- Я предчувствую, что Джесс Джеймс Хартвелл планирует еще один.
- Предчувствуешь? - Она взволнованно посмотрела на него. - Может
быть, это не так.
- Может быть, - с сомнением сказал Линк. - Только мои предчувствия в
большинстве случаев очень точны. - Он взглянул на огонь. Расправил плечи.
- Линк?
- Он уже почти решил, Кэсси. Сидя и думая о еде, которую мы взяли в
последнем городе. Его добыча действует на него. Я не собираюсь следовать
за ним.
- Тебе лучше ничего не затевать.
- Я собираюсь поговорить с ним, - сказал Линк почти неслышно и
двинулся в тень деревьев. Из освещенного огнем круга раздался
вопросительный окрик, жуткое уханье совы, печальное и всхлипывающее. Линк
понял интонацию и ответил карканьем ворона. У кочевников был свой особый
язык, которым они пользовались на опасных территориях, поскольку единства
племен не было, а некоторые были охотниками за скальпами. Было и несколько
групп каннибалов, но этих дегенератов ненавидели и убивали все остальные
при первой же возможности.
Линк вошел в лагерь. Его фигура была крупной, крепкой, мускулистой,
его мощная грудь вздымалась под украшенной бахромой рубашкой из оленьей
шкуры, которую он обычно носил, голый череп сейчас скрывала беличья шапка.
Временные жилища были уже готовы, и представляли собой навесы, крытые
листвой, дававшие минимум уединения; несколько скво уже деловито
занимались шитьем. У костра Бешеба Хартвелл дожаривала мясо. Джесс Джеймс
Хартвелл, похожий на быка великан с крючковатым носом и покрытой шрамами
щекой, наполовину выбелившей его бороду, ел мясо и бисквит с приправой,
макая его в зеленый черепаховый суп - часть добычи налета. На
безукоризненно белой ткани перед ним были разложены икра, сардины, улитки,
чау-чау, антипасто и другие деликатесы, которые он пробовал с помощью
крохотной серебряной вилочки, утонувшей в его огромной волосатой руке.
- Садись, поешь, "кожаная голова", - загрохотал Хартвелл. - Где твоя
скво? Она, должно быть, здорово проголодалась.
- Она сейчас придет, - сказал Линк. Он не знал, что Кэсси устроилась
в кустарнике, держа в руке обнаженный метательный нож. Его мысли были
сосредоточены на главаре, и он сейчас мог чувствовать то, что он называл
предчувствием, и что было в действительности неразвитой телепатией. Да,
Хартвелл думал о новом набеге.
Линк принял от Бешебы мясо. Оно не обожгло его мозолистые ладони. Он
присел возле Хартвелла и впился в сочную мякоть. Его глаза не отрывались
от лица бородатого человека.
- Теперь мы не в Канаде, - сказал он наконец. - Становится немного
теплее. Даже здесь слишком холодно.
- Тогда мы займемся охотой. И скоро взойдет дикая кукуруза. У нас
будет полно пищи.
- Передай мне бисквиты, Бешеба. Мг-м. Чем больше мы едим, Линк, тем
толще мы будем к следующей зиме.
Линк показал на полотнище.
- От всего этого не потолстеешь.
- Так или иначе, это тоже неплохо. Попробуй эти рыбьи яйца.
- Да... тьфу! Где здесь вода?
Хартвелл засмеялся. Линк спросил:
- Летом мы направимся на север?
- мы еще не голосовали насчет этого. Я бы сказал "нет". По мне, так
лучше отправиться на юг.
- Там больше городов. Небезопасно продолжать налеты, Джесс.
- Никто не сможет нас найти, если мы снова уйдем в леса.
- У них есть ружья.
- Ты испугался?
- Меня ничто не испугает, - сказал Линк. - Только я вроде как знаю,
что ты думаешь о новом набеге. И прошу в этом на меня не рассчитывать.
Тяжелые плечи Хартвелла сгорбилась. Он потянулся за сардиной, не
спеша съел ее, и потом повернул голову к парню. Его глаза были
полуприкрыты.
- Трус? - Но он сказал это с вопросом, и драка еще не стала
неизбежной.
- Ты мог видеть, как я ножом шел на гризли.
- Я знаю, - сказал Хартвелл, потерев белый шрам в своей бороде. -
Впрочем, парень может стать трусом. Я не говорю, что сейчас именно этот
случай, пойми. Но все же, никто больше не пытается уклониться.
- В тот первый набег мы голодали. Второй - ладно, это можно понять.
Но я не вижу смысла в набегах только для того, чтобы ты мог есть рыбьи
яйца и червяков.
- Это не все, Линк. Мы взяли и одеяла. Такие вещи были нам нужны. Раз
уж мы положили руку на несколько ружей...
- Слишком обленился, чтобы натянуть лук?
- Если ты напрашиваешься на драку, - медленно проговорил Хартвелл, -
то я могу сделать тебе одолжение. Иначе - заткнись.
- Хорошо. Но я ставлю тебя в известность, чтобы на меня в новых
рейдах не рассчитывали.
В темноте рука Кэсси стиснула рукоять кинжала. Но Хартвелл неожиданно
рассмеялся и швырнул кость Линку в голову. Парень увернулся и сердито
посмотрел на него.
- Настанет день, когда с тебя начнет сваливаться пояс, и тогда ты
иначе посмотришь на это, - сказал Хартвелл. - А сейчас забудь об этом.
Зови эту свою скво и заставь ее поесть, она слишком тощая. - Он обернулся
к лесу. - Кэсси! Иди сюда и попробуй этого рыбного супа.
Линк отвернулся, поправляя шапку. Теперь его лицо было менее мрачным,
хотя по-прежнему задумчивым. Кэсси спрятала свой кинжал в ножны и вышла к
костру. Хартвелл поманил ее.
- Садись, поешь это, - сказал он.
Атмосфера снова стала мирной. Больше трений не возникало, хотя Линк,
Кэсси это знала, был готов к драке. Но добрый юмор Хартвелла служил
защитой от всего, кроме прямых нападок. Он пустил по кругу добытую им
бутылку виски - редкое удовольствие, поскольку племя могло перегонять
спирт только во время оседлых периодов, что случалось нечасто. Линк выпил
немного. Еще долго после того, как был потушен костер и раздался храп
из-под соседних навесов, он, огорченный и напряженный, лежал без сна.
Что-то... кто-то... звало его.
Это было как одно из его предчувствий. Это было похоже на то, что он
испытывал во время налетов. Это было как близость Кэсси, и все же в этом
было странное, захватывающее отличие. Он чувствовал дружественность к
этому странному зову, какого он еще никогда не испытывал.
Смутный и неопределимый житель глубин его сознания проснулся и
ответил на зов родственного существа.
Через некоторое время он приподнялся на локте и сверху посмотрел на
Кэсси. Ее лицо было наполовину скрыто густой чернотой ее волос. Он слегка
коснулся их, мягких, живых и теплых. Потом бесшумно выскользнул из-под
навеса и замер, оглядываясь по сторонам.
Слышался лишь шорох листьев и журчание ручья. Больше ничего. На земле
были разбросаны пятна лунного света. Древесная крыса прошуршала в высокой
траве. Воздух был очень холодным и бодрящим, его свежесть уколола щеки и
глаза Линка.
И внезапно ему стало страшно. Он вспомнил древние сказания. Он
вспомнил сказки своей приемной матери о человеке, который мог превращаться
в волка, о Вендиго, летавшем, как ветер над пустынными лесами, о Черном
Человеке, скупавшим души - темные бесформенные детские страхи превратились
в реальный ночной кошмар. Он ножом убивал гризли, но еще никогда не стоял
один среди ночного леса, а Зов бормотал в его сознании - безмолвно - и
заставлял его кровь вскипать в пламенном отзыве.
Ему было страшно, но искушение было сильнее. Он повернул на юг и
вышел из лагеря. Инстинктивная выучка сделала его шаг бесшумным. Он
перешел ручей, не издав сандалиями ни единого звука на камнях, и поднялся
по склону. А там, сидя на пне, его ждал человек.
Он сидел спиной к Линку, и не было видно ничего, кроме сгорбленных
плеч и голого блестящего черепа. Линк испытал мгновенный сильный испуг,
подумав, что сейчас человек обернется, и он увидит свое собственное лицо.
Он тронул нож. В его мозгу хаотически нарастало смущенное движение.
- Привет, Линк, - сказал тихий голос.
Линк не издал ни единого звука, он знал это. Но темная фигура
каким-то образом почувствовала его приближение. Черный Человек?..
- Я выгляжу черным? - спросил голос. Человек поднялся, обернулся. Он
усмехался - нет, улыбался - и его лицо было темным и изможденным. Одежда
на нем была городской.
Но он не был Черным Человеком. У него не было раздвоенных копыт. И
теплая, искренняя дружественность, незаметно исходившая от самого его
присутствия, успокаивала Линка, несмотря на его подозрения.
- Ты звал меня, - сказал Линк. - Я пытаюсь постичь это. Его глаза
остановились на голом черепе.
- Меня зовут Бартон, - сказал человек. - Дэйв Бартон. - Он поднял
что-то серое - скальп? - и тщательно приладил его себе на голову. Ухмылка
его стала веселой.
- Без парика я чувствую себя голым. Но я должен был показать тебе,
что я был... был... - Он искал слово, которое могло бы соответствовать
телепатическому символу. - Что ты один из нас, - закончил он.
- Я не...
- Ты Болди, - сказал Бартон, - но ты не знаешь этого. Я могу
прочитать это в твоих мыслях.
- Прочитать мои мысли? - Линк отступил назад.
- Ты знаешь, кто такие Болди? Телепаты?
- Конечно, - с сомнением сказал Линк. - Я слышал рассказы. Мы немного
знаем о городской жизни. Слушай, - сказал он с новым подозрением, - как ты
оказался здесь? Как...
- Я пришел сюда, разыскивая тебя.
- Меня? Почему?
Бартон терпеливо ответил:
- Потому что ты один из Нас. Я вижу, мне многое нужно тебе объяснить.
Возможно, с самого начала. Итак...
Он говорил. Это было бы еще сложнее, не будь они оба Болди. Хотя Линк
и был телепатически не обучен, он все же мог получать достаточно
ментального подтверждения, чтобы прояснить вопросы в его сознании. А
Бартон говорил о Взрыве, о жестком излучении - совершенно недоступно для
понимания Линка, пока Бартон не использовал телепатический символизм - и,
в основном, о том невероятном факте, что Линк не был просто безволосым
уродом в своем племени. Есть и другие Болди, и их много.
Это было важно. Поскольку Линк ощутил сопричастность. Он немного
чувствовал то теплое, глубокое понимание между телепатами, тесное единство
расы, чувство принадлежности, которого он никогда не испытывал. Только
сейчас, наедине с Бартоном в лесу, он почувствовал более искреннюю
сокровенность, чем он ощущал когда-либо прежде.
Он схватывал все на лету. Он спрашивал. А через некоторое время так
же поступил и Бартон.
- Набеги организовывал Джесс Джеймс Хартвелл. Да, я участвовал в них.
Ты имеешь в виду, что вы все носите парики?
- Естественно. Это большая цивилизация, и мы принадлежим к ней. Мы
часть общей картины.
- И... и никто не смеется над вами, что вы лысые?
- Я разве выгляжу лысым? - спросил Бартон. - Есть и недостатки. Но
полно преимуществ.
- Ну и ну! - Линк глубоко дышал. - Люди... того же вида... такие как
ты... - Он не мог найти слов.
- Обычные люди не всегда давали нам все шансы. Они немного боялись
нас. Мы с детства учимся не пользоваться преимуществами нашего
телепатического могущества против людей.
- Да, я понял. В этом есть смысл.
- Тогда ты знаешь, почему я пришел, не так ли?
- Я вроде могу это понять, - медленно сказал Линк. - Эти набеги...
люди могут подумать, что в этом замешаны Болди... Я - Болди!
Бартон кивнул.
- Кочевники - это не страшно. Мы справимся с несколькими набегами. Но
чтобы один из Нас был втянут в это - это плохо.
- Я сегодня ночью говорил Джессу Джеймсу Хартвеллу, что больше не
буду принимать участия в набегах, - сказал Линк. - Он не будет заставлять
меня.
- Да... Так лучше. Слушай, Линк. Почему бы тебе не пойти со мной
домой?
Годы привычки заставили Линка задуматься.
- Мне? Идти в город? Мы этого не делаем.
- Вы?
- М-мм... кочевники. Я не кочевник, да? Черт возьми, это... - он
потер челюсть. - У меня все перемешалось, Бартон.
- Скажу, зачем. Пойдем сейчас со мной, и ты посмотришь, как тебе
понравится наша жизнь. Тебе никогда не обучали использовать свои
телепатические способности, так что ты как полуслепой. Посмотри на
обстановку и тогда решай, что ты хочешь делать.
Едва не упомянув о Кэсси, Линк замолчал. он боялся, что если
заговорит о ней, то Бартон снимет свое предложение. И, кроме всего, он же
не собирается оставить Кэсси навсегда. Это займет лишь неделю или две, а
потом он сможет вернуться к племени.
Если бы он только мог взять Кэсси с собой...
Нет. Ему почему-то было стыдно от того, что он, Болди, женился на
женщине из кочевников. Хотя он конечно гордился Кэсси, да. Он бы никогда
ее не оставил. Это только...
Он был одинок. Он был ужасающе, ослабляюще одинок, и то, что он
уловил в мыслях Бартона и словах Бартона, придало ему непреодолимую силу.
Мир, к которому он принадлежал, никогда не назовет его "кожаной головой",
где он никогда не почувствует преимущества бородатых мужчин племени.
Собственный парик.
Всего на несколько недель. Он не мог упустить шанс. Он не мог! Кэсси
будет ждать его возвращения.
- Я пойду с тобой, - сказал он. - Я готов идти прямо сейчас. О'кей?
Но Бартон, читавший мысли Линка, поколебался прежде чем ответить.
- Хорошо, - наконец сказал он. - Пойдем.
Три недели спустя Бартон сидел в солярии Мак-Ни и устало прикрывал
глаза рукой.
- Линк женат, ты знаешь, - сказал он, - на девушке из кочевников. Он
не знает, что нам это известно.
- Это имеет какое-нибудь значение? - спросил Мак-Ни. Он выглядел
очень усталым и озабоченным.
- Думаю, нет. Но мне казалось, что из-за Алексы об этом лучше не
упоминать.
- У нее своя голова на плечах. И сейчас она тоже должна уже знать,
что Линк женат. Она неделями занималась с ним телепатическим тренингом.
- Я заметил это, когда вошел.
- Да, - сказал Мак-Ни, потерев лоб. - Вот почему мы говорим вслух.
Телепатические беседы отвлекают Линка, когда их несколько; он все еще не
освоил избирательность.
- Как тебе этот парень?
- Он мне нравится. Он не... совсем такой, как я ожидал.
- Он вырос среди кочевников.
- Он один из Нас, - оборвал Мак-Ни.
- Нет симптомов паранойи?
- Определенно нет. Алекса подтверждает это.
- Хорошо, - сказал Бартон. - Это придает мне уверенности. Я боялся
только этого. А что до девушки-кочевницы, то она не один из Нас, и мы не
можем позволить себе ослаблять расу смешанными браками с людьми. Это было
аксиомой еще со времен Взрыва. Мне кажется, если Линк женится на Алексе,
или на какой-нибудь девушке-Болди, то это к лучшему, и мы можем забыть о
прежних затруднениях.
- Это уже ее дело, - сказал Мак-Ни. - Были еще набеги кочевников?
- Нет. Но это наименьшая из моих проблем. Сергей Кэллахан исчез. Я не
могу его отыскать, а мне бы этого хотелось.
- Только чтобы убить его?
- Нет. Он должен знать других ключевых параноиков. Я хочу вычерпать
из него эту информацию. Он не может постоянно держать свое сознание
затуманенным - и если я хоть раз застану его там, где хочу, то у него
останется мало секретов.
- Наша битва обречена на проигрыш.
- Разве?
- Я еще не могу сказать, - сказал Мак-Ни с приглушенной силой. - Я
даже не могу себе позволить думать о проблеме. Я... этот способ сработает.
Есть загвоздка, единственное уравнение, которое должно быть решено. Но не
сейчас. Потому что в тот момент, когда я решу его, мои мысли смогут быть
прочитаны. Я должен сначала проработать все мелкие детали. Потом...
- Да?
Улыбка Мак-Ни была горькой.
- Я не знаю. Я найду ответ. Я никогда не был ленив.
- Если бы мы смогли пробить их Мощь, - сказал Бартон. - Если бы
только мы смогли перехватить код параноиков...
- О, - сказал Мак-Ни, - если бы у нас был собственный шифр...
- не поддающийся расшифровке...
- Что не может быть достигнуто механическим путем. Ни один шифр не
сработал бы, поскольку нам пришлось бы помнить ключ, а наши мысли могли бы
быть прочитаны параноиками. Я хочу на время забыть об этом, Дэйв. Детали -
да. А сама проблема... Я... могу решить ее раньше, чем буду готов.
- Параноики вовсю работают, - заметил Бартон. - Их пропаганда
ширится. Разговоры о секретном оружии Галилео не смолкают.
- Жители Галилео еще не выступили с опровержением?
- Все не так просто. Нельзя вставать на дыбы из-за кампании слухов.
Это, Даррил, то самое, что может вызвать бурю. Можно сражаться с человеком
или явлением, но нельзя сражаться с ветром. Ветром, который нашептывает.
- Но атомные бомбы! Во всяком случае...
- Я знаю. Как всегда, какая-нибудь горячая голова в один прекрасный
день испугается настолько, чтобы начать действовать. Он скажет: "У Галилео
есть секретное оружие. Наша безопасность под угрозой. Они собираются
напасть на нас." И тем самым ускорит события. Потом будут и другие
инциденты.
- И мы будем в центре событий. Мы не можем сохранять нейтралитет. Я
думаю, Дэйв, рано или поздно будет погром.
- Мы переживем его.
- Ты так думаешь? При том, что рука каждого обыкновенного человека
будет готова нанести удар по телепату - мужчине, женщине, ребенку? Пощады
не будет. Нам нужен другой мир, новый мир...
- С эти придется подождать до тех времен, когда у нас будут
звездолеты.
- А тем временем мы живем в долг. Может быть, было бы лучше
раствориться среди людей.
- Регресс?
- Ты действительно так думаешь? Мы вроде единорога в лошадином
табуне. Мы не можем рисковать использовать рог для своей защиты. Нам
приходится прикидываться лошадьми.
- Лев и единорог, - сказал Бартон, - дрались за корону. Ладно,
Кэллахан и его параноики - это лев, конечно. Но корона?
- Очевидно, - сказал Мак-Ни, - это должна быть власть. Два
доминирующих вида не могут сосуществовать на одной и той же планете, или
даже в одной системе. Люди и телепаты не могут поровну поделить власть. Мы
уступаем новому. В конце концов мы придем к цели, поставленной Кэллаханом,
но другим путем. Но не путем вырождения и подчинения людям! Наше оружие -
естественный отбор. За нас - биология. Если бы мы только могли прожить в
мире с людьми, пока...
- ...не выживем их из городов, - закончил Бартон.
- Поэтому люди не должны подозревать, что лев и единорог сражаются. И
за что они сражаются. Ведь стоит им узнать, мы не переживем погром.
Спасения не будет. Наша раса слаба из-за окружения и приспособления.
- Меня тревожит Кэллахан, - неожиданно сказал Бартон. - Я не знаю,
что он замышляет. Со временем я узнаю, но может оказаться слишком поздно.
Если он что-то начнет, то это будет трудно остановить...
- Я продолжу работу, - пообещал Мак-Ни. - Возможно, я скоро смогу
тебе что-то дать.
- Надеюсь. Ладно, сегодня вечером я лечу в Сент-Ник. Якобы чтобы
проверить тамошний зоопарк. На самом деле у меня есть другие причины.
Может быть, мне удастся поймать след Кэллахана.
- Я провожу тебя до поселения. - Мак-Ни вместе с Бартоном направился
к выходу. Они вышли на теплый весенний воздух, оглянувшись сквозь
прозрачную стену на телевизор, возле которого сидели Алекса и Линк. Бартон
сказал:
- Во всяком случае, они не взволнованы.
Мак-Ни засмеялся.
- Она отсылает свою статью в "Рекордер". Алекса специалист по
сердечным проблемам. Надеюсь, ей никогда не придется решать собственные!
- ...если ты его любишь, говорила в микрофон Алекса, - выходи за него
замуж. И если он любит тебя, то не будет возражать против психологических
тестов и сопоставления листков баланса. Вы выбираете спутника на всю
жизнь, и вы оба должны прочитать контракт перед тем, как его подписать. -
Она напоминала кота с вымазанными сливками усами. - Но всегда помните, что
любовь - это самая важная вещь в мире. Если вы это признаете, то в ваших
сердцах всегда будет весна. Удачи вам, Творящие Чудо!
Она нажала выключатель.
- Тридцать, Линк. Моя работа на день сделана. Это единственная
работа, которую может найти Болди - редактор по сердечным делам в
телегазете. Думаешь, тебе это понравится?
- Нет, - сказал Линк. - Это не... это не моя дорога.
Он был одет в синюю шелковую рубашку и более темные синие шорты,
короткий коричневый парик покрывал его череп. Он еще не привык к нему и
постоянно неловко трогал его.
- Ты не совсем правильно выразился, - сказала Алекса. - Я знаю, что
ты имел в виду, и это важнее, чем грамматическая конструкция. Еще урок?
- Пока не надо. Я быстро устаю. Так или иначе, но говорить - более
естественно.
- Возможно, ты найдешь это обременительным. Личные окончания - "ты
говоришь", "он говорит" - телепатически ты не используешь эти пережитки.
- Пережитки?
- Конечно, - сказала Алекса. - Из латинского. Римляне не использовали
местоимений. Просто amo, amas, amant, - она пояснила мысленно, а окончания
дают нужное местоимение. Nous, vous и ils заменены теперь на "мы", "вы" и
"они". Так что окончания не обязательны. Если ты общаешься с телепатом из
Швейцарии, то ты можешь удивиться, что он думает о девушке, как об этом.
Но ты будешь знать, что это значит для него, а этого бы не было, если бы
вы общались устно.
- Это очень сложно, сказал Линк. - Хотя я понимаю сам подход. То
объединение, которое мы испытали прошлой ночью, было... - он подыскивал
слова, но Алекса ухватила смысл по его мыслям.
- Я знаю. Возникает сокровенность, и такая чудесная. Ты знаешь, мне
никогда не было плохо оттого, что приспосабливалась. Я точно знаю, как я
сочетаюсь с жизнью Марианны и Даррила, и как они меня ощущают. Я знаю, к
чему принадлежу.
- Это должно быть приятным чувством, - сказал Линк. - Впрочем, я
почти испытываю его.
- Конечно. Ты же один из Нас. После того, как ты полностью овладеешь
телепатией, ты вообще перестанешь в этом сомневаться.
Линк наблюдал за игрой света на бронзовых локонах Алексы.
- Я понимаю, что принадлежу к таким же людям, как ты.
- Не жалеешь, что пришел с Дэйвом?
Он посмотрел на свои руки.
- Я не могу сказать тебе, Алекса. Я не могу сказать тебе, как это
прекрасно. Всю мою жизнь я был заточен во тьме, думал, что я урод, никогда
не был в себе уверен. Потом все это... - Он показал на телевизор. -
Волшебные чудеса, вот что это. И все остальное.
Алекса поняла, о чем он думал. Вместе с ним она чувствовала
опьяняющее возбуждение изгнанника, возвращающегося к собратьям. Даже
телевизор, знакомый символ ее работы, приобретал новое очарование, хотя
это была стандартная модель с двумя экранами - верхний для срочных
новостей, нижний - для круглосуточной газеты, которая принималась,
записывалась на пленку и впоследствии была доступна для справок. Кнопки
позволяли выбрать публикацию, а ручки настройки позволяли сфокусироваться
на страницах, иллюстрациях или на печатном тексте. Формат, конечно,
соответствовал значимости новостей. Большой скрытый экран, занимавший всю
стену в одном конце комнаты, использовался для показа пьес, концертов,
фильмов и мультфильмов. Но чтобы испытать дополнительное удовольствие от
ощущений вкуса, запахи и прикосновения, нужно было идти в театры; такое
специальное оборудование было все еще слишком дорогим для среднего дома.
- Да, - сказала Алекса, - ты один из Нас. И ты должен помнить, как
важно будущее расы. Если ты останешься здесь, то ты не должен делать
ничего, что может повредить Нам.
- Я помню, что ты мне говорила о п-параноиках, - кивнул Линк. - Я
думаю, они что-то вроде каннибалов среди кочевников. Законная добыча для
любого. - Он потрогал парик, отошел к зеркалу и поправил его.
- Там, на улице, Марианна, - сказала Алекса. - Подожди меня, Линк; я
скоро вернусь.
Она вышла; Линкольн, неловко проверяя свое вновь осознанное
могущество, чувствовал ее мысль, тянущуюся к полной, красивой женщине,
прогуливавшейся среди цветов, вооруженной перчатками и лейкой.
Он побрел к клавилюксу и одним пальцем ткнул кнопку настройки. Тот
запел:
"В веселом месяце мае,
Когда набухали зеленые почки,
Юный Джемми Гроув лежал при смерти
От любви к Барби Аллен."
Нахлынули воспоминания о Кэсси. Он загнал их в тень, вместе с
кочевниками и бродячей жизнью, которую так хорошо знал. Это больше не было
его жизнью. Кэсси - с ней все будет в порядке. Как-нибудь он пойдет за
ней, и приведет ее сюда жить среди Болди. Только... только она не была
Болди. Она не была как Алекса, например. Она, конечно, ни в чем ей не
уступала; но эти разговоры о будущем расы... Теперь бы он женился на
женщине-Болди и его дети были бы Болди...
Но он уже был женат. К чему все эти мысли? Брак у кочевников ничего
не значил для жителей городов, конечно, но, все-таки, все эти ментальные
общие круги были чем-то вроде полигамии.
Ладно, он взберется на холм, раз уж подошел к нему. Сначала ему надо
было овладеть этой телепатией. У него получалось, но медленно, поскольку
он не был воспитан с детства, как другие Болди. Скрытая сила должна была
быть разбужена и направлена - не как учат ребенка, а с поправкой на
зрелость Линка и его способность видеть и понимать цель.
Вошли Марианна и Алекса. Старшая женщина сняла свои холщовые рукавицы
и смахнула с румяных щек капли пота.
- Привет, Линк, - сказала она. - Как дела?
- Средне, Марианна. Ты могла бы попросить меня помочь тебе на улице.
- Мне нужны упражнения. Я сегодня потеряла три фунта веса, споря с
этим вымогателем репы Гатсоном там, в магазине. Знаешь, сколько он просит
за свежий плод хлебного дерева?
- А что это такое?
- Лови, - Марианна сформировала ментальный образ, включающий внешний
вид, вкус и ощущение на ощупь. Алекса вмешалась в их общение, добавив
запах фрукта. У Линка были свои собственные стандарты для сравнения, и за
минуту он усвоил целое понятие; теперь он безошибочно узнает этот фрукт.
Марианна задала ему быстрый мысленный вопрос. Линк ответил.
В город (Даррил Мак-Ни) через окно (прошло десять минут).
- Несколько путано, - сказала Марианна, - но смысл я поняла. Он
должен скоро вернуться. Я собираюсь поплавать. Может я сделаю несколько
сандвичей?
- Отлично, - сказала Алекса. - Я помогу. Линк знает о ловли форели
больше, чем кто-нибудь другой из моих знакомых, он только не знает, что
такое искусственная мушка.
- Я просто намечаю поймать рыбу, - сказал Линк. - Достаточную, чтобы
- Предчувствуешь? - Она взволнованно посмотрела на него. - Может
быть, это не так.
- Может быть, - с сомнением сказал Линк. - Только мои предчувствия в
большинстве случаев очень точны. - Он взглянул на огонь. Расправил плечи.
- Линк?
- Он уже почти решил, Кэсси. Сидя и думая о еде, которую мы взяли в
последнем городе. Его добыча действует на него. Я не собираюсь следовать
за ним.
- Тебе лучше ничего не затевать.
- Я собираюсь поговорить с ним, - сказал Линк почти неслышно и
двинулся в тень деревьев. Из освещенного огнем круга раздался
вопросительный окрик, жуткое уханье совы, печальное и всхлипывающее. Линк
понял интонацию и ответил карканьем ворона. У кочевников был свой особый
язык, которым они пользовались на опасных территориях, поскольку единства
племен не было, а некоторые были охотниками за скальпами. Было и несколько
групп каннибалов, но этих дегенератов ненавидели и убивали все остальные
при первой же возможности.
Линк вошел в лагерь. Его фигура была крупной, крепкой, мускулистой,
его мощная грудь вздымалась под украшенной бахромой рубашкой из оленьей
шкуры, которую он обычно носил, голый череп сейчас скрывала беличья шапка.
Временные жилища были уже готовы, и представляли собой навесы, крытые
листвой, дававшие минимум уединения; несколько скво уже деловито
занимались шитьем. У костра Бешеба Хартвелл дожаривала мясо. Джесс Джеймс
Хартвелл, похожий на быка великан с крючковатым носом и покрытой шрамами
щекой, наполовину выбелившей его бороду, ел мясо и бисквит с приправой,
макая его в зеленый черепаховый суп - часть добычи налета. На
безукоризненно белой ткани перед ним были разложены икра, сардины, улитки,
чау-чау, антипасто и другие деликатесы, которые он пробовал с помощью
крохотной серебряной вилочки, утонувшей в его огромной волосатой руке.
- Садись, поешь, "кожаная голова", - загрохотал Хартвелл. - Где твоя
скво? Она, должно быть, здорово проголодалась.
- Она сейчас придет, - сказал Линк. Он не знал, что Кэсси устроилась
в кустарнике, держа в руке обнаженный метательный нож. Его мысли были
сосредоточены на главаре, и он сейчас мог чувствовать то, что он называл
предчувствием, и что было в действительности неразвитой телепатией. Да,
Хартвелл думал о новом набеге.
Линк принял от Бешебы мясо. Оно не обожгло его мозолистые ладони. Он
присел возле Хартвелла и впился в сочную мякоть. Его глаза не отрывались
от лица бородатого человека.
- Теперь мы не в Канаде, - сказал он наконец. - Становится немного
теплее. Даже здесь слишком холодно.
- Тогда мы займемся охотой. И скоро взойдет дикая кукуруза. У нас
будет полно пищи.
- Передай мне бисквиты, Бешеба. Мг-м. Чем больше мы едим, Линк, тем
толще мы будем к следующей зиме.
Линк показал на полотнище.
- От всего этого не потолстеешь.
- Так или иначе, это тоже неплохо. Попробуй эти рыбьи яйца.
- Да... тьфу! Где здесь вода?
Хартвелл засмеялся. Линк спросил:
- Летом мы направимся на север?
- мы еще не голосовали насчет этого. Я бы сказал "нет". По мне, так
лучше отправиться на юг.
- Там больше городов. Небезопасно продолжать налеты, Джесс.
- Никто не сможет нас найти, если мы снова уйдем в леса.
- У них есть ружья.
- Ты испугался?
- Меня ничто не испугает, - сказал Линк. - Только я вроде как знаю,
что ты думаешь о новом набеге. И прошу в этом на меня не рассчитывать.
Тяжелые плечи Хартвелла сгорбилась. Он потянулся за сардиной, не
спеша съел ее, и потом повернул голову к парню. Его глаза были
полуприкрыты.
- Трус? - Но он сказал это с вопросом, и драка еще не стала
неизбежной.
- Ты мог видеть, как я ножом шел на гризли.
- Я знаю, - сказал Хартвелл, потерев белый шрам в своей бороде. -
Впрочем, парень может стать трусом. Я не говорю, что сейчас именно этот
случай, пойми. Но все же, никто больше не пытается уклониться.
- В тот первый набег мы голодали. Второй - ладно, это можно понять.
Но я не вижу смысла в набегах только для того, чтобы ты мог есть рыбьи
яйца и червяков.
- Это не все, Линк. Мы взяли и одеяла. Такие вещи были нам нужны. Раз
уж мы положили руку на несколько ружей...
- Слишком обленился, чтобы натянуть лук?
- Если ты напрашиваешься на драку, - медленно проговорил Хартвелл, -
то я могу сделать тебе одолжение. Иначе - заткнись.
- Хорошо. Но я ставлю тебя в известность, чтобы на меня в новых
рейдах не рассчитывали.
В темноте рука Кэсси стиснула рукоять кинжала. Но Хартвелл неожиданно
рассмеялся и швырнул кость Линку в голову. Парень увернулся и сердито
посмотрел на него.
- Настанет день, когда с тебя начнет сваливаться пояс, и тогда ты
иначе посмотришь на это, - сказал Хартвелл. - А сейчас забудь об этом.
Зови эту свою скво и заставь ее поесть, она слишком тощая. - Он обернулся
к лесу. - Кэсси! Иди сюда и попробуй этого рыбного супа.
Линк отвернулся, поправляя шапку. Теперь его лицо было менее мрачным,
хотя по-прежнему задумчивым. Кэсси спрятала свой кинжал в ножны и вышла к
костру. Хартвелл поманил ее.
- Садись, поешь это, - сказал он.
Атмосфера снова стала мирной. Больше трений не возникало, хотя Линк,
Кэсси это знала, был готов к драке. Но добрый юмор Хартвелла служил
защитой от всего, кроме прямых нападок. Он пустил по кругу добытую им
бутылку виски - редкое удовольствие, поскольку племя могло перегонять
спирт только во время оседлых периодов, что случалось нечасто. Линк выпил
немного. Еще долго после того, как был потушен костер и раздался храп
из-под соседних навесов, он, огорченный и напряженный, лежал без сна.
Что-то... кто-то... звало его.
Это было как одно из его предчувствий. Это было похоже на то, что он
испытывал во время налетов. Это было как близость Кэсси, и все же в этом
было странное, захватывающее отличие. Он чувствовал дружественность к
этому странному зову, какого он еще никогда не испытывал.
Смутный и неопределимый житель глубин его сознания проснулся и
ответил на зов родственного существа.
Через некоторое время он приподнялся на локте и сверху посмотрел на
Кэсси. Ее лицо было наполовину скрыто густой чернотой ее волос. Он слегка
коснулся их, мягких, живых и теплых. Потом бесшумно выскользнул из-под
навеса и замер, оглядываясь по сторонам.
Слышался лишь шорох листьев и журчание ручья. Больше ничего. На земле
были разбросаны пятна лунного света. Древесная крыса прошуршала в высокой
траве. Воздух был очень холодным и бодрящим, его свежесть уколола щеки и
глаза Линка.
И внезапно ему стало страшно. Он вспомнил древние сказания. Он
вспомнил сказки своей приемной матери о человеке, который мог превращаться
в волка, о Вендиго, летавшем, как ветер над пустынными лесами, о Черном
Человеке, скупавшим души - темные бесформенные детские страхи превратились
в реальный ночной кошмар. Он ножом убивал гризли, но еще никогда не стоял
один среди ночного леса, а Зов бормотал в его сознании - безмолвно - и
заставлял его кровь вскипать в пламенном отзыве.
Ему было страшно, но искушение было сильнее. Он повернул на юг и
вышел из лагеря. Инстинктивная выучка сделала его шаг бесшумным. Он
перешел ручей, не издав сандалиями ни единого звука на камнях, и поднялся
по склону. А там, сидя на пне, его ждал человек.
Он сидел спиной к Линку, и не было видно ничего, кроме сгорбленных
плеч и голого блестящего черепа. Линк испытал мгновенный сильный испуг,
подумав, что сейчас человек обернется, и он увидит свое собственное лицо.
Он тронул нож. В его мозгу хаотически нарастало смущенное движение.
- Привет, Линк, - сказал тихий голос.
Линк не издал ни единого звука, он знал это. Но темная фигура
каким-то образом почувствовала его приближение. Черный Человек?..
- Я выгляжу черным? - спросил голос. Человек поднялся, обернулся. Он
усмехался - нет, улыбался - и его лицо было темным и изможденным. Одежда
на нем была городской.
Но он не был Черным Человеком. У него не было раздвоенных копыт. И
теплая, искренняя дружественность, незаметно исходившая от самого его
присутствия, успокаивала Линка, несмотря на его подозрения.
- Ты звал меня, - сказал Линк. - Я пытаюсь постичь это. Его глаза
остановились на голом черепе.
- Меня зовут Бартон, - сказал человек. - Дэйв Бартон. - Он поднял
что-то серое - скальп? - и тщательно приладил его себе на голову. Ухмылка
его стала веселой.
- Без парика я чувствую себя голым. Но я должен был показать тебе,
что я был... был... - Он искал слово, которое могло бы соответствовать
телепатическому символу. - Что ты один из нас, - закончил он.
- Я не...
- Ты Болди, - сказал Бартон, - но ты не знаешь этого. Я могу
прочитать это в твоих мыслях.
- Прочитать мои мысли? - Линк отступил назад.
- Ты знаешь, кто такие Болди? Телепаты?
- Конечно, - с сомнением сказал Линк. - Я слышал рассказы. Мы немного
знаем о городской жизни. Слушай, - сказал он с новым подозрением, - как ты
оказался здесь? Как...
- Я пришел сюда, разыскивая тебя.
- Меня? Почему?
Бартон терпеливо ответил:
- Потому что ты один из Нас. Я вижу, мне многое нужно тебе объяснить.
Возможно, с самого начала. Итак...
Он говорил. Это было бы еще сложнее, не будь они оба Болди. Хотя Линк
и был телепатически не обучен, он все же мог получать достаточно
ментального подтверждения, чтобы прояснить вопросы в его сознании. А
Бартон говорил о Взрыве, о жестком излучении - совершенно недоступно для
понимания Линка, пока Бартон не использовал телепатический символизм - и,
в основном, о том невероятном факте, что Линк не был просто безволосым
уродом в своем племени. Есть и другие Болди, и их много.
Это было важно. Поскольку Линк ощутил сопричастность. Он немного
чувствовал то теплое, глубокое понимание между телепатами, тесное единство
расы, чувство принадлежности, которого он никогда не испытывал. Только
сейчас, наедине с Бартоном в лесу, он почувствовал более искреннюю
сокровенность, чем он ощущал когда-либо прежде.
Он схватывал все на лету. Он спрашивал. А через некоторое время так
же поступил и Бартон.
- Набеги организовывал Джесс Джеймс Хартвелл. Да, я участвовал в них.
Ты имеешь в виду, что вы все носите парики?
- Естественно. Это большая цивилизация, и мы принадлежим к ней. Мы
часть общей картины.
- И... и никто не смеется над вами, что вы лысые?
- Я разве выгляжу лысым? - спросил Бартон. - Есть и недостатки. Но
полно преимуществ.
- Ну и ну! - Линк глубоко дышал. - Люди... того же вида... такие как
ты... - Он не мог найти слов.
- Обычные люди не всегда давали нам все шансы. Они немного боялись
нас. Мы с детства учимся не пользоваться преимуществами нашего
телепатического могущества против людей.
- Да, я понял. В этом есть смысл.
- Тогда ты знаешь, почему я пришел, не так ли?
- Я вроде могу это понять, - медленно сказал Линк. - Эти набеги...
люди могут подумать, что в этом замешаны Болди... Я - Болди!
Бартон кивнул.
- Кочевники - это не страшно. Мы справимся с несколькими набегами. Но
чтобы один из Нас был втянут в это - это плохо.
- Я сегодня ночью говорил Джессу Джеймсу Хартвеллу, что больше не
буду принимать участия в набегах, - сказал Линк. - Он не будет заставлять
меня.
- Да... Так лучше. Слушай, Линк. Почему бы тебе не пойти со мной
домой?
Годы привычки заставили Линка задуматься.
- Мне? Идти в город? Мы этого не делаем.
- Вы?
- М-мм... кочевники. Я не кочевник, да? Черт возьми, это... - он
потер челюсть. - У меня все перемешалось, Бартон.
- Скажу, зачем. Пойдем сейчас со мной, и ты посмотришь, как тебе
понравится наша жизнь. Тебе никогда не обучали использовать свои
телепатические способности, так что ты как полуслепой. Посмотри на
обстановку и тогда решай, что ты хочешь делать.
Едва не упомянув о Кэсси, Линк замолчал. он боялся, что если
заговорит о ней, то Бартон снимет свое предложение. И, кроме всего, он же
не собирается оставить Кэсси навсегда. Это займет лишь неделю или две, а
потом он сможет вернуться к племени.
Если бы он только мог взять Кэсси с собой...
Нет. Ему почему-то было стыдно от того, что он, Болди, женился на
женщине из кочевников. Хотя он конечно гордился Кэсси, да. Он бы никогда
ее не оставил. Это только...
Он был одинок. Он был ужасающе, ослабляюще одинок, и то, что он
уловил в мыслях Бартона и словах Бартона, придало ему непреодолимую силу.
Мир, к которому он принадлежал, никогда не назовет его "кожаной головой",
где он никогда не почувствует преимущества бородатых мужчин племени.
Собственный парик.
Всего на несколько недель. Он не мог упустить шанс. Он не мог! Кэсси
будет ждать его возвращения.
- Я пойду с тобой, - сказал он. - Я готов идти прямо сейчас. О'кей?
Но Бартон, читавший мысли Линка, поколебался прежде чем ответить.
- Хорошо, - наконец сказал он. - Пойдем.
Три недели спустя Бартон сидел в солярии Мак-Ни и устало прикрывал
глаза рукой.
- Линк женат, ты знаешь, - сказал он, - на девушке из кочевников. Он
не знает, что нам это известно.
- Это имеет какое-нибудь значение? - спросил Мак-Ни. Он выглядел
очень усталым и озабоченным.
- Думаю, нет. Но мне казалось, что из-за Алексы об этом лучше не
упоминать.
- У нее своя голова на плечах. И сейчас она тоже должна уже знать,
что Линк женат. Она неделями занималась с ним телепатическим тренингом.
- Я заметил это, когда вошел.
- Да, - сказал Мак-Ни, потерев лоб. - Вот почему мы говорим вслух.
Телепатические беседы отвлекают Линка, когда их несколько; он все еще не
освоил избирательность.
- Как тебе этот парень?
- Он мне нравится. Он не... совсем такой, как я ожидал.
- Он вырос среди кочевников.
- Он один из Нас, - оборвал Мак-Ни.
- Нет симптомов паранойи?
- Определенно нет. Алекса подтверждает это.
- Хорошо, - сказал Бартон. - Это придает мне уверенности. Я боялся
только этого. А что до девушки-кочевницы, то она не один из Нас, и мы не
можем позволить себе ослаблять расу смешанными браками с людьми. Это было
аксиомой еще со времен Взрыва. Мне кажется, если Линк женится на Алексе,
или на какой-нибудь девушке-Болди, то это к лучшему, и мы можем забыть о
прежних затруднениях.
- Это уже ее дело, - сказал Мак-Ни. - Были еще набеги кочевников?
- Нет. Но это наименьшая из моих проблем. Сергей Кэллахан исчез. Я не
могу его отыскать, а мне бы этого хотелось.
- Только чтобы убить его?
- Нет. Он должен знать других ключевых параноиков. Я хочу вычерпать
из него эту информацию. Он не может постоянно держать свое сознание
затуманенным - и если я хоть раз застану его там, где хочу, то у него
останется мало секретов.
- Наша битва обречена на проигрыш.
- Разве?
- Я еще не могу сказать, - сказал Мак-Ни с приглушенной силой. - Я
даже не могу себе позволить думать о проблеме. Я... этот способ сработает.
Есть загвоздка, единственное уравнение, которое должно быть решено. Но не
сейчас. Потому что в тот момент, когда я решу его, мои мысли смогут быть
прочитаны. Я должен сначала проработать все мелкие детали. Потом...
- Да?
Улыбка Мак-Ни была горькой.
- Я не знаю. Я найду ответ. Я никогда не был ленив.
- Если бы мы смогли пробить их Мощь, - сказал Бартон. - Если бы
только мы смогли перехватить код параноиков...
- О, - сказал Мак-Ни, - если бы у нас был собственный шифр...
- не поддающийся расшифровке...
- Что не может быть достигнуто механическим путем. Ни один шифр не
сработал бы, поскольку нам пришлось бы помнить ключ, а наши мысли могли бы
быть прочитаны параноиками. Я хочу на время забыть об этом, Дэйв. Детали -
да. А сама проблема... Я... могу решить ее раньше, чем буду готов.
- Параноики вовсю работают, - заметил Бартон. - Их пропаганда
ширится. Разговоры о секретном оружии Галилео не смолкают.
- Жители Галилео еще не выступили с опровержением?
- Все не так просто. Нельзя вставать на дыбы из-за кампании слухов.
Это, Даррил, то самое, что может вызвать бурю. Можно сражаться с человеком
или явлением, но нельзя сражаться с ветром. Ветром, который нашептывает.
- Но атомные бомбы! Во всяком случае...
- Я знаю. Как всегда, какая-нибудь горячая голова в один прекрасный
день испугается настолько, чтобы начать действовать. Он скажет: "У Галилео
есть секретное оружие. Наша безопасность под угрозой. Они собираются
напасть на нас." И тем самым ускорит события. Потом будут и другие
инциденты.
- И мы будем в центре событий. Мы не можем сохранять нейтралитет. Я
думаю, Дэйв, рано или поздно будет погром.
- Мы переживем его.
- Ты так думаешь? При том, что рука каждого обыкновенного человека
будет готова нанести удар по телепату - мужчине, женщине, ребенку? Пощады
не будет. Нам нужен другой мир, новый мир...
- С эти придется подождать до тех времен, когда у нас будут
звездолеты.
- А тем временем мы живем в долг. Может быть, было бы лучше
раствориться среди людей.
- Регресс?
- Ты действительно так думаешь? Мы вроде единорога в лошадином
табуне. Мы не можем рисковать использовать рог для своей защиты. Нам
приходится прикидываться лошадьми.
- Лев и единорог, - сказал Бартон, - дрались за корону. Ладно,
Кэллахан и его параноики - это лев, конечно. Но корона?
- Очевидно, - сказал Мак-Ни, - это должна быть власть. Два
доминирующих вида не могут сосуществовать на одной и той же планете, или
даже в одной системе. Люди и телепаты не могут поровну поделить власть. Мы
уступаем новому. В конце концов мы придем к цели, поставленной Кэллаханом,
но другим путем. Но не путем вырождения и подчинения людям! Наше оружие -
естественный отбор. За нас - биология. Если бы мы только могли прожить в
мире с людьми, пока...
- ...не выживем их из городов, - закончил Бартон.
- Поэтому люди не должны подозревать, что лев и единорог сражаются. И
за что они сражаются. Ведь стоит им узнать, мы не переживем погром.
Спасения не будет. Наша раса слаба из-за окружения и приспособления.
- Меня тревожит Кэллахан, - неожиданно сказал Бартон. - Я не знаю,
что он замышляет. Со временем я узнаю, но может оказаться слишком поздно.
Если он что-то начнет, то это будет трудно остановить...
- Я продолжу работу, - пообещал Мак-Ни. - Возможно, я скоро смогу
тебе что-то дать.
- Надеюсь. Ладно, сегодня вечером я лечу в Сент-Ник. Якобы чтобы
проверить тамошний зоопарк. На самом деле у меня есть другие причины.
Может быть, мне удастся поймать след Кэллахана.
- Я провожу тебя до поселения. - Мак-Ни вместе с Бартоном направился
к выходу. Они вышли на теплый весенний воздух, оглянувшись сквозь
прозрачную стену на телевизор, возле которого сидели Алекса и Линк. Бартон
сказал:
- Во всяком случае, они не взволнованы.
Мак-Ни засмеялся.
- Она отсылает свою статью в "Рекордер". Алекса специалист по
сердечным проблемам. Надеюсь, ей никогда не придется решать собственные!
- ...если ты его любишь, говорила в микрофон Алекса, - выходи за него
замуж. И если он любит тебя, то не будет возражать против психологических
тестов и сопоставления листков баланса. Вы выбираете спутника на всю
жизнь, и вы оба должны прочитать контракт перед тем, как его подписать. -
Она напоминала кота с вымазанными сливками усами. - Но всегда помните, что
любовь - это самая важная вещь в мире. Если вы это признаете, то в ваших
сердцах всегда будет весна. Удачи вам, Творящие Чудо!
Она нажала выключатель.
- Тридцать, Линк. Моя работа на день сделана. Это единственная
работа, которую может найти Болди - редактор по сердечным делам в
телегазете. Думаешь, тебе это понравится?
- Нет, - сказал Линк. - Это не... это не моя дорога.
Он был одет в синюю шелковую рубашку и более темные синие шорты,
короткий коричневый парик покрывал его череп. Он еще не привык к нему и
постоянно неловко трогал его.
- Ты не совсем правильно выразился, - сказала Алекса. - Я знаю, что
ты имел в виду, и это важнее, чем грамматическая конструкция. Еще урок?
- Пока не надо. Я быстро устаю. Так или иначе, но говорить - более
естественно.
- Возможно, ты найдешь это обременительным. Личные окончания - "ты
говоришь", "он говорит" - телепатически ты не используешь эти пережитки.
- Пережитки?
- Конечно, - сказала Алекса. - Из латинского. Римляне не использовали
местоимений. Просто amo, amas, amant, - она пояснила мысленно, а окончания
дают нужное местоимение. Nous, vous и ils заменены теперь на "мы", "вы" и
"они". Так что окончания не обязательны. Если ты общаешься с телепатом из
Швейцарии, то ты можешь удивиться, что он думает о девушке, как об этом.
Но ты будешь знать, что это значит для него, а этого бы не было, если бы
вы общались устно.
- Это очень сложно, сказал Линк. - Хотя я понимаю сам подход. То
объединение, которое мы испытали прошлой ночью, было... - он подыскивал
слова, но Алекса ухватила смысл по его мыслям.
- Я знаю. Возникает сокровенность, и такая чудесная. Ты знаешь, мне
никогда не было плохо оттого, что приспосабливалась. Я точно знаю, как я
сочетаюсь с жизнью Марианны и Даррила, и как они меня ощущают. Я знаю, к
чему принадлежу.
- Это должно быть приятным чувством, - сказал Линк. - Впрочем, я
почти испытываю его.
- Конечно. Ты же один из Нас. После того, как ты полностью овладеешь
телепатией, ты вообще перестанешь в этом сомневаться.
Линк наблюдал за игрой света на бронзовых локонах Алексы.
- Я понимаю, что принадлежу к таким же людям, как ты.
- Не жалеешь, что пришел с Дэйвом?
Он посмотрел на свои руки.
- Я не могу сказать тебе, Алекса. Я не могу сказать тебе, как это
прекрасно. Всю мою жизнь я был заточен во тьме, думал, что я урод, никогда
не был в себе уверен. Потом все это... - Он показал на телевизор. -
Волшебные чудеса, вот что это. И все остальное.
Алекса поняла, о чем он думал. Вместе с ним она чувствовала
опьяняющее возбуждение изгнанника, возвращающегося к собратьям. Даже
телевизор, знакомый символ ее работы, приобретал новое очарование, хотя
это была стандартная модель с двумя экранами - верхний для срочных
новостей, нижний - для круглосуточной газеты, которая принималась,
записывалась на пленку и впоследствии была доступна для справок. Кнопки
позволяли выбрать публикацию, а ручки настройки позволяли сфокусироваться
на страницах, иллюстрациях или на печатном тексте. Формат, конечно,
соответствовал значимости новостей. Большой скрытый экран, занимавший всю
стену в одном конце комнаты, использовался для показа пьес, концертов,
фильмов и мультфильмов. Но чтобы испытать дополнительное удовольствие от
ощущений вкуса, запахи и прикосновения, нужно было идти в театры; такое
специальное оборудование было все еще слишком дорогим для среднего дома.
- Да, - сказала Алекса, - ты один из Нас. И ты должен помнить, как
важно будущее расы. Если ты останешься здесь, то ты не должен делать
ничего, что может повредить Нам.
- Я помню, что ты мне говорила о п-параноиках, - кивнул Линк. - Я
думаю, они что-то вроде каннибалов среди кочевников. Законная добыча для
любого. - Он потрогал парик, отошел к зеркалу и поправил его.
- Там, на улице, Марианна, - сказала Алекса. - Подожди меня, Линк; я
скоро вернусь.
Она вышла; Линкольн, неловко проверяя свое вновь осознанное
могущество, чувствовал ее мысль, тянущуюся к полной, красивой женщине,
прогуливавшейся среди цветов, вооруженной перчатками и лейкой.
Он побрел к клавилюксу и одним пальцем ткнул кнопку настройки. Тот
запел:
"В веселом месяце мае,
Когда набухали зеленые почки,
Юный Джемми Гроув лежал при смерти
От любви к Барби Аллен."
Нахлынули воспоминания о Кэсси. Он загнал их в тень, вместе с
кочевниками и бродячей жизнью, которую так хорошо знал. Это больше не было
его жизнью. Кэсси - с ней все будет в порядке. Как-нибудь он пойдет за
ней, и приведет ее сюда жить среди Болди. Только... только она не была
Болди. Она не была как Алекса, например. Она, конечно, ни в чем ей не
уступала; но эти разговоры о будущем расы... Теперь бы он женился на
женщине-Болди и его дети были бы Болди...
Но он уже был женат. К чему все эти мысли? Брак у кочевников ничего
не значил для жителей городов, конечно, но, все-таки, все эти ментальные
общие круги были чем-то вроде полигамии.
Ладно, он взберется на холм, раз уж подошел к нему. Сначала ему надо
было овладеть этой телепатией. У него получалось, но медленно, поскольку
он не был воспитан с детства, как другие Болди. Скрытая сила должна была
быть разбужена и направлена - не как учат ребенка, а с поправкой на
зрелость Линка и его способность видеть и понимать цель.
Вошли Марианна и Алекса. Старшая женщина сняла свои холщовые рукавицы
и смахнула с румяных щек капли пота.
- Привет, Линк, - сказала она. - Как дела?
- Средне, Марианна. Ты могла бы попросить меня помочь тебе на улице.
- Мне нужны упражнения. Я сегодня потеряла три фунта веса, споря с
этим вымогателем репы Гатсоном там, в магазине. Знаешь, сколько он просит
за свежий плод хлебного дерева?
- А что это такое?
- Лови, - Марианна сформировала ментальный образ, включающий внешний
вид, вкус и ощущение на ощупь. Алекса вмешалась в их общение, добавив
запах фрукта. У Линка были свои собственные стандарты для сравнения, и за
минуту он усвоил целое понятие; теперь он безошибочно узнает этот фрукт.
Марианна задала ему быстрый мысленный вопрос. Линк ответил.
В город (Даррил Мак-Ни) через окно (прошло десять минут).
- Несколько путано, - сказала Марианна, - но смысл я поняла. Он
должен скоро вернуться. Я собираюсь поплавать. Может я сделаю несколько
сандвичей?
- Отлично, - сказала Алекса. - Я помогу. Линк знает о ловли форели
больше, чем кто-нибудь другой из моих знакомых, он только не знает, что
такое искусственная мушка.
- Я просто намечаю поймать рыбу, - сказал Линк. - Достаточную, чтобы