и не накручивай себя. Ведь ничего не произошло. Был всего лишь один телефонный звонок под утро. Если бы произошло что-нибудь серьезное, он обязательно бы перезвонил.
— Если бы мог.
Сильвия не выдержала неподвижного взгляда мужа:
— Не надо искать приключений. Я прошу тебя.
— Я не ищу их. Но я должен что-то предпринять.
— Ты ничего не сможешь предпринять, — настойчивым тоном сказала она.
Сол застучал ладошками по столу. Родители посмотрели на него.
— Какую машину тебе оставить? — мягко спросила Сильвия.
— Все равно. Впрочем, советую тебе поехать на джипе: там печка лучше работает.
— Нет, я поеду, пожалуй, на «форде».
Сильвия наклонилась и поцеловала сына, попросив его быть послушным мальчиком. Коснувшись губами лба Ника, она вышла.
Через тридцать секунд — Ник только-только успел засунуть еще одну порцию яичницы в рот Сола — она вернулась, положила голову на плечо Ника и шеей прижалась к его лицу. Он почувствовал запах ее крема из кокосового ореха и обнял жену. Она тоже обняла его.
— Поступай так, как считаешь нужным, а не так, как хотела бы я. Но помни: я люблю тебя и не могу жить без тебя и Сола.
Сильвия поцеловала Ника в шею, он поцеловал ее в губы.
— Поторапливайся, — сказал Ник. — Тебя ждут общественные дела.
Рассмеявшись, Сильвия ушла.
— Ни о чем не волнуйся! — крикнул он ей вслед.
«Какая разница? Вряд ли Сол способен отличить один музыкальный стиль от другого».
Место для парковки он нашел только в двух кварталах от офиса. Выйдя из джипа, Ник поднял воротник своего пальто, похожего на шинель моряка, и поглубже засунул руки в карманы. Ледяной ветер дул ему в спину.
«Сильвия права, — подумал он, — ты ничего не сможешь предпринять».
В офисе Ника, расположенном в обычной квартире на последнем этаже многоквартирного дома, были высокие потолки и широкие окна, выходящие на улицу. Ник бросил пальто на старый диван, поставил чайник на плиту и включил компьютер.
На экране монитора появилась надпись: «Какой файл из памяти вы хотели бы извлечь?»
— У тебя ответов на мои вопросы все равно нет, — громко сказал Ник.
Чайник засвистел. Заваривая кофе, Ник старался ни о чем не думать. Стоявшие в холодильнике с пятницы сливки еще не скисли. Чашку с ароматным напитком Ник поставил на свой рабочий стол и поудобнее устроился в кресле. Коснувшись рассеянным взглядом экрана монитора, он повернул голову в сторону окна. Вдали виднелись крыши зданий. На противоположной стороне улицы раскачивались верхушки деревьев, похожие в это время года на обнаженные пальцы.
В памяти компьютера не было даже упоминания о Джуде. В свое время, как только Ник осознал, с каким таинственным миром дал ему возможность познакомиться Джуд, он раз и навсегда запретил себе делать какие-либо заметки о представителях этого мира. Это было просто опасно.
— Но вообще-то я не был трусишкой, — сказал Ник компьютеру.
Он честно писал о том, что рассказывал ему Джуд. Однажды о возможной публикации скандального репортажа, касающегося министерства обороны США, пронюхал мрачный заместитель министра и направил в редакцию Питера Мерфи просьбу не печатать репортаж «в интересах национальной безопасности». Питер снял материал из номера.
«Интересная у меня была жизнь десять лет назад», — подумал Ник. Он вдруг вспомнил, какое необычное зрелище представлял собой увиденный им однажды из иллюминатора садящегося авиалайнера Лос-Анджелес: под солнцем блестели тысячи бассейнов рядом с дорогими виллами. Он вспомнил, как тогда при посадке у него сильно закладывало уши и какой неприятный запах был у его нового, первый раз надетого в тот день кожаного пиджака.
