напали на Перл-Харбор, я на всю жизнь осталась бы наполовину инвалидом.
Мне было приятно проводить время в постели. Меня постоянно обслуживали,
и, сейчас мне ясно, что я невольно теряла волю к жизни, способность
бороться за свое выздоровление.
Нападение на Перл-Харбор было одной из величайших трагедий в
истории Америки, но для меня лично оно стало одним из самых
знаменательных событий. Этот ужасный кризис дал мне силы, о которых я
уже не мечтала. Мое внимание было отвлечено от собственных страданий и
сосредоточено на других людях. Это придало моей жизни глубокий и
значительный смысл. У меня больше не было времени думать и заботиться о
себе".
Треть людей, которые устремляются к психиатрам за помощью,
возможно, могли бы вылечиться сами, если бы последовали примеру Маргарет
Йейтс. Они бы вылечились, если бы увлеклись помощью другим. Моя идея?
Это примерно то, что сказал Карл Юнг (1). А кто может знать лучше него?
Он сказал: "Около трети моих пациентов страдают не от клинически
диагностируемого невроза, а от бессмысленности и пустоты их жизни".
Говоря другими словами, они хотят, чтобы кто-то "подвез их", - но жизнь
проходит мимо. И они спешат к психиатру, жалуясь на свою ограниченную,
бессмысленную и бесполезную жизнь. Оставшись за бортом, они стоят на
пристани, осуждая всех, кроме себя, и требуя, чтобы весь мир потакал их
эгоцентрическим желаниям.
Вполне возможно, что вы сейчас говорите себе: "Ну, конечно, на меня
произвели глубокое впечатление эти рассказы. Если бы я оказался в
Перл-Харбор, я бы с радостью поступил бы так же, как Маргарет Тейлор
Йейтс. Но у меня все обстоит иначе: моя жизнь самая обычная и
однообразная. Каждый день в течение восьми часов я занимаюсь скучной
работой. В моей жизни не происходит ничего драматического. Как же я могу
увлечься помощью другим? И почему я должен это делать? Что мне это
даст?"
Вопрос вполне справедлив. Попытаюсь ответить на него. Да, ваша
жизнь однообразна, но каждый день вы наверняка встречаете каких-то
людей. Что вы делаете для них? Вы просто проходите мимо них или
пытаетесь узнать, что их волнует? Например, вы каждый день встречаете
почтальона. Он проходит сотни миль каждый год, чтобы доставить вам
почту. Вы хоть раз поинтересовались, где он живет, выразили желание
взглянуть на фотографии его жены и детей? Вы спросили его, устает ли он
от своей работы, не надоедает ли она ему?
Вы каждый день видите молодого продавца в бакалейном магазине,
продавца газет и чистильщика обуви на углу, который наводит блеск на
ваши ботинки. Ведь они тоже люди, и у каждого из них свои проблемы,
мечты и стремления. Они тоже стремятся поделиться ими с кем-нибудь. Но
разве вы хоть когда-нибудь даете им такую возможность? Разве вы
когда-нибудь проявляете живой, искренний интерес к их личности или к их
жизни? Именно это я и имею в виду. Ведь совсем не обязательно
становиться Флоренс Найтингейл или социальным реформатором, чтобы помочь
улучшить мир - ваш личный мир; вы можете начать это завтра утром, с
людьми, с которыми вы общаетесь!
Что вам это принесет? Большее счастье! Большее удовлетворение, вы
сможете гордиться собой! Аристотель назвал такое поведение "просвещенным
эгоизмом". Заратуштра сказал: "Делать добро другим - не обязанность. Это
- радость, ибо это улучшает здоровье и увеличивает счастье". А Бенджамин
Франклин резюмировал это очень просто. "Когда вы делаете добро другим, -
сказал он, - вы в первую очередь делаете добро себе".
"По моему мнению, - пишет Генри С. Линк, директор Центра
психологической службы в Нью-Йорке, - ни одно открытие современной
психологии не является таким важным, как научное доказательство
необходимости самопожертвования или дисциплины для самореализации и
счастья".
Забота о других не только отвлекает вас от беспокойства о себе; она
также поможет вам приобрести много друзей и получить массу удовольствий
------------------------------------------------------------------------
(1) Юнг, Карл Густав (1875 - 1961) - швейцарский психолог и психиатр. -
Прим.ред.
в жизни. Каким образом? С таким вопросом я однажды обратился к
профессору Йельского университета Уильяму Лайону Фелпсу. Вот что он
ответил мне:
"Когда я прихожу в отель, в парикмахерскую или в магазин, я
обязательно говорю что-нибудь приятное всем, кого я встречаю. Я стараюсь
каждому сказать то, что выделяет его как личность, чтобы он не
чувствовал себя просто винтиком в машине. Иногда я делаю комплименты
обслуживающей меня продавщице в магазине. Я выражаю свое восхищение ее
красивыми глазами или волосами. Я спрашиваю парикмахера, не устает ли он
целый день стоять на ногах. Кроме того, я интересуюсь, как он стал
парикмахером, сколько лет он работает и сколько шевелюр ему удалось
привести в порядок за это время. Я помогаю ему сосчитать это. Я заметил,
что проявление интереса заставляет человека сиять от счастья. Я жму руку
носильщика, который принес мой саквояж. Это создает у него хорошее
настроение и бодрость на весь день. Однажды в исключительно жаркий
летний день я зашел позавтракать в вагон-ресторан железнодорожного
экспресса. Переполненный вагон казался раскаленной печью, а обслуживание
пассажиров происходило очень медленно. Когда, наконец, официант подал
мне меню, я сказал ему: "Поварам, работающим в раскаленной от жары
кухне, сегодня приходится очень тяжело". Официант сначала начал
ругаться. Он говорил обиженным тоном. Сначала мне показалось, что он
сердится. "Милостивый, всемогущий боже, - воскликнул он. - Люди приходят
к нам и постоянно жалуются на еду. Они недовольны медленным
обслуживанием и ворчат по поводу жары и высоких цен. Я уже девятнадцать
лет выслушиваю эти жалобы. Вы первый и единственный человек, выразивший
человеческое сочувствие поварам, работающим у раскаленной плиты. Я молю
бога, чтобы нам попадалось как можно больше таких пассажиров".
