Страница:
Две глубоко вдавленные в сырую почву колеи не оставляли никаких сомнений и места для двусмысленных толкований. Тем более что меж них обнаружились лошадиные следы.
Интересненько… и что же это у нас выходит? А то, что здесь, оказывается, сохранилась не только дикая, природная жизнь - теперь это уже несомненно. И, если ввести поправочку на этакую глухомань, весьма развитая разумная жизнь. А стало быть, следует озаботиться кое-какими мерами безопасности…
Завернувшись в плащ невидимости, добавив кое-какие щиты, весьма полезные для здоровья в смысле защиты от стрел и прочих быстродвигающихся острых предметов, и на всякий случай освежив в памяти инструкцию поведения для разведчика на малоизученной местности, Локси взмыла повыше.
Словно собака, потерявшая след, она описывала постепенно расширяющиеся окружности, тщательно и скрупулезно обследуя местность.
Пенёк от срубленного дерева - запомним… барсук у своей норы, и довольно-таки непуганый - тоже примем к сведению… железка на этом жалком подобии дороги - интересненько!
На ладонь вскорости легла старая, истёршаяся, покрытая ржавчиной подкова. Всё верно - металлургия тут имеется, а значит, просто обязаны быть и всякие колюще-режущие хитромудрые приспособления, дотошно и скрупулёзно изобретаемые для убийства себе подобных. В этом отношении что эльфы, что хумансы, что гномы - на редкость единодушны и настойчивы.
Заметив, что употребила "хумансы" вместо "люди", эльфийская девица грустно фыркнула. Повертев ещё немного подкову в руках, она уронила её в траву и продолжила свои поиски незнамо чего. И наконец, когда темнота - вовсе не затруднившая работу - уже наплывала вечерними сумерками и собиралась вовсе перерасти в непроницаемый для обычных глаз мрак, трудолюбие Локси наконец-то было вознаграждено.
На довольно большом острове посреди реки обнаружился неизвестно как попавший сюда абориген, причём весьма тщедушного даже по сравнению с девицей телосложения. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что это мальчишка лет десяти, худощавый и взъерошенный, каких полным-полно в любом хумансовском поселении.
Парнишка сидел на поваленном дереве и утирал слёзы, периодически хлюпая носом. Поскольку ничего такого при нём вроде не обнаружилось, то Локси сочла того не опасным. Немного поколебавшись, она спустилась на землю, и влажная от вечерней росы трава приятно захолодила её разгорячённые от полёта ноги. Неслышно подойдя поближе, она выступила из-за сосны, всем своим видом старательно изображая миролюбие. Но готовая в любой миг закрыться щитами и, юркнув обратно за ствол, залить пространство перед собой беспощадным огнём.
Мальчишка, заметив её, повёл себя вполне спокойно. Встал, недоверчиво глядя на неё, и неуверенным голосом спросил:
– Мама? Как ты меня здесь…
Потом он ойкнул, видимо, рассмотрев, что перед ним не некая безызвестная пока мама, и в замешательстве извинился.
Надо же, какой воспитанный мальчуган! У нас бы, в деревне, ещё и каменюкой попотчевали бы… Чуть склонив голову на плечо, Локси вслушивалась в чуть непривычно звучащие слова Общего Языка, на котором по непонятной причуде богов разговаривали и здесь.
– Привет, - произнесла она осторожно.
– Здравствуйте. Я Питер, - представился паренёк. Был он худощав, что не удивительно в его возрасте. Мокрые и слипшиеся белобрысые волосы торчали во все стороны вместе с запутавшимися в них сосновыми иголками. Одежда хоть и несколько непривычного покроя, но не оставлявшая сомнений в своём предназначении - рубашка с коротким рукавом, длинные штаны. И некое подобие грубого изготовления сапог, только гораздо короче и со шнуровкой впереди.
– Я Локси, - чуть поколебавшись, представилась волшебница. Поскольку даже в её родном мире возможность навредить кому-то, попытавшись воспользоваться его именем и навести порчу или сглаз, считалась даже не вымыслом - просто бредом.
Она шагнула вперёд, и деликатно, словно приветствуя мальчика, тенькнула в его сторону. Удивительно - малыш оказался более прозрачен для магии, чем даже дерево, растущее рядом. А ведь существа с полностью отсутствующими способностями даже в родном Локси мире считались, по выражению Архимага, "чрезвычайно редким научным феноменом". Ну что ж, по крайней мере - с этой стороны неприятность не грозит…
Присев перед озадаченно рассматривающим её парнишкой на корточки, волшебница быстро, но цепко осмотрела его вблизи.
– Я могу с тобой немного поговорить, Питер? - диковинное имя неприятно скрежетнуло на язычке, но выговорилось почти правильно.
– Дело в том, что я впервые оказалась в вашем мире, да и сама толком не знаю, как меня сюда забросило… - в последнем вопросе девица изрядно лукавила, но по большому счёту - так оно и было.
Мальчишка выглядел удивлённым, но ничуть не испуганным.
– Запросто, мэм Локси. Только - позвольте воспользоваться вашей лодкой и перебраться на берег? Мою унесло течением… Скоро пойдёт дождь, а ветер несёт тучи с отравленных земель. Мама, да и наш школьный учитель, строго-настрого запрещают находиться под ядовитым дождём.
Волшебница мельком взглянула вверх, где в ночном небе и в самом деле собиралось некое весьма хмурое и мокрое скопище.
– Это будет самый обычный дождь. Да и лодки у меня нет… - ответила она. Но заметив, как испуганно съёжился мальчишка, стала прикидывать - возможно ли будет его поднять и перелететь с ним через довольно-таки широкую протоку, отделяющую остров от берега. Наверное, да.
– Но мы попробуем перебраться. Пошли, - и, встав, взяла Питера за руку.
Выйдя к воде, мальчишка указал куда-то на ту сторону. Мысленно попросив помощи у бессмертных, Локси уцепила Питера подмышки и взмыла невысоко над рекой. Правда, она сильно сомневалась - есть ли в этом мире боги, ибо надо быть совсем уж никчёмой, чтобы довести его до такого паскудного состояния…
Над серединой широкой ленты воды было ещё чуть светло. Мальчишка, повернув голову, осторожно спросил.
– Как вы это делаете, мэм Локси? Я о таком только в сказках читал… но учитель говорит, что в сказках всё выдумки и жить надо реальностью.
– Золотые слова говорит этот твой учитель. Только он немного ошибается… - чувствуя, как быстро иссякает запас Силы, волшебница всё-таки дотащила Питера до берега. Опустив на песок, с облегчением плюхнулась рядом и закрыла глаза. В голове колотились невидимые молоточки, перед глазами нахально прямо-таки роились золотые искорки - но в общем-то, бывало и хуже.
