Грейл Кэтрин. Истинная леди

   – Очень хорошо. Тогда скажите на милость, где я могу спокойно подумать?
   – Почему бы не здесь? Обещаю, что буду вести себя тихо.
   – Обещаете? – Прищурившись, она недоверчиво посмотрела на него.
   Он кивнул и сжал губы, чтобы скрыть улыбку, и после минутного колебания вручил ей бокал с бренди. Она приняла его, но пить не стала и, оглядев комнату, устроилась в мягком кресле, а Джеффри вновь уселся на диван.
   К несчастью, несмотря на обещание, он обнаружил, что ему чрезвычайно затруднительно хранить молчание в присутствии этого странного существа. Она сидела, опустив глаза и машинально перебирая локоны, одолеваемая, по-видимому, какими-то мыслями. То и дело из груди ее вырывался тяжелый вздох. Ее тело при этом вибрировало, все глубже вжимаясь в кресло.
   Минут через десять терпение Джеффри иссякло.
   – Не лучше ли вам поразмышлять вслух? – предложил он. Она, вздрогнув, посмотрела на него.
   – Вы обещали молчать, – пожурила она графа.
   – Я не ожидал, что от вас будет столько шума. Она вскинула голову, озадаченная его замечанием.
   – Вы все время вздыхаете. И довольно громко. Я удивлен, что внизу вас не слышат. – Джеффри старался сдержать смех.
   Она вдруг улыбнулась, и лицо ее осветилось.
   – Не пытайтесь меня отвлечь, милорд.
   – И не собирался.
   Незнакомка снова вздохнула и закрыла глаза с темными густыми ресницами.
   – Все это ерунда. Тетушка сказала бы, что во всем виновата я сама.
   – Выпейте, ангел. – Джеффри дотронулся до ее руки. – А потом расскажите мне, что случилось.
   Она открыла глаза и послушно сделала глоток.
   – Я и впрямь виновата, милорд, – начала она, и в голосе ее прозвенели нотки раскаяния. – Господь наказал меня неутолимым любопытством. А может статься, – добавила незнакомка еле слышно, – все дело в моем безволии. Именно из-за этого я постоянно попадаю во всякие переделки.
   Джеффри прищурился. Только сейчас он обратил внимание, что руки его гостьи, сжимавшие бокал, слегка дрожат, а хриплый шепот не имеет ничего общего с женским кокетством, а скорее свидетельствует об искреннем огорчении.
   Он мысленно выругал себя за глупость и почему-то вспомнил пламенеющий, как после поцелуя, цвет ее губ. Молодая леди совсем не походила на охотницу, стремившуюся загнать свою жертву в угол, казалось, она сама была жертвой, искавшей спасения от чего-то или кого-то. И наконец Джеффри пришел к мысли, что на балу к ней кто-то приставал.
   Ощутив, как в нем поднимается гнев, он мысленно поклялся отомстить за беззащитное создание, сидевшее напротив него. Этот странный, столь не свойственный ему порыв не вызвал у него удивления, наоборот, он выглядел вполне естественно. Но сначала надлежало выяснить, что все-таки произошло на самом деле, и сделать это следовало как можно тактичнее.
   – Меня считают надежным человеком, – тихо произнес Джеффри, завладевая маленькой ручкой, хотя прикасаться к ней в его намерения не входило. Он только хотел выведать имя дурно воспитанного джентльмена. Все получилось как-то само собой, и вот теперь он поймал себя на том, что ласкает ее бархатистую кожу. – Расскажите мне все по порядку.
   Склонив голову набок, она некоторое время смотрела на их сплетенные пальцы, словно пыталась оценить испытываемые ею ощущения. Вдруг, внезапно вскочив на ноги и вырвав руку, она начала нервно ходить по комнате.
   – Вы знаете Эльвину Морроу? Она должна в следующем месяце обвенчаться с бароном Гейзе.
   Джеффри недоуменно заморгал и задумался о важности заданного вопроса. Не было ли это со стороны собеседницы уловкой отвлечь его от главного?