Официант был потрясен, потому что я по-человечески отнесся к
неграм-поварам. Я смотрел на них, как на живых людей, а не как на
винтики в сложном механизме железной дороги". "Люди нуждаются, -
продолжал профессор Фелпс, - хотя бы в небольшом человеческом внимании к
себе. Когда я иду по улице и вижу человека с красивой собакой, я
обязательно выражаю свое восхищение ею. Пройдя немного вперед, я
оглядываюсь и часто вижу, как он ласкает ее. Мое восхищение ее красотой
усиливает его любовь к ней.
Однажды в Англии я встретил пастуха с огромной умной овчаркой. Я
любовался ее красотой и сказал об этом пастуху. Я попросил его
рассказать мне, как он воспитывал собаку. Когда я отошел на некоторое
расстояние и оглянулся через плечо, то увидел, как собака встала на
задние лапы, положив передние на плечи пастуху, который ласкал ее. То,
что я проявил интерес к пастуху и к его собаке, сделало пастуха
счастливым. Я также сделал счастливыми собаку и себя".
Вы можете представить себе, чтобы человек, который благодарит
носильщика, пожимая ему руку, выражает свое сочувствие поварам,
работающим в раскаленной от жары кухне, и восхищается собаками
незнакомых людей на улице, был мрачным и обеспокоенным? Разве такой
человек нуждается в помощи психиатра? Разумеется, нет. Китайскай
пословица гласит: "Ароматом роз всегда веет от руки, которая их дарит".
Если вы мужчина, то пропустите следующий абзац. Он не заинтересует
вас. В этом абзаце рассказывается о том, как обеспокоенная, несчастная
девушка сумела покорить сердца нескольких молодых людей. Все они сделали
ей предложение. Сейчас эта девушка стала бабушкой. Несколько лет назад я
остановился в доме, где она жила с мужем. Я должен был выступить с
лекцией в их городе. На следующее утро она отвезла меня на автомобиле на
станцию, где я собирался сесть на поезд, следующий в Нью-Йорк. Мы
проехали около пятидесяти миль, и по дороге между нами завязался
разговор о том, как завоевывать друзей. Моя спутница сказала: "Мистер
Карнеги, я собираюсь что-то рассказать вам. Я еще никому в этом не
признавалась, даже своему мужу". (Между прочим, этот рассказ будет не
таким интересным, как вы, по всей вероятности, предполагаете.) Она
рассказала, что воспитывалась в семье, принадлежавшей к высшему обществу
Филадельфии. "Трагедией моего детства и юности, - сказала она, - была
бедность. Мы никогда не могли устраивать такие приемы, как другие
девушки моего круга. У меня никогда не было эффектных платьев. Я подолгу
носила одни и те же вещи, вырастала из них. Они плохо сидели на мне и
были старомодны. Я была настолько унижена и мне было так стыдно, что я
часто плакала по ночам. Наконец, в порыве крайнего отчаяния, меня
осенило. Я решила всегда спрашивать своих кавалеров на вечерах о том,
что им довелось пережить, об их взглядах на жизнь и планах на будущее. Я
задавала эти вопросы не потому, что меня особенно интересовали ответы. Я
делала это только для того, чтобы отвлечь их внимание от моего
старомодного платья. Однако произошла странная вещь: чем больше я
слушала рассказы этих молодых людей о себе и чем больше узнавала об их
жизни, тем интереснее мне становилось беседовать с ними. Я так глубоко
заинтересовалась, что нередко сама забывала о недостатках своего
туалета. Но меня больше всего поражало следующее: поскольку я была
хорошей слушательницей и поощряла молодых людей рассказывать о себе, они
чувствовали себя счастливыми, и постепенно я стала пользоваться самым
большим успехом среди своих сверстниц, и трое молодых людей сделали мне
предложение".
(Девушки, учитесь завоевывать сердца молодых людей.)
Наверняка некоторые из тех, кто читает данную главу, скажут: "Вся
эта болтовня об интересе к окружающим - сплошная чушь! Бессмысленные
религиозные бредни! Мне это все не подходит! Мне надо зарабатывать
деньги, чтобы кошелек не был пустым. Я намерен брать от жизни все - и
при том сейчас, - и к черту все это переливание из пустого в порожнее!"
Ну что же, если у вас такое мнение, вы имеете на это право, но,
если вы правы, в таком случае все великие философы и вероучители с
самого начала письменной истории человечества - Христос, Конфуций,
Будда, Платон, Аристотель, Сократ, святой Франциск - глубоко ошибались.
Но поскольку вы можете презрительно усмехнуться, если речь пойдет об
учениях религиозных мыслителей, обратимся за советом к атеистам.
Попробуем обратиться за советом к самому знаменитому американскому
атеисту двадцатого века - Теодору Драйзеру. Драйзер высмеивал все
религии, как сказки, и считал, что жизнь - это "повесть, которую
пересказал дурак: в ней много слов и страсти, нет лишь смысла" (1).
Однако Драйзер восхищался одной великой заповедью Христа - заповедью о
служении другим. "Для того, чтобы он (человек) мог получить хоть
какую-то радость на отведенном ему коротком отрезке пути, - говорит
Драйзер, - он должен думать и составлять планы, как улучшить положение
не только для себя, но и для других, поскольку радость, испытываемая им
самим, зависит от того, насколько он радуется за других и насколько
другие радуются за него".
Если мы собираемся "улучшить положение для других" - как настаивал
Драйзер, - то нам надо спешить. Время уходит. "По этому пути я пройду
лишь один раз. Так пусть же я уже сейчас совершу какой-либо достойный
------------------------------------------------------------------------
(1) В. Шекспир. Макбет, д. V, сц. 5 (Пер. Ю. Корнеева). - Прим.ред.
поступок или проявлю доброту. Пусть я не отложу и не упущу случая это
сделать, ибо по этому пути я никогда больше не пройду".
Поэтому, если вы хотите избавиться от беспокойства и обрести
душевный покой и счастье, выполняйте правило седьмое:
Забудьте о себе, проявляя интерес к окружающим. Каждый день делайте
доброе дело, которое вызовет радостную улыбку на чьем-либо лице.
Резюме
Правило 1: Заполните свой ум мыслями о спокойствии, мужестве,
здоровье и надежде, ведь "наша жизнь - это то, что мы думаем о ней".
Правило 2: Никогда не пытайтесь свести счеты с вашими врагами,
потому что этим вы принесете себе гораздо больше вреда, чем им.
Поступайте, как генерал Эйзенхауэр: никогда не думайте ни минуты о
людях, которых вы не любите.
Правило 3: Вместо того, чтобы переживать из-за неблагодарности,
будьте к ней готовы.
