Страница:
Бриджет тоже осмотрелась, потом взглянула на карту и досадливо сморщилась. Бетани с Вивиан также уставились на карту, но так и не поняли, в какую сторону им надо идти.
– Нам нужно просто у кого-нибудь спросить, – сказала наконец Вивиан. – Мы не собираемся торчать здесь весь день. Полагаю, тут можно найти человека, который покажет нам верную дорогу.
– Прошу прощения, леди. Надеюсь, вы не сочтете мое вмешательство чрезмерной дерзостью. Вы разрешите предложить вам помощь?
Низенький пожилой джентльмен в старомодном, но безукоризненно сшитом сюртуке снял шляпу и поклонился. Рядом с ним стояли еще два джентльмена; один из них, судя по всему, являлся сыном старика, второй же был совсем юнец. Эти двое также поклонились.
– Меня зовут Клемент Сойер, это мой сын Таддиус, а это – внук Андерсон. – Акцент выдавал в мистере Сойере американца. – Леди, осмелюсь спросить… Скажите, вы пытаетесь определить местонахождение какой-то определенной группы? Или же просто осматриваете ярмарку?
– Нет-нет, нам нужны вполне определенные палатки. – Бетани, стоявшая ближе всех к мистеру Сойеру, вручила ему карту. – Гленмидские конюшни. Кажется, они находятся под этим номером, но мы не можем найти его ни в одном из списков.
– Так вот, дорогая, в чем ваша проблема. Дело в том, что печатники все напутали. В результате многие палатки оказались на карте совсем не на своих местах. Но к счастью, мы как раз знаем, в каком месте находятся Гленмидские конюшни. Не так ли, парни?
– Но, отец… – В голосе Таддиуса Сойера звучала тревога.
– Не суетись, Тэд. Я всего лишь предлагаю, помощь этим очаровательным леди. Я же не пытаюсь навязать им свой товар, верно? Мы просто разговариваем.
Таддиус с сомнением посмотрел на родителя, однако промолчал.
– Ах, господа, нам не хотелось бы вас стеснять, – проговорила Вивиан томным голосом, – но любая помощь с вашей стороны была бы оценена по достоинству. К тому же следует учесть то обстоятельство, что все мы здесь соотечественники.
– Мы недавно очень внимательно ознакомились с подробной информацией именно об этих конюшнях, – продолжал мистер Сойер. – На ярмарке только и разговоров, что о Гленмидских конюшнях, по крайней мере, среди тех, кто покупает лошадей. Такие замечательные, и прекрасно составленные родословные… Поверьте, мы будем счастливы, проводить вас туда.
Клемент Сойер одарил сына и внука выразительным взглядом, исключавшим какие-либо возражениях их стороны.
– Но доктор… – нерешительно пробормотал внук.
– Доктор сказал, что в поездке я не должен волноваться, вот и все. Но со мной все будет в порядке, молодой человек.
И сына, и внука Клемент Сойер укротил своей железной аргументацией, и скорее всего точно так же он мог убедить в своей правоте всякого, кто встречался на его пути. Бетани имела возможность удостовериться в этом уже через несколько минут.
– И ничто не принесет мне большего спокойствия, чем возможность прогуляться в обществе трех очаровательных леди, – продолжал старик. – Не окажете ли мне честь, мисс… – Он предложил Бетани руку.
Оглянувшись, Бетани обнаружила, что Вивиан уже успела взять под руку Таддиуса Сойера, а тетушка Бриджет приняла предложенную ей руку внука.
– Миссис… миссис Делейни. Благодарю вас, мы согласны.
– А-а-а, понятно. – Лицо мистера Сойера просияло. – А у владельца Гленмидских конюшен, случайно, не такая же фамилия? Он что, ваш муж?
Медленно пробираясь к цели своего путешествия, они очень приятно проводили время, разглядывая представленные на продажу образцы повозок и всевозможных экипажей, как новых, так и уже повидавших виды. Посетителей было очень много, и они при всем желании не могли бы идти быстрее.
К радости коннозаводчиков, каждому из них была выделена огороженная канатами площадка с тентом, где могли укрыться от зноя и непогоды лошади. Площадки эти служили также прекрасной защитой от напора толпы.
Тетушке Бриджет потребовалось совсем немного времени, чтобы расшевелить Сойера-внука; она принялась играть в ту же игру, в которую играют с детьми все женщины на свете, – стала рассказывать Андерсону страшные истории о привидениях.
Верная своей натуре, Вивиан в мгновение ока очаровала Таддиуса Сойера. Вне всяких сомнений, миссис Браун принадлежала к типу женщин, расцветающих пышным цветом, стоит им оказаться в обществе мужчин. Как ни странно, Бетани тоже держалась непринужденно. Беседуя со своим спутником, она узнала, что он коннозаводчик из Мэриленда, приехавший в Ирландию в надежде приобрести нескольких жеребцов для улучшения породы своих лошадей, И больше всего мистер Сойер хотел приобрести принадлежавшего мистеру Делейни белого жеребца Тигана.
– Не думаю, что вам удастся уговорить мистера Делейни продать именно этого жеребца, мистер Сойер. Предлагаемая вами сумма значения не имеет. Тиган нужен мистеру Делейни для улучшения породы. Возможно, он сможет отправить вам одного из жеребят, когда те появятся.
Мистер Сойер ухмыльнулся и пожал Бетани руку.
– Вы мне нравитесь, миссис Делейни. Может, для вас это и новость, но у вас душа настоящего торговца лошадьми. Да-да, мадам, настоящего торговца лошадьми. – Тут мистер Сойер остановился. – С искренним сожалением должен сообщить вам, что наш путь окончен.
Бетани настолько была поглощена разговором, что не сразу сообразила, о чем речь. Осмотревшись, она увидела Коннела и Лаки Тависа, беседовавших с каким-то незнакомым мужчиной. Коннел был сдержан и очень спокоен. Заметив Бетани, он молча кивнул ей, затем снова повернулся к собеседникам. Судя по всему, речь шла о кобыле, которую Лаки держал под уздцы.
Закончив разговор, Коннел обратился к Бетани:
– А мы уже потеряли всякую надежду вас увидеть. – Он радостно улыбнулся, и у Бетани от этой улыбки потеплело на сердце.
Обратив свое внимание на Клемента Сойера, Коннел проговорил:
– Рад вас видеть, сэр. – Он обменялся с почтенным джентльменом рукопожатием. – Позвольте спросить вас, о каком торговце лошадьми шла речь в разговоре, конец которого мне удалось подслушать?
Мистер Сойер весело рассмеялся:
– Я говорил с этой молодой леди. С миссис Делейни. Она пытается заинтересовать меня жеребятами, которых еще только планируется получить от белого красавца, пленившего мое сердце. Вам следует взять ее в компаньоны, поскольку она знает толк в бизнесе.