– Спасибо, мэм - вы мне очень помогли.
По голове и плечам заколотили крупные капли. А паренёк уже теребил и тащил эльфийку куда-то, едва не плача от своего бессилия.
– Устали? Ну ещё немного, мэм, вставайте - тут совсем рядом! Ну пожалуйста!
Чуть не высказавшись вслух о том, что лёгкий дождь эльфу не повредит, зато некоторые нахальные мальчишки запросто могут остаться без ушей и даже головы, Локси со вздохом поднялась на ноги и шепнула пару слов.
Невидимый зонт услужливо распахнулся над ними. А над плечом весело замаячил магический светильник, ибо Питер явно неуютно чувствовал себя в темноте. Энергии на это ушло совсем немного, ведь такие заклинания - это совсем простенькие, из тех, с которых и начинают осваивать управление Силами будущие волшебники.
Сказать, что мальчик удивился - это ничего не сказать. Он только открывал и закрывал рот, недоверчиво взирая на стекающие по сторонам струи воды, поблёскивающие в свете магического шара.
– Колдовство? А где тогда ваша волшебная палочка?
Выходит, в этом мире всё-таки знают о магии и о том, что работа с ней иногда требует неких артефактов? - Локси нашла в себе силы удивиться, шлёпая по мокрой траве в ту сторону, куда тащил её Питер.
Это оказался небольшой деревянный домик, больше похожий на сарай - так он был забит старыми вещами и сеном. Мальчишка обрадованно пошарил в углу и развернул вытащенный оттуда свёрток. Едва прожевав доставшееся ей кусок хлеба с ломтем ветчины, который парнишка назвал чудным словом бутерброд, и краснобокое яблоко, волшебница обессиленно рухнула на сено и наконец-то позволила своему истерзанному телу уснуть…
Глава 19-я, тоже странная.
Интересненько… и что же это у нас выходит? А то, что здесь, оказывается, сохранилась не только дикая, природная жизнь - теперь это уже несомненно. И, если ввести поправочку на этакую глухомань, весьма развитая разумная жизнь. А стало быть, следует озаботиться кое-какими мерами безопасности…
Завернувшись в плащ невидимости, добавив кое-какие щиты, весьма полезные для здоровья в смысле защиты от стрел и прочих быстродвигающихся острых предметов, и на всякий случай освежив в памяти инструкцию поведения для разведчика на малоизученной местности, Локси взмыла повыше.
Словно собака, потерявшая след, она описывала постепенно расширяющиеся окружности, тщательно и скрупулезно обследуя местность.
Пенёк от срубленного дерева - запомним… барсук у своей норы, и довольно-таки непуганый - тоже примем к сведению… железка на этом жалком подобии дороги - интересненько!
На ладонь вскорости легла старая, истёршаяся, покрытая ржавчиной подкова. Всё верно - металлургия тут имеется, а значит, просто обязаны быть и всякие колюще-режущие хитромудрые приспособления, дотошно и скрупулёзно изобретаемые для убийства себе подобных. В этом отношении что эльфы, что хумансы, что гномы - на редкость единодушны и настойчивы.
Заметив, что употребила "хумансы" вместо "люди", эльфийская девица грустно фыркнула. Повертев ещё немного подкову в руках, она уронила её в траву и продолжила свои поиски незнамо чего. И наконец, когда темнота - вовсе не затруднившая работу - уже наплывала вечерними сумерками и собиралась вовсе перерасти в непроницаемый для обычных глаз мрак, трудолюбие Локси наконец-то было вознаграждено.
На довольно большом острове посреди реки обнаружился неизвестно как попавший сюда абориген, причём весьма тщедушного даже по сравнению с девицей телосложения. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что это мальчишка лет десяти, худощавый и взъерошенный, каких полным-полно в любом хумансовском поселении.
Парнишка сидел на поваленном дереве и утирал слёзы, периодически хлюпая носом. Поскольку ничего такого при нём вроде не обнаружилось, то Локси сочла того не опасным. Немного поколебавшись, она спустилась на землю, и влажная от вечерней росы трава приятно захолодила её разгорячённые от полёта ноги. Неслышно подойдя поближе, она выступила из-за сосны, всем своим видом старательно изображая миролюбие. Но готовая в любой миг закрыться щитами и, юркнув обратно за ствол, залить пространство перед собой беспощадным огнём.
Мальчишка, заметив её, повёл себя вполне спокойно. Встал, недоверчиво глядя на неё, и неуверенным голосом спросил:
– Мама? Как ты меня здесь…
Потом он ойкнул, видимо, рассмотрев, что перед ним не некая безызвестная пока мама, и в замешательстве извинился.
Надо же, какой воспитанный мальчуган! У нас бы, в деревне, ещё и каменюкой попотчевали бы… Чуть склонив голову на плечо, Локси вслушивалась в чуть непривычно звучащие слова Общего Языка, на котором по непонятной причуде богов разговаривали и здесь.
– Привет, - произнесла она осторожно.
– Здравствуйте. Я Питер, - представился паренёк. Был он худощав, что не удивительно в его возрасте. Мокрые и слипшиеся белобрысые волосы торчали во все стороны вместе с запутавшимися в них сосновыми иголками. Одежда хоть и несколько непривычного покроя, но не оставлявшая сомнений в своём предназначении - рубашка с коротким рукавом, длинные штаны. И некое подобие грубого изготовления сапог, только гораздо короче и со шнуровкой впереди.
– Я Локси, - чуть поколебавшись, представилась волшебница. Поскольку даже в её родном мире возможность навредить кому-то, попытавшись воспользоваться его именем и навести порчу или сглаз, считалась даже не вымыслом - просто бредом.
Она шагнула вперёд, и деликатно, словно приветствуя мальчика, тенькнула в его сторону. Удивительно - малыш оказался более прозрачен для магии, чем даже дерево, растущее рядом. А ведь существа с полностью отсутствующими способностями даже в родном Локси мире считались, по выражению Архимага, "чрезвычайно редким научным феноменом". Ну что ж, по крайней мере - с этой стороны неприятность не грозит…
Присев перед озадаченно рассматривающим её парнишкой на корточки, волшебница быстро, но цепко осмотрела его вблизи.
– Я могу с тобой немного поговорить, Питер? - диковинное имя неприятно скрежетнуло на язычке, но выговорилось почти правильно.
– Дело в том, что я впервые оказалась в вашем мире, да и сама толком не знаю, как меня сюда забросило… - в последнем вопросе девица изрядно лукавила, но по большому счёту - так оно и было.