   – Я только недавно вернулся в Лондон, так что многого еще не знаю.
   Она небрежно пожала плечами. Платье, мерцавшее в мягком свете свечи, при этом движении обрисовало ее грудь, вызвав у графа непристойные мысли.
   – Не важно. Она моя ближайшая подруга. Ей сделал предложение один граф, но она его отвергла из-за немецкого барона.
   Джеффри хранил молчание, пожирая глазами лицо своей странной гостьи. До сего момента он и не подозревал, насколько выразительной и красноречивой может быть мимика человека.
   – Вчера мы с ней немного пооткровенничали, – рассказывала она. – Я поинтересовалась причиной ее выбора. Ее мать категорически настаивает на более знатном женихе. Вы меня понимаете?
   Девушка подняла на него глаза, и Джеффри кивнул, молча приглашая продолжить повествование.
   – Она сказала, что любит барона, и при этом многозначительно вздыхала, ахала, охала, закатывала глаза и прочее. Поэтому ее слова сомнений у меня не вызвали.
   – Что ж, поздравьте ее от меня с удачным выбором.
   Незнакомка взглянула на графа с подозрением, уловив в его голосе насмешку.
   – Вы подвергаете ее любовь сомнению?
   – Поскольку я никого из них не знаю, то и судить не берусь.
   Она снова пожала плечами, и его взгляд вновь непроизвольно застыл на подвижной линии ее декольте.
   – Я ей тоже не поверила. Я спросила ее, откуда она знает, что любит барона. И... – Тут она осеклась и, насупившись, уткнулась в бокал с бренди. – Эльвина сказала, что его поцелуи приводят ее в трепет. – Даже при неярком пламени свечи Джеффри увидел, как щеки ее покрылись румянцем. – Естественно, я решила, что все это чушь. – Она опять пожала плечами. – Но я все же порылась в отцовской библиотеке, в частности в греческой любовной лирике. – Она вскинула ресницы и посмотрела на него сумрачным взглядом. – А вам известно, что в литературе имеются сотни ссылок на всевозможные физические реакции?
   Джеффри вытаращил глаза, не зная, как реагировать на это заявление.
   – Я... мне кажется, я знаком с некоторыми из них. Она кивнула, как будто выражая этим удовлетворение уровнем его интеллекта. Меряя комнату шагами, незнакомка продолжила рассказ:
   – Видите ли, до сего времени я ни с кем не целовалась. Родные Гарри и мои родители обо всем договорились, как только мы появились на свет. Я имею в виду – соединить наши состояния и все такое. Но мне не давала покоя мысль, что будет, если... если...
   – Если он вас поцелует? Приведет ли это вас в трепет? – закончил Джеффри мысль своей гостьи сухим, как солома, тоном.
   – Меня разбирало любопытство, – призналась она виновато и, покачав головой, уткнулась в бокал с бренди.
   – Ангел, надеюсь, он не причинил вам боли? Может быть, мне вызвать доктора? – спросил граф, стараясь говорить учтивым тоном, хотя на самом деле его душил гнев.
   – О нет! – поспешно воскликнула она и прикусила губу, словно хотела скрыть усмешку. – Если только для Гарри, то есть лорда Бертона. Кажется, я ударила его слишком сильно. Может, даже... сломала ему нос. – Она замолчала и снова сделала глоток бренди. – По иронии судьбы он сам научил меня драться. Мы вместе росли.
   Джеффри не знал, что и сказать. Желая утешить незнакомку, он заставил ее поделиться с ним своей бедой. В результате выяснилось, что посторонняя помощь не требуется. Она прекрасно справилась с чрезмерно ретивым кавалером сама. И довольно лихо – пустив в ход кулаки. У графа отлегло от сердца.
   – Прошу вас, расскажите, как все было, – заговорил он участливо.
   – Мы гуляли по саду, – начала объяснять его гостья и легонько коснулась губ рукой, как будто проверяя их состояние. – Потом я попросила его меня поцеловать. – Она помрачнела. – Представьте, он даже не дал мне возможности объяснить, зачем мне это нужно... – Она замолчала и взглянула на Джеффри. – И он меня поцеловал!
   Джеффри удивленно вскинул брови. Чувство справедливости требовало встать на защиту незнакомого лорда Бертона, каким бы неуклюжим кавалером он ни оказался.
   – Но вы же сами этого хотели!
   – Конечно, я попросила его поцеловать меня. Но не так же... не так...
   – Горячо?
   – Не так слюняво!
   Хорошо, что Джеффри уже успел поставить бокал с бренди на столик иначе непременно расплескал бы его.
   – Мне показалось, что к моим губам прижалась мокрая рыба, – пожаловалась она. – А потом, когда он положил руки... – Она пальчиком показала на корсаж платья. – Я не удержалась и ударила его. – Она бросила на графа лукавый взгляд, и ее рот тронула ехидная ухмылка. – Кажется, я сбила его с ног.
   – Не сомневаюсь, что он заслужил то, что получил, – обронил Джеффри, живо представив себе эту сцену. Ему внезапно стало очень радостно, и это удивило и озадачило его.
   – О нет. – Незнакомка покачала головой, и в глазах ее отразилось искреннее раскаяние. – Я ведь сама напросилась на это. Гарри не виноват в том, что опыт оказался таким... – Она наморщила свой хорошенький точеный носик. – Таким отталкивающим. Понимаете, милорд, если это то, что предшествует браку, то, боюсь, подобное испытание я не перенесу. – Плеснув себе еще немного бренди, она сделала небольшой глоток. – Я не нашла в этом ничего приятного. – Дерево за окном снова притянуло ее взгляд. Его листья в лунном свете бесшумно подрагивали. – Теперь вы, надеюсь, понимаете, зачем мне понадобилось дерево?
   Джеффри улыбнулся, позабавленный ходом мыслей своей гостьи. Впрочем, он вполне уразумел суть проблемы. Бедняжка вовсе не подверглась гнусному нападению насильника. А излишне прыткому лорду Бертону предстоит еще многому научиться в обращении со слабым полом. Неосторожные действия парня, не сумевшего сделать приятным первый поцелуй, привели к тому, что несчастная малышка с ужасом представила, как будет всю жизнь мучиться и терпеть его домогательства.
   Пока Джеффри размышлял над этой ситуацией, ему в голову пришла дерзкая мысль, отозвавшаяся приливом крови к чреслам. Ввиду того, что незнакомка была прехорошенькой и, пожалуй, излишне любопытной, он мог бы попробовать ни много ни мало доказать ей, что Гарри не является типичным представителем сильной половины человечества. Разве не этому учат учителя верховой езды – сразу вновь вскочить на лошадь, только что тебя сбросившую?
   – Я бы не стал делать скоропалительные выводы о браке, – изрек Джеффри, стараясь говорить ровным голосом, хотя от пульсировавшей в висках крови у него звенело в ушах. Он боялся выдать личную заинтересованность. – Один поцелуй, к тому же не очень удачный, еще ни о чем не говорит. Есть немало мужчин... э-э... менее слюнявых и более опытных. Уверен, что найти того, кто заставил бы вас трепетать, совсем не так уж трудно.
   На губах графа заиграла улыбка человека, выпившего слишком много спиртного и разгоряченного присутствием красивой девушки, беспечно обратившейся к нему за советом по поводу поцелуев. Она ответила ему тем же, изящно изогнув уголки прелестного ротика. Его слова заставили ее призадуматься и зажгли в голубых глазах огонек любопытства.
   – А знаете, вы совершенно правы! – заявила она вдруг и кивнула. – Один-единственный поцелуй не может оправдать решение всю жизнь хранить целомудрие.
   – Господи, конечно же, нет!
   – Не сомневаюсь, что найдутся джентльмены, способные проявить в аналогичной ситуации больше сноровки. – Она вскинула голову и обвела Джеффри взглядом, обдавшим его горячей волной чувственного томления.
   – Десятки, – подтвердил граф внезапно охрипшим голосом.
   – По правде говоря, мы с Гарри не помолвлены. Просто между нашими семьями существует негласная договоренность. Знаете, моя тетушка не пожалела денег на этот сезон, лишь бы я получила возможность познакомиться с другими респектабельными джентльменами.
   Она поднесла бокал к губам. Джеффри напряженно смотрел, как она прижала изящный ротик к стеклянному краю и слегка раздвинула губы, пропуская внутрь тонкую струйку темного напитка.
   – Я тоже отношусь к числу респектабельных джентльменов, – заметил он, не сводя взгляда с ее влажных губ. – И умею хорошо целоваться.
   – Правда, милорд? – В ее глазах в пламени свечи вспыхнули огоньки заинтересованности.
   – Истинная правда.
   – А дамы трепещут, когда вы их целуете?
   Джеффри поставил бокал с бренди на стол, вполне осознавая непристойный характер их беседы. Но в данный момент его куда больше занимали розоватое сияние ее кожи, размеренный ритм, с каким вздымалась и опускалась ее высокая грудь, манящий изгиб ее полуоткрытого алого рта.
   – Мне как-то не приходило в голову их расспрашивать, – ответил он, силясь казаться равнодушным. – Почему бы нам не провести эксперимент?
   – Как? – изумилась она. – Я подумала о том же. Именно это и подтолкнуло меня к Га...
   – Забудьте о Гарри, – прервал ее Джеффри. – Постарайтесь сосредоточиться на своих ощущениях.
   Незнакомка решительно поставила бокал на стол.
   – Отличное предложение, милорд. Пожалуйста, встаньте.
   – Прошу прощения? – Он недоуменно моргнул.
   – Встаньте. Гарри целовал меня стоя. Мне кажется, что для чистоты эксперимента мы должны воспроизвести ситуацию как можно точнее.
   Джеффри тупо уставился на свой бокал. Почему-то он почувствовал себя обманутым.
   – Прошу прощения? – повторил он.
   – Но вы же хотите узнать, трепещут ли ваши дамы, когда вы их целуете, разве нет?
   Джеффри, оторвав взгляд от бренди, медленно перевел его на девушку. Его мысли вдруг утратили стремительность, и ему стало скучно. Внезапно он посочувствовал неизвестному Гарри.
   – Ну да, – произнес он вяло. – Вроде да.
   – Обещаю, что поделюсь с вами впечатлениями.
   Он усмехнулся, немало подивившись, что незнакомка отнеслась к его предложению с таким неподдельным энтузиазмом. Однако честь требовала от него объяснить ей некоторые детали ее плана.
   – Вы, надеюсь, осознаете, что это неприлично?
   – Глупости, милорд! Это всего лишь эксперимент.
   Он кивнул, удовлетворенный ответом. «Это всего лишь эксперимент», – сказал он себе для очистки совести. Для процветания науки он обязан исполнить свой долг. Джеффри поднялся, вытянувшись в струнку.
   – Вы хотите, чтобы я стоял?
   – Да. Вот сюда, пожалуйста. – Она предложила ему встать слева от нее. Он послушно ступил на указанное место. Его мышцы от предвкушения одеревенели.
   – Не забудьте дотронуться до моего корсажа, – напомнила экспериментаторша.
   – Приложу максимум усилий.
   – Впрочем, если вы не хотите, так и не надо, – разрешила она, остановив на графе пристальный взгляд, явно сконфуженная сухостью его тона. – Не смею настаивать. Вы и так безгранично любезны.
   – Я попробую себя заставить. В интересах науки. – Джеффри расплылся в улыбке.
   В ответ она одарила его не менее счастливой улыбкой.
   – Отлично, милорд. Я была уверена, что вы достойный напарник. Можете начинать, – скомандовала она и подняла голову.
   Взглянув в ее запрокинутое лицо, Джеффри испытал странное чувство падения в глубокий омут мерцающих голубых глаз. Их темнеющая пучина притягивала и засасывала.
   – Милорд?
   – Меня зовут Джеффри.
   – Джеффри. – Его имя, выпорхнувшее из медовых уст, согрело между ними воздух, вызвав у него легкое головокружение.
   Она еще выше подняла подбородок, приблизив к нему свои губы. Но он не спешил. Вместо того чтобы поцеловать ее сразу, он медленно обвел пальцем овал ее лица, любуясь изящной линией скул и длинными ресницами. Его медлительность озадачила исследовательницу, и она от удивления приоткрыла рот, недоумевая, почему он не торопится.
   – Гарри ничего этого не делал, – пролепетала она, и Джеффри с удовлетворением отметил в ее голосе грудные нотки, свидетельствующие, что его старания не пропали даром. Он довольно усмехнулся.
   – Приношу извинения.
   Но свою тактику он не изменил. Его палец скользнул по ее лбу, вниз по переносице, обвел нежную линию Пламенеющего бутона губ. Ее теплое дыхание соблазнительно щекотало его кожу. Едва касаясь, он провел пальцем по ее губам, воспаленным от чересчур пылкого поцелуя нетерпеливого Гарри.
   Едва Джеффри почувствовал, что она затаила дыхание и обмякла, как выдержка ему изменила. Его решимость действовать нежно, чтобы не напугать ее, рухнула под натиском жаркой волны, исходившей от прильнувшего к нему тела. Резко, почти грубо он впился в ее губы поцелуем. Темные и пухлые, они были полны тайных обещаний и пахли бренди, которое они пили вместе. В своей неискушенности она была милой, сладкой и пленительной, а ее реакция – искренней и непосредственной.
   Джеффри еще крепче прижал ее к себе, приглашая расслабиться и подчиниться его воле. Он целовал ее так, словно боялся не успеть завладеть ею сполна, до конца исследовать и испробовать. Она отвечала ему с готовностью, послушная каждому его движению. Она училась и копировала, принося в свои действия собственную, уникальную неповторимость.
   Такой поцелуй не мог не возбудить желание, и Джеффри чуть не утратил над собой контроль. Только приглушенные звуки оркестра, возобновившего игру, удержали его от необратимого падения. Огромным усилием воли он заставил себя оторваться от дивного источника наслаждения. Ошеломленный пронзившей его острой болью потери, он тяжело и прерывисто дышал.
   И только мысль, что он не одинок в своих переживаниях, немного его успокаивала. Незнакомка едва держалась на ногах. В ее изумленных глазах, подернутых дымкой желания, полыхал костер. Ее жаркие губы манили его вернуться к их запретной бездне.
   – Ангел, – прохрипел Джеффри, – думаю, нам лучше отправить тебя назад в твое небесное царство.
   – Что? – Она недоуменно захлопала ресницами. Похоже, ей стоило большого труда вернуться к реальности.
   Джеффри улыбнулся. Мужская гордость вовремя подоспела на помощь и помогла восстановить привычное самообладание, пошатнувшееся вследствие этого эксперимента.
   – Я спросил, как прошел опыт. Удачно? – В ответе он не нуждался. Ему просто хотелось поддразнить ее. По ее лицу и так все было ясно.
   Пытаясь сосредоточиться и собрать разбежавшиеся мысли, она расправила плечи и разгладила складки на юбке.
   – Я пришла к выводу, что вы правы, милорд. Мне определенно необходимо провести дополнительные исследования по этому вопросу, прежде чем давать обет целомудрия. – Внезапно она помрачнела и бросила на графа укоризненный взгляд. – Тем более что вы забыли дотронуться до моего корсажа.
   Сначала Джеффри ошарашенно вытаращил глаза. Когда же до него дошла нелепость ситуации, его охватил приступ безудержного смеха. Да, с ней не соскучишься. Она стояла перед ним холодная и сдержанная, ничем не отличаясь от большинства матрон, собравшихся на балу у его матери. Но он знал, какой огонь бушует за невозмутимой наружностью. Мужчина, которому выпадет счастье сделать ее своей женой, будет испытывать вечный экстаз. Конечно, при условии, что сумеет обнаружить в ней этот неиссякаемый источник наслаждения.
   Джеффри убрал со лба незнакомки выбившуюся из прически прядь волос.
   – Вы меня почти соблазнили, моя дорогая. Но теперь, мне кажется, я должен пригласить вашу... тетушку.
   Она кивнула, но в глазах ее промелькнуло искреннее разочарование.
   – Миссис Уинифред Хибберт. Вы найдете ее в кругу почтенных дам.
   – А как ваше имя?
   – О! – Ее щеки окрасил румянец смущения. – Меня зовут Каролина Вудли. Мой отец – барон Альберт Вудли.
   – Очень рад с вами познакомиться, мисс Вудли. Джеффри склонился в галантном поклоне. – А теперь я, пожалуй, приведу вашу тетушку.
   Позже, когда умолкли звуки оркестра, доигравшего последний танец, когда догорели свечи и двери бального зала закрылись, Джеффри еще раз пережил изысканные моменты их поцелуя. Он стоял в темной спальне, любуясь нежной розой утренней зари, когда ему вспомнились слова Каролины: «Мне определенно необходимо провести дополнительные исследования по этому вопросу».
   Дополнительные исследования? Чего – поцелуя? Не может быть, чтобы она говорила это всерьез.
   А вдруг...

Глава 2

   Его поцелуй был подобен чудесному шоколаду с богатой вкусовой гаммой, мягкий и пьянящий. Нет, он скорее напоминал горячие печеные яблоки с острой, обжигающей рот приправой. Нет, он был как...овечий навоз.
   Каролина часто заморгала и вернулась в реальность. Перед ней стоял молодой мужчина среднего роста, служивший у них управляющим, и вопросительно смотрел на нее.
   – Прошу прощения, мистер Росс. Боюсь, я не слышала, что вы сказали.
   – Ничего страшного, – ответил он, краснея от ее прямого взгляда. – Возможно, будет лучше, если я сам займусь деталями.
   Каролина колебалась, разрываясь между обязательствами, которые взвалила на себя в отцовском имении, и острым желанием перепоручить все дела этому милому молодому служащему.
   – Право, не знаю. Вы думаете...
   Но договорить она не успела. Дверь библиотеки распахнулась, и на пороге возникла величавая красавица, облаченная в наряд темно-вишневого цвета.
   – Ты еще не закончила, Каро? Мы с минуты на минуту ждем визитеров.
   Каролина оторвала взгляд от бумаг на столе и, посмотрев на тетушку, ласково улыбнулась.
   – Кого мы ждем, тетя Уин?
   – Полагаю, Гарри... – сообщила прелестная женщина после некоторого замешательства. Ее пальцы нервно теребили кончик кружевного воротника.
   – В данный момент я с ним не в лучших отношениях. Если он придет, скажи, что мне нездоровится.
   – Вы что, поскандалили? – Лицо тетушки омрачилось. – Твой отец ужасно огорчится. Что касается меня, то не могу сказать, что я удивлена.
   – Я бы не назвала это скандалом... – Каролина замолчала, прикидывая, как бы поделикатнее охарактеризовать ситуацию. Нет, на Гарри она не сердилась. Просто он оказался чересчур напористым. Проблема состояла в том, что стоило ей подумать о нем, как в голову тут же лезли воспоминания о его слюнявом поцелуе, на смену которым тотчас приходили размышления о другом, более приятном и восхитительном опыте, полученном чуть позже. Здесь рассудок Каролины отказывался ей подчиняться, занятый мыслями о джентльмене, занимавшем ее ум вот уже целых двенадцать часов!
   Она не желала встречаться со своим почти женихом, поскольку все это время не могла забыть чудесные ощущения, пережитые ею с другим мужчиной.
   Каролина вздохнула и виновато взглянула на мистера Росса.
   – Каро? Ты меня слышишь? – раздался голос тетушки. Отбросив приличия во имя мира и спокойствия, она подняла голову вверх и крикнула:
   – Твои химикаты еще не прибыли, папа! Но я уверена, что их скоро доставят.
   – Что? – донесся приглушенный расстоянием вопрос.
   – Еще не получены! – прокричала она снова.
   – Может быть, мисс Вудли, мне прийти в другой раз? – вкрадчиво спросил служащий со свойственным ему прононсом.
   Взгляд Каролины упал на заваленный бумагами стол.
   – Нет, ни в коем случае! – испугалась она. – Прошу вас, мистер Росс, еще минутку терпения. Мне нужно сосредоточиться. – Она многозначительно посмотрела на тетку, все еще стоявшую в дверях со сложенными на пышной груди руками. – Может быть, ты проверишь, все ли готово, тетя Уин? А если кто-нибудь придет; позови меня.
   Тетушка Уин выразительно фыркнула, разрушив все представления о хороших манерах. Каролина решила проявить твердость.
   – Мне нужно уделить мистеру Россу еще полчаса, может быть, час.
   Каролина порывисто встала и направилась к тете, намереваясь вежливо выпроводить ее из комнаты. Когда это не помогло, она прибегла к силе и почти грубо вытолкала упрямую женщину в коридор.
   – Мне кажется, Каро, – проворчала дама с презрительной усмешкой, – что ты проводишь здесь чересчур много времени. Полагаю, что мистер Росс должен...
   – Тетя Уин, пожалуйста! – взмолилась Каролина и глубоко вдохнула. Холл был совсем не подходящим местом для проведения дискуссий, но порой ей приходилось быть со своей родственницей весьма прямолинейной. – Ты должна понять, что только благодаря умелому руководству мистера Росса мы...
   – Каро! Я вынужден послать лакея, – раздался нетерпеливый голос отца.
   – Папа, неужели нельзя не кричать так...
   – Важно в первую очередь установить приоритеты, – продолжала тетка.
   – Ладно, Каро, я сделаю все сам.
   – Папа!
   – Каролина, ты меня не слушаешь!
   – Тетя..
   – Каро!
   – Мисс Вудли...
   Каролина со вздохом закрыла глаза, мечтая очутиться в молчаливой гуще зеленой кроны стоящего рядом с домом вяза. Мысленно она уже перенеслась в свое любимое убежище, но в этот момент родной отец врезался в нее с разбегу.
   – Прошу прощения, моя дорогая. – Проворные жилистые руки подхватили ее и помогли обрести равновесие.
   – Папа...
   – Мне некогда, дорогая. Спешу! – Его лицо расплылось в широкой улыбке, и он нежно поцеловал дочь в лоб, после чего нахлобучил шляпу на седую голову. Высокий, но сутулый и взъерошенный, ее отец производил впечатление низкорослого, приземистого человека. Вечно лохматый, с ниспадающими на глаза прядями, он выглядел неряшливо, тем более что постоянно щеголял в грязных рубашках и порой даже в панталонах с прожженными дырами. Зато его сюртуки отличались безукоризненной элегантностью и чистотой. Объяснялось это просто: он забывал их надевать.
   Вот и сейчас, собираясь выйти из дома, он проявил обычную рассеянность.
   – Папа! Ты не одет...
   – Мисс Вудли, – перебил Росс, вышедший в холл за остальными. – Ваш отец подписал патентные документы, которые я вам дал? Вы же знаете, что без его подписи я не могу ничего сделать.
   – Конечно, мистер Росс. Папа...
   Но договорить ей опять не удалось. На этот раз, Каролину перебил громкий стук в парадную дверь. Томсон, их старый дворецкий, весьма обрадовавшись столь редкому событию, не теряя времени, бросился к входу и с прытью, удивительной для своих шестидесяти лет, распахнул дверь. Каролина уже открыла было рот, чтобы попенять пожилому слуге, но тут ее взгляд замер на госте.