24.10. Города: наверное, это чудо – услышать душу города, понять его затаенные мысли, проникнуться, вжиться в его судьбу, стать частичкой и дыханием. Каждый город неповторим, уникален. У них, как у людей, свои характеры, лица, образ жизни. Только не каждому откроют они свое «я». Искренность – это дар, нужно заслужить право быть понятым и понять другого. Но если ты почувствовал – тебе доверились, если ты знаешь тайну и слышишь душу каждого булыжника, дома, ступеньки, – это награда. Это одна из самых удивительных и прекрасных вещей в жизни – узнавание. Ты не одинок. Город растворил свое настроение в твоих глазах. Ты прочитываешь его судьбу в каждом движении листвы, лужах, лицах людей. Ты даже можешь догадаться, каким он был в прошлых пришествиях. Его бессмертную душу, эту единственную небесную Вечность вдруг осознаешь. Все это сразу окажется в твоем сердце. И каждый ждет своего часа, ждет понимания или хотя бы просто улыбки. Это так важно. Ведь это – всегда чудо, всегда загадка, а значит детство, и сказка, и теплые ладони лета, и самые лучшие сны. И мы станем немного мудрее, и уже не сможешь равнодушно смотреть в окно поезда, проезжая мимо еще одного маленького существа. Кто ты? Твое имя? Молчит. Но кто знает, что скрывает этот задумчивый взгляд? Какие бури и сомнения терзают твои тихие, кажущиеся сейчас совсем кроткими и застенчивыми улицы? Улицы-мысли, улицы-пульсирующие вены. Ты живешь и дышишь. Ты есть! Я понимаю, я люблю твою непокорность, я узнаю голос… Ты слышишь? Это больше, чем родство. Небо, звезды, талант видеть и познавать жизнь. Города – это созвездья, у каждого в ночном небе есть двойник. И они разговаривают в полнолуние и знают будущее и прошлое.
   Город, погадай мне на ладони!
 
   26.10. Возвращаемся в Москву.
   Настроение: поздний вечер. Вагонные случайные лица. Я – это только предчувствие. Ожиданием разлуки застыло Небо. Нет, просто черная за окном мысль, просто мысль. Химера. И только дождь кружит, мелькающие картины, Дождь за окном перелистывает листы холода октябрьского. Каждый – вдруг и навсегда останется только мигом. Но я описываю музыку одинокого сердца. Ноты капают. А лужи грязные почему-то, будто не было чистоты помысла.
   Осторожно. Леди, вы вступили в иную сложность – разговаривать, не тая боли, хрупкости тонких пальцев, а еще… но это, наверное, дождь опять промокашкой
   окажется. Спрятанный на перечеркнутых всплесках тревог – город. Он тоже боится неистовства и осторожничает с тишиной. Город, но ты только присказка. И передышка в споре с войной. Ветки воюют с грузностью вечера, встали осунувшиеся тополи, и на меня посмотрели. Пустота их глазниц смотрела на меня глазами Вечности.
   Полированная поверхность невыспавшегося утра. Ополоумели только ветки. Выбросились, вымостили нервное Небо отчуждением убитых ночей.
   Другая память приснилась. Чуждое познание бытия.
 
   14.11. Любимый снег – это март, утренняя разлука тишины и тревоги, на ветках иней.
   Иностранец – ветер, в белой шляпе, с тросточкой. Столько отчужденности. Его пальцы тают и тоненькими веточками – последний вдох октябрьский – в вазу сада синего опадают.
   Любимый снег – это помнить о каждом движении мая. Созвездия взглядов задумали навсегда остаться мечтой. А я улетала в память, я просто смотрела на Небо. И память гасили остывшей звезд шелухой.
 
   15.11.
 
Свободный полет.
Буддийские мотивы.
Коллекция городов.
Осенняя рапсодия.
Небу посвящается.
 
