Страница:
Действуя с величайшей осторожностью, Казелон над пламенем микропечи вытянул из стекла тонкую трубку, которую потом поместил в камеру с температурой три градуса выше абсолютного нуля, – ведь именно в таких условиях предстояло использовать готовые изделия. Когда первый стержень разбился вдребезги, подмастерье инстинктивно отскочил, забыв, что на нем защитные очки и костюм. Спохватившись, он смущенно оглянулся.
– Ты приобрел полезную привычку, Казелон, – одобрительно заметил Айвас. Попробуй еще раз.
Но и три следующих стержня постигла та же участь. Казелон совсем приуныл.
– Возможно, мы взяли не самый удачный состав. Мастер Морилтон дал нам несколько смесей. Возьми ту, в которой самый высокий процент свинца. Инструменты должны получится упругими и не ломаться, а гнуться, – сказал Айвас, и в голосе его звучала такая уверенность в конечном успехе, что подмастерье воспрянул духом. Еще одна попытка, и стержень, подвергнутый испытанию абсолютным холодом, слегка изогнулся, но не треснул и не сломался.
– Теперь, используя этот же состав, сделайте побольше таких стержней. Потом каждый изготовит из них для себя инструменты, а Казелон вам поможет. Чтобы исследовать Нить, понадобится обычный набор – пила, долото, молоток, скальпель – только все очень маленькое. Режущие кромки заточите карборундом.
Инструменты, которые сделал сам Казелон вызвали всеобщее восхищение, только Миррим посчитала их неуклюжими и толстыми. Однако когда она, охваченная духом противоречия, сделала свои более тонкими и длинными, то обнаружила, что в работе они гораздо менее удобны, поскольку сильно гнутся.
– Ну почему каждый раз, прежде, чем приступить к делу, мы теряем столько времени на подготовку? – возмущалась Миррим. – Вот и на это ушли недели!
– Так будет и дальше, Миррим, – терпеливо заметил Айвас. – Торопливость до добра не доводит. Все вы усердно трудились и достигли таких высот, о которых два Оборота назад не могли и мечтать. Не надо отчаиваться – мы вот-вот приступим к самой захватывающей стадии проекта!
– И что же мы будем делать? – в упор спросила его Миррим. – Препарировать Нить.
– Но разве мы не занимаемся этим вот уже сколько времени? – воскликнула Шарра, указывая на камеру, где содержались расчлененные образцы Нитей.
– Пока вы только рассекали яйцеобразные зародыши на части, но настоящее исследование еще впереди. А теперь давайте посмотрим, работают ли манипуляторы.
Эти устройства были предметом восхищения Казелона – они позволяли работать в условиях сверхнизкой температуры, в которой содержались Нити. Он вызвался попробовать первым, но Айвас остановил выбор на Шарре: она лучше, чем подмастерье, освоила работу с микроскопом. Аппарат подключили к сети, образец и стеклянные инструменты поместили в камеру, бинокулярный микроскоп настроили на нужную кратность увеличения.
Шарра решительно сунула руки в перчатки манипулятора и невольно вздрогнула.
– До чего холодные! – пожаловалась она, пытаясь пошевелить пальцами. – Мне казалось, Айвас, ты говорил, будто манипуляторы будут повторять мои движения?
– Датчики показывают, что в механизм поступает ток, – гляди на шкалу, сказал Казелон. – Дай-ка я попробую.
Шарра вынула руки из перчаток, но у Казелона тоже ничего не вышло.
– Что же нам теперь делать, Айвас? – спросила она.
Последовала одна из тех кратких, но отчетливых пауз, которые наступали в моменты, когда Айвасу приходилось проводить внутренний поиск.
– Механизм не использовался две с половиной тысячи лет. Логично предположить, что ему необходимо техническое обслуживание. Если смазать сочленения суставов силиконовой жидкостью, подвижность может восстановиться.
– Силиконовой жидкостью? – переспросил Казелон.
Манотти поднял руку.
– Я знаю, что он имеет в виду. Скажи, Айвас, к кому из мастеров или подмастерьев можно обратиться?
– Я могу слетать на Пат, – предложила Миррим. Манотти иронически усмехнулся.
– Тогда нам придется ждать до завтра.
Девушка издала возмущенный возглас.
– Ах, так! – заявила она. – Тогда я возвращаюсь! Я соскучилась по нормальной еде, купанью и своему дружку!
– Если нам нечего делать, пока не изготовят силиконовую смазку, я тоже передохнула бы денек, – сказала Шарра, думая, что она уже целую вечность не видела сыновей и Джексома.
Казелон ухмыльнулся.
– А я, пожалуй, останусь – сделаю еще несколько инструментов. Стоит вернуться, как обязательно сразу же впрягут в работу.
Айвас милостиво разрешил желающим удалиться, а для оставшихся немедленно нашел новую работу.
– Айвас знает, что делает, хоть и не всегда желает вдаваться в пространные объяснения, – часто повторял он. – Ведь он уже так помог нам! Остается только принимать его советы на веру и следовать его указаниям. – Джексом и сам старался поступать таким же образом.
К неудовольствию Лессы и Ф'лара, Айвас настоял, чтобы Джексом с Рутом неизменно присутствовали на всех тренировках драконов и всадников в открытом космосе. И еще он заявил, что именно они будут возглавлять все последующие экспедиции на Алую Звезду.
– Рут еще молод, – дипломатично пояснил Айвас, – и не перенес столько тягот и опасностей, связанных с Падениями…
– Я всегда участвую в сражениях вместе с Форт Вейром! – возразил Джексом, стремясь успокоить Лессу и одновременно подчеркнуть, что они с Рутом никогда не отлынивают от исполнения своего самого главного долга.
– Я не хотел никого обидеть, – тактично заметил Айвас. – При всем том было бы нежелательно, чтобы столь долгое путешествие предпринималось без веских на то причин.
– Да, это не поездка на Встречу! – согласилась Лесса.
– Думаю, надо совершить еще один разведывательный полет, – сказал Ф'лар. – И взять с собой живописца, который запечатлел бы пропасть. Драконы и всадники, которые примут участие в доставке двигателей на Алую Звезду, должны ясно представлять себе место назначения.
– Кроме этого вполне целесообразного шага, – вкрадчиво продолжал Айвас, – я бы посоветовал подробно описать все это предприятие. Такому свершению не найдется равных в архивах других миров. – Вряд ли другие миры заинтересуются нашими подвигами, – с усмешкой обронил мастер Робинтон.
– Человечество должно знать своих героев, – наставительно заметил Айвас. – А этот проект – истинно героическое начинание.
Ф'лар махнул рукой.
– Скажешь тоже, героическое! Нам просто надо выжить!
Мастер Робинтон смерил Предводителя Бендена долгим задумчивым взглядом; Ф'лар же тем временем продолжал, не обращая внимания на Главного арфиста:
– Итак, командиры каждой группы должны побывать на месте. Одну поведу я…
– Другую Джексом, – решительно вставил Айвас.
– Ладно, – согласился Ф'лар.
– А третью – я! – заявила Лесса.
– Ты и так достаточно рисковала собой и своей королевой, – принялся возражать Ф'лар.
Но Лесса стояла на своем.
– Если тебе можно, то и мне тоже. Рамота – не единственная королева на Перне.
Внезапно Ф'лар уступил, что немало удивило Джексома, но отнюдь не Рута.
«Что случилось»? – спросил он своего дракона.
«Пока ничего. Но ведь Лесса не станет рисковать своей королевой, когда та будет ждать потомство, верно»?
Джексом поспешно прикрыл рот ладонью и притворно закашлялся, что бы скрыть смех. Не удивительно, что Ф'лар не стал настаивать! Мнемент ему поможет, в ближайшее время обеспечив Рамоту потомством. Значит, у Предводителя есть свои тонкие методы обуздать подругу!
– Я считаю, что в эту экспедицию нужно включить Ф'нора, предложил Джексом.
Ф'лар широко улыбнулся и дружески хлопнул молодого лорда по плечу. – Я и сам собирался предложить это. Ф'нор с Кантом заслужили право увидеть Алую Звезду.
– Вполне справедливое решение, – кивнул Робинтон. – Думаю, Кант не откажется захватить с собой Пешара – он отличный рисовальщик. Еще я взял бы Д'рама. А Тирот без труда перенесет и меня, – добавил он, вызвав бурные возражения.
– Мы не станем рисковать твоей жизнью, – мгновенно отреагировала Лесса.
– Но ведь никакого риска нет, правда, Айвас? – промолвил Робинтон, беззастенчиво апеллируя к единственному на Перне авторитету, который – он это прекрасно знал – Лесса не станет оспаривать.
– Главный арфист ничем не рискует.
– Тирот слишком стар! – бросила Лесса, пронзая Робинтона взглядом.
– Тирот сильнее большинства драконов его возраста, а опыт его всадника и мастера Робинтона могут сослужить неоценимую службу, – возразил Айвас.
Лесса еще не скоро успокоилась, но в конце концов удалось прийти к соглашению. На поверхность Алой Звезды будет предпринят еще один разведывательный полет. В группу войдут Д'рам, Ф'нор, Н'тон и Джексом. В качестве наблюдателей их будет сопровождать мастер Робинтон, Фандарел, Пешар и Сибел. Все предприятие договорилось держать в строжайшей тайне, дабы не дать повода для новых слухов и вымыслов.
– Как ты думаешь, что там у них стряслось? – спросила Менолли, когда муж рассказал ей о приглашении.
– В последнее время, любовь моя, расплодилось чересчур много слухов, – со вздохом ответил Сибел.
Менолли отстранилась от пюпитра, за которым обычно сочиняла музыку, и, лукаво улыбаясь, взглянула на мужа.
– Какие именно ты имеешь в виду: про Шарру с Джексомом, про Г'ланара с Ламотом, про проделки «Мерзости» или про то, что в последнее время у бронзовых драконов чрезвычайно самодовольный вид?
– Столько даже я не слышал. – Сибел прихватил заколкой прядь, выбившуюся из прически Менолли и, нагнувшись, поцеловал жену в шею. – Ни в Телгаре, ни в Лемосе пока не было погромов, так что просто ума не приложу.
– Те, кто верит Айвасу, поддерживают его всем сердцем, тогда как боязливые, подозрительные и откровенные скептики вредят исподтишка и губят то, что не в состоянии понять и оценить.
– Это наша задача – помочь им понять и оценить, – с ласковой укоризной в голосе ответил Сибел.
– А если они не хотят? – возмущенно возразила Менолли, потягиваясь, чтобы размять затекшие плечи. – Я-то знаю эту публику… Ох как знаю! Пусть бы ушли с дороги и погрязли в своем скудоумии – так нет, они стоят у нас на пути!
– Мы угрожаем привычному укладу их жизни, а это всегда пугает. Так было и так будет… Кстати, – он сменил тему, – Лайтол прислал мне изумительные выдержки из Айвасовых исторических архивов. Поистине изумительные! Люди не меняются, родная. Сначала действуют, потом думают, а на досуге жалеют о своих поступках. – Сибел поцеловал жену в щеку. – До отлета в Телгар я еще успею рассказать Робсу и Олосу сказку.
Менолли обвила рукой шею мужа.
– Какой ты у меня милый, – сказал она, нежно целуя его.
Но когда он обернулся на пороге, чтобы обменяться с ней взглядом, то увидел, что Менолли уже склонилась над нотами. Сибел улыбнулся: даже со спины видно, как, глубоко она ушла в работу. Менолли была глубоко привязана к мужу, и он это знал, но знал и кое-что еще – у него всегда будут два соперника – творчество и учитель. Впрочем, его сердце тоже было отдано им.
Улыбаясь своим мыслям, он прошел по коридору, спеша порадовать сказкой сыновей и полюбоваться на крошку Лемсию – она была еще так мала, что пока отец мог только молча обожать ее.
– Отец в малом кабинете вместе с лордом Асгенаром, – официальным тоном учтиво доложил юноша, а потом, не выдержав, приветливо улыбнулся.
В угловом камине комнаты уютно пылал огонь, стены украшали роскошные гобелены и картины в богатых рамах – скорее всего, кисти Пешара, – изображающие потомков нынешнего правителя Телгара. Обстановку довершали тяжелые старинные кожаные кресла, продавленные за многие Обороты, резной шкаф и огромный стол, за которым поколения лордов-правителей Телгара вели свои записи. Зоркий глаз Сибела сразу отметил новинку: очень неплохую копию одной из фресок Хонсю – правда, в уменьшенном масштабе.
– Неплохо, верно? – спросил лорд Ларад, поймав взгляд Главного арфиста. Моя дочь Бона была там с группой Пешара – и вот результат. Конечно, она работала под руководством мастера, но, говорят, похоже.
– Почему бы тебе не взглянуть на оригинал? – спросил Сибел, кивая устроившемуся в одном из кресел Асгенару.
– Что? – с преувеличенным ужасом воскликнул Ларад. – Чтобы поползли слухи, будто я присматривал местечко для одного из сыновей? – он предложил Сибелу сесть и поднял кувшин с вином. – Бенденское!
– с улыбкой сказал лорд, зная, что Главный арфист предпочитает именно этот сорт. Тон его казался беспечным, но от Сибела не укрылось, что Ларад серьезно озабочен.
– Я следую многим из традиций, установленных мастером Робинтоном, принимая вместительный бокал, проговорил Сибел. Отхлебнув большой глоток, он поднял брови. – Выдержка шестнадцать Оборотов?
– Точно! И сам мастер Робинтон уговорил меня приобрести столько бурдюков, сколько мне удалось выпросить.
– Итак? – обратился Сибел к лордам. – Если я не ошибаюсь, вас встревожили слухи?
– Хотел бы я, чтобы это были только слухи, – сказал Ларад, доставая из-за обшлага скатанную в трубочку записку, которую и вручил Главному арфисту. – Это куда серьезнее и требует твоего немедленного вмешательства. Я достаточно хорошо знаю отправителя, чтобы доверять его словам.
Пробежав взглядом послание, Сибел вне себя от гнева вскочил с места и грубо выругался.
– Подумать только! Они хотят похитить мастера Робинтона, чтобы вынудить нас уничтожить так называемую «Мерзость»! – Главный арфист кипел от негодования. – Рисковать жизнью учителя! Сделать его заложником! – Однако скоро возмущение Сибела сменилось страхом. – Кто такой этот Брестолли, чьим именем подписано сообщение?
– Возница. Мы оба его знаем, – Ларад показал на Асгенара, и тот энергично кивнул. – Он не стал бы устраивать ложную тревогу. Его файр доставил письмо торговцу Нуревину, у которого он служит. Нуревин на день отлучился от каравана, чтобы доставить весть сюда. Он сказал, что ему пришлось оставить Брестолли в Битре со сломанной ногой и ушибами – что-то случилось с повозкой.
– Нуревин здесь, я его позову, – сказал Асгенар и выскользнул из комнаты.
Ларад невесело улыбнулся.
– Нуревин счел, что ты больше поверишь письму, если получишь его из наших рук.
– И напрасно, – бросил Сибел, перечитывая записку. – Очень похоже на правду. Там, где замешаны битранцы, жди беды.
– Значит, ты уже слышал, что твои арфисты в холде Битра угодили в карантин, якобы, подхватив опасную болезнь?
– Это у них в Битре означает «за то, что говорили правду»? – осведомился Сибел, раздраженно ероша волосы. – То-то мы давно не получали от них вестей! Нужно было послать хотя бы одного, у которого есть файр.
– Если хочешь, наш мастер Целевис может снарядить спасательный отряд, – предложил Ларад.
– Если только это не подставит под удар Брестолли, – ответил Сибел.
Ларад приподнял бровь и лукаво ухмыльнулся.
– Ты ведь знаешь таланты Целевиса…
– Еще как, – усмехнулся в ответ Сибел.
– Тогда можешь быть уверен, что он обставит все наилучшим образом.
В этот момент Асгенар ввел Нуревина.
– Не имел случая познакомиться с тобой раньше, торговец Нуревин, – Сибел с улыбкой протянул руку и ответил на крепкое рукопожатие. – Могу сказать одно: прими благодарность Цеха арфистов за доставленную весть.
– Брестолли не тот человек, чтобы выдумывать сплетни, – кивая головой, проговорил Нуревин. Это был невысокий крепыш, свои длинные седеющие волосы он заплетал в косу, которую, как видно, только недавно аккуратно переплел. Одежда на нем была добротная, но измятая в долгой дороге. – Вот я и подумал: надо дать знать надежным людям, а уж они разберутся, как поступить. Не хотелось мне оставлять его в Битре, да только он сломал ногу в двух местах, вывихнул руку и здорово расшибся, когда повозка перевернулась. Колесо зацепилось за камень – у них в Битре двор вымощен хуже некуда. Лекарь сказал, что везти его нельзя, тогда я уплатил тамошнему пивовару две марки да еще кое-каких товаров дал, чтоб ухаживал за ним как следует. Брестолли – парень не промах, хоть всегда так заикается, что неизвестно, как он сам себя понимает. Но уж если что услышал, значит, так оно и есть. На этот счет ошибки быть не может. Ну разве мы могли молчать, когда узнали, что кто-то замышляет недоброе против доброго мастера Робинтона? Нет, никак не могли.
Ларад предложил торговцу бокал бенденского вина, и тот, сделав глоток, восторженно округлил глаза.
– Большая честь для меня, лорд Ларад…
– Телгар у тебя в долгу, торговец Нуревин.
– И не только Телгар, – со значением добавил Сибел, учтиво подняв свой бокал. Нуревин даже заалелся от такой чести.
Сибел позвал Кими, которая осталась во дворе обменяться новостями с телгарской стаей. Ларад молча подал Главному арфисту письменные принадлежности и трубку для записки.
– Я отправляю это Лайтолу – пусть примет надлежащие меры, – сказал Сибел, торопливо набросав несколько строк. Кими привычным жестом вытянула лапку, чтобы ему было удобнее прикреплять футляр. – Кими, отнесешь это Лайтолу в Прибрежный холд, где живет наш учитель! Где живет Заир. Поняла?
Кими внимательно слушала, вертя изящной головкой, глаза ее вращались все быстрее. Она утвердительно чирикнула и исчезла.
– Не зря говорят, торговец Нуревин: кто предупрежден, тот вооружен. Что, файр Брестолли вернулся к нему?
– Да, хоть он всего лишь голубой, но вышколен неплохо. Если вам понадобятся новые сведения, могу прислать свою королеву. Я держу связь с Брестолли, – надо же быть уверенным, что за ним хорошо ухаживают, – Нуревин ухмыльнулся и подмигнул. – Я нужен битранцам больше, чем они мне. Ведь я единственный торговец, который заезжает туда в наши лихие времена. Так что, можно сказать, они у меня на крючке. – Он помолчал, озабоченно хмурясь. – Лорд Ларад уже рассказал тебе про тамошних арфистов? – Увидев, что Сибел кивнул он добавил:
– Ведь это неспроста, укуси меня Нить!
– Когда арфистам затыкают рот, все вокруг должны навострить уши, – заметил Сибел.
Нуревин согласно кивнул.
– В Битре я слыхал кое-что еще… – нерешительно проговорил он.
– Смелее, приятель, – ободрил его Ларад. – На свете нет ничего такого, что арфист не услышал бы раньше или позже. А если это имеет какое-то отношение к тому, что сообщил Брестолли, пусть лучше мастер Сибел узнает от тебя.
– Да все это слухи, пустое, – Нуревин снова запнулся, ему явно не хотелось говорить, но все трое собеседников жестами и словами понуждали его выкладывать. – Болтают, будто лорд Джексом и его белый дракон умышленно убили Г'ланара и Ламота.
– Скорлупа и Осколки! И как у людей язык поворачивается повторять такую гнусную ложь? – возмутился Асгенар.
– Бывало и похуже, – бросил Сибел и повернулся к Нуревину. – Мастер Робинтон присутствовал при том случае. Он сказал мне, что Джексом оказался жертвой, а не убийцей. А Ламот умер от стыда, когда узнал, что его всадник поднял руку на собрата. Есть еще что-нибудь?
– Есть, только еще нелепее, – ободренный реакцией слушателей, продолжал Нуревин. – Говорят, будто всадники погрузятся в три корабля колонистов и улетят с Перна, предоставив нам самим сражаться с Нитями, имея для этого одни только огнеметы.
– А такого ты не слышал: будто драконы сбросят старые челночные аппараты на Алую Звезду и таким образом уничтожат ее? – Нуревин помотал головой, а Сибел с самым серьезным видом продолжал: – Есть еще и такой слух – будто Айвас дал Главному целителю снадобье, от которого люди впадают в беспамятство; тогда можно вырезать у них нужные органы и вставить заболевшим.
Нуревин фыркнул.
– Это я слышал в Битре. И не поверил, да и теперь не верю. Спору нет, Айваса можно бояться, да только пока он не сделал ничего такого, что так или иначе не принесло бы пользу. Вот и колесная мазь, которую он дал кузнецам, – в жизни не видал ничего лучше. А новый металл для спиц – теперь они не гнутся и не ломаются, когда на колесо приходится большая нагрузка.
Вернулась Кими и, возвестив радостным щебетом, что поручение успешно выполнено, потерлась золотистой головкой о щеку Сибела и протянула ему лапку с прикрепленной к ней запиской. Сибел, извинившись перед собеседниками, стал читать.
– Уже поздно, а я хочу еще слетать в Прибрежный, – сказал он. – Прошу меня простить…
Оба правителя вышли проводить Главного арфиста.
– Скажи Асгенар, тебя никогда не удивляет, что люди способны на такую низость? – печально промолвил Ларад, когда лорды вернулись в теплую, уютную комнату.
– По-моему, все это реакция на новое и непонятное.
– Но рисковать жизнью мастера Робинтона. – Ларада все еще пугала столь мрачная перспектива. – Он в жизни и мухи не обидел. И стар, и млад встанут на его защиту, случись такое.
– К сожалению, как раз это и делает его такой заманчивой добычей, – сокрушенно вздохнув, проговорил Асгенар.
Светильники в главной комнате горели во всю силу, за большим круглым столом собрались Робинтон, Д'рам, Лайтол и Т'геллан. Сморщенный бурдюк свидетельствовал о том, что совещаются они уже давно. Сибел обрадовался, увидев Предводителя Восточного Вейра.
– О, Сибел, – воскликнул мастер Робинтон, приветственно поднимая руку. Вид у него был такой веселый, что Сибелу даже показалось, что Главного арфиста забавляет грозящая ему опасность. – Что новенького о коварных замыслах врагов?
Сибел молча покачал головой, улыбнувшись в ответ на приветствие, но от его глаз не укрылось, что никто из собравшихся не разделяет веселья Робинтона.
– Больше ничего не известно, но Нуревин обещал держать связь с Брестолли. Он пришлет файра, если услышит что-нибудь еще.
– Я отправил Заира с посланием к мастеру Идаролану, – сказал Робинтон. – Вдруг ему удастся перехватить заговорщиков!
– Пора положить конец мелкому вредительству и бессмысленным погромам, – гневно хмурясь, проговорил Лайтол. – На этот раз мы должны изловить злоумышленников, а заодно вывести на чистую воду всех пособников и подстрекателей. Чтобы кому-то могло прийти в голову причинить вред мастеру Робинтону, человеку, у которого в долгу весь Перн…
– Будет, будет, Лайтол, – сказал Робинтон, обнимая напрягшиеся плечи старика, – ты меня, право, смущаешь. Весь замысел только свидетельствует о непроходимой глупости наших злопыхателей. Разве они смогут преодолеть ряды моих верных защитников? – арфист указал на тучи ящериц, заслоняющие небо.
– Я знаю, Робинтон, что им до тебя не добраться, – ответил Лайтол, с такой силой ударив кулаком по столу, что бокалы подскочили, – но сам факт, что они осмелились…
Робинтон коварно усмехнулся.
– А может, стоит позволить им захватить меня в плен? Уволочь туда, где они собираются держать меня в заточении, – продолжал он, не обращая внимания на возмущенный взгляд Лайтола, – а потом… – он поднял руку и крепко сжал ладонь в кулак, – пусть боевые крылья обрушатся на этот презренный сброд и доставят в Телгар, где их на веки вечные спустят в самые глубокие Ларадовы рудники – чтобы направить их энергию на полезное дело.
Лайтол бросил на него взгляд, полный упрека.
– Нужно относиться к этому со всей серьезностью, мой друг. – А я что делаю? – подвижное лицо Робинтона приняло грустное выражение. – Я глубоко опечален, что могу стать жертвой в этой неправедной затее. Но, – добавил он подняв палец, – это все же более хитроумный замысел, нежели попытка сжечь ракетное топливо или уничтожить Айваса. И вообще, пора посоветоваться с ним.
– Если бы дело было не в Айвасе… – горячо воскликнул Лайтол и тут же, спохватившись, осекся.
Т'геллан с Сибелом из всех сил старались побороть смех. Лайтол вскочил и вышел из комнаты.
– Ты приобрел полезную привычку, Казелон, – одобрительно заметил Айвас. Попробуй еще раз.
Но и три следующих стержня постигла та же участь. Казелон совсем приуныл.
– Возможно, мы взяли не самый удачный состав. Мастер Морилтон дал нам несколько смесей. Возьми ту, в которой самый высокий процент свинца. Инструменты должны получится упругими и не ломаться, а гнуться, – сказал Айвас, и в голосе его звучала такая уверенность в конечном успехе, что подмастерье воспрянул духом. Еще одна попытка, и стержень, подвергнутый испытанию абсолютным холодом, слегка изогнулся, но не треснул и не сломался.
– Теперь, используя этот же состав, сделайте побольше таких стержней. Потом каждый изготовит из них для себя инструменты, а Казелон вам поможет. Чтобы исследовать Нить, понадобится обычный набор – пила, долото, молоток, скальпель – только все очень маленькое. Режущие кромки заточите карборундом.
Инструменты, которые сделал сам Казелон вызвали всеобщее восхищение, только Миррим посчитала их неуклюжими и толстыми. Однако когда она, охваченная духом противоречия, сделала свои более тонкими и длинными, то обнаружила, что в работе они гораздо менее удобны, поскольку сильно гнутся.
– Ну почему каждый раз, прежде, чем приступить к делу, мы теряем столько времени на подготовку? – возмущалась Миррим. – Вот и на это ушли недели!
– Так будет и дальше, Миррим, – терпеливо заметил Айвас. – Торопливость до добра не доводит. Все вы усердно трудились и достигли таких высот, о которых два Оборота назад не могли и мечтать. Не надо отчаиваться – мы вот-вот приступим к самой захватывающей стадии проекта!
– И что же мы будем делать? – в упор спросила его Миррим. – Препарировать Нить.
– Но разве мы не занимаемся этим вот уже сколько времени? – воскликнула Шарра, указывая на камеру, где содержались расчлененные образцы Нитей.
– Пока вы только рассекали яйцеобразные зародыши на части, но настоящее исследование еще впереди. А теперь давайте посмотрим, работают ли манипуляторы.
Эти устройства были предметом восхищения Казелона – они позволяли работать в условиях сверхнизкой температуры, в которой содержались Нити. Он вызвался попробовать первым, но Айвас остановил выбор на Шарре: она лучше, чем подмастерье, освоила работу с микроскопом. Аппарат подключили к сети, образец и стеклянные инструменты поместили в камеру, бинокулярный микроскоп настроили на нужную кратность увеличения.
Шарра решительно сунула руки в перчатки манипулятора и невольно вздрогнула.
– До чего холодные! – пожаловалась она, пытаясь пошевелить пальцами. – Мне казалось, Айвас, ты говорил, будто манипуляторы будут повторять мои движения?
– Датчики показывают, что в механизм поступает ток, – гляди на шкалу, сказал Казелон. – Дай-ка я попробую.
Шарра вынула руки из перчаток, но у Казелона тоже ничего не вышло.
– Что же нам теперь делать, Айвас? – спросила она.
Последовала одна из тех кратких, но отчетливых пауз, которые наступали в моменты, когда Айвасу приходилось проводить внутренний поиск.
– Механизм не использовался две с половиной тысячи лет. Логично предположить, что ему необходимо техническое обслуживание. Если смазать сочленения суставов силиконовой жидкостью, подвижность может восстановиться.
– Силиконовой жидкостью? – переспросил Казелон.
Манотти поднял руку.
– Я знаю, что он имеет в виду. Скажи, Айвас, к кому из мастеров или подмастерьев можно обратиться?
– Я могу слетать на Пат, – предложила Миррим. Манотти иронически усмехнулся.
– Тогда нам придется ждать до завтра.
Девушка издала возмущенный возглас.
– Ах, так! – заявила она. – Тогда я возвращаюсь! Я соскучилась по нормальной еде, купанью и своему дружку!
– Если нам нечего делать, пока не изготовят силиконовую смазку, я тоже передохнула бы денек, – сказала Шарра, думая, что она уже целую вечность не видела сыновей и Джексома.
Казелон ухмыльнулся.
– А я, пожалуй, останусь – сделаю еще несколько инструментов. Стоит вернуться, как обязательно сразу же впрягут в работу.
Айвас милостиво разрешил желающим удалиться, а для оставшихся немедленно нашел новую работу.
* * *
Джексом не меньше Шарры был погружен в свои дела, но в последние дни ему удавалось чаще бывать в Руате, так что он проводил с сыновьями больше времени, чем она. Когда жена возвращалась, он слушал ее рассказы о работе, о неудачах и маленьких победах, и как мог ободрял ее.– Айвас знает, что делает, хоть и не всегда желает вдаваться в пространные объяснения, – часто повторял он. – Ведь он уже так помог нам! Остается только принимать его советы на веру и следовать его указаниям. – Джексом и сам старался поступать таким же образом.
К неудовольствию Лессы и Ф'лара, Айвас настоял, чтобы Джексом с Рутом неизменно присутствовали на всех тренировках драконов и всадников в открытом космосе. И еще он заявил, что именно они будут возглавлять все последующие экспедиции на Алую Звезду.
– Рут еще молод, – дипломатично пояснил Айвас, – и не перенес столько тягот и опасностей, связанных с Падениями…
– Я всегда участвую в сражениях вместе с Форт Вейром! – возразил Джексом, стремясь успокоить Лессу и одновременно подчеркнуть, что они с Рутом никогда не отлынивают от исполнения своего самого главного долга.
– Я не хотел никого обидеть, – тактично заметил Айвас. – При всем том было бы нежелательно, чтобы столь долгое путешествие предпринималось без веских на то причин.
– Да, это не поездка на Встречу! – согласилась Лесса.
– Думаю, надо совершить еще один разведывательный полет, – сказал Ф'лар. – И взять с собой живописца, который запечатлел бы пропасть. Драконы и всадники, которые примут участие в доставке двигателей на Алую Звезду, должны ясно представлять себе место назначения.
– Кроме этого вполне целесообразного шага, – вкрадчиво продолжал Айвас, – я бы посоветовал подробно описать все это предприятие. Такому свершению не найдется равных в архивах других миров. – Вряд ли другие миры заинтересуются нашими подвигами, – с усмешкой обронил мастер Робинтон.
– Человечество должно знать своих героев, – наставительно заметил Айвас. – А этот проект – истинно героическое начинание.
Ф'лар махнул рукой.
– Скажешь тоже, героическое! Нам просто надо выжить!
Мастер Робинтон смерил Предводителя Бендена долгим задумчивым взглядом; Ф'лар же тем временем продолжал, не обращая внимания на Главного арфиста:
– Итак, командиры каждой группы должны побывать на месте. Одну поведу я…
– Другую Джексом, – решительно вставил Айвас.
– Ладно, – согласился Ф'лар.
– А третью – я! – заявила Лесса.
– Ты и так достаточно рисковала собой и своей королевой, – принялся возражать Ф'лар.
Но Лесса стояла на своем.
– Если тебе можно, то и мне тоже. Рамота – не единственная королева на Перне.
Внезапно Ф'лар уступил, что немало удивило Джексома, но отнюдь не Рута.
«Что случилось»? – спросил он своего дракона.
«Пока ничего. Но ведь Лесса не станет рисковать своей королевой, когда та будет ждать потомство, верно»?
Джексом поспешно прикрыл рот ладонью и притворно закашлялся, что бы скрыть смех. Не удивительно, что Ф'лар не стал настаивать! Мнемент ему поможет, в ближайшее время обеспечив Рамоту потомством. Значит, у Предводителя есть свои тонкие методы обуздать подругу!
– Я считаю, что в эту экспедицию нужно включить Ф'нора, предложил Джексом.
Ф'лар широко улыбнулся и дружески хлопнул молодого лорда по плечу. – Я и сам собирался предложить это. Ф'нор с Кантом заслужили право увидеть Алую Звезду.
– Вполне справедливое решение, – кивнул Робинтон. – Думаю, Кант не откажется захватить с собой Пешара – он отличный рисовальщик. Еще я взял бы Д'рама. А Тирот без труда перенесет и меня, – добавил он, вызвав бурные возражения.
– Мы не станем рисковать твоей жизнью, – мгновенно отреагировала Лесса.
– Но ведь никакого риска нет, правда, Айвас? – промолвил Робинтон, беззастенчиво апеллируя к единственному на Перне авторитету, который – он это прекрасно знал – Лесса не станет оспаривать.
– Главный арфист ничем не рискует.
– Тирот слишком стар! – бросила Лесса, пронзая Робинтона взглядом.
– Тирот сильнее большинства драконов его возраста, а опыт его всадника и мастера Робинтона могут сослужить неоценимую службу, – возразил Айвас.
Лесса еще не скоро успокоилась, но в конце концов удалось прийти к соглашению. На поверхность Алой Звезды будет предпринят еще один разведывательный полет. В группу войдут Д'рам, Ф'нор, Н'тон и Джексом. В качестве наблюдателей их будет сопровождать мастер Робинтон, Фандарел, Пешар и Сибел. Все предприятие договорилось держать в строжайшей тайне, дабы не дать повода для новых слухов и вымыслов.
* * *
Главный арфист Сибел получил послание от лордов Ларада Телгарского и Асгенара Лемосского, в котором они приглашали его на встречу в холд Телгар в любое удобное для него время. Оценив дипломатичный тон послания, Сибел отправил свою королеву Киму с вестью, что он посетит Телгар через час после ужина.– Как ты думаешь, что там у них стряслось? – спросила Менолли, когда муж рассказал ей о приглашении.
– В последнее время, любовь моя, расплодилось чересчур много слухов, – со вздохом ответил Сибел.
Менолли отстранилась от пюпитра, за которым обычно сочиняла музыку, и, лукаво улыбаясь, взглянула на мужа.
– Какие именно ты имеешь в виду: про Шарру с Джексомом, про Г'ланара с Ламотом, про проделки «Мерзости» или про то, что в последнее время у бронзовых драконов чрезвычайно самодовольный вид?
– Столько даже я не слышал. – Сибел прихватил заколкой прядь, выбившуюся из прически Менолли и, нагнувшись, поцеловал жену в шею. – Ни в Телгаре, ни в Лемосе пока не было погромов, так что просто ума не приложу.
– Те, кто верит Айвасу, поддерживают его всем сердцем, тогда как боязливые, подозрительные и откровенные скептики вредят исподтишка и губят то, что не в состоянии понять и оценить.
– Это наша задача – помочь им понять и оценить, – с ласковой укоризной в голосе ответил Сибел.
– А если они не хотят? – возмущенно возразила Менолли, потягиваясь, чтобы размять затекшие плечи. – Я-то знаю эту публику… Ох как знаю! Пусть бы ушли с дороги и погрязли в своем скудоумии – так нет, они стоят у нас на пути!
– Мы угрожаем привычному укладу их жизни, а это всегда пугает. Так было и так будет… Кстати, – он сменил тему, – Лайтол прислал мне изумительные выдержки из Айвасовых исторических архивов. Поистине изумительные! Люди не меняются, родная. Сначала действуют, потом думают, а на досуге жалеют о своих поступках. – Сибел поцеловал жену в щеку. – До отлета в Телгар я еще успею рассказать Робсу и Олосу сказку.
Менолли обвила рукой шею мужа.
– Какой ты у меня милый, – сказал она, нежно целуя его.
Но когда он обернулся на пороге, чтобы обменяться с ней взглядом, то увидел, что Менолли уже склонилась над нотами. Сибел улыбнулся: даже со спины видно, как, глубоко она ушла в работу. Менолли была глубоко привязана к мужу, и он это знал, но знал и кое-что еще – у него всегда будут два соперника – творчество и учитель. Впрочем, его сердце тоже было отдано им.
Улыбаясь своим мыслям, он прошел по коридору, спеша порадовать сказкой сыновей и полюбоваться на крошку Лемсию – она была еще так мала, что пока отец мог только молча обожать ее.
* * *
Когда сторожевой дракон Форта, любезно доставивший Главного арфиста в Телгар, опустился на освещенном Главном дворе холда, там его уже поджидал Ларадиан, старший сын лорда Ларада.– Отец в малом кабинете вместе с лордом Асгенаром, – официальным тоном учтиво доложил юноша, а потом, не выдержав, приветливо улыбнулся.
В угловом камине комнаты уютно пылал огонь, стены украшали роскошные гобелены и картины в богатых рамах – скорее всего, кисти Пешара, – изображающие потомков нынешнего правителя Телгара. Обстановку довершали тяжелые старинные кожаные кресла, продавленные за многие Обороты, резной шкаф и огромный стол, за которым поколения лордов-правителей Телгара вели свои записи. Зоркий глаз Сибела сразу отметил новинку: очень неплохую копию одной из фресок Хонсю – правда, в уменьшенном масштабе.
– Неплохо, верно? – спросил лорд Ларад, поймав взгляд Главного арфиста. Моя дочь Бона была там с группой Пешара – и вот результат. Конечно, она работала под руководством мастера, но, говорят, похоже.
– Почему бы тебе не взглянуть на оригинал? – спросил Сибел, кивая устроившемуся в одном из кресел Асгенару.
– Что? – с преувеличенным ужасом воскликнул Ларад. – Чтобы поползли слухи, будто я присматривал местечко для одного из сыновей? – он предложил Сибелу сесть и поднял кувшин с вином. – Бенденское!
– с улыбкой сказал лорд, зная, что Главный арфист предпочитает именно этот сорт. Тон его казался беспечным, но от Сибела не укрылось, что Ларад серьезно озабочен.
– Я следую многим из традиций, установленных мастером Робинтоном, принимая вместительный бокал, проговорил Сибел. Отхлебнув большой глоток, он поднял брови. – Выдержка шестнадцать Оборотов?
– Точно! И сам мастер Робинтон уговорил меня приобрести столько бурдюков, сколько мне удалось выпросить.
– Итак? – обратился Сибел к лордам. – Если я не ошибаюсь, вас встревожили слухи?
– Хотел бы я, чтобы это были только слухи, – сказал Ларад, доставая из-за обшлага скатанную в трубочку записку, которую и вручил Главному арфисту. – Это куда серьезнее и требует твоего немедленного вмешательства. Я достаточно хорошо знаю отправителя, чтобы доверять его словам.
Пробежав взглядом послание, Сибел вне себя от гнева вскочил с места и грубо выругался.
– Подумать только! Они хотят похитить мастера Робинтона, чтобы вынудить нас уничтожить так называемую «Мерзость»! – Главный арфист кипел от негодования. – Рисковать жизнью учителя! Сделать его заложником! – Однако скоро возмущение Сибела сменилось страхом. – Кто такой этот Брестолли, чьим именем подписано сообщение?
– Возница. Мы оба его знаем, – Ларад показал на Асгенара, и тот энергично кивнул. – Он не стал бы устраивать ложную тревогу. Его файр доставил письмо торговцу Нуревину, у которого он служит. Нуревин на день отлучился от каравана, чтобы доставить весть сюда. Он сказал, что ему пришлось оставить Брестолли в Битре со сломанной ногой и ушибами – что-то случилось с повозкой.
– Нуревин здесь, я его позову, – сказал Асгенар и выскользнул из комнаты.
Ларад невесело улыбнулся.
– Нуревин счел, что ты больше поверишь письму, если получишь его из наших рук.
– И напрасно, – бросил Сибел, перечитывая записку. – Очень похоже на правду. Там, где замешаны битранцы, жди беды.
– Значит, ты уже слышал, что твои арфисты в холде Битра угодили в карантин, якобы, подхватив опасную болезнь?
– Это у них в Битре означает «за то, что говорили правду»? – осведомился Сибел, раздраженно ероша волосы. – То-то мы давно не получали от них вестей! Нужно было послать хотя бы одного, у которого есть файр.
– Если хочешь, наш мастер Целевис может снарядить спасательный отряд, – предложил Ларад.
– Если только это не подставит под удар Брестолли, – ответил Сибел.
Ларад приподнял бровь и лукаво ухмыльнулся.
– Ты ведь знаешь таланты Целевиса…
– Еще как, – усмехнулся в ответ Сибел.
– Тогда можешь быть уверен, что он обставит все наилучшим образом.
В этот момент Асгенар ввел Нуревина.
– Не имел случая познакомиться с тобой раньше, торговец Нуревин, – Сибел с улыбкой протянул руку и ответил на крепкое рукопожатие. – Могу сказать одно: прими благодарность Цеха арфистов за доставленную весть.
– Брестолли не тот человек, чтобы выдумывать сплетни, – кивая головой, проговорил Нуревин. Это был невысокий крепыш, свои длинные седеющие волосы он заплетал в косу, которую, как видно, только недавно аккуратно переплел. Одежда на нем была добротная, но измятая в долгой дороге. – Вот я и подумал: надо дать знать надежным людям, а уж они разберутся, как поступить. Не хотелось мне оставлять его в Битре, да только он сломал ногу в двух местах, вывихнул руку и здорово расшибся, когда повозка перевернулась. Колесо зацепилось за камень – у них в Битре двор вымощен хуже некуда. Лекарь сказал, что везти его нельзя, тогда я уплатил тамошнему пивовару две марки да еще кое-каких товаров дал, чтоб ухаживал за ним как следует. Брестолли – парень не промах, хоть всегда так заикается, что неизвестно, как он сам себя понимает. Но уж если что услышал, значит, так оно и есть. На этот счет ошибки быть не может. Ну разве мы могли молчать, когда узнали, что кто-то замышляет недоброе против доброго мастера Робинтона? Нет, никак не могли.
Ларад предложил торговцу бокал бенденского вина, и тот, сделав глоток, восторженно округлил глаза.
– Большая честь для меня, лорд Ларад…
– Телгар у тебя в долгу, торговец Нуревин.
– И не только Телгар, – со значением добавил Сибел, учтиво подняв свой бокал. Нуревин даже заалелся от такой чести.
Сибел позвал Кими, которая осталась во дворе обменяться новостями с телгарской стаей. Ларад молча подал Главному арфисту письменные принадлежности и трубку для записки.
– Я отправляю это Лайтолу – пусть примет надлежащие меры, – сказал Сибел, торопливо набросав несколько строк. Кими привычным жестом вытянула лапку, чтобы ему было удобнее прикреплять футляр. – Кими, отнесешь это Лайтолу в Прибрежный холд, где живет наш учитель! Где живет Заир. Поняла?
Кими внимательно слушала, вертя изящной головкой, глаза ее вращались все быстрее. Она утвердительно чирикнула и исчезла.
– Не зря говорят, торговец Нуревин: кто предупрежден, тот вооружен. Что, файр Брестолли вернулся к нему?
– Да, хоть он всего лишь голубой, но вышколен неплохо. Если вам понадобятся новые сведения, могу прислать свою королеву. Я держу связь с Брестолли, – надо же быть уверенным, что за ним хорошо ухаживают, – Нуревин ухмыльнулся и подмигнул. – Я нужен битранцам больше, чем они мне. Ведь я единственный торговец, который заезжает туда в наши лихие времена. Так что, можно сказать, они у меня на крючке. – Он помолчал, озабоченно хмурясь. – Лорд Ларад уже рассказал тебе про тамошних арфистов? – Увидев, что Сибел кивнул он добавил:
– Ведь это неспроста, укуси меня Нить!
– Когда арфистам затыкают рот, все вокруг должны навострить уши, – заметил Сибел.
Нуревин согласно кивнул.
– В Битре я слыхал кое-что еще… – нерешительно проговорил он.
– Смелее, приятель, – ободрил его Ларад. – На свете нет ничего такого, что арфист не услышал бы раньше или позже. А если это имеет какое-то отношение к тому, что сообщил Брестолли, пусть лучше мастер Сибел узнает от тебя.
– Да все это слухи, пустое, – Нуревин снова запнулся, ему явно не хотелось говорить, но все трое собеседников жестами и словами понуждали его выкладывать. – Болтают, будто лорд Джексом и его белый дракон умышленно убили Г'ланара и Ламота.
– Скорлупа и Осколки! И как у людей язык поворачивается повторять такую гнусную ложь? – возмутился Асгенар.
– Бывало и похуже, – бросил Сибел и повернулся к Нуревину. – Мастер Робинтон присутствовал при том случае. Он сказал мне, что Джексом оказался жертвой, а не убийцей. А Ламот умер от стыда, когда узнал, что его всадник поднял руку на собрата. Есть еще что-нибудь?
– Есть, только еще нелепее, – ободренный реакцией слушателей, продолжал Нуревин. – Говорят, будто всадники погрузятся в три корабля колонистов и улетят с Перна, предоставив нам самим сражаться с Нитями, имея для этого одни только огнеметы.
– А такого ты не слышал: будто драконы сбросят старые челночные аппараты на Алую Звезду и таким образом уничтожат ее? – Нуревин помотал головой, а Сибел с самым серьезным видом продолжал: – Есть еще и такой слух – будто Айвас дал Главному целителю снадобье, от которого люди впадают в беспамятство; тогда можно вырезать у них нужные органы и вставить заболевшим.
Нуревин фыркнул.
– Это я слышал в Битре. И не поверил, да и теперь не верю. Спору нет, Айваса можно бояться, да только пока он не сделал ничего такого, что так или иначе не принесло бы пользу. Вот и колесная мазь, которую он дал кузнецам, – в жизни не видал ничего лучше. А новый металл для спиц – теперь они не гнутся и не ломаются, когда на колесо приходится большая нагрузка.
Вернулась Кими и, возвестив радостным щебетом, что поручение успешно выполнено, потерлась золотистой головкой о щеку Сибела и протянула ему лапку с прикрепленной к ней запиской. Сибел, извинившись перед собеседниками, стал читать.
– Уже поздно, а я хочу еще слетать в Прибрежный, – сказал он. – Прошу меня простить…
Оба правителя вышли проводить Главного арфиста.
– Скажи Асгенар, тебя никогда не удивляет, что люди способны на такую низость? – печально промолвил Ларад, когда лорды вернулись в теплую, уютную комнату.
– По-моему, все это реакция на новое и непонятное.
– Но рисковать жизнью мастера Робинтона. – Ларада все еще пугала столь мрачная перспектива. – Он в жизни и мухи не обидел. И стар, и млад встанут на его защиту, случись такое.
– К сожалению, как раз это и делает его такой заманчивой добычей, – сокрушенно вздохнув, проговорил Асгенар.
* * *
Когда Сибел появился в небе над Прибрежным холдом, там уже рассвело. Навстречу коричневому дракону, на котором он путешествовал, с приветственным щебетом поднялась огромная стая файров – даже небо потемнело, как при Падении. Тирот, устроившийся на зеленой лужайке перед холдом, подозрительно моргал оранжевыми глазами, пока они с коричневым Фолратом не узнали друг друга. Сибел с удовлетворением отметил, что охраны в холде прибавилось. Правда, навряд ли предполагаемые похитители могли успеть добраться до Прибрежного – путь от Битры да и от любой ближайшей гавани долгий.Светильники в главной комнате горели во всю силу, за большим круглым столом собрались Робинтон, Д'рам, Лайтол и Т'геллан. Сморщенный бурдюк свидетельствовал о том, что совещаются они уже давно. Сибел обрадовался, увидев Предводителя Восточного Вейра.
– О, Сибел, – воскликнул мастер Робинтон, приветственно поднимая руку. Вид у него был такой веселый, что Сибелу даже показалось, что Главного арфиста забавляет грозящая ему опасность. – Что новенького о коварных замыслах врагов?
Сибел молча покачал головой, улыбнувшись в ответ на приветствие, но от его глаз не укрылось, что никто из собравшихся не разделяет веселья Робинтона.
– Больше ничего не известно, но Нуревин обещал держать связь с Брестолли. Он пришлет файра, если услышит что-нибудь еще.
– Я отправил Заира с посланием к мастеру Идаролану, – сказал Робинтон. – Вдруг ему удастся перехватить заговорщиков!
– Пора положить конец мелкому вредительству и бессмысленным погромам, – гневно хмурясь, проговорил Лайтол. – На этот раз мы должны изловить злоумышленников, а заодно вывести на чистую воду всех пособников и подстрекателей. Чтобы кому-то могло прийти в голову причинить вред мастеру Робинтону, человеку, у которого в долгу весь Перн…
– Будет, будет, Лайтол, – сказал Робинтон, обнимая напрягшиеся плечи старика, – ты меня, право, смущаешь. Весь замысел только свидетельствует о непроходимой глупости наших злопыхателей. Разве они смогут преодолеть ряды моих верных защитников? – арфист указал на тучи ящериц, заслоняющие небо.
– Я знаю, Робинтон, что им до тебя не добраться, – ответил Лайтол, с такой силой ударив кулаком по столу, что бокалы подскочили, – но сам факт, что они осмелились…
Робинтон коварно усмехнулся.
– А может, стоит позволить им захватить меня в плен? Уволочь туда, где они собираются держать меня в заточении, – продолжал он, не обращая внимания на возмущенный взгляд Лайтола, – а потом… – он поднял руку и крепко сжал ладонь в кулак, – пусть боевые крылья обрушатся на этот презренный сброд и доставят в Телгар, где их на веки вечные спустят в самые глубокие Ларадовы рудники – чтобы направить их энергию на полезное дело.
Лайтол бросил на него взгляд, полный упрека.
– Нужно относиться к этому со всей серьезностью, мой друг. – А я что делаю? – подвижное лицо Робинтона приняло грустное выражение. – Я глубоко опечален, что могу стать жертвой в этой неправедной затее. Но, – добавил он подняв палец, – это все же более хитроумный замысел, нежели попытка сжечь ракетное топливо или уничтожить Айваса. И вообще, пора посоветоваться с ним.
– Если бы дело было не в Айвасе… – горячо воскликнул Лайтол и тут же, спохватившись, осекся.
Т'геллан с Сибелом из всех сил старались побороть смех. Лайтол вскочил и вышел из комнаты.