Ю. С. Кузнецова
Не родись красивой: Жестокие игры

ГЛАВА 1

   День будет тяжелым.
   Катерина поняла это сразу – как только развернула свежий номер «Вестника государственной регистрации» с объявлением о закладной «Zimalettо». Она едва успела избавиться от следов свежей типографской краски на кончиках пальцев, когда раздался первый тревожный звонок. Трубка так и осталась прижатой к уху – звонили все! Банки и партнеры требовали объяснений, гарантий, подтверждений...
   Сейчас, особенно в присутствии Жданова, приходилось демонстрировать уверенность и отвечать ровным, спокойным голосом:
   – Уверяю вас, никакого повода для беспокойства нет... Ваш банк не пострадает... Конечно, Андрей Павлович готов все объяснить. Хорошо... Я записываю... В семнадцать ноль-ноль? Хорошо. Спасибо.
   Такого мужественного человека, как Жданов, банальная жалость только раздражает, а вот действенная помощь шефу просто необходима. Катя осторожно подняла глаза на начальника – он выглядит измотанным, усталым, таким... непривычно беззащитным... Если бы он только знал, хотя бы догадывался, как много она готова сделать для него! Катя испугалась собственных мыслей, отвела глаза, аккуратно положила трубку и пододвинула папку с документами, намериваясь приняться за рутинную работу.
   – Да, веселый у меня будет денек, – вздохнул Андрей, ослабил узел стильного темного галстука, махнул Кате рукой и вышел.
   Как же она могла забыть – именно сегодня родители Жданова возвращаются в Москву! А ведь они еще ничего не знают! В груди Катерины, под простеньксй блузочкой, сильнее забилось сердце в ожидании скорого, неминуемого скандала. Оставалось только надеяться, что их злой гений – Александр Воропаев, рьяно пытавшийся выкинуть Жданова-младшего из президентского кресла, к прямым служебным обязанностям относится с меньшим рвением и редко читает злополучный «Вестник государственной регистрации».
   Катя озабоченно поправила очки. Все эти дни, с момента ареста узбекских тканей, проблемы сыпались как из рога изобилия. Спасти «Zimalett» мог только срочный выпуск коллекции! Жданов и Малиновский лихорадочно искали новых поставщиков текстиля, а Катерина тоже изо всех сил помогала любимому шефу и фирме: добывала очередной кредит, подбирала выгодные коммерческие предложения...
   Единственной радостью в длинной череде неудач и провалов стало согласие Юлианы Виноградовой продолжить работу с компанией. Это ее Андрей и Роман уговорили. Еще ребята отыскали пару сговорчивых адвокатов, готовых заняться делом «Ника-моды». «У нашей фирмы все еще есть шансы», – оптимистично решила Катерина, застенчиво улыбнулась и попыталась ободрить расстроенного Жданова:
   – Андрей Павлович, сейчас самое главное – успокоить кредиторов, – но раздался очередной телефонный звонок. Она сняла трубку, незаметно облизнула губы и официальным тоном ответила:
   – Компания «Zimalettо».
   – Катерина Валерьевна?! Это Зорькин. Извините, что беспокою, но наши уважаемые адвокаты требуют увеличения гонорара...
   – Уважаемые? – удивилась Катя и, понизив голос, уточнила: – Они что, рядом?
   – Да. Один.
   – Так вот, передай господину Филину или Рулину, что гонорар окончательный и обсуждению не подлежит!
   – А как насчет небольшого аванса? Проступившие в голосе неказистой тихони – Катерины – стальные котки зло царапнули слух Зорькина.
   – Коля, дай-ка мне господина адвоката, – потребована она и твердо отчитала Филина: – Ваши аппетиты растут быстрее, чем бюджет нашей компании!
   – Каков мир, таковы и аппетиты, – ударился в философию Филин.
   – Так вот, я, как часть этого мира, – ответила Катерина, – вынуждена эти аппетиты урезать! Максимум, который мы готовы выплатить, – две тысячи долларов.
   – Это грабеж! – запротестовал адвокат. – Добавьте хотя бы...
   – Нет, – отрезала решительная Катя. – Торговаться будете на восточном базаре. Если сумма вас не устраивает – можете быть свободны! У нас масса предложений от профессиональных и надежных адвокатов!
   Она положила трубку, откинулась на высокую спинку рабочего стула и снова задумалась.
   Пока Катерина в своей скромной комнатушке, которую коллеги в шутку прозвали «каморкой», беседовала с адвокатом, кабинет Жданова посетила Кира. Хотела напомнить, что пора ехать в аэропорт – встречать родителей Андрея. В кабинете все оставалось по-прежнему: кресло, такое же солидное, как и его хозяин, веселенькая радуга папок в шкафу, компьютер, даже канцелярские мелочи на столе стильные – каким и положено быть даже мелким обитателям мира моды...
   Но с самим Ждановым что-то неладно – Кире хватило даже не взгляда, а ощущения от новой мрачной морщинки между его бровей, чужой, формальной улыбки, нервозно перебирающих бумаги пальцев...
   – Андрюша, ты неважно выглядишь, – тихим голосом заметила Кира и взяла Жданова за руку. – Ты заболел?
   – Нет, ну что ты... Я абсолютно здоров... Просто я... – К счастью, в эту минуту в кабинет заглянул Роман, Андрей отдернул руку и сочинил на ходу: – Я волнуюсь из-за выхода новой коллекции... И это вполне естественно!
   – Тебе надо отдохнуть, – голос Воропаевой преисполнился заботы. – Постарайся сегодня освободиться пораньше. Ну, до вечера... – Она проплыла в сторону двери, зацепив Романа шлейфом дорогих духов и презрения к таким ничтожным представителям человеческого рода вроде него...
   Достойный финал для «семейной» сцены из сериала «Богатые и знаменитые»! Роман с фальшивой улыбочкой помахал закрывающейся двери и лицемерно пропел:
   – Женщины, как кошки, все чувствуют...
   Андрей невесело улыбнулся – эти кошки и глаза в случае чего могут выцарапать...
   Если бы Кира только знала, что он наделал! Как ему набраться мужества и поговорить обо всем, что произошло? Он не сможет им сказать! Физически не сможет – уголок рта нервно дернулся, а по горлу пробежал спазм. Как он пожмет сухую горячую ладонь отца, как обнимет маму? Да он просто глаз на них поднять не сможет!
   Как всегда бесшабашный Малиновский пытался ободрить коллегу:
   – В жизни человека бывают проблемы и посерьезнее... А то, что ты сделал, – сущая ерунда. Подумаешь, спустил все деньги! В конце концов – это коммерческие риски, ты же не в казино продул?
   Андрей отрицательно покачал головой. Нет смысла спорить: Роман – прирожденный шалопай! Он никогда не поймет, что такое семейное дело, наследственная гордость, ответственность. А для него – для Жданова – нет ничего ужаснее, чем быть обманщиком. Это он разрушил бизнес и надежды отца, а теперь не находит мужества признаться в этом!
   – Ну, еще не разрушил... То есть разрушил – но частично, не до конца... – Малиновский сделал бессмысленно широкий жест руками, словно погибший бизнес охватывал весь земной шар, и Жданову сделалось совсем горько.
   – Спасибо, утешил, – он скривил губы в невеселой гримасе.
   Тут даже не особо деликатный Ромка понял – пора сменить болезненную тему:
   – Что там Катя – сделала новую схему платежей?
   – Конечно, Катя все делает вовремя. Одна с самого утра от кредиторов отбивается... – мрачно сообщил Андрей и остановил как раз кстати выскользнувшую из каморки Катерину: – Кто это только что звонил?
   – Это Николай, мой друг, – ответила Катя. – Привез документы по переоформлению. Я спущусь – заберу?
   Жданов кивнул, и Катя поспешила на встречу с Зорькиным.
   Роман проводил нескладную фигурку недоуменным взглядом:
   – Николай? У нее... У нашей Кати – есть бойфренд?
   – Он не бойфренд, – определение «бойфренд» почему-то больно задело Андрея. Такая умничка, как Катя, заслуживает достойного человека... близкого человека! А не какого-то там бездушного и безликого «бойфренда». И он принялся с излишней горячностью объяснять Ромке: – Это Зорькин – он то ли сокурсник, то ли друг детства, то ли то и другое вместе...
   Малиновский встрепенулся.
   – Плохо, что этот друг-сокурсник посвящен в кон-фи-ден-ци-альные дела нашей компании...
   – Катя ему доверяет...
   – А ты доверяешь Кате – это я уже усвоил. – У Романа в глазах запрыгали хитрые искорки, которые всегда проявлялись во время разговоров о собственных или чужих амурных похождениях.
   – Перестань, – с досадой отмахнулся Андрей. – Я просто отдаю ей должное. К тому же Катя человек надежный и не посвящала его в детали...
   – А у нас страна всеобщей грамотности! Или, думаешь, он со школы буквы забыть успел? Раз этот Зорькин документы привез, значит, мог их прочитать!
   «Малиновский, конечно, циник, но сейчас в его словах есть рациональное зерно», – успел подумать Жданов. Он потер виски и почувствовал, как в глубине сознания, из детских страшных снов прошелестел голос старенькой бабушки: «Коготок увяз – всей птичке пропасть!»
 
   Николай Зорькин топтался у входа, прямо на сером, тщательно вымытом пятачке перед ступеньками. Сразу заметил Катю, виновато потупился и качал невнятно объяснять, что не умеет разговаривать с адвокатами и из-за этого вынужден отрывать ее от важных дел.
   – Ты тут ни при чем... – утешила его Катерина. – Это адвокаты у нас такие... Сомнительные. Все время требуют денег... Я даже опасаюсь, что они получат задаток и исчезнут... Что еще сказал тебе Филин?
   – Стал распускать хвост, будто он не филин вовсе, а какой-нибудь павлин... Сказал, что они здорово покажут тем, кто сомневается в их компетенции...
   – Будем надеяться, что это не угроза... – Пушкарева хотела что-то добавить, но тут в кармане мелодично запел мобильник.
   Звонил Филин.
   – Еще раз здравствуйте, госпожа Пушкарева, – елейным голосом начал он. – Я тут кое-что предпринял... Это должно убедить вас в том, что мы с Рулиным – настоящие профессионалы.
   – Что же такого вы сделали? – насторожилась Катя.
   – Кое-кому звякнул, кое о чем попросил... Скоро компанию «Zimalett» навестит человек из ФАСа.
   – Из ФАСа?! – Она была в ужасе. – Из Федеральной антимонопольной службы? Зачем нам это нужно?
   – Как – зачем? – удивился адвокат. – Чтобы припугнуть владельцев, конечно. Разве вы не этого добивались?.. Ариведерчи!
   – Нет! Нет! – закричала Катя, но Филин уже отключился. – Нам не нужен ФАСовец! Алло, не надо этого! Отмените...
   Она набрала номер, но автоответчик безжизненным голосом сообщил: «Телефон абонента выключен или временно недоступен... Попробуйте перезвонить позднее...»
   Катерина растерянно посмотрела на друга.
   Конечно, она давно привела все документы в порядок, насколько это вообще возможно. Но заинтересованный чиновник всегда найдет, к чему придраться. Разнервничавшуюся Катю стало знобить, она потуже, как в защитную броню, закуталась в старенькую, уютную трикотажную кофточку. Молча отвернулась от расстроенного Зорькина и возвратилась в кабинет шефа.
   Андрей сидел за компьютером, бессмысленно разглядывая золотых рыбок с заставки на экране. Но стоило Кате войти, он тут же вскочил и нетерпеливо выхватил из ее рук документы. Пушкарева замялась, сделала шаг назад, потом еще один, оттягивая начало неприятного разговора.
   – Да... Здесь все так, как мы и договаривались... Радости, конечно, мало... – бормотал в это время Жданов, лихорадочно просматривая колонки цифр, наконец, взглянул на притихшую девушку: – Катя, что с вами? Кажется, документы произвели на вас большее впечатление, чем на меня.
   – Андрей Павлович, я только что узнала... – пряча глаза, тихо проговорила Пушкарева, – в «Zimalettо» приедет чиновник из антимонопольной службы...
   – Зачем? Мы же договаривались... – Жданов задохнулся от возмущения. – Сейчас это ни к чему! А сами вы что – не понимаете?! – Андрей невольно сорвался на крик – сказывалось накопившееся напряжение последних дней.
   Андрей Павлович Жданов и в лучшие времена берег сдержанность и корректность исключительно для партнеров и клиентов компании, а вот подчиненным частенько доставалось... Теперь же, когда судьба всей компании висела на волоске, он совершенно перестал контролировать эмоции, и Катина жизнь постепенно превращалась в ежедневный кошмар.
   Каждый новый конфликт, замечала она, отдаляет их друг от друга, делает совершенно чужими. А Катя так мечтала о понимании... Сначала они, мечталось Кате, будут коллегами, потом – деловыми партнерами, а со временем станут близкими людьми, хотя бы просто друзьями...
   Катя пыталась взять себя в руки, быть сильной и уверенной, но чувствовала, как пропасть непонимания и враждебности разрушает их хрупкие отношения, и начала поспешно оправдываться:
   – Я – понимаю... Только это инициатива наших адвокатов. Я их не просила...
   – Что, значит, не просила? – бушевал Андрей. – Вы должны пресечь эту идиотскую инициативу!
   – Для этого мне пришлось бы рассказать им правду о взаимоотношениях «Ника-моды» и «Zimalettо», – возразила Катерина.
   – Надо было просто приказать не делать этого! Без объяснений. Потому что вы – клиент – платите им, и очень достойно платите!
   Андрей – настоящий руководитель! Как всегда в критической ситуации, он мгновенно собрался, стал говорить ровно и уверенно, даже подчеркивал ключевые слова, как опытный лектор. Катя восхищенно вздохнула. Ей нечего было возразить! Впрочем, в любом случае, адвокаты уже вызвали чиновника, значит, пора готовиться к худшему...
   – Предупрежден, значит, вооружен, – пробормотала Катя. Неуместная шутка снова разозлила Жданова. С какой стати он должен готовиться к худшему? Это она не сумела договориться с адвокатами...
   Катя робко, но твердо прервала излияния шефа – в университете ее учили правильно строить бизнес, а не беседовать с сомнительными адвокатами.
   – Ах, они уже сомнительные? – ядовито заметил Андрей. – Может, это я ошибся, когда решил пригласить независимых адвокатов? Адвокат – это как солдат! Он только выполняет приказ. А приказывает ему клиент!
   – Я передала им вашу инструкцию! Слово в слово... – обычно безропотная Катерина позволила себе вспылить и этим окончательно вывела Жданова из себя.
   – Выходит, во всем виноват я? Я неправильно вас проинструктировал? Может, вы вообще сомневаетесь, что я способен руководить компанией?
   – Да вы... Вы хоть понимаете, что натворили?! – орал Жданов. – Я вынужден скрывать правду от родителей, от невесты! А теперь еще должен бояться ревизора!
   В кабинет заглянул Малиновский и сообщил, что скоро вся компания узнает о том, какие проблемы мучают президента. И только подлил масла в огонь – теперь достанется и ему. Разве не он – Малиновский – нашел сладкую парочку, которая собирается привести в «Zimalettо» чиновника из ФАСа? И пособница у него – замечательная! Катерина Пушкарева... Где уж ей справиться с адвокатом или чиновником?! И все это как раз тогда, когда приехали родители!
   – Идите к себе, Катя! – Жданов больше не мог смотреть на виновницу своих несчастий.
   – Может, у тебя есть другие юристы, крепкие, разумные, такие, что будут держать язык за зубами? – задал риторический вопрос коварный Малиновский, когда Катя вышла.
   – Ты не понимаешь... – Жданов буквально рухнул в кресло.
   – С чиновником разберемся, когда он появится, – все же Ромка – неисправимый оптимист! – Ты собственными руками пестуешь проблему гораздо серьезнее...
   Малиновский указал глазами на двери крохотного кабинета Пушкарезой.
   – Малиновский, прекращай загадывать ребусы, – взмолился Андрей. – Говори прямо.
   – Говорю – прямо и тихо, – зашипел Роман. – Если ты будешь так обращаться с Катей, это может скверно кончиться. Прекращай на нее орать! Забыл, что теперь твоя компания принадлежит ей?
   – Ну и что? – удивился Жданов.
   – А то, – принялся увещевать вице-президент, для весомости опустив руку на крепкое плечо Жданова. – Твоя судьба – в руках... Катерины... И моя тоже. Не обижай ее, Жданов! – Рома шутливым жестом поднял вверх указательный палец и погрозил деловому партнеру. Но в его взгляде не было и тени иронии.
   Андрей с изумлением разглядывал неприметную дверь каморки. Он давно привык к тому, что безропотная Катя без раздумий и жалоб исполняет любой его приказ! Разве может эта Катя обидеться? Или разозлиться?
   Может... Сегодня Жданов понял, что действительно может.
   Роман кивнул в сторону каморки: иди, мол, вымаливай прощение. Андрей независимо встряхнул плечами, но все же набросил пиджак и поплелся к двери.
   Катя с завидной скоростью барабанила пальцами по клавиатуре. Ее больно ранили несправедливые упреки Андрея. Но даже такой: усталый, изнервничавшийся, на грани нервного срыва – он еще больше нравится Кате. Да она будет счастлива с ним даже в самые скверные моменты – призналась себе девушка.
   – Я...
   Катерина вздрогнула от неожиданности: на пороге стоял Жданов и смотрел на нее, как нашаливший первоклассник.
   – Пришел извиниться... Я не должен был на вас кричать...
   – Я все понимаю, Андрей Павлович... – пролепетала Катя, краснея, словно Жданов мог подслушать ее девические мечтания.
   – Вы понимаете меня лучше, чем кто-либо... – искренне признался он. – Именно поэтому я передал вам эту компанию. Вам известно обо мне больше, чем моим родителям и невесте... У меня трудные времена, Катя...
   – Все наладится, Андрей Павлович...
   Катя совсем растерялась – щеки горели, а в голове звенела романтическая музыка... Минуту назад она живо представляла, как могла бы утешить его... Избавить от груза забот... Представляла, как приблизится к нему, нежно проведет рукой по идеально выбритой щеке. Скажет, что всегда будет с ним, – как бы тяжело ни пришлось! Что она скорее умрет, чем подведет его. Пусть он знает – его компания в надежных руках. Вместе они смогут все преодолеть. Они выстоят, победят, они снова будут лучшими! Ведь они любят друг друга... Он улыбнется, обнимет ее и скажет...
   – Вы готовы, Катя?
   Катя растерянно заморгала глазами, выпав из мира грез в привычную душную комнатку.
   У двери Жданов нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
   – Пора ехать в банк, – напомнил он. – Я рад, что инцидент исчерпан. Жду вас внизу.

ГЛАВА 2

   Из панорамного окна в кабинете банкира Шнайдерова открывался роскошный вид на город. Обстановка здесь была пропитана стабильностью и надежностью. Хрупкая Катя расслабленно утонула в огромном кресле. Затылок коснулся удобного подголовника, и тело откликнулось волной покоя. Теперь голос хозяина кабинета, вышагивающего по краю ковра, доносился до девушки словно из другого, далекого мира.
   – Это, по-твоему, временные проблемы? «Zimalettо» одной ногой в могиле, Андрей! Что думаешь делать? – Максим Иванович Шнайдеров резко остановился напротив Жданова и пристально посмотрел на просителя сверху вниз.
   – Если бы вы помогли... – Жданов с надеждой обратился к старому другу семьи. – Реструктуризация долга могла бы спасти нас...
   – А гарантии? – Практичный банкир задал вопрос просто и прямо – он был человеком старой школы и не любил подслащивать финансовую пилюлю по методам заокеанского дядюшки Карнеги.
   – А честное слово Жданова-младшего?
   – О-о! – почтенный банкир хохотнул. – Это дорогого стоит! Хорошо. Я вынесу ваш вопрос на обсуждение совета директоров банка.
   Пока мужчины беседовали, Катя продолжала разглядывать великолепный кабинет, из которого Шнайдеров управлял финансовой империей. Просторный, светлый и в то же время строгий, стены украшены картинами и гравюрами, на огромных окнах – тяжелые замшевые портьеры. Темные и плотные, как банковская тайна!
   – Другие банки сочли возможной реструктуризацию нашего долга без обсуждений, – вдохновенно, как в детстве, врал Жданов.
   – Пойми, Андрей, для меня это риск, – осторожничал Шнайдеров. – Кстати, что об этом думает Паша? Хотел бы с ним лично обсудить...
   – Нет. Зачем по таким пустякам беспокоить папу? – твердо сказал Андрей.
   – Значит, он еще не в курсе? – приподнял бровь проницательный банкир.
   – Я все ему расскажу, когда будут хорошие новости, – заверил Жданов как можно искреннее.
   – Он имеет право знать, что происходит, – возмутился Максим Иванович. – Паша эту компанию на своем хребте вытащил...
   – Поэтому я в лепешку расшибусь, но не дам «Zimalettо» развалиться! – В голосе Андрея звучала обреченная решимость. – Только помогите мне! Мне нужно время...
   – Катерина Валерьевна, что скажете? – Банкир наконец-то уселся в кресло и посмотрел на Катю. – Для вас-то что «Zimalettо»? Вы способная девушка и без работы не останетесь...
   – Спасибо, но мне хотелось бы применять мои способности именно в этой компании, – Катя мужественно выдержала немигающий взгляд опытного финансиста. – Новая коллекция покроет все убытки и даже позволит нам закончить отчетный период с прибылью...
   Шнайдеров на мгновение задумался – минуту назад девушка серенькой мышкой пряталась за ручками кресла. Откуда же сейчас в этой пигалице взялось столько достоинства и уверенности? Наконец он благосклонно наклонил голову с тяжелым подбородком. Он редко ошибается в людях: некрасивая, но удивительная девушка внушала ему гораздо больше доверия, чем целая стопка безликих листов гарантийных обязательств или пафосные обещания Жданова-младшего.
 
   Настроение Андрея напоминало американские горки – то скатывалось в пропасть уныния, то снова взлетало. Вот и сейчас он вступил в полосу оживленной, нервозной радости и с широкой улыбкой признался Кате:
   – До сих пор не верится, что мы его уговорили! После удачного визита в «Атлантик-Банк» Катя была просто счастлива. Конечно, этот успех – заслуга Андрея. Только его одного – она так хотела еще разок ободрить шефа – у нее теплело в груди, когда она наблюдала, как к нему возвращается вера в собственные силы.
   – Вы так хорошо говорили! Убедительно и... от всего сердца.
   Андрей кивнул, отворил дверь кабинета и галантно пропустил Катю вперед.
   – Скорее всего, он сделал это из уважения к отцу, – скромничал Жданов. – В любом случае, у нас появился шанс выплыть. Кстати, все забываю вас спросить – почему именно «Ника-мода»?
   – Ну... – засмущалась Катерина, – Ника – это... Это же богиня победы.
   Жданов улыбнулся, пытаясь компенсировать личным обаянием сложность новой служебной задачи. Ему было неудобно снова загружать девушку сверхурочно. Но, в конце концов, кто справится с ней лучше, чем Катя? Да и делать ей вечером нечего – ни любимого, ни даже «бой-френда» – успокоил себя Жданов и уверенно скомандовал:
   – Подготовьте, пожалуйста, смету расходов и отчет о состоянии компании за текущий период. Мне уже пора торопиться – на встречу с родителями...
   – Да, конечно, – ободренная улыбкой Катя кивнула. – Уже почти все готово, я только обновлю цифры в отчете...
   В этот момент дверь отворилась, и в кабинет ярким вихрем гламура и уверенной красоты ворвалась Валерия Изотова – красавица модель. По компании до сих пор бродят слухи о том, что когда-то она была любовницей Жданова.
   Впрочем, сейчас Андрей встретил профессиональную красавицу без особой радости. Формально улыбнулся и демонстративно уставился в окно. Нашла время! Если Кира узнает про этот визит, закипят африканские страсти, разразится очередной скандал! Еще один вклад в копилку жизненного краха, пошутил бы Малиновский.
   – Не ожидал? Здравствуй, Андрюша, – проворковала Изотова и небрежно бросила Кате: – Можете идти...
   – Не может. Рабочий день еще не закончен, – раздраженно заметил Жданов.
   Когда-то внимание такой роскошной дивы, как Валерия, здорово льстило начинающему бизнесмену. Начало их отношений было ярким, как странички бульварных газеток из жизни звезд... Потом Андрею стало скучно. Как только его мужской охотничий азарт пропал, длинноногая дичь в леопардовой шубке сама превратилась в охотницу и решительно ставила капканы и ловушки на Жданова.
   Валерия, как обычно, томно закатила глаза. Кате стало неловко топтаться в кабинете дальше, и она юркнула в свою надежную каморку. Андрей уже не пытался задержать образцового работника.
   «А чего я ожидала? – спрашивала себя Катя. – И почему я чувствую себя такой разочарованной? – Она не могла работать, буквы на мониторе расплывались из-за едва сдерживаемых слез. Неужели из-за Изотовой? Когда-то эта дамочка буквально околдовала Андрея... – А сам Андрей? Тоже хорош... Ловится на каждый дешевый трюк из арсенала сомнительных барышень, как рыба на червяка! Откуда в этом несомненно волевом, властном человеке такая двойственность? Он полностью теряется рядом с красивой женщиной...»
   Катя как всегда угадала – за дверью ее комнатки Андрей изо всех сил пытался быть холоден с недавней пассией:
   – Ты по делам? Извини, тороплюсь, меня ждут родители... Да и Кира, наверное, уже волнуется...
   – Надо же, как мило! – восхитилась Валерия. – Кира волнуется! Это у тебя теперь шутки такие? Семейные? Но я тебя прощаю... Иди сюда, ко мне...
   Она вплотную подошла к Андрею, обвила шею обольстительными обнаженными руками и страстно поцеловала. Как тогда, в самом начале их бурного романа...
   Андрей держался из последних сил и даже попытался отстранить искусительницу:
   – В другой раз, не теперь... Мне надо ехать... Валерия играла с ним, как кошка с уже отчаявшейся спастись мышкой. Легко коснулась шеи влажными горячими губами, потянулась к уху, прикусила мочку и нежно прошептала, что и в другой раз, и в этот она хочет его! Только его! Зачем врать, что ему это безразлично? И Андрей сдался...
 
   Знакомый голос разорвал идиллию, как глянцевый рекламный плакат.
   – Сюда идут. Я хотела предупредить...