- Население: 25 000 881 (дата...) Уровень развития: VII (Зж) Гуманизация общества: VI (5)
-Особые условия:
а) Высокая агрессивность населения (VIII).
б) Повсеместное применение паразитарного оружия.
в) Пандемический охват населения паразитац-наркоманией, с сопутствующими ей вывертами общественных, межличностных и межполовых отношений.
Хахтияр не вытерпел и вставил веское замечание:
- Еще как выворачивает! И с таким кайфом выворачивает! Мне больше нравится бэнаша - и дешевая, и забористая. Во-о - выворачивает!
Махкат с опасливо-восхищенным любопытством слушал Хахтияра: ему так и не пришлось по-настоящему попробовать ни бэнашу, ни чиртижа, ни трусоина Матаран забил бы его, застань за этим.
- Все правильно, если я накурюсь, только тронь меня; любой личности выверт устрою! А если, вдобавок, я еще при деньгах, - Хахтияр сокрушенно мотнул головой, - так, правда, редко бывает, - у меня с Халей такие половые отношения, такие выверты! Она всегда потом прибавки - полдирхема требует: "Извращенец ты", - говорит.
Махкат уважительно слушал опытного приятеля - сам он еще никогда не прикасался к женщине. Хахтияр вальяжно хлопнул его по плечу:
- Махкат, че стоишь? Поехали дальше, только не надо детских пояснений, которые и так все знают. Давай находи, что там про их паразитское оружие сказано.
Махкат нашел:
"Одним из видов гуманного шок-оружия является паразитарное оружие. ...Паразитарное оружие одно из самых антигуманных и мучительных средств временного поражения".
(Хахтияр был возмущен: как гуманное может быть одновременно антигуманным?! Кинжал всегда кинжал! Потом подумал и смягчился - ну разве только совсем сильно тупой кинжал, которым не зарезать...)
"Паразитарное оружие предназначено для применения против биологических объектов (Широта применения... исключения...).
Поражающее действие паразитарного оружия (ПО) основано на принципе ударного взаимодействия высокоэнергетической паразитной биоплазмы и организма. При взаимодействии у биоплазмы нарушается механизм саморегулирования, и она, впиваясь в тело, разряжается хаотичными выплесками биотоков и биоизлучений, которые, пронзая организм, вызывают волны боли и раздражения, с вкраплениями колючего наслаждения, спазмы и судороги мышц, хаос клубка бессмысленных, большей частью отрицательных эмоций, затмевающих сознание.
ПО делится на:
ПАРАЗИТРЫ - легкое оружие (ближнего и среднего радиуса действия).
ПАРАЗМАТРЫ - среднее оружие (среднего и дальнего радиуса действия).
ПАРАЗЕРЫ - тяжелое оружие (среднего, дальнего и сверхдальнего действия).
Неосторожность или несоблюдение правил в обращении с ПО может вызвать быстрый смертельный исход с частичным или полным разложением организма, против которого оно было направлено..."
Наши туристы поняли не все и не совсем так. Глаза догадливого Хахтияра заполнились паникой и ужасом.
- Очень плохо, Махкат, мне не нравится это полное и быстрое разложение. Я теперь, кажется, начинаю понимать, почему хозяин не поехал с нами. Когда хяким лечил меня от глистов, он их по-научному называл паразитами. Если биоплазма это та-а-ки-ие, подумай: полное и быстрое разложение, кру-у-ты-ые глисты, то это такой ш-шо-ок! Лучше наба-данга от стада ищщаков... В-ва-а! Как мы будем гни-ить! В-ва-а-а...
Махкат, с самого начала недоумевавший - почему это Матаран не едет в Зарабадж? Зачем передоверил им все дела? - и сразу заподозривший большой подвох, мгновенно поверил Хахтияру. А поверив и представив последствия предстоящей встречи с биоплазмой, он почти пережил это, впав в шок еще до "знакомства" с гуманным оружием.
У Махката закатились глаза, отпал подбородок, ослабло тело, и, с ужасом на лице, он мешком стал сползать с кресла.
Хахтияр щедрыми пощечинами привел его в себя. Весь бледный, Махкат, сидя на полу, судорожно нашел платок и промокнул обильно выступивший пот.
- Ш-шо-ок, да? Надеюсь, ты не побежишь, как Харам, разбираться с биоплазмой?
Махкат не ответил, ловя открытым ртом воздух и учащенно дыша. Немного подождав, пока Махкат усядется, Хахтияр стал оправдываться:
- Совсем забыл, что ты городской, впечатлительный, зря рассказал о своей догадке. Ведь я и ошибиться могу. Давай спросим нашего друга Терона, что за паразит такой эта биоплазма.
Терон находился в кабине ручного управления самолетом. Самолет потому и назывался самолетом, что летал сам, ведомый автопилотом, и Терон ошивался здесь лишь потому, что вторым местом, где можно было бы спрятаться от назойливых туристов, был багажный отсек.
Но и здесь его достали!
Достал Хахтияр. С сенс-переводчиком на шее, с криво пришлепанными на гортани сенс-датчиками и глубоко забитой в ухо звукогорошиной и оттого очень важный, Хахтияр вновь дружески прилип к Терону. (Махкат приходил в себя после соединения в своем воображении картин огитюшивания, набаданги стадом ищщаков и обратной набаданги из всех отверстий бесчисленным количеством толстых глистов-биоплазмы.)
- Терон-ага, объясни, пожалуйста, что за паразит такой биоплазма? Большой глиста, червяк?
- Деревня! Паразитная биоплазма - это то, чем стреляет паразитр, что-то вроде кляксы огня. - Он подумал. - Только она многоцветная и даже на расстоянии жжет или скорее кусает... нет, колет... Короче - это надо самому почувствовать. Хотя не советую, приятного мало.
Хахтияр отходил с двояким чувством: с одной стороны - с облегчением, с другой - с новыми догадками. Он решил не делиться ими с Махкатом: слабоват духом, городской, некрепкий.
Хахтияр лишь "порадовал" Махката, сообщив, что паразитры стреляют не глистами, а кусающимся огнем.
С полчаса приятели отдыхали душой, взирая на однообразный пейзаж, проплывающий под самолетом, а затем вернулись к "Пособию для туристов". И вот что еще полезного выудили из него:
"В районах активного и военного применения ПО туристам рекомендуется носить ЗАЩИТНЫЕ ДОСПЕХИ - ЗД/ПО (...марки и характеристики защитных доспехов).
ЗД/ПО изготовляются только для конкретных лиц, по их сугубо индивидуальным меркам. Несоответствие размеров приведет к тому, что доспехи будут сковывать, мешать и защищать с меньшей эффективностью. Полнеть и худеть владельцам ЗД не рекомендуется.
ЗД/ПО многократно ослабляет негативное воздействие потока паразитарных биотоков и биоизлучения, частично экранируя и аккумулируя биоэнергию разряжающейся паразитной биоплазмы.
