Нефф взглянул на нее бешеным взглядом.
— Будь вы мужчиной!..
— Я — мужчина, — мягко сказал Бун.
— Только не здесь! — В руках у Мэтти был дробовик. — Выметайтесь отсюда! Немедленно!
Все вышли во двор, и некоторые пассажиры стали усаживаться в дилижанс.
Мерсер и Уильяме стояли по одну сторону, на расстоянии десяти футов друг от друга, лицом к зданию станции.
Нефф направился к конюшне, потом, резко повернувшись, остановился, выжидая.
Бун был у двери, вслед за ним вышла Мэри — так быстро, что Бун не успел ее остановить.
— Джентльмены! Усаживайтесь в дилижанс, пожалуйста! Уилбур! Когда пассажиры рассядутся, гони быстрее! Не медли! — Мэри повернулась. — Мистер Нефф! Если вы не хотите идти пешком, предлагаю вам снять с лошади упряжь и сесть в дилижанс.
— У меня здесь дельце, — сказал он, не спуская глаз с двери.
Темпль Бун спокойно сказал из дверного проема:
— Мэм! Разве вы не понимаете! Они хотят вас убить!
На мгновение Мэри замерла. Ну и дурака же она сваляла! Как она теперь войдет в дом? Стоит ей сделать одно движение — и ее прикончат.
Дилижанс начал отъезжать.
— Увези их, Уилбур! — крикнула она. — Скорее!
Подняв облако пыли, дилижанс уехал. Некоторое время они слышали, как он гремел по дороге, потом звук затих.
Мэри стояла на опустевшей дороге перед станцией, рядом трое мужчин, которые собирались отнять у нее жизнь.
Мэри стояла очень спокойно, высоко подняв голову, стараясь найти выход из создавшегося положения. Что можно сделать? Подойти к двери? Шагнуть им навстречу?
Голос из дверного проема тихо сказал:
— Когда я выйду, хватайте грязь и бросайте. Бросайте изо всех сил, мэм. Это ваш единственный шанс!
Мэтти подошла к окну.
— Мистер Бун, у меня дробовик. Я возьму на себя мистера Уильямса.
Бун выжидал, водя языком по губам. Он не видел Джорди Неффа, но знал, где тот находится. У Неффа было преимущество. Как только Бун покажется, Нефф тут же выстрелит.
Ладно, сказал он себе. Хоть одного, но убей! Не оставляй женщин один на один с ним! Не важно, что будет потом, убей его!
Неожиданно из конюшни донеслось:
— Порядок, Мэтти, ты берешь Уильямса, а я — Мерсера. Как раз держу его на прицеле.
И в этот момент прозвучал еще один голос, странный, необычный.
— Нас трое. Мы убьем.
За изгородью корраля показались дула трех ружей.
Джорди Нефф, взвешивая, стоит ли идти за ружьем, поднял руку ко лбу, на котором выступили капли пота. Потом медленно, очень осторожно опустил руку.
— Возьми своего коня, Мерсер, — сказал он спустя минуту. — У тебя самая большая лошадь. Я сяду с тобой.
Мерсер пересек двор, отвязал обеих лошадей и вывел их на дорогу. Уильяме, с выражением полного недоумения на лице, вскочил на свою лошадь.
Мерсер, поколебавшись, тоже сел верхом, сзади него взгромоздился Джорди Нефф. Лошадь, оступившись под непривычной тяжестью, пошла вперед.
Нефф оглянулся:
— Я еще вернусь, Бун! Жди меня!
Когда они уехали, Мэри вошла в дом и в изнеможении опустилась на стул.
— Спасибо, мистер Бун. Большое вам спасибо!
Мэтти подошла к двери и заслонила глаза от солнца.
— А кто же эти трое? — спросила она. — Кто…
Из-за загона показались три индейца.
— Вы! Вот спасибо!
Лица их были серьезны.
— Не ради тебя, — сказал один, — ради папуасиков!
И они уехали, посмеиваясь.
Глава 21
Глава 22
— Будь вы мужчиной!..
— Я — мужчина, — мягко сказал Бун.
— Только не здесь! — В руках у Мэтти был дробовик. — Выметайтесь отсюда! Немедленно!
Все вышли во двор, и некоторые пассажиры стали усаживаться в дилижанс.
Мерсер и Уильяме стояли по одну сторону, на расстоянии десяти футов друг от друга, лицом к зданию станции.
Нефф направился к конюшне, потом, резко повернувшись, остановился, выжидая.
Бун был у двери, вслед за ним вышла Мэри — так быстро, что Бун не успел ее остановить.
— Джентльмены! Усаживайтесь в дилижанс, пожалуйста! Уилбур! Когда пассажиры рассядутся, гони быстрее! Не медли! — Мэри повернулась. — Мистер Нефф! Если вы не хотите идти пешком, предлагаю вам снять с лошади упряжь и сесть в дилижанс.
— У меня здесь дельце, — сказал он, не спуская глаз с двери.
Темпль Бун спокойно сказал из дверного проема:
— Мэм! Разве вы не понимаете! Они хотят вас убить!
На мгновение Мэри замерла. Ну и дурака же она сваляла! Как она теперь войдет в дом? Стоит ей сделать одно движение — и ее прикончат.
Дилижанс начал отъезжать.
— Увези их, Уилбур! — крикнула она. — Скорее!
Подняв облако пыли, дилижанс уехал. Некоторое время они слышали, как он гремел по дороге, потом звук затих.
Мэри стояла на опустевшей дороге перед станцией, рядом трое мужчин, которые собирались отнять у нее жизнь.
Мэри стояла очень спокойно, высоко подняв голову, стараясь найти выход из создавшегося положения. Что можно сделать? Подойти к двери? Шагнуть им навстречу?
Голос из дверного проема тихо сказал:
— Когда я выйду, хватайте грязь и бросайте. Бросайте изо всех сил, мэм. Это ваш единственный шанс!
Мэтти подошла к окну.
— Мистер Бун, у меня дробовик. Я возьму на себя мистера Уильямса.
Бун выжидал, водя языком по губам. Он не видел Джорди Неффа, но знал, где тот находится. У Неффа было преимущество. Как только Бун покажется, Нефф тут же выстрелит.
Ладно, сказал он себе. Хоть одного, но убей! Не оставляй женщин один на один с ним! Не важно, что будет потом, убей его!
Неожиданно из конюшни донеслось:
— Порядок, Мэтти, ты берешь Уильямса, а я — Мерсера. Как раз держу его на прицеле.
И в этот момент прозвучал еще один голос, странный, необычный.
— Нас трое. Мы убьем.
За изгородью корраля показались дула трех ружей.
Джорди Нефф, взвешивая, стоит ли идти за ружьем, поднял руку ко лбу, на котором выступили капли пота. Потом медленно, очень осторожно опустил руку.
— Возьми своего коня, Мерсер, — сказал он спустя минуту. — У тебя самая большая лошадь. Я сяду с тобой.
Мерсер пересек двор, отвязал обеих лошадей и вывел их на дорогу. Уильяме, с выражением полного недоумения на лице, вскочил на свою лошадь.
Мерсер, поколебавшись, тоже сел верхом, сзади него взгромоздился Джорди Нефф. Лошадь, оступившись под непривычной тяжестью, пошла вперед.
Нефф оглянулся:
— Я еще вернусь, Бун! Жди меня!
Когда они уехали, Мэри вошла в дом и в изнеможении опустилась на стул.
— Спасибо, мистер Бун. Большое вам спасибо!
Мэтти подошла к двери и заслонила глаза от солнца.
— А кто же эти трое? — спросила она. — Кто…
Из-за загона показались три индейца.
— Вы! Вот спасибо!
Лица их были серьезны.
— Не ради тебя, — сказал один, — ради папуасиков!
И они уехали, посмеиваясь.
Глава 21
— Хочу заявить, барышня, — сказал Ридж Фентон, — жить рядом с вами — все равно что поселиться на поле битвы. Я — старый человек, мадам. Мне уже не до таких развлечений. Когда я приехал сюда, то думал: наконец-то и для меня настало спокойное время. Я собирался осесть здесь, успокоить нервишки, пожить тихо-спокойно.
— Спасибо, мистер Фентон. Когда я услышала ваш голос, то поняла: теперь-то уж, по крайней мере, на одного станет меньше.
— Возможно. Я не часто мажу. Во всяком случае, не из такого положения и не из охотничьего ружья. Я бы выпустил из него кишки, поверьте мне.
— Игра еще не окончена, — заметил Бун. — Думаю, мне нужно съездить в город. Теперь это касается только меня и Джорди Неффа.
— Пожалуйста… оставьте его в покое.
Темпль Бун повернулся к Мэри.
— Выбор у меня небольшой, мэм. Это — мой край. Я тут живу. И всегда буду тут жить. Неприятности мне не нужны, однако иногда случается так, что их не избежать. Отныне, куда бы я ни поехал, рядом может оказаться Нефф, поджидая удобного случая. Лучше уж покончить с этим раз и навсегда.
— В этом есть смысл, мадам, — вступил в разговор Ридж. — Конечно, на месте Буна я бы засел где-нибудь на горном хребте и стал поджидать его. Нефф открыл счет, мадам. Он ясно сказал, что намерен убить Буна, значит, и Бун может открыть охоту на Неффа. Это он все начал, а когда так поступают, тут уж никаких правил нет. Стреляешь при первой возможности. Только вот Бун не станет так поступать. Он встретится с ним лицом к лицу, честно и справедливо. А это хороший способ, чтобы тебя убили.
Дилижансы приезжали и уезжали. То был бесконечный круг обедов, дилижансов, пассажиров всех типов и категорий: актеры, старатели, картежники, горняки, охотники, газетчики, матери семейств и барышни сомнительного поведения, спекулянты спиртным и торговцы оружием, вербовщики индейцев, коммивояжеры, мужчины и женщины со всех концов света разного сорта и всяких национальностей.
В то время в тех краях женщины встречались редко, и каждые три дня Мэри и Мэтти получали предложения руки и сердца: от старых и молодых, от процветающих владельцев шахт, хозяев ранчо и бизнесменов, от бродяг ковбоев, старателей и остальных представителей мужского пола, проезжающих мимо.
— У некоторых намерения самые серьезные, — говорила Мэтти. — Но есть и такие, что только языком болтают. Скажи им «да», так они просто умрут. Людям здесь одиноко — не большое удовольствие возвращаться в пустой дом и слушать эхо собственного голоса. Мы-то тут — как одна семья, мы можем поделиться своими бедами и поговорить о тех мелочах, которые важны только нам. В своей семье можно смеяться, и плакать, и пересказывать всякие пустяковые события, о которых потом забудешь. — Мэтти сняла фартук. — Вот потому-то я сейчас буду сидеть с чашкой горячего кофе и болтать.
Мэри Брейдон вышла во двор и постояла минутку на теплом солнышке. Все казалось ей удивительно близким.
Разве не тут она должна обрести свой дом? Здесь она делала нечто важное. Здесь она стала одной из тех, кто стремился вперед, на Запад. Своими скромными делами она помогает строить Америку.
До войны Мэри смутно представляла, что такое Запад — место, куда отправлялось столько людей и откуда возвращались только очень немногие. Восток был местом обитания семей, которые годами занимались бизнесом; детей, чьи прапрадеды и прабабки выросли вместе. Это был надежный, прочный мир, мир без опасностей.
Здесь все было не так. Здесь все только начиналось. Это — грубый, тяжелый, еще не устоявшийся мир. Законы существовали, но не работали. Люди должны были сами справляться со всеми трудностями. Храбрость и способность ухватить за хвост удачу считались наиболее уважаемыми добродетелями. Здесь лучше назвать кого-то вором, чем лгуном или трусом — рискуешь получить пулю.
Со двора пришел Темпль Бун.
— Это хороший край, — сказал он, как бы продолжая ее размышления. — Не судите его слишком строго. Мы еще молодая страна. Мы еще растем. Там, где общество не имеет организации, чтобы справляться с беспорядками, приходится улаживать их нам самим.
— Я знаю. — Мэри смотрела на дорогу.
Скоро подъедет дилижанс. Она улыбнулась промелькнувшей у нее мысли: неужели вся ее жизнь теперь будет состоять из одних встреч и расставаний?
— Как мне стало известно, — сказала она Буну, — вы — поклонник сэра Вальтера Скотта?
Он посмотрел на нее.
— Я читал его, хотя читаю с трудом. Люди, о которых он пишет, очень похожи на нас — по характеру, борцовскому духу. Мой первый предок в этой стране был мятежником, отправленным из Англии на Барбадос. О своем семействе я знаю мало, только о традициях. О них мне говорили много. Я знаю даже название корабля, на котором его везли, — «Джон Фриггат» из Бристоля. — Бун бросил взгляд на дорогу. — Да, мне нравится Скотт. Он как бы разговаривает с нами. И в Каролине, где я как-то жил, и в Джорджии он очень популярен.
— Мы будем читать его сегодня вечером, если вы захотите — останьтесь. Я читаю Пег и Уоту почти каждый вечер.
— Останусь, если все будет в порядке. — Бун коснулся своей шляпы. — А теперь у меня дела.
— Мамочка! — Пег взяла ее за руку, наблюдая, как он, уходит прочь. — Ты его любишь?
— Думаю, он — хороший человек.
— Но ты любишь его?
Мэри улыбнулась.
— Не приставай! Я еще не готова думать о подобных вещах. Твой отец еще так мне близок! Когда я думаю о мужчине, то представляю его. Когда вспоминаю еще о чем-то хорошем, для меня это всегда связано с ним. Я хочу сохранить эти воспоминания, они — самая богатая и самая прекрасная часть моей жизни. Кроме того, у меня столько дел! Содержать эту станцию, найти школу для тебя и для Уота, обустроить получше наш дом.
— Думаю, ты любишь мистера Стейси.
Мэри рассмеялась.
— Ты пытаешься найти мне романтического героя? Марк Стейси тоже хороший человек, я думаю. Он удачлив и, полагаю, далеко пойдет. Но хочу, чтобы ты запомнила, Пег, — одной романтики мало. Когда ты будешь влюбляться, помни: тебе придется жить с этим человеком день за днем, как говорится, в здоровье и болезни. Тебе захочется гордиться им, когда будешь знакомить его со своими друзьями, захочется, чтобы ему было хорошо с ними, как и тебе с его приятелями. Никогда не связывай себя с человеком, думая, что он изменится или что ты сможешь изменить его. Если такое и произойдет, это будет уже не тот человек, за которого ты выходила замуж, совсем другой, не похожий на прежнего. Но тебе еще не время думать об этом! Да и я напрасно разболталась. Пойди помоги Мэтти накрыть на стол, скоро подъедет дилижанс.
— А где же Уот?
Мэри заглянула в конюшню.
— Уот!
Ответа не последовало.
Дверь в кладовку приоткрыта, постель аккуратно застелена, но мальчика нет.
Выйдя наружу, Мэри огляделась. Ридж Фентон что-то шил из кожи.
— Мистер Фентон! Вы не видели Уота?
— Нет, мадам, не видал, но припоминаю, он говорил, что хочет пойти поискать наконечники для стрел. Мечтает найти что-нибудь особенное для Пег.
Конечно! Как же она забыла! Но она ведь не разрешила ему туда ходить! Это хоть и близко, однако со станции не видно. Почему она вдруг забеспокоилась? Пока мальчик не прибился к ним, он бегал свободно, как дикий зверек. Уот — упрямый маленький мужчина и знает, как выжить в дикой природе, гораздо лучше, чем она. А возможно, лучше, чем все они, вместе взятые, включая и Риджа.
Но ведь она ему не сказала, что чуть позже собирается читать.
Мэри пошла по узкой тропке, ведущей к деревьям. Тут недалеко, нужно поторопиться — скоро придет Темпль Бун.
Было очень тихо. Едва она завернула за холм, все звуки со станции, казалось, смолкли.
Мэри пошла вниз, к рощице. И вдруг из кустов раздался крик:
— Мэм! Назад! Бегите!
Она вышла из-за деревьев и увидела Сканта Лутера. Он стоял, широко расставив ноги, и ухмылялся. Рядом с ним лежал связанный по рукам и ногам Уот.
— Я знал, что вы придете его искать, — сказал он. — Будь это кто-то другой, я бы спрятался. Ну а теперь я покажу вам, против кого вы пошли.
— Мистер Лутер, вы сделали большую глупость. На вашем месте я бы убралась подобру-поздорову, пока есть такая возможность. Скоро меня начнут искать мистер Бун и мистер Фентон. Боюсь, им это не понравится.
— Да ну? — Скант хихикнул, но смешно ему не было. — Думаю, с этой парочкой я справлюсь. Спрячусь тут, в засаде, и буду их поджидать.
— А я думала, мистер Лутер, что вам хватило первой стычки. После этого любой здравомыслящий человек стал бы держаться от нас подальше.
— Я пришел, чтобы рассчитаться. Собираюсь начать с вас и с этого мальчишки. Сперва посмотрите, что я сделаю с ним, с вами будет еще хуже.
— Мистер Лутер, не хотите ли уйти? Меня ждут на станции. Боюсь, я не могу больше медлить.
Странно, но она не испугалась. Она понимала, что ей нужно делать, и знала, что выбора у нее нет. Он был большим, неуклюжим негодяем, и она надеялась, что…
— Ах, вы не можете больше медлить? Только послушайте! Мисс Задавака не может больше медлить!
— И не надо кричать! Я знаю, что холмы поглощают звуки. Мы с вами тут с глазу на глаз.
Уот отчаянно пытался освободиться. Ему почти удалось сесть, и он бросился Лутеру под ноги. Тот небрежно пнул его раз, потом другой.
— Мистер Лутер! Предупреждаю вас в последний раз!
На лице у Мэри застыла ледяная маска. Чувствовала она себя спокойно, уверенно. Ей думалось, что все будет по-другому, но…
Скант шагнул к ней. Одним легким движением Мэри выхватила из кармана короткоствольный револьвер и выстрелила.
Для него это было полной неожиданностью. Он никак не ожидал, что она ходит с оружием. Но даже умей она носить его, Лутер не сомневался, что у нее не хватит смелости им воспользоваться.
Револьвер 44-го калибра с двумя стволами, направленными на него твердой рукой. Скант отступил на два шага.
— Ты!..
Мэри подошла к Уоту, помедлила, держа револьвер в руке.
— Мистер Лутер, предлагаю вам убираться куда-нибудь со своей раной, прямо сейчас! Вам требуется помощь.
— Пропади ты пропадом! Ты…
Сердце у нее оглушительно стучало, в горле застрял ком, но Мэри крепко держала револьвер. Лутер шагнул вперед.
— Мистер Лутер, если мне опять придется стрелять в вас, я это сделаю.
Скант уставился на нее злобным, тяжелым взглядом, но неожиданно выражение его лица изменилось. Глаза расширились, он стал задыхаться, а кожа сделалась отвратительного серого цвета.
— Вам лучше отправиться туда, где вам смогут оказать помощь, мистер Лутер. Похоже, она вам необходима.
Он отступил, потом, спотыкаясь, бросился бежать. В деревьях Мэри заметила его лошадь.
Положив револьвер в карман, она склонилась над Уотом и трясущимися пальцами стала развязывать крепкие узлы.
— Мэм, у меня в кармане есть складной нож.
Она достала его, раскрыла большое лезвие и разрезала веревки.
— Ну, мэм, похоже, вы пришили старину Сканта! Никогда не видел ничего подобного!
— Пошли домой, Уот. Я… мне нехорошо.
И они быстро, чуть не бегом, поспешили к станции. Навстречу им бежал Ридж Фентон с ружьем в руке. Мэтти стояла на крыльце.
— Мы услышали выстрел… — начал было Ридж, но, заметив выражение ее лица, встревожился: — С вами все в порядке?
— Она стреляла в Сканта Лутера! — радостно сообщил Уот. — Попала ему прямо в грудь!
— Вы застрелили Сканта? — недоверчиво спросил Фентон. — Неужели…
— Пожалуйста, не сейчас. Мне нужно прилечь. Мэтти, помоги мне.
— Конечно, мэм. Я вас отведу. — Обхватив Мэри за талию, Мэтти повела ее в дом. — Сядьте, мэм. Чашка горячего чая — вот что вам нужно сейчас. Вы просто в шоке.
Мэри дрожащими руками взяла чашку. Глоток, потом другой…
— Мэтти, это было ужасно! Ужасно! Этот человек… Он связал беднягу Уота. Он хотел убить меня. Сначала он собирался убить Уота, а потом…
— Не нужно говорить об этом, мэм. Что сделано, то сделано. Все уже позади. — Мэтти долила чая ей в чашку. — Подумайте лучше о другом.
— О чем же?
— О том, что вы справились с этим, мэм. Вам пришлось защищать себя, и вы сделали это. Вы смотрели ему прямо в глаза и, зная, что помощи ждать неоткуда, выстрелили в него. Женщине не просто быть одной, мэм, и вы сделали то, что нужно было сделать. Этого у вас не отнять. И поверьте мне, никто не пожалеет о Сканте Лутере.
Мэри задрожала.
— Я думаю… мне лучше лечь, Мэтти. Мне не хочется оставлять на тебя одну все дела, но боюсь, что я…
— Ложитесь, ложитесь. Мы с Пег вполне справимся. Правда, девочка?
— Конечно. — Пег подбежала к буфету. — Я накрою на стол.
В сопровождении Мэтти Мэри дошла до кровати, а потом долго лежала, глядя в потолок.
Она стреляла в человека…
Невозможно поверить. Она — Мэри Клейбурн, Мэри Брейдон — действительно застрелила человека.
Мэри проснулась, когда давно стемнело. Минуту лежала неподвижно, прислушиваясь. В окнах станции виднелся свет, у корраля было привязано несколько лошадей.
Мэри зажгла лампу и посмотрела на себя в зеркало.
Тот еще вид, а ведь на станции люди. И тут Мэри неожиданно вспомнила: она не перезарядила пустой ствол. Ее отец всегда говорил, что это обязательно надо делать. О том же упомянул как-то и Темпль Бун. Мэри взяла патрон и перезарядила револьвер, радуясь, что короткоствольный крупнокалиберный револьвер так легко заряжается. Ее ружье нужно было заряжать шомполом и пулей, на это уходит много времени. Хотя некоторые пожилые люди не любят так называемые новые револьверы с обоймой.
Мэри направилась к станции.
Когда она вошла, за столом сидели Марк Стейси и Престон Кольер. Оба тут же вскочили на ноги.
Темпль Бун тоже был там, высокий, худой и спокойный. Его глаза изучающе вгляделись в ее лицо.
— Миссис Брейдон! — воскликнул Стейси. — Нам рассказали, что произошло! Пожалуйста, присоединяйтесь к нам! Мы беспокоились о вас, очень беспокоились.
— Не стоит. Все уже в прошлом.
— Хотелось бы, чтобы это было так, — сказал Кольер, — но мы прослышали, что нас ждут неприятности, серьезные неприятности.
Мэри неожиданно улыбнулась.
— У нас уже были неприятности, мистер Кольер. И мы с ними справились. Что бы нас ни ждало, мы справимся и с этим!
— Спасибо, мистер Фентон. Когда я услышала ваш голос, то поняла: теперь-то уж, по крайней мере, на одного станет меньше.
— Возможно. Я не часто мажу. Во всяком случае, не из такого положения и не из охотничьего ружья. Я бы выпустил из него кишки, поверьте мне.
— Игра еще не окончена, — заметил Бун. — Думаю, мне нужно съездить в город. Теперь это касается только меня и Джорди Неффа.
— Пожалуйста… оставьте его в покое.
Темпль Бун повернулся к Мэри.
— Выбор у меня небольшой, мэм. Это — мой край. Я тут живу. И всегда буду тут жить. Неприятности мне не нужны, однако иногда случается так, что их не избежать. Отныне, куда бы я ни поехал, рядом может оказаться Нефф, поджидая удобного случая. Лучше уж покончить с этим раз и навсегда.
— В этом есть смысл, мадам, — вступил в разговор Ридж. — Конечно, на месте Буна я бы засел где-нибудь на горном хребте и стал поджидать его. Нефф открыл счет, мадам. Он ясно сказал, что намерен убить Буна, значит, и Бун может открыть охоту на Неффа. Это он все начал, а когда так поступают, тут уж никаких правил нет. Стреляешь при первой возможности. Только вот Бун не станет так поступать. Он встретится с ним лицом к лицу, честно и справедливо. А это хороший способ, чтобы тебя убили.
Дилижансы приезжали и уезжали. То был бесконечный круг обедов, дилижансов, пассажиров всех типов и категорий: актеры, старатели, картежники, горняки, охотники, газетчики, матери семейств и барышни сомнительного поведения, спекулянты спиртным и торговцы оружием, вербовщики индейцев, коммивояжеры, мужчины и женщины со всех концов света разного сорта и всяких национальностей.
В то время в тех краях женщины встречались редко, и каждые три дня Мэри и Мэтти получали предложения руки и сердца: от старых и молодых, от процветающих владельцев шахт, хозяев ранчо и бизнесменов, от бродяг ковбоев, старателей и остальных представителей мужского пола, проезжающих мимо.
— У некоторых намерения самые серьезные, — говорила Мэтти. — Но есть и такие, что только языком болтают. Скажи им «да», так они просто умрут. Людям здесь одиноко — не большое удовольствие возвращаться в пустой дом и слушать эхо собственного голоса. Мы-то тут — как одна семья, мы можем поделиться своими бедами и поговорить о тех мелочах, которые важны только нам. В своей семье можно смеяться, и плакать, и пересказывать всякие пустяковые события, о которых потом забудешь. — Мэтти сняла фартук. — Вот потому-то я сейчас буду сидеть с чашкой горячего кофе и болтать.
Мэри Брейдон вышла во двор и постояла минутку на теплом солнышке. Все казалось ей удивительно близким.
Разве не тут она должна обрести свой дом? Здесь она делала нечто важное. Здесь она стала одной из тех, кто стремился вперед, на Запад. Своими скромными делами она помогает строить Америку.
До войны Мэри смутно представляла, что такое Запад — место, куда отправлялось столько людей и откуда возвращались только очень немногие. Восток был местом обитания семей, которые годами занимались бизнесом; детей, чьи прапрадеды и прабабки выросли вместе. Это был надежный, прочный мир, мир без опасностей.
Здесь все было не так. Здесь все только начиналось. Это — грубый, тяжелый, еще не устоявшийся мир. Законы существовали, но не работали. Люди должны были сами справляться со всеми трудностями. Храбрость и способность ухватить за хвост удачу считались наиболее уважаемыми добродетелями. Здесь лучше назвать кого-то вором, чем лгуном или трусом — рискуешь получить пулю.
Со двора пришел Темпль Бун.
— Это хороший край, — сказал он, как бы продолжая ее размышления. — Не судите его слишком строго. Мы еще молодая страна. Мы еще растем. Там, где общество не имеет организации, чтобы справляться с беспорядками, приходится улаживать их нам самим.
— Я знаю. — Мэри смотрела на дорогу.
Скоро подъедет дилижанс. Она улыбнулась промелькнувшей у нее мысли: неужели вся ее жизнь теперь будет состоять из одних встреч и расставаний?
— Как мне стало известно, — сказала она Буну, — вы — поклонник сэра Вальтера Скотта?
Он посмотрел на нее.
— Я читал его, хотя читаю с трудом. Люди, о которых он пишет, очень похожи на нас — по характеру, борцовскому духу. Мой первый предок в этой стране был мятежником, отправленным из Англии на Барбадос. О своем семействе я знаю мало, только о традициях. О них мне говорили много. Я знаю даже название корабля, на котором его везли, — «Джон Фриггат» из Бристоля. — Бун бросил взгляд на дорогу. — Да, мне нравится Скотт. Он как бы разговаривает с нами. И в Каролине, где я как-то жил, и в Джорджии он очень популярен.
— Мы будем читать его сегодня вечером, если вы захотите — останьтесь. Я читаю Пег и Уоту почти каждый вечер.
— Останусь, если все будет в порядке. — Бун коснулся своей шляпы. — А теперь у меня дела.
— Мамочка! — Пег взяла ее за руку, наблюдая, как он, уходит прочь. — Ты его любишь?
— Думаю, он — хороший человек.
— Но ты любишь его?
Мэри улыбнулась.
— Не приставай! Я еще не готова думать о подобных вещах. Твой отец еще так мне близок! Когда я думаю о мужчине, то представляю его. Когда вспоминаю еще о чем-то хорошем, для меня это всегда связано с ним. Я хочу сохранить эти воспоминания, они — самая богатая и самая прекрасная часть моей жизни. Кроме того, у меня столько дел! Содержать эту станцию, найти школу для тебя и для Уота, обустроить получше наш дом.
— Думаю, ты любишь мистера Стейси.
Мэри рассмеялась.
— Ты пытаешься найти мне романтического героя? Марк Стейси тоже хороший человек, я думаю. Он удачлив и, полагаю, далеко пойдет. Но хочу, чтобы ты запомнила, Пег, — одной романтики мало. Когда ты будешь влюбляться, помни: тебе придется жить с этим человеком день за днем, как говорится, в здоровье и болезни. Тебе захочется гордиться им, когда будешь знакомить его со своими друзьями, захочется, чтобы ему было хорошо с ними, как и тебе с его приятелями. Никогда не связывай себя с человеком, думая, что он изменится или что ты сможешь изменить его. Если такое и произойдет, это будет уже не тот человек, за которого ты выходила замуж, совсем другой, не похожий на прежнего. Но тебе еще не время думать об этом! Да и я напрасно разболталась. Пойди помоги Мэтти накрыть на стол, скоро подъедет дилижанс.
— А где же Уот?
Мэри заглянула в конюшню.
— Уот!
Ответа не последовало.
Дверь в кладовку приоткрыта, постель аккуратно застелена, но мальчика нет.
Выйдя наружу, Мэри огляделась. Ридж Фентон что-то шил из кожи.
— Мистер Фентон! Вы не видели Уота?
— Нет, мадам, не видал, но припоминаю, он говорил, что хочет пойти поискать наконечники для стрел. Мечтает найти что-нибудь особенное для Пег.
Конечно! Как же она забыла! Но она ведь не разрешила ему туда ходить! Это хоть и близко, однако со станции не видно. Почему она вдруг забеспокоилась? Пока мальчик не прибился к ним, он бегал свободно, как дикий зверек. Уот — упрямый маленький мужчина и знает, как выжить в дикой природе, гораздо лучше, чем она. А возможно, лучше, чем все они, вместе взятые, включая и Риджа.
Но ведь она ему не сказала, что чуть позже собирается читать.
Мэри пошла по узкой тропке, ведущей к деревьям. Тут недалеко, нужно поторопиться — скоро придет Темпль Бун.
Было очень тихо. Едва она завернула за холм, все звуки со станции, казалось, смолкли.
Мэри пошла вниз, к рощице. И вдруг из кустов раздался крик:
— Мэм! Назад! Бегите!
Она вышла из-за деревьев и увидела Сканта Лутера. Он стоял, широко расставив ноги, и ухмылялся. Рядом с ним лежал связанный по рукам и ногам Уот.
— Я знал, что вы придете его искать, — сказал он. — Будь это кто-то другой, я бы спрятался. Ну а теперь я покажу вам, против кого вы пошли.
— Мистер Лутер, вы сделали большую глупость. На вашем месте я бы убралась подобру-поздорову, пока есть такая возможность. Скоро меня начнут искать мистер Бун и мистер Фентон. Боюсь, им это не понравится.
— Да ну? — Скант хихикнул, но смешно ему не было. — Думаю, с этой парочкой я справлюсь. Спрячусь тут, в засаде, и буду их поджидать.
— А я думала, мистер Лутер, что вам хватило первой стычки. После этого любой здравомыслящий человек стал бы держаться от нас подальше.
— Я пришел, чтобы рассчитаться. Собираюсь начать с вас и с этого мальчишки. Сперва посмотрите, что я сделаю с ним, с вами будет еще хуже.
— Мистер Лутер, не хотите ли уйти? Меня ждут на станции. Боюсь, я не могу больше медлить.
Странно, но она не испугалась. Она понимала, что ей нужно делать, и знала, что выбора у нее нет. Он был большим, неуклюжим негодяем, и она надеялась, что…
— Ах, вы не можете больше медлить? Только послушайте! Мисс Задавака не может больше медлить!
— И не надо кричать! Я знаю, что холмы поглощают звуки. Мы с вами тут с глазу на глаз.
Уот отчаянно пытался освободиться. Ему почти удалось сесть, и он бросился Лутеру под ноги. Тот небрежно пнул его раз, потом другой.
— Мистер Лутер! Предупреждаю вас в последний раз!
На лице у Мэри застыла ледяная маска. Чувствовала она себя спокойно, уверенно. Ей думалось, что все будет по-другому, но…
Скант шагнул к ней. Одним легким движением Мэри выхватила из кармана короткоствольный револьвер и выстрелила.
Для него это было полной неожиданностью. Он никак не ожидал, что она ходит с оружием. Но даже умей она носить его, Лутер не сомневался, что у нее не хватит смелости им воспользоваться.
Револьвер 44-го калибра с двумя стволами, направленными на него твердой рукой. Скант отступил на два шага.
— Ты!..
Мэри подошла к Уоту, помедлила, держа револьвер в руке.
— Мистер Лутер, предлагаю вам убираться куда-нибудь со своей раной, прямо сейчас! Вам требуется помощь.
— Пропади ты пропадом! Ты…
Сердце у нее оглушительно стучало, в горле застрял ком, но Мэри крепко держала револьвер. Лутер шагнул вперед.
— Мистер Лутер, если мне опять придется стрелять в вас, я это сделаю.
Скант уставился на нее злобным, тяжелым взглядом, но неожиданно выражение его лица изменилось. Глаза расширились, он стал задыхаться, а кожа сделалась отвратительного серого цвета.
— Вам лучше отправиться туда, где вам смогут оказать помощь, мистер Лутер. Похоже, она вам необходима.
Он отступил, потом, спотыкаясь, бросился бежать. В деревьях Мэри заметила его лошадь.
Положив револьвер в карман, она склонилась над Уотом и трясущимися пальцами стала развязывать крепкие узлы.
— Мэм, у меня в кармане есть складной нож.
Она достала его, раскрыла большое лезвие и разрезала веревки.
— Ну, мэм, похоже, вы пришили старину Сканта! Никогда не видел ничего подобного!
— Пошли домой, Уот. Я… мне нехорошо.
И они быстро, чуть не бегом, поспешили к станции. Навстречу им бежал Ридж Фентон с ружьем в руке. Мэтти стояла на крыльце.
— Мы услышали выстрел… — начал было Ридж, но, заметив выражение ее лица, встревожился: — С вами все в порядке?
— Она стреляла в Сканта Лутера! — радостно сообщил Уот. — Попала ему прямо в грудь!
— Вы застрелили Сканта? — недоверчиво спросил Фентон. — Неужели…
— Пожалуйста, не сейчас. Мне нужно прилечь. Мэтти, помоги мне.
— Конечно, мэм. Я вас отведу. — Обхватив Мэри за талию, Мэтти повела ее в дом. — Сядьте, мэм. Чашка горячего чая — вот что вам нужно сейчас. Вы просто в шоке.
Мэри дрожащими руками взяла чашку. Глоток, потом другой…
— Мэтти, это было ужасно! Ужасно! Этот человек… Он связал беднягу Уота. Он хотел убить меня. Сначала он собирался убить Уота, а потом…
— Не нужно говорить об этом, мэм. Что сделано, то сделано. Все уже позади. — Мэтти долила чая ей в чашку. — Подумайте лучше о другом.
— О чем же?
— О том, что вы справились с этим, мэм. Вам пришлось защищать себя, и вы сделали это. Вы смотрели ему прямо в глаза и, зная, что помощи ждать неоткуда, выстрелили в него. Женщине не просто быть одной, мэм, и вы сделали то, что нужно было сделать. Этого у вас не отнять. И поверьте мне, никто не пожалеет о Сканте Лутере.
Мэри задрожала.
— Я думаю… мне лучше лечь, Мэтти. Мне не хочется оставлять на тебя одну все дела, но боюсь, что я…
— Ложитесь, ложитесь. Мы с Пег вполне справимся. Правда, девочка?
— Конечно. — Пег подбежала к буфету. — Я накрою на стол.
В сопровождении Мэтти Мэри дошла до кровати, а потом долго лежала, глядя в потолок.
Она стреляла в человека…
Невозможно поверить. Она — Мэри Клейбурн, Мэри Брейдон — действительно застрелила человека.
Мэри проснулась, когда давно стемнело. Минуту лежала неподвижно, прислушиваясь. В окнах станции виднелся свет, у корраля было привязано несколько лошадей.
Мэри зажгла лампу и посмотрела на себя в зеркало.
Тот еще вид, а ведь на станции люди. И тут Мэри неожиданно вспомнила: она не перезарядила пустой ствол. Ее отец всегда говорил, что это обязательно надо делать. О том же упомянул как-то и Темпль Бун. Мэри взяла патрон и перезарядила револьвер, радуясь, что короткоствольный крупнокалиберный револьвер так легко заряжается. Ее ружье нужно было заряжать шомполом и пулей, на это уходит много времени. Хотя некоторые пожилые люди не любят так называемые новые револьверы с обоймой.
Мэри направилась к станции.
Когда она вошла, за столом сидели Марк Стейси и Престон Кольер. Оба тут же вскочили на ноги.
Темпль Бун тоже был там, высокий, худой и спокойный. Его глаза изучающе вгляделись в ее лицо.
— Миссис Брейдон! — воскликнул Стейси. — Нам рассказали, что произошло! Пожалуйста, присоединяйтесь к нам! Мы беспокоились о вас, очень беспокоились.
— Не стоит. Все уже в прошлом.
— Хотелось бы, чтобы это было так, — сказал Кольер, — но мы прослышали, что нас ждут неприятности, серьезные неприятности.
Мэри неожиданно улыбнулась.
— У нас уже были неприятности, мистер Кольер. И мы с ними справились. Что бы нас ни ждало, мы справимся и с этим!
Глава 22
— Миссис Брейдон, Темпль Бун заверил нас, что вы не из тех, кого можно легко напугать, поэтому мы собираемся ввести вас в курс дела. Сегодня понедельник. В следующую субботу из Денвера отправляется дилижанс, в нем будет по крайней мере шестеро мужчин. Четверо из них оплатили свой проезд и уже заканчивают свои дела перед отъездом в Ларами.
Мы, как и другие, знаем, что эти люди будут везти довольно большие суммы денег. Они поедут в специальном экипаже, который будет следовать вместе с обычным дилижансом. Эти люди направляются в Калифорнию. Нам также стало известно, что небезызвестный Денвер Кросс собирается ограбить оба дилижанса, и, если наша информация верна, планирует сделать это именно здесь. Похоже, — добавил Кольер, — он одновременно намеревается завершить тут кое-какие свои делишки.
— Сколько у него будет людей? Я имею в виду Денвера Кросса.
— Мы поняли, что в налете примут участие шестеро, и готовы их принять.
— Думаю, людей у него будет гораздо больше, — сказала Мэри Брейдон. — Раза в два.
Кольер улыбнулся, покачав головой.
— Мы знаем, кто эти люди. Знаем также, что больше у него никого нет. Там будет Мерсер и, конечно, Уильяме. Вероятно, Нефф, который…
— Его там не будет, — бросил Темпль Бун. — Все посмотрели на него. — Он не станет этого делать, — пояснил Бун.
— Не важно, — настаивал Кольер, — мы поняли, что будет шесть человек. — Он посмотрел на Мэри. — Я связан со всем этим, потому что двое из тех людей, что отправляются на Запад, мои деловые партнеры и к тому же друзья. Я не хочу, чтобы у них были неприятности.
— А я хочу, чтобы не было никаких неприятностей на моей станции, — заявила Мэри.
— Разумеется, — согласился Кольер. — Дело в том, что мы готовим этим уголовникам достойный прием и предпочли бы, чтобы вы и ваша семья находились в это время в Ла-Порте.
— Нет.
— Что?!
— Нет, — ответила Мэри, — это — моя станция, и я несу за нее ответственность. Я не могу находиться в другом месте, когда тут назревают неприятности.
— Мы боимся за вас и вашу дочку.
— И я тоже, но мое место — здесь. И вы, конечно же, должны понимать, что, если бандиты узнают о нашем отъезде, они сразу же заподозрят неладное. Нет, джентльмены, наше место — здесь, тут мы и останемся. Могут быть раненые. Пассажиры наверняка захотят перекусить. И, если я не ошибаюсь, бандиты сделали так, чтобы на станции были один-два их человека еще до того, как начнется заварушка.
— А это мысль, миссис Брейдон. — Марк Стейси повернулся к Кольеру: — Конечно же, она права. Они непременно отправят сюда заранее пару налетчиков, кого-нибудь из тех, кого миссис Брейдон не знает, а возможно, кто-то будет специально отвлекать ее внимание.
Темпль Бун оседлал стул и вмешался в разговор:
— Послушайте, а как они смогут это сделать? Приедут сюда верхом, переполошив всех, чтобы все знали — вот-вот начнется?
Думаю, миссис Брейдон права. Возможно, двое их людей будут сидеть и есть, невинные, как младенцы. Еще один может попросить Риджа Фентона подковать его лошадь или сделать еще какую-нибудь мелкую работу. Они прекрасно знают Риджа. Он всегда толкует о мире, но постоянно готов к драке. Поэтому им потребуется один-два человека, чтобы вывести его из строя.
Парочка других может слоняться поблизости, а перед прибытием дилижанса двинуться к корралю. Они схватят Риджа, запрут миссис Брейдон и Мэтти Магиннис, а потом откроют огонь по дилижансу сразу с трех направлений.
— Откроют огонь?! — воскликнул Кольер. — Это же будет ограбление. Зачем им открывать огонь?
— Мистер Бун прав, — сказала Мэри. — Мы знаем некоторых из этих людей. Это — бывшие налетчики, они убивают даже слабых и беспомощных. Им не нужны свидетели, которые могли бы дать против них показания или опознать их впоследствии.
— Миссис Брейдон, — сказал Кольер, — я настаиваю, чтобы вы отсюда уехали. Можете поехать на мое ранчо. Там вы будете в безопасности…
— Нет, мистер Кольер. Год назад, возможно, я так и поступила бы, но за это время столько всего произошло… Я останусь там, где должна быть.
— Миссис Брейдон, — вмешался Марк Стейси, — можете оставаться, если желаете, хотя дилижансная компания, конечно, не требует этого от вас. Но если уж вы решили так, пообещайте мне: как только тот дилижанс въедет во двор станции, вы все в ту же минуту войдете в комнату Мэтти и запрете дверь на замок. Видите ли, — продолжал он, — в этом дилижансе будут добровольцы, вооруженные до зубов и готовые к любым неожиданностям. Дилижанс очень крепкий, и люди вооружены дробовиками.
— При посадке в Ла-Порте за этими пассажирами могут следить, — заметил Бун.
Кольер улыбнулся.
— Конечно. Но увидят они совершенно других людей. Не беспокойся, Бун. Это будет сюрприз. Мы зададим им жару.
Вторник прошел спокойно и среда тоже, однако Мэри чувствовала, как внутри нее растет напряжение. Неужели она сделала глупость? Как она смеет рисковать жизнями Пег и Уота? Или Мэтти? Позволить детям хотя бы видеть такое! Как бы ни повернулись события, могут быть раненые или убитые, и вся эта перестрелка…
— Мэтти, я боюсь, — призналась Мэри, когда они остались одни.
— Знаю, мэм. Я тоже. Это — темные силы нашего мира, и плохо, что такие, как мы, должны от этого страдать. Вы можете уехать, мэм, а я останусь. У меня жизнь была грубее, чем ваша. Я привыкла к таким вещам. Но не нужно, чтобы вы или Пег видели, что тут будет происходить.
— Нет, Мэтти, я должна находиться тут. Будь на моем месте мужчина, разве бы он уехал?
Пассажиры, прибывшие в четверг, были дружески настроены и весело шутили. Это была часть странствующей труппы, актеры должны были давать представление в Денвере.
— У вас самая лучшая еда на всей линии, мисс, — сказал антрепренер. — Жаль, что мы не можем остаться тут на ночь.
— На следующий год у нас будут спальные комнаты, — ответила Мэри.
— Отлично! Я целиком «за», если только вы будете продолжать так готовить. — Он перевел взгляд на Мэтти. — Или это вы?
— Мы вместе, — ответила Мэтти. — Если мы приедем в Денвер, сможем мы посмотреть представление?
— Я сам усажу вас, — галантно ответил антрепренер.
Поздно в пятницу пришел Темпль Бун. Он налил чашку кофе и спросил:
— Ну что? Мы вас не убедили?
— Нет, — ответила Мэри.
Уот опускал в масло пончики. Он хотел было что-то сказать, но его перебила Мэтти:
— Вы сказали, что с ними не будет Джорди Неффа. Откуда вам знать такие вещи?
Бун отпил кофе.
— Джорди — тут не самый умный, но он хитер, как дикий зверь. Он не станет действовать по чьей-то указке. Он будет в Ла-Порте, у всех на виду. Запомните мои слова. Он, как койот, боится капканов.
— Ничего не получится, — сказал Уот. — Этот мистер Кольер, он не знает этих бандитов.
Мэри насторожилась, и Бун тоже. В том, как он это сказал, было что-то необычное.
— Почему ты так говоришь, Уот? — спросила она.
— Ну, эти ребята знают свое дело. Думаете, они не видели, как Кольер разговаривал со Стейси? Можете не сомневаться, это они сами распустили ложные слухи. У них в шайке есть люди, которые загодя чуют неприятности, такие, как Джорди Нефф. Неужели вы рассчитываете, что они станут действовать так, как вы тут расписали? Шесть человек! Денвер Кросс так не работает, да и его босс тоже. Там будет человек двадцать, а может быть, и больше.
— Двадцать? Но мистер Кольер сказал, что будет не больше шести…
— И где, вы полагаете, он об этом услышал? И кто, вы думаете, подкинул им эту мысль?
— Уот! Что ты об этом знаешь? — требовательно спросила Мэри.
— Когда в ту ночь вы все тут разговаривали, я подслушивал, — признался он. — Знаю, этого нельзя делать, но я так поступил. Видите ли, когда мистер Кольер приехал сюда с Марком Стейси, я понял: что-то носится в воздухе. Я просто сидел тут и изумлялся, как взрослые люди могут быть настолько глупы. Они клюнули на эти слухи. Бьюсь об заклад, я даже знаю, кто им такое подпустил, откуда у них возникла идея, что их будет всего шестеро. Я же сказал, их будет, по крайней мере, двадцать.
Мы, как и другие, знаем, что эти люди будут везти довольно большие суммы денег. Они поедут в специальном экипаже, который будет следовать вместе с обычным дилижансом. Эти люди направляются в Калифорнию. Нам также стало известно, что небезызвестный Денвер Кросс собирается ограбить оба дилижанса, и, если наша информация верна, планирует сделать это именно здесь. Похоже, — добавил Кольер, — он одновременно намеревается завершить тут кое-какие свои делишки.
— Сколько у него будет людей? Я имею в виду Денвера Кросса.
— Мы поняли, что в налете примут участие шестеро, и готовы их принять.
— Думаю, людей у него будет гораздо больше, — сказала Мэри Брейдон. — Раза в два.
Кольер улыбнулся, покачав головой.
— Мы знаем, кто эти люди. Знаем также, что больше у него никого нет. Там будет Мерсер и, конечно, Уильяме. Вероятно, Нефф, который…
— Его там не будет, — бросил Темпль Бун. — Все посмотрели на него. — Он не станет этого делать, — пояснил Бун.
— Не важно, — настаивал Кольер, — мы поняли, что будет шесть человек. — Он посмотрел на Мэри. — Я связан со всем этим, потому что двое из тех людей, что отправляются на Запад, мои деловые партнеры и к тому же друзья. Я не хочу, чтобы у них были неприятности.
— А я хочу, чтобы не было никаких неприятностей на моей станции, — заявила Мэри.
— Разумеется, — согласился Кольер. — Дело в том, что мы готовим этим уголовникам достойный прием и предпочли бы, чтобы вы и ваша семья находились в это время в Ла-Порте.
— Нет.
— Что?!
— Нет, — ответила Мэри, — это — моя станция, и я несу за нее ответственность. Я не могу находиться в другом месте, когда тут назревают неприятности.
— Мы боимся за вас и вашу дочку.
— И я тоже, но мое место — здесь. И вы, конечно же, должны понимать, что, если бандиты узнают о нашем отъезде, они сразу же заподозрят неладное. Нет, джентльмены, наше место — здесь, тут мы и останемся. Могут быть раненые. Пассажиры наверняка захотят перекусить. И, если я не ошибаюсь, бандиты сделали так, чтобы на станции были один-два их человека еще до того, как начнется заварушка.
— А это мысль, миссис Брейдон. — Марк Стейси повернулся к Кольеру: — Конечно же, она права. Они непременно отправят сюда заранее пару налетчиков, кого-нибудь из тех, кого миссис Брейдон не знает, а возможно, кто-то будет специально отвлекать ее внимание.
Темпль Бун оседлал стул и вмешался в разговор:
— Послушайте, а как они смогут это сделать? Приедут сюда верхом, переполошив всех, чтобы все знали — вот-вот начнется?
Думаю, миссис Брейдон права. Возможно, двое их людей будут сидеть и есть, невинные, как младенцы. Еще один может попросить Риджа Фентона подковать его лошадь или сделать еще какую-нибудь мелкую работу. Они прекрасно знают Риджа. Он всегда толкует о мире, но постоянно готов к драке. Поэтому им потребуется один-два человека, чтобы вывести его из строя.
Парочка других может слоняться поблизости, а перед прибытием дилижанса двинуться к корралю. Они схватят Риджа, запрут миссис Брейдон и Мэтти Магиннис, а потом откроют огонь по дилижансу сразу с трех направлений.
— Откроют огонь?! — воскликнул Кольер. — Это же будет ограбление. Зачем им открывать огонь?
— Мистер Бун прав, — сказала Мэри. — Мы знаем некоторых из этих людей. Это — бывшие налетчики, они убивают даже слабых и беспомощных. Им не нужны свидетели, которые могли бы дать против них показания или опознать их впоследствии.
— Миссис Брейдон, — сказал Кольер, — я настаиваю, чтобы вы отсюда уехали. Можете поехать на мое ранчо. Там вы будете в безопасности…
— Нет, мистер Кольер. Год назад, возможно, я так и поступила бы, но за это время столько всего произошло… Я останусь там, где должна быть.
— Миссис Брейдон, — вмешался Марк Стейси, — можете оставаться, если желаете, хотя дилижансная компания, конечно, не требует этого от вас. Но если уж вы решили так, пообещайте мне: как только тот дилижанс въедет во двор станции, вы все в ту же минуту войдете в комнату Мэтти и запрете дверь на замок. Видите ли, — продолжал он, — в этом дилижансе будут добровольцы, вооруженные до зубов и готовые к любым неожиданностям. Дилижанс очень крепкий, и люди вооружены дробовиками.
— При посадке в Ла-Порте за этими пассажирами могут следить, — заметил Бун.
Кольер улыбнулся.
— Конечно. Но увидят они совершенно других людей. Не беспокойся, Бун. Это будет сюрприз. Мы зададим им жару.
Вторник прошел спокойно и среда тоже, однако Мэри чувствовала, как внутри нее растет напряжение. Неужели она сделала глупость? Как она смеет рисковать жизнями Пег и Уота? Или Мэтти? Позволить детям хотя бы видеть такое! Как бы ни повернулись события, могут быть раненые или убитые, и вся эта перестрелка…
— Мэтти, я боюсь, — призналась Мэри, когда они остались одни.
— Знаю, мэм. Я тоже. Это — темные силы нашего мира, и плохо, что такие, как мы, должны от этого страдать. Вы можете уехать, мэм, а я останусь. У меня жизнь была грубее, чем ваша. Я привыкла к таким вещам. Но не нужно, чтобы вы или Пег видели, что тут будет происходить.
— Нет, Мэтти, я должна находиться тут. Будь на моем месте мужчина, разве бы он уехал?
Пассажиры, прибывшие в четверг, были дружески настроены и весело шутили. Это была часть странствующей труппы, актеры должны были давать представление в Денвере.
— У вас самая лучшая еда на всей линии, мисс, — сказал антрепренер. — Жаль, что мы не можем остаться тут на ночь.
— На следующий год у нас будут спальные комнаты, — ответила Мэри.
— Отлично! Я целиком «за», если только вы будете продолжать так готовить. — Он перевел взгляд на Мэтти. — Или это вы?
— Мы вместе, — ответила Мэтти. — Если мы приедем в Денвер, сможем мы посмотреть представление?
— Я сам усажу вас, — галантно ответил антрепренер.
Поздно в пятницу пришел Темпль Бун. Он налил чашку кофе и спросил:
— Ну что? Мы вас не убедили?
— Нет, — ответила Мэри.
Уот опускал в масло пончики. Он хотел было что-то сказать, но его перебила Мэтти:
— Вы сказали, что с ними не будет Джорди Неффа. Откуда вам знать такие вещи?
Бун отпил кофе.
— Джорди — тут не самый умный, но он хитер, как дикий зверь. Он не станет действовать по чьей-то указке. Он будет в Ла-Порте, у всех на виду. Запомните мои слова. Он, как койот, боится капканов.
— Ничего не получится, — сказал Уот. — Этот мистер Кольер, он не знает этих бандитов.
Мэри насторожилась, и Бун тоже. В том, как он это сказал, было что-то необычное.
— Почему ты так говоришь, Уот? — спросила она.
— Ну, эти ребята знают свое дело. Думаете, они не видели, как Кольер разговаривал со Стейси? Можете не сомневаться, это они сами распустили ложные слухи. У них в шайке есть люди, которые загодя чуют неприятности, такие, как Джорди Нефф. Неужели вы рассчитываете, что они станут действовать так, как вы тут расписали? Шесть человек! Денвер Кросс так не работает, да и его босс тоже. Там будет человек двадцать, а может быть, и больше.
— Двадцать? Но мистер Кольер сказал, что будет не больше шести…
— И где, вы полагаете, он об этом услышал? И кто, вы думаете, подкинул им эту мысль?
— Уот! Что ты об этом знаешь? — требовательно спросила Мэри.
— Когда в ту ночь вы все тут разговаривали, я подслушивал, — признался он. — Знаю, этого нельзя делать, но я так поступил. Видите ли, когда мистер Кольер приехал сюда с Марком Стейси, я понял: что-то носится в воздухе. Я просто сидел тут и изумлялся, как взрослые люди могут быть настолько глупы. Они клюнули на эти слухи. Бьюсь об заклад, я даже знаю, кто им такое подпустил, откуда у них возникла идея, что их будет всего шестеро. Я же сказал, их будет, по крайней мере, двадцать.