Толстый мужчина, сидевший рядом с ним, просматривал журнал «Тайм». На обложке красовался шах Ирана, а заголовок гласил: «ЦРУ не смогло предсказать революции, которая свергла шаха». Фотография шаха и заголовок в журнале крепко врезались в память Ника потому, наверное, что как раз незадолго до этого он просил Джуда рассказать об операции в Иране, в которой тот участвовал. Ника интересовало также, какие действия предпринимают спецслужбы для того, чтобы вызволить из плена полсотни американцев, захваченных людьми аятоллы Хомейни. Ник вспомнил, что и тот выпуск журнала «Тайм» задавался вопросом: вернутся ли эти американские заложники домой до конца 1979 года?
— Вы летите в Лос-Анджелес на рождественские каникулы? — спросил Ника сидевший рядом толстяк, оказавшийся бизнесменом. Задав свой вопрос, он оглядел джинсы Ника, его свитер, кожаный пиджак и добавил: — Вы, конечно же, студент, учитесь в Вашингтоне...
— Я лечу в Лос-Анджелес по делу, — ответил Ник.
— Да? А я работаю в ТРВ — слышали о такой корпорации?
— Конечно, — сказал Ник. ТРВ поставляла ЦРУ спутники-шпионы. Четыре года назад — в 1975-м — в ТРВ работал некто Крис Бойс. Наивный человек, он разочаровался в своей стране, узнав о том, что ЦРУ прослушивало разговоры австралийских политиков и руководителей профсоюзного движения. Вместе со своим приятелем До-лтоном Ли, которому в силу пристрастия к героину были остро необходимы деньги, Крис Бойс продал американские секреты Советам.
Самолет снижался.
— ТРВ — отличная корпорация, — сказал сидевший рядом с Ником мужчина. — А вы где работаете?
— Я — писатель и репортер одновременно. Сейчас в отпуске. Но, думаю, вряд ли вернусь на прежнее место работы.
— У вас появились какие-то новые идеи?
— Да, есть кое-что.
— А чего вдруг решили отправиться именно в Лос-Анджелес?
— Там есть один продюсер, которого заинтересовали мои идеи.
— Хотите написать сценарий?
— Хотел бы попробовать.
— Бьюсь об заклад, вас просто неудержимо влекут длинноногие актрисы-блондинки.
— Нет, в этих делах я не специалист.
— Вы женаты?
— Нет.
— Тогда в Лос-Анджелесе у вас будет райская жизнь.
Самолет внезапно стал набирать высоту. Перегрузка вдавила собеседников в спинки кресел.
— В каком отеле вы собираетесь остановиться? — спросил толстяк-бизнесмен.
— Я буду жить у приятеля.
Сейчас, много лет спустя, Ник весьма сомневался в том, что поступил правильно, приняв приглашение Джуда в ответ на его настойчивые уговоры. Хотя тогда в самолете все было для него предельно ясно. Увидев Джуда, он сможет обсудить с ним массу интересующих его тем и получить ценный материал для новых репортажей. По-другому такой материал вряд ли получишь. А ведь это его работа, дело его жизни.
Кроме того, Джуд был его другом. К тому моменту", когда Ник прилетел в Лос-Анджелес, он знал Джуда уже почти три года. Этот срок распадался на три периода: сначала они общались в Вашингтоне, потом в Майами, куда переехал Джуд. И вот, наконец, в Лос-Анджелесе. Ник частенько беседовал с ним по телефону. Во время встреч они вместе уходили от преследовавших их мужчин в темных очках. Будучи вашингтонским репортером, Ник знал многих на первый взгляд информированных и влиятельных людей. Но на поверку все они оказались обычными болтунами. Что же касается Джуда, то он не занимался разглагольствованиями. Он был человеком дела и умел красочно рассказать о нем. Коллеги Ника предостерегали его от частых встреч с Джудом, этим таинственным монстром разведки. Ник отвечал им, что сам знает, как поступать. Он говорил, что Джуд — его самый информированный друг, хотя, в глубине души, он подозревал, что Джуд всего лишь притягивает его к себе как магнит своей информированностью.
