Страница:
Толпа взорвалась восторженными воплями, топая ногами в ускоряющемся ритме, танцуя и протягивая руки к свету. Представление завершилось ослепительной вспышкой и облаком сверкающих блесток, опустившихся на радостных зрителей. Крохотные светлячки будут держаться на их красном одеянии пока не вернется солнце, образуя узоры, по традиции считавшиеся знаком благоволения Мистры.
Весело болтая, народ расходился прочь, дабы поучаствовать в вечерних развлечениях, которые в основном относились к предсказанию будущего. Некоторые отправлялись в храмы на праздничные церемонии посвященные богине магии, другие обращались к магам-предсказателям, читавшим знаки судьбы с помощью заклинаний. Те, кто победней доставался мудрым женщинам, умевшим смастерить правдоподобные истории с помощью крох простой магии и длительного жизненного опыта общения с искавшими их совета людьми. В любом случае, большинство желающих узнать будущее уходили вполне довольными. Дурные предсказания в День Леди встречались не чаще, чем снег на болотах.
В небе над озером угасшие небесные корабли готовились возвращаться в порт. Прокопио Септус, Лорд-мэр Халараха и капитан небесного флота, кивнул рулевому. Прежде чем тот успел передать приказ экипажу, в зрительном шаре у штурвала запульсировал свет.
Прокопио провел кончиками пальцев по гладкому хрусталю. В шаре появилось лицо, круглое, радостное и неприятно знакомое. Маг заглушил тяжкий вздох, встретившись взглядом с приятелем и главным соперником, Базелем Индоларом.
— Мы сотворили неплохое шоу, верно?
— И тебе приятного Дня Леди, Базель, — ответил второму чародею Прокопио, игнорируя насмешку в его словах. Базель Индолар принадлежал к школе магии творения, не такой престижной как школа магии предсказания, стихия Прокопио. Но Базель никогда не терял шанса подразнить прорицателя насчет того, что творение позволяло что-то сделать, а предсказание просто лезть в чужие дела, подглядывая, чем занимаются или что, возможно, совершат другие маги.
Школа магии — не единственное что их разделяло. Прокопио был невелик ростом, с внушительным крючковатым носом и крепкими широкими ладонями. Он носил густые белые волосы приглаженными, был педантичен во всем и его одежда, хотя и следовала традициям Дня Леди в красном шелке, была неброской, но стильной. В противоположность ему, Базель Индолар — тучный и веселый — откровенно и энергично наслаждался роскошью Халруаа. Он оделся в ярко-малиновую тунику с широкими рукавами, украшенную бисером. Черные волосы, как обычно, были обработаны благоуханными маслами и заплетены в десятки тонких косиц. Когда он смеялся, что случалось часто, бусы на кончике каждой косицы вторили ему перестуком. Прокопио, однако, видел не только внешний вид Базеля, но и его амбиции. Маг творения достиг высокого уровня магического искусства, и являлся Верховным Старейшиной своей родины, Халагарда. От внимания Прокопио не ускользнуло, что Базель не терял предоставлявшихся возможностей появиться при дворе короля Залаторма. Толку с того, впрочем. Король Залаторм был прорицателем, как и большинство других правивших волшебников. Общепринятым мнением было, что лишь провидец может надеяться воссесть на троне королей-чародеев.
— День Леди удался на славу. Все прошло отлично, как я и предугадывал, — добавил шпильку со своей стороны Прокопио.
— Хороший удар! — от всей души расхохотался Базель, запрокинув голову.
Комплимент несколько умаслил прорицателя, но ненадолго. У Прокопио в распоряжении были и другие методы демонстрации собственного мнения и могущества.
— Приятная ночь, — заметил он небрежно. — Жаль так рано сажать корабли.
Изображение Базеля поджало губы, вероятно чтобы удержаться, и не ухмыльнуться мальчишески.
— И ветерок дует, — согласился он. — Думается, хороший корабль с достойным капитаном в такую ночь может посоревноваться с драконом в скорости.
Прокопио позволил себе улыбку.
— Ты читаешь мои мысли. Фигурально говоря, само собой. Ставим… ну, скажем, тысячу скаев?
Сумма была не из малых, электрумовые монеты ценились как золотые, но Базель даже не моргнул.
— За западные отмели Малар? Первый, кто доберется до зеленого обелиска, получает все.
Прокопио кивнул, соглашаясь на рискованные условия. Ночные ветра капризны, и корабли не могли далеко залетать над неспокойным озером. Более того, место где река Малар впадала в него, известно было своими вихрями. Речная вода, охлажденная тающими снегами гор, встречалась с пышущим жаром воздухом, проникавшим на север от болот. Даже в лучшее время там было неспокойно, а весной и подавно.
— Капитан? — осторожно осведомился рулевой.
Маг подождал, пока изображение Базеля не пропало из шара, затем лукаво подмигнул.
— Разворот по моему приказу.
Взяв рог, рулевой прокричал приказы экипажу, затем повторил вслед за Прокопио отсчет. Резкий поворот руля, и воздушный корабль описал в небе медленную, плавную дугу. Паруса захлопали, и вновь туго надулись поймав ветер.
— Что будет за ветер, милорд? — спросил рулевой с задумчивым спокойствием. — Вы увидели что-то в будущем, так сказать?
Повернувшись, Прокопио взглянул на него.
— Неужели я принял бы условия лорда Базеля в противном случае? Над городским волноломом нас ждет небольшая встряска. Ученики Базеля собираются исполнить заклинание вызова ветра. Может оказаться очень неприятно для того, у кого плохо готов корабль или экипаж. — Он помолчал, и коротко, холодно усмехнулся. — Бедный Базель — не повезло ему с кормовой мачтой.
Пожав плечами, чародей повернулся к улыбавшейся троице учеников, ожидавших приказа.
— Готовы сотворить чары ветра?
Они кивнули и запели в унисон, сплетая ладонями в воздухе изящные узоры, призывавшие магическую энергию и придававшие ей форму. Оставив их заниматься делом, Базель обернулся, и с наслаждением подставил лицо потоку воздуха.
Налетевший ниоткуда мощный порыв ветра подхватил корабль, заставив его опасно накрениться на бок. Волшебники попадали на палубу, и прокатившись единой кучей врезались в борт. Опасно затрещало дерево, захлопали, забились паруса. Базель широко расставил ноги и схватил управляющий жезл, сплетая заклинания, своей магией и мастерством сражаясь, чтобы выровнять "Авариэль".
