Страница:
А бомбы спланировали и разорвались на пустыре возле Харьковского массива – именно сюда, на окраину Киева сотрудники СБУ свезли радиосигнализаторы, найденные в различных министерствах. К сожалению, удалось найти не все маячки, поэтому несколько JSOW все-таки попали в городские корпуса, и пожарные машины всю ночь надрывно гудели сиренами.
Никто так и не понял, почему шальная бомба угодила в «Гидропарк» – единственную в Киеве станцию метро, где поезда выходят из тоннеля на поверхность. Взрывная волна разрушила перрон, и пламя охватило расположенные по соседству аттракционы «Дисней-ленда».
Кроме того, сбившиеся с курса JSOW разорвались во дворе дома 33/35 по улице Тимошенко и снесли строение по адресу: улица Героев Днепра, 20. И вовсе уж загадочным оказалось разрушение зданий №11 на улице Короленко и №22 на улице Жуковского в Одессе, равно как дома №8 по бульвару Славы в Днепропетровске.
Почти одновременно запущенные с кораблей и тяжелых бомбардировщиков снаряды AGM-86 ударили по ангарам в Прилуках и шахтам ракет «Зенит». Взрывы уничтожили множество муляжей, заклинили двери подземного ангара. Один из «Зенитов», на который как раз собирались установить боеголовку, загорелся в поврежденной шахте.
Расстреляв боекомплект, корабли НАТО отходили на сотню миль к югу, где их ждали транспортные суда с запасом крылатых ракет. К дневному налету все пусковые установки снова были заряжены и готовы к новой атаке.
Иерусалим. Нахалат Ахим.
С вечера Яна была настроена взыскать с Арона все долги по внебрачным обязанностям. Получилось весьма недурно. Любовники провели бурную ночь с шампанским, сексом и интересной беседой. Оставшегося в Москве давнего воздыхателя Яна даже не вспомнила – очередь Богдана придет при следующей встрече.
Проснувшись от трелей будильника, исполнявшего бессмертный вопль гиены Морикконе из «Злого, плохого, хорошего», она деловито сказала:
– А теперь о главном. Нужна тебе-таки сенсация, или отдать в другую компанию?
– Я тебе отдам! – засмеялся Местер. – Рассказывай.
– Держи…
Она прокрутила видеосюжет, который тайком сняла накануне при помощи спрятанной под чадрой видеокамеры. Кадры штурма, убитые и арестованные террористы и, особенно, конспект лекций по диверсионной подготовке привели стареющего папарацци в экстаз. Расцеловав Яну даже темпераментнее, чем делал это ночью, Арон вскричал:
– Дорогая, это – настоящая бомба!
– Эксклюзивная бомба, – уточнила лейтенант Словинская. – Пустишь в эфир?
– Обязательно! И в эфир, и в вечерние газеты.
– Прекрасно, – сказала она. – Как только начнется скандал, Шенберг устроит брифинг. У тебя, как главного разоблачителя, будет право на пару лишних вопросов. И, само собой, кое-какая дополнительная инфа…
– Что? – удивился Местер.
Он поморщился, узнав, что она привезла из Москвы жаргонные словечки, но в порыве восторга не стал читать нотаций. Восторг Местера был столь глубоким, что Яна даже немножко пожалела журналиста, которого ее организация использовала втемную для сброса деликатной информации. Вечером Арону придется узнать, что террористов готовили вовсе не ненавистные ему русские, а милые сердцу американцы… Мерканосы, как говорили новые московские приятели.
Москва. Отдел информационной борьбы.
Собрав всех сотрудников, Давыдов объявил, что с утра одна за другой вышли из строя несколько боевых точек, с которых работали московские хакеры. По мнению полковника, дело было уже не в применении противником вирусного оружия – уничтожалась микроэлементная база электронного оборудования.
– СВЧ-излучатель, – сказал Челпанов.
– Вот именно. – Полковник кивнул. – Но мне трудно представить его мощность. К тому же лучи идут узким пучком – в соседних домах телевизоры продолжают работать, как ни в чем не бывало.
Начальник отдела напомнил, что возле офисов хакерских групп с первого дня операции выставлены посты милицеской охраны. Согласно их рапортам, от 6.00 до 8.00 неподалеку от позиций «Шабаша», «Золотой Рыбки», «Гепатита» и «Хоббита» останавливалась появлялась машина «Жигули» ВАЗ-2117 вишневого цвета, номер 57-39 МОТ. Именно после этих визитов внутри зданий разрушались полупроводники.
– Служба ГИБДД и охрана остальных позиций получили приказ задержать эту машину, – закончил Давыдов. – Но мы должны быть готовы и к другим неожиданностям.
Старший лейтенант Черепахин испытывал сильнейшее возмущение, переходящее в ярость. По Москве разъезжали агенты противника, применявшие оружие новейшего типа. Такое не прощается…
– Полагаю, у нас развязаны руки? – спросил Богдан.
– До определенных пределов…– Викентий Олегович погрозил пальчиком. – Адекватный ответ – не более. Не забывайте, что мы не участвуем в войне.
«Взрывать боекомплекты авианосца по-прежнему нельзя, – понял Череп. – Уронить сервера в штаб-квартире НАТО – можно и нужно». Он догадывался, что все равно не сумеет сделать ни того, ни другого, а потому придется сделать что-нибудь попроще. Например, отклонять боеприпасы. Богдан подумал, что так даже лучше: не хотелось брать на душу грех смертоубийства. В унисон этим соображениям мелькнула неожиданная мысль, которую он высказал вслух:
– Мы не убиваем американцев и не позволяем им убивать хохлов. Получается, что это мы – подлинные миротворцы.
Вошел Денис, ездивший на границу для встречи с киевскими коллегами. Полковник указал на свободный стул, одновременно спросив:
– На что они жаловались?
– Образ третьего класса…– Петелин неуверенно добавил: – Кажется… Или я чего-то напутал? Но от Сети их отрубили – это точно.
– Где этот Образ?! – взвыл Череп.
Подмигнув, Денис ответил, что привез диск с архивированной версией заокеанского монстра. Отослав остальных, шеф велел Дутовой, Челпанову и Черепахину остаться. Image-прогу запихали в «Багет» и запустили все, что было под рукой.
Через два часа с небольшим Корвет – Образ 3-го класса, слепленный Давыдовым на замену Лангольеру, который относился к второму поколению КИАПов, – подобрал ключик к собрату. Койот, программа-Образ, нокаутировавшая компы Кингсайза, капитулировала и более не представляла серьезной опасности. Компьютерное оружие, как известно, недолговечно и теряет эффективность вскоре после первого применения.
– Значит, так, – сказал полковник, разглядывая блок-схему вражеского Образа, занявшую все 20 дюймов экранной диагонали. – Применяйте Корвет, если возникнет необходимость. Пора испытать наш кораблик в серьезном деле.
Вашингтон. Пентагон.
По хмурому лицу Глиша было видно, что директор ЦРУ приехал для серьезного разговора. Сильвероу приказал адьютанту никого не пускать и разлил в изящные маленькие рюмки кубинский ром.
– Уже получил приказ о начале наземной операции? – спросил главный шпион Америки.
– Жду с минуты на минуту.
– По-моему, ты думаешь так же, как и я.
– Это зависит от того, что именно думаешь ты, – усмехнулся генерал.
Поморщившись, Глиш проговорил:
– Уже понятно, что демонстрацию силы следовало проводить на стране, которая не способна оказать серьезного сопротивления.
– Я говорил об этом с начала лета, – Сильвероу развел руками. – Вы меня не поддержали, а педик и его сутенер не захотели меня слушать.
Директор допил ром и сказал:
– С ними надо кончать.
После таких слов Сильвероу сразу вспомнил старый фильм «Шесть дней в мае». Вероятно, Глиш догадался, о чем подумал собеседник, потому что поспешно добавил:
– Не бойся, я понимаю, что мы живем не в СНГ, и не предлагаю двинуть танки на Белый Дом.
Генерал окончательно запутался. Он не понимал, как иначе можно убрать президента.
– Хочешь выступить в Сенате в поддержку импичмента?
– Это делается тоньше, – объяснил Глиш. – Можно организовать вброс информации. Компроматы на Уайлера и Хэддена.
– Раньше надо было это сделать!
– До сегодняшней ночи я надеялся, что «Бурю в степях» удастся благополучно закончить.
Удивленный председатель объединенного комитета сказал, что сегодня был достигнут перелом, и сопротивление украинской армии резко ослабло. Миротворцам удалось уничтожить большую часть неприятельской авиации, а ПВО Украины расстреляла три четверти зенитных ракет.
– Конечно, потери оказались чуть больше ожидавшихся, но теперь это уже не имеет значения, – рассуждал генерал. – Сегодня мы потеряли всего четыре самолета. Потери союзников я, сам понимаешь, в расчет не беру… Завтра к вечеру украинские арсеналы будут пусты, и мы…
– Не обольщайся. Они уже получили два новых «Триумфа». Кроме того, сегодня ПВО сбила всего один наш самолет. Остальные уничтожены виртуальным оружием.
– Директор АНБ обещал отключить от Интернета все узлы, которыми пользуется противник…
Покачав головой, Глиш бросил на стол аналитическую записку, составленную в его ведомстве. Опытные специалисты утверждали, что в ближайшие дни протесты общественности перехлестнут опасную черту, угрожая перерасти в массовые беспорядки. Аналитики из ЦРУ также предупреждали, что киевский режим полон решимости продолжать сопротивление и что в случае даже умеренных поставок оружия из ЕАС армия Украины сможет сражаться не менее месяца.
Цифры возможных потерь смутили генерала. Дальнейший ход военных действий представал в совершенно новом свете. Сухопутные войска Украины сохранили почти 80% боеспособности, так что наземная операция могла забуксовать, обернувшись новыми сотнями гробов, обернутых звездно-полосатым флагом. Аналитики особо остановились на неожиданно высокой эффективности виртуального оружия. Даже в случае отключения Украины и России от сети Интернет, говорилось в документе, опытные хакеры смогут входить в Паутину непосредственно через спутники связи…
– Я подкину журналистам нужные сведения, а ты должен саботировать приказы педика, – сказал Глиш. – Иначе – первое поражение Америки после Вьетнама. В глазах общественности виноватыми окажемся именно мы с тобой.
Сильвероу долго молчал, обдумывая неожиданное предложение. Потом глухо проговорил:
– Я пытался саботировать перед началом операции. Сейчас – слишком поздно. Я не имею права проиграть войну.
– Ты можешь проиграть гораздо больше…– Директор ЦРУ встал. – Подумай, что ты в силах сделать.
Москва. Зюзино.
Лейтенант Бодунов и сержант Петрунин, охранявшие офис группы «Веселые Черти», заметили подозрительный автомобиль, когда тот показался из-за угла. Водитель притормозил в десятке метров от окон «Веселых Чертей», вылез и с озабоченным видом открыл капот.
Второй член экипажа оставался на заднем сиденье, но потом тоже выбрался наружу, опасливо глядя на приближающихся милиционеров. Водитель немедленно захлопнул крышку и попятился к дверце кабины.
– Предъявите документы, – потребовал лейтенант.
Водитель «жигулей» выхватил пистолет, передергивая затвор. За секунду до его выстрела Бодунов присел за бампером стоявшей у тротуара чьей-то «волги», расстегивая кобуру. За спиной хлопнул «макаров» Петрушина, лейтенант тоже нажал на спуск. Покачнувшись, водитель упал на асфальт, держась обеими руками за правый бок, а его напарник успел сесть к рулю и отъезжал задним ходом.
Милиционеры выпустили несколько пуль в удаляющуюся машину, затем сержант занялся раненым, а лейтенант сообщил по рации об инциденте.
– Так точно, – уверенно ответил он на вопрос из центра. – Вишневая «десятка», и номер тот же.
Спустя четверть часа простреленную машину с регистрационным номером 57-39 МОТ обнаружили на границе лесопарка. Приехавший на место Денис Петелин сразу обратил внимание на капли крови, запачкавшие сиденье водителя.
– Чья? – спросил капитан.
– Того, который уехал, – сказал Бодунов. – Второго мы завалили снаружи.
Денис понимающе покивал, рассматривая пулевые отверстия в корпусе и стеклах. Затем предъявил милиционерам фотографии. Не без некоторых сомнений оба свидетеля указали на снимок Сечкина.
– Вроде бы он, – промямлил сержант. – Здоровенный лоб. Метр девяносто, не меньше.
Лейтенант поинтересовался, в каком состоянии водитель и способен ли давать показания, но его вопрос только расстроил Дениса. Раненый оставался без сознания, хотя врачи говорили, что угрозы для жизни нет.
Осмотр багажника поставил в тупик даже бывалого опера ОИБ. Такой электроники он еще не видел, однако, слыхать приходилось. Прошлой зимой в отдел поступила ориентировка по поводу разработанном в Японии генератора высокочастотного электромагнитного поля, которое разрушало полупроводники на расстоянии до двадцати метров. Каменная или бетонная стена уменьшала радиус поражения примерно вдвое.
Москва. Офис фирмы «Легион».
– Дан, привет, – сказала Лея. – Я соскучилась.
– Я тем более, – весело сообщил он. – Обрадуй гуманоидов – начальство разрешило применять Образы.
– Рулез! Хочешь, и я тебя обрадую? Письмо от Гадюки получила. Обещал появиться.
– Знаю, уже прочитал, – Череп подмигнул с экрана. – Дорогого дружка ждет горячий прием.
Он отключился, послав воздушный поцелуй, а Лея запоздало возмутилась:
– Ты, что же, гад, мою почту крякнул?!
Тут начался дневной налет, и она отложила разборку до вечера. Тем более, что «легионеры» решили не возиться с марцелловским Шалуном, а сразу ринулись в бой, оседлав Гремлина – многофункциональный Образ, ломавший самые хитрые замки в самых крутых прогах.
Они уже приспособились к виртуальной войне, которая казалась увлекательной компьютерной игрой. В азарте забывалось, что где-то за сотни верст по-настоящему рушатся дома и гибнут люди, там действительно гремят взрывы и летают всамделишные ракеты. Виртуальная война давала ощущения, каких нельзя словить даже в Думе или Кваке. Черт побери, настоящая война засасывает сильней, чем Тетрис! Победить в такой схватке – дело чести, проиграть – вечный позор.
Гремлин оправдал надежды создателей и, пусть со скрипом, пробивал защиту крылатых ракет. При каждом удачном перехвате «Томагавка» Шаман жизнерадостно комментировал:
– Дозвуковая крылатая ракета – не оружие, а бесшумная полевая фляга.
Тем не менее, даже с помощью Image-проги работа шла медленно. Не прибавляли бодрости и поступавшие по Сети сообщения от коллег: виртуальный противник одну за другой выбивал из игры группы московских и питерских хакеров.
– Сейчас ударят по «Легиону», – прошипел Эрнест.
Он крякал заковыристый блок паролей, но даже Гремлин и даже с помощью Шалуна с трудом пробивал защитные программы «Бумерангов».
– Мы еще повоюем, – мрачно изрек Шаман.
Лея возилась с портом, который показался ей не слишком защищенным. Замок не поддавался, и девушка азартно вскричала:
– Отворить именем Мордора!
Спустя минуту, Гремлин все-таки сломал защиту, и Лея взвыла от восторга, сообразив, что наконец-то смогла пробиться в проц крылатой ракеты. Девушка понятия не имела, где находится эта ракета – на самолете или подводной лодке, и такие тонкости совершенно ее не волновали. На блок-схеме она видела несколько активных иконок, отвечающих за функции смертоносного снаряда: Warhead (с подпунктами Safety, Activization и AutoBlust), Engine и Control. У нее на глазах погасла Safety, и загорелись Activization и Control. Мобилизовав свои познания в разговорном инглише, Лея предположила, что боеголовка снята с предохранителя, и вдобавок заработала система управления.
В этот момент началась новая вирусная атака. Вирусами были поражены серверы провайдеров, с которых работали «легионеры», и компы накрывались один за другим.
– Я держу эту тварь! – чуть растерянно выкрикнула девушка, запуская револьверное переключение каналов. – Мальчики, что теперь делать?
Остальные «легионеры», сидевшие перед зависшими компами, даже не сообразили позавидовать подруге.
– Hack her mother! – рявкнул Шаман.
– Запросто! – азартно отозвалась Crazy.
Лея лихо отрубила часть связей, чтобы затруднить противнику доступ на ее машину и перешла на свежий канал. Несмотря на все эти меры самозащиты, проникший в ее компьютер вирус продолжал разрушительную работу, истребляя фрагменты интерфейсовой картинки. Второпях она ткнула мышкой в ближайшую позицию, лишь потом поняв, что погасила Engine, то есть отключила двигатель ракеты. Спустя две секунды экран перед Crazy погас окончательно.
– Кажется, получилось, – неуверенно прошептала она. – Мальчики, я остановила ракету!
– Молоток, – продолжая переживать разгром своего подразделения, буркнул Шаман. – Огонь-девка. Кого ты зацепила?
– Вроде бы, пароход. В смысле – корабль.
– Пароход? – Шаман презрительно поморщился и махнул рукой. – Салага ты у нас! Хоть адрес записала?
– Не-а, – беззаботно ответила Лея. – Но я помню, как туда попала. Как только залечим вирь – покажу вам дорогу.
Ее слова задели больное место, напомнив о загубленных машинах. Дублон простонал:
– Залечишь, как же! Даже Виноград эту заразу не остановил.
Марцелл немедленно припомнил соответствующую цитату из военно-морской литературы:
– Это называется – по два раза сифилисом болели; сначала – европейским, потом – американским. Или как там было у Вишневского…
– Который Вишневский-то? – заинтересовался Дублон. – Тот, что моностихи шлепает?
– Нет, он про Всеволода, – рассеянно ответила Лея. – Который «Пессимистическую комедию» написал.
Недобро поглядывая на чрезмерно развеселившийся молодняк, Шаман пытался понять, какое средство применил против них неприятель. Ясно было, что Vinograd не справляется. Шаман включил Итран, то есть ImageTranslator – прогу обзора в системе Образов. Стали видны Образы-Койоты: хищные звери бросались в атаку, прогрызая путь в сеть фирмы и пожирая виноградины файлов. Главный «легионер» натравил на них Гремлина, но Койоты загрызли беднягу и полностью оккупировали базу сервера.
Теперь все компы «Легиона» сдохли окончательно.
– Такого не бывает, – пискнула потрясенная Лея. – Марцелл, кто мог так просто прикончить наши Образы?
– Образ третьего класса…– Леонтьев скрипнул зубами. – Официально считается, что такие проги появятся только через пару лет.
Сокрушенно мотая головой и руками, он сел в углу и продолжал невнятно бормотать себе под нос какие-то жуткие проклятья с математическим уклоном.
Шаман, с отвращением разглядывая мертвые машины, попытался войти в свой комп с подключенного ноутбука. Короткая проверка показала, что вражеская Image-программа просочилась через NSAKEY и забила все системные директории. Заодно выяснилось, что УРЛы «Легиона» аннулированы, и отныне им придется входить в Инет обходным путем – дозваниваясь до провайдера, как в двадцатом веке. Потом Койот сунулся в ноутбук, и Шаман от греха подальше выдернул штеккер соединительного кабеля.
– Вот уж действительно – в чужом пиру похмелье, – в сердцах бросил Игорь. – Мало, что на голом энтузиазме и общественных началах воевали, так еще и в убытки влезли!
Неожиданно Марцелл, сорвавшись, заорал:
– Там люди гибнут, а мы сидим в кондиционированной комнате, кофе жрем!..
Он был близок к истерике. Лея кинулась успокаивать, даже поцеловала, но Эрнест только отпихивался.
– Надо было твою девочку пригласить, чтобы утешила, – сказала Лея.
– Точно, – с воодушевлением поддержал ее Дублон. – Лучшее лекарство.
Нехорошо посмотрев на друзей, Марцелл буркнул:
– Нет у меня сейчас никого. Разошлись.
– То-то он о надувных задумывался, – запоздало сообразил Дублон.
Лея всплеснула руками.
– Ну чем его развлечь? Марцеллушка, хочешь я стриптиз покажу? Только для тебя…
Предложение звучало невероятно заманчиво, но Эрнест нашел силы отказаться. Уже из чистого кокетства он убийственно прохныкал:
– Ничто мне уже не поможет. Никому я не нужен.
Шаман застонал, как от зубной боли и предложил:
– Может, на самом деле скинемся ему на резиновую телку?
– Угомонитесь, – Марцелл выдавил жалкую кривую улыбку. – Я уже почти в норме.
Вспышку удалось погасить, обстановка малость разрядилась, и Шаман вспомнил, что надо для разнообразия заняться делом – война-то продолжалась. Поручив Лее сообщить Черепу о возникших проблемах, он погнал парней форматировать диски. Компы уже приступили к уничтожению содержимого собственной памяти, когда Лея огорошила друзей новостью:
– Ау, существа! Хорош дурью маяться. Дан сказал, чтобы мы ехали в редакцию. Они дают нам свои компы.
Крым. Высота Куб.
– По радио передавать опасно, – объяснил Гладкий. – Если перехватят и запеленгуют, то поймут, что мы – не боевики. Поэтому я посылаю вас в штаб бригады. Если с пакетом что-нибудь случится, доложите на словах. Текст запомнили?
– Так точно, пане майору! – рявкнул прапорщик Лубенченко. – Во время дневного налета в Крыму высадятся на парашютах отряды диверсантов. Их задача – подготовить плацдармы для большого десанта, который будет под вечер. Одна группа должна прыгнуть к нам на голову.
Сказав пару напутственных слов, Гладкий проводил спецназовцев до спуска. Съехав вниз по канатам, четыре фигуры в камуфляже гуськом побежали рядом с развороченным бомбами шоссе.
Примерно через час из штаба поступил условный радиосигнал, означавший, что сообщение получено. Почти одновременно – намного раньше привычного расписания – в небе завыли самолеты. Эскадрилья двухвостых «Суперхорнетов» ожесточенно сыпала бомбы на макеты танков и пушек, расставленных в километре к северу от Куба.
– Не только ж игрушки они бомбят, – злобно прокомментировал Мартыненко. – Наверное, большие потери наша армия несет. А мы тут прохлаждаемся, словно туристы на курорте. И ракеты невесть за каким хреном стоят без дела… Командир, когда «Москалитами» долбанем?
– Когда прикажут! – отрезал Гладкий. – Не торопись, хлопец, мне этого не меньше твоего хочется.
…По ночам на высоту изредка подвозили новые ракеты, и теперь рота Сердюка охраняла аж семь контейнеров «Монолитов», которые спецназовцы окрестили «Москалитами». Миниатюрный локатор комплекса наведения фиксировал все корабли в радиусе полутора сотен миль. Порой на экранах появлялись крупные отметки – сигналы, отраженные корпусами крейсеров и авианосцев. Офицеры-ракетчики признавались, что в такие моменты руки сами тянутся к пусковым кнопкам…
– А хорошо бы побачить, как наша ракета потопит вражеский корабль, – мечтательно вздохнул Сердюк.
– Не увидишь, – утешил капитана главный ракетчик Алечко. – Взрыв будет далеко за горизонтом. Такая уж сейчас война: выстрелить-то мы выстрелим, а вот попадем или нет – только со спутника видно. Ну, и на радаре, само собой.
Их разговор прервал новый звук. Сквозь визг реактивных турбин и грохот взрывов пробился нарастающий шум пропеллеров… Со стороны моря приближались три вертолета – «летающие вагоны» типа «Чинук», каждый из которых брал на борт чуть ли не взвод пехоты с легким вооружением.
– Гей, моджахеды, готовсь принимать дорогих гостей, – крикнул ротный.
Подбежавший к нему майор Гладкий скомандовал:
– Отставить встречу! Получен приказ – сбить вертолеты, уничтожить диверсантов.
– Це дило, – обрадовался капитан и велел взводным разворачивать зенитные средства.
Времени хватило в обрез. Вертолеты находились метрах в трехстах от Куба, когда затарахтел тяжелый пулемет НСВ, изрешетивший передний «Чинук» крупнокалиберными кусками металла. Затем боец-зенитчик запустил с плеча ракету «Стрела-2», оторвавшую передний пропеллер у следующей вертушки.
С последней машины попытались ответить. В проеме открывшейся дверцы показался громила в тяжелом панцире и принялся палить из автоматической винтовки. Новые очереди НСВ и еще одна «Стрела» отправили в неуправляемый полет и эту вертушку. Подчинясь неумолимому закону Ньютона, «Чинук» завихлял вниз по безумной траектории, грохнулся с размаху об отвесную скалистую стену и взорвался. К подножью высоты упали только горящие обломки.
– Вот теперь этой позиции хана, – резюмировал Гладкий. – Зальют напалмом. Так что собирай своих башибузуков и отправляйся ловить уцелевших. А мы запустим «Монолиты» и отступим к штабу.
Первая часть налета уже закончилась. Эскадрильи вернулись на авианосцы, а вторая смена еще не прилетела.
Растянув роту цепью, Сердюк прочесал местность. Возле разбитых фюзеляжей они обнаружили солидное число трупов, но множество следов вело в сторону моря.
После недолгой погони спецназ настиг десятка три фигур, одетых в броню. Вражеские солдаты тащили своих раненых, торопясь укрыться на покрытых деревьями холмах. Обнаружив погоню, они залегли и открыли ответный огонь. Началась нудная перестрелка.
Сердюк разговаривал по рации с командиром бригады, когда за спиной разлилось огненное сияние, и над головами с грохотом понеслись стартовавшие «Монолиты». С минуту все лежали оглушенные. Потом зашевелились, снова нажали на спусковые крючки, а фланговые взводы продолжили маневр – переползанием выдвигались вперед, охватывая противника справа и слева.
Никто так и не понял, почему шальная бомба угодила в «Гидропарк» – единственную в Киеве станцию метро, где поезда выходят из тоннеля на поверхность. Взрывная волна разрушила перрон, и пламя охватило расположенные по соседству аттракционы «Дисней-ленда».
Кроме того, сбившиеся с курса JSOW разорвались во дворе дома 33/35 по улице Тимошенко и снесли строение по адресу: улица Героев Днепра, 20. И вовсе уж загадочным оказалось разрушение зданий №11 на улице Короленко и №22 на улице Жуковского в Одессе, равно как дома №8 по бульвару Славы в Днепропетровске.
Почти одновременно запущенные с кораблей и тяжелых бомбардировщиков снаряды AGM-86 ударили по ангарам в Прилуках и шахтам ракет «Зенит». Взрывы уничтожили множество муляжей, заклинили двери подземного ангара. Один из «Зенитов», на который как раз собирались установить боеголовку, загорелся в поврежденной шахте.
Расстреляв боекомплект, корабли НАТО отходили на сотню миль к югу, где их ждали транспортные суда с запасом крылатых ракет. К дневному налету все пусковые установки снова были заряжены и готовы к новой атаке.
***
Иерусалим. Нахалат Ахим.
С вечера Яна была настроена взыскать с Арона все долги по внебрачным обязанностям. Получилось весьма недурно. Любовники провели бурную ночь с шампанским, сексом и интересной беседой. Оставшегося в Москве давнего воздыхателя Яна даже не вспомнила – очередь Богдана придет при следующей встрече.
Проснувшись от трелей будильника, исполнявшего бессмертный вопль гиены Морикконе из «Злого, плохого, хорошего», она деловито сказала:
– А теперь о главном. Нужна тебе-таки сенсация, или отдать в другую компанию?
– Я тебе отдам! – засмеялся Местер. – Рассказывай.
– Держи…
Она прокрутила видеосюжет, который тайком сняла накануне при помощи спрятанной под чадрой видеокамеры. Кадры штурма, убитые и арестованные террористы и, особенно, конспект лекций по диверсионной подготовке привели стареющего папарацци в экстаз. Расцеловав Яну даже темпераментнее, чем делал это ночью, Арон вскричал:
– Дорогая, это – настоящая бомба!
– Эксклюзивная бомба, – уточнила лейтенант Словинская. – Пустишь в эфир?
– Обязательно! И в эфир, и в вечерние газеты.
– Прекрасно, – сказала она. – Как только начнется скандал, Шенберг устроит брифинг. У тебя, как главного разоблачителя, будет право на пару лишних вопросов. И, само собой, кое-какая дополнительная инфа…
– Что? – удивился Местер.
Он поморщился, узнав, что она привезла из Москвы жаргонные словечки, но в порыве восторга не стал читать нотаций. Восторг Местера был столь глубоким, что Яна даже немножко пожалела журналиста, которого ее организация использовала втемную для сброса деликатной информации. Вечером Арону придется узнать, что террористов готовили вовсе не ненавистные ему русские, а милые сердцу американцы… Мерканосы, как говорили новые московские приятели.
***
Москва. Отдел информационной борьбы.
Собрав всех сотрудников, Давыдов объявил, что с утра одна за другой вышли из строя несколько боевых точек, с которых работали московские хакеры. По мнению полковника, дело было уже не в применении противником вирусного оружия – уничтожалась микроэлементная база электронного оборудования.
– СВЧ-излучатель, – сказал Челпанов.
– Вот именно. – Полковник кивнул. – Но мне трудно представить его мощность. К тому же лучи идут узким пучком – в соседних домах телевизоры продолжают работать, как ни в чем не бывало.
Начальник отдела напомнил, что возле офисов хакерских групп с первого дня операции выставлены посты милицеской охраны. Согласно их рапортам, от 6.00 до 8.00 неподалеку от позиций «Шабаша», «Золотой Рыбки», «Гепатита» и «Хоббита» останавливалась появлялась машина «Жигули» ВАЗ-2117 вишневого цвета, номер 57-39 МОТ. Именно после этих визитов внутри зданий разрушались полупроводники.
– Служба ГИБДД и охрана остальных позиций получили приказ задержать эту машину, – закончил Давыдов. – Но мы должны быть готовы и к другим неожиданностям.
Старший лейтенант Черепахин испытывал сильнейшее возмущение, переходящее в ярость. По Москве разъезжали агенты противника, применявшие оружие новейшего типа. Такое не прощается…
– Полагаю, у нас развязаны руки? – спросил Богдан.
– До определенных пределов…– Викентий Олегович погрозил пальчиком. – Адекватный ответ – не более. Не забывайте, что мы не участвуем в войне.
«Взрывать боекомплекты авианосца по-прежнему нельзя, – понял Череп. – Уронить сервера в штаб-квартире НАТО – можно и нужно». Он догадывался, что все равно не сумеет сделать ни того, ни другого, а потому придется сделать что-нибудь попроще. Например, отклонять боеприпасы. Богдан подумал, что так даже лучше: не хотелось брать на душу грех смертоубийства. В унисон этим соображениям мелькнула неожиданная мысль, которую он высказал вслух:
– Мы не убиваем американцев и не позволяем им убивать хохлов. Получается, что это мы – подлинные миротворцы.
Вошел Денис, ездивший на границу для встречи с киевскими коллегами. Полковник указал на свободный стул, одновременно спросив:
– На что они жаловались?
– Образ третьего класса…– Петелин неуверенно добавил: – Кажется… Или я чего-то напутал? Но от Сети их отрубили – это точно.
– Где этот Образ?! – взвыл Череп.
Подмигнув, Денис ответил, что привез диск с архивированной версией заокеанского монстра. Отослав остальных, шеф велел Дутовой, Челпанову и Черепахину остаться. Image-прогу запихали в «Багет» и запустили все, что было под рукой.
Через два часа с небольшим Корвет – Образ 3-го класса, слепленный Давыдовым на замену Лангольеру, который относился к второму поколению КИАПов, – подобрал ключик к собрату. Койот, программа-Образ, нокаутировавшая компы Кингсайза, капитулировала и более не представляла серьезной опасности. Компьютерное оружие, как известно, недолговечно и теряет эффективность вскоре после первого применения.
– Значит, так, – сказал полковник, разглядывая блок-схему вражеского Образа, занявшую все 20 дюймов экранной диагонали. – Применяйте Корвет, если возникнет необходимость. Пора испытать наш кораблик в серьезном деле.
***
Вашингтон. Пентагон.
По хмурому лицу Глиша было видно, что директор ЦРУ приехал для серьезного разговора. Сильвероу приказал адьютанту никого не пускать и разлил в изящные маленькие рюмки кубинский ром.
– Уже получил приказ о начале наземной операции? – спросил главный шпион Америки.
– Жду с минуты на минуту.
– По-моему, ты думаешь так же, как и я.
– Это зависит от того, что именно думаешь ты, – усмехнулся генерал.
Поморщившись, Глиш проговорил:
– Уже понятно, что демонстрацию силы следовало проводить на стране, которая не способна оказать серьезного сопротивления.
– Я говорил об этом с начала лета, – Сильвероу развел руками. – Вы меня не поддержали, а педик и его сутенер не захотели меня слушать.
Директор допил ром и сказал:
– С ними надо кончать.
После таких слов Сильвероу сразу вспомнил старый фильм «Шесть дней в мае». Вероятно, Глиш догадался, о чем подумал собеседник, потому что поспешно добавил:
– Не бойся, я понимаю, что мы живем не в СНГ, и не предлагаю двинуть танки на Белый Дом.
Генерал окончательно запутался. Он не понимал, как иначе можно убрать президента.
– Хочешь выступить в Сенате в поддержку импичмента?
– Это делается тоньше, – объяснил Глиш. – Можно организовать вброс информации. Компроматы на Уайлера и Хэддена.
– Раньше надо было это сделать!
– До сегодняшней ночи я надеялся, что «Бурю в степях» удастся благополучно закончить.
Удивленный председатель объединенного комитета сказал, что сегодня был достигнут перелом, и сопротивление украинской армии резко ослабло. Миротворцам удалось уничтожить большую часть неприятельской авиации, а ПВО Украины расстреляла три четверти зенитных ракет.
– Конечно, потери оказались чуть больше ожидавшихся, но теперь это уже не имеет значения, – рассуждал генерал. – Сегодня мы потеряли всего четыре самолета. Потери союзников я, сам понимаешь, в расчет не беру… Завтра к вечеру украинские арсеналы будут пусты, и мы…
– Не обольщайся. Они уже получили два новых «Триумфа». Кроме того, сегодня ПВО сбила всего один наш самолет. Остальные уничтожены виртуальным оружием.
– Директор АНБ обещал отключить от Интернета все узлы, которыми пользуется противник…
Покачав головой, Глиш бросил на стол аналитическую записку, составленную в его ведомстве. Опытные специалисты утверждали, что в ближайшие дни протесты общественности перехлестнут опасную черту, угрожая перерасти в массовые беспорядки. Аналитики из ЦРУ также предупреждали, что киевский режим полон решимости продолжать сопротивление и что в случае даже умеренных поставок оружия из ЕАС армия Украины сможет сражаться не менее месяца.
Цифры возможных потерь смутили генерала. Дальнейший ход военных действий представал в совершенно новом свете. Сухопутные войска Украины сохранили почти 80% боеспособности, так что наземная операция могла забуксовать, обернувшись новыми сотнями гробов, обернутых звездно-полосатым флагом. Аналитики особо остановились на неожиданно высокой эффективности виртуального оружия. Даже в случае отключения Украины и России от сети Интернет, говорилось в документе, опытные хакеры смогут входить в Паутину непосредственно через спутники связи…
– Я подкину журналистам нужные сведения, а ты должен саботировать приказы педика, – сказал Глиш. – Иначе – первое поражение Америки после Вьетнама. В глазах общественности виноватыми окажемся именно мы с тобой.
Сильвероу долго молчал, обдумывая неожиданное предложение. Потом глухо проговорил:
– Я пытался саботировать перед началом операции. Сейчас – слишком поздно. Я не имею права проиграть войну.
– Ты можешь проиграть гораздо больше…– Директор ЦРУ встал. – Подумай, что ты в силах сделать.
***
Москва. Зюзино.
Лейтенант Бодунов и сержант Петрунин, охранявшие офис группы «Веселые Черти», заметили подозрительный автомобиль, когда тот показался из-за угла. Водитель притормозил в десятке метров от окон «Веселых Чертей», вылез и с озабоченным видом открыл капот.
Второй член экипажа оставался на заднем сиденье, но потом тоже выбрался наружу, опасливо глядя на приближающихся милиционеров. Водитель немедленно захлопнул крышку и попятился к дверце кабины.
– Предъявите документы, – потребовал лейтенант.
Водитель «жигулей» выхватил пистолет, передергивая затвор. За секунду до его выстрела Бодунов присел за бампером стоявшей у тротуара чьей-то «волги», расстегивая кобуру. За спиной хлопнул «макаров» Петрушина, лейтенант тоже нажал на спуск. Покачнувшись, водитель упал на асфальт, держась обеими руками за правый бок, а его напарник успел сесть к рулю и отъезжал задним ходом.
Милиционеры выпустили несколько пуль в удаляющуюся машину, затем сержант занялся раненым, а лейтенант сообщил по рации об инциденте.
– Так точно, – уверенно ответил он на вопрос из центра. – Вишневая «десятка», и номер тот же.
Спустя четверть часа простреленную машину с регистрационным номером 57-39 МОТ обнаружили на границе лесопарка. Приехавший на место Денис Петелин сразу обратил внимание на капли крови, запачкавшие сиденье водителя.
– Чья? – спросил капитан.
– Того, который уехал, – сказал Бодунов. – Второго мы завалили снаружи.
Денис понимающе покивал, рассматривая пулевые отверстия в корпусе и стеклах. Затем предъявил милиционерам фотографии. Не без некоторых сомнений оба свидетеля указали на снимок Сечкина.
– Вроде бы он, – промямлил сержант. – Здоровенный лоб. Метр девяносто, не меньше.
Лейтенант поинтересовался, в каком состоянии водитель и способен ли давать показания, но его вопрос только расстроил Дениса. Раненый оставался без сознания, хотя врачи говорили, что угрозы для жизни нет.
Осмотр багажника поставил в тупик даже бывалого опера ОИБ. Такой электроники он еще не видел, однако, слыхать приходилось. Прошлой зимой в отдел поступила ориентировка по поводу разработанном в Японии генератора высокочастотного электромагнитного поля, которое разрушало полупроводники на расстоянии до двадцати метров. Каменная или бетонная стена уменьшала радиус поражения примерно вдвое.
***
Москва. Офис фирмы «Легион».
– Дан, привет, – сказала Лея. – Я соскучилась.
– Я тем более, – весело сообщил он. – Обрадуй гуманоидов – начальство разрешило применять Образы.
– Рулез! Хочешь, и я тебя обрадую? Письмо от Гадюки получила. Обещал появиться.
– Знаю, уже прочитал, – Череп подмигнул с экрана. – Дорогого дружка ждет горячий прием.
Он отключился, послав воздушный поцелуй, а Лея запоздало возмутилась:
– Ты, что же, гад, мою почту крякнул?!
Тут начался дневной налет, и она отложила разборку до вечера. Тем более, что «легионеры» решили не возиться с марцелловским Шалуном, а сразу ринулись в бой, оседлав Гремлина – многофункциональный Образ, ломавший самые хитрые замки в самых крутых прогах.
Они уже приспособились к виртуальной войне, которая казалась увлекательной компьютерной игрой. В азарте забывалось, что где-то за сотни верст по-настоящему рушатся дома и гибнут люди, там действительно гремят взрывы и летают всамделишные ракеты. Виртуальная война давала ощущения, каких нельзя словить даже в Думе или Кваке. Черт побери, настоящая война засасывает сильней, чем Тетрис! Победить в такой схватке – дело чести, проиграть – вечный позор.
Гремлин оправдал надежды создателей и, пусть со скрипом, пробивал защиту крылатых ракет. При каждом удачном перехвате «Томагавка» Шаман жизнерадостно комментировал:
– Дозвуковая крылатая ракета – не оружие, а бесшумная полевая фляга.
Тем не менее, даже с помощью Image-проги работа шла медленно. Не прибавляли бодрости и поступавшие по Сети сообщения от коллег: виртуальный противник одну за другой выбивал из игры группы московских и питерских хакеров.
– Сейчас ударят по «Легиону», – прошипел Эрнест.
Он крякал заковыристый блок паролей, но даже Гремлин и даже с помощью Шалуна с трудом пробивал защитные программы «Бумерангов».
– Мы еще повоюем, – мрачно изрек Шаман.
Лея возилась с портом, который показался ей не слишком защищенным. Замок не поддавался, и девушка азартно вскричала:
– Отворить именем Мордора!
Спустя минуту, Гремлин все-таки сломал защиту, и Лея взвыла от восторга, сообразив, что наконец-то смогла пробиться в проц крылатой ракеты. Девушка понятия не имела, где находится эта ракета – на самолете или подводной лодке, и такие тонкости совершенно ее не волновали. На блок-схеме она видела несколько активных иконок, отвечающих за функции смертоносного снаряда: Warhead (с подпунктами Safety, Activization и AutoBlust), Engine и Control. У нее на глазах погасла Safety, и загорелись Activization и Control. Мобилизовав свои познания в разговорном инглише, Лея предположила, что боеголовка снята с предохранителя, и вдобавок заработала система управления.
В этот момент началась новая вирусная атака. Вирусами были поражены серверы провайдеров, с которых работали «легионеры», и компы накрывались один за другим.
– Я держу эту тварь! – чуть растерянно выкрикнула девушка, запуская револьверное переключение каналов. – Мальчики, что теперь делать?
Остальные «легионеры», сидевшие перед зависшими компами, даже не сообразили позавидовать подруге.
– Hack her mother! – рявкнул Шаман.
– Запросто! – азартно отозвалась Crazy.
Лея лихо отрубила часть связей, чтобы затруднить противнику доступ на ее машину и перешла на свежий канал. Несмотря на все эти меры самозащиты, проникший в ее компьютер вирус продолжал разрушительную работу, истребляя фрагменты интерфейсовой картинки. Второпях она ткнула мышкой в ближайшую позицию, лишь потом поняв, что погасила Engine, то есть отключила двигатель ракеты. Спустя две секунды экран перед Crazy погас окончательно.
– Кажется, получилось, – неуверенно прошептала она. – Мальчики, я остановила ракету!
– Молоток, – продолжая переживать разгром своего подразделения, буркнул Шаман. – Огонь-девка. Кого ты зацепила?
– Вроде бы, пароход. В смысле – корабль.
– Пароход? – Шаман презрительно поморщился и махнул рукой. – Салага ты у нас! Хоть адрес записала?
– Не-а, – беззаботно ответила Лея. – Но я помню, как туда попала. Как только залечим вирь – покажу вам дорогу.
Ее слова задели больное место, напомнив о загубленных машинах. Дублон простонал:
– Залечишь, как же! Даже Виноград эту заразу не остановил.
Марцелл немедленно припомнил соответствующую цитату из военно-морской литературы:
– Это называется – по два раза сифилисом болели; сначала – европейским, потом – американским. Или как там было у Вишневского…
– Который Вишневский-то? – заинтересовался Дублон. – Тот, что моностихи шлепает?
– Нет, он про Всеволода, – рассеянно ответила Лея. – Который «Пессимистическую комедию» написал.
Недобро поглядывая на чрезмерно развеселившийся молодняк, Шаман пытался понять, какое средство применил против них неприятель. Ясно было, что Vinograd не справляется. Шаман включил Итран, то есть ImageTranslator – прогу обзора в системе Образов. Стали видны Образы-Койоты: хищные звери бросались в атаку, прогрызая путь в сеть фирмы и пожирая виноградины файлов. Главный «легионер» натравил на них Гремлина, но Койоты загрызли беднягу и полностью оккупировали базу сервера.
Теперь все компы «Легиона» сдохли окончательно.
– Такого не бывает, – пискнула потрясенная Лея. – Марцелл, кто мог так просто прикончить наши Образы?
– Образ третьего класса…– Леонтьев скрипнул зубами. – Официально считается, что такие проги появятся только через пару лет.
Сокрушенно мотая головой и руками, он сел в углу и продолжал невнятно бормотать себе под нос какие-то жуткие проклятья с математическим уклоном.
Шаман, с отвращением разглядывая мертвые машины, попытался войти в свой комп с подключенного ноутбука. Короткая проверка показала, что вражеская Image-программа просочилась через NSAKEY и забила все системные директории. Заодно выяснилось, что УРЛы «Легиона» аннулированы, и отныне им придется входить в Инет обходным путем – дозваниваясь до провайдера, как в двадцатом веке. Потом Койот сунулся в ноутбук, и Шаман от греха подальше выдернул штеккер соединительного кабеля.
– Вот уж действительно – в чужом пиру похмелье, – в сердцах бросил Игорь. – Мало, что на голом энтузиазме и общественных началах воевали, так еще и в убытки влезли!
Неожиданно Марцелл, сорвавшись, заорал:
– Там люди гибнут, а мы сидим в кондиционированной комнате, кофе жрем!..
Он был близок к истерике. Лея кинулась успокаивать, даже поцеловала, но Эрнест только отпихивался.
– Надо было твою девочку пригласить, чтобы утешила, – сказала Лея.
– Точно, – с воодушевлением поддержал ее Дублон. – Лучшее лекарство.
Нехорошо посмотрев на друзей, Марцелл буркнул:
– Нет у меня сейчас никого. Разошлись.
– То-то он о надувных задумывался, – запоздало сообразил Дублон.
Лея всплеснула руками.
– Ну чем его развлечь? Марцеллушка, хочешь я стриптиз покажу? Только для тебя…
Предложение звучало невероятно заманчиво, но Эрнест нашел силы отказаться. Уже из чистого кокетства он убийственно прохныкал:
– Ничто мне уже не поможет. Никому я не нужен.
Шаман застонал, как от зубной боли и предложил:
– Может, на самом деле скинемся ему на резиновую телку?
– Угомонитесь, – Марцелл выдавил жалкую кривую улыбку. – Я уже почти в норме.
Вспышку удалось погасить, обстановка малость разрядилась, и Шаман вспомнил, что надо для разнообразия заняться делом – война-то продолжалась. Поручив Лее сообщить Черепу о возникших проблемах, он погнал парней форматировать диски. Компы уже приступили к уничтожению содержимого собственной памяти, когда Лея огорошила друзей новостью:
– Ау, существа! Хорош дурью маяться. Дан сказал, чтобы мы ехали в редакцию. Они дают нам свои компы.
***
Крым. Высота Куб.
– По радио передавать опасно, – объяснил Гладкий. – Если перехватят и запеленгуют, то поймут, что мы – не боевики. Поэтому я посылаю вас в штаб бригады. Если с пакетом что-нибудь случится, доложите на словах. Текст запомнили?
– Так точно, пане майору! – рявкнул прапорщик Лубенченко. – Во время дневного налета в Крыму высадятся на парашютах отряды диверсантов. Их задача – подготовить плацдармы для большого десанта, который будет под вечер. Одна группа должна прыгнуть к нам на голову.
Сказав пару напутственных слов, Гладкий проводил спецназовцев до спуска. Съехав вниз по канатам, четыре фигуры в камуфляже гуськом побежали рядом с развороченным бомбами шоссе.
Примерно через час из штаба поступил условный радиосигнал, означавший, что сообщение получено. Почти одновременно – намного раньше привычного расписания – в небе завыли самолеты. Эскадрилья двухвостых «Суперхорнетов» ожесточенно сыпала бомбы на макеты танков и пушек, расставленных в километре к северу от Куба.
– Не только ж игрушки они бомбят, – злобно прокомментировал Мартыненко. – Наверное, большие потери наша армия несет. А мы тут прохлаждаемся, словно туристы на курорте. И ракеты невесть за каким хреном стоят без дела… Командир, когда «Москалитами» долбанем?
– Когда прикажут! – отрезал Гладкий. – Не торопись, хлопец, мне этого не меньше твоего хочется.
…По ночам на высоту изредка подвозили новые ракеты, и теперь рота Сердюка охраняла аж семь контейнеров «Монолитов», которые спецназовцы окрестили «Москалитами». Миниатюрный локатор комплекса наведения фиксировал все корабли в радиусе полутора сотен миль. Порой на экранах появлялись крупные отметки – сигналы, отраженные корпусами крейсеров и авианосцев. Офицеры-ракетчики признавались, что в такие моменты руки сами тянутся к пусковым кнопкам…
– А хорошо бы побачить, как наша ракета потопит вражеский корабль, – мечтательно вздохнул Сердюк.
– Не увидишь, – утешил капитана главный ракетчик Алечко. – Взрыв будет далеко за горизонтом. Такая уж сейчас война: выстрелить-то мы выстрелим, а вот попадем или нет – только со спутника видно. Ну, и на радаре, само собой.
Их разговор прервал новый звук. Сквозь визг реактивных турбин и грохот взрывов пробился нарастающий шум пропеллеров… Со стороны моря приближались три вертолета – «летающие вагоны» типа «Чинук», каждый из которых брал на борт чуть ли не взвод пехоты с легким вооружением.
– Гей, моджахеды, готовсь принимать дорогих гостей, – крикнул ротный.
Подбежавший к нему майор Гладкий скомандовал:
– Отставить встречу! Получен приказ – сбить вертолеты, уничтожить диверсантов.
– Це дило, – обрадовался капитан и велел взводным разворачивать зенитные средства.
Времени хватило в обрез. Вертолеты находились метрах в трехстах от Куба, когда затарахтел тяжелый пулемет НСВ, изрешетивший передний «Чинук» крупнокалиберными кусками металла. Затем боец-зенитчик запустил с плеча ракету «Стрела-2», оторвавшую передний пропеллер у следующей вертушки.
С последней машины попытались ответить. В проеме открывшейся дверцы показался громила в тяжелом панцире и принялся палить из автоматической винтовки. Новые очереди НСВ и еще одна «Стрела» отправили в неуправляемый полет и эту вертушку. Подчинясь неумолимому закону Ньютона, «Чинук» завихлял вниз по безумной траектории, грохнулся с размаху об отвесную скалистую стену и взорвался. К подножью высоты упали только горящие обломки.
– Вот теперь этой позиции хана, – резюмировал Гладкий. – Зальют напалмом. Так что собирай своих башибузуков и отправляйся ловить уцелевших. А мы запустим «Монолиты» и отступим к штабу.
***
Первая часть налета уже закончилась. Эскадрильи вернулись на авианосцы, а вторая смена еще не прилетела.
Растянув роту цепью, Сердюк прочесал местность. Возле разбитых фюзеляжей они обнаружили солидное число трупов, но множество следов вело в сторону моря.
После недолгой погони спецназ настиг десятка три фигур, одетых в броню. Вражеские солдаты тащили своих раненых, торопясь укрыться на покрытых деревьями холмах. Обнаружив погоню, они залегли и открыли ответный огонь. Началась нудная перестрелка.
Сердюк разговаривал по рации с командиром бригады, когда за спиной разлилось огненное сияние, и над головами с грохотом понеслись стартовавшие «Монолиты». С минуту все лежали оглушенные. Потом зашевелились, снова нажали на спусковые крючки, а фланговые взводы продолжили маневр – переползанием выдвигались вперед, охватывая противника справа и слева.