— Хуанита должна вот-вот прийти, — сказала Сильвия, укладывая в свой атташе-кейс большие бумажные конверты и свежие желтые подушечки для печатей.
В кухне пахло молотым кофе, пирожками с корицей и апельсиновым соком. Раскрытая газета «Вашингтон пост» лежала на сервировочном столике. Большой черный пес в ожидании подачки со стола пристроился рядом с высоким стулом, на котором важно восседал ребенок.
Ник поддел вилкой Сола глазунью. Ребенок с опаской следил за этими приготовлениями отца. Из радиоприемника лились божественные звуки концерта Моцарта для фортепьяно.
— Куда запропастились мои ключи? — спросила Сильвия.
Сол, раскрыв рот, посмотрел на мать. Воспользовавшись этим, Ник впихнул еду в рот сына.
— Да вот же они! — Сильвия схватила внушительную связку ключей, лежавшую на кухонном столе.
Ребенок застучал ладонями по подлокотникам своего стула.
— Слушай, Ник, — сказала Сильвия. — Я знаю, тебя беспокоит судьба Джуда.
Она вздохнула:
— Но он бедовый малый.
— Это уж точно, — заметил Ник, всовывая вилку в руку Сола.
— Я знаю, что приключения тебе не нужны. Ты их не хочешь. Прошлое — в прошлом.
— Может быть, и так.
— Конечно же, ты хочешь ему помочь. Но вряд ли ты сможешь что-нибудь сделать. Да и не нужно ничего делать. Теперь ты ему уже ничем не обязан.
Ник посмотрел на Сильвию.
— Все это мы уже не раз обсуждали, — сказала она.
— Да. И твое мнение мне известно.
— Я просто знаю, что права. Тебе надо позаботиться о нас. О Соле, о себе и... В конце концов это жизнь, а не книга, которую ты пишешь. Это наша жизнь. Пожалуйста, ничего не предпринимай. Ладно?
Сол поднес вилку с яичницей к широко открытому рту, но не удержал ее. Вилка перевернулась, и еда полетела на пол. Пес на лету подхватил яичницу и жадно проглотил ее. Сол радостно засмеялся.
— Не обижайся, — сказала Сильвия. — Я не давлю на тебя. Просто ко всей этой чехарде ты не имеешь никакого отношения. Не имеешь, не имел и не будешь иметь.
— Звучит выдержанно и в высшей степени убедительно, госпожа советница по всем моим делам, — заметил Ник.
— А главное — верно по существу.
— С твоей точки зрения юриста — действительно верно.
— Hola! Привет! — послышался женский голос из гостиной. Входная дверь хлопнула. — Все на кухне! Доброе утро!
Собака выбежала из кухни. Сол радостно взвизгнул.
— Hola! — приветствовала служанку Сильвия. А потом совсем тихо она сказала уже по-английски: — Я знаю: ты задумал сделать то, что следует сделать, и я люблю тебя за это. Но я люблю и нашу жизнь.
— Я тоже, — сказал Ник.
— Помни, кто ты есть.
На глазах жены появились слезы.
— Как идут дела? — спросила Хуанита, входя на кухню. За ней, виляя хвостом, бежал черный пес. — Извините за опоздание.
— Все идет нормально, — отвечала Сильвия. — Не могли бы вы помочь Нику докормить Сола и...
— Конечно, конечно. Это я и собиралась сделать...
Хуанита почувствовала какой-то холодок в отношениях между мужем и женой и, на секунду задумавшись, поспешила добавить:
— Но сначала проверю, что там у нас со стиркой... Она вышла из кухни и в сопровождении собаки отправилась в подвал.
— Ник, прошло уже больше недели. Трезво подумай обо всем и не накручивай себя. Ведь ничего не произошло. Был всего лишь один телефонный звонок под утро. Если бы произошло что-нибудь серьезное, он обязательно бы перезвонил.
— Если бы мог.
Сильвия не выдержала неподвижного взгляда мужа:
— Не надо искать приключений. Я прошу тебя.
— Я не ищу их. Но я должен что-то предпринять.
