Страница:
Вблизи бросилась в глаза его бледность, будто он потерял много крови. Да, так и есть, и кровь продолжает сочиться. Одежды на нем почти не осталось; видно, происки тех, кто пытался залатать рану.
Несмотря на ранение, он был в сознании. Нахмурился, приметив меня, с подозрением поглядел на Таму, но тут рядом со мной встала Тинни, и все подозрения Норт-Энглиша мгновенно рассеялись.
Что с ним такое стряслось?
Тама захлопотала вокруг дядюшки. По голосу чувствовалось, что беспокоится она искренне.
И правда, не все же ей обманывать.
Должно быть, в поместье привыкли ко всякой публике. Нас с Тинни никто ни о чем не расспрашивал. Мы пришли с женщиной босса. Он нас видел и неудовольствия не выразил. Значит, с нами все в порядке.
Разумеется, на попугая на моем плече поглядывали косо. По счастью, Попка-Дурак не разевал клюва, и мне не пришлось никому объяснять, чего ради я заделался чревовещателем. К моему великому сожалению, никому из молодчиков Маренго домашний попугай не требовался.
– Отличный экземпляр, – уговаривал я. – Посадите его на ваш флаг, он гномов сверху обзывать будет…
Тут попугай не вытерпел и обозвал меня – неразборчиво для других, но для моего слуха вполне отчетливо.
Большинство вернувшихся просто попадали наземь и заснули где упали. Лишь некоторые сохранили достаточно сил, чтоб остаться на ногах.
Помню, у нас на островах было то же самое: после боя, вымотанные до последней степени, мы падали замертво, а глаза закрывались сами собою еще во время падения.
Осмотревшись, я подошел к парню, который показался мне побойчее прочих, и спросил:
– Что было-то?
Он глянул мельком, припомнил, что видел меня с Тамой, и пожал плечами.
– Кто-то их упредил. Я думал, мы им всыплем по полной, устроим, растудыть твою, ночь Очищения. Собирались-то, растудыть твою, со всех сторон вдарить. Не только «Клич» с Теверли, а все скопом, растудыть.
Вот о чем главари совещались в доме Вейдера! План совместных действий согласовывали. Это ж надо – пришли на праздник резню обсуждать!
– Выдали, значит?
– Нас ждали. – Он замолчал, словно этим уже все было сказано. Впрочем, поражение не лишило его чувства юмора. Он прибавил: – С ограми на улице лучше не связываться.
– Да уж, приятель, по тебе догадаться нетрудно.
Показался блондинистый юнец, ростом пониже моего, с ранцем на спине и эполетом на плече. Он принялся озираться, заметил Тинни, по ней установил меня и приблизился.
– Гаррет?
Я кивнул.
– Командир тебя зовет.
– Норт-Энглиш?
– А ты других знаешь?
– Я тут новенький. Может, полковник Теверли…
– Пошли.
Я подчинился. Проходя мимо Тинни, я поймал подружку за руку и увлек за собой.
78
79
80
Несмотря на ранение, он был в сознании. Нахмурился, приметив меня, с подозрением поглядел на Таму, но тут рядом со мной встала Тинни, и все подозрения Норт-Энглиша мгновенно рассеялись.
Что с ним такое стряслось?
Тама захлопотала вокруг дядюшки. По голосу чувствовалось, что беспокоится она искренне.
И правда, не все же ей обманывать.
Должно быть, в поместье привыкли ко всякой публике. Нас с Тинни никто ни о чем не расспрашивал. Мы пришли с женщиной босса. Он нас видел и неудовольствия не выразил. Значит, с нами все в порядке.
Разумеется, на попугая на моем плече поглядывали косо. По счастью, Попка-Дурак не разевал клюва, и мне не пришлось никому объяснять, чего ради я заделался чревовещателем. К моему великому сожалению, никому из молодчиков Маренго домашний попугай не требовался.
– Отличный экземпляр, – уговаривал я. – Посадите его на ваш флаг, он гномов сверху обзывать будет…
Тут попугай не вытерпел и обозвал меня – неразборчиво для других, но для моего слуха вполне отчетливо.
Большинство вернувшихся просто попадали наземь и заснули где упали. Лишь некоторые сохранили достаточно сил, чтоб остаться на ногах.
Помню, у нас на островах было то же самое: после боя, вымотанные до последней степени, мы падали замертво, а глаза закрывались сами собою еще во время падения.
Осмотревшись, я подошел к парню, который показался мне побойчее прочих, и спросил:
– Что было-то?
Он глянул мельком, припомнил, что видел меня с Тамой, и пожал плечами.
– Кто-то их упредил. Я думал, мы им всыплем по полной, устроим, растудыть твою, ночь Очищения. Собирались-то, растудыть твою, со всех сторон вдарить. Не только «Клич» с Теверли, а все скопом, растудыть.
Вот о чем главари совещались в доме Вейдера! План совместных действий согласовывали. Это ж надо – пришли на праздник резню обсуждать!
– Выдали, значит?
– Нас ждали. – Он замолчал, словно этим уже все было сказано. Впрочем, поражение не лишило его чувства юмора. Он прибавил: – С ограми на улице лучше не связываться.
– Да уж, приятель, по тебе догадаться нетрудно.
Показался блондинистый юнец, ростом пониже моего, с ранцем на спине и эполетом на плече. Он принялся озираться, заметил Тинни, по ней установил меня и приблизился.
– Гаррет?
Я кивнул.
– Командир тебя зовет.
– Норт-Энглиш?
– А ты других знаешь?
– Я тут новенький. Может, полковник Теверли…
– Пошли.
Я подчинился. Проходя мимо Тинни, я поймал подружку за руку и увлек за собой.
78
Норт-Энглиш принял нас в комнате, напоминавшей обстановкой кабинет Макса Вейдера; правда, эта комната была значительно больше. Если начнется дождь, парады можно и здесь устраивать. Сюда по всему, именно отсюда Маренго руководил своими шайками. В полутемных углах висели карты, под картами виднелись столики с макетами зданий; некоторые здания казались смутно знакомыми.
Дорогу к этим столикам преграждали два парня – плечи развернуты, грудь колесом, взгляд тупой. Должно быть, их вызвали на случай, если со мной случится очередной приступ моего неуемного любопытства.
Приятно видеть, что мне доверяют ровно настолько же, насколько доверял бы я сам.
– Звали? – спросил я, когда мы подошли поближе.
Вид у Маренго был неприветливый.
– Тама сказала, вы пришли повидать меня. – Голос слабый, но не дрожит. Глаза его расширились от боли – это Тама продолжала обрабатывать рану. Циник Гаррет не мог не подумать, что голый до пояса Маренго – не слишком привлекательное зрелище.