Корабль сопротивлялся словно запаниковавшая лошадь, мачта с треском начала расщепляться. Базель смирился с неизбежностью: заклинанием разделения он перерезал канаты, удерживавшие паруса на мачтах. Тяжелые полотнища унесло прочь, и корабль наконец вернулся в нормальное положение. Опасность миновала, но они лишились всяких шансов на победу в гонке.
Базель наблюдал, как поднимаются, потирая синяки, его студенты. Все трое выглядели измятыми и смущенными, но растерянность, написанная на лице Фарры, подтвердила растущие подозрения Базеля. Он жестом приказал девушке подойти.
— Продемонстрируй мне жесты ветрового заклинания, — произнес он спокойно. — Без слов, пожалуйста.
Ученица дошла до половины заклинания, и покраснев сбилась.
— Я кажется забыла третью часть, — призналась она. — Только утром я все прекрасно помнила. Клянусь жизнью, лорд Базель, я не знаю, как такое могло случиться!
Как раз причину Базель очень даже подозревал.
— А чары на мачте? Ты произнесла заклинания связывания этим утром, как положено?
Фарра смотрела уже совершенно потерянно.
— Вы поручали мне это? Мой лорд, я ничего такого не помню.
Маг кивнул. Потеря памяти — обычный эффект чародейского вторжения в разум. Вероятнее всего, Прокопио приказал своим слугам проследить за учениками Базеля в течение фестивального дня, и наложил заклинания на первого попавшегося. К сожалению для «Авариэль», досталось именно Фарре.
Базель спрятал злость, чтобы подавленная ученица не решила, что он гневается на нее.
— Твой летающий ковер с тобой, Фарра? Отлично. Успокойся, выпей чуть-чуть вина и попроси стюарда выдать тебе тысячу скаев. Отправишься за лордом Прокопио к зеленому обелиску, и выплатишь ему выигрыш.
— Но, мой лорд, законы говорят, что нет необходимости оплачивать ставку, если результаты добыты нечестным путем, — воскликнул Мезон, простолюдин, обладавший необычайным талантом и привычкой высказывать что думает. — Я практиковался в этом заклинании с Фаррой только утром. Нет, не практиковался — она меня практически научила ему. Ради Мистры, Фарра не забывала заклинания!
— Разумеется, нет, — ровно ответил Базель. — Я понимаю, о чем ты, но ты хоть представляешь, насколько сложно будет подобные подозрения доказать?
Юноша, скрестив руки на груди, сердито откликнулся.
— Не так и тяжело. Когда украдена гусыня, ищешь того, кто ест яйца.
— Поговорка, несомненно, полезная во многих ситуациях, — согласился маг. — Но невозможно обвинить Прокопио Септуса в использовании пророческой магии. Все равно, что обвинять птиц в полетах. Пожалуй, он несколько вольно обошелся с традициями, но законов не нарушил. Протесты только выставят нас на посмешище. Нет, хуже — в конце концов, кто попытался выиграть гонки с помощью заклинания ветра?
— Так мы ничего не предпримем? — возмутился молодой человек.
Базель ангельски улыбался, но глаза его стали жесткими и решительными.
— Если тебе так кажется, тогда советую поменьше пялиться на Фарру, и больше следить за будущими собратьями — чародеями. Халруаа — не только заклинания да небесные корабли. Или, по-твоему, у меня ты будешь учиться только магии? Наблюдай, — заключил он в непривычно мрачном тоне. — Амбиции Прокопио Септуса простираются куда дальше выигранной гонки, и если он добьется успеха, мы потеряем больше, чем корабль.
— Приближается маленький корабль, — заметил он, указывая на отделившееся от поврежденной «Авариэль» суденышко. — Базель Индолар, насколько можно судить, верен своим обещаниям.
Если Прокопио Септус и услышал укор в голосе эльфа, он не подал виду.
— Это не корабль, а летучий ковер. Твои глаза начинают подводить тебя, Зефир. Как удачно для нас обоих, что советы твои остаются верны.
Эльф заметил невысказанную угрозу.
— Вы довольны новым джордайном, которого я подобрал? Руалли хорошо показывает себя?
Прокопио тонко улыбнулся.
— Не настолько, чтобы я решил заменить тебя, если об этом ты спрашивал. Но давай поговорим о твоей работе по рекрутированию.
На мгновение сердце Зефира болезненно заколотилось, но он тут же понял, что патрон никак не мог знать о Киве, и данных ею поручениях.
— В Колледже джордайни есть несколько многообещающих студентов, — ответил он. — Расскажите мне больше о ваших пожеланиях относительно новых советников, чтобы я мог выбрать. Собственно говоря, я гораздо лучше мог бы помочь вам, понимая для чего вам нужно столько. Большинству магов хватает услуг одного джордайна.
Прокопио кивнул в сторону приближавшегося ковра и невысокой женщины на нем.
— Живущий мечом умирает от меча. То же можно сказать и о магии. Ты видел, какие неприятности поджидают мага, окружившего себя более слабыми волшебниками. Это создает уязвимость. Я не могу ее себе позволить.
Эльф понимал смысл его слов, сам будучи джордайном, великолепно обученным советником, отличавшимся не только острым умом, но и полным отсутствием каких либо магических способностей. Джордайни были слабо подвержены воздействию волшебства, и оплетены множеством законов, отгораживавших их от прочих обитателей Халруаа. Они проходили суровую школу и принимали священные клятвы служения — земле, патрону-магу и истине. За использование магии или ложь карой служила смерть. Жестоко, конечно, но с помощью этого и других правил в джордайнах поддерживалась честность. Исключения встречались редко. Зефир не знал ни одного живущего джордайна, нарушавшего законы — не считая себя.
— Говорить откровенно — редкая возможность, — сказал Прокопио. — Никто не добудет мои секреты из твоих мыслей. Человек моего положения может сделать себе жизнь комфортной.
— Это, в лучшем случае, только часть истины, мой лорд, — жестко заметил эльф. — Вы нанимаете джордайнов, искушенных в искусстве войны. Для чего? Вы лорд-мэр города, капитан его воздушного флота, но армия в ведении короля Залаторма.
Маг повернулся к нему лицом.
— И того, кто придет на его место.
Какой-то миг они стояли в молчании.
— Значит, вот оно что, — проговорил эльф.
— Да, — согласился Прокопио. — Я стану королем. Скажи мне, как. Ты живешь долго, и видел, как рождаются и погибают королевства.