   Все это надо написать в этом году. Приблизительные наброски уже есть, но еще ничего конкретного. Еще проза. Здесь легче. Поток сознания. Интуитивное. Это счастье.
   Скоро – Москва. Поговорила с Мерлином. Подарила ручку. Теперь сижу и страдаю, что плохо выглядела во время разговора и вообще не так себя вела, как нужно бы. Но ведь все в прошлом. Делать мне больше нечего что ли, как сидеть и перебирать реплики и жесты? Но думаю и чувствую, что была ужасно неестественной во всех отношениях. Хочется везде побывать, хочется всюду ездить. И у меня есть уверенность, что так и будет. Откуда эта уверенность, не знаю, но она есть.
 
   16.11. С открыток: Калининград. Этот город заполнен каштанами, желтыми листьями и ожиданием будущей весны. Этот город – букет с облаками и еще – предвестник грозы.
   Суббота – dance, France, история, корреспонденция.
   Но розовую шерсть заката приласкай взглядом. Созвездия взглядов. Зеленоглазая отрешенность. Не сможешь забыть о будущем сне. Его зеленоглазая отрешенность – потерянные дороги Бога приснятся только тебе.
   Данте. Ветер. Отрешенность. Господи, почему сейчас мне приснилось иносказанием Солнце – молитва тысячи огненных глаз. Даже осень не выдержала Вечности. Тихо закуталась в плащ из снов. Задула свечку прощальной зари вечера и вышла, вышла в пустоту небесной нетронутости. Тихо. Профиль первой звезды – чеканная поросль этого вечера. Выместила на фонаре злобу луна. Осмелилась стать больше, чем просто желание – освобождение от причин. Навсегда и только в стихах. Стихами. Провозглашенная сутолока глаз, отчаянных, глаз пустоты.
   В каталогах этого неба столько потеряно одиноких. А я – это осколок чьего-то голоса. Поджигаю взглядов отчужденность.
   Образы не в памяти, это вечер становится тобой. Однажды. И навсегда. Полнолуние – это отзвук страха за потерянные ключи в Вечность. За освобождение от причин. Ты задуй свечку утренней зари. Засыпай. Это жизнь. Возвратился смысл.
   Люди, ополоумевшая луна сегодня вечером будет мною. Разбудить памятники, пусть знают. Небо сдается в плен моим стихам, рыдает.
   Планеты разговаривают стихами, созвездиями перекликаются Судьбы.
 
   19.11. Когда позавчера ехала в поезде в Москву, смотрела в окно, там были безликие снежные равнины, леса, деревни, погружающиеся в ночь все сильнее и сильнее, увязая в ней по самые брови. И хоть тогда все было совсем иначе, я вспомнила именно ту поездку. Со всей отчетливостью. Мне представился тот день, тот поезд, его слова, движения. Я знала его совсем мало, я понимаю, но щемящая боль и тоска начали заполнять все существо. С этим человеком я ехала в поезде, разговаривала, тусовалась на Гоголях, было только веселье и юность. И все. Все окончено. Занавес его жизни опустился. Да простят мне Боги некую вычурность образа. Ника больше нет. И сил моих не хватит, чтобы до конца поверить. Его нет, и его такого больше не будет, и никто не заменит его. И я смотрела в это ночное ослепшее окно спешащего поезда и грустила. Душа оплакивала его несостоявшуюся судьбу. И я, «глаза закрыв, каждую букву на порыв разбивала его имени». Но это свыше, Боги, это Вашим повелением случилось. Да успокоится его душа. Да будет радостным следующий ее приход в наш бренный мир.
 
