Касслер Клайв. Атлантида

   – Остроумное решение, – одобрил Питт, – только я бы на твоем месте запустил метеозонд с подвешенным магнитометром.
   – Тоже неплохая идея, – рассмеялся Гилспи. – Мы придумали еще несколько вариантов пеленгации, однако все они сопряжены с техническими сложностями и довольно трудоемки. Но теперь, когда ты с нами, я очень надеюсь, что многое вскоре разъяснится.
   В голове у Питта внезапно вспыхнул и запульсировал тревожный сигнал такой интенсивности, что поневоле вспомнился Стивен Кинг. Поначалу мысль о связи между убийцами Четвертой империи и старой субмариной времен Второй мировой показалась ему чистой воды абсурдом. С другой стороны, во всей безумной круговерти совершенно невероятных событий, в центре которой он очутился, тоже вроде бы не усматривалось ни крупицы здравого смысла.
   – Вот что, Дэн, – отрывисто заговорил Питт. – Немедленно извести адмирала и добавь, что нам может срочно понадобиться поддержка.
   – Может, подергаем за усы эту подводную тварь? – предложил Гилспи. – Сдвоим след и поиграем в кошки-мышки? Питт с сожалением покачал головой:
   – Боюсь, друг мой, что гоняться за призраками прошлого пока не время. Наша первоочередная задача – найти «Мадрас».
   – Ты имеешь в виду тот парусник?
   Питт кивнул:
   – Торгово-транспортное судно Ост-Индской компании, пропавшее в 1779 году.
   – И ты всерьез надеешься, что он до сих пор торчит во льдах где-то на этом побережье? – с сомнением в голосе протянул Гилспи.
   – Надеюсь, – коротко ответил Питт.
   – Что же такого ценного для НУМА может найтись на борту «индиамэна» восемнадцатого столетия?
   – Ответы на древние загадки.
   Капитан «Полярной бури» не стал выяснять подробности, хотя его и разбирало вполне законное любопытство. Но если старина Дирк не посчитал нужным открыть большего, значит, у него есть на то веские основания. Питту Гилспи доверял безоговорочно, поэтому решил заниматься только своими капитанскими делами и безропотно выполнять приказы начальства – до тех пор, разумеется, пока это не угрожает безопасности вверенного ему судна и экипажа.
   – Как близко к берегу я должен подогнать ледокол? Питт достал из кармана листок бумаги:
   – Идеальный вариант, если ты выведешь «Полярную бурю» вот в эту точку.
   Гилспи прочел цифры координат и надолго задумался.
   – Давненько не ходил я по счислению, но для тебя постараюсь сделать все, что смогу.
   – Давай постарайся, а то совсем разбаловались. Привыкли ко всяким инерциальным системам, вроде Лорана и спутниковой навигации. Скоро, того гляди, такой приборчик изобретут, который будет указывать, где находится ближайший рулон туалетной бумаги и сколько до него дюймов.
   – Могу я спросить, откуда ты взял эти координаты?
   – Из судового журнала «Паловерде», китобоя из Сан-Франциско, команда которого обнаружила вмерзший в лед «Мадрас». Правда, случилось это давным-давно, и я не могу поручиться за их точность.
   – Я бы поручился, – со вздохом признался Гилспи. – Более того, готов поспорить, что шкипер китобоя запросто вывел бы свое судно на десятицентовую монетку. Ну а мне придется поднатужиться, чтобы хоть в четвертак угодить.

* * *

   «Полярная буря» развернулась форштевнем в сторону береговой линии и начала проламываться сквозь лед, как громила-нападающий через линию защитников. Первая миля далась без особых трудов – толщина ледяного поля не превышала одного фута, но по мере приближения к берегу быстро нарастала, достигая местами трех-четырех футов. Приходилось останавливаться, сдавать назад и опять с ходу врезаться стальным тараном в неподатливую твердь. После каждого такого удара льды неохотно расходились, образуя узкую трещину футов пятидесяти длиной. Потом снова смыкались, мешая продвижению судна. Процедура повторялась раз за разом, но каждый пройденный ярд требовал огромных усилий.