— Истинно так, — прошептал Зефир, радуясь, что маг не услышал мрачной нотки в его голосе.
— Единицы сравнятся со мной в искусстве прорицания, — продолжил Прокопио, слишком поглощенный собственными мечтами, чтобы думать о том, сквозь какие кошмары прошел его джордайн. — Но многие чародеи управляют кораблем не хуже меня, а военная наука — не моя сильная сторона. Мне нужны люди, знающие ее так же, как я свои дела, и… — лукаво улыбнулся он, — … дела Базеля Индолара.
Зефир задумчиво кивнул, отставив в сторону собственные беспокойные мысли и сосредотачиваясь на ситуации патрона.
— Значит, понадобится мастер по лошадям — на смену Яго. Как ни печально, гарнизон форпоста в Нате не нашел от него и следов. Приходится считать, что его увели разбойники. В подножьях холмов недавно видели амазонок кринти, — добавил он, имея ввиду народ серокожих, сероволосых женщин-всадниц, правивших землей Дамбрата, и беспрестанно тревоживших дикие восточные границы Халруаа. Маг недовольно заворчал.
— Значит, больше мы этого джордайна не увидим. Лошади, которых он купил, тоже пропали?
— Только одна, мой лорд. Насколько можно понять, Яго выбрал жеребца для пробного выезда, и больше его не видели.
— Жаль. Что с его заменой?
— Есть несколько неплохих кандидатов, мой лорд. В классе этого года я порекомендовал бы Андриса, его понимание военной стратегии просто поразительно. Маттео отлично обращается с оружием и весьма умелый наездник. Оба показывают хорошие задатки лидера. Каждый из них подойдет.
Поразмыслив, Прокопио с сомнением заметил:
— Но зачем обязательно брать еще одного зеленого джордайна? Как насчет тех, что уже служат какому-нибудь лорду-чародею? Почему не взять опытного советника от его нынешнего патрона? Так постоянно поступают.
— Верно, но здесь есть определенный риск, — указал эльф. — Вы не единственный нанимаете более одного джордайна, но если сконцентрироваться слишком явно на сборе военного совета, вашим соперникам не понадобится много времени, чтобы разобраться, в чем дело. Молодые люди, которых я упомянул, обладают и другими талантами, которые отвлекут внимание от главной причины, по которой они вам нужны.
— Мудро, — пробормотал маг. — Хорошо, займись этим. Выбери, кого сочтешь лучшим.
Эльф поклонился.
— Я пошлю вестников в Колледж джордайни, как только мы вернемся на виллу. Заказ на лучших студентов лучше делать загодя.
На самом деле, Зефир предпринял шаги в этом направлении задолго до того, как небесный корабль достиг суши. Испросив у патрона дозволения уйти, он закрылся в своей крохотной кабине под палубой. Заперев дверь, он сдвинул на полу не прибитую доску, и достал из тайника маленькую млечного цвета сферу. Мягко подул на нее. Бурлящие облака раздвинулись, открыв прекрасное лицо лесной эльфийки.
— Леди Кива, — сказал он негромко. Нефритовые брови сдвинулись.
— Говори. Что случилось? Ты один?
— Какой джордайн посмеет использовать магическое устройство в ином случае? Если меня застанут за разговором, это может означать мою жизнь. — Древний эльф печально улыбнулся. — А я не для того терпел все эти годы, чтобы оставить наше дело незаконченным.
Кива склонила голову в коротком кивке понимания и согласия.
— Что ты хочешь сообщить?
— Я порекомендовал двух джордайнов Прокопио. Ему подойдет любой. Мне понадобится еще кое-что выяснить, чтобы определить, кто будет полезнее для тебя.
— Почему бы не взять обоих? — осведомилась Кива. — Применение для них всегда найдется.
— Слишком рискованно, — призвал к осторожности старик. — Одного из группы ты можешь взять, и прочие лишь порадуются, что твой взгляд упал не на них. Но если двое из самых многообещающих студентов пропадут, начнутся разговоры. Твой орден может заинтересоваться.
— Церковь Азута? — с гримасой переспросила Кива. Но спорить с его логикой не стала. Пожав плечами, она перешла к дальнейшим вопросам. — Как только узнаешь, какой из этих двух лучше, выйдешь со мной на связь.
— Разумеется. Как с Яго?
— Он упрям, даже для джордайна, — призналась эльфийка. — Не можешь ли найти другого?
— Едва ли Прокопио поверит, что двое его советников-джордайни были похищены кринти, — сухо ответил Зефир. — Нет никакой надежды сработаться с этим?
— Очень немного. Мои слова, что его нанял великий маг для службы земле и истине, его не убеждают. В этом вся проблема с джордайнами — их так отвратительно тяжело переманить! Магия на них не действует. Угрозы и подкуп тоже. У них отменные мозги, по человеческому счету, по крайней мере, но никаких страстей. Что мне нужно, — заметила она, — так это джордайн со слабостью. Найди мне одного такого.
— Лучше было сказать, "найди еще одного", — уточнил Зефир. Глаза Кивы почти потеплели.
— Жажда мести не есть слабость, друг мой. Мы все ближе к нашей цели. Обещаю, мы найдем способ все исправить.
— Ты нашла секрет? — воскликнул Зефир. — Ты знаешь, как уничтожить ларакена?
Некоторое время эльфийка молчала.
— Я знаю, как все исправить, — повторила она, и ее лицо исчезло из шара.
Зефир быстро вернул сферу в ее укрытие и начал подготавливать письма в Колледж. До того момента, когда корабль коснулся земли в доках, он больше не думал о ларакене. Он размышлял, действительно ли цель всей его жизни и то, к чему стремится Кива — одно и то же.
Глава вторая
Весело болтая, народ расходился прочь, дабы поучаствовать в вечерних развлечениях, которые в основном относились к предсказанию будущего. Некоторые отправлялись в храмы на праздничные церемонии посвященные богине магии, другие обращались к магам-предсказателям, читавшим знаки судьбы с помощью заклинаний. Те, кто победней доставался мудрым женщинам, умевшим смастерить правдоподобные истории с помощью крох простой магии и длительного жизненного опыта общения с искавшими их совета людьми. В любом случае, большинство желающих узнать будущее уходили вполне довольными. Дурные предсказания в День Леди встречались не чаще, чем снег на болотах.
В небе над озером угасшие небесные корабли готовились возвращаться в порт. Прокопио Септус, Лорд-мэр Халараха и капитан небесного флота, кивнул рулевому. Прежде чем тот успел передать приказ экипажу, в зрительном шаре у штурвала запульсировал свет.
