Страница:
Теперь Посланник Богини начинал радоваться тому, что надолго оказался в мире абсолютного мрака. Зрение развращает. Какой смысл воспринимать ментальную картину мира, если каждую его детальку можно разглядеть без особых хлопот? А здесь… Здесь зрение иногда пыталось обмануть, показывая странных светлячков, которые на деле оказывались не аурами, и не сознаниями, а просто флюоресцирующим рачком или рыбешкой. Либо крохотную малютку, которая на деле являлась светящейся точкой не губе огромной рыбины.
Еще Найл обратил внимание на то, что подданные Магини поворачивают головы в сторону приближающихся крупных рыб почти одновременно с ним, хотя никаких аур явно не различают. Похоже, привыкшие жить в сумерках покрытых ряской горных озер, они научились тонко воспринимать всей кожей колебания воды, и это умение заменяло им зрение в той же мера, в какой нормальному человеку его могло заменить восприятие ментального плана. Ориентируясь на расходящиеся от плывущего крупного тунца волны, один из воинов даже ухитрился одним точным ударом насадить рыбину на гарпун. И поскольку произошло это около полудня, принцесса Мерлью остановилась, позволяя путникам остановиться на привал.
— Назия, ты меня слышишь? — поднял Посланник Богини лицо к поверхности. — Сбрось нам еды и побольше пресной воды. Мы умираем от жажды.
— Сейчас, мой господин. Простите, но попасть точно к вам не получится. На море шторм.
— Какой шторм? Здесь все тихо.
— Шторм сильный. Очень. Пришлось привязывать гребцов к скамьям.
— Первый! — вызвал смертоносца с флагмана правитель, и сосредоточился, пытаясь сделать контакт предельно плотным. И тотчас ощутил, как по лицу ударили, словно сотни иголок, холодные брызги, шерсть на всех лапах промокла, и он едва не переломал все когти, пытаясь удержаться за приклеенную к помосту паутину.
Найл оборвал мысленную связь, поднял руку, пытаясь ощутить колебания воды. Нет, вокруг царил абсолютный штиль.
— Я бросаю, мой господин!
— Ловлю…
Посланник Богини замер, стараясь уловить движение в мире покоя — мире ментальном и настоящем. Вот, падает…
Мешок выглядел серым, как ил, и полупрозрачным, поскольку еще не успел оставить долгого следа. И опустился совсем недалеко — от силы сотня шагов. Нефтис!
— Да, мой господин?
— Ничего, сиди, — Найл сообразил, что женщина не способна воспринимать ментальный план и увидеть мешка не может. Так что, идти придется самому. Ирония судьбы: фактически слепая телохранительница при зрячем хозяине!
Немного отдохнув, отряд двинулся дальше.
Путь через илистые просторы казался мирным и спокойным. Иногда, конечно на пути встречались ямы или пологие углубления, через которые приходилось пробираться, погружаясь в ил едва ли не с головой, иногда они натыкались на россыпи из крупных, в несколько человеческих ростов, камней, через которые приходилось перелезать. Впрочем, под водой это особого труда не составляло.
Именно в одной из таких россыпей они и остановились на ночлег, спрятавшись в щели огромного расколовшегося камня. И ночным хищникам подобраться труднее, и обогащенная кислородом вода хуже расходится.
Миг пробуждения для него слился с мигом смерти, и в стороны опять ударило волной предсмертного ужаса.
Существо отплыло, и Найл смог полюбоваться им во всей красе: веретенообразное тело, ярко-желтое внизу, багрово-красное сверху, переплетающиеся нити цветов на боках, кисточка светло-зеленых щупалец, желтая голова и огромный, почти двухметровый глаз нежно-голубого цвета.
«Каракатицы, отряд моллюсков класса головоногих, — услужливо подсказала натренированная Стигмастером память. — При опасности для маскировки выбрасывают из чернильной железы облачко жидкости (сепия). Объект активного промысла. Мясо съедобно, внутренняя раковина (кость) используется для шлифования металла, полировки дерева, в парфюмерии. Длина до пятидесяти сантиметров».
Ничего себе «пятьдесят сантиметров»! И о чем не говорилось ни в одной из энциклопедий — каракатица светилась. Вся. Она переливалась всеми цветами радуги, она завораживала этой красочной игрой, гипнотизировала ею, убаюкивала. А потому Найл пришел в себя, только когда над расселиной снова взметнулось щупальце.
