Страница:
Уши Бетти словно заложило ватой, поэтому все звуки казались ей приглушенными. Кроме того, возможно, из-за звона в голове, она ощущала себя будто в безвоздушном пространстве. Окружающее словно потеряло для нее реальность.
Впрочем, неудивительно: еще полчаса назад она четко представляла себе свою дальнейшую жизнь, с трепетом предвкушала скорую свадьбу – и вдруг все в одну минуту исчезло. Какая девушка способна остаться безразличной к подобным переменам?
14
15
16
Впрочем, неудивительно: еще полчаса назад она четко представляла себе свою дальнейшую жизнь, с трепетом предвкушала скорую свадьбу – и вдруг все в одну минуту исчезло. Какая девушка способна остаться безразличной к подобным переменам?
14
На следующий день был понедельник и Бетти следовало отправиться на работу в Моулфилд, но, разумеется, она никуда не поехала. Ее отношения с Заком закончились – и личные, и рабочие. Поэтому она только почистила и смазала трущиеся части велосипеда, на котором ездила в Моулфилд, после чего поставила его в сарай. Потом отправилась на кухню, чтобы поблагодарить Уну за то, что та позволила ей временно использовать свое персональное средство передвижения.
– Больше не поедешь к нему? – спросила Уна, сочувственно глядя на Бетти.
Вчера Бетти в нескольких словах передала ей содержание случайно подслушанного возле кафе разговора. Ральф же поведал о том, что произошло позже. Выслушав обоих, Уна пришла в негодование, но постаралась сдержать эмоции. Только произнесла задумчиво:
– Заку Фрейзеру лучше бы жениться на японке.
Это неожиданное замечание пробудило интерес даже в пребывавшей в подавленном состоянии Бетти.
– Почему? – спросила она, подняв понуро опущенную голову.
– Потому что там традиционно воспитывают именно таких жен, которые являются идеалом для Зака – послушных, покорных, не смеющих перечить и даже не помышляющих об отстаивании своих прав. Похоже, у японской жены только одно право – обслуживать мужа. Недавно я прочитала в каком-то журнале, что японка не может сказать мужчине: «Я тебя люблю».
– Но как же ей тогда выражать свои чувства? – тусклым голосом спросила Бетти.
Уна усмехнулась.
– Насколько можно верить написанному, в подобных случаях японской женщине следует говорить: «Я хочу стирать твое белье».
Ральф хохотнул.
– Замечательная фраза...
– Что?! – одновременно повернулись к нему Уна и Бетти. – Что ты хочешь этим сказать? – гневно добавила Уна.
Ральф замахал руками.
– Успокойся, дорогая, вы обе просто не дослушали меня. Я собирался сказать, что подобная фраза идеально подходит для говорящей стиральной машины!
Во вторник вечером к коттеджу Ральфа и Уны подкатил на скутере Зак. Посигналил, как бывало прежде не раз, и стал ждать Бетти.
– Может, поговоришь с ним? – спросила Уна.
Однако Бетти наотрез отказалась выходить.
– Я его видеть не могу, не то что говорить с ним!
– Что ж, твое право, – кивнула Уна. – На твоем месте я поступила бы точно так же.
Но Зак не уезжал и продолжал время от времени сигналить.
– Придется, видно, мне потолковать с ним, – вздохнула Уна. – Жаль только, что Ральф на работе.
– Не ходи, – сказала Бетти. – Мало ли что ему взбредет в голову.
– Но он, похоже, не уедет, не добившись своего! Сидит, сигналит... Перед соседями неловко. Пойду!
– Хорошо, но, если что, я сразу вызываю шерифа! Да, и вот еще что... – Бетти сбегала в свою комнату и вернулась с большой коробкой. – Верни ему свадебное платье, оно мне не пригодится. Пусть сдаст его обратно в магазин... или носит сам!
Уна вышла к калитке, однако осталась во дворе, на улицу не вышла. Увидев ее, Зак сказал:
– Здравствуй, Уна. Элизабет дома? То есть Бетти...
– Она не желает с тобой разговаривать. Передала, чтобы ты уезжал, что между вами все кончено. И еще вот это. – Уна все-таки открыла щеколду и выставила коробку со свадебным нарядом за калитку.
Зак нахмурился.
– Что она капризничает, не понимаю! Другая на ее месте просто извинилась бы, и инцидент был бы исчерпан.
Рот Уны сам собой изумленно раскрылся.
– Извинилась?!
– Конечно, – буркнул Зак.
– Бетти?!
– Кто же еще?
– Но... – От возмущения Уна на несколько мгновений лишилась дара речи. – Но, по-моему, это тебе следует извиниться перед ней!
– Мне? – Зак криво усмехнулся. – За что?
– Как?! Ты чуть не ударил ее! Если бы не Ральф...
– Если бы Элизабет... то есть Бетти... не дала мне пощечину, да еще прилюдно, я бы не вспылил! У меня просто отсутствовал бы для этого повод.
Прищурившись, Уна смерила его взглядом.
– Ту пощечину ты вполне заслужил. После того, что Бетти услышала...
– Ничего особенного она не услышала, – сухо обронил Зак.
– Бетти утверждает обратное.
– Она ошибается.
Зак произнес это так спокойно, что Уна в ярости стиснула кулаки.
– Как ты можешь это говорить?!
Он пожал плечами.
– Могу. Потому что Элизабет попросту неправильно все поняла.
Не успел он договорить, как с губ Уны слетел презрительный смешок.
– Ох, я тебя умоляю! Этот прием мне хорошо знаком – на черное говорить белое и наоборот. Если хочешь знать, Бетти пересказала мне то, что ты говорил за столиком в кафе, и я не думаю, что твои слова можно толковать по-разному. Все предельно ясно.
Зак вновь дернул плечом.
– В подаче Элизабет – возможно. Но она не способна правильно оценить услышанное.
– Это еще почему? – с вызовом спросила Уна.
– Потому что Элизабет глупышка. Как и большинству женщин, ей не дано во всей полноте понять то, о чем говорят мужчины.
Повисла пауза. Несколько мгновений Уна в упор рассматривала Зака, потом подбоченилась и сказала, отчетливо произнося каждое слово:
– Как большинству женщин, значит? А не много ли ты, парень, на себя берешь? Как большинству женщин... Надо же такое выдумать! Теперь вижу, что Бетти не ошиблась. – Сердито сопя, она вновь смерила Зака гневным взглядом. – Знаешь что? Катись-ка ты отсюда и больше здесь не появляйся! И Бетти не тревожь, по-хорошему предупреждаю. – Уна повернулась и, уже уходя, бросила через плечо: – Коробку не забудь!
Пока она шла по дорожке к крыльцу, Бетти продолжала наблюдать за Заком. Тот еще некоторое время постоял, с мрачным видом глядя прямо перед собой, затем соскочил со скутера, взял оставленную у калитки коробку, вновь прыгнул в седло, завел мотор и был таков.
Это был последний раз, когда Бетти видела Зака.
Недели две она безвылазно просидела дома, почти не покидая своей комнаты и все размышляя над своей неудачной попыткой вступить в брак. Сделанное у решетчатой ограды кафе неожиданное открытие подспудной сути Зака настолько поразило ее, что она стала другим человеком. Но все же для нее оставалось загадкой: как можно ласкать женщину, говорить нежные слова, признаваться в любви и одновременно презирать? Подобное было выше ее понимания.
Так, может, прав Зак, утверждая, что женщин природа обделила интеллектом? – однажды промелькнуло в ее голове. И я тому пример: не понимаю того, что самому Заку яснее ясного. Для меня нет логики в том, в чем для него она есть. Получается, я не способна мыслить логически. Как и все прочие женщины – потому что вряд ли кто-нибудь из них смирился бы с положением, когда твой возлюбленный тебя презирает, но при этом ложится с тобой в постель!
В конце концов Бетти пришла к заключению, что скорей готова признать собственную глупость, чем согласиться с точкой зрения Зака. Ей претил подобный взгляд на вещи. Вся ее сущность восставала против такой философии.
Пусть я последняя дура, думала она, но не хочу, чтобы мою любовь использовали.
Впрочем, о любви уже можно было говорить в прошедшем времени. Она кончилась в тот самый момент, когда ладонь Бетти в последний раз соприкоснулась со щекой Зака – отнюдь не с намерением приласкать. Да и его собственный, воздетый в воздухе кулак тоже мог служить ознаменованием окончания нежных отношений.
Как ни странно, сейчас Бетти думала о Заке, как о каком-то постороннем человеке. В один день он стал для нее чужим. Мало того, вызывал чувство отвращения. Говорят, от ненависти до любви один шаг. В случае с Бетти этот шаг был сделан в обратном направлении. Однако она не ненавидела Зака, просто он перестал для нее существовать. Бетти больше не думала о том, чем он сейчас занимается, что ест, что пьет, о чем думает. Все это стало ей неинтересно. Единственное, о чем она сожалела, так это о тех сказочных, волшебных мгновениях, которые переживала в постели с Заком. Но они ушли безвозвратно: никакая сила не заставила бы ее теперь повторить некоторые интимные моменты прошлого.
На исходе третьей недели нового, одинокого существования Бетти вернувшийся с дежурства Ральф принес известие о том, что в туристическом комплексе «Фолкен рок» появилась вакансия. Эту весть, как обычно в подобных случаях, спустили по канатной дороге, чтобы она дошла до местных жителей, из которых в основном и состоял обслуживающий персонал базы и гостиницы.
– А что за работа? – спросила Бетти, усмотрев для себя перспективу убраться подальше от хутора Моулфилд и его хозяина Зака Фрейзера.
– Насколько я знаю, несложная, – ответил Ральф. – Вроде бы нужно поить горячим, кормить и согревать туристов, спускающихся с лыжной трассы. Там работали две девушки, но одна недавно вышла замуж и уехала к мужу.
– А я хочу уехать от мужа, хоть и несостоявшегося, – мрачно усмехнувшись, сказала Бетти.
– О, уже шутишь! – заметила Уна. – Значит, все не так плохо. Может, тебе и впрямь следует переменить обстановку? Глядишь, все и уладится.
Бетти кивнула, затем взглянула на Ральфа.
– Куда нужно обращаться по поводу этой работы?
– В администрацию туристического комплекса. А лучше – к самому управляющему. Там спросишь, тебе скажут, как его найти.
– Завтра же и поеду, – решила Бетти.
К ее удивлению, вопрос решился в считанные минуты. Управляющий мистер Крейг вызвал к себе в кабинет Джини Митчелл, будущую напарницу Бетти, которая и ввела ее в курс дела. Потом показала комнату на базе, в которой Бетти следовало поселиться, вручила ключ и сказала, что очень рада, потому что в одиночку ей непросто справляться с работой.
Потом Бетти села в вагончик фуникулера, чтобы отправиться в обратный путь – за вещами. На средней, второй снизу, станции работал Ральф. Заметив Бетти, он спросил, как дела, и она сообщила, что ее приняли на работу, к которой она приступает с завтрашнего дня.
– Теперь следи, не мелькнет ли среди едущих вверх пассажиров Зак, – сказала она. – Если что, сразу предупредишь меня по мобильному телефону.
– Зачем такие сложности? – усмехнулся Ральф. – Я просто выброшу твоего бывшего жениха из вагончика – и все. – Разумеется, это была шутка, однако в его глазах сверкнула решимость.
Так Бетти начала работать в туристическом комплексе «Фолкен рок» и так познакомилась с хохотушкой Джини, которая с ходу посвятила ее в свою теорию о том, что замуж выходить вообще не нужно.
Все эти перемены оказались для Бетти очень полезными: благодаря им она сумела быстрее избавиться от мрачных мыслей, а переезд еще выше в горы помог ей взглянуть на свои проблемы свысока.
С тех пор прошло больше года. Бетти научилась переключаться на другое, когда на ум приходили ненужные воспоминания. История с Заком Фрейзером уже отошла для нее в прошлое, тем более что за все минувшее время тот ни разу не дал о себе знать. По-видимому, он смирился со случившимся либо пришел к выводу, что выбор Бетти на роль будущей миссис Фрейзер оказался неудачным.
Саму Бетти оба этих варианта вполне устраивали.
Она еще немного постояла у окна, всматриваясь в темноту межгорного пространства, уходящего далеко вниз от плато, на котором размещался туристический комплекс, потом допила остававшуюся в стакане воду и отправилась в постель. Хоть знакомство с Тимом Пирсоном и потревожило сегодня воспоминания, которые Бетти старалась не ворошить, все же ей нужно было немного поспать перед началом нового трудового дня.
– Больше не поедешь к нему? – спросила Уна, сочувственно глядя на Бетти.
Вчера Бетти в нескольких словах передала ей содержание случайно подслушанного возле кафе разговора. Ральф же поведал о том, что произошло позже. Выслушав обоих, Уна пришла в негодование, но постаралась сдержать эмоции. Только произнесла задумчиво:
– Заку Фрейзеру лучше бы жениться на японке.
Это неожиданное замечание пробудило интерес даже в пребывавшей в подавленном состоянии Бетти.
– Почему? – спросила она, подняв понуро опущенную голову.
– Потому что там традиционно воспитывают именно таких жен, которые являются идеалом для Зака – послушных, покорных, не смеющих перечить и даже не помышляющих об отстаивании своих прав. Похоже, у японской жены только одно право – обслуживать мужа. Недавно я прочитала в каком-то журнале, что японка не может сказать мужчине: «Я тебя люблю».
– Но как же ей тогда выражать свои чувства? – тусклым голосом спросила Бетти.
Уна усмехнулась.
– Насколько можно верить написанному, в подобных случаях японской женщине следует говорить: «Я хочу стирать твое белье».
Ральф хохотнул.
– Замечательная фраза...
– Что?! – одновременно повернулись к нему Уна и Бетти. – Что ты хочешь этим сказать? – гневно добавила Уна.
Ральф замахал руками.
– Успокойся, дорогая, вы обе просто не дослушали меня. Я собирался сказать, что подобная фраза идеально подходит для говорящей стиральной машины!
Во вторник вечером к коттеджу Ральфа и Уны подкатил на скутере Зак. Посигналил, как бывало прежде не раз, и стал ждать Бетти.
– Может, поговоришь с ним? – спросила Уна.
Однако Бетти наотрез отказалась выходить.
– Я его видеть не могу, не то что говорить с ним!
– Что ж, твое право, – кивнула Уна. – На твоем месте я поступила бы точно так же.
Но Зак не уезжал и продолжал время от времени сигналить.
– Придется, видно, мне потолковать с ним, – вздохнула Уна. – Жаль только, что Ральф на работе.
– Не ходи, – сказала Бетти. – Мало ли что ему взбредет в голову.
– Но он, похоже, не уедет, не добившись своего! Сидит, сигналит... Перед соседями неловко. Пойду!
– Хорошо, но, если что, я сразу вызываю шерифа! Да, и вот еще что... – Бетти сбегала в свою комнату и вернулась с большой коробкой. – Верни ему свадебное платье, оно мне не пригодится. Пусть сдаст его обратно в магазин... или носит сам!
Уна вышла к калитке, однако осталась во дворе, на улицу не вышла. Увидев ее, Зак сказал:
– Здравствуй, Уна. Элизабет дома? То есть Бетти...
– Она не желает с тобой разговаривать. Передала, чтобы ты уезжал, что между вами все кончено. И еще вот это. – Уна все-таки открыла щеколду и выставила коробку со свадебным нарядом за калитку.
Зак нахмурился.
– Что она капризничает, не понимаю! Другая на ее месте просто извинилась бы, и инцидент был бы исчерпан.
Рот Уны сам собой изумленно раскрылся.
– Извинилась?!
– Конечно, – буркнул Зак.
– Бетти?!
– Кто же еще?
– Но... – От возмущения Уна на несколько мгновений лишилась дара речи. – Но, по-моему, это тебе следует извиниться перед ней!
– Мне? – Зак криво усмехнулся. – За что?
– Как?! Ты чуть не ударил ее! Если бы не Ральф...
– Если бы Элизабет... то есть Бетти... не дала мне пощечину, да еще прилюдно, я бы не вспылил! У меня просто отсутствовал бы для этого повод.
Прищурившись, Уна смерила его взглядом.
– Ту пощечину ты вполне заслужил. После того, что Бетти услышала...
– Ничего особенного она не услышала, – сухо обронил Зак.
– Бетти утверждает обратное.
– Она ошибается.
Зак произнес это так спокойно, что Уна в ярости стиснула кулаки.
– Как ты можешь это говорить?!
Он пожал плечами.
– Могу. Потому что Элизабет попросту неправильно все поняла.
Не успел он договорить, как с губ Уны слетел презрительный смешок.
– Ох, я тебя умоляю! Этот прием мне хорошо знаком – на черное говорить белое и наоборот. Если хочешь знать, Бетти пересказала мне то, что ты говорил за столиком в кафе, и я не думаю, что твои слова можно толковать по-разному. Все предельно ясно.
Зак вновь дернул плечом.
– В подаче Элизабет – возможно. Но она не способна правильно оценить услышанное.
– Это еще почему? – с вызовом спросила Уна.
– Потому что Элизабет глупышка. Как и большинству женщин, ей не дано во всей полноте понять то, о чем говорят мужчины.
Повисла пауза. Несколько мгновений Уна в упор рассматривала Зака, потом подбоченилась и сказала, отчетливо произнося каждое слово:
– Как большинству женщин, значит? А не много ли ты, парень, на себя берешь? Как большинству женщин... Надо же такое выдумать! Теперь вижу, что Бетти не ошиблась. – Сердито сопя, она вновь смерила Зака гневным взглядом. – Знаешь что? Катись-ка ты отсюда и больше здесь не появляйся! И Бетти не тревожь, по-хорошему предупреждаю. – Уна повернулась и, уже уходя, бросила через плечо: – Коробку не забудь!
Пока она шла по дорожке к крыльцу, Бетти продолжала наблюдать за Заком. Тот еще некоторое время постоял, с мрачным видом глядя прямо перед собой, затем соскочил со скутера, взял оставленную у калитки коробку, вновь прыгнул в седло, завел мотор и был таков.
Это был последний раз, когда Бетти видела Зака.
Недели две она безвылазно просидела дома, почти не покидая своей комнаты и все размышляя над своей неудачной попыткой вступить в брак. Сделанное у решетчатой ограды кафе неожиданное открытие подспудной сути Зака настолько поразило ее, что она стала другим человеком. Но все же для нее оставалось загадкой: как можно ласкать женщину, говорить нежные слова, признаваться в любви и одновременно презирать? Подобное было выше ее понимания.
Так, может, прав Зак, утверждая, что женщин природа обделила интеллектом? – однажды промелькнуло в ее голове. И я тому пример: не понимаю того, что самому Заку яснее ясного. Для меня нет логики в том, в чем для него она есть. Получается, я не способна мыслить логически. Как и все прочие женщины – потому что вряд ли кто-нибудь из них смирился бы с положением, когда твой возлюбленный тебя презирает, но при этом ложится с тобой в постель!
В конце концов Бетти пришла к заключению, что скорей готова признать собственную глупость, чем согласиться с точкой зрения Зака. Ей претил подобный взгляд на вещи. Вся ее сущность восставала против такой философии.
Пусть я последняя дура, думала она, но не хочу, чтобы мою любовь использовали.
Впрочем, о любви уже можно было говорить в прошедшем времени. Она кончилась в тот самый момент, когда ладонь Бетти в последний раз соприкоснулась со щекой Зака – отнюдь не с намерением приласкать. Да и его собственный, воздетый в воздухе кулак тоже мог служить ознаменованием окончания нежных отношений.
Как ни странно, сейчас Бетти думала о Заке, как о каком-то постороннем человеке. В один день он стал для нее чужим. Мало того, вызывал чувство отвращения. Говорят, от ненависти до любви один шаг. В случае с Бетти этот шаг был сделан в обратном направлении. Однако она не ненавидела Зака, просто он перестал для нее существовать. Бетти больше не думала о том, чем он сейчас занимается, что ест, что пьет, о чем думает. Все это стало ей неинтересно. Единственное, о чем она сожалела, так это о тех сказочных, волшебных мгновениях, которые переживала в постели с Заком. Но они ушли безвозвратно: никакая сила не заставила бы ее теперь повторить некоторые интимные моменты прошлого.
На исходе третьей недели нового, одинокого существования Бетти вернувшийся с дежурства Ральф принес известие о том, что в туристическом комплексе «Фолкен рок» появилась вакансия. Эту весть, как обычно в подобных случаях, спустили по канатной дороге, чтобы она дошла до местных жителей, из которых в основном и состоял обслуживающий персонал базы и гостиницы.
– А что за работа? – спросила Бетти, усмотрев для себя перспективу убраться подальше от хутора Моулфилд и его хозяина Зака Фрейзера.
– Насколько я знаю, несложная, – ответил Ральф. – Вроде бы нужно поить горячим, кормить и согревать туристов, спускающихся с лыжной трассы. Там работали две девушки, но одна недавно вышла замуж и уехала к мужу.
– А я хочу уехать от мужа, хоть и несостоявшегося, – мрачно усмехнувшись, сказала Бетти.
– О, уже шутишь! – заметила Уна. – Значит, все не так плохо. Может, тебе и впрямь следует переменить обстановку? Глядишь, все и уладится.
Бетти кивнула, затем взглянула на Ральфа.
– Куда нужно обращаться по поводу этой работы?
– В администрацию туристического комплекса. А лучше – к самому управляющему. Там спросишь, тебе скажут, как его найти.
– Завтра же и поеду, – решила Бетти.
К ее удивлению, вопрос решился в считанные минуты. Управляющий мистер Крейг вызвал к себе в кабинет Джини Митчелл, будущую напарницу Бетти, которая и ввела ее в курс дела. Потом показала комнату на базе, в которой Бетти следовало поселиться, вручила ключ и сказала, что очень рада, потому что в одиночку ей непросто справляться с работой.
Потом Бетти села в вагончик фуникулера, чтобы отправиться в обратный путь – за вещами. На средней, второй снизу, станции работал Ральф. Заметив Бетти, он спросил, как дела, и она сообщила, что ее приняли на работу, к которой она приступает с завтрашнего дня.
– Теперь следи, не мелькнет ли среди едущих вверх пассажиров Зак, – сказала она. – Если что, сразу предупредишь меня по мобильному телефону.
– Зачем такие сложности? – усмехнулся Ральф. – Я просто выброшу твоего бывшего жениха из вагончика – и все. – Разумеется, это была шутка, однако в его глазах сверкнула решимость.
Так Бетти начала работать в туристическом комплексе «Фолкен рок» и так познакомилась с хохотушкой Джини, которая с ходу посвятила ее в свою теорию о том, что замуж выходить вообще не нужно.
Все эти перемены оказались для Бетти очень полезными: благодаря им она сумела быстрее избавиться от мрачных мыслей, а переезд еще выше в горы помог ей взглянуть на свои проблемы свысока.
С тех пор прошло больше года. Бетти научилась переключаться на другое, когда на ум приходили ненужные воспоминания. История с Заком Фрейзером уже отошла для нее в прошлое, тем более что за все минувшее время тот ни разу не дал о себе знать. По-видимому, он смирился со случившимся либо пришел к выводу, что выбор Бетти на роль будущей миссис Фрейзер оказался неудачным.
Саму Бетти оба этих варианта вполне устраивали.
Она еще немного постояла у окна, всматриваясь в темноту межгорного пространства, уходящего далеко вниз от плато, на котором размещался туристический комплекс, потом допила остававшуюся в стакане воду и отправилась в постель. Хоть знакомство с Тимом Пирсоном и потревожило сегодня воспоминания, которые Бетти старалась не ворошить, все же ей нужно было немного поспать перед началом нового трудового дня.
15
Начался он неожиданно.
Вернее, сначала текла привычная рутина. Проснувшись, Бетти привела себя в порядок и спустилась на первый этаж, как раз вовремя, чтобы заметить из холла поднимавшуюся на крыльцо Джини и отпереть для нее дверь.
Прежде чем войти, та долго топала, сбивая с сапог снег, затем перешагнула порог и бодро заметила:
– А сегодня морозец! Щиплет нос и щеки. – Она сняла куртку, повесила ее на крючок, затем подышала на пальцы. – И руки тоже. Надо было надеть перчатки. Не забудь о них, если куда-нибудь пойдешь.
Последнее Джини добавила по дороге на кухню.
– Куда мне идти? – сказала Бетти. – Я никуда не собираюсь.
Джини удивленно оглянулась на нее.
– Никуда?
В глазах Бетти в свою очередь отразилось удивление.
– А куда мне идти? Продуктов у нас полный холодильник, туристов есть чем угощать, напитков тоже с избытком хватит на несколько дней, так что...
– При чем здесь напитки? И тем более продукты? Я говорю совсем о другом. Разве ты не встречаешься сегодня с Тимом?
В первый момент Бетти даже не сообразила, о ком идет речь. Спать ей сегодня долго не пришлось, но сон у нее был крепкий и почти полностью унес воспоминания обо всем, что наполняло душу ночью. Но стоило Джини упомянуть о Тиме, как Бетти сразу же – впрочем, нет, с некоторой заминкой – вспомнила, о чем думала ночью.
Но это было еще не все, в ее памяти всплыли некоторые моменты, связанные со вчерашним знакомством. В частности, ощущение тепла и уюта, которое она испытала, неожиданно очутившись в объятиях Тима на утоптанной снежной дорожке. И ее душа наполнилась тихой радостью.
– С Тимом? – медленно произнесла она, включая плиту, чтобы подогреть чайник. – Да, он назначил мне встречу, но...
– Что? – с интересом спросила Джини. – Неужели не пойдешь?
Бетти вздохнула.
– Не в этом дело. Как я вчера сказала, Тим пригласил меня в наш ресторан, но ты ведь сама знаешь, что обслуживающему персоналу не положено проводить там время.
– Конечно, мне это известно, однако Тим вроде бы обещал что-то придумать?
Бетти усмехнулась.
– Не представляю, что это может быть. Швейцар меня прекрасно знает, с Тимом, возможно, тоже уже познакомился, так что в ресторан он нас ни за что не пропустит. Зачем ему неприятности? Нагоняй от управляющего и все такое...
– Это ясно, но мне, признаться, чертовски любопытно, что Тим придумает. Эх, жаль, что он на тебя положил глаз, а то я бы им занялась! – мечтательно улыбнулась Джини.
Глядя на нее, Бетти нахмурилась, но тут же постаралась согнать с лица мрачное выражение.
– Дерзай, я тебе не помеха!
Фраза прозвучала бодро, однако сердце Бетти сжалось от внезапного приступа меланхолии – как будто у нее хотели отобрать только что врученный подарок или нечто в этом роде.
– О нет, – тонко усмехнулась Джини. – Зачем мне ломиться в запертую дверь, когда вокруг полно открытых!
– Не уверена, что она заперта, – качнула головой Бетти.
И в этот момент раздался звонок входной двери.
Джини и Бетти вздрогнули, потом одновременно рассмеялись.
– Видишь, заперто! – воскликнула Джини и поспешила в холл, добавив на ходу: – Интересно, кто это? Для туристов рановато...
Оставшаяся возле плиты Бетти слышала, как она разговаривает с кем-то у порога, потом на кухню донеслось:
– Эй, Бетти! Слышишь? Тут тебя спрашивают!
Бетти похолодела. На одно сумасшедшее мгновение ее посетила мысль, что это Зак поднялся сюда из деревни, чтобы высказать какие-то претензии, а то и увезти к себе в Моулфилд, потому что в его представлении они до сих пор были женихом и невестой. Но в следующую минуту Бетти расслабилась и прерывисто вздохнула: Ральф сразу предупредил бы ее по мобильнику, если бы заметил Зака в каком-нибудь вагончике фуникулера.
– Бетти! – вновь донеслось из холла.
– Иду!
Джини стояла с каким-то щуплым пареньком, который был совершенно незнаком Бетти. Увидев его, – а не Зака! – она сразу успокоилась. Но затем ее взгляд остановился на большой коробке, которую тот держал в руках, и она на миг застыла, пораженная ощущением дежавю. Точно в такой коробке находилось подаренное некогда Заком свадебное платье.
– Бетти! – сказала Джини, оглянувшись. – К тебе посыльный, доставил заказ.
– Но я ничего не заказывала, – растерянно пробормотала Бетти, продолжая смотреть на коробку.
– Мисс Кендалл? – спросил паренек.
– Да, это я.
Посыльный протянул коробку.
– Вот, приказано доставить вам.
– Кем приказано? – с еще большим недоумением произнесла Бетти. – Откуда вы?
– Из Форт-Вейла. Распоряжение о доставке этой покупки дано мне в супермаркете, где я работаю.
Бетти нахмурилась.
– Но кто это купил? И что это такое?
– Не знаю, мисс. – Посыльный повернул коробку боком. – Здесь указан телефон. Думаю, позвонив по нему, вы все выясните. А пока распишитесь в книге доставки, пожалуйста.
Бетти взяла коробку, расписалась, где указал паренек, после чего тот, попрощавшись, двинулся в сторону станции фуникулера.
– Что это такое? – с плохо скрываемым любопытством спросила Джини.
Бетти пожала плечами.
– Ведь минуту назад я задала тот же самый вопрос, разве не помнишь? Я даже приблизительно не догадываюсь, что может быть в этой коробке.
Джини сделала нетерпеливое движение.
– Так давай посмотрим, а?
С сомнением взглянув на коробку, Бетти протянула:
– Ну давай...
Затем она осторожно подняла крышку, и они с Джини одновременно ахнули: внутри переливалась тусклым золотом ткань платья.
– Какая прелесть! – прошептала Джини, вновь и вновь восхищенно оглядывая аккуратно сложенный наряд. – По какому же поводу такой подарок? Кажется, день рождения у тебя не скоро.
Бетти кивнула.
– Да. Не знаю, по какому поводу. Даже не знаю, подарок ли это.
– А что там посыльный говорил о номере телефона? – вдруг вспомнила Джини. – Ну-ка, дай взглянуть. – Она повернула коробку таким образом, чтобы упомянутая посыльным надпись была обращена к ней. – Ой, да ведь это один из гостиничных номеров!
– Гостиничных? – повторила Бетти, недоуменно морща лоб.
– Да, явно номер нашего отеля... – Джини подозрительно покосилась на Бетти. – Признавайся, ты свела знакомство с кем-то из постояльцев?
– Я? С чего ты взяла?
Джини постучала пальцем по коробке.
– Почему тогда здесь указан гостиничный телефон?
– Откуда мне знать?
– А ты подумай хорошенько. Может, что-нибудь вспомнишь!
Бетти подняла взгляд к потолку и стала послушно размышлять, кто из находившихся в отеле людей мог бы прислать ей подобный подарок, если, конечно, это подарок, а не что-то другое. Но так как таковых попросту не было, она очень скоро перевела взгляд на Джини и со вздохом произнесла:
– Не знаю, ничего не приходит в голову. Кроме разве что...
– Да? – быстро спросила та.
Однако Бетти качнула головой.
– Нет, не то.
– Ну а все-таки?
С губ Бетти вновь слетел вздох.
– Единственный человек, который проживает в отеле и с которым я знакома – и то лишь со вчерашнего дня, – это Тим. Но с какой стати ему заказывать для меня что-то в супермаркете Форт-Вейла? – Она опустила взгляд на коробку. – К тому же это платье наверняка из дорогих. Откуда у уборщика снега такие деньги? Тем более что он только недавно устроился на работу в наш туристический комплекс.
Джини на миг задумалась.
– А может, ты ему настолько приглянулась, что он истратил на тебя все сбережения!
Бетти коротко рассмеялась.
– Вряд ли.
Но Джини, вероятно, очень понравилась собственная идея, поэтому она настойчиво произнесла:
– Позвони и все узнаешь!
– По этому номеру? – зачем-то уточнила Бетти.
Джини закатила глаза к потолку.
– Ну разумеется! Ведь проще простого – сразу исчезнут все вопросы.
– Сейчас позвонить?
– Боже ты мой! А когда же?
– Хорошо, – вздохнула Бетти.
Почему-то ей не очень нравилось, что при этом телефоном разговоре будет присутствовать Джини. Она предпочла бы объясняться с неизвестным собеседником наедине.
Однако ситуация складывалась именно так, а не иначе, поэтому Бетти просто подошла к телефону и набрала обозначенный на коробке номер. Услышав в трубке первый гудок, она вдруг поняла, что не знает, как начать разговор, ведь ей неизвестно, кто находится на другом конце провода.
После четвертого гудка трубку сняли.
– Э-э... здравствуйте. Я Бетти Кендалл. – Произнеся это, Бетти умолкла, потому что больше у нее не было никаких идей.
Однако пауза оказалась короткой.
– Бетти! Молодец, что догадалась позвонить. Я нарочно велел написать мой телефонный номер на упаковке, но не был уверен, что тебе укажут на него. Ох, Бетти! Даже не думал, что так обрадуюсь, услышав твой голос...
Держа трубку у уха, Бетти изумленно взглянула на стоявшую рядом Джини, затем произнесла:
– Тим?!
Джини беззвучно ахнула, прикрыв рот пальцами.
Тем временем в трубке прозвучал смешок.
– Да, это я. Ты удивлена?
– Но... как? То есть... почему? Вернее, я хотела сказать... зачем?
– Зачем я вчера связался по телефону с супермаркетом Форт-Вейла и заказал для тебя вечернее платье?
Бетти подразумевала нечто иное, но уточнять не стала.
– Ну да.
– Странно, что ты не догадываешься сама, – заметил Тим. – Подумай как следует.
Что-то сегодня все призывают меня думать, – промелькнуло в мозгу Бетти.
– Не знаю, ничего не идет на ум.
– М-да... – вздохнул Тим. – Память у тебя девичья. Хорошо, подскажу: сегодня вечером мы с тобой идем в ресторан, я тебя вчера пригласил. Неужели не помнишь? – Вновь прозвучавший следом смешок свидетельствовал о том, что Тим не верит в забывчивость Бетти.
– Ну помню, – неохотно согласилась Бетти, чувствуя, как сладко сжимается сердце от звуков этого негромкого смеха. – Но я ведь вчера же сказала тебе, что из твоего приглашения ничего не получится.
– А я ответил – посмотрим. Вот сегодня и проверим, получится что-нибудь у нас или нет.
– И ради одного этого ты купил платье? – недоверчиво спросила Бетти.
– И да, и нет. Возможно, ты не поверишь, но мне очень хочется провести с тобой вечер. Осуществить это желание я могу лишь одним способом – пригласив тебя в ресторан. Больше здесь идти некуда. Ну сама посуди, не прогуливаться же нам весь вечер от базы, где ты сейчас находишься, к отелю и обратно. Собственно, я ничего не имею против, однако сейчас не лето и запросто можно простудиться. – На мгновение умолкнув, Тим лукаво добавил: – Я бы пригласил тебя к себе, но ты ведь не пойдешь. И меня к себе не пригласишь, верно? Так что остается ресторан. А платье я прислал, чтобы у тебя не было повода отказаться из-за того, что не в чем пойти.
Бетти вспомнила, что действительно что-то такое говорила вчера, однако у нее и в мыслях не было напрашиваться на подарок!
– Надеюсь, ты не подумал, что я намекаю на...
– О, не беспокойся! Эта моя идея.
– Но платье явно дорогое, – заметила Бетти, немного успокоившись. – Откуда у тебя деньги, ты ведь даже еще ни разу не получал здесь жалованья?
– Я расплатился с помощью своей кредитной карточки, – спокойно произнес Тим. – Бетти, ни о чем не волнуйся, просто будь готова к семи часам вечера, а я зайду за тобой, как мы договорились. А потом, если тебе интересно, я расскажу, откуда у меня деньги. Идет?
– Да, – тихо ответила Бетти.
– Тогда до встречи, – так же негромко произнес Тим.
На этом разговор завершился.
Когда Бетти повесила трубку, Джини с оттенком зависти заметила:
– Говорю тебе, парень истратил на это платье все свои сбережения!
Бетти задумчиво покачала головой.
– Мне трудно судить. Но он обещал рассказать об этом сегодня вечером, в ресторане. – Она на миг зажмурилась. – Ох, неужели Тим и впрямь сможет провести меня в ресторан?
– Не знаю, как будет с рестораном, – усмехнулась Джини, – однако дорожку от отеля к базе этот парень так расчистил, что голые плитки остались! Только возле нашего крыльца лежит немного снега, но, думаю, скоро Тим и здесь...
Договорить ей не удалось, потому что в холл начали входить туристы: это один из инструкторов привел свою группу, чтобы в тепле сказать несколько напутственных слов перед подъемом на лыжную трассу.
Вернее, сначала текла привычная рутина. Проснувшись, Бетти привела себя в порядок и спустилась на первый этаж, как раз вовремя, чтобы заметить из холла поднимавшуюся на крыльцо Джини и отпереть для нее дверь.
Прежде чем войти, та долго топала, сбивая с сапог снег, затем перешагнула порог и бодро заметила:
– А сегодня морозец! Щиплет нос и щеки. – Она сняла куртку, повесила ее на крючок, затем подышала на пальцы. – И руки тоже. Надо было надеть перчатки. Не забудь о них, если куда-нибудь пойдешь.
Последнее Джини добавила по дороге на кухню.
– Куда мне идти? – сказала Бетти. – Я никуда не собираюсь.
Джини удивленно оглянулась на нее.
– Никуда?
В глазах Бетти в свою очередь отразилось удивление.
– А куда мне идти? Продуктов у нас полный холодильник, туристов есть чем угощать, напитков тоже с избытком хватит на несколько дней, так что...
– При чем здесь напитки? И тем более продукты? Я говорю совсем о другом. Разве ты не встречаешься сегодня с Тимом?
В первый момент Бетти даже не сообразила, о ком идет речь. Спать ей сегодня долго не пришлось, но сон у нее был крепкий и почти полностью унес воспоминания обо всем, что наполняло душу ночью. Но стоило Джини упомянуть о Тиме, как Бетти сразу же – впрочем, нет, с некоторой заминкой – вспомнила, о чем думала ночью.
Но это было еще не все, в ее памяти всплыли некоторые моменты, связанные со вчерашним знакомством. В частности, ощущение тепла и уюта, которое она испытала, неожиданно очутившись в объятиях Тима на утоптанной снежной дорожке. И ее душа наполнилась тихой радостью.
– С Тимом? – медленно произнесла она, включая плиту, чтобы подогреть чайник. – Да, он назначил мне встречу, но...
– Что? – с интересом спросила Джини. – Неужели не пойдешь?
Бетти вздохнула.
– Не в этом дело. Как я вчера сказала, Тим пригласил меня в наш ресторан, но ты ведь сама знаешь, что обслуживающему персоналу не положено проводить там время.
– Конечно, мне это известно, однако Тим вроде бы обещал что-то придумать?
Бетти усмехнулась.
– Не представляю, что это может быть. Швейцар меня прекрасно знает, с Тимом, возможно, тоже уже познакомился, так что в ресторан он нас ни за что не пропустит. Зачем ему неприятности? Нагоняй от управляющего и все такое...
– Это ясно, но мне, признаться, чертовски любопытно, что Тим придумает. Эх, жаль, что он на тебя положил глаз, а то я бы им занялась! – мечтательно улыбнулась Джини.
Глядя на нее, Бетти нахмурилась, но тут же постаралась согнать с лица мрачное выражение.
– Дерзай, я тебе не помеха!
Фраза прозвучала бодро, однако сердце Бетти сжалось от внезапного приступа меланхолии – как будто у нее хотели отобрать только что врученный подарок или нечто в этом роде.
– О нет, – тонко усмехнулась Джини. – Зачем мне ломиться в запертую дверь, когда вокруг полно открытых!
– Не уверена, что она заперта, – качнула головой Бетти.
И в этот момент раздался звонок входной двери.
Джини и Бетти вздрогнули, потом одновременно рассмеялись.
– Видишь, заперто! – воскликнула Джини и поспешила в холл, добавив на ходу: – Интересно, кто это? Для туристов рановато...
Оставшаяся возле плиты Бетти слышала, как она разговаривает с кем-то у порога, потом на кухню донеслось:
– Эй, Бетти! Слышишь? Тут тебя спрашивают!
Бетти похолодела. На одно сумасшедшее мгновение ее посетила мысль, что это Зак поднялся сюда из деревни, чтобы высказать какие-то претензии, а то и увезти к себе в Моулфилд, потому что в его представлении они до сих пор были женихом и невестой. Но в следующую минуту Бетти расслабилась и прерывисто вздохнула: Ральф сразу предупредил бы ее по мобильнику, если бы заметил Зака в каком-нибудь вагончике фуникулера.
– Бетти! – вновь донеслось из холла.
– Иду!
Джини стояла с каким-то щуплым пареньком, который был совершенно незнаком Бетти. Увидев его, – а не Зака! – она сразу успокоилась. Но затем ее взгляд остановился на большой коробке, которую тот держал в руках, и она на миг застыла, пораженная ощущением дежавю. Точно в такой коробке находилось подаренное некогда Заком свадебное платье.
– Бетти! – сказала Джини, оглянувшись. – К тебе посыльный, доставил заказ.
– Но я ничего не заказывала, – растерянно пробормотала Бетти, продолжая смотреть на коробку.
– Мисс Кендалл? – спросил паренек.
– Да, это я.
Посыльный протянул коробку.
– Вот, приказано доставить вам.
– Кем приказано? – с еще большим недоумением произнесла Бетти. – Откуда вы?
– Из Форт-Вейла. Распоряжение о доставке этой покупки дано мне в супермаркете, где я работаю.
Бетти нахмурилась.
– Но кто это купил? И что это такое?
– Не знаю, мисс. – Посыльный повернул коробку боком. – Здесь указан телефон. Думаю, позвонив по нему, вы все выясните. А пока распишитесь в книге доставки, пожалуйста.
Бетти взяла коробку, расписалась, где указал паренек, после чего тот, попрощавшись, двинулся в сторону станции фуникулера.
– Что это такое? – с плохо скрываемым любопытством спросила Джини.
Бетти пожала плечами.
– Ведь минуту назад я задала тот же самый вопрос, разве не помнишь? Я даже приблизительно не догадываюсь, что может быть в этой коробке.
Джини сделала нетерпеливое движение.
– Так давай посмотрим, а?
С сомнением взглянув на коробку, Бетти протянула:
– Ну давай...
Затем она осторожно подняла крышку, и они с Джини одновременно ахнули: внутри переливалась тусклым золотом ткань платья.
– Какая прелесть! – прошептала Джини, вновь и вновь восхищенно оглядывая аккуратно сложенный наряд. – По какому же поводу такой подарок? Кажется, день рождения у тебя не скоро.
Бетти кивнула.
– Да. Не знаю, по какому поводу. Даже не знаю, подарок ли это.
– А что там посыльный говорил о номере телефона? – вдруг вспомнила Джини. – Ну-ка, дай взглянуть. – Она повернула коробку таким образом, чтобы упомянутая посыльным надпись была обращена к ней. – Ой, да ведь это один из гостиничных номеров!
– Гостиничных? – повторила Бетти, недоуменно морща лоб.
– Да, явно номер нашего отеля... – Джини подозрительно покосилась на Бетти. – Признавайся, ты свела знакомство с кем-то из постояльцев?
– Я? С чего ты взяла?
Джини постучала пальцем по коробке.
– Почему тогда здесь указан гостиничный телефон?
– Откуда мне знать?
– А ты подумай хорошенько. Может, что-нибудь вспомнишь!
Бетти подняла взгляд к потолку и стала послушно размышлять, кто из находившихся в отеле людей мог бы прислать ей подобный подарок, если, конечно, это подарок, а не что-то другое. Но так как таковых попросту не было, она очень скоро перевела взгляд на Джини и со вздохом произнесла:
– Не знаю, ничего не приходит в голову. Кроме разве что...
– Да? – быстро спросила та.
Однако Бетти качнула головой.
– Нет, не то.
– Ну а все-таки?
С губ Бетти вновь слетел вздох.
– Единственный человек, который проживает в отеле и с которым я знакома – и то лишь со вчерашнего дня, – это Тим. Но с какой стати ему заказывать для меня что-то в супермаркете Форт-Вейла? – Она опустила взгляд на коробку. – К тому же это платье наверняка из дорогих. Откуда у уборщика снега такие деньги? Тем более что он только недавно устроился на работу в наш туристический комплекс.
Джини на миг задумалась.
– А может, ты ему настолько приглянулась, что он истратил на тебя все сбережения!
Бетти коротко рассмеялась.
– Вряд ли.
Но Джини, вероятно, очень понравилась собственная идея, поэтому она настойчиво произнесла:
– Позвони и все узнаешь!
– По этому номеру? – зачем-то уточнила Бетти.
Джини закатила глаза к потолку.
– Ну разумеется! Ведь проще простого – сразу исчезнут все вопросы.
– Сейчас позвонить?
– Боже ты мой! А когда же?
– Хорошо, – вздохнула Бетти.
Почему-то ей не очень нравилось, что при этом телефоном разговоре будет присутствовать Джини. Она предпочла бы объясняться с неизвестным собеседником наедине.
Однако ситуация складывалась именно так, а не иначе, поэтому Бетти просто подошла к телефону и набрала обозначенный на коробке номер. Услышав в трубке первый гудок, она вдруг поняла, что не знает, как начать разговор, ведь ей неизвестно, кто находится на другом конце провода.
После четвертого гудка трубку сняли.
– Э-э... здравствуйте. Я Бетти Кендалл. – Произнеся это, Бетти умолкла, потому что больше у нее не было никаких идей.
Однако пауза оказалась короткой.
– Бетти! Молодец, что догадалась позвонить. Я нарочно велел написать мой телефонный номер на упаковке, но не был уверен, что тебе укажут на него. Ох, Бетти! Даже не думал, что так обрадуюсь, услышав твой голос...
Держа трубку у уха, Бетти изумленно взглянула на стоявшую рядом Джини, затем произнесла:
– Тим?!
Джини беззвучно ахнула, прикрыв рот пальцами.
Тем временем в трубке прозвучал смешок.
– Да, это я. Ты удивлена?
– Но... как? То есть... почему? Вернее, я хотела сказать... зачем?
– Зачем я вчера связался по телефону с супермаркетом Форт-Вейла и заказал для тебя вечернее платье?
Бетти подразумевала нечто иное, но уточнять не стала.
– Ну да.
– Странно, что ты не догадываешься сама, – заметил Тим. – Подумай как следует.
Что-то сегодня все призывают меня думать, – промелькнуло в мозгу Бетти.
– Не знаю, ничего не идет на ум.
– М-да... – вздохнул Тим. – Память у тебя девичья. Хорошо, подскажу: сегодня вечером мы с тобой идем в ресторан, я тебя вчера пригласил. Неужели не помнишь? – Вновь прозвучавший следом смешок свидетельствовал о том, что Тим не верит в забывчивость Бетти.
– Ну помню, – неохотно согласилась Бетти, чувствуя, как сладко сжимается сердце от звуков этого негромкого смеха. – Но я ведь вчера же сказала тебе, что из твоего приглашения ничего не получится.
– А я ответил – посмотрим. Вот сегодня и проверим, получится что-нибудь у нас или нет.
– И ради одного этого ты купил платье? – недоверчиво спросила Бетти.
– И да, и нет. Возможно, ты не поверишь, но мне очень хочется провести с тобой вечер. Осуществить это желание я могу лишь одним способом – пригласив тебя в ресторан. Больше здесь идти некуда. Ну сама посуди, не прогуливаться же нам весь вечер от базы, где ты сейчас находишься, к отелю и обратно. Собственно, я ничего не имею против, однако сейчас не лето и запросто можно простудиться. – На мгновение умолкнув, Тим лукаво добавил: – Я бы пригласил тебя к себе, но ты ведь не пойдешь. И меня к себе не пригласишь, верно? Так что остается ресторан. А платье я прислал, чтобы у тебя не было повода отказаться из-за того, что не в чем пойти.
Бетти вспомнила, что действительно что-то такое говорила вчера, однако у нее и в мыслях не было напрашиваться на подарок!
– Надеюсь, ты не подумал, что я намекаю на...
– О, не беспокойся! Эта моя идея.
– Но платье явно дорогое, – заметила Бетти, немного успокоившись. – Откуда у тебя деньги, ты ведь даже еще ни разу не получал здесь жалованья?
– Я расплатился с помощью своей кредитной карточки, – спокойно произнес Тим. – Бетти, ни о чем не волнуйся, просто будь готова к семи часам вечера, а я зайду за тобой, как мы договорились. А потом, если тебе интересно, я расскажу, откуда у меня деньги. Идет?
– Да, – тихо ответила Бетти.
– Тогда до встречи, – так же негромко произнес Тим.
На этом разговор завершился.
Когда Бетти повесила трубку, Джини с оттенком зависти заметила:
– Говорю тебе, парень истратил на это платье все свои сбережения!
Бетти задумчиво покачала головой.
– Мне трудно судить. Но он обещал рассказать об этом сегодня вечером, в ресторане. – Она на миг зажмурилась. – Ох, неужели Тим и впрямь сможет провести меня в ресторан?
– Не знаю, как будет с рестораном, – усмехнулась Джини, – однако дорожку от отеля к базе этот парень так расчистил, что голые плитки остались! Только возле нашего крыльца лежит немного снега, но, думаю, скоро Тим и здесь...
Договорить ей не удалось, потому что в холл начали входить туристы: это один из инструкторов привел свою группу, чтобы в тепле сказать несколько напутственных слов перед подъемом на лыжную трассу.
16
Косметикой Бетти решила не злоупотреблять, лишь подкрасила тушью ресницы и подчеркнула губы помадой. Элегантность нового платья требовала сдержанного макияжа.
День нынче выдался суматошный, но в конце, когда база опустела, у Бетти все же осталось достаточно времени, чтобы принять душ, высушить феном волосы и даже слегка подвить их кончики.
Сейчас она была почти готова к встрече с Тимом и единственное, что ее смущало, так это собственное волнение. Она невольно сравнивала свою первую встречу с Заком и знакомство с Тимом и приходила к выводу, что ее реакция в обоих случаях была если не одинакова, то очень похожа. В Зака Бетти влюбилась с первого взгляда. Тим тоже очаровал ее едва ли не с первых минут разговора. Она еще практически ничего не знала о нем, но уже чувствовала, что переход их отношений в иную, более интимную плоскость лишь вопрос времени. И эта мысль в достаточной степени смущала ее.
С другой стороны, не собирается же она всю жизнь хранить верность Заку! Тем более что сравнивать его с Тимом все-таки было очень сложно, потому что они были как небо и земля.
Размышляя об этом, Бетти одновременно решала проблему обуви, ведь дорогое элегантное платье плохо сочетается, скажем, с сапожками на меху. А в идеально подходящих к наряду золотистых босоножках, которые были у Бетти, разгуливать по снегу не очень-то удобно.
День нынче выдался суматошный, но в конце, когда база опустела, у Бетти все же осталось достаточно времени, чтобы принять душ, высушить феном волосы и даже слегка подвить их кончики.
Сейчас она была почти готова к встрече с Тимом и единственное, что ее смущало, так это собственное волнение. Она невольно сравнивала свою первую встречу с Заком и знакомство с Тимом и приходила к выводу, что ее реакция в обоих случаях была если не одинакова, то очень похожа. В Зака Бетти влюбилась с первого взгляда. Тим тоже очаровал ее едва ли не с первых минут разговора. Она еще практически ничего не знала о нем, но уже чувствовала, что переход их отношений в иную, более интимную плоскость лишь вопрос времени. И эта мысль в достаточной степени смущала ее.
С другой стороны, не собирается же она всю жизнь хранить верность Заку! Тем более что сравнивать его с Тимом все-таки было очень сложно, потому что они были как небо и земля.
Размышляя об этом, Бетти одновременно решала проблему обуви, ведь дорогое элегантное платье плохо сочетается, скажем, с сапожками на меху. А в идеально подходящих к наряду золотистых босоножках, которые были у Бетти, разгуливать по снегу не очень-то удобно.