– Пока рано…
Правильно ли она его расслышала?
– Я уже сказал вам, мистер Сойер, что Тиган не продается. Ни за какие деньги.
Клемент Сойер посмотрел на сына, поглощенного беседой с Вивиан Браун.
– Все продается, если цена правильная. Весь фокус в том, чтобы отыскать доверчивого чудака, согласного на эту цену.
– Что ж, спасибо, что доставили нам наших дам. Полагаю, они тоже стали жертвами известной опечатки на карте. Я вообще поражаюсь, как кто-то смог найти к нам дорогу.
– На ярмарке только и разговоров, что о вас, мистер Делейни. Все знают, что ваши племенные лошади – одни из лучших в Ирландии.
Бетани высвободила руку из руки своего проводника.
– Еще раз благодарю вас, мистер Сойер. Ума не приложу, чем бы отплатить за вашу услугу.
– А будете ли вы сегодня вечером на балу? – поинтересовался коннозаводчик из Америки.
Бетани кивнула, и мистер Сойер одарил ее обворожительной улыбкой; было совершенно очевидно, что в дни своей молодости он пользовался у женщин немалым успехом.
– Не могли бы вы обещать мне один танец? – Старик бросил выразительный взгляд на сына и добавил: – Или хотя бы посидите со мной немного и выпейте лимонада.
Бетани улыбнулась:
– С удовольствием, сэр. Какой танец вы предпочитаете?
– Дорогая, а ты не забыла, что первый танец ты обещала мне?
Коннел взял Бетани за руку, и сердце ее подпрыгнуло в груди.
Глава 17
– Нам нужно просто у кого-нибудь спросить, – сказала наконец Вивиан. – Мы не собираемся торчать здесь весь день. Полагаю, тут можно найти человека, который покажет нам верную дорогу.
– Прошу прощения, леди. Надеюсь, вы не сочтете мое вмешательство чрезмерной дерзостью. Вы разрешите предложить вам помощь?
Низенький пожилой джентльмен в старомодном, но безукоризненно сшитом сюртуке снял шляпу и поклонился. Рядом с ним стояли еще два джентльмена; один из них, судя по всему, являлся сыном старика, второй же был совсем юнец. Эти двое также поклонились.
– Меня зовут Клемент Сойер, это мой сын Таддиус, а это – внук Андерсон. – Акцент выдавал в мистере Сойере американца. – Леди, осмелюсь спросить… Скажите, вы пытаетесь определить местонахождение какой-то определенной группы? Или же просто осматриваете ярмарку?
– Нет-нет, нам нужны вполне определенные палатки. – Бетани, стоявшая ближе всех к мистеру Сойеру, вручила ему карту. – Гленмидские конюшни. Кажется, они находятся под этим номером, но мы не можем найти его ни в одном из списков.
– Так вот, дорогая, в чем ваша проблема. Дело в том, что печатники все напутали. В результате многие палатки оказались на карте совсем не на своих местах. Но к счастью, мы как раз знаем, в каком месте находятся Гленмидские конюшни. Не так ли, парни?
– Но, отец… – В голосе Таддиуса Сойера звучала тревога.
– Не суетись, Тэд. Я всего лишь предлагаю, помощь этим очаровательным леди. Я же не пытаюсь навязать им свой товар, верно? Мы просто разговариваем.
Таддиус с сомнением посмотрел на родителя, однако промолчал.
– Ах, господа, нам не хотелось бы вас стеснять, – проговорила Вивиан томным голосом, – но любая помощь с вашей стороны была бы оценена по достоинству. К тому же следует учесть то обстоятельство, что все мы здесь соотечественники.
– Мы недавно очень внимательно ознакомились с подробной информацией именно об этих конюшнях, – продолжал мистер Сойер. – На ярмарке только и разговоров, что о Гленмидских конюшнях, по крайней мере, среди тех, кто покупает лошадей. Такие замечательные, и прекрасно составленные родословные… Поверьте, мы будем счастливы, проводить вас туда.
Клемент Сойер одарил сына и внука выразительным взглядом, исключавшим какие-либо возражениях их стороны.
– Но доктор… – нерешительно пробормотал внук.
– Доктор сказал, что в поездке я не должен волноваться, вот и все. Но со мной все будет в порядке, молодой человек.
И сына, и внука Клемент Сойер укротил своей железной аргументацией, и скорее всего точно так же он мог убедить в своей правоте всякого, кто встречался на его пути. Бетани имела возможность удостовериться в этом уже через несколько минут.
– И ничто не принесет мне большего спокойствия, чем возможность прогуляться в обществе трех очаровательных леди, – продолжал старик. – Не окажете ли мне честь, мисс… – Он предложил Бетани руку.
Оглянувшись, Бетани обнаружила, что Вивиан уже успела взять под руку Таддиуса Сойера, а тетушка Бриджет приняла предложенную ей руку внука.
– Миссис… миссис Делейни. Благодарю вас, мы согласны.
– А-а-а, понятно. – Лицо мистера Сойера просияло. – А у владельца Гленмидских конюшен, случайно, не такая же фамилия? Он что, ваш муж?
Медленно пробираясь к цели своего путешествия, они очень приятно проводили время, разглядывая представленные на продажу образцы повозок и всевозможных экипажей, как новых, так и уже повидавших виды. Посетителей было очень много, и они при всем желании не могли бы идти быстрее.
К радости коннозаводчиков, каждому из них была выделена огороженная канатами площадка с тентом, где могли укрыться от зноя и непогоды лошади. Площадки эти служили также прекрасной защитой от напора толпы.
Тетушке Бриджет потребовалось совсем немного времени, чтобы расшевелить Сойера-внука; она принялась играть в ту же игру, в которую играют с детьми все женщины на свете, – стала рассказывать Андерсону страшные истории о привидениях.
Верная своей натуре, Вивиан в мгновение ока очаровала Таддиуса Сойера. Вне всяких сомнений, миссис Браун принадлежала к типу женщин, расцветающих пышным цветом, стоит им оказаться в обществе мужчин. Как ни странно, Бетани тоже держалась непринужденно. Беседуя со своим спутником, она узнала, что он коннозаводчик из Мэриленда, приехавший в Ирландию в надежде приобрести нескольких жеребцов для улучшения породы своих лошадей, И больше всего мистер Сойер хотел приобрести принадлежавшего мистеру Делейни белого жеребца Тигана.
– Не думаю, что вам удастся уговорить мистера Делейни продать именно этого жеребца, мистер Сойер. Предлагаемая вами сумма значения не имеет. Тиган нужен мистеру Делейни для улучшения породы. Возможно, он сможет отправить вам одного из жеребят, когда те появятся.
Мистер Сойер ухмыльнулся и пожал Бетани руку.
– Вы мне нравитесь, миссис Делейни. Может, для вас это и новость, но у вас душа настоящего торговца лошадьми. Да-да, мадам, настоящего торговца лошадьми. – Тут мистер Сойер остановился. – С искренним сожалением должен сообщить вам, что наш путь окончен.
