Страница:
- Приведу тебе единственный пример,- серьезно отозвался сэр Клинтон.Предположим, что я разгласил свою догадку о замужестве мадам Лоре-Деруссо. В той истории, которую она нам рассказала, этот факт прямо-таки лежал на поверхности, но, к счастью, лишь я один смог его увидеть. А теперь только представь себе, что могло бы произойти этой ночью, если бы факт этот стал всеобщим достоянием. Эти мерзавцы узнали бы, что Стэнли - законный муж миссис Флитвуд, потому что как раз ее брак со Стэйвли был незаконным. Следовательно, вместо того чтобы попытаться принудить ее к браку с претендентом, они попросту скинули бы ее с утеса. Сейчас она была бы уже давно мертва, потому что живой она представляла для них интерес только в качестве жены претендента. Если бы по вине моего легкомыслия эту девушку постигла смерть, подумай, каково было бы мне сейчас? Полагаю, не слишком хорошо.
Уэндовер был вынужден признать, что его тактика повышенной секретности оправдала себя.
- Да, это было бы просто ужасно,- подтвердил он.
Из коридора вынырнула фигура Армадейла. Заметив сэра Клинтона, он устремился к нему. По лицу его было ясно, что принес он хорошие новости.
- Я вытряс из них все, что им известно, сэр. Биллингфорд сразу начал давать показания, а тот, второй, был так перепуган, что сопротивляться не мог. Теперь дело - яснее некуда.- Он немного помолчал, словно какая-то мысль внезапно озадачила его.- Хотя я до сих пор не могу понять, как вы догадались, что Каргилл состоит в этой банде!
Сэр Клинтон проигнорировал намек.
- Был ли он автором всего замысла?- спросил он.- У меня было такое подозрение.
- Да, именно он все спланировал.
- А безликий джентльмен вместе Эйрдом выполняли черную работу? В случае Стэйвли это всего лишь предположение, однако остальные убийства, я уверен, совершали именно они.
- И в этом вы совершенно правы, сэр. Все убийства - дело рук претендента и Эйрда. Эйрд непременно попадет на виселицу.
- Итак, вот ваше дело и готово, инспектор. Остается только составить отчет для прокурора. Не сомневаюсь, что вы с этим блестяще справитесь. Я уже вижу, как над вашей головой парит лавровый венок.
- Но ведь это вы провели почти все расследование, сэр. Уж мне-то это известно лучше всех,- запротестовал инспектор, спеша продемонстрировать, что совесть не позволяет ему безоговорочно принять почести.
- Вы же помните, инспектор, я согласился заняться этим делом, понимая, что мне отводится лишь роль наблюдателя. Боюсь, временами я бывал излишне рьян, однако дело это ваше, а не мое. Если бы сейчас начали делить заслуги, последствия были бы весьма неутешительными. Так что пусть вся слава достается вам. Все, считаем вопрос закрытым.
Уэндовер, заметив, каких мучений стоит инспектору сочинить достойный ответ, решил вмешаться и сменить тему:
- В общих чертах это дело мне вполне понятно, Клинтон. Но мне бы хотелось, чтобы ты поведал нам, как именно ты пришел к своим теперешним выводам. Не возражаешь? Разумеется, дальше меня это не пойдет.
По лицу сэра Клинтона скользнуло выражение скуки.
- Почти неделю ты только этим делом и жил, старина. Ты еще от него не утомился?
Уэндовер продолжал настаивать. Однако сэр Клинтон, вместо того чтобы исполнить его просьбу, взглянул на часы:
- Я очень люблю одну детективную историю, старина. Она называется "Охота на снарка". Замечательная вещь, особенно если учесть, сколько цитат на все случаи жизни из нее можно извлечь. Вот например:
Я был бы рад объяснить,
какой использовал метод.
Ведь самому мне он так понятен.
Если б только у меня было время,
а у вас - мозги...
Но слишком длинен вышел бы мой рассказ.
Сейчас уже слишком поздно для долгих рассказов, и я смертельно устал. Вот завтра, если ты мне об этом напомнишь, я постараюсь удовлетворить твое любопытство. Но я не намерен бодрствовать всю ночь только для того, чтобы тебе угодить.
Инспектора это решение разочаровало не меньше.
- Я бы тоже не отказался послушать, сэр, если не возражаете.
Сэр Клинтон с трудом подавил зевок.
- Я не возражаю, инспектор. Завтра утром встречайте нас у Трона Нептуна в одиннадцать часов. Будет весьма любопытно выяснить, насколько сильно я заблуждался в некоторых своих догадках. Ведь теперь мы можем сверить их с показаниями, которые вы вытрясли из этих двоих мерзавцев. Идемте к машине я избавлю вас от необходимости тащиться в Линден-Сэндз пешком. А потом мне и в самом деле необходимо лечь в постель.
Глава 17
Ключи к тайне
- Дело это представляет собой поистине omnium gatherum {Смесь, всякая всячина (лат.)},- заговорил сэр Клинтон, удобно устраиваясь на Троне Нептуна.- Началось оно задолго до того, как мы с вами появились на сцене. Инспектор теперь может поведать нам о более ранних стадиях; я же мог лишь строить догадки.
- Нас больше всего интересует то, какие выводы ты делал по мере того, как разворачивались события,- заметил Уэндовер.- Начни с дела Питера Хэя и расскажи нам, что заметил ты и что пропустили мы. А напоследок поделишься с нами своими предположениями насчет "более ранних стадий". И инспектор сравнит их с признаниями преступников.
Жестом сэр Клинтон выразил свое согласие и приступил к рассказу. Было очевидно, что делает он это весьма неохотно и только добродушие не позволяет ему отказаться.
- По крайней мере, один аспект дела Питера Хэя был абсолютно ясен. И не нужно было обладать даром провидения, чтобы в нем разобраться. Убийство Питера Хэя ни в коем случае не могло быть делом рук одного человека. Требовалось как минимум двое, чтобы осилить его и связать. Преступники хотя бы один из них - принадлежали к высшему классу общества, иначе Питер Хэй не стал бы ради них надевать пиджак. Пиджак к тому же указывает на то, что Питер ожидал их прихода. Тот факт, что у преступников с собой имелся амилнитрит, подтверждает два заключения. Эти люди не были случайными грабителями, потому что им было известно о склонности Питера к апоплексии. И они заранее продумывали способ убийства. Тогда мы очень подробно обсудили ход событий, приведших к его смерти, так что, я думаю, не стоит повторять все сначала. Полагаю, в основном наши догадки были верны, инспектор?
Армадейл, теперь немного более осведомленный, чем остальные, с готовностью это подтвердил.
- А хирургический бинт они использовали в надежде не оставить отметин на коже?- уточнил сэр Клинтон.
- Да, именно в этом заключалась их идея, как признался мне Эйрд, сэр. Он был уверен, что им это удалось, и был весьма удивлен, когда я сообщил ему обратное.
Сэр Клинтон улыбнулся, очевидно представив себе замешательство Эйрда.
- Что ж, если они наследили, проворачивая свое темное дело, то в том, что касается сокрытия мотива, им сопутствовал успех. Им удалось нас сильно озадачить. Совершенно очевидно, что мотивом не являлось ограбление. И не личная злоба - у каждого из тех, кого мы опрашивали, находились лишь добрые слова о Питере Хэе. И не мания убийства - не могут же быть одержимы сразу двое. Таким образом, оставалось лишь два возможных мотива: либо преступники пытались принудить Питера сделать что-то против его воли, либо он обладал некой информацией, которая грозила им опасностью. Судя по тому, что мы слышали о Питере Хэе, он был не из тех, кто способен на шантаж. Л это означает, что он наткнулся на опасные сведения совершенно случайно и безо всякого злого умысла. Но я даже предположить не мог, в чем же заключаются эти сведения. По правде говоря, вся моя гипотеза была крайне неясной и размытой, потому что у меня не было ни одного конкретного факта, чтобы ее подкрепить. Именно на этой стадии я находился, когда мы сели в саду и принялись обсуждать смерть Хэя. Но от странной находки в коттедже ниточка тянулась в каком-то новом направлении,- я говорю о серебре, оказавшемся у Питера в буфете. Подкинув серебро, преступники совершили грубую ошибку. Именно такие глупости в конце концов и выдают их с головой. Попытка бросить па Питера тень, выставить его мошенником была просто абсурдной, потому что всеобщие отзывы о нем ясно доказывали обратное. Но эти люди, очевидно, были не способны взглянуть на дело объективно. Им казалось, что это отличная идея - представить Питера мелким воришкой и устроить так, чтобы именно его обвинили в ограблении Фоксхиллза.
Это навело меня на следующую мысль. Зачем вообще было инсценировать ограбление Фоксхиллза? Преступники явно рассчитывали, что полицейским и в голову не придет в этом усомниться. По правде говоря, лучше бы они вообще не пытались замести следы. Фальсификация улик всегда приводит к печальным последствиям. Однако они все же это сделали, и мне хотелось понять зачем. И поэтому, когда прибыли Фордингбриджи, мы отправились в Фоксхиллз.
Я не удивился, когда нашелся этот мешок с серебряными безделушками, якобы забытый грабителями. Я почти ожидал увидеть нечто подобное. Но разумеется, попытка преступников пустить нас по ложному следу провалилась. Они-то полагали, что мы удовлетворимся версией о бесчестности Питера Хэя якобы, он уже собрал вещи, чтобы сбежать с награбленным добром. Но каждый из нас задавал себе единственный вопрос: "Что они пытались замаскировать?" И ответ был таков: "Исчезновение некоего незначительного предмета, о котором в этой суете никто и не вспомнит".
Мне не пришлось долго гадать: очень скоро выяснилось, о каком же незначительном предмете шла речь. Ответ нам дала мисс Фордингбридж. Но заметьте: если бы мисс Фордингбридж не оказалось в тот момент в Фоксхиллзе, мы бы так и не узнали о пропаже дневника. И упустили бы важнейший ключ к раскрытию тайны. Да, в этом нам невероятно повезло, а "Эйрд и К" потерпели неудачу.
Итак, дневник пропал. И совершенно естественно, возникал вопрос: qui bono? {Кому на пользу, в чьих это интересах? (лат.)} Кому на руку это исчезновение?
Вы слышали историю о пропавшем племяннике и о том, как Полу Фордингбриджу было доверено управление его поместьем. И вы, разумеется, не могли прийти к неизбежному выводу, что именно здесь и кроется мотив убийства Питера Хэя. На кону стояли земля и деньги Фордингбриджей, а этого вполне достаточно, чтобы нашлись желающие заполучить богатство преступным путем.
Но когда вы вопрошаете qui bono, вы внезапно обнаруживаете, что задачка эта сродни квадратным уравнениям, которые вы решали в школе. Они имеют два ответа, и кажется, что первый ничуть не хуже второго.
Допустим, что претендент - самозванец, и посмотрим, какие отсюда следуют выводы. В прошлом Дерек Фордингбридж проводил с Питером Хэем много времени. Скорее всего, только Питеру Хэю и было известно, чем они занимались вместе, и если бы его показания начали сверять со словами претендента, последний мог бы потерпеть позорное поражение. А что до дневника - он был поистине бесценен для самозваного племянника. Почерпнутую оттуда информацию он с легкостью мог выдать за собственные воспоминания. Совершенно ясно, что, если подоплекой дела было мошенничество, кража дневника и убийство Питера Хэя легко укладывались в общую картину.
Но рассмотрим и другую версию. Предположим, что у Пола Фордингбриджа имелись веские причины не желать, чтобы контроль над собственностью ушел из его рук. Вспомните, что он не проявлял особого стремления даже рассмотреть законность притязаний "племянника". Он сразу же заявил, что претендент самозванец, не дожидаясь даже каких-либо доказательств. Мне показалось, что для поверенного это весьма странное поведение. Возможно, вам это тоже пришло в голову. Да и смерть Питера Хэя вызвала у него подозрительно мало эмоций как будто это было нечто, само собой разумеющееся. Питер Хэй и дневник для Пола Фордингбриджа тоже представляли не малую опасность. Они помогли бы настоящему племяннику доказать законность его притязаний на собственность.
Так что, с какой стороны не посмотри, везде можно было отыскать мотив. Следовательно, на той стадии расследования я мог лишь с уверенностью утверждать, что существуют три вероятности. Первая: претендент - мошенник, а Пол Фордингбридж - всего лишь старый упрямец. Вторая: претендент настоящий, а Пол Фордингбридж - нечист на руку. И третья: и претендент ненастоящий, и Пол Фордингбридж - проворовавшийся опекун.
Мисс Фордингбридж близко знала своего племянника и немедленно опознала его в человеке, с которым встречалась на пляже. Но нам и раньше доводилось слышать о подобных случаях. Да, такие ошибки случаются. И вы не могли не заметить, с какой горячностью мисс Фордингбридж говорила о спиритизме и что возвращение племянника стало для нее в некотором роде навязчивой идеей. Все это, конечно, обесценивало ее показания, хотя и не опровергало их полностью.
Теперь вернемся на шаг назад. Итак, убийство Питера Хэя было делом рук двоих человек. Следовательно, будь первым преступником претендент или Пол Фордингбридж, нам было необходимо отыскать и второго, его сообщника. О претенденте нам в тот момент было ничего не известно, и я предложил заняться им позже. Если же одним из убийц был Пол, кто же помогал ему в этом деле? И снова qui bono? Если бы претендент исчез из списка наследников, кто должен был занять его место? Жена Стэнли Флитвуда.
Уэндовер вмешался, махнув рукой на чувства инспектора:
- Неужели ты смог допустить, что миссис Флитвуд способна пойти на убийство ради денег или по какой-то иной причине? Неужели ты был таким ослом? Не верю!
- Знаешь, старина, не в моих это правилах - находить себе любимчиков и исключать их из числа подозреваемых только потому, что они приятны мне в частной жизни. Многие преступники были весьма обаятельными людьми - Криппен, например. "Игра на равных" - вот главный девиз добросовестного сыщика.
Прежде чем мы успели как следует разобраться в деле Питера Хэя, произошло убийство Стэйвли. Нет нужды восстанавливать ход событий - они еще свежи в вашей памяти. Поделюсь с вами лишь основными заключениями, которые пришли мне в голову, когда мы закончили осмотр места преступления.
Во-первых, часы на запястье Стэйвли ударились о камень и остановились на одиннадцати девятнадцати. Но это, разумеется, не доказывало, что его убили именно в это время. Во-вторых, одежда под плащом оказалась мокрой, а застрелили его через плащ и пиджак. Значит, дождь начался до того, как был сделан выстрел. В третьих, следы автомобиля, ведущие прочь от места убийства, показывают, что автомобиль этот некоторое время ехал по сухой дороге. А это означает, что выстрел был сделан уже после того, как отъехала машина, и люди, сидевшие в ней, не были замешаны непосредственно в убийстве. В четвертых, на месте преступления обнаружилась только одна гильза - та, что лежала на скале. Когда я осматривал местность, гильзы у волнореза не было. Кроме того, следы у волнореза принадлежали человеку из автомобиля, а дождь предоставил ему надежное алиби. Таким образом, если мои выводы были верны, убийство совершил один из троих: женщина с изящными ножками, Биллингфорд или же некто, не оставивший никаких следов.
Из письма, найденного в кармане Стэйвли, было ясно, что прошлым вечером он должен был встречаться на скале с миссис Флитвуд. А так как она действовала заодно с неким мужчиной, то было совсем нетрудно догадаться, что мужчиной этим был Стэнли, особенно после того, как стало известно, что машина Флитвудов всю ночь простояла на улице. Вы, инспектор, немедленно сделали из этого вывод, что Флитвуд был сообщником своей жены. Должен признать, что обвинения ваши и в самом деле звучали весьма убедительно. Но, как я и сказал вам еще в самом начале, в деле было несколько крайне неясных моментов. Прежде чем делать выводы, я хотел добыть все факты, какие возможно, поэтому не стал сразу вас разубеждать. А вы тем временем раскопали множество интересных сведений о событиях того вечера.
Итак, мы зашли в тупик с Флитвудами. Теперь следовало обратить внимание на Биллингфорда. Мне показалось, что весть об убийстве Стэйвли искренне удивила его. Но с другой стороны, он ведь мог и прикидываться. Единственное, что удалось нам извлечь из его слов,- это весьма туманное ощущение, что коттедж Флэтта населяет шайка мошенников. Сколько их там было? Трое, если принять на веру показания Биллингфорда; и четверо, если вспомнить о словах, случайно вылетевших у "племянника", когда мы расспрашивали его в коттедже.
Этот четвертый был темой лошадкой. Возможно, это был преступник, которого они покрывали. Но его внезапному исчезновению имелось и другое объяснение: этот человек был хорошо знаком местным жителям и поэтому старался держаться подальше от чужих глаз. Как же такое предположение укладывается в общую картину? Допустим, претендент был мошенником. В таком случае он не горел бы желанием часто видеться с местными жителями из боязни, что кто-то из них сможет его разоблачить. Значит, чем меньше он будет показываться на людях, тем лучше. А его уродство давало ему прекрасный предлог вести жизнь затворника и днем вообще не появляться на улице. Стэйвли тоже был хорошо известен обитателям деревни, и, скорее всего, именно это заставляло его прятаться. Если и четвертый член шайки находился в том же положении, кто же в таком случае стал бы ходить по магазинам и тому подобное? Следовательно, им был необходим некто, вроде Биллингфорда, в качестве номинального хозяина. Он мог бы играть роль посредника между ними и внешним миром. Вот так все это выглядело для меня. Естественно, мне было любопытно, кто же тот, четвертый человек, и я попросил вас, инспектор, установить за ним слежку.
Все это оставило у меня смутное подозрение, что в коттедже творится какая-то дьявольщина. Затем я увидел картотеку, и передо мной забрезжил слабый свет. Картотека предполагает возможность в любой момент получить необходимую информацию. Если претендент был самозванцем, ему пришлось вызубрить все факты из жизни подлинного Дерека, какие он только мог отыскать. А картотека - очень удобное вместилище для собранных данных. Как ты и сам имел возможность убедиться, старина, моя догадка оказалась верна.
Итак, допускаем, что подоплека событий именно такова - в тот момент у меня еще не было твердой уверенности,- и все происшедшее выстраивается в стройную цепочку. Я сообщил вам свое предположение, для чего им был нужен Биллингфорд. А что же остальные?
Претендент, без сомнения, понадобился для того, чтобы выдавать его за Дерека Фордингбриджа, и он подходил на эту роль по двум причинам. Во-первых, лицо его было до такой степени обезображено, что его первоначальную внешность даже представить себе было невозможно. Он мог с одинаковым успехом быть и Дереком, и кем-то другим. Недостающие пальцы придавали ему еще большую ценность, потому что теперь никто не мог ожидать, что он воспроизведет прежний почерк Дерека. И все вышеперечисленное дополняла прекрасная память, необходимая для того, чтобы запомнить неисчислимое количество фактов, которые позже понадобится воспроизвести.
Следующим шел Стэйвли. Каким же образом был он замешан в этой афере? Можно предположить, что он был нужен в качестве человека, хорошо осведомленного о жизни обитателей Фоксхиллза - ведь он бывал там вместе с Дереком, а потом узнал кое-что и от миссис Флитвуд.
И наконец, четвертый обитатель коттеджа. Я подозревал, что он - еще один источник ценной информации, и, когда услышал от вас, инспектор, что рыбак и Сэпкоут узнали его, я понял, что нахожусь на правильном пути.
Итак, злоумышленники должны были, в случае удачи, разделить добычу на четверых. Но треть всегда лучше, чем четверть. Если они уже извлекли из Стэйвли все известные ему сведения и занесли их в картотеку, на что тогда им нужен приятель Николас? Он им совершенно ни к чему.
А если к тому же им удастся подвести Флитвудов под обвинение в убийстве и, следовательно, под виселицу? В таком случае выйдут из игры еще два человека, способные воспрепятствовать планам претендента. Поэтому я не исключал - хотя они сами это отрицали,- что им было известно о намерении Стэйвли встретиться той ночью с миссис Флитвуд. Говоря "им", я имею в виду человека без лица и Эйрда.
Эту версию можно развить. Не уверен, что это действительно входило в их планы, однако такое предположение не лишено вероятности. Допустим, что они предложили Биллингфорду прогуляться по пляжу и подстроили все так, чтобы он оказался у скалы сразу после того, как совершилось убийство и преступники скрылись. Разве не могло это оказаться для Биллингфорда настоящей ловушкой? Его вполне могли повесить - ведь некому было подтвердить, что в момент убийства его на месте преступления не было. А в таком случае оставалось всего два претендента на добычу.
Итак, я начал склоняться к этой версии. Однако женщина в изящных туфельках сильно беспокоила меня. Ее роль в этом деле непременно следовало прояснить, но я решил на некоторое время отложить эту задачу.
И тут наши друзья сделали вторую грубейшую ошибку: как и в прошлый раз, они переусердствовали с уликами. Итак, на сцене появляется Каргилл. Намереваясь совершить утренний заплыв, он между делом присаживается на волнорез и совершенно случайно откапывает гильзу от пули тридцать восьмого калибра, которую немедленно, как честный, законопослушный гражданин, вручает мне. Но до его прихода мы втроем топтались именно на этом участке пляжа и никакой гильзы не обнаружили. Кроме того, как я объяснял тебе, старина, во время выстрела автоматический пистолет с силой выбрасывает гильзу, и она падает позади стреляющего, а на твердой поверхности еще и несколько раз подскакивает. Совершенно очевидно, что гильза Флитвуда, стоявшего у волнореза, не могла остаться лежать прямо у его ног - в том месте, где якобы подобрал ее Каргилл. Разумеется, после этого я стал с большим интересом приглядываться к мистеру Каргиллу. А как вы и сами заметили, по комплекции он очень похож на претендента, и это заставило меня задаться вопросом: не родственники ли они?
Затем наш приятель Каргилл поведал нам о том, как познакомился на войне с Дереком Фордингбриджем, и отбыл навестить своего доброго старого друга. После чего без всякого побуждения с нашей стороны сообщил о своей с ним беседе. К этому времени добрый старый друг вызывал у меня серьезные подозрения, и естественно, что подозрения эти перекинулись и на Каргилла. Если претендент был мошенником, то человек, его опознавший, был лжецом. В таких делах редко встретишь ложь бесцельную, и я сделал вывод, что Каргилл член шайки, помещенный в отель в разведывательных целях: приглядывать за семейством Фордингбриджей. И таким образом разъяснился один из важнейших вопросов, а именно: как убийца узнал, что следует воспользоваться пистолетом тридцать восьмого калибра, чтобы все решили, будто пуля выпущена из пистолета Флитвудов. Разумеется, если допустить, что Каргиллу, скажем, представилась возможность пробраться в номер Флитвудов или завести с ним разговор об оружии, становится понятно, как преступники получили необходимые сведения. Пока я этого не понял, вопрос этот меня сильно тревожил: ведь не мог же я допустить, что калибр пистолета Флитвуда и пули в трупе Стэйвли совпал случайно!
Оставалось как-нибудь проверить показания Биллингфорда. Вы и сами знаете, как помог нам в этом ручеек. Факты достаточно убедительно доказывали, что в одиннадцать девятнадцать Биллингфорд находился примерно в трех четвертях мили от Трона Нептуна. При том что в ушах у него свистел морской ветер, он едва ли мог на таком расстоянии услышать выстрел. И из следов его явствует, что до того момента он шагал ровно и неторопливо. А потом, начиная с точки, значительно более близкой к скале, с точки, которой Биллингфорд достиг около одиннадцати тридцати пяти, характер следов меняется: именно тогда Биллингфорд побежал. И с этой минуты следы соответствуют рассказанной им истории. Находясь в той, второй точке он вполне мог услышать выстрел. Итак, исходя из установленных нами фактов, Биллингфорд не мог достичь Трона раньше одиннадцати тридцати семи или тридцати восьми, а к тому времени убийство уже совершилось и убийца скрылся с места преступления.
Теперь я был вполне уверен в своей версии. Я приказал перекапывать песок в слабой надежде, что нам удастся отыскать гильзу от пули, которая на самом деле убила Стэйвли. Она не являлась необходимой уликой, но могла бы подтвердить мои предположения. Так как было очевидно, что если гильза и найдется, то только за линией прилива, ее точное местонахождение было невозможно обозначить - ведь ее могло вообще унести волнами далеко в море. Поэтому я просто приказал перекапать весь этот участок пляжа.
Тем временем, как вы помните, я не прекращал поисков дамы с маленькой ножкой - с четвертым размером обуви. Среди постоялиц было несколько женщин с таким размером. Но я выбрал мадам Лоре-Деруссо: ее кандидатура казалась наиболее вероятной. Стэйвли служил во Франции, мадам Лоре-Деруссо француженка; она зачем-то поселилась в этом отеле, где явно никого не знала и чувствовала себя крайне неуютно. Я решил, что следует выяснить о ней побольше.
Я заговорил с ней. Ей было одиноко, и она с готовностью принимала мои предложения прогуляться. Я знаю длину собственного шага. Сосчитав количество ее шагов на определенном отрезке и сравнив его с количеством собственных шагов, я смог примерно прикинуть длину ее шага. Она соответствовала расстоянию между отпечатками маленьких туфелек. Затем - немного хитрости, и дело было сделано. Мадам Лоре-Деруссо честно поведала нам свою историю, чем весьма нам помогла. Я извлек из ее рассказа то, что немного позже понял и ты, старина: миссис Флитвуд произвела выстрел в одиннадцать девятнадцать, Стэйвли упал на камни, а она села в машину и поспешила в отель. Показания мадам проясняли и рассказ Биллингфорда: он действительно не мог слышать выстрел, произведенный в одиннадцать девятнадцать, потому что был еще слишком далеко. Он услышал именно второй выстрел, в одиннадцать тридцать пять.
Уэндовер был вынужден признать, что его тактика повышенной секретности оправдала себя.
- Да, это было бы просто ужасно,- подтвердил он.
Из коридора вынырнула фигура Армадейла. Заметив сэра Клинтона, он устремился к нему. По лицу его было ясно, что принес он хорошие новости.
- Я вытряс из них все, что им известно, сэр. Биллингфорд сразу начал давать показания, а тот, второй, был так перепуган, что сопротивляться не мог. Теперь дело - яснее некуда.- Он немного помолчал, словно какая-то мысль внезапно озадачила его.- Хотя я до сих пор не могу понять, как вы догадались, что Каргилл состоит в этой банде!
Сэр Клинтон проигнорировал намек.
- Был ли он автором всего замысла?- спросил он.- У меня было такое подозрение.
- Да, именно он все спланировал.
- А безликий джентльмен вместе Эйрдом выполняли черную работу? В случае Стэйвли это всего лишь предположение, однако остальные убийства, я уверен, совершали именно они.
- И в этом вы совершенно правы, сэр. Все убийства - дело рук претендента и Эйрда. Эйрд непременно попадет на виселицу.
- Итак, вот ваше дело и готово, инспектор. Остается только составить отчет для прокурора. Не сомневаюсь, что вы с этим блестяще справитесь. Я уже вижу, как над вашей головой парит лавровый венок.
- Но ведь это вы провели почти все расследование, сэр. Уж мне-то это известно лучше всех,- запротестовал инспектор, спеша продемонстрировать, что совесть не позволяет ему безоговорочно принять почести.
- Вы же помните, инспектор, я согласился заняться этим делом, понимая, что мне отводится лишь роль наблюдателя. Боюсь, временами я бывал излишне рьян, однако дело это ваше, а не мое. Если бы сейчас начали делить заслуги, последствия были бы весьма неутешительными. Так что пусть вся слава достается вам. Все, считаем вопрос закрытым.
Уэндовер, заметив, каких мучений стоит инспектору сочинить достойный ответ, решил вмешаться и сменить тему:
- В общих чертах это дело мне вполне понятно, Клинтон. Но мне бы хотелось, чтобы ты поведал нам, как именно ты пришел к своим теперешним выводам. Не возражаешь? Разумеется, дальше меня это не пойдет.
По лицу сэра Клинтона скользнуло выражение скуки.
- Почти неделю ты только этим делом и жил, старина. Ты еще от него не утомился?
Уэндовер продолжал настаивать. Однако сэр Клинтон, вместо того чтобы исполнить его просьбу, взглянул на часы:
- Я очень люблю одну детективную историю, старина. Она называется "Охота на снарка". Замечательная вещь, особенно если учесть, сколько цитат на все случаи жизни из нее можно извлечь. Вот например:
Я был бы рад объяснить,
какой использовал метод.
Ведь самому мне он так понятен.
Если б только у меня было время,
а у вас - мозги...
Но слишком длинен вышел бы мой рассказ.
Сейчас уже слишком поздно для долгих рассказов, и я смертельно устал. Вот завтра, если ты мне об этом напомнишь, я постараюсь удовлетворить твое любопытство. Но я не намерен бодрствовать всю ночь только для того, чтобы тебе угодить.
Инспектора это решение разочаровало не меньше.
- Я бы тоже не отказался послушать, сэр, если не возражаете.
Сэр Клинтон с трудом подавил зевок.
- Я не возражаю, инспектор. Завтра утром встречайте нас у Трона Нептуна в одиннадцать часов. Будет весьма любопытно выяснить, насколько сильно я заблуждался в некоторых своих догадках. Ведь теперь мы можем сверить их с показаниями, которые вы вытрясли из этих двоих мерзавцев. Идемте к машине я избавлю вас от необходимости тащиться в Линден-Сэндз пешком. А потом мне и в самом деле необходимо лечь в постель.
Глава 17
Ключи к тайне
- Дело это представляет собой поистине omnium gatherum {Смесь, всякая всячина (лат.)},- заговорил сэр Клинтон, удобно устраиваясь на Троне Нептуна.- Началось оно задолго до того, как мы с вами появились на сцене. Инспектор теперь может поведать нам о более ранних стадиях; я же мог лишь строить догадки.
- Нас больше всего интересует то, какие выводы ты делал по мере того, как разворачивались события,- заметил Уэндовер.- Начни с дела Питера Хэя и расскажи нам, что заметил ты и что пропустили мы. А напоследок поделишься с нами своими предположениями насчет "более ранних стадий". И инспектор сравнит их с признаниями преступников.
Жестом сэр Клинтон выразил свое согласие и приступил к рассказу. Было очевидно, что делает он это весьма неохотно и только добродушие не позволяет ему отказаться.
- По крайней мере, один аспект дела Питера Хэя был абсолютно ясен. И не нужно было обладать даром провидения, чтобы в нем разобраться. Убийство Питера Хэя ни в коем случае не могло быть делом рук одного человека. Требовалось как минимум двое, чтобы осилить его и связать. Преступники хотя бы один из них - принадлежали к высшему классу общества, иначе Питер Хэй не стал бы ради них надевать пиджак. Пиджак к тому же указывает на то, что Питер ожидал их прихода. Тот факт, что у преступников с собой имелся амилнитрит, подтверждает два заключения. Эти люди не были случайными грабителями, потому что им было известно о склонности Питера к апоплексии. И они заранее продумывали способ убийства. Тогда мы очень подробно обсудили ход событий, приведших к его смерти, так что, я думаю, не стоит повторять все сначала. Полагаю, в основном наши догадки были верны, инспектор?
Армадейл, теперь немного более осведомленный, чем остальные, с готовностью это подтвердил.
- А хирургический бинт они использовали в надежде не оставить отметин на коже?- уточнил сэр Клинтон.
- Да, именно в этом заключалась их идея, как признался мне Эйрд, сэр. Он был уверен, что им это удалось, и был весьма удивлен, когда я сообщил ему обратное.
Сэр Клинтон улыбнулся, очевидно представив себе замешательство Эйрда.
- Что ж, если они наследили, проворачивая свое темное дело, то в том, что касается сокрытия мотива, им сопутствовал успех. Им удалось нас сильно озадачить. Совершенно очевидно, что мотивом не являлось ограбление. И не личная злоба - у каждого из тех, кого мы опрашивали, находились лишь добрые слова о Питере Хэе. И не мания убийства - не могут же быть одержимы сразу двое. Таким образом, оставалось лишь два возможных мотива: либо преступники пытались принудить Питера сделать что-то против его воли, либо он обладал некой информацией, которая грозила им опасностью. Судя по тому, что мы слышали о Питере Хэе, он был не из тех, кто способен на шантаж. Л это означает, что он наткнулся на опасные сведения совершенно случайно и безо всякого злого умысла. Но я даже предположить не мог, в чем же заключаются эти сведения. По правде говоря, вся моя гипотеза была крайне неясной и размытой, потому что у меня не было ни одного конкретного факта, чтобы ее подкрепить. Именно на этой стадии я находился, когда мы сели в саду и принялись обсуждать смерть Хэя. Но от странной находки в коттедже ниточка тянулась в каком-то новом направлении,- я говорю о серебре, оказавшемся у Питера в буфете. Подкинув серебро, преступники совершили грубую ошибку. Именно такие глупости в конце концов и выдают их с головой. Попытка бросить па Питера тень, выставить его мошенником была просто абсурдной, потому что всеобщие отзывы о нем ясно доказывали обратное. Но эти люди, очевидно, были не способны взглянуть на дело объективно. Им казалось, что это отличная идея - представить Питера мелким воришкой и устроить так, чтобы именно его обвинили в ограблении Фоксхиллза.
Это навело меня на следующую мысль. Зачем вообще было инсценировать ограбление Фоксхиллза? Преступники явно рассчитывали, что полицейским и в голову не придет в этом усомниться. По правде говоря, лучше бы они вообще не пытались замести следы. Фальсификация улик всегда приводит к печальным последствиям. Однако они все же это сделали, и мне хотелось понять зачем. И поэтому, когда прибыли Фордингбриджи, мы отправились в Фоксхиллз.
Я не удивился, когда нашелся этот мешок с серебряными безделушками, якобы забытый грабителями. Я почти ожидал увидеть нечто подобное. Но разумеется, попытка преступников пустить нас по ложному следу провалилась. Они-то полагали, что мы удовлетворимся версией о бесчестности Питера Хэя якобы, он уже собрал вещи, чтобы сбежать с награбленным добром. Но каждый из нас задавал себе единственный вопрос: "Что они пытались замаскировать?" И ответ был таков: "Исчезновение некоего незначительного предмета, о котором в этой суете никто и не вспомнит".
Мне не пришлось долго гадать: очень скоро выяснилось, о каком же незначительном предмете шла речь. Ответ нам дала мисс Фордингбридж. Но заметьте: если бы мисс Фордингбридж не оказалось в тот момент в Фоксхиллзе, мы бы так и не узнали о пропаже дневника. И упустили бы важнейший ключ к раскрытию тайны. Да, в этом нам невероятно повезло, а "Эйрд и К" потерпели неудачу.
Итак, дневник пропал. И совершенно естественно, возникал вопрос: qui bono? {Кому на пользу, в чьих это интересах? (лат.)} Кому на руку это исчезновение?
Вы слышали историю о пропавшем племяннике и о том, как Полу Фордингбриджу было доверено управление его поместьем. И вы, разумеется, не могли прийти к неизбежному выводу, что именно здесь и кроется мотив убийства Питера Хэя. На кону стояли земля и деньги Фордингбриджей, а этого вполне достаточно, чтобы нашлись желающие заполучить богатство преступным путем.
Но когда вы вопрошаете qui bono, вы внезапно обнаруживаете, что задачка эта сродни квадратным уравнениям, которые вы решали в школе. Они имеют два ответа, и кажется, что первый ничуть не хуже второго.
Допустим, что претендент - самозванец, и посмотрим, какие отсюда следуют выводы. В прошлом Дерек Фордингбридж проводил с Питером Хэем много времени. Скорее всего, только Питеру Хэю и было известно, чем они занимались вместе, и если бы его показания начали сверять со словами претендента, последний мог бы потерпеть позорное поражение. А что до дневника - он был поистине бесценен для самозваного племянника. Почерпнутую оттуда информацию он с легкостью мог выдать за собственные воспоминания. Совершенно ясно, что, если подоплекой дела было мошенничество, кража дневника и убийство Питера Хэя легко укладывались в общую картину.
Но рассмотрим и другую версию. Предположим, что у Пола Фордингбриджа имелись веские причины не желать, чтобы контроль над собственностью ушел из его рук. Вспомните, что он не проявлял особого стремления даже рассмотреть законность притязаний "племянника". Он сразу же заявил, что претендент самозванец, не дожидаясь даже каких-либо доказательств. Мне показалось, что для поверенного это весьма странное поведение. Возможно, вам это тоже пришло в голову. Да и смерть Питера Хэя вызвала у него подозрительно мало эмоций как будто это было нечто, само собой разумеющееся. Питер Хэй и дневник для Пола Фордингбриджа тоже представляли не малую опасность. Они помогли бы настоящему племяннику доказать законность его притязаний на собственность.
Так что, с какой стороны не посмотри, везде можно было отыскать мотив. Следовательно, на той стадии расследования я мог лишь с уверенностью утверждать, что существуют три вероятности. Первая: претендент - мошенник, а Пол Фордингбридж - всего лишь старый упрямец. Вторая: претендент настоящий, а Пол Фордингбридж - нечист на руку. И третья: и претендент ненастоящий, и Пол Фордингбридж - проворовавшийся опекун.
Мисс Фордингбридж близко знала своего племянника и немедленно опознала его в человеке, с которым встречалась на пляже. Но нам и раньше доводилось слышать о подобных случаях. Да, такие ошибки случаются. И вы не могли не заметить, с какой горячностью мисс Фордингбридж говорила о спиритизме и что возвращение племянника стало для нее в некотором роде навязчивой идеей. Все это, конечно, обесценивало ее показания, хотя и не опровергало их полностью.
Теперь вернемся на шаг назад. Итак, убийство Питера Хэя было делом рук двоих человек. Следовательно, будь первым преступником претендент или Пол Фордингбридж, нам было необходимо отыскать и второго, его сообщника. О претенденте нам в тот момент было ничего не известно, и я предложил заняться им позже. Если же одним из убийц был Пол, кто же помогал ему в этом деле? И снова qui bono? Если бы претендент исчез из списка наследников, кто должен был занять его место? Жена Стэнли Флитвуда.