А. Помните, что Иисус излечил десять прокаженных за один день - и
только один из них поблагодарил его. Почему вы ожидаете большей
благодарности, чем получил Христос?
Б. Помните, что единственный способ обрести счастье, - это не
ожидать благодарности, а совершать благодеяния ради радости,
получаемой от этого.
В. Помните, что благодарность - это такая черта характера, которая
является результатом воспитания; поэтому, если вы хотите, чтобы
ваши дети были благодарными, учите их этому.
Правило 4: Ведите счет своим удачам, а не своим неприятностям!
Правило 5: Не подражайте другим. Найдите себя и оставайтесь
собой, ведь "зависть - это невежество", а "подражание - самоубийство".
Правило 6: Когда судьба вручает вам лимон, постарайтесь сделать из
него лимонад.
Правило 7: Забывайте о своих собственных неприятностях, пытаясь
дать немного счастья другим. "Делая добро другим, вы в первую очередь
помогаете себе".
В 1929 году произошло событие, которое произвело сенсацию в
университетских кругах. За несколько лет до этого молодой человек по
имени Р. Хатчинс закончил Йельский университет, совмещая учебу с работой
официанта, репетитора, продавца готовой одежды. Теперь же, восемь лет
спустя, он был торжественно возведен в должность ректора четвертого по
престижу университета в США - Чикагского. Ему только исполнилось 30 лет.
Пожилые профессора качали головами. Критика обрушилась на этого
"чудо-мальчика", как обвал. Он был то, и он был это - слишком юн,
неопытен, над его идеями в области образования потешались. Даже газеты
присоединились к нападкам. В день его назначения один из его друзей
сказал отцу Р. Хатчинса:
"Я был шокирован, прочитав утром в газете редакционную статью,
поносящую вашего сына."
"Да, это жестоко, - сказал Хатчинс-старший, - но, помните, никто
никогда не пнет дохлую собаку."
Так оно и есть, и чем важнее собака, тем с большим удовольствием
пинают ее люди.
Принц Уэльский, ставший позднее Эдуардом VIII, основательно получил
по заднему месту.
Он посещал Дартмутский колледж, соответствующий морскому училищу.
Принцу было четырнадцать лет. Однажды один из офицеров застал его
плачущим и спросил, в чем дело? Вначале принц не хотел говорить, а затем
признался, что был побит кадетами.
Начальник колледжа собрал кадетов и объяснил им, что хотя принц не
жаловался, тем не менее ему хотелось бы знать, чем обязан он такому
обращению. Не сразу, но кадеты признались, что им хотелось, чтобы со
временем, когда они станут офицерами флота, они могли бы говорить, что в
свое время били самого короля!
Поэтому, когда вам поддадут, или вас ругают, имейте в виду, что это
зачастую делается потому, что дает поддавшему или критикующему чувство
собственной значимости. Это часто означает, что вы добились чего-то
важного и заслуживаете внимания. Многие люди получают величайшее
наслаждение, понося тех, кто более образован или более удачлив.
Например, когда я писал эту главу, я получил письмо от одной женщины,
разоблачающей генерала Уильяма Бута, основателя Армии спасения. Я
выступил по радио в передаче, восхвалявшей генерала Бута. Что же
написала мне эта женщина? Она обвинила генерала Бута в краже восьми
миллионов долларов, которые он собрал для оказания помощи беднякам.
Конечно, это обвинение было нелепым. Но эта женщина не стремилась к
правде. Она находила злобное удовлетворение в том, что клеветала на
человека, который был намного выше нее. Я выбросил ее клеветническое
письмо в корзину для мусора и поблагодарил всемогущего бога за то, что
она не моя жена. Из ее письма я ничего не узнал о генерале Буте, но
многое узнал о ней самой. Шопенгауэр сказал много лет назад: "Низменные
люди испытывают огромное удовольствие, когда находят недостатки и
безрассудные поступки у великих людей".
Едва ли можно считать бывшего президента Йельского университета
низменным человеком. Однако Тимоти Дуайт, по всей вероятности, был в
полном восторге, выступая с нападками на человека, который был
кандидатом на пост президента США. Президент Йельского университета
предупреждал, что, если этого человека выберут президентом, "мы увидим,
как наши жены и дочери станут жертвами узаконенной проституции, они
будут хладнокровно обесчещены, их души будут намеренно осквернены, они
лишатся скромности и добродетели, станут жертвой поношения бога и
человека".
Звучит почти как обличение Гитлера, не правда ли? Но это сказано о
совершенно другом человеке. Это было обличение Томаса Джефферсона.
Какого Томаса Джефферсона? Неужели бессмертного Томаса Джефферсона,
автора Декларации независимости, святого покровителя демократии? Да,
представьте себе, этим нападкам подвергался именно он.
Как вы думаете, какого американца называли "лицемером",
"мошенником" и "почти убийцей"? В одной газете поместили карикатуру,
изображавшую его на гильотине, огромный нож был уже занесен над его
головой. Толпы насмехались над ним, люди свистели ему вслед, когда он
проезжал по улицам верхом. Кто это был? Джордж Вашингтон!
Но ведь это случилось много лет назад. Может быть, с тех пор
человеческая натура хоть немного усовершенствовалась? Ну что ж,
посмотрим.
Возьмем адмирала Пири, полярного исследователя, потрясшего мир,
когда он на собачьей упряжке достиг в 1909 году Северного полюса. Пири
был едва жив от голода и холода. Восемь пальцев на ногах были отморожены
и их пришлось ампутировать. Переживания были таковы, что он чуть не
сошел с ума. В то же время его старшие морские начальники в Вашингтоне
сгорали от негодования, завидуя той популярности, какую приобрел Пири.
Они обвинили его в том, что он собрал деньги на научные исследования, а
сам "прохлаждался и бездельничал в Арктике".
Они, возможно, сами поверили в это, ибо невозможно не поверить в
то, во что вам хочется верить. Это желание унизить Пири было настолько
сильным, что только прямое вмешательство президента Мак-Кинли позволило
Пири продолжать свою деятельность в Арктике.
Подвергался бы Пири таким оскорблениям, если бы он занимался
какой-нибудь конторской работой в министерстве военно-морских сил в
Вашингтоне? Нет. Его деятельность не была бы настолько важной, чтобы
вызывать зависть.
