Лори Роберт. Рука Дракулы

   - Да, я знаю, - сказал Князь. - Но вы убеждены, что этот парень Амберс не виновен?
   - Я ведь знаю Роя, князь Юла. Он никого не мог убить, что бы он ни говорил!
   Брови Хармона приподнялись.
   - Вот как? Так значит, он действительно обещал убить этого Дерека?
   Дженни опустила глаза и посмотрела на свои руки, судорожно сцепленные на коленях.
   - Так сказали в полиции.
   Наступило молчание. Наконец, Хармон попросил Кэма проводить Дженни в одну из гостевых комнат.
   - Ты, должно быть, устала, Дженни. Мы еще поговорим об этом завтра. Сейчас мы все равно ничего не сможем сделать, верно, Кэм?
   Кэм взял из машины чемодан Дженни и проводил ее наверх, в одну из больших спален, специально предназначенных для гостей. Нельзя сказать, что в усадьбе часто бывали гости, нельзя было сказать также, что там ожидали когда-нибудь многочисленных гостей, но профессор считал, что должно быть предусмотрено все до последней мелочи.
   - Спокойной ночи, Дженни, - сказал Кэм. Он поставил чемодан и собрался уходить. Она подошла к нему.
   - Кэм, вы верите мне, не правда ли?
   - Что касается невиновности твоего друга? Да! А что?
   Кэм не понял, какое выражение промелькнуло на ее лице.
   - Хорошо! Это мне и хотелось узнать. Значит, дядя Деймен и вы поможете Рою?
   - По-моему, твой дядя и собирается это сделать, Дженни.
   - А князь и эта... Ктара - ваша коллега, как сказал дядя? Чья коллега, Кэм? Дядина, князя или ваша?
   Вопрос заставил Кэма улыбнуться:
   - Моя? Дженни, ты никогда не была так далека от истины, как сейчас!.
   - В таком случае спокойной ночи, Кэм.
   Очевидно, на этом разговор можно было считать законченным и Кэму ничего не оставалось, как выйти из комнаты. Но у него было чувство, что он сделал что-то не так. Он долго качал головой, спускаясь по лестнице.
   Кэм сначала почувствовал на себе взгляд Ктары и только потом увидел ее.
   - Мистер Санчес, пожалуйста, не входите в кабинет. Мой господин и ваш хозяин обсуждают важную проблему.
   Кэм направился к двери кабинета. А если...
   - Мистер Санчес, я же сказала, что они заняты, и это правда. Даже если бы сейчас там что-то происходило, вы не сумели бы помешать, не правда ли?
   - Думаю, вы правы, однако можно бы и попробовать.
   - Вы решитесь? - Она улыбнулась, и ему показалось, что улыбка была доброй. С этой женщиной ни в чем нельзя быть уверенным.
   - Видите ли, по натуре вы человек простой, мистер Санчес, хотя и тщеславны. Я немного удивлена тем, что вы сейчас в замешательстве от того, что сказали наверху.
   - Наверху?
   - Да, племяннице Хармона. Вы не подумали, почему она интересовалась нашими с вами взаимоотношениями? Вы не подумали, почему она так обиделась на ваш намек, что ее отношения с Роем Абмерсом могли быть не только дружескими?
   Кэм внимательно посмотрел на нее:
   - Что-то я не пойму, куда вы клоните.
   - Неужели? Это так очевидно. Ясно как день. У девочки очень сильные чувства к вам.
   Кэм рассмеялся:
   - У Дженни? Так она же ребенок! Правда, как-то в одну из наших встреч в последние три года она сказала мне, что мы подходим друг другу, но у девушек бывают такие увлечения.
   Теперь улыбнулась Ктара.
   - Ребенку уже девятнадцать, мистер Санчес. Это не школьное увлечение, не юношеская идеализация романтического Белого Рыцаря, которого она увидела в вас. Одним словом, она влюблена в вас. Что вы на это скажете?
   Кэм не ответил. Он улыбнулся и подумал: интересно, что сказал бы на это Деймен Хармон.
   А Хармон в этот момент пытался прочесть что-либо на непроницаемом лице Дракулы. Отсветы пламени придавали этому лицу зловещее выражение.
   - Мне трудно понять, Князь, о чем вы говорите, тем более зная ваши понятия о добре и зле.
   Дракула хитро и злобно улыбнулся. Хармон мог бы поклясться, что в этот момент он увидел длинные клыки, торчащие из верхней челюсти.
   - Я лишь спросил вас, профессор, что вы думаете о проницательности вашей племянницы и ее способностях разбираться в людях.
   - Могу сказать, что эти качества присущи ей в высшей степени.
   - Отлично. Тогда вы, видимо, полагаете, что Рой Амберс не совершал того преступления, в котором его обвиняют?
   Хармон на мгновение задумался.
   - Полагаю, не совершал.
   - Еще лучше. Тогда я перейду непосредственно к сути вопроса. Я хотел бы побиться с вами об заклад, Хармон. Ставка очень велика, но вы ведь игрок по натуре, не так ли? Вы уже играли, когда вынули кол из моего сердца, и еще раз играли, когда подчинили меня своей власти. Оба раза вы выиграли. Я хочу сыграть с вами и не дать вам выиграть в третий раз. Итак, если я проиграю, я даю вам целых шесть месяцев, в течение которых торжественно клянусь полностью исполнять все ваши приказания, не пытаясь выйти из-под вашего контроля. Целых шесть месяцев, Хармон, вам не нужно будет вздрагивать по ночам от мысли, не натворил ли я что-нибудь, выйдя из подчинения. Заслуженный приз, не так ли?
   - Продолжайте.
   - Пари заключается в следующем. Я буду помогать вам и вашей племяннице всеми способами, какими вы только захотите. Если она права и будет доказано, что ее друг не совершал преступления, в котором его обвиняют, то есть не убивал другого молодого человека, - вы выиграли. Но если вы с моей помощью не сумеете доказать его невиновность, если полиция и ваша судебная система сочтут его виновным, - выиграл я. Ну, что вы скажете на мое предложение?
   - Вы еще не все сказали, - ответил Хармон.
   - В самом деле?
   - Вы забыли упомянуть о том, что произойдет, если выиграете вы. Что получите вы?
   Черты Дракулы слегка исказились. Казалось, у него начали расти зубы.
   - Давайте так, Хармон. Если вы проиграете, начнем с того, что я выиграю Дженифер!
   Хармон засмеялся сдавленным смехом:
   - Князь, я обдумаю ваше предложение. Прежде всего, существует ряд обстоятельств, в которых я должен разобраться. Что касается вашего вопроса о способностях Дженифер разбираться в людях... Похоже, она вполне благожелательно отнеслась к вам. Поэтому мне необходимо провести свое собственное расследование. Я дам вам знать в ближайшее время.
   Внезапно Князь поднялся. Теперь дьявольская сущность его ни у кого не вызвала бы сомнений. Он простер руки с крючковатыми длинными когтями над головой и заявил:
   - Я требую, чтобы вы ответили мне немедленно!
   Хармон закрыл глаза только на секунду, но и этого было достаточно. Вспышка энергии его мозга пронзила крохотное устройство в теле Дракулы. Вампир пронзительно закричал. Профессор спокойно открыл глаза, внимательно осмотрел безжизненное тело, лежащее перед ним, и мягко сказал:
   - В ближайшее время, Князь, в ближайшее время.
   Глава IV
   Хармон рассказал о предложении Князя Кэму и Ктаре этим же вечером. Он не удивился, что Кэм так быстро согласился. Он понимал, что его молодой друг с удовольствием оставил бы Вестхэмптон хоть на пару дней. Удивил его быстрый ответ Ктары:
   - Никогда бы не подумала, что вы можете быть так сильно озабочены семейными делами, профессор Хармон. Это обнаруживает в вас новое качество. Конечно, я выполню вашу просьбу.
   - Полагаю, вы понимаете, почему я прошу вас об этом.
   Ктара пристально на него посмотрела:
   - Конечно, не для того, чтобы помочь вашей Дженифер. Да, профессор, я знаю, почему.
   - Думаю, мы все знаем, - сказал Кэм.
   Хармон воскликнул:
   - Шесть месяцев, Кэм! Подумай, полгода ни о чем не беспокоиться!
   - Если вы правы. Если Дженифер права.
   - И поэтому я посылаю тебя в Калифорнию. Ты профессиональный полицейский, а Ктара... У Ктары свои возможности.
   - Хорошо, - согласился Кэм. - Однако вам все же следует подумать, сдержит ли Князь свое слово, если мы выиграем.
   - Я думаю, мы имели достаточно свидетельств того, что Князь - хозяин своего слова. Что же касается возможности выиграть... или проиграть, то играть я не начну до тех пор, пока не буду уверен, что выиграю. Другими словами, это уже будет не игра.
   Кэму не понравилось, как засмеялась Ктара.
   Прямой рейс из аэропорта Кеннеди в международный аэропорт Сан-Франциско приходился на раннее утро. Пассажиров этим рейсом летело мало. Кэм уткнулся в учебник по кинетике и был доволен, что присутствие Ктары не позволяет Дженни заговорить с ним. То, что Ктара сказала вчера вечером о нем и Дженни, было слишком ново и неопределенно. Это следовало обдумать. Прежде Дженни была всего лишь молоденькой девушкой. Теперь она превратилась в молодую женщину с красивой фигурой, умную и... Забудь это, Камерон. Читай лучше книгу...
   Кэм занимал место в ряду из двух кресел в салоне первого класса, так что двум женщинам пришлось сесть вместе. Ктара сразу погрузилась в какой-то полуобморочный сон, а Дженни ничего не оставалось делать, как заняться своими учебниками и журналами, предложенными стюардессой. В конце концов она остановилась на одной из своих книг. Это было комментированное издание мильтоновского * "Потерянного рая". Кэм знал, что эта длинная поэма посвящена разрешению проблем, с которыми столкнулся Сатана после своего низвержения на землю. Что ж, параллель прослеживалась четко. Несомненно, эта девочка
   * Мильтон, Джон (1608-1674) - английский поэт, политический деятель.
   отнеслась бы к Князю - владыке вампиров, который потерял расположение Древних Богов, так же, как к Владыке ада.
   У Кэма не было склонности к философии, поэтому он снова уткнулся в книгу по кинетике.
   В аэропорту Кэм усадил Дженни в такси. Однако Дженни не желала возвращаться в колледж.
   - Твоя задача - поскорее вернуться к занятиям, моя - убедиться в невиновности Амберса или в его вине, - уговаривал ее Кэм.
   - Но я же могу помочь тебе! - не соглашалась Дженни.
   - Как ты мне поможешь?
   Она ничего не ответила, только пристально посмотрела на него, но он понял, о чем она подумала: "Хотя у тебя же есть Ктара!"
   Как только такси, в которое уселись Кэм и Ктара, отъехало от здания аэропорта, Ктара заметила:
   - Похоже, я становлюсь частью любовного треугольника. Как легко происходят такие вещи даже с самыми в этом отношении безгрешными.
   Кэм кивнул.
   - Я подумал, что, используя ваше имя, мне удастся заставить ее заниматься своими делами. И, похоже, мне это удалось.
   - Так вы, оказывается, научились читать чужие мысли?
   - Что вы, это ваша специальность, мадам. Для этого вы и здесь.
   К сожалению, способность Ктары читать чужие мысли оказалась мало полезной в результате действий, предпринятых начальником полицейского участка в Сан-Франциско.
   - Нет, нет, только не двое. У меня есть инструкции. Одно лицо, а именно мистер Камерон Санчес, может встретиться с арестованным. Мне лично ни о какой женщине ничего не сообщали, - заявил капитан.
   Кэм знал, откуда пришли эти инструкции. Сандфорд Проктор был старинным другом Хармона. Оба одновременно начинали работать в нью-йоркской полиции и с тех пор продолжали поддерживать отношения. Официально Сэнди Проктор находился в отставке, но связи у него сохранились. Хармон не знал, чем его друг занимается теперь: Сэнди отвечал на такие вопросы очень уклончиво. Хармон подозревал, что время от времени он выполняет отдельные важные поручения, но доказательств у него не было. Однако, когда Хармону требовалась определенная информация или небольшие услуги полиции или городских властей, Проктор доказывал свою полезность. Разрешение встретиться с Амберсом как раз и являлось одной из таких услуг. К сожалению, этот случай являл собой также пример испорченного телефона.
   Первоначальный план заключался в том, что Ктара будет присутствовать при разговоре Кэма с юношей в качестве детектора лжи, то есть попытается определить, виновен он или нет. От этого плана пришлось теперь отказываться.
   А может, все-таки вернуться к нему?
   - Камерон, пожалуйста, не спорьте с офицером, - сказала Ктара. Он выполняет свои обязанности так, как считает нужным. - Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, как она собирается выполнять свои. Сузившиеся зрачки и яркий зеленый свет ее глаз подтверждали ее намерения. - Если вы не возражаете, я могла бы пока побродить поблизости.
   С этими словами она улыбнулась капитану и вышла. Кэм увидел, что она оставила приоткрытой дверь полицейского участка. Капитан этого не заметил.
   Кэм не стал плотно закрывать дверь и в помещение, где располагались камеры с арестованными, куда он последовал за капитаном. Полицейский доверительно сказал Кэму:
   - Не знаю, что вас интересует, но, если бы вам удалось выудить что-нибудь у этого парня, нам было бы это очень кстати. Скорее даже ему, чем нам. Он наотрез отказывается говорить, где был в ту ночь, когда исчез Уильямс. Наверняка прикрывает какую-нибудь девчонку, с которой провел ночь. Вы понимаете, что я имею в виду?
   - Разумеется.
   - Но как бы там ни было, может хоть вам удастся разговорить его. Наша задача - прежде всего раскрыть убийство.
   Кэм остановился:
   - Убийство? Тогда, как я полагаю, вы нашли труп?
   Капитан обернулся.
   - Это, мистер Санчес, не ваше дело. Этим занимаются официальные власти. Мои инструкции запрещают мне знакомить вас с тем, что нам известно. Мне сказали, чтобы я разрешил вам поговорить с Амберсом, и вы можете это сделать. Вниз по лестнице, вторая камера справа. Я буду у себя, когда вы закончите. - Он повернулся и пошел назад по коридору. - Все же дайте мне знать, если чего-нибудь добьетесь.
   - Для этого я и пришел сюда, капитан, - сказал Кэм с улыбкой. - Однако я не уверен, что мои инструкции разрешат мне сообщить вам какую-либо информацию. Я уверен, вы меня понимаете.
   Капитан в раздражении удалился. Кэм понял, что просчитался, услышав, как щелкнула, захлопнувшись, дверь в конце коридора. Он подумал, сможет ли в этих обстоятельствах, проявиться способность Ктары читать мысли - ведь между ней и Амберсом каменные стены.
   Рой Амберс был симпатичным молодым человеком и в той мере, в какой Дженни Хармон представляла собой типичную молодую американку, он был типичным молодым американцем. Ростом чуть более шести футов, довольно худощав. На нем был замшевый жилет, расписанный символикой американских индейцев. Голые руки и грудь открывали развитую мускулатуру. На лице молодого человека застыло выражение упрямства и несогласия решительно со всем на свете. Лишь один штрих в облике Роя Амберса делал его старше: темные круги под глазами. Несомненно, у парня было что-то на уме, что-то не давало ему спать.
   "Убийство, которое висит над твоей головой, вот что", подумал Кэм.
   - Моя фамилия Санчес, - протянул он руку через решетку.
   - Полицейский? - вопрос Амберса прозвучал так, будто ответ его совершенно не интересует.
   - Да, ты прав, был когда-то полицейским. У тебя острый взгляд. Мы что, пахнем как-то по-особому или что-то другое?
   Рой Амберс резко засмеялся:
   - Любой, кто стоит с той стороны решетки, скорее всего полицейский.
   Кэм кивнул головой.
   - А что, любой с твоей стороны решетки является преступником?
   Амберс отвел глаза.
   - Говорите, что хотите сказать, и оставьте меня в покое.
   - Меня это устраивает. Давай сразу же перейдем к делу. Это ты убил Дерека Уильямса?
   - Нет.
   - В полиции тебе сказали, когда это произошло, верно?
   - Сказали.
   - Но у тебя нет алиби, и не говори мне, что оно тебе не нужно. Ты не сидел бы здесь, если бы у тебя было алиби.
   Глаза парня вспыхнули.
   - Кто вы? Что вам от меня надо?
   - Слушай, парень, мне от тебя решительно ничего не надо. Я тебя не знаю, и, должен сказать, ты мне не нравишься. Поэтому определимся с самого начала: ты мне так же безразличен, как любой другой в этой стране, обвиняемый в убийстве. Я пришел сюда не по своей воле. Меня прислали. У тебя есть, по крайней мере, один друг - Дженифер Хармон.
   - Дженни? Она вас наняла?
   - Одно уточнение. Я работаю на ее дядю. Она попросила его помочь тебе. В свою очередь он попросил меня помочь ей. Выслушай, что я тебе скажу. Я встал сегодня очень рано, чтобы добраться из Нью-Йорка до этого города. Мне хотелось немного поболтать с тобой. Я терпеть не могу самолеты, это сразу же настроило меня против тебя, еще до того как я вылетел из аэропорта Кеннеди. Поэтому, если я сейчас пойму, что ты не хочешь со мной разговаривать, я сяду в самолет и доложу профессору Хармону, что, по моему мнению, ты полностью виновен, а его племянница плохо разбирается в людях. Говоря откровенно, я уже почти пришел к такому выводу.
   - Хорошо! Если вас просила Дженни, я вам весьма признателен и расскажу, что знаю.
   - Ну что ж, попытайся. Итак, давай еще раз. Ты убил Дерека Уильямса?
   - Еще раз: нет.
   - Ты знаешь, где он?
   - Нет, не имею понятия.
   - Почему полиция думает, что это сделал ты?
   - Они говорят, что я грозился его убить.
   - Это действительно так?
   - Да, примерно.
   - Никаких "примерно". Говори точно.
   - Да, я угрожал, говорил, что убью его. И многие это слышали. Студенты из колледжа.
   - Почему ты угрожал ему?
   Недолгое молчание.
   - Это может показаться странным, но он угрожал мне, а я в ответ пригрозил ему. Вот и все. Обычное дело, когда двое парней говорят, что они сделают друг с другом, если...
   - Если - что? Почему он угрожал тебе?
   Рой Амберс покачал головой.
   - Сейчас начнется самое дурное. Этим летом я жил в общине к северу по долине Напа. Дерек тоже там был. Я просто хотел испытать себя, как бы вам сказать, посмотреть, что это такое. В их дела я сильно не влезал, в отличие от Дерека. Ну, короче, я сбежал. Конечно, я мог бы там жить, пока учусь, это не так далеко, но я вернулся в город. Примерно через неделю ко мне пришел Дерек и заявил, будто руководству общины не понравилось, что я ушел. Он сказал: они боятся, что я проговорюсь, и велели передать мне, чтобы я поостерегся. Вот после этого я ему и ответил...
   - То есть тогда ты сказал, что убьешь его?
   - Да, верно!
   - Значит, угроза его была вполне серьезной, он не шутил насчет того, что тебя могут убить.
   Рой Амберс рассмеялся коротким смехом. Они поговорили еще немного, и Кэм решил, что в общем-то он уже получил все необходимые ему сведения.
   - Хорошо. Они сказали тебе, чтобы ты не проговорился. О чем нужно было молчать?
   - О том, чем занимается община. Это своего рода тайное общество. Понимаете, о чем я говорю?
   Кэм понимал. У мафии точно такой же принцип. Они называют это омертой - клятвой молчания.
   - Значит, ты считаешь своим долгом не нарушать данную тобой клятву молчания. Или еще что-то? Ты боишься ее нарушить?
   - И то и другое, я полагаю.
   - Мы уже договорились: никаких "полагаю".
   - И то и другое, - повторил Рой.
   - Хорошо. Так почему Дерек тебе угрожал?
   - Это как раз то, о чем я поклялся не говорить.
   Кэм вспомнил, что Дженни что-то рассказывала об этом.
   - Это касается колдовства? Дьявольских заклинаний?
   Никакого ответа. Кэм сделал еще одну попытку:
   - Дженни рассказывала, что этот Дерек тоже ушел из этой секты. Ты не знаешь, почему?
   - Нет, не знаю. Но не думаю, что он ушел добровольно.
   Кэм усмехнулся про себя: парень проглотил слово "секта" и даже не отреагировал. Отлично.
   - Почему ты так думаешь?
   - Видите ли, он был их частью. Он по характеру был из таких, что обычно подчиняются кому-то...
   - Так его выгнали?
   - Может быть.
   - Почему?
   - Я точно не знаю.
   - Подумай, за что он мог получить под зад?
   - Вероятно, он нарушил какое-нибудь правило. Он был довольно труслив.
   - А правила требуют, чтобы члены общества были храбрыми?
   Выражение лица Роя стало таким, будто он попал в западню.
   - Некоторые... так считают.
   Новая попытка:
   - Хорошо. Я хотел бы получить от тебя ответ на следующий вопрос: где ты был в ту ночь, когда, по заявлению полиции, исчез Уильямс?
   Рой взглянул прямо в глаза Кэму.
   - Извините, я не могу ответить.
   - Не можешь или не хочешь? Неужели ты не понимаешь, как это важно?
   - Не могу и не хочу. Я понимаю, мистер Санчес, что это важно.
   Похоже, он отдавал себе отчет в своих словах.
   - Что-нибудь еще ты можешь мне рассказать? Что-нибудь, что могло бы тебе помочь?
   Рой Амберс покачал головой.
   - Ну, ладно. Тогда все. Только еще одно. После того как я уйду, сюда придет полицейский и передаст тебе мою просьбу: я попрошу у них разрешения забрать одну из твоих вещей, которые у них находятся. Разреши ему.
   - А что вы хотите взять и почему?
   Глаза Кэма сузились.
   - Этого я еще не знаю. А почему - так это секрет, приятель. Игра в молчанку должна быть обоюдной.
   - Не очень много, - призналась Ктара. - Дверь была закрыта, трудно читать, чужие мысли через камень и сталь.
   Кэм кивнул головой. Они ждали возвращения дежурного сержанта из камеры.
   - Я понимаю, - сказал он, имея в виду и сегодняшний случай и то, что возможности Ктары читать мысли ограничивала также и металлическая пластина, прикрывающая лобную часть профессора Хармона.
   - Можно было бы сделать гораздо проще. Никто не заметил бы черной кошки, которая тихо сидит в углу.
   Кэм представил себе Ктару в образе кошки, которую бесцеремонно выбрасывают из полицейского участка.
   - Вы совсем не так все представляете, - прочла Ктара его мысли. - Со мной можно что-то сделать, только если я этого захочу.
   - Однако вы почти ничего не узнали.
   - Да, но я почувствовала большую волну вины.
   Я думаю, это связано с той самой ночью, о которой вы его спрашивали.
   - Так вы думаете, это он сделал - убил того парня?
   Ктара улыбнулась:
   - Кто может знать?..
   - Я могу. Он не делал этого!
   - Дженни! - удивился Кэм. - Сейчас тебе надлежало бы быть...
   - Я сама знаю, где мне надлежит быть. Я не могу больше болтаться без дела. Он сказал что-нибудь?
   - Ничего, о чем можно было бы рассказать.
   - А что вы делаете сейчас?
   - А сейчас, - начал было Кэм, но в этот момент вернулся дежурный полицейский. Он замолчал и принялся исследовать содержимое мешка, которое перед этим высыпал на стол. Бумажник, мелочь, ремень и медный медальон с необычайно сложной резьбой, висящий на ремешке из сыромятной кожи. Кэм посмотрел на Ктару. Она кивнула головой. - Это, - показал он сержанту на медальон.
   Полицейский начал укладывать в мешок вещи Роя, а Дженни протянула руку к медальону. Громадная ручища Кэма схватила ее запястье до того, как она дотронулась до медальона. Глаза Дженни расширились.
   - В чем дело?
   - Я бы не хотел, чтобы ты дотрагивалась до него.
   Он снова взглянул на Ктару, которая медленно и грациозно подошла и встала между Кэмом и Дженни. Она взяла медальон за шнурок и осторожно положила его в складки своего длинного черного плаща. Одного взгляда на Дженни было достаточно, чтобы понять, какой лишней и ненужной она себя почувствовала.
   - Я бы могла рассказать вам об этом медальоне, - сказала она. - Рой говорил, что это копия древнеперсидского знака, который посвящен Ахуре Мазда, богу Света. Я только не понимаю, как он может помочь вам в деле Роя.
   - В таком случае я посоветовал бы тебе пожаловаться дяде, если эти добрые джентльмены разрешат нам обоим воспользоваться их телефоном, - ответил Кэм.
   Дежурный сержант кивнул в знак согласия и показал на дверь направо от себя.
   - Скажите ей это сами, сэр, - проговорил Кэм в телефонную трубку, - а то я не имею на нее никакого влияния.
   Он протянул трубку Дженни и невозмутимо наблюдал, как она вспыхнула под напором слов, которые обрушил на нее дядя. Основной смысл сказанного: отцепись от Санчеса. Дополнительный смысл: займись учебой. Повтори, что тебе сказали. Когда покрасневшая племянница послушно вернула телефон Кэму, он кратко доложил профессору обо всем, что узнал.
   - В общем, ничего интересного. Думаю, начинать надо с этой общины-секты.
   Голос профессора звучал решительно и твердо:
   - Вероятнее всего, так. Ты останешься и попытаешься получить как можно больше информации. А Ктару с медальоном я прошу прилететь ко мне следующим рейсом.
   - А что вы предполагаете делать дальше?
   - Может быть, присоединимся к тебе. Всему свое время.
   Повесив трубку, Кэм стал было передавать указания Хармона, но, сообразив, что в этом нет необходимости, остановился.
   - Не хотелось бы повторять то, что вы уже знаете.
   - Да, - согласилась Ктара. - Однако надо называть вещи своими именами. Этот медальон...
   - Для чего он вам? - воскликнула Дженни.
   - Он нужен твоему дяде по целому ряду причин. - Голос Кэма звучал резко. Он повернулся к Ктаре: - Вы хотите что-то сказать?
   Ктара улыбнулась:
   - Племянница вашего хозяина не права. Символика этого медальона совсем другая.
   - Да нет же, он посвящен Ахуре Мазда, богу Света.
   - Да, он персидский, - согласилась Ктара. - Но изображен на нем не Ахура Мазда, а его противоположность - Ахриман, бог Тьмы.
   Глава V
   В медальоне отразился серебристый лунный свет. Казалось, мерцает само изображение божества, его глаза, полные ярости. Бог - враг Света.
   Человек, на шее которого висел медальон на кожаном ремешке, был сильно испуган, но не изображением божества, а вещами гораздо более реальными. Дрожа, он медленно приближался к источнику своего страха, стараясь держаться в тени, чтобы остаться незамеченным; он осторожно двигался в ночи, пытаясь не потревожить ее покой.
   Впереди слышится шум. Мерцающий свет льется из небольших окон огромного сооружения, прильнувшего к пологой стороне холма. Ясно, что источник света - горящее дерево. А шум голоса, хор голосов. По мере того как владелец медальона подбирается ближе к окнам, он все явственнее начинает различать слова, произносимые почти шепотом:
   ...Да сожмутся объятья бога Эрра,