Страница:
– Спасибо, – промурлыкала Вивиан. – Вы очень наблюдательны.
Ах, если бы только прилежная экономка Джеймса могла представить, как именно будет использоваться ее чудесное варенье! Покосившись на любовника, Вивиан прищелкнула языком, и оба ухмыльнулись.
– Вам что-нибудь еще нужно, сэр? – Экономка взялась за стоявший на столе кофейник.
– Нет, миссис Малруни. Пока нам больше ничего не надо.
– Как пожелаете, сэр. Приятного завтрака. – Экономка, шелестя ворохом черных юбок, прошествовала к двери, которую плотно прикрыла за собой.
Вивиан намазала лепешку толстым слоем масла, добавила немного джема и с наслаждением впилась в нее зубами.
– Дорогая, я так рад, что ты здесь. У меня на тебя грандиозные планы. Я тут такое задумал… И тебе в моей пьесе отведена главная роль.
Отхлебнув горячего чая, Вивиан изобразила заинтересованность:
– В самом деле? Ты знаешь, я всегда рада помочь тебе… чем смогу.
Джеймс вздрогнул, почувствовав пальцы Вивиан, пощипывавшие его бедро. И тотчас же ощутил, что внутри у него все закипает, Взгляды их встретились, и Вивиан с улыбкой промурлыкала:
– Чего пожелаете, сэр?
– О, задание очень простое. – Дождавшись, когда Вивиан поставит свою чашку на блюдце, Джеймс добавил: – Я очень хотел бы, чтобы ты познакомилась с одним человеком.
Вивиан и бровью не повела, хотя было ясно, что она прекрасно поняла, какой смысл скрыт за словами Джеймса. Она была единственной и неповторимой, его дорогая Вивиан. И Джеймс знал, что может положиться на нее.
– С каким человеком?
– С моим хорошим другом. Я уверен, он тебе очень понравится. Ты увидишь, что с ним очень просто подружиться. Он довольно долго был… Скажем так, одинок…
– В самом деле? – Улыбнувшись, Вивиан отломила тоненький кусочек от своей лепешки. Потом осторожно слизнула с губ джем кончиком языка. Рука ее по-прежнему лежала на бедре Джеймса, сама же Вивиан сохраняла совершенно невозмутимый вид. – И что же случилось с этим человеком? Что заставляет тебя…
– Внешне он очень похож на твоего дражайшего покойничка, бывшего любовника. Собственно говоря, это его двоюродный брат.
Лепешка выпала из руки Вивиан на тарелку. Заметно побледнев, она пробормотала:
– На Финна?
Стараясь удержаться от вопросов, Джеймс сделал глоток кофе. Странно, очень странно… Может быть, он недооценивал глубину их с Финном отношений? Вивиан очень редко приходила в замешательство – почти никогда. А сейчас она явно взволнована.
Минуту спустя, Вивиан вновь принялась за свою лепешку, а рука её опять легла на бедро Джеймса.
– Так как ты сказал? Кто он такой?..
– Кузен Финна. Коннел Делейни. Он владеет большей частью собственности, находящейся по соседству с нами. Собственности, которую я очень хотел бы прибрать к рукам.
– Кузен Финна богат? А ведь Финн был беден, как церковная мышь. Что, даже жена не могла помочь ему?
– Совершенно верно, дорогая.
– Ты говоришь, они похожи?
– Практически как зеркальное отражение. Тебя это смущает?
Вивиан выразительно взглянула на Джеймса, давая понять, что способна выполнить любое его задание.
– Значит, договорились, – пробормотал Джеймс.
С минуту Вивиан молча смотрела на любовника. Капли малинового джема скопились в уголках ее губ, и она время от времени слизывала джем кончиком языка. Зрелище это весьма возбуждало и без того распалившееся воображение Джеймса.
– И когда же мне предстоит встретиться с этим… «отражением»?
Джеймс улыбнулся.
– Уверен, что смогу устроить вашу встречу в ближайшее время. Полагаю, что с момента известных событий прошло достаточно времени, чтобы можно было к ним вернуться. Я готов сообщить бедняге Коннелу несколько новостей, которые очень его расстроят. И хочу, чтобы ты подобрала то, что от него после этого останется.
– Я когда-нибудь тебя подводила?
– Разумеется, нет. А не лучше ли нам перебраться в мой кабинет, где мы могли бы обсудить все пункты нашего плана? – Джеймс полагал, что если он в ближайшее время не даст выхода своей энергии, то просто не выдержит напряжения.
Они тотчас же вышли из столовой и направились в кабинет. Когда Джеймс надежно запер дверь на задвижку, Вивиан поинтересовалась:
– Где бы ты хотел начать?
– Прямо здесь.
Вивиан уткнулась в плечо любовника, дабы приглушить неизбежные стоны.
Глава 7
Ах, если бы только прилежная экономка Джеймса могла представить, как именно будет использоваться ее чудесное варенье! Покосившись на любовника, Вивиан прищелкнула языком, и оба ухмыльнулись.
– Вам что-нибудь еще нужно, сэр? – Экономка взялась за стоявший на столе кофейник.
– Нет, миссис Малруни. Пока нам больше ничего не надо.
– Как пожелаете, сэр. Приятного завтрака. – Экономка, шелестя ворохом черных юбок, прошествовала к двери, которую плотно прикрыла за собой.
Вивиан намазала лепешку толстым слоем масла, добавила немного джема и с наслаждением впилась в нее зубами.
– Дорогая, я так рад, что ты здесь. У меня на тебя грандиозные планы. Я тут такое задумал… И тебе в моей пьесе отведена главная роль.
Отхлебнув горячего чая, Вивиан изобразила заинтересованность:
– В самом деле? Ты знаешь, я всегда рада помочь тебе… чем смогу.
Джеймс вздрогнул, почувствовав пальцы Вивиан, пощипывавшие его бедро. И тотчас же ощутил, что внутри у него все закипает, Взгляды их встретились, и Вивиан с улыбкой промурлыкала:
– Чего пожелаете, сэр?
– О, задание очень простое. – Дождавшись, когда Вивиан поставит свою чашку на блюдце, Джеймс добавил: – Я очень хотел бы, чтобы ты познакомилась с одним человеком.
Вивиан и бровью не повела, хотя было ясно, что она прекрасно поняла, какой смысл скрыт за словами Джеймса. Она была единственной и неповторимой, его дорогая Вивиан. И Джеймс знал, что может положиться на нее.
– С каким человеком?
– С моим хорошим другом. Я уверен, он тебе очень понравится. Ты увидишь, что с ним очень просто подружиться. Он довольно долго был… Скажем так, одинок…
– В самом деле? – Улыбнувшись, Вивиан отломила тоненький кусочек от своей лепешки. Потом осторожно слизнула с губ джем кончиком языка. Рука ее по-прежнему лежала на бедре Джеймса, сама же Вивиан сохраняла совершенно невозмутимый вид. – И что же случилось с этим человеком? Что заставляет тебя…
– Внешне он очень похож на твоего дражайшего покойничка, бывшего любовника. Собственно говоря, это его двоюродный брат.
Лепешка выпала из руки Вивиан на тарелку. Заметно побледнев, она пробормотала:
– На Финна?
Стараясь удержаться от вопросов, Джеймс сделал глоток кофе. Странно, очень странно… Может быть, он недооценивал глубину их с Финном отношений? Вивиан очень редко приходила в замешательство – почти никогда. А сейчас она явно взволнована.
Минуту спустя, Вивиан вновь принялась за свою лепешку, а рука её опять легла на бедро Джеймса.
– Так как ты сказал? Кто он такой?..
– Кузен Финна. Коннел Делейни. Он владеет большей частью собственности, находящейся по соседству с нами. Собственности, которую я очень хотел бы прибрать к рукам.
– Кузен Финна богат? А ведь Финн был беден, как церковная мышь. Что, даже жена не могла помочь ему?
– Совершенно верно, дорогая.
– Ты говоришь, они похожи?
– Практически как зеркальное отражение. Тебя это смущает?
Вивиан выразительно взглянула на Джеймса, давая понять, что способна выполнить любое его задание.
– Значит, договорились, – пробормотал Джеймс.
С минуту Вивиан молча смотрела на любовника. Капли малинового джема скопились в уголках ее губ, и она время от времени слизывала джем кончиком языка. Зрелище это весьма возбуждало и без того распалившееся воображение Джеймса.
– И когда же мне предстоит встретиться с этим… «отражением»?
Джеймс улыбнулся.
– Уверен, что смогу устроить вашу встречу в ближайшее время. Полагаю, что с момента известных событий прошло достаточно времени, чтобы можно было к ним вернуться. Я готов сообщить бедняге Коннелу несколько новостей, которые очень его расстроят. И хочу, чтобы ты подобрала то, что от него после этого останется.
– Я когда-нибудь тебя подводила?
– Разумеется, нет. А не лучше ли нам перебраться в мой кабинет, где мы могли бы обсудить все пункты нашего плана? – Джеймс полагал, что если он в ближайшее время не даст выхода своей энергии, то просто не выдержит напряжения.
Они тотчас же вышли из столовой и направились в кабинет. Когда Джеймс надежно запер дверь на задвижку, Вивиан поинтересовалась:
– Где бы ты хотел начать?
– Прямо здесь.
Вивиан уткнулась в плечо любовника, дабы приглушить неизбежные стоны.
Глава 7
– Сейчас посмотрим, как твои дела, Росс. – Бетани склонилась над грифельной доской, на которой ее сын решал арифметические задачки. – Что ж, очень хорошо. – От похвалы матери Росс так и просиял. – Но не хочешь ли ты проверить ответ третьей задачи? Помнишь, как я тебя учила?
Росс нахмурился и сосредоточенно уставился на доску. Через минуту лицо мальчика просияло.
– Я понял, где ошибся! – Ребром ладони он стер результат и быстро нацарапал новый. – А теперь как?
– Отличная работа, – похвалила мать. – Вот теперь все правильно. Видишь ли, все люди иногда ошибаются. Главное – иметь желание разобраться в собственных ошибках и признать их, понимаешь?
Росс кивнул, хотя и выглядел несколько озадаченным.
Небольшой урок, который Бетани пыталась сейчас преподать сыну, на самом деле был повторением, в котором нуждалась сама Бетани. «Все ошибаются. Просто надо иметь желание правильно оценить свои поступки и признать ошибки» – так частенько говорил ее отец.
Но как быть, если допущенные ошибки столь серьезны, что могут привести и к смерти, как это случилось с Рози Кэри? Именно это и произошло с Финном. Он выстрелил в спину собственному брату и был изгнан из дома. Финн Делейни, за которого она вышла замуж, конечно же, был не из тех, кто ставит на кон все, защищая женщину. Во всей этой истории скрывалось что-то большее – это читалось в пристальном взгляде темных глаз Коннела Делейни.
– Мама, ты опять летаешь в облаках?
Бетани посмотрела на сына и засмеялась:
– Наверное, ты хотел сказать «витаешь в облаках». И еще я думаю, что на сегодня ты достаточно потрудился. Убери свои вещи, и мы сможем поиграть до возвращения Мэри, которая помогает сейчас на кухне своей матери и миссис Кохран.
– А можно, я пойду гулять с Майклом, когда он вернется? Мы собираемся накопать червей для нашей рыбалки в субботу. Майкл говорит, что лучше всего копать червей после дождя.
– В таком случае после нескольких дождливых дней вы должны накопать целую кучу червяков! – со смехом воскликнула Бетани, радуясь горящим в глазах сына искоркам.
Все последние дни были пасмурные, солнце даже не показывалось. Не показывалось с того самого дня, когда тетушка вернулась из деревни и рассказала, как люди здесь относятся к Коннелу Делейни. Случайно или нет, но с того злополучного дня Бетани и Коннел ни разу не встречались, хотя она, как ни странно, постоянно думала о кузене своего покойного мужа. Ела Бетани почти всегда с Россом в его детской комнате, а хозяин Гленмида, казалось, полностью был поглощен своим хозяйством. Сейчас в соседних с домом дворах строились новые конюшни, и строительные работы не прекращались даже в ненастную погоду.
Бегая по саду и исследуя его наиболее интересные места, Росс изрядно стоптал башмаки, но он до сих пор не имел возможности посетить конюшни и непрестанно напоминал Бетани о том, что еще не видел гленмидских лошадей.
– Мама, а Майкл говорит, нам надо сделать для них коробочку, в которой они будут жить. Мэри обещала помочь нам искать червей в углу сада. Ты знаешь, что черви любят жить в навозе? Майкл говорит…
Соскочив со стула, Росс собрал свои учебники и грифельную доску и поставил их на полку, не переставая при этом щебетать. Бетани слушала сына вполуха, воспринимая более энтузиазм, с которым вещал Росс, нежели содержание его болтовни.
Майкл Кохран – сын новой служанки, – прибывший два дня назад вместе с вызванной на подмогу матерью, стал приятелем Росса. Майкл был на несколько лет его старше и потому каждое утро вместе другими детьми прислуги ходил в деревню, на уроки, которые им давал местный священник, но по возвращении он всегда играл с Россом, и мальчики быстро подружились.
Первым делом они тщательно исследовали содержимое буфетов в детской и занялись шумными играми в пиратов и индейцев, занимая при этом весь верхний этаж; причем пределов их фантазия не знала. Прежде у Росса никогда не было друга, и сердце Бетани наполнялось теплом, когда она видела сына таким счастливым. Она готова была сколько угодно выслушивать бесконечные рассказы сына, неизменно начинавшиеся с фразы: «А Майкл говорит…»
Ах, если бы и она могла так легко приспособиться к новой обстановке… У Бетани было такое чувство, будто она стоит, затаив дыхание, на пороге чего-то неизвестного, но чего – она понять не могла. Хорошо еще, что никто – пока по крайней мере – не напоминал ей о том, что не следует задерживаться в Гленмиде дольше необходимого.
Они с Бриджет решили не возвращаться к болезненной теме первого дня их пребывания в Гленмиде и предпочитали говорить о другом. Тетя Бриджет на следующий же день загрузила себя заботами по дому: не выходя из кладовой дворецкого, она принялась чистить столовое серебро. Бетани не решалась присоединяться к ней, опасаясь, что ее участие может быть истолковано как излишний интерес к семейным реликвиям. Слишком уж велика была пропасть между человеком, считавшим себя хозяином этого дома, и маленьким мальчиком, который был счастлив уже тем, что сможет в достатке добывать жирных червей для своей рыбалки.
Несмотря на поддержку, полученную в, лице миссис Кохран, в доме оставалось бесчисленное множество хозяйственных работ, и Бетани взяла на себя полировку мебели в спальнях, а также протирание полов во всем крыле дома, которое занимало ее семейство. В. результате она ужасно утомлялась к вечеру и забывала обо всем, едва добравшись до постели, – в том числе и о Коннеле Делейни, что вполне его устраивало.
– Мама… мама… – Росс вернул Бетани в реальность. – Мама, убери куда-нибудь свои вещи, чтобы мы могли играть.
Повернувшись к сыну, Бетани обнаружила, что тот уже сидит на полу, обложившись своими игрушками. Увидев, с каким серьезнейшим выражением лица сын приступает к играм, Бетани чуть не расхохоталась.
– Прошу прощения, сэр, за то, что заставляю вас ждать, – обратилась она к Россу, – но мне надо срочно закончить работы по дому.
Бетани быстро собрала ветошь и взяла кувшин со смесью воска и лимона – все это выдала ей Дженна О’Тул, а также посоветовала не пытаться сделать все сразу. Пока что Бетани успела навести порядок только в детской и в комнате тетушки Бриджет. Сложив свои орудия труда в большую корзину, она присоединилась к сидевшему на полу сыну.
Тут раздался стук в дверь, и Бетани, невольно вздрогнув, обрушила свою пирамиду из кубиков. Росс издал победный крик и захлопал в ладоши.
– Мама, я выиграл! На этот раз я выиграл!
– Вы и в самом деле выиграли, молодой человек. – Бетани взъерошила волосы сына.
– Прошу прощения, миссис Делейни. – В комнату заглянула Бетси Кохран. – Терпеть не могу перебивать, когда молодой господин занят уроками…
– Ничего страшного. – Бетани поднялась на ноги. – Я вас слушаю.
– Я выиграл, миссис Кохран! – закричал Росс, подбежав к служанке, – Раньше я никогда не выигрывал, но Майкл сказал, что когда-нибудь я выиграю. И вот это «когда-нибудь» наступило сегодня. Он еще не вернулся из школы?
– Пока нет. – Бетси наклонилась, дабы глаза ее были на одном уровне с глазами Росса. На лице женщины сияла улыбка. – Майкл пока еще не вернулся, но я уверена, что он очень обрадуется, когда услышит от вас эту новость. А я и без него приношу вам мои поздравления.
– Большое спасибо, миссис Кохран! – закричал Росс.
– Да-да, спасибо вам. – Бетани улыбнулась. – Скажите, у вас ведь ко мне какое-то дело? Вы хотели мне что-то сообщить?
– Ax, простите… – В глазах Бетси промелькнула тревога. – Чуть не забыла в суматохе. Мистер Делейни попросил вас, если не возражаете, спуститься к нему в кабинет. Ему надо переговорить с вами, миссис Делейни. Посыльный только что принес какое-то письмо.
– Вам не за что извиняться. Это мы сбили вас с толку. – Бетани постаралась успокоить волновавшуюся женщину, в то время как сама напряглась подобно сжатой пружине. – Пожалуйста, передайте мистеру Делейни, что я скоро спущусь. Мне надо переодеться. – Бетани положила руку на плечо сына и, взглянув на него, добавила: – Кроме того, нам, конечно же, надо собрать игру. Верно, Росс?
Мальчик кивнул.
– Мама, а как ты думаешь, сегодня он разрешит мне выйти во двор и посмотреть лошадей? Ты спросишь?
– Мне показалось, сегодня после обеда ты собирался копать червей?
Бетани боялась допускать Росса к лошадям, потому что многие из них еще не были объезжены – в отличие от тех спокойных и вполне ручных животных, которых можно было встретить на улицах Уилмингтона. Огромные синие глаза мальчика смотрели на мать пристально, просительно, и выдержать этот взгляд было невозможно.
– Ну пожалуйста, мамочка! Ты же знаешь, я всегда любил лошадей. Я только хочу посмотреть на них. Я не буду прикасаться к ним, если им это мешает. Ну пожалуйста!
Бетани вздохнула:
– Хорошо, я подумаю.
– Если не возражаете, миледи, я подожду, пока мистер Росс соберет свои игрушки, – вмешалась Бетси. – Мистер Делейни просил передать, что хочет видеть вас как можно скорее. – Служанка взяла Росса за руку. – А после того как мы все сделаем, вы сможете пойти со мной на кухню. Миссис О’Тул только что вынула из печи горячие черничные пирожки. Она говорила, что ей нужен кто-то, кто бы эти пирожки попробовал и сказал, каковы они на вкус.
Росс кивнул в знак согласия и расплылся в улыбке:
– Черничные пирожки – мои любимые…
– Не сомневаюсь, – рассмеялась миссис Кохран. – Ведь то же самое вы говорили и о сахарном хворосте, который миссис О’Тул готовила вчера. Да и о коричном хворосте, который был позавчера, мистер Росс.
– Это потому, что вчера моим любимым был сахарный хворост. А позавчера – коричный хворост. Но сегодня черничные пирожки – мои самые любимые, а я даже еще не попробовал их.
Детская непосредственность и непринужденность Росса согрела сердце Бетани, но не отвлекла от решения головоломки, не успокоила. Интересно, зачем она понадобилась Коннелу Делении? И почему такая спешка?
Взглянув на служанку, Бетани сказала:
– Благодарю, вас, миссис Кохран. Я постараюсь побыстрее.
Бетси сделала легкий реверанс.
– Это я должна вас благодарить, миссис Делейни. После смерти моего Эндрю я несколько месяцев понятия не имела, что мне с моим мальчиком делать. А теперь вот появилась новая работа.
– Вам надо благодарить не меня, а мистера Делейни. Это он вас нанял.
– Я уже благодарила его. Но он сказал, что я обязана своим местом вашему приезду. Впрочем, он всегда был добрым человеком. – Бетси на секунду умолкла, потом вдруг сказала: – Не хотела бы вас задерживать, но… Не могу ли я минутку поговорить с вами по-дружески?
Бетани посмотрела на Росса, собиравшего свои игрушки, и кивнула. Она надеялась, что эта задержка позволит ей собраться с мыслями.
– Хочу предупредить, что я никогда прежде не была на службе, – проговорила миссис Кохран. – Ведь вы, наверное, уже заметили, какая я неловкая. Так что не сердитесь, если что… Впрочем, я не об этом… – Бетси придвинулась ближе к Бетани. – Знаете, я очень рада, что вы не придаете особого значения тем россказням, что ходят здесь о мистере Делейни. Хорошо, что вы не даете сбить вас с толку. Когда мой Эндрю заболел, – Бетси понизила голос, – мистер Делейни отыскал в округе доктора и заплатил ему, чтобы он посещал нас регулярно. А прошлой осенью, когда пришло время собирать урожай, мистер Делейни прислал почти всех своих работников, чтобы они помогли нам со сбором урожая, потому что без этого мы никак не могли бы выплатить ренту мистеру Кэри. Коннел Делейни – очень хороший человек, что бы о нем ни говорили другие. – В голосе Бетси звучала непритворная искренность.
Бетани прикоснулась к ее руке.
– Я приму к сведению ваши слова, миссис Кохран. Спасибо, что поделились со мной своей историей. – Направляясь к двери, Бетани обратилась к сыну: – Росс, увидимся с тобой за чаем. Приятного тебе аппетита, когда будешь пробовать черничные пирожки. И следи на кухне за своими манерами.
– Хорошо, мама! – прокричал Росс, когда Бетани выходила из комнаты.
«Коннел Делейни – очень хороший человек» – эти слова Бетси Кохран еще долго вспоминались Бетани.
Наконец-то послышался стук в дверь кабинета, и Коннел сразу же понял, что это пришла Бетани, Он ждал ее гораздо раньше, и задержка ужасно его раздражала..
– Войдите, пожалуйста! – прокричал Коннел, повернувшись к двери. Когда. Бетани вошла, он указал ей на стул, затем с язвительной усмешкой проговорил: – Спасибо, что так быстро откликнулись на мою просьбу, миссис Делейни.
Коннел уже несколько дней не видел свою гостью. Откровенно говоря, он был немного удивлен тем обстоятельством, что Бетани не покинула его дом после того, как Бриджет, съездив в деревню, пересказала ей сплетни местных жителей.
Но что же удерживало миссис Делейни в его доме? Ответ мог быть только один: финансовое положение, в котором Финн оставил свою жену. Да, вероятно, только по этой причине она до сих пор оставалась в его поместье.
Рассказ о бедственном положении, в котором Финн оставил жену и сына после своей смерти, ошеломил Коннела. А он еще насмехался над Бетани из-за того, что она не смогла поставить на могиле мужа надгробный камень. Увы, это обстоятельство свидетельствовало лишь о том, что Финн был не в состоянии предоставить своей жене даже самое необходимое. К счастью, его кузен не отобрал у жены и сына их банковские счета, хотя постоянно, особенно в последние три года, истощал все их активы. Об этом свидетельствовали предоставленные Бетани бумаги – даже если содержавшаяся в них информация была верна лишь наполовину.
– Добрый день. – Бетани встретила взгляд Коннела спокойным и решительным взглядом. В бездонной голубизне ее глаз он не смог заметить ни намека на страх или осуждение. Скорее, во взгляде ее было любопытство. – Миссис Кохран сказала, что вы получили какое-то письмо. Это так?
– Да, совершенно верно.
Взяв со стола свернутый в трубку листок, Коннел придвинул свой стул поближе к Бетани. Развернув на коленях письмо, он задумался, пытаясь найти правильные слова для начала разговора.
Коннел сам себе удивлялся: ему хотелось, чтобы Бетани побыстрее покинула его дом, и в то же время он очень обрадовался, увидев свою гостью. Но еще удивительнее было другое: все это время он думал о Бетани, причем, думал скорее с теплым чувством, нежели с раздражением или неприязнью. Он старался защититься от частых вторжений Бетани в его мысли, но у него это не очень-то получалось, и лишь изматывающая работа под проливным дождем хоть как-то помогала – к вечеру он уставал настолько, что засыпал сразу после ужина.
– Не хотите ли чаю? – спросил Коннел. Прежде чем приступить к делу, он решил разрядить обстановку – ведь женщины это любят. В который уже раз Коннел пожалел о том, что совершенно утратил все навыки светского общения, – Дженна прислала нам целый поднос свежих черничных пирожков.
Увидев стоявший на ближайшем к ним столе поднос, Бетани едва заметно улыбнулась:
– Нет, благодарю вас. Не сейчас. Хотя аромат пирожков весьма соблазнителен. – Она снова улыбнулась.
«Какая у нее чудесная улыбка!» – подумал Коннел. И его вновь поразил удивительный синий оттенок ее прекрасных глаз. Лицо Бетани обрамляли кудри цвета меди, а черты отличались живостью и изяществом.
И тут Коннел наконец понял, насколько смущена и напряжена была его гостья в предыдущие встречи. Конечно, нельзя было сказать, что сейчас она держалась совсем уж непринужденно, однако следовало признать, что за прошедшие несколько дней она успела освоиться на новом месте.
– Прекрасно выглядите. – Коннел пытался подобрать комплимент, который не казался бы слишком фамильярным. – Вам очень к лицу это платье.
Говоря это, Коннел надеялся, что его попытки вести светскую беседу сделают Бетани более сговорчивой. Взглянув на свою юбку, она с усмешкой ответила:
– Обычно я ношу этот наряд, когда занимаюсь работами по дому. И вообще, довольно комплиментов. Считайте, что я очарована и обезоружена… Миссис Кохран говорила о каком-то письме. Оно из разряда плохих новостей?
– Да нет вообще-то… Просто письмо… – «Считайте, что я очарована… обезоружена». Коннел чувствовал себя идиотом, так как понял: общаясь с этой женщиной, бесполезно лукавить. Откашлявшись, он проговорил: – Я совсем недавно, вернулся из конюшен и нашел короткую записку от Джеймса… то есть от мистера Кэри. Он просит уделить ему внимание и сообщает, что собирается сегодня приехать в Гленмид.
– Очень хорошо. – Бетани не сводила глаз с собеседника, пытаясь понять, куда тот клонит.
– Нам с ним надо обсудить кое-какие, дела, – продолжал Коннел. – Это дела, которые мы отложили в день вашего приезда.
– И вы хотели бы убедиться, что я снова не помешаю вам? А может, вы опасаетесь, что помешает мой сын? Поверьте, вам нечего бояться. Росса я чем-нибудь займу, и мы будем тихонько сидеть в детской. Не стоило так срочно вызывать меня, по столь незначительному поводу. – Бетани снова посмотрела на чайный поднос и, поднявшись, добавила: – Вряд ли решение столь простого вопроса требовалось обставлять чаепитием с пирогами.
Коннел тоже поднялся. Увидев, что Бетани намеревается уходить, он схватил ее за руку, но тут же отпустил ее и отступил на шаг.
– Ах, простите, пожалуйста! Я, кажется, все запутал. Выслушайте меня. Мне нужна ваша помощь.
Бетани пристально посмотрела на него потом кивнула.
– Говорите, я вас слушаю.
– Видите ли, я не очень часто принимаю гостей… То есть совсем не принимаю… – Коннел тяжело вздохнул. – Я понимаю, что это, наверное, неудобно, но… не могли бы вы присоединиться к нам? Возможно, этот разговор будет иметь очень важное значение для Гленмида и для будущего вашего сына.
Просьба Коннела удивила Бетани.
– Мой отец занимался морскими поставками. Он продавал парусину, канаты, морскую форму и прочее в этом роде. Все эти товары доставлялись по морю в Уилмингтон и хранились на складах до тех пор, пока не понадобятся. Отец научил меня разбираться в колонках бухгалтерских книг, которые, как я полагаю, во всех сферах коммерции одинаковые. Но сомневаюсь, что я смогу быть вам чем-нибудь полезной. Ведь я совершенно не разбираюсь в лошадях.
– Нет-нет, я не об этом… – Коннел запустил в волосы пятерню. – Я не совсем правильно все объяснил. Видите ли, у Джеймса сейчас в доме гостья. Вдовствующая кузина из Америки. Джеймс привезет кузину с собой, и он надеется, что вы составите ей компанию, пока мы будем заниматься своими делами.
Молчание Бетани показалось Коннелу вечностью. Наконец Бетани нахмурилась и проговорила:
– Итак, вы пригласили меня спуститься в ваш кабинет, предлагали чай, заикались и бормотали что-то последние минут пять только для того, чтобы я выступила в роли вашей хозяйки?
Коннел не знал, рассматривать ли этот ответ как отказ или как согласие. Взглянув на каминные часы, он пробормотал:
– Мне показалось, не пять минут…
– Почти десять, если точно.
Какое-то время Коннел пристально смотрел на Бетани. «Может, она надо мной насмехается?» – думал он. И в выражении ее лица не было ничего, кроме безмятежности и простодушия.
– Поймите, миссис Делейни, у меня совершенно нет опыта в этих светских разговорах. А Джеймс – надежный друг. Мне хотелось бы выполнить его просьбу, и я был бы очень вам признателен за помощь. Имейте в виду: если все пойдет как следует, сегодняшний разговор может оказаться очень важным для будущего Гленмида и, следовательно, для вашего сына.
– Очень хорошо, – кивнула Бетани. – Думаю, мне удастся управиться с чаем и поддержать разговор по душам. Вдове, без сомнения, захочется попотчевать меня историями о своей молодости и о потерянной любви.
Коннел усмехнулся:
– Звучит так, будто у вас есть опыт в подобных делах.
– Какое-то время, перед тем как заболел мой отец, тетушка Бриджет подрабатывала в нашем приходе компаньонкой всяким старушкам. Многие из них жили только своими воспоминаниями и постоянно носили траур, утверждая, что благодаря этому мужья их все еще живы. Такие разговоры делали старушек счастливыми, и я никогда не отказывалась их слушать.
– Понятно… – протянул Коннел. – Что же касается гостьи… Если она станет ко мне обращаться, я даже не сумею ей ответить. – Он нахмурился и мысленно добавил: «Черт бы побрал этого Джеймса. Зачем ему понадобилось тащить с собой кузину? Впрочем, если он так решил, то, возможно, в этом есть какой-то смысл…»
– А вы знаете, когда они приедут? Может быть, к чаю? – Коннел промолчал, и Бетани продолжала: – Как бы то ни было, мне надо переодеться и сделать прическу.
Бетани уже направилась к двери, но Коннел окликнул ее:
– Минутку, миссис Делейни! Прежде чем вы уйдете, позвольте задать вам еще один вопрос.
Бетани обернулась:
– Да, конечно. Ведь в прошлый раз вы ответили на множество моих вопросов.
Росс нахмурился и сосредоточенно уставился на доску. Через минуту лицо мальчика просияло.
– Я понял, где ошибся! – Ребром ладони он стер результат и быстро нацарапал новый. – А теперь как?
– Отличная работа, – похвалила мать. – Вот теперь все правильно. Видишь ли, все люди иногда ошибаются. Главное – иметь желание разобраться в собственных ошибках и признать их, понимаешь?
Росс кивнул, хотя и выглядел несколько озадаченным.
Небольшой урок, который Бетани пыталась сейчас преподать сыну, на самом деле был повторением, в котором нуждалась сама Бетани. «Все ошибаются. Просто надо иметь желание правильно оценить свои поступки и признать ошибки» – так частенько говорил ее отец.
Но как быть, если допущенные ошибки столь серьезны, что могут привести и к смерти, как это случилось с Рози Кэри? Именно это и произошло с Финном. Он выстрелил в спину собственному брату и был изгнан из дома. Финн Делейни, за которого она вышла замуж, конечно же, был не из тех, кто ставит на кон все, защищая женщину. Во всей этой истории скрывалось что-то большее – это читалось в пристальном взгляде темных глаз Коннела Делейни.
– Мама, ты опять летаешь в облаках?
Бетани посмотрела на сына и засмеялась:
– Наверное, ты хотел сказать «витаешь в облаках». И еще я думаю, что на сегодня ты достаточно потрудился. Убери свои вещи, и мы сможем поиграть до возвращения Мэри, которая помогает сейчас на кухне своей матери и миссис Кохран.
– А можно, я пойду гулять с Майклом, когда он вернется? Мы собираемся накопать червей для нашей рыбалки в субботу. Майкл говорит, что лучше всего копать червей после дождя.
– В таком случае после нескольких дождливых дней вы должны накопать целую кучу червяков! – со смехом воскликнула Бетани, радуясь горящим в глазах сына искоркам.
Все последние дни были пасмурные, солнце даже не показывалось. Не показывалось с того самого дня, когда тетушка вернулась из деревни и рассказала, как люди здесь относятся к Коннелу Делейни. Случайно или нет, но с того злополучного дня Бетани и Коннел ни разу не встречались, хотя она, как ни странно, постоянно думала о кузене своего покойного мужа. Ела Бетани почти всегда с Россом в его детской комнате, а хозяин Гленмида, казалось, полностью был поглощен своим хозяйством. Сейчас в соседних с домом дворах строились новые конюшни, и строительные работы не прекращались даже в ненастную погоду.
Бегая по саду и исследуя его наиболее интересные места, Росс изрядно стоптал башмаки, но он до сих пор не имел возможности посетить конюшни и непрестанно напоминал Бетани о том, что еще не видел гленмидских лошадей.
– Мама, а Майкл говорит, нам надо сделать для них коробочку, в которой они будут жить. Мэри обещала помочь нам искать червей в углу сада. Ты знаешь, что черви любят жить в навозе? Майкл говорит…
Соскочив со стула, Росс собрал свои учебники и грифельную доску и поставил их на полку, не переставая при этом щебетать. Бетани слушала сына вполуха, воспринимая более энтузиазм, с которым вещал Росс, нежели содержание его болтовни.
Майкл Кохран – сын новой служанки, – прибывший два дня назад вместе с вызванной на подмогу матерью, стал приятелем Росса. Майкл был на несколько лет его старше и потому каждое утро вместе другими детьми прислуги ходил в деревню, на уроки, которые им давал местный священник, но по возвращении он всегда играл с Россом, и мальчики быстро подружились.
Первым делом они тщательно исследовали содержимое буфетов в детской и занялись шумными играми в пиратов и индейцев, занимая при этом весь верхний этаж; причем пределов их фантазия не знала. Прежде у Росса никогда не было друга, и сердце Бетани наполнялось теплом, когда она видела сына таким счастливым. Она готова была сколько угодно выслушивать бесконечные рассказы сына, неизменно начинавшиеся с фразы: «А Майкл говорит…»
Ах, если бы и она могла так легко приспособиться к новой обстановке… У Бетани было такое чувство, будто она стоит, затаив дыхание, на пороге чего-то неизвестного, но чего – она понять не могла. Хорошо еще, что никто – пока по крайней мере – не напоминал ей о том, что не следует задерживаться в Гленмиде дольше необходимого.
Они с Бриджет решили не возвращаться к болезненной теме первого дня их пребывания в Гленмиде и предпочитали говорить о другом. Тетя Бриджет на следующий же день загрузила себя заботами по дому: не выходя из кладовой дворецкого, она принялась чистить столовое серебро. Бетани не решалась присоединяться к ней, опасаясь, что ее участие может быть истолковано как излишний интерес к семейным реликвиям. Слишком уж велика была пропасть между человеком, считавшим себя хозяином этого дома, и маленьким мальчиком, который был счастлив уже тем, что сможет в достатке добывать жирных червей для своей рыбалки.
Несмотря на поддержку, полученную в, лице миссис Кохран, в доме оставалось бесчисленное множество хозяйственных работ, и Бетани взяла на себя полировку мебели в спальнях, а также протирание полов во всем крыле дома, которое занимало ее семейство. В. результате она ужасно утомлялась к вечеру и забывала обо всем, едва добравшись до постели, – в том числе и о Коннеле Делейни, что вполне его устраивало.
– Мама… мама… – Росс вернул Бетани в реальность. – Мама, убери куда-нибудь свои вещи, чтобы мы могли играть.
Повернувшись к сыну, Бетани обнаружила, что тот уже сидит на полу, обложившись своими игрушками. Увидев, с каким серьезнейшим выражением лица сын приступает к играм, Бетани чуть не расхохоталась.
– Прошу прощения, сэр, за то, что заставляю вас ждать, – обратилась она к Россу, – но мне надо срочно закончить работы по дому.
Бетани быстро собрала ветошь и взяла кувшин со смесью воска и лимона – все это выдала ей Дженна О’Тул, а также посоветовала не пытаться сделать все сразу. Пока что Бетани успела навести порядок только в детской и в комнате тетушки Бриджет. Сложив свои орудия труда в большую корзину, она присоединилась к сидевшему на полу сыну.
Тут раздался стук в дверь, и Бетани, невольно вздрогнув, обрушила свою пирамиду из кубиков. Росс издал победный крик и захлопал в ладоши.
– Мама, я выиграл! На этот раз я выиграл!
– Вы и в самом деле выиграли, молодой человек. – Бетани взъерошила волосы сына.
– Прошу прощения, миссис Делейни. – В комнату заглянула Бетси Кохран. – Терпеть не могу перебивать, когда молодой господин занят уроками…
– Ничего страшного. – Бетани поднялась на ноги. – Я вас слушаю.
– Я выиграл, миссис Кохран! – закричал Росс, подбежав к служанке, – Раньше я никогда не выигрывал, но Майкл сказал, что когда-нибудь я выиграю. И вот это «когда-нибудь» наступило сегодня. Он еще не вернулся из школы?
– Пока нет. – Бетси наклонилась, дабы глаза ее были на одном уровне с глазами Росса. На лице женщины сияла улыбка. – Майкл пока еще не вернулся, но я уверена, что он очень обрадуется, когда услышит от вас эту новость. А я и без него приношу вам мои поздравления.
– Большое спасибо, миссис Кохран! – закричал Росс.
– Да-да, спасибо вам. – Бетани улыбнулась. – Скажите, у вас ведь ко мне какое-то дело? Вы хотели мне что-то сообщить?
– Ax, простите… – В глазах Бетси промелькнула тревога. – Чуть не забыла в суматохе. Мистер Делейни попросил вас, если не возражаете, спуститься к нему в кабинет. Ему надо переговорить с вами, миссис Делейни. Посыльный только что принес какое-то письмо.
– Вам не за что извиняться. Это мы сбили вас с толку. – Бетани постаралась успокоить волновавшуюся женщину, в то время как сама напряглась подобно сжатой пружине. – Пожалуйста, передайте мистеру Делейни, что я скоро спущусь. Мне надо переодеться. – Бетани положила руку на плечо сына и, взглянув на него, добавила: – Кроме того, нам, конечно же, надо собрать игру. Верно, Росс?
Мальчик кивнул.
– Мама, а как ты думаешь, сегодня он разрешит мне выйти во двор и посмотреть лошадей? Ты спросишь?
– Мне показалось, сегодня после обеда ты собирался копать червей?
Бетани боялась допускать Росса к лошадям, потому что многие из них еще не были объезжены – в отличие от тех спокойных и вполне ручных животных, которых можно было встретить на улицах Уилмингтона. Огромные синие глаза мальчика смотрели на мать пристально, просительно, и выдержать этот взгляд было невозможно.
– Ну пожалуйста, мамочка! Ты же знаешь, я всегда любил лошадей. Я только хочу посмотреть на них. Я не буду прикасаться к ним, если им это мешает. Ну пожалуйста!
Бетани вздохнула:
– Хорошо, я подумаю.
– Если не возражаете, миледи, я подожду, пока мистер Росс соберет свои игрушки, – вмешалась Бетси. – Мистер Делейни просил передать, что хочет видеть вас как можно скорее. – Служанка взяла Росса за руку. – А после того как мы все сделаем, вы сможете пойти со мной на кухню. Миссис О’Тул только что вынула из печи горячие черничные пирожки. Она говорила, что ей нужен кто-то, кто бы эти пирожки попробовал и сказал, каковы они на вкус.
Росс кивнул в знак согласия и расплылся в улыбке:
– Черничные пирожки – мои любимые…
– Не сомневаюсь, – рассмеялась миссис Кохран. – Ведь то же самое вы говорили и о сахарном хворосте, который миссис О’Тул готовила вчера. Да и о коричном хворосте, который был позавчера, мистер Росс.
– Это потому, что вчера моим любимым был сахарный хворост. А позавчера – коричный хворост. Но сегодня черничные пирожки – мои самые любимые, а я даже еще не попробовал их.
Детская непосредственность и непринужденность Росса согрела сердце Бетани, но не отвлекла от решения головоломки, не успокоила. Интересно, зачем она понадобилась Коннелу Делении? И почему такая спешка?
Взглянув на служанку, Бетани сказала:
– Благодарю, вас, миссис Кохран. Я постараюсь побыстрее.
Бетси сделала легкий реверанс.
– Это я должна вас благодарить, миссис Делейни. После смерти моего Эндрю я несколько месяцев понятия не имела, что мне с моим мальчиком делать. А теперь вот появилась новая работа.
– Вам надо благодарить не меня, а мистера Делейни. Это он вас нанял.
– Я уже благодарила его. Но он сказал, что я обязана своим местом вашему приезду. Впрочем, он всегда был добрым человеком. – Бетси на секунду умолкла, потом вдруг сказала: – Не хотела бы вас задерживать, но… Не могу ли я минутку поговорить с вами по-дружески?
Бетани посмотрела на Росса, собиравшего свои игрушки, и кивнула. Она надеялась, что эта задержка позволит ей собраться с мыслями.
– Хочу предупредить, что я никогда прежде не была на службе, – проговорила миссис Кохран. – Ведь вы, наверное, уже заметили, какая я неловкая. Так что не сердитесь, если что… Впрочем, я не об этом… – Бетси придвинулась ближе к Бетани. – Знаете, я очень рада, что вы не придаете особого значения тем россказням, что ходят здесь о мистере Делейни. Хорошо, что вы не даете сбить вас с толку. Когда мой Эндрю заболел, – Бетси понизила голос, – мистер Делейни отыскал в округе доктора и заплатил ему, чтобы он посещал нас регулярно. А прошлой осенью, когда пришло время собирать урожай, мистер Делейни прислал почти всех своих работников, чтобы они помогли нам со сбором урожая, потому что без этого мы никак не могли бы выплатить ренту мистеру Кэри. Коннел Делейни – очень хороший человек, что бы о нем ни говорили другие. – В голосе Бетси звучала непритворная искренность.
Бетани прикоснулась к ее руке.
– Я приму к сведению ваши слова, миссис Кохран. Спасибо, что поделились со мной своей историей. – Направляясь к двери, Бетани обратилась к сыну: – Росс, увидимся с тобой за чаем. Приятного тебе аппетита, когда будешь пробовать черничные пирожки. И следи на кухне за своими манерами.
– Хорошо, мама! – прокричал Росс, когда Бетани выходила из комнаты.
«Коннел Делейни – очень хороший человек» – эти слова Бетси Кохран еще долго вспоминались Бетани.
Наконец-то послышался стук в дверь кабинета, и Коннел сразу же понял, что это пришла Бетани, Он ждал ее гораздо раньше, и задержка ужасно его раздражала..
– Войдите, пожалуйста! – прокричал Коннел, повернувшись к двери. Когда. Бетани вошла, он указал ей на стул, затем с язвительной усмешкой проговорил: – Спасибо, что так быстро откликнулись на мою просьбу, миссис Делейни.
Коннел уже несколько дней не видел свою гостью. Откровенно говоря, он был немного удивлен тем обстоятельством, что Бетани не покинула его дом после того, как Бриджет, съездив в деревню, пересказала ей сплетни местных жителей.
Но что же удерживало миссис Делейни в его доме? Ответ мог быть только один: финансовое положение, в котором Финн оставил свою жену. Да, вероятно, только по этой причине она до сих пор оставалась в его поместье.
Рассказ о бедственном положении, в котором Финн оставил жену и сына после своей смерти, ошеломил Коннела. А он еще насмехался над Бетани из-за того, что она не смогла поставить на могиле мужа надгробный камень. Увы, это обстоятельство свидетельствовало лишь о том, что Финн был не в состоянии предоставить своей жене даже самое необходимое. К счастью, его кузен не отобрал у жены и сына их банковские счета, хотя постоянно, особенно в последние три года, истощал все их активы. Об этом свидетельствовали предоставленные Бетани бумаги – даже если содержавшаяся в них информация была верна лишь наполовину.
– Добрый день. – Бетани встретила взгляд Коннела спокойным и решительным взглядом. В бездонной голубизне ее глаз он не смог заметить ни намека на страх или осуждение. Скорее, во взгляде ее было любопытство. – Миссис Кохран сказала, что вы получили какое-то письмо. Это так?
– Да, совершенно верно.
Взяв со стола свернутый в трубку листок, Коннел придвинул свой стул поближе к Бетани. Развернув на коленях письмо, он задумался, пытаясь найти правильные слова для начала разговора.
Коннел сам себе удивлялся: ему хотелось, чтобы Бетани побыстрее покинула его дом, и в то же время он очень обрадовался, увидев свою гостью. Но еще удивительнее было другое: все это время он думал о Бетани, причем, думал скорее с теплым чувством, нежели с раздражением или неприязнью. Он старался защититься от частых вторжений Бетани в его мысли, но у него это не очень-то получалось, и лишь изматывающая работа под проливным дождем хоть как-то помогала – к вечеру он уставал настолько, что засыпал сразу после ужина.
– Не хотите ли чаю? – спросил Коннел. Прежде чем приступить к делу, он решил разрядить обстановку – ведь женщины это любят. В который уже раз Коннел пожалел о том, что совершенно утратил все навыки светского общения, – Дженна прислала нам целый поднос свежих черничных пирожков.
Увидев стоявший на ближайшем к ним столе поднос, Бетани едва заметно улыбнулась:
– Нет, благодарю вас. Не сейчас. Хотя аромат пирожков весьма соблазнителен. – Она снова улыбнулась.
«Какая у нее чудесная улыбка!» – подумал Коннел. И его вновь поразил удивительный синий оттенок ее прекрасных глаз. Лицо Бетани обрамляли кудри цвета меди, а черты отличались живостью и изяществом.
И тут Коннел наконец понял, насколько смущена и напряжена была его гостья в предыдущие встречи. Конечно, нельзя было сказать, что сейчас она держалась совсем уж непринужденно, однако следовало признать, что за прошедшие несколько дней она успела освоиться на новом месте.
– Прекрасно выглядите. – Коннел пытался подобрать комплимент, который не казался бы слишком фамильярным. – Вам очень к лицу это платье.
Говоря это, Коннел надеялся, что его попытки вести светскую беседу сделают Бетани более сговорчивой. Взглянув на свою юбку, она с усмешкой ответила:
– Обычно я ношу этот наряд, когда занимаюсь работами по дому. И вообще, довольно комплиментов. Считайте, что я очарована и обезоружена… Миссис Кохран говорила о каком-то письме. Оно из разряда плохих новостей?
– Да нет вообще-то… Просто письмо… – «Считайте, что я очарована… обезоружена». Коннел чувствовал себя идиотом, так как понял: общаясь с этой женщиной, бесполезно лукавить. Откашлявшись, он проговорил: – Я совсем недавно, вернулся из конюшен и нашел короткую записку от Джеймса… то есть от мистера Кэри. Он просит уделить ему внимание и сообщает, что собирается сегодня приехать в Гленмид.
– Очень хорошо. – Бетани не сводила глаз с собеседника, пытаясь понять, куда тот клонит.
– Нам с ним надо обсудить кое-какие, дела, – продолжал Коннел. – Это дела, которые мы отложили в день вашего приезда.
– И вы хотели бы убедиться, что я снова не помешаю вам? А может, вы опасаетесь, что помешает мой сын? Поверьте, вам нечего бояться. Росса я чем-нибудь займу, и мы будем тихонько сидеть в детской. Не стоило так срочно вызывать меня, по столь незначительному поводу. – Бетани снова посмотрела на чайный поднос и, поднявшись, добавила: – Вряд ли решение столь простого вопроса требовалось обставлять чаепитием с пирогами.
Коннел тоже поднялся. Увидев, что Бетани намеревается уходить, он схватил ее за руку, но тут же отпустил ее и отступил на шаг.
– Ах, простите, пожалуйста! Я, кажется, все запутал. Выслушайте меня. Мне нужна ваша помощь.
Бетани пристально посмотрела на него потом кивнула.
– Говорите, я вас слушаю.
– Видите ли, я не очень часто принимаю гостей… То есть совсем не принимаю… – Коннел тяжело вздохнул. – Я понимаю, что это, наверное, неудобно, но… не могли бы вы присоединиться к нам? Возможно, этот разговор будет иметь очень важное значение для Гленмида и для будущего вашего сына.
Просьба Коннела удивила Бетани.
– Мой отец занимался морскими поставками. Он продавал парусину, канаты, морскую форму и прочее в этом роде. Все эти товары доставлялись по морю в Уилмингтон и хранились на складах до тех пор, пока не понадобятся. Отец научил меня разбираться в колонках бухгалтерских книг, которые, как я полагаю, во всех сферах коммерции одинаковые. Но сомневаюсь, что я смогу быть вам чем-нибудь полезной. Ведь я совершенно не разбираюсь в лошадях.
– Нет-нет, я не об этом… – Коннел запустил в волосы пятерню. – Я не совсем правильно все объяснил. Видите ли, у Джеймса сейчас в доме гостья. Вдовствующая кузина из Америки. Джеймс привезет кузину с собой, и он надеется, что вы составите ей компанию, пока мы будем заниматься своими делами.
Молчание Бетани показалось Коннелу вечностью. Наконец Бетани нахмурилась и проговорила:
– Итак, вы пригласили меня спуститься в ваш кабинет, предлагали чай, заикались и бормотали что-то последние минут пять только для того, чтобы я выступила в роли вашей хозяйки?
Коннел не знал, рассматривать ли этот ответ как отказ или как согласие. Взглянув на каминные часы, он пробормотал:
– Мне показалось, не пять минут…
– Почти десять, если точно.
Какое-то время Коннел пристально смотрел на Бетани. «Может, она надо мной насмехается?» – думал он. И в выражении ее лица не было ничего, кроме безмятежности и простодушия.
– Поймите, миссис Делейни, у меня совершенно нет опыта в этих светских разговорах. А Джеймс – надежный друг. Мне хотелось бы выполнить его просьбу, и я был бы очень вам признателен за помощь. Имейте в виду: если все пойдет как следует, сегодняшний разговор может оказаться очень важным для будущего Гленмида и, следовательно, для вашего сына.
– Очень хорошо, – кивнула Бетани. – Думаю, мне удастся управиться с чаем и поддержать разговор по душам. Вдове, без сомнения, захочется попотчевать меня историями о своей молодости и о потерянной любви.
Коннел усмехнулся:
– Звучит так, будто у вас есть опыт в подобных делах.
– Какое-то время, перед тем как заболел мой отец, тетушка Бриджет подрабатывала в нашем приходе компаньонкой всяким старушкам. Многие из них жили только своими воспоминаниями и постоянно носили траур, утверждая, что благодаря этому мужья их все еще живы. Такие разговоры делали старушек счастливыми, и я никогда не отказывалась их слушать.
– Понятно… – протянул Коннел. – Что же касается гостьи… Если она станет ко мне обращаться, я даже не сумею ей ответить. – Он нахмурился и мысленно добавил: «Черт бы побрал этого Джеймса. Зачем ему понадобилось тащить с собой кузину? Впрочем, если он так решил, то, возможно, в этом есть какой-то смысл…»
– А вы знаете, когда они приедут? Может быть, к чаю? – Коннел промолчал, и Бетани продолжала: – Как бы то ни было, мне надо переодеться и сделать прическу.
Бетани уже направилась к двери, но Коннел окликнул ее:
– Минутку, миссис Делейни! Прежде чем вы уйдете, позвольте задать вам еще один вопрос.
Бетани обернулась:
– Да, конечно. Ведь в прошлый раз вы ответили на множество моих вопросов.