С генералом Грантом обошлись еще более жестоко, чем с адмиралом
Пири. В 1862 году он одержал первую великую решительную победу, когда
Север впервые взял верх, - победу, которая была одержана за один день,
победу, которая сразу сделала Гранта национальным героем, победу,
которая имела огромный резонанс даже в далекой Европе, победу, по случаю
которой торжественно звонили церковные колокола и пылали костры от Мэна
до берегов Миссисипи. Тем не менее не прошло и шести недель после этой
выдающейся победы, как Грант - герой Севера - был арестован и отстранен
от командования своей армией. Он плакал от унижения и отчаяния.
Почему генерал У. С. Грант был аретован в зените своей славы? В
первую очередь потому, что он возбудил подозрительность и зависть своих
надменных начальников.
Если вы склонные беспокоиться из-за несправедливой критики,
выполняйте правило первое:
Помните, что несправедливая критика часто является замаскированным
комплиментом.
Не забывайте, что никто никогда не бьет мертвую собаку.
Однажды я беседовал с генерал-майором Смедли Батлером, которого
прозвали Старина Всевидящее Око. Его также называли старым "адским
дьяволом Батлером"! Помните его? Он был самым колоритным и бесшабашным
генералом, который когда-либо командовал морской пехотой Соединенных
Штатов.
Он рассказал мне, что в молодости страстно мечтал о популярности.
Ему хотелось на всех производить приятное впечатление. В те дни даже
самая безобидная критика причиняла ему глубокие страдания. Но он
признался, что тридцатилетняя служба в морской пехоте сделала его более
"толстокожим". "Как только меня ни оскорбляли и ни поносили, - вспоминал
Батлер. - Меня называли прохвостом, змеей и дрянью. Меня оскорбляли
специалисты в этом деле. Меня называли всеми сочетаниями непечатных
ругательств, которые существуют в английском языке. Вы думаете, я
обращал на это внимание? Ничего подобного! Когда я слышу, что кто-то
ругает меня, я даже не поворачиваю голову, чтобы посмотреть, кто это".
Может быть, Батлет - Старина Всевидящее Око стал слишком
безразличен к критике, но ясно одно: большинство из нас принимают
незначительные обиды и оскорбления слишком близко к сердцу. Я вспоминаю,
как много лет назад корреспондент нью-йоркской газеты "Сан" посетил
показательные занятия на моих курсах для взрослых. Он написал пасквиль
обо мне и о моей работе. Был ли я вне себя от ярости? Я воспринял это
как личное оскорбление. Я позвонил председателю исполнительного комитета
газеты "Сан" Джилу Ходжесу и фактически потребовал, чтобы он опубликовал
статью с подлинными фактами о моей деятельности вместо нелепого
пасквиля. Я был полон решимости добиться, чтобы наказание
соответствовало преступлению.
Сейчас мне стыдно, что я вел себя таким образом. Я понимаю теперь,
что половина людей, купивших эту газету, так и не удосужилась прочитать
эту статью. Половина из тех, кто прочитал ее, посмеялись над ней, как
над безобидной шуткой. Половина тех, кто злорадствовал по этому поводу,
через несколько недель совершенно забыли об этой статье.
Теперь я понимаю, что люди не думают ни о вас, ни обо мне, и их
совершенно не волнует, что о нас с вами говорят. Они заняты только
собой, они думают только о себе перед завтраком, после завтрака и все
время до десяти минут после полуночи. Их в тысячу раз больше беспокоит
собственная небольшая головная боль, чем известие о вашей или о моей
смерти.
Если даже над вами насмеялся, вонзил нож в спину и бросил в реку
один из близких вам людей - не страдайте от жалости к самому себе.
Вспомните, что то же самое случилось с Иисусом Христом.
Один из его ближайших учеников продал его за взятку, в переводе на
современные деньги равную 19 долларам. Другой из его 12 учеников бросил
его, как только тот попал в беду, трижды объявил о том, что никогда не
знал Иисуса Христа, и даже поклялся в этом. Это случилось с Иисусом.
Почему вы или я должны рассчитывать на лучшее?
Уже много лет, как я понял, что хотя я и не могу удержать людей от
несправедливой критики в мой адрес, я могу сделать нечто более важное.
Я могу решить, стоит ли расстраиваться из-за несправедливого
приговора. Давайте внесем ясность. Я не отвергаю всякую критику. Я далек
от этого. Я говорю об игнорировании критики несправедливой.
Однажды я спросил Элеонору Рузвельт, как она реагирует на
несправедливую критику, которой в ее адрес было предостаточно. Возможно,
у нее было больше преданных друзей и яростных врагов, чем у какой-либо
другой женщины, жившей в белом доме. Она рассказала мне, что когда она
была девочкой, то была очень застенчива, очень обеспокоена тем, что
говорят о ней люди. Она так боялась критики, что однажды спросила совета
у своей тети, сестры теодора Рузвельта. Она спросила у нее:
"Тетя, я хочу поступить так-то, но боюсь того, как это будет
расценено." Сестра Рузвельта посмотрела ей в глаза и сказала:
"Никогда не беспокойся о том, что скажут люди. Действуй так, как
подскажет твое сердце." Элеонора Рузвельт сказала мне, что этот совет ей
очень пригодился, особенно когда она оказалась в Белом доме. Элеонора
добавила, что есть только один способ избежать всякой критики - "это
быть фарфоровой статуэткой и стоять на полке".
Поступайте так, как подсказывает вам ваше сердце. Критиковать же
вас будут все равно. Будут критиковать за то, что вы поступили так, или
за то, что вы так не поступили.
Когда покойный Мэтью С. Браш был президентом Американской
мжедународной корпорации на Уолл-стрит, 40, я спросил его, был ли он
чувствителен к критике. Вот что он рассказал мне: "Да, в молодости я
очень болезненно на нее реагировал. Я тогда страстно желал, чтобы все
сотрудники нашей организации считали меня совершенством. Я тревожился,
если они этого не выражали. Обычно я старался задобрить того, кто первым
выступал против меня; но сам факт, что я наладил с ним отношения,
вызывал гнев со стороны другого сотрудника. С ним я также пытался
наладить отношения, что в свою очередь вызывало недовольство других
недоброжелателей. Наконец, я убедился: чем больше я старался
умиротворять и задабривать своих обидчиков, чтобы избежать критики в
свой адрес, тем больше врагов я приобретал. В конце концов я сказал
себе: "Если ты поднимешься над толпой, тебя будут осуждать. И ты должен
к этому привыкнуть". Мне это очень помогло. С тех пор я взял себе за
правило делать все, что в моих силах, а затем раскрывал свой старый
Мне было приятно проводить время в постели. Меня постоянно обслуживали,
и, сейчас мне ясно, что я невольно теряла волю к жизни, способность
бороться за свое выздоровление.
