– Самые простые, – проговорил я, стараясь на нее не глядеть, – Карту кибера – 122, а также сведенья о Шеттере. Кем он является и зачем ему понадобилось преследовать творца. Ну и если удастся, кто из творцов ударился в бега. Что он, этот творец, из себя представляет, на чем специализируется? Хотя, судя по оборотню, кое о чем догадаться можно.
– Ничего себе, – сказал Глория. – Ты хоть представляешь, где можно раздобыть такие сведенья? И за кого ты меня принимаешь? Я – самая обыкновенная журналистка, а не архив секретного отдела службы мусорщиков.
– Ты не простая журналистка, – промолвил я. – У тебя есть связи, а также знакомства. Очень важные.
– Это ты Сержа имеешь в виду?
– И его тоже.
– А ты понимаешь, что Сержа, даже если он пожелает помочь, обязательно спросит зачем тебе это понадобилось?
– Обязательно спросит, – сказал я. – Только, он тебе не конкурент. Ему кое-что можно и рассказать. Конечно, при условии, что дальше него это не пойдет.
– Мне-то он не конкурент. А вот тебе?
Резонный вопрос. Об этом я как-то не подумал. И если прикинуть… Да нет, нет, не станет Сержа таким делом заниматься. Он сейчас будет держаться в стороне. Может быть, пошлет какого-то своего агента понаблюдать. Есть у него одна штучка, предоставляющая возможность вести наблюдение за кем угодно и где угодно. Но отбивать клиента, а тем более ввязываться в схватку с творцом, он наверняка не станет.
– Не думаю, – сказал я. – Зачем ему это? По мелочи он не работает. Перехватить творца? Тоже нет. Его мусорщики удержать не смогли. Конечно, у Сержа возможности большие, но не станет же он связываться с творцом, решившим немного пожить на свободе? Себе дороже.
– А зачем тогда этот творец нужен Шеттеру? На твой взгляд, конечно.
– Кто ж знает? – промолвил я. – Только мне кажется, убить он его хочет. Чем-то этот творец ему мешает. Может быть, враги они старые. Могу и ошибаться.
– Ну, хорошо, найдешь ты творца и что будешь делать? – спросила Глория.
– Дам знать Шеттеру, – послушно, как на экзамене, доложил я. – Сразу же получу с него свои деньги и немедленно уберусь из кибера.
– А чем эта история закончится, тебе не интересно?
– Совсем нет. И мне кажется, ничем хорошим она закончиться не может. Шеттер не дурак, и знает, что из себя представляет творец. И все-таки он хочет его найти, значит, есть у него против творца какое-то оружие, какое-то средство его либо убить, либо приручить.
– Почему, тогда, если он сильнее творца, то сам не отправился на его поиски?
– В том-то и суть. Значит, это оружие, сможет подействовать лишь при неожиданном нападении. Именно поэтому Шеттер не хочет светиться в китайском кибере, именно поэтому нанял частного детектива, то есть меня. И я при их встрече не хочу присутствовать. А что, если творец все же одолеет Шеттера? И не пожелает ли он, после этого еще более обезопаситься, убрав меня?
– Ты говоришь о творцах так, словно они какие-то преступники, – усмехнулась Глория. – Учти, их дело творить, а не палить в своих врагов из пистолета.
– Согласен, – сказал я. – Им и незачем этим заниматься. Но вот если творца загнать в угол и заставить спасать свою жизнь, уверен, он еще как может схватиться за оружие. И не только за него. Не позавидую я тому, кто заставит творца защищать свою жизнь.
– Ну а почему ты так уверен, что они собираются воевать? – спросила Глория. – Может быть, он хочет с ним договориться о каком-то заказе, может, раз тот подался в бега, желает взять его под свое крылышко? А чтобы не спугнуть, нанял частного детектива.
