Страница:
13 сентября "сердар" Китченер начал наступление на позиции махдистов. Продвижение войск поддерживали артиллерийским огнем 3 канонерские лодки и 3 парохода Колвилла. "Эль Теб", преодолевая последний порог, получил пробоину и не смог принять участие в сражении. Войска халифа заняли оборонительные позиции возле Хафира. В то время как солдаты Китченера готовились к фронтальной атаке, канонерки Колвилла приблизились к самому берегу и начали обстрел махдистов. Завязалась ожесточенная перестрелка. Винтовочные пули беспрерывно барабанили по палубам и надстройкам канонерских лодок. Снаряд, выпущенный из полевой пушки, пробил надводный борт "Абу Клеа" и упал рядом с боезапасом, но, по счастью, не взорвался. Битти, недолго думая, схватил его и, обжигая руки, выбросил в реку. Несмотря на интенсивную двухчасовую перестрелку, Битти остался невредим, хотя одна из пуль пробила его пробковый шлем. Колвиллу повезло меньше. Он получил серьезное ранение в руку и вскоре настолько ослабел от потери крови, что вынужден был передать командование Битти.
Воспользовавшись замешательством махдистов, войска Китченера быстро развернули полевые батареи и после короткой, но интенсивной артподготовки перешли в наступление. Канонерские лодки "Тамаи" и "Метемму" в конечном итоге снесло вниз сильным течением, но "Абу Клеа" удалось удержаться. Воспользовавшись ситуацией, Битти решил на свой страх и риск совершить рейд в тыл противника. Его канонерка поднялась на 35 миль вверх по Нилу и достигла Донголы, которая выполняла роль тыловой базы махдистов, а затем должна была выполнить функцию второй линии обороны.
Приблизившись к причалу Донголы, артиллеристы "Абу Клеа" скрошили в щепы все лодки и баржи, какие оказались в пределах их досягаемости, а затем принялись палить по городу, жители которого оказались совершенно не готовы к такому повороту событий. Затем Битти решил вернуться назад и подождать подхода армейских частей. поскольку захватить город было не в его силах. К 22 сентября он получил подкрепление по суше и по воде. На следующий день Донгола пала.
Таким образом, в возрасте 25 лет Битти продемонстрировал все качества прирожденного военного лидера: решительность, смелость, инициативность и, в то же время, способность сохранять хладнокровие и трезвую оценку ситуации, как это показали события у Донголы. Геройское поведение морского офицера произвело впечатление на командование. В своей офицерской реляции от 21 октября 1896 г. Китченер особо отметил лейтенанта Битти. В результате Битти был награжден орденом "За отличную службу", а морской министр распорядился внести его имя в списки для досрочного представления к очередному воинскому званию. Случай явно неординарный, поскольку лейтенантов очень редко представляли к столь высокой награде.
Заслуженный отпуск зимой 1896-1897 гг. Битти провел дома, посвятив его главным образом визитам к родственникам и охоте на лисиц. В июле 1897 г. по специальному приглашению Китченера он вновь отправился в Судан принять участие в следующей кампании. На сей раз флотилия была усилена тремя новыми канонерками. Среди офицеров, пополнивших плавсостав, были лейтенанты Горацио Худ и Уолтер Кауан. Впоследствии оба воевали под командованием Битти в годы первой мировой войны. Оба дослужились до адмиралов. Худ погиб в Ютландском сражении. Кауан командовал соединением английских кораблей, осуществлявших операции против красного Балтийского флота в годы гражданской войны в России.
Вторая кампания так же, как и первая началась с перетаскивания канонерских лодок через пороги. На сей раз Битти командовал "Эль Тебом", и для него преодоление препятствий обошлось не без приключений. В описании Черчилля этот эпизод выглядел следующим образом: "Ее судьба оказалась гораздо худшей, чем "Тамаи". Из-за отсутствия координации действий и дисциплины среди туземцев, а также надлежащего надсмотра, сила тяги оказалась совершенно недостаточной. Вновь нос парохода развернуло, а поскольку стропы продолжали удерживаться, поток воды начал переливаться через фальшборт. Через несколько секунд "Аль Теб" перевернулся вверх дном. Стропы оборвались от напряжения, и она понеслась вниз по течению вверх килем. Лейтенант Битти и большинство команды были выброшены, либо сами прыгнули в пенящийся поток порога, их снесло вниз по реке, где их подобрала "Тамаи", которая, по счастью, была под парами". Поскольку "Эль Теб" была полностью разрушена, Битти принял командование канонерской лодкой "Фатех", недавно прибывшей из Англии.
К 13 августа уровень воды в Ниле существенно поднялся, и последующие пороги были преодолены без особых хлопот. На пути к центру Судана войскам Китченера пришлось испытать немалые трудности: оторванность от основных баз снабжения усложняла подвоз продовольствия и снаряжения, а стойкое сопротивление суданских войск препятствовало и без того медленному продвижению вперед. Отборная суданская армия под командованием эмира Махмуда, насчитывавшая около 10 тыс. бойцов, сосредоточилась возле города Метеммы. Около года они ожидали наступления врага. Впервые в военной практике суданцев бездействующая 10-тысячная армия в течение столь длительного срока должна была снабжаться продовольствием. Вскоре начался настоящий голод, но войска стойко переносили лишения.
К началу 1898 г. армия Китченера, имевшая уже 13 тыс. солдат, укрепилась в районе Кенура, в треугольнике между восточным берегом Нила и его правым притоком Атбарой. Халиф счел необходимым воспрепятствовать дальнейшему продвижению противника. 10 февраля 1898 г. армия Махмуда вышла из Метеммы, переправилась на правый берег Нила и двинулась на север, к Берберу. 8 апреля на берегу Атбары суданские войска подверглись ожесточенной атаке со стороны армии Китченера. Махмуд попал в руки англичан, потеряв убитыми, ранеными и пленными примерно половину своего войска. Путь к столице Судана был свободен.