Мальчишка выглядел удивлённым, но ничуть не испуганным.
– Запросто, мэм Локси. Только - позвольте воспользоваться вашей лодкой и перебраться на берег? Мою унесло течением… Скоро пойдёт дождь, а ветер несёт тучи с отравленных земель. Мама, да и наш школьный учитель, строго-настрого запрещают находиться под ядовитым дождём.
Волшебница мельком взглянула вверх, где в ночном небе и в самом деле собиралось некое весьма хмурое и мокрое скопище.
– Это будет самый обычный дождь. Да и лодки у меня нет… - ответила она. Но заметив, как испуганно съёжился мальчишка, стала прикидывать - возможно ли будет его поднять и перелететь с ним через довольно-таки широкую протоку, отделяющую остров от берега. Наверное, да.
– Но мы попробуем перебраться. Пошли, - и, встав, взяла Питера за руку.
Выйдя к воде, мальчишка указал куда-то на ту сторону. Мысленно попросив помощи у бессмертных, Локси уцепила Питера подмышки и взмыла невысоко над рекой. Правда, она сильно сомневалась - есть ли в этом мире боги, ибо надо быть совсем уж никчёмой, чтобы довести его до такого паскудного состояния…
Над серединой широкой ленты воды было ещё чуть светло. Мальчишка, повернув голову, осторожно спросил.
– Как вы это делаете, мэм Локси? Я о таком только в сказках читал… но учитель говорит, что в сказках всё выдумки и жить надо реальностью.
– Золотые слова говорит этот твой учитель. Только он немного ошибается… - чувствуя, как быстро иссякает запас Силы, волшебница всё-таки дотащила Питера до берега. Опустив на песок, с облегчением плюхнулась рядом и закрыла глаза. В голове колотились невидимые молоточки, перед глазами нахально прямо-таки роились золотые искорки - но в общем-то, бывало и хуже.
– Спасибо, мэм - вы мне очень помогли.
По голове и плечам заколотили крупные капли. А паренёк уже теребил и тащил эльфийку куда-то, едва не плача от своего бессилия.
– Устали? Ну ещё немного, мэм, вставайте - тут совсем рядом! Ну пожалуйста!
Чуть не высказавшись вслух о том, что лёгкий дождь эльфу не повредит, зато некоторые нахальные мальчишки запросто могут остаться без ушей и даже головы, Локси со вздохом поднялась на ноги и шепнула пару слов.
Невидимый зонт услужливо распахнулся над ними. А над плечом весело замаячил магический светильник, ибо Питер явно неуютно чувствовал себя в темноте. Энергии на это ушло совсем немного, ведь такие заклинания - это совсем простенькие, из тех, с которых и начинают осваивать управление Силами будущие волшебники.
Сказать, что мальчик удивился - это ничего не сказать. Он только открывал и закрывал рот, недоверчиво взирая на стекающие по сторонам струи воды, поблёскивающие в свете магического шара.
– Колдовство? А где тогда ваша волшебная палочка?
Выходит, в этом мире всё-таки знают о магии и о том, что работа с ней иногда требует неких артефактов? - Локси нашла в себе силы удивиться, шлёпая по мокрой траве в ту сторону, куда тащил её Питер.
Это оказался небольшой деревянный домик, больше похожий на сарай - так он был забит старыми вещами и сеном. Мальчишка обрадованно пошарил в углу и развернул вытащенный оттуда свёрток. Едва прожевав доставшееся ей кусок хлеба с ломтем ветчины, который парнишка назвал чудным словом бутерброд, и краснобокое яблоко, волшебница обессиленно рухнула на сено и наконец-то позволила своему истерзанному телу уснуть…
Глава 19-я, тоже странная.
Проснулась она от того, что кто-то пребольно дёрнул её за ухо.
– Вот, посмотрите, почтенные сограждане - даже уши другие! Как есть мутантка! - крикнул здоровенный светловолосый дядька с блестящей палкой в руке, состоящей из двух железных трубок, приделанных к деревянному прикладу. И даже задумываться не надо было, дабы признать в этом изделии оружие, а в словах мужика - угрозу.
Локси обнаружила себя полулежащей в сене, наваленном в какой-то телеге, а руки-ноги - крепко связанными. Мимоходом задумавшись над последним словом, выкрикнутым этим вонючим хумансом, она всё-таки предположила, что это какое-то местное ругательство, а посему решила немного обидеться.
Верёвки послушными змеями сползли со щиколоток и запястий, и изящная ножка Локси с удовольствием пнула мужика прямо в живот. Тот охнул и отлетел, немилосердно вывалявшись в грязи, а волшебница, сладко потянувшись, выскользнула из телеги и огляделась.
Пока она спала беспробудным сном, её оказывается, связали и утречком, на этой колымаге, в бесчувственном виде привезли в посёлок. И теперь посреди мокрой и грязной площади вокруг неё стояла толпа хумансов, а за ними со всех сторон виднелись добротные каменные дома под симпатичными черепичными крышами.
В первых рядах собравшихся обнаружился Питер, умытый и чистый, а его одной рукой прижимала к себе женщина средних лет. Ах да, мама - вспомнила Локси. Она укоризненно посмотрела на мальчишку и покачала головой.
– Наверное, чувствуешь себя героем?
– Меня искали. А потом мэр решил связать тебя и привезти в Блумберри. Я говорил, объяснял, что ты спасла меня, но они не хотят ничего слушать… - с виноватым видом объяснил он.
Обтекающий жидкой грязью мужик, бормоча ругательства, снова подобрался поближе. Щёлкнув каким-то рычажком, он направил своё оружие на Локси и в покрасневших глазах его мелькнуло торжество.
Ну что ж, такой разговор понятен…
Это был весьма грязный приём из арсеналов эльфийских разведчиков, который Локси недавно подсмотрела у разминающейся Невенор и пару раз прорепетировала. Да ещё и дополненный кое-какими незаметными для простого глаза магическими штучками. Когда хуманс с шумом хэкнул от боли и, потеряв сознание, опять рухнул мордой в покрывающую площадь грязь, волшебница с немалым злорадством почувствовала, как начинают хрустеть под её руками позвонки в выворачиваемой шее.
Стоп-стоп, голубушка, зачем так распаляться? По правде говоря, особой необходимости проявлять крайности не было. "Без фанатизма!" - как говаривал старикашка Архимаг. Посему Локси не стала откручивать незадачливому громиле дурную голову с его немалой ширины плеч и, пересилив себя, встала.
Когда оружие лежащего без памяти мужлана перекочевало в изящные эльфийские руки и волшебница привычно крутанула на нём Исследующее Заклятье, толпа ахнула и отшатнулась.