Прокопио провел кончиками пальцев по гладкому хрусталю. В шаре появилось лицо, круглое, радостное и неприятно знакомое. Маг заглушил тяжкий вздох, встретившись взглядом с приятелем и главным соперником, Базелем Индоларом.
— Мы сотворили неплохое шоу, верно?
— И тебе приятного Дня Леди, Базель, — ответил второму чародею Прокопио, игнорируя насмешку в его словах. Базель Индолар принадлежал к школе магии творения, не такой престижной как школа магии предсказания, стихия Прокопио. Но Базель никогда не терял шанса подразнить прорицателя насчет того, что творение позволяло что-то сделать, а предсказание просто лезть в чужие дела, подглядывая, чем занимаются или что, возможно, совершат другие маги.
Школа магии — не единственное что их разделяло. Прокопио был невелик ростом, с внушительным крючковатым носом и крепкими широкими ладонями. Он носил густые белые волосы приглаженными, был педантичен во всем и его одежда, хотя и следовала традициям Дня Леди в красном шелке, была неброской, но стильной. В противоположность ему, Базель Индолар — тучный и веселый — откровенно и энергично наслаждался роскошью Халруаа. Он оделся в ярко-малиновую тунику с широкими рукавами, украшенную бисером. Черные волосы, как обычно, были обработаны благоуханными маслами и заплетены в десятки тонких косиц. Когда он смеялся, что случалось часто, бусы на кончике каждой косицы вторили ему перестуком. Прокопио, однако, видел не только внешний вид Базеля, но и его амбиции. Маг творения достиг высокого уровня магического искусства, и являлся Верховным Старейшиной своей родины, Халагарда. От внимания Прокопио не ускользнуло, что Базель не терял предоставлявшихся возможностей появиться при дворе короля Залаторма. Толку с того, впрочем. Король Залаторм был прорицателем, как и большинство других правивших волшебников. Общепринятым мнением было, что лишь провидец может надеяться воссесть на троне королей-чародеев.
— День Леди удался на славу. Все прошло отлично, как я и предугадывал, — добавил шпильку со своей стороны Прокопио.
— Хороший удар! — от всей души расхохотался Базель, запрокинув голову.
Комплимент несколько умаслил прорицателя, но ненадолго. У Прокопио в распоряжении были и другие методы демонстрации собственного мнения и могущества.
— Приятная ночь, — заметил он небрежно. — Жаль так рано сажать корабли.
Изображение Базеля поджало губы, вероятно чтобы удержаться, и не ухмыльнуться мальчишески.
— И ветерок дует, — согласился он. — Думается, хороший корабль с достойным капитаном в такую ночь может посоревноваться с драконом в скорости.
Прокопио позволил себе улыбку.
— Ты читаешь мои мысли. Фигурально говоря, само собой. Ставим… ну, скажем, тысячу скаев?
Сумма была не из малых, электрумовые монеты ценились как золотые, но Базель даже не моргнул.
— За западные отмели Малар? Первый, кто доберется до зеленого обелиска, получает все.
Прокопио кивнул, соглашаясь на рискованные условия. Ночные ветра капризны, и корабли не могли далеко залетать над неспокойным озером. Более того, место где река Малар впадала в него, известно было своими вихрями. Речная вода, охлажденная тающими снегами гор, встречалась с пышущим жаром воздухом, проникавшим на север от болот. Даже в лучшее время там было неспокойно, а весной и подавно.
— Капитан? — осторожно осведомился рулевой.
Маг подождал, пока изображение Базеля не пропало из шара, затем лукаво подмигнул.
— Разворот по моему приказу.
Взяв рог, рулевой прокричал приказы экипажу, затем повторил вслед за Прокопио отсчет. Резкий поворот руля, и воздушный корабль описал в небе медленную, плавную дугу. Паруса захлопали, и вновь туго надулись поймав ветер.
— Что будет за ветер, милорд? — спросил рулевой с задумчивым спокойствием. — Вы увидели что-то в будущем, так сказать?
Повернувшись, Прокопио взглянул на него.
— Неужели я принял бы условия лорда Базеля в противном случае? Над городским волноломом нас ждет небольшая встряска. Ученики Базеля собираются исполнить заклинание вызова ветра. Может оказаться очень неприятно для того, у кого плохо готов корабль или экипаж. — Он помолчал, и коротко, холодно усмехнулся. — Бедный Базель — не повезло ему с кормовой мачтой.
* * *
Как будто отвечая словам прорицателя, третья мачта «Авариэль», небесного корабля Базеля Индолара, застонала под усиливающимся напором ветра. Маг творения повернулся, с некоторым удивлением глядя на нее. Дерево было гибкое — пальма, произраставшая вокруг вечно бурлящего залива Тертал. Заклинания связывали и удерживали мачту, и возобновлять их он поручил Фарре Нур, одной из самых своих лучших учениц.Пожав плечами, чародей повернулся к улыбавшейся троице учеников, ожидавших приказа.
— Готовы сотворить чары ветра?
Они кивнули и запели в унисон, сплетая ладонями в воздухе изящные узоры, призывавшие магическую энергию и придававшие ей форму. Оставив их заниматься делом, Базель обернулся, и с наслаждением подставил лицо потоку воздуха.
Налетевший ниоткуда мощный порыв ветра подхватил корабль, заставив его опасно накрениться на бок. Волшебники попадали на палубу, и прокатившись единой кучей врезались в борт. Опасно затрещало дерево, захлопали, забились паруса. Базель широко расставил ноги и схватил управляющий жезл, сплетая заклинания, своей магией и мастерством сражаясь, чтобы выровнять "Авариэль".
Корабль сопротивлялся словно запаниковавшая лошадь, мачта с треском начала расщепляться. Базель смирился с неизбежностью: заклинанием разделения он перерезал канаты, удерживавшие паруса на мачтах. Тяжелые полотнища унесло прочь, и корабль наконец вернулся в нормальное положение. Опасность миновала, но они лишились всяких шансов на победу в гонке.
Базель наблюдал, как поднимаются, потирая синяки, его студенты. Все трое выглядели измятыми и смущенными, но растерянность, написанная на лице Фарры, подтвердила растущие подозрения Базеля. Он жестом приказал девушке подойти.
— Продемонстрируй мне жесты ветрового заклинания, — произнес он спокойно. — Без слов, пожалуйста.