В начале мая 1898 г. в лагере англо-египетских войск были закончены последние приготовления к решающему походу. 1 сентября передовые части Китченера уже находились всего в 10 км к северу от махдистской столицы. 40-тысячная суданская армия выступила им навстречу. 2 сентября главные силы с беззаветной храбростью атаковали войска Китченера, тысячами падая под огнем пулеметов и скорострельных винтовок. Омдурман был взят в тот же день. Суданская армия потеряла больше половины (26 тыс.) ранеными, пленными и убитыми. Сражение при Омдурмане решило судьбу независимого Судана. Халиф с остатками войска еще больше года продолжал партизанскую войну в пустыне, но это уже не имело решающего значения.
Битти принял самое активное участие в этих боях. Канонерки активно использовались для рейдов вверх по Нилу в тыл противника. Они не только обстреливали прибрежные поселения и коммуникации махдистов, но и высаживали десантные отряды, проникавшие вглубь вражеской территории. Канонерская лодка Битти приняла участие и в генеральном сражении при Омдурмане, поддерживая огнем своих пушек южный фланг войск Китченера. Много лет спустя, когда Черчилль уже в качестве морского министра встретился с Битти, они охотно предавались воспоминаниям о войне в Африке. При этом Битти, к большому удовольствию своего собеседника, очень красочно описал, как выглядела с мостика канонерской лодки атака 21-го уланского полка при Омдурмане.
С падением Хартума завоевание Судана практически завершилось, и Китченер уже считал свою миссию оконченной, когда неожиданно было получено тревожное известие о появлении в верховьях Нила, в 400 милях южнее, неизвестных туземных вооруженных формирований во главе с офицерами-европейцами. Этот вызов англо-египетскому контролю над Суданом должен был получить незамедлительный отпор. 10 сентября 1898 г. "сердар" во главе горных стрелков, двух батальонов дружественных суданцев и батареи горных пушек погрузился на суда своей незаменимой флотилии и отправился в новый поход. Канонерские лодки "Султан", "Фатех", "Назир", "Абу Клеа" и пароход "Дал", волоча на буксирах несколько барж, опять потащились вверх по Нилу. Судьба распорядилась так, что лейтенант Битти в очередной раз оказался в центре событий, получивших общеевропейский резонанс и вошедших в историю дипломатии под названием Фашодского кризиса 1898 г.
19 сентября с борта канонерок увидели форт Фашоду, над которым развевался огромный французский флаг. Как выяснилось, там обосновались 120 туземцев и 8 европейцев под командованием капитана Жана Батиста Маршана, которые проделали беспримерный марш из Сенегала, пройдя пешком почти весь Африканский континент с запада на восток. Битти, конечно же, не имел возможности принимать участия в переговорах. Он вместе с генералом Смит-Дорриентом только наблюдал за ними в бинокль с мостика "Фатеха". Они увидели, как на борт парохода "Дал" поднялся французский офицер, которого встретил сам Китченер. После церемонных поклонов, салютов и воинских приветствий они приступили к делу. "Сердар" и французский капитан громко кричали, жестикулировали и, расстелив на столе карту, все время тыкали в нее пальцами. На следующий день Китченер нанес визит французам, а Смит-Дорриен руководил высадкой войск на берег. В конечном итоге французский отряд был вынужден ретироваться перед лицом подавляющего военного превосходства. Китченер дипломатично позволил французскому флагу развеваться над Фашодой до тех пор, пока отряд Маршана не соберет пожитки и не отправится в обратный путь. Наконец 11 декабря 1898 г. на флагштоке форта взвился египетский флаг (читай - английский), и справедливость, с точки зрения англичан, была восстановлена.
Этот инцидент вызвал бурю возмущения во Франции. Самые горячие головы требовали даже начать войну. Одно время казалось, что земли в верховьях Нила для французов значат больше, чем Эльзас и Лотарингия. Однако Фашодский кризис застал Теофиля Делькассе врасплох. Он знал, что Франция не может вступить в войну, и у него оставалась единственная надежда - поставить вопрос на дипломатическую основу. Делькассе попытался заручиться поддержкой России и даже Германии, но обе попытки потерпели фиаско. Англичане же отказались вернуться к дипломатическим и юридическим спорам. Роберт Солсбери заявил: "Мы претендуем на Судан по праву завоевания, потому что это самый простой и действенный метод". Доводами Англии были Средиземноморский флот и армия Китченера; ее условием - безоговорочный отзыв экспедиции Маршана. У Делькассе не оставалось иного выбора, кроме капитуляции. Как уже говорилось, Маршан оставил Фашоду, а 21 марта 1899 г. Англия и Франция заключили соглашение, удалявшее последнюю из долины Нила.
В то время как по обе стороны Ла-Манша бушевали страсти по поводу Фашодского инцидента, Битти на своей канонерке уже спускался вниз по Нилу. Он получил приказ отбуксировать подбитый пароход "Саффиех" в Каир еще до того, как французский отряд покинул Фашоду. Незадолго до отбытия капитана Маршан обратился к Битти с просьбой доставить его письмо в Европу, но он отказался это сделать. Его поступок понравился Китченеру, который перед тем официально заявил, что будет препятствовать всяким попыткам французов известить свое правительство. Уже в Омдурмане Битти узнал из газет, что Китченеру пожаловано пэрство, а Франция отказывается от своих притязаний на Фашоду.
Итак, у лейтенанта Битти за плечами без малого два года войны в Африке. Командующий в своем официальном донесении от 30 сентября 1898 г. об итогах кампании вновь назвал его имя в числе наиболее отличившихся офицеров. Эти списки были опубликованы в прессе. По возвращении в Англию Битти был вне очереди представлен к следующему воинскому званию. В 27 лет он стал капитаном III ранга - случай беспрецедентный в британском военном флоте конца XIX - начала XX вв. В 1898 г. Битти имел шестилетний стаж службы в звании лейтенанта, в то время как среднестатистическому лейтенанту Королевского Флота тех времен требовалось прослужить 11-12 лет, прежде чем его представляли к следующему званию. Битти был произведен "через головы" 395 лейтенантов, стоявших впереди него в списках по выслуге лет. Это открывало большие перспективы для быстрого продвижения по служебной лестнице в дальнейшем.
Как уже упоминалось, в тех же боях в Африке принимал участие и Уинстон Черчилль. Вайолет Бонхэм-Картер (в девичестве Вайолет Асквит) утверждала в своих мемуарах, что именно там они и познакомились. Черчилль хорошо запомнил молодого морского офицера, бросившего ему бутылку шампанского с канонерской лодки, и, памятуя об этом случае, в 1911 г. предложил Битти ключевой пост секретаря морского министра по делам флота.
