Страница:
Сэнсэй, не заостряя внимания на данном моменте, стал рассказывать далее:
— Интересно, что люди прозвали Аримана как Немврод. В еврейском варианте оно уже звучало как Ни?мрод, что означало «восставать», «противиться» и вошло в качестве нарицательного имени в ветхозаветные библейские мифы, в том числе связанных и с Вавилонской башней. В дошедших до сегодняшних дней легенд, Нимрода называют не иначе как «сильным звероловом», первым охотником и первым, кто развязал войны с другими народами.
— Звероловом? Это действительно определение прямо в точку, — заметил Виктор, — учитывая, как он вчера с лёгкостью подловил наше Животное начало.
— В книге Бытия сохранилось такое предание, что удачу в охоте Нимроду приносят кожаные одежды, сшитые Богом для прикрытия Адама и Евы. Завидев данные одежды, звери становятся перед Нимродом на колени. И тот их с лёгкостью убивает. А люди, видя это, провозглашают его своим царём.
— Вот так предание, — ухмыльнулся Стас, — всем приданиям придание!
— Это что же получается, кожаные одежды — наши тела, — стал по-своему толковать Виктор. — А Ариман использует наши же животные желания и намерения, дабы поставить нас перед собой на колени, поработить материей. То есть, по сути, убивает. И мы ещё за это провозглашаем его идеи, боремся всю жизнь за право первенства его подачек, то есть, фактически, провозглашаем материю своим царём?!
— Как это ни печально, но это предание живо до сих пор, — грустно усмехнулся Володя.
— Да какое же это предание, — в ужасе проговорил Виктор. — Это же реальность сегодняшнего времени!
Все посмотрели на Сэнсэя.
— Ну, в каждой сказке есть доля сказки, остальное правда, — с иронией ответил он.
— М-да-а, — протянул Николай Андреевич. — Ошарашил ты нас по самое нихочу?!
— Разве?! — улыбнулся Сэнсэй. — Так это только начало рассказа. Сами напросились слушать. Теперь терпите, — шутя, произнёс он. — Будете знать в следующий раз, к чему приводит безмерное любопытство.
Ребята рассмеялись, а Виктор с оптимизмом изрёк:
— Не, я такое любопытство ни на какие кожаные одежды не променяю!
— Тогда слушайте дальше… Вернёмся к подготовке Архонтов, которая была предпринята к приходу в этот мир такой сильной Духовной Личности как Иисус. Так вот, «Вольные каменщики» направили Гиллеля из Вавилона в Иерусалим и со временем сделали так, что он занял почётное место руководителя синедриона, сместив династию Бне-Батара. Впоследствии потомки Гиллеля, умершего около 10 года нашей эры, в течение многих поколений были иудейскими патриархами, пребывая под покровительством Архонтов… Когда Иисус начал свою деятельность на территории Палестины, то сразу же попал в поле зрения власть имущих. Тем более, Иисус не просто излагал своё Учение, а говорил правду об этом мире, в том числе и о тех, кто называет себя «посредниками» между Богом и людьми…
— Да, да, да, он там что-то говорил про фарисеев, лицемерами их называл, — очевидно припомнил Стас текст из «Нового Завета». — Кстати, а кто такие фарисеи?
Женька, заслушавшись было Сэнсэя, несколько недовольно посмотрел на Стаса, когда тот изъявил желание высказаться. Но когда Стас задал свой вопрос, его друг прыснул от смеха.
— Во даёт! Тоже мне, знаток истории. Читал, читал и не знает кто такие… эти, как их. Ну, не важно! Ты бы хоть книжку перевернул для приличия, а то поди буквы-то кверхтормашкой рассматривал.
Стас улыбнулся вместе с ребятами:
— Так я же в главное вникал, а не тормозил на мелочах.
— Вот, вот, — как старый дед закряхтел Женька, усаживаясь поудобнее. — На пядаль чай вовремя не жмёшь, а потом достаёшь всех своим тормозом. Гонщик ты наш, маккуларутрный!
— Да ну тебя! — махнул рукой Стас, беззлобно расхохотавшись вместе с парнями.
— Нет, правда, а кто такие фарисеи? — осведомился уже Андрей у Сэнсэя.
— Сейчас объясню, — сказал тот. — Фарисеи — это была одна из влиятельных на то время древне-иудейских религиозно-политических партий, которая конкурировала с не менее влиятельной партией саддукеев. Просто в партию саддукеев (как ныне считают, названную так по имени Садока — основателя династии первосвященников иерусалимского храма) в основном входила жреческая аристократия, которая по своей идеологии придерживалась буквального толкования Моисеева закона, то есть Торы, отвергала бессмертие души, воскрешение из мёртвых, то есть, в общем отрицала эсхатологические и миссионерские идеи. Саддукеи состояли из влиятельных людей, которые занимали видные государственные и храмовые должности. Поэтому их больше интересовала политика и накопление капитала…
Партия же фарисеев (от древне-еврейского перушим, что означает «отделившиеся») объединяла представителей средних слоёв. Секта фарисеев, между прочим, появилась как раз после Вавилонского плена, в котором иудеи в своё время пробыли почти семьдесят лет, многое заимствовав из тамошней религии. Поэтому по своей идеологии фарисеи толковали Тору, дополняя своё учение интерпретацией преданий, перенятых от религии восточных народов. Они верили в бессмертие души, правда, не отделяя это понятие от тела. И как раз идея о грядущем воскресении мертвых в теле, перекочевавшая потом в христианство, была узаконена в системе иудаизма именно благодаря их стараниям.
Фарисеи настаивали на строгом соблюдении предписаний религиозного учения для своих последователей. Однако фарисейское благочестие во многом было показным. Иисус называл этих людей не только лицемерами, но и лицедеями, поскольку они выдавали религиозные взгляды, заимствованные по сути из Вавилона, за свои собственные. Более того, фарисеи в своём учении утверждали идею, что будущий Миссия будет воинствующим монархом, который покарает всех обидчиков иудеев и сотворит «Царство Божее на земле». Причём, фарисеи считали себя единственными приемниками этого Царства.
— Сотворит Царство Божее на земле, — проговорил Виктор, — да ещё поди в «вечном теле», судя по их идеологии. Прямо какие-то аримановские заморочки.
Володя с ухмылкой глянул на него и изрёк:
— Ну так слышал, люди в Вавилонском плене побывали и многое оттуда переняли.
— А как они могли это перенять, если они рабами были? — озадаченно нахмурился Руслан. — Их же в плен взяли.
Женька не преминул и тут схохмить.
— Нет, Руслан, тебе явно вредно напрягать твою извилину.
Стас тут же с юмором отреагировал вместо Руслана:
— Так, как говорится, работа извилин не без перегибов.
Сэнсэй же, не обращая внимания пересмешки ребят, пояснил Руслану:
— Рабство и гнёт в основном терпели бедные люди этого народа, а богатые, книжники, священники и там жили неплохо, приспосабливаясь к новым условиям. Даже после того, как иудеев освободил из плена Кир II Великий (завоевав в 539 году до нашей эры Вавилон) и отпустив их в Палестину, многие из них остались жить в Вавилоне, а многие, — Сэнсэй подчеркнул это слово, — разбогатев на торговле, стали расселяться по крупным городам того времени.
— А книжники, это кто? — спросил Костик.
— Книжники — это профессиональные юристы и в то же время переписчики Святого Писания в одном лице.
— И тут юристы, как у римских понтификов, — заметил Виктор.
— А что ты хочешь, структура то одна и та же. Книжники являлись пособниками фарисеев. А в общем, что саддукеями, что фарисеями руководили одни и те же лица. И хотя для народа они вроде как выглядели конкурирующими партиями с разными взглядами, однако на самом деле всё было то же самое, как и в политике партий других государств, причём как в те времена, так и сейчас. Внешне ругаются, враждуют, каждый прилюдно защищая свой электорат…
— Электорат? А как понять это слово? — поинтересовался Юра.
— Это от латинского слова elector — «избирающий», «выборщик». Так вот, политики лишь внешне всячески противостоят друг другу, а потом, когда публичные выступления заканчиваются, вместе, грубо говоря, в баню идут париться. Потому что, по большому счёту, всё это игры одних и тех же лиц — Архонтов. Их шестёрки лишь создают видимость бурной деятельности и защиты интересов народа. В действительности же, они просто для Архонтов держат под контролем массы людей с разными взглядами. Отживут своё эти секты, партии, движения, дискредитируют себя в глазах общества, — создадут новые, будут проповедовать другие взгляды, но суть тайного стремления к единовластию Архонтов останется та же.
Так и здесь. Саддукеи — это был мозговой политический центр. А фарисеям отводилась задача связать религиозность и государственность в виде национальной самобытности в одно целое и охватить как можно больший электорат, что они успешно выполняли. Иисус знал о них гораздо больше, чем простой народ, поэтому не зря называл всех этих управленцев «лицемерами». И что власть имущих окончательно добивало, так это то, что Иисус мало того, что сам ничего не боялся, так ещё и учил этому других. Такое проповедование Свободы, естественно, их пугало. Чего только стоит поступок Иисуса, когда Он пришёл в Иерусалим и, зайдя в помещение Иерусалимского храма, выгнал оттуда менял и торговцев жертвенными животными.
— А что, разве такой сюжет есть в Библии? — призадумался Виктор.
— Остался, как ни странно. — И сделав паузу, словно что-то припоминая, Сэнсэй произнёс: — В Евангелие от Матфея в 21 главе есть такие строчки из реальных событий того времени: «И вошёл Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей». «И говорил им: написано: “дом Мой домом молитвы наречётся”; а вы сделали его вертепом разбойников».
Николай Андреевич сочувственно кивнул головой и заметил:
— А ведь по факту ничего не изменилось с тех времён. И сейчас в храмах на каждую услугу есть своя «такса».
— Ага, — поддакнул Виктор, — а ещё «святыми отцами» себя называют.
Стас же с иронией произнёс:
— А представляете, сейчас войти в Храм и выгнать оттуда всех торгующих и покупающих?!
— И кто же тогда останется? — за между прочим спросил у него Женя, очевидно, даже не осознав глубинную суть своего вопроса.
Повисла небольшая пауза, после которой весь коллектив взорвался в хохоте. Один Сэнсэй лишь грустно улыбнувшись, продолжил:
— А теперь представьте, какой шок был у иудейских ортодоксов, составлявших синедрион, которые удерживали и религиозную и политическую власть. Появился Некто, за которым пошёл простой народ, то есть фактически Иисус подрывал авторитет и власть над людьми этих управленцев, «священных», «неприкасаемых» особ; показал сущность тех, кто называл себя «посредниками» между Богом и людьми, что они всего лишь такие же смертные, которые вместо служению Богу, спекулировали Его именем, фактически заставляя людей служить себе. Иисус учил людей Истине, как можно прийти в Царство Божее любому человеку, причём без этих «посредников». Ибо каждый человек есть храм Божий. Нужно лишь заглянуть внутрь себя, чтобы узреть божественную искру. Поэтому Иисус своей проповеднической деятельностью пугал власть имущих иудеев больше, чем Рим, оккупировавший их территории, поскольку та оккупация была больше для народа, платившего налоги, чем для них самих, то есть богатые и при этой власти сохраняли свои богатства. Естественно, что иудейские ортодоксы перешли к решительным действиям, предали Иисуса суду синедриона, обвиняя его во всём чём только можно: и что он опасный вождь, и что якобы призывал к восстанию против Рима, и даже то, что он выходец из презираемой Галилеи. Единственное, чего они не могли, так это сразу его казнить, поскольку римлянами было урезано право синедриону выносить смертельный приговор человек. Это должны были решать римские власти. Хотя опять-таки, кто стоял за решением властей в «столице мира» касательно серьёзных вопросов? Архонты.
Единственное, что Архонты не смогли предусмотреть — это пресловутый человеческий фактор, недооценили они духовное влияние Иссы на души человеческие. Не ожидали они, что тот же Понтий Пилат, сам римский прокуратор Иудеи, так рьяно займёт сторону Иисуса. Ведь Пилата считали человеком корыстным, жестоким, властолюбивым, который редко когда отступал от своих решений. За время его службы он не раз жестко пресекал беспорядки в вверенной ему Иудеи. И тем не менее, встреча с Иисусом настолько глубоко затронула душу даже такого человека, что впоследствии, когда люди от Архонтов вынудили Пилата публично огласить Иисуса виновным, Пилат втайне от них всё равно спас Иисуса, сделав всё по-своему. Хотя при этом прекрасно понимал, что сильные мира сего подобного ему никогда не простят.
— В смысле «всё по-своему»? — переспросил Андрей.
— Ну, я уже вам как-то рассказывал. Во-первых, преданный Пилату римский сотник Лонгин мастерски инсценировал «смерть» Иисуса перед публикой, ударив копьём между пятым и шестым ребрами под определённым углом, на самом деле не задев ни один жизненно важный орган. Тело Иисуса находилось лишь в бессознательном состоянии. Хочу напомнить, что двум другим приговорённым к распятию перебили голени, как это делалось обычно при таких казнях, чтобы человек умирал мучительной смертью от удушья. Во-вторых, по приказу того же Понтия Пилата в качестве исключения Иссу, после оглашения народу о его «смерти», сняли с креста и отнесли в пещеру, хотя распятых запрещалось хоронить в отдельных могилах или отдавать для погребения родственникам. Их просто бросали в общую могилу. Кроме того, возле этой пещеры, пока в ней находилось тело Иисуса, круглосуточно дежурила римская охрана, состоящая из преданных Пилату воинов. А в самой пещере телу Иисуса практически два дня оказывали медицинскую помощь один из лучших врачей того времени, прозванный «арабским Гиппократом» и его пять помощников-сирийцев, доставленных сюда по тайному приказу того же Пилата. И только после этого Иссу переместили в более безопасное место, дабы Он полностью восстановил свои силы. И опять-таки, когда Иисус выздоровел, именно Пилат снабдил Его немалыми средствами, дабы Исса тайно от людей Архонтов покинул эту страну и ушёл на Восток. И лишь в 36 году, когда до Архонтов дошла информация, что Исса остался жив, они не просто отозвали Понтия Пилата с занимаемой должности, но и устроили целое судебное разбирательство по поводу его деятельности на бывшем посту. И, тем не менее, Пилат до конца своей жизни никогда не сожалел о содеянном. Более того, он считал спасение Иссы самым важным и самым значимым поступком в своей жизни.
— Да уж, судьба, — проговорил Володя.
* * *
— Так вот, возвращаясь к нашему рассказу, — продолжил Сэнсэй. — Ещё более самой личности Иисуса Архонтов раздражало то духовные зёрна, которое Он посеял среди людей. Как они не пытались это искоренить, учиняя жёсткие репрессии для последователей Учения Иисуса, однако от таких мер самих последователей не становилось меньше. Не в силах уничтожить их физически, Архонты применили свою старую проверенную схему: если нельзя какое-то движение уничтожить, то нужно его возглавить. Таким способом захвата власти над «неугодными», как я уже говорил, они пользовались достаточно часто в истории и пользуются до сих пор. Так решается сразу несколько важных вопросов: притеснение или уничтожение активистов, установление влияния и контроля над данным движением и заработок на нём достаточно солидных сумм.
Так вот, эту «операцию» Архонты поручают внуку Гиллеля — знаменитому в то время рабби Иерусалима авторитетному фарисею Гамалиилу. Тем более что ещё в период проповедей Иисуса на территории Палестины именно Гамалиилу был поручен тайный контроль и отслеживание деятельности Иисуса. Ещё тогда он внедрил своих людей в группу последователей, которая ходила за Иисусом.
Николай Андреевич, слегка кашлянул, прочистив голос, и поинтересовался:
— Последователи Иисуса… Это те самые, которых в Библии называют «семьюдесятью апостолами, избранных Иисусом»?
— Как тебе сказать… На самом деле Иисус не избирал последователей своего Учения. Просто, кому хотелось послушать Его Учение, тот и слушал. И таких вольных слушателей было далеко не семьдесят, и, как понимаешь, далеко не все из них были даже просто слушателями.
— А почему именно семьдесят? Не шестьдесят, не восемьдесят, — попытался разобраться в этом Виктор.
— Ну это элементарно. Когда люди Гамалиила письменно оформляли новую религию, то приписали Иисусу эти семьдесят учеников, названных уже ими «апостолами», взяв эту цифру с количества членов синедриона, которых было семьдесят плюс один главный первосвященник, который всё это и возглавлял. То есть, просто переписали с той структуры, которая им была достаточно хорошо известна. И, кстати говоря, с помощью такой приписки можно было уже достаточно легко объяснить их читателям, откуда, к примеру, среди «святых апостолов» Иисуса взялась такая личность как Варнава. Да и не только он.
— Ты хочешь сказать, что Варнава на самом деле не был апостолом?! — изумлённо проговорил Николай Андреевич.
Но если «Здравый смысл нашей компании» спрашивал это со знанием дела, очевидно, располагая сведениями за того Варнаву, то наш молодой коллектив сидел, даже не понимая о ком, собственно говоря, идёт речь, и почему Николай Андреевич так удивился, когда Сэнсэй ответил ему: «Он был внедрённым. Более того, преданным фарисеем».
— Варнава был фарисеем? — ещё больше удивился Николай Андреевич.
Тут уже Костик не выдержал, и подстегиваемый не то любопытством, не то желанием быть в курсе разговора, выпалил на одном духу.
— Кто был этот Варнава?
Сэнсэй несколько помедлил с ответом, а затем стал пояснять. Но, как мне показалось, он больше разъяснял это Николай Андреевичу, чем нашему Философу.
— В общем-то, имя Варнава — это даже не подлинное имя этого человека. Так он переименовал себя, когда затесался в последователи Иисуса. А настоящее его имя — Иосиф. Родился он на острове Кипре в семье богатых евреев, которые к тому же владели ещё и землёй близ Иерусалима. Получил специальное образование в Иерусалиме у Гамалиила. И, между прочим, — Сэнсэй сделал на этом акцент, как бы обращая внимание Николая Андреевича на этот факт, — его сверстником и другом по обучению в Иерусалиме был не кто иной, как Савл. Тот самый Савл, который позже, благодаря стараниям Архонтов, превратился в апостола Павла, на догматах которого и было построено христианство.
Николай Андреевич заинтригованно промолвил:
— Даже так?! Павла же вроде как считают апостолом Христа среди язычников!
— Самое интересное, что подобный миф активно поддерживается до сих пор, поскольку Павел был и остаётся особой фигурой в игре Архонтов. Ибо он есть их ставленник и выдвиженец, который фактически переделал Учение Иисуса, очень тонко провёл подмены и вывел основные положения новой религии, которые впоследствии и были приняты церковью за основу вероучения.
— А Павел тоже жил на Кипре вместе с Варнавой? — вновь попытался задать «умный вопрос» Костик, явно ещё не совсем понимая, в чём же тут изюминка ажиотажа.
— Отнюдь, — ответил Сэнсэй, с улыбкой глядя на такие старания Костика вникнуть в суть происходящего. — Он родился в 11 году нашей эры в малоазийском городе Тарсе (провинции Киликия). Ныне это город Тарсус в Турции.
— Он что, турок? — не без иронии спросил Руслан.
— Нет, конечно, — усмехнулся Сэнсэй. — Турция как государство возникло в Малой Азии лишь в конце XIII начале XIV веков. А в те времена эти места, как практически и остальные земли, окружающие Средиземное море, принадлежали оккупировавшему их тогда Риму.
Николай Андреевич вновь вернул Сэнсэя к интересующей его теме.
— Значит, Савл был иудеем.
— Да. Он имел чисто иудейское происхождение. Считалось, что их род принадлежал к потомкам колена Вениамина… Точнее, его звали Саул, что в традиционной передаче звучало как Савл. Это имя было ему дано в честь первого царя израильско-иудейского государства, правившего в конце XI века до нашей эры, который, как вы помните, согласно ветхозаветному тексту был поставлен на царство «по воле бога», но впоследствии стал ему «неугодным».
Сэнсэй говорил с расстановкой, точно пытался подчеркнуть некую двойственность, таящуюся в смысле этих сведений.
— А-а-а, — припомнил Стас утреннюю беседу, — это тот, «испрошенный».
— Совершено верно.
— А имя Павел, откуда взялось?
— Отец его хоть и был иудеем, но имел римское гражданство, которое, естественно, унаследовал Савл, с чем и было связано его латинское имя Павел.
— Так получается, его с детства Павлом звали?
— Вне семьи — да. — И тут же Сэнсэй пояснил. — Дело в том, что Тарс был процветающим городом, который, кстати, славился своей греческой академией, образованностью своих жителей. Его основным населением были греки и арамеи.
— А греки-то откуда взялись в Тур… вернее в Малой Азии? — никак не мог вразумить Руслан.
— Греков в Малой Азии в те времена было очень много. Массово они начали туда переселяться после завоеваний Александра Македонского, то есть ещё до образования Римской империи.
— Понятно, — протянул парень.
— Павла воспитывали по строгим правилам фарисейских традиций, — продолжал объяснять Николаю Андреевичу Сэнсэй. — Отец мечтал, чтобы сын имел блестящее, разностороннее образование. Поэтому помимо своего родного языка Павел практически с детства был обучен греческому, латинскому и не просто хорошо писал и говорил на этих языках, но знал культуру этих народов, читал труды их знаменитых писателей. Кроме того, надо отметить, что сам город Тарс был центром особого культа «спасения», который возник из почитания древнего бога Тарку. Это наложило некоторый отпечаток и на мировоззрение самого Павла. Впоследствии, когда уже трансформировали Учение Иссы в религию, Павел уделял большее внимание именно вопросу «спасения» (естественно, в своей интерпретации), чем жизни самого Иисуса… Так вот, дальнейшее образование Павел получил в Иерусалиме, в раввинской академии, обучаясь у «ног самого Гамалиила», который, кстати говоря, тоже очень хорошо был знаком с греческой культурой.
Савл всячески высказывал свою преданность консервативному иудаизму, и рьяно готовил себя к должности раввина, то есть религиозного наставника. Во времена проповедей Иисуса в Палестине, он не был даже Его слушателем, не то, что учеником. Более того, после окончания Иерусалимской академии он проявил себя яростным ревнителем фарисейства и активно участвовал в гонениях, арестах и уничтожении неугодных власти людей, в том числе и истинных последователей Иисуса. В общем, он делал всё возможное для того, чтобы выслужиться перед синедрионом и иметь надежду быть принятым в этот иерусалимский «конклав».
— Конклав? А что это за слово такое? — смешно округлил глаза Костик.
— Это латинское слово, буквально означающее «закрытую комнату». Гораздо позже так стали именовать совет кардиналов, который собирался в одном помещении для тайного избрания римского папы, — растолковал ему Сэнсэй и возвратился к прерванному рассказу. — В общем Савл мечтал о большой власти. Когда Архонты отдали приказ возглавить это новое, непокорное движение, вот тут-то Гамалиил и вспомнил про таланты своего ученика Савла. Он, как никто другой подходил на роль «наставника» для новой религии. Тем более что тот очень хорошо знал греческую и латинскую культуру. А ведь именно среди греков Учение Иисуса нашло самый горячий отклик и распространялось, как говорится, словно огонь при порывистом ветре. Между прочим, — что-то вспомнив, проговорил Сэнсэй, переведя взгляд на Володю, — когда Гамалиил со своими людьми разрабатывал данную операцию, то между собой они присвоили Иисусу кодовое имя «Хирон», взятое ими из греческой мифологии. Так звали родившегося полуконём-получеловеком кентавра, обладавшего бессмертием. По легенде считалось, что свой род Хирон ведёт не по отцу Кроносу, а по матери Филире с её явно вегетативным происхождением, поскольку греческая Филира была представлена как «липа». Кроме того, среди других кентавров Хирон выделялся особой мудростью, благожелательностью и являлся воспитателем знаменитых героев. Это прозвище было дано людьми Гамалиила отнюдь не случайно Иисусу, поскольку Он в их глазах выглядел таковым и по своему происхождению и по роду своей деятельности. Более того, мифический герой Хирон был прекрасным лекарем, который обучил врачебному искусству самого Асклепия. Его имя как раз и указывало на искусные руки, так как по-гречески «cheir» — это рука. А Исса, как известно, лечил людей так же наложением рук.
— Да уж, весёлые ребятки взялись за дело, — пробасил Володя.
— А зачем они ему кодовое имя присваивали? — не совсем понял Андрей.
Виктор по-дружески хлопнул парня по плечу и, подмигнув, промолвил:
— Вот подрастёшь, станешь оперативником, тогда поймёшь.
— Да ну, — даже несколько расстроено проговорил парень, — какие в те времена могли быть оперативники? Это же первый век нашей эры! Древность несусветная!
Мужчины от этих слов только ещё больше рассмеялись, а Володя со смехом пояснил.
— А знаешь, какая самая древняя профессия в мире?
Женька тут же, как первоклассник вскинул руку, потрясая ею с явным нетерпением.
— Я, я знаю!
— Разведка, — довольно произнёс Володя, не давая ему высказаться.
— Интересно, что люди прозвали Аримана как Немврод. В еврейском варианте оно уже звучало как Ни?мрод, что означало «восставать», «противиться» и вошло в качестве нарицательного имени в ветхозаветные библейские мифы, в том числе связанных и с Вавилонской башней. В дошедших до сегодняшних дней легенд, Нимрода называют не иначе как «сильным звероловом», первым охотником и первым, кто развязал войны с другими народами.
— Звероловом? Это действительно определение прямо в точку, — заметил Виктор, — учитывая, как он вчера с лёгкостью подловил наше Животное начало.
— В книге Бытия сохранилось такое предание, что удачу в охоте Нимроду приносят кожаные одежды, сшитые Богом для прикрытия Адама и Евы. Завидев данные одежды, звери становятся перед Нимродом на колени. И тот их с лёгкостью убивает. А люди, видя это, провозглашают его своим царём.
— Вот так предание, — ухмыльнулся Стас, — всем приданиям придание!
— Это что же получается, кожаные одежды — наши тела, — стал по-своему толковать Виктор. — А Ариман использует наши же животные желания и намерения, дабы поставить нас перед собой на колени, поработить материей. То есть, по сути, убивает. И мы ещё за это провозглашаем его идеи, боремся всю жизнь за право первенства его подачек, то есть, фактически, провозглашаем материю своим царём?!
— Как это ни печально, но это предание живо до сих пор, — грустно усмехнулся Володя.
— Да какое же это предание, — в ужасе проговорил Виктор. — Это же реальность сегодняшнего времени!
Все посмотрели на Сэнсэя.
— Ну, в каждой сказке есть доля сказки, остальное правда, — с иронией ответил он.
— М-да-а, — протянул Николай Андреевич. — Ошарашил ты нас по самое нихочу?!
— Разве?! — улыбнулся Сэнсэй. — Так это только начало рассказа. Сами напросились слушать. Теперь терпите, — шутя, произнёс он. — Будете знать в следующий раз, к чему приводит безмерное любопытство.
Ребята рассмеялись, а Виктор с оптимизмом изрёк:
— Не, я такое любопытство ни на какие кожаные одежды не променяю!
— Тогда слушайте дальше… Вернёмся к подготовке Архонтов, которая была предпринята к приходу в этот мир такой сильной Духовной Личности как Иисус. Так вот, «Вольные каменщики» направили Гиллеля из Вавилона в Иерусалим и со временем сделали так, что он занял почётное место руководителя синедриона, сместив династию Бне-Батара. Впоследствии потомки Гиллеля, умершего около 10 года нашей эры, в течение многих поколений были иудейскими патриархами, пребывая под покровительством Архонтов… Когда Иисус начал свою деятельность на территории Палестины, то сразу же попал в поле зрения власть имущих. Тем более, Иисус не просто излагал своё Учение, а говорил правду об этом мире, в том числе и о тех, кто называет себя «посредниками» между Богом и людьми…
— Да, да, да, он там что-то говорил про фарисеев, лицемерами их называл, — очевидно припомнил Стас текст из «Нового Завета». — Кстати, а кто такие фарисеи?
Женька, заслушавшись было Сэнсэя, несколько недовольно посмотрел на Стаса, когда тот изъявил желание высказаться. Но когда Стас задал свой вопрос, его друг прыснул от смеха.
— Во даёт! Тоже мне, знаток истории. Читал, читал и не знает кто такие… эти, как их. Ну, не важно! Ты бы хоть книжку перевернул для приличия, а то поди буквы-то кверхтормашкой рассматривал.
Стас улыбнулся вместе с ребятами:
— Так я же в главное вникал, а не тормозил на мелочах.
— Вот, вот, — как старый дед закряхтел Женька, усаживаясь поудобнее. — На пядаль чай вовремя не жмёшь, а потом достаёшь всех своим тормозом. Гонщик ты наш, маккуларутрный!
— Да ну тебя! — махнул рукой Стас, беззлобно расхохотавшись вместе с парнями.
— Нет, правда, а кто такие фарисеи? — осведомился уже Андрей у Сэнсэя.
— Сейчас объясню, — сказал тот. — Фарисеи — это была одна из влиятельных на то время древне-иудейских религиозно-политических партий, которая конкурировала с не менее влиятельной партией саддукеев. Просто в партию саддукеев (как ныне считают, названную так по имени Садока — основателя династии первосвященников иерусалимского храма) в основном входила жреческая аристократия, которая по своей идеологии придерживалась буквального толкования Моисеева закона, то есть Торы, отвергала бессмертие души, воскрешение из мёртвых, то есть, в общем отрицала эсхатологические и миссионерские идеи. Саддукеи состояли из влиятельных людей, которые занимали видные государственные и храмовые должности. Поэтому их больше интересовала политика и накопление капитала…
Партия же фарисеев (от древне-еврейского перушим, что означает «отделившиеся») объединяла представителей средних слоёв. Секта фарисеев, между прочим, появилась как раз после Вавилонского плена, в котором иудеи в своё время пробыли почти семьдесят лет, многое заимствовав из тамошней религии. Поэтому по своей идеологии фарисеи толковали Тору, дополняя своё учение интерпретацией преданий, перенятых от религии восточных народов. Они верили в бессмертие души, правда, не отделяя это понятие от тела. И как раз идея о грядущем воскресении мертвых в теле, перекочевавшая потом в христианство, была узаконена в системе иудаизма именно благодаря их стараниям.
Фарисеи настаивали на строгом соблюдении предписаний религиозного учения для своих последователей. Однако фарисейское благочестие во многом было показным. Иисус называл этих людей не только лицемерами, но и лицедеями, поскольку они выдавали религиозные взгляды, заимствованные по сути из Вавилона, за свои собственные. Более того, фарисеи в своём учении утверждали идею, что будущий Миссия будет воинствующим монархом, который покарает всех обидчиков иудеев и сотворит «Царство Божее на земле». Причём, фарисеи считали себя единственными приемниками этого Царства.
— Сотворит Царство Божее на земле, — проговорил Виктор, — да ещё поди в «вечном теле», судя по их идеологии. Прямо какие-то аримановские заморочки.
Володя с ухмылкой глянул на него и изрёк:
— Ну так слышал, люди в Вавилонском плене побывали и многое оттуда переняли.
— А как они могли это перенять, если они рабами были? — озадаченно нахмурился Руслан. — Их же в плен взяли.
Женька не преминул и тут схохмить.
— Нет, Руслан, тебе явно вредно напрягать твою извилину.
Стас тут же с юмором отреагировал вместо Руслана:
— Так, как говорится, работа извилин не без перегибов.
Сэнсэй же, не обращая внимания пересмешки ребят, пояснил Руслану:
— Рабство и гнёт в основном терпели бедные люди этого народа, а богатые, книжники, священники и там жили неплохо, приспосабливаясь к новым условиям. Даже после того, как иудеев освободил из плена Кир II Великий (завоевав в 539 году до нашей эры Вавилон) и отпустив их в Палестину, многие из них остались жить в Вавилоне, а многие, — Сэнсэй подчеркнул это слово, — разбогатев на торговле, стали расселяться по крупным городам того времени.
— А книжники, это кто? — спросил Костик.
— Книжники — это профессиональные юристы и в то же время переписчики Святого Писания в одном лице.
— И тут юристы, как у римских понтификов, — заметил Виктор.
— А что ты хочешь, структура то одна и та же. Книжники являлись пособниками фарисеев. А в общем, что саддукеями, что фарисеями руководили одни и те же лица. И хотя для народа они вроде как выглядели конкурирующими партиями с разными взглядами, однако на самом деле всё было то же самое, как и в политике партий других государств, причём как в те времена, так и сейчас. Внешне ругаются, враждуют, каждый прилюдно защищая свой электорат…
— Электорат? А как понять это слово? — поинтересовался Юра.
— Это от латинского слова elector — «избирающий», «выборщик». Так вот, политики лишь внешне всячески противостоят друг другу, а потом, когда публичные выступления заканчиваются, вместе, грубо говоря, в баню идут париться. Потому что, по большому счёту, всё это игры одних и тех же лиц — Архонтов. Их шестёрки лишь создают видимость бурной деятельности и защиты интересов народа. В действительности же, они просто для Архонтов держат под контролем массы людей с разными взглядами. Отживут своё эти секты, партии, движения, дискредитируют себя в глазах общества, — создадут новые, будут проповедовать другие взгляды, но суть тайного стремления к единовластию Архонтов останется та же.
Так и здесь. Саддукеи — это был мозговой политический центр. А фарисеям отводилась задача связать религиозность и государственность в виде национальной самобытности в одно целое и охватить как можно больший электорат, что они успешно выполняли. Иисус знал о них гораздо больше, чем простой народ, поэтому не зря называл всех этих управленцев «лицемерами». И что власть имущих окончательно добивало, так это то, что Иисус мало того, что сам ничего не боялся, так ещё и учил этому других. Такое проповедование Свободы, естественно, их пугало. Чего только стоит поступок Иисуса, когда Он пришёл в Иерусалим и, зайдя в помещение Иерусалимского храма, выгнал оттуда менял и торговцев жертвенными животными.
— А что, разве такой сюжет есть в Библии? — призадумался Виктор.
— Остался, как ни странно. — И сделав паузу, словно что-то припоминая, Сэнсэй произнёс: — В Евангелие от Матфея в 21 главе есть такие строчки из реальных событий того времени: «И вошёл Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей». «И говорил им: написано: “дом Мой домом молитвы наречётся”; а вы сделали его вертепом разбойников».
Николай Андреевич сочувственно кивнул головой и заметил:
— А ведь по факту ничего не изменилось с тех времён. И сейчас в храмах на каждую услугу есть своя «такса».
— Ага, — поддакнул Виктор, — а ещё «святыми отцами» себя называют.
Стас же с иронией произнёс:
— А представляете, сейчас войти в Храм и выгнать оттуда всех торгующих и покупающих?!
— И кто же тогда останется? — за между прочим спросил у него Женя, очевидно, даже не осознав глубинную суть своего вопроса.
Повисла небольшая пауза, после которой весь коллектив взорвался в хохоте. Один Сэнсэй лишь грустно улыбнувшись, продолжил:
— А теперь представьте, какой шок был у иудейских ортодоксов, составлявших синедрион, которые удерживали и религиозную и политическую власть. Появился Некто, за которым пошёл простой народ, то есть фактически Иисус подрывал авторитет и власть над людьми этих управленцев, «священных», «неприкасаемых» особ; показал сущность тех, кто называл себя «посредниками» между Богом и людьми, что они всего лишь такие же смертные, которые вместо служению Богу, спекулировали Его именем, фактически заставляя людей служить себе. Иисус учил людей Истине, как можно прийти в Царство Божее любому человеку, причём без этих «посредников». Ибо каждый человек есть храм Божий. Нужно лишь заглянуть внутрь себя, чтобы узреть божественную искру. Поэтому Иисус своей проповеднической деятельностью пугал власть имущих иудеев больше, чем Рим, оккупировавший их территории, поскольку та оккупация была больше для народа, платившего налоги, чем для них самих, то есть богатые и при этой власти сохраняли свои богатства. Естественно, что иудейские ортодоксы перешли к решительным действиям, предали Иисуса суду синедриона, обвиняя его во всём чём только можно: и что он опасный вождь, и что якобы призывал к восстанию против Рима, и даже то, что он выходец из презираемой Галилеи. Единственное, чего они не могли, так это сразу его казнить, поскольку римлянами было урезано право синедриону выносить смертельный приговор человек. Это должны были решать римские власти. Хотя опять-таки, кто стоял за решением властей в «столице мира» касательно серьёзных вопросов? Архонты.
Единственное, что Архонты не смогли предусмотреть — это пресловутый человеческий фактор, недооценили они духовное влияние Иссы на души человеческие. Не ожидали они, что тот же Понтий Пилат, сам римский прокуратор Иудеи, так рьяно займёт сторону Иисуса. Ведь Пилата считали человеком корыстным, жестоким, властолюбивым, который редко когда отступал от своих решений. За время его службы он не раз жестко пресекал беспорядки в вверенной ему Иудеи. И тем не менее, встреча с Иисусом настолько глубоко затронула душу даже такого человека, что впоследствии, когда люди от Архонтов вынудили Пилата публично огласить Иисуса виновным, Пилат втайне от них всё равно спас Иисуса, сделав всё по-своему. Хотя при этом прекрасно понимал, что сильные мира сего подобного ему никогда не простят.
— В смысле «всё по-своему»? — переспросил Андрей.
— Ну, я уже вам как-то рассказывал. Во-первых, преданный Пилату римский сотник Лонгин мастерски инсценировал «смерть» Иисуса перед публикой, ударив копьём между пятым и шестым ребрами под определённым углом, на самом деле не задев ни один жизненно важный орган. Тело Иисуса находилось лишь в бессознательном состоянии. Хочу напомнить, что двум другим приговорённым к распятию перебили голени, как это делалось обычно при таких казнях, чтобы человек умирал мучительной смертью от удушья. Во-вторых, по приказу того же Понтия Пилата в качестве исключения Иссу, после оглашения народу о его «смерти», сняли с креста и отнесли в пещеру, хотя распятых запрещалось хоронить в отдельных могилах или отдавать для погребения родственникам. Их просто бросали в общую могилу. Кроме того, возле этой пещеры, пока в ней находилось тело Иисуса, круглосуточно дежурила римская охрана, состоящая из преданных Пилату воинов. А в самой пещере телу Иисуса практически два дня оказывали медицинскую помощь один из лучших врачей того времени, прозванный «арабским Гиппократом» и его пять помощников-сирийцев, доставленных сюда по тайному приказу того же Пилата. И только после этого Иссу переместили в более безопасное место, дабы Он полностью восстановил свои силы. И опять-таки, когда Иисус выздоровел, именно Пилат снабдил Его немалыми средствами, дабы Исса тайно от людей Архонтов покинул эту страну и ушёл на Восток. И лишь в 36 году, когда до Архонтов дошла информация, что Исса остался жив, они не просто отозвали Понтия Пилата с занимаемой должности, но и устроили целое судебное разбирательство по поводу его деятельности на бывшем посту. И, тем не менее, Пилат до конца своей жизни никогда не сожалел о содеянном. Более того, он считал спасение Иссы самым важным и самым значимым поступком в своей жизни.
— Да уж, судьба, — проговорил Володя.
* * *
— Так вот, возвращаясь к нашему рассказу, — продолжил Сэнсэй. — Ещё более самой личности Иисуса Архонтов раздражало то духовные зёрна, которое Он посеял среди людей. Как они не пытались это искоренить, учиняя жёсткие репрессии для последователей Учения Иисуса, однако от таких мер самих последователей не становилось меньше. Не в силах уничтожить их физически, Архонты применили свою старую проверенную схему: если нельзя какое-то движение уничтожить, то нужно его возглавить. Таким способом захвата власти над «неугодными», как я уже говорил, они пользовались достаточно часто в истории и пользуются до сих пор. Так решается сразу несколько важных вопросов: притеснение или уничтожение активистов, установление влияния и контроля над данным движением и заработок на нём достаточно солидных сумм.
Так вот, эту «операцию» Архонты поручают внуку Гиллеля — знаменитому в то время рабби Иерусалима авторитетному фарисею Гамалиилу. Тем более что ещё в период проповедей Иисуса на территории Палестины именно Гамалиилу был поручен тайный контроль и отслеживание деятельности Иисуса. Ещё тогда он внедрил своих людей в группу последователей, которая ходила за Иисусом.
Николай Андреевич, слегка кашлянул, прочистив голос, и поинтересовался:
— Последователи Иисуса… Это те самые, которых в Библии называют «семьюдесятью апостолами, избранных Иисусом»?
— Как тебе сказать… На самом деле Иисус не избирал последователей своего Учения. Просто, кому хотелось послушать Его Учение, тот и слушал. И таких вольных слушателей было далеко не семьдесят, и, как понимаешь, далеко не все из них были даже просто слушателями.
— А почему именно семьдесят? Не шестьдесят, не восемьдесят, — попытался разобраться в этом Виктор.
— Ну это элементарно. Когда люди Гамалиила письменно оформляли новую религию, то приписали Иисусу эти семьдесят учеников, названных уже ими «апостолами», взяв эту цифру с количества членов синедриона, которых было семьдесят плюс один главный первосвященник, который всё это и возглавлял. То есть, просто переписали с той структуры, которая им была достаточно хорошо известна. И, кстати говоря, с помощью такой приписки можно было уже достаточно легко объяснить их читателям, откуда, к примеру, среди «святых апостолов» Иисуса взялась такая личность как Варнава. Да и не только он.
— Ты хочешь сказать, что Варнава на самом деле не был апостолом?! — изумлённо проговорил Николай Андреевич.
Но если «Здравый смысл нашей компании» спрашивал это со знанием дела, очевидно, располагая сведениями за того Варнаву, то наш молодой коллектив сидел, даже не понимая о ком, собственно говоря, идёт речь, и почему Николай Андреевич так удивился, когда Сэнсэй ответил ему: «Он был внедрённым. Более того, преданным фарисеем».
— Варнава был фарисеем? — ещё больше удивился Николай Андреевич.
Тут уже Костик не выдержал, и подстегиваемый не то любопытством, не то желанием быть в курсе разговора, выпалил на одном духу.
— Кто был этот Варнава?
Сэнсэй несколько помедлил с ответом, а затем стал пояснять. Но, как мне показалось, он больше разъяснял это Николай Андреевичу, чем нашему Философу.
— В общем-то, имя Варнава — это даже не подлинное имя этого человека. Так он переименовал себя, когда затесался в последователи Иисуса. А настоящее его имя — Иосиф. Родился он на острове Кипре в семье богатых евреев, которые к тому же владели ещё и землёй близ Иерусалима. Получил специальное образование в Иерусалиме у Гамалиила. И, между прочим, — Сэнсэй сделал на этом акцент, как бы обращая внимание Николая Андреевича на этот факт, — его сверстником и другом по обучению в Иерусалиме был не кто иной, как Савл. Тот самый Савл, который позже, благодаря стараниям Архонтов, превратился в апостола Павла, на догматах которого и было построено христианство.
Николай Андреевич заинтригованно промолвил:
— Даже так?! Павла же вроде как считают апостолом Христа среди язычников!
— Самое интересное, что подобный миф активно поддерживается до сих пор, поскольку Павел был и остаётся особой фигурой в игре Архонтов. Ибо он есть их ставленник и выдвиженец, который фактически переделал Учение Иисуса, очень тонко провёл подмены и вывел основные положения новой религии, которые впоследствии и были приняты церковью за основу вероучения.
— А Павел тоже жил на Кипре вместе с Варнавой? — вновь попытался задать «умный вопрос» Костик, явно ещё не совсем понимая, в чём же тут изюминка ажиотажа.
— Отнюдь, — ответил Сэнсэй, с улыбкой глядя на такие старания Костика вникнуть в суть происходящего. — Он родился в 11 году нашей эры в малоазийском городе Тарсе (провинции Киликия). Ныне это город Тарсус в Турции.
— Он что, турок? — не без иронии спросил Руслан.
— Нет, конечно, — усмехнулся Сэнсэй. — Турция как государство возникло в Малой Азии лишь в конце XIII начале XIV веков. А в те времена эти места, как практически и остальные земли, окружающие Средиземное море, принадлежали оккупировавшему их тогда Риму.
Николай Андреевич вновь вернул Сэнсэя к интересующей его теме.
— Значит, Савл был иудеем.
— Да. Он имел чисто иудейское происхождение. Считалось, что их род принадлежал к потомкам колена Вениамина… Точнее, его звали Саул, что в традиционной передаче звучало как Савл. Это имя было ему дано в честь первого царя израильско-иудейского государства, правившего в конце XI века до нашей эры, который, как вы помните, согласно ветхозаветному тексту был поставлен на царство «по воле бога», но впоследствии стал ему «неугодным».
Сэнсэй говорил с расстановкой, точно пытался подчеркнуть некую двойственность, таящуюся в смысле этих сведений.
— А-а-а, — припомнил Стас утреннюю беседу, — это тот, «испрошенный».
— Совершено верно.
— А имя Павел, откуда взялось?
— Отец его хоть и был иудеем, но имел римское гражданство, которое, естественно, унаследовал Савл, с чем и было связано его латинское имя Павел.
— Так получается, его с детства Павлом звали?
— Вне семьи — да. — И тут же Сэнсэй пояснил. — Дело в том, что Тарс был процветающим городом, который, кстати, славился своей греческой академией, образованностью своих жителей. Его основным населением были греки и арамеи.
— А греки-то откуда взялись в Тур… вернее в Малой Азии? — никак не мог вразумить Руслан.
— Греков в Малой Азии в те времена было очень много. Массово они начали туда переселяться после завоеваний Александра Македонского, то есть ещё до образования Римской империи.
— Понятно, — протянул парень.
— Павла воспитывали по строгим правилам фарисейских традиций, — продолжал объяснять Николаю Андреевичу Сэнсэй. — Отец мечтал, чтобы сын имел блестящее, разностороннее образование. Поэтому помимо своего родного языка Павел практически с детства был обучен греческому, латинскому и не просто хорошо писал и говорил на этих языках, но знал культуру этих народов, читал труды их знаменитых писателей. Кроме того, надо отметить, что сам город Тарс был центром особого культа «спасения», который возник из почитания древнего бога Тарку. Это наложило некоторый отпечаток и на мировоззрение самого Павла. Впоследствии, когда уже трансформировали Учение Иссы в религию, Павел уделял большее внимание именно вопросу «спасения» (естественно, в своей интерпретации), чем жизни самого Иисуса… Так вот, дальнейшее образование Павел получил в Иерусалиме, в раввинской академии, обучаясь у «ног самого Гамалиила», который, кстати говоря, тоже очень хорошо был знаком с греческой культурой.
Савл всячески высказывал свою преданность консервативному иудаизму, и рьяно готовил себя к должности раввина, то есть религиозного наставника. Во времена проповедей Иисуса в Палестине, он не был даже Его слушателем, не то, что учеником. Более того, после окончания Иерусалимской академии он проявил себя яростным ревнителем фарисейства и активно участвовал в гонениях, арестах и уничтожении неугодных власти людей, в том числе и истинных последователей Иисуса. В общем, он делал всё возможное для того, чтобы выслужиться перед синедрионом и иметь надежду быть принятым в этот иерусалимский «конклав».
— Конклав? А что это за слово такое? — смешно округлил глаза Костик.
— Это латинское слово, буквально означающее «закрытую комнату». Гораздо позже так стали именовать совет кардиналов, который собирался в одном помещении для тайного избрания римского папы, — растолковал ему Сэнсэй и возвратился к прерванному рассказу. — В общем Савл мечтал о большой власти. Когда Архонты отдали приказ возглавить это новое, непокорное движение, вот тут-то Гамалиил и вспомнил про таланты своего ученика Савла. Он, как никто другой подходил на роль «наставника» для новой религии. Тем более что тот очень хорошо знал греческую и латинскую культуру. А ведь именно среди греков Учение Иисуса нашло самый горячий отклик и распространялось, как говорится, словно огонь при порывистом ветре. Между прочим, — что-то вспомнив, проговорил Сэнсэй, переведя взгляд на Володю, — когда Гамалиил со своими людьми разрабатывал данную операцию, то между собой они присвоили Иисусу кодовое имя «Хирон», взятое ими из греческой мифологии. Так звали родившегося полуконём-получеловеком кентавра, обладавшего бессмертием. По легенде считалось, что свой род Хирон ведёт не по отцу Кроносу, а по матери Филире с её явно вегетативным происхождением, поскольку греческая Филира была представлена как «липа». Кроме того, среди других кентавров Хирон выделялся особой мудростью, благожелательностью и являлся воспитателем знаменитых героев. Это прозвище было дано людьми Гамалиила отнюдь не случайно Иисусу, поскольку Он в их глазах выглядел таковым и по своему происхождению и по роду своей деятельности. Более того, мифический герой Хирон был прекрасным лекарем, который обучил врачебному искусству самого Асклепия. Его имя как раз и указывало на искусные руки, так как по-гречески «cheir» — это рука. А Исса, как известно, лечил людей так же наложением рук.
— Да уж, весёлые ребятки взялись за дело, — пробасил Володя.
— А зачем они ему кодовое имя присваивали? — не совсем понял Андрей.
Виктор по-дружески хлопнул парня по плечу и, подмигнув, промолвил:
— Вот подрастёшь, станешь оперативником, тогда поймёшь.
— Да ну, — даже несколько расстроено проговорил парень, — какие в те времена могли быть оперативники? Это же первый век нашей эры! Древность несусветная!
Мужчины от этих слов только ещё больше рассмеялись, а Володя со смехом пояснил.
— А знаешь, какая самая древняя профессия в мире?
Женька тут же, как первоклассник вскинул руку, потрясая ею с явным нетерпением.
— Я, я знаю!
— Разведка, — довольно произнёс Володя, не давая ему высказаться.