– Уверен, – гнул свою линию я. – Да и ты в этом уверена. Не так делают предложения, не так берут под крылышко. Короче, не тяни время, скажи, что ты хочешь?
Глория вздохнула. И посмотрела на меня из-под ресниц тем самым загадочным взглядом, за который можно простить что угодно и что угодно забыть.
– Сведенья на сведенья. Я хочу знать, чем закончится эта история.
– Ну, договорись с Сержа. Он-то наверняка узнает, чем закончится встреча Шеттера и творца.
– Тогда я буду ему обязана. А мне бы этого не хотелось. Пока я всего лишь посредник. Я передам ему твою историю, обменяю ее на интересующие тебя сведенья. Если же я обращусь к Сержа с просьбой лично для себя… ну сам понимаешь.
– Ты понимаешь, что я могу не успеть унести ноги из китайского кибера, если там начнется серьезная заварушка?
– Пока кто-то из них не победит, тебе ничего не угрожает.
– А потом?
– Ты успеешь смыться. Я тебя знаю. Полгода назад ты откалывал номера и почище.
Ну вот и поговори с ней. Одним словом – деловая женщина. Она все равно своего добьется. А значит, всякое сопротивление бессмысленно.
О-хо-хо…
– Ладно, делать нечего, – сказал я. – Придется согласиться.
– Вот и отлично, – сказал Глория, совершенно будничным тоном, так, словно я только что согласился всего лишь сходить в ближайший магазин за хлебом.
– Только, умоляю, постарайся сделать так, чтобы твоя статья, или что ты там будешь писать, не навредила моему клиенту, – попросил я.
– Постараюсь.
Я задумчиво покачал головой.
По крайней мере более или менее честно. И слава богу, разговор обошелся без всех этих женских штучек, вроде заявлений "Милый, ты сделаешь для меня невозможное?" или "Дорогой, ты настоящий герой. Неужели для тебя это так трудно?".
– Значит, сейчас ты отправляешься к Сержа?
– Да, прямо сейчас. Ты хочешь меня сопровождать?
Вот уж чего я точно не хотел. Мне хватило и прошлого визита в контору Сержа, а также знакомства с его секретаршей. Вполне возможно, за полгода он завел себе другую, но где гарантия, что она хоть чем-то лучше?
– А можно без этого?
Глория понимающе улыбнулась.
– Можно. Даже нужно. Ты подождешь меня здесь?
– Нет. Давай лучше встретимся у меня дома.
– Если ты рассчитываешь на какие-либо вольности…
– Прежде всего мне нужно закончить это дело, – заверил я. – И как можно скорее. Сколько тебе понадобиться времени?
– Думаю, часа два, не больше.
– Ну вот и хорошо. Пойдем, я тебя провожу до рекламного шара.
– Буду признательна.
В глазах у Глории мелькнуло какое-то странное выражение. Словно бы она о чем-то пожалела или в чем-то усомнилось. Впрочем, почти тотчас она стала самой собой – деловой женщиной, вынужденной зарабатывать себе на жизнь в мире киберов. В очень жестком, сложном, безжалостном мире.
Мы покинули скамейку и вернулись к рекламному шару. Остановившись возле него, Глория спросила:
– Ты пойдешь домой пешком?
– Да, – сказал я. – Пройдусь. Пока мне делать нечего. Почему бы не пройтись?
– В таком случае, не слишком увлекайся. Помни, я могу вернуться раньше чем через два часа.
– Не буду, – пообещал я. – Ни пуха тебе, ни пера.
– К черту, – сказала Глория.
Она шагнула в рекламный шар, а я повернулся к нему спиной и посмотрел в сторону парка.
Вряд ли Глория вернется раньше чем через два часа. Может быть, стоит прогуляться по парку? Проведать "Влюбленных"?
В глубине этого парка есть скамейка, на которой сидят вечные влюбленные. Движущаяся скульптура, сделанная каким-то неведомым кукарачей. Первый раз я увидел ее полгода назад, удирая от погони. У меня в тот момент не было времени ее хорошенько рассмотреть. За эти полгода, я приходил к ней несколько раз. Что-то в этой скульптуре все-таки было странное, загадочное.
В первый раз, когда я ее увидел, у меня даже возникло предположение, что передо мной вовсе не живая скульптура, а каким-то неведомым образом возникнувшая проекция реальных, настоящих, в данный момент сидящих там, в большом мире, и целующихся влюбленных.
Явившись в парк во второй раз, я обнаружил "Влюбленных" на том же месте. Вот только в этот раз они не целовались, а просто сидели рядом, на скамейке, держась за руки, не сводя друг с друга очарованных глаз. В третий раз они снова целовались, но сидели уже в другой позе.
Конечно, моя безумная теория о проекции лопнула. Настоящие влюбленные не могли сидеть на скамейке, обнимаясь, целуясь и просто глядя друг на друга, много-много дней подряд. Приходилось признать, что это и в самом деле всего лишь живая скульптура. Не более того.
Я успокоился. И несколько раз приходил к "Влюбленным" просто отдохнуть, полюбоваться произведением искусства, подумать о смысле жизни. Почему-то, глядя на эту скульптуру, я испытывал ничем необъяснимую легкую, какую-то светлую грусть.
Однако в последнее время эта скульптура меня снова заинтересовала не только с этой точки зрения. Я вдруг сообразил, что, по идее, на ней уже давным-давно должно было проявиться действие отрицательного информационного поля. Вся эта трава, деревья и скамейки внесены в официальный реестр парка. За ними присматривают, их восстанавливают, их оберегают от отрицательного информационного поля. Вот только кто будет вносить в официальный реестр скульптуру какого-то кукарачи?
Почему же она не разрушается? Может быть, кто-то за ней следит? Ее создатель? Или она понравилась кому-то, кроме меня? Кому-то, у кого есть время и деньги, для того чтобы не позволить ей разрушаться?
Скорее всего, так оно и было. Хотя меня все не желало покидать странное, ни на чем не основанное ощущение, что дело тут в другом и в этой скульптуре заключена некая тайна. Если я буду за ней внимательно наблюдать, если сумею хоть что-то узнать о ее создателе, кто знает, может быть, эта тайна для меня откроется? А возможно, даже не так. Кто знает, может быть, небольшая тайна скульптуры "Влюбленных" породит другую, более серьезную, более важную тайну, требующую решения, ждущую того, кто пожелает ей заняться?
Я подумал, что вполне могу пройти к этой скульптуре, посидеть возле нее, может быть в очередной раз попытаться придумать, как узнать о ее происхождении. И это можно было сделать, поскольку у меня вдруг неожиданно появилось какое-то свободное время.
И я даже шагнул по направлению к парку, но потом передумал.
Нет, не стоит. По крайней мере – сейчас. Только не сейчас, после того, что было со мной в "Кровавой Мэри". Кто знает, может быть, наведавшись к "Влюбленным", я вновь подвергнусь атаке воспоминаний и сжигающей изнутри тоски. Чего мне менее всего сейчас нужно, так именно этого.
Глория вернется через пару часов, и к ее приходу я должен быть в форме. Поскольку потом, получив от нее нужные мне сведенья, я вновь вернусь в китайский кибер, к оборотню, творцу, Шеттеру и прочим.
Начатое мной дело требовало завершения. А стало быть, сейчас я не имею права раскисать. Совершенно никакого права.
Я снова повернулся к рекламному шару, еще раз прикинул, не стоит ли мне им воспользоваться. Так я окажусь дома гораздо раньше, сэкономлю время.
Не хотелось мне входить в него – и все.
Аккуратно обойдя шар, я зашагал прочь от него, от парка, от "Влюбленных". Домой. Ждать Глорию и надеяться, что у нее все получится в лучшем виде.
Если получится…
17
– Ну, ты и скотина!
Я сидел в своем кресле, у себя в кабинете, покуривая и пытаясь прикинуть сколько мне еще придется ждать Глорию, когда дом сообщил мне, что ко мне пришла посетительница. И конечно, кем она могла быть, кроме Глории?
Я приказал дому ее впустить и постарался принять невозмутимый вид.
Как вы думаете, что сказал Глория, едва войдя в мой кабинет? Ну да, вы уже слышали.
– Ну, ты и скотина! – еще раз повторила Глория.
Я подобрал со стола сигарету, которую от неожиданности выронил, положил ее в пепельницу, и только после этого спросил:
– Почему?
– А потому, – веско сказал деловая женщина.
После этого она уселась на стоявшее рядом с моим столом кресло и стала рассматривать меня, так, словно я был каким-то чудовищем, чуть ли не каждый день, ради развлечения, отправлявшим на свет с помощью бензопилы, тех, кто осмелился заглянуть ко мне домой.
– Объясни, – потребовал я.
– Сейчас, – сказала Глория. – Сейчас я тебе все объясню. Очень доходчиво и строго по пунктам. Итак, ты хотел узнать, кто из творцов пустился в бега?
– Хотел.
– Ответ: никто. За последние два года не было ни одного творца, пустившегося в бега. Все они находятся на своих местах, работают в тех компаниях, которые могут себе позволить содержать творцов, и ни один из них на данный момент не сменил своего места жительства. Это не говоря уже о том, чтобы сбежать в китайский кибер.
– Точно? – осторожно спросил я.
– Совершенно точно, – отчеканила Глория.
– А вдруг Сержа просто не знает?
– Знает. Он вышел на отдел мусорщиков, занимающийся слежкой за творцами. Абсолютно точно, в кибере –122 на данный момент просто не может быть ни одного творца. Ему неоткуда там взяться. Понимаешь?
Еще бы. Как тут не понять? Только что рухнул краеугольный камень, на котором держалась построенная мной модель происходящего в китайском кибере.
– А оборотень? – спросил я.
– Ну откуда я могу знать? – пожала плечами Глория. – Каким образом он попал в китайский кибер? Кто создал этого оборотня? Не знаю. Никаких предположений у меня тоже нет.
– Ну, а Шеттер? – спросил я.
Все-таки мне здорово не хотелось вновь начинать расследование с пустого места. Поэтому я предпочел ухватиться за соломинку. И конечно, она не помогла мне остаться на плаву.
– Шеттер? – мрачно усмехнулась Глория. – С ним все еще проще. Досье на него достать было совсем не трудно. Очень богатый бизнесмен. Естественно, со всякими причудами и кое-какими не совсем законными пороками, присущими многим богачам. Однако совершенно точно – никакого отношения к творцам он не имеет. Ну а уж к мусорщикам, осуществляющим слежку за творцами, и подавно.
Бац. Второй камень. Здание моей теории, до сей поры колебавшееся на ветру, словно выбирающее, в какую сторону падать, с громким грохотом рассыпалось, и погребло меня под блоками, из которых было сложено.
Я потер виски и невидящим взглядом уставился на стол.
Вот так-так… Как же это я так крепко облажался? Причем на первом же деле. Построил теорию, принял желаемое за действительное, не удосужился провести проверку?
Прикуривая новую сигарету, я хмыкнул.
Провести проверку? А как? Не имея никаких данных, не имея возможности получить необходимую информацию.
Проверку? Кстати, а что я сейчас сделал? Чем являлся этот поход Глории за информацией, как не проверкой моей теории? Причем проверку она не выдержала. И повод ли это впадать в отчаяние? Может быть, стоит попытаться создать новую? Пересмотреть все известные факты и выстроить их совершенно другим способом.
Каким?
– Э, приятель, ты, случайно, там не заснул? – поинтересовалась Глория.
– Ни в коем случае, – сказал я.