   20.11. Опять застой. Наезд неуверенности и вялости. К тому же не идут на контакт. А сейчас, как никогда, необходима энергия и напор. Я понимаю, что сейчас именно то время, от которого зависит дальнейшая жизнь и судьба.
   Я очень хочу контактировать. Получилось. Сначала что-то отрицательное, какие-то искажения в пространстве вокруг меня и самой сущности метаморфозы сознания. Расплывчатые, то и дело меняющие облик и сущность тела. Ощущение, будто я отражаюсь в кривых зеркалах, которые проносятся мимо и окружают со всех сторон, ежесекундно меняются. Сознание мутнеет, тяжелеет и как бы цепенеет тягучими кляксами. В это время перед глазами нечто, действительно напоминающее кляксы. Чувство расслоения в пространстве, растекания по плоскостям. Будто во все стороны – только я. Тягучесть физического и духовного состояния. Когда астрал вышел в космос, возникло ощущение блокировки меня и моей души какой-то третьей чуждой субстанцией. Будто они разъединили меня с астралом. Я усилием воли вернулась. Вызвала помощь из космического содружества. Дали энергию, помогли.
   Информация у них находится в своеобразных хранилищах. Это пространство, само по себе, огорожено по сути дела силой воли, в котором находится укомплектованная во времени и пространстве эта самая информация. Видимо, там они используют известные им законы о фиксации измерений для блокировки. Но главное, что в относительно небольшом пространстве находится собранная гигантская работа. Видимо, если необходимо использовать что-то из этого «архива», то просто восстанавливают реальные размеры какой-то точки времени и входят туда. Все это значительно сложней, и мой скудный дилетантский язык не может в полной мере выразить глубину и красоту понимания истины космоса. Но я делаю все, что в моих силах. Это мой дом.
 
   21.11. Ты сегодня моей потери перестал набирать номер. Призраки телефонной Весны в блуждающих мирах. Сказала: «Прощай». Ясновидящий страх до обморока. Перекликаются звезды. А потерявшегося в обезличенных улицах этого города, уставшего от тревог, я молила его не трогать. Я слышала души дорог. Такие заботы снятся им всю ночь. Завидуйте, не видящие в городе лик Неба. Вам никогда не понять их боли, их веры.
 
   25.11. Мы живем в высотке МГУ, мама здесь на стажировке, а я при ней. Мне здесь очень нравится. Атмосфера некоего замкнутого общества, какого-то своего микромира. Свои столовые, буфеты, залы, вестибюли, дворы… Старая, но уютная какая-то мебель. Рядом полячка Ада, учится в докторантуре. Очень милая. Еще один район любимой моей Москвы – Юго-запад. Мне все здесь нравится, но поступать в университет я не хочу. Засохшая наука филология со своими засушенными препаратами живых творений человеческого духа меня не привлекает. Куда – не знаю. Знаю только, что обязательно в Москве. Но пока просто живу и балдею от этой жизни.
 
   28.11. Надо жить сегодняшним днем, не заботясь о будущем и не жалея о прошлом.
 
   29.11. В прозе хочется простоты, цельности и созерцательного ощущения мига жизни. Смутные обрывки эмоций в древнегреческих произведениях. Прикосновение к Элладе, к высокой цивилизации. Проза проста и благородна, как греческий профиль. Классика ее фраз в искренности и стремлении приблизить себя к Небу.
   Ваза с облаками.
 
   5.12. От безденежья мы попытались даже заниматься коммерцией. Поняли, как это трудно. Но сколько людей сейчас вышли на улицы, чтобы хоть как-то продержаться на плаву. Кто чем торгует. Витя нам дал две пары туфель с какой-то базы, чтобы мы «реализовали» их. Мы пошли к магазину и очень быстро продали их – в магазинах-то мало обуви, и она дорогая. В результате мы отдали деньги за туфли, и у нас осталось 390 рублей чистой прибыли. И это всего лишь один день. Более того: 2 часа заняла наша коммерция. Конечно, успех продажи – это дело случая. И можно за 8 часов ничего не получить.
   Бизнес как спорт. На определенном этапе деньги перестают быть для тебя самоцелью. Ты в азарте. От самой деятельности. Ты увлечен, заинтересован. Ты все больше увеличиваешь оборот. И уже главное – не останавливаться, а совершенствовать свое умение вести дело. Какое бы то ни было. Ты в бизнесе. И если ты начал, ты отравлен навсегда. Ты просто стал другим. Разве это плохо? Ведь ты нашел себя. Но все-таки неуютное ощущение – стоять у магазина.
   Мы «прокрутили» еще несколько пар туфель, продали красивый пуловер, который связала мама. В результате купили и вещи для себя. Но… у нас вырос долг, и он продолжает расти. Согласна, что в период инфляции выгоднее жить в долг. Но лично меня это совершенно не успокаивает. Спокойнее пускать в оборот свои деньги. Но это пока не удается. Я думаю, в скором времени, в ближайшие две недели, сдать в «комок» часть товаров (для расплаты с долгами). Затем… ну, надо подумать. На одну зарплату сейчас просто невозможно жить, и каждый ищет какого-нибудь приработка.
 
   18.12. Скучать мне придется редко. В первую очередь от самой себя: от своих «бзиков», непостоянств, изменчивости настроения. Идиллия получится вряд ли, зато будет внутренняя гармония. Конечно, буду писать. Без этого не мыслю будущего. Уверена, что наравне со стихами будет удаваться проза. Скорее всего, попробую несколько профессий, но среди них вряд ли большое место будет занимать физический труд. Жизнь сложится так, что мои изысканные тонкие руки останутся такими же нежными, как сейчас, и отманикюренные и ухоженные ногти так же будут доставлять эстетическое удовольствие.
   Буду заниматься гуманитарными науками. Это удовольствие, хобби. Хорошо буду знать английский, но полиглотом вряд ли стану. Жизнь будет неровной: взлеты «ослепительного счастья» и успехов будут сменяться апатией и депрессиями.
   Но в основе характера – оптимизм, и я выдержу и преодолею ошибки, неудачи и потери, которых будет достаточно. Научусь водить машину, и почему-то чувствую, что это меня спасет когда-нибудь.
   В целом жизнь сложится так, как я хотела бы. Любовь? Будет, и большая. Выйду замуж по любви, но из-за меня что-то разладится, и – развод. Второй раз – сильнее и интенсивнее; будут дети, которые не будут моей гордостью. Но всегда в моей жизни будет большая любовь, любовь как цельное понятие, как образ жизни.
   Человек, которого, кажется, так сильно люблю, что хочется плакать и становится больно, не станет моей судьбой. Наши пути еще будут пересекаться, и он тоже любит меня, но все же эти встречи трагичны, романтичны и безнадежны. Невысказанность.
   Родные. Судьба накажет за жестокость. Как мне их будет не хватать!
   За границу будет возможность ездить. И, если не так уж часто, но, тем не менее, каждая поездка будет наполнена незабываемыми впечатлениями, новыми знакомствами и творчеством.
   Принимать активное участие в политической жизни никогда не буду.
   Спорт. Время от времени. Теннис. Плавание. Спортивные танцы.
   Вообще, я – оптимистка, лентяйка и мечтательница. Что выйдет с такими качествами?
   Замечательный человек. Романтик и целеустремленная личность.
   Сентябрь 92 – переворот в твоей жизни. Беспокоиться о будущем – нет смысла, судьба ведет тебя, твоя задача – совершенствовать свою душу и слушать внутренний голос.
   Как сложится моя профессиональная деятельность? Что значит для меня карьера, преуспевание? В чем ожидает успех?
   Я достаточно честолюбива. И надеюсь, это в разумных пределах является все же положительным качеством и сослужит мне в будущем помощь. С одной стороны – чудовищная, порой, лень, неумение планировать конкретно, даже, скорее, – нежелание, несобранность, и, с другой стороны, – самонадеянность до тщеславия. И что делать с этим набором противоречивых качеств? Я просто уверена, что любая черта характера – универсальна. На нее можно смотреть с разных сторон, что-то развить в себе или же подавить. И в зависимости от того, на чем ты делаешь акцент в жизни, ты культивируешь в себе одни качества и уделяешь меньше внимания другим. От тебя зависит выбор твоего пути. Главное – трезво оценить исходные данные и решить, что с этим набором качеств тебе может удаться. Найти свое место в жизни – это умение оставаться собой и профессиональное преуспевание.
   Я начала заниматься коммерцией, я считаю, достаточно поздно, в 18 лет.
   Моя мечта и цель одновременно открыть собственное дело – частное издательство, где я бы была организатором (менеджером) и литературным критиком. Чтобы от меня зависел отбор материалов и книг, которые бы публиковались. Чтобы я могла открывать юные дарования и на льготных условиях печатать их вещи. Я хочу иметь филиалы в разных странах, издательства на разных языках, чтобы с литературой, издаваемой моим издательством, могло ознакомиться как можно больше людей в разных частях нашей планеты.
   Я буду в этом году заниматься личным бизнесом и одновременно теоретическую основу маркетинга и психологию практического управления постараюсь освоить. Я хотела бы изучать историю (это как хобби, я люблю историю) и экономику (управление), менеджмент (это для карьеры обязательное условие дальнейшей жизни), необходимо знать английский (это актуально в любом случае: для деловых контактов и для частного общения).
   Сейчас для меня главное – иметь исходный капитал, который можно пустить в оборот, и я надеюсь летом поступить куда-нибудь. Высшее образование необходимо для карьеры.
   (Я думаю, если Генри будет учиться в следующем году в Университете, а я – нет, это будет очень задевать мое самолюбие. Я должна идти наравне с ним, дабы избежать любых комплексов и чувства неполноценности.)
   Карьера для меня – это высокая профессиональная подготовка и уверенность как в себе, так и в успехе своего предприятия. Это постоянное совершенствование своих навыков и умение никогда не останавливаться на достигнутом, стремиться к большему. Всегда есть какая-нибудь вершина, которую ты еще не покорил. Так вперед. Она будет твоя, если ты этого очень захочешь. Карьера – это одержимость, но не идеей, а делом, это помощь людям, это желание помочь. Ты ведь в деле, в котором наравне с тобой другие, и от эффективности твоих действий зависит и их участие в общем успехе. Карьера – это выражение твоего «я», это счастье от осознания себя в себе. Это аплодирующая твоей уверенности и стойкости судьба. Ведь это ты убедил ее стать именно такой, какой мечтал. На сегодня пока так.

1992 год

   6.01. С Рождеством православным! Вот и выпорхнули в новый год. За плечами два месяца в Москве, в МГУ. Было по-разному: и очень плохо, и очень хорошо. Через неделю уезжать. Не знаю, что будет со мной дальше, но во мне живет тихая твердая уверенность, что я не пропаду. Что ее дает: вера в свое творчество или надежда на случай? Или обычная легкомысленность? А может, что-то большее – сама судьба? Моей судьбе доверяют звезды. Я серьезно. Все будет замечательно. Да? Ведь уже пора.
 
   8.01. Меня всегда привлекали все особенные, знаменитые чем-нибудь люди. Как всегда, только я встречу человека, общение и любые отношения с которым затруднительны или совсем невозможны по разным причинам, большей частью из-за разницы соц. положения или популярности – это меня притягивает. Мне хочется во что бы то ни стало его покорить. Причем дальнейшее меня не волнует – важен сам факт признания меня таковой. Мне, естественно, позволительно отшивать. Вообще мое поведение не ограничено ничем. Вот такая я – зараза!
   Хочется очень многого. Я разрываюсь между своими желаниями, часто довольно мелочными и глупыми. Чтобы достичь той атмосферы (богемы), необходимо, во-первых, поднимать свой собственный личный уровень, во-вторых, добиваться своего признания (печататься, быть особенной и заинтересовывать людей), в-третьих, опять же завязывать какие-то знакомства в этой богемной среде. Третье очень затруднительно без первых двух. Второе же, главное, трудно без третьего. А вырваться из этого круга необходимо, во что бы то ни стало. И как можно скорее. Скорее, счет идет не на годы, а на месяцы, даже на дни. Конечно, играет роль определенный процент удачи. Но без собственных усилий он еще менее вероятен.
 
   15.01. Набрала целый список вузов и специальностей. Не слишком ли много? Не надорвусь? Другого выхода – нет. Если не поступлю – катастрофа. Даже не могу допустить мысли, что не поступлю.
   Давно не ездила в плацкарте. Все основные места заняты школьниками. Смешные. Кажутся совсем маленькими, хотя вроде 10-й класс (т е. 9). Матерятся, зазнаются, хотят нравиться друг другу. Наивно и трогательно, как когда-то у всех было. Я – не исключение. Мой попутчик по «боковушке» – парень Айрат. Женат. Есть сын, которому недавно исполнился месяц. Уже второй раз крутит на магнитофоне В. Цоя: «Я сажаю алюминиевые огурцы» и еще что-то. Айрат с семьей уезжает в Финляндию. Он очень простой, даже, я бы сказала, незамысловатый, но в положительном значении этого слова. Почему-то вспомнила, как я была – Ellen. Большей свободы и раскрепощенности я не испытывала никогда. По крайней мере, по сравнению с теми комплексами и стремаками, которые сейчас сожрали меня. Я – Ellen – само совершенство. Неужели, в который раз спрашиваю себя, мне для легкости самочувствия и уверенности в себе необходима клевая одежда? Несчастные шмотки. Я понимаю всю ничтожность, всю мерзость этой зависимости, но снова и снова подпадаю под власть вещизма.
 
   Снова в Москве. Целый день прошел, никуда не ходила (был дождь). Если теперь такая погода будет гадкая, все мои планы опять полетят, т к. у меня нет ни зонтика, ни сапог подходящих. Тепло, но уж очень мокро и грязно. Вся надежда на Бога!
   С тем конкурсом, откуда прислали диплом, обломилось, я звонила Горбуновой, организатору. Она сказала, что их отказались финансировать, и все полетело к чертям. Насколько это правда, проверить трудно, возможно, просто надувательство, но, может, действительно так, хотя, я думаю, денег собрали они немало.
   Звонила во ВГИК и ГИТИС. Больше чем уверена, что это бредовая затея, но чем черт не шутит, почему бы не узнать об этих вузах, хотя бы для общего развития. Факультет прозы в Лит. институте пролетел, т к. туда необходимо 35–50 страниц.
   Совершенно не уверена в успехе коммерции. Сейчас в Москве больше предложения, чем спроса, а, с другой стороны, все еще многочисленные приезжие продолжают ежедневно приезжать сюда за покупками. Но совершенно не уверена.
   Сейчас, как никогда, необходимо много денег. Для подготовительных курсов, для мамы, ей нужно купить себе вещи, мне самой на мелкие расходы.
   Думаю, через 3–4 дня уеду в Казань, но не ручаюсь.
   Когда же, наконец, начнут сбываться мои мечты? Тупая уверенность, что все наладиться само собой, не покидает. Глупо? Безусловно. Но по-другому не могу.
   Вспомнила жизнь в МГУ. Боже, до чего там было замечательно! Свобода. Прелесть. Наслаждение. Радость от жизни.
 
   Второй день. Сижу во дворе Таниного дома и жду ее. Очень хочется кушать, и пить, и отдыхать, и…иметь много денег. Вообще-то эту поездку я собиралась посвятить культурным мероприятиям: выставкам, галереям, институтам. Но вот не получается. Во второй же день снова за старое. Наверное, это меня раздражает, но нравится же.
   Оказывается, устала. Но даже сейчас, когда все так неопределенно, безнадежно, беспробудно, мне хорошо, душевное самочувствие прекрасное оттого, что я в Москве, и еще тысяча причин, которых я не могу назвать, но которые, без сомнения, существуют.
 
   30.01. Сердце заныло так. Стало щемяще. Я вспомнила свою юность. Может быть, звучит смешно. Я ворошила свое тогдашнее – наивное и восторженное счастье. Я узнавала себя – далекую – такую самоуверенную и верящую только в хорошее, я пыталась найти в себе это и не могла, не находила этого искристого, пьянящего восприятия и осязания жизни, всем телом, всей душой. Я так любила веселиться, ругаться, даже хамить, мне так нравилось рисковать, выпендриваться, совершать необдуманные и от этого вдвойне притягательные поступки. Я так все это лю-би-ла! Кап. Слеза с души соскользнула. Не с глаз. Уже слишком взрослая для этого и слишком серьезная. Увы! И быть такой, как тогда, уже не могу. Было всякое. И гадкое. Но это единственная, только моя юность, только моя жизнь. Я буду беречь ее в памяти, и душа
   сохранит это тепло. Я люблю жизнь за то, что она разрешает помнить. Я люблю ее за невозвратимость, за потери и счастье, за то, что она не была, а есть и продолжается. И повторяется, но повтора этого мы не осознаем. Может быть, это к лучшему. Самое замечательное счастье, это когда не задумываешься о нем, а просто живешь, и тебе хорошо. Просто хорошо. И когда-нибудь потом, через времена и пространства и через свой возраст, ты увидишь себя ту и вдруг опомнишься и осознаешь, вот та и есть счастливая судьба, никто, ничто не сравнимо с той твоей жизнью. И так хочется вернуться. Но больно. Нет, невозможно. Но гордо. В тебе это было. И сложно, сложно, вмещаешь в себя эту огромность прожитых и ожидаемых дней, а сегодня становится тем самым счастьем, которое через какое-то время будешь вспоминать с благоговением и трепетом. И с улыбкой счастья (радости) и только чуть-чуть горечи.
 
   2.02. Вдохновение на уровне инстинкта (тишины) – высшее? Тучка помчалась на Восток по первому зову (крови)? И если ты сейчас не со мной, то, может быть, это слезы?
 
   7.02. Пора кончать душевно разлагаться. Вернее бездействовать. Я пишу, но абсолютно ничего не делаю, чтобы напечататься, популяризировать свои стихи, становиться известной. Не то, что я этого не хочу, просто не занимаюсь этим. Подборка стихов лежит в «Юности» с лета, в «Идели» с весны. Ничего не известно о московском конкурсе, откуда прислали диплом (будут ли издавать сборник). Дозвониться туда я не смогла.
   Сейчас читала снова И. Одоевцеву, потом стихи Г. Иванова. Какие это удивительные стихи! Как понравилось. Я его раскрыла для себя. Го д назад не понимала, не ценила. Боже, замечательнейшие люди, мои любимые поэты и писатели Серебряного века!
   У меня полная, абсолютная убежденность, что я буду, что меня признают. Я уверена, вся моя жизнь будет в неразрывной связи с литературой. Все остальное – вторично. И бизнес, который сейчас манит. И любовь, без которой не в силах дышать. Все, что я люблю и ценю, и уважаю. Но поэзия – это превыше. Это небесное. Я знаю, я поэт. Я не могу не чувствовать своей избранности. Не спорю, я самоуверенна, тщеславна и еще ни на пылинку не приблизила себя к осуществлению мечты о славе и признании. Но, боже мой, я-то знаю, будет. Все будет. Судьба исполнит предназначенное. Не знаю, какие преграды и неудачи еще будут подстерегать меня в жизни. Но я буду, кем предначертано. Я верю. Очень много сейчас черновиков. И большинство стихов последнего времени в единственном экземпляре. Я не все помню даже. Надо много печатать. Далее, снова отнесу свои работы в Литературный. На этот раз на два фака: поэзия и проза. Хотя, я думаю, что уже не особенно хочу там учиться. Не знаю еще, хочу попробовать послать отрывок «Алины» во ВГИК на сценарный. Это безумие, я знаю. Но ведь это ничего не стоит сделать. Почти не рассчитываю, чтобы что-то получилось.