Бетани настолько была поглощена разговором, что не сразу сообразила, о чем речь. Осмотревшись, она увидела Коннела и Лаки Тависа, беседовавших с каким-то незнакомым мужчиной. Коннел был сдержан и очень спокоен. Заметив Бетани, он молча кивнул ей, затем снова повернулся к собеседникам. Судя по всему, речь шла о кобыле, которую Лаки держал под уздцы.
Закончив разговор, Коннел обратился к Бетани:
– А мы уже потеряли всякую надежду вас увидеть. – Он радостно улыбнулся, и у Бетани от этой улыбки потеплело на сердце.
Обратив свое внимание на Клемента Сойера, Коннел проговорил:
– Рад вас видеть, сэр. – Он обменялся с почтенным джентльменом рукопожатием. – Позвольте спросить вас, о каком торговце лошадьми шла речь в разговоре, конец которого мне удалось подслушать?
Мистер Сойер весело рассмеялся:
– Я говорил с этой молодой леди. С миссис Делейни. Она пытается заинтересовать меня жеребятами, которых еще только планируется получить от белого красавца, пленившего мое сердце. Вам следует взять ее в компаньоны, поскольку она знает толк в бизнесе.
– Пока рано…
Правильно ли она его расслышала?
– Я уже сказал вам, мистер Сойер, что Тиган не продается. Ни за какие деньги.
Клемент Сойер посмотрел на сына, поглощенного беседой с Вивиан Браун.
– Все продается, если цена правильная. Весь фокус в том, чтобы отыскать доверчивого чудака, согласного на эту цену.
– Что ж, спасибо, что доставили нам наших дам. Полагаю, они тоже стали жертвами известной опечатки на карте. Я вообще поражаюсь, как кто-то смог найти к нам дорогу.
– На ярмарке только и разговоров, что о вас, мистер Делейни. Все знают, что ваши племенные лошади – одни из лучших в Ирландии.
Бетани высвободила руку из руки своего проводника.
– Еще раз благодарю вас, мистер Сойер. Ума не приложу, чем бы отплатить за вашу услугу.
– А будете ли вы сегодня вечером на балу? – поинтересовался коннозаводчик из Америки.
Бетани кивнула, и мистер Сойер одарил ее обворожительной улыбкой; было совершенно очевидно, что в дни своей молодости он пользовался у женщин немалым успехом.
– Не могли бы вы обещать мне один танец? – Старик бросил выразительный взгляд на сына и добавил: – Или хотя бы посидите со мной немного и выпейте лимонада.
Бетани улыбнулась:
– С удовольствием, сэр. Какой танец вы предпочитаете?
– Дорогая, а ты не забыла, что первый танец ты обещала мне?
Коннел взял Бетани за руку, и сердце ее подпрыгнуло в груди.
Глава 17
«Дорогая, а ты не забыла, что первый танец ты обещала мне?»
Бетани достала из сумки маленькое зеркальце – одно из тех, что сумели найти для нее сестры Дуглас. Горит ли ее лицо так же, как пылает все в груди? Лицо, смотревшее на Бетани из крохотного осколка, было совсем не похоже на то, которое она привыкла видеть за годы своего замужества. Счастье светилось в глубине глаз этой новой женщины, и такой же счастливой казалась улыбка на ее губах.
Бетани провела чудесный день на лошадиной ярмарке. Она и предположить не могла, что все сложится настолько замечательно. Во всяком случае, ей показалось, что Коннел был очень доволен, и, следовательно, все вышло именно так, как он задумал.
А теперь ей предстояло ехать на бал.
И танцевать.
Вот уже более шести лет Бетани нигде не танцевала. И такого чудесного платья, как это, у нее никогда не было. Она чувствовала себя принцессой, нет… королевой. Поглаживая атлас лимонно-желтого платья, что прислала ей Вивиан, она думала о том, что Коннел должен оценить ее по достоинству в этом новом наряде. Нет, он должен гордиться тем, что у него на балу такая роскошная дама…
И она также будет гордиться, что у нее такой кавалер, как Коннел. Может, это случится не сегодня вечером, может, далее не через год, но однажды весь мир непременно увидит Коннела Делейни ее глазами. Люди забудут о его скверной репутации и увидят, какой он на самом деле.
Бетани снова осмотрела свое новое платье. Юбка была выполнена из той же ткани светло-желтого цвета с полосами фисташкового оттенка. Фисташкового же цвета шнурок находился в нижней части юбки и в рукавах с отворотами.
Поскольку лиф имел корсаж из китового уса, потребность в корсете отпадала. Низкий лиф платья шел от плеча, так что она никак не могла надеть под этот наряд нижнюю сорочку. Подобного платья Бетани никогда носить не приходилось, и это вызвало даже некоторое беспокойство. Во всяком случае, она явно нервничала, а ее обнаженные плечи покрылись мурашками.
Они довольно поздно вернулись с ярмарки, и потому у служанки Вивиан хватило времени лишь на то, чтобы дать Бетани несколько советов. Девушка сказала, что волосы лучше бы гладко зачесать, а затем закрепить маленькими букетиками светло-кремовых цветочков боронии.
Кто-то тихо постучал в дверь, и Бетани невольно вздрогнула. Кто это? Может, Коннел?
– Птенчик, карета уже подана, но прежде чем мы пойдем, мне нужна твоя помощь, – раздался голос тетушки.
Бетани открыла дверь.
– Мне надо, чтобы ты приколола эту брошь вот сюда. – Бриджет указала на свою грудь. Между второй и третьей пуговицами красовалось довольно большое жирное пятно. – Проблему это, конечно, решит, хотя и будет слишком заметно.
– Зайди на минутку, тетя. Кажется, у меня найдется чем тут можно украсить.
Бетани принялась рыться в своей дорожной сумке, выбрасывая вещь за вещью на кровать. Наконец ей удалось отыскать довольно длинную шелковую ленту. Повязав ее через плечо Бриджет, она очень удачно прикрепила лентой пятно и скрепила концы ленты брошью.
Посмотрев в небольшое дорожное зеркальце, Бриджет улыбнулась и сказала:
– Это именно то, что надо. Теперь все в порядке. Смотрится, будто все так и было задумано, когда шилось платье. Спасибо, дорогая.
– Пожалуйста, тетя, я очень рада, что догадалась захватить эту ленту. За долгие годы я привыкла ко всякого рода неожиданностям, поэтому всегда беру с собой вещи, которые могут пригодиться.
– В самом деле? – Бриджет посмотрела на вещи, которые Бетани выбрасывала из сумки.
Бетани тоже посмотрела на постель и густо, покраснела, увидев среди своих вещей жилет Коннела. Она, конечно же, спала одна прошлой ночью, а Коннел попал к ней в комнату по ошибке, но ведь тетушка об этом не знала.
С улыбкой взглянув на племянницу, тетушка сказала:
– Я очень рада, что вы с Коннелом, кажется, нашли… свежий взгляд… Не сомневаюсь, что сегодня вечером вы будете видеть все в верном свете. Желаю вам обоим счастья.
– Карета подана! – прокричал снизу Джек.
Бетани с тетей переглянулись, и вышли из комнаты.
Закрытый экипаж, поданный Джеком, оказался тесноват даже для дам – ведь те были в бальных нарядах, – поэтому мужчины поехали верхом. Беседа в экипаже не очень-то клеилась из-за скрипа колес и ужасной тряски в колеях разбитой дороги. К тому же женщинам, чтобы не удариться, постоянно приходилось держаться за стенки экипажа, Бетани, страдавшая от головной боли, вздохнула с облегчением, когда они наконец добрались до цели. Вивиан, покосившись на нее, с улыбкой сказала:
– Ты выглядишь… очень хорошенькой в этом платье, дорогая Бет.
Бетани нахмурилась. Вивиан над ней насмехается? Или ей просто показалось?
Дамы отдали свои шали служанке и отправились в дамскую комнату, чтобы привести в порядок слегка помявшиеся в дороге наряды.
– Думаю, вышло замечательно. – Бриджет окинула взглядом свое платье. – Ведь у нас было предостаточно времени, чтобы сделать все наилучшим образом. А наша Бетани – просто красавица. Да и Бетси прекрасно поработала, убрав все лишнее и подогнав платье под ее стройную фигурку.
Улыбнувшись тете, Бетани предложила:
– Тетушка Бриджет, не поискать ли нам наших мужчин? А потом, мы все можем встретиться вон у той вазы с лилиями.
– Разумеется, айшон. Встретимся в зале. Звуки оркестра и гул голосов на минуту ворвались в комнату и тут же стихли, когда дверь за Бриджет затворилась. На какое-то время Вивиан и Бетани остались, наедине.
– Айшон? – переспросила Вивиан.
– Да, тетя зовет меня так с детства.
– Что ж, тебе идет… – Вивиан взглянула на юбку Бетани. – Так же, как и это платье. Замечательный материал, но мне, к сожалению, этот цвет не идет. По крайней мере он не идет мне так, как в те времена, когда я помогала своему мужу… в подобных обстоятельствах. Уверена, что Коннелу придется по душе тот эффект, который ты произведешь сегодня вечером.
– Спасибо, Вивиан, и за комплимент, и за платье. Сегодня и ты выглядишь замечательно, независимо от того, какие оттенки тебе идут.
Сказав это, Бетани нисколько не покривила душой. Сегодняшний небесно-голубой наряд Вивиан с открытыми плечами позволял подчеркнуть белизну ее безупречной кожи, а черные волосы и украшавшая платье черная лента подчеркивали контраст.
– Я знаю, что Коннел очень благодарен тебе и Джеймсу за все то, что вы сделали, чтобы обеспечить успех нашей поездки; В жизни редко встречаются настоящие друзья. Надеюсь, сегодня вечером мне выпадет случай присоединить мои слова благодарности к словам Коннела.
Тут дверь открылась, и в комнату вошли женщины, желавшие привести в порядок свои платья и прически, а также поправить кое-какие детали туалета.
– Довольно девичьих разговоров, – проговорила Вивиан, смутившись. – Не присоединиться ли нам к нашим мужчинам?
Коннел, Джек, Бриджет и Джеймс уже собрались около огромной фарфоровой вазы с лилиями. Как только Бетани увидела Коннела, сердце ее гулко забилось. Он казался самым высоким, самым стройным, самым красивым мужчиной в зале.
Беседуя с Джеймсом, Коннел поглядывал по сторонам. «Ах, мистер Кэри – замечательный друг», – подумала Бетани. Конечно же, ей следовало отбросить все подозрения и недобрые предчувствия, однако… Слишком уж странно вела себя иногда Вивиан Браун… Действительно, почему она проявляла такой интерес к делам Коннела? Да и сам Джеймс давал некоторые основания для подозрений. Разумеется, он очень помог Коннелу и поддерживал его в трудные времена, но почему-то казалось, что Джеймс преследует какие-то свои интересы, известные только ему.
– Ты выглядишь… выглядишь… поразительно, – пролепетал Коннел, увидев наконец Бетани.
Джеймс же улыбнулся и сказал:
– Полностью с тобой согласен. – Он внимательно посмотрел на Вивиан Браун, затем обратился к Бетани: – Миссис Делейни, вы просто фея.
– Прошу прощения, джентльмены. – Перед ними появился Клемент Сойер в сопровождении сына. – Джентльмены, эти две леди обещали нам по танцу, а оркестр как раз сейчас собирается заиграть кадриль.
Вивиан вопросительно взглянула на Джеймса, но тут же, приветливо улыбнувшись Таддиусу Сойеру, протянула ему руку.
– Как мило, что вы, едва успев прийти, уже отыскали нас! – проворковала она. – Вы знакомы с моим кузеном мистером Кэри?
– Да, мы встречались раньше. Сегодня днем. Еще раз здравствуйте, сэр, и вы, мистер Делейни. – Таддиус пожал руку Джеймсу, затем кивнул Коннелу.
– Умоляю, не спускайте глаз с миссис Браун. Она – самая большая моя ценность, – сказал Джеймс Таддиусу, потом обратился к Вивиан: – Дорогая, после танцев я найду тебя. Приятного времяпрепровождения.
Несколько секунд спустя Таддиус и Вивиан скрылись в толпе.
– Рад снова вас видеть, миссис Делейни. Выглядите замечательно. – Клемент Сойер склонился к руке Бетани, и та заметно покраснела.
– Вы абсолютно правы, – согласился Коннел. – Она настоящая красавица. А как вы, сэр, чувствуете себя этим вечером?
– Ваш замечательный жеребец по-прежнему не идет у меня из головы, – честно признался Клемент.
– Увы, Титан по-прежнему не продается. Ни за какие деньги.
Мужчины весело рассмеялись. Взглянув на Джеймса, мистер Сойер сказал:
– Все имеет свою цену. Не так ли, мистер Кэри?
Джеймс хмурился, поглядывая в сторону танцевального зала, где исчезли Вивиан с Таддиусом; было видно, что ему очень хочется устремиться следом за ними и он едва себя сдерживает.
– Что? Цену? Да, разумеется. С уверенностью могу сказать, что сделку можно считать удачной, когда вы находите компромисс и цену, при которой продавец несет допустимые потери.
Бетани украдкой поглядывала на Джеймса. «Неужели он действительно чем-то озабочен? – думала она. – Или это только кажется?»
– Дорогая, могу я тоже потребовать свой танец?
