Страница:
– Я не хочу, чтобы ты ехала в деревню одна.
– Разве ты не вернешься сейчас домой?
– Я хочу перемолвиться несколькими словами с твоим отцом. Дела. Я присоединюсь к тебе позже.
– Тогда отец отправит со мной нескольких сопровождающих.
– Хм-м. Я не знаю, можно ли понадеяться на них, доставят ли они тебя домой.
Она сжала его руку и бросила на него взгляд, полный тепла и любви.
– Но ты можешь надеяться на меня, Роган. Я приеду к тебе.
Улыбка тронула его губы.
– Тебе лучше не нарушать данного обещания.
Роган провел Кэролайн, усадил ее в карету. Три всадника сопровождали экипаж в пути. Как только карета исчезла из виду, он направился к особняку.
Он хотел побеседовать с Белвингемом.
Роган застал герцога в том же кабинете. Белвингем проигнорировал его появление, так как все его внимание было занято разговором с Грегсоном.
– Отдайте это Робертсу, – сказал герцог, вручая секретарю записку. – Он там за главного. Скажите, что он ничего не должен делать с овцами, пока вы не посмотрите все стадо.
Грегсон медленно вложил письмо в карман сюртука.
– Но, ваша светлость, я ничего не смыслю в овцах!
Герцог ухмыльнулся.
– Но он этого не знает. И если Робертс обманывает меня, он будет унижен тем, что я прислал вас в качестве эксперта, вместо того чтобы приехать самолично.
Он хлопнул Грегсона по плечу.
– Я верю в вас, Грегсон. Я ожидаю вашего возвращения через два дня.
Молодой помощник выглядел несколько подавленным, когда повернулся к двери, и его бледность усилилась, как только он заметил Рогана, стоявшего там.
– О, Хант, – сказал герцог. – Прошу вас. Грегсон как раз уходит.
Секретарь поспешил покинуть комнату. Роган проводил его тяжелым взглядом.
– Проблема в одном из моих поместий. – Герцог поудобнее устроился в кресле и достал платок, которым он промокал выступавший на лице пот. – Один из моих помощников считает, что если я болен, то я глуп. Он пытается обмануть меня. Но никому нельзя безнаказанно обманывать Белвингема.
– И вы отправили секретаря разобраться в этой ситуации. – Роган взял стул, стоявший возле стола.
Сев на него, он сложил руки на животе и сказал:
– Точно так же, как вы отправили его шпионить за Кэролайн.
Белвингем пожал плечами, не выказывая ни малейших угрызений совести.
– Я должен заботиться о своей дочери, Хант, и для меня не имеет значения, что она вышла замуж. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была в безопасности.
– В этом мы с вами придерживаемся единого мнения, ваша светлость. – На губах Рогана мелькнула улыбка. – Мне жаль вашего помощника. Ему повезло, что вы послали Грегсона.
– Я не могу поехать туда сам. Путешествие мне не по силам, хотя я и получил бы огромное удовольствие оттого, что вывел мошенника на чистую воду. – Герцог покачал головой. – Эта болезнь забирает у меня все силы, Хант. Боюсь, что мои дни сочтены.
– Только если мы не остановим Альторпа.
Белвингем вздохнул и откинулся на спинку кресла.
– Эта жадная змея отличается особой изворотливостью. Ему удается исчезнуть из вида всякий раз, если его могут поймать на горячем, и на него никогда не падает подозрение.
Роган вздернул бровь.
– Я с большим подозрением отношусь к нему.
Герцог рассмеялся, однако тут же новый приступ кашля сотряс его тело. Роган встал, налил ему стакан воды из графина на буфете и подал его герцогу. Тот кивнул в знак благодарности и отпил воды.
Роган не стал садиться.
– Где живет Альторп? Кто его друзья? Мне надо знать о нем как можно больше, если я хочу защитить Кэролайн от него.
– Кэролайн должна быть у вас на первом месте, – напомнил ему Белвингем. – Я болен, я стар. Я могу умереть, но Кэролайн тоже может пострадать, если Альторп доберется до нее.
У Рогана побелели губы.
– Ему это ни за что не удастся.
– Он беспощадный и подлый, – настойчиво повторил герцог. – Я готов на все, чтобы оградить ее от его коварных интриг.
– Наверное, будет лучше, если вы расскажете мне, что вам известно о нем.
Роган начал беспокойно мерить шагами комнату.
– Он мой дальний кузен. Теперь, когда Стефен умер, он стал моим наследником. – Белвингем вцепился в ручки кресла. – Будь проклята его черная душа!
– Стефен. – Роган взглянул на портрет сына герцога. – Расскажите, как он умер.
– Это было восемь лет назад. – Герцог смял платок в руках. – Перед тем, как была похищена Кэролайн. Стефен прибыл домой из школы. Альторп предложил моему сыну и его другу порыбачить.
Его рот задрожал, и он сжал губы в тонкую полоску, пытаясь сдержать чувства.
– Нам сказали, что произошел несчастный случай, что он упал с берега и ударился головой о камни.
– А друг Стефена? – Роган повернулся к герцогу.
– Альберт Вестинг, сын моего соседа, был свидетелем этого несчастного случая. Мне сказали, что Стефен умер мгновенно.
– Где сейчас Альберт?
– Мертв. – Герцог снова потянулся за водой. – Парня застрелили на дуэли. Он сделал признание на смертном одре. Так я узнал всю правду о Рэнделле. Оказалось, Альберт видел, как этот негодяй ударил моего сына по голове и бросил его в пруд. Он должен был Альторпу деньги и боялся сказать правду.
– Очень плохо. Его признание могло бы остановить Альторпа, и сейчас мы бы не столкнулись с проблемами, которые нам приходится решать.
– Я слишком хорошо это понимаю, – с горечью сказал герцог.
– И это было восемь лет назад.
Роган снова начал ходить по комнате, поглощенный раздумьями о прошлом.
– А при каких обстоятельствах была похищена Кэролайн?
– Как я уже говорил, Альторп имеет к этому прямое отношение. Будь он проклят!
– Я не удивлен. И более того, возможно, он стоит и за недавними событиями. Мистер Докет все еще держит под надзором второго похитителя, Джеймса Блэка. Думаю, что мне обязательно нужно увидеть этого негодяя.
– Да, – согласился Белвингем. – Может, он будет более откровенен на этот раз и скажет, кто послал его. Если нет, заставьте его признаться, Хант.
– Будьте во мне уверены. Давайте вернемся к Альторпу. Кто были его родители? Где он получил образование? Любые детали могут оказаться полезными. Нам надо остановить подлеца.
– Его отец был викарием, а мать – дочерью уважаемого купца. Хотя его родителей не назовешь богатыми, бедными они тоже не были. Они оба умерли. – Герцог посмотрел в потолок, словно пытаясь собраться с мыслями. – Сейчас он ведет себя как богатый наследник, вращается в обществе, любит лошадей, играет. Он уже давно мечтает о том, чтобы заполучить Белвингем.
– Ас кем он дружит?
– С молодыми выходцами из аристократических семей. Он умен. Никогда не сделает шага, не просчитав последствия. Никто бы его не заподозрил в способности совершить преступление.
– У всех есть темные секреты, и я откопаю его тайны.
Белвингем рассмеялся.
– Желаю удачи, Хант. Неужели вы думаете, что мы не пытались пойти этим путем, чтобы найти, чем можно было бы его шантажировать? Но мы ничего не обнаружили.
– Всегда можно отыскать нечто любопытное. – Роган посмотрел на своего тестя и мрачно улыбнулся. – И я намерен довести это до конца.
– Я же сказал вам, что нам ничего не известно. Только и том случае, если вам удастся убедить похитителя Кэролайн сделать признание, этому негодяю придется ответить за свои злодеяния.
– Он обречен. Я нанял сыщика по имени Габриэль Арчер. Если кому-то и дано открыть правду, то только ему.
– Нет! – возразил Белвингем. – Никому нельзя знать о том, что мы подозреваем Альторпа. Если этот мерзавец пронюхает, что мы наводим о нем справки, безопасность Кэролайн окажется под угрозой.
– Все будет в порядке. Арчер лучший. Я уже отправил гонца в Лондон, и он принял мое предложение заняться этим делом.
Герцог ткнул пальцем в Ханта.
– Лучше позаботьтесь о безопасности Кэролайн, вместо того чтобы гоняться за невозможным.
– Именно таким образом я и намерен защитить мою жену. – Роган сложил руки на груди. – И я не потреплю вашего вмешательства.
– Моего вмешательства! – герцог выпрямился в кресле. В его темных глазах светились огоньки ярости.
– Ах ты, щенок! Ты и понятия не имеешь, каким влиянием я обладаю, даже прикованный к постели!
– Я знаю, что вы мастерски умеете манипулировать людьми. Вы решили устроить свадьбу дочери и успокоились, только когда все произошло, как вы того желали. Но теперь Кэролайн моя жена, и я буду защищать ее.
– Но кто защитит ее от тебя? – Его слабые руки вцепились в ручки кресла. – Она примчалась сюда в слезах, потому что вы поссорились. Она хрупкая молодая девушка, Хант, и я думал, что тебе это известно.
Роган сжал зубы.
– Слез не было, и супружеские пары иногда ссорятся. Это абсолютно нормально. Она лишь привыкла к тому, что вы спасаете ее от малейших неприятностей, и прибежала сюда по привычке.
– Да как ты смеешь критиковать меня!
Он попытался встать с кресла, но его ослабевшее тело не послушалось.
– Тысяча чертей, Хант! Ты даже понятия не имеешь о том, в каком она была состоянии, когда эти мерзавцы потрудились над ней.
– Я знаю, – ответил он тихо. – Она рассказала мне.
Белвингем открыл рот от удивления.
– Она рассказала тебе?
– Я знаю, что вы хотели оградить ее от опасностей, – продолжил Роган, – но приходит время, когда слишком большая опека становится хуже опасностей. Вы всегда заботились о ней, а теперь вы заболели, и она знает об окружающем ее мире не больше, чем новорожденный младенец.
– Именно поэтому я выдал ее за тебя замуж.
– И теперь я буду заботиться о ней. – Роган снова бросил взгляд из окна. – Она настоящая драгоценность. Она очень беззащитна. Но она должна учиться жить.
Герцог внимательно посмотрел на своего зятя.
– Бог ты мой, Хант, ты влюблен в мою дочь?
Роган резко повел плечом.
– Не знаю. Может быть. Я только знаю, что не позволю волосу упасть с ее головы. И это означает, что я должен разоблачить Альторпа.
– Он настоящая змея, ядовитая змея!
– Тогда самое лучшее, что можно сделать, – это отрубить ему голову, пока он не укусил кого-нибудь еще.
Белвингем улыбнулся против воли.
– Я восхищен твоей уверенностью, Хант.
Роган обошел кресло, на котором сидел герцог, и занял место рядом с ним.
– Кроме секретов Альторпа нам также предстоит выяснить, каким образом он умудряется подсыпать вам яд.
Чувство поражения затуманило взгляд Белвингема.
– Я пытался. Повар готовит мне еду и приносит прямо из кухни. Только Грегсону позволено подавать мне бренди по вечерам. Я не знаю, как этот мерзавец умудряется вершить свои темные дела.
– Если ему удается делать это незаметно, значит, здесь замешан кто-то из вашего близкого окружения, – сказал Роган.
– Я безоговорочно доверяю своим людям, – возразил герцог.
Губы Рогана тронула циничная улыбка.
– Факт говорит сам за себя, ваша светлость. Кто-то в вашем доме помогает ему. И я собираюсь выяснить, кто это делает, до того как станет слишком поздно.
Малкольм Грегсон сидел за угловым столом в «Утке и короне». Перед ним стояла кружка с нетронутым элем. Он сжал тубы и вытащил из кармана часы, чтобы еще раз взглянуть на них.
– Какого черта, где он ходит? – пробормотал он.
Он осмотрел таверну. Никто не обращал на него никакого внимания, и это было ему по душе. Он захлопнул часы и положил их назад. Затем потянулся к карману сюртука, вытащил видавшую виды ленту и разгладил ее.
Что бы подумала Эдвина?
Он крепче сжал ленту, и костяшки его пальцев побелели. Его нежная Эдвина с отвращением отнеслась бы к тому, что он делает. Если бы она узнала, на какие шаги ему приходится идти, чтобы соединиться с ней в будущем, она бы немедленно отозвала его в Лондон, где совершенно заслуженно отчитала бы, не жалея слов.
Он был предателем, хотя и поневоле.
Дверь в таверну открылась, и в нее вошли сразу несколько посетителей. Один быстрый взгляд, и Грегсон выпрямился на стуле и нервно отпил из кружки. Он спрятал ленту, принадлежавшую Эдвине, в карман.
Он был здесь.
– Ну-ну, мой юный Грегсон. – Рэнделл Альторп присел за столик, его улыбка странным образом не соответствовала холодному блеску его глаз. – Могу ли я к вам присоединиться?
Не в состоянии вымолвить ни слова, Грегсон снова сделал глоток.
Альторп дал знак официантке и попросил принести ему эля, а затем повернулся к Грегсону с выжидающей улыбкой.
Грегсон обнял кружку, с тоской думая о том, что он бы предпочел оказаться где угодно, но только не здесь. Он едва мог взглянуть на герцогского наследника, так как всякий раз его переполняло отвращение.
– Скажите мне, что привело вас сюда, Грегсон? – Альторп кивнул в знак благодарности за принесенный эль. – У вас есть новости?
Грегсон кивнул.
– Прекрасно.
Рэнделл хлебнул напиток, не сводя своих голубых змеиных глаз с Грегсона.
– Расскажите мне их.
Грегсон снова с неохотой отпил из кружки.
– Наша сделка все еще в силе, не так ли?
– Конечно.
Альторп обвел взглядом комнату. Удостоверившись, что их не подслушивают, он обратился к собеседнику, понизив голос.
– Вы мне рассказали о том, как был захвачен разбойник, помните? И если вы поведаете мне еще что-нибудь, заслуживающее внимания, я не сообщу дяде, что вы не тот, за кого себя выдаете.
– Меня зовут Малкольм Грегсон, – возразил молодой секретарь.
Затем он опустил глаза, уставившись в полупустую кружку.
– Я лишь не сказал всей правды относительно моего образования и семьи.
– И это приведет к тому, что ваша дорогая Эдвина наверняка окажется вне вашей досягаемости, – с сочувствием закончил Альторп.
Грегсон едва сдержался.
– Наша сделка остается в силе. Я докладываю вам о том, что происходит в доме герцога, а вы не говорите его светлости всей правды обо мне.
– А когда мой дорогой дядюшка отправится к праотцам, я лично дам вам рекомендацию как новый герцог Белвингем. Да-да, сэр, таковы условия нашего соглашения. Итак, что вы слышали?
Грегсон уставился на Рэнделла Альторпа. У него засосало под ложечкой. Он ненавидел то, чем занимался. Он бы не предавал герцога, но что ему оставалось делать? Он любил Эдвину и хотел жениться на ней. Если бы ее отец обнаружил, что он вовсе не образованный молодой человек из благополучной семьи, а сын торговца рыбой и что он солгал только для того, чтобы получить приличное место, тогда Эдвина будет для него потеряна навсегда.
Проходили минуты, а Грегсон все не нарушал молчания, и глаза Альторпа потемнели от гнева.
– Не тратьте мое время попусту, мистер Грегсон, – с тихой угрозой в голосе произнес он, – или вы обретете в моем лице врага, что для вас крайне нежелательно.
Грегсон встрепенулся, а затем признался:
– Я задержался в холле и подслушал разговор его светлости и мистера Ханта. Мистер Хант намерен завтра встретиться с Джеймсом Блэком и устроить ему допрос.
– Ну-ну, – сказал Альторп, проводя большим пальцем по круглому боку кружки. – Мне надо будет позаботиться о том, чтобы этого не произошло.
– Но как вы можете это предотвратить?
Альторп бросил на него выразительный взгляд.
– У меня большие связи, мистер Грегсон. И смею вас заверить, что о некоторых из них вам не стоит знать.
Грегсон побледнел, а Альторп вздернул бровь.
– Что-нибудь еще?
– Я также подслушал, как беседовали леди Кэролайн и мистер Хант. Они были в саду. – Испытывая отвращение к самому себе, Грегсон не смел взглянуть на Альторпа. – Они обсуждали свой брак.
Сжав губы от любопытства, Рэнделл откинулся на стуле и начал барабанить пальцами по столу.
– И что же? Новобрачные счастливы?
– Нет. Они уже поссорились.
Альторп прищелкнул языком в знак сочувствия.
– Так скоро?
– Они обсуждали свою ссору и кое-что еще. – Грегсон заколебался, ненавидя себя за то, что выдает чужие интимные тайны. – Они до сих пор не вступили в супружеские отношения.
– Неужели? – Брови Альторпа поползли от изумления вверх. – Почему же?
– Я полагаю, что причина в леди Кэролайн.
Чувствуя себя потерянным и несчастным, Грегсон допил свой эль.
– Удивительно. – Принесли еще одну кружку, и Альторп немедленно пригубил ее. – Итак, Ханту не удалось захватить бастионы Кэролайн. Это может оказаться полезным. Грегсон, вы хорошо поработали.
Грегсон не обратил внимания на похвалу, снедаемый муками совести.
– Если позволите, Грегсон, я уйду. Думаю, что будет лучше, если нас не увидят вдвоем.
– Я должен спешить. Герцог послал меня в Кетингтон.
– Смотрите, постарайтесь, – ухмыльнувшись, произнес Альторп. – Как-никак, дом скоро будет принадлежать мне.
Он подхватил кружку и ушел.
Проследив, как он смешался с толпой, Грегсон вытащил ленту, принадлежавшую Эдвине, и пропустил шелк сквозь пальцы.
Однако это не принесло ему утешения.
Роган прибыл домой и увидел, что Петерсон уже ждет его. Раздраженный господин нетерпеливо расхаживал у входа в конюшни. Когда он увидел Рогана, то набросился на него, преисполненный гнева.
– Ничего себе, – начал он, как только Роган спешился с Гефеста. – Мало того что вы заставляете меня ждать, так еще ваши люди не позволяют мне зайти в конюшни, чтобы посмотреть на мою собственную лошадь!
– Она больше вам не принадлежит, – сказал Роган, проверяя, не слишком ли устал его жеребец.
Удовлетворенный, он отвел лошадь к стойлу, и Петерсон не отставал от него ни на шаг, как надоедливая муха.
– Напротив, мистер Хант, она моя, пока не улажены финансовые вопросы. А это событие, – с сарказмом добавил он, – так и не произошло.
Тон этого господина безмерно раздражал Рогана. Он схватил щетку и начал вытирать пот с крупа жеребца.
– Вы получите свои деньги!
– Это только слова! Я требую, чтобы вы выписали мне банковский чек, иначе я тут же заберу свою лошадь.
Роган с отвращением посмотрел на него. Каждый раз, когда он вспоминал, как Петерсон обращался с животным, ему хотелось стереть самодовольное выражение с его лица. Он пошевелил пальцами, представляя хруст костей от удара его кулака.
Но затем он подумал о Кэролайн, и это помогло ему сдержать порыв.
– Хант, вы меня слышите?
Роган даже не потрудился взглянуть на собеседника.
– Вы получите свои деньги, как только я закончу приводить в порядок Гефеста.
– У вас разве нет слуг для такого рода работы?
– Я всегда сам забочусь о своих лошадях. Следите за мной внимательно – вы можете научиться чему-нибудь полезному для себя.
Петерсон фыркнул от возмущения.
– Мистер Хант…
Роган замер на месте. Его пальцы сами собой сжали рукоятку щетки, и он ткнул ею в мужчину, целясь в грудь как рапирой.
– Петерсон, вы сами провоцируете меня.
– Я только хочу получить то, что мне по праву причитается, – бросив печальный взгляд на щетку, сказал Петерсон и поправил сюртук. – Я уже не говорю о том, что угробил свои сапоги, поскольку был вынужден идти пешком. А теперь вы хотите заставить меня ждать, пока вы вычистите животное?
Роган закончил вытирать бока жеребца в полной тишине, а перед тем как выйти из конюшни, подождал, пока Гефест напьется воды.
– Мистер Хант, я разговариваю с вами.
Роган повернулся к Петерсону и смерил его недобрым взглядом.
– Вы просто поднимаете шум. Я не услышал от вас ничего, заслуживающего внимания.
Не дав павлину распустить свой хвост снова, Роган вышел из конюшен.
– Если хотите получить свои деньги, не отставайте.
– Наконец-то, – Петерсон послушно затрусил за ним. – Смею заметить, мистер Хант, что у вас ужасные манеры. Я не знаю, как вам удалось завоевать сердце такой очаровательной леди, как ваша жена.
– Откуда вам это знать? – с презрением процедил Роган и, войдя в дом, направился прямиком в кабинет. – Садитесь, Петерсон. Это не займет много времени.
– Я на это очень надеюсь, после того как я столько времени потратил на ожидание.
Петерсон уселся на стул, а Роган зашел за стол и вытащил банковскую книжку. Он нацарапал цифры, подул на чернила и протянул чек Петерсону, который жадно выхватил его из рук Рогана. Когда он увидел значившуюся в нем сумму, его глаза округлились от удивления.
– И это все? Эта гнедая – ценная лошадь!
Петерсон бросил чек на стол.
– Я требую большей компенсации, или я забираю ее.
Роган уперся ладонями в стол и наклонился вперед, прищурив глаза. Ему казалось, что его гнев вот-вот прорвется наружу неудержимой волной. Он уже готов был схватить подлеца и вышвырнуть его прочь из дома.
– Вы не заберете лошадь, и вы не получите ни фартингом больше. Вы нанесли животному вред, поэтому мое предложение можно считать более чем щедрым.
– Эта лошадь была плохо дрессирована и нуждалась в том, чтобы ее проучили!
– Это вы нуждаетесь в том, чтобы вас проучили, Петерсон. Я предлагаю вам взять деньги и убраться отсюда подобру-поздорову, пока вы не попробовали вкус кнута, которым пытались учить лошадь.
Петерсон был готов протестовать, но когда он взглянул на каменное выражение лица Рогана, то передумал. Схватив чек со стола, он засунул его в карман сюртука.
– Не скажу, чтобы я получил удовольствие от того, что имел с вами дело, Хант.
– А я не стану посылать вас ко всем чертям, – ответил ему в тон Роган. – Если вы отправитесь в путь сейчас, то успеете попасть в таверну Бартоломью до наступления темноты. Оттуда идет почтовый экипаж до Лондона.
Петерсон ухмыльнулся.
– Моя благодарность не знает границ.
– В отличие от моего терпения, которое я проявляю в общении с вами, Петерсон. Желаю хорошего дня.
Лощеный господин отвернулся и, не сказав ни слова, вылетел из дома. Роган со вздохом сел на стул. Он не хотел платить Петерсону так щедро, но был готов дать и больше, лишь бы избавиться от него. Этот человек был злобным и подлым. Оставить в его распоряжении гнедую означало обречь ее на смерть.
Он находил утешение в том, что Кэролайн похвалила бы его, поскольку Петерсон ушел целым и невредимым, а не хромающим и кровоточащим полутрупом. Он надеялся, что она оценит его самообладание, хотя ему было чертовски трудно сдержаться и не проучить Петерсона. Что он себе думал, этот жалкий негодяй, когда избивал несчастное животное…
Его мысли вдруг оборвались, когда его взгляд упал на какой-то черепок, лежащий у камина.
Наверное, он остался там по недосмотру того, кто последним убирал комнату. Маленький белый осколок, которому не стоило придавать значения. Однако он понял, что это такое. Вчера вечером, когда он затеял драку со своим братом, они разбили несколько фигурок и одну вазу, сражаясь не на жизнь, а, казалось, на смерть. Этот осколок был, очевидно, напоминанием о погроме, который они устроили.
А кто убирал в комнате? Кэролайн? Таллоу? Графтон?
Он никогда прежде не задумывался о том, кто наводит порядок в комнатах. Он никогда не замечал последствий беспорядков, которые они так часто учиняли в доме. Сколько слуг вынуждены были убирать за ними, когда они с отцом и братом выясняли отношения на кулаках?
Роган встал со стула и наклонился, чтобы подобрать черепок. Он выпрямился и внимательно взглянул на него.
Он провел последние полчаса, проклиная Петерсона за его ужасное обращение с животными.
Но был ли он сам намного лучше?
– Войдите.
Роган отворил дверь. На нем был халат, и выражение его лица поразило ее странной отрешенностью. Он покорно стоял в дверях.
– Можно войти?
– Я только что дала разрешение, – сказала она с улыбкой. Но когда он не ответил на ее шутку, она стала серьезной:
– Роган, что случилось?
Он подошел к ней и взял за руки. Он всматривался в ее лицо так пристально, что она тут же лишилась остатков самообладания.
– Я лишь пришел пожелать тебе спокойной ночи, – сказал он наконец.
Ее губы разомкнулись, и с них слетело тихое «о».
– Ты должна знать: я обдумал наш сегодняшний разговор. Я хочу, чтобы наш брак был успешным, Кэролайн.
– Я тоже, – прошептала она.
– Я хочу стать мужем, достойным такой жены, как ты.
Ее сердце таяло.
– О, Роган…
– А теперь поцелуй меня, чтобы мы могли заснуть с приятными воспоминаниями.
– Да, – сказала она, выжидая, но он не обнял ее. – Я думала, что ты поцелуешь меня на ночь.
– Нет, – с улыбкой ответил он. – Ты меня поцелуешь.
– О, – испуганно вымолвила она. Ее взгляд упал на его губы.
– Хорошо.
– Подойди ближе, любовь моя. Я обещаю, что не сойду с места.
Она подошла к нему, поражаясь тому, что ее вело какое-то неутолимое желание. Он положил ее руку себе на плечо. Другой рукой она коснулась его груди.
– Ты хочешь поцеловать меня? – вкрадчиво спросил он.
– Да, – прошептала она в ответ, зачарованно глядя на его губы.
– Ну же, любовь моя. Пожелай своему мужу доброй ночи и поцелуй его.
Она не нуждалась в особом поощрении. Став на цыпочки, она коснулась его губ. Их поцелуй был страстным и нежным.
Они отстранились друг от друга, и Роган удержал ее в объятиях, когда она неловко оступилась. Он обвил ее талию и крепко прижал к себе; она подняла на него испуганные карие глаза.
– Разве ты не вернешься сейчас домой?
– Я хочу перемолвиться несколькими словами с твоим отцом. Дела. Я присоединюсь к тебе позже.
– Тогда отец отправит со мной нескольких сопровождающих.
– Хм-м. Я не знаю, можно ли понадеяться на них, доставят ли они тебя домой.
Она сжала его руку и бросила на него взгляд, полный тепла и любви.
– Но ты можешь надеяться на меня, Роган. Я приеду к тебе.
Улыбка тронула его губы.
– Тебе лучше не нарушать данного обещания.
Роган провел Кэролайн, усадил ее в карету. Три всадника сопровождали экипаж в пути. Как только карета исчезла из виду, он направился к особняку.
Он хотел побеседовать с Белвингемом.
Роган застал герцога в том же кабинете. Белвингем проигнорировал его появление, так как все его внимание было занято разговором с Грегсоном.
– Отдайте это Робертсу, – сказал герцог, вручая секретарю записку. – Он там за главного. Скажите, что он ничего не должен делать с овцами, пока вы не посмотрите все стадо.
Грегсон медленно вложил письмо в карман сюртука.
– Но, ваша светлость, я ничего не смыслю в овцах!
Герцог ухмыльнулся.
– Но он этого не знает. И если Робертс обманывает меня, он будет унижен тем, что я прислал вас в качестве эксперта, вместо того чтобы приехать самолично.
Он хлопнул Грегсона по плечу.
– Я верю в вас, Грегсон. Я ожидаю вашего возвращения через два дня.
Молодой помощник выглядел несколько подавленным, когда повернулся к двери, и его бледность усилилась, как только он заметил Рогана, стоявшего там.
– О, Хант, – сказал герцог. – Прошу вас. Грегсон как раз уходит.
Секретарь поспешил покинуть комнату. Роган проводил его тяжелым взглядом.
– Проблема в одном из моих поместий. – Герцог поудобнее устроился в кресле и достал платок, которым он промокал выступавший на лице пот. – Один из моих помощников считает, что если я болен, то я глуп. Он пытается обмануть меня. Но никому нельзя безнаказанно обманывать Белвингема.
– И вы отправили секретаря разобраться в этой ситуации. – Роган взял стул, стоявший возле стола.
Сев на него, он сложил руки на животе и сказал:
– Точно так же, как вы отправили его шпионить за Кэролайн.
Белвингем пожал плечами, не выказывая ни малейших угрызений совести.
– Я должен заботиться о своей дочери, Хант, и для меня не имеет значения, что она вышла замуж. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была в безопасности.
– В этом мы с вами придерживаемся единого мнения, ваша светлость. – На губах Рогана мелькнула улыбка. – Мне жаль вашего помощника. Ему повезло, что вы послали Грегсона.
– Я не могу поехать туда сам. Путешествие мне не по силам, хотя я и получил бы огромное удовольствие оттого, что вывел мошенника на чистую воду. – Герцог покачал головой. – Эта болезнь забирает у меня все силы, Хант. Боюсь, что мои дни сочтены.
– Только если мы не остановим Альторпа.
Белвингем вздохнул и откинулся на спинку кресла.
– Эта жадная змея отличается особой изворотливостью. Ему удается исчезнуть из вида всякий раз, если его могут поймать на горячем, и на него никогда не падает подозрение.
Роган вздернул бровь.
– Я с большим подозрением отношусь к нему.
Герцог рассмеялся, однако тут же новый приступ кашля сотряс его тело. Роган встал, налил ему стакан воды из графина на буфете и подал его герцогу. Тот кивнул в знак благодарности и отпил воды.
Роган не стал садиться.
– Где живет Альторп? Кто его друзья? Мне надо знать о нем как можно больше, если я хочу защитить Кэролайн от него.
– Кэролайн должна быть у вас на первом месте, – напомнил ему Белвингем. – Я болен, я стар. Я могу умереть, но Кэролайн тоже может пострадать, если Альторп доберется до нее.
У Рогана побелели губы.
– Ему это ни за что не удастся.
– Он беспощадный и подлый, – настойчиво повторил герцог. – Я готов на все, чтобы оградить ее от его коварных интриг.
– Наверное, будет лучше, если вы расскажете мне, что вам известно о нем.
Роган начал беспокойно мерить шагами комнату.
– Он мой дальний кузен. Теперь, когда Стефен умер, он стал моим наследником. – Белвингем вцепился в ручки кресла. – Будь проклята его черная душа!
– Стефен. – Роган взглянул на портрет сына герцога. – Расскажите, как он умер.
– Это было восемь лет назад. – Герцог смял платок в руках. – Перед тем, как была похищена Кэролайн. Стефен прибыл домой из школы. Альторп предложил моему сыну и его другу порыбачить.
Его рот задрожал, и он сжал губы в тонкую полоску, пытаясь сдержать чувства.
– Нам сказали, что произошел несчастный случай, что он упал с берега и ударился головой о камни.
– А друг Стефена? – Роган повернулся к герцогу.
– Альберт Вестинг, сын моего соседа, был свидетелем этого несчастного случая. Мне сказали, что Стефен умер мгновенно.
– Где сейчас Альберт?
– Мертв. – Герцог снова потянулся за водой. – Парня застрелили на дуэли. Он сделал признание на смертном одре. Так я узнал всю правду о Рэнделле. Оказалось, Альберт видел, как этот негодяй ударил моего сына по голове и бросил его в пруд. Он должен был Альторпу деньги и боялся сказать правду.
– Очень плохо. Его признание могло бы остановить Альторпа, и сейчас мы бы не столкнулись с проблемами, которые нам приходится решать.
– Я слишком хорошо это понимаю, – с горечью сказал герцог.
– И это было восемь лет назад.
Роган снова начал ходить по комнате, поглощенный раздумьями о прошлом.
– А при каких обстоятельствах была похищена Кэролайн?
– Как я уже говорил, Альторп имеет к этому прямое отношение. Будь он проклят!
– Я не удивлен. И более того, возможно, он стоит и за недавними событиями. Мистер Докет все еще держит под надзором второго похитителя, Джеймса Блэка. Думаю, что мне обязательно нужно увидеть этого негодяя.
– Да, – согласился Белвингем. – Может, он будет более откровенен на этот раз и скажет, кто послал его. Если нет, заставьте его признаться, Хант.
– Будьте во мне уверены. Давайте вернемся к Альторпу. Кто были его родители? Где он получил образование? Любые детали могут оказаться полезными. Нам надо остановить подлеца.
– Его отец был викарием, а мать – дочерью уважаемого купца. Хотя его родителей не назовешь богатыми, бедными они тоже не были. Они оба умерли. – Герцог посмотрел в потолок, словно пытаясь собраться с мыслями. – Сейчас он ведет себя как богатый наследник, вращается в обществе, любит лошадей, играет. Он уже давно мечтает о том, чтобы заполучить Белвингем.
– Ас кем он дружит?
– С молодыми выходцами из аристократических семей. Он умен. Никогда не сделает шага, не просчитав последствия. Никто бы его не заподозрил в способности совершить преступление.
– У всех есть темные секреты, и я откопаю его тайны.
Белвингем рассмеялся.
– Желаю удачи, Хант. Неужели вы думаете, что мы не пытались пойти этим путем, чтобы найти, чем можно было бы его шантажировать? Но мы ничего не обнаружили.
– Всегда можно отыскать нечто любопытное. – Роган посмотрел на своего тестя и мрачно улыбнулся. – И я намерен довести это до конца.
– Я же сказал вам, что нам ничего не известно. Только и том случае, если вам удастся убедить похитителя Кэролайн сделать признание, этому негодяю придется ответить за свои злодеяния.
– Он обречен. Я нанял сыщика по имени Габриэль Арчер. Если кому-то и дано открыть правду, то только ему.
– Нет! – возразил Белвингем. – Никому нельзя знать о том, что мы подозреваем Альторпа. Если этот мерзавец пронюхает, что мы наводим о нем справки, безопасность Кэролайн окажется под угрозой.
– Все будет в порядке. Арчер лучший. Я уже отправил гонца в Лондон, и он принял мое предложение заняться этим делом.
Герцог ткнул пальцем в Ханта.
– Лучше позаботьтесь о безопасности Кэролайн, вместо того чтобы гоняться за невозможным.
– Именно таким образом я и намерен защитить мою жену. – Роган сложил руки на груди. – И я не потреплю вашего вмешательства.
– Моего вмешательства! – герцог выпрямился в кресле. В его темных глазах светились огоньки ярости.
– Ах ты, щенок! Ты и понятия не имеешь, каким влиянием я обладаю, даже прикованный к постели!
– Я знаю, что вы мастерски умеете манипулировать людьми. Вы решили устроить свадьбу дочери и успокоились, только когда все произошло, как вы того желали. Но теперь Кэролайн моя жена, и я буду защищать ее.
– Но кто защитит ее от тебя? – Его слабые руки вцепились в ручки кресла. – Она примчалась сюда в слезах, потому что вы поссорились. Она хрупкая молодая девушка, Хант, и я думал, что тебе это известно.
Роган сжал зубы.
– Слез не было, и супружеские пары иногда ссорятся. Это абсолютно нормально. Она лишь привыкла к тому, что вы спасаете ее от малейших неприятностей, и прибежала сюда по привычке.
– Да как ты смеешь критиковать меня!
Он попытался встать с кресла, но его ослабевшее тело не послушалось.
– Тысяча чертей, Хант! Ты даже понятия не имеешь о том, в каком она была состоянии, когда эти мерзавцы потрудились над ней.
– Я знаю, – ответил он тихо. – Она рассказала мне.
Белвингем открыл рот от удивления.
– Она рассказала тебе?
– Я знаю, что вы хотели оградить ее от опасностей, – продолжил Роган, – но приходит время, когда слишком большая опека становится хуже опасностей. Вы всегда заботились о ней, а теперь вы заболели, и она знает об окружающем ее мире не больше, чем новорожденный младенец.
– Именно поэтому я выдал ее за тебя замуж.
– И теперь я буду заботиться о ней. – Роган снова бросил взгляд из окна. – Она настоящая драгоценность. Она очень беззащитна. Но она должна учиться жить.
Герцог внимательно посмотрел на своего зятя.
– Бог ты мой, Хант, ты влюблен в мою дочь?
Роган резко повел плечом.
– Не знаю. Может быть. Я только знаю, что не позволю волосу упасть с ее головы. И это означает, что я должен разоблачить Альторпа.
– Он настоящая змея, ядовитая змея!
– Тогда самое лучшее, что можно сделать, – это отрубить ему голову, пока он не укусил кого-нибудь еще.
Белвингем улыбнулся против воли.
– Я восхищен твоей уверенностью, Хант.
Роган обошел кресло, на котором сидел герцог, и занял место рядом с ним.
– Кроме секретов Альторпа нам также предстоит выяснить, каким образом он умудряется подсыпать вам яд.
Чувство поражения затуманило взгляд Белвингема.
– Я пытался. Повар готовит мне еду и приносит прямо из кухни. Только Грегсону позволено подавать мне бренди по вечерам. Я не знаю, как этот мерзавец умудряется вершить свои темные дела.
– Если ему удается делать это незаметно, значит, здесь замешан кто-то из вашего близкого окружения, – сказал Роган.
– Я безоговорочно доверяю своим людям, – возразил герцог.
Губы Рогана тронула циничная улыбка.
– Факт говорит сам за себя, ваша светлость. Кто-то в вашем доме помогает ему. И я собираюсь выяснить, кто это делает, до того как станет слишком поздно.
Малкольм Грегсон сидел за угловым столом в «Утке и короне». Перед ним стояла кружка с нетронутым элем. Он сжал тубы и вытащил из кармана часы, чтобы еще раз взглянуть на них.
– Какого черта, где он ходит? – пробормотал он.
Он осмотрел таверну. Никто не обращал на него никакого внимания, и это было ему по душе. Он захлопнул часы и положил их назад. Затем потянулся к карману сюртука, вытащил видавшую виды ленту и разгладил ее.
Что бы подумала Эдвина?
Он крепче сжал ленту, и костяшки его пальцев побелели. Его нежная Эдвина с отвращением отнеслась бы к тому, что он делает. Если бы она узнала, на какие шаги ему приходится идти, чтобы соединиться с ней в будущем, она бы немедленно отозвала его в Лондон, где совершенно заслуженно отчитала бы, не жалея слов.
Он был предателем, хотя и поневоле.
Дверь в таверну открылась, и в нее вошли сразу несколько посетителей. Один быстрый взгляд, и Грегсон выпрямился на стуле и нервно отпил из кружки. Он спрятал ленту, принадлежавшую Эдвине, в карман.
Он был здесь.
– Ну-ну, мой юный Грегсон. – Рэнделл Альторп присел за столик, его улыбка странным образом не соответствовала холодному блеску его глаз. – Могу ли я к вам присоединиться?
Не в состоянии вымолвить ни слова, Грегсон снова сделал глоток.
Альторп дал знак официантке и попросил принести ему эля, а затем повернулся к Грегсону с выжидающей улыбкой.
Грегсон обнял кружку, с тоской думая о том, что он бы предпочел оказаться где угодно, но только не здесь. Он едва мог взглянуть на герцогского наследника, так как всякий раз его переполняло отвращение.
– Скажите мне, что привело вас сюда, Грегсон? – Альторп кивнул в знак благодарности за принесенный эль. – У вас есть новости?
Грегсон кивнул.
– Прекрасно.
Рэнделл хлебнул напиток, не сводя своих голубых змеиных глаз с Грегсона.
– Расскажите мне их.
Грегсон снова с неохотой отпил из кружки.
– Наша сделка все еще в силе, не так ли?
– Конечно.
Альторп обвел взглядом комнату. Удостоверившись, что их не подслушивают, он обратился к собеседнику, понизив голос.
– Вы мне рассказали о том, как был захвачен разбойник, помните? И если вы поведаете мне еще что-нибудь, заслуживающее внимания, я не сообщу дяде, что вы не тот, за кого себя выдаете.
– Меня зовут Малкольм Грегсон, – возразил молодой секретарь.
Затем он опустил глаза, уставившись в полупустую кружку.
– Я лишь не сказал всей правды относительно моего образования и семьи.
– И это приведет к тому, что ваша дорогая Эдвина наверняка окажется вне вашей досягаемости, – с сочувствием закончил Альторп.
Грегсон едва сдержался.
– Наша сделка остается в силе. Я докладываю вам о том, что происходит в доме герцога, а вы не говорите его светлости всей правды обо мне.
– А когда мой дорогой дядюшка отправится к праотцам, я лично дам вам рекомендацию как новый герцог Белвингем. Да-да, сэр, таковы условия нашего соглашения. Итак, что вы слышали?
Грегсон уставился на Рэнделла Альторпа. У него засосало под ложечкой. Он ненавидел то, чем занимался. Он бы не предавал герцога, но что ему оставалось делать? Он любил Эдвину и хотел жениться на ней. Если бы ее отец обнаружил, что он вовсе не образованный молодой человек из благополучной семьи, а сын торговца рыбой и что он солгал только для того, чтобы получить приличное место, тогда Эдвина будет для него потеряна навсегда.
Проходили минуты, а Грегсон все не нарушал молчания, и глаза Альторпа потемнели от гнева.
– Не тратьте мое время попусту, мистер Грегсон, – с тихой угрозой в голосе произнес он, – или вы обретете в моем лице врага, что для вас крайне нежелательно.
Грегсон встрепенулся, а затем признался:
– Я задержался в холле и подслушал разговор его светлости и мистера Ханта. Мистер Хант намерен завтра встретиться с Джеймсом Блэком и устроить ему допрос.
– Ну-ну, – сказал Альторп, проводя большим пальцем по круглому боку кружки. – Мне надо будет позаботиться о том, чтобы этого не произошло.
– Но как вы можете это предотвратить?
Альторп бросил на него выразительный взгляд.
– У меня большие связи, мистер Грегсон. И смею вас заверить, что о некоторых из них вам не стоит знать.
Грегсон побледнел, а Альторп вздернул бровь.
– Что-нибудь еще?
– Я также подслушал, как беседовали леди Кэролайн и мистер Хант. Они были в саду. – Испытывая отвращение к самому себе, Грегсон не смел взглянуть на Альторпа. – Они обсуждали свой брак.
Сжав губы от любопытства, Рэнделл откинулся на стуле и начал барабанить пальцами по столу.
– И что же? Новобрачные счастливы?
– Нет. Они уже поссорились.
Альторп прищелкнул языком в знак сочувствия.
– Так скоро?
– Они обсуждали свою ссору и кое-что еще. – Грегсон заколебался, ненавидя себя за то, что выдает чужие интимные тайны. – Они до сих пор не вступили в супружеские отношения.
– Неужели? – Брови Альторпа поползли от изумления вверх. – Почему же?
– Я полагаю, что причина в леди Кэролайн.
Чувствуя себя потерянным и несчастным, Грегсон допил свой эль.
– Удивительно. – Принесли еще одну кружку, и Альторп немедленно пригубил ее. – Итак, Ханту не удалось захватить бастионы Кэролайн. Это может оказаться полезным. Грегсон, вы хорошо поработали.
Грегсон не обратил внимания на похвалу, снедаемый муками совести.
– Если позволите, Грегсон, я уйду. Думаю, что будет лучше, если нас не увидят вдвоем.
– Я должен спешить. Герцог послал меня в Кетингтон.
– Смотрите, постарайтесь, – ухмыльнувшись, произнес Альторп. – Как-никак, дом скоро будет принадлежать мне.
Он подхватил кружку и ушел.
Проследив, как он смешался с толпой, Грегсон вытащил ленту, принадлежавшую Эдвине, и пропустил шелк сквозь пальцы.
Однако это не принесло ему утешения.
Роган прибыл домой и увидел, что Петерсон уже ждет его. Раздраженный господин нетерпеливо расхаживал у входа в конюшни. Когда он увидел Рогана, то набросился на него, преисполненный гнева.
– Ничего себе, – начал он, как только Роган спешился с Гефеста. – Мало того что вы заставляете меня ждать, так еще ваши люди не позволяют мне зайти в конюшни, чтобы посмотреть на мою собственную лошадь!
– Она больше вам не принадлежит, – сказал Роган, проверяя, не слишком ли устал его жеребец.
Удовлетворенный, он отвел лошадь к стойлу, и Петерсон не отставал от него ни на шаг, как надоедливая муха.
– Напротив, мистер Хант, она моя, пока не улажены финансовые вопросы. А это событие, – с сарказмом добавил он, – так и не произошло.
Тон этого господина безмерно раздражал Рогана. Он схватил щетку и начал вытирать пот с крупа жеребца.
– Вы получите свои деньги!
– Это только слова! Я требую, чтобы вы выписали мне банковский чек, иначе я тут же заберу свою лошадь.
Роган с отвращением посмотрел на него. Каждый раз, когда он вспоминал, как Петерсон обращался с животным, ему хотелось стереть самодовольное выражение с его лица. Он пошевелил пальцами, представляя хруст костей от удара его кулака.
Но затем он подумал о Кэролайн, и это помогло ему сдержать порыв.
– Хант, вы меня слышите?
Роган даже не потрудился взглянуть на собеседника.
– Вы получите свои деньги, как только я закончу приводить в порядок Гефеста.
– У вас разве нет слуг для такого рода работы?
– Я всегда сам забочусь о своих лошадях. Следите за мной внимательно – вы можете научиться чему-нибудь полезному для себя.
Петерсон фыркнул от возмущения.
– Мистер Хант…
Роган замер на месте. Его пальцы сами собой сжали рукоятку щетки, и он ткнул ею в мужчину, целясь в грудь как рапирой.
– Петерсон, вы сами провоцируете меня.
– Я только хочу получить то, что мне по праву причитается, – бросив печальный взгляд на щетку, сказал Петерсон и поправил сюртук. – Я уже не говорю о том, что угробил свои сапоги, поскольку был вынужден идти пешком. А теперь вы хотите заставить меня ждать, пока вы вычистите животное?
Роган закончил вытирать бока жеребца в полной тишине, а перед тем как выйти из конюшни, подождал, пока Гефест напьется воды.
– Мистер Хант, я разговариваю с вами.
Роган повернулся к Петерсону и смерил его недобрым взглядом.
– Вы просто поднимаете шум. Я не услышал от вас ничего, заслуживающего внимания.
Не дав павлину распустить свой хвост снова, Роган вышел из конюшен.
– Если хотите получить свои деньги, не отставайте.
– Наконец-то, – Петерсон послушно затрусил за ним. – Смею заметить, мистер Хант, что у вас ужасные манеры. Я не знаю, как вам удалось завоевать сердце такой очаровательной леди, как ваша жена.
– Откуда вам это знать? – с презрением процедил Роган и, войдя в дом, направился прямиком в кабинет. – Садитесь, Петерсон. Это не займет много времени.
– Я на это очень надеюсь, после того как я столько времени потратил на ожидание.
Петерсон уселся на стул, а Роган зашел за стол и вытащил банковскую книжку. Он нацарапал цифры, подул на чернила и протянул чек Петерсону, который жадно выхватил его из рук Рогана. Когда он увидел значившуюся в нем сумму, его глаза округлились от удивления.
– И это все? Эта гнедая – ценная лошадь!
Петерсон бросил чек на стол.
– Я требую большей компенсации, или я забираю ее.
Роган уперся ладонями в стол и наклонился вперед, прищурив глаза. Ему казалось, что его гнев вот-вот прорвется наружу неудержимой волной. Он уже готов был схватить подлеца и вышвырнуть его прочь из дома.
– Вы не заберете лошадь, и вы не получите ни фартингом больше. Вы нанесли животному вред, поэтому мое предложение можно считать более чем щедрым.
– Эта лошадь была плохо дрессирована и нуждалась в том, чтобы ее проучили!
– Это вы нуждаетесь в том, чтобы вас проучили, Петерсон. Я предлагаю вам взять деньги и убраться отсюда подобру-поздорову, пока вы не попробовали вкус кнута, которым пытались учить лошадь.
Петерсон был готов протестовать, но когда он взглянул на каменное выражение лица Рогана, то передумал. Схватив чек со стола, он засунул его в карман сюртука.
– Не скажу, чтобы я получил удовольствие от того, что имел с вами дело, Хант.
– А я не стану посылать вас ко всем чертям, – ответил ему в тон Роган. – Если вы отправитесь в путь сейчас, то успеете попасть в таверну Бартоломью до наступления темноты. Оттуда идет почтовый экипаж до Лондона.
Петерсон ухмыльнулся.
– Моя благодарность не знает границ.
– В отличие от моего терпения, которое я проявляю в общении с вами, Петерсон. Желаю хорошего дня.
Лощеный господин отвернулся и, не сказав ни слова, вылетел из дома. Роган со вздохом сел на стул. Он не хотел платить Петерсону так щедро, но был готов дать и больше, лишь бы избавиться от него. Этот человек был злобным и подлым. Оставить в его распоряжении гнедую означало обречь ее на смерть.
Он находил утешение в том, что Кэролайн похвалила бы его, поскольку Петерсон ушел целым и невредимым, а не хромающим и кровоточащим полутрупом. Он надеялся, что она оценит его самообладание, хотя ему было чертовски трудно сдержаться и не проучить Петерсона. Что он себе думал, этот жалкий негодяй, когда избивал несчастное животное…
Его мысли вдруг оборвались, когда его взгляд упал на какой-то черепок, лежащий у камина.
Наверное, он остался там по недосмотру того, кто последним убирал комнату. Маленький белый осколок, которому не стоило придавать значения. Однако он понял, что это такое. Вчера вечером, когда он затеял драку со своим братом, они разбили несколько фигурок и одну вазу, сражаясь не на жизнь, а, казалось, на смерть. Этот осколок был, очевидно, напоминанием о погроме, который они устроили.
А кто убирал в комнате? Кэролайн? Таллоу? Графтон?
Он никогда прежде не задумывался о том, кто наводит порядок в комнатах. Он никогда не замечал последствий беспорядков, которые они так часто учиняли в доме. Сколько слуг вынуждены были убирать за ними, когда они с отцом и братом выясняли отношения на кулаках?
Роган встал со стула и наклонился, чтобы подобрать черепок. Он выпрямился и внимательно взглянул на него.
Он провел последние полчаса, проклиная Петерсона за его ужасное обращение с животными.
Но был ли он сам намного лучше?
* * *
Кэролайн уже готовилась ко сну, когда раздался тихий стук в дверь. Поплотнее закутавшись в одежду, она сказала:– Войдите.
Роган отворил дверь. На нем был халат, и выражение его лица поразило ее странной отрешенностью. Он покорно стоял в дверях.
– Можно войти?
– Я только что дала разрешение, – сказала она с улыбкой. Но когда он не ответил на ее шутку, она стала серьезной:
– Роган, что случилось?
Он подошел к ней и взял за руки. Он всматривался в ее лицо так пристально, что она тут же лишилась остатков самообладания.
– Я лишь пришел пожелать тебе спокойной ночи, – сказал он наконец.
Ее губы разомкнулись, и с них слетело тихое «о».
– Ты должна знать: я обдумал наш сегодняшний разговор. Я хочу, чтобы наш брак был успешным, Кэролайн.
– Я тоже, – прошептала она.
– Я хочу стать мужем, достойным такой жены, как ты.
Ее сердце таяло.
– О, Роган…
– А теперь поцелуй меня, чтобы мы могли заснуть с приятными воспоминаниями.
– Да, – сказала она, выжидая, но он не обнял ее. – Я думала, что ты поцелуешь меня на ночь.
– Нет, – с улыбкой ответил он. – Ты меня поцелуешь.
– О, – испуганно вымолвила она. Ее взгляд упал на его губы.
– Хорошо.
– Подойди ближе, любовь моя. Я обещаю, что не сойду с места.
Она подошла к нему, поражаясь тому, что ее вело какое-то неутолимое желание. Он положил ее руку себе на плечо. Другой рукой она коснулась его груди.
– Ты хочешь поцеловать меня? – вкрадчиво спросил он.
– Да, – прошептала она в ответ, зачарованно глядя на его губы.
– Ну же, любовь моя. Пожелай своему мужу доброй ночи и поцелуй его.
Она не нуждалась в особом поощрении. Став на цыпочки, она коснулась его губ. Их поцелуй был страстным и нежным.
Они отстранились друг от друга, и Роган удержал ее в объятиях, когда она неловко оступилась. Он обвил ее талию и крепко прижал к себе; она подняла на него испуганные карие глаза.