Нападение на Перл-Харбор было одной из величайших трагедий в
истории Америки, но для меня лично оно стало одним из самых
знаменательных событий. Этот ужасный кризис дал мне силы, о которых я
уже не мечтала. Мое внимание было отвлечено от собственных страданий и
сосредоточено на других людях. Это придало моей жизни глубокий и
значительный смысл. У меня больше не было времени думать и заботиться о
себе".
Треть людей, которые устремляются к психиатрам за помощью,
возможно, могли бы вылечиться сами, если бы последовали примеру Маргарет
Йейтс. Они бы вылечились, если бы увлеклись помощью другим. Моя идея?
Это примерно то, что сказал Карл Юнг (1). А кто может знать лучше него?
Он сказал: "Около трети моих пациентов страдают не от клинически
диагностируемого невроза, а от бессмысленности и пустоты их жизни".
Говоря другими словами, они хотят, чтобы кто-то "подвез их", - но жизнь
проходит мимо. И они спешат к психиатру, жалуясь на свою ограниченную,
бессмысленную и бесполезную жизнь. Оставшись за бортом, они стоят на
пристани, осуждая всех, кроме себя, и требуя, чтобы весь мир потакал их
эгоцентрическим желаниям.
Вполне возможно, что вы сейчас говорите себе: "Ну, конечно, на меня
произвели глубокое впечатление эти рассказы. Если бы я оказался в
Перл-Харбор, я бы с радостью поступил бы так же, как Маргарет Тейлор
Йейтс. Но у меня все обстоит иначе: моя жизнь самая обычная и
однообразная. Каждый день в течение восьми часов я занимаюсь скучной
работой. В моей жизни не происходит ничего драматического. Как же я могу
увлечься помощью другим? И почему я должен это делать? Что мне это
даст?"
Вопрос вполне справедлив. Попытаюсь ответить на него. Да, ваша
жизнь однообразна, но каждый день вы наверняка встречаете каких-то
людей. Что вы делаете для них? Вы просто проходите мимо них или
пытаетесь узнать, что их волнует? Например, вы каждый день встречаете
почтальона. Он проходит сотни миль каждый год, чтобы доставить вам
почту. Вы хоть раз поинтересовались, где он живет, выразили желание
взглянуть на фотографии его жены и детей? Вы спросили его, устает ли он
от своей работы, не надоедает ли она ему?
Вы каждый день видите молодого продавца в бакалейном магазине,
продавца газет и чистильщика обуви на углу, который наводит блеск на
ваши ботинки. Ведь они тоже люди, и у каждого из них свои проблемы,
мечты и стремления. Они тоже стремятся поделиться ими с кем-нибудь. Но
разве вы хоть когда-нибудь даете им такую возможность? Разве вы
когда-нибудь проявляете живой, искренний интерес к их личности или к их
жизни? Именно это я и имею в виду. Ведь совсем не обязательно
становиться Флоренс Найтингейл или социальным реформатором, чтобы помочь
улучшить мир - ваш личный мир; вы можете начать это завтра утром, с
людьми, с которыми вы общаетесь!
Что вам это принесет? Большее счастье! Большее удовлетворение, вы
сможете гордиться собой! Аристотель назвал такое поведение "просвещенным
эгоизмом". Заратуштра сказал: "Делать добро другим - не обязанность. Это
- радость, ибо это улучшает здоровье и увеличивает счастье". А Бенджамин
Франклин резюмировал это очень просто. "Когда вы делаете добро другим, -
сказал он, - вы в первую очередь делаете добро себе".
"По моему мнению, - пишет Генри С. Линк, директор Центра
психологической службы в Нью-Йорке, - ни одно открытие современной
психологии не является таким важным, как научное доказательство
необходимости самопожертвования или дисциплины для самореализации и
счастья".
Забота о других не только отвлекает вас от беспокойства о себе; она
также поможет вам приобрести много друзей и получить массу удовольствий
------------------------------------------------------------------------
(1) Юнг, Карл Густав (1875 - 1961) - швейцарский психолог и психиатр. -
Прим.ред.
в жизни. Каким образом? С таким вопросом я однажды обратился к
профессору Йельского университета Уильяму Лайону Фелпсу. Вот что он
ответил мне:
"Когда я прихожу в отель, в парикмахерскую или в магазин, я
обязательно говорю что-нибудь приятное всем, кого я встречаю. Я стараюсь
каждому сказать то, что выделяет его как личность, чтобы он не
чувствовал себя просто винтиком в машине. Иногда я делаю комплименты
обслуживающей меня продавщице в магазине. Я выражаю свое восхищение ее
красивыми глазами или волосами. Я спрашиваю парикмахера, не устает ли он
целый день стоять на ногах. Кроме того, я интересуюсь, как он стал
парикмахером, сколько лет он работает и сколько шевелюр ему удалось
привести в порядок за это время. Я помогаю ему сосчитать это. Я заметил,
что проявление интереса заставляет человека сиять от счастья. Я жму руку
носильщика, который принес мой саквояж. Это создает у него хорошее
настроение и бодрость на весь день. Однажды в исключительно жаркий
летний день я зашел позавтракать в вагон-ресторан железнодорожного
экспресса. Переполненный вагон казался раскаленной печью, а обслуживание
пассажиров происходило очень медленно. Когда, наконец, официант подал
мне меню, я сказал ему: "Поварам, работающим в раскаленной от жары
кухне, сегодня приходится очень тяжело". Официант сначала начал
ругаться. Он говорил обиженным тоном. Сначала мне показалось, что он
сердится. "Милостивый, всемогущий боже, - воскликнул он. - Люди приходят
к нам и постоянно жалуются на еду. Они недовольны медленным
обслуживанием и ворчат по поводу жары и высоких цен. Я уже девятнадцать
лет выслушиваю эти жалобы. Вы первый и единственный человек, выразивший
человеческое сочувствие поварам, работающим у раскаленной плиты. Я молю
бога, чтобы нам попадалось как можно больше таких пассажиров".