В описании самого Черчилля этот эпизод выглядит следующим образом: "Когда я брел в обществе своего собрата-офицера вдоль реки, нас окликнули с канонерских лодок, стоявших на якоре в 20-30 футах от берега. Судном командовал лейтенант военного флота по фамилии Битти, который уже давно служил на нильской флотилии и которому суждена была великая судьба на океанских просторах. Офицерам канонерской лодки, одетым в безупречную белую форму, не терпелось узнать, что видели кавалеристы, и мы охотно принялись им рассказывать. У нас получилась весьма оживленная беседа. Причем они отпустили в наш адрес огромное число мрачных шуток. В частности, предложили нам убежище на канонерской лодке, если нам придется совсем туго.
Мы с достоинством отклонили это предложение и выразили готовность драться против орды дервишей до конца, даже если нам придется спешиться и положиться только на палаши и пики. После большого количества издевательств они смягчились. "Как насчет выпивки? У нас на борту есть все что пожелаешь. Поймаешь?" - и почти незамедлительно большая бутылка шампанского полетела с канонерской лодки на берег. Она упала в Нил, но Божественное Провидение счастливо направило ее на мелкое место с мягким илистым дном. Я зашел в воду по колено и, изловчившись, выловил ценный подарок, который мы с триумфом унесли в свой лагерь". На основании этого едва ли можно с уверенностью утверждать, что именно тогда состоялось их личное знакомство. Другие известные на сегодняшний день источники этого также не подтверждают. Черчилль всего лишь дважды упоминает лейтенанта Битти в своей "Речной войне". Скорее всего, общие воспоминания о войне в Судане могли способствовать их сближению при последующем знакомстве.
Зиму 1898/1899 гг. Битти провел в Англии. По возвращении домой он обнаружил, что является весьма популярной личностью. Действительно, его имя неоднократно фигурировало в газетах в связи с войной в Африке. Операции небольшого соединения военных кораблей в глубине континента, на удалении 2000 км от ближайшего морского побережья - все это было ново и необычно и, естественно, будоражило любопытство земляков и соседей. Битти оказался единственным морским офицером, который прошел всю Суданскую войну от начала до конца и участвовал в обеих кампаниях Китченера 1896 г. и 1897 - 1898 гг. Не удивительно, что он часто оказывался приглашенным на званые вечера и обеды, официальные и неофициальные.
Молодой капитан III ранга, стройный и подтянутый, с мужественным лицом, загоревшим до черноты под африканским солнцем, с планками боевых орденов на форменном кителе, естественно, нравился женщинам. Именно тогда Битти познакомился с красивой экстравагантной американкой по имени Этель Три - супругой Артура Три и дочерью неимоверно богатого Маршалла Филда, собственника крупнейших универмагов Чикаго. Это знакомство имело самые далеко идущие последствия. Помимо светских развлечений, Битти находил время и для своей любимой охоты на лис, а также посетил родину своих предков Ирландию.
Наконец 20 апреля 1899 г. капитан III ранга Дэвид Битти получает новое назначение - старшим офицером на линейный корабль "Барфлер". Этот эскадренный броненосец, имевший водоизмещение 10 500 т, скорость хода - 17 узлов, вооруженный 4 - 254- мм орудиями в башнях, 10 - 152- мм в казематах вдоль бортов и 20 стволами малокалиберной артиллерии, представлял собой ярчайший пример экономии, которая потом дорого обойдется.
За 8 лет до описываемых событий адмирал Фишер, занимавший тогда должность главного инспектора флота, настоял на поручении Уильяму Уайту проекта трех эскадренных броненосцев И-го класса - совершенно новая категория кораблей, о которой Уайт не имел ни малейшего представления. Они предназначались для несения службы на отдаленных морских театрах. Согласно идее Фишера, они должны были нести "самую легкую артиллерию главного калибра и самую тяжелую артиллерию вспомогательного калибра". Таким образом, "Центурион", "Барфлер" и несколько более крупный "Ринаун", будучи результатом неоправданного энтузиазма 1892 г., с главной артиллерией, состоявшей из четырех десятидюймовых пушек, оказались совершенно несравнимыми с классическими эскадренными броненосцами, вооруженными 305мм орудиями. По логике вещей, создавать заведомо ослабленные военные корабли было бессмысленно, поскольку первоклассные эскадренные броненосцы, устаревая, со временем переходили в разряд кораблей второй категории и могли с таким же успехом нести службу на отдаленных театрах. Однако в 1892 г. Фишер так настойчиво проводил в жизнь свою идею, что английский флот едва избежал "счастья" быть обремененным 6 такими кораблями вместо 3.
Весной 1899 г. "Барфлер" находился там где по замыслу его создателей и должен был быть - у берегов Китая, т. е. на самом отдаленном морском театре. На "Барфлере" держал свой флаг контрадмирал Джеймс Брюс - второй флагман британской эскадры в водах Китая. Командиром броненосца был старый знакомый Битти по Средиземноморскому флоту и первой кампании в Судане, теперь уже капитан I ранга Стэнли Колвилл. Так что Битти встретили на "Барфлере" и радушный прием и старые друзья. Первые двенадцать месяцев службы в дальневосточных водах прошли для него без особых приключений. Между тем в Китае ширилось восстание ихэтуаней, и вскоре события приняли критический оборот.
Неравноправные договоры, навязанные маньчжурскому правительству после поражения Китая в войне с Японией 1894-1895 гг., широко открыли двери для проникновения туда иностранцев. Промышленники, миссионеры католические и протестантские, врачи, инженеры и техники, различного рода авантюристы военные и гражданские хлынули, словно поток, в неизведанную страну. Проникновение иностранного капитала сопровождалось разорением местного национального промысла, надругательством над китайцами и их древней культурой. В этих условиях оживилась деятельность тайных крестьянских обществ. Среди них наиболее влиятельным и многочисленным стало общество "Ихэтуань", состоявшее главным образом из молодых крестьян.