Уэндовер вмешался, махнув рукой на чувства инспектора:
- Неужели ты смог допустить, что миссис Флитвуд способна пойти на убийство ради денег или по какой-то иной причине? Неужели ты был таким ослом? Не верю!
- Знаешь, старина, не в моих это правилах - находить себе любимчиков и исключать их из числа подозреваемых только потому, что они приятны мне в частной жизни. Многие преступники были весьма обаятельными людьми - Криппен, например. "Игра на равных" - вот главный девиз добросовестного сыщика.
Прежде чем мы успели как следует разобраться в деле Питера Хэя, произошло убийство Стэйвли. Нет нужды восстанавливать ход событий - они еще свежи в вашей памяти. Поделюсь с вами лишь основными заключениями, которые пришли мне в голову, когда мы закончили осмотр места преступления.
Во-первых, часы на запястье Стэйвли ударились о камень и остановились на одиннадцати девятнадцати. Но это, разумеется, не доказывало, что его убили именно в это время. Во-вторых, одежда под плащом оказалась мокрой, а застрелили его через плащ и пиджак. Значит, дождь начался до того, как был сделан выстрел. В третьих, следы автомобиля, ведущие прочь от места убийства, показывают, что автомобиль этот некоторое время ехал по сухой дороге. А это означает, что выстрел был сделан уже после того, как отъехала машина, и люди, сидевшие в ней, не были замешаны непосредственно в убийстве. В четвертых, на месте преступления обнаружилась только одна гильза - та, что лежала на скале. Когда я осматривал местность, гильзы у волнореза не было. Кроме того, следы у волнореза принадлежали человеку из автомобиля, а дождь предоставил ему надежное алиби. Таким образом, если мои выводы были верны, убийство совершил один из троих: женщина с изящными ножками, Биллингфорд или же некто, не оставивший никаких следов.
Из письма, найденного в кармане Стэйвли, было ясно, что прошлым вечером он должен был встречаться на скале с миссис Флитвуд. А так как она действовала заодно с неким мужчиной, то было совсем нетрудно догадаться, что мужчиной этим был Стэнли, особенно после того, как стало известно, что машина Флитвудов всю ночь простояла на улице. Вы, инспектор, немедленно сделали из этого вывод, что Флитвуд был сообщником своей жены. Должен признать, что обвинения ваши и в самом деле звучали весьма убедительно. Но, как я и сказал вам еще в самом начале, в деле было несколько крайне неясных моментов. Прежде чем делать выводы, я хотел добыть все факты, какие возможно, поэтому не стал сразу вас разубеждать. А вы тем временем раскопали множество интересных сведений о событиях того вечера.
Итак, мы зашли в тупик с Флитвудами. Теперь следовало обратить внимание на Биллингфорда. Мне показалось, что весть об убийстве Стэйвли искренне удивила его. Но с другой стороны, он ведь мог и прикидываться. Единственное, что удалось нам извлечь из его слов,- это весьма туманное ощущение, что коттедж Флэтта населяет шайка мошенников. Сколько их там было? Трое, если принять на веру показания Биллингфорда; и четверо, если вспомнить о словах, случайно вылетевших у "племянника", когда мы расспрашивали его в коттедже.
Этот четвертый был темой лошадкой. Возможно, это был преступник, которого они покрывали. Но его внезапному исчезновению имелось и другое объяснение: этот человек был хорошо знаком местным жителям и поэтому старался держаться подальше от чужих глаз. Как же такое предположение укладывается в общую картину? Допустим, претендент был мошенником. В таком случае он не горел бы желанием часто видеться с местными жителями из боязни, что кто-то из них сможет его разоблачить. Значит, чем меньше он будет показываться на людях, тем лучше. А его уродство давало ему прекрасный предлог вести жизнь затворника и днем вообще не появляться на улице. Стэйвли тоже был хорошо известен обитателям деревни, и, скорее всего, именно это заставляло его прятаться. Если и четвертый член шайки находился в том же положении, кто же в таком случае стал бы ходить по магазинам и тому подобное? Следовательно, им был необходим некто, вроде Биллингфорда, в качестве номинального хозяина. Он мог бы играть роль посредника между ними и внешним миром. Вот так все это выглядело для меня. Естественно, мне было любопытно, кто же тот, четвертый человек, и я попросил вас, инспектор, установить за ним слежку.
Все это оставило у меня смутное подозрение, что в коттедже творится какая-то дьявольщина. Затем я увидел картотеку, и передо мной забрезжил слабый свет. Картотека предполагает возможность в любой момент получить необходимую информацию. Если претендент был самозванцем, ему пришлось вызубрить все факты из жизни подлинного Дерека, какие он только мог отыскать. А картотека - очень удобное вместилище для собранных данных. Как ты и сам имел возможность убедиться, старина, моя догадка оказалась верна.
Итак, допускаем, что подоплека событий именно такова - в тот момент у меня еще не было твердой уверенности,- и все происшедшее выстраивается в стройную цепочку. Я сообщил вам свое предположение, для чего им был нужен Биллингфорд. А что же остальные?
Претендент, без сомнения, понадобился для того, чтобы выдавать его за Дерека Фордингбриджа, и он подходил на эту роль по двум причинам. Во-первых, лицо его было до такой степени обезображено, что его первоначальную внешность даже представить себе было невозможно. Он мог с одинаковым успехом быть и Дереком, и кем-то другим. Недостающие пальцы придавали ему еще большую ценность, потому что теперь никто не мог ожидать, что он воспроизведет прежний почерк Дерека. И все вышеперечисленное дополняла прекрасная память, необходимая для того, чтобы запомнить неисчислимое количество фактов, которые позже понадобится воспроизвести.
Следующим шел Стэйвли. Каким же образом был он замешан в этой афере? Можно предположить, что он был нужен в качестве человека, хорошо осведомленного о жизни обитателей Фоксхиллза - ведь он бывал там вместе с Дереком, а потом узнал кое-что и от миссис Флитвуд.
И наконец, четвертый обитатель коттеджа. Я подозревал, что он - еще один источник ценной информации, и, когда услышал от вас, инспектор, что рыбак и Сэпкоут узнали его, я понял, что нахожусь на правильном пути.
Итак, злоумышленники должны были, в случае удачи, разделить добычу на четверых. Но треть всегда лучше, чем четверть. Если они уже извлекли из Стэйвли все известные ему сведения и занесли их в картотеку, на что тогда им нужен приятель Николас? Он им совершенно ни к чему.
А если к тому же им удастся подвести Флитвудов под обвинение в убийстве и, следовательно, под виселицу? В таком случае выйдут из игры еще два человека, способные воспрепятствовать планам претендента. Поэтому я не исключал - хотя они сами это отрицали,- что им было известно о намерении Стэйвли встретиться той ночью с миссис Флитвуд. Говоря "им", я имею в виду человека без лица и Эйрда.
Эту версию можно развить. Не уверен, что это действительно входило в их планы, однако такое предположение не лишено вероятности. Допустим, что они предложили Биллингфорду прогуляться по пляжу и подстроили все так, чтобы он оказался у скалы сразу после того, как совершилось убийство и преступники скрылись. Разве не могло это оказаться для Биллингфорда настоящей ловушкой? Его вполне могли повесить - ведь некому было подтвердить, что в момент убийства его на месте преступления не было. А в таком случае оставалось всего два претендента на добычу.
Итак, я начал склоняться к этой версии. Однако женщина в изящных туфельках сильно беспокоила меня. Ее роль в этом деле непременно следовало прояснить, но я решил на некоторое время отложить эту задачу.
И тут наши друзья сделали вторую грубейшую ошибку: как и в прошлый раз, они переусердствовали с уликами. Итак, на сцене появляется Каргилл. Намереваясь совершить утренний заплыв, он между делом присаживается на волнорез и совершенно случайно откапывает гильзу от пули тридцать восьмого калибра, которую немедленно, как честный, законопослушный гражданин, вручает мне. Но до его прихода мы втроем топтались именно на этом участке пляжа и никакой гильзы не обнаружили. Кроме того, как я объяснял тебе, старина, во время выстрела автоматический пистолет с силой выбрасывает гильзу, и она падает позади стреляющего, а на твердой поверхности еще и несколько раз подскакивает. Совершенно очевидно, что гильза Флитвуда, стоявшего у волнореза, не могла остаться лежать прямо у его ног - в том месте, где якобы подобрал ее Каргилл. Разумеется, после этого я стал с большим интересом приглядываться к мистеру Каргиллу. А как вы и сами заметили, по комплекции он очень похож на претендента, и это заставило меня задаться вопросом: не родственники ли они?
Затем наш приятель Каргилл поведал нам о том, как познакомился на войне с Дереком Фордингбриджем, и отбыл навестить своего доброго старого друга. После чего без всякого побуждения с нашей стороны сообщил о своей с ним беседе. К этому времени добрый старый друг вызывал у меня серьезные подозрения, и естественно, что подозрения эти перекинулись и на Каргилла. Если претендент был мошенником, то человек, его опознавший, был лжецом. В таких делах редко встретишь ложь бесцельную, и я сделал вывод, что Каргилл член шайки, помещенный в отель в разведывательных целях: приглядывать за семейством Фордингбриджей. И таким образом разъяснился один из важнейших вопросов, а именно: как убийца узнал, что следует воспользоваться пистолетом тридцать восьмого калибра, чтобы все решили, будто пуля выпущена из пистолета Флитвудов. Разумеется, если допустить, что Каргиллу, скажем, представилась возможность пробраться в номер Флитвудов или завести с ним разговор об оружии, становится понятно, как преступники получили необходимые сведения. Пока я этого не понял, вопрос этот меня сильно тревожил: ведь не мог же я допустить, что калибр пистолета Флитвуда и пули в трупе Стэйвли совпал случайно!
Оставалось как-нибудь проверить показания Биллингфорда. Вы и сами знаете, как помог нам в этом ручеек. Факты достаточно убедительно доказывали, что в одиннадцать девятнадцать Биллингфорд находился примерно в трех четвертях мили от Трона Нептуна. При том что в ушах у него свистел морской ветер, он едва ли мог на таком расстоянии услышать выстрел. И из следов его явствует, что до того момента он шагал ровно и неторопливо. А потом, начиная с точки, значительно более близкой к скале, с точки, которой Биллингфорд достиг около одиннадцати тридцати пяти, характер следов меняется: именно тогда Биллингфорд побежал. И с этой минуты следы соответствуют рассказанной им истории. Находясь в той, второй точке он вполне мог услышать выстрел. Итак, исходя из установленных нами фактов, Биллингфорд не мог достичь Трона раньше одиннадцати тридцати семи или тридцати восьми, а к тому времени убийство уже совершилось и убийца скрылся с места преступления.
Теперь я был вполне уверен в своей версии. Я приказал перекапывать песок в слабой надежде, что нам удастся отыскать гильзу от пули, которая на самом деле убила Стэйвли. Она не являлась необходимой уликой, но могла бы подтвердить мои предположения. Так как было очевидно, что если гильза и найдется, то только за линией прилива, ее точное местонахождение было невозможно обозначить - ведь ее могло вообще унести волнами далеко в море. Поэтому я просто приказал перекапать весь этот участок пляжа.
Тем временем, как вы помните, я не прекращал поисков дамы с маленькой ножкой - с четвертым размером обуви. Среди постоялиц было несколько женщин с таким размером. Но я выбрал мадам Лоре-Деруссо: ее кандидатура казалась наиболее вероятной. Стэйвли служил во Франции, мадам Лоре-Деруссо француженка; она зачем-то поселилась в этом отеле, где явно никого не знала и чувствовала себя крайне неуютно. Я решил, что следует выяснить о ней побольше.
Я заговорил с ней. Ей было одиноко, и она с готовностью принимала мои предложения прогуляться. Я знаю длину собственного шага. Сосчитав количество ее шагов на определенном отрезке и сравнив его с количеством собственных шагов, я смог примерно прикинуть длину ее шага. Она соответствовала расстоянию между отпечатками маленьких туфелек. Затем - немного хитрости, и дело было сделано. Мадам Лоре-Деруссо честно поведала нам свою историю, чем весьма нам помогла. Я извлек из ее рассказа то, что немного позже понял и ты, старина: миссис Флитвуд произвела выстрел в одиннадцать девятнадцать, Стэйвли упал на камни, а она села в машину и поспешила в отель. Показания мадам проясняли и рассказ Биллингфорда: он действительно не мог слышать выстрел, произведенный в одиннадцать девятнадцать, потому что был еще слишком далеко. Он услышал именно второй выстрел, в одиннадцать тридцать пять.