Ему повезло, что он остался в живых. Не тело, а сплошные раны, порезы, царапины, синяки и ссадины. Многим из нас этого вполне хватило бы, чтоб окочуриться.
– Хотел сообщить, что узнал, – сказал я. Маренго вяло махнул рукой: мол, начинай. Я его прекрасно понимаю: в таком положении по-настоящему интересует лишь одно – собственная жизнь.
Рассказывал я честно, ну разве что самую малость опустил. Если за мной следили, то все мои передвижения известны. Все то, что я выяснил, могли выяснить и другие. Поэтому смысла скрывать что-либо не было. Впрочем, я все же не стал упоминать, что работаю также на Блока с Релвеем.
Я дошел до кентавров.
– Боевой отряд. Никакая маскировка ветеранов не скроет.
Маренго вновь махнул рукой.
– Погодите. Тама, дай нам поговорить.
Я ждал, а он что-то обдумывал.
– Давайте уточним, – сказал наконец Норт-Энглиш. – Вы не знали, что на прошлую ночь было намечено Очищение?
– Понятия не имел. Вы единственный могли мне об этом сообщить, но почему-то не сообщили.
– Обычно вы и так все узнаете. У вас острый слух и наметанный глаз. – По-моему, Маренго и думать было тяжело, не то что говорить.
– Острый-то острый, но надо знать, кого слушать и куда смотреть.
– Если вы ничего не заметили, значит, мы ничем себя выдать не могли. – Сообразил, что у него предатель завелся! – Тама, мисс Тейт, оставьте нас, пожалуйста. Я хотел бы переговорить с мистером Гарретом наедине. Эд, ты тоже выйди, и ребят своих прихвати.
Эдом звали того самого юнца, который привел меня. Он попытался возразить:
– Сэр, я бы не советовал…
– Выйди, Эд.
Он увял.
И Тинни с Тамой, разумеется, уходить не хотелось. Но они даже голоса поднимать не стали. С Маренго Норт-Энглишем не спорят. Наверное…
Я хмыкнул.
– Теперь Эд изведется, босс.
Норт-Энглиш нахмурился.
– Вчера я его уже не послушался. Велел уйти – и сами видите, чем дело кончилось.
– Туго пришлось?
– Говорю же, мне просто повезло, что я жив остался. Меня собирались прикончить, и прикончили бы, когда бы не шайка гномов, искавшая, кому бы набить физиономию.
– Что-то совсем запутался, – признался я. – Может, с начала начнете? Вас спасли гномы? А убить пытались люди? С какой стати? – Нет, конечно, боль и страх развяжут язык кому угодно. Но почему он вдруг стал откровенничать именно со мной?
– Меня не узнали. Кроме того, люди, напавшие на меня, были нашими сторонниками.
– То есть из Вольных Сообществ?
– Да. Мне крайне неприятна эта мысль, но… У меня хватает соперников. Возможно, кто-то из них… Поэтому я и попросил Эда с остальными выйти, чтоб мы могли говорить свободно.
– О чем?
– Прошу вас оказать мне услугу и выяснить, что произошло вчера ночью. Особенно меня интересует, кто были эти люди. Не сомневаюсь, им приказали убить Маренго Норт-Энглиша; и то, что я уцелел, всего лишь ирония судьбы.
– Пока я все равно что впотьмах блуждаю.
– Слушайте. Прошлая ночь должна была стать судьбоносной. Мы готовились к ней многие месяцы. Несколько раз откладывали выступление по причине недостаточной готовности, хотя поводы были подходящие. Но вчера все совпало: мы были наготове, и повод оказался превосходный – гномы отмечали Новый год. Следовало выступать немедленно, иначе город заполонят их родичи из провинции…
Прежде чем продолжить, Норт-Энглиш снова задумался. У Вейдера он держался раскованно, а сейчас был сугубо деловит.
– Как вы могли заметить, у нас с вами есть нечто общее. Я разумею любовь к прекрасным дамам. Так вот, некоторое время назад я познакомился с некой красавицей, которая как будто заинтересовалась мной. Прошлая ночь замечательно подходила для того, чтобы углубить наше знакомство. Очищение давало мне повод покинуть поместье. А что касается личного участия… Согласитесь, ну не солидно мне за палку хвататься.
Я неопределенно пожал плечами. Никак не мог понять, кто он по натуре: фанатик или лицемер.
Может быть, его неискренность – плод моего воображения.
– Иными словами, вы махнули на свидание. И вам перепало…
– Я угодил в засаду. Глупее ничего не придумать. Эд предостерегал меня, но я отмахнулся. Мы, мужчины, такие.
– Да уж. – Мне ли не знать?
– Живым я выбрался лишь по дурацкой прихоти судьбы. – Он скосил на меня глаза, как бы намекая, что шутку можно и оценить.
Я воздержался от рассуждений насчет глупцов и пьяниц.
– Итак, вы махнули на свидание. Дальше?
– Дальше… – Он тяжело вздохнул. – Прошлой ночью были убиты восемь наиболее влиятельных членов нашего движения. Кто-то покушался на жизнь Бондуранта Алтуны, поджег его дом. Но Алтуна дома отсутствовал. – Мне почудилось, или в голосе Маренго прозвучало разочарование? – Ладоре Анкни, бедняжке, досталось даже больше моего. Сам я, как уже говорил, угодил в западню.
– Помнится, вы со стариной Бондурантом не очень-то ладили.
– Так и есть. С ним никто не ладит, и в свои планы мы его не посвящали. Но он каким-то образом узнал об Очищении и покинул дом – чтобы путаться у нас под ногами, зачем же еще? – буквально за минуту до того, как вспыхнул пожар.
– Нападения не были случайными?
– Нет.
– Почему вы в этом так уверены?
– Все нападавшие были людьми. – Маренго прикрыл глаза. – Среди членов нашего движениях стольких отступников набраться не могло. Среди остальных… – Он пристально поглядел на меня. – Люди делятся на два сорта, Гаррет. На тех, кто с нами, и на тех, кто тоже с нами, но сам пока этого не осознает.
Босс, тебе предстоит узнать много нового.
– Вы знаете, кто погиб, так? Можно попробовать догадаться, за что их убили. Что у них было общего.
Норт-Энглишу явно не хотелось задавать себе этот вопрос. Он уже знал ответ.
– Итак? – Я заметил, что он исподволь вглядывается в мое лицо. Ищет клеймо предателя, что ли?
– Все те, на кого было совершено нападение, обеспечивали движение деньгами. Или принимали решения, которые могли их обеспечить. Возможно, я единственный, кто это заметил. Как по-вашему, могли на меня напасть по этой причине?
Ответ напрашивался сам собой. И порождал новые вопросы, не менее неприятные.
Маренго, пылая страстью, помчался на свидание с Белиндой. И угодил как кур в ощип. Теперь его изводили не столько раны, сколько уязвленное самолюбие: он опасался, что все было подстроено изначально.
Белинда – дочь своего отца; вдобавок она женщина, и очень красивая женщина. То есть мужчин она сражает наповал одним своим видом. И ведать не ведает, что такое милосердие.
– На их территории приходится играть по их законам, – сказал я. – Выживают сильнейшие. Того, кто покушается на их деньги, они убивают. Если прежде не убьют их самих. Они мыслят иначе, не так, как короли, генералы или вы. Они не станут посылать солдат на других солдат. И убивать не станут, пока те им дорогу не перейдут. Куда проще главаря прикончить: нет главаря – и солдаты разбежались.
Честно говоря, никогда не понимал, почему, изловив какого-нибудь венагетского чародея, или полководца, или аристократа, мы непременно требовали за него выкуп. Или даже просто отпускали, если он давал клятву больше против нас не воевать. Хотя гораздо надежнее было сажать их под замок. Глядишь, и война скорее бы закончилась.
Интересно, а что может рассказать Белинда? Нет, спрашивать я, конечно, не буду. Не хватало мешать работу с личными делами. Просто любопытно.
– Я давно знаком с этой публикой, – продолжал я. – И меня, признаться, поражает их терпимость.
Маренго так и вскинулся.
– Терпимость?
– По их меркам, разумеется.
– Мистер Гаррет, я не причастен к противозаконным действиям. Как глава «Клича», я постоянно на виду, но не забывайте: у нашей организации руководство – коллективное. Добывать деньги… э… не совсем обычными способами предложил Совет. Я выступил против этого предложения, напомнил, что организация была основана с благими целями, что одна из наших задач – подавать пример обывателям, поэтому нам непозволительно преступать закон. В противном случае мы ничем не лучше не-людей и сами создаем прецедент, за который впоследствии можем заплатить сполна…
Норт-Энглиш явно вознамерился произнести речь. Все-таки фанатик. Но грубый Гаррет не дал ему развернуться.
– Сдается мне, вам припомнили ваши слова.
– Может быть. Хотя я сомневаюсь. – Он помолчал, словно ожидая, что я что-нибудь прибавлю, но я уже все сказал. – Гаррет, такое впечатление, будто меня посадили верхом на льва. Он слушается поводьев, лишь когда ему самому захочется. А если я соберусь слезть – помоги мне боги!
И снова этот пытливый, прикидывающий взгляд.
– Что вы хотите от меня? Похоже, Семья отправила вам весточку. В своем духе, естественно. Вам повезло, что вы выжили. Но в покое они вас вряд ли оставят. Не злите их. Чодо куда суровее Белинды.
– Она меня подставила?
– Возможно. – По мне, Белинда состряпала ловушку в последний момент, что называется, по наитию. – Возможно, поэтому она и искала встречи с вами.
Уязвленное мужское самолюбие – страшная штука. И в самом деле, что ж это за мир, если мужчина нужен женщине только для опытов?
– Вы знаете Белинду. Поговорите с нею.
Если я откажусь, он на колени передо мной встанет?
– Вам наверняка известно, что Чодо я знаю ближе, чем Белинду. – В определенном смысле, разумеется.
Норт-Энглиш загадочно усмехнулся. Может, он знал больше, чем мне нравилось думать.
Он подмигнул, закрыл глаза и откинулся на подушку. Раны, похоже, и вправду серьезные.
Дорогу к этим столикам преграждали два парня – плечи развернуты, грудь колесом, взгляд тупой. Должно быть, их вызвали на случай, если со мной случится очередной приступ моего неуемного любопытства.
Приятно видеть, что мне доверяют ровно настолько же, насколько доверял бы я сам.
– Звали? – спросил я, когда мы подошли поближе.
Вид у Маренго был неприветливый.
– Тама сказала, вы пришли повидать меня. – Голос слабый, но не дрожит. Глаза его расширились от боли – это Тама продолжала обрабатывать рану. Циник Гаррет не мог не подумать, что голый до пояса Маренго – не слишком привлекательное зрелище.
Ему повезло, что он остался в живых. Не тело, а сплошные раны, порезы, царапины, синяки и ссадины. Многим из нас этого вполне хватило бы, чтоб окочуриться.
– Хотел сообщить, что узнал, – сказал я. Маренго вяло махнул рукой: мол, начинай. Я его прекрасно понимаю: в таком положении по-настоящему интересует лишь одно – собственная жизнь.
Рассказывал я честно, ну разве что самую малость опустил. Если за мной следили, то все мои передвижения известны. Все то, что я выяснил, могли выяснить и другие. Поэтому смысла скрывать что-либо не было. Впрочем, я все же не стал упоминать, что работаю также на Блока с Релвеем.
Я дошел до кентавров.
– Боевой отряд. Никакая маскировка ветеранов не скроет.
Маренго вновь махнул рукой.
– Погодите. Тама, дай нам поговорить.
Я ждал, а он что-то обдумывал.
– Давайте уточним, – сказал наконец Норт-Энглиш. – Вы не знали, что на прошлую ночь было намечено Очищение?
– Понятия не имел. Вы единственный могли мне об этом сообщить, но почему-то не сообщили.
– Обычно вы и так все узнаете. У вас острый слух и наметанный глаз. – По-моему, Маренго и думать было тяжело, не то что говорить.
– Острый-то острый, но надо знать, кого слушать и куда смотреть.
– Если вы ничего не заметили, значит, мы ничем себя выдать не могли. – Сообразил, что у него предатель завелся! – Тама, мисс Тейт, оставьте нас, пожалуйста. Я хотел бы переговорить с мистером Гарретом наедине. Эд, ты тоже выйди, и ребят своих прихвати.
Эдом звали того самого юнца, который привел меня. Он попытался возразить:
– Сэр, я бы не советовал…
– Выйди, Эд.
Он увял.
И Тинни с Тамой, разумеется, уходить не хотелось. Но они даже голоса поднимать не стали. С Маренго Норт-Энглишем не спорят. Наверное…
Я хмыкнул.
– Теперь Эд изведется, босс.
Норт-Энглиш нахмурился.
– Вчера я его уже не послушался. Велел уйти – и сами видите, чем дело кончилось.
– Туго пришлось?
– Говорю же, мне просто повезло, что я жив остался. Меня собирались прикончить, и прикончили бы, когда бы не шайка гномов, искавшая, кому бы набить физиономию.
– Что-то совсем запутался, – признался я. – Может, с начала начнете? Вас спасли гномы? А убить пытались люди? С какой стати? – Нет, конечно, боль и страх развяжут язык кому угодно. Но почему он вдруг стал откровенничать именно со мной?
– Меня не узнали. Кроме того, люди, напавшие на меня, были нашими сторонниками.
– То есть из Вольных Сообществ?
– Да. Мне крайне неприятна эта мысль, но… У меня хватает соперников. Возможно, кто-то из них… Поэтому я и попросил Эда с остальными выйти, чтоб мы могли говорить свободно.
– О чем?
– Прошу вас оказать мне услугу и выяснить, что произошло вчера ночью. Особенно меня интересует, кто были эти люди. Не сомневаюсь, им приказали убить Маренго Норт-Энглиша; и то, что я уцелел, всего лишь ирония судьбы.
– Пока я все равно что впотьмах блуждаю.
– Слушайте. Прошлая ночь должна была стать судьбоносной. Мы готовились к ней многие месяцы. Несколько раз откладывали выступление по причине недостаточной готовности, хотя поводы были подходящие. Но вчера все совпало: мы были наготове, и повод оказался превосходный – гномы отмечали Новый год. Следовало выступать немедленно, иначе город заполонят их родичи из провинции…
Прежде чем продолжить, Норт-Энглиш снова задумался. У Вейдера он держался раскованно, а сейчас был сугубо деловит.
– Как вы могли заметить, у нас с вами есть нечто общее. Я разумею любовь к прекрасным дамам. Так вот, некоторое время назад я познакомился с некой красавицей, которая как будто заинтересовалась мной. Прошлая ночь замечательно подходила для того, чтобы углубить наше знакомство. Очищение давало мне повод покинуть поместье. А что касается личного участия… Согласитесь, ну не солидно мне за палку хвататься.
Я неопределенно пожал плечами. Никак не мог понять, кто он по натуре: фанатик или лицемер.
Может быть, его неискренность – плод моего воображения.
– Иными словами, вы махнули на свидание. И вам перепало…
– Я угодил в засаду. Глупее ничего не придумать. Эд предостерегал меня, но я отмахнулся. Мы, мужчины, такие.
– Да уж. – Мне ли не знать?
– Живым я выбрался лишь по дурацкой прихоти судьбы. – Он скосил на меня глаза, как бы намекая, что шутку можно и оценить.
Я воздержался от рассуждений насчет глупцов и пьяниц.
– Итак, вы махнули на свидание. Дальше?
– Дальше… – Он тяжело вздохнул. – Прошлой ночью были убиты восемь наиболее влиятельных членов нашего движения. Кто-то покушался на жизнь Бондуранта Алтуны, поджег его дом. Но Алтуна дома отсутствовал. – Мне почудилось, или в голосе Маренго прозвучало разочарование? – Ладоре Анкни, бедняжке, досталось даже больше моего. Сам я, как уже говорил, угодил в западню.
– Помнится, вы со стариной Бондурантом не очень-то ладили.
– Так и есть. С ним никто не ладит, и в свои планы мы его не посвящали. Но он каким-то образом узнал об Очищении и покинул дом – чтобы путаться у нас под ногами, зачем же еще? – буквально за минуту до того, как вспыхнул пожар.
– Нападения не были случайными?
– Нет.
– Почему вы в этом так уверены?
– Все нападавшие были людьми. – Маренго прикрыл глаза. – Среди членов нашего движениях стольких отступников набраться не могло. Среди остальных… – Он пристально поглядел на меня. – Люди делятся на два сорта, Гаррет. На тех, кто с нами, и на тех, кто тоже с нами, но сам пока этого не осознает.
Босс, тебе предстоит узнать много нового.
– Вы знаете, кто погиб, так? Можно попробовать догадаться, за что их убили. Что у них было общего.
Норт-Энглишу явно не хотелось задавать себе этот вопрос. Он уже знал ответ.
– Итак? – Я заметил, что он исподволь вглядывается в мое лицо. Ищет клеймо предателя, что ли?
– Все те, на кого было совершено нападение, обеспечивали движение деньгами. Или принимали решения, которые могли их обеспечить. Возможно, я единственный, кто это заметил. Как по-вашему, могли на меня напасть по этой причине?
Ответ напрашивался сам собой. И порождал новые вопросы, не менее неприятные.
Маренго, пылая страстью, помчался на свидание с Белиндой. И угодил как кур в ощип. Теперь его изводили не столько раны, сколько уязвленное самолюбие: он опасался, что все было подстроено изначально.
Белинда – дочь своего отца; вдобавок она женщина, и очень красивая женщина. То есть мужчин она сражает наповал одним своим видом. И ведать не ведает, что такое милосердие.
– На их территории приходится играть по их законам, – сказал я. – Выживают сильнейшие. Того, кто покушается на их деньги, они убивают. Если прежде не убьют их самих. Они мыслят иначе, не так, как короли, генералы или вы. Они не станут посылать солдат на других солдат. И убивать не станут, пока те им дорогу не перейдут. Куда проще главаря прикончить: нет главаря – и солдаты разбежались.
Честно говоря, никогда не понимал, почему, изловив какого-нибудь венагетского чародея, или полководца, или аристократа, мы непременно требовали за него выкуп. Или даже просто отпускали, если он давал клятву больше против нас не воевать. Хотя гораздо надежнее было сажать их под замок. Глядишь, и война скорее бы закончилась.
Интересно, а что может рассказать Белинда? Нет, спрашивать я, конечно, не буду. Не хватало мешать работу с личными делами. Просто любопытно.
– Я давно знаком с этой публикой, – продолжал я. – И меня, признаться, поражает их терпимость.
Маренго так и вскинулся.
– Терпимость?
– По их меркам, разумеется.
– Мистер Гаррет, я не причастен к противозаконным действиям. Как глава «Клича», я постоянно на виду, но не забывайте: у нашей организации руководство – коллективное. Добывать деньги… э… не совсем обычными способами предложил Совет. Я выступил против этого предложения, напомнил, что организация была основана с благими целями, что одна из наших задач – подавать пример обывателям, поэтому нам непозволительно преступать закон. В противном случае мы ничем не лучше не-людей и сами создаем прецедент, за который впоследствии можем заплатить сполна…
Норт-Энглиш явно вознамерился произнести речь. Все-таки фанатик. Но грубый Гаррет не дал ему развернуться.
– Сдается мне, вам припомнили ваши слова.
– Может быть. Хотя я сомневаюсь. – Он помолчал, словно ожидая, что я что-нибудь прибавлю, но я уже все сказал. – Гаррет, такое впечатление, будто меня посадили верхом на льва. Он слушается поводьев, лишь когда ему самому захочется. А если я соберусь слезть – помоги мне боги!
И снова этот пытливый, прикидывающий взгляд.
– Что вы хотите от меня? Похоже, Семья отправила вам весточку. В своем духе, естественно. Вам повезло, что вы выжили. Но в покое они вас вряд ли оставят. Не злите их. Чодо куда суровее Белинды.
– Она меня подставила?
– Возможно. – По мне, Белинда состряпала ловушку в последний момент, что называется, по наитию. – Возможно, поэтому она и искала встречи с вами.
Уязвленное мужское самолюбие – страшная штука. И в самом деле, что ж это за мир, если мужчина нужен женщине только для опытов?
– Вы знаете Белинду. Поговорите с нею.
Если я откажусь, он на колени передо мной встанет?
– Вам наверняка известно, что Чодо я знаю ближе, чем Белинду. – В определенном смысле, разумеется.
Норт-Энглиш загадочно усмехнулся. Может, он знал больше, чем мне нравилось думать.
Он подмигнул, закрыл глаза и откинулся на подушку. Раны, похоже, и вправду серьезные.
79
– Что же произошло на самом деле? – спросил я, когда Маренго отдохнул и принял болеутоляющее.
– Мы с Белиндой договорились встретиться в меблированных комнатах на северной окраине. Она сказала, что дом принадлежит ее семейству.
– Название улицы помните?
– Нет. Я же не возница… – Заметив, что я насупил брови, Норт-Энглиш прибавил: – По-моему, у нее вообще названия не было. – И самую чуточку покраснел.
– Вас, случайно, не к эльфам занесло? – Эльфы не забивают себе головы всякой ерундой, вроде названий улиц или номеров на домах.
– Это на границе между кварталами. Никто не знал, что я туда иду.
– Получается, кто-то все же знал.
– Да. – Норт-Энглиш вкратце поведал, как напали на его экипаж. Схема, если не считать расхождений в подробностях, соответствовала нападению на экипаж Белинды.
Это совпадение или как?
Очень может быть, что покушение планировалось раньше. Белинда назначила Маренго встречу в «Пальмах». С нею был КиДжей Карлайл… Неужто Краск с Садлером попортили кровь не только нам с Белиндой, но и кое-кому еще?
– Могу я поговорить с вашим возницей? – спросил я.
– Если у вас есть знакомый некромант – милости прошу. Гаррет, выжил я один. Меня просто не успели выволочь из экипажа…
Как ни жаль, а о перекрестном допросе можно лишь мечтать. В моем распоряжении потерпевший, но нет ни нападавших, ни хотя бы свидетелей.
И ладно. Я уверен, тут замешана Белинда. И Маренго это знает. Но что ею двигало, вот вопрос.
Нападение весьма решительное, даже для нее. Если она и впрямь за всем этим стоит. Сложись обстоятельства так, что «Клич» придет к власти, преследования Семье обеспечены; пока же мы имеем череду стычек, плавно перетекающих в карманную войну.
Должно быть, Белинда решила, что необходимо в очередной раз внушить всем и каждому – с Семьей шутки плохи. Коли так, значит, она действовала в ответ на…
Если допустить, что Маренго каким-то образом причастен к похищению Белинды…
А он наверняка причастен! Доказательств у меня не было, но я ничуть не сомневался.
Бедный Маренго! Зомбированный наш.
Кто-то вернул Краска и Садлера. Эти двое никого и ничего не боялись, но глупцами их не назовешь при всем желании. Они знали, сколько народу мечтает с ними расправиться.
Следовательно, они были уверены, что выполнят заказ, огребут деньжат и успеют смыться прежде, чем им сядут на хвост.
Когда Белинда появилась вместе со мной у Вейдеров, Норт-Энглиш нашел способ известить Краска с Садлером. Возможно, он не знал, что у нас с этой парочкой старые счеты. А и знал бы – и что?
Ничего. Вот именно.
Белинда назначила свидание. Верно, рассчитывала свести Норт-Энглиша с Карлайлом, чтобы последний преподал первому урок фехтования на ножах. А Маренго согласился; думаю, он рассуждал так: даже если похищение сорвется, Белинду он все равно соблазнит.
Никаких доказательств. Никаких улик. Но Покойник меня бы поддержал. И заглянул бы в головку Белинды, в это гнездо пауков и змей.
Я вовсе не тороплюсь с выводами. Погоняйся вы с мое за всякими злодеями, и у вас развился бы нюх на эту публику, и вы научились бы разгадывать их хитроумные загадки.
С Маренго и с Белиндой все было более или менее ясно.
Но при чем тут оборотни и методичное истребление семейства Вейдеров? И по-прежнему непонятно, кого поддерживает «Клич» – то ли Вейдеров утешает, то ли оборотней науськивает…
Зараза! И что толку, что я вывел Маренго на чистую воду? У них с Белиндой могут быть и ссоры, и примирения, и драки до крови, – меня это не касается. Сами знаете, милые бранятся – только тешатся.
Маренго рассказал Белинде, а она предупредила не-людей о кануне Очищения. Щупальца Семьи проникали в столь укромные уголки, о существовании которых Релвей и не подозревал. Как ни крути, а в Танфере не найти того, кто не был бы обязан Семье, хоть чем-то… Иными словами, Норт-Энглиш предал сам себя.
– Можете дать вашему Совету по рогам? – спросил я.
– В каком смысле? – не понял Маренго.
– В том смысле, чтоб вымогательством заниматься бросили.
– Я могу попытаться. Если мне назовут убедительную причину.
– В живых остаться хотите? Чем не причина?
– Гаррет, одними словами их не убедить. И потом, еще не факт, что они на самом деле этим занимаются.
Сколько можно притворяться?!
– Хорошо, вот другая причина. Если Семья объявит вам войну, Маренго Норт-Энглиш будет только первой жертвой. Со временем они доберутся до всех. Найдут в ближайшем окружении тех, кого можно подкупить, и доберутся. Им плевать, кто вы такие, кем были ваши родители, сколько у вас денег или с кем вы знакомы. Поверьте мне, ночные события – последнее предупреждение.
– Именно поэтому я прошу вас склонить ее к переговорам.
Я опешил.
– Ну что? – требовательно спросил Маренго, заметив выражение моего лица.
– Какие переговоры? Вам же сказано: не суйте свой нос, не то пожалеете. Следующего раза уже не будет, вас перебьют – и дело с концом.
Я слегка преувеличил. Как в любой семье, в Семье не без урода; всегда найдется кто-нибудь, кого можно переубедить и даже приручить, были бы средства в достатке. Думаю, рано или поздно, когда у него других дел не останется, Релвей приберет Семью к рукам.
Если Белинда не разберется с ним раньше.
– И на кой вам сдался рэкет? – продолжал я. – Неужто денег мало стало?
– Богатые люди не торопятся раскрывать свои кошельки, мистер Гаррет. Сначала их нужно заинтересовать. – С ума сойти! Какой сарказм! – Я содержу организацию практически в одиночку. Кормлю, пою, одеваю своих людей и тысячу человек полковника Теверли. А до Теверли содержал Братство Волка.
– Не поладили? – Разумеется, мне хотелось узнать побольше, чтобы выяснить наконец, кто такой Джеррис Дженорд.
– Они не желали никому подчиняться. Поэтому, когда появился полковник Теверли, их распустили. Часть присоединилась к нам, наиболее рьяные исчезли в неизвестном направлении. – Маренго махнул рукой, как бы стряхивая с себя все, что связывало его с Братством Волка. – Знаете, во сколько обходится оружие, если покупать у гномов?
Ну и дела! Гномы продают оружие людям и обдирают их по-черному, а люди с этим оружием потом идут на гномов.
Одни с деньгами расстаются, другие наживаются. Себе во вред.
Занятная штука жизнь.
Я хмыкнул. Если хочет, Маренго может принять мое хмыканье за плод глубоких размышлений.
– В библиотеке что-нибудь нашли? – поинтересовался он, меняя тему.
– Нет. А я, признаться, надеялся отыскать хоть что-то об оборотнях. Эта банда у Вейдеров появилась неспроста. Узнав больше о породе, я, быть может, сумею понять, чего они добиваются.
Норт-Энглиш рассеянно кивнул.
– Тама говорит, вы одновременно сортируете книги. Весьма признателен. Всякое дело требует разносторонней подготовки, но мы до сих пор библиотекой пренебрегали, все больше маршировали… Откуда вы узнали о моем собрании?
– Я зашел в Королевскую библиотеку. Там мне посоветовали заглянуть сюда или в частную библиотеку какого-нибудь чародея. Я выбрал первое. Среди моих знакомых дружелюбных чародеев нет.
– А они вообще существуют?
Маренго говорил сам с собой, не глядя в мою сторону. Видно, у него имелся печальный опыт общения с чародеем…
В его манере держаться произошла разительная перемена. Теперь он обращался со мной как с верным старым слугой. Почти уважительно. Но недоверчиво.
– Что, и вам от чародеев доставалось?
Добро пожаловать в наш клуб, приятель.
Норт-Энглиш сообразил, что слишком уж разоткровенничался.
– Мы все побывали в Кантарде, мистер Гаррет, – буркнул он и поспешно сменил тему. – Тама превысила свои полномочия, пустив вас в библиотеку без моего разрешения, однако все оказалось к лучшему. Дайте знать, если отыщете что-нибудь полезное. Как-никак, Макс Вейдер – мой друг.
Иными словами, Гаррет, можешь идти. Словно подтверждая, Маренго прикрыл глаза. Он хотел отдохнуть, подумать, прикинуть, как проще и надежнее внедрить в Танфере свободу. Как он ее понимал.
Я вышел из комнаты.
У дверей толпился народ. Все тревожно переглядывались, будто боялись пропустить что-то важное. Я гордо прошествовал сквозь толпу.
Итак, Маренго знавал чародеев? Что в этом удивительного? Он человек со связями. А чародеи предпочитают людей со связями мелкой сошке вроде вашего покорного слуги. И почему, спрашивается? Я такой пусик…
А им-то что?
– Мы с Белиндой договорились встретиться в меблированных комнатах на северной окраине. Она сказала, что дом принадлежит ее семейству.
– Название улицы помните?
– Нет. Я же не возница… – Заметив, что я насупил брови, Норт-Энглиш прибавил: – По-моему, у нее вообще названия не было. – И самую чуточку покраснел.
– Вас, случайно, не к эльфам занесло? – Эльфы не забивают себе головы всякой ерундой, вроде названий улиц или номеров на домах.
– Это на границе между кварталами. Никто не знал, что я туда иду.
– Получается, кто-то все же знал.
– Да. – Норт-Энглиш вкратце поведал, как напали на его экипаж. Схема, если не считать расхождений в подробностях, соответствовала нападению на экипаж Белинды.
Это совпадение или как?
Очень может быть, что покушение планировалось раньше. Белинда назначила Маренго встречу в «Пальмах». С нею был КиДжей Карлайл… Неужто Краск с Садлером попортили кровь не только нам с Белиндой, но и кое-кому еще?
– Могу я поговорить с вашим возницей? – спросил я.
– Если у вас есть знакомый некромант – милости прошу. Гаррет, выжил я один. Меня просто не успели выволочь из экипажа…
Как ни жаль, а о перекрестном допросе можно лишь мечтать. В моем распоряжении потерпевший, но нет ни нападавших, ни хотя бы свидетелей.
И ладно. Я уверен, тут замешана Белинда. И Маренго это знает. Но что ею двигало, вот вопрос.
Нападение весьма решительное, даже для нее. Если она и впрямь за всем этим стоит. Сложись обстоятельства так, что «Клич» придет к власти, преследования Семье обеспечены; пока же мы имеем череду стычек, плавно перетекающих в карманную войну.
Должно быть, Белинда решила, что необходимо в очередной раз внушить всем и каждому – с Семьей шутки плохи. Коли так, значит, она действовала в ответ на…
Если допустить, что Маренго каким-то образом причастен к похищению Белинды…
А он наверняка причастен! Доказательств у меня не было, но я ничуть не сомневался.
Бедный Маренго! Зомбированный наш.
Кто-то вернул Краска и Садлера. Эти двое никого и ничего не боялись, но глупцами их не назовешь при всем желании. Они знали, сколько народу мечтает с ними расправиться.
Следовательно, они были уверены, что выполнят заказ, огребут деньжат и успеют смыться прежде, чем им сядут на хвост.
Когда Белинда появилась вместе со мной у Вейдеров, Норт-Энглиш нашел способ известить Краска с Садлером. Возможно, он не знал, что у нас с этой парочкой старые счеты. А и знал бы – и что?
Ничего. Вот именно.
Белинда назначила свидание. Верно, рассчитывала свести Норт-Энглиша с Карлайлом, чтобы последний преподал первому урок фехтования на ножах. А Маренго согласился; думаю, он рассуждал так: даже если похищение сорвется, Белинду он все равно соблазнит.
Никаких доказательств. Никаких улик. Но Покойник меня бы поддержал. И заглянул бы в головку Белинды, в это гнездо пауков и змей.
Я вовсе не тороплюсь с выводами. Погоняйся вы с мое за всякими злодеями, и у вас развился бы нюх на эту публику, и вы научились бы разгадывать их хитроумные загадки.
С Маренго и с Белиндой все было более или менее ясно.
Но при чем тут оборотни и методичное истребление семейства Вейдеров? И по-прежнему непонятно, кого поддерживает «Клич» – то ли Вейдеров утешает, то ли оборотней науськивает…
Зараза! И что толку, что я вывел Маренго на чистую воду? У них с Белиндой могут быть и ссоры, и примирения, и драки до крови, – меня это не касается. Сами знаете, милые бранятся – только тешатся.
Маренго рассказал Белинде, а она предупредила не-людей о кануне Очищения. Щупальца Семьи проникали в столь укромные уголки, о существовании которых Релвей и не подозревал. Как ни крути, а в Танфере не найти того, кто не был бы обязан Семье, хоть чем-то… Иными словами, Норт-Энглиш предал сам себя.
– Можете дать вашему Совету по рогам? – спросил я.
– В каком смысле? – не понял Маренго.
– В том смысле, чтоб вымогательством заниматься бросили.
– Я могу попытаться. Если мне назовут убедительную причину.
– В живых остаться хотите? Чем не причина?
– Гаррет, одними словами их не убедить. И потом, еще не факт, что они на самом деле этим занимаются.
Сколько можно притворяться?!
– Хорошо, вот другая причина. Если Семья объявит вам войну, Маренго Норт-Энглиш будет только первой жертвой. Со временем они доберутся до всех. Найдут в ближайшем окружении тех, кого можно подкупить, и доберутся. Им плевать, кто вы такие, кем были ваши родители, сколько у вас денег или с кем вы знакомы. Поверьте мне, ночные события – последнее предупреждение.
– Именно поэтому я прошу вас склонить ее к переговорам.
Я опешил.
– Ну что? – требовательно спросил Маренго, заметив выражение моего лица.
– Какие переговоры? Вам же сказано: не суйте свой нос, не то пожалеете. Следующего раза уже не будет, вас перебьют – и дело с концом.
Я слегка преувеличил. Как в любой семье, в Семье не без урода; всегда найдется кто-нибудь, кого можно переубедить и даже приручить, были бы средства в достатке. Думаю, рано или поздно, когда у него других дел не останется, Релвей приберет Семью к рукам.
Если Белинда не разберется с ним раньше.
– И на кой вам сдался рэкет? – продолжал я. – Неужто денег мало стало?
– Богатые люди не торопятся раскрывать свои кошельки, мистер Гаррет. Сначала их нужно заинтересовать. – С ума сойти! Какой сарказм! – Я содержу организацию практически в одиночку. Кормлю, пою, одеваю своих людей и тысячу человек полковника Теверли. А до Теверли содержал Братство Волка.
– Не поладили? – Разумеется, мне хотелось узнать побольше, чтобы выяснить наконец, кто такой Джеррис Дженорд.
– Они не желали никому подчиняться. Поэтому, когда появился полковник Теверли, их распустили. Часть присоединилась к нам, наиболее рьяные исчезли в неизвестном направлении. – Маренго махнул рукой, как бы стряхивая с себя все, что связывало его с Братством Волка. – Знаете, во сколько обходится оружие, если покупать у гномов?
Ну и дела! Гномы продают оружие людям и обдирают их по-черному, а люди с этим оружием потом идут на гномов.
Одни с деньгами расстаются, другие наживаются. Себе во вред.
Занятная штука жизнь.
Я хмыкнул. Если хочет, Маренго может принять мое хмыканье за плод глубоких размышлений.
– В библиотеке что-нибудь нашли? – поинтересовался он, меняя тему.
– Нет. А я, признаться, надеялся отыскать хоть что-то об оборотнях. Эта банда у Вейдеров появилась неспроста. Узнав больше о породе, я, быть может, сумею понять, чего они добиваются.
Норт-Энглиш рассеянно кивнул.
– Тама говорит, вы одновременно сортируете книги. Весьма признателен. Всякое дело требует разносторонней подготовки, но мы до сих пор библиотекой пренебрегали, все больше маршировали… Откуда вы узнали о моем собрании?
– Я зашел в Королевскую библиотеку. Там мне посоветовали заглянуть сюда или в частную библиотеку какого-нибудь чародея. Я выбрал первое. Среди моих знакомых дружелюбных чародеев нет.
– А они вообще существуют?
Маренго говорил сам с собой, не глядя в мою сторону. Видно, у него имелся печальный опыт общения с чародеем…
В его манере держаться произошла разительная перемена. Теперь он обращался со мной как с верным старым слугой. Почти уважительно. Но недоверчиво.
– Что, и вам от чародеев доставалось?
Добро пожаловать в наш клуб, приятель.
Норт-Энглиш сообразил, что слишком уж разоткровенничался.
– Мы все побывали в Кантарде, мистер Гаррет, – буркнул он и поспешно сменил тему. – Тама превысила свои полномочия, пустив вас в библиотеку без моего разрешения, однако все оказалось к лучшему. Дайте знать, если отыщете что-нибудь полезное. Как-никак, Макс Вейдер – мой друг.
Иными словами, Гаррет, можешь идти. Словно подтверждая, Маренго прикрыл глаза. Он хотел отдохнуть, подумать, прикинуть, как проще и надежнее внедрить в Танфере свободу. Как он ее понимал.
Я вышел из комнаты.
У дверей толпился народ. Все тревожно переглядывались, будто боялись пропустить что-то важное. Я гордо прошествовал сквозь толпу.
Итак, Маренго знавал чародеев? Что в этом удивительного? Он человек со связями. А чародеи предпочитают людей со связями мелкой сошке вроде вашего покорного слуги. И почему, спрашивается? Я такой пусик…
А им-то что?
80
Тинни и Тама выжидательно уставились на меня.
– Жить будет, – сказал я Таме. – И настроение у него получше, чем я думал. Тинни, ты ему понравилась. Любовь с первого взгляда. Предложил мне три монетки за то, чтобы я записал тебя в его племянницы.
– Не смешно, Гаррет.
– Я ему так и сказал. Предупредил, что у тебя нет чувства юмора. А он предложил мне зайти через пару месяцев. Мол, дайте только ее пощекотать…
– Что здесь смешного, Тама? – процедила Тинни.
– Я просто попыталась представить Маренго, который произносит эти слова. Жуткое зрелище, должно быть.
– Он разрешил мне пользоваться библиотекой, – продолжал я. – И просил сообщить, если что-нибудь найду.
– Так ступайте туда, вместе с будущей племянницей, – усмехнулась Тама. – У меня дел по горло. – Она кивнула и пошла прочь. Даже у любовниц есть заботы.
