Маллинз Дебра. Твое прикосновение

   Она снова шагнула к нему, и ему удалось овладеть собой. Она встала на цыпочки и коснулась губами его щеки.
   – Спасибо за то, что ты спас мне жизнь, Роган.
   Он с трудом сдержался, чтобы не притянуть ее ближе, ощутить сладкий вкус ее губ… Но он вырвала свою руку и поспешно покинула комнату, оставив его желание неутоленным.

Глава 5

   Она поцеловала мужчину.
   Кэролайн наблюдала, как менялся пейзаж за окном ее экипажа, сопровождаемого тремя всадниками. Они приближались к деревне. Кэролайн направлялась к миссис Трентон, и также хотела навестить Дентона, однако думала она вовсе не о благотворительности.
   Она прижала пальцы к губам. Она поцеловала мужчину и убежала, как школьница. Что он должен был подумать? Он осознал, что она первый раз в жизни добровольно решилась на такой поступок? Он осознал важность происходящего? Она думала, что может на все эти вопросы ответить утвердительно, но Роган Хант был крепким орешком, и его мысли было не так-то легко прочитать.
   В нем ощущалось ненасытное желание. Он казался хищником. Он наблюдал за ней, когда считал, что она ничего не замечает, и это пугало ее.
   И вместе с тем возбуждало.
   Она закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. Стоило только Рогану появиться перед ее взором, как собственные чувства приводили ее в смятение, и она не могла понять их. Когда он пересекал порог комнаты, ее женская сущность словно просыпалась. Он был таким привлекательным, таким мужественным. Сильный, властный мужчина, который живет по правилам, которые сам устанавливает.
   Однако в нем было ярко выражено какое-то первобытное начало. Что-то неукротимое, гнавшее его подобно тому, как он гнал черного жеребца по просторам поместья. Страсть, умеренность. Она увидела еще вчера вечером, что он способен на страсть. Но он сумел удержать себя в руках и не испугать ее, хотя какая-то часть ее души жаждала увидеть притаившегося в нем дикаря и ощутить жар соприкосновения с тем строптивым и неукрощенным Роганом, которого он так тщательно прятал под светской маской.
   Ее охватило волнение, дыхание участилось, однако воображение не оставляло ее в покое, терзая все новыми картинами. С тех пор как ее кузина Регина вышла замуж в прошлом месяце, желание Кэролайн обрести нормальную семью только усилилось. Да, она осознавала, сколько препятствий ей уготовано судьбой, но ее желание не ослабевало.
   Она готова была преодолеть даже свой страх.
   Она устала прятаться, устала бояться. Она чувствовала себя, как те ласточки, которые слепо неслись в окно кабинета отца, чтобы замертво упасть, разбившись о стекло. Она не хотела мчаться вперед, не хотела поддаться чувствам, которые бы грозили ей болью. Роган был прав – у них впереди вся жизнь, чтобы узнать друг друга.
   И если вчерашний вечер имел хоть какое-то значение, то он давал ей надежду, что с его помощью она найдет способ открыть окно и влететь в новый мир.
 
   – О чем вы говорите? – нахмурившись, сказал Роган, обращаясь к Захарию Виггинсу, купцу, у которого обычно покупал домашнюю утварь. Он снова попытался вручить ему деньги. – Как счет может быть оплачен, если я еще не давал вам денег?
   Мужчина небольшого роста хитро улыбнулся.
   – Не о чем беспокоиться, мистер Хант. Ваш будущий тесть вчера позаботился о счетах. Могу ли я просить вас принять поздравления по поводу предстоящего венчания?
   – Мой будущий тесть… – Роган едва сдержался, чтобы не вспылить. Он выдавил из себя вежливую улыбку. – Благодарю вас, мистер Виггинс.
   – Мне всегда нравилась леди Кэролайн, – добавил Виггинс.
   – Мне улыбнулась большая удача. – Сложив деньги, он сунул их в карман. – Доброго дня, мистер Виггинс.
   – И вам тоже, мистер Хант.
   Роган прошел по деревне, останавливаясь у всех знакомых купцов и ремесленников, которым был должен. И везде повторялась одна и та же история. Герцог взял на себя труд покрыть все долги Рогана.
   Когда он оказался у портного, выяснилось, что Белвингем не только оплатил старые счета Рогана, но и заранее заказал новый костюм для свадебной церемонии.
   – Конечно, у меня есть ваши мерки, – весело отозвался мистер Фицхью. – Все будет готово как раз к вашей женитьбе на леди Кэролайн.
   – Благодарю, – пробормотал Роган и вышел из ателье.
   Он прошел по улице, кивая людям, которые выкрикивали поздравления. Черт побери, Белвингем нанял глашатая, чтобы объявить счастливую новость всей округе?
   Было уже само по себе неприятно, что ему приходилось жениться по принуждению; не менее неприятным было и то, что герцог отстранил Рогана от свадебных приготовлений. Но самым возмутительным оказалось вмешательство Белвингема в личные финансовые дела Рогана – это уже не входило ни в какие рамки.
   У мужчины должна быть гордость, и грубый произвол герцога приводил Рогана в ярость.
   – Хант, послушайте!
   Роган остановился. Изысканно одетый господин вышел из своего экипажа возле входа в гостиницу «Гончая и рог», у которой толпились люди. Черт побери, денек становился все горячее!
   – Бедсли, – процедил Роган.
   Лорд Бедсли смахнул дорожную пыль с рукава сюртука и бросил в сторону Рогана высокомерный холодный взгляд.
   – Я слышал, что вы женитесь на дочери Белвингема.
   – Да, это так.
   – Мои поздравления. Леди Кэролайн и человек вашего положения… Кто бы мог подумать?
   Роган оскалил зубы в улыбке.
   – Это союз по любви.
   – Неужели? Но тогда понятно, почему герцог устраивает все с такой поспешностью.
   Роган застыл в напряжении.
   – Ее отец болен, Бедсли.
   – О! – Бедсли одарил его высокомерной улыбкой. – Теперь ясно, почему герцогу потребовалась особая лицензия. Но думаю, вам бы не хотелось, чтобы люди считали, будто эта спешка вызвана другими причинами.
   Роган наклонился ближе.
   – Нет, не хотелось бы.
   Бедсли не шелохнулся, и покровительственная улыбка все еще играла на его губах.
   – Хант, не желаете ли присоединиться ко мне и выпить? Я намерен обсудить с вами одно дело, касающееся лошади.
   Роган не скрывал удивления.
   – Я думал, что вы решили отдать ее Хадли.
   – Да, решил, но теперь я собираюсь переменить решение и отослать ее к вам. Давайте все обсудим внутри.
   – Хорошо. – Роган был не в силах противиться охватившему его любопытству и последовал за джентльменом.
   Как удивительны перемены, думал Роган, которые происходят в жизни мужчины, решившегося на брак с правильной женщиной!
   Он сидел в одиночестве за столиком, заказанным Бедсли еще час назад, и смотрел в кружку с элем, размышляя о неожиданных поворотах своей судьбы.
   Бедсли хотел, чтобы он взялся объезжать весьма строптивую лошадь, купленную несколько месяцев назад в Таттерсолс, – лошадь, отосланную к Уильяму Хадли, еще одному знаменитому коннозаводчику, который, в отличие от Ханта, не имел порочащей его родословной, стоившей ему репутации. Бедсли в свое время поклялся, что никогда не будет иметь дела с Роганом.
   Но теперь все изменилось, и не потому что Роган доказал свой высокий профессионализм: все изменилось за эти три дня только потому, что теперь он будет иметь прямое отношение к герцогу Белвингему.
   Он отпил немного эля, надеясь избавиться от горечи. Он должен чувствовать себя счастливым. Ведь он женится не просто на наследнице большого состояния – он приобретает связи, которые самым выгодным образом скажутся на его деловых успехах. Любой другой на его месте уже угощал бы друзей.
   Но вся ситуация раздражала его, как камень, застрявший н лошадиной подкове.
   Он не изменился. Он-то остался тем, кем и был прежде, – человеком, обладающим теми же талантами. Один лишь факт, что он вскоре женится на леди Кэролайн, не означал, что он станет другим человеком, но все – и соседи, и партнеры – смотрели на него новыми глазами. Не потому, что он превзошел сам себя. Не потому, что он попытался возродить имя Хантов, и даже не потому, что он решительно порвал с прежней жизнью, полной кутежей и дебошей.
   Теперь, когда он оказался достаточно хорош, чтобы составить партию дочери герцога, он вдруг в мгновение ока прекратился в надежного делового партнера и отличного собеседника.
   Он поднял кружку, но ее вдруг вышибли у него из рук, так что она ударилась о стену, а ее содержимое пролилось фонтаном брызг на посетителей за соседним столиком.
   – Ах ты, подлец! – Хадли стоял над ним с перекошенным от ярости лицом.
   – Новости распространяются быстро, – произнес Роган, вытирая капли эля со своего лица. – Бедсли ушел всего час назад.
   – Он времени зря не терял. Его люди уже перевезли Кингз-чарльза в твои несчастные конюшни.
   Он тяжело оперся на стол и наклонился к Рогану так близко, что едва не столкнулся с ним нос к носу.
   – Чего тебе стоило то, что твой тесть отобрал у меня такую выгодную сделку?
   Роган замер на месте.
   – Белвингем не имеет к этому никакого отношения.
   – Да неужели? – Язвительная ухмылка промелькнула на лице Хадли. – Ты у нас вдруг стал золотым парнем, а все остальные, работавшие в поте лица, теперь смешаны с грязью. Сколько еще лошадей исчезнет из наших конюшен, Хант? Сколько твой новый папа готов заплатить, чтобы ты получил как можно больше заказов?
   Роган резко поднялся на ноги, и стул под ним жалобно скрипнул, ударившись о стену. В комнате повисла тишина. Хадли выпрямился, но не отступил.
   – В чем дело, Хант? Не нравится слышать правду?
   – Я только за то, чтобы говорить все как есть. И жду, что ты все же перестанешь повторять сплетни и начнешь говорить правду.
   Хадли хрипло рассмеялся.
   – Притворяешься, что герцог не имеет к этому никакого отношения, Хант? Ну же! Мы все знаем, что твоя репутация мешала тебе стать на ноги, но, похоже, с новыми родственниками твой путь к успеху значительно облегчится, особенно учитывая тот факт, что этот путь будет щедро усыпан золотом.
   – Мое имя для многих людей и есть главной рекомендацией.
   – Имя Хантов, которые знамениты своими выходками и попойками? Имя первосортных проходимцев?
   Роган сжал руки в кулаки.
   – Имя Хантов, лучших коннозаводчиков, Хадли, известно со времен Вильгельма Завоевателя, и мы свою славу получили не даром.
   – Да, история твоей семьи впечатляла бы, – злобно рассмеялся Хадли, – если бы в нее не вмешалась ирландская родня.
   Роган ощутил, как чудовище свирепо поднимает голову. Он заставил себя опомниться.
   – Хадли, мне очень жаль, что ты потерял заказ, но это не моя вина, а теперь, будь добр, оставь меня в покое.
   – Или что? – Хадли придвинулся к нему на шаг, словно напрашиваясь на драку.
   Роган выразительно посмотрел на него. Он и сам едва сдерживался, однако ему очень не хотелось устроить потасовку в общественном месте.
   – Не выставляй себя дураком.
   – Я выставляю себя дураком? – Хадли громко рассмеялся. – Не я женюсь на испорченном товаре.
   Роган схватил мужчину за лацканы сюртука.
   – Немедленно принеси свои извинения, Хадли.
   Хадли даже не повел бровью.
   – Все знают правду, Хант. С чего бы еще Белвингем отдавал свою дочь за такое ничтожество, как ты? Да потому, что больше никто ее не хочет.
   Роган толкнул мужчину так, что он упал на соседний стол, и хозяева заведения начали заметно нервничать.
   – Я требую от тебя извинений, Хадли, немедленно.
   – Пистолеты на рассвете? – Хадли лишь хмыкнул в ответ, снова обретая равновесие и вставая с места. – Перестань, Хаит. Это не наш стиль.
   – Твои извинения, немедленно, – прорычал Хант.
   Хадли обвел взглядом собравшихся, которые с жадным любопытством наблюдали за происходящим.
   – Очень хорошо. Я приношу извинения за то, что назвал твою невесту шлюхой.
   По толпе пробежал вздох. Роган едва сдержался, чтобы не размозжить негодяю голову. Он отвернулся.
   – Я думал, что ты хотел услышать правду, – донеслось ему и спину.
   Роган развернулся и ударил Хадли кулаком прямо в лицо.
   Тот упал назад, и стол под ним разломался в щепки, когда он приземлился, потеряв сознание. Из уголка его рта сочилась кровь, и он лежал на полу не двигаясь.
   Роган потер костяшки пальцев – кровь в его жилах все еще кипела – и огляделся вокруг.
   – Кто еще хочет сделать нелестное замечание в адрес моей будущей жены?
   Его слова были встречены мертвой тишиной.
   Не сказав больше ни слова, он прошел вперед, и толпа перед ним поспешно расступилась. Он остановился, чтобы вручить хозяину пачку банкнот.
   – За причиненные неудобства.
   Дженсон кивнул; его глаза были широко раскрыты. Бросив последний угрожающий взгляд в сторону хозяев гостиницы, Роган вышел прочь.
 
   Выполнив свой долг по отношению и к кучеру, и к миссис Трентон, Кэролайн села в карету. Ей оставалось лишь навестить модистку для примерки свадебного платья. У миссис Дентворт были ее мерки, но она хотела, чтобы лиф наряда сидел идеально в самый важный день ее жизни.
   Она думала об этом серебристо-белом платье, когда значимость происходящего вдруг дошла до ее сознания. В эту пятницу она уже будет замужней женщиной. Ее жизнь изменится навсегда.
   Она не знала, готова ли она к переменам.
   Она выглянула из окна, а затем села прямо, увидев Рогана, пересекающего улицу своей энергичной походкой. Он не смотрел по сторонам, только вперед, как солдат, готовый к бою.
   И на его руке она заметила кровь.
   – Бог ты мой, – пробормотала она.
   Ее первым порывом было спрятаться и сделать вид, что она не видела его. Неужели его несносный характер сыграл с ним злую шутку? Но затем она вспомнила, что решила стать хозяйкой своей судьбы: этот мужчина вскоре станет ее мужем. Она не должна бояться его, в каком бы настроении или состоянии он ни был.
   – Что случилось, миледи? – спросила ее горничная Мари.
   – Вон идет мой жених. – Кэролайн высунула голову из окна и дала знак сопровождавшим ее всадникам остановиться. Спустя мгновение карета резко притормозила. Кэролайн ни клонилась вперед и открыла дверь.
   – Мистер Хант!
   Сначала она решила, что он не слышит ее, но затем он остановился, и на его строгом лице отразилось удивление. Он замер на долгую минуту, а потом двинулся к экипажу.
   – Могу ли я предложить вам проехаться со мной, мистер Хппт? – спросила она его, когда он оказался рядом с ней.
   – Моя лошадь осталась на постоялом дворе.
   – Я могу послать слугу забрать ее.
   Он ничего не ответил, однако не сводил с нее напряженного взгляда.
   – Ваша рука в крови, – наконец сказала она тихим голосом.
   Он перевел глаза вниз и расслабил ладонь, словно удивляясь, что его рука все еще на месте. Затем он достал из кармана сюртука платок, которым медленно обмотал окровавленные костяшки пальцев.
   Она посмотрела на него, пораженная яростью в его глазах.
   – Входите же. – Она улыбнулась ему. – Я чувствую себя в большей безопасности, когда вы со мной, особенно после моей последней поездки в деревню.
   Он резко кивнул, и она села прямо, когда он вошел в карету. Мари поспешила пересесть к своей госпоже, и для Рогана освободили все сиденье напротив. Он устроился на нем, вытянув свои длинные ноги. Его лицо хранило непроницаемое выражение, и только его глаза, казалось, метали молнии.
   Экипаж вдруг стал намного меньше. Казалось, исходивший от Рогана жар нагревает воздух. У Кэролайн побежали по коже мурашки.
   – Мари, – сказала она, – прошу тебя, пересядь к Биллингсу. И отправь одного из всадников на постоялый двор за лошадью моего жениха.
   – Да, миледи. – Выразительно взглянув на Рогана, она вышла из экипажа, громко хлопнув дверью. Экипаж накренился в сторону, когда она вскарабкалась к кучеру, и затем снова тронулся!
   Кэролайн внимательно смотрела на своего будущего мужа.
   – Роган, что произошло?
   Он хранил молчание, отвернувшись и глядя на проносившиеся за окном пейзажи.
   – Роган, прошу вас, поговорите со мной.
   – Что вы хотите услышать?
   – Правду.
   – О, правду! – Его губы изогнулись, и на лице появилась язвительная усмешка. Он бросил в ее сторону испепеляющий взгляд, так что она едва не лишилась чувств. – Многие люди, Кэролайн, на самом деле не хотят слышать правду.
   – Я не многие, – выдавила она из себя.
   – Вы особенная, да? – На его лице отразилось сомнение, а затем он снова отвернулся. – Любовь моя, нам лучше не начинать этот разговор. Мое самообладание сегодня уже испытывали.
   Его заявление потрясло ее. Что-то случилось – то, что заставило Рогана продемонстрировать темную сторону своей натуры. От него исходила… опасность.
   – Я только хотела убедиться, что с вами все в порядке. Как ваша рука?
   – Не о чем беспокоиться.
   Он взглянул на руку и размотал платок, расслабив пальцы и внимательно глядя на них.
   – Бывало и хуже – в детстве.
   – Как вы ушиблись?
   В его взгляде она прочла искреннее изумление и голод.
   – Вы уверены, что хотите знать?
   – Да, – сказала она, не опуская глаз. – Вы подрались?
   – Да, – ответил он, откинувшись на сиденье и словно принимая от нее вызов. – Вы шокированы?
   – Нет, – заявила она, прикусив губу. – Хорошо, я скажу правду. Да.
   Он рассмеялся. Низкий чувственный звук наполнил ее непонятным ей самой удовольствием.
   – Что, вы уже жалеете, что предложили мне свой экипаж?
   – Вовсе нет. Вы же будете моим мужем. Я должна привыкать к вашему присутствию, в каком бы настроении вы ни пребывали.
   Он улыбнулся так, словно владел какой-то тайной.
   – Будь осторожна, любовь моя. Ты и сама не понимаешь природы своих желаний. Иногда я могу быть по-настоящему невозможен.
   – Все мы склонны злиться временами. Даже я.
   – Ты? Не могу себе этого представить.
   – Достаточно лишь немного подождать, – сказала она, пытаясь не замечать его хищного взгляда, хотя ее сердце предательски застучало в груди. – Я могу быть такой же невозможной, как и вы.
   – Неужели? – Он подвинулся, касаясь ее коленом. – Тогда моей прямой обязанностью будет укрощение нрава строптивой жены.
   – Я… – Она вдруг ощутила, что не может дышать. – Вы так и не сказали, почему дрались.
   – Да, не сказал.
   – Вы собираетесь это сделать?
   – Это был вопрос чести. Этого достаточно.
   Она отодвинулась от него. Он промолчал – лишь выражение его лица стало еще веселее.
   – Перестаньте так смотреть на меня, – наконец выдавила она.
   – Как?
   – Словно я ягодное пирожное! – ответила она, скрестив на груди руки. – Я чувствую, что вы надо мной смеетесь, Роган.
   – Разве что совсем чуть-чуть. – Он перевел взгляд на ее губы. – Хотя, должен заметить, к ягодным пирожным я отношусь со всей серьезностью.
   У нее перехватило дыхание.
   – Роган…
   – Тебе надо немного прийти в себя, малышка, – сказал он ей, снова отвернувшись к окну. – Я тебя не съем.
   – Может, именно этого я и хочу.
   Он резко посмотрел на нее – в его глазах бушевала гроза.
   – Что ты сказала?
   Она вжалась в сиденье, не в силах поверить, что она сейчас вымолвила такие смелые слова. Он ухмыльнулся.
   – Ветер переменился?
   Она ничего не ответила: ее чувства словно вихрем подхватили ее. Она пребывала в замешательстве. Она могла лишь смотреть на него, разрываемая между желанием быть к нему ближе и страхом перед тем, что могло бы случиться, подчинись она этому желанию.
   В ответ на ее затянувшееся молчание он коротко рассмеялся, как и подобает цинику, который знает свет, после чего опять отвернулся к окну.
   Страх. Он снова становился преградой между ней и той жизнью, о которой она мечтала.
   Она вытащила кружевной платок из своего ридикюля и стала теребить его в руках, украдкой поглядывая на своего жениха. Наконец она собралась с силами и переместилась на его сиденье.
   Он встрепенулся от неожиданности. Ей сразу же захотелось броситься назад, но она заставила себя держаться спокойно, даже когда его темно-серые глаза взглянули на нее с нескрываемым интересом. Заметно нервничая, она потянулась к поврежденной руке Рогана. Его пальцы коснулись ее ладони, и она промокнула кровь тонким кружевным платком.
   – Играешь с огнем, Кэролайн? – Его низкий голос звучал так близко.
   – Лишь ухаживаю за своим суженым, – поправила она его.
   – Какая забота!
   На этот раз она не побоялась встретиться с ним взглядом.
   – Я уже говорила, что хочу быть тебе хорошей женой.
   – Мы можем испытать твою решимость? – Другой рукой он провел по ее щеке. – Или тебе хочется, чтобы я позволил тебе убежать на свое место?
   – Это зависит только от того, что ты задумал.
   Его губы тронула улыбка.
   – Не волнуйся, любовь моя. Я не наброшусь на тебя посреди дороги, в экипаже.
   – Да, – ответила она, смяв в руках платок и вдруг начав сомневаться в правильности своего поступка.
   – Поцелуй, – просто сказал он. – Это вполне допустимо для пары, которая уже обручена.
   Он скользнул рукой по ее шее.
   – Только один? – прошептала она, когда он придвинулся к ней.
   – Один, – согласился он. – Пока.
   Его дыхание, согретое запахом эля, обожгло ее щеку, когда он приблизил к ней свои губы. Ее сердце начало выстукивать бешеный танец, но когда их уста встретились, она обрела покой.
   Такой умелый, такой мягкий. После первого впечатления волна новых ощущений нахлынула на нее, и ее глаза закрылись.
   Он не торопился, изучая изгиб ее рта и выступая в роли мудрого наставника, опытного и настойчивого. Она была несказанно удивлена его терпением. Его пальцы ласкали ее шею, а когда она прильнула к нему, из его горла вдруг вырвался протяжный стон. Воодушевленная, она положила руку ему на грудь, чувствуя биение его сердца под своей ладошкой.
   Карету подбросило на ухабе, и они упали в объятия друг к другу. Он снова застонал и прижал ее к себе, зарывшись лицом в ее шею. Он долго удерживал ее так, и ей казалось, что его руки обхватывают ее, словно железные прутья. Он неровно дышал.
   – Роган, – сказала она, шелохнувшись, в надежде, что он отпустит ее. – Роган, с тобой все в порядке?
   Он издал какой-то сдавленный звук, и его дыхание снова обожгло ее. Она снова пошевельнулась, на этот раз более смело, однако он не размыкал объятия. Его зубы коснулись ее шеи.
   Ее охватила паника. Она была словно в западне. Она не могла выбраться! Отпусти-отпусти-отпусти-отпустите!!!
   Она не заметила, что уже кричит, впившись ногтями в его грудь, раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы поскорее вырваться из его стальной хватки.
   Он резко поднял голову, испуганный ее реакцией.
   – Кэролайн?
   – Отпустите меня!!!
   Сердце бешено колотилось у нее в груди, она дышала так часто, что боялась задохнуться. Ее зрение на мгновение затуманила черная полоса, и она начала бешено стучать кулаком в его грудь.
   – Отпустите меня!!!
   Он убрал руки с ее талии.
   – Кэролайн, все в порядке, это Роган.
   Она дернулась, высвобождаясь, и бросилась на сиденье напротив. Вжавшись в самый дальний угол, она посмотрела на Рогана как затравленный зверь, прикрыв рот дрожащей рукой.
   Он не шелохнулся.
   – Кэролайн, – тихо произнес он. – Ты в полной безопасности. Я не коснусь тебя.
   На ее лице отразились горечь и разочарование. Она осознала, что ее трясет от волнения, и слезы потекли у нее из глаз. События пятилетней давности снова ожили в ее памяти.
   Она зажмурилась, желая спрятаться от мира. Она думала, что у нее все получится, что она сможет сесть рядом с ним и принять знаки внимания красивого мужчины. Но нет – она запаниковала, словно человек, пораженный безумием, как тогда, в вечер ее первого бала. Все смотрели на нее как на прокаженную, и она бы не вынесла, если бы встретила сейчас такое же выражение в глазах Рогана.
   – Поговори со мной, Кэролайн.
   Она встретила его взгляд: он смотрел на нее с искренней заботой. Ей хотелось забыть последние несколько минут, притвориться, что ничего этого не было.
   Только поцелуй она бы не стирала из памяти. Она хотела помнить его вечно.
   Роган наклонился вперед, его руки послушно легли на колени.
   – Скажи, что тебя испугало, Кэролайн, – тихо произнес он. – Мне необходимо это знать, чтобы не повторять ошибок.
   Его тактичность едва не обернулась для нее новым срывом.
   – Я не могу сейчас говорить об этом.
   – Но ты должна. – Он медленно протянул ей руку. – Прошу тебя, Кэролайн, возьми мою руку. Я обещаю, что останусь на месте.
   Она покачала головой.
   – Я не могу. Нам просто надо забыть то, что сейчас произошло.
   – Но я не могу этого забыть. – Он не шевельнулся. – Тем вечером ты держала меня за руку, и ничего плохого не произошло.
   – Я знаю.
   – Я не испугаю тебя снова, обещаю.
   В его голосе звучало сочувствие.
   – Я был так зол, когда мы встретились, но потом мы поцеловались… – Он вздохнул и вздрогнул от отвращения к самому себе. – Когда мы поцеловались, мой гнев растаял, однако я потерял контроль над собой.
   Она посмотрела на его протянутую руку, а затем на его лицо.
   – А я решила, что это я потеряла контроль над собой.
   – Наверное, мы оба хороши, – сказал он с легкой улыбкой.
   – Ты знаешь, они решили, что я безумная.
   – Кто – они?
   – Свет. Гости, собравшиеся на моем первом балу. Когда мне стало плохо, они подумали, что меня поразило безумие.
   – Вряд ли это было так.
   Она недоуменно рассмеялась.
   – Наверное, тебя испугало то, что я сделал.
   – Ты слишком крепко прижимал меня к себе. – Это признание словно спорхнуло с ее губ.
   Она замолчала.
   – Но тогда я просто больше не буду так поступать.