Официант был потрясен, потому что я по-человечески отнесся к
неграм-поварам. Я смотрел на них, как на живых людей, а не как на
винтики в сложном механизме железной дороги". "Люди нуждаются, -
продолжал профессор Фелпс, - хотя бы в небольшом человеческом внимании к
себе. Когда я иду по улице и вижу человека с красивой собакой, я
обязательно выражаю свое восхищение ею. Пройдя немного вперед, я
оглядываюсь и часто вижу, как он ласкает ее. Мое восхищение ее красотой
усиливает его любовь к ней.
Однажды в Англии я встретил пастуха с огромной умной овчаркой. Я
любовался ее красотой и сказал об этом пастуху. Я попросил его
рассказать мне, как он воспитывал собаку. Когда я отошел на некоторое
расстояние и оглянулся через плечо, то увидел, как собака встала на
задние лапы, положив передние на плечи пастуху, который ласкал ее. То,
что я проявил интерес к пастуху и к его собаке, сделало пастуха
счастливым. Я также сделал счастливыми собаку и себя".
Вы можете представить себе, чтобы человек, который благодарит
носильщика, пожимая ему руку, выражает свое сочувствие поварам,
работающим в раскаленной от жары кухне, и восхищается собаками
незнакомых людей на улице, был мрачным и обеспокоенным? Разве такой
человек нуждается в помощи психиатра? Разумеется, нет. Китайскай
пословица гласит: "Ароматом роз всегда веет от руки, которая их дарит".
Если вы мужчина, то пропустите следующий абзац. Он не заинтересует
вас. В этом абзаце рассказывается о том, как обеспокоенная, несчастная
девушка сумела покорить сердца нескольких молодых людей. Все они сделали
ей предложение. Сейчас эта девушка стала бабушкой. Несколько лет назад я
остановился в доме, где она жила с мужем. Я должен был выступить с
лекцией в их городе. На следующее утро она отвезла меня на автомобиле на
станцию, где я собирался сесть на поезд, следующий в Нью-Йорк. Мы
проехали около пятидесяти миль, и по дороге между нами завязался
разговор о том, как завоевывать друзей. Моя спутница сказала: "Мистер
Карнеги, я собираюсь что-то рассказать вам. Я еще никому в этом не
признавалась, даже своему мужу". (Между прочим, этот рассказ будет не
таким интересным, как вы, по всей вероятности, предполагаете.) Она
рассказала, что воспитывалась в семье, принадлежавшей к высшему обществу
Филадельфии. "Трагедией моего детства и юности, - сказала она, - была
бедность. Мы никогда не могли устраивать такие приемы, как другие
девушки моего круга. У меня никогда не было эффектных платьев. Я подолгу
носила одни и те же вещи, вырастала из них. Они плохо сидели на мне и
были старомодны. Я была настолько унижена и мне было так стыдно, что я
часто плакала по ночам. Наконец, в порыве крайнего отчаяния, меня
осенило. Я решила всегда спрашивать своих кавалеров на вечерах о том,
что им довелось пережить, об их взглядах на жизнь и планах на будущее. Я
задавала эти вопросы не потому, что меня особенно интересовали ответы. Я
делала это только для того, чтобы отвлечь их внимание от моего
старомодного платья. Однако произошла странная вещь: чем больше я
слушала рассказы этих молодых людей о себе и чем больше узнавала об их
жизни, тем интереснее мне становилось беседовать с ними. Я так глубоко
заинтересовалась, что нередко сама забывала о недостатках своего
туалета. Но меня больше всего поражало следующее: поскольку я была
хорошей слушательницей и поощряла молодых людей рассказывать о себе, они
чувствовали себя счастливыми, и постепенно я стала пользоваться самым
большим успехом среди своих сверстниц, и трое молодых людей сделали мне
предложение".
(Девушки, учитесь завоевывать сердца молодых людей.)
Наверняка некоторые из тех, кто читает данную главу, скажут: "Вся
эта болтовня об интересе к окружающим - сплошная чушь! Бессмысленные
религиозные бредни! Мне это все не подходит! Мне надо зарабатывать
деньги, чтобы кошелек не был пустым. Я намерен брать от жизни все - и
при том сейчас, - и к черту все это переливание из пустого в порожнее!"
Ну что же, если у вас такое мнение, вы имеете на это право, но,
если вы правы, в таком случае все великие философы и вероучители с
самого начала письменной истории человечества - Христос, Конфуций,
Будда, Платон, Аристотель, Сократ, святой Франциск - глубоко ошибались.
Но поскольку вы можете презрительно усмехнуться, если речь пойдет об
учениях религиозных мыслителей, обратимся за советом к атеистам.
Попробуем обратиться за советом к самому знаменитому американскому
атеисту двадцатого века - Теодору Драйзеру. Драйзер высмеивал все
религии, как сказки, и считал, что жизнь - это "повесть, которую
пересказал дурак: в ней много слов и страсти, нет лишь смысла" (1).
Однако Драйзер восхищался одной великой заповедью Христа - заповедью о
служении другим. "Для того, чтобы он (человек) мог получить хоть
какую-то радость на отведенном ему коротком отрезке пути, - говорит
Драйзер, - он должен думать и составлять планы, как улучшить положение
не только для себя, но и для других, поскольку радость, испытываемая им
самим, зависит от того, насколько он радуется за других и насколько
другие радуются за него".
Если мы собираемся "улучшить положение для других" - как настаивал
Драйзер, - то нам надо спешить. Время уходит. "По этому пути я пройду
лишь один раз. Так пусть же я уже сейчас совершу какой-либо достойный
------------------------------------------------------------------------
(1) В. Шекспир. Макбет, д. V, сц. 5 (Пер. Ю. Корнеева). - Прим.ред.
поступок или проявлю доброту. Пусть я не отложу и не упущу случая это
сделать, ибо по этому пути я никогда больше не пройду".
Поэтому, если вы хотите избавиться от беспокойства и обрести
душевный покой и счастье, выполняйте правило седьмое:
Забудьте о себе, проявляя интерес к окружающим. Каждый день делайте
доброе дело, которое вызовет радостную улыбку на чьем-либо лице.
Резюме
Правило 1: Заполните свой ум мыслями о спокойствии, мужестве,
здоровье и надежде, ведь "наша жизнь - это то, что мы думаем о ней".
Правило 2: Никогда не пытайтесь свести счеты с вашими врагами,
потому что этим вы принесете себе гораздо больше вреда, чем им.
Поступайте, как генерал Эйзенхауэр: никогда не думайте ни минуты о
людях, которых вы не любите.
Правило 3: Вместо того, чтобы переживать из-за неблагодарности,
будьте к ней готовы.