– Тогда, может быть, обратишь на меня внимание? Наш разговор еще не закончен.
– Конечно, – несколько рассеяно сказал я. – С большим удовольствием узнаю, что ты думаешь по этому поводу.
– С удовольствием? – зловеще промолвила Глория. – Будет тебе и удовольствие. Сейчас будет.
Я поежился.
Кажется, на меня надвигался большой шторм. Таким тоном со мной Глория еще не разговаривала.
– А что, собственно, произошло? – спросил я. – Ну не подтвердилась одна моя теория. Ничего, вернемся в самое начало. Предположим, тот, кого мне следует искать, и в самом деле обычный посетитель, чем-то насоливший Шеттеру. Собственно, от кого я получил сведенья, что в китайском кибере не было других посетителей, кроме того, которого убил оборотень? От Мелкого Беса. Он мог и ошибаться. Наверняка, в китайском кибере есть и незаконные ворота. Получается, тот, кто мне нужен, прошел через эти ворота, и не воспользовался услугами проводника. Может быть, у него в кибере –122 есть друзья, заранее раздобывшие для него пластинку безопасности?
– Между прочим, – напомнила Глория, – контора Сержа отнюдь не занимается благотворительностью. Понимаешь, что я имею в виду?
Еще бы! Я, кажется, начал понимать, почему она заявилась ко мне в такой ярости.
– Он посчитал, что моя история о китайском кибере не является равноценным обменом за полученную тобой информацию?
– Безусловно. Главной приманкой в этой истории было одно слово – творец. А когда выяснилось, что ни один творец не может иметь отношения к твоим похождениям, полученная от тебя информация резко упала в цене. Кому интересна история о том, как какой-то начинающий частный детектив, в процессе поисков обычного посетителя столкнулся с программой – оборотнем? Все это, конечно, забавно, однако оправдать усилия, потраченные Сержа на добывание необходимой тебе информации, не может.
Гм… резонно.
– И что теперь будет? – спросил я.
– Ничего, – пожала плечами Глория. – Ровным счетом ничего. Просто теперь я должна Сержа какую-нибудь сенсационную информацию. И как только представится случай, с ним расплачусь. Вместо того чтобы самой заработать на этой информации деньги. И произошло это потому, что у кого-то мозги как у курицы. Догадаешься с трех раз, у кого именно?
Мудрено не догадаться. И дальнейших объяснений не требуется. И получается, что в следующий раз, когда мне понадобиться помощь Глории, она прежде, безусловно, напомнит мне этот случай, и не только напомнит, а также подробно расскажет, какого я дурака свалял. И согласится ли она оказать мне в следующий раз подобную помощь? Сомнительно. Что-то сомнительно.
– У тебя глоток чего-нибудь крепкого не найдется? – спросила Глория.
Вид у нее был несколько усталый. Уголки губ опущены. Четко прописанная картина: деловая женщина, у которой сорвалась сделка.
– Сейчас, – сказал я.
В спальне, в шкафчике, у меня стояла бутылка довольно неплохого вина. Неприкосновенная. На черный день.
Я сходил в спальню и принес бутылку. Потом я вытащил из ящика стола два бокала. Благо, здесь, в кибере, мыть посуду не требовалось, сразу поставил их перед собой. Разлив вино, я протянул один из бокалов Глории, а когда она его взяла, пригубил из другого.
Вино было хорошее, терпкое, вкусное, почти живое, почти настоящее.
Я медленно сделал еще один глоток. Потом дождался, когда Глория поставит на стол пустой бокал, и сказал:
– Стало быть, события в китайском кибере и война его старосты с оборотнем Сержа не интересуют.
Глория закурила сигарету и промолвила:
– Интересуют, конечно, но только так, на всякий случай. Ты представляешь, сколько может стоить одно получение данных из накопителя отдела надзора за творцами?
– И никаких его соглядатаев в кибере – 122 не будет? – уточнил я.
– Зачем? И так все ясно.
– А карту этого кибера ты попросила сначала или потом, когда выяснилось, что творцом там и не пахнет? – осторожно спросил я.
– Ну, ты и наглец, – пробормотала Глория. – Первостатейный.
– Так все-таки сразу или потом?
Глория усмехнулась.
– Конечно – сразу. Только Сержа первым делом стал добывать сведенья о творцах. А потом, когда он их получил, о какой карте могла быть речь?
Вот это было совсем плохо. Стало быть, по китайскому киберу мне придется опять шарить почти вслепую. Может быть, Мелкого Беса попросить накидать хотя бы приблизительный его план? Ну, бог с ним, обойдется он мне в очередные пять инфобабок. Зато искать посетителя будет легче. Разобью план на сектора и начну прочесывать. Может быть, стоит объявить награду за сведенья о посетителе? Сто инфобабок для местных – целое богатство. Обязательно найдется кто-то, что-то видевший, о чем-то знающий.
А оборотня помощники старосты уже наверняка пришили. И значит, мешать мне некому. Осталась рутина, в которой скорее всего решит дело не беготня, а объявленная награда. Рано или поздно она сработает.
И тот же самый Шеттер вполне мог проделать все это сам. Однако предпочел нанять частного детектива. Потерять на этом две тысячи инфобабок. Конечно, в кибере шастал оборотень. Правда, нанимая меня, Шеттер об этом не мог знать. Так чего же он так трусил? Убедился, что я ушел в китайский кибер, вроде бы от своих обязательств отказываться не собираюсь, и быстренько-быстренько удрал. Чего он так боялся, если тот, кого он ищет, не творец, а обыкновенный посетитель?
Что-то тут все-таки нечисто.
Ладно, предположим, что Шеттер не раз бывал в китайских киберах, и вовсе не горел желанием поближе знакомиться с местными бандитами. Вроде бы нечего ему в таких киберах делать, поскольку богат он неимоверно. Однако богатство это досталось ему еще неизвестно каким путем. Может быть, первый миллиончик, как это часто бывает, нажил Шеттер на незаконной торговле китайскими сигаретами и продуктами. Может быть, приходилось ему бывать в китайских киберах и по другой надобности? За очень незаконными удовольствиями? Тоже возможно. Вот, по данным, полученным от Сержа, получается, что свойственны ему незаконные пороки. Мог, вполне он мог хаживать в кибер – 122, "за удовольствиями", и не только три дня назад, а раньше. Только это сейчас не главное.
Главное – почему он для поисков обычного посетителя нанял именно меня? И еще, зачем ему было давать наказ этого посетителя не трогать? Почему я могу найти посетителя, но вот пытаться его схватить – не имею права? И не проще ли тому же Шеттеру было нанять пяток крутых телохранителей, благо денег у него куры не клюют, и заняться этим делом самому? Однако же он искал именно частного детектива.
И нашел. Меня.
Что происходит? Если это обычное поведение, то я – профессор математики. И не нужно даже заикаться о чудачествах богатеев. Чудачества у них, конечно, бывают. Однако дело делать они умеют довольно отчетливо. Иначе не заработали бы не то что миллионов, а на жизнь.
Может, Сержа получил неверные данные, и творец все-таки в кибере – 122 есть? Или я опять влип в такую хитрую и секретную игру, что Сержа предпочел обмануть Глорию, дать ей неверные данные?
– А обмануть он тебя не мог? – спросил я у Глории.
– Что? – удивилась она. – Обмануть? Зачем бы это? Нет, кто угодно, только не Сержа. У него есть свои принципы. Проверено, и не один раз.
– Но если все-таки…
– Нет, исключено, – промолвила Глория. – Пару раз случалось, что я просила достать информацию, которую, согласно его расчетам, мне знать было не нужно. В обоих случаях он честно сказал, что дать эту информацию не может, и лучше бы мне держаться от нее подальше.