— Нефтис! — послал он в спящих самый сильный мысленный импульс, какой только смог, выдернул меч и вскинул его над головой. Щупальце, скользнув по острому лезвию, легко разошлось в длинную рану, из которой поструилась опять же светящаяся кровь. Каракатица обиженно скрутила раненое щупальце в плотный жгут, сунулась внутрь другим — но проснувшиеся воины успели поднять гарпуны, и хищница напоролась на четыре десятка острых наконечников.
Это ей явно не понравилось — она сменила свой радужно-переливчатый цвет на темно-вишневый, выстрелила в расселину сильной струей воды и, вытянув щупальца во всю многометровую длину, поплыла прочь.
— Нефтис, ты цела? — мысленно воззвал Найл, и почти сразу ощутил на плече руку охранницы, а в сознании — волну благодарности за беспокойство. — Ничего себе, утренний гость… Что-то я уже выспался. Давайте лучше пойдем отсюда подальше…
Поскольку есть было нечего, то и собираться путникам получилось недолго: они просто поднялись, разобрали оружие и снова двинулись через укрывающее морское дно илистое одеяло.
По счастью, подобных приключений больше не случилось. За время долгого перехода водолазы сбили двух крупных толстобрюхих окуней — на этот раз Найл с Нефтис от своей доли не отказались. На поверхности все еще бушевал шторм, и помощи от эскадры ждать не приходилось.
Наученные горьким опытом, спать путники устроились посреди ровного, ничем не примечательного илистого поля, вырыв для себя отдельные канавки. Лучше проснуться грязным и склизким, но живым. Ил что — полдня пути, и он смыт.
Поутру Мерлью подошла к Посланнику Богини и сделала несколько недвусмысленных жестов: вверх, ладони к щеке, себе на грудь, и махнула рукой вдаль. Дескать, сегодня перед сном я должна улететь назад. Найл кивнул — это условие он хорошо помнил. За последние дни он уже успел научиться более-менее сносно ориентироваться в окружающем мире по ментальным образам и аурам живых существ, и его не особо смущало, что Магиня видит участников похода и различает их жесты. Больше удивляло, что Нефтис не способна разобраться, кто рядом с ней, в какую сторону двигаться и откуда исходит опасность.
Выстроившись в колонну и ощетинившись копьями, люди снова двинулись дальше. Но теперь Найла больше интересовали не плавающие вокруг существа, а черные точки, ясно выделяющиеся среди серого ковра. Здесь, на открытом пространстве, он мог «рассматривать» на ментальном плане предметы, находящиеся на удалении до нескольких километров.
Вскоре ему удалось обнаружить именно то, чего хотелось: овальную иссиня-черную массу немного в стороне от направления их движения. Похлопав в ладоши — а как еще можно обратить на себя внимание, если невозможно говорить? — Найл повернул туда. Пара часов пути и они обнаружили… Несколько сваленных кучей автомобилей и большую железнодорожную цистерну, причем стоящую на всех колесах. Остается только догадываться, что вытворяли на планете предки, если предназначенные для поездок по суше механизмы оказываются чуть ли не в самом сердце морских глубин.
Посланник Богини забрался на цистерну, попробовал открыть люк. Покрытые толстой рыжей коркой рычаги от его усилий даже не шелохнулись. А впрочем, какая разница? Если им удастся забраться через люк внутрь, то как сохранить воздух внутри? Ведь, когда Магиня будет уходить, ей придется этот люк открыть, и весь воздух…
Найл сосредоточился, оглядывая окрестности, но никаких иных пятен, которые можно было бы принять за изделия человеческих рук, не заметил. Тогда он спрыгнул обратно на дно и подошел к принцессе…
Мерлью покачала головой, но спорить не стала. Обошла цистерну кругом, затем наложила руки на нижний ее край с торца. И мгновенно исчезла в угольно-матовом шаре, словно выпала из существующего мира.
Для живущей вне времени хозяйки Серых гор именно время являлось главным оружием. Во время сражений за Приозерье Найлу приходилось видеть, как брошенный в Магиню нож, почти вонзившись в ее горло, сгнивал в ржавую труху за оставшиеся до попадания в цель доли мгновения, как отсыхали и мумифицировались руки у тех, кто пытался ее убить. Но на свету казалось, что все это происходит в реальном мире, и только теперь, увидев все истинным взором, Посланник Богини понял, что Мерлью могла исчезать в своей собственной, пусть маленькой, но подвластной только ей Вселенной.
Шар пропал — Магиня отступила в сторону, и Найл увидел, что нижняя часть цистерны прохудилась от времени, стала похожа на старое решето, проломить которое можно одним ударом кулака, и что из этой прорехи наружу истекает сверкающая слизь изумрудного цвета…
— Вы живы, мой господин?
— Нефтис? Где я? Что со мной?
— Это я хотела бы спросить у тебя, — в злобном шипении с трудом узнавался голос принцессы Мерлью. — Что это было? Что за мерзость возили проклятые предки в этой цистерне?
— А что… Что случилось?
— Случилось то, что как только эта мерзость потекла из цистерны, вы все сдохли, как мокрицы в печи. Задрыгались, попадали и обуглились, словно поленья под вертелом! Я израсходовала на вас все, ты понимаешь — все капсулы безопасности, что оставались в Комплексе! Пятнадцать воинов мертвы! Я сама выгорела насквозь и как проклятая прогоняла эту мерзость через десять миллионов лет! А потом дважды выжигала цистерну изнутри! Что это было, Найл?
— Я не знаю, Мерлью, — все тело Посланника Богини горело, как будто он и вправду находился в печной топке, руки и ноги не слушались, в голове творился какой-то невразумительный сумбур. — Действительно не знаю.
— Но это… Это не может быть случайностью! Нас пытались убить!
— А разве ты не знала, что приближаться к этой цистерне опасно?
— А разве ты не понял, что в этой точке времени меня не существует? Я умирала, наверное, сто миллионов раз, потом наступал новый миг, и я умирала снова, потом снова и снова. Что это было, Найл?
Посланник Богини прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Капсулы безопасности… Одно из последних изобретений двадцать второго века, связанное с исследованиями времени. В случае наступления для человека внезапной смерти, они отбрасывали его назад во времени на несколько минут, чтобы он смог предпринять меры для спасения жизни.
Это насколько же опасным должно было быть содержимое цистерны, если оно столь жестоко воздействует на него даже через те минуты, на которые он вернулся? А если он жив — значит, вернулся! Наверное, сейчас вокруг цистерны раскиданы целые сотни злобных божков, в форме которых изготавливались капсулы. Насколько оно должно быть смертельным, если убило даже живущую вне времени Магиню, стерло ее из нескольких часов существования мира?
Да уж, по сравнению с человеческой изобретательностью всякого рода гигантские каракатицы и морские змеи — это милые безобидные существа.
— Наверное, это отходы…
— О чем ты говоришь?
— Понимаешь… В древние времена было принято многие ненужные или опасные вещества и предметы сбрасывать в море. Или оружие. Старое или слишком опасное. Чтобы на берегу на него никто случайно не наткнулся…
— Что-о?! — взвыла Магиня. — Это правда?! Ты хочешь сказать, что люди сбрасывали смертельно опасный яд в то самое море, по которому плавали, в котором строили фермы, в котором ловили рыбу? Найл, ты уверен, что наши предки были разумными существами?
— Ну, так поступали не все…
— Нет, Найл, ты зря защищал двуногих. Смертоносец-Повелитель был прав — двуногие не имеют права жить без хозяйского присмотра. Они могут быть или слугами, или рабами. Или должны умереть, пока не загубили весь мир вместе с собой.
— Спасибо тебе, Мерлью.
— За что? — запнулась принцесса.
— Мне кажется, ты спасла мне жизнь. И Нефтис, и всем остальным.
— Ох, Найл, — мотнула головой Магиня. — Я боялась, что если мне не удастся уничтожить все, если уцелеет хоть капля, все море станет мертвым. А вместе с ним заразятся все впадающие в него реки, и прибрежные земли.
— Ну, Серые горы стоят не на берегу. До твоих владений волна отравы могла не дойти.
— Кто знает, — желтоватый силуэт принцессы Мерлью двинулся к отверстию в углу цистерны. — Извини, Найл, но я и так застряла здесь на лишний день. В моих поселениях наверняка уже началась паника. Я вернусь через три дня. Придется посетить Демона Света. Эта проклятая цистерна сожрала почти все мои запасы энергии.
Она провалилась в отверстие, и радужный отблеск на стенах цистерны мгновенно погас.
Посланник Богини, застонав от усилия, приподнял одно плечо, другое. Попытался пошевелить пальцами. Кажется, получилось. Он повел носом.
— Нефтис, здесь действительно пахнет гарью, или мне мерещится?
— Пахнет, мой господин. Принцесса Мерлью несколько раз пыталась сжечь эту цистерну.
Найл задумчиво покачал головой — захотела бы, сожгла. Мерлью не та девушка, чтобы останавливаться на полпути, коли поставила себе, какую-то цель. