Кауи Вера. Наследницы (Том 2)

   Остаток вечера был сущим кошмаром. Конечно, ужинали они вчетвером, и Доминик обрушила все свое обаяние на Николаса, не обращая внимания ни на своего спутника, ни на Кейт. Она словно забыла о них; абсолютно сломленная Кейт уловила в глазах француза участие.
   Он, конечно же, тоже прекрасно понимал, что делает Доминик. Он пригласил Кейт танцевать, и она охотно приняла приглашение; это было лучше, чем быть пустым местом за столом. Рауль де Шевиньи оказался прекрасным партнером, а поскольку он был гораздо ниже Кейт, она скользила невидящим взглядом поверх его плеча, погрузившись в собственные размышления.
   - Послушайте, вы не должны, - тихо произнес он.
   - Не должна.., чего? - встрепенулась Кейт.
   - Уступать ей. Вы же сдались сразу, как только увидели ее. Почему?
   Кейт слабо улыбнулась.
   - Вы видели, как он на нее смотрит?
   - Он много значит для вас?
   - Это совсем не то, что вы подумали, - ответила Кейт. Ей никому не хотелось объяснять, в чем дело. Она снова чувствовала себя неуклюжей, некрасивой и никому не нужной.
   - А-а-а... - мягко продолжал француз. - Понимаю.
   Это, видимо, связано с вашим.., деловым соперничеством?
   - Да.
   - Я так и знал, что здесь что-то кроется. - Он криво улыбнулся. - С Доминик всегда так. - После недолгого молчания он спросил:
   - А почему вы не боретесь с ней?
   - Я не обладаю ее оружием или ее неразборчивостью в использовании его.
   - Значит, так вы полагаете? - Француз понял все. - И прежде всего ее уверенностью в том, что вы не справитесь с любыми превосходящими силами противника?
   - Я уверена только в собственных силах, - ответила Кейт. - А моя сила совсем в другом.
   - Этим она и воспользуется, как обычно.
   - Кажется, вы неплохо ее знаете.
   - Возможно, лучше многих других, и в течение долгих лет...
   Кейт иронически улыбнулась.
   - Значит, у нее действительно есть верные и надежные друзья.
   Ответная улыбка Рауля была столь же ироничной.
   - Они у нее стратегически распределены. - И, очевидно почувствовав реакцию Кейт, он добавил с трезвостью истинного француза:
   - Каждый берет то, что может.
   "И ты тоже?" - подумала Кейт. Какова же власть Доминик над мужчинами! Даже над таким, как Блэз Чандлер. Кейт вновь ощутила боль. Блэз смертельно оскорбил ее. После той поездки в Колорадо, после того, как они, казалось, достигли взаимопонимания, он оказался способным на такое предательство. Ролло был прав: нельзя верить никому, нигде и никогда.
   - Давайте вернемся к столику, - резко произнесла Кейт.
   За их столиком никого не было, и, оглянувшись на танцующих, Кейт увидела улыбающееся лицо Николаса над необыкновенно красивым, поднятым кверху личиком. Выражение лица Николаса заставило Кейт отвернуться. "Все пропало, - поняла она, - все пропало..."
   Она почувствовала, как глаза ее заволокло слезами.
   - Я думаю, мне пора... - удалось ей произнести слабым голосом. - У меня сегодня был трудный день.
   - Разрешите мне проводить вас?
   - Не нужно. - Ей хотелось побыть одной. - Прошу вас, останьтесь здесь...
   - Что мне сказать вашему.., приятелю?
   - Что у меня разболелась.., голова, - тихо сказала Кейт.
   - Вы совершаете ошибку, - тихо произнес Рауль.
   - Нет, только убеждаюсь в уже совершенной.
   Он встал вместе с ней, взял протянутую ему руку и поднес к губам.
   - Желаю удачи, - пожелал он искренне.
   Кейт заставила себя улыбнуться, затем повернулась и быстро вышла из зала.
   В такси, откинувшись на сиденье, она позволила своим печалям полностью завладеть собой. "Ох, Шарлотта, - думала она, - как ты ошиблась! При ней я теряю всякую уверенность..."
   Шарлотта позвонила Кейт на следующее утро узнать, как дела.
   - Ты не должна была уступать ей, Кейт, - сказала она. - Нужно было продолжать борьбу.
   - Каким образом? Она оказывает какое-то завораживающее действие на мужчин. Достаточно одного ее взгляда - и они покорно идут за нею. Она прекрасно знала: я вижу, что она делает. Она наслаждалась этим! Она продемонстрировала мне свою силу.
   - Николас не звонил тебе?
   - Нет. Я и не жду звонка. Он теперь позвонит, только чтобы сообщить, что Кортланд Парк уплыл в другие руки.
   - Ты в этом уверена?
   - А зачем иначе она приехала, как ты думаешь? Она не задумается над тем, чтобы переспать с ним или сделать все что угодно, чтобы добиться желаемого. Она может это сделать без раздумий. А я - нет, не могу. Не могу, и все.
   - Но ваша презентация - мне казалось, ты была так уверена, что все хорошо.
   - В этом-то я и сейчас уверена. У меня просто нет никакой уверенности в Николасе.
   Она услышала, как Шарлотта вздыхает.
   - Да, на него трудно полагаться. В Сити его считают человеком ненадежным.
   - Я никогда на него особенно не рассчитывала. - Кейт то ли вздохнула, то ли всхлипнула.
   - Но он также реалист, - бодро сказала Шарлотта. - Его задача получить от Кортланд Парка как можно больше. Согласно завещанию старика, Николас получает доход с доверительной собственности...
   - Как?
   - Ты не знала?
   - Он никогда не говорил об этом.
   - Конечно, и не должен был. Николасу хочется получить все. И тебя, и свои солидные пять процентов. Остальное пойдет на создание фонда для молодых американцев, которые хотят жить и учиться в Европе - что-то наподобие Фулбрайтовской стипендии. Но цель Николаев - получить максимум самому, ему дела нет до неизвестных американских юнцов.
   - Это совершенно меняет дело. - Кейт вдруг снова ощутила надежду, которая, казалось, покинула ее навсегда.
   - Потому-то он тебе ничего не говорил. Насколько я знаю Николаса, - а я знаю, поверь, - он не изменит из-за твоей сестрицы своего решения. Его репутация бабника просто ширма, за которой кроется его непрекращающийся роман с деньгами. Николас ведет весьма дорогостоящую жизнь. Не вешай нос, Кейт. Если ваши идеи относительно аукциона могут дать лучшую финансовую картину, Николае постарается доверить аукцион вам, что бы там ни предлагала ему Доминик.
   - Если даже он сочтет меня ужасной трусихой в любовных делах?
   - Николас пока не может позволять себе руководствоваться эмоциями, принимая решения. А в сущности, как все бабники, он просто бессердечный ублюдок.
   Кейт мгновенно воспрянула духом.
   - Надеюсь, что ты права - как всегда! - воскликнула она. - Знаешь, мне сразу стало лучше.
   - Ты очень эмоциональна, Кейт. Не переставай размышлять, даже когда тебя захлестывают эмоции, и помни, что у тебя еще нет опыта твоей сестрицы. Мне кажется, - проницательно заметила Шарлотта, - что именно твоя чистота прежде всего могла привлечь такого закаленного воина, как Николас Чивли, лет восемьдесят назад мамаши советовали бы дочерям держаться от него подальше, а сами в то же время уговаривались с ним о тайных свиданиях. Так или иначе, - весело закончила она, - не считай вчерашнее своим Ватерлоо. Для Николаса важны доходы, а не люди. Я готова побиться об заклад...
   И она бы выиграла. Николас Чивли не собирался менять решение, которое принял, как только увидел, что подготовила Кейт Деспард для аукциона Кортланд Парка.
   Ее предложения были настолько смелы, что дух захватывало. Экзотическое зрелище, а не аукцион. Представители. двух других аукционных домов предлагали что-то вполне приличное, но Николас сразу, без всяких сомнений почувствовал, что "Деспардс" оставляет их далеко позади.
   Он не говорил этого Кейт, потому что она заинтересовала его. Ему уже давно не встречалось такое свежее, нетронутое существо. Его забавляли - но и очаровывали - ее смущение, румянец, ее чистота. Он знал, что ей отчаянно нужен этот аукцион, и его интересовало, как далеко она может зайти ради этого. Скажем, решится ли оказаться в его постели.
   Когда, вернувшись к столу, Николас не обнаружил Кейт, он сразу понял, в чем дело. Но, рассудил он, ее можно понять - мало кто может соперничать с Доминик дю Вивье. Он выразил некое приличествующее случаю беспокойство, в то время как Доминик не скрывала своего триумфа. А Николас был последним человеком, способным отринуть такие соблазны.
   И действительно, думал он на следующее утро, стоя под душем в роскошной ванной Доминик, все соблазны не обманули его ожиданий, все слухи о Доминик оказались чистой правдой. Он осторожно намыливал пах. Николае сам обладал завидным сексуальным аппетитом, он был вполне способен переспать за сутки с несколькими женщинами, но Доминик дю Вивье оказалась невероятной.
   Приведя его в полное изнеможение, она, казалось, была полна сил и желания. Давно ему не приходилось проводить такую необузданно-страстную ночь. "Теперь, - думал он, улыбаясь собственным мыслям, - она должна предъявить мне счет".
   И действительно, счет был ему предъявлен - с таким же безупречным искусством, как и все предшествовавшее. Доминик ни разу не произнесла "не надо", она лишь предполагала, что, возможно, Николасу стоило бы обратиться к более опытным специалистам на этом поприще.
   Она развенчала свою сводную сестру, подчеркнув ее статус начинающей, и подчеркнула безупречность собственной работы. Никто в здравом уме не поставит двести к одному на аутсайдера, зная, что существует несомненный фаворит.
   Николас выслушал ее с самым серьезным видом, задумчиво кивая, временами хмурясь, выказывая беспокойство.
   - Я благодарен тебе за несомненно профессиональные советы, - сказал он наконец. - Ты обладаешь опытом и "ноу-хау", чего твоей сестре не хватает, но, знаешь ли, у меня связаны руки в вопросах выбора аукционного дома; у покойного мистера Кортланда была самая настоящая американофобия. - Все это было произнесено с подобающим сожалением.
   Лицедейство Доминик не уступало его собственному.
   - Я поняла... Жаль, что он заделался таким европейцем. Я могла бы столько для тебя сделать.
   - Ты и так многое сделала для меня.
   Доминик одарила его улыбкой.
   - Я спрашивал кое-кого, - неуверенно продолжал он, - и должен признаться, ты не одинока в своем мнении. Если бы покойный Чарльз Деспард был жив...
   - Тогда, - сказала Доминик с легчайшим вздохом, - было бы совсем другое дело. - Затем, превосходно изображая озабоченность, добавила:
   - Понимаешь, меня беспокоит репутация "Деспардс". Если аукцион пройдет плохо, это может плачевно отразиться на будущем всей фирмы.
   - Ты несомненно права, - согласился Николас.
   Еще улыбка.
   - Я знала, что ты поймешь...
   - Да, конечно, конечно, - уверял он ее, прекрасно все понимая. Кейт Деспард ведет с ней борьбу не на жизнь, а на смерть. "А на ее месте в постели могла бы оказаться и Кейт", - вдруг подумал он, улыбаясь.
   - Хотелось бы мне побыть в Лондоне подольше, - говорила Доминик. - Но сегодня я должна вернуться в Гонконг.
   - О да, твой "Аукцион века". Даже я кое-что слышал о нем.