— Ты ничего не сможешь предпринять, — настойчивым тоном сказала она.
Сол застучал ладошками по столу. Родители посмотрели на него.
— Какую машину тебе оставить? — мягко спросила Сильвия.
— Все равно. Впрочем, советую тебе поехать на джипе: там печка лучше работает.
— Нет, я поеду, пожалуй, на «форде».
Сильвия наклонилась и поцеловала сына, попросив его быть послушным мальчиком. Коснувшись губами лба Ника, она вышла.
Через тридцать секунд — Ник только-только успел засунуть еще одну порцию яичницы в рот Сола — она вернулась, положила голову на плечо Ника и шеей прижалась к его лицу. Он почувствовал запах ее крема из кокосового ореха и обнял жену. Она тоже обняла его.
— Поступай так, как считаешь нужным, а не так, как хотела бы я. Но помни: я люблю тебя и не могу жить без тебя и Сола.
Сильвия поцеловала Ника в шею, он поцеловал ее в губы.
— Поторапливайся, — сказал Ник. — Тебя ждут общественные дела.
Рассмеявшись, Сильвия ушла.
— Ни о чем не волнуйся! — крикнул он ей вслед.
* * *
Офис Ника располагался на Капитолийском холме в двадцати минутах езды от дома. По пути на работу, не желая думать ни о чем серьезном, Ник сосредоточил все свое внимание на одном-единственном вопросе: переключит Хуанита приемник на другую волну в угоду своим музыкальным пристрастиям или оставит его на волне классического канала — для Сола. Так и не найдя ответа на этот вопрос, Ник улыбнулся.«Какая разница? Вряд ли Сол способен отличить один музыкальный стиль от другого».
Место для парковки он нашел только в двух кварталах от офиса. Выйдя из джипа, Ник поднял воротник своего пальто, похожего на шинель моряка, и поглубже засунул руки в карманы. Ледяной ветер дул ему в спину.
«Сильвия права, — подумал он, — ты ничего не сможешь предпринять».
В офисе Ника, расположенном в обычной квартире на последнем этаже многоквартирного дома, были высокие потолки и широкие окна, выходящие на улицу. Ник бросил пальто на старый диван, поставил чайник на плиту и включил компьютер.
На экране монитора появилась надпись: «Какой файл из памяти вы хотели бы извлечь?»
— У тебя ответов на мои вопросы все равно нет, — громко сказал Ник.
Чайник засвистел. Заваривая кофе, Ник старался ни о чем не думать. Стоявшие в холодильнике с пятницы сливки еще не скисли. Чашку с ароматным напитком Ник поставил на свой рабочий стол и поудобнее устроился в кресле. Коснувшись рассеянным взглядом экрана монитора, он повернул голову в сторону окна. Вдали виднелись крыши зданий. На противоположной стороне улицы раскачивались верхушки деревьев, похожие в это время года на обнаженные пальцы.
В памяти компьютера не было даже упоминания о Джуде. В свое время, как только Ник осознал, с каким таинственным миром дал ему возможность познакомиться Джуд, он раз и навсегда запретил себе делать какие-либо заметки о представителях этого мира. Это было просто опасно.
— Но вообще-то я не был трусишкой, — сказал Ник компьютеру.
Он честно писал о том, что рассказывал ему Джуд. Однажды о возможной публикации скандального репортажа, касающегося министерства обороны США, пронюхал мрачный заместитель министра и направил в редакцию Питера Мерфи просьбу не печатать репортаж «в интересах национальной безопасности». Питер снял материал из номера.
«Интересная у меня была жизнь десять лет назад», — подумал Ник. Он вдруг вспомнил, какое необычное зрелище представлял собой увиденный им однажды из иллюминатора садящегося авиалайнера Лос-Анджелес: под солнцем блестели тысячи бассейнов рядом с дорогими виллами. Он вспомнил, как тогда при посадке у него сильно закладывало уши и какой неприятный запах был у его нового, первый раз надетого в тот день кожаного пиджака.