– А ты? – заинтересовался я.
Глория усмехнулась.
– Думаешь, у меня только один источник информации?
А вот это было уже совсем здорово.
У меня даже затеплилась кое-какая надежда.
– Стало быть, ты можешь попытаться добыть карту кибера – 122 и в другом месте, – вкрадчиво сказал я.
И тотчас понял, что совершил ошибку.
Глория моментально ощетинилась, закаменела, превратилась в броненосца.
– Интересно, – язвительно сказала она. – Чем я заплачу за эту карту? Рассказом о том, как один недотепа – частный детектив попал в китайский кибер и наблюдал там схватку между старостой и программой – оборотнем? А ты не подумал, что эта информация уже продана Сержа? И он, конечно, узнает о том финте, который я выкинула. После этого наши долгие, учти, не омраченные даже попытками сжульничать отношения пойдут псу под хвост. Ты этого хочешь?
– А если… – начал было я.
– Деньги, – перебила меня Глория. – Остались только деньги. Много их у тебя? Не думаю, чтобы Шеттер за такое дело выплатил тебе аванс, равный сокровищам серебряной армады. Скорее всего сунул триста – четыреста инфобабок, не более. И ты надеешься за эту сумму, при условии, что потратил из нее большую часть, купить карту китайского кибера? Или мне придется доплатить за нее из своих сбережений?
Н-да, деньги. Вот с ними тоже некоторая неувязка. Если Шеттер охотится за обычным посетителем, то заплатить он мне и в самом деле обещал слишком большую сумму. Почему? Опять причуда богача?
Ну-ну, уж я-то знал, что не бывает у богачей причуд, согласно которым они платят за проделанную работу больше, чем она стоит. Меньше – запросто. Больше – никогда. И дело даже не в жадности. Просто принцип. За работу должно быть заплачено лишь столько, сколько она стоит. Железный, непоколебимый принцип.
Глория встала, схватила меня за плечо и крепко встряхнула.
– Эй, приятель, ты, случайно не заснул?
– Да нет, все нормально, – сказал я. – Просто думаю.
– Ах думаешь? – вновь усаживаясь в кресло, проговорила журналистка.– Стало быть, ты думаешь. А раньше не мог?
– И раньше думал, – рассеянно сказал я. – И сейчас думаю. И все равно как-то не верится мне, что все так просто. Не сходятся концы с концами. Чуть-чуть, совсем немного, но не сходятся.
– В чем не сходятся? Можешь объяснить?
Я вздохнул, закурил очередную сигарету и выложил ей, в чем, по моему мнению, есть неувязки.
– Чепуха, – уверенно заявила Глория. – Такие неувязки бывают всегда. Жизнь по большей части состоит из неувязок. Если пытаться все эти мелочи объяснять с логической точки зрения, то можно запросто оказаться в желтом домике.
Потом до нее, видимо, что-то дошло, и она примолкла, тоже задумалась.
И это было уже хорошо. Вдвоем работать удобнее. Кто-нибудь и нас до чего-нибудь додумается. Профессия журналиста имеет с профессией частного сыщика много общего. А у Глории еще и большой опыт.
Некоторое время мы молчали, потом я сказал:
– Давай подобьем итог. Попытаемся четко определить, что нам известно.
– Ни черта, – хмыкнула Глория.
Впрочем, она тотчас опомнилась и поспешно сказала:
– Хорошо, давай подобьем итог. Выкладывай. Если что пропустишь, то я тебя поправлю или дополню. Начинай.
– Погоди, – сказал я. – Только давай сначала еще по маленькой.
– Согласна, – улыбнулась Глория.
И это было уже просто прекрасно. Кажется, к ней возвращалось боевое настроение. Это надо было использовать.
Я плеснул в бокалы еще немного вина. Мы их опустошили. Глория скомандовала: