Кауи Вера. Наследницы (Том 2)

   В руке у нее был микрофон, и ее голос был слышен в самом дальнем ряду. Ощущалось всеобщее лихорадочное возбуждение, и, по мере того как взлетали цены, даже воздух вокруг, казалось, вибрировал.
   В первый день на аукцион была выставлена мебель работы французских мастеров. Каждый предмет превысил исходную цену, цена за некоторые вещи дошла до миллиона фунтов.
   Был сделан перерыв на ленч, объем торгов был так велик, что справиться с ним за одно утро нечего было и думать. Напитки продавались в шатре рядом; на составленных раскладных столах была разложена еда. Можно было купить что-либо и расположиться на газоне. Солнце сияло, руины сгоревшего дома представляли собой живописный контраст всему происходящему, местный оркестр играл популярные мелодии. Завсегдатаи аукционов удивленно отмечали, что этот аукцион ни в малейшей степени не напоминал чинные торги на Арлингтон-стрит.
   Вечером Агата заявила, что все это больше походит на прием гостей в саду, чем на аукцион.
   На следующий день на торги были выставлены фарфор и стекло, на третий - серебро и бронза, на четвертый - ковры и гобелены с утра, драгоценности и золото вечером. В последний день должны были продаваться картины, рисунки, наброски знаменитых художников.
   К этому времени Кейт была окончательно вымотана.
   Под тентом было жарко. Свет, телевизионные камеры, - аукцион демонстрировался каждый вечер в специальном выпуске новостей, кроме того, велась съемка для интервидения, - напряжение и сосредоточенность дались ей нелегко.
   Блэз с волнением следил за ней. Кейт осунулась и похудела на несколько фунтов. Как всегда, когда волновалась, она ничего не ела. Слава Богу, сегодня последний день. Она просто могла больше не выдержать. Ей нужен мир и покой, тишина и отдых, и Блэз ломал голову над тем, как лучше устроить ей отдых.
   Но в Кейт таились скрытые резервы, ее вела решимость перекрыть все рекорды своей сводной сестры.
   И когда цена первого же рисунка, набросок работы Дюрера, за полминуты взлетела с 50 тысяч до 700 тысяч фунтов, Кейт поняла, что она победила Доминик!
   Каждый вечер после аукциона она подводила итоги дня; каждый вечер цифры убеждали ее в том, что она опередила Доминик дю Вивье.
   Аплодисменты, которыми публика встречала появление каждой вещи, жаркий торг и прекрасно организованный аукцион устанавливали новые правила. И новые цены. Кейт писала исходную цену цифрами, а не кодом, как обычно, настолько она была уверена в успехе.
   Снова и снова она перечеркивала цифры и писала последнюю цену, и уже уставшая рука выводила цифры нетвердо.
   Возбужденные зрители начали вскакивать с мест, от гула голосов, казалось, становилось все жарче. Когда Кейт объявила - "миллион фунтов" за шедевр кисти Досси, художника эпохи Возрождения, наступила тишина. Молчали и оба конкурента, сражавшихся за картину, - нью-йоркский дилер с внешностью Франклина Д. Рузвельта и элегантный француз, который, как было известно, покупал вещи по поручению греческого судовладельца-миллиардера. Кейт казалась удивленной.
   - Ну так как же, джентльмены? Это все? - спросила она с наигранным удивлением, словно была поражена тем, что два эксперта могут так "невысоко" оценить вещь исключительных достоинств. Тент задрожал от смеха и аплодисментов.
   А когда, наконец, стукнул молоточек и картина перешла в собственность француза за 1200 тысяч, все присутствующие поднялись, чтобы аплодисментами и одобрительными возгласами выразить свое восхищение не только Кейт, но и самим удивительным аукционом, приковавшим к себе внимание публики на целых пять дней.
   Овация длилась несколько минут.
   Кейт покинула кафедру совершенно ошеломленной, но Блэз тут же оказался рядом, служа ей защитой, отодвигая плечом тех, кто стремился оказаться рядом с нею, не замечая ее бледности, отсутствующей улыбки, механических приветственных слов. Кейт слишком устала, она не могла даже разговаривать. Блэз решительно протащил ее сквозь толпу, обнимая за плечи, поддерживая, когда она спотыкалась. Он привел Кейт в ее импровизированный кабинет, заставил, несмотря на сопротивление, выпить бренди. А потом они вместе сели в поджидавший автомобиль. И уехали, оставив Найджела Марша, Джаспера Джонса и других сотрудников "Деспардс" наслаждаться поздравлениями, похвалами, восторгами. К тому времени, как они очутились в гостинице, Кейт буквально валилась с ног. Поднимаясь по лестнице, Блэз заметил:
   - Один раз это все уже с нами было, помнишь?
   Кейт ответила ему слабой улыбкой. И как тогда, в Гонконге, Блэз раздел ее и уложил в постель, но в этот раз он поцеловал ее.
   - Ты все сделала замечательно, любовь моя, - сказал он. - Просто великолепно.
   Тяжелые веки Кейт затрепетали.
   - Правда? - полусонным голосом спросила она.
   - Что? Что все замечательно?
   - Что я - твоя любовь?
   - Да, моя единственная и только моя. Я люблю тебя.
   Кейт удовлетворенно вздохнула.
   - Я тоже... - и с этими словами она заснула.
   ***
   Отклики на аукцион появились в прессе многих стран. А британская пресса расточала щедрые похвалы, посвящая ему целые разделы в ежедневных газетах и цветные приложения к воскресным выпускам.
   Общая сумма выручки достигла 23 490 тысяч фунтов, что составляло мировой рекорд для аукционов подобного типа. Но главное, о чем говорили и продолжали говорить еще не одну неделю, - это стиль аукциона.
   - Хотя, конечно, - утверждали некоторые, - удивляться тут нечему, ведь Кейт Деспард наполовину француженка.
   - Что же тогда сказать о ее сводной сестре? Ведь эта женщина француженка на все сто процентов, и что же?!
   О Доминик не было ни слуху ни духу со времени ее ссоры с Блэзом. О ней не напоминала ни пресса, ни реклама. Через день после аукциона Кейт, Блэз и Герцогиня со всем своим сопровождением перебрались в город, и в тот же вечер Кейт устроила прием в "Клариджес" Шампанское лилось рекой, а Кейт в чудесном платье из тонкой золотистой ткани, с летящими рыжими волосами была душою вечера. Здесь была и Шарлотта в бледно-голубом шифоновом платье, и Лэрри Коул, и все сотрудники "Деспардс", вплоть до посыльных. Кейт пригласила сторожей, пожарных и полицейских, так же как и представителей страховой компании, осчастливившей Николаев Чивли. А сам он, вдохновленный причитающимися ему пятью процентами, пел дифирамбы Кейт Деспард, "аукционистке века". Герцогиня, вся в ослепительном сверкании драгоценностей и в шелковом одеянии с золотым шитьем, отбивала ритм музыки, с удовольствием наблюдая за своим внуком и дорогой своей Кейт.
   - Я так и знала, что это случится, если я буду сталкивать их друг с другом достаточно часто, - самодовольно сообщила она Минин, вызывавшей всеобщее любопытство своим светло-кремовым одеянием с бахромой и экзотической национальной вышивкой. - Теперь все, что нам надо сделать, это заставить ту, другую, убраться с дороги. Иначе в один момент все может рухнуть.
   Допивая уже второй бокал шампанского, Герцогиня не заметила появления "той, другой". И не замечала до тех пор, пока Минни не дотронулась до ее руки. Поглядев туда, куда кивком головы указала Минни, Герцогиня увидела в дверях Доминик в алом платье с блестками, отливавшими, как чешуя. Ее знаменитые сапфиры в ушах горели, как два луча света.
   Ее появление, казалось, повергло всех в оцепенение.
   Разговоры утихли, танцы прервались, оркестр сыграл еще несколько тактов и замолк. Кейт, танцевавшая с Николасом Чивли, высвободилась из его рук и в развевающемся золотом платье решительно двинулась навстречу своей сводной сестре.