Слабый выстрел паразитра ощущается лишь как мурашки по телу; средний как щекотка или, в худшем случае, чесотка; сильный выстрел (в упор, с полной разрядкой конденсаторов) выбивает из строя, но ненадолго.
Под мощные выстрелы паразматров и, тем более, паразеров попадать не рекомендуется, но и в этом случае ЗД/ПО спасает от гибели".
Махкат и Хахтияр обменялись взглядами: Матаран не позволит заказать сразу два костюма - почему все тебе и тебе? - я в твой не влезу.
Хахтияр обреченно вздохнул и, соглашаясь, отвел взгляд.
Глава 4
Мобиль поехал, набирая скорость и увозя двух отушзтанцев, которых Терон с облегчением сдал с рук на руки представителю ТуКУКа (Туристический Культурно-Увеселительный Комплекс) и тут же забыл о них. Махкат и Хахтияр с завистью наблюдали, как на Тероне со счастливым визгом повисли сразу две гехпери (а может, и бордель-кысы - уж очень бесстыдно они себя вели). Мобиль въехал в переходный туннель между юго-восточным аэропортом и городом, и завидная картина чужого счастья осталось позади.
Город взбудоражил и изумил отушзтанцев невероятной, невиданной архитектурой. Широкие проспекты со стоэтажными зданиями сменялись улицами-туннелями не более трех-четырех метров высотой; проспекты-сады сменяли проспекты-ущелья, улицы втекали в дома, и дома становились улицами; проносились мимо сады невиданных растений и парки из одних скульптур; но больше всего взволновали горожане, вернее, горожанки. На улицах города, казалось, были только они - красивые, смело одетые и развязные (в Тюлькили, попробуй они такими появиться на людях, их закидали бы камнями или сразу же уволокли в бордели).
Ту КУК восхитил своими размерами, внутренней роскошью и просто диким количеством сногсшибательно красивых гехпери. Отушзтанцы не промелькнули незамеченными. Они удостоились внимания. Благосклонного внимания - ошибиться было невозможно!
Махката и Хахтияра поселили на сорок четвертом этаже в прекрасный двухкомнатный номер с большим холлом и шикарной ванной. Махкат отметил, что такой роскоши нету даже у Матарана дома в Гурдили.
Прощаясь, провожатый от КуТУКа посоветовал им не выходить одним, а нанять гида, тем более, - он подмигнул, - частный, неофициальный гид-телохранитель обойдется раз в пять дешевле. Он оставил карточку с именами и номерами связонов нескольких подобных гидов.
- Где будем обедать, Хахтияр? У нас, здесь на кухне или пойдем в ресторан?
Хахтияр так посмотрел на Махката, что тому стало стыдно.
- Махкат, ты аграш (гордое самоназвание граждан Аграшвана, в прямом переводе: решительные люди, способные на все) или нет?! У нас в ауле даже женщины знают: жадность до добра не доводит. Идем в ресторан!
Шикарные недра ТуКУКа потрясли тюлькилинцев, которые, как и подавляющее большинство жителей провинции Аграшван, никогда ранее не выезжали за ее пределы. Богатство интерьера, картины и мозаика, впечатляющие голограпанно, широкие пышные дороги ковров и зеркала - снова и снова зеркала. В них, на фоне всей этой роскоши, длинноволосые бородато-усатые тюлькилинцы выглядели дико, а их сине-зеленые хламиды - убого. В громадном лифте, благо он был пустой, Хахтияр и Махкат поспешно причесались, но от этого их внешность не очень окультурилась, лишь усы и бороды стали пышнее, а волосы менее растрепанными.
Холл седьмого этажа, где находились рестораны и танц-бары, встретил их многолюдьем и разноголосьем отовсюду слетающейся музыки, переплетающейся здесь в веселую какофонию, обещающую праздник и всевозможные удовольствия. Вокруг было столько красивых гехпери и так мало мужчин, что поначалу Махмат и Хахтияр оторопело остановились в растерянности, глядя на разноцветное море красоток.
Киши всегда должны быть киши и в любых обстоятельствах вести себя достойно! Собравшись с силами, одеревеневшие аграши плечом к плечу направились к входу ближайшего ресторана сквозь волнующее до кончиков ногтей собрание прелестных созданий. Гурии их заметили.
- Туристы... туристы... лохматенькие... страшные... новенькие... туристы... свеженькие... свободные... - понеслась во все стороны новость.
Махката услышал и понял (сенс-переводчик был на нем). Хахтияр услышал "звон" и, как всегда, догадался, откуда он и что означает.
Дойти до ресторана в одиночестве не удалось. Толпа нахальных прелестниц окружила и буквально стала рвать их на части, хорошо еще, наши аграши успели сцепиться локтями. Хахтияр, не понимающий обрушившегося на них щебета, дебильно улыбаясь, блаженствовал, похихикивая от щекотки. Махкат, извиваясь от ласковых и нескромных прикосновений, фальцетом прокричал ему:
- Выбирай, хватай какую-нибудь, а то замучают. Хахтияр выбрал двоих будь пять рук, выбрал бы пятерых. Выбранные красотки отшили остальных. В ресторан вошли уже компанией, впятером. Платили и заказывали, как и обещали, гехпери. (Хахтияр, когда узнал об этом, радостно возликовал зурдаганским халявщиком и этим привел в восторг гехпери, умилившихся его непосредственностью и восхитившихся его талантом подражателя.)
Махкат выбрал гехпери постарше - пышнотелую, круглолицую и черноволосую. Ее обильно украшенная драгоценностями перламутровая микрохламида прикрывала лишь самый минимум телес, делая их еще привлекательнее. Она была жеманна и ласкова.
Хахтияру достались две юные девицы, разодевшиеся хотя и не так богато и продуманно, как махкатовская, но тоже весьма и весьма интересно:
многослойные прозрачные платья ничего не скрывали, а лишь облагораживали содержимое белесой романтической дымкой. Их платья немного отличались фасоном, количеством разрезов и оттенками. От рослых милашек так и веяло молодым задором, пышущим здоровьем и беспардонным нахальством. Подруги были такими девахами, которые входят в горящую избу, берут быка за рога, а мужика за...
Обед в ресторане казался сказкой. Много музыки, навалом выпивки, вкусной еды, и рядом красивые гехпери, ухаживающие за ними и позволяющие себя трогать как угодно и к тому же еще платящие за это - чем не рай для киши? А вокруг еще целый театр красивых алчных женских лиц, следящих за их столиком и готовых в любой момент заменить оплошавших красоток, если те ненароком выпустят добычу из коготков.
Хахтияр разошелся, Махкат не успевал переводить через сенс-переводчик. Девицы беспрерывно смеялись и шалили ручками. Было хорошо! Кончилось тем, что их компания разделилась, хотя агращи и пытались ее сохранить, уговаривая девиц пойти именно к ним и там продолжить веселье.
Гехпери оказались покрепче аграшей. Перламутровая увела Махката к себе на четырнадцатый этаж, а перепившего и сошедшего с катушек Хахтияра, поющего песнь зурдаганского халкаша, милашки утащили на улицу и увезли к себе.
Глава 5
Говорить о переживаниях Махката не надо, все станет ясно, если сказать одно: Махкат потерял невинность. Два дня беспрерывной потери. Напрочь, вместе с романтическими иллюзиями. И, когда на третий день перламутровая стала одалживать Махката подругам, он сбежал.
Нет, нельзя сказать, что ему было плохо, совсем даже наоборот, но даже все хорошее должно иметь границы. Он был истощен, вконец унижен и опущен до положения бордель-киши.
Махкат сразу потерялся в громадном здании, почему-то очень пустом. Он заплутал, никак не мог найти нужный лифт и все время попадал всегда не туда. Наконец он решил подыматься к себе по лестничным переходам. Далеко он не убежал. Его перехватили и присвоили на тридцать первом этаже трое простенько одетых девиц, очень этому обрадовавшихся. Махкат понял, что не так часто к ним в руки попадают бесхозные туристы.
- Пусть замученный, пусть почти паразматик, но все-таки мужчина, радовались девицы. - А то, что жирный и волосатый, - мелочи. Зато какой здоровый! Обреем, посадим на диету с сексом - станешь как огурчик, - ободряли они его.
На тридцать пятом этаже на лестничной площадке они столкнулись с другим охотничьим прайдом: уже из пяти охотниц за туристами. В разыгравшемся сражении, естественно, задавив количеством, победу отпраздновал второй прайд, но уже на исходе сражения одна из девиц первого прайда, побитая и отброшенная в сторону, вытащила что-то вроде маленькой удлиненной лепешки, оказавшейся оружием, и стрельнула. Очередь из маленьких, чуть жужжащих молниеносных мушек поразила двух охотниц, и они свалились замертво. Зато третья, находившаяся за спиной одной из пораженных, успела выхватить какое-то свое оружие, похожее на миниатюрный длинноствольный пистолет с раструбом. Из пистолета вырвалась струя блеклого огня и коснулась бока девицы с лепешкой. Та ужасно заверещала и забилась в судорогах. Махкат почувствовал, как все до единого его волосы наэлектризовались и встали дыбом. Девица повела пистолетом в сторону двух других соперниц, и те поползли от нее, плача и умоляя не паразитизировать их. Рыдая и уговаривая, девчонки отползли достаточно далеко, вскочили и бросились вверх, прочь из-под дула паразитра.
Новые хозяйки подхватили Махката под руки и потащили обратно вниз, оставив валяться на площадке недвижные тела подруг и изредка сотрясающееся тело соперницы.
Махкат удивился:
- Куда вы? А как же ваши подруги? Его не слушали и продолжали тащить за собой.
- Наплевать, пусть гниют, да? - Он резко остановился и рывком освободил руки.
Этот мир, шикарный снаружи, был гадок изнутри. У них на родине даже самые последние негодяи выказывали скорбь и уважение к погибшим друзьям и соратникам.
- Пошли, пошли толстяк. - Идущая сзади гех-пери с паразитром толкнула Махката в спину, и он вынужденно запрыгал вниз по ступенькам. - Ты еще с ними познакомишься. Ничего с ними не сделается - очухаются и придут.
Махкат споткнулся и упал, больно пересчитав коленом несколько ступеней. Девицы засмеялись - ну и неуклюжий боров им попался.
"Все! Хватит издевательств!" - рассвирепев, Махкат перестал видеть в гехпери женщин и легко расшвырял их. Он успел вырвать паразитр из рук его владелицы и наиболее чувствительно вломил именно ей.
Повизжав, бабы разбежались. А Махкат еще долго блуждал по этажам, пока нашел свой номер, но почему-то больше к нему никто не приставал, хотя отдельные красотки и целые группки охотниц встречались. Наоборот, его чурались, от него шарахались и уступали ему дорогу. То ли всех пугал решительный взгляд и дикий вид, то ли отпугивал паразитр в его руке.
Хахтияра в номере не было, и по царившему вокруг порядку стало понятно, что он здесь и не появлялся после их выхода в люди. Зато на связоне скопилось три десятка сообщений и вызовов: два звонка без оставленной информации, пять вызовов от Матарана с категорическим требованием перезвонить ему или быть к следующему вызову на месте, два сообщения с предложением услуг гидов-телохранителей, пять сообщений сервисных служб ТуКУКа, остальное предложения различных благ вкупе с любовью и сексом от гехпери и клубов особ женского пола. Хахтияр не звонил.
У Махката хватило сил раздеться, ополоснуться и найти кровать. Последние силы ушли на то, чтобы с головой укрыться покрывалом. Проснулся он через четырнадцать часов. Во сне он убегал от глистов с лицами Матарана и братьев Биркули с женскими формами... Его догнали... Одна нога намертво застряла под грудой этих существ, и еще надвигался клубок такого же склизкого ужаса... Слава халлаху - проснулся.
Хахтияр укоризненно смотрел на него. Недовольный и какой-то странный. Шебултай, сидит на его ноге, как на своей, и на него же дуется! И как он пробрался в его клетку? Тут и для одного места мало, пусть убирается в свою. Махкат попробовал вытащить ногу из-под Хахтияра и не смог - она онемела.
- Ну, ты мастер спать, Махкат. Я уже два часа жду, когда ты проснешься. Пока ты тут отдыхал, я столько натерпелся, вспоминать противно. А ты спишь, паразит! - Хахтияр ожесточенно почесал себе грудь.
Махкат с изумлением сообразил, в чем заключается главная странность Хахтияра: он был снизу по самый нос начисто обрит. С Махката слетели остатки сна вместе с Хахтияром, которого он сбил с насиженного места свободной ногой.
- И ты тоже обижаешь Хахтияра. Теперь все могут обижать Хахтияра. Обижайте! Умру, кого тогда будете обижать? - Хахтияр присел на самый краешек кровати и горестно схватился за шею.
- Хахтияр, киши, что случилось? - Махкат, разминая ногу, присел рядом. - Где ты пропадал?
Хахтияр воспрял духом и затараторил, обрывая все попытки надолго себя прервать, - бедняга, наконец-то за несколько дней нашелся тот, кто мог его выслушать и понять.
Воспоминания пошли с момента, когда Хахтияр обнаружил себя совершенно голым на большой кровати в окружении подушек и трех веселых девиц, так же, как он, в чем мать родила. Как здесь оказался, что делал до этого, после ресторана, Хахтияр не помнил.
Ничегошеньки не помнил. Было обидно. Сильно обидно: даже неизвестно, как много приятных и интересных воспоминаний пропало!
Когда он, как культурный киши, оказавшийся на одной кровати с незнакомой красавицей, стал знакомиться с новенькой, это вызвало бурю восторга и смеха. Ему тут же показали жестами и позами, как он совсем недавно уже знакомился с новенькой. Новенькая, хохоча, фамильярно пощипывала с груди Хахтияра седые волосы. Когда девятый вал веселья прошел, девицы продолжили конкурс на самый длинный волос Хахтияра. Причем вырывание волос на голове считалось мошенничеством. Хахтияр стоически терпел. А что еще делать? Женщины, как дети, что ни найдут - попробуют, им обязательно надо во что-то играть. Он свои руки тоже не держал без дела, стал играть против них. В-ва! Конечно, проиграл. На них всех, вместе взятых, волос было в десять раз меньше, чем на нем.
Хахтияр со смаком рассказал, во что они еще играли вдвоем, втроем, вчетвером, с ним и без него. Пожаловался, что просил отвезти его обратно в ТуКУК на отдых, а они не отпустили. Наверное, целый год мужчин не видели. "Замучили, понимаешь! Даже спать не давали. Сами спали по очереди. Потом издеваться начали - в-ва! - пока спал, обрили. Сиволочи!! Все мои волосы поделили! Мне ничего не оставили".
Глаза Хахтияра наполнились влагой, едва он дошел в рассказе до момента, когда его начали беспредельно обижать. "Слушай, два дня совсем без отдыха делал с ними все, что хотели. Знаешь, сколько хотели!? Позволял прыгать, скакать на себе, как на ищщаке. Волосы разрешил драть с себя, как с курицы перья. Я с Баррсом такое не делал, что они со мной делали! И, в-ва! (Хахтияр издал рык зурда-ганского хулихама) - никакой благодарности!"
Издеваясь, гехпери намекали, что вся сила была в его растительности. Смеясь и целуя каждая свой шматок поделенных волос, они плевали в оставшиеся без волос укромные места Хахтияра, обижая поникшую мужскую честь. Устраивали соревнования. И, само собой, десяткой считался центр мишени.
"Махкат, у кого хочешь в Кельчули спроси, все скажут - Хахтияр настоящий киши, супермужчина. Все дехкане знают, все чобаны знают, даже моя собака Баррс знала! В округе все бордель-кысы от меня плакали, даже ХаляНеугомонный живот плакала. А здесь я плакал!! А гехи в меня плевали!" - Хахтияр завыл заунывным воем зурдаганской хандры.
Ночью Хахтияр сбежал. "Чуть-чуть придушил Юлу, чтобы не орала". На этом злоключения агра-ша не кончились. Снаружи была темень: на улицы (или крыши? он выбирался наверх) падал лишь слабенький свет звезд, вернее, какого-то подобия их, уж слишком равномерно правильно эти искры расположились на небосводе. И было поражающее безлюдье. Не у кого было узнать дорогу к родному культурно-увеселительному комплексу. За пять-шесть часов (а может, и больше) блужданий по дворам, дорогам, паркам, крышам Хахтияр столкнулся с людьми четыре раза. Вначале, через пару часов, он встретил одинокую гехпери. Она не понимала его. Он не понимал ее, но пошел за ней, куда повела. Вела к себе домой. Поняв это, Хахтияр сбежал. Затем он встретил четырех труполицых юлдуги -грабителей. Вначале он обрадовался - наконец попались киши, но, приглядевшись, струхнул, уж больно они походили безжизненными отекшими лицами на мертвецов. Им он тоже ничего не смог объяснить. Два юлдуга наставили на него малюсенькие игрушечные пистолеты, а два других медленно-медленно подошли и стали обыскивать.
Хахтияр повел себя, как настоящий киши: "Я им так дал! - летели быстрее, чем шли!" Игрушечные пистолеты с раструбами вдруг оказались настоящими, стреляющими пламенем. Первым предупреждающим выстрелом поразили правую руку. За Хахтияра уже думали ноги, и они побежали. Далеко не убежали, следующими выстрелами были поражены и они. Хахтияр провалился в боль.
"0-о-у-уу, - Хахтияр завизжал визгом нещадно избиваемой собаки. - ...Я теперь знаю, что такое настоящий ш-шок! Знаешь, глисты были бы лучше... В-ва-а-а! Махкат, как бы ты себя чувствовал, если бы с тебя сдирали кожу и при этом поливали соленым кипятком? В-ва-а-а...
У меня волосы с ума сошли от боли! Ты видишь - они в завитушках. Тогда прямые стали, как спицы! Торчком встали! Чуть вместе с кожей не убежали! И голову могли прихватить! Наверное, друг Другу помешали - запутались. Нет, хорошо, что я вовремя обезволосился: если бы на руках и ногах были волосы, точно, вместе с кожей убежали бы. Как подумаю, страшно становится. Представляешь, открываю глаза, и я как змея - волосатая кожа рядом лежит... Махкат, ты тоже обрейся. Обязательно. Хахтияр глупых советов не дает!"
Когда Хахтияр очнулся, грабителей рядом не было. Из вывернутых карманов исчезла разная мелочь. Хорошо, страховой браслет остался на предплечье, скорей всего, не смогли снять. Ноги и рука сильно ныли, как бывает после судорог, и плохо слушались. Сколько прошло времени, было непонятно. Мучился он, как показалось Хахтияру, не меньше часа, а вот сколько был в беспамятстве, сказать не мог.
Следующими встречными были две подруги. Чего хотел от них Хахтияр, они не понимали, а вот он хорошо понимал, чего хотели гехпери, - но этим был сыт по горло. Они долго брели за ним, пока не отстали.
Затем его нагнала парочка бордель-кысы с расцарапанными лицами и синяками под глазами, и, когда аграш послал их подальше весьма понятными жестами, они наставили на него раструб паразитра.
"На этом мои возражения кончились, и я пошел с юлдуги-кысы к ним домой. И хорошо, что пошел, хотя вначале сильно недовольный был. Думал, что за город такой - ночью видишь только одних грабителей и голодных, как суки, гехи. Хотя бы, пусть к несчастью, жандарм попался. Нет - встретил дохлых киши. Дохлые киши ограбили живого аграша. Наполовину убили! Опять встретил - хороших людей? Нет,- вооруженных маньяк-кысы, хорошо - не дохлых. Я уже думал: никогда больше хороших людей не увижу. Нет, ошибался. Слушай, хорошие эти гехпери оказались. Напоили, накормили, дали поспать и только потом стали приставать. В штаны лазили, но не грубо - уважительно! Не издевались - не-эрвы успокаивали".
Но, несмотря на хорошее к нему отношение, Хахтияр ничем не мог помочь пленившим его гехпери и сам мучился этим. Он паниковал, считая, что на него навели порчу ведьмы, от которых он сбежал, - их ядовитые плевки погубили в нем мужчину. А юлдуги-кысы смеялись над его отчаянием и, успокаивая, втолковывали: с ними и у паразматиков встает - есть такое средство.
-Особые условия:
а) Высокая агрессивность населения (VIII).
б) Повсеместное применение паразитарного оружия.
в) Пандемический охват населения паразитац-наркоманией, с сопутствующими ей вывертами общественных, межличностных и межполовых отношений.
Хахтияр не вытерпел и вставил веское замечание:
- Еще как выворачивает! И с таким кайфом выворачивает! Мне больше нравится бэнаша - и дешевая, и забористая. Во-о - выворачивает!
Махкат с опасливо-восхищенным любопытством слушал Хахтияра: ему так и не пришлось по-настоящему попробовать ни бэнашу, ни чиртижа, ни трусоина Матаран забил бы его, застань за этим.
- Все правильно, если я накурюсь, только тронь меня; любой личности выверт устрою! А если, вдобавок, я еще при деньгах, - Хахтияр сокрушенно мотнул головой, - так, правда, редко бывает, - у меня с Халей такие половые отношения, такие выверты! Она всегда потом прибавки - полдирхема требует: "Извращенец ты", - говорит.
Махкат уважительно слушал опытного приятеля - сам он еще никогда не прикасался к женщине. Хахтияр вальяжно хлопнул его по плечу:
- Махкат, че стоишь? Поехали дальше, только не надо детских пояснений, которые и так все знают. Давай находи, что там про их паразитское оружие сказано.
Махкат нашел:
"Одним из видов гуманного шок-оружия является паразитарное оружие. ...Паразитарное оружие одно из самых антигуманных и мучительных средств временного поражения".
(Хахтияр был возмущен: как гуманное может быть одновременно антигуманным?! Кинжал всегда кинжал! Потом подумал и смягчился - ну разве только совсем сильно тупой кинжал, которым не зарезать...)
"Паразитарное оружие предназначено для применения против биологических объектов (Широта применения... исключения...).
Поражающее действие паразитарного оружия (ПО) основано на принципе ударного взаимодействия высокоэнергетической паразитной биоплазмы и организма. При взаимодействии у биоплазмы нарушается механизм саморегулирования, и она, впиваясь в тело, разряжается хаотичными выплесками биотоков и биоизлучений, которые, пронзая организм, вызывают волны боли и раздражения, с вкраплениями колючего наслаждения, спазмы и судороги мышц, хаос клубка бессмысленных, большей частью отрицательных эмоций, затмевающих сознание.
ПО делится на:
ПАРАЗИТРЫ - легкое оружие (ближнего и среднего радиуса действия).
ПАРАЗМАТРЫ - среднее оружие (среднего и дальнего радиуса действия).
ПАРАЗЕРЫ - тяжелое оружие (среднего, дальнего и сверхдальнего действия).
Неосторожность или несоблюдение правил в обращении с ПО может вызвать быстрый смертельный исход с частичным или полным разложением организма, против которого оно было направлено..."
Наши туристы поняли не все и не совсем так. Глаза догадливого Хахтияра заполнились паникой и ужасом.
- Очень плохо, Махкат, мне не нравится это полное и быстрое разложение. Я теперь, кажется, начинаю понимать, почему хозяин не поехал с нами. Когда хяким лечил меня от глистов, он их по-научному называл паразитами. Если биоплазма это та-а-ки-ие, подумай: полное и быстрое разложение, кру-у-ты-ые глисты, то это такой ш-шо-ок! Лучше наба-данга от стада ищщаков... В-ва-а! Как мы будем гни-ить! В-ва-а-а...
Махкат, с самого начала недоумевавший - почему это Матаран не едет в Зарабадж? Зачем передоверил им все дела? - и сразу заподозривший большой подвох, мгновенно поверил Хахтияру. А поверив и представив последствия предстоящей встречи с биоплазмой, он почти пережил это, впав в шок еще до "знакомства" с гуманным оружием.
У Махката закатились глаза, отпал подбородок, ослабло тело, и, с ужасом на лице, он мешком стал сползать с кресла.
Хахтияр щедрыми пощечинами привел его в себя. Весь бледный, Махкат, сидя на полу, судорожно нашел платок и промокнул обильно выступивший пот.
- Ш-шо-ок, да? Надеюсь, ты не побежишь, как Харам, разбираться с биоплазмой?
Махкат не ответил, ловя открытым ртом воздух и учащенно дыша. Немного подождав, пока Махкат усядется, Хахтияр стал оправдываться:
- Совсем забыл, что ты городской, впечатлительный, зря рассказал о своей догадке. Ведь я и ошибиться могу. Давай спросим нашего друга Терона, что за паразит такой эта биоплазма.
Терон находился в кабине ручного управления самолетом. Самолет потому и назывался самолетом, что летал сам, ведомый автопилотом, и Терон ошивался здесь лишь потому, что вторым местом, где можно было бы спрятаться от назойливых туристов, был багажный отсек.
Но и здесь его достали!
Достал Хахтияр. С сенс-переводчиком на шее, с криво пришлепанными на гортани сенс-датчиками и глубоко забитой в ухо звукогорошиной и оттого очень важный, Хахтияр вновь дружески прилип к Терону. (Махкат приходил в себя после соединения в своем воображении картин огитюшивания, набаданги стадом ищщаков и обратной набаданги из всех отверстий бесчисленным количеством толстых глистов-биоплазмы.)
- Терон-ага, объясни, пожалуйста, что за паразит такой биоплазма? Большой глиста, червяк?
- Деревня! Паразитная биоплазма - это то, чем стреляет паразитр, что-то вроде кляксы огня. - Он подумал. - Только она многоцветная и даже на расстоянии жжет или скорее кусает... нет, колет... Короче - это надо самому почувствовать. Хотя не советую, приятного мало.
Хахтияр отходил с двояким чувством: с одной стороны - с облегчением, с другой - с новыми догадками. Он решил не делиться ими с Махкатом: слабоват духом, городской, некрепкий.
Хахтияр лишь "порадовал" Махката, сообщив, что паразитры стреляют не глистами, а кусающимся огнем.
С полчаса приятели отдыхали душой, взирая на однообразный пейзаж, проплывающий под самолетом, а затем вернулись к "Пособию для туристов". И вот что еще полезного выудили из него:
"В районах активного и военного применения ПО туристам рекомендуется носить ЗАЩИТНЫЕ ДОСПЕХИ - ЗД/ПО (...марки и характеристики защитных доспехов).
ЗД/ПО изготовляются только для конкретных лиц, по их сугубо индивидуальным меркам. Несоответствие размеров приведет к тому, что доспехи будут сковывать, мешать и защищать с меньшей эффективностью. Полнеть и худеть владельцам ЗД не рекомендуется.
ЗД/ПО многократно ослабляет негативное воздействие потока паразитарных биотоков и биоизлучения, частично экранируя и аккумулируя биоэнергию разряжающейся паразитной биоплазмы.
Слабый выстрел паразитра ощущается лишь как мурашки по телу; средний как щекотка или, в худшем случае, чесотка; сильный выстрел (в упор, с полной разрядкой конденсаторов) выбивает из строя, но ненадолго.
Под мощные выстрелы паразматров и, тем более, паразеров попадать не рекомендуется, но и в этом случае ЗД/ПО спасает от гибели".
Махкат и Хахтияр обменялись взглядами: Матаран не позволит заказать сразу два костюма - почему все тебе и тебе? - я в твой не влезу.
Хахтияр обреченно вздохнул и, соглашаясь, отвел взгляд.
Глава 4
Мобиль поехал, набирая скорость и увозя двух отушзтанцев, которых Терон с облегчением сдал с рук на руки представителю ТуКУКа (Туристический Культурно-Увеселительный Комплекс) и тут же забыл о них. Махкат и Хахтияр с завистью наблюдали, как на Тероне со счастливым визгом повисли сразу две гехпери (а может, и бордель-кысы - уж очень бесстыдно они себя вели). Мобиль въехал в переходный туннель между юго-восточным аэропортом и городом, и завидная картина чужого счастья осталось позади.
Город взбудоражил и изумил отушзтанцев невероятной, невиданной архитектурой. Широкие проспекты со стоэтажными зданиями сменялись улицами-туннелями не более трех-четырех метров высотой; проспекты-сады сменяли проспекты-ущелья, улицы втекали в дома, и дома становились улицами; проносились мимо сады невиданных растений и парки из одних скульптур; но больше всего взволновали горожане, вернее, горожанки. На улицах города, казалось, были только они - красивые, смело одетые и развязные (в Тюлькили, попробуй они такими появиться на людях, их закидали бы камнями или сразу же уволокли в бордели).
Ту КУК восхитил своими размерами, внутренней роскошью и просто диким количеством сногсшибательно красивых гехпери. Отушзтанцы не промелькнули незамеченными. Они удостоились внимания. Благосклонного внимания - ошибиться было невозможно!
Махката и Хахтияра поселили на сорок четвертом этаже в прекрасный двухкомнатный номер с большим холлом и шикарной ванной. Махкат отметил, что такой роскоши нету даже у Матарана дома в Гурдили.
Прощаясь, провожатый от КуТУКа посоветовал им не выходить одним, а нанять гида, тем более, - он подмигнул, - частный, неофициальный гид-телохранитель обойдется раз в пять дешевле. Он оставил карточку с именами и номерами связонов нескольких подобных гидов.
- Где будем обедать, Хахтияр? У нас, здесь на кухне или пойдем в ресторан?
Хахтияр так посмотрел на Махката, что тому стало стыдно.
- Махкат, ты аграш (гордое самоназвание граждан Аграшвана, в прямом переводе: решительные люди, способные на все) или нет?! У нас в ауле даже женщины знают: жадность до добра не доводит. Идем в ресторан!
Шикарные недра ТуКУКа потрясли тюлькилинцев, которые, как и подавляющее большинство жителей провинции Аграшван, никогда ранее не выезжали за ее пределы. Богатство интерьера, картины и мозаика, впечатляющие голограпанно, широкие пышные дороги ковров и зеркала - снова и снова зеркала. В них, на фоне всей этой роскоши, длинноволосые бородато-усатые тюлькилинцы выглядели дико, а их сине-зеленые хламиды - убого. В громадном лифте, благо он был пустой, Хахтияр и Махкат поспешно причесались, но от этого их внешность не очень окультурилась, лишь усы и бороды стали пышнее, а волосы менее растрепанными.
Холл седьмого этажа, где находились рестораны и танц-бары, встретил их многолюдьем и разноголосьем отовсюду слетающейся музыки, переплетающейся здесь в веселую какофонию, обещающую праздник и всевозможные удовольствия. Вокруг было столько красивых гехпери и так мало мужчин, что поначалу Махмат и Хахтияр оторопело остановились в растерянности, глядя на разноцветное море красоток.
Киши всегда должны быть киши и в любых обстоятельствах вести себя достойно! Собравшись с силами, одеревеневшие аграши плечом к плечу направились к входу ближайшего ресторана сквозь волнующее до кончиков ногтей собрание прелестных созданий. Гурии их заметили.
- Туристы... туристы... лохматенькие... страшные... новенькие... туристы... свеженькие... свободные... - понеслась во все стороны новость.
Махката услышал и понял (сенс-переводчик был на нем). Хахтияр услышал "звон" и, как всегда, догадался, откуда он и что означает.
Дойти до ресторана в одиночестве не удалось. Толпа нахальных прелестниц окружила и буквально стала рвать их на части, хорошо еще, наши аграши успели сцепиться локтями. Хахтияр, не понимающий обрушившегося на них щебета, дебильно улыбаясь, блаженствовал, похихикивая от щекотки. Махкат, извиваясь от ласковых и нескромных прикосновений, фальцетом прокричал ему:
- Выбирай, хватай какую-нибудь, а то замучают. Хахтияр выбрал двоих будь пять рук, выбрал бы пятерых. Выбранные красотки отшили остальных. В ресторан вошли уже компанией, впятером. Платили и заказывали, как и обещали, гехпери. (Хахтияр, когда узнал об этом, радостно возликовал зурдаганским халявщиком и этим привел в восторг гехпери, умилившихся его непосредственностью и восхитившихся его талантом подражателя.)
Махкат выбрал гехпери постарше - пышнотелую, круглолицую и черноволосую. Ее обильно украшенная драгоценностями перламутровая микрохламида прикрывала лишь самый минимум телес, делая их еще привлекательнее. Она была жеманна и ласкова.
Хахтияру достались две юные девицы, разодевшиеся хотя и не так богато и продуманно, как махкатовская, но тоже весьма и весьма интересно:
многослойные прозрачные платья ничего не скрывали, а лишь облагораживали содержимое белесой романтической дымкой. Их платья немного отличались фасоном, количеством разрезов и оттенками. От рослых милашек так и веяло молодым задором, пышущим здоровьем и беспардонным нахальством. Подруги были такими девахами, которые входят в горящую избу, берут быка за рога, а мужика за...
Обед в ресторане казался сказкой. Много музыки, навалом выпивки, вкусной еды, и рядом красивые гехпери, ухаживающие за ними и позволяющие себя трогать как угодно и к тому же еще платящие за это - чем не рай для киши? А вокруг еще целый театр красивых алчных женских лиц, следящих за их столиком и готовых в любой момент заменить оплошавших красоток, если те ненароком выпустят добычу из коготков.
Хахтияр разошелся, Махкат не успевал переводить через сенс-переводчик. Девицы беспрерывно смеялись и шалили ручками. Было хорошо! Кончилось тем, что их компания разделилась, хотя агращи и пытались ее сохранить, уговаривая девиц пойти именно к ним и там продолжить веселье.
Гехпери оказались покрепче аграшей. Перламутровая увела Махката к себе на четырнадцатый этаж, а перепившего и сошедшего с катушек Хахтияра, поющего песнь зурдаганского халкаша, милашки утащили на улицу и увезли к себе.
Глава 5
Говорить о переживаниях Махката не надо, все станет ясно, если сказать одно: Махкат потерял невинность. Два дня беспрерывной потери. Напрочь, вместе с романтическими иллюзиями. И, когда на третий день перламутровая стала одалживать Махката подругам, он сбежал.
Нет, нельзя сказать, что ему было плохо, совсем даже наоборот, но даже все хорошее должно иметь границы. Он был истощен, вконец унижен и опущен до положения бордель-киши.
Махкат сразу потерялся в громадном здании, почему-то очень пустом. Он заплутал, никак не мог найти нужный лифт и все время попадал всегда не туда. Наконец он решил подыматься к себе по лестничным переходам. Далеко он не убежал. Его перехватили и присвоили на тридцать первом этаже трое простенько одетых девиц, очень этому обрадовавшихся. Махкат понял, что не так часто к ним в руки попадают бесхозные туристы.
- Пусть замученный, пусть почти паразматик, но все-таки мужчина, радовались девицы. - А то, что жирный и волосатый, - мелочи. Зато какой здоровый! Обреем, посадим на диету с сексом - станешь как огурчик, - ободряли они его.
На тридцать пятом этаже на лестничной площадке они столкнулись с другим охотничьим прайдом: уже из пяти охотниц за туристами. В разыгравшемся сражении, естественно, задавив количеством, победу отпраздновал второй прайд, но уже на исходе сражения одна из девиц первого прайда, побитая и отброшенная в сторону, вытащила что-то вроде маленькой удлиненной лепешки, оказавшейся оружием, и стрельнула. Очередь из маленьких, чуть жужжащих молниеносных мушек поразила двух охотниц, и они свалились замертво. Зато третья, находившаяся за спиной одной из пораженных, успела выхватить какое-то свое оружие, похожее на миниатюрный длинноствольный пистолет с раструбом. Из пистолета вырвалась струя блеклого огня и коснулась бока девицы с лепешкой. Та ужасно заверещала и забилась в судорогах. Махкат почувствовал, как все до единого его волосы наэлектризовались и встали дыбом. Девица повела пистолетом в сторону двух других соперниц, и те поползли от нее, плача и умоляя не паразитизировать их. Рыдая и уговаривая, девчонки отползли достаточно далеко, вскочили и бросились вверх, прочь из-под дула паразитра.
Новые хозяйки подхватили Махката под руки и потащили обратно вниз, оставив валяться на площадке недвижные тела подруг и изредка сотрясающееся тело соперницы.
Махкат удивился:
- Куда вы? А как же ваши подруги? Его не слушали и продолжали тащить за собой.
- Наплевать, пусть гниют, да? - Он резко остановился и рывком освободил руки.
Этот мир, шикарный снаружи, был гадок изнутри. У них на родине даже самые последние негодяи выказывали скорбь и уважение к погибшим друзьям и соратникам.
- Пошли, пошли толстяк. - Идущая сзади гех-пери с паразитром толкнула Махката в спину, и он вынужденно запрыгал вниз по ступенькам. - Ты еще с ними познакомишься. Ничего с ними не сделается - очухаются и придут.
Махкат споткнулся и упал, больно пересчитав коленом несколько ступеней. Девицы засмеялись - ну и неуклюжий боров им попался.
"Все! Хватит издевательств!" - рассвирепев, Махкат перестал видеть в гехпери женщин и легко расшвырял их. Он успел вырвать паразитр из рук его владелицы и наиболее чувствительно вломил именно ей.
Повизжав, бабы разбежались. А Махкат еще долго блуждал по этажам, пока нашел свой номер, но почему-то больше к нему никто не приставал, хотя отдельные красотки и целые группки охотниц встречались. Наоборот, его чурались, от него шарахались и уступали ему дорогу. То ли всех пугал решительный взгляд и дикий вид, то ли отпугивал паразитр в его руке.
Хахтияра в номере не было, и по царившему вокруг порядку стало понятно, что он здесь и не появлялся после их выхода в люди. Зато на связоне скопилось три десятка сообщений и вызовов: два звонка без оставленной информации, пять вызовов от Матарана с категорическим требованием перезвонить ему или быть к следующему вызову на месте, два сообщения с предложением услуг гидов-телохранителей, пять сообщений сервисных служб ТуКУКа, остальное предложения различных благ вкупе с любовью и сексом от гехпери и клубов особ женского пола. Хахтияр не звонил.
У Махката хватило сил раздеться, ополоснуться и найти кровать. Последние силы ушли на то, чтобы с головой укрыться покрывалом. Проснулся он через четырнадцать часов. Во сне он убегал от глистов с лицами Матарана и братьев Биркули с женскими формами... Его догнали... Одна нога намертво застряла под грудой этих существ, и еще надвигался клубок такого же склизкого ужаса... Слава халлаху - проснулся.
Хахтияр укоризненно смотрел на него. Недовольный и какой-то странный. Шебултай, сидит на его ноге, как на своей, и на него же дуется! И как он пробрался в его клетку? Тут и для одного места мало, пусть убирается в свою. Махкат попробовал вытащить ногу из-под Хахтияра и не смог - она онемела.
- Ну, ты мастер спать, Махкат. Я уже два часа жду, когда ты проснешься. Пока ты тут отдыхал, я столько натерпелся, вспоминать противно. А ты спишь, паразит! - Хахтияр ожесточенно почесал себе грудь.
Махкат с изумлением сообразил, в чем заключается главная странность Хахтияра: он был снизу по самый нос начисто обрит. С Махката слетели остатки сна вместе с Хахтияром, которого он сбил с насиженного места свободной ногой.
- И ты тоже обижаешь Хахтияра. Теперь все могут обижать Хахтияра. Обижайте! Умру, кого тогда будете обижать? - Хахтияр присел на самый краешек кровати и горестно схватился за шею.
- Хахтияр, киши, что случилось? - Махкат, разминая ногу, присел рядом. - Где ты пропадал?
Хахтияр воспрял духом и затараторил, обрывая все попытки надолго себя прервать, - бедняга, наконец-то за несколько дней нашелся тот, кто мог его выслушать и понять.
Воспоминания пошли с момента, когда Хахтияр обнаружил себя совершенно голым на большой кровати в окружении подушек и трех веселых девиц, так же, как он, в чем мать родила. Как здесь оказался, что делал до этого, после ресторана, Хахтияр не помнил.
Ничегошеньки не помнил. Было обидно. Сильно обидно: даже неизвестно, как много приятных и интересных воспоминаний пропало!
Когда он, как культурный киши, оказавшийся на одной кровати с незнакомой красавицей, стал знакомиться с новенькой, это вызвало бурю восторга и смеха. Ему тут же показали жестами и позами, как он совсем недавно уже знакомился с новенькой. Новенькая, хохоча, фамильярно пощипывала с груди Хахтияра седые волосы. Когда девятый вал веселья прошел, девицы продолжили конкурс на самый длинный волос Хахтияра. Причем вырывание волос на голове считалось мошенничеством. Хахтияр стоически терпел. А что еще делать? Женщины, как дети, что ни найдут - попробуют, им обязательно надо во что-то играть. Он свои руки тоже не держал без дела, стал играть против них. В-ва! Конечно, проиграл. На них всех, вместе взятых, волос было в десять раз меньше, чем на нем.
Хахтияр со смаком рассказал, во что они еще играли вдвоем, втроем, вчетвером, с ним и без него. Пожаловался, что просил отвезти его обратно в ТуКУК на отдых, а они не отпустили. Наверное, целый год мужчин не видели. "Замучили, понимаешь! Даже спать не давали. Сами спали по очереди. Потом издеваться начали - в-ва! - пока спал, обрили. Сиволочи!! Все мои волосы поделили! Мне ничего не оставили".
Глаза Хахтияра наполнились влагой, едва он дошел в рассказе до момента, когда его начали беспредельно обижать. "Слушай, два дня совсем без отдыха делал с ними все, что хотели. Знаешь, сколько хотели!? Позволял прыгать, скакать на себе, как на ищщаке. Волосы разрешил драть с себя, как с курицы перья. Я с Баррсом такое не делал, что они со мной делали! И, в-ва! (Хахтияр издал рык зурда-ганского хулихама) - никакой благодарности!"
Издеваясь, гехпери намекали, что вся сила была в его растительности. Смеясь и целуя каждая свой шматок поделенных волос, они плевали в оставшиеся без волос укромные места Хахтияра, обижая поникшую мужскую честь. Устраивали соревнования. И, само собой, десяткой считался центр мишени.
"Махкат, у кого хочешь в Кельчули спроси, все скажут - Хахтияр настоящий киши, супермужчина. Все дехкане знают, все чобаны знают, даже моя собака Баррс знала! В округе все бордель-кысы от меня плакали, даже ХаляНеугомонный живот плакала. А здесь я плакал!! А гехи в меня плевали!" - Хахтияр завыл заунывным воем зурдаганской хандры.
Ночью Хахтияр сбежал. "Чуть-чуть придушил Юлу, чтобы не орала". На этом злоключения агра-ша не кончились. Снаружи была темень: на улицы (или крыши? он выбирался наверх) падал лишь слабенький свет звезд, вернее, какого-то подобия их, уж слишком равномерно правильно эти искры расположились на небосводе. И было поражающее безлюдье. Не у кого было узнать дорогу к родному культурно-увеселительному комплексу. За пять-шесть часов (а может, и больше) блужданий по дворам, дорогам, паркам, крышам Хахтияр столкнулся с людьми четыре раза. Вначале, через пару часов, он встретил одинокую гехпери. Она не понимала его. Он не понимал ее, но пошел за ней, куда повела. Вела к себе домой. Поняв это, Хахтияр сбежал. Затем он встретил четырех труполицых юлдуги -грабителей. Вначале он обрадовался - наконец попались киши, но, приглядевшись, струхнул, уж больно они походили безжизненными отекшими лицами на мертвецов. Им он тоже ничего не смог объяснить. Два юлдуга наставили на него малюсенькие игрушечные пистолеты, а два других медленно-медленно подошли и стали обыскивать.
Хахтияр повел себя, как настоящий киши: "Я им так дал! - летели быстрее, чем шли!" Игрушечные пистолеты с раструбами вдруг оказались настоящими, стреляющими пламенем. Первым предупреждающим выстрелом поразили правую руку. За Хахтияра уже думали ноги, и они побежали. Далеко не убежали, следующими выстрелами были поражены и они. Хахтияр провалился в боль.
"0-о-у-уу, - Хахтияр завизжал визгом нещадно избиваемой собаки. - ...Я теперь знаю, что такое настоящий ш-шок! Знаешь, глисты были бы лучше... В-ва-а-а! Махкат, как бы ты себя чувствовал, если бы с тебя сдирали кожу и при этом поливали соленым кипятком? В-ва-а-а...
У меня волосы с ума сошли от боли! Ты видишь - они в завитушках. Тогда прямые стали, как спицы! Торчком встали! Чуть вместе с кожей не убежали! И голову могли прихватить! Наверное, друг Другу помешали - запутались. Нет, хорошо, что я вовремя обезволосился: если бы на руках и ногах были волосы, точно, вместе с кожей убежали бы. Как подумаю, страшно становится. Представляешь, открываю глаза, и я как змея - волосатая кожа рядом лежит... Махкат, ты тоже обрейся. Обязательно. Хахтияр глупых советов не дает!"
Когда Хахтияр очнулся, грабителей рядом не было. Из вывернутых карманов исчезла разная мелочь. Хорошо, страховой браслет остался на предплечье, скорей всего, не смогли снять. Ноги и рука сильно ныли, как бывает после судорог, и плохо слушались. Сколько прошло времени, было непонятно. Мучился он, как показалось Хахтияру, не меньше часа, а вот сколько был в беспамятстве, сказать не мог.
Следующими встречными были две подруги. Чего хотел от них Хахтияр, они не понимали, а вот он хорошо понимал, чего хотели гехпери, - но этим был сыт по горло. Они долго брели за ним, пока не отстали.
Затем его нагнала парочка бордель-кысы с расцарапанными лицами и синяками под глазами, и, когда аграш послал их подальше весьма понятными жестами, они наставили на него раструб паразитра.
"На этом мои возражения кончились, и я пошел с юлдуги-кысы к ним домой. И хорошо, что пошел, хотя вначале сильно недовольный был. Думал, что за город такой - ночью видишь только одних грабителей и голодных, как суки, гехи. Хотя бы, пусть к несчастью, жандарм попался. Нет - встретил дохлых киши. Дохлые киши ограбили живого аграша. Наполовину убили! Опять встретил - хороших людей? Нет,- вооруженных маньяк-кысы, хорошо - не дохлых. Я уже думал: никогда больше хороших людей не увижу. Нет, ошибался. Слушай, хорошие эти гехпери оказались. Напоили, накормили, дали поспать и только потом стали приставать. В штаны лазили, но не грубо - уважительно! Не издевались - не-эрвы успокаивали".
Но, несмотря на хорошее к нему отношение, Хахтияр ничем не мог помочь пленившим его гехпери и сам мучился этим. Он паниковал, считая, что на него навели порчу ведьмы, от которых он сбежал, - их ядовитые плевки погубили в нем мужчину. А юлдуги-кысы смеялись над его отчаянием и, успокаивая, втолковывали: с ними и у паразматиков встает - есть такое средство.