Страница:
[132]
4 (21)
(221) Когда шалунья на кровать,
(222) Шутя, резвясь, роскошно упадала — [133]
(223) Не спорю: мудрено ее понять —
(224) Она сама себя не понимала.
(225) Ей было трудно сердцу приказать,
(226) Как баловню ребенку: надо было
(227) Кому-нибудь с неведомою силой
(228) Явиться, и приветливой душой
(229) Ее согреть… Явился ли герой
(230) Или вотще остался ожидаем…
(231) Всё это мы со временем узнаем. [134]
5 (22)
(232) Теперь к подруге перейдем,
(233) Чтоб выполнить начатую картину.
(234) Они недавно жили тут вдвоем,
(235) Но души их сливались воедину
(236) И мысли их встречалися во всем.
(237) О, если б знали, сколько в этом званье
(238) Сердец отлично-добрых!.. но вниманье
(239) Увлечено блистаньем модных дам —
(240) Вздыхая, мы бежим по их следам…
(241) Увы, друзья!.. а наведите справки —
(242) Вся прелесть их в кредит из модной лавки! [135]
6 (23)
(243) Она была свежа, была кругла,
(244) Как снежный шарик…
7 (24)
(264)…перекрестим в Парашу. [136]
8 (27)
(287) Пред нагоревшей сальною свечой
(288) Красавицы задумчиво сидели,
И занимал вниманье их порой [137]
(290) Печальный свист играющей метели,
(291) И — как и вам, читатель милый мой, — [138]
(292) Им было скучно. — Вдруг на место знака
(293) Условного — залаяла собака
(294) И у калитки брякнуло кольцо…
(295) Вот чей-то голос… Идут на крыльцо…
(296) Параша потянулась и зевнула,
(297) Так что едва не уронила стула…
9 (28)
(298) Но… быстро выбежала вон… [139]
14 (32)
(342) Но кто же этот гость? Сейчас, сейчас! [140]
(343) Рассеянность… pardon!.. рекомендую:
(344) Герой мой, друг мой — Саша. Жаль для вас,
(345) Что случай свел в минуту вас такую
(346) И в этом месте… — Верьте, я не раз [141]
(347) Ему твердил, что эти посещенья
(348) О нем дадут весьма дурное мненье.
(349) Я говорил, — он слушал, он был весь
(350) Вниманье, — глядь, а вечером уж здесь,
(351) И я нашел, что мне его исправить
(352) Труднее в прозе, чем в стихах прославить… [142]
1 (13)
(133) Но несмотря на это, мы взойдем…
(134) Вы знаете — для муз и для поэта,
(135) Как для хромого беса, каждый дом
(136) Имеет дверь особую… Секрета
(137) И запрещенья нет для нас ни в чем…
(138) У круглого стола в углу светлицы
(139) Сидели две, девицы не девицы —
(140) Красавицы………. [143]
(141) Чем выгодней, — узнать прошу вас
(142) От наших дам в деревне и столице, —
(143) Красавицею быть или девицей? —
2 (14)
(144) Красавицы сидели за столом,
(145) Раскладывали карты и гадали
(146) О будущем… И ум их видел в нем
(147) Надежды (то, что мы и все видали).
(148) Свеча горела трепетным огнем,
(149) И часто, вспыхнув, луч ее мгновенный
(150) Вдруг обдавал и потолок и стены.
(151) В углу переднем фольга образов [144]
(152) Тогда [145]меняла тысячу цветов.
(153) И верба, наклоненная над ними,
(154) Блистала вдруг листами золотыми.
3 (15)
(155) Одна из них — красавиц — не вполне
(156) Была прекрасна… Но зато другая!
(157) О! мы таких видали лишь во сне…
(158) И то заснув о небесах мечтая!
(159) Головку преклонив к стене [146]
(160) И устремив на столик [147]взор прилежный,
(161) Она сидела молча и небрежно…
(162) В ответ на речь подруги иногда
(163) Из уст ее пустое «нет» иль «да»
С улыбкой вырывалось… наконец, рукою
Она смешала карты пред собою. [148]
4 (16)
(166) Она была затейливо мила,
(167) Как польская затейливая панна.
(168) Но вместе с этим гордый вид чела
(169) Казался ей приличен. Как Сусанна
(170) Она б на суд неправедный пришла
(171) С лицом холодным и горящим взором.
(172) Такая смесь не может быть укором,
(173) И вы должны поверить мне в кредит,
(174) Тем боле, что отец ее был жид,
А мать, как слышал, краковская полька, —
И странного по мне тут нет нисколько.
5 (17)
(177) Когда Суворов Прагу осаждал,
(178) Ее отец служил у нас шпионом;
(179) И раз, когда украдкой он гулял
(180) В мундире польском вдоль по бастионам —
(181) Неловкий выстрел в лоб ему попал,
И он был рад, что умер не под палкой,
Что, признаюсь, мне право очень жалко.
(184) Его жена пять месяцев спустя
(185) Произвела на божий свет дитя —
(186) Хорошенькую Тирзу… имя это [149]
(187) Дано по воле одного корнета…
Дальнейший текст (стихи 23–44) Ефремов ошибочно считает вариантом стихотворения «Памяти А. И. Одоевского» и указывает, что он опубликован в «Библиогр. записках» 1859 г.
Строфа 3-я (2)
(23) Он был мой друг; уж нет таких друзей…
(24) Мир сердцу твоему, мой милый Саша!
(25) Пусть спит оно в земле чужих полей
(26) Не тронуто никем, как дружба наша
(27) В немом кладбище памяти моей!
После 4-го стиха 4-й строфы (3):
(38) Как отгадать, что может в миг такой
(39) Исполнить сердце, жившее так много
(40) И так недолго, смутною тревогой? [150]
(41) Один лишь друг умел тебя понять,
(42) И ныне может, должен рассказать
(43) Твои мечты, дела и приключенья
(44) глупцам в забаву мудрым в поученье. [151]
………………………………………….
(12)
(122) Калитка скрип. Двор грязный. Подошли.
(123) Идти неловко. Вот насилу сени
(124) И лестница, но снегом по местам
(125) Занесена. Дрожащие ступени
(126) Грозят мгновенно изменить ногам.
(127) Взошли. Толкнули дверь, и свет огарка
(128) Ударил в очи. Толстая кухарка,
(129) Прищурясь, заграждает путь гостям
(130) И вопрошает: что угодно вам?