Между тем к дверям комнаты Маренго стекались все новые офицеры. Наверно, беспокоились, не придется ли им вскоре подыскивать себе новое занятие.
Тама сделала то, на что не осмелился ни один из них. Она вошла в святая святых Норт-Энглиша.
– Не знаю, что их связывает, – пробормотала Тинни. – Большую часть времени ей на него начхать.
– В ее положении это слишком большая роскошь, – не согласился я. – А любопытно, кстати, что она думает о нас с тобой.
– Ты к чему клонишь?
– К тому, что я тоже не понимаю наших отношений, но с Нового года решил о них вообще не задумываться. И без того дел хватает.
Тинни погрузилась в размышления. Она девочка умненькая, но порой ее клинит, и тогда она начинает болтать не думая. Когда у двоих общий порок, это грозит обернуться неприятностями.
Дин утверждает, что мы предназначены друг для друга.
Впрочем, он говорил то же самое, когда я встречался с другими юными красавицами. Даже свой выводок племянниц однажды ухитрился приплести. У него-то племянницы настоящие, не извольте сомневаться. Он полагает, что мне нужна опора в жизни. Мой образ существования ему категорически не нравится.
– Ау, Гаррет!
– Извини. Не выспался.
– Это ты хвастаешься или жалуешься?
– Я думал о Дине.
– С какой стати?
– Он пропал. Заодно с Покойником.
– Правда? – Тинни посерьезнела. – Никогда не думала…
– Всякое бывает.
– Угу… – Она молчала до тех пор, пока мы вновь не очутились среди книг. – Гаррет, а это… навсегда?
– Что?
– Ваш разрыв.
Я огляделся. Напряг слух. Мало ли кто может нас подслушивать. Борцы за права и по натуре параноики, а после этой ночи станут параноиками вдвойне.
– Это должно было произойти. Обстоятельства, понимаешь? Дин не принял бы меня нового. Никакие уговоры не помогли бы.
– И?
– Вот они и смылись.
До сих пор не могу поверить, что Покойник сдвинулся с места! Точнее, сам попросил, чтоб его сдвинули.
Я наверняка отыщу его. Мне бы Плоскомордого отловить, а там все значительно проще станет. Без Тарпа тут точно не обошлось, ведь он – один из тех, кому Покойник доверяет.
Но где его искать? Догадайся сам, Гаррет! От пернатого чучела на плече помощи ждать нечего.
– Если вы разошлись насовсем… – В тоне рыжей плутовки прозвучали нотки, заставившие меня насторожиться. У нее на уме что-то было. Очередная авантюра?
Попка-Дурак содрогнулся всем телом, слетел с моего плеча и запорхал над книгами, поднимая клубы пыли. Из клюва его неслись невнятные вопли.
– Не знаю. – Я не сводил взгляда с птицы. Неужели с Покойником что-то стряслось? Попугай словно пытался заговорить. Может, старый хрыч пытается пробиться ко мне?
– Жить будет, – сказал я Таме. – И настроение у него получше, чем я думал. Тинни, ты ему понравилась. Любовь с первого взгляда. Предложил мне три монетки за то, чтобы я записал тебя в его племянницы.
– Не смешно, Гаррет.
– Я ему так и сказал. Предупредил, что у тебя нет чувства юмора. А он предложил мне зайти через пару месяцев. Мол, дайте только ее пощекотать…
– Что здесь смешного, Тама? – процедила Тинни.
– Я просто попыталась представить Маренго, который произносит эти слова. Жуткое зрелище, должно быть.
– Он разрешил мне пользоваться библиотекой, – продолжал я. – И просил сообщить, если что-нибудь найду.
– Так ступайте туда, вместе с будущей племянницей, – усмехнулась Тама. – У меня дел по горло. – Она кивнула и пошла прочь. Даже у любовниц есть заботы.
Между тем к дверям комнаты Маренго стекались все новые офицеры. Наверно, беспокоились, не придется ли им вскоре подыскивать себе новое занятие.
Тама сделала то, на что не осмелился ни один из них. Она вошла в святая святых Норт-Энглиша.
– Не знаю, что их связывает, – пробормотала Тинни. – Большую часть времени ей на него начхать.
– В ее положении это слишком большая роскошь, – не согласился я. – А любопытно, кстати, что она думает о нас с тобой.
– Ты к чему клонишь?
– К тому, что я тоже не понимаю наших отношений, но с Нового года решил о них вообще не задумываться. И без того дел хватает.
Тинни погрузилась в размышления. Она девочка умненькая, но порой ее клинит, и тогда она начинает болтать не думая. Когда у двоих общий порок, это грозит обернуться неприятностями.
Дин утверждает, что мы предназначены друг для друга.
Впрочем, он говорил то же самое, когда я встречался с другими юными красавицами. Даже свой выводок племянниц однажды ухитрился приплести. У него-то племянницы настоящие, не извольте сомневаться. Он полагает, что мне нужна опора в жизни. Мой образ существования ему категорически не нравится.
– Ау, Гаррет!
– Извини. Не выспался.
– Это ты хвастаешься или жалуешься?
– Я думал о Дине.
– С какой стати?
– Он пропал. Заодно с Покойником.
– Правда? – Тинни посерьезнела. – Никогда не думала…
– Всякое бывает.
– Угу… – Она молчала до тех пор, пока мы вновь не очутились среди книг. – Гаррет, а это… навсегда?
– Что?
– Ваш разрыв.
Я огляделся. Напряг слух. Мало ли кто может нас подслушивать. Борцы за права и по натуре параноики, а после этой ночи станут параноиками вдвойне.
– Это должно было произойти. Обстоятельства, понимаешь? Дин не принял бы меня нового. Никакие уговоры не помогли бы.
– И?
– Вот они и смылись.
До сих пор не могу поверить, что Покойник сдвинулся с места! Точнее, сам попросил, чтоб его сдвинули.
Я наверняка отыщу его. Мне бы Плоскомордого отловить, а там все значительно проще станет. Без Тарпа тут точно не обошлось, ведь он – один из тех, кому Покойник доверяет.
Но где его искать? Догадайся сам, Гаррет! От пернатого чучела на плече помощи ждать нечего.
– Если вы разошлись насовсем… – В тоне рыжей плутовки прозвучали нотки, заставившие меня насторожиться. У нее на уме что-то было. Очередная авантюра?
Попка-Дурак содрогнулся всем телом, слетел с моего плеча и запорхал над книгами, поднимая клубы пыли. Из клюва его неслись невнятные вопли.
– Не знаю. – Я не сводил взгляда с птицы. Неужели с Покойником что-то стряслось? Попугай словно пытался заговорить. Может, старый хрыч пытается пробиться ко мне?