   - Доминик, - вежливо приветствовала ее Кейт, осознавая ее красоту, присутствие духа, блеск и в первый раз сознавая свою собственную силу и красоту.
   - Кейт, - кивнула Доминик ей в ответ с легкой улыбкой.
   Они не прижались друг к другу щеками, не пожали рук, вообще не коснулись одна другой.
   - Что здесь нужно этой шлюхе? - пробормотала Агата, ища глазами своего внука. Она увидела, как он неподвижно стоит в дальнем конце зала, не отрывая взгляда от двух женщин.
   - Поздравляю, - холодно сказала Доминик.
   - Благодарю, - ответила Кейт, выдерживая взгляд внимательно разглядывавших ее необыкновенных глаз.
   - Успех вам к лицу, - продолжала ее сводная сестра.
   - Я собираюсь теперь не расставаться с ним, - улыбнулась Кейт.
   Сейчас только Доминик поняла, что Кейт неуязвима.
   Ее уверенность в себе стала ей защитой. Вместо неуклюжей, замкнутой девушки, измученной детскими обидами, перед ней стояла сдержанная красивая женщина в сиянии бесспорного успеха. В ней наконец проснулся огонь, а Доминик по своему опыту знала, что, начав гореть, он не угасает. Но ситуация все же не безнадежная, решила она.
   С помощью интриг можно добиться многого. Вот почему Доминик решила появиться на приеме сегодня вечером.
   Удивить всех и попытаться что-нибудь узнать.
   - Вы не хотите угостить соперницу бокалом шампанского? - насмешливо спросила она.
   - Я не могу пригласить вас разделить мою радость, - сказала ей в ответ Кейт, - но, пожалуйста, возьмите бокал.
   Высоко неся голову, чуть улыбаясь, чувствуя на себе многочисленные взгляды и пренебрегая ими, Доминик проплыла к длинному столу, а затем вдоль него к тому месту, где стоял ее муж. Она подошла прямо к нему, положила руку ему на локоть, встала на цыпочки и коснулась губами его подбородка.
   - Дорогой... - прошептала она, а в сапфировых глазах загорелся вызов. На мгновение она ощутила триумф, увидев, как дрогнули его красиво очерченные губы, как в черных глазах появился интерес. Но рука, которой она касалась, была безответной. Однако именно он подал Доминик бокал шампанского. Обернувшись к Кейт, Доминик подняла бокал.
   - Победителю достаются трофеи, - произнесла она, прежде чем осушила его. - Мы можем поговорить?
   Кейт кивнула и, повернувшись, пошла между расступившимися гостями к зеркальным дверям в конце зала.
   Открыв дверь, она пропустила Доминик вперед, прошла сама, и двери захлопнулись.
   - Боже мой! - воскликнул кто-то. - Побеседовать!
   Ну и наглость!
   Поднялся шум:
   - Вы видали что-нибудь подобное?
   - Кейт держалась с ней бесподобно.
   - Да, смелости у нее не отнимешь.
   - Что ей сейчас нужно?
   - Кто-нибудь проверил, у нее нет оружия?
   Все повернулись к Блэзу, по виду которого было совершенно невозможно понять, что он чувствует, когда вот так стоит, высокий, безупречно элегантный в смокинге, а лицо его бледностью может соперничать с рубашкой.
   Тогда взгляды всех обратились к Агате, а она повелительно произнесла:
   - Вечер еще не кончился, друзья.
   Оркестр снова принялся играть, танцующие пары вышли на середину зала, остальные, стоя группами, бурно обсуждали событие. Спустя несколько минут Блэз отставил свой бокал и подошел к бабке.
   - Какого черта она тут разыгрывает? - хотела узнать Герцогиня.
   - Для Доминик игра не кончается до тех пор, пока она не выигрывает.
   - Но сейчас она выиграть не может.
   - Именно это она решила выяснить.
   - Думаешь, Кейт с ней справится?
   Блэз улыбнулся.
   - Теперь она сможет справиться, и справится. Это ее борьба; она не только должна выиграть, нужно, чтобы увидели, что она выиграла и объяснила Доминик, каким образом.
   - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
   - Как правило, знаю, но ведь каждый может ошибиться. Успокойся, невозмутимо сказал Блэз. - Давай лучше выльем еще шампанского...
   В небольшой комнате, белой с золотой лепниной, две женщины стояли друг напротив Друга, их отражения множились несчетно в зеркальных дверях и в зеркалах на противоположной стене, так что казалось, их противостояние уходит в бесконечность.
   - Я недооценила вас, - призналась Доминик.
   - Не могу сказать вам того же.
   - В любом случае, и говорить об этом поздно.
   - Для вас вообще все сейчас поздно.
   Доминик открыла сумочку, алую, в тон платью, вытащила золотой портсигар и не торопясь зажгла сигарету.
   - Скажите мне, - спросила она, - как вы этого добились?
   - Честным и кропотливым трудом.
   - О, я спрашиваю не про подвиги малышки Неподкупности, я имела в виду Блэза.
   - Я ничего не делала. Просто была такой, какая я есть.
   - Была повсюду, куда бы он ни повернулся, куда вас подталкивала эта вечно везде сующая свой нос его бабка. Меня она никогда не любила. А мне не приходило в голову считаться с ней. А вы, напротив, начали с нее...
   Это весьма предусмотрительно. Она - единственный человек в мире, имеющий на него влияние.
   - Она любит его.
   - Да.., а он, в сущности говоря, не такой уж милый человек. Привлекательный, конечно, очень мужественный. Я хотела его с самого начала.
   - Но вы никогда не любили его.
   - Ему это и не было нужно.
   - Тогда.
   - Как легко вы расправляетесь с Прошлым, - прошептала Доминик.
   - В счет идет только будущее. Я дошла до этой мысли непростым путем.
   - Да... Чарльз, разумеется, знал. Он знал намного больше, чем я могла себе представить. И что самое главное, он знал вас.
   - Он был моим отцом "И, - подумала Кейт, - ты больше не смеешь называть его отцом. Это больше, чем все остальное, говорит о моей победе!" Пока Доминик могла пользоваться именем Чарльза Деспарда, ему было гарантировано место в ее памяти, теперь же он стал просто человеком, который когда-то был женат на ее матери.
   - С вашей стороны было умно перетянуть на свою сторону нужных людей.
   - Я не так безумно самонадеянна, чтобы считать, что сумею обойтись без их помощи.
   - Она еще вам понадобится. Ведь, как вам известно, год еще не кончился.
   - Для вас - кончился.
   Бархатные брови высокомерно поднялись.
   - Я - то есть мы, - поправилась Кейт, - знаем слишком много, чтобы позволить вам продолжать действовать так же, как раньше. Поддельная статуэтка эпохи Тан была получена от вас, из тех же рук, что и все те вещи, которые вы без стыда и совести продали на вашем пресловутом "Аукционе века". Ролло, - Кейт ощутила, как гнев перехватывает ей горло, - чуть-чуть не убили по вашему распоряжению. Пожар устроили ваши приятели-гангстеры, и, наконец, все эти мерзкие слухи исходили от вас.
   - Вас неплохо снабдили информацией.
   Доминик старалась не показать, как напрягся каждый ее нерв, как холодные пальцы страха сжали ее сердце.
   - Это вы снабдили нас информацией. За вами следили, вас подслушивали.
   Прекрасное тело окаменело, прелестное лицо превратилось в маску.
   - Блэз... - произнесла она с трудом.
   - Да.
   "Как он был прав, - благодарно думала Кейт. - Она бы никогда не поверила, что это устроила я. Как хорошо он знает ее", - промелькнула мысль, и Кейт почувствовала, как в ней шевельнулась ревность.
   - Все началось с поездки Ролло в Гонконг. Ему казалось, что с вашим аукционом не все в порядке, и он получил сведения, подтверждающие это. Вы выбрали неудачный город для, ваших махинаций, там даже у стен есть уши.
   - Только если хотят подслушивать, - зло возразила Доминик. - Я полагаю, у вас есть доказательства?
   Кейт встретила насмешку настолько спокойно, что Доминик ответила на свой вопрос сама.
   - Конечно, есть... Блэз делает все наверняка.
   - Важнее всего сейчас последние данные, - сказала Кейт. - Я победила вас, я на 5400 тысяч фунтов впереди вас по доходам, а без вашего обычного подкупа и совращения у вас вряд ли есть какая бы то ни было надежда догнать меня до 31 декабря. Я победила вас - причем не в вашей игре, поскольку мне омерзительны ваши методы, - в том, что зовется Честной Игрой.
   Кейт вздернула подбородок, голова ее была откинута назад, волосы окружали лицо сияющим ореолом.
   Доминик засмеялась.
   - Не хватало еще, чтобы вы сообщили, что сберегли для избранника свою девственность...
   Ей хотелось задеть Кейт, и это удалось. Но Кейт быстро справилась с собой.
   - Нет. Но, конечно, вас мне никогда не догнать.
   - Ах ты дрянь!
   - Если вы хотите играть в грязные игры, я с удовольствием понаблюдаю, так как здесь вам нет равных.
   - Берегитесь, - предупредила Доминик.
   - Нет, это вам нужно беречься. Один неверный взгляд, одно неверное слово, полшага за черту - и я уничтожу вас.
   - И "Деспардс" тоже? Не думаю.
   - Мне предстоит сделать "Деспардс" недосягаемым для вас. У меня есть одна пленка, очень четкая и качественная. Вы связаны с организацией китайских гангстеров, и полиция Гонконга будет рада возможности засадить их - да и вас - за решетку Если вам нужны публичные разоблачения, пожалуйста. Мне скрывать нечего, и я не побоюсь извлечь на свет все ваши грязные делишки за эти последние месяцы. - Кейт шагнула вперед. - Я хочу, чтобы вы покинули "Деспардс" Помните, победитель получает все. И я намерена взять "Деспардс" и удержать его. Я даю вам ваши два месяца - с условием, что вы либо ведете честную игру, либо уходите. Лучше уходите. Вам в нашем деле делать нечего.
   - Расследование пришло к выводу, что пожар начался в результате несчастного случая.
   - Да, так и будет считаться, пока я не предъявлю пленку, доказывающую, что поджог организован вами. - Кейт перевела дыхание. - Я предлагаю вам соглашение с одним условием: используйте оставшиеся два месяца для честных дел, если вы придете к концу года с лучшими, чем у меня, результатами, тогда и пленка, и все остальное достается вам. Но и не пытайтесь обманывать.
   Два коротких месяца! У Доминик внутри все переворачивалось.
   - Вы можете устраивать сколько угодно аукционов - но без обманов и хитростей.
   - Согласна! - Доминик не колебалась. Она что-нибудь придумает, она может рассчитывать на поддержку людей, которые пользовались ее благосклонностью, она будет иметь дело с теми, кто захочет ее в обмен на то, что хочет она, она пустит в ход все свои связи, выпросит, одолжит или украдет - только чтобы продолжать заниматься аукционами! Один большой аукцион - и дело выровняется.., ей придется работать со скоростью света. Но наберет ли она столько предметов для больших аукционов?
   Но разве не у нее служащие лучше, чем во всех других аукционных домах? Разве у нее самой нет той же выучки еще со времен, когда сама она работала помощницей в "Деспардс"? Это может выручить ее... Во всяком случае, стоит попробовать.
   Кейт почти воочию видела, какой расчетливый, холодный, компьютерный мозг включился в работу. , - Ну, что же решаете? - спросила Кейт.
   Доминик посмотрела в ее лицо, такое изменившееся и похорошевшее, в глубокие сияющие глаза, взглянула на летящее платье.
   - А вы изменились, - заметила она наконец.
   - Надеюсь.
   - И кое-чему научились.
   - К счастью, не у вас. Теперь ваша очередь показать, что вы можете измениться, причем за вами будут наблюдать.
   - Не существует того, что я не могла бы сделать, если приложу к этому усилия, - мягко сказала Доминик.
   - Начнем с того, что я служу доказательством обратного, - улыбнулась Кейт.
   Доминик подошла к дверям, которые Кейт открыла перед нею.
   - Моего последнего слова вы еще не слышали. - Она проскользнула мимо Кейт и направилась к выходу, высоко вскинув голову, платье ее шуршало по ковру, и вот уже последняя вспышка переливающегося алого платья - и прекрасное видение исчезло.
   Кейт перевела дух.
   - Ну как?
   Обернувшись, она увидела рядом с собой Блэза.
   - Я хорошо провела разговор.
   - Сказала про запись?
   - Она знает, что запись у нас и каким образом мы ее получили.
   - А ваше соглашение?
   - Она согласилась.
   - Это означает, что борьба продолжается.
   - Но честная, в противном случае...
   - Ты сказала, что за ней будут наблюдать?
   - Да.
   - Значит, она будет Предельно осторожна.
   - Я знаю и тоже буду осторожна.
   Но Блэз не улыбнулся в ответ.
   - Доминик будет грозить опасностью, пока живет на свете.
   - Я не захожу так далеко, когда строю планы.
   Это заставило Блэза улыбнуться, чего она и добивалась.
   - Я думал о том, чтобы.., уехать с тобой вместе куда-нибудь далеко.
   Радость Кейт стала еще заметнее.
   - Правда? Куда?
   - Я ничего не скажу тебе заранее.
   - Когда я с тобой, мне все равно, где я нахожусь.
   Их глаза встретились.
   - Чертов гипс, - сказал Блэз таким тоном, что у Кейт перехватило дыхание. - Я не могу даже потанцевать с тобой.
   - Я могу, - послышалось за их спинами.
   Обернувшись, они увидели Лэрри Коула.
   - Разрешите мне еще раз предложить себя в качестве замены?
   Кейт рассмеялась. Теперь ей было известно, какую роль он играл по поручению Блэза.
   - Я не возражаю, - покорно сказал Блэз. - Я, по крайней мере, смогу наблюдать за вами.
   - Мне думается, мы не сможем так часто видеться в будущем, поддразнила Лэрри Кейт, когда они начали танцевать.
   - Наоборот. Мистер Чандлер распорядился, чтобы я не спускал с вас глаз, - с восхищением в голосе сказал Лэрри.
   Кейт взглянула туда, где сидел Блэз; вытянув перед собою загипсованную ногу, он не сводил с нее взгляда.
   Лэрри печально вздохнул:
   - Как я, понимаю, у меня нет никаких шансов. Это из-за него мне не удалось прийти к финишу первым?
   - Да.
   - Значит, не повезло.
   - Ox, я не знаю, - серьезно ответила Кейт, - но мы все же будем поддерживать какие-то отношения.
   Сидя рядом с Блэзом, Шарлотта заметила:
   - Как она хороша.
   - Вы должны гордиться своей ученицей.
   - Я и горжусь ею, и испытываю к ней нежность.
   Кейт очень изменилась из-за вас.
   - Да, я вижу, - не стал возражать Блэз.
   - Как бы мне только хотелось, чтобы Ролло был здесь и видел все это, сказала Шарлотта с грустной улыбкой.
   - Как его дела?
   - Все так же. Мы собираемся навестить его завтра.
   Боюсь, Кейт чувствует себя виноватой, хотя я и убеждала ее, что никакой необходимости в ее визитах не было.
   Ролло никогда не узнает, была она у него или нет.
   - Они были так дружны, - сдержанно заметил Блэз.
   - Были... Я знаю, звучит ужасно, но для Кейт было благом оказаться без Ролло. Она уже начала отдаляться от него, когда, не по его и не по ее вине, он был насильственно удален с главной позиции в ее жизни. - Она посмотрела на Блэза. - Вы заняли его место.
   - Я и хочу быть главным в ее жизни, - тихо признался Блэз. - Она для меня важнее всех.
   - То, что Кейт забыла про Ролло - пусть на несколько дней, доказывает, что так и есть, - шутливо объяснила Шарлотта. - И уже довольно давно.
   - Она неплохо это скрывала для человека, у которого все эмоции так очевидны.
   - Она получила горький урок, увы, от своего отца.
   - Возможно, это лучший способ научиться чему-нибудь, - задумчиво сказал Блэз. - Палочные уроки.
   - Вы хотите сказать, что прошли ту же науку?
   Он рассмеялся.
   - А вы догадливы, Шарлотта Вейл. Думаю, вы отлично поладили бы с моей бабкой.
   - Да мы уже поладили.
   - Рад это слышать, - искренне сказал Блэз. Ему нравилась Шарлотта. Кроме того, он знал теперь, сколько она сделала для Кейт, и испытывал к ней и благодарность, и уважение. Она будет незаменима, когда, если это вообще произойдет, нужно будет справляться с яростью заброшенного Ролло Беллами. Да, думал Блэз, один Бог знает, что ждет нас впереди. Ему самому тоже нужно время, чтобы усилить и углубить свою власть над Кейт.
   Поскольку он был влюблен впервые в жизни и, как и все влюбленные, жаждал полного обладания.
   ***
   Кейт и Шарлотта поехали навестить Ролло в воскресенье после полудня. Он был худ, щеки запали, глаза ввалились. Пластыри и перевязки были сняты прошло уже четыре месяца с тех пор, как он был избит, но перемен, увы, не было никаких.
   - Ты думаешь, он когда-нибудь поправится? - спрашивала Кейт, держа исхудавшую руку Ролло.
   - Доктора не видят причин, которые бы этому мешали.
   - Но ведь он здесь уже так долго!
   - Всего несколько месяцев. Я знаю, что люди годами могут находиться в коме.
   - О Боже, молю тебя, нет... Я бы предпочла, чтобы он умер, а не лежал как живой мертвец.
   - Тебе его не хватает?
   - Ну.., да, конечно. Сначала ужасно не хватало, но в эти последние месяцы... - вздохнула Кейт.
   - Ты просто выросла и не нуждаешься больше в няньке.
   - Да, мне кажется, можно это представить и так. - Она улыбнулась. Когда мама умерла, он определенно обращался со мной, как с непослушным ребенком.
   "Ролло отшлепает"... А сам меня ни разу пальцем не тронул.
   - Только пускал в ход язык.
   Кейт поежилась.
   - О да... - Она снова вздохнула. - Я бы не возражала против любой его брани, только бы он вернулся.
   Но Ролло, как обычно, сам выбрал время появления, Кейт с Шарлоттой покинули больницу и отправились в "Коннот", где должны были обедать с Блэзом и Агатой.
   Когда они ели первое блюдо, Блэза попросили к телефону. Он возвращался медленно, и по его улыбке Кейт поняла, что у него хорошие новости.
   - Корпорация заработала очередной миллиард долларов, - поддразнила она Блэза.
   - Нет, хотя новость не хуже. Ролло пришел в себя.
   Кейт вскочила, опрокинув стул - Пообедай, мы сейчас поедем туда, быстро проговорил Блэз, когда она пробежала мимо него.
   - А, пускай потом нам принесут новый обед, - не выдержала Агата. - Не могу пропустить такого зрелища.
   Пойдем, Шарлотта...
   ***
   Он больше не лежал, а сидел, привалившись спиной к подушкам. Глаза его были закрыты. Кейт, привыкшая к тому, что он всегда распоряжается всеми, была сбита с толку.
   - Ролло... - нерешительно позвала она.
   Глаза Ролло открылись. Они были какого-то неопределенного цвета, как небо в облаках, без обычного серебристого блеска, но взгляд их стал таким сердитым, когда Ролло увидал Кейт, что у нее перехватило дыхание.
   - Ролло, - снова сказала она. - Это я, Кейт.