Сообразив, что Клемент Сойер обращается к ней, Бетани вопросительно посмотрела на Коннела, и тот проговорил:
– Дело в том, что миссис Делейни первый танец обещала мне, сэр. Обещаю, что верну ее вам сразу же после окончания танца.
– Буду ждать с нетерпением, – ответил Клемент со смехом. – Кроме того, мистер Делейни, я горю желанием продолжить наш разговор о разведении племенных лошадей. Ваши результаты, чрезвычайно схожи с теми, которых я сам добиваюсь.
– Думаю, вам повезло, сэр. Мистер Кэри очень хорошо знаком с моими планами. Ведь также, Джеймс?
– Да, конечно. – Джеймс изобразил улыбку. – Возможно, сэр, я смогу быть вам полезен, пока Коннел будет предаваться наслаждениям.
– Но я сейчас могу… – пробормотал Коннел.
– Не надо! – в один голос воскликнули Джеймс и Клемент, и Джеймс тут же добавил:
– Конечно же, я с удовольствием побеседую с мистером Сойером.
– Да-да, – закивал Клемент, – я уверен, что будет гораздо больше пользы, если сначала обсудить кое-какие вопросы с мистером Кэри, а потом уже продолжить нашу с вами беседу, мистер Делейни.
– Я очень рада, что все устроилось, – с улыбкой сказала Бетани и обвела взглядом мужчин.
Все трое с некоторым удивлением посмотрели на нее, однако промолчали. Бетани же, повернувшись к Коннелу, проговорила:
– Мистер Делейни, я, пожалуй, приму ваше любезное приглашение потанцевать.
Коннел кивнул и предложил Бетани руку:
– Миссис Делейни, не откажете ли мне в танце?
– Да, благодарю вас. – Улыбнувшись Клементу и Джеймсу, Бетани пошла вместе с Коннелом по дорожке, ведущей к залу.
Когда они подходили к двери, раздался громкий голос дирижера – тот предупреждал о скором начале бала.
– Ах, мы сейчас пропустим начало! – воскликнула Бетани.
Коннел потащил ее к двери, ведущей во двор.
– Дорогая, не возражаешь, если мы потанцуем здесь?
Бетани посмотрела на него с удивлением, но ничего не сказала. Коннел же привлек ее к себе и добавил:
– Если только ты не против. Ты ведь хочешь остаться со мной наедине? Или предпочитаешь вернуться?
Бетани сделала глубокий вдох и тотчас же ощутила хорошо знакомый запах свежескошенной травы – запах Коннела, мгновенно заполнивший все ее существо. Глядя в его глаза, она подумала о том, что нет большего счастья, чём находиться сейчас именно здесь, вместе с Коннелом. Улыбнувшись ему, она сказала:
– Нет-нет, не надо возвращаться. Давай танцевать здесь. – «Давай танцевать как можно дольше», – добавила она мысленно.
Они осмотрелись и заметили неподалеку нескольких джентльменов с сигарами и трубками – те с любопытством поглядывали на Коннела и Бетани.
– Лучше не здесь. – Коннел продолжал осматриваться. – Уверен, что нам требуется более укромное место.
– Да, – кивнула Бетани, Она очень надеялась, что им с Коннелом удастся поцеловаться, если они сумеют найти укромное местечко.
От террасы в глубину сада вело несколько дорожек, освещенных светильниками. Кивнув в ту сторону, Бетани спросила:
– Может быть, сюда?
Заметив, какими глазами Коннел смотрит на ее губы, Бетани решила, что он намерен поцеловать ее прямо здесь, на глазах у всех, всего в нескольких шагах от танцевального зала и оркестра. Но вряд ли это улучшило бы репутацию Коннела. Заставив себя отступить на шаг, Бетани проговорила:
– Мистер Делейни, мне хотелось бы подойти поближе вон к тому прудику и полюбоваться на отражающиеся в воде огни. Если хотите, можете проводить меня.
Коннел усмехнулся и с легким поклоном ответил:
– С удовольствием провожу вас, миссис Делейни.
Они зашагали по ярко освещенной дорожке, ведущей к прудику. Снова взяв Бетани под руку, Коннел пробормотал:
– Благодарю, дорогая. Оказывается, ты ориентируешься гораздо лучше меня. Мне и в голову прийти не могло, как это может выглядеть со стороны. Нечестивец, целующий женщину в темном уголке парка…
Слова Коннела согрели сердце Бетани. Ах, как долго ждала она этого момента! Так долго, что время казалось ей вечностью! Наконец этот момент настал: Коннел здесь, с ней, и ее рука – в его руке. «Наслаждение» – слишком слабое слово для того, чтобы выразить ее чувства. Нет, не наслаждение, а нечто гораздо большее…
Они миновали поворот, ограда скрыла их от взглядов любопытных. Коннел тут же обнял Бетани и запечатлел на ее губах долгий страстный поцелуй. Но она почти тотчас же почувствовала, что ей уже мало одного лишь поцелуя. Теперь она хотела большего.
Она желала Коннела.
Тут на дорожке послышались шаги, заставившие их отпрянуть друг от друга. Бетани перевела дыхание и попыталась заговорить; ей казалось, что она должна хоть что-то сказать.
– Как у тебя сегодня… шли дела?
Коннел посмотрел на нее с удивлением:
– Неплохо. Пожалуй, даже очень хорошо. – Бетани молчала, иен продолжал: – Видишь ли, сразу несколько человек заинтересовались Гленмидом, так что в следующем месяце жди первых гостей. У меня большие надежды на будущее. На наше будущее.
Мимо них прошла парочка, поднимавшаяся от пруда. Дама, не скрывая своих чувств, крепко держалась за руку кавалера – казалось, она ничего вокруг не замечала. Когда, же они поравнялись с Коннелом, мужчина кивнул и пробормотал:
– Добрый вечер.
Но Бетани тут же забыла об этих людях. «Неужели я не ослышалась? – спрашивала она себя. – Коннел действительно сказал «наше будущее»? Он имел в виду только Гленмид? Или что-то… более конкретное?»
Они ускорили шаги и наконец подошли к пруду. По всему берегу были расставлены стулья, но внимание Бетани привлек бельведер.
– Подозреваю, что ближе к ночи местечко это будет становиться все более людным, – пробормотал Коннел. – Но пока что оно в нашем распоряжении. – Шагнув к бельведеру, он добавил: – Мне нужно с тобой поговорить.
– Только поговорить? – Бетани склонила голову к нему и взглянула на Коннела с лукавой улыбкой.
– Для начала – поговорить. Пойдем же.
Они вошли в бельведер и осмотрелись. Ставни здесь были опущены, и Коннел к тому же плотно, притворил за собой массивную дубовую дверь, так что им никто не мог помешать. Небольшая комнатка слабо освещалась висевшими на противоположных стенах двумя светильниками на крючьях, а вдоль стен были поставлены скамьи. Это все, что успела разглядеть Бетани, так как Коннел, потерявший над собой контроль, крепко обнял ее и впился в ее губы поцелуем.
