Страница:
Как будет показано в следующих главах, главной формой ответных действий на первые успехи Советского Союза в исследовании и использовании космического пространства США избрали форсированные работы по совершенствованию своего военного потенциала, активизацию деятельности по расширению "силовых" инструментов своей политики и дипломатии. Никакие миролюбивые декларации Советского Союза по поводу очередных успехов его космической программы во внимание не принимались. Сразу после запуска первого советского искусственного спутника Земли в США были созданы три комиссии, которые независимо друг от друга должны были оценить причины отставания США и представить рекомендации относительно ответных мер на это эпохальное достижение. Комиссия Гейтера, подкомитет по боевой готовности сенатского комитета по делам вооруженных сил под председательством сенатора Л. Джонсона (впоследствии президента США) и группа экспертов, созданная фондом Рокфеллеров, детально анализировали космические достижения Советского Союза, пытались прогнозировать дальнейшее развитие советской космонавтики, оценить ее вклады в другие области деятельности советского государства.
Вот как охарактеризовал итоги 110-дневной работы подкомитета по боевой готовности его председатель: "Мы начали расследование с простого, но революционного факта. Впервые в истории созданный человеком спутник был запущен на околоземную орбиту. Многие расценили это как свидетельство неизбежного поступательного развития науки. Однако обстоятельства, в которых было совершено это достижение, оказались неожиданными и привлекли внимание к ранее известным, но не полностью осмысленным фактам. Мы ожидали, что будем первыми в запуске спутника. Но на самом деле мы даже еще не стали вторыми... Победил Советский Союз"30. 17 пунктов рекомендаций подкомитета почти целиком охватывали совершенствование боевых возможностей вооруженных сил США. Они включали также задачу улучшения подготовки ученых, инженеров и других квалифицированных специалистов. Нужно сказать, что стремление ответить не любую неожиданную ситуацию прежде всего военными средствами довольно глубоко укоренилось в сознании политических руководителей США и американской общественности. Так Америка не раз поступала в прошлом и наверняка будет действовать и в будущем.
Значительно более серьезным и глубоким по своему содержанию был доклад "Устрашение и выживание в ядерный век", известный также, как "Доклад Гейтера". Он был выпущен в свет 7 ноября 1957 года и долгое время имел гриф "совершенно секретно". Подготовка этого доклада была поручена рабочей группе по оценке возможностей в области безопасности, которая была создана Управлением оборонной мобилизации, существовавшим в то время в аппарате президента США, на основании формулировки "практического действия" СНБ № 1691-б(2) от 4 апреля 1957 года. Большую часть своей работы группа выполнила под председательством одного из руководителей Фонда Форда Роуана Гейтера - отсюда и одно из названий доклада. Справедливости ради отметим, что вскоре после начала работы группы Р. Гейтер заболел, и основная тяжесть работы над докладом легла на плечи таких известных впоследствии аналитиков и советников американских президентов, как Р. Спрейг, У. Фостер, Дж. Макклой и Дж. Визнер.
Для подготовки этого важного политического документа были привлечены авторитетные ученые и инженеры, хорошо знакомые с проблемами развития военной техники. Они получили доступ к материалам федеральных ведомств, министерства обороны, разведывательного сообщества, многих научно-исследовательских центров, чтобы оценить характер военных угроз, перед лицом которых США могут оказаться в обозримом будущем. Следует особо подчеркнуть, что задание рабочей группы никак не связывалось с возможным фактом запуска Советским Союзом искусственного спутника Земли: "Рабочей группе была поставлена задача исследовать и представить широкий комплекс взглядов на относительную полезность различных активных и пассивных мер защиты гражданского населения в случае ядерного нападения, включая его последствия, учитывая возможность появления новых систем оружия, а также обосновать, какие из возможных активных и пассивных мер защиты окажутся наиболее эффективными с учетом необходимых расходов"31.
"Доклад Гейтера" был призван предложить американскому обществу программу мобилизации перед лицом "смертельной угрозы" со стороны СССР, сам факт существования которой никак не анализировался и аргументировался. Во вводной части доклада присутствует такая довольно сложная формулировка, которая в сущности обосновывает "жизненную необходимость" для США всех предлагаемых далее мер в военной области: "Мы не нашли свидетельств во внешней и военной политике России (имеется в виду СССР. - Г.Х.), которые оспаривали бы вывод о том, что СССР имеет экспансионистские намерения и что его значительные усилия, направленные на наращивание военной мощи, выходят за рамки требований Советских оборонительных концепций"32. Иными словами, агрессивные намерения СССР и его политика в области строительства вооруженных сил, которая, говоря сегодняшним языком, не ограничена принципом "оборонной достаточности" или "стратегической стабильности" - так ставили вопрос "заказчики" из непосредственного окружения президента США, объективно требовали в ответ на ожидаемое "критическое" отставание от СССР в военной области уже в 1959-м - начале 1960 года разработки экстренных мер по "совершенствованию военных возможностей США по отношению к России". В тексте доклада и в приложениях к нему были детально изложены точки зрения экспертов на пути сохранения и расширения арсенала средств устрашения СССР и возможные меры по снижению уязвимости американских городов и мирного населения от ракетно-ядерного нападения. Много внимания было уделено проблемам совершенствования управления оборонными ресурсами государства, созданию системы раннего оповещения о ракетно-ядерном нападении, внесению корректив во внешнюю политику США, работе с общественным мнением. Оценивались также потребные расходы и экономические последствия предлагаемых мер по совершенствованию военно-технического потенциала государства.
Заключительный раздел основного текста называется "Устрашение и выживание". В нем еще раз характеризуется угроза, предотвратить которую призваны предлагаемые в докладе меры. И эта угроза никак не связывается с началом космической деятельности: "Предлагаемые рабочей группой меры позволят объединить, укрепить и защитить Свободный Мир и путем устрашения предотвратить всеобщую войну, в результате которой наши города и базы станут объектами термоядерного нападения. Эти меры укрепят наши военные возможности в области устрашения или своевременного предотвращения агрессии или ограниченной войны, вероятность которых в ближайшие годы достаточно высока"33.
К сожалению, "Доклад Гейтера" был далеко не единственным программно-концептуальным документом, в котором недвусмысленно провозглашались намерения США противостоять "недружественным" государствам с помощью военной силы. Еще в 1950 году усилиями министерства обороны и государственного департамента была подготовлена директива по национальной безопасности № 68, которая обвиняла Кремль в стремлениях к мировому господству и призывала правительство восстановить военную мощь США и Западной Европы34. В 1953 году, когда администрация Эйзенхауэра провозгласила "новый взгляд" на военные возможности США, тогдашний государственный секретарь Дж. Даллес заявил, что Америка готовится к "массированному возмездию" и намерена "немедленно предпринять ответные действия в случае открытой агрессии Красной Армии таким образом, что, откуда бы она ни исходила, нанести наиболее чувствительный ответный удар, выбрав для этого соответствующие средства"35. Еще более определенно по этому поводу высказался профессор Гарвардского университета, впоследствии государственный секретарь США Г. Киссинджер: "...Выживание для Америки зависит не только от нашей способности распознать агрессию во всех ее формах (и противодействовать ей). В ядерный век, к тому времени, когда угроза станет недвусмысленной, противодействовать ей может оказаться уже слишком поздно"36.
Так при чем здесь советская космическая программа? Что бы ни сделал Советский Союз неожиданно для США в любой области, это не могло не вызвать у политических и военных руководителей иной реакции, кроме намерения использовать военную силу.
Оценки советских достижений на Земле и в космосе в категориях военно-политических угроз США продолжались в течение всего периода открытого соперничества двух "сверхдержав" в космосе. Вскоре после полета Юрия Гагарина американский авиационно-космический журнал "Астронотикс" сформулировал так называемую Панамскую гипотезу. Из нее следовало, что США должны овладеть стратегически важными районами в космическом пространстве, которые по своему значению для их "национальных интересов" похожи на Панамский канал в начале века. "Даже в условиях всеобщего разоружения экономическое соревнование будет продолжаться, особенно между коммунистическими странами и свободным миром. Россия может заявить свои права на "лунные Панамы", если будет в состоянии сделать это, и таким образом обеспечить себе значительные преимущества в будущем освоении Солнечной системы"37.
Поэтому трудно не согласиться с оценкой американского историка Дж. Манно, который писал: "К сожалению, стремление проникнуть в космос имело в своей основе вовсе не намерение организовать там полезную хозяйственную деятельность. Наоборот, государства двинулись в космос прежде всего с военными и империалистическими амбициями"38. Поведение политических руководителей США и американской общественности в первые годы космической эры служит убедительным подтверждением правильности его слов.
Cодержание "Доклада Гейтера" и других подобных программных документов по проблемам военно-стратегического и военно-технического планирования, каких было немало в современной истории США, заслуживает более глубокого анализа. Знакомство с такими документами будет полезным для представителей многих областей научного знания, профессиональных политиков. В контексте нашего анализа "космической гонки" необходимо обратить внимание на такой факт, ранее остававшийся вне внимания исследователей. Доклад "Устрашение и выживание в ядерный век" не имел своей целью наметить пути развития космической программы или предложить стратегию соперничества с Советским Союзом в исследовании и использовании космического пространства. Политическое руководство США приняло во внимание рекомендации, содержащиеся в докладе, не потому, что они позволяли обеспечить адекватную ответную реакцию на запуск советского искусственного спутника Земли и ориентировали США на реализацию конкурентоспособной космической программы.
Силовое противодействие научным и явно невоенным по своей сути советским достижениям в космосе, стремление сделать успех другой стороны аргументом в пользу интенсификации военных приготовлений, изматывания Советского Союза в гонке вооружений вытекали из самой сути политической философии и идеологических стереотипов американского государства, видевшего в Советском Союзе угрозу своим замыслам построения на планете благоприятного для себя "мирового порядка", свободного от коммунизма. Руководители КПСС и правительства, вдохновленные, в том числе явно с американской помощью, тем восторгом и уважением, с которым правительства большинства государств и мировая общественность восприняли достижения первых лет советской космической программы, полагали, что Советский Союз будет и впредь неоспоримым лидером в исследовании и использовании космического пространства. Они явно переоценили долгосрочные возможности своей науки и экономики. Ведь успехи в космосе были следствием государственных решений, требовавших огромных материальных и интеллектуальных ресурсов, которые у СССР вовсе не были в избытке. Выбрав в качестве приоритетного направления государственной политики соревнование с США и другими государствами в военной и космической области, первые лица КПСС и советского правительства были вынуждены лишать необходимых для поступательного прогресса ресурсов гражданскую экономику, медицину и образование, социальную сферу и культуру. Удерживать лидирующие позиции в космосе в течение длительного времени и при тех темпах, которыми развивалась в то время космонавтика, было не под силу ни одному государству на планете. Как будет показано в последующих главах, США тоже должны были отказаться от тех амбициозных замыслов, которые "логично вытекали" из решения президента Кеннеди о высадке астронавтов на Луне и были представлены в докладе рабочей группы под руководством вице-президента США С. Агню, получившей задание рассмотреть возможные перспективы развития американской космонавтики на ближайшие десятилетия после завершения проекта "Аполлон".
И тем не менее в конце 1950 - начале 1960-х годов Советский Союз считал возможным выделять на космос огромные средства. Результаты были достигнуты действительно внушительные. Однако никто из исследователей не может оценить, каких успехов мог бы добиться советский народ, если бы его национальное богатство было равномерно распределено между космонавтикой и другими важными областями социально-экономического развития.
Примечания
1. А.В. Ефимов. Очерки истории США. М., 1955, с. 42.
2. Pioneering the Space Frontier. A Report of the National Commission on Space. N.Y., 1986, back cover.
3. Там же, с. 193.
4. Science at the Bicentennial. A Report from the Research Community. Wash., 1976, p. 3.
5. J. Katz Presidential Politics and Science Policy. N.Y., 1973, p. 5.
6. W. Golden, editor. Science Advice to the President. N.Y., 1980, p. 9.
7. D. Bell. The Coming of Post-Industrial Society. N.Y., 1973, p. 247.
8. Air Force, May 1967, p. 61.
9. W. Cohen. Secretary of Defense. Annual Report to the President and the Congress. Wash. D.C. 1999. p.77.
10. Science - the Endless Frontier. A. Report to the President on a Program for Postwar Scientific Research. Wash., 1990, p. 4.
11. К. Эрике. Космический полет. Т. I. М., 1963, с. 21.
12. Outer Space. Prospects for Man and Society. Ed. By L. Bloomfield. N.Y., 1968, p. 7.
13. Bulletin of the Atomic Scientists, November 1971, p. 18.
14. Bulletin of the Atomic Scientists, April 1971, p. 32.
15. The Futurist, April 1976, p. 91.
16. Towards the Endless Frontier. History of the Committee on Science and Technology, 1959-1970. U.S. House of Representatives. Wash. 1980, pp. 2-3.
17. The New York Times, October 16, 1957.
18. Цит. по: Н. Вельтов. Успехи социализма в СССР и их влияние на США. М., 1971, с. 45.
19. 28. The New York Times, October 2, 1957.
20. H. Nieburg. In the Name of Science. Chicago, 1966, p. 166.
21. Soviet Progress vs American Enterprise. N.Y., 1958, p. 6.
22. D. Eisenhower. The White House Years. Waging Peace. 1956-1961. N.Y., 1976, p. 205.
23. Наши космические пути. М., 1961, с. 514.
24. United States and Soviet Progress in Space: Summary Data through 1979 and a Forward Look by Charles Sheldon. Congressional Research Service. Library of Congress. Wash. D.C. 1980, pp. 16-18.
25. Правда, 12 апреля 1961 г.
26. T. Wolfe. The Right Stuff. N.Y., 1980, pp. 57-58.
27. Inquiry into Satellite and Missile Programs. Hearings before the Preparedness Investigating Subcommittee, Committee on Armed Services, U.S. Senate. Wash. D.C., 1958. Vol. 1, p. 1004.
28. D. Harvey, L. Ciccoritti. U.S.-Soviet Cooperation in Space. University of Miami, 1974, p. 55.
29. М. Тейлор. Ненадежная стратегия. М. 1961. с. 78.
30. U.S. News and World Report. January 31, 1958, pp. 56-57.
31. Deterrence and Survival in the Nuclear Age. Executive Office of the President. November 7, 1957, p. 1.
32. Там же.
33. Там же, с. 13.
34. NSC68 'A Report to the President Pursuant to the President's Directive of January 31, 1950 from the Secretaries of State and Defense. April 7, 1950.TOP SECRET. Рассекречено 21 февраля 1975 г.
35. W. LaFaber. America, Russia and the Cold War, 1945-1966. N.Y., 1967, p. 178.
36. J. Wilford. We Reach the Moon. The New York Times Story of Man's Greatest Adventure. N.Y. July 1969.
37. M. Golovine. Conflict in Space. A Pattern of War in a New Dimension. L. 1962, pp. 112-180.
38. J. Manno. Arming the Heavens. N.Y., 1986, p. 3.
ГЛАВА 3
ВСЕ ДЛЯ ПОБЕДЫ В КОСМОСЕ
Начать работы по исследованию и использованию космического пространства - задача весьма сложная даже для самого передового в экономическом и научно-техническом отношении государства. Поэтому даже при наличии серьезных научных замыслов и экспериментальной базы, на основе которых были разработаны и испытаны опытные образцы ракет-носителей, искусственных спутников Земли, автоматических межпланетных аппаратов и пилотируемых кораблей, обеспечить планомерное поступательное продвижение в космос путем вывода на орбиты и на межпланетные трассы космических аппаратов, выполняющих наиболее актуальные в конкретных условиях задачи, можно только при условии концентрации на этом направлении значительных материальных и интеллектуальных ресурсов общества. Решить такую задачу можно только в рамках комплексной национальной программы, руководство которой возьмут на себя первые лица государства. Но и этого недостаточно. Нужно, чтобы широкая общественность прониклась этой идеей, приняла освоение космоса как область практической деятельности, затрагивающую самые сокровенные ее мечты и замыслы и по этой причине заслуживающую к себе повсеместного внимания и в полном смысле общенациональных усилий. В США и странах Западной Европы такой подход называли "моральный эквивалент войны".
Прорыв в космос стал для высших руководителей и большинства простых граждан СССР и США именно той областью деятельности, с которой они связали свои представления о научно-техническом прогрессе и судьбах человечества, свое отношение к прошлому и роли своих стран в мировой политике и экономике и даже свои мировосприятие, культурные и ценностные ориентации. При таком осмысленном и одновременно эмоциональном отношении к космической деятельности в первые годы и десятилетия космической эры у лиц, принимавших решение о масштабах национальных космических программ СССР и США, практически не было ограничений, когда речь шла о выделении на эти цели материальных ресурсов, а также о привлечении к участию в космической деятельности специалистов самой высокой квалификации из многих отраслей науки, техники, экономики, гуманитарной сферы.
В первые месяцы и годы соревнования СССР и США за лидерство в космосе в этих передовых в научно-техническом и экономическом отношении государствах ускоренными темпами шло формирование мощных научно-технических, экономических, управленческих, образовательных, идеологических и других национальных потенциалов, которые, соединенные в единое целое, могли бы обеспечить успешную реализацию широкого диапазона исследовательских и прикладных проектов военного и гражданского назначения, в совокупности составлявших национальные космические программы этих государств. Сейчас, когда прошло уже несколько десятилетий со времени тех динамичных, насыщенных многими драматическими событиями первых лет "космической гонки", представителям молодого поколения трудно себе представить сложность и грандиозность свершений своих отцов и дедов.
Однако если научно-технические достижения в космосе чаще всего говорят сами за себя, то построенная буквально на голом месте инфраструктура национальной космической программы как советской, так и американской до сих пор остается скрытой от посторонних наблюдателей. А ведь именно эта инфраструктура, в основе которой лежали новейшие достижения науки и техники, самые передовые методы прогнозирования, планирования и управления сумела принять от общества и государства огромные материальные и интеллектуальные ресурсы и превратить их в величайшие свершения космической истории человечества, часть которых, к сожалению, была поставлена на службу военным ведомствам. Чтобы составить хотя бы самое общее представление о том, насколько эффективными и совершенными были (и до сих пор являются) инфраструктуры космических программ СССР и США, достаточно обратиться к основным характеристикам их национальных потенциалов космической техники, какими в столь полной мере до сих пор не обладает ни одно из государств планеты. Эти характеристики приводятся в Таблице 2 и могут служить критериями совершенства национальных космических инфраструктур этих двух стран1.
Как явствует из Таблицы 2 инфраструктура национальной космической программы стала органичной частью государства - как социалистического, так и ведущего капиталистического. Ее функции выходят далеко за рамки собственно космической деятельности. Она обеспечивает эксплуатацию космических систем различного назначения, взаимодействует с внешней и внутренней политикой, социальной сферой, образованием и культурой. Мало того, именно эта инфраструктура, сумевшая создать и постоянно совершенствовать потенциал космической техники, становится надежным полигоном, когда речь идет о поисках решений новых задач, появляющихся на повестке дня практической деятельности отдельных государств и всего мирового сообщества, таких как охрана окружающей среды, освоение новых средств и методов производства энергии, освоение ресурсов Мирового океана и даже оздоровление демографической ситуации или борьба с международным терроризмом. Поэтому анализа одного только исторического опыта формирования организационных структур, профессиональной подготовки многочисленных специалистов, работающих на космос, а также методов управления национальными космическими программами СССР и США в период соперничества, на наш взгляд, явно недостаточно. Дело в том, что по мере освобождения мировой космонавтики от мотивов противоборства и субъективных критериев общественной полезности космических проектов многие государства будут создавать собственную национальную инфраструктуру, которая обеспечит им возможность самостоятельно создавать некоторые виды космической техники, а также получать доступ к космическим товарам и услугам, создаваемым другими государствами и международными организациями. Поэтому наш анализ усилий СССР и США по созданию конкурентоспособных национальных космических инфраструктур представляет интерес не только в историческом плане, но и с точки зрения вкладов космонавтики в научно-технический и социально-экономический прогресс мирового сообщества в начале XXI века.
Космический сектор государства: структура и задачи. Спланировать и обеспечить сложный цикл работ по космической проблематике, включающий в себя поисковые научные исследования и разработки, создание и испытание опытных образцов космической техники, производство космических аппаратов, их повседневную эксплуатацию, подготовку кадров для космонавтики, передачу достижений из космической программы в некосмические отрасли экономики и сферу услуг, призвана обеспечить целевая космическая программа государства. Реализация на практике уникальных возможностей космической техники, ее рациональное использование в интересах отдельных государств и всего мирового сообщества, передача на службу обществу "побочных достижений" космонавтики возможны только при условии, если национальные и международные космические программы будут строиться на основе самых передовых методов планирования и управления, а контроль за ними будет осуществляться высшим руководством государств.
Теперь, когда позади годы бескомпромиссного соперничества СССР и США за лидерство в космосе, когда уже хорошо изучены ошибки и просчеты "сверхдержав" в организации своих национальных космических программ, есть достаточно оснований утверждать, что оптимальной организационной формой национальной космической программы, способной обеспечить совершенствование технического потенциала космонавтики и его эффективное использование в интересах социально-экономического прогресса, является специализированный научно-промышленно-образовательно-управленческий космический комплекс. Этот комплекс получает от государства необходимые материальные ресурсы для космической деятельности, оценивает перспективы развития отечественной и мировой космонавтики, поддерживает на должном уровне потенциал действующих космических систем, обеспечивает прямые и обратные связи с высшими эшелонами исполнительной и законодательной власти, взаимодействует с подобными комплексами других государств или групп стран.
Организационная структура космического комплекса позволяет увязать в единое целое все элементы космической деятельности государства и обеспечить повседневное внедрение результатов космической программы в некосмические отрасли экономики и сферу услуг. В любом государстве, реализующем собственную космическую программу, в той или иной форме действуют многие элементы такого комплекса, однако слабое взаимодействие этих элементов или игнорирование специфики космической техники может быть причиной недостаточной рентабельности материальных вложений в космическую программу.
Поскольку диапазон практических задач, решению которых может реально содействовать космическая техника, весьма широк, то максимально эффективным механизмом выработки государственной политики, касающейся содержания и приоритетов космической деятельности, может быть иерархическая структура, объединяющая интересы государства в лице органов высшей исполнительной власти, интересы различных групп общества - в лице соответствующих звеньев законодательной власти; интересы науки и промышленности - в лице профильного федерального ведомства, отвечающего за повседневную реализацию национальной космической программы и обеспечивающего участие на контрактной основе в создании космической техники всех важнейших элементов промышленной инфраструктуры государства и научных учреждений; интересы широкой общественности - в лице общественных организаций и средств массовой информации.
Вот как охарактеризовал итоги 110-дневной работы подкомитета по боевой готовности его председатель: "Мы начали расследование с простого, но революционного факта. Впервые в истории созданный человеком спутник был запущен на околоземную орбиту. Многие расценили это как свидетельство неизбежного поступательного развития науки. Однако обстоятельства, в которых было совершено это достижение, оказались неожиданными и привлекли внимание к ранее известным, но не полностью осмысленным фактам. Мы ожидали, что будем первыми в запуске спутника. Но на самом деле мы даже еще не стали вторыми... Победил Советский Союз"30. 17 пунктов рекомендаций подкомитета почти целиком охватывали совершенствование боевых возможностей вооруженных сил США. Они включали также задачу улучшения подготовки ученых, инженеров и других квалифицированных специалистов. Нужно сказать, что стремление ответить не любую неожиданную ситуацию прежде всего военными средствами довольно глубоко укоренилось в сознании политических руководителей США и американской общественности. Так Америка не раз поступала в прошлом и наверняка будет действовать и в будущем.
Значительно более серьезным и глубоким по своему содержанию был доклад "Устрашение и выживание в ядерный век", известный также, как "Доклад Гейтера". Он был выпущен в свет 7 ноября 1957 года и долгое время имел гриф "совершенно секретно". Подготовка этого доклада была поручена рабочей группе по оценке возможностей в области безопасности, которая была создана Управлением оборонной мобилизации, существовавшим в то время в аппарате президента США, на основании формулировки "практического действия" СНБ № 1691-б(2) от 4 апреля 1957 года. Большую часть своей работы группа выполнила под председательством одного из руководителей Фонда Форда Роуана Гейтера - отсюда и одно из названий доклада. Справедливости ради отметим, что вскоре после начала работы группы Р. Гейтер заболел, и основная тяжесть работы над докладом легла на плечи таких известных впоследствии аналитиков и советников американских президентов, как Р. Спрейг, У. Фостер, Дж. Макклой и Дж. Визнер.
Для подготовки этого важного политического документа были привлечены авторитетные ученые и инженеры, хорошо знакомые с проблемами развития военной техники. Они получили доступ к материалам федеральных ведомств, министерства обороны, разведывательного сообщества, многих научно-исследовательских центров, чтобы оценить характер военных угроз, перед лицом которых США могут оказаться в обозримом будущем. Следует особо подчеркнуть, что задание рабочей группы никак не связывалось с возможным фактом запуска Советским Союзом искусственного спутника Земли: "Рабочей группе была поставлена задача исследовать и представить широкий комплекс взглядов на относительную полезность различных активных и пассивных мер защиты гражданского населения в случае ядерного нападения, включая его последствия, учитывая возможность появления новых систем оружия, а также обосновать, какие из возможных активных и пассивных мер защиты окажутся наиболее эффективными с учетом необходимых расходов"31.
"Доклад Гейтера" был призван предложить американскому обществу программу мобилизации перед лицом "смертельной угрозы" со стороны СССР, сам факт существования которой никак не анализировался и аргументировался. Во вводной части доклада присутствует такая довольно сложная формулировка, которая в сущности обосновывает "жизненную необходимость" для США всех предлагаемых далее мер в военной области: "Мы не нашли свидетельств во внешней и военной политике России (имеется в виду СССР. - Г.Х.), которые оспаривали бы вывод о том, что СССР имеет экспансионистские намерения и что его значительные усилия, направленные на наращивание военной мощи, выходят за рамки требований Советских оборонительных концепций"32. Иными словами, агрессивные намерения СССР и его политика в области строительства вооруженных сил, которая, говоря сегодняшним языком, не ограничена принципом "оборонной достаточности" или "стратегической стабильности" - так ставили вопрос "заказчики" из непосредственного окружения президента США, объективно требовали в ответ на ожидаемое "критическое" отставание от СССР в военной области уже в 1959-м - начале 1960 года разработки экстренных мер по "совершенствованию военных возможностей США по отношению к России". В тексте доклада и в приложениях к нему были детально изложены точки зрения экспертов на пути сохранения и расширения арсенала средств устрашения СССР и возможные меры по снижению уязвимости американских городов и мирного населения от ракетно-ядерного нападения. Много внимания было уделено проблемам совершенствования управления оборонными ресурсами государства, созданию системы раннего оповещения о ракетно-ядерном нападении, внесению корректив во внешнюю политику США, работе с общественным мнением. Оценивались также потребные расходы и экономические последствия предлагаемых мер по совершенствованию военно-технического потенциала государства.
Заключительный раздел основного текста называется "Устрашение и выживание". В нем еще раз характеризуется угроза, предотвратить которую призваны предлагаемые в докладе меры. И эта угроза никак не связывается с началом космической деятельности: "Предлагаемые рабочей группой меры позволят объединить, укрепить и защитить Свободный Мир и путем устрашения предотвратить всеобщую войну, в результате которой наши города и базы станут объектами термоядерного нападения. Эти меры укрепят наши военные возможности в области устрашения или своевременного предотвращения агрессии или ограниченной войны, вероятность которых в ближайшие годы достаточно высока"33.
К сожалению, "Доклад Гейтера" был далеко не единственным программно-концептуальным документом, в котором недвусмысленно провозглашались намерения США противостоять "недружественным" государствам с помощью военной силы. Еще в 1950 году усилиями министерства обороны и государственного департамента была подготовлена директива по национальной безопасности № 68, которая обвиняла Кремль в стремлениях к мировому господству и призывала правительство восстановить военную мощь США и Западной Европы34. В 1953 году, когда администрация Эйзенхауэра провозгласила "новый взгляд" на военные возможности США, тогдашний государственный секретарь Дж. Даллес заявил, что Америка готовится к "массированному возмездию" и намерена "немедленно предпринять ответные действия в случае открытой агрессии Красной Армии таким образом, что, откуда бы она ни исходила, нанести наиболее чувствительный ответный удар, выбрав для этого соответствующие средства"35. Еще более определенно по этому поводу высказался профессор Гарвардского университета, впоследствии государственный секретарь США Г. Киссинджер: "...Выживание для Америки зависит не только от нашей способности распознать агрессию во всех ее формах (и противодействовать ей). В ядерный век, к тому времени, когда угроза станет недвусмысленной, противодействовать ей может оказаться уже слишком поздно"36.
Так при чем здесь советская космическая программа? Что бы ни сделал Советский Союз неожиданно для США в любой области, это не могло не вызвать у политических и военных руководителей иной реакции, кроме намерения использовать военную силу.
Оценки советских достижений на Земле и в космосе в категориях военно-политических угроз США продолжались в течение всего периода открытого соперничества двух "сверхдержав" в космосе. Вскоре после полета Юрия Гагарина американский авиационно-космический журнал "Астронотикс" сформулировал так называемую Панамскую гипотезу. Из нее следовало, что США должны овладеть стратегически важными районами в космическом пространстве, которые по своему значению для их "национальных интересов" похожи на Панамский канал в начале века. "Даже в условиях всеобщего разоружения экономическое соревнование будет продолжаться, особенно между коммунистическими странами и свободным миром. Россия может заявить свои права на "лунные Панамы", если будет в состоянии сделать это, и таким образом обеспечить себе значительные преимущества в будущем освоении Солнечной системы"37.
Поэтому трудно не согласиться с оценкой американского историка Дж. Манно, который писал: "К сожалению, стремление проникнуть в космос имело в своей основе вовсе не намерение организовать там полезную хозяйственную деятельность. Наоборот, государства двинулись в космос прежде всего с военными и империалистическими амбициями"38. Поведение политических руководителей США и американской общественности в первые годы космической эры служит убедительным подтверждением правильности его слов.
Cодержание "Доклада Гейтера" и других подобных программных документов по проблемам военно-стратегического и военно-технического планирования, каких было немало в современной истории США, заслуживает более глубокого анализа. Знакомство с такими документами будет полезным для представителей многих областей научного знания, профессиональных политиков. В контексте нашего анализа "космической гонки" необходимо обратить внимание на такой факт, ранее остававшийся вне внимания исследователей. Доклад "Устрашение и выживание в ядерный век" не имел своей целью наметить пути развития космической программы или предложить стратегию соперничества с Советским Союзом в исследовании и использовании космического пространства. Политическое руководство США приняло во внимание рекомендации, содержащиеся в докладе, не потому, что они позволяли обеспечить адекватную ответную реакцию на запуск советского искусственного спутника Земли и ориентировали США на реализацию конкурентоспособной космической программы.
Силовое противодействие научным и явно невоенным по своей сути советским достижениям в космосе, стремление сделать успех другой стороны аргументом в пользу интенсификации военных приготовлений, изматывания Советского Союза в гонке вооружений вытекали из самой сути политической философии и идеологических стереотипов американского государства, видевшего в Советском Союзе угрозу своим замыслам построения на планете благоприятного для себя "мирового порядка", свободного от коммунизма. Руководители КПСС и правительства, вдохновленные, в том числе явно с американской помощью, тем восторгом и уважением, с которым правительства большинства государств и мировая общественность восприняли достижения первых лет советской космической программы, полагали, что Советский Союз будет и впредь неоспоримым лидером в исследовании и использовании космического пространства. Они явно переоценили долгосрочные возможности своей науки и экономики. Ведь успехи в космосе были следствием государственных решений, требовавших огромных материальных и интеллектуальных ресурсов, которые у СССР вовсе не были в избытке. Выбрав в качестве приоритетного направления государственной политики соревнование с США и другими государствами в военной и космической области, первые лица КПСС и советского правительства были вынуждены лишать необходимых для поступательного прогресса ресурсов гражданскую экономику, медицину и образование, социальную сферу и культуру. Удерживать лидирующие позиции в космосе в течение длительного времени и при тех темпах, которыми развивалась в то время космонавтика, было не под силу ни одному государству на планете. Как будет показано в последующих главах, США тоже должны были отказаться от тех амбициозных замыслов, которые "логично вытекали" из решения президента Кеннеди о высадке астронавтов на Луне и были представлены в докладе рабочей группы под руководством вице-президента США С. Агню, получившей задание рассмотреть возможные перспективы развития американской космонавтики на ближайшие десятилетия после завершения проекта "Аполлон".
И тем не менее в конце 1950 - начале 1960-х годов Советский Союз считал возможным выделять на космос огромные средства. Результаты были достигнуты действительно внушительные. Однако никто из исследователей не может оценить, каких успехов мог бы добиться советский народ, если бы его национальное богатство было равномерно распределено между космонавтикой и другими важными областями социально-экономического развития.
Примечания
1. А.В. Ефимов. Очерки истории США. М., 1955, с. 42.
2. Pioneering the Space Frontier. A Report of the National Commission on Space. N.Y., 1986, back cover.
3. Там же, с. 193.
4. Science at the Bicentennial. A Report from the Research Community. Wash., 1976, p. 3.
5. J. Katz Presidential Politics and Science Policy. N.Y., 1973, p. 5.
6. W. Golden, editor. Science Advice to the President. N.Y., 1980, p. 9.
7. D. Bell. The Coming of Post-Industrial Society. N.Y., 1973, p. 247.
8. Air Force, May 1967, p. 61.
9. W. Cohen. Secretary of Defense. Annual Report to the President and the Congress. Wash. D.C. 1999. p.77.
10. Science - the Endless Frontier. A. Report to the President on a Program for Postwar Scientific Research. Wash., 1990, p. 4.
11. К. Эрике. Космический полет. Т. I. М., 1963, с. 21.
12. Outer Space. Prospects for Man and Society. Ed. By L. Bloomfield. N.Y., 1968, p. 7.
13. Bulletin of the Atomic Scientists, November 1971, p. 18.
14. Bulletin of the Atomic Scientists, April 1971, p. 32.
15. The Futurist, April 1976, p. 91.
16. Towards the Endless Frontier. History of the Committee on Science and Technology, 1959-1970. U.S. House of Representatives. Wash. 1980, pp. 2-3.
17. The New York Times, October 16, 1957.
18. Цит. по: Н. Вельтов. Успехи социализма в СССР и их влияние на США. М., 1971, с. 45.
19. 28. The New York Times, October 2, 1957.
20. H. Nieburg. In the Name of Science. Chicago, 1966, p. 166.
21. Soviet Progress vs American Enterprise. N.Y., 1958, p. 6.
22. D. Eisenhower. The White House Years. Waging Peace. 1956-1961. N.Y., 1976, p. 205.
23. Наши космические пути. М., 1961, с. 514.
24. United States and Soviet Progress in Space: Summary Data through 1979 and a Forward Look by Charles Sheldon. Congressional Research Service. Library of Congress. Wash. D.C. 1980, pp. 16-18.
25. Правда, 12 апреля 1961 г.
26. T. Wolfe. The Right Stuff. N.Y., 1980, pp. 57-58.
27. Inquiry into Satellite and Missile Programs. Hearings before the Preparedness Investigating Subcommittee, Committee on Armed Services, U.S. Senate. Wash. D.C., 1958. Vol. 1, p. 1004.
28. D. Harvey, L. Ciccoritti. U.S.-Soviet Cooperation in Space. University of Miami, 1974, p. 55.
29. М. Тейлор. Ненадежная стратегия. М. 1961. с. 78.
30. U.S. News and World Report. January 31, 1958, pp. 56-57.
31. Deterrence and Survival in the Nuclear Age. Executive Office of the President. November 7, 1957, p. 1.
32. Там же.
33. Там же, с. 13.
34. NSC68 'A Report to the President Pursuant to the President's Directive of January 31, 1950 from the Secretaries of State and Defense. April 7, 1950.TOP SECRET. Рассекречено 21 февраля 1975 г.
35. W. LaFaber. America, Russia and the Cold War, 1945-1966. N.Y., 1967, p. 178.
36. J. Wilford. We Reach the Moon. The New York Times Story of Man's Greatest Adventure. N.Y. July 1969.
37. M. Golovine. Conflict in Space. A Pattern of War in a New Dimension. L. 1962, pp. 112-180.
38. J. Manno. Arming the Heavens. N.Y., 1986, p. 3.
ГЛАВА 3
ВСЕ ДЛЯ ПОБЕДЫ В КОСМОСЕ
Начать работы по исследованию и использованию космического пространства - задача весьма сложная даже для самого передового в экономическом и научно-техническом отношении государства. Поэтому даже при наличии серьезных научных замыслов и экспериментальной базы, на основе которых были разработаны и испытаны опытные образцы ракет-носителей, искусственных спутников Земли, автоматических межпланетных аппаратов и пилотируемых кораблей, обеспечить планомерное поступательное продвижение в космос путем вывода на орбиты и на межпланетные трассы космических аппаратов, выполняющих наиболее актуальные в конкретных условиях задачи, можно только при условии концентрации на этом направлении значительных материальных и интеллектуальных ресурсов общества. Решить такую задачу можно только в рамках комплексной национальной программы, руководство которой возьмут на себя первые лица государства. Но и этого недостаточно. Нужно, чтобы широкая общественность прониклась этой идеей, приняла освоение космоса как область практической деятельности, затрагивающую самые сокровенные ее мечты и замыслы и по этой причине заслуживающую к себе повсеместного внимания и в полном смысле общенациональных усилий. В США и странах Западной Европы такой подход называли "моральный эквивалент войны".
Прорыв в космос стал для высших руководителей и большинства простых граждан СССР и США именно той областью деятельности, с которой они связали свои представления о научно-техническом прогрессе и судьбах человечества, свое отношение к прошлому и роли своих стран в мировой политике и экономике и даже свои мировосприятие, культурные и ценностные ориентации. При таком осмысленном и одновременно эмоциональном отношении к космической деятельности в первые годы и десятилетия космической эры у лиц, принимавших решение о масштабах национальных космических программ СССР и США, практически не было ограничений, когда речь шла о выделении на эти цели материальных ресурсов, а также о привлечении к участию в космической деятельности специалистов самой высокой квалификации из многих отраслей науки, техники, экономики, гуманитарной сферы.
В первые месяцы и годы соревнования СССР и США за лидерство в космосе в этих передовых в научно-техническом и экономическом отношении государствах ускоренными темпами шло формирование мощных научно-технических, экономических, управленческих, образовательных, идеологических и других национальных потенциалов, которые, соединенные в единое целое, могли бы обеспечить успешную реализацию широкого диапазона исследовательских и прикладных проектов военного и гражданского назначения, в совокупности составлявших национальные космические программы этих государств. Сейчас, когда прошло уже несколько десятилетий со времени тех динамичных, насыщенных многими драматическими событиями первых лет "космической гонки", представителям молодого поколения трудно себе представить сложность и грандиозность свершений своих отцов и дедов.
Однако если научно-технические достижения в космосе чаще всего говорят сами за себя, то построенная буквально на голом месте инфраструктура национальной космической программы как советской, так и американской до сих пор остается скрытой от посторонних наблюдателей. А ведь именно эта инфраструктура, в основе которой лежали новейшие достижения науки и техники, самые передовые методы прогнозирования, планирования и управления сумела принять от общества и государства огромные материальные и интеллектуальные ресурсы и превратить их в величайшие свершения космической истории человечества, часть которых, к сожалению, была поставлена на службу военным ведомствам. Чтобы составить хотя бы самое общее представление о том, насколько эффективными и совершенными были (и до сих пор являются) инфраструктуры космических программ СССР и США, достаточно обратиться к основным характеристикам их национальных потенциалов космической техники, какими в столь полной мере до сих пор не обладает ни одно из государств планеты. Эти характеристики приводятся в Таблице 2 и могут служить критериями совершенства национальных космических инфраструктур этих двух стран1.
Как явствует из Таблицы 2 инфраструктура национальной космической программы стала органичной частью государства - как социалистического, так и ведущего капиталистического. Ее функции выходят далеко за рамки собственно космической деятельности. Она обеспечивает эксплуатацию космических систем различного назначения, взаимодействует с внешней и внутренней политикой, социальной сферой, образованием и культурой. Мало того, именно эта инфраструктура, сумевшая создать и постоянно совершенствовать потенциал космической техники, становится надежным полигоном, когда речь идет о поисках решений новых задач, появляющихся на повестке дня практической деятельности отдельных государств и всего мирового сообщества, таких как охрана окружающей среды, освоение новых средств и методов производства энергии, освоение ресурсов Мирового океана и даже оздоровление демографической ситуации или борьба с международным терроризмом. Поэтому анализа одного только исторического опыта формирования организационных структур, профессиональной подготовки многочисленных специалистов, работающих на космос, а также методов управления национальными космическими программами СССР и США в период соперничества, на наш взгляд, явно недостаточно. Дело в том, что по мере освобождения мировой космонавтики от мотивов противоборства и субъективных критериев общественной полезности космических проектов многие государства будут создавать собственную национальную инфраструктуру, которая обеспечит им возможность самостоятельно создавать некоторые виды космической техники, а также получать доступ к космическим товарам и услугам, создаваемым другими государствами и международными организациями. Поэтому наш анализ усилий СССР и США по созданию конкурентоспособных национальных космических инфраструктур представляет интерес не только в историческом плане, но и с точки зрения вкладов космонавтики в научно-технический и социально-экономический прогресс мирового сообщества в начале XXI века.
Космический сектор государства: структура и задачи. Спланировать и обеспечить сложный цикл работ по космической проблематике, включающий в себя поисковые научные исследования и разработки, создание и испытание опытных образцов космической техники, производство космических аппаратов, их повседневную эксплуатацию, подготовку кадров для космонавтики, передачу достижений из космической программы в некосмические отрасли экономики и сферу услуг, призвана обеспечить целевая космическая программа государства. Реализация на практике уникальных возможностей космической техники, ее рациональное использование в интересах отдельных государств и всего мирового сообщества, передача на службу обществу "побочных достижений" космонавтики возможны только при условии, если национальные и международные космические программы будут строиться на основе самых передовых методов планирования и управления, а контроль за ними будет осуществляться высшим руководством государств.
Теперь, когда позади годы бескомпромиссного соперничества СССР и США за лидерство в космосе, когда уже хорошо изучены ошибки и просчеты "сверхдержав" в организации своих национальных космических программ, есть достаточно оснований утверждать, что оптимальной организационной формой национальной космической программы, способной обеспечить совершенствование технического потенциала космонавтики и его эффективное использование в интересах социально-экономического прогресса, является специализированный научно-промышленно-образовательно-управленческий космический комплекс. Этот комплекс получает от государства необходимые материальные ресурсы для космической деятельности, оценивает перспективы развития отечественной и мировой космонавтики, поддерживает на должном уровне потенциал действующих космических систем, обеспечивает прямые и обратные связи с высшими эшелонами исполнительной и законодательной власти, взаимодействует с подобными комплексами других государств или групп стран.
Организационная структура космического комплекса позволяет увязать в единое целое все элементы космической деятельности государства и обеспечить повседневное внедрение результатов космической программы в некосмические отрасли экономики и сферу услуг. В любом государстве, реализующем собственную космическую программу, в той или иной форме действуют многие элементы такого комплекса, однако слабое взаимодействие этих элементов или игнорирование специфики космической техники может быть причиной недостаточной рентабельности материальных вложений в космическую программу.
Поскольку диапазон практических задач, решению которых может реально содействовать космическая техника, весьма широк, то максимально эффективным механизмом выработки государственной политики, касающейся содержания и приоритетов космической деятельности, может быть иерархическая структура, объединяющая интересы государства в лице органов высшей исполнительной власти, интересы различных групп общества - в лице соответствующих звеньев законодательной власти; интересы науки и промышленности - в лице профильного федерального ведомства, отвечающего за повседневную реализацию национальной космической программы и обеспечивающего участие на контрактной основе в создании космической техники всех важнейших элементов промышленной инфраструктуры государства и научных учреждений; интересы широкой общественности - в лице общественных организаций и средств массовой информации.