Толстый мужчина, сидевший рядом с ним, просматривал журнал «Тайм». На обложке красовался шах Ирана, а заголовок гласил: «ЦРУ не смогло предсказать революции, которая свергла шаха». Фотография шаха и заголовок в журнале крепко врезались в память Ника потому, наверное, что как раз незадолго до этого он просил Джуда рассказать об операции в Иране, в которой тот участвовал. Ника интересовало также, какие действия предпринимают спецслужбы для того, чтобы вызволить из плена полсотни американцев, захваченных людьми аятоллы Хомейни. Ник вспомнил, что и тот выпуск журнала «Тайм» задавался вопросом: вернутся ли эти американские заложники домой до конца 1979 года?
— Вы летите в Лос-Анджелес на рождественские каникулы? — спросил Ника сидевший рядом толстяк, оказавшийся бизнесменом. Задав свой вопрос, он оглядел джинсы Ника, его свитер, кожаный пиджак и добавил: — Вы, конечно же, студент, учитесь в Вашингтоне...
— Я лечу в Лос-Анджелес по делу, — ответил Ник.
— Да? А я работаю в ТРВ — слышали о такой корпорации?
— Конечно, — сказал Ник. ТРВ поставляла ЦРУ спутники-шпионы. Четыре года назад — в 1975-м — в ТРВ работал некто Крис Бойс. Наивный человек, он разочаровался в своей стране, узнав о том, что ЦРУ прослушивало разговоры австралийских политиков и руководителей профсоюзного движения. Вместе со своим приятелем До-лтоном Ли, которому в силу пристрастия к героину были остро необходимы деньги, Крис Бойс продал американские секреты Советам.
Самолет снижался.
— ТРВ — отличная корпорация, — сказал сидевший рядом с Ником мужчина. — А вы где работаете?
— Я — писатель и репортер одновременно. Сейчас в отпуске. Но, думаю, вряд ли вернусь на прежнее место работы.
— У вас появились какие-то новые идеи?
— Да, есть кое-что.
— А чего вдруг решили отправиться именно в Лос-Анджелес?
— Там есть один продюсер, которого заинтересовали мои идеи.
— Хотите написать сценарий?
— Хотел бы попробовать.
— Бьюсь об заклад, вас просто неудержимо влекут длинноногие актрисы-блондинки.
— Нет, в этих делах я не специалист.
— Вы женаты?
— Нет.
— Тогда в Лос-Анджелесе у вас будет райская жизнь.
Самолет внезапно стал набирать высоту. Перегрузка вдавила собеседников в спинки кресел.
— В каком отеле вы собираетесь остановиться? — спросил толстяк-бизнесмен.
— Я буду жить у приятеля.
Сейчас, много лет спустя, Ник весьма сомневался в том, что поступил правильно, приняв приглашение Джуда в ответ на его настойчивые уговоры. Хотя тогда в самолете все было для него предельно ясно. Увидев Джуда, он сможет обсудить с ним массу интересующих его тем и получить ценный материал для новых репортажей. По-другому такой материал вряд ли получишь. А ведь это его работа, дело его жизни.
Кроме того, Джуд был его другом. К тому моменту", когда Ник прилетел в Лос-Анджелес, он знал Джуда уже почти три года. Этот срок распадался на три периода: сначала они общались в Вашингтоне, потом в Майами, куда переехал Джуд. И вот, наконец, в Лос-Анджелесе. Ник частенько беседовал с ним по телефону. Во время встреч они вместе уходили от преследовавших их мужчин в темных очках. Будучи вашингтонским репортером, Ник знал многих на первый взгляд информированных и влиятельных людей. Но на поверку все они оказались обычными болтунами. Что же касается Джуда, то он не занимался разглагольствованиями. Он был человеком дела и умел красочно рассказать о нем. Коллеги Ника предостерегали его от частых встреч с Джудом, этим таинственным монстром разведки. Ник отвечал им, что сам знает, как поступать. Он говорил, что Джуд — его самый информированный друг, хотя, в глубине души, он подозревал, что Джуд всего лишь притягивает его к себе как магнит своей информированностью.