Куртц Кэтрин. Адепт

   Вздохнув, Адам приступил к более подробному осмотру. Раны в груди говорили сами за себя; все же остальные повреждения свелись к нескольким царапинам на ногах, явно полученным уже после смерти, ибо ссадины отсутствовали. В общем, никаких следов борьбы он не обнаружил. Руки были хорошо ухожены, с безукоризненным маникюром, пальцы — изящны; только подушечки почернели от снятия отпечатков.
   — Идеальные руки грабителя, — буркнул за его спиной Маклеод. — Готов спорить на месячное жалованье, на нее наверняка есть где-нибудь полицейское досье — пусть даже и не здесь, в Шотландии.
   — Профессионалка, приговоренная к смерти профессионалами, — негромко произнес Адам. — И вы считаете, это она замешана в хищении Знамени?
   Маклеод кивнул:
   — Я это нутром чую, Адам. Уж не знаю, за что ее убили, но помяните мои слова, она и есть наша леди-налетчица.
   Адам оглянулся на Перегрина. Молодой художник стоял, вцепившись в пиллингс, и с окаменевшим лицом смотрел в воду. Похоже, непосредственное столкновение с преднамеренным физическим устранением оказалось болезненным.
   Адам выпрямился и подошел к нему. Перегрин повернулся и понуро глянул на него.
   — Я думал, хуже, чем в Мелроузе, не будет, — пробормотал он. — Выходит, я ошибался.
   Кипящая белыми барашками волна ударила в причал, взметнув в воздух фонтан соленых брызг. Оба отступили от края, и Адам положил руку Перегрину на плечо.
   — Мне кажется, я понимаю, что вы должны чувствовать, — сказал он негромко, но так, чтобы его было слышно сквозь шум волн. — Внезапная насильственная смерть всегда подавляет. Вот почему этому надо порой противодействовать с равной решительностью. — Он всмотрелся в лицо Перегрина. — Нам с Ноэлем тоже далеко не всегда нравится наша работа, Перегрин. Но ее все равно надо кому-то делать.
   Молодой художник опустил голову:
   — Простите меня. Я не хотел быть вам обузой. Вы хотите, чтобы я порисовал?
   Адам запрокинул лицо к грозовому небу:
   — А вы сможете — в таких-то условиях?
   — Что-нибудь получится, — буркнул Перегрин, расправляя плечи.
   Подойдя ближе к трупу, он встал, заслоняя этюдник от ветра собственным телом, и достал блокнот с карандашом. Увидев, что он собирается делать, Маклеод вслед за Адамом тоже придвинулся к нему, прикрывая от ветра. Поначалу лицо Перегрина оставалось застывшим и бледным, движения карандаша были дергаными и неуверенными.
   А потом он как-то сразу успокоился. Взгляд сделался тверже, карандаш запорхал по бумаге быстро и решительно. Адам с Маклеодом с любопытством заглядывали ему через плечо; на их глазах на листе начал проступать четкий, хорошо прорисованный портрет.
   Он изображал убитую — не такой, какой она стала теперь, но такой, какой она, должно быть, виделась окружающим незадолго до смерти. Лицо и одежда не изменились, но волосы сделались темными и длинными, схваченными в модный пучок. На лице виднелись очки, исчезнувшие за несколько часов, проведенных в воде.
   Однако, с точки зрения Адама, самым интересным был массивный медальон на цепочке, нарисованный Перегрином на шее покойной. Словно в ответ на мысли Адама художник ткнул в украшение пальцем.
   — А это еще один медальон, такой же, как тот, что я рисовал в Мелроузе, — задумчиво пробормотал он. — Готов поклясться, на нем точно такое же изображение… только я никак не могу разобрать, какое именно.
   Адам успокаивающе положил руку ему на плечо. Похоже, это прикосновение возымело действие: Перегрин встряхнулся, пришел в себя, закрыл блокнот и не спеша убрал его в этюдник. Адам задумчиво повернулся к местному полисмену, наблюдавшему за всем этим с нескрываемым любопытством.
   — Мистер Ловэт — наш художник-криминалист, — пояснил он, пресекая возможные домыслы. — Скажите, в момент обнаружения тела на нем были какие-либо ювелирные украшения?
   Сержант покачал головой; объяснение его явно удовлетворило.
   — Украшения? Да нет, сэр. Ни кольца, ни брошки какой, даже часов — и тех не было. Я знаю мужика, что ее нашел, — добавил он, — так я готов поручиться за его честность. Тэм — старший из Кирков…
   — Все в порядке, — перебил его Адам. — Я ведь вас не допрашиваю — так, интересуюсь.
   Они с Маклеодом переглянулись, инспектор отступил на несколько шагов, поманил его за собой и наклонился к его уху.
   — Похоже, это подтверждает наши подозрения: типы, организовавшие все это, — те же, кто призывал Майкла Скотта в Мелроузе и украл шпагу Фрэнсиса Хепберна.
   Адам кивнул:
   — Согласен. И еще мне кажется, это убийство имеет некоторое сходство с другим нераскрытым убийством, на которое я уже обращал внимание. Мне интересно, не наняли ли того загадочного наркодилера из Глазго похитить шпагу и не убили ли его потом в награду за это, придав убийству вид разборки из-за наркотиков. Я бы предположил, что эта женщина тоже со стороны — профессионалка, работавшая по контракту, которую наняли для этой работы, а потом убили с целью скрыть личности нанимателей.
   Перегрин шагнул к ним, чтобы следить за ходом разговора.
   — Но… — неуверенно заметил он, — но если она не член банды, почему они дали ей медальон?
   — Не банды, — поправил его Адам. — Скорее оккультной ложи, как мне все больше кажется. Секты черных магов — пока все говорит именно об этом. А что до вашего вопроса, то они дали его ей для защиты.
   — Защиты от Знамени, поскольку она не из Маклеодов?
   — Весьма вероятно, — согласился Адам. — Знамя Фейри — артефакт, обладающий чрезвычайно мощной энергией. Даже защищенный стеклом, что, возможно, позволяет хоть как-то перемещать его с места на место, он остается потенциально опасным источником стихийных сил. Поэтому наниматели женщины приняли все доступные им меры, чтобы она прожила достаточно, чтобы выполнить задачу. Они дали ей один из своих медальонов. Тот факт, что вы не смогли разглядеть изображения на нем, характеризует его как весьма мощный талисман, скорее всего несущий на себе символ данной черной ложи.
   Маклеод тяжело вздохнул.
   — Так я и боялся, что все может кончиться чем-то в этом роде. Так вы считаете, ее пристрелили сразу, как только она передала им Знамя?
   Адам подумал немного, потом кивнул:
   — Пожалуй, да. И еще мне кажется, что убийство произошло где-то здесь, на берегу, поскольку я сомневаюсь, чтобы убийцы стали перевозить тело на большое расстояние. Из этого следует, что в их намерения входило увезти Знамя отсюда не на машине, а на судне.
   — А это означает, что Знамя теперь может находиться где угодно, — буркнул Маклеод, хмуро глядя на волны. — Если они увезли его не по суше, это придает всему нашему расследованию совершенно новый оборот.
   — Не обязательно, — возразил Адам. — Если мы правильно представляем себе их цели, они намерены завладеть золотом и книгой Скотта сегодня ночью. А сокровища спрятаны где-то здесь — возможно, в одном из четырех определенных нами с Перегрином замков или в их окрестностях. Я предлагаю отправиться в замок — туда, где было похищено Знамя, и посмотреть, сумеем ли мы найти там намеки на место, куда оно направилось.
   Пока они говорили, снова стал накрапывать дождик, так что они, поблагодарив сержанта за помощь, поспешно ретировались в “вольво”. Ожидавший их возвращения Сэнди нетерпеливо расхаживал взад-вперед по дороге. Маклеод подошел к нему первым.
   — Правильно мы сделали остановку, — сообщил он младшему Маклеоду. — Похоже, кто-то пристрелил нашу леди-налетчицу. А теперь мне кажется, нам лучше поспешить в замок.
   Сэнди не заставил себя долго упрашивать. Обогнув полицейский барьер, он нажал на акселератор, и машина рванула в гору, на рискованной скорости одолев крутой поворот над пристанью. Через несколько минут они уже тормозили у моста через ров к парадному входу в замок. Справа от дверей виднелась табличка: “ПРОСИМ ИЗВИНИТЬ, СЕГОДНЯ ЗАМОК ЗАКРЫТ”.
   Полиция уже уехала, сделав все, что могла. В вестибюле Адама и его спутников приветствовали морщинистый мужчина на костылях и полная седая женщина в очках.
   — Ну вот ты наконец, Ноэль Маклеод! — вскричала женщина и обняла инспектора, не обращая внимания на мокрый плащ.
   — Привет, Маргарет. Привет, Финли, — отвечал Маклеод. Они с мужчиной обменялись рукопожатиями, пока его спутники с помощью Сэнди снимали мокрые куртки.
   — Ублюдки стырили Знамя аккурат в ихнее дежурство, — пояснил Сэнди, покончив с представлениями. — Папаша лодыжку вывихнул, когда они его в “бутылку” сунули. Короче, ежели и есть свидетели, так только они.
   — Ну, тут много не расскажешь, окромя того, что Сэнди, поди, уж и так рассказал, — буркнул Финли, сморщившись от досады еще сильнее. — Когда леди вернулась да постучала в дверь, достало же у меня ума пустить ее. — Он помолчал, сокрушенно покачивая головой. — Жаль, что я не плюнул на все ее россказни о потерянных ключах!
   — Да полно тебе, Фин! Не твоя это вина, — успокаивала его жена, гладя по руке.
   — Может, оно и так, — вздохнул Финли. — Да только лучше уж мне было правой руки лишиться, чем подвести главу клана… и Знамя.
   Маклеод скорчил кислую мину и потянул с плеч промокший плащ.
   — Когда бы тебе, Финли, довелось столкнуться с тем замыслом, что кроется за похищением, — сказал он, — ты бы мог лишиться и большего. Твою пронырливую леди-налетчицу застрелили вскоре после того, как она побывала здесь, — судя по всему, начальник, которому от нее больше не было проку. Ее тело только-только увезли с пристани.
   Финли с женой испуганно переглянулись.
   — Это все тот тип в черной маске, это он ее убил! — заявила Маргарет. — Такой гадкий! Мне его голос сразу не показался!
   — Ох, не бери в голову, — сказал Финли. — А что Знамя?
   — Мы полагаем, что оно в руках тех, кто нанял ее для похищения, — сказал Адам. — К счастью, мы еще надеемся вернуть его, но терять время нельзя. Как нам пройти в гостиную?

Глава 18

   Поскольку Финли не мог обойтись без костылей, вести их наверх выпало Маргарет, бормотавшей, что она не видит в этом смысла, раз уж Знамени там больше нет. Адам надел свой перстень еще по дороге с аэродрома, и теперь, поднимаясь по парадной лестнице замка, поглаживал ободок большим пальцем, настраиваясь на предстоящую работу.
   Волна экстрасенсорной энергии нахлынула на него, стоило ему и его спутникам войти в гостиную. Взгляд Адама мгновенно уперся в стену между двумя выходящими на море окнами. Бархатные портьеры были отдернуты, и на окрашенной в нежно-розовый цвет стене отчетливо виднелся чуть более темный, чем окружающая краска, прямоугольник. Из этого угла исходил поток явственно ощутимой сверхъестественной энергии.
   — Знамя висело вот здесь? — спросил Адам, указав рукой в том направлении.
   Вид у Маргарет был несколько удивленный.
   — Да.
   — Так я и думал.
   Поток энергии все усиливался по мере приближения Адама к стене — он ощущался как тепло, исходящее от очага, когда угли уже прогорели. Заставив себя сосредоточиться и открыться этому потоку, Адам с минуту смотрел на пустое пространство, где прежде висело Знамя, потом на мгновение зажмурился.
   Размытые цветные пятна замелькали перед ним и соткались в призрачный образ полуистлевшего лоскута бурого шелка, висевшего под стеклом в золоченой раме. Запечатлев этот образ в своем сознании для того, что он намеревался делать дальше, он открыл глаза и переключил свое внимание на Маргарет, неуверенно топтавшуюся у дверей.
   — Миссис Маклеод, — сказал он. — Вы не могли бы найти мне фотографию Знамени Фейри?
   — А то, у нас есть открытки в лавке, — ответила она. — Принести вам одну?
   — Это было бы замечательно, — сказал Адам. — И еще, не знаете ли вы, нет ли у вас там туристских карт? Всего западного региона — если возможно, вплоть до Инвернесса на севере.
   Подобная просьба озадачила Маргарет сильнее.
   — Ну, сэр, обычно-то у нас их в достатке… вот только если не распродали все. Сами понимаете, конец сезона.
   — Уверен, вы постараетесь, — улыбнулся Адам. — Не могли бы вы поискать их для меня? И еще, пожалуйста, мне нужен кусок лески… или суровой нитки — это было бы даже лучше.
   — Хорошо, сэр, как скажете.
   — Спасибо. Мистер Ловэт, почему бы вам не спуститься с миссис Маклеод и не принести все это сюда, чтобы ей больше не подниматься по этой лестнице? У нее усталый вид. Я уверен, напряжение последних двадцати четырех часов утомило ее.
   Высказанное как бы невзначай замечание Адама подействовало подобно приказу. Маргарет моргнула и, не выдержав, широко зевнула, словно ей разрешили наконец поддаться усталости. Перегрин, казалось, был слегка удивлен, но короткий взгляд Адама пресек дальнейшие расспросы с его стороны. Изобразив самую обаятельную из своих улыбок, он галантно взял пожилую даму под руку.
   — Позвольте помочь вам, миссис Маклеод, если вы устали, — заявил он. — А после того как вы найдете для сэра Адама все, что ему нужно, вам лучше присесть и выпить чашечку чая.
   — Ну… да, да и вздремнуть не помешало бы, — сонно согласилась Маргарет. — Пойдемте-ка, спустимся по черной лестнице.
   Он вывел ее из комнаты не оглянувшись. Они миновали комнату, откуда открывался люк в темницу, и исчезли в направлении служебной лестницы. Когда они скрылись из виду, Маклеод поднял на Адама вопросительный взгляд.
   — Это ваших рук дело?
   — Какое дело?
   — Ладно. Вам же нужно было избавиться на время от нашей славной леди, верно? Ну и что вы намерены делать дальше?
   Адам чуть улыбнулся.
   — Ничего такого, чего бы вы не видели раньше, — хотя боюсь, это изрядно встревожило бы нашу добрую хозяйку. Кроме того, мне придется внести кое-какие изменения в процедуру, чтобы не перепугать Перегрина. Главная проблема состоит ведь в том, что традиционные улики могут рассказать нам лишь о том, что уже произошло. Если мы хотим использовать шанс вернуть Знамя на место, пока еще не поздно, нам придется подойти к делу с другой стороны…
   Пять минут спустя шаги на лестнице возвестили о возвращении Перегрина. Он вошел в гостиную, держа в одной руке стопку карт, а в другой — несколько катушек с нитками.
   — Миссис Маклеод не знала точно, для чего вам нитки, я — тоже, поэтому она дала мне три разные. Вот эта, мне кажется, ковровая нить, и она сказала, что вот эта, зеленая, — для вышивки. И поскольку я не знал точно, что вы имели в виду, говоря “этот регион”, я захватил карты острова Скай и еще два комплекта на восток и на север отсюда. Если их сложить вместе, получится большая карта, охватывающая все четыре выделенных нами замка. И вот фото Знамени.
   — Вы делаете честь своей подготовке, — с легкой улыбкой заметил Адам, наскоро просмотрев все, что принес Перегрин, и принимаясь раскладывать карты. — Да, это как раз то, что надо. Разложим их на рояле, вот здесь. Скай и Глен-Каннич на крышку, а Торридон сюда, на скамейку. Проверьте, чтобы они были правильно ориентированы, Ноэль, — чтобы север действительно был на севере. Фотографию и нитки можно положить сюда.
   — Это все, что вы хотели? — спросил Маклеод.
   — Да, просто идеально. А теперь, джентльмены, если вы окажете мне большую услугу и возьмете под наблюдение двери, мы посмотрим, не удастся ли нам что-нибудь обнаружить.
   — Вы просто присматривайте за той дверью, — посоветовал Маклеод несколько сбитому с толку Перегрину, направляясь к главному выходу из гостиной. — Нам не обязательно запираться: просто нужно, чтобы нам никто не мешал. Оттуда вам будет видно, что делает Адам. Мне кажется, вам будет интересно.
   Адам вряд ли назвал бы то, что он намеревался сделать, словом “интересно”, но он по крайней мере надеялся, что это не будет слишком пугающим.
   — Я собираюсь начать с небольшого охранительного ритуала, — произнес он, обращаясь в первую очередь к Перегрину, — поскольку я не знаю, насколько сильны наши противники и какие неприятные сюрпризы они могли приготовить для нас. Этот ритуал — всего лишь разновидность психической защиты. Это займет не больше пары минут, так что вы уж потерпите.
   Сказав это, он на время забыл о Перегрине, вышел на середину комнаты и встал лицом к востоку, к стене, противоположной той, на которой висело Знамя. Мгновение он постоял, концентрируясь — склонив голову и прижав кончики сложенных пальцев к губам. Потом, положив левую руку на грудь, он выставил правую над головой и поднял взгляд.
   Словно доставая что-то из воздуха двумя чуть согнутыми пальцами, он медленно коснулся лба. Слова, сложившиеся в его уме, звучали на иврите — Атех, Малкут, Be Гебурах, Be Гедулах, Ле Охалм, — но ради Перегрина он произнес их вслух по-английски:
   — Отче наш…
   При звуках его голоса в комнате воцарилась тишина, еще усилившаяся, когда рука его поднялась ко лбу и, опустившись, коснулась солнечного сплетения.
   — Ибо Твое есть Царство…
   Рука двинулась обратно и направо; концы пальцев коснулись сначала левого плеча, потом правого.
   — … и сила… и слава…
   Руки снова сомкнулись вместе в молитвенном жесте.
   — …во веки веков, аминь, — прошептал он окончание формулы, в последний раз склонив голову.
   Несколько безмолвных секунд он ощущал на себе взгляд Перегрина — недоверчивый, удивленный, но не испуганный. По правилам ему полагалось после этого начертать по сторонам света четыре пентаграммы, по количеству имен и воплощений божества, но он решил, что Перегрин не совсем еще созрел для этого, да и особой необходимости пока не было. Хватит и простого укрепления ауры.
   Лучше всего этой цели послужила бы старинная монашеская молитва — не слишком длинная, но достаточно эффективная на нужный ему промежуток времени. Он простер руки в стороны, откинул голову и запрокинул лицо к потолку, произнося слова негромко, но с неколебимой убежденностью.
   — Силою, данной мне Господом моим, Иисусом Христом, — начал он. — Кому служу я всем сердцем моим, всей душой и помыслами… — Он начал медленно поворачиваться вправо, очерчивая раскинутыми руками круг. — Вверяю себя в Божественный круг защиты Его, куда да не осмелится ступить нога смертного.
   Завершив оборот, он окончил ритуал так же, как начинал его, — начертав правой рукой каббалистический крест. Сапфир в его перстне, казалось, оставлял за собой в воздухе мерцающий синий след, растаявший только тогда, когда он шагнул в очерченный им круг. Он знал, что это видит Маклеод, и по выражению лица Перегрина понял, что художник тоже увидел это.
   — Ну что ж, с этим покончили. — Он ободряюще подмигнул Перегрину и подошел к роялю. — А теперь посмотрим, что нам удастся узнать.
   Встав перед роялем лицом к тому месту, где висело Знамя, он придвинул к себе его фотографию, потом взял катушку с ковровыми нитками и отмотал дюймов восемнадцать; чтобы оторвать нить, ему пришлось дернуть изо всех сил. Сложив нить вдвое, он снял с пальца перстень и пропустил через него конец с петлей, которую подхватил свободным концом нити, и затянул. Свободный конец нити он зажал между большим и указательным пальцами правой руки, поставил локоть на крышку рояля, а перстень отставил качаться над фотографией наподобие маятника.
   Теперь ему предстояло откалибровать импровизированный инструмент, определив, каким образом тот отзывается на его вопросы. В прошлом ему не раз доводилось пользоваться этим методом, и всякий раз успешно. Чтобы сосредоточиться, он сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух, сфокусировав все свое внимание на изображении Знамени, потом сложил в уме первый вопрос, ответить на который можно было лишь утвердительно.
   — Верно ли это изображение Знамени Фейри?
   Он задал вопрос про себя и подождал. Постепенно, без какого-либо осознанного усилия с его стороны, маятник начал раскачиваться вдоль фотографии.
   Отлично. Значит, движение взад-вперед означает “да”.
   Кивнув, он остановил маятник свободной рукой и сформулировал второй вопрос, на этот раз с заведомо отрицательным ответом:
   — Находится ли Знамя Фейри в этой комнате?
   На этот раз, выждав несколько секунд, перстень принялся раскачиваться из стороны в сторону.
   Остановив его еще раз, Адам сосредоточился на третьем возможном варианте ответа.
   — Удастся ли нам вернуть Знамя Фейри прежде, чем ему будет нанесен непоправимый ущерб или его уничтожат?
   На такой вопрос никто пока не мог дать ни утвердительного, ни отрицательного ответа, поэтому Адам нисколько не удивился, когда кольцо начало медленно вращаться по часовой стрелке, словно отвечая: “Я не могу или не хочу отвечать”.
   — Отлично, — мягко произнес Адам, бросив короткий взгляд на Перегрина и Маклеода. — Я знаю теперь, как будут выглядеть “да”, “нет” и “не знаю”. Теперь можно задать несколько вопросов, ответов на которые не знаем мы.
   Он сделал еще один глубокий вдох и снова сконцентрировался на перстне.
   — Находится ли еще Знамя Фейри на острове? — спросил он.
   Почти сразу же маятник качнулся из стороны в сторону, отвечая “нет”.
   — Значит, нет. Это женщина, которую застрелили, забрала отсюда Знамя Фейри?
   Маятник ответил “да”; Адам только кивнул:
   — Да. Она увезла его на катере?
   Когда маятник ответил “нет”, он нахмурился и покосился на Маклеода, который внимательно следил за происходящим.
   — Он говорит: нет. Она увезла его в автомобиле?
   — Да.
   — Не очень-то далеко она его увезла, — заметил Маклеод. — Да и не могла она. Готов поспорить, она отвезла его на катер, где ее и застрелили.
   — Мне тоже так кажется, — ответил Адам, — но перстень говорит… ах да! Попала ли она сама на этот катер?
   — Нет.
   — Значит, она отвезла его на машине на катер?
   — Да.
   Он чуть улыбнулся и снова посмотрел на Маклеода.
   — Ну что ж, мне кажется, это уже что-то. Хотя эта технология требует точных формулировок, начинает проступать какой-то смысл. Она отвезла Знамя на машине к причалу, передала его кому-то на катере, но сама на борт не поднималась, потому что там ее и застрелили. Значит, следующим вопросом будет: Верно ли, что Знамя Фейри увезли на катере?
   — Да, — ответил маятник.
   — Находится ли оно на катере сейчас?
   Снова “да”.
   — Значит, оно все же не слишком далеко, — заметил Маклеод. — При такой волне, как сейчас, далеко ли уйдешь на маленьком судне?
   — Не будем делать поспешных выводов, — предостерег его Адам. — Находилось ли Знамя Фейри на катере все это время?
   — Нет.
   — Нет? — вскричал Маклеод — Неужели они приставали к берегу и снова перегрузили его в машину?
   Жестом свободной руки Адам призвал его к молчанию и снова уставился на маятник.
   — Не все вопросы разом, пожалуйста. Было ли Знамя Фейри выгружено с первого катера и погружено в… Нет, сформулируем по-другому. Было ли Знамя Фейри выгружено с первого катера?
   — Да.
   — Было ли Знамя Фейри перегружено в какой-то наземный экипаж?
   — Да.
   — А теперь оно находится на другом катере?
   — Да.
   На всем протяжении этого странного диалога Перегрин следил за ним с нарастающим удивлением.
   — Адам, неужели вы и правда верите информации, полученной таким образом?
   Адам позволил себе сухо улыбнуться.
   — До сих пор такая информация подтверждалась. А вы можете предложить что-то лучше?
   — Ну, нет. Но…
   — Тогда смотрите молча, Ноэль?
   — Да?
   — У нас нет ни малейшего представления о том, кто стоит за всем этим, а наводящие вопросы можно задавать хоть до утра, не приблизившись к разгадке ни на шаг. Поэтому я бы предложил несколько другой метод, чтобы узнать настоящее местоположение Знамени.
   — Ясно, — кивнул Маклеод и повернулся к Перегрину — Прошу вас, мистер Ловэт, не прерывайте его больше. Ему необходима предельная концентрация.
   Перегрин виновато кивнул. Адам сдвинул фотографию с карты и, не убирая с нее левой руки, переместил раскачивающийся на нити перстень в точку над пятном, которое обозначало на карте острова Скай замок Данвеган.
   — Ладно, прелесть моя, — пробормотал он чуть слышно, обращаясь к фотографии Знамени. — Где ты теперь? Я знаю, где ты было прежде, и я знаю, что грубые люди сорвали тебя с законного места, чтобы использовать в корыстных целях, но если ты хочешь, чтобы я помог тебе, тебе придется помочь мне. Пользуясь мною и маятником, покажи мне, где ты сейчас. Я знаю, что мы можем установить контакт, если постараемся как следует.
   На мгновение он застыл, прищурившись и направив всю психическую энергию на поставленную перед ним задачу. Призвав в уме астральный образ Знамени, он легонько дунул на перстень так, чтобы тот начал вращаться.
   Поначалу никакой реакции не последовало. Стараясь дышать размеренно, Адам зажмурился и распахнул двери своего сознания настежь, призвав вечный разум Света, чтобы тот усилил магнетическое воздействие Знамени и обострил его собственное восприятие. Вибрирующая энергия пробудилась и вырвалась на свободу из глубин его “я”, словно упруго распрямляющаяся в броске змея.
   В перстне запульсировала встречная вибрация, поднимаясь по нити, словно по проводам, к его пальцам. Два потока столкнулись, и в их водовороте он уловил что-то еще: вскипающую ярость, воплотившуюся в грозу, что надвигалась на остров Скай. Адам быстро опознал источник этого гнева — это были фейри, повелительницы стихий земли, неба и моря.
   Волна их гнева накатила на него и, взорвавшись в комнате водоворотом огня и теней, заполонила ее. Он вдруг ясно увидел внутренним взглядом яростный смерч, извивавшийся в воздухе между роялем и стеной, на которой висело раньше Знамя Фейри. А когда он открыл глаза, то увидел его и воочию. Быстрый взгляд в сторону спутников сказал ему, что они тоже видят это.