   Гилспи за ледорубкой не наблюдал, будучи занят более важным делом: он сидел во вращающемся кресле, не отрываясь от экрана эхолота, непрерывно посылающего сигналы ко дну моря. Отраженные от грунта волны возвращались, и на мониторе автоматически высвечивалось расстояние в футах от киля до дна. Эти воды никто еще не исследовал, и глубины на навигационных картах отсутствовали.
   Питт стоял чуть поодаль, глядя в позаимствованный у капитана бинокль, снабженный светофильтрами, чтобы солнечные лучи, отражаясь от ледяной поверхности, не слепили глаза. Торосы у самого берега громоздились на двести футов в высоту, постепенно переходя в обширное плато. Он уделял особое внимание основанию ледовой стены, пытаясь обнаружить какие-нибудь следы «Мадраса». Но никаких утешительных признаков вроде торчащей изо льда кормы или хотя бы кончиков мачт над торосами не просматривалось.
   – Мистер Питт?
   Обернувшись на голос, Дирк очутился лицом к лицу с невысоким, но плотным и кряжистым мужчиной лет сорока. Мощное телосложение резко контрастировало с розовой и невинной, как у херувима, физиономией, искрящимися добродушным лукавством зелеными глазами и широким ртом, растянувшимся в приветливой улыбке. Протянутая" рука незнакомца оказалась маленькой, изящной и нежной, как у девушки или ребенка, поэтому железная крепость рукопожатия стала неожиданностью для Питта.
   – К вашим услугам, – коротко наклонил он голову и поинтересовался в свою очередь: – С кем имею честь?
   – Эд Нортроп, гляциолог и начальник научной части экспедиции. Много слышал о вас, но не имел удовольствия лицезреть, так сказать, живьем.
   – Рад познакомиться, доктор Нортроп. Я тоже кое-что о вас слышал. От адмирала Сэндекера.
   – Сильно сомневаюсь, что адмирал сыпал комплиментами в мой адрес, – криво усмехнулся ученый.
   – По правде говоря, он так и не простил вам того случая в Беринговом море, когда вы набили его унты колотым льдом.
   – Ну до чего же злопамятный тип! – восхитился Нортроп. – Каюсь, было такое дело. Пятнадцать лет прошло, а у Джима до сих пор на меня зуб!
   – Давно вы занимаетесь полярными исследованиями?
   – Да уж лет восемнадцать мотаюсь между Арктикой и Антарктикой, изучая морские льды. Кстати, я ведь не просто так к вам подошел. Предлагаю свою кандидатуру на роль напарника в вашей вылазке на материк.
   – Не сочтите меня неблагодарным, доктор, но я предпочел бы отправиться один.
   Нортроп рассеянно кивнул и сложил обе ручки на изрядно выпирающем животике:
   – Понимаю вашу позицию, но рискну предположить, что вам отнюдь не помешает иметь под рукой специалиста, умеющего «читать лед». К тому же я гораздо выносливее, чем кажусь с виду.
   – У вас сильная аргументация, доктор, – одобрительно кивнул Питт. – Хорошо, я подумаю.
   – Глубина понижается, – объявил Гилспи и рявкнул в микрофон: – Стоп машина! Все, приехали, – добавил он, переведя взгляд на Питта. – Те самые широта и долгота, что ты заказывал.
   – Спасибо, Дэн, отличная работа. Это координаты места, где «Паловерде» угодил в ледовый плен антарктической зимой 1858 года.
   Нортроп выглянул в иллюминатор мостика. За бортом ледокола во все стороны до горизонта простиралась бескрайняя ледяная пустыня.
   – До берега осталось всего две мили. Небольшая разминка на свежем воздухе пойдет нам только на пользу. Заодно и аппетит нагуляем.