(131) И услыхав ответ красноречивый,
(132) Захлопнув дверь, бранится неучтиво.
(6)
(57) Я враг Невы и невскому туману:
(58) Там новый век развил свою чуму — [152]
(59) ………. [153]вредны русскому карману,
(60) Занятья вредны русскому уму;
(61) Там жизнь тяжка, пуста и молчалива,
(62) Как плоский берег Финского залива.
(63) Москва не то! Покуда я живу —
(64) Клянусь, клянусь не разлюбить Москву!
(65) (Там я впервые, в дни надежд и счастья,
(66) Был болен от любви и любострастья.) [154]
Разночтения текста «Русской мысли»:
ПЕСНЯ ПРО ЦАРЯ ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА…
Разночтения текста «Лит. прибавл. к Русскому инвалиду»:
ТАМБОВСКАЯ КАЗНАЧЕЙША
Варианты чернового автографа:
БЕГЛЕЦ
Варианты автографа:
Разночтения сборника «Вчера и сегодня»:
МЦЫРИ
Варианты рукописи:
4 (21)
(221) Когда шалунья на кровать,
(222) Шутя, резвясь, роскошно упадала — [133]
(223) Не спорю: мудрено ее понять —
(224) Она сама себя не понимала.
(225) Ей было трудно сердцу приказать,
(226) Как баловню ребенку: надо было
(227) Кому-нибудь с неведомою силой
(228) Явиться, и приветливой душой
(229) Ее согреть… Явился ли герой
(230) Или вотще остался ожидаем…
(231) Всё это мы со временем узнаем. [134]
5 (22)
(232) Теперь к подруге перейдем,
(233) Чтоб выполнить начатую картину.
(234) Они недавно жили тут вдвоем,
(235) Но души их сливались воедину
(236) И мысли их встречалися во всем.
(237) О, если б знали, сколько в этом званье
(238) Сердец отлично-добрых!.. но вниманье
(239) Увлечено блистаньем модных дам —
(240) Вздыхая, мы бежим по их следам…
(241) Увы, друзья!.. а наведите справки —
(242) Вся прелесть их в кредит из модной лавки! [135]
6 (23)
(243) Она была свежа, была кругла,
(244) Как снежный шарик…
7 (24)
(264)…перекрестим в Парашу. [136]
8 (27)
(287) Пред нагоревшей сальною свечой
(288) Красавицы задумчиво сидели,
И занимал вниманье их порой [137]
(290) Печальный свист играющей метели,
(291) И — как и вам, читатель милый мой, — [138]
(292) Им было скучно. — Вдруг на место знака
(293) Условного — залаяла собака
(294) И у калитки брякнуло кольцо…
(295) Вот чей-то голос… Идут на крыльцо…
(296) Параша потянулась и зевнула,
(297) Так что едва не уронила стула…
9 (28)
(298) Но… быстро выбежала вон… [139]
14 (32)
(342) Но кто же этот гость? Сейчас, сейчас! [140]
(343) Рассеянность… pardon!.. рекомендую:
(344) Герой мой, друг мой — Саша. Жаль для вас,
(345) Что случай свел в минуту вас такую
(346) И в этом месте… — Верьте, я не раз [141]
(347) Ему твердил, что эти посещенья
(348) О нем дадут весьма дурное мненье.
(349) Я говорил, — он слушал, он был весь
(350) Вниманье, — глядь, а вечером уж здесь,
(351) И я нашел, что мне его исправить
(352) Труднее в прозе, чем в стихах прославить… [142]
1 (13)
(133) Но несмотря на это, мы взойдем…
(134) Вы знаете — для муз и для поэта,
(135) Как для хромого беса, каждый дом
(136) Имеет дверь особую… Секрета
(137) И запрещенья нет для нас ни в чем…
(138) У круглого стола в углу светлицы
(139) Сидели две, девицы не девицы —
(140) Красавицы………. [143]
(141) Чем выгодней, — узнать прошу вас
(142) От наших дам в деревне и столице, —
(143) Красавицею быть или девицей? —
2 (14)
(144) Красавицы сидели за столом,
(145) Раскладывали карты и гадали
(146) О будущем… И ум их видел в нем
(147) Надежды (то, что мы и все видали).
(148) Свеча горела трепетным огнем,
(149) И часто, вспыхнув, луч ее мгновенный
(150) Вдруг обдавал и потолок и стены.
(151) В углу переднем фольга образов [144]
(152) Тогда [145]меняла тысячу цветов.
(153) И верба, наклоненная над ними,
(154) Блистала вдруг листами золотыми.
3 (15)
(155) Одна из них — красавиц — не вполне
(156) Была прекрасна… Но зато другая!
(157) О! мы таких видали лишь во сне…
(158) И то заснув о небесах мечтая!
(159) Головку преклонив к стене [146]
(160) И устремив на столик [147]взор прилежный,
(161) Она сидела молча и небрежно…
(162) В ответ на речь подруги иногда
(163) Из уст ее пустое «нет» иль «да»
С улыбкой вырывалось… наконец, рукою
Она смешала карты пред собою. [148]
4 (16)
(166) Она была затейливо мила,
(167) Как польская затейливая панна.
(168) Но вместе с этим гордый вид чела
(169) Казался ей приличен. Как Сусанна
(170) Она б на суд неправедный пришла
(171) С лицом холодным и горящим взором.
(172) Такая смесь не может быть укором,
(173) И вы должны поверить мне в кредит,
(174) Тем боле, что отец ее был жид,
А мать, как слышал, краковская полька, —
И странного по мне тут нет нисколько.
5 (17)
(177) Когда Суворов Прагу осаждал,
(178) Ее отец служил у нас шпионом;
(179) И раз, когда украдкой он гулял
(180) В мундире польском вдоль по бастионам —
(181) Неловкий выстрел в лоб ему попал,
И он был рад, что умер не под палкой,
Что, признаюсь, мне право очень жалко.
(184) Его жена пять месяцев спустя
(185) Произвела на божий свет дитя —
(186) Хорошенькую Тирзу… имя это [149]
(187) Дано по воле одного корнета…
Дальнейший текст (стихи 23–44) Ефремов ошибочно считает вариантом стихотворения «Памяти А. И. Одоевского» и указывает, что он опубликован в «Библиогр. записках» 1859 г.
Строфа 3-я (2)
(23) Он был мой друг; уж нет таких друзей…
(24) Мир сердцу твоему, мой милый Саша!
(25) Пусть спит оно в земле чужих полей
(26) Не тронуто никем, как дружба наша
(27) В немом кладбище памяти моей!
После 4-го стиха 4-й строфы (3):
(38) Как отгадать, что может в миг такой
(39) Исполнить сердце, жившее так много
(40) И так недолго, смутною тревогой? [150]
(41) Один лишь друг умел тебя понять,
(42) И ныне может, должен рассказать
(43) Твои мечты, дела и приключенья
(44) глупцам в забаву мудрым в поученье. [151]
………………………………………….
(12)
(122) Калитка скрип. Двор грязный. Подошли.
(123) Идти неловко. Вот насилу сени
(124) И лестница, но снегом по местам
(125) Занесена. Дрожащие ступени
(126) Грозят мгновенно изменить ногам.
(127) Взошли. Толкнули дверь, и свет огарка
(128) Ударил в очи. Толстая кухарка,
(129) Прищурясь, заграждает путь гостям
(130) И вопрошает: что угодно вам?
(131) И услыхав ответ красноречивый,
(132) Захлопнув дверь, бранится неучтиво.
(6)
(57) Я враг Невы и невскому туману:
(58) Там новый век развил свою чуму — [152]
(59) ………. [153]вредны русскому карману,
(60) Занятья вредны русскому уму;
(61) Там жизнь тяжка, пуста и молчалива,
(62) Как плоский берег Финского залива.
(63) Москва не то! Покуда я живу —
(64) Клянусь, клянусь не разлюбить Москву!
(65) (Там я впервые, в дни надежд и счастья,
(66) Был болен от любви и любострастья.) [154]
Разночтения текста «Русской мысли»:
Кто дни свои воспоминаньем губит.
Пою смеясь. — Герой мой добрый малый.
И был ли то привет стране родной,
О наслажденьях знает лишь как слух
И сам лишь ест и пьет, да давит мух?
Но, услыхав ответ красноречивый,
Раскладывали карты и гадали
Она была затейлива, мила,
Вы в том должны поверить мне в кредит,
Огонь горел в очах, без цели томной;
В ланитах рдел, и белый полукруг
И ножка, разрезвясь, не знала плена.
Бесстыдно обнажаясь до колена.
Поспорю, мудрено ее понять, —
Ей было трудно сердце приковать,
Как баловня ребенка. Надо было
Но души их сливалися в едину
Она на жертву прелести несла,
Ласкать умела бойко, горячо
Она звалась Варюшею… Но я
Желал бы дать другое ей названье:
После этих стихов в первопечатном тексте издания сноска:
«В подлиннике имени не выставлено, а только стоят точки. П. В<исковатов>»
Скажу, при этом имени, друзья,
Как труп давно остывшего вампира,
Так что едва не уронила стула.
Не знаю, мук иль бурь последних след.
Презренье, гордость; хоть он был не горд,
Герой мой, друг мой, Сашка! Жаль для нас,
Ощупал тихо кончик башмака.
Стихи с Меж тем рука всё далее ползет, … по Вот очутились на двойном кургане…отсутствуют.
И славу позабыл бы… Я не смею
Я был на бале! «— Что это такое?» —
«Невежда милый! — говор, шум и стук,
Соперниц гордо презирать и в свете
Блистать, да ездить четверней в карете.
( со словаГруди,) Отсутствуют.
И только раздавались иногда
Да мышь в тени родного уголка
С бессонницей. В теченье длинной ночи
Как лазарони, а по-русски — нищий…
Светили ей двоюродные братья,
Да иногда имеют в добрый час
Люблю я с колокольни иль с горы
Теряться взорами средь цепи их огнистой, —
Покойной ночи! Вы ж, читатель милый,
Пожалуйте, — иначе принужден
Я буду вывесть вас отсюда силой…
Роман, вперед!.. Не хочет? — Ну так он
Неумолимо требовал поклон
К строфе 53 в первопечатном издании и в копии сноска:
„Эта строфа, а также строфы 63, 69, 82, 83, 84 и 108 в подлиннике Лермонтовым зачеркнуты“.
Ведь в наших жилах — кровь, не молоко,
Ну, и краснеть умеете уж кстати
Читать любила нежные романы,
А искушенью только б подобраться!
Но в брачной жизни Марья Николавна
Что долг супруга только лишний труд
Мужья у жен подобных (не в обиду
Будь сказано), как вывески для виду.
И кое-где в тени ограды, днем,
Уютный двор, обсаженный рябиной,
Натянутый. [155]Краснеющий закат
Из-за горы кидал свой луч прощальный
На гребни сизых волн и берег дальний.
И странный говор грубых голосов
Казался вечер, день был на закате,
С французской книгой, часто, сев к окну.
Какая радость в мысли: Я отец!
Прошел давно, как тучка над степями;
Осталось сердцу, вместо слез и бурь тех,
Пишу, что мыслю, что придется,
Два года миновало. Третий год
Не верить вместе тайнам и Гамлету?..
Затем, что сам был в детстве часто сечен.
И что отец, нимало с ним не споря
Цветы ж на нем незнаемы увянут…
На дружный зов не встретил он ответа
Как талисман, носил в кармане он
И голова отторгнута от шеи…
И клеветой героя не унижу, —
Хоть похвалы порою и достоин,
Но от кадильниц, дыма и свечей
Не каждому здоровилось, ей-ей!
И, длинным одам внемля, поневоле
Зевал кто в комнате, кто на престоле.
Его заманит. Медленно придет
Я, выпив яд по капле, ни одной
В моем лице ни страха, ни печали
Тем самым ядом, а по праву мести
Но, совершим скорее переход, —
Вновь обратимся к нашему герою.
Всех философов мира. Пять систем
Рассеянно в тетрадях над строками
Вздыхал он и хранил его прилежно
Идя во след известного Фоблаза.
Но кто она? — Не модная вертушка
Он догонял их пошутить порой.
Его невинность — вы поймите сами —
Ведь не могла расти с его годами.
Ведь надобно ж на что-нибудь решиться.
Я сам страдал от каждой женской ножки,
За каждую отдал бы целый свет,
Я целовал следы их по дорожке.
Во мне рождали чудное желанье;
Он принял, иногда улыбкой хладной
И чувства подавлял он, как раба,
Но с сердцем, страх, невыгодна борьба!..
Волна катилась медленней и глаже.
И размышлял о тайне единенья
Волнующейся груди, а потом
Обнявшийся в тени цветущей вишни
До словпустился в путь отсутствуют.
Как Аббадона грозным новым адом
Слована Маврушу отсутствуют.
Слегка платок накинув шерстяной,
Стихи Потом, на мягкий пух привлечена,
Под одеяло пряталась она; … отсутствуют.
И с жгучим поцелуем он сливался.
Дремало всё, лишь в окнах иногда.
Являлся свет и силуэт, объятый
Тьмой ночи, из картин Рембрандта взятый,
Чтоб поскорее осушить ей глазки.
Ну полно! Слезы прочь и сядь сюда!»
Стихи Мавруша, крепко Сашу обнимая,
Так отвечала, медленно вздыхая: … отсутствуют.
Уж я терплю, за что же? Сердце вольно.
Завистливых… Всё Васька ваш, злодей.
Она замолкла. Точно так, или нет
После словВ последний раз до словКак вдруг отсутствуют.
Стих «Pourquoi ce bruit? Que faites-vous donc?» —
«Je f<…>!» с купюрой последних слов.
К окну в волненьи Саша подбежал:
Но должен знать?.. Он должен быть свидетель,
Что умный и забавней и сносней,
И список их, как памятник святой,
На двух листах, раскрашенных отлично,
Как пить — с водой иль просто голый ром
Напрасно входит, кланяяся чинно, —
Пленительна беспечной наготою,
У наших дам найти б его я мог,
Стих с купюрой двух последних слов.
Вам посмотреть?.. там есть Мишель Abine,
Ей-богу, всё равно мне, что случится!
Истратился; но это мне урок —
Надменностью бессильной отзывалось.
Воображеньем бойким наш приятель
Восточных слов был страстный обожатель
И потому Зефиром наречен
Блеснув, как рысь, очами, денег взял
Для дикаря всё было непонятно —
Колеблющие перья! Пред грозою
Ты мук своих не выразил словами, —
И зябнешь ты, как часовой бессменный.
На голове твоей? И весел ли как прежде?
Ты любишь нас и веришь ли надежде?
На алтаре моем. Желанья славы,
Как призрак, разлетелися. Вы правы,
О, суета! И вот вам полубог —
Но полно! Злобный бес меня завел
Умел смирять пред гордою толпою
Как подлый раб, пред идолом другого!
Блажен, кто посреди больших степей
Летя подобно сумрачному Диву
Копытом звонким и вперед землею
В рядах дворянства, с робким униженьем,
За сильных всюду, всем за деньги служит,
Слабейших давит, бьют его — не тужит!
Профессор важный — каждый их сапожник
Стихи И смело здесь и вслух глаголет он,
Как Пифия, воссев на свой треножник…отсутствуют.
С листом в руках, с оравою друзей,
В душе моей, и я, как в первый раз,
Есть рифма: гадость, а не только радость!
Или еще крыло жильца развалин —
И русский бог очистил храм священный
Его паденья также был свидетель.
Черты карандаша, стих. Посетитель
Проводит… Кто писал, с какою целью?
Из мертвых уст их низлетит — увы!
Осветятся главы церквей златые,
Клокочет и шипит струей румяной,
Мелькают… Вот учтивый силуэт
Рисуется, вот шопот удивленья,
Улыбка, взгляды, вздохи, изъясненья…
После стиха У зеркала… в первопечатном издании пометаЗдесь рукопись обрывается.
Пою смеясь. — Герой мой добрый малый.
И был ли то привет стране родной,
О наслажденьях знает лишь как слух
И сам лишь ест и пьет, да давит мух?
Но, услыхав ответ красноречивый,
Раскладывали карты и гадали
Она была затейлива, мила,
Вы в том должны поверить мне в кредит,
Огонь горел в очах, без цели томной;
В ланитах рдел, и белый полукруг
И ножка, разрезвясь, не знала плена.
Бесстыдно обнажаясь до колена.
Поспорю, мудрено ее понять, —
Ей было трудно сердце приковать,
Как баловня ребенка. Надо было
Но души их сливалися в едину
Она на жертву прелести несла,
Ласкать умела бойко, горячо
Она звалась Варюшею… Но я
Желал бы дать другое ей названье:
После этих стихов в первопечатном тексте издания сноска:
«В подлиннике имени не выставлено, а только стоят точки. П. В<исковатов>»
Скажу, при этом имени, друзья,
Как труп давно остывшего вампира,
Так что едва не уронила стула.
Не знаю, мук иль бурь последних след.
Презренье, гордость; хоть он был не горд,
Герой мой, друг мой, Сашка! Жаль для нас,
Ощупал тихо кончик башмака.
Стихи с Меж тем рука всё далее ползет, … по Вот очутились на двойном кургане…отсутствуют.
И славу позабыл бы… Я не смею
Я был на бале! «— Что это такое?» —
«Невежда милый! — говор, шум и стук,
Соперниц гордо презирать и в свете
Блистать, да ездить четверней в карете.
( со словаГруди,) Отсутствуют.
И только раздавались иногда
Да мышь в тени родного уголка
С бессонницей. В теченье длинной ночи
Как лазарони, а по-русски — нищий…
Светили ей двоюродные братья,
Да иногда имеют в добрый час
Люблю я с колокольни иль с горы
Теряться взорами средь цепи их огнистой, —
Покойной ночи! Вы ж, читатель милый,
Пожалуйте, — иначе принужден
Я буду вывесть вас отсюда силой…
Роман, вперед!.. Не хочет? — Ну так он
Неумолимо требовал поклон
К строфе 53 в первопечатном издании и в копии сноска:
„Эта строфа, а также строфы 63, 69, 82, 83, 84 и 108 в подлиннике Лермонтовым зачеркнуты“.
Ведь в наших жилах — кровь, не молоко,
Ну, и краснеть умеете уж кстати
Читать любила нежные романы,
А искушенью только б подобраться!
Но в брачной жизни Марья Николавна
Что долг супруга только лишний труд
Мужья у жен подобных (не в обиду
Будь сказано), как вывески для виду.
И кое-где в тени ограды, днем,
Уютный двор, обсаженный рябиной,
Натянутый. [155]Краснеющий закат
Из-за горы кидал свой луч прощальный
На гребни сизых волн и берег дальний.
И странный говор грубых голосов
Казался вечер, день был на закате,
С французской книгой, часто, сев к окну.
Какая радость в мысли: Я отец!
Прошел давно, как тучка над степями;
Осталось сердцу, вместо слез и бурь тех,
Пишу, что мыслю, что придется,
Два года миновало. Третий год
Не верить вместе тайнам и Гамлету?..
Затем, что сам был в детстве часто сечен.
И что отец, нимало с ним не споря
Цветы ж на нем незнаемы увянут…
На дружный зов не встретил он ответа
Как талисман, носил в кармане он
И голова отторгнута от шеи…
И клеветой героя не унижу, —
Хоть похвалы порою и достоин,
Но от кадильниц, дыма и свечей
Не каждому здоровилось, ей-ей!
И, длинным одам внемля, поневоле
Зевал кто в комнате, кто на престоле.
Его заманит. Медленно придет
Я, выпив яд по капле, ни одной
В моем лице ни страха, ни печали
Тем самым ядом, а по праву мести
Но, совершим скорее переход, —
Вновь обратимся к нашему герою.
Всех философов мира. Пять систем
Рассеянно в тетрадях над строками
Вздыхал он и хранил его прилежно
Идя во след известного Фоблаза.
Но кто она? — Не модная вертушка
Он догонял их пошутить порой.
Его невинность — вы поймите сами —
Ведь не могла расти с его годами.
Ведь надобно ж на что-нибудь решиться.
Я сам страдал от каждой женской ножки,
За каждую отдал бы целый свет,
Я целовал следы их по дорожке.
Во мне рождали чудное желанье;
Он принял, иногда улыбкой хладной
И чувства подавлял он, как раба,
Но с сердцем, страх, невыгодна борьба!..
Волна катилась медленней и глаже.
И размышлял о тайне единенья
Волнующейся груди, а потом
Обнявшийся в тени цветущей вишни
До словпустился в путь отсутствуют.
Как Аббадона грозным новым адом
Слована Маврушу отсутствуют.
Слегка платок накинув шерстяной,
Стихи Потом, на мягкий пух привлечена,
Под одеяло пряталась она; … отсутствуют.
И с жгучим поцелуем он сливался.
Дремало всё, лишь в окнах иногда.
Являлся свет и силуэт, объятый
Тьмой ночи, из картин Рембрандта взятый,
Чтоб поскорее осушить ей глазки.
Ну полно! Слезы прочь и сядь сюда!»
Стихи Мавруша, крепко Сашу обнимая,
Так отвечала, медленно вздыхая: … отсутствуют.
Уж я терплю, за что же? Сердце вольно.
Завистливых… Всё Васька ваш, злодей.
Она замолкла. Точно так, или нет
После словВ последний раз до словКак вдруг отсутствуют.
Стих «Pourquoi ce bruit? Que faites-vous donc?» —
«Je f<…>!» с купюрой последних слов.
К окну в волненьи Саша подбежал:
Но должен знать?.. Он должен быть свидетель,
Что умный и забавней и сносней,
И список их, как памятник святой,
На двух листах, раскрашенных отлично,
Как пить — с водой иль просто голый ром
Напрасно входит, кланяяся чинно, —
Пленительна беспечной наготою,
У наших дам найти б его я мог,
Стих с купюрой двух последних слов.
Вам посмотреть?.. там есть Мишель Abine,
Ей-богу, всё равно мне, что случится!
Истратился; но это мне урок —
Надменностью бессильной отзывалось.
Воображеньем бойким наш приятель
Восточных слов был страстный обожатель
И потому Зефиром наречен
Блеснув, как рысь, очами, денег взял
Для дикаря всё было непонятно —
Колеблющие перья! Пред грозою
Ты мук своих не выразил словами, —
И зябнешь ты, как часовой бессменный.
На голове твоей? И весел ли как прежде?
Ты любишь нас и веришь ли надежде?
На алтаре моем. Желанья славы,
Как призрак, разлетелися. Вы правы,
О, суета! И вот вам полубог —
Но полно! Злобный бес меня завел
Умел смирять пред гордою толпою
Как подлый раб, пред идолом другого!
Блажен, кто посреди больших степей
Летя подобно сумрачному Диву
Копытом звонким и вперед землею
В рядах дворянства, с робким униженьем,
За сильных всюду, всем за деньги служит,
Слабейших давит, бьют его — не тужит!
Профессор важный — каждый их сапожник
Стихи И смело здесь и вслух глаголет он,
Как Пифия, воссев на свой треножник…отсутствуют.
С листом в руках, с оравою друзей,
В душе моей, и я, как в первый раз,
Есть рифма: гадость, а не только радость!
Или еще крыло жильца развалин —
И русский бог очистил храм священный
Его паденья также был свидетель.
Черты карандаша, стих. Посетитель
Проводит… Кто писал, с какою целью?
Из мертвых уст их низлетит — увы!
Осветятся главы церквей златые,
Клокочет и шипит струей румяной,
Мелькают… Вот учтивый силуэт
Рисуется, вот шопот удивленья,
Улыбка, взгляды, вздохи, изъясненья…
После стиха У зеркала… в первопечатном издании пометаЗдесь рукопись обрывается.
ПЕСНЯ ПРО ЦАРЯ ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА…
Разночтения текста «Лит. прибавл. к Русскому инвалиду»:
Да об чем бы тебе молодцу кручиниться?
Вот уж поп прошел домой с молодой попадьей,
Что одёжа твоя вся изорвана?
Мы с тобою, жена, обручалися,
Чтоб свету божьего ты не видела,
И велел растянуть цепь серебряную,
Оцепили место в 25 сажень,
Чистым золотом в кольцах спаенную. [156]
А кто будет побит, того бог простит!
Об одном из нас будут панихиду петь,
Вот уж поп прошел домой с молодой попадьей,
Что одёжа твоя вся изорвана?
Мы с тобою, жена, обручалися,
Чтоб свету божьего ты не видела,
И велел растянуть цепь серебряную,
Оцепили место в 25 сажень,
Чистым золотом в кольцах спаенную. [156]
А кто будет побит, того бог простит!
Об одном из нас будут панихиду петь,
ТАМБОВСКАЯ КАЗНАЧЕЙША
Варианты чернового автографа:
Между писак — я даже рад
Пою, друзья, на прежний лад. *
Начато: а.Ее пр< не дописано>
б.Ее печальную
Обычай древний сохраняя, *
а. С своею шумною семьей
б.Вослед за шумною семьей
В реку забвенья на покой.
Поднявш<ись>
К столу пред * [157]
Все ждали сцен каких-нибудь
И кинула ему в лицо *
И в обморок — схватив в охапку, *
Ее штабротмистр вынес вон; *
Успехом дивным упоен, *
Не зависть ли!.. Да, нет, нет, нет, *
Пою, друзья, на прежний лад. *
Начато: а.Ее пр< не дописано>
б.Ее печальную
Обычай древний сохраняя, *
а. С своею шумною семьей
б.Вослед за шумною семьей
В реку забвенья на покой.
Поднявш<ись>
К столу пред * [157]
Все ждали сцен каких-нибудь
И кинула ему в лицо *
И в обморок — схватив в охапку, *
Ее штабротмистр вынес вон; *
Успехом дивным упоен, *
Не зависть ли!.. Да, нет, нет, нет, *
БЕГЛЕЦ
Варианты автографа:
Заглавие: Копь
[158]
а. Как в тексте.
б.Быстрей, чем серна от орла;
а. Как в тексте.
б. Начато:От пу<ли>
в. От смерти груди не спасли. [159]
Он потерял в пылу сраженья
И скрылся день; виясь туманы
Начато:Одели тесн<ые>
Гарун вдали аул родимый
Подходит он, никем не зримый,
Гарун вступил через порог;
Два дня мы билися жестоко;
Начато:Беж<ал>
Все наши пали — враг повсюду…
Прими меня, мой верный друг;
а. Начато:Клянусь Алла<хом?>
б. Клянусь звездами, я услуг
Твоих до гроба не забуду!..
Вместо стихов «Ступай — достоин ты презренья.
Ни крова, ни благословленья»:
Ступай — ни крова, ни привета
а. Начато:И вот тоски и му<ки>
б. И вот стыда и муки полный
а. Начато:Ж<естокий>
б. Ужасный вытерпев упрек
Начато:Пре< не дописано>
Начато:Ч<рез?>
Начато:И прежних лет
После стиха Она лишь мой живет и дышит…:
а.И не прогонит ка<к> Селим
б.И уж не встретит как Селим
Песня начата:
Юноша воин
На битву идет
И тих и спокоен
После стиха Будь славе вернее…:
В горах никого нет,
Кто б вынес позор,
И труса прогонит
Красавица гор. [160]
а. Начато:И
б. И вздрогнув быстрою стопою
а.Пред ним его родимый дом;
б. Пред ним белел родимый дом;
И вновь надеждой ободренный
а. Начато:Поверил
б.Ногам поверил жизнь мою
Начато:И утереть тоску
На старость лет, стыдом с тобою
Мои седины не покрою.
Всё в сакле вновь объято сном
И с жизнью острием кинжала
И дети малые ругались
а. Начато:И под окном поутру
б. И под окном в часы тумана
Он в сакли просится, стучит,
Но слыша громкий стих Корана,
а. Как в тексте.
б.Быстрей, чем серна от орла;
а. Как в тексте.
б. Начато:От пу<ли>
в. От смерти груди не спасли. [159]
Он потерял в пылу сраженья
И скрылся день; виясь туманы
Начато:Одели тесн<ые>
Гарун вдали аул родимый
Подходит он, никем не зримый,
Гарун вступил через порог;
Два дня мы билися жестоко;
Начато:Беж<ал>
Все наши пали — враг повсюду…
Прими меня, мой верный друг;
а. Начато:Клянусь Алла<хом?>
б. Клянусь звездами, я услуг
Твоих до гроба не забуду!..
Вместо стихов «Ступай — достоин ты презренья.
Ни крова, ни благословленья»:
Ступай — ни крова, ни привета
а. Начато:И вот тоски и му<ки>
б. И вот стыда и муки полный
а. Начато:Ж<естокий>
б. Ужасный вытерпев упрек
Начато:Пре< не дописано>
Начато:Ч<рез?>
Начато:И прежних лет
После стиха Она лишь мой живет и дышит…:
а.И не прогонит ка<к> Селим
б.И уж не встретит как Селим
Песня начата:
Юноша воин
На битву идет
И тих и спокоен
После стиха Будь славе вернее…:
В горах никого нет,
Кто б вынес позор,
И труса прогонит
Красавица гор. [160]
а. Начато:И
б. И вздрогнув быстрою стопою
а.Пред ним его родимый дом;
б. Пред ним белел родимый дом;
И вновь надеждой ободренный
а. Начато:Поверил
б.Ногам поверил жизнь мою
Начато:И утереть тоску
На старость лет, стыдом с тобою
Мои седины не покрою.
Всё в сакле вновь объято сном
И с жизнью острием кинжала
И дети малые ругались
а. Начато:И под окном поутру
б. И под окном в часы тумана
Он в сакли просится, стучит,
Но слыша громкий стих Корана,
Разночтения сборника «Вчера и сегодня»:
От смерти груди не спасли, —
Гарун ползком аул родимый
Старик пришельца не узнал.
И — вот пророк!.. твоих заслуг
А умирающий в ответ:
И тих и спокоен,
И дева ему говорит:
Любви будь верней.
Гарун ползком аул родимый
Старик пришельца не узнал.
И — вот пророк!.. твоих заслуг
А умирающий в ответ:
И тих и спокоен,
И дева ему говорит:
Любви будь верней.
МЦЫРИ
Варианты рукописи:
Название.Бэри.* Поэма
Сноска к названию:Бэри, по-грузински монах *
Эпиграф:On n'a qu'une seule patrie. [161]
Стихи с Теперь один старик седой,… по И тихо гордо умирал… приписаны позднее. Вместо них и следующих с Из жалости один монах… по Хранительных остался он… в первой редакции было:
2
Тогда уж Грузия была
Под властью русских, и цвела [162]
Не опасаяся врагов
За гранью дружеских штыков.
Однажды старый генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез:
Тот занемог. Без слов, без слез
Он умирал. Один монах
И взял его. С тех пор в стенах
Хранительных остался он [163]
Эти стихи (за исключением четырех последних) зачеркнуты.
После стиха Молящих иноков за нас…:
Кто умер, кто к земным страстям
Вернулся вновь. И ныне там
Один старик из братьи той
О славных би<твах>
Тот занемог, но перенес
Болезнь без жалобы и слез;
После стиха Трудов далекого пути…:
Он только пищу отвергал
И молча, гордо умирал
Он был не старе лет шести
Его отцов. С тех пор как он
а. Как в тексте.
б. Без слез томился — даже стон
а. Как в тексте.
б. Из детских губ лишь вылетал,
См. выше в варианте к стихам с Теперь один старик седой,… по И тихо гордо умирал… последние стихи первой редакции.
а.Усердьем иноков спасен.
б.Стараньем дружеским спасен.
Сначала он дичился всех,
Стихи, идущие после стиха И с каждым днем приметно вял;…, Лермонтов позже, очевидно, хотел заменить другими, затем зачеркнутыми (л. 13, внизу):
И вот предсмертною тоской
Уже томиться стал больной;
Тогда решился он сорвать
Молчанья гордого печать,
На л. 2 Лермонтов позже набросал стихи, которые, видимо, хотел поместить после стиха И близок стал его конец…, но затем зачеркнул их:
Тогда один святой чернец
Уговорил его сорвать
Молчанья гордую печать —
И сердце полное тоской
Пред смертью высказал больной. [164]
Старик, качая головой,
Ему внимал: понять не мог
Он этих жалоб и тревог,
И речью хладною не раз
Он прерывал его рассказ.
После стиха Сюда пришел, благодарю…:
Не понимаю, что была
У вас за мысль? Мои дела —
Стихи с «Ты слушать исповедь мою…» по «А душу можно ль рассказать?…» в окончательной редакции предварительно были написаны на л. 2, а затем перенесены на свое место. На л. 14 об. написаны отдельно 6 стихов:
Ты много жил и в столько лет [165]
Успел узнать людей и свет, [166]
И много горестей и бед
Перенесла душа твоя. [167]
Но, боже, верно так, как я, [168]
Ты не страдал. [169]
Но людям я не сделал зла
Тебе не много пользы знать — ( л. 2)
После стиха А душу можно ль рассказать?… были написаны еще 5 стихов, затем зачеркнутые:
И если б мог я эту грудь
Перед тобою распахнуть,
Ты не нашел бы в ней следов
Пороков низких и грехов [170]
Далее следовали еще 4 стиха:
Одна лишь страсть владела мной,
Ее пред небом и землей
Я ныне громко признаю
И о прощеньи не молю.
Стихи с Я знал одной лишь думы власть,… по «Старик, я слышал много раз,…» вписаны позднее.
После стиха Я променял бы, если б мог… шли сначала еще 6 стихов, затем зачеркнутых (л. 4, вверху):
Когда б я был хоть вольный зверь,
Я не томился б, как теперь,
Души болезнию немой,
Я б отыскал врага и бой,
Я б разом умер, не грустя,
Судьбе покорный как дитя.
Зачеркнув предыдущие стихи, Лермонтов вернулся на л. 3 об. и на полях того же листа написал и снова зачеркнул:
Я в жизни знал лишь страсть одну [171]
И с ней в могиле я засну.
Не разлучили люди нас,
Не разлучит и смертный час.
Она терзала грудь мою,
Но я безумный всё люблю
Подругу дикую мою.
Далее шли следующие стихи, позже зачеркнутые:
Я знал одну лишь только страсть, [172]
Её мучительная власть
Мой ум тревожила и жгла [173]
Мои мечты она звала [174]
От мрака келий и молитв
В тот чудный мир страстей и битв, [175]
Под тень родной моей скалы,
Где люди вольны, как орлы.
И эту страсть в груди моей
Вскормил я в тишине ночей.
Эти наброски отчасти перешли в текст приписанных позднее стихов с «Я знал одной лишь думы власть,…» по «Старик, я слышал много раз,…»
И душу грызла мне и жгла
И думы первые звала
От мрака келий и молитв
Начато:В тот чудный мир страстей
Начато:Где в небе
Я эту страсть в тиши ночной
После стиха «Старик, я слышал много раз,…» были написаны 6 стихов, затем зачеркнутые:
Не знаю, где я был рожден.
Порой лишь помню я как сон
Громады гор, крутых, седых,
И тучи спящие на них.
Я слышал, люди говорят,
Что я тобой ребенком взят; [176]
И вырос в тесных я стенах
После стиха Душой дитя, судьбой монах… были написаны 2 стиха, потом зачеркнутые:
Без игр и ласки, одинок —
Грозой оторванный листок!
Никто мне здесь не мог сказать
О сколько горьких, горьких слез
Я пролил. Сколько произнес
Ужасных клятв когда-нибудь
Увы, старик, мечтанья те
Им не сойтиться никогда. *
Когда в час утренний зари *
После стиха Бессильной старости твоей…:
Во тьме ночной, в ужас<ный час>
После стиха Давным-давно задумал я…:
Бежать, и ждал, в груди тая
Свою надежду. В страшный час [177]
Что мысли пылкие мои
а. Ты знаешь в детские года
б. Ты помнишь в детские года *
Что мог бы слыть в краю родном
Я не последним удальцом
а. Я ждал не долго. Он душой
Узнал врага во тьме ночной
б. Я ждал. И вот в тени кустов
Он лапой начал рыть песок
а. Как в тексте.
б. Казалось сам я был рожден,
Но стал уж барс изнемогать,
Но я тогда о них забыл
После стиха И кинул взоры я кругом… написаны стихи, затем зачеркнутые:
Тот край казался мне знаком…
И страшно, страшно стало мне!..
Вот снова мерный, в тишине
Раздался звук: и в этот раз
Я понял смысл его тотчас:
То был предвестник похорон,
Большого колокола звон.
И слушал я, без дум, без сил,
Казалось, звон тот выходил
Из сердца, будто кто-нибудь
Железом ударял мне в грудь, [178]
О боже, думал я, зачем
Ты дал мне то, что дал ты всем,
И крепость сил, и мысли власть,
Желанья, молодость и страсть? [179]
Зачем ты ум наполнил мой
Неутолимою тоской [180]
По дикой воле? Почему [181]
Ты на земле мне одному
Дал вместо родины тюрьму [182]
Ты не хотел меня спасти!
Ты мне желанного пути
Не указал во тьме ночной,
И ныне я как волк ручной.
Сноска к названию:Бэри, по-грузински монах *
Эпиграф:On n'a qu'une seule patrie. [161]
Стихи с Теперь один старик седой,… по И тихо гордо умирал… приписаны позднее. Вместо них и следующих с Из жалости один монах… по Хранительных остался он… в первой редакции было:
2
Тогда уж Грузия была
Под властью русских, и цвела [162]
Не опасаяся врагов
За гранью дружеских штыков.
Однажды старый генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез:
Тот занемог. Без слов, без слез
Он умирал. Один монах
И взял его. С тех пор в стенах
Хранительных остался он [163]
Эти стихи (за исключением четырех последних) зачеркнуты.
После стиха Молящих иноков за нас…:
Кто умер, кто к земным страстям
Вернулся вновь. И ныне там
Один старик из братьи той
О славных би<твах>
Тот занемог, но перенес
Болезнь без жалобы и слез;
После стиха Трудов далекого пути…:
Он только пищу отвергал
И молча, гордо умирал
Он был не старе лет шести
Его отцов. С тех пор как он
а. Как в тексте.
б. Без слез томился — даже стон
а. Как в тексте.
б. Из детских губ лишь вылетал,
См. выше в варианте к стихам с Теперь один старик седой,… по И тихо гордо умирал… последние стихи первой редакции.
а.Усердьем иноков спасен.
б.Стараньем дружеским спасен.
Сначала он дичился всех,
Стихи, идущие после стиха И с каждым днем приметно вял;…, Лермонтов позже, очевидно, хотел заменить другими, затем зачеркнутыми (л. 13, внизу):
И вот предсмертною тоской
Уже томиться стал больной;
Тогда решился он сорвать
Молчанья гордого печать,
На л. 2 Лермонтов позже набросал стихи, которые, видимо, хотел поместить после стиха И близок стал его конец…, но затем зачеркнул их:
Тогда один святой чернец
Уговорил его сорвать
Молчанья гордую печать —
И сердце полное тоской
Пред смертью высказал больной. [164]
Старик, качая головой,
Ему внимал: понять не мог
Он этих жалоб и тревог,
И речью хладною не раз
Он прерывал его рассказ.
После стиха Сюда пришел, благодарю…:
Не понимаю, что была
У вас за мысль? Мои дела —
Стихи с «Ты слушать исповедь мою…» по «А душу можно ль рассказать?…» в окончательной редакции предварительно были написаны на л. 2, а затем перенесены на свое место. На л. 14 об. написаны отдельно 6 стихов:
Ты много жил и в столько лет [165]
Успел узнать людей и свет, [166]
И много горестей и бед
Перенесла душа твоя. [167]
Но, боже, верно так, как я, [168]
Ты не страдал. [169]
Но людям я не сделал зла
Тебе не много пользы знать — ( л. 2)
После стиха А душу можно ль рассказать?… были написаны еще 5 стихов, затем зачеркнутые:
И если б мог я эту грудь
Перед тобою распахнуть,
Ты не нашел бы в ней следов
Пороков низких и грехов [170]
Далее следовали еще 4 стиха:
Одна лишь страсть владела мной,
Ее пред небом и землей
Я ныне громко признаю
И о прощеньи не молю.
Стихи с Я знал одной лишь думы власть,… по «Старик, я слышал много раз,…» вписаны позднее.
После стиха Я променял бы, если б мог… шли сначала еще 6 стихов, затем зачеркнутых (л. 4, вверху):
Когда б я был хоть вольный зверь,
Я не томился б, как теперь,
Души болезнию немой,
Я б отыскал врага и бой,
Я б разом умер, не грустя,
Судьбе покорный как дитя.
Зачеркнув предыдущие стихи, Лермонтов вернулся на л. 3 об. и на полях того же листа написал и снова зачеркнул:
Я в жизни знал лишь страсть одну [171]
И с ней в могиле я засну.
Не разлучили люди нас,
Не разлучит и смертный час.
Она терзала грудь мою,
Но я безумный всё люблю
Подругу дикую мою.
Далее шли следующие стихи, позже зачеркнутые:
Я знал одну лишь только страсть, [172]
Её мучительная власть
Мой ум тревожила и жгла [173]
Мои мечты она звала [174]
От мрака келий и молитв
В тот чудный мир страстей и битв, [175]
Под тень родной моей скалы,
Где люди вольны, как орлы.
И эту страсть в груди моей
Вскормил я в тишине ночей.
Эти наброски отчасти перешли в текст приписанных позднее стихов с «Я знал одной лишь думы власть,…» по «Старик, я слышал много раз,…»
И душу грызла мне и жгла
И думы первые звала
От мрака келий и молитв
Начато:В тот чудный мир страстей
Начато:Где в небе
Я эту страсть в тиши ночной
После стиха «Старик, я слышал много раз,…» были написаны 6 стихов, затем зачеркнутые:
Не знаю, где я был рожден.
Порой лишь помню я как сон
Громады гор, крутых, седых,
И тучи спящие на них.
Я слышал, люди говорят,
Что я тобой ребенком взят; [176]
И вырос в тесных я стенах
После стиха Душой дитя, судьбой монах… были написаны 2 стиха, потом зачеркнутые:
Без игр и ласки, одинок —
Грозой оторванный листок!
Никто мне здесь не мог сказать
О сколько горьких, горьких слез
Я пролил. Сколько произнес
Ужасных клятв когда-нибудь
Увы, старик, мечтанья те
Им не сойтиться никогда. *
Когда в час утренний зари *
После стиха Бессильной старости твоей…:
Во тьме ночной, в ужас<ный час>
После стиха Давным-давно задумал я…:
Бежать, и ждал, в груди тая
Свою надежду. В страшный час [177]
Что мысли пылкие мои
а. Ты знаешь в детские года
б. Ты помнишь в детские года *
Что мог бы слыть в краю родном
Я не последним удальцом
а. Я ждал не долго. Он душой
Узнал врага во тьме ночной
б. Я ждал. И вот в тени кустов
Он лапой начал рыть песок
а. Как в тексте.
б. Казалось сам я был рожден,
Но стал уж барс изнемогать,
Но я тогда о них забыл
После стиха И кинул взоры я кругом… написаны стихи, затем зачеркнутые:
Тот край казался мне знаком…
И страшно, страшно стало мне!..
Вот снова мерный, в тишине
Раздался звук: и в этот раз
Я понял смысл его тотчас:
То был предвестник похорон,
Большого колокола звон.
И слушал я, без дум, без сил,
Казалось, звон тот выходил
Из сердца, будто кто-нибудь
Железом ударял мне в грудь, [178]
О боже, думал я, зачем
Ты дал мне то, что дал ты всем,
И крепость сил, и мысли власть,
Желанья, молодость и страсть? [179]
Зачем ты ум наполнил мой
Неутолимою тоской [180]
По дикой воле? Почему [181]
Ты на земле мне одному
Дал вместо родины тюрьму [182]
Ты не хотел меня спасти!
Ты мне желанного пути
Не указал во тьме ночной,
И ныне я как волк ручной.