Но Локси не стала разбираться в изощрённых подробностях - что же там выяснило заклинание. Положила до поры в уголок памяти, а само оружие протянула матери Питера.
– Возьмите. Мне это не нужно, - а затем потрепала мальчишку по вихрастой макушке.
Мимоходом (опять-таки с помощью магии) отряхнув с себя грязь и заодно изгнав надоевшую сырость из одежды, волшебница привычно взмыла над площадью, нимало не интересуясь толпой хумансов, но с изрядным любопытством озираясь вокруг.
Посёлок оказался невелик - на уровне деревни в родном мире, но построенный более добротно. Все дома были крыты черепицей весёленького морковного цвета или тонкими, окрашенными в разные цвета листами железа. Надо же, какое расточительство! - фыркнула она. Долго ли прослужит такая кровля?
В конце концов её внимание привлекло нарядное здание, выходящее на площадь и по неким признакам отнесённое волшебницей к культовым сооружениям. Храм здешних богов? Поскольку у всех рас жрецы были весьма образованным и склонным к умственным занятиям народом, не стоило пренебрегать разговором и со здешними…
Возле храма за хлипким, низким, чисто символическим заборчиком обнаружился небольшой сад. На дорожках меж усыпанных слабо пахнущими цветами клумб никого не обнаружилось - а залетать вовнутрь храма Локси не стала, вполне резонно опасаясь нарушить какое-нибудь здешнее суеверие. Зато возле высокого крыльца храма у некого сооружения из двух массивных столбов с поперечной перекладиной вверху, к которой зачем-то был подвешен колокол, обнаружился стоящий на скамеечке пожилой хуманс в чёрной робе. Самого благообразного облика, с какими-то стекляшками в проволочной оправе на носу, он мурлыкал под нос песенку и тряпицей начищал позеленевшую бронзу колокола.
– Здравствуйте. Если я не ошибаюсь - вы служитель здешнего культа? Если да - могу ли я с вами поговорить? - Локси мурлыкала самым невинным голоском, а во всём её облике даже самый придирчивый глаз не обнаружил бы и намёка на опасность или угрозу.
Хуманс внимательно, поверх своего сооружения на носу, посмотрел на беззаботно порхающую рядом эльфийку.
– Вы не ошиблись - я Пастор Никсби, смиренный служитель бога. Вижу, что вы существо весьма необычное, и с удовольствием бы посвятил время беседе с вами, - хуманс не без сожаления вздохнул.
– Но прежде я должен закончить работу - очистить от патины наш церковный колокол.
Локси покосилась на здоровенное, массивное бронзовое изделие. Если сопоставить его размеры и крохотное жёлтое пятнышко напротив этого Пастора Никсби… то разговор состоится весьма и весьма нескоро.
– Да, всякое дело должно быть закончено… - кисло резюмировала волшебница, облетев со всех сторон сооружение и даже заглянув под низ, где тяжеленный язык висел, готовый в любой момент исторгнуть из колокола густой звук.
– Я Локси. А вашими верованиями не возбраняется, если я вам помогу?
Немного подумав, хуманс пожал плечами.
– Наверное, нет, - и протянул ей ещё одну испачканную мелом тряпицу.
Легкомысленно отмахнувшись, волшебница взмыла повыше, а незадачливому жрецу сделала жест - отодвинься, мол, чуть подальше. Очищать и приводить в достойный вид всякие древние артефакты Локси навострилась ещё во время неспешных бесед с Алансором в его каморке, когда слова требовали осмысления, а праздные руки - какого-нибудь занятия. Поэтому заклинание было простеньким и незатейливым.
Колокол сразу же приобрёл такой вид, словно его только что отлили - так засияли его бока. А впридачу ещё и негромко, басовито бумкнул, чем привёл в немалый восторг перетёкшую сюда с центра площади толпу. Некоторые - а именно малолетние сорванцы самого что ни на есть хулиганского вида - даже залезли на заборчик и сидели, подобно стайке настороженных воробьёв.
– Гм… спасибо, - отозвался этот непонятный жрец.
Он придирчиво осмотрел колокол, тоже заглянул вовнутрь. И даже потрогал зеркальную, словно отполированную поверхность.
– Спасибо, Локси, - ещё раз поблагодарил пожилой жрец.
Степенно спустившись со скамеечки, он отряхнул руки от мела, подхватил её, затем поставил обратно.
– Да что же это я? Побеседуем в моей каморке при церкви, или на свежем воздухе? - растерялся он, всё-таки выбитый из колеи.
Волшебница мельком взглянула на по-прежнему хмурое небо. Куда охотнее она осталась бы снаружи, тем более что дождя сегодня больше не будет - о чём она и сообщила Пастору Никсби.
– Ну что ж, - жрец поправил на носу свои стекляшки и распорядился подбежавшему мальчишке-служке, чтобы в саду накрыли стол.
В это время сквозь толпу к распахнутой калитке пробрался тот самый здоровяк, успевший где-то сменить одежду и умыться. На этот раз он настроен был более сдержанно.
– Ваше Преподобие, вы не пострадали?
Жрец, которого, как оказалось, звали ещё и Ваше Преподобие, удивлённо взглянул на него.
– А от чего я должен страдать? Эта милая леди помогла мне, так что страдать от ревматизма на сквозняке мне не придётся. Зато предстоит интересная, и я бы даже не постеснялся бы этого слова - чрезвычайно увлекательная беседа за обедом с молодой симпатичной женщиной.
Здоровяк нахмурился и ответствовал в таком духе, что он как мэр Блумберри просто обязан присутствовать при разговоре с подозрительными чужаками и разобраться, в чём тут дело.
– Это вроде нашего бургомистра? - поинтересовалась по-прежнему порхающая Локси. Получив утвердительный кивок Пастора Никсби и несколько поддакиваний из-за ограды, она продолжила весьма ядовитым тоном.
– Мэр? Странно - а ведь Питер отзывался о вас весьма уважительно. На поверку же - такой грубиян… фу!
Физиономия мэра стала приобретать диковинный красный оттенок, а сам он явно подумывал, как бы провалиться от стыда под землю.
А Локси развлекалась дальше.
– Да, из слов малыша я сделала вывод, что и здешний школьный учитель тоже светлая голова. Может, Пастор Никсби пригласит к столу и его?
Жрец кротко и озадаченно кивнул, и через заборчик, раздвинув совсем осмелевших ребятишек, запросто перешагнул длинный, тощий и рыжий субъект с таким же стеклянным сооружением на носу.
– Финчли, Сэмюэл Финчли, - представился он.
– Джон Маркус, - наконец-то представился и мэр.
Волшебница изобразила самую милую улыбку и прощебетала.
– Локси, леди Мэй. Урождённая баронесса Бринн, волшебница с дипломом. Очень приятно с вами познакомиться, господа.
Мэр вторично готов был провалиться сквозь землю, но Пастор Никсби спас ситуацию.
– Стол в саду уже накрыт - прошу, - и гостеприимно указал рукой.
А учитель, оказалось, тоже пользуется среди хумансов немалым авторитетом. Он повернулся к по-прежнему напирающей на заборчик толпе и оповестил - дескать, они с Пастором и мэром во всём разберутся, и в ближайшее время обо всём доложат на собрании в мэрии.
Волшебница попыталась было спуститься с небес на землю и пойти за жрецом ножками, ножками - как все нормальные люди. Но оказалось, что ничем не сдерживаемое колыхание за пазухой, вызывающее приятное возбуждение во всём теле и постепенно усиливающееся томное тепло в интимном месте, никак не сочетаются с попытками настроиться на деловой лад. М-да, тут и не знаешь, то ли сочувствовать бедным женщинам, то ли порадоваться за их яркие и наверняка незабываемые ощущения…
В конце концов Локси смирилась с мыслью, что ко всему придётся привыкать, но постепенно. Она снова взлетела - на этот раз низко, едва не касаясь пальцами ног вымощенной дорожки. За церковью оказался небольшой сад, где росла дюжина фруктовых деревьев, и среди них - о чудо! - небольшая ладная вишня. Волшебница не удержалась. Подлетев, она зарылась лицом в ласковые и родные зелёные листья, закрыв глаза гладила эту прелесть.
Найдя сломленную ветром и начавшую вянуть небольшую ветку, она, подумав чуть, отломила её совсем. Под любопытными взглядами хумансов пробежалась по ней лёгкими пальчиками, невнятно шепча даже самой ей непонятные слова. И в пустой стеклянный сосуд с водой, спешно принесённый служкой, она поставила уже свежую, покрытую белоснежными цветками ветвь.
– Цветы к столу. Вишня - это моё дерево, - чуть смущённо призналась она в ошеломлённые глаза мужчин.
– В вас нет зла. Вон, и Фокси ластится - а уж он чужих не любит, и даже знакомых не очень жалует, - блеснув своими стёклами, заметил Пастор Никсби.
Тут волшебница опустила глаза и посмотрела на прижимающееся к ноге мохнатое тепло. Это оказался небольшой пёсик диковинной породы с весьма неглупыми глазами. Он так умильно вилял хвостом, так преданно смотрел в лицо… А потом от избытка чувств даже негромко взвизгнул и стал на задние лапки, при этом так потешно и задорно гавкнув, что за это был награждён переливчатым смехом и удостоен поглаживания от предмета своего обожания.
Пока мужчины, опустив глаза, возносили перед едой краткую молитву своему отцу небесному, благодаря его за то, да за сё, Локси краем уха прислушивалась к их словам, а сама лихорадочно пыталась определить, что же подали на стол, и можно ли это вообще есть и пить. Соответствующие заклинания выяснили, что тут нет ни откровенной отравы, ни хитроумных ядов. Снотворного, дури и прочих отуманивающих разум снадобий в пище тоже не обнаружилось, за исключением стоящего в гранёном стеклянном кувшинчике тёмного напитка весьма высокой степени крепости.
Посему, когда Пастор Никсби предложил выпить за здоровье присутствующих здесь дам и джентльменов, волшебница только пригубила чуть, внутренне содрогнувшись от чудовищной концентрации винных паров и шибающего в нос густого аромата.
– Извините, вкус очень… непривычный. Да и при моей работе заливать глаза вином категорически не рекомендуется, - ответила она на недоумённые взгляды мужчин, опрокинувших в себя рюмки с явным удовольствием. Хумансы, что с них взять!
– Мы можем называть вас леди Мэй? Или правильнее - леди Локси? - осторожно поинтересовался учитель, накладывая ей в тарелку каких-то разваренных земляных клубней c недурственно пахнущей подливкой.
– Как угодно. Локси меня назвали при рождении, а Мэй - название моего манора, - ответствовала волшебница, аккуратно пробуя на вкус новое блюдо. Вообще-то, ничего, особенно с этой луковой поджаркой. Надо будет поинтересоваться, да подсунуть здешние рецепты Стелле - то-то радости будет! При воспоминании об оставшемся невесть где доме, взбалмошной и болтливой хоббитянке, и о многом другом сердечко стукнуло как-то не в лад…
Учитель с Пастором обменялись странными взглядами, но она это заметила.
– Я сказала или сделала что-то не так? Скажите, не стесняйтесь - для меня здесь всё такое новое…
Жрец чуть смутился и рукой сделал над ней жест крест-накрест. После чего смутился ещё больше, так что учитель пришёл ему на помощь.
– Скажите, леди - как вы относитесь к серебру?
Локси некоторое время недоверчиво переводила взгляд с одной физиономии на другую. Затем кивнула.
– К серебряным монетам и предметам? Очень даже положительно - чем их больше, тем лучше. А что?
Мэр, похоже, догадался первым.
– Ваша вилка…
Волшебница озадаченно повертела сей столовый прибор в пальчиках, и пожала плечами.
– Вилка, как вилка. В моём доме почти такие же, да и в отцовском замке тоже. У короля, правда, золотые - но я не настолько богата. И что это должно означать? Ну, не томите же!
Пастор Никсби наконец-то соизволил объяснить, и своим сильным, явно привычным к проповедям голосом произнёс.
– Видите ли… гм, леди. У нас считается, что создания, вышедшие из Ада, абсолютно не переносят этот благородный металл.
Серебристый густой смех был им ответом. Локси хохотала так, как ей не приходилось с тех пор, когда мама с братом однажды не решили вдоволь пощекотать ей пятки. Кое-как отдышавшись, она утёрла слёзы.
– О-ой, ну и уморили! Так вы приняли меня за одну из демониц Нижних Миров? - и, не удержавшись, хихикнула опять.
– Весьма, весьма рад, что это не так, - сухо отозвался Пастор Никсби, уязвлённый до глубины души. Значит, эта рыжая остроухая красотка - всего лишь пришедшая из Пустошей мутантка, пусть и обладающая странным, непостижимым колдовским Даром? И он сидит с сей богомерзкой тварью за одним столом?
Перемена его настроения не укрылась от Локси.
– Я опять сказала что-то не так?
Мэр пожал плечами и криво усмехнулся.
– Видите ли - если вы не из тех созданий, то выходит, что вы просто мутантка, пришедшая к нам, должен признать, весьма смело. Правда - не знаю, зачем.
Волшебница положила себе ещё салата. Капустка, морковочка, да с клюквой и яблоками - самая та пища! Ухватила вновь свою вилку.
– Учитель Финчли, быть может вы, как человек образованный, объясните мне значение слова "мутантка"? Если выяснится, что это брань или ругательство, то мне придётся казнить вашего мэра за оскорбление моей дворянской чести.
Сэмюэль Финчли и вправду был не только хорошо начитан, но и весьма неглуп. Коротко пояснив, что мутанты - это наследственные калеки, появившиеся в Диких Пустошах из-за воздействия какой-то там радиации, он поинтересовался.
– Судя по вашей эрудиции и некоторым благородным манерам, вы, леди Локси, не адское создание, и не мутантка. В нескольких старых книгах я встречал упоминание о том, что кроме нашего, возможно существование и других миров. Причём не обязательно похожих на наш.
Локси с кислой рожицей кивнула.
– Если допустить, что вы и всё вокруг не плод моего больного сна, то другого объяснения и я не вижу. Признаться, сама бы никогда не поверила, если бы не увидела всё это своими глазами. Всю грязь и безнадёжность вашего мира…
И она, печально глядя вглубь себя, неспешно описала увиденное по дороге сюда. К немалому удивлению собравшихся, Пастор Никсби взволнованно воскликнул по окончании рассказа.
– Большая, в два моих роста металлическая статуя лягушки на площади? На круглом гранитном постаменте? Мне когда-то рассказывал дед о большом городе Вестшире на юге, где именно такая статуя и стоит!
– Стояла. Да и города давно нет, - мрачно поправила его волшебница. - Когда я очутилась в вашем мире, то решила попробовать, насколько сохранились мои магические способности. Ну, и - немного похулиганила. Не люблю я лягушек!
Мэр сочувственно посмотрел на неё.
– Вот, посмотрите, почтенные сограждане - даже уши другие! Как есть мутантка! - крикнул здоровенный светловолосый дядька с блестящей палкой в руке, состоящей из двух железных трубок, приделанных к деревянному прикладу. И даже задумываться не надо было, дабы признать в этом изделии оружие, а в словах мужика - угрозу.
Локси обнаружила себя полулежащей в сене, наваленном в какой-то телеге, а руки-ноги - крепко связанными. Мимоходом задумавшись над последним словом, выкрикнутым этим вонючим хумансом, она всё-таки предположила, что это какое-то местное ругательство, а посему решила немного обидеться.
Верёвки послушными змеями сползли со щиколоток и запястий, и изящная ножка Локси с удовольствием пнула мужика прямо в живот. Тот охнул и отлетел, немилосердно вывалявшись в грязи, а волшебница, сладко потянувшись, выскользнула из телеги и огляделась.
Пока она спала беспробудным сном, её оказывается, связали и утречком, на этой колымаге, в бесчувственном виде привезли в посёлок. И теперь посреди мокрой и грязной площади вокруг неё стояла толпа хумансов, а за ними со всех сторон виднелись добротные каменные дома под симпатичными черепичными крышами.
В первых рядах собравшихся обнаружился Питер, умытый и чистый, а его одной рукой прижимала к себе женщина средних лет. Ах да, мама - вспомнила Локси. Она укоризненно посмотрела на мальчишку и покачала головой.
– Наверное, чувствуешь себя героем?
– Меня искали. А потом мэр решил связать тебя и привезти в Блумберри. Я говорил, объяснял, что ты спасла меня, но они не хотят ничего слушать… - с виноватым видом объяснил он.
Обтекающий жидкой грязью мужик, бормоча ругательства, снова подобрался поближе. Щёлкнув каким-то рычажком, он направил своё оружие на Локси и в покрасневших глазах его мелькнуло торжество.
Ну что ж, такой разговор понятен…
Это был весьма грязный приём из арсеналов эльфийских разведчиков, который Локси недавно подсмотрела у разминающейся Невенор и пару раз прорепетировала. Да ещё и дополненный кое-какими незаметными для простого глаза магическими штучками. Когда хуманс с шумом хэкнул от боли и, потеряв сознание, опять рухнул мордой в покрывающую площадь грязь, волшебница с немалым злорадством почувствовала, как начинают хрустеть под её руками позвонки в выворачиваемой шее.
Стоп-стоп, голубушка, зачем так распаляться? По правде говоря, особой необходимости проявлять крайности не было. "Без фанатизма!" - как говаривал старикашка Архимаг. Посему Локси не стала откручивать незадачливому громиле дурную голову с его немалой ширины плеч и, пересилив себя, встала.
Когда оружие лежащего без памяти мужлана перекочевало в изящные эльфийские руки и волшебница привычно крутанула на нём Исследующее Заклятье, толпа ахнула и отшатнулась.
Но Локси не стала разбираться в изощрённых подробностях - что же там выяснило заклинание. Положила до поры в уголок памяти, а само оружие протянула матери Питера.
– Возьмите. Мне это не нужно, - а затем потрепала мальчишку по вихрастой макушке.
Мимоходом (опять-таки с помощью магии) отряхнув с себя грязь и заодно изгнав надоевшую сырость из одежды, волшебница привычно взмыла над площадью, нимало не интересуясь толпой хумансов, но с изрядным любопытством озираясь вокруг.
Посёлок оказался невелик - на уровне деревни в родном мире, но построенный более добротно. Все дома были крыты черепицей весёленького морковного цвета или тонкими, окрашенными в разные цвета листами железа. Надо же, какое расточительство! - фыркнула она. Долго ли прослужит такая кровля?
В конце концов её внимание привлекло нарядное здание, выходящее на площадь и по неким признакам отнесённое волшебницей к культовым сооружениям. Храм здешних богов? Поскольку у всех рас жрецы были весьма образованным и склонным к умственным занятиям народом, не стоило пренебрегать разговором и со здешними…
Возле храма за хлипким, низким, чисто символическим заборчиком обнаружился небольшой сад. На дорожках меж усыпанных слабо пахнущими цветами клумб никого не обнаружилось - а залетать вовнутрь храма Локси не стала, вполне резонно опасаясь нарушить какое-нибудь здешнее суеверие. Зато возле высокого крыльца храма у некого сооружения из двух массивных столбов с поперечной перекладиной вверху, к которой зачем-то был подвешен колокол, обнаружился стоящий на скамеечке пожилой хуманс в чёрной робе. Самого благообразного облика, с какими-то стекляшками в проволочной оправе на носу, он мурлыкал под нос песенку и тряпицей начищал позеленевшую бронзу колокола.
– Здравствуйте. Если я не ошибаюсь - вы служитель здешнего культа? Если да - могу ли я с вами поговорить? - Локси мурлыкала самым невинным голоском, а во всём её облике даже самый придирчивый глаз не обнаружил бы и намёка на опасность или угрозу.
Хуманс внимательно, поверх своего сооружения на носу, посмотрел на беззаботно порхающую рядом эльфийку.
– Вы не ошиблись - я Пастор Никсби, смиренный служитель бога. Вижу, что вы существо весьма необычное, и с удовольствием бы посвятил время беседе с вами, - хуманс не без сожаления вздохнул.
– Но прежде я должен закончить работу - очистить от патины наш церковный колокол.
Локси покосилась на здоровенное, массивное бронзовое изделие. Если сопоставить его размеры и крохотное жёлтое пятнышко напротив этого Пастора Никсби… то разговор состоится весьма и весьма нескоро.
– Да, всякое дело должно быть закончено… - кисло резюмировала волшебница, облетев со всех сторон сооружение и даже заглянув под низ, где тяжеленный язык висел, готовый в любой момент исторгнуть из колокола густой звук.
– Я Локси. А вашими верованиями не возбраняется, если я вам помогу?
Немного подумав, хуманс пожал плечами.
– Наверное, нет, - и протянул ей ещё одну испачканную мелом тряпицу.
Легкомысленно отмахнувшись, волшебница взмыла повыше, а незадачливому жрецу сделала жест - отодвинься, мол, чуть подальше. Очищать и приводить в достойный вид всякие древние артефакты Локси навострилась ещё во время неспешных бесед с Алансором в его каморке, когда слова требовали осмысления, а праздные руки - какого-нибудь занятия. Поэтому заклинание было простеньким и незатейливым.
Колокол сразу же приобрёл такой вид, словно его только что отлили - так засияли его бока. А впридачу ещё и негромко, басовито бумкнул, чем привёл в немалый восторг перетёкшую сюда с центра площади толпу. Некоторые - а именно малолетние сорванцы самого что ни на есть хулиганского вида - даже залезли на заборчик и сидели, подобно стайке настороженных воробьёв.
– Гм… спасибо, - отозвался этот непонятный жрец.
Он придирчиво осмотрел колокол, тоже заглянул вовнутрь. И даже потрогал зеркальную, словно отполированную поверхность.
– Спасибо, Локси, - ещё раз поблагодарил пожилой жрец.
Степенно спустившись со скамеечки, он отряхнул руки от мела, подхватил её, затем поставил обратно.
– Да что же это я? Побеседуем в моей каморке при церкви, или на свежем воздухе? - растерялся он, всё-таки выбитый из колеи.
Волшебница мельком взглянула на по-прежнему хмурое небо. Куда охотнее она осталась бы снаружи, тем более что дождя сегодня больше не будет - о чём она и сообщила Пастору Никсби.
– Ну что ж, - жрец поправил на носу свои стекляшки и распорядился подбежавшему мальчишке-служке, чтобы в саду накрыли стол.
В это время сквозь толпу к распахнутой калитке пробрался тот самый здоровяк, успевший где-то сменить одежду и умыться. На этот раз он настроен был более сдержанно.
– Ваше Преподобие, вы не пострадали?
Жрец, которого, как оказалось, звали ещё и Ваше Преподобие, удивлённо взглянул на него.
– А от чего я должен страдать? Эта милая леди помогла мне, так что страдать от ревматизма на сквозняке мне не придётся. Зато предстоит интересная, и я бы даже не постеснялся бы этого слова - чрезвычайно увлекательная беседа за обедом с молодой симпатичной женщиной.
Здоровяк нахмурился и ответствовал в таком духе, что он как мэр Блумберри просто обязан присутствовать при разговоре с подозрительными чужаками и разобраться, в чём тут дело.
– Это вроде нашего бургомистра? - поинтересовалась по-прежнему порхающая Локси. Получив утвердительный кивок Пастора Никсби и несколько поддакиваний из-за ограды, она продолжила весьма ядовитым тоном.
– Мэр? Странно - а ведь Питер отзывался о вас весьма уважительно. На поверку же - такой грубиян… фу!
Физиономия мэра стала приобретать диковинный красный оттенок, а сам он явно подумывал, как бы провалиться от стыда под землю.
А Локси развлекалась дальше.
– Да, из слов малыша я сделала вывод, что и здешний школьный учитель тоже светлая голова. Может, Пастор Никсби пригласит к столу и его?
Жрец кротко и озадаченно кивнул, и через заборчик, раздвинув совсем осмелевших ребятишек, запросто перешагнул длинный, тощий и рыжий субъект с таким же стеклянным сооружением на носу.
– Финчли, Сэмюэл Финчли, - представился он.
– Джон Маркус, - наконец-то представился и мэр.
Волшебница изобразила самую милую улыбку и прощебетала.
– Локси, леди Мэй. Урождённая баронесса Бринн, волшебница с дипломом. Очень приятно с вами познакомиться, господа.
Мэр вторично готов был провалиться сквозь землю, но Пастор Никсби спас ситуацию.
– Стол в саду уже накрыт - прошу, - и гостеприимно указал рукой.
А учитель, оказалось, тоже пользуется среди хумансов немалым авторитетом. Он повернулся к по-прежнему напирающей на заборчик толпе и оповестил - дескать, они с Пастором и мэром во всём разберутся, и в ближайшее время обо всём доложат на собрании в мэрии.
Волшебница попыталась было спуститься с небес на землю и пойти за жрецом ножками, ножками - как все нормальные люди. Но оказалось, что ничем не сдерживаемое колыхание за пазухой, вызывающее приятное возбуждение во всём теле и постепенно усиливающееся томное тепло в интимном месте, никак не сочетаются с попытками настроиться на деловой лад. М-да, тут и не знаешь, то ли сочувствовать бедным женщинам, то ли порадоваться за их яркие и наверняка незабываемые ощущения…
В конце концов Локси смирилась с мыслью, что ко всему придётся привыкать, но постепенно. Она снова взлетела - на этот раз низко, едва не касаясь пальцами ног вымощенной дорожки. За церковью оказался небольшой сад, где росла дюжина фруктовых деревьев, и среди них - о чудо! - небольшая ладная вишня. Волшебница не удержалась. Подлетев, она зарылась лицом в ласковые и родные зелёные листья, закрыв глаза гладила эту прелесть.
Найдя сломленную ветром и начавшую вянуть небольшую ветку, она, подумав чуть, отломила её совсем. Под любопытными взглядами хумансов пробежалась по ней лёгкими пальчиками, невнятно шепча даже самой ей непонятные слова. И в пустой стеклянный сосуд с водой, спешно принесённый служкой, она поставила уже свежую, покрытую белоснежными цветками ветвь.
– Цветы к столу. Вишня - это моё дерево, - чуть смущённо призналась она в ошеломлённые глаза мужчин.
– В вас нет зла. Вон, и Фокси ластится - а уж он чужих не любит, и даже знакомых не очень жалует, - блеснув своими стёклами, заметил Пастор Никсби.
Тут волшебница опустила глаза и посмотрела на прижимающееся к ноге мохнатое тепло. Это оказался небольшой пёсик диковинной породы с весьма неглупыми глазами. Он так умильно вилял хвостом, так преданно смотрел в лицо… А потом от избытка чувств даже негромко взвизгнул и стал на задние лапки, при этом так потешно и задорно гавкнув, что за это был награждён переливчатым смехом и удостоен поглаживания от предмета своего обожания.
Пока мужчины, опустив глаза, возносили перед едой краткую молитву своему отцу небесному, благодаря его за то, да за сё, Локси краем уха прислушивалась к их словам, а сама лихорадочно пыталась определить, что же подали на стол, и можно ли это вообще есть и пить. Соответствующие заклинания выяснили, что тут нет ни откровенной отравы, ни хитроумных ядов. Снотворного, дури и прочих отуманивающих разум снадобий в пище тоже не обнаружилось, за исключением стоящего в гранёном стеклянном кувшинчике тёмного напитка весьма высокой степени крепости.
Посему, когда Пастор Никсби предложил выпить за здоровье присутствующих здесь дам и джентльменов, волшебница только пригубила чуть, внутренне содрогнувшись от чудовищной концентрации винных паров и шибающего в нос густого аромата.
– Извините, вкус очень… непривычный. Да и при моей работе заливать глаза вином категорически не рекомендуется, - ответила она на недоумённые взгляды мужчин, опрокинувших в себя рюмки с явным удовольствием. Хумансы, что с них взять!
– Мы можем называть вас леди Мэй? Или правильнее - леди Локси? - осторожно поинтересовался учитель, накладывая ей в тарелку каких-то разваренных земляных клубней c недурственно пахнущей подливкой.
– Как угодно. Локси меня назвали при рождении, а Мэй - название моего манора, - ответствовала волшебница, аккуратно пробуя на вкус новое блюдо. Вообще-то, ничего, особенно с этой луковой поджаркой. Надо будет поинтересоваться, да подсунуть здешние рецепты Стелле - то-то радости будет! При воспоминании об оставшемся невесть где доме, взбалмошной и болтливой хоббитянке, и о многом другом сердечко стукнуло как-то не в лад…
Учитель с Пастором обменялись странными взглядами, но она это заметила.
– Я сказала или сделала что-то не так? Скажите, не стесняйтесь - для меня здесь всё такое новое…
Жрец чуть смутился и рукой сделал над ней жест крест-накрест. После чего смутился ещё больше, так что учитель пришёл ему на помощь.
– Скажите, леди - как вы относитесь к серебру?
Локси некоторое время недоверчиво переводила взгляд с одной физиономии на другую. Затем кивнула.
– К серебряным монетам и предметам? Очень даже положительно - чем их больше, тем лучше. А что?
Мэр, похоже, догадался первым.
– Ваша вилка…
Волшебница озадаченно повертела сей столовый прибор в пальчиках, и пожала плечами.
– Вилка, как вилка. В моём доме почти такие же, да и в отцовском замке тоже. У короля, правда, золотые - но я не настолько богата. И что это должно означать? Ну, не томите же!
Пастор Никсби наконец-то соизволил объяснить, и своим сильным, явно привычным к проповедям голосом произнёс.
– Видите ли… гм, леди. У нас считается, что создания, вышедшие из Ада, абсолютно не переносят этот благородный металл.
Серебристый густой смех был им ответом. Локси хохотала так, как ей не приходилось с тех пор, когда мама с братом однажды не решили вдоволь пощекотать ей пятки. Кое-как отдышавшись, она утёрла слёзы.
– О-ой, ну и уморили! Так вы приняли меня за одну из демониц Нижних Миров? - и, не удержавшись, хихикнула опять.
– Весьма, весьма рад, что это не так, - сухо отозвался Пастор Никсби, уязвлённый до глубины души. Значит, эта рыжая остроухая красотка - всего лишь пришедшая из Пустошей мутантка, пусть и обладающая странным, непостижимым колдовским Даром? И он сидит с сей богомерзкой тварью за одним столом?
Перемена его настроения не укрылась от Локси.
– Я опять сказала что-то не так?
Мэр пожал плечами и криво усмехнулся.
– Видите ли - если вы не из тех созданий, то выходит, что вы просто мутантка, пришедшая к нам, должен признать, весьма смело. Правда - не знаю, зачем.
Волшебница положила себе ещё салата. Капустка, морковочка, да с клюквой и яблоками - самая та пища! Ухватила вновь свою вилку.
– Учитель Финчли, быть может вы, как человек образованный, объясните мне значение слова "мутантка"? Если выяснится, что это брань или ругательство, то мне придётся казнить вашего мэра за оскорбление моей дворянской чести.
Сэмюэль Финчли и вправду был не только хорошо начитан, но и весьма неглуп. Коротко пояснив, что мутанты - это наследственные калеки, появившиеся в Диких Пустошах из-за воздействия какой-то там радиации, он поинтересовался.
– Судя по вашей эрудиции и некоторым благородным манерам, вы, леди Локси, не адское создание, и не мутантка. В нескольких старых книгах я встречал упоминание о том, что кроме нашего, возможно существование и других миров. Причём не обязательно похожих на наш.
Локси с кислой рожицей кивнула.
– Если допустить, что вы и всё вокруг не плод моего больного сна, то другого объяснения и я не вижу. Признаться, сама бы никогда не поверила, если бы не увидела всё это своими глазами. Всю грязь и безнадёжность вашего мира…
И она, печально глядя вглубь себя, неспешно описала увиденное по дороге сюда. К немалому удивлению собравшихся, Пастор Никсби взволнованно воскликнул по окончании рассказа.
– Большая, в два моих роста металлическая статуя лягушки на площади? На круглом гранитном постаменте? Мне когда-то рассказывал дед о большом городе Вестшире на юге, где именно такая статуя и стоит!
– Стояла. Да и города давно нет, - мрачно поправила его волшебница. - Когда я очутилась в вашем мире, то решила попробовать, насколько сохранились мои магические способности. Ну, и - немного похулиганила. Не люблю я лягушек!
Мэр сочувственно посмотрел на неё.