   – А парочки снегоходов на борту случайно не завалялось?
   – К сожалению, нашей научной программой не предусмотрено удаляться от судна далее чем на сотню ярдов. Вот начальство и решило не перегружать смету подобными излишествами.
   – И какая же температура, по вашему мнению, соответствует понятию «свежий воздух»?
   – Градусов двадцать – двадцать пять ниже нуля по Цельсию. Относительно теплая погода для здешних мест.
   – Щедрая у вас душа, доктор, – усмехнулся Питт. – Но и ждать я тоже не могу.
   – Считайте, что вам еще повезло. Сейчас осень. Весной тут значительно холоднее.
   – Я вообще-то предпочитаю тропики. Теплые пассаты, ласковое солнышко и красивые девушки-азиатки в саронгах, грациозно танцующие под звуки тамтамов на закате дня.
   Взгляд его внезапно упал на красивую девушку азиатской наружности, направляющуюся к нему грациозной походкой.
   – Да вы прямо настоящий поэт, – заметила она, блеснув ослепительной белозубой улыбкой.
   – Таким уж я уродился, – скромно потупившись, признался Питт.
   – Мне сказали, что вы тот самый Дирк Питт. Я не ошибаюсь?
   – Надеюсь, что нет, – усмехнулся тот, демонстрируя столь же безупречную работу дантиста. – А вы, очевидно, Эви Тан. Дэн упоминал, что вы делаете серию репортажей об экспедиции.
   – Я прочла целую кучу материалов о ваших... исследованиях, мистер Питт. Могу я рассчитывать на интервью? Когда вы вернетесь из вашей вылазки на берег, разумеется?
   Питт автоматически бросил укоризненный взгляд на Гилспи, но капитан только покачал головой и развел руками:
   – Клянусь, никому ни слова не говорил!
   – С удовольствием побеседую с вами, мисс Тан, как только освобожусь, – сказал Питт, – но предупреждаю заранее: суть нашего проекта не для печати.
   – Неужели НУМА работает на военных? – невинным голосом спросила она.
   Реакция Питта на столь неуклюжую попытку зондажа была мгновенной:
   – Никакого отношения к Министерству обороны, равно как к золотому грузу испанских галеонов или поискам снежного человека, мое задание не имеет. На самом деле оно настолько обыденное, что едва ли заинтересует уважающего себя журналиста. – Он обернулся к капитану: – Похоже, Дэн, мы все же сбросили с хвоста ту субмарину у кромки припая.
   – Либо сбросили, – пожал тот плечами, – либо она следует за нами подо льдом.
   – Все готово, сэр, – почтительно обратился к Питту первый помощник Буши.
   – Уже иду.
   Матросы спустили трап и перенесли на лед трое саней. На одних стоял покрытый брезентом ящик с инструментами для резки льда. Двое других пустовали, не считая вороха веревок и канатов для крепления возможных находок. Питт спрыгнул в пушистый снег, погрузившись на целый фут, и бросил вопросительный взгляд на Гилспи, подталкивающего к сходням здоровенного парня, габаритами и телосложением напоминающего кодьякского медведя.
   – Дирк, старина, по зрелом размышлении я решил отправить с вами моего третьего помощника. Его зовут Аира Кокс.
   – Здорово, ребята, – прогудел Кокс в пышную бороду, доходящую ему до груди. Утробный бас третьего помощника рокочуще доносился откуда-то пониже ватерлинии его исполинского корпуса. Протягивать руку он не стал, вероятно наученный горьким опытом. Огромные лапищи великана, могущие поспорить размерами с моржовыми ластами, были упакованы в меховые рукавицы впору разве что самому Атланту.
   – Еще один доброволец? – скептически хмыкнул Питт.
   – Нет, командированный, – парировал Гилспи. – Не могу же я отпустить одного из ценнейших сотрудников адмирала в рискованную прогулку по неисследованному ледяному полю без страховки. Ты на моем месте тоже, наверное, не решился бы взять на себя такую ответственность. А так я спокоен: даже если нарветесь на белого медведя, Кокс его заломает. – Белые медведи в Антарктике не водятся.
   Гилспи смерил Питта взглядом и хитро прищурился:
   – А вдруг?
   Дирк прекратил прения, сознавая в глубине души, что каждый из спутников может спасти ему жизнь, если дело обернется к худшему.

* * *

   Когда в Антарктику приходит осень, в морях вокруг континента бушуют шторма, но, когда наступает зима и воцаряется холод, вода сгущается в маслянистую шугу. Потом она сплавляется в так называемые блины, которые растут и сливаются, образуя в конце концов ледяные поля, покрытые снегом. Поскольку в этом году ледостав начался раньше обычного, Питт, Нортроп и Кокс без особых приключений продвигались вперед. по неровной, но достаточно прочной поверхности. Несколько раз пришлось обходить препятствия в виде торосов и пары айсбергов, прибитых к берегу и вмерзших в ледяной припай. На взгляд Питта, местность вокруг чем-то напоминала неубранную постель, небрежно задрапированную белым покрывалом.
   Пушистый снег всего в фут глубиной почти не затруднял движение и позволял сохранять приличный темп. Возглавлял трио Нортроп, наметанным глазом обозревая пространство впереди в поисках скрытых трещин. Он шел налегке, чтобы не отвлекаться на груз и все свое внимание сосредоточить на состоянии льда. Питт, запряженный в сани, не отставал от Нортропа, бодро скользя по снегу на подбитых мехом коротких охотничьих лыжах, прихваченных на отцовском ранчо в Брекенридже, штат Колорадо. Кокс в снегоступах замыкал процессию, без усилий, как детские салазки, волоча за собой связку из двух саней.
   Погода, порадовавшая в начале дня слепящим солнцем и безоблачным небом, стала потихоньку хмуриться. На горизонте заклубились какие-то подозрительные тучи, голубые небеса посерели, солнце превратилось в тусклый бледно-оранжевый шар. Пошел небольшой снег, видимость заметно понизилась. Питт старался не обращать внимания на ухудшение погоды и не думать о стылой зеленой воде под ногами, от которой его отделяла лишь тонкая корка льда. Все свое внимание он сосредоточил на отвесной ледяной стене, буквально на глазах вырастающей над загнутыми носками лыж. Далеко впереди чернели свободные от снега и льдов зазубрины гор Хансена, но нигде, куда ни кинь взор, не было видно ничего похожего на темный силуэт вмерзшего в лед парусника. В этом пустынном уголке белого безмолвия, еще не отравленного присутствием человека, Питт с особой остротой ощущал себя вандалом-захватчиком, незванно вторгшимся в сотворенное самой природой заповедное царство.
   Спустя час с небольшим они пересекли заснеженную равнину и добрались до основания ледового плато. Гилспи следил в бинокль за каждым их шагом, благо бирюзовые комбинезоны НУМА отчетливо выделялись на сверкающей белизне снежного покрова. В который уж раз капитан запросил метеосводку Пока все шло нормально: умеренный снегопад при практически полном безветрии, но Гилспи понимал, что погода может перемениться в любую секунду. Неизвестным фактором, как всегда, оставался ветер. Налетевший без малейшего предупреждения шквал мог в считанные мгновения обратить мирный снежный ландшафт в скрытое непроницаемой вьюжной мглой преддверие ледяного ада. Капитан тяжело вздохнул, снял трубку судового спутникового телефона, набрал номер, и его немедленно соединили с Сэндекером.
   – Они на берегу, сэр. Начинают поиск объекта.
   – Спасибо, Дэн, – ответил адмирал. – Как только вернутся, сразу доложишь мне.
   – Не вешайте трубку, сэр. Есть кое-что еще, о чем вам следует знать. Боюсь, у нас тут сложилась довольно деликатная и совершенно непонятная ситуация...
   В нескольких сжатых фразах Гилспи изложил Сэндекеру историю с подводной лодкой. Когда он закончил, возникла ожидаемая пауза – адмиралу требовалось время, чтобы переварить услышанное. Только секунд через тридцать капитан снова услышал сухой, повелительный голос директора НУМА:
   – Соблюдать осторожность. Самим ничего не предпринимать. Я лично займусь вашей проблемой.
   Гилспи положил трубку, подошел к широкому иллюминатору мостика и опять впился глазами в окуляры бинокля.
   – И все ради каких-то древних обломков, – раздраженно пробормотал он себе под нос. – Что ж, будем надеяться, они того стоят.

* * *

   А Питт на берегу боролся с разочарованием. Он отлично понимал: найти что бы то ни было по прошествии столь долгого времени ничуть не проще, чем иголку в стоге сена. Невозможно рассчитать или угадать, сколько еще льда намерзло вокруг судна за сто пятьдесят лет. Могло и целиком похоронить, да так глубоко, что и с бульдозером не докопаешься. Приняв «Полярную бурю» за базисную точку, Питт разметил двухмильную зону у подножия плато на квадраты. Затем они разошлись в разные стороны, оставив в качестве ориентира сани с поклажей. У каждого имелся ручной прибор спутникового позиционирования размером с сигаретную пачку, с помощью которого они в любой момент могли определить свое точное местонахождение. Питт пошел налево, размашисто и быстро скользя на лыжах по плотному фирну, слежавшемуся у основания стены торосов, а Кокс и Нортроп двинулись направо. Все трое заранее договорились вернуться в точку старта, если на расстоянии мили от нее не обнаружится ничего интересного.
   Питт, заметно опередив спутников, возвратился к саням первым. Пристально разглядывая каждый квадратный фут поверхности по пути туда и обратно, он, к собственной досаде, не нашел ни малейших признаков «Мадраса». Минут через тридцать притопал на снегоступах запыхавшийся гляциолог и тяжело опустился прямо в снег, прислонившись спиной к гладкой поверхности ледяного выступа. Блаженно вытянув ноги, он некоторое время молчал и просто отдыхал. Немного переведя дух, ученый виновато взглянул на Питта сквозь затемненные стекла очков и развел руками.
   – Мне очень жаль, Дирк, но в этой груде льда не нашлось ничего похожего на старое трехмачтовое судно.
   – Я тоже пустой, – признался Питт.
   – Не берусь утверждать наверняка, пока не исследую пробы в лаборатории, но возможен и такой вариант, что часть ледяного поля в какой-то момент отломилась, и судно унесло в море.
   Из кармана бирюзовой куртки на гагачьем пуху послышался приглушенный голос Гилспи. Питт выхватил портативную рацию:
   – Слушаю, Дэн.
   – Похоже, надвигается серьезная буря, – озабоченным тоном сообщил капитан. – Вам лучше вернуться на борт, и как можно быстрее.
   – Не возражаю. Сейчас выходим. До скорого.
   Питт сунул рацию в карман и автоматически перевел взгляд направо, но на всей протяженности ледяного поля вплоть до самого горизонта не было видно ни одной живой души.
   – Ты где Кокса потерял? – повернулся он к гляциологу. Удивление и растерянность на лице Нортропа сменились тревогой. Он рывком вскочил на ноги.
   – Ничего не понимаю! Мы шли вместе, потом Кокс нашел какую-то трещину в стене и полез в нее. Я не стал задерживаться, думал, он только взглянет и меня догонит.
   – Пойду-ка я тоже взгляну. Далеко до этой трещины?
   Питт тронулся направо, ориентируясь по следам на снегу; две цепочки вели в одну сторону и только одна – в другую. Ветер быстро крепчал, взметая ввысь мельчайшие ледяные крупицы, зависающие в воздухе полупрозрачной вуалью. Вскоре солнце полностью скрылось за белесой пеленой, и температура резко упала. Можно было только поражаться отчаянной храбрости Роксаны Мендер, каким-то чудом сумевшей уцелеть в смертоносных объятиях снежной бури. Над головой Питта нависали ледяные глыбы, грозя в любую секунду сорваться и обрушиться на него всей своей тяжестью. Перекрывая нарастающий шум ветра, до ушей его донесся чей-то приглушенный крик. Питт остановился и прислушался, напряженно всматриваясь в туманный барьер и словно пытаясь просверлить его взглядом.
   – Мистер Питт, скорее сюда!
   Сначала он ничего не увидел и, только прищурив глаза, сумел разглядеть на фоне холодной белизны торосов расплывчатое бирюзовое пятно. На миг вынырнули из снежно-ледяной взвеси контуры узкой трещины, уродливым черным шрамом расколовшей стену от самого основания, и призывно машущая рука. Питт с силой оттолкнулся палками и устремился на зов Кокса, ощущая себя Рональдом Колменом из «Потерянного горизонта», пробивающимся сквозь гималайскую вьюгу к ведущему в сказочную страну Шангри-Ла туннелю. И так же, как знаменитый киногерой, попал вдруг из самой гущи колючей белой круговерти в тихое, сухое местечко, полностью защищенное от ветра.
   Повиснув на палках, Питт оглядел ледяную пещеру шириной около восьми футов, стены которой уходили вверх под острым углом, сходясь в одну линию на высоте двадцати футов. Пепельно-серая полутьма у входа дальше становилась почти непроглядной, скрадывая противоположный конец разлома. Эту мрачную атмосферу в черно-белых тонах несколько оживляли лишь цвета НУМА на комбинезоне Кокса.
   – Ты чего тут застрял?! – напустился на отставшего спутника Питт. – Не видишь, что снаружи творится? Капитан передал штормовое предупреждение и приказал немедленно возвращаться на судно.
   Кокс сдвинул на лоб солнцезащитные очки и как-то очень странно посмотрел на Питта:
   – Вы собираетесь уходить? Отсюда? – с нескрываемым изумлением спросил третий помощник.
   – Здесь, конечно, очень мило и уютно, но мы не можем себе позволить понапрасну терять время.
   – А я – то думал, что мы ищем старый парусник.
   – Я тоже так думал, – сухо отозвался Питт. Кокс поднял руку в перчатке и ткнул вверх указательным пальцем:
   – Уж не этот ли?
   Питт вскинул голову. Футом ниже остроконечного свода пещеры изо льда выступал резной фрагмент деревянной кормы с сильно облупившейся позолотой.

17

   Питт на лыжах сгонял за Нортропом, и вдвоем они приволокли в пещеру все трое саней. Затем сообщил Гилспи о находке и заверил его, что в таком отличном укрытии им не страшна никакая буря. Кокс немедленно распаковал ящик с инструментами для резки льда, вооружился пудовым молотом и зубилом и азартно атаковал ледяной панцирь, вырубая ступени к корпусу погребенного судна. Когда Роксана Мендер и ее муж поднимались на борт «Мадраса», верхняя палуба оставалась еще свободной ото льда, но за истекшие полтора столетия ледяной покров укрыл судно целиком, от киля до клотиков мачт.
   – Поражает, что оно вообще сохранилось, – заметил Нор-троп. – Давление льда на корпус за столько лет давно должно было размолоть все в труху.
   – Из чего следует, – парировал Питт, – что гляциологам тоже свойственно ошибаться.
   – Нет, я серьезно. Подобный феномен достоин дополнительного изучения. Размеры и высота плато свидетельствуют о том, что прибрежные торосы столетиями только нарастали, не подвергаясь разломам. Крайне необычный случай. И наверняка существует некий природный фактор, благодаря которому они не сползают в сторону моря в сезон таяния, а остаются на месте.
   Питт повернулся к Коксу, успевшему вырубить ряд ступеней к торчащему изо льда кормовому выступу.