А. Помните, что Иисус излечил десять прокаженных за один день - и
только один из них поблагодарил его. Почему вы ожидаете большей
благодарности, чем получил Христос?
Б. Помните, что единственный способ обрести счастье, - это не
ожидать благодарности, а совершать благодеяния ради радости,
получаемой от этого.
В. Помните, что благодарность - это такая черта характера, которая
является результатом воспитания; поэтому, если вы хотите, чтобы
ваши дети были благодарными, учите их этому.
Правило 4: Ведите счет своим удачам, а не своим неприятностям!
Правило 5: Не подражайте другим. Найдите себя и оставайтесь
собой, ведь "зависть - это невежество", а "подражание - самоубийство".
Правило 6: Когда судьба вручает вам лимон, постарайтесь сделать из
него лимонад.
Правило 7: Забывайте о своих собственных неприятностях, пытаясь
дать немного счастья другим. "Делая добро другим, вы в первую очередь
помогаете себе".
В 1929 году произошло событие, которое произвело сенсацию в
университетских кругах. За несколько лет до этого молодой человек по
имени Р. Хатчинс закончил Йельский университет, совмещая учебу с работой
официанта, репетитора, продавца готовой одежды. Теперь же, восемь лет
спустя, он был торжественно возведен в должность ректора четвертого по
престижу университета в США - Чикагского. Ему только исполнилось 30 лет.
Пожилые профессора качали головами. Критика обрушилась на этого
"чудо-мальчика", как обвал. Он был то, и он был это - слишком юн,
неопытен, над его идеями в области образования потешались. Даже газеты
присоединились к нападкам. В день его назначения один из его друзей
сказал отцу Р. Хатчинса:
"Я был шокирован, прочитав утром в газете редакционную статью,
поносящую вашего сына."
"Да, это жестоко, - сказал Хатчинс-старший, - но, помните, никто
никогда не пнет дохлую собаку."
Так оно и есть, и чем важнее собака, тем с большим удовольствием
пинают ее люди.
Принц Уэльский, ставший позднее Эдуардом VIII, основательно получил
по заднему месту.
Он посещал Дартмутский колледж, соответствующий морскому училищу.
Принцу было четырнадцать лет. Однажды один из офицеров застал его
плачущим и спросил, в чем дело? Вначале принц не хотел говорить, а затем
признался, что был побит кадетами.
Начальник колледжа собрал кадетов и объяснил им, что хотя принц не
жаловался, тем не менее ему хотелось бы знать, чем обязан он такому
обращению. Не сразу, но кадеты признались, что им хотелось, чтобы со
временем, когда они станут офицерами флота, они могли бы говорить, что в
свое время били самого короля!
Поэтому, когда вам поддадут, или вас ругают, имейте в виду, что это
зачастую делается потому, что дает поддавшему или критикующему чувство
собственной значимости. Это часто означает, что вы добились чего-то
важного и заслуживаете внимания. Многие люди получают величайшее
наслаждение, понося тех, кто более образован или более удачлив.
Например, когда я писал эту главу, я получил письмо от одной женщины,
разоблачающей генерала Уильяма Бута, основателя Армии спасения. Я
выступил по радио в передаче, восхвалявшей генерала Бута. Что же
написала мне эта женщина? Она обвинила генерала Бута в краже восьми
миллионов долларов, которые он собрал для оказания помощи беднякам.
Конечно, это обвинение было нелепым. Но эта женщина не стремилась к
правде. Она находила злобное удовлетворение в том, что клеветала на
человека, который был намного выше нее. Я выбросил ее клеветническое
письмо в корзину для мусора и поблагодарил всемогущего бога за то, что
она не моя жена. Из ее письма я ничего не узнал о генерале Буте, но
многое узнал о ней самой. Шопенгауэр сказал много лет назад: "Низменные
люди испытывают огромное удовольствие, когда находят недостатки и
безрассудные поступки у великих людей".
Едва ли можно считать бывшего президента Йельского университета
низменным человеком. Однако Тимоти Дуайт, по всей вероятности, был в
полном восторге, выступая с нападками на человека, который был
кандидатом на пост президента США. Президент Йельского университета
предупреждал, что, если этого человека выберут президентом, "мы увидим,
как наши жены и дочери станут жертвами узаконенной проституции, они
будут хладнокровно обесчещены, их души будут намеренно осквернены, они
лишатся скромности и добродетели, станут жертвой поношения бога и
человека".
Звучит почти как обличение Гитлера, не правда ли? Но это сказано о
совершенно другом человеке. Это было обличение Томаса Джефферсона.
Какого Томаса Джефферсона? Неужели бессмертного Томаса Джефферсона,
автора Декларации независимости, святого покровителя демократии? Да,
представьте себе, этим нападкам подвергался именно он.
Как вы думаете, какого американца называли "лицемером",
"мошенником" и "почти убийцей"? В одной газете поместили карикатуру,
изображавшую его на гильотине, огромный нож был уже занесен над его
головой. Толпы насмехались над ним, люди свистели ему вслед, когда он
проезжал по улицам верхом. Кто это был? Джордж Вашингтон!
Но ведь это случилось много лет назад. Может быть, с тех пор
человеческая натура хоть немного усовершенствовалась? Ну что ж,
посмотрим.
Возьмем адмирала Пири, полярного исследователя, потрясшего мир,
когда он на собачьей упряжке достиг в 1909 году Северного полюса. Пири
был едва жив от голода и холода. Восемь пальцев на ногах были отморожены
и их пришлось ампутировать. Переживания были таковы, что он чуть не
сошел с ума. В то же время его старшие морские начальники в Вашингтоне
сгорали от негодования, завидуя той популярности, какую приобрел Пири.
Они обвинили его в том, что он собрал деньги на научные исследования, а
сам "прохлаждался и бездельничал в Арктике".
Они, возможно, сами поверили в это, ибо невозможно не поверить в
то, во что вам хочется верить. Это желание унизить Пири было настолько
сильным, что только прямое вмешательство президента Мак-Кинли позволило
Пири продолжать свою деятельность в Арктике.
Подвергался бы Пири таким оскорблениям, если бы он занимался
какой-нибудь конторской работой в министерстве военно-морских сил в
Вашингтоне? Нет. Его деятельность не была бы настолько важной, чтобы
вызывать зависть.