Спустя несколько минут, тяжело дыша, они чуть отступили друг от друга. Отдышавшись, Коннел пристально посмотрел ей в глаза. Бетани же мысленно воскликнула: «Ну почему он так смотрит на меня? Ах, если бы он опять, хоть на мгновение, обнял меня, поцеловал, а потом… Нет-нет, только не здесь. Ведь сюда, наверное, могут войти».
– Да, нам действительно нужно поговорить, – сказал наконец Коннел. – Я надеялся, что смогу дождаться нашего возвращения домой, но оказалось, что это выше моих сил.
– Хорошо, я слушаю, – кивнула Бетани. Хотя сейчас ей хотелось совсем другого. – Говори же, – добавила она.
– Ты не хотела бы присесть? – Он указал в сторону скамеек.
– Нет. Говори.
«Только говори самое главное!» – хотелось ей прокричать.
Коннел сделал глубокий вдох и на мгновение отвел глаза.
– Видишь ли, я не был до конца откровенен с тобой. Не в отношении Гленмида. А в том, что я делал.
Бетани насторожилась и затаила дыхание. При этих словах Коннела у нее зародилось дурное предчувствие, но она твердо решила, что выслушает все до конца.
– О Господи, ты так прекрасна!.. – вырвалось у Коннела.
Этот комплимент только усилил чувство тревоги, но Бетани старалась держать себя в руках.
Бетани достала из сумки маленькое зеркальце – одно из тех, что сумели найти для нее сестры Дуглас. Горит ли ее лицо так же, как пылает все в груди? Лицо, смотревшее на Бетани из крохотного осколка, было совсем не похоже на то, которое она привыкла видеть за годы своего замужества. Счастье светилось в глубине глаз этой новой женщины, и такой же счастливой казалась улыбка на ее губах.
Бетани провела чудесный день на лошадиной ярмарке. Она и предположить не могла, что все сложится настолько замечательно. Во всяком случае, ей показалось, что Коннел был очень доволен, и, следовательно, все вышло именно так, как он задумал.
А теперь ей предстояло ехать на бал.
И танцевать.
Вот уже более шести лет Бетани нигде не танцевала. И такого чудесного платья, как это, у нее никогда не было. Она чувствовала себя принцессой, нет… королевой. Поглаживая атлас лимонно-желтого платья, что прислала ей Вивиан, она думала о том, что Коннел должен оценить ее по достоинству в этом новом наряде. Нет, он должен гордиться тем, что у него на балу такая роскошная дама…
И она также будет гордиться, что у нее такой кавалер, как Коннел. Может, это случится не сегодня вечером, может, далее не через год, но однажды весь мир непременно увидит Коннела Делейни ее глазами. Люди забудут о его скверной репутации и увидят, какой он на самом деле.
Бетани снова осмотрела свое новое платье. Юбка была выполнена из той же ткани светло-желтого цвета с полосами фисташкового оттенка. Фисташкового же цвета шнурок находился в нижней части юбки и в рукавах с отворотами.
Поскольку лиф имел корсаж из китового уса, потребность в корсете отпадала. Низкий лиф платья шел от плеча, так что она никак не могла надеть под этот наряд нижнюю сорочку. Подобного платья Бетани никогда носить не приходилось, и это вызвало даже некоторое беспокойство. Во всяком случае, она явно нервничала, а ее обнаженные плечи покрылись мурашками.
Они довольно поздно вернулись с ярмарки, и потому у служанки Вивиан хватило времени лишь на то, чтобы дать Бетани несколько советов. Девушка сказала, что волосы лучше бы гладко зачесать, а затем закрепить маленькими букетиками светло-кремовых цветочков боронии.
Кто-то тихо постучал в дверь, и Бетани невольно вздрогнула. Кто это? Может, Коннел?
– Птенчик, карета уже подана, но прежде чем мы пойдем, мне нужна твоя помощь, – раздался голос тетушки.
Бетани открыла дверь.
– Мне надо, чтобы ты приколола эту брошь вот сюда. – Бриджет указала на свою грудь. Между второй и третьей пуговицами красовалось довольно большое жирное пятно. – Проблему это, конечно, решит, хотя и будет слишком заметно.
– Зайди на минутку, тетя. Кажется, у меня найдется чем тут можно украсить.
Бетани принялась рыться в своей дорожной сумке, выбрасывая вещь за вещью на кровать. Наконец ей удалось отыскать довольно длинную шелковую ленту. Повязав ее через плечо Бриджет, она очень удачно прикрепила лентой пятно и скрепила концы ленты брошью.
Посмотрев в небольшое дорожное зеркальце, Бриджет улыбнулась и сказала:
– Это именно то, что надо. Теперь все в порядке. Смотрится, будто все так и было задумано, когда шилось платье. Спасибо, дорогая.
– Пожалуйста, тетя, я очень рада, что догадалась захватить эту ленту. За долгие годы я привыкла ко всякого рода неожиданностям, поэтому всегда беру с собой вещи, которые могут пригодиться.
– В самом деле? – Бриджет посмотрела на вещи, которые Бетани выбрасывала из сумки.
Бетани тоже посмотрела на постель и густо, покраснела, увидев среди своих вещей жилет Коннела. Она, конечно же, спала одна прошлой ночью, а Коннел попал к ней в комнату по ошибке, но ведь тетушка об этом не знала.
С улыбкой взглянув на племянницу, тетушка сказала:
– Я очень рада, что вы с Коннелом, кажется, нашли… свежий взгляд… Не сомневаюсь, что сегодня вечером вы будете видеть все в верном свете. Желаю вам обоим счастья.
– Карета подана! – прокричал снизу Джек.
Бетани с тетей переглянулись, и вышли из комнаты.
Закрытый экипаж, поданный Джеком, оказался тесноват даже для дам – ведь те были в бальных нарядах, – поэтому мужчины поехали верхом. Беседа в экипаже не очень-то клеилась из-за скрипа колес и ужасной тряски в колеях разбитой дороги. К тому же женщинам, чтобы не удариться, постоянно приходилось держаться за стенки экипажа, Бетани, страдавшая от головной боли, вздохнула с облегчением, когда они наконец добрались до цели. Вивиан, покосившись на нее, с улыбкой сказала:
– Ты выглядишь… очень хорошенькой в этом платье, дорогая Бет.
Бетани нахмурилась. Вивиан над ней насмехается? Или ей просто показалось?
Дамы отдали свои шали служанке и отправились в дамскую комнату, чтобы привести в порядок слегка помявшиеся в дороге наряды.
– Думаю, вышло замечательно. – Бриджет окинула взглядом свое платье. – Ведь у нас было предостаточно времени, чтобы сделать все наилучшим образом. А наша Бетани – просто красавица. Да и Бетси прекрасно поработала, убрав все лишнее и подогнав платье под ее стройную фигурку.