Борьба ихэтуаней против иностранного проникновения в Китай сводилась к изгнанию и уничтожению всего иностранного - религии, книг, товаров, специалистов, орудий производства и всевозможной техники. Разрушались железные дороги и железнодорожные составы, телеграфные линии, современные здания; все иностранцы подлежали физическому уничтожению. Восстание ихэтуаней вспыхнуло в провинции Шаньдун, а затем распространилось на другие провинции - Чжили, Шаньси, а также в Маньчжурии. Тяньцзинь - крупный промышленный город и морской порт в Северном Китае, где были сильны позиции иностранного капитала, стал центром восставших. На всем пути между Тяньцзинем и Пекином повстанцы разрушали железнодорожное полотно, предавали огню паровозы и вагоны, рвали телеграфные и телефонные провода, разрушали станционные постройки.
Восстание ихэтуаней поставило под угрозу британские политические и экономические интересы, а также жизни обитателей европейских поселений в Китае. Английская эскадра сосредоточилась на внешнем рейде порта Таку, прикрывавшего вход в устье реки Байхэ - кратчайший водный путь к Пекину. Одновременно в Чжилийский залив подтянулись еще несколько военных кораблей западных держав и Японии из состава эскадр, постоянно дислоцированных у берегов Китая. Вскоре у Таку стояло на якоре не менее 20 иностранных военных кораблей. 5 июня 1900 г. командующий английской эскадрой вице-адмирал Эдвард Сеймур на правах старшего по званию собрал на броненосце "Центурион" совещание флагманов и командиров кораблей иностранных эскадр. После долгих препирательств и обмена мнениями было решено высадить десант и идти на Пекин выручать европейцев, оказавшихся на осадном положении в китайской столице.
Утром 10 июня международный отряд, состоявший из 915 англичан, 450 немцев, 358 французов, 312 русских, 112 американцев, 54 японцев, 40 итальянцев и 25 австрийцев, высадился на берег и двинулся в Тяньцзинь. Возглавил это разношерстное, плохо организованное сборище матросов и офицеров лично адмирал Сеймур. На следующий день им вдогонку выступила десантная партия с броненосца "Барф-лер" и крейсера "Алакрити" под командой капитанов III ранга Битти и Кристофера Крэддока, того самого, который 14 лет спустя, 1 ноября 1914 года, примет смерть в неравном сражении с германской эскадрой у мыса Коронель. Они заняли оборону на окраинах Тяньцзиня, имея своей задачей удержание коммуникаций между эскадрой и отрядом Сеймура.
Десантники погрузились на поезда на вокзале Тяньцзиня и отбыли в направлении Пекина. Однако на полпути путешествие прервалось. У станции Ланфан рельсы были разрушены. Войско тут же подверглось атаке со стороны ихэтуаней и регулярной армии Дун Фусяна. В условиях непрекращающейся перестрелки и непрерывных атак китайцев починить железнодорожное полотно оказалось невозможно. Тогда Сеймур решил попытаться достичь китайской столицы на лодках по Великому каналу. 127 километров, отделявших Тяньцзинь от Пекина, моряки Сеймура почти преодолели, оставалось всего 22 километра. Но попасть в столицу им так и не удалось. Голодные, грязные и измученные беспрерывными многодневными боями и обремененные многочисленными ранеными, испытывая острый недостаток в продовольствии и боеприпасах, десантники вынуждены были начать поспешное отступление с арьергардными боями.
Тем временем в тылу Сеймура положение осложнилось. 13 июня Битти, только что закрепившийся в Тяньцзине, получил неожиданное подкрепление в лице 2 000 русских солдат с несколькими полевыми пушками под командованием полковника Шириновского, прибывших из Порт-Артура. Подкрепление оказалось очень своевременным, ибо вскоре союзники были атакованы регулярными китайскими войсками в числе около 15 000 человек и целой ордой ихэтуаней. В Тяньцзине завязались ожесточенные уличные бои. Англичанам и русским удалось отбросить атакующих и занять оборону вокруг европейского сеттельмента и железнодорожного вокзала по периметру около 5 км. Пока в Тяньцзине шли бои, союзная эскадра бомбардировала Таку, а высадившийся десант взял город штурмом.
Битти сражался на передовой в самых опасных местах и 19 июня получил серьезное ранение в запястье левой руки. Оправившись от шока и потери крови в госпитале три дня спустя он вновь вернулся в строй. После того как все попытки ихэтуаней захватить Тяньцзинь были отбиты, англичане решили сделать вылазку навстречу отряду Сеймура, чтобы облегчить его положение. Несмотря на ранение, Битти вызвался руководить операцией. Смешанный отряд численностью около 2000 человек под его командой 24 июня прорвался навстречу воинству Сеймура. 26 июня десантники Сеймура с сильно поредевшими рядами и с двумя сотнями раненых на руках вернулись в Тяньцзинь, избежав таким образом полного уничтожения. Среди тяжело раненных был флаг-капитан Сеймура Джон Джеллико, получивший пулю в легкое.
К тому времени в Китай начали прибывать крупные армейские подразделения и морская пехота западных держав. Однако Битти продолжал оставаться со своими моряками в Тяньцзине до 13 июля. В середине июля союзная армия численностью около 20 000 человек двинулась в Пекин. Битти собирался также отправиться с экспедиционным корпусом, но к тому времени миссия военных моряков на суше уже была закончена и их вернули на корабли. Таким образом, Битти вновь принял участие в военных действиях, хотя и в необычной для военного моряка роли. Он в полной мере проявил находчивость, решительность, инициативу. Во время боев в Китае он приобрел опыт сотрудничества с различными видами вооруженных сил, получил представление о том, как ведутся сухопутные операции, и, что самое главное, продемонстрировал умение находить общий язык и ладить с союзниками представителями самых разных стран и народов. Буквально через несколько дней после первого знакомства он уже называет русского полковника своим "старым другом". Заметим, что у Сеймура отношения с русским командованием складывалось далеко не просто.
Вскоре Битти по приказу командующего был незамедлительно отправлен в метрополию. Рана, к которой он поначалу отнесся столь легкомысленно, оказалась весьма серьезной и требовала длительного лечения. В сентябре 1900 г. ему пришлось перенести сложную операцию, и прошло довольно много времени, прежде чем кисть его левой руки полностью восстановилась. На сей раз его боевые заслуги были отмечены досрочным производством в звание капитана I ранга. Получение столь высокого чина в 29-летнем возрасте было делом невиданным, если учесть, что средний возраст английских морских офицеров в конце XIX - начале XX вв., поднимавшихся на эту ступень, составлял 42 года. В своем предыдущем звании Битти прослужил только 2 года и в списке капитанов III ранга занимал 218-ю позицию. В этот раз слишком быстрый взлет Дэвида Битти вызвал в военно-морских кругах определенное недовольство, в основе которого лежала главным образом зависть.
Воспользовавшись замешательством махдистов, войска Китченера быстро развернули полевые батареи и после короткой, но интенсивной артподготовки перешли в наступление. Канонерские лодки "Тамаи" и "Метемму" в конечном итоге снесло вниз сильным течением, но "Абу Клеа" удалось удержаться. Воспользовавшись ситуацией, Битти решил на свой страх и риск совершить рейд в тыл противника. Его канонерка поднялась на 35 миль вверх по Нилу и достигла Донголы, которая выполняла роль тыловой базы махдистов, а затем должна была выполнить функцию второй линии обороны.
Приблизившись к причалу Донголы, артиллеристы "Абу Клеа" скрошили в щепы все лодки и баржи, какие оказались в пределах их досягаемости, а затем принялись палить по городу, жители которого оказались совершенно не готовы к такому повороту событий. Затем Битти решил вернуться назад и подождать подхода армейских частей. поскольку захватить город было не в его силах. К 22 сентября он получил подкрепление по суше и по воде. На следующий день Донгола пала.
Таким образом, в возрасте 25 лет Битти продемонстрировал все качества прирожденного военного лидера: решительность, смелость, инициативность и, в то же время, способность сохранять хладнокровие и трезвую оценку ситуации, как это показали события у Донголы. Геройское поведение морского офицера произвело впечатление на командование. В своей офицерской реляции от 21 октября 1896 г. Китченер особо отметил лейтенанта Битти. В результате Битти был награжден орденом "За отличную службу", а морской министр распорядился внести его имя в списки для досрочного представления к очередному воинскому званию. Случай явно неординарный, поскольку лейтенантов очень редко представляли к столь высокой награде.
Заслуженный отпуск зимой 1896-1897 гг. Битти провел дома, посвятив его главным образом визитам к родственникам и охоте на лисиц. В июле 1897 г. по специальному приглашению Китченера он вновь отправился в Судан принять участие в следующей кампании. На сей раз флотилия была усилена тремя новыми канонерками. Среди офицеров, пополнивших плавсостав, были лейтенанты Горацио Худ и Уолтер Кауан. Впоследствии оба воевали под командованием Битти в годы первой мировой войны. Оба дослужились до адмиралов. Худ погиб в Ютландском сражении. Кауан командовал соединением английских кораблей, осуществлявших операции против красного Балтийского флота в годы гражданской войны в России.
Вторая кампания так же, как и первая началась с перетаскивания канонерских лодок через пороги. На сей раз Битти командовал "Эль Тебом", и для него преодоление препятствий обошлось не без приключений. В описании Черчилля этот эпизод выглядел следующим образом: "Ее судьба оказалась гораздо худшей, чем "Тамаи". Из-за отсутствия координации действий и дисциплины среди туземцев, а также надлежащего надсмотра, сила тяги оказалась совершенно недостаточной. Вновь нос парохода развернуло, а поскольку стропы продолжали удерживаться, поток воды начал переливаться через фальшборт. Через несколько секунд "Аль Теб" перевернулся вверх дном. Стропы оборвались от напряжения, и она понеслась вниз по течению вверх килем. Лейтенант Битти и большинство команды были выброшены, либо сами прыгнули в пенящийся поток порога, их снесло вниз по реке, где их подобрала "Тамаи", которая, по счастью, была под парами". Поскольку "Эль Теб" была полностью разрушена, Битти принял командование канонерской лодкой "Фатех", недавно прибывшей из Англии.
К 13 августа уровень воды в Ниле существенно поднялся, и последующие пороги были преодолены без особых хлопот. На пути к центру Судана войскам Китченера пришлось испытать немалые трудности: оторванность от основных баз снабжения усложняла подвоз продовольствия и снаряжения, а стойкое сопротивление суданских войск препятствовало и без того медленному продвижению вперед. Отборная суданская армия под командованием эмира Махмуда, насчитывавшая около 10 тыс. бойцов, сосредоточилась возле города Метеммы. Около года они ожидали наступления врага. Впервые в военной практике суданцев бездействующая 10-тысячная армия в течение столь длительного срока должна была снабжаться продовольствием. Вскоре начался настоящий голод, но войска стойко переносили лишения.
К началу 1898 г. армия Китченера, имевшая уже 13 тыс. солдат, укрепилась в районе Кенура, в треугольнике между восточным берегом Нила и его правым притоком Атбарой. Халиф счел необходимым воспрепятствовать дальнейшему продвижению противника. 10 февраля 1898 г. армия Махмуда вышла из Метеммы, переправилась на правый берег Нила и двинулась на север, к Берберу. 8 апреля на берегу Атбары суданские войска подверглись ожесточенной атаке со стороны армии Китченера. Махмуд попал в руки англичан, потеряв убитыми, ранеными и пленными примерно половину своего войска. Путь к столице Судана был свободен.
В начале мая 1898 г. в лагере англо-египетских войск были закончены последние приготовления к решающему походу. 1 сентября передовые части Китченера уже находились всего в 10 км к северу от махдистской столицы. 40-тысячная суданская армия выступила им навстречу. 2 сентября главные силы с беззаветной храбростью атаковали войска Китченера, тысячами падая под огнем пулеметов и скорострельных винтовок. Омдурман был взят в тот же день. Суданская армия потеряла больше половины (26 тыс.) ранеными, пленными и убитыми. Сражение при Омдурмане решило судьбу независимого Судана. Халиф с остатками войска еще больше года продолжал партизанскую войну в пустыне, но это уже не имело решающего значения.
Битти принял самое активное участие в этих боях. Канонерки активно использовались для рейдов вверх по Нилу в тыл противника. Они не только обстреливали прибрежные поселения и коммуникации махдистов, но и высаживали десантные отряды, проникавшие вглубь вражеской территории. Канонерская лодка Битти приняла участие и в генеральном сражении при Омдурмане, поддерживая огнем своих пушек южный фланг войск Китченера. Много лет спустя, когда Черчилль уже в качестве морского министра встретился с Битти, они охотно предавались воспоминаниям о войне в Африке. При этом Битти, к большому удовольствию своего собеседника, очень красочно описал, как выглядела с мостика канонерской лодки атака 21-го уланского полка при Омдурмане.
С падением Хартума завоевание Судана практически завершилось, и Китченер уже считал свою миссию оконченной, когда неожиданно было получено тревожное известие о появлении в верховьях Нила, в 400 милях южнее, неизвестных туземных вооруженных формирований во главе с офицерами-европейцами. Этот вызов англо-египетскому контролю над Суданом должен был получить незамедлительный отпор. 10 сентября 1898 г. "сердар" во главе горных стрелков, двух батальонов дружественных суданцев и батареи горных пушек погрузился на суда своей незаменимой флотилии и отправился в новый поход. Канонерские лодки "Султан", "Фатех", "Назир", "Абу Клеа" и пароход "Дал", волоча на буксирах несколько барж, опять потащились вверх по Нилу. Судьба распорядилась так, что лейтенант Битти в очередной раз оказался в центре событий, получивших общеевропейский резонанс и вошедших в историю дипломатии под названием Фашодского кризиса 1898 г.
19 сентября с борта канонерок увидели форт Фашоду, над которым развевался огромный французский флаг. Как выяснилось, там обосновались 120 туземцев и 8 европейцев под командованием капитана Жана Батиста Маршана, которые проделали беспримерный марш из Сенегала, пройдя пешком почти весь Африканский континент с запада на восток. Битти, конечно же, не имел возможности принимать участия в переговорах. Он вместе с генералом Смит-Дорриентом только наблюдал за ними в бинокль с мостика "Фатеха". Они увидели, как на борт парохода "Дал" поднялся французский офицер, которого встретил сам Китченер. После церемонных поклонов, салютов и воинских приветствий они приступили к делу. "Сердар" и французский капитан громко кричали, жестикулировали и, расстелив на столе карту, все время тыкали в нее пальцами. На следующий день Китченер нанес визит французам, а Смит-Дорриен руководил высадкой войск на берег. В конечном итоге французский отряд был вынужден ретироваться перед лицом подавляющего военного превосходства. Китченер дипломатично позволил французскому флагу развеваться над Фашодой до тех пор, пока отряд Маршана не соберет пожитки и не отправится в обратный путь. Наконец 11 декабря 1898 г. на флагштоке форта взвился египетский флаг (читай - английский), и справедливость, с точки зрения англичан, была восстановлена.
Этот инцидент вызвал бурю возмущения во Франции. Самые горячие головы требовали даже начать войну. Одно время казалось, что земли в верховьях Нила для французов значат больше, чем Эльзас и Лотарингия. Однако Фашодский кризис застал Теофиля Делькассе врасплох. Он знал, что Франция не может вступить в войну, и у него оставалась единственная надежда - поставить вопрос на дипломатическую основу. Делькассе попытался заручиться поддержкой России и даже Германии, но обе попытки потерпели фиаско. Англичане же отказались вернуться к дипломатическим и юридическим спорам. Роберт Солсбери заявил: "Мы претендуем на Судан по праву завоевания, потому что это самый простой и действенный метод". Доводами Англии были Средиземноморский флот и армия Китченера; ее условием - безоговорочный отзыв экспедиции Маршана. У Делькассе не оставалось иного выбора, кроме капитуляции. Как уже говорилось, Маршан оставил Фашоду, а 21 марта 1899 г. Англия и Франция заключили соглашение, удалявшее последнюю из долины Нила.
В то время как по обе стороны Ла-Манша бушевали страсти по поводу Фашодского инцидента, Битти на своей канонерке уже спускался вниз по Нилу. Он получил приказ отбуксировать подбитый пароход "Саффиех" в Каир еще до того, как французский отряд покинул Фашоду. Незадолго до отбытия капитана Маршан обратился к Битти с просьбой доставить его письмо в Европу, но он отказался это сделать. Его поступок понравился Китченеру, который перед тем официально заявил, что будет препятствовать всяким попыткам французов известить свое правительство. Уже в Омдурмане Битти узнал из газет, что Китченеру пожаловано пэрство, а Франция отказывается от своих притязаний на Фашоду.
Итак, у лейтенанта Битти за плечами без малого два года войны в Африке. Командующий в своем официальном донесении от 30 сентября 1898 г. об итогах кампании вновь назвал его имя в числе наиболее отличившихся офицеров. Эти списки были опубликованы в прессе. По возвращении в Англию Битти был вне очереди представлен к следующему воинскому званию. В 27 лет он стал капитаном III ранга - случай беспрецедентный в британском военном флоте конца XIX - начала XX вв. В 1898 г. Битти имел шестилетний стаж службы в звании лейтенанта, в то время как среднестатистическому лейтенанту Королевского Флота тех времен требовалось прослужить 11-12 лет, прежде чем его представляли к следующему званию. Битти был произведен "через головы" 395 лейтенантов, стоявших впереди него в списках по выслуге лет. Это открывало большие перспективы для быстрого продвижения по служебной лестнице в дальнейшем.
Как уже упоминалось, в тех же боях в Африке принимал участие и Уинстон Черчилль. Вайолет Бонхэм-Картер (в девичестве Вайолет Асквит) утверждала в своих мемуарах, что именно там они и познакомились. Черчилль хорошо запомнил молодого морского офицера, бросившего ему бутылку шампанского с канонерской лодки, и, памятуя об этом случае, в 1911 г. предложил Битти ключевой пост секретаря морского министра по делам флота.
В описании самого Черчилля этот эпизод выглядит следующим образом: "Когда я брел в обществе своего собрата-офицера вдоль реки, нас окликнули с канонерских лодок, стоявших на якоре в 20-30 футах от берега. Судном командовал лейтенант военного флота по фамилии Битти, который уже давно служил на нильской флотилии и которому суждена была великая судьба на океанских просторах. Офицерам канонерской лодки, одетым в безупречную белую форму, не терпелось узнать, что видели кавалеристы, и мы охотно принялись им рассказывать. У нас получилась весьма оживленная беседа. Причем они отпустили в наш адрес огромное число мрачных шуток. В частности, предложили нам убежище на канонерской лодке, если нам придется совсем туго.
Мы с достоинством отклонили это предложение и выразили готовность драться против орды дервишей до конца, даже если нам придется спешиться и положиться только на палаши и пики. После большого количества издевательств они смягчились. "Как насчет выпивки? У нас на борту есть все что пожелаешь. Поймаешь?" - и почти незамедлительно большая бутылка шампанского полетела с канонерской лодки на берег. Она упала в Нил, но Божественное Провидение счастливо направило ее на мелкое место с мягким илистым дном. Я зашел в воду по колено и, изловчившись, выловил ценный подарок, который мы с триумфом унесли в свой лагерь". На основании этого едва ли можно с уверенностью утверждать, что именно тогда состоялось их личное знакомство. Другие известные на сегодняшний день источники этого также не подтверждают. Черчилль всего лишь дважды упоминает лейтенанта Битти в своей "Речной войне". Скорее всего, общие воспоминания о войне в Судане могли способствовать их сближению при последующем знакомстве.
Зиму 1898/1899 гг. Битти провел в Англии. По возвращении домой он обнаружил, что является весьма популярной личностью. Действительно, его имя неоднократно фигурировало в газетах в связи с войной в Африке. Операции небольшого соединения военных кораблей в глубине континента, на удалении 2000 км от ближайшего морского побережья - все это было ново и необычно и, естественно, будоражило любопытство земляков и соседей. Битти оказался единственным морским офицером, который прошел всю Суданскую войну от начала до конца и участвовал в обеих кампаниях Китченера 1896 г. и 1897 - 1898 гг. Не удивительно, что он часто оказывался приглашенным на званые вечера и обеды, официальные и неофициальные.
Молодой капитан III ранга, стройный и подтянутый, с мужественным лицом, загоревшим до черноты под африканским солнцем, с планками боевых орденов на форменном кителе, естественно, нравился женщинам. Именно тогда Битти познакомился с красивой экстравагантной американкой по имени Этель Три - супругой Артура Три и дочерью неимоверно богатого Маршалла Филда, собственника крупнейших универмагов Чикаго. Это знакомство имело самые далеко идущие последствия. Помимо светских развлечений, Битти находил время и для своей любимой охоты на лис, а также посетил родину своих предков Ирландию.
Наконец 20 апреля 1899 г. капитан III ранга Дэвид Битти получает новое назначение - старшим офицером на линейный корабль "Барфлер". Этот эскадренный броненосец, имевший водоизмещение 10 500 т, скорость хода - 17 узлов, вооруженный 4 - 254- мм орудиями в башнях, 10 - 152- мм в казематах вдоль бортов и 20 стволами малокалиберной артиллерии, представлял собой ярчайший пример экономии, которая потом дорого обойдется.
За 8 лет до описываемых событий адмирал Фишер, занимавший тогда должность главного инспектора флота, настоял на поручении Уильяму Уайту проекта трех эскадренных броненосцев И-го класса - совершенно новая категория кораблей, о которой Уайт не имел ни малейшего представления. Они предназначались для несения службы на отдаленных морских театрах. Согласно идее Фишера, они должны были нести "самую легкую артиллерию главного калибра и самую тяжелую артиллерию вспомогательного калибра". Таким образом, "Центурион", "Барфлер" и несколько более крупный "Ринаун", будучи результатом неоправданного энтузиазма 1892 г., с главной артиллерией, состоявшей из четырех десятидюймовых пушек, оказались совершенно несравнимыми с классическими эскадренными броненосцами, вооруженными 305мм орудиями. По логике вещей, создавать заведомо ослабленные военные корабли было бессмысленно, поскольку первоклассные эскадренные броненосцы, устаревая, со временем переходили в разряд кораблей второй категории и могли с таким же успехом нести службу на отдаленных театрах. Однако в 1892 г. Фишер так настойчиво проводил в жизнь свою идею, что английский флот едва избежал "счастья" быть обремененным 6 такими кораблями вместо 3.
Весной 1899 г. "Барфлер" находился там где по замыслу его создателей и должен был быть - у берегов Китая, т. е. на самом отдаленном морском театре. На "Барфлере" держал свой флаг контрадмирал Джеймс Брюс - второй флагман британской эскадры в водах Китая. Командиром броненосца был старый знакомый Битти по Средиземноморскому флоту и первой кампании в Судане, теперь уже капитан I ранга Стэнли Колвилл. Так что Битти встретили на "Барфлере" и радушный прием и старые друзья. Первые двенадцать месяцев службы в дальневосточных водах прошли для него без особых приключений. Между тем в Китае ширилось восстание ихэтуаней, и вскоре события приняли критический оборот.
Неравноправные договоры, навязанные маньчжурскому правительству после поражения Китая в войне с Японией 1894-1895 гг., широко открыли двери для проникновения туда иностранцев. Промышленники, миссионеры католические и протестантские, врачи, инженеры и техники, различного рода авантюристы военные и гражданские хлынули, словно поток, в неизведанную страну. Проникновение иностранного капитала сопровождалось разорением местного национального промысла, надругательством над китайцами и их древней культурой. В этих условиях оживилась деятельность тайных крестьянских обществ. Среди них наиболее влиятельным и многочисленным стало общество "Ихэтуань", состоявшее главным образом из молодых крестьян.
Борьба ихэтуаней против иностранного проникновения в Китай сводилась к изгнанию и уничтожению всего иностранного - религии, книг, товаров, специалистов, орудий производства и всевозможной техники. Разрушались железные дороги и железнодорожные составы, телеграфные линии, современные здания; все иностранцы подлежали физическому уничтожению. Восстание ихэтуаней вспыхнуло в провинции Шаньдун, а затем распространилось на другие провинции - Чжили, Шаньси, а также в Маньчжурии. Тяньцзинь - крупный промышленный город и морской порт в Северном Китае, где были сильны позиции иностранного капитала, стал центром восставших. На всем пути между Тяньцзинем и Пекином повстанцы разрушали железнодорожное полотно, предавали огню паровозы и вагоны, рвали телеграфные и телефонные провода, разрушали станционные постройки.
Восстание ихэтуаней поставило под угрозу британские политические и экономические интересы, а также жизни обитателей европейских поселений в Китае. Английская эскадра сосредоточилась на внешнем рейде порта Таку, прикрывавшего вход в устье реки Байхэ - кратчайший водный путь к Пекину. Одновременно в Чжилийский залив подтянулись еще несколько военных кораблей западных держав и Японии из состава эскадр, постоянно дислоцированных у берегов Китая. Вскоре у Таку стояло на якоре не менее 20 иностранных военных кораблей. 5 июня 1900 г. командующий английской эскадрой вице-адмирал Эдвард Сеймур на правах старшего по званию собрал на броненосце "Центурион" совещание флагманов и командиров кораблей иностранных эскадр. После долгих препирательств и обмена мнениями было решено высадить десант и идти на Пекин выручать европейцев, оказавшихся на осадном положении в китайской столице.
Утром 10 июня международный отряд, состоявший из 915 англичан, 450 немцев, 358 французов, 312 русских, 112 американцев, 54 японцев, 40 итальянцев и 25 австрийцев, высадился на берег и двинулся в Тяньцзинь. Возглавил это разношерстное, плохо организованное сборище матросов и офицеров лично адмирал Сеймур. На следующий день им вдогонку выступила десантная партия с броненосца "Барф-лер" и крейсера "Алакрити" под командой капитанов III ранга Битти и Кристофера Крэддока, того самого, который 14 лет спустя, 1 ноября 1914 года, примет смерть в неравном сражении с германской эскадрой у мыса Коронель. Они заняли оборону на окраинах Тяньцзиня, имея своей задачей удержание коммуникаций между эскадрой и отрядом Сеймура.
Десантники погрузились на поезда на вокзале Тяньцзиня и отбыли в направлении Пекина. Однако на полпути путешествие прервалось. У станции Ланфан рельсы были разрушены. Войско тут же подверглось атаке со стороны ихэтуаней и регулярной армии Дун Фусяна. В условиях непрекращающейся перестрелки и непрерывных атак китайцев починить железнодорожное полотно оказалось невозможно. Тогда Сеймур решил попытаться достичь китайской столицы на лодках по Великому каналу. 127 километров, отделявших Тяньцзинь от Пекина, моряки Сеймура почти преодолели, оставалось всего 22 километра. Но попасть в столицу им так и не удалось. Голодные, грязные и измученные беспрерывными многодневными боями и обремененные многочисленными ранеными, испытывая острый недостаток в продовольствии и боеприпасах, десантники вынуждены были начать поспешное отступление с арьергардными боями.
Тем временем в тылу Сеймура положение осложнилось. 13 июня Битти, только что закрепившийся в Тяньцзине, получил неожиданное подкрепление в лице 2 000 русских солдат с несколькими полевыми пушками под командованием полковника Шириновского, прибывших из Порт-Артура. Подкрепление оказалось очень своевременным, ибо вскоре союзники были атакованы регулярными китайскими войсками в числе около 15 000 человек и целой ордой ихэтуаней. В Тяньцзине завязались ожесточенные уличные бои. Англичанам и русским удалось отбросить атакующих и занять оборону вокруг европейского сеттельмента и железнодорожного вокзала по периметру около 5 км. Пока в Тяньцзине шли бои, союзная эскадра бомбардировала Таку, а высадившийся десант взял город штурмом.
Битти сражался на передовой в самых опасных местах и 19 июня получил серьезное ранение в запястье левой руки. Оправившись от шока и потери крови в госпитале три дня спустя он вновь вернулся в строй. После того как все попытки ихэтуаней захватить Тяньцзинь были отбиты, англичане решили сделать вылазку навстречу отряду Сеймура, чтобы облегчить его положение. Несмотря на ранение, Битти вызвался руководить операцией. Смешанный отряд численностью около 2000 человек под его командой 24 июня прорвался навстречу воинству Сеймура. 26 июня десантники Сеймура с сильно поредевшими рядами и с двумя сотнями раненых на руках вернулись в Тяньцзинь, избежав таким образом полного уничтожения. Среди тяжело раненных был флаг-капитан Сеймура Джон Джеллико, получивший пулю в легкое.
К тому времени в Китай начали прибывать крупные армейские подразделения и морская пехота западных держав. Однако Битти продолжал оставаться со своими моряками в Тяньцзине до 13 июля. В середине июля союзная армия численностью около 20 000 человек двинулась в Пекин. Битти собирался также отправиться с экспедиционным корпусом, но к тому времени миссия военных моряков на суше уже была закончена и их вернули на корабли. Таким образом, Битти вновь принял участие в военных действиях, хотя и в необычной для военного моряка роли. Он в полной мере проявил находчивость, решительность, инициативу. Во время боев в Китае он приобрел опыт сотрудничества с различными видами вооруженных сил, получил представление о том, как ведутся сухопутные операции, и, что самое главное, продемонстрировал умение находить общий язык и ладить с союзниками представителями самых разных стран и народов. Буквально через несколько дней после первого знакомства он уже называет русского полковника своим "старым другом". Заметим, что у Сеймура отношения с русским командованием складывалось далеко не просто.
Вскоре Битти по приказу командующего был незамедлительно отправлен в метрополию. Рана, к которой он поначалу отнесся столь легкомысленно, оказалась весьма серьезной и требовала длительного лечения. В сентябре 1900 г. ему пришлось перенести сложную операцию, и прошло довольно много времени, прежде чем кисть его левой руки полностью восстановилась. На сей раз его боевые заслуги были отмечены досрочным производством в звание капитана I ранга. Получение столь высокого чина в 29-летнем возрасте было делом невиданным, если учесть, что средний возраст английских морских офицеров в конце XIX - начале XX вв., поднимавшихся на эту ступень, составлял 42 года. В своем предыдущем звании Битти прослужил только 2 года и в списке капитанов III ранга занимал 218-ю позицию. В этот раз слишком быстрый взлет Дэвида Битти вызвал в военно-морских кругах определенное недовольство, в основе которого лежала главным образом зависть.