Страница:
– А он не спит и не ест, – нахмурилась Анна. – Он машина.
– ?!
– Когда-то давно великий Рик Амп Айси написал очень удачную программу государственного управления, – объяснила она. – Эта программа выиграла на выборах в той стране, где он жил. Прошли сотни лет, и компьютер объединил под споим руководством всю планету, а затем и другие миры.
– Вы подчиняетесь роботу? – скривился Виктор. Он всё больше убеждался, что все имперцы – сумасшедшие.
– А что такого? Ты же подчиняешься указаниям светофора, хотя это всего лишь три лампочки и примитивное реле времени. Ты же не протестуешь, когда тебя наказывают за то, что ты не выполнил его указания. Компьютер хорош тем, что ему неведома личная заинтересованность. Он не подвержен эмоциям или национальным предрассудкам. Он целиком посвящен служению государству, а значит, всем нам. Свою эффективность он оценивает на выборах, которые проходят регулярно, и еще ни разу Император не набрал меньше шестидесяти процентов.
– Охренеть!
– Есть связь! – радостно воскликнул зеленый Бло.
– Передай, что землянин Виктор Блинов просит аудиенции, – велела радисту Петержак.
– Император готов поговорить с ним, – доложил Бло и встал со своего кресла, уступая место Виктору.
Терминал заморгал, и на нем проступило изображение пожилой женщины. Синие озорные глаза смотрели с искренней теплотой и в то же время как-то оценивающе. Открытое морщинистое лицо старушки сразу понравилось Виктору, хотя он и не смог бы объяснить, чем именно.
– Всевидящий всегда принимает облик по своему усмотрению, – прошептала Анна и подтолкнула Виктора к экрану.
– Здравствуй, Витя, – приветливо сказала старушка. – О чем ты хотел спросить меня?
Виктор онемел. Он совершенно не представлял себе, о чем он может беседовать с этой пенсионеркой, которая на самом деле не пенсионерка, а воплощение Императора, который на самом деле даже не человек, а компьютерная программа. Витя растерялся.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – улыбнулась бабулька. – Никто не заставляет тебя безоглядно верить или подчиняться. Ты свободный человек, а слова или изображение на экране не могут иметь большого значения. Значение имеют дела. Не так ли?
Виктор согласно кивнул. Старушка, кем бы или чем бы она ни была, говорила вполне логичные вещи.
– Ты очень расстроил меня, – продолжила старушенция и строго нахмурилась. – Уничтожать крейсер не следовало.
– Кто-нибудь из экипажа выжил? – перебил ее Виктор.
Ему уже очень давно хотелось выяснить это, но как-то не представлялось случая у кого-нибудь спросить. Всё-таки одно дело убить человека, желающего твоей смерти, а совсем другое – массовое истребление разумных существ, которые даже не подозревали о твоем существовании.
– Нет. Погибли все, – безжалостно проговорило изображение Императора. – Сигнал SOS так и не поступил. Но хорошо, что ты хочешь узнать об этом. Твой вопрос подтверждает твою невиновность. Ты не мог поступить иначе. Я прощаю тебе всё, но, надеюсь, ты понимаешь, что я могу убить тебя, не сходя со своего места.
Витя еще раз кивнул. За маской ласковой старушки скрывался расчетливый и безжалостный разум, и ему в принципе было глубоко плевать на Витину жизнь. Он запрограммирован на то, чтобы приносить пользу государству и получать проценты на выборах. Судьба отдельно взятого индивидуума мало тревожит эту электронную железяку, которой, по сути, и является Император. Но с другой стороны, трудности подданных так же мало интересуют и живых правителей Земли. Как говорится, проблемы негров шерифа не волнуют.
– Я милую тебя, – с непоследовательной нежностью проворковала старуха, – но у меня есть к тебе две просьбы. Если ты не выполнишь их, разговор у нас будет совсем другой.
«Ну, вот ты и показал свою истинную харю, гюльчатай электронный», – подумал Виктор.
– Во-первых, ты должен уничтожить нелегальный сквозной телепорт, – произнесла бабулька, не изменяя приторно-сладкого выражения лица, – а во-вторых, мне известно, что гридеры охотятся за твоей подругой Элеонорой. Эти синие ублюдки, которые не признают самую милосердную власть в Галактике, никогда и ничего не делают просто так. Выясни, зачем им это нужно.
– И это всё? – удивился Виктор. Ему казалось, что сделка не очень выгодна для Империи. С одной стороны, ограбленные шахты, погибший крейсер, а с другой – такое простое задание. В конце концов, всё это можно было бы просто заставить его сделать и не корчить здесь мать Терезу.
– Да, сущий пустяк, – подтвердил облик Императора, по-видимому, разглядев сомнение на лице Виктора. – Неужели ты мне в нем откажешь? – Старушка посмотрела на него с любовью и теплотой. Сердце Виктора кольнуло, и он чуть не расплакался от умиления. Витя прекрасно знал, что наблюдает всего лишь изображение, сгенерированное очень мощным компьютером, но не смог отделаться от ощущения, что некая могучая сила симпатизирует ему, и от этого чувствовал себя потерянным ребенком, который наконец-то был усыновлен и обласкан новыми родителями.
– Будет сделано, ваше величество, – дрогнувшим голосом пообещал Виктор. «В сущности, это такая мелочь, учитывая мои грехи», – подумал он.
– Удачи тебе, Витя Блинов, – сказала старушка и исчезла.
Экран заморгал и погас. По нему побежали какие-то знаки, и через мгновение мигающий курсор показал, что рация готова к выполнению следующего задания.
«Ведьма! – подумал Виктор о старушечьем воплощении Императора. – Ты оставила меня в живых, потому что тебе нужно знать, какую ценность представляет собой Элька. К тому же от моей смерти тебе никакой пользы».
– Ну как, впечатляет? – гордо поинтересовалась Петержак. Похоже, что она, в отличие от Бло, была более привычна к общению с самой высокопоставленной особой в Империи. Зеленый радист застыл, вытянувшись в струнку и втянув в себя живот. Он благоговейно смотрел на погасший монитор и беззвучно двигал губами.
– Я потрясен! – бодро соврал Виктор.
– Отлично. – Анна удовлетворенно потерла руки. Наверно, она долго прожила среди землян, Виктор заметил, что она автоматически копирует многие чисто земные жесты. – Я дам тебе помощника, – заявила она, наверное, решив, что пришло время брать быка за рога. – Он обладает некоторыми полезными свойствами и является продуктом нашего сотрудничества с землянами. – Анна опять положила руку Виктору на плечо, и по их телам побежали знакомые молнии.
Витя закрыл глаза. Перемещение через гиперпереход всегда вызывало у него приступ тошноты. Через долю секунды они опять были в знакомом земном, а точнее, подземном кабинете Петержак.
– Теперь нам придется выполнить несколько формальностей. – Она опять усадила Виктора за стол. Блинов уже не сопротивлялся. Он решил, что проще выполнить все требования полковника, а потом, оказавшись вне зоны ее досягаемости, можно будет кое-что односторонне подправить в их договорах.
Анна расположилась напротив.
– Общение с вашими чиновниками не проходит бесследно, – улыбнулась она и, отодвинув в сторону посуду, выложила на стол несколько листов бумаги с машинописным текстом. – Прочти и распишись.
– Что здесь? – Виктор недоверчиво посмотрел на бумаги.
– Заявление о приеме на работу, сумма оклада проставлена. С сегодняшнего дня ты работаешь в ФСБ, в отделе по метеорологической безопасности, и я – твой начальник. Здесь подписка о неразглашении, статья, по которой тебя посадят в случае нарушения этого пункта, прописана. Ну и так, мелочи всякие.
Виктор пододвинул к себе бумаги, взял любезно предложенную полковником ручку и аккуратно вывел свою подпись везде, где это было нужно.
– Оклад переведите, пожалуйста, родителям, – сказал он, ставя последнюю точку.
– Как пожелаешь, старший лейтенант Блинов. Кстати, когда ты должен вернуться на яхту?
– Завтра вечером. Мне вернут оружие?
– Оно тебе не понадобится. Я же сказала, что у тебя будет помощник. Он стоит целого взвода телохранителей. – Губы Анны растянулись в лукавой улыбке.
Виктор хотел возмутиться, но, подумав, махнул рукой: главное – выбраться, а уж избавиться от шпиона он сумеет.
– Я хочу домой, – устало сказал новоиспеченный секретный сотрудник.
– Я тебя не задерживаю. Наш шофер подвезет тебя до самого подъезда и будет ждать, чтобы выполнить любое твое поручение. До свидания. Желаю удачи. До твоего возвращения мы не увидимся. А когда ты снова посетишь нашу планету, – Анна улыбнулась, – предлагаю отметить это событие в «Вене» или в «Хали-гали». На твое усмотрение. Можно и в «Сундуке» оттянуться. – Она наглядно разгладила форменную юбку, собравшуюся в складки на бедрах.
«Прощай навек, товарищ имперский полковник», – подумал Виктор, без труда расшифровавший прозрачный намек. Он поднялся из кресла и, щелкнув каблуками, спросил:
– Разрешите идти?
– Ступай. – Анна подошла к нему и чмокнула в щеку. – Удачи тебе, звездный странник.
Виктор, прихрамывая, пошел к двери. Петержак внимательно смотрела на удаляющуюся спину своего нового сотрудника. Из-за плеча полковника с таким же интересом пялился запертый в рамку портрет лысого человека с хитроватым прищуром. И было непонятно, то ли это незабвенный Ильич изучающе вглядывается в потомков, то ли президент контролирует ситуацию.
Элеонора почувствовала себя словно в гробу. Крышкой его уже накрыли, а сейчас будут забивать гвозди. Отец учил ее когда-то, что безвыходных положений не бывает. Всегда можно найти хоть один способ выбраться из безнадежной ситуации. Даже если выходом будет выпущенная в твой лоб пуля. Так он и поступил, когда враги штурмом брали советское консульство в одной африканской стране. Он работал там шифровальщиком. Но сейчас Элеонора была лишена даже этой крайней возможности. Ее смерть никому не могла помочь и автоматически влекла за собой гибель десятков людей и, самое главное, гибель Жака.
Ее транспортировали в подвал бандитской резиденции тем же способом, каким вытащили из квартиры Вовчика. Только рот ей уже не зажимали, давая возможность кричать и ругаться, сколько душе будет угодно. По-видимому, похитители точно знали, что никто из соседей не услышит ее воплей. Или не захочет услышать.
Сорвав с нее махровый халатик, «быки» бросили Эльку на пол. Они ржали, наблюдая, как она извивается на сыром холодном бетоне. Один урод даже не отказал себе в удовольствии пнуть ее тяжелым ботинком по заднице, что вызвало очередной взрыв хохота.
Кит спустился в подвал последним, вслед за своими «шестерками». Посмотрев скучающим взглядом на распростертое перед ним жалкое тело, он неторопливо закурил, задумчиво выпустил струйку дыма в потолок и, неторопливо спрятав изящную зажигалку в специальный кожаный чехольчик, неожиданно ударил девушку в живот. У нее перехватило дыхание. Она, как рыба, жадно начала хватать воздух широко открытым ртом, но легкие не подчинялись командам мозга и отказывались работать.
– Запомните, мальчики, – обратился Кит к своим подчиненным, аристократически помещая зажженную сигарету в свои слащавые толстые губы, – перед тем как изложить кому-нибудь свою маленькую скромную просьбу, следует сделать всё для того, чтобы этот человек захотел выполнить ее как можно быстрее и качественнее. Если вам удастся вызвать в нем такое желание до изложения своих требований, вы сэкономите очень много времени. Он, или в данном случае она, будет готов на всё. – Кит еще раз долбанул корчащуюся Эльку блестящей туфлей и невозмутимо продолжил: – Этот тонкий психологический закон открыл великий американский писатель Марк Твен в своем бессмертном произведении «Приключения Тома Сойера». Надеюсь, вы его читали?
Лица «быков» выражали напряженную работу мысли, смешанную с восторгом перед своим высокообразованным шефом, способным так тонко работать головой.
Пожар, разгоравшийся в груди Элеоноры, неожиданно ослаб. Ей удалось сделать слабый вдох. Судорожно она втягивала в себя всё новые порции воздуха. Кит ногой брезгливо перевернул ее на спину. Так, как обычно переворачивают дохлых кошек.
– Я даю тебе время, крошка, чтобы ты всё тщательно обдумала. – Он присел на корточки и заглянул ей в лицо. – Не советую рыпаться и строить из себя Зою Космодемьянскую.Ты, наверное, помнишь, что она плохо кончила.
Кит задумчиво сдул с сигареты нагоревший пепел и потушил окурок о кожу на груди Элеоноры. По подвалу расползся зaпax горелого мяса.
– Я загашу сигарету в твоем глазу, крошка, если ты будешь себя плохо вести.
Он выпрямился и, повернувшись к неподвижно стоящим в почтительных позах «быкам», сказал:
– Я подумал, что дело может быть очень серьезным и свидетели ни к чему. Поэтому поезжайте к нашему доктору и отправьте его к праотцам каким-нибудь не очень болезненным способом. Всё-таки он спас мне жизнь, а я это помню.
«Шестерки» удалились выполнять приказ. Вслед за ними подвал покинул и их предводитель. Элеонора осталась лежать на ледяном, покрытом бурыми пятнами полу. Мертвенные лучи ламп дневного света резали ей глаза, и девушке приходилось щуриться, чтобы увидеть, когда мучители покинут помещение. Как только дверь, сваренная из больших железных листов, захлопнулась, ее губы расплылись в презрительной улыбке.
– Козел! – прошептала она. – Дон Корлеоне хренов, мать твою!
Встав сначала на колени, а потом и выпрямившись во весь рост, она плюнула на дверь:
– Ублюдок!
«Это же как надо было испугаться, чтобы забыть про медальон, – с удивлением подумала она. – Сейчас вызову гиперпереход, вернусь на яхту. Сначала поужинаю, а потом… Нет, есть не хочу, пить тоже не хочу. Лучше сначала отомщу. Натяну Витькин скитмурский скафандр, возьму самый мощный луппер и вернусь сюда. Тогда ты у меня попляшешь, гражданин Кит». Элеонора прощальным взглядом окинула свою тюрьму, и вдруг сердце ее екнуло: гиперпереход не сработает сквозь стены и крышу дома! Аппаратура на «Эльсидоре» была очень редкой модификации. На яхте наверняка стоит классический вариант установки. Элька обязательно погибнет, даже если и пройдет сквозь стену своей тюрьмы.
«А может, всё-таки сработает? – Надежда то вспыхивала, то угасала. – Надо попробовать», – решила девушка и хлопнула ладонью по голой груди.
Медальона не было! Она оставила его на крючке в ванной комнате, когда принимала душ.
Элеонора как подкошенная осела на пол и вцепилась скрюченными пальцами себе в лицо. Надежда умерла! Когда первый шок прошел, девушка начала лихорадочно просчитывать свои небогатые шансы. Было непонятно, кто и зачем ее похитил, но совершенно ясно, что эта акция ничего хорошего ей не сулит. Помочь ей сможет только Виктор. Действовать он начнет не раньше чем через сутки. Какое-то время ему понадобится, чтобы выйти на Вовчика. Блин! Вовчик уже покойник. Кит не шутил, отдавая приказ его шлепнуть. Единственная ниточка, по которой мог бы следовать Витя, – оборвана. Это не значит, что он не придет ей на помощь. Просто времени на поиски ему понадобится гораздо больше. Значит, следует затеять с Китом долгую опасную игру.
Виктор не знал, тоскует ли он по тем размеренным временам или нет. День, четко разделенный по часам: шок пробуждения, тупая бритва, пролитый в спешке кофе, затем троллейбус с приплющенным к стеклу кондуктором, который жалобно просит оплатить проезд. Рабочий день, начинающийся общим перекуром и групповой «Квакой». Вечерняя транспортная давка, скучный ужин, новости по телевизору. В свободное время – пиво с друзьями и любовь, которая никогда не хочет укладываться в рамки, предусмотренные трудовым кодексом. Она терзает сердце независимо от рабочего графика и получаемого оклада.
Виктор стоял у окна и размышлял, стоит ли делать свое будущее похожим на прошлое. Даже если он многого добьется здесь, на Земле: станет крупным начальником или хозяином какого-нибудь относительно честного бизнеса, в корне это ничего не изменит, по сравнению с положением простого работяги с фабрики «Ошметки социализма». Свободы и денег будет больше, но и нервное напряжение возрастет многократно. Он достаточно насмотрелся на владельцев преуспевающих фирм и совсем не завидовал им, ибо тяжел удел делового человека.
Ночной разговор с родителями затянулся и посеял в душе Виктора желание остаться с матерью и отцом, вернуться к монотонной, но такой спокойной земной жизни. Любой из нас остается ребенком до тех пор, пока может вернуться в дом своих родителей. Витя не был исключением.
Сегодня он должен будет улететь. Ему просто не позволят остаться на Земле. И возможно, не раз он будет оставлять отчий дом надолго, но никогда не оставит его навсегда.
Допотопный телефонный аппарат в прихожей задребезжал протяжно и тревожно. Виктор подошел к нему и снял знакомую с детства трубку.
– Прости, девочка, – сказал Кит, передергивая затвор, – но я с тобой вынужден попрощаться. Рядом с домом ребята заметили пару «мерсов», набитых бойцами. Я не знаю, кто они и почему они здесь. Может быть, это не имеет к тебе никакого отношения, но я уверен – нужно рвать когти, и тебя с собой я не потащу. У меня нет времени разбираться, кто и сколько за тебя сможет заплатить.
Черный провал дула смотрел Эльке в лицо, и она не могла оторвать глаз от смерти, материализованной человеческим разумом в порох и металл.
– Миллиард долларов, – беззвучно прошептала она. Слов не было слышно, но Кит прекрасно прочитал всё по губам.
– Сколько?! – переспросил он, опустив ствол.
«Жадный придурок, – подумала Элька, переведя дух. – Ты сам хочешь, чтобы тебя надули, но что я могу тебе наплести? Кто может заплатить за меня такую кучу убитых енотов?»
– Миллиард, – медленно и четко повторила она, продолжая выдумывать спасительную дезинформацию.
«Кто заплатит столько и за кого? Ошибиться нельзя. Ошибка означает пулю. Кем назваться? Приемная дочь Билла Гейтса? Неудачный и непохожий клон дочки президента? Любимая жена саудовского шейха? В драных шортах посреди Тулы – лажа полная! Так, что у меня есть и о чем он знает наверняка? Чудесное появление из серебристого шара – отлично! Из-за этого проклятого волшебства я здесь и оказалась! Значит, нужна научная фантастика».
– Детка… – Пистолет снова начал подниматься, но уже не так уверенно. – Детка, я уже вышел из того возраста, когда верят сказкам про арбуз.
– Тебе рассказали, откуда я взялась? – спросила Элеонора. Не в силах сама выдумать что-нибудь, она решила заставить Кита обмануть себя самостоятельно.
– Помню, – сказал бандит, внимательно изучая девушку сузившимися от подозрительности глазами. – Из воздуха, если менты не наврали.
– Теперь сам подумай. Откуда я могла появиться? – сказала она и отодвинулась подальше от пистолета.
– Из Штатов? – предположил Кит.
– Слабовато.
– С того света, что ли?
«Интересная мысль, – подумала Элька. – Мне такая идея в голову не пришла, но нужно врать близко к правде. Больше шансов, что поверит».
– Ты про НЛО что-нибудь слышал? – осторожно спросила она.
– Ты хочешь сказать, что ты девочка с тарелочки?! – Кит захохотал.
– Я агент инопланетной разведки. Очень ценный агент. Я работаю на Земле 146 лет, – гордо заявила Элька, делая вид, что не замечает обидного смеха собеседника.
– Сказочница! Андерсен, Астрид Линдгрен, блин. – Кит внезапно перестал смеяться. Он стал серьезным так же неожиданно, как и развеселился. – Если ты заплатишь хотя бы одну тысячную из того, что сулишь, – клянусь, я тебя отпущу. Сколько времени тебе нужно, маленькая зелененькая Мата Хари?
– Трое суток.
– Много. Сутки!
– Мало. Он не успеет. – Элька чувствовала, что торговаться в ее положении смертельно опасно, но не отспорить срок побольше еще опаснее.
– Кто он? – подозрительно спросил Кит.
– Мой резидент, – нашлась Элеонора. – Он курирует меня и помогает в трудных ситуациях.
– Кончай пудрить мне мозги. Ты рассчитываешь на чью-то помощь и пытаешься выпросить для своих друзей побольше времени, рассказывая мне байки про миллиард баксов. Думаешь, они успеют подготовиться? Ошибаешься, девочка. Если через шесть часов двести тысяч долларов не будет переведено на мой счет, я затолкаю этот пистолет тебе в одно интересное место и нажму на курок.
– Я не успею достать столько за шесть часов.
– Согласен. Это сложно даже для меня. Особенно это сложно, если у тебя их нет, а когда у тебя есть миллиард, перевести пару сотен тонн – это пара пустяков. Звонить будешь?
Кит спрятал пистолет и протянул Элеоноре мобильный телефон. На его губах играла легкая издевательская улыбка.
«Он мне не поверил, – подумала Элька, неуверенно беря трубку в руку. – Но почему-то решил отложить расправу. Почему? Ведь у дома стоят «мерсы» с недружественными бандюками. Значит, про них он наврал».
– Постой. – Лицо Кита стало озабоченным. Он вытащилиз кармана наручники и с ловкостью заправского сыщика приковал ее запястье к своей руке. – Теперь звони!
«Поверил! – возликовала Элька и чуть не завопила от восторга. – Поверил, гад. Боится, что я растворюсь в воздухе. Но кому звонить? Только Виктору. Он сейчас дома с мамой и папой, счастливчик».
Она, держа трубку в левой, не скованной железным браслетом руке, одним пальцем набрала Витин домашний номер. Его она знала наизусть еще со времен совместной работы во «Фламинго».
– Алло, Витя?
– Элька, что случилось? – Голос Виктора звучал настороженно. Чувствовалось, что он не ждет ничего хорошего от незапланированного сеанса связи.
– Витя, я влипла. Ни о чем не спрашивай. – Кит внимательно наблюдал за ней, готовый в любой момент прервать разговор. – Ты должен быть готов перевести двести тысяч долларов на счет, который я тебе укажу. Срок – шесть часов, считая с этой минуты.
– Нет проблем, – сказал Виктор дрогнувшим голосом. Он ничего не понимал, но решил поддержать непонятную игру. – Только, радость моя, шесть часов – это нереально, – продолжил Витя более спокойным тоном. – Ты же знаешь, что все мои бабки в московском банке. Они ничего не сделают без моей подписи, а добраться туда из Питера за шесть часов я просто не успеваю. Все ночные поезда уже ушли, а летать на самолетах я боюсь. Может, тебя пока устроят десять тонн, а остальное – завтра?
Элеонора была потрясена вальяжностью, с которой говорил Виктор. Можно было подумать, что он всю жизнь сорил сотнями тысяч. И она поняла – он тоже, как и она, хочет выиграть время, чтобы добраться до Тулы.
– А снять кэш с карточки? – Элеонора повторила фразу из какого-то глупого сериала с новорусской тематикой.
– Милая, такую сумму мне ни один банкомат не выдаст. Дай мне немного времени, и я заплачу больше.
Кит внимательно слушал и наконец решил тоже поучаствовать в беседе. Он вырвал трубку у Элеоноры и заорал:
– Поторопишься! Или получишь свою телку по частям. Шесть часов! Время пошло!
В трубке послышались короткие злые гудки, и Виктор, медленно положив телефонную трубку на рычажки, автоматически посмотрел на часы: срок – полдень.
Попрощавшись с разбуженной ранним звонком мамой и пообещав к обеду вернуться, Виктор натянул свою старую куртку и выскочил в пустынный утренний двор. Наматывая на шею отцовский шарф, он отыскал глазами доставивший его домой служебный «жигуленок». За припорошенным снегом ветровым стеклом был виден силуэт задремавшего шофера.
– Дрыхнешь, сторож. – Виктор уселся на сиденье рядом с водителем. – Начальство по головке не погладит, если меня упустишь.
– А куда ты денешься с подводной лодки? – Шофер сладко зевнул и потянулся.
– Это точно. – Виктор засунул руки в карманы. Водитель почему-то не включил печку, и в салоне было промозгло. – Надо связаться с шефом. У меня большие проблемы.
– ?!
– Когда-то давно великий Рик Амп Айси написал очень удачную программу государственного управления, – объяснила она. – Эта программа выиграла на выборах в той стране, где он жил. Прошли сотни лет, и компьютер объединил под споим руководством всю планету, а затем и другие миры.
– Вы подчиняетесь роботу? – скривился Виктор. Он всё больше убеждался, что все имперцы – сумасшедшие.
– А что такого? Ты же подчиняешься указаниям светофора, хотя это всего лишь три лампочки и примитивное реле времени. Ты же не протестуешь, когда тебя наказывают за то, что ты не выполнил его указания. Компьютер хорош тем, что ему неведома личная заинтересованность. Он не подвержен эмоциям или национальным предрассудкам. Он целиком посвящен служению государству, а значит, всем нам. Свою эффективность он оценивает на выборах, которые проходят регулярно, и еще ни разу Император не набрал меньше шестидесяти процентов.
– Охренеть!
– Есть связь! – радостно воскликнул зеленый Бло.
– Передай, что землянин Виктор Блинов просит аудиенции, – велела радисту Петержак.
– Император готов поговорить с ним, – доложил Бло и встал со своего кресла, уступая место Виктору.
Терминал заморгал, и на нем проступило изображение пожилой женщины. Синие озорные глаза смотрели с искренней теплотой и в то же время как-то оценивающе. Открытое морщинистое лицо старушки сразу понравилось Виктору, хотя он и не смог бы объяснить, чем именно.
– Всевидящий всегда принимает облик по своему усмотрению, – прошептала Анна и подтолкнула Виктора к экрану.
– Здравствуй, Витя, – приветливо сказала старушка. – О чем ты хотел спросить меня?
Виктор онемел. Он совершенно не представлял себе, о чем он может беседовать с этой пенсионеркой, которая на самом деле не пенсионерка, а воплощение Императора, который на самом деле даже не человек, а компьютерная программа. Витя растерялся.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – улыбнулась бабулька. – Никто не заставляет тебя безоглядно верить или подчиняться. Ты свободный человек, а слова или изображение на экране не могут иметь большого значения. Значение имеют дела. Не так ли?
Виктор согласно кивнул. Старушка, кем бы или чем бы она ни была, говорила вполне логичные вещи.
– Ты очень расстроил меня, – продолжила старушенция и строго нахмурилась. – Уничтожать крейсер не следовало.
– Кто-нибудь из экипажа выжил? – перебил ее Виктор.
Ему уже очень давно хотелось выяснить это, но как-то не представлялось случая у кого-нибудь спросить. Всё-таки одно дело убить человека, желающего твоей смерти, а совсем другое – массовое истребление разумных существ, которые даже не подозревали о твоем существовании.
– Нет. Погибли все, – безжалостно проговорило изображение Императора. – Сигнал SOS так и не поступил. Но хорошо, что ты хочешь узнать об этом. Твой вопрос подтверждает твою невиновность. Ты не мог поступить иначе. Я прощаю тебе всё, но, надеюсь, ты понимаешь, что я могу убить тебя, не сходя со своего места.
Витя еще раз кивнул. За маской ласковой старушки скрывался расчетливый и безжалостный разум, и ему в принципе было глубоко плевать на Витину жизнь. Он запрограммирован на то, чтобы приносить пользу государству и получать проценты на выборах. Судьба отдельно взятого индивидуума мало тревожит эту электронную железяку, которой, по сути, и является Император. Но с другой стороны, трудности подданных так же мало интересуют и живых правителей Земли. Как говорится, проблемы негров шерифа не волнуют.
– Я милую тебя, – с непоследовательной нежностью проворковала старуха, – но у меня есть к тебе две просьбы. Если ты не выполнишь их, разговор у нас будет совсем другой.
«Ну, вот ты и показал свою истинную харю, гюльчатай электронный», – подумал Виктор.
– Во-первых, ты должен уничтожить нелегальный сквозной телепорт, – произнесла бабулька, не изменяя приторно-сладкого выражения лица, – а во-вторых, мне известно, что гридеры охотятся за твоей подругой Элеонорой. Эти синие ублюдки, которые не признают самую милосердную власть в Галактике, никогда и ничего не делают просто так. Выясни, зачем им это нужно.
– И это всё? – удивился Виктор. Ему казалось, что сделка не очень выгодна для Империи. С одной стороны, ограбленные шахты, погибший крейсер, а с другой – такое простое задание. В конце концов, всё это можно было бы просто заставить его сделать и не корчить здесь мать Терезу.
– Да, сущий пустяк, – подтвердил облик Императора, по-видимому, разглядев сомнение на лице Виктора. – Неужели ты мне в нем откажешь? – Старушка посмотрела на него с любовью и теплотой. Сердце Виктора кольнуло, и он чуть не расплакался от умиления. Витя прекрасно знал, что наблюдает всего лишь изображение, сгенерированное очень мощным компьютером, но не смог отделаться от ощущения, что некая могучая сила симпатизирует ему, и от этого чувствовал себя потерянным ребенком, который наконец-то был усыновлен и обласкан новыми родителями.
– Будет сделано, ваше величество, – дрогнувшим голосом пообещал Виктор. «В сущности, это такая мелочь, учитывая мои грехи», – подумал он.
– Удачи тебе, Витя Блинов, – сказала старушка и исчезла.
Экран заморгал и погас. По нему побежали какие-то знаки, и через мгновение мигающий курсор показал, что рация готова к выполнению следующего задания.
«Ведьма! – подумал Виктор о старушечьем воплощении Императора. – Ты оставила меня в живых, потому что тебе нужно знать, какую ценность представляет собой Элька. К тому же от моей смерти тебе никакой пользы».
– Ну как, впечатляет? – гордо поинтересовалась Петержак. Похоже, что она, в отличие от Бло, была более привычна к общению с самой высокопоставленной особой в Империи. Зеленый радист застыл, вытянувшись в струнку и втянув в себя живот. Он благоговейно смотрел на погасший монитор и беззвучно двигал губами.
– Я потрясен! – бодро соврал Виктор.
– Отлично. – Анна удовлетворенно потерла руки. Наверно, она долго прожила среди землян, Виктор заметил, что она автоматически копирует многие чисто земные жесты. – Я дам тебе помощника, – заявила она, наверное, решив, что пришло время брать быка за рога. – Он обладает некоторыми полезными свойствами и является продуктом нашего сотрудничества с землянами. – Анна опять положила руку Виктору на плечо, и по их телам побежали знакомые молнии.
Витя закрыл глаза. Перемещение через гиперпереход всегда вызывало у него приступ тошноты. Через долю секунды они опять были в знакомом земном, а точнее, подземном кабинете Петержак.
– Теперь нам придется выполнить несколько формальностей. – Она опять усадила Виктора за стол. Блинов уже не сопротивлялся. Он решил, что проще выполнить все требования полковника, а потом, оказавшись вне зоны ее досягаемости, можно будет кое-что односторонне подправить в их договорах.
Анна расположилась напротив.
– Общение с вашими чиновниками не проходит бесследно, – улыбнулась она и, отодвинув в сторону посуду, выложила на стол несколько листов бумаги с машинописным текстом. – Прочти и распишись.
– Что здесь? – Виктор недоверчиво посмотрел на бумаги.
– Заявление о приеме на работу, сумма оклада проставлена. С сегодняшнего дня ты работаешь в ФСБ, в отделе по метеорологической безопасности, и я – твой начальник. Здесь подписка о неразглашении, статья, по которой тебя посадят в случае нарушения этого пункта, прописана. Ну и так, мелочи всякие.
Виктор пододвинул к себе бумаги, взял любезно предложенную полковником ручку и аккуратно вывел свою подпись везде, где это было нужно.
– Оклад переведите, пожалуйста, родителям, – сказал он, ставя последнюю точку.
– Как пожелаешь, старший лейтенант Блинов. Кстати, когда ты должен вернуться на яхту?
– Завтра вечером. Мне вернут оружие?
– Оно тебе не понадобится. Я же сказала, что у тебя будет помощник. Он стоит целого взвода телохранителей. – Губы Анны растянулись в лукавой улыбке.
Виктор хотел возмутиться, но, подумав, махнул рукой: главное – выбраться, а уж избавиться от шпиона он сумеет.
– Я хочу домой, – устало сказал новоиспеченный секретный сотрудник.
– Я тебя не задерживаю. Наш шофер подвезет тебя до самого подъезда и будет ждать, чтобы выполнить любое твое поручение. До свидания. Желаю удачи. До твоего возвращения мы не увидимся. А когда ты снова посетишь нашу планету, – Анна улыбнулась, – предлагаю отметить это событие в «Вене» или в «Хали-гали». На твое усмотрение. Можно и в «Сундуке» оттянуться. – Она наглядно разгладила форменную юбку, собравшуюся в складки на бедрах.
«Прощай навек, товарищ имперский полковник», – подумал Виктор, без труда расшифровавший прозрачный намек. Он поднялся из кресла и, щелкнув каблуками, спросил:
– Разрешите идти?
– Ступай. – Анна подошла к нему и чмокнула в щеку. – Удачи тебе, звездный странник.
Виктор, прихрамывая, пошел к двери. Петержак внимательно смотрела на удаляющуюся спину своего нового сотрудника. Из-за плеча полковника с таким же интересом пялился запертый в рамку портрет лысого человека с хитроватым прищуром. И было непонятно, то ли это незабвенный Ильич изучающе вглядывается в потомков, то ли президент контролирует ситуацию.
* * *
Бандитский джип мчался по пустой дороге, проскакивая перекрестки на красный свет и уверенно разгоняясь на подъемах. На заднем сиденье, сжавшись в комок, сидела Элька, сдавленная с двух сторон тяжеловесными тушами «быков». Мягко подпрыгивая на ухабах, машина проскочила виадук и, насквозь пронзив часть города с красивым названием «Заречье», свернула на узкую извилистую улочку. Водитель, не снижая скорости, направил джип прямо на забор, ограждающий безвкусное двухэтажное здание с большой крытой верандой. Ограда, казавшаяся сплошной, послушно раскололась на две плавно разъезжающиеся в стороны створки. Поглотив черный автомобиль со всеми пассажирами, ворота бесшумно сомкнули свои железные челюсти.Элеонора почувствовала себя словно в гробу. Крышкой его уже накрыли, а сейчас будут забивать гвозди. Отец учил ее когда-то, что безвыходных положений не бывает. Всегда можно найти хоть один способ выбраться из безнадежной ситуации. Даже если выходом будет выпущенная в твой лоб пуля. Так он и поступил, когда враги штурмом брали советское консульство в одной африканской стране. Он работал там шифровальщиком. Но сейчас Элеонора была лишена даже этой крайней возможности. Ее смерть никому не могла помочь и автоматически влекла за собой гибель десятков людей и, самое главное, гибель Жака.
Ее транспортировали в подвал бандитской резиденции тем же способом, каким вытащили из квартиры Вовчика. Только рот ей уже не зажимали, давая возможность кричать и ругаться, сколько душе будет угодно. По-видимому, похитители точно знали, что никто из соседей не услышит ее воплей. Или не захочет услышать.
Сорвав с нее махровый халатик, «быки» бросили Эльку на пол. Они ржали, наблюдая, как она извивается на сыром холодном бетоне. Один урод даже не отказал себе в удовольствии пнуть ее тяжелым ботинком по заднице, что вызвало очередной взрыв хохота.
Кит спустился в подвал последним, вслед за своими «шестерками». Посмотрев скучающим взглядом на распростертое перед ним жалкое тело, он неторопливо закурил, задумчиво выпустил струйку дыма в потолок и, неторопливо спрятав изящную зажигалку в специальный кожаный чехольчик, неожиданно ударил девушку в живот. У нее перехватило дыхание. Она, как рыба, жадно начала хватать воздух широко открытым ртом, но легкие не подчинялись командам мозга и отказывались работать.
– Запомните, мальчики, – обратился Кит к своим подчиненным, аристократически помещая зажженную сигарету в свои слащавые толстые губы, – перед тем как изложить кому-нибудь свою маленькую скромную просьбу, следует сделать всё для того, чтобы этот человек захотел выполнить ее как можно быстрее и качественнее. Если вам удастся вызвать в нем такое желание до изложения своих требований, вы сэкономите очень много времени. Он, или в данном случае она, будет готов на всё. – Кит еще раз долбанул корчащуюся Эльку блестящей туфлей и невозмутимо продолжил: – Этот тонкий психологический закон открыл великий американский писатель Марк Твен в своем бессмертном произведении «Приключения Тома Сойера». Надеюсь, вы его читали?
Лица «быков» выражали напряженную работу мысли, смешанную с восторгом перед своим высокообразованным шефом, способным так тонко работать головой.
Пожар, разгоравшийся в груди Элеоноры, неожиданно ослаб. Ей удалось сделать слабый вдох. Судорожно она втягивала в себя всё новые порции воздуха. Кит ногой брезгливо перевернул ее на спину. Так, как обычно переворачивают дохлых кошек.
– Я даю тебе время, крошка, чтобы ты всё тщательно обдумала. – Он присел на корточки и заглянул ей в лицо. – Не советую рыпаться и строить из себя Зою Космодемьянскую.Ты, наверное, помнишь, что она плохо кончила.
Кит задумчиво сдул с сигареты нагоревший пепел и потушил окурок о кожу на груди Элеоноры. По подвалу расползся зaпax горелого мяса.
– Я загашу сигарету в твоем глазу, крошка, если ты будешь себя плохо вести.
Он выпрямился и, повернувшись к неподвижно стоящим в почтительных позах «быкам», сказал:
– Я подумал, что дело может быть очень серьезным и свидетели ни к чему. Поэтому поезжайте к нашему доктору и отправьте его к праотцам каким-нибудь не очень болезненным способом. Всё-таки он спас мне жизнь, а я это помню.
«Шестерки» удалились выполнять приказ. Вслед за ними подвал покинул и их предводитель. Элеонора осталась лежать на ледяном, покрытом бурыми пятнами полу. Мертвенные лучи ламп дневного света резали ей глаза, и девушке приходилось щуриться, чтобы увидеть, когда мучители покинут помещение. Как только дверь, сваренная из больших железных листов, захлопнулась, ее губы расплылись в презрительной улыбке.
– Козел! – прошептала она. – Дон Корлеоне хренов, мать твою!
Встав сначала на колени, а потом и выпрямившись во весь рост, она плюнула на дверь:
– Ублюдок!
«Это же как надо было испугаться, чтобы забыть про медальон, – с удивлением подумала она. – Сейчас вызову гиперпереход, вернусь на яхту. Сначала поужинаю, а потом… Нет, есть не хочу, пить тоже не хочу. Лучше сначала отомщу. Натяну Витькин скитмурский скафандр, возьму самый мощный луппер и вернусь сюда. Тогда ты у меня попляшешь, гражданин Кит». Элеонора прощальным взглядом окинула свою тюрьму, и вдруг сердце ее екнуло: гиперпереход не сработает сквозь стены и крышу дома! Аппаратура на «Эльсидоре» была очень редкой модификации. На яхте наверняка стоит классический вариант установки. Элька обязательно погибнет, даже если и пройдет сквозь стену своей тюрьмы.
«А может, всё-таки сработает? – Надежда то вспыхивала, то угасала. – Надо попробовать», – решила девушка и хлопнула ладонью по голой груди.
Медальона не было! Она оставила его на крючке в ванной комнате, когда принимала душ.
Элеонора как подкошенная осела на пол и вцепилась скрюченными пальцами себе в лицо. Надежда умерла! Когда первый шок прошел, девушка начала лихорадочно просчитывать свои небогатые шансы. Было непонятно, кто и зачем ее похитил, но совершенно ясно, что эта акция ничего хорошего ей не сулит. Помочь ей сможет только Виктор. Действовать он начнет не раньше чем через сутки. Какое-то время ему понадобится, чтобы выйти на Вовчика. Блин! Вовчик уже покойник. Кит не шутил, отдавая приказ его шлепнуть. Единственная ниточка, по которой мог бы следовать Витя, – оборвана. Это не значит, что он не придет ей на помощь. Просто времени на поиски ему понадобится гораздо больше. Значит, следует затеять с Китом долгую опасную игру.
* * *
Утро на Земле. Виктор стоял на кухне и сквозь подмороженное стекло смотрел, как зажигаются окна в соседних многоэтажках. Вдалеке прогрохотал первый трамвай, и его металлический лязг, обычно скрытый городским шумом, отчетливо разнесся по улицам, возвещая о начале нового рабочего дня. Виктор, как, наверное, и все, кто родился при «застое», с уважением относился к людям труда. К тем, кто торопился сейчас к началу заводской смены в 7.15, к тем, кто ждет первый автобус на стылых остановках спальных районов. Когда-то и он точно так же штурмовал переполненный утренний транспорт, сначала чтобы успеть вовремя в цех и не получить взбучку от мастера, потом в разнообразные конторы, куда он научился устраиваться, пережив однажды полугодовое унижение безработицей и биржей труда.Виктор не знал, тоскует ли он по тем размеренным временам или нет. День, четко разделенный по часам: шок пробуждения, тупая бритва, пролитый в спешке кофе, затем троллейбус с приплющенным к стеклу кондуктором, который жалобно просит оплатить проезд. Рабочий день, начинающийся общим перекуром и групповой «Квакой». Вечерняя транспортная давка, скучный ужин, новости по телевизору. В свободное время – пиво с друзьями и любовь, которая никогда не хочет укладываться в рамки, предусмотренные трудовым кодексом. Она терзает сердце независимо от рабочего графика и получаемого оклада.
Виктор стоял у окна и размышлял, стоит ли делать свое будущее похожим на прошлое. Даже если он многого добьется здесь, на Земле: станет крупным начальником или хозяином какого-нибудь относительно честного бизнеса, в корне это ничего не изменит, по сравнению с положением простого работяги с фабрики «Ошметки социализма». Свободы и денег будет больше, но и нервное напряжение возрастет многократно. Он достаточно насмотрелся на владельцев преуспевающих фирм и совсем не завидовал им, ибо тяжел удел делового человека.
Ночной разговор с родителями затянулся и посеял в душе Виктора желание остаться с матерью и отцом, вернуться к монотонной, но такой спокойной земной жизни. Любой из нас остается ребенком до тех пор, пока может вернуться в дом своих родителей. Витя не был исключением.
Сегодня он должен будет улететь. Ему просто не позволят остаться на Земле. И возможно, не раз он будет оставлять отчий дом надолго, но никогда не оставит его навсегда.
Допотопный телефонный аппарат в прихожей задребезжал протяжно и тревожно. Виктор подошел к нему и снял знакомую с детства трубку.
* * *
Лязгнул замок, дверь распахнулась, и в подвал вошел Кит. На этот раз один, без сопровождающих. Он подошел к сжавшейся в углу Элеоноре и молча достал из спрятанной под пиджаком плечевой кобуры пистолет.– Прости, девочка, – сказал Кит, передергивая затвор, – но я с тобой вынужден попрощаться. Рядом с домом ребята заметили пару «мерсов», набитых бойцами. Я не знаю, кто они и почему они здесь. Может быть, это не имеет к тебе никакого отношения, но я уверен – нужно рвать когти, и тебя с собой я не потащу. У меня нет времени разбираться, кто и сколько за тебя сможет заплатить.
Черный провал дула смотрел Эльке в лицо, и она не могла оторвать глаз от смерти, материализованной человеческим разумом в порох и металл.
– Миллиард долларов, – беззвучно прошептала она. Слов не было слышно, но Кит прекрасно прочитал всё по губам.
– Сколько?! – переспросил он, опустив ствол.
«Жадный придурок, – подумала Элька, переведя дух. – Ты сам хочешь, чтобы тебя надули, но что я могу тебе наплести? Кто может заплатить за меня такую кучу убитых енотов?»
– Миллиард, – медленно и четко повторила она, продолжая выдумывать спасительную дезинформацию.
«Кто заплатит столько и за кого? Ошибиться нельзя. Ошибка означает пулю. Кем назваться? Приемная дочь Билла Гейтса? Неудачный и непохожий клон дочки президента? Любимая жена саудовского шейха? В драных шортах посреди Тулы – лажа полная! Так, что у меня есть и о чем он знает наверняка? Чудесное появление из серебристого шара – отлично! Из-за этого проклятого волшебства я здесь и оказалась! Значит, нужна научная фантастика».
– Детка… – Пистолет снова начал подниматься, но уже не так уверенно. – Детка, я уже вышел из того возраста, когда верят сказкам про арбуз.
– Тебе рассказали, откуда я взялась? – спросила Элеонора. Не в силах сама выдумать что-нибудь, она решила заставить Кита обмануть себя самостоятельно.
– Помню, – сказал бандит, внимательно изучая девушку сузившимися от подозрительности глазами. – Из воздуха, если менты не наврали.
– Теперь сам подумай. Откуда я могла появиться? – сказала она и отодвинулась подальше от пистолета.
– Из Штатов? – предположил Кит.
– Слабовато.
– С того света, что ли?
«Интересная мысль, – подумала Элька. – Мне такая идея в голову не пришла, но нужно врать близко к правде. Больше шансов, что поверит».
– Ты про НЛО что-нибудь слышал? – осторожно спросила она.
– Ты хочешь сказать, что ты девочка с тарелочки?! – Кит захохотал.
– Я агент инопланетной разведки. Очень ценный агент. Я работаю на Земле 146 лет, – гордо заявила Элька, делая вид, что не замечает обидного смеха собеседника.
– Сказочница! Андерсен, Астрид Линдгрен, блин. – Кит внезапно перестал смеяться. Он стал серьезным так же неожиданно, как и развеселился. – Если ты заплатишь хотя бы одну тысячную из того, что сулишь, – клянусь, я тебя отпущу. Сколько времени тебе нужно, маленькая зелененькая Мата Хари?
– Трое суток.
– Много. Сутки!
– Мало. Он не успеет. – Элька чувствовала, что торговаться в ее положении смертельно опасно, но не отспорить срок побольше еще опаснее.
– Кто он? – подозрительно спросил Кит.
– Мой резидент, – нашлась Элеонора. – Он курирует меня и помогает в трудных ситуациях.
– Кончай пудрить мне мозги. Ты рассчитываешь на чью-то помощь и пытаешься выпросить для своих друзей побольше времени, рассказывая мне байки про миллиард баксов. Думаешь, они успеют подготовиться? Ошибаешься, девочка. Если через шесть часов двести тысяч долларов не будет переведено на мой счет, я затолкаю этот пистолет тебе в одно интересное место и нажму на курок.
– Я не успею достать столько за шесть часов.
– Согласен. Это сложно даже для меня. Особенно это сложно, если у тебя их нет, а когда у тебя есть миллиард, перевести пару сотен тонн – это пара пустяков. Звонить будешь?
Кит спрятал пистолет и протянул Элеоноре мобильный телефон. На его губах играла легкая издевательская улыбка.
«Он мне не поверил, – подумала Элька, неуверенно беря трубку в руку. – Но почему-то решил отложить расправу. Почему? Ведь у дома стоят «мерсы» с недружественными бандюками. Значит, про них он наврал».
– Постой. – Лицо Кита стало озабоченным. Он вытащилиз кармана наручники и с ловкостью заправского сыщика приковал ее запястье к своей руке. – Теперь звони!
«Поверил! – возликовала Элька и чуть не завопила от восторга. – Поверил, гад. Боится, что я растворюсь в воздухе. Но кому звонить? Только Виктору. Он сейчас дома с мамой и папой, счастливчик».
Она, держа трубку в левой, не скованной железным браслетом руке, одним пальцем набрала Витин домашний номер. Его она знала наизусть еще со времен совместной работы во «Фламинго».
– Алло, Витя?
– Элька, что случилось? – Голос Виктора звучал настороженно. Чувствовалось, что он не ждет ничего хорошего от незапланированного сеанса связи.
– Витя, я влипла. Ни о чем не спрашивай. – Кит внимательно наблюдал за ней, готовый в любой момент прервать разговор. – Ты должен быть готов перевести двести тысяч долларов на счет, который я тебе укажу. Срок – шесть часов, считая с этой минуты.
– Нет проблем, – сказал Виктор дрогнувшим голосом. Он ничего не понимал, но решил поддержать непонятную игру. – Только, радость моя, шесть часов – это нереально, – продолжил Витя более спокойным тоном. – Ты же знаешь, что все мои бабки в московском банке. Они ничего не сделают без моей подписи, а добраться туда из Питера за шесть часов я просто не успеваю. Все ночные поезда уже ушли, а летать на самолетах я боюсь. Может, тебя пока устроят десять тонн, а остальное – завтра?
Элеонора была потрясена вальяжностью, с которой говорил Виктор. Можно было подумать, что он всю жизнь сорил сотнями тысяч. И она поняла – он тоже, как и она, хочет выиграть время, чтобы добраться до Тулы.
– А снять кэш с карточки? – Элеонора повторила фразу из какого-то глупого сериала с новорусской тематикой.
– Милая, такую сумму мне ни один банкомат не выдаст. Дай мне немного времени, и я заплачу больше.
Кит внимательно слушал и наконец решил тоже поучаствовать в беседе. Он вырвал трубку у Элеоноры и заорал:
– Поторопишься! Или получишь свою телку по частям. Шесть часов! Время пошло!
В трубке послышались короткие злые гудки, и Виктор, медленно положив телефонную трубку на рычажки, автоматически посмотрел на часы: срок – полдень.
Попрощавшись с разбуженной ранним звонком мамой и пообещав к обеду вернуться, Виктор натянул свою старую куртку и выскочил в пустынный утренний двор. Наматывая на шею отцовский шарф, он отыскал глазами доставивший его домой служебный «жигуленок». За припорошенным снегом ветровым стеклом был виден силуэт задремавшего шофера.
– Дрыхнешь, сторож. – Виктор уселся на сиденье рядом с водителем. – Начальство по головке не погладит, если меня упустишь.
– А куда ты денешься с подводной лодки? – Шофер сладко зевнул и потянулся.
– Это точно. – Виктор засунул руки в карманы. Водитель почему-то не включил печку, и в салоне было промозгло. – Надо связаться с шефом. У меня большие проблемы.