Улыбнувшись тете, Бетани предложила:
– Тетушка Бриджет, не поискать ли нам наших мужчин? А потом, мы все можем встретиться вон у той вазы с лилиями.
– Разумеется, айшон. Встретимся в зале. Звуки оркестра и гул голосов на минуту ворвались в комнату и тут же стихли, когда дверь за Бриджет затворилась. На какое-то время Вивиан и Бетани остались, наедине.
– Айшон? – переспросила Вивиан.
– Да, тетя зовет меня так с детства.
– Что ж, тебе идет… – Вивиан взглянула на юбку Бетани. – Так же, как и это платье. Замечательный материал, но мне, к сожалению, этот цвет не идет. По крайней мере он не идет мне так, как в те времена, когда я помогала своему мужу… в подобных обстоятельствах. Уверена, что Коннелу придется по душе тот эффект, который ты произведешь сегодня вечером.
– Спасибо, Вивиан, и за комплимент, и за платье. Сегодня и ты выглядишь замечательно, независимо от того, какие оттенки тебе идут.
Сказав это, Бетани нисколько не покривила душой. Сегодняшний небесно-голубой наряд Вивиан с открытыми плечами позволял подчеркнуть белизну ее безупречной кожи, а черные волосы и украшавшая платье черная лента подчеркивали контраст.
– Я знаю, что Коннел очень благодарен тебе и Джеймсу за все то, что вы сделали, чтобы обеспечить успех нашей поездки; В жизни редко встречаются настоящие друзья. Надеюсь, сегодня вечером мне выпадет случай присоединить мои слова благодарности к словам Коннела.
Тут дверь открылась, и в комнату вошли женщины, желавшие привести в порядок свои платья и прически, а также поправить кое-какие детали туалета.
– Довольно девичьих разговоров, – проговорила Вивиан, смутившись. – Не присоединиться ли нам к нашим мужчинам?
Коннел, Джек, Бриджет и Джеймс уже собрались около огромной фарфоровой вазы с лилиями. Как только Бетани увидела Коннела, сердце ее гулко забилось. Он казался самым высоким, самым стройным, самым красивым мужчиной в зале.
Беседуя с Джеймсом, Коннел поглядывал по сторонам. «Ах, мистер Кэри – замечательный друг», – подумала Бетани. Конечно же, ей следовало отбросить все подозрения и недобрые предчувствия, однако… Слишком уж странно вела себя иногда Вивиан Браун… Действительно, почему она проявляла такой интерес к делам Коннела? Да и сам Джеймс давал некоторые основания для подозрений. Разумеется, он очень помог Коннелу и поддерживал его в трудные времена, но почему-то казалось, что Джеймс преследует какие-то свои интересы, известные только ему.
– Ты выглядишь… выглядишь… поразительно, – пролепетал Коннел, увидев наконец Бетани.
Джеймс же улыбнулся и сказал:
– Полностью с тобой согласен. – Он внимательно посмотрел на Вивиан Браун, затем обратился к Бетани: – Миссис Делейни, вы просто фея.
– Прошу прощения, джентльмены. – Перед ними появился Клемент Сойер в сопровождении сына. – Джентльмены, эти две леди обещали нам по танцу, а оркестр как раз сейчас собирается заиграть кадриль.
Вивиан вопросительно взглянула на Джеймса, но тут же, приветливо улыбнувшись Таддиусу Сойеру, протянула ему руку.
– Как мило, что вы, едва успев прийти, уже отыскали нас! – проворковала она. – Вы знакомы с моим кузеном мистером Кэри?
– Да, мы встречались раньше. Сегодня днем. Еще раз здравствуйте, сэр, и вы, мистер Делейни. – Таддиус пожал руку Джеймсу, затем кивнул Коннелу.
– Умоляю, не спускайте глаз с миссис Браун. Она – самая большая моя ценность, – сказал Джеймс Таддиусу, потом обратился к Вивиан: – Дорогая, после танцев я найду тебя. Приятного времяпрепровождения.
Несколько секунд спустя Таддиус и Вивиан скрылись в толпе.
– Рад снова вас видеть, миссис Делейни. Выглядите замечательно. – Клемент Сойер склонился к руке Бетани, и та заметно покраснела.
– Вы абсолютно правы, – согласился Коннел. – Она настоящая красавица. А как вы, сэр, чувствуете себя этим вечером?
– Ваш замечательный жеребец по-прежнему не идет у меня из головы, – честно признался Клемент.
– Увы, Титан по-прежнему не продается. Ни за какие деньги.
Мужчины весело рассмеялись. Взглянув на Джеймса, мистер Сойер сказал:
– Все имеет свою цену. Не так ли, мистер Кэри?
Джеймс хмурился, поглядывая в сторону танцевального зала, где исчезли Вивиан с Таддиусом; было видно, что ему очень хочется устремиться следом за ними и он едва себя сдерживает.
– Что? Цену? Да, разумеется. С уверенностью могу сказать, что сделку можно считать удачной, когда вы находите компромисс и цену, при которой продавец несет допустимые потери.
Бетани украдкой поглядывала на Джеймса. «Неужели он действительно чем-то озабочен? – думала она. – Или это только кажется?»
– Дорогая, могу я тоже потребовать свой танец?
Сообразив, что Клемент Сойер обращается к ней, Бетани вопросительно посмотрела на Коннела, и тот проговорил:
– Дело в том, что миссис Делейни первый танец обещала мне, сэр. Обещаю, что верну ее вам сразу же после окончания танца.
– Буду ждать с нетерпением, – ответил Клемент со смехом. – Кроме того, мистер Делейни, я горю желанием продолжить наш разговор о разведении племенных лошадей. Ваши результаты, чрезвычайно схожи с теми, которых я сам добиваюсь.
– Думаю, вам повезло, сэр. Мистер Кэри очень хорошо знаком с моими планами. Ведь также, Джеймс?
– Да, конечно. – Джеймс изобразил улыбку. – Возможно, сэр, я смогу быть вам полезен, пока Коннел будет предаваться наслаждениям.
– Но я сейчас могу… – пробормотал Коннел.
– Не надо! – в один голос воскликнули Джеймс и Клемент, и Джеймс тут же добавил:
– Конечно же, я с удовольствием побеседую с мистером Сойером.
– Да-да, – закивал Клемент, – я уверен, что будет гораздо больше пользы, если сначала обсудить кое-какие вопросы с мистером Кэри, а потом уже продолжить нашу с вами беседу, мистер Делейни.
– Я очень рада, что все устроилось, – с улыбкой сказала Бетани и обвела взглядом мужчин.
Все трое с некоторым удивлением посмотрели на нее, однако промолчали. Бетани же, повернувшись к Коннелу, проговорила:
– Мистер Делейни, я, пожалуй, приму ваше любезное приглашение потанцевать.
Коннел кивнул и предложил Бетани руку:
– Миссис Делейни, не откажете ли мне в танце?
– Да, благодарю вас. – Улыбнувшись Клементу и Джеймсу, Бетани пошла вместе с Коннелом по дорожке, ведущей к залу.
Когда они подходили к двери, раздался громкий голос дирижера – тот предупреждал о скором начале бала.
– Ах, мы сейчас пропустим начало! – воскликнула Бетани.
Коннел потащил ее к двери, ведущей во двор.
– Дорогая, не возражаешь, если мы потанцуем здесь?
Бетани посмотрела на него с удивлением, но ничего не сказала. Коннел же привлек ее к себе и добавил:
– Если только ты не против. Ты ведь хочешь остаться со мной наедине? Или предпочитаешь вернуться?
Бетани сделала глубокий вдох и тотчас же ощутила хорошо знакомый запах свежескошенной травы – запах Коннела, мгновенно заполнивший все ее существо. Глядя в его глаза, она подумала о том, что нет большего счастья, чём находиться сейчас именно здесь, вместе с Коннелом. Улыбнувшись ему, она сказала:
– Нет-нет, не надо возвращаться. Давай танцевать здесь. – «Давай танцевать как можно дольше», – добавила она мысленно.
Они осмотрелись и заметили неподалеку нескольких джентльменов с сигарами и трубками – те с любопытством поглядывали на Коннела и Бетани.
– Лучше не здесь. – Коннел продолжал осматриваться. – Уверен, что нам требуется более укромное место.
– Да, – кивнула Бетани, Она очень надеялась, что им с Коннелом удастся поцеловаться, если они сумеют найти укромное местечко.
От террасы в глубину сада вело несколько дорожек, освещенных светильниками. Кивнув в ту сторону, Бетани спросила:
– Может быть, сюда?
Заметив, какими глазами Коннел смотрит на ее губы, Бетани решила, что он намерен поцеловать ее прямо здесь, на глазах у всех, всего в нескольких шагах от танцевального зала и оркестра. Но вряд ли это улучшило бы репутацию Коннела. Заставив себя отступить на шаг, Бетани проговорила:
– Мистер Делейни, мне хотелось бы подойти поближе вон к тому прудику и полюбоваться на отражающиеся в воде огни. Если хотите, можете проводить меня.
Коннел усмехнулся и с легким поклоном ответил:
– С удовольствием провожу вас, миссис Делейни.
Они зашагали по ярко освещенной дорожке, ведущей к прудику. Снова взяв Бетани под руку, Коннел пробормотал:
– Благодарю, дорогая. Оказывается, ты ориентируешься гораздо лучше меня. Мне и в голову прийти не могло, как это может выглядеть со стороны. Нечестивец, целующий женщину в темном уголке парка…
Слова Коннела согрели сердце Бетани. Ах, как долго ждала она этого момента! Так долго, что время казалось ей вечностью! Наконец этот момент настал: Коннел здесь, с ней, и ее рука – в его руке. «Наслаждение» – слишком слабое слово для того, чтобы выразить ее чувства. Нет, не наслаждение, а нечто гораздо большее…
Они миновали поворот, ограда скрыла их от взглядов любопытных. Коннел тут же обнял Бетани и запечатлел на ее губах долгий страстный поцелуй. Но она почти тотчас же почувствовала, что ей уже мало одного лишь поцелуя. Теперь она хотела большего.
Она желала Коннела.
Тут на дорожке послышались шаги, заставившие их отпрянуть друг от друга. Бетани перевела дыхание и попыталась заговорить; ей казалось, что она должна хоть что-то сказать.
– Как у тебя сегодня… шли дела?
Коннел посмотрел на нее с удивлением:
– Неплохо. Пожалуй, даже очень хорошо. – Бетани молчала, иен продолжал: – Видишь ли, сразу несколько человек заинтересовались Гленмидом, так что в следующем месяце жди первых гостей. У меня большие надежды на будущее. На наше будущее.
Мимо них прошла парочка, поднимавшаяся от пруда. Дама, не скрывая своих чувств, крепко держалась за руку кавалера – казалось, она ничего вокруг не замечала. Когда, же они поравнялись с Коннелом, мужчина кивнул и пробормотал:
– Добрый вечер.
Но Бетани тут же забыла об этих людях. «Неужели я не ослышалась? – спрашивала она себя. – Коннел действительно сказал «наше будущее»? Он имел в виду только Гленмид? Или что-то… более конкретное?»
Они ускорили шаги и наконец подошли к пруду. По всему берегу были расставлены стулья, но внимание Бетани привлек бельведер.
– Подозреваю, что ближе к ночи местечко это будет становиться все более людным, – пробормотал Коннел. – Но пока что оно в нашем распоряжении. – Шагнув к бельведеру, он добавил: – Мне нужно с тобой поговорить.
– Только поговорить? – Бетани склонила голову к нему и взглянула на Коннела с лукавой улыбкой.
– Для начала – поговорить. Пойдем же.
Они вошли в бельведер и осмотрелись. Ставни здесь были опущены, и Коннел к тому же плотно, притворил за собой массивную дубовую дверь, так что им никто не мог помешать. Небольшая комнатка слабо освещалась висевшими на противоположных стенах двумя светильниками на крючьях, а вдоль стен были поставлены скамьи. Это все, что успела разглядеть Бетани, так как Коннел, потерявший над собой контроль, крепко обнял ее и впился в ее губы поцелуем.
Спустя несколько минут, тяжело дыша, они чуть отступили друг от друга. Отдышавшись, Коннел пристально посмотрел ей в глаза. Бетани же мысленно воскликнула: «Ну почему он так смотрит на меня? Ах, если бы он опять, хоть на мгновение, обнял меня, поцеловал, а потом… Нет-нет, только не здесь. Ведь сюда, наверное, могут войти».
– Да, нам действительно нужно поговорить, – сказал наконец Коннел. – Я надеялся, что смогу дождаться нашего возвращения домой, но оказалось, что это выше моих сил.
– Хорошо, я слушаю, – кивнула Бетани. Хотя сейчас ей хотелось совсем другого. – Говори же, – добавила она.
– Ты не хотела бы присесть? – Он указал в сторону скамеек.
– Нет. Говори.
«Только говори самое главное!» – хотелось ей прокричать.
Коннел сделал глубокий вдох и на мгновение отвел глаза.
– Видишь ли, я не был до конца откровенен с тобой. Не в отношении Гленмида. А в том, что я делал.
Бетани насторожилась и затаила дыхание. При этих словах Коннела у нее зародилось дурное предчувствие, но она твердо решила, что выслушает все до конца.
– О Господи, ты так прекрасна!.. – вырвалось у Коннела.
Этот комплимент только усилил чувство тревоги, но Бетани старалась держать себя в руках.