   - Надеюсь, он действительно вызвал большой интерес, - промурлыкала Доминик.
   - Я бы хотел присутствовать на нем, - не кривя душой, признался Николас. - Я уверен, это будет замечательное зрелище.
   - Ничего подобного ему еще не было, - подтвердила Доминик.
   "И тебе тоже", - подумал он. Они вряд ли увидятся еще - Доминик слишком опасна. А к тому же, поняв, что попытка не увенчалась успехом, она бесспорно раз и навсегда вычеркнет его из своего списка.
   Николас нехотя поднялся, превосходно изображая сожаление. И в этом она опять оказалась равной ему. Им обоим, вдруг осознал он, хочется расхохотаться над спектаклем, который они устроили. "Да, мы оба доверяем только себе, - думал Николас. - В этом мы похожи, и поэтому Доминик опасна... Но как жаль, в самом деле, как жаль, она так хороша..."
   ***
   Николас послал Кейт цветы с запиской, в которой выражал сожаление о случившемся и выражал надежду, что они увидятся, когда она выздоровеет. Он не звонил ей, пока не увидел в газете фотографию Доминик в аэропорту Хитроу на пути в Гонконг.
   Тогда он позвонил своему высокопоставленному приятелю в Департамент окружающей среды. Никаких изменений не произошло: правительство не решалось брать на себя устройство судьбы Кортланд Парка. Экономические условия не способствовали этому.
   ***
   Кейт вела очередной пробный аукцион, когда ей передали, что ее хочет видеть Николас Чивли.
   - Попросите его подождать, - ответила она и под одобрительные улыбки Дэвида Холмса довела аукцион до конца.
   - Очень неплохо, Кейт, - похвалил он. - Вы стали гораздо сильнее. Я предупреждал вас, что здесь нужно много работать, и теперь могу сказать, что вы отлично справляетесь. Я считаю, что аукцион викторианских миниатюр на следующей неделе должны проводить вы сами.
   У Кейт перехватило дыхание.
   - Вы уверены?
   - Совершенно. Теперь вы прекрасно знаете, что и как надо делать.
   Войдя в кабинет, Кейт застала Николаса Чивли у окна. Улыбаясь, он обернулся к ней.
   - Надеюсь, вы чувствуете себя лучше?
   - Гораздо, - искренне призналась Кейт.
   - Прекрасно. У меня для вас новость, от которой вы почувствуете себя на вершине мира. Правительство не собирается заниматься Кортланд Парком.
   Именно тогда Кейт поняла, что она выиграла. На какие-то секунды она замерла, слыша звон в ушах и чувствуя, что сердце сейчас выскочит из груди.
   - Да, - улыбнулся Николас, читая по ее выразительному лицу. - Я уполномочен от имени душеприказчиков покойного Джона Рэндольфа Кортланда просить вас принять содержимое поместья Кортланд Парка к продаже, которая должна состояться не позднее 31 декабря этого года.
   Руки Кейт обвились вокруг него и сжали его в объятиях. Николас почувствовал, что ее искренняя радость передалась и ему. "Как удивительно в ней все смешано, - подумал Николас, ощущая странную нежность, чувство, которое он редко испытывал к женщинам. - Такая решительная и уверенная, когда речь идет о работе, такая робкая, когда дело касается ее самой".
   Опомнившись, Кейт смущенно произнесла слова благодарности:
   - Благодарю. "Деспардс" сделает для вас все возможное.
   - Я знаю это.
   Немного поколебавшись, Кейт все же задала ему вопрос:
   - Что же, в конце концов, убедило вас?
   Он понимал, что даже сейчас ей нужны подтверждения.
   - Ваша презентация, разумеется. Совершенно блестящая, с новыми идеями, в корне меняющими представление об аукционах. К тому же я уверен, что вы непременно достигнете намеченных вами исходных цен. Кстати, именно это произвело на меня впечатление, когда я в первый раз увидел вас. Помните тот день? Я какое-то время ходил по "Деспардс", чтобы почувствовать атмосферу.
   А вы разговаривали с пожилой дамой, хозяйкой вустеровского кофейника...
   - Миссис Суон!
   - Может быть. Вы произвели на меня впечатление.
   Вы безошибочно определили кофейник и назначили цену, которой - я проверил потом - он достиг. Я подумал: ладно, это небольшая вещь, но если так же определяют и более значительные... К тому же вы не пытались обмануть клиентку. Если бы вы сказали ей, что кофейник стоит пятьсот фунтов, она была бы и в этом случае до конца дней вам благодарна и не подумала бы вас проверять. Было очевидно, что она безгранично доверяет вам.
   Я изучал работу "Деспардс", и все, что я выяснил, подтверждает мое мнение о том, что именно ваша фирма лучше всех справится с продажей Кортланд Парка.
   Они оба хорошо представляли, что стоит за этим решением. Доминик в самом деле пыталась подкупить Николаса, и он поддался ее соблазнам и насладился ими, но своего решения не изменил.
   Кейт старалась не выдать своего изумления. Доминик проиграла! Но тут она вспомнила трезвые рассуждения Шарлотты: секс хорош, по мнению Николаса Чивли, но и за него надо платить...
   - Я думаю, нам нужно выпить по этому поводу, - радостно объявила Кейт.
   У Николаса расширились зрачки, когда Кейт протянула ему бутылку "Дон Периньон-59".
   - Великолепно, - одобрил он.
   Кейт налила светлую, золотистую жидкость в два высоких бокала и, протянув один Николасу и коснувшись его бокала своим, послала мысленный привет Ролло, который сейчас летел над Тихим океаном. Когда он позвонит ей, она порадует его хорошими новостями.
   Глава 14
   Известие о том, что проведение аукциона Кортланд Парка поручено "Деспардс", появилось в соответствующих колонках во многих газетах, во всех соответствующих разделах еженедельников, об этом сообщали и телевизионные информационные передачи по двум каналам. Кейт интервьюировали, фотографировали, поздравляли. Сотрудники "Деспардс" ликовали. Телефон звонил не переставая, шли факсы, телеграммы приходили охапками. Обнаружился и весьма приятный побочный эффект предстоящего аукциона - приток новых предложений, включая, например, предложение продать коллекцию драгоценных камней Корнелии Фентрисс Гарднер. Корнелия была единственной дочерью герцога Фентрисса, американского мультимиллионера, который перед первой мировой войной нашел себе жену в среде английской аристократии. Драгоценные камни были страстью Корнелии; судя по слухам, ее коллекция могла бы соперничать с коллекцией английской королевы. В завещании содержалось распоряжение продать коллекцию, поскольку единственный сын Корнелии Фентрисс Гарднер погиб в 1940 году.
   Как только душеприказчики позвонили Кейт, она, не теряя времени на консультации с Хью Стрейкером, заведующим отделом драгоценных камней, и не будучи особо сильна в них, предоставила ему заниматься переговорами.
   Кейт, хотя и была страшно занята с тех пор, как стало известно о предстоящем аукционе, поехала вместе с Хью, зная, что он не тратит времени попусту. Она подала ему несколько новых идей, в частности, предложила демонстрировать выставленные на аукцион камни манекенщицам, совмещая с показом мод "от кутюр". Именно это предложение решило дело, тут же было заключено соглашение и назначена дата проведения аукциона - через три месяца.
   - Боже мой, Кейт! - говорил Хью, когда они на такси возвращались в "Деспардс". - Невероятно! У нас бывали время от времени превосходные вещи, но целая коллекция - никогда! Ваша идея относительно манекенщиц ошеломляюща! И к тому же удивительно разумна...
   Почему раньше никто не додумался сделать этого?
   - Раньше меня здесь не было, - ответила Кейт.
   Глаза ее сияли.
   - Хвала Господу, теперь вы здесь.
   - Вести аукцион будете вы. Вы понимаете в драгоценностях. Я никогда особенно не увлекалась ими.
   - С удовольствием. Вы видели этот жемчуг? Мне не попадалось ничего подобного с тех пор, как я смотрел жемчуга великой княгини Натальи несколько лет назад.
   - Надеюсь, нам не придется скупать на аукционе собственные вещи?
   - Эти? Никогда. Драгоценные камни всегда в цене, к тому же и оправы сказочной работы. Кортланд Парк и эта небольшая коллекция должны заметно повысить ваши шансы.
   - Да, сегодня как раз заканчивается "Аукцион века", и, судя по сообщениям Джеймса Грива, чистая выручка достигла астрономических цифр.
   - Теперь мы получим многое, - уверенно сказал Хью. - Ничто так не способствует последующему успеху, как предыдущий успех.
   ...Именно это ощущение не покидало Доминик. Все прошло точно по плану. Как будто судьба решила преданно ей служить. Доминик это было важно особенно после того, как она узнала о предательстве Николаса Чивли. Она впала в бешенство, рыдала, швыряла вещи, заставляя слуг держаться от нее подальше. Он за это заплатит... И эта притворщица, эта простушка Кейт Деспард поплатится тоже.
   Открытие "Аукциона века", как и предполагала Доминик, произвело сенсацию: дворцовые покои, сильный запах благовоний, ее собственное царственное появление и, наконец, сами вещи - все подогревало желание торговаться и набавлять цену. К концу первого дня намеченная Доминик сумма была превышена на пятнадцать процентов.
   И теперь, стоя на возвышении, рассматривая разгоряченную толпу возбужденных людей, Доминик улыбалась. Общая сумма уже превысила двадцать миллионов долларов США. "Пускай эта сухая жердь попробует получить больше", - зло думала Доминик.
   Все присутствующие настолько жаждали приобрести что-нибудь на "Аукционе века", что цены были небывалые. "Да, Кейт придется здорово потрудиться над своим Кортланд Парком, чтобы догнать меня", - думала Доминик, в то время как на столик ставили последний лот, парные статуэтки знаменитых лошадей эпохи Тан Она услышала восторженный вздох, вырвавшийся из груди присутствующих. Лошади, казалось, вот-вот устремятся вперед столько в них было жизни-хвосты развевались, грива летела, передние ноги взмыли в воздух. Доминик не кривила душой, сказав, что это самые красивые вещи, которые ей когда-либо выпадала честь продавать.
   Цены росли бешено. Доминик вела соперников вверх по лестнице, каждая ступенька которой означала стотысячедолларовые надбавки, что в результате прибавило к сумме четверть миллиона - так велико было желание приобрести прекрасные старинные изделия. Зал пульсировал напряжением. Лица присутствующих застыли, дыхание замерло, когда цена подошла к двум миллионам гонконгских долларов, а сама эта сумма была встречена потрясенным шумом. А в тот момент, когда покупатель-китаец едва заметным кивком головы подтвердил сумму два миллиона пятьсот тысяч гонконгских долларов и прозвучал удар молотка Доминик, публика, казалось, сошла с ума разумеется, европейская ее часть. Китайцы сохраняли сдержанную невозмутимость, напоминая Доминик статуэтки, которые она продавала.
   Затем сама Доминик, изящная красно-золотая фигурка, оказалась в окружении людей, жаждущих приблизиться к ней, поздравить ее, сказать, что никогда не забудут этого вечера. Казалось бы, она могла чувствовать усталость - настолько она сама выложилась за время аукциона, - но она ощущала лишь возбуждение. Она позировала фотографам, отказалась от бокала шампанского, но взяла предложенную чашку ароматного чая и пила его мелкими глоточками, с улыбкой принимая похвалы.
   Немногим позже в круглой вращающейся кровати под шелковым балдахином в полной зеркал спальне своего пентхауза Доминик нашла наилучший выход для переполнявших ее чувств. Она приподнялась налить шампанского, стоявшего в ведерке со льдом на прикроватном лакированном шкафчике китайской работы шестнадцатого века, в два бокала, один из которых вручила своему партнеру и любовнику китайцу.
   - Мы сумели это сделать! - ликовала она. - Два долгих года планов и работы, но мы все сделали!
   Китаец скользнул взглядом по собственному телу.
   - Еще не все...
   Доминик рассмеялась. Этот Чжао Ли неподражаем!
   В нем сочетались мудрость тысячелетней цивилизации и блеск новейших достижений. К тому же он был превосходно сложен, хотя и невысок ростом, всего на несколько дюймов выше ее. Его обнаженное тело напоминало бронзовую флорентийскую фигурку, которую Доминик как-то купила, очарованная сладострастностью ее позы. Его пенис был соразмерен с телом, но то, что он проделывал в постели, поражало Доминик, которая, как ей казалось, знала и умела все.
   Китайцы многое научились делать гораздо раньше европейцев, неудивительно, что они раньше открыли и тайны сексуальных игр. Слова, которые произносил Чжао Ли, были так же изысканны, как и действия, соответствующие им. Он мог не кончать до тех пор, пока Доминик, испытав ряд потрясающих оргазмов - китайцы называют их "облаками и дождем", не начинала молить о пощаде.
   Он доводил ее до изнеможения, чего никто не мог добиться, даже ее муж. Только Чжао Ли пробуждал в ней звериную ненасытность и оставлял ее полумертвой от усталости. И ей это нравилось.
   Почти так же, как ей нравился ее собственный "Аукцион века"!
   - Какие цены! - торжествующе восклицала она, устраиваясь около своего любовника среди множества подушек. - Это все человеческая жадность, откровенная и неприкрытая.
   - Я же говорил тебе, - произнес Чжао Ли.
   Доминик рассмеялась.
   - Представь, так алчно набрасываться на подделки!
   - Но какие подделки! К тому же благоразумно разбавленные подлинными вещами...
   - Конечно, - Доминик внимательно взглянула на любовника. - Они действительно прекрасны. - Ее рука тихонько поползла вниз по его бронзовой коже. - Ты все еще не хочешь сказать мне, кто их делает?
   - Я уже говорил тебе, что не могу. Нам разрешили продавать их при условии, что мы не будем задавать вопросов.
   - Вы, китайцы, обожаете таинственность. - Это было сказано в шутку, но не без желания задеть его.
   - Чем больше людей знает, тем вероятнее опасность разоблачения. Ты получаешь свою прибыль, они - свою.
   Зачем тебе вмешиваться не в свое дело?
   "Затем, что я не люблю быть вне игры", - подумала она. Чжао Ли отличался способностью держать рот на замке, как и все эти китайцы. Когда он впервые рассказал ей о производстве подделок, она отнеслась к этому скептически. Связываться с подделками опасно, существует слишком много научных методов определения подлинности вещей. Потом он принес образец, и Доминик поняла, что видит нечто уникальное. Она забросала его вопросами как, где, кто... Но в ответ получила только возможность выбирать - либо она принимает статуэтки к продаже, не задавая вопросов, либо сбыт фигурок осуществится без ее участия. Доминик согласилась не раздумывая. Спустя два года в полной тайне было изготовлено достаточное число вещей, рынок был подготовлен умело распространявшимися слухами, выпущенный каталог сам собой представлял произведение искусства. Сомнения Доминик окончательно рассеялись. Чжао Ли говорил ей с непоколебимой уверенностью, что от покупателей отбоя не будет: Гонконг создан для торговли, да и время подходящее. Красный Китай расправляет крылья, и люди охотно вкладывают деньги в дорогостоящие произведения искусства, которые несложно вывезти из страны в случае необходимости. Он оказался прав во всех отношениях. Цены поднялись даже выше, чем она предполагала. Теперь Кейт Деспард ее не догнать.