Ученица дошла до половины заклинания, и покраснев сбилась.
— Я кажется забыла третью часть, — призналась она. — Только утром я все прекрасно помнила. Клянусь жизнью, лорд Базель, я не знаю, как такое могло случиться!
Как раз причину Базель очень даже подозревал.
— А чары на мачте? Ты произнесла заклинания связывания этим утром, как положено?
Фарра смотрела уже совершенно потерянно.
— Вы поручали мне это? Мой лорд, я ничего такого не помню.
Маг кивнул. Потеря памяти — обычный эффект чародейского вторжения в разум. Вероятнее всего, Прокопио приказал своим слугам проследить за учениками Базеля в течение фестивального дня, и наложил заклинания на первого попавшегося. К сожалению для «Авариэль», досталось именно Фарре.
Базель спрятал злость, чтобы подавленная ученица не решила, что он гневается на нее.
— Твой летающий ковер с тобой, Фарра? Отлично. Успокойся, выпей чуть-чуть вина и попроси стюарда выдать тебе тысячу скаев. Отправишься за лордом Прокопио к зеленому обелиску, и выплатишь ему выигрыш.
— Но, мой лорд, законы говорят, что нет необходимости оплачивать ставку, если результаты добыты нечестным путем, — воскликнул Мезон, простолюдин, обладавший необычайным талантом и привычкой высказывать что думает. — Я практиковался в этом заклинании с Фаррой только утром. Нет, не практиковался — она меня практически научила ему. Ради Мистры, Фарра не забывала заклинания!
— Разумеется, нет, — ровно ответил Базель. — Я понимаю, о чем ты, но ты хоть представляешь, насколько сложно будет подобные подозрения доказать?
Юноша, скрестив руки на груди, сердито откликнулся.
— Не так и тяжело. Когда украдена гусыня, ищешь того, кто ест яйца.
— Поговорка, несомненно, полезная во многих ситуациях, — согласился маг. — Но невозможно обвинить Прокопио Септуса в использовании пророческой магии. Все равно, что обвинять птиц в полетах. Пожалуй, он несколько вольно обошелся с традициями, но законов не нарушил. Протесты только выставят нас на посмешище. Нет, хуже — в конце концов, кто попытался выиграть гонки с помощью заклинания ветра?
— Так мы ничего не предпримем? — возмутился молодой человек.
Базель ангельски улыбался, но глаза его стали жесткими и решительными.
— Если тебе так кажется, тогда советую поменьше пялиться на Фарру, и больше следить за будущими собратьями — чародеями. Халруаа — не только заклинания да небесные корабли. Или, по-твоему, у меня ты будешь учиться только магии? Наблюдай, — заключил он в непривычно мрачном тоне. — Амбиции Прокопио Септуса простираются куда дальше выигранной гонки, и если он добьется успеха, мы потеряем больше, чем корабль.
* * *
Старый эльф стоял на палубе «Звездозмея», наблюдая, как разворачиваются предсказанные его патроном события.— Приближается маленький корабль, — заметил он, указывая на отделившееся от поврежденной «Авариэль» суденышко. — Базель Индолар, насколько можно судить, верен своим обещаниям.
Если Прокопио Септус и услышал укор в голосе эльфа, он не подал виду.
— Это не корабль, а летучий ковер. Твои глаза начинают подводить тебя, Зефир. Как удачно для нас обоих, что советы твои остаются верны.
Эльф заметил невысказанную угрозу.
— Вы довольны новым джордайном, которого я подобрал? Руалли хорошо показывает себя?
Прокопио тонко улыбнулся.
— Не настолько, чтобы я решил заменить тебя, если об этом ты спрашивал. Но давай поговорим о твоей работе по рекрутированию.
На мгновение сердце Зефира болезненно заколотилось, но он тут же понял, что патрон никак не мог знать о Киве, и данных ею поручениях.
— В Колледже джордайни есть несколько многообещающих студентов, — ответил он. — Расскажите мне больше о ваших пожеланиях относительно новых советников, чтобы я мог выбрать. Собственно говоря, я гораздо лучше мог бы помочь вам, понимая для чего вам нужно столько. Большинству магов хватает услуг одного джордайна.
Прокопио кивнул в сторону приближавшегося ковра и невысокой женщины на нем.
— Живущий мечом умирает от меча. То же можно сказать и о магии. Ты видел, какие неприятности поджидают мага, окружившего себя более слабыми волшебниками. Это создает уязвимость. Я не могу ее себе позволить.
Эльф понимал смысл его слов, сам будучи джордайном, великолепно обученным советником, отличавшимся не только острым умом, но и полным отсутствием каких либо магических способностей. Джордайни были слабо подвержены воздействию волшебства, и оплетены множеством законов, отгораживавших их от прочих обитателей Халруаа. Они проходили суровую школу и принимали священные клятвы служения — земле, патрону-магу и истине. За использование магии или ложь карой служила смерть. Жестоко, конечно, но с помощью этого и других правил в джордайнах поддерживалась честность. Исключения встречались редко. Зефир не знал ни одного живущего джордайна, нарушавшего законы — не считая себя.
— Говорить откровенно — редкая возможность, — сказал Прокопио. — Никто не добудет мои секреты из твоих мыслей. Человек моего положения может сделать себе жизнь комфортной.
— Это, в лучшем случае, только часть истины, мой лорд, — жестко заметил эльф. — Вы нанимаете джордайнов, искушенных в искусстве войны. Для чего? Вы лорд-мэр города, капитан его воздушного флота, но армия в ведении короля Залаторма.
Маг повернулся к нему лицом.
— И того, кто придет на его место.
Какой-то миг они стояли в молчании.
— Значит, вот оно что, — проговорил эльф.
— Да, — согласился Прокопио. — Я стану королем. Скажи мне, как. Ты живешь долго, и видел, как рождаются и погибают королевства.
— Истинно так, — прошептал Зефир, радуясь, что маг не услышал мрачной нотки в его голосе.
— Единицы сравнятся со мной в искусстве прорицания, — продолжил Прокопио, слишком поглощенный собственными мечтами, чтобы думать о том, сквозь какие кошмары прошел его джордайн. — Но многие чародеи управляют кораблем не хуже меня, а военная наука — не моя сильная сторона. Мне нужны люди, знающие ее так же, как я свои дела, и… — лукаво улыбнулся он, — … дела Базеля Индолара.
Зефир задумчиво кивнул, отставив в сторону собственные беспокойные мысли и сосредотачиваясь на ситуации патрона.
— Значит, понадобится мастер по лошадям — на смену Яго. Как ни печально, гарнизон форпоста в Нате не нашел от него и следов. Приходится считать, что его увели разбойники. В подножьях холмов недавно видели амазонок кринти, — добавил он, имея ввиду народ серокожих, сероволосых женщин-всадниц, правивших землей Дамбрата, и беспрестанно тревоживших дикие восточные границы Халруаа. Маг недовольно заворчал.
— Значит, больше мы этого джордайна не увидим. Лошади, которых он купил, тоже пропали?
— Только одна, мой лорд. Насколько можно понять, Яго выбрал жеребца для пробного выезда, и больше его не видели.
— Жаль. Что с его заменой?
— Есть несколько неплохих кандидатов, мой лорд. В классе этого года я порекомендовал бы Андриса, его понимание военной стратегии просто поразительно. Маттео отлично обращается с оружием и весьма умелый наездник. Оба показывают хорошие задатки лидера. Каждый из них подойдет.
Поразмыслив, Прокопио с сомнением заметил:
— Но зачем обязательно брать еще одного зеленого джордайна? Как насчет тех, что уже служат какому-нибудь лорду-чародею? Почему не взять опытного советника от его нынешнего патрона? Так постоянно поступают.
— Верно, но здесь есть определенный риск, — указал эльф. — Вы не единственный нанимаете более одного джордайна, но если сконцентрироваться слишком явно на сборе военного совета, вашим соперникам не понадобится много времени, чтобы разобраться, в чем дело. Молодые люди, которых я упомянул, обладают и другими талантами, которые отвлекут внимание от главной причины, по которой они вам нужны.
— Мудро, — пробормотал маг. — Хорошо, займись этим. Выбери, кого сочтешь лучшим.
Эльф поклонился.
— Я пошлю вестников в Колледж джордайни, как только мы вернемся на виллу. Заказ на лучших студентов лучше делать загодя.
На самом деле, Зефир предпринял шаги в этом направлении задолго до того, как небесный корабль достиг суши. Испросив у патрона дозволения уйти, он закрылся в своей крохотной кабине под палубой. Заперев дверь, он сдвинул на полу не прибитую доску, и достал из тайника маленькую млечного цвета сферу. Мягко подул на нее. Бурлящие облака раздвинулись, открыв прекрасное лицо лесной эльфийки.
— Леди Кива, — сказал он негромко. Нефритовые брови сдвинулись.
— Говори. Что случилось? Ты один?
— Какой джордайн посмеет использовать магическое устройство в ином случае? Если меня застанут за разговором, это может означать мою жизнь. — Древний эльф печально улыбнулся. — А я не для того терпел все эти годы, чтобы оставить наше дело незаконченным.
Кива склонила голову в коротком кивке понимания и согласия.
— Что ты хочешь сообщить?
— Я порекомендовал двух джордайнов Прокопио. Ему подойдет любой. Мне понадобится еще кое-что выяснить, чтобы определить, кто будет полезнее для тебя.
— Почему бы не взять обоих? — осведомилась Кива. — Применение для них всегда найдется.
— Слишком рискованно, — призвал к осторожности старик. — Одного из группы ты можешь взять, и прочие лишь порадуются, что твой взгляд упал не на них. Но если двое из самых многообещающих студентов пропадут, начнутся разговоры. Твой орден может заинтересоваться.
— Церковь Азута? — с гримасой переспросила Кива. Но спорить с его логикой не стала. Пожав плечами, она перешла к дальнейшим вопросам. — Как только узнаешь, какой из этих двух лучше, выйдешь со мной на связь.
— Разумеется. Как с Яго?
— Он упрям, даже для джордайна, — призналась эльфийка. — Не можешь ли найти другого?
— Едва ли Прокопио поверит, что двое его советников-джордайни были похищены кринти, — сухо ответил Зефир. — Нет никакой надежды сработаться с этим?
— Очень немного. Мои слова, что его нанял великий маг для службы земле и истине, его не убеждают. В этом вся проблема с джордайнами — их так отвратительно тяжело переманить! Магия на них не действует. Угрозы и подкуп тоже. У них отменные мозги, по человеческому счету, по крайней мере, но никаких страстей. Что мне нужно, — заметила она, — так это джордайн со слабостью. Найди мне одного такого.
— Лучше было сказать, "найди еще одного", — уточнил Зефир. Глаза Кивы почти потеплели.
— Жажда мести не есть слабость, друг мой. Мы все ближе к нашей цели. Обещаю, мы найдем способ все исправить.
— Ты нашла секрет? — воскликнул Зефир. — Ты знаешь, как уничтожить ларакена?
Некоторое время эльфийка молчала.
— Я знаю, как все исправить, — повторила она, и ее лицо исчезло из шара.
Зефир быстро вернул сферу в ее укрытие и начал подготавливать письма в Колледж. До того момента, когда корабль коснулся земли в доках, он больше не думал о ларакене. Он размышлял, действительно ли цель всей его жизни и то, к чему стремится Кива — одно и то же.
Глава вторая
Боевой маг с ухмылкой сделал широкий круговой жест рукой. Миниатюрное солнце вспыхнуло в воздухе над его обращенной вверх ладонью, и, взорвавшись, послало стрелу сверкающего жидкого пламени к Маттео.
Юноша расставил ноги пошире и поднял навстречу скрещенные кинжалы. Магический заряд столкнулся с серебристым крестом, скользнул по кинжалам, рассеявшись в мелкие искорки, блеснувшие с отточенных лезвий.
За классическим блоком Маттео провел рекомендовавшуюся в таких случаях атаку. Единым, отточенным движением он подбросил один из кинжалов в воздух, перехватил за кончик и метнул в противника.
Глаза оппонента расширились при виде несущегося к нему клинка, но он не отступил, лишь лихорадочно замахал руками. Маттео прыгнул, не дожидаясь исхода его броска и ответного заклинания. Он услышал металлический звон стали о камень, закрыл глаза, остерегаясь брызнувших искр, но довел прыжок до конца.
В последний момент он упал на землю и с разворота впечатал ногу в лодыжки мага. Удар пришелся словно о камень, вызвав болезненную гримасу, но, подавив боль, он тут же подобрал ногу под себя. Прыгнув к упавшему магу он схватил его твердую как камень ногу и оставшимся кинжалом полоснул по подошве. Разрезав кожу, серебристый клинок заставил лежавшего противника удивленно вскрикнуть.
Заклинание камнекожи — широко используемый способ защиты, но, как и большинство заклинаний, не лишено слабых мест. Его создатель оставил без внимания один из основных принципов природы магии: подобное отторгает подобное. Камень под ногами мага разрушил имитацию, создаваемую камнекожей, оставив его пятки уязвимыми. Ограничения каждого заклинания, методы защиты и ответа на магические способы нападения в ближнем бою — таковы некоторые из важнейших уроков воинского искусства, которые изучают джордайни. Довольный собой Маттео поднялся на ноги, протягивая руку лежавшему учителю.
Но волшебник продолжал сидеть, скрестив ноги, на тренировочном поле, уныло разглядывая расцарапанную подошву.
— Неужели это так необходимо, мальчик мой? Можно было обойтись и без крайностей.
— Пусть в твоих руках всегда будет меч истины, ибо это — острейшее из оружия, — весело процитировал Маттео.
— А каменная нога — самое твердое, — добавил насмешливый голос за его спиной.
Маттео, просияв, повернулся навстречу своему лучшему другу. Андрис был джордайном пятой ступени, учеником того же класса что и Маттео — их обучение заканчивалось этим летом. Товарищи с детства, они соревновались во всем, как дружные, но соперничающие братья.
Конечно, никому бы и в голову не пришло считать их братьями по крови, внешне они отличались насколько это вообще возможно среди людей. Андрис, высокий и худой, непривычно светлокожий для Халруаа, обладал узкими глазами, коричневыми с зеленоватым отблеском, и длинными, заплетенными в косицы волосами темно-рыжего оттенка. Даже яркое солнце не в состоянии было придать его коже загар, которым могли похвастаться с десяток других джордайнов, практиковавшихся на тренировочном поле, обнаженные до пояса, обливающиеся потом и блестящие, словно бронза под жаркими солнечными лучами.
Маттео больше походил на остальных. Примерно на ширину пальца ниже шестифутовой отметки, с оливковой кожей и каштановыми волосами, обычными для халруанцев хорошей крови. Почти черные глаза, резкие черты лица и тонкий нос, искривленный подобно сабельному клинку. Несмотря на разницу в росте практически на голову, по весу оба молодых человека почти не отличались. По этой причине они часто оказывались друг против друга на качелях и облачных повозках — двух приспособлениях, предназначенных для обучения джордайнов бою в навязанных волшебством условиях. Маги нередко уносили своих оппонентов за собой в небо для воздушного сражения, надеясь получить таким образом преимущество. Но пусть джордайни не обладают даже крохотным даром к волшебству, в тактике схватки с чародеями им нет равных.
Скрестив руки, Маттео довольно ухмыльнулся приятелю.
— Каменная нога и в самом деле страшное оружие. Но, как ты можешь заметить, почтенный мастер Вишна неожиданно решил посидеть немного и сменить обувь.
— Кроме того, я заметил что твоя голень наливается весьма неподобающим фиолетовым цветом, — парировал Андрис. — Есть способ лучше.
Маттео тут же потерял интерес в обмене уколами.
— Покажи.
Рослый джордайн вопросительно покосился на Вишну. Учитель, кивнув, поднялся на ноги. Андрис подбежал к магу, припал к земле как сделал Маттео до него, и выполнил подсечку практически на тот же манер, но вместо того, чтобы атаковать, находясь к Вишне лицом, согласно стандартной технике, развернулся к нему правым боком. И удар о мага пришелся не на кость голени, а на мощные мышцы икры.
Смысл идеи был Маттео понятен — меньше боли, и почти никакого риска перелома, довольно серьезная опасность в ходе исполнения этого приема. Как раз сейчас двое студентов второй ступени пребывали в лазарете, угрюмо вынося процедуры назначавшиеся служителями Мистры. Они вернутся на поле спустя несколько дней, но за это время им придется наслушаться ехидных комментариев прочих учеников.
— Есть проблема, — заметил Маттео. — Начало значительно лучше, спору нет. Но как только маг упал, ты оказываешься не в той позиции для удара кинжалом.
— Вовсе нет, — возразил Андрис. — Сейчас покажу.
— Э, нет, это уже без меня, — возмутился Вишна, с трудом поднимаясь на ноги. — Камнекожа или что, но мои кости и без того достаточно ноют от валяния по земле. Я пошел в бани.
— Иди в свете истины, — в унисон произнесли оба ученика формальное прощание джордайни. Маг только махнул в их сторону рукой, и побрел прочь.
— Я побуду магом, — предложил Маттео, неосторожность, понятная только для джордайна. Андрис непроизвольно сделал ограждающий жест.
— Думай, что говоришь, дурень! — торопливо прошептал он. — Где твои мозги?
— Метафора! — протестующе воскликнул Маттео. — Это всего лишь метафора! Время от времени, заимствования из стиля бардов помогают джордайну лучше выразить мысль.
— Оно конечно так, но метафоры могут оказаться рискованными. Среди нас слишком много таких, кто видит только прямую и буквальную истину, они истолкуют подобные заявления превратно.
Маттео вздохнул.
— Нападай.
Кивнув, его друг понесся к нему. Не успев подготовиться, Маттео почувствовал что падает, и в утреннем небе перед его глазами закружились звездочки. Моргнув и отогнав вспыхнувшие искры, он заметил, как Андрис заканчивает разворот. Но рыжеволосый джордайн ухватил Маттео за лодыжку, и с помощью этой опоры резко затормозил. Рывком развернувшись в обратном направлении, он выбросил свободную руку к ноге Маттео.
Андрис врезал кулаком по пальцам ноги «противника». В настоящем бою он держал бы кинжал. В подошвах ног есть болевые точки, и джордайн их хорошо знал. Даже без оружия нацеленный удар послал вверх по ноге Маттео ледяную вспышку. Тому пришлось сжать зубы, чтобы удержать рвавшийся наружу болезненный крик.
Юноша расставил ноги пошире и поднял навстречу скрещенные кинжалы. Магический заряд столкнулся с серебристым крестом, скользнул по кинжалам, рассеявшись в мелкие искорки, блеснувшие с отточенных лезвий.
За классическим блоком Маттео провел рекомендовавшуюся в таких случаях атаку. Единым, отточенным движением он подбросил один из кинжалов в воздух, перехватил за кончик и метнул в противника.
Глаза оппонента расширились при виде несущегося к нему клинка, но он не отступил, лишь лихорадочно замахал руками. Маттео прыгнул, не дожидаясь исхода его броска и ответного заклинания. Он услышал металлический звон стали о камень, закрыл глаза, остерегаясь брызнувших искр, но довел прыжок до конца.
В последний момент он упал на землю и с разворота впечатал ногу в лодыжки мага. Удар пришелся словно о камень, вызвав болезненную гримасу, но, подавив боль, он тут же подобрал ногу под себя. Прыгнув к упавшему магу он схватил его твердую как камень ногу и оставшимся кинжалом полоснул по подошве. Разрезав кожу, серебристый клинок заставил лежавшего противника удивленно вскрикнуть.
Заклинание камнекожи — широко используемый способ защиты, но, как и большинство заклинаний, не лишено слабых мест. Его создатель оставил без внимания один из основных принципов природы магии: подобное отторгает подобное. Камень под ногами мага разрушил имитацию, создаваемую камнекожей, оставив его пятки уязвимыми. Ограничения каждого заклинания, методы защиты и ответа на магические способы нападения в ближнем бою — таковы некоторые из важнейших уроков воинского искусства, которые изучают джордайни. Довольный собой Маттео поднялся на ноги, протягивая руку лежавшему учителю.
Но волшебник продолжал сидеть, скрестив ноги, на тренировочном поле, уныло разглядывая расцарапанную подошву.
— Неужели это так необходимо, мальчик мой? Можно было обойтись и без крайностей.
— Пусть в твоих руках всегда будет меч истины, ибо это — острейшее из оружия, — весело процитировал Маттео.
— А каменная нога — самое твердое, — добавил насмешливый голос за его спиной.
Маттео, просияв, повернулся навстречу своему лучшему другу. Андрис был джордайном пятой ступени, учеником того же класса что и Маттео — их обучение заканчивалось этим летом. Товарищи с детства, они соревновались во всем, как дружные, но соперничающие братья.
Конечно, никому бы и в голову не пришло считать их братьями по крови, внешне они отличались насколько это вообще возможно среди людей. Андрис, высокий и худой, непривычно светлокожий для Халруаа, обладал узкими глазами, коричневыми с зеленоватым отблеском, и длинными, заплетенными в косицы волосами темно-рыжего оттенка. Даже яркое солнце не в состоянии было придать его коже загар, которым могли похвастаться с десяток других джордайнов, практиковавшихся на тренировочном поле, обнаженные до пояса, обливающиеся потом и блестящие, словно бронза под жаркими солнечными лучами.
Маттео больше походил на остальных. Примерно на ширину пальца ниже шестифутовой отметки, с оливковой кожей и каштановыми волосами, обычными для халруанцев хорошей крови. Почти черные глаза, резкие черты лица и тонкий нос, искривленный подобно сабельному клинку. Несмотря на разницу в росте практически на голову, по весу оба молодых человека почти не отличались. По этой причине они часто оказывались друг против друга на качелях и облачных повозках — двух приспособлениях, предназначенных для обучения джордайнов бою в навязанных волшебством условиях. Маги нередко уносили своих оппонентов за собой в небо для воздушного сражения, надеясь получить таким образом преимущество. Но пусть джордайни не обладают даже крохотным даром к волшебству, в тактике схватки с чародеями им нет равных.
Скрестив руки, Маттео довольно ухмыльнулся приятелю.
— Каменная нога и в самом деле страшное оружие. Но, как ты можешь заметить, почтенный мастер Вишна неожиданно решил посидеть немного и сменить обувь.
— Кроме того, я заметил что твоя голень наливается весьма неподобающим фиолетовым цветом, — парировал Андрис. — Есть способ лучше.
Маттео тут же потерял интерес в обмене уколами.
— Покажи.
Рослый джордайн вопросительно покосился на Вишну. Учитель, кивнув, поднялся на ноги. Андрис подбежал к магу, припал к земле как сделал Маттео до него, и выполнил подсечку практически на тот же манер, но вместо того, чтобы атаковать, находясь к Вишне лицом, согласно стандартной технике, развернулся к нему правым боком. И удар о мага пришелся не на кость голени, а на мощные мышцы икры.
Смысл идеи был Маттео понятен — меньше боли, и почти никакого риска перелома, довольно серьезная опасность в ходе исполнения этого приема. Как раз сейчас двое студентов второй ступени пребывали в лазарете, угрюмо вынося процедуры назначавшиеся служителями Мистры. Они вернутся на поле спустя несколько дней, но за это время им придется наслушаться ехидных комментариев прочих учеников.
— Есть проблема, — заметил Маттео. — Начало значительно лучше, спору нет. Но как только маг упал, ты оказываешься не в той позиции для удара кинжалом.
— Вовсе нет, — возразил Андрис. — Сейчас покажу.
— Э, нет, это уже без меня, — возмутился Вишна, с трудом поднимаясь на ноги. — Камнекожа или что, но мои кости и без того достаточно ноют от валяния по земле. Я пошел в бани.
— Иди в свете истины, — в унисон произнесли оба ученика формальное прощание джордайни. Маг только махнул в их сторону рукой, и побрел прочь.
— Я побуду магом, — предложил Маттео, неосторожность, понятная только для джордайна. Андрис непроизвольно сделал ограждающий жест.
— Думай, что говоришь, дурень! — торопливо прошептал он. — Где твои мозги?
— Метафора! — протестующе воскликнул Маттео. — Это всего лишь метафора! Время от времени, заимствования из стиля бардов помогают джордайну лучше выразить мысль.
— Оно конечно так, но метафоры могут оказаться рискованными. Среди нас слишком много таких, кто видит только прямую и буквальную истину, они истолкуют подобные заявления превратно.
Маттео вздохнул.
— Нападай.
Кивнув, его друг понесся к нему. Не успев подготовиться, Маттео почувствовал что падает, и в утреннем небе перед его глазами закружились звездочки. Моргнув и отогнав вспыхнувшие искры, он заметил, как Андрис заканчивает разворот. Но рыжеволосый джордайн ухватил Маттео за лодыжку, и с помощью этой опоры резко затормозил. Рывком развернувшись в обратном направлении, он выбросил свободную руку к ноге Маттео.
Андрис врезал кулаком по пальцам ноги «противника». В настоящем бою он держал бы кинжал. В подошвах ног есть болевые точки, и джордайн их хорошо знал. Даже без оружия нацеленный удар послал вверх по ноге Маттео ледяную вспышку. Тому пришлось сжать зубы, чтобы удержать рвавшийся наружу болезненный крик.