С генералом Грантом обошлись еще более жестоко, чем с адмиралом
Пири. В 1862 году он одержал первую великую решительную победу, когда
Север впервые взял верх, - победу, которая была одержана за один день,
победу, которая сразу сделала Гранта национальным героем, победу,
которая имела огромный резонанс даже в далекой Европе, победу, по случаю
которой торжественно звонили церковные колокола и пылали костры от Мэна
до берегов Миссисипи. Тем не менее не прошло и шести недель после этой
выдающейся победы, как Грант - герой Севера - был арестован и отстранен
от командования своей армией. Он плакал от унижения и отчаяния.
Почему генерал У. С. Грант был аретован в зените своей славы? В
первую очередь потому, что он возбудил подозрительность и зависть своих
надменных начальников.
Если вы склонные беспокоиться из-за несправедливой критики,
выполняйте правило первое:
Помните, что несправедливая критика часто является замаскированным
комплиментом.
Не забывайте, что никто никогда не бьет мертвую собаку.
Однажды я беседовал с генерал-майором Смедли Батлером, которого
прозвали Старина Всевидящее Око. Его также называли старым "адским
дьяволом Батлером"! Помните его? Он был самым колоритным и бесшабашным
генералом, который когда-либо командовал морской пехотой Соединенных
Штатов.
Он рассказал мне, что в молодости страстно мечтал о популярности.
Ему хотелось на всех производить приятное впечатление. В те дни даже
самая безобидная критика причиняла ему глубокие страдания. Но он
признался, что тридцатилетняя служба в морской пехоте сделала его более
"толстокожим". "Как только меня ни оскорбляли и ни поносили, - вспоминал
Батлер. - Меня называли прохвостом, змеей и дрянью. Меня оскорбляли
специалисты в этом деле. Меня называли всеми сочетаниями непечатных
ругательств, которые существуют в английском языке. Вы думаете, я
обращал на это внимание? Ничего подобного! Когда я слышу, что кто-то
ругает меня, я даже не поворачиваю голову, чтобы посмотреть, кто это".
Может быть, Батлет - Старина Всевидящее Око стал слишком
безразличен к критике, но ясно одно: большинство из нас принимают
незначительные обиды и оскорбления слишком близко к сердцу. Я вспоминаю,
как много лет назад корреспондент нью-йоркской газеты "Сан" посетил
показательные занятия на моих курсах для взрослых. Он написал пасквиль
обо мне и о моей работе. Был ли я вне себя от ярости? Я воспринял это
как личное оскорбление. Я позвонил председателю исполнительного комитета
газеты "Сан" Джилу Ходжесу и фактически потребовал, чтобы он опубликовал
статью с подлинными фактами о моей деятельности вместо нелепого
пасквиля. Я был полон решимости добиться, чтобы наказание
соответствовало преступлению.
Сейчас мне стыдно, что я вел себя таким образом. Я понимаю теперь,
что половина людей, купивших эту газету, так и не удосужилась прочитать
эту статью. Половина из тех, кто прочитал ее, посмеялись над ней, как
над безобидной шуткой. Половина тех, кто злорадствовал по этому поводу,
через несколько недель совершенно забыли об этой статье.
Теперь я понимаю, что люди не думают ни о вас, ни обо мне, и их
совершенно не волнует, что о нас с вами говорят. Они заняты только
собой, они думают только о себе перед завтраком, после завтрака и все
время до десяти минут после полуночи. Их в тысячу раз больше беспокоит
собственная небольшая головная боль, чем известие о вашей или о моей
смерти.
Если даже над вами насмеялся, вонзил нож в спину и бросил в реку
один из близких вам людей - не страдайте от жалости к самому себе.
Вспомните, что то же самое случилось с Иисусом Христом.
Один из его ближайших учеников продал его за взятку, в переводе на
современные деньги равную 19 долларам. Другой из его 12 учеников бросил
его, как только тот попал в беду, трижды объявил о том, что никогда не
знал Иисуса Христа, и даже поклялся в этом. Это случилось с Иисусом.
Почему вы или я должны рассчитывать на лучшее?
Уже много лет, как я понял, что хотя я и не могу удержать людей от
несправедливой критики в мой адрес, я могу сделать нечто более важное.
Я могу решить, стоит ли расстраиваться из-за несправедливого
приговора. Давайте внесем ясность. Я не отвергаю всякую критику. Я далек
от этого. Я говорю об игнорировании критики несправедливой.
Однажды я спросил Элеонору Рузвельт, как она реагирует на
несправедливую критику, которой в ее адрес было предостаточно. Возможно,
у нее было больше преданных друзей и яростных врагов, чем у какой-либо
другой женщины, жившей в белом доме. Она рассказала мне, что когда она
была девочкой, то была очень застенчива, очень обеспокоена тем, что
говорят о ней люди. Она так боялась критики, что однажды спросила совета
у своей тети, сестры теодора Рузвельта. Она спросила у нее:
"Тетя, я хочу поступить так-то, но боюсь того, как это будет
расценено." Сестра Рузвельта посмотрела ей в глаза и сказала:
"Никогда не беспокойся о том, что скажут люди. Действуй так, как
подскажет твое сердце." Элеонора Рузвельт сказала мне, что этот совет ей
очень пригодился, особенно когда она оказалась в Белом доме. Элеонора
добавила, что есть только один способ избежать всякой критики - "это
быть фарфоровой статуэткой и стоять на полке".
Поступайте так, как подсказывает вам ваше сердце. Критиковать же
вас будут все равно. Будут критиковать за то, что вы поступили так, или
за то, что вы так не поступили.
Когда покойный Мэтью С. Браш был президентом Американской
мжедународной корпорации на Уолл-стрит, 40, я спросил его, был ли он
чувствителен к критике. Вот что он рассказал мне: "Да, в молодости я
очень болезненно на нее реагировал. Я тогда страстно желал, чтобы все
сотрудники нашей организации считали меня совершенством. Я тревожился,
если они этого не выражали. Обычно я старался задобрить того, кто первым
выступал против меня; но сам факт, что я наладил с ним отношения,
вызывал гнев со стороны другого сотрудника. С ним я также пытался
наладить отношения, что в свою очередь вызывало недовольство других
недоброжелателей. Наконец, я убедился: чем больше я старался
умиротворять и задабривать своих обидчиков, чтобы избежать критики в
свой адрес, тем больше врагов я приобретал. В конце концов я сказал
себе: "Если ты поднимешься над толпой, тебя будут осуждать. И ты должен
к этому привыкнуть". Мне это очень помогло. С тех пор я взял себе за
правило делать все, что в моих силах, а затем раскрывал свой старый