   – Как дела, Аира?
   – Обшивка насквозь промерзла и сделалась такой же хрупкой, как стеклянный глаз моей бабушки. Еще час, и я прорублю дыру, в которую можно будет пролезть.
   – Только простукайте предварительно доски, – посоветовал Питт. – Нарветесь на шпангоут, неделю провозитесь.
   – Я знаком с конструкцией парусных судов, сэр, – холодно ответил Кокс, всем своим видом демонстрируя незаслуженную обиду.
   – Прошу прощения, – кротко извинился Питт. – Если проделаете отверстие за сорок минут, от имени капитана Гилспи гарантирую почетную нашивку с присвоением звания лучшего ледоруба и дровосека «Полярной бури».
   Третий помощник Аира Кокс всегда трудно сходился с людьми, и количество его друзей в составе экипажа ледокола исчислялось единицами. Первоначально Питт произвел на него впечатление самодовольного чинуши из штаб-квартиры НУМА, но последние несколько часов, проведенные с ним бок о бок, изменили мнение Кокса к лучшему. Он понял, что руководитель отдела спецпроектов не только серьезный профессионал, но еще и свой парень с неплохим чувством юмора. Питт определенно начинал ему нравиться. Кокс с удвоенным усердием вгрызся в лед, высекая тучу осколков каждым взмахом молота.
   Ровно через тридцать четыре минуты он спустился по ступенькам и торжественно объявил:
   – Путь свободен, джентльмены. Питт поклонился:
   – Благодарю вас, Аира. Уверен, что генерал Ли тоже бы вами гордился.
   Кокс с ухмылкой отвесил ответный поклон:
   – Я всегда говорил: не выбрасывайте конфедератские денежки. Кто знает, вдруг южане снова поднимутся?
   – Запросто, – усмехнулся Питт. – Особенно если все они похожи на вас.
   Он первым вскарабкался по вырубленным Коксом ступеням и нырнул в проход ногами вперед. Сапоги коснулись палубы в четырех футах под отверстием. Оглядевшись, Питт сообразил, что угодил на кормовой камбуз.
   – Что там? – дрожащим от возбуждения голосом крикнул снизу Нортроп.
   – Обледеневшая плита камбуза, – ответил Питт, выглянув в дыру. – Давайте сюда, только фонари не забудьте.
   Минуту спустя Кокс и Нортроп, прихватив галогенные фонари в алюминиевых футлярах, присоединились к нему. Яркие лучи превратили полумрак помещения в солнечный день. Если не считать слоя сажи на дымоходе над большой чугунной плитой, камбуз выглядел так, будто никогда не использовался по назначению. Питт открыл печную заслонку, но в топке не оказалось даже золы.
   – И на полках пусто, – заметил Кокс. – Такое ощущение, что они слопали все – от банок и жестянок до бумаги и столовых приборов.
   – Ну, бумагу еще куда ни шло, – пробормотал Нортроп, явно ощущая себя не в своей тарелке.
   – Давайте-ка держаться вместе, парни, – предложил Питт. – Если один из нас не заметит что-то важное, другие не пропустят.
   – Мы что ищем-то, мистер Питт? – напрямик спросил Кокс.
   – Кладовую в кормовом трюме под капитанской каютой.
   – Это должно быть где-то двумя палубами ниже, – почесал в затылке третий помощник, мысленно прикидывая расположение судовых помещений.
   – Думаю, на этом камбузе готовили пищу для офицеров и пассажиров. Значит, капитанская каюта неподалеку. Надо найти трап на нижние палубы.
   Дверь камбуза вывела их в просторный обеденный салон. Длинный стол в центре зала, стулья и всю остальную мебель покрывал дюймовый слой льда и инея. В свете галогенных ламп все вокруг засверкало и заискрилось, как хрустальная люстра. В середине стола тоскливо застыл чайный сервиз, которым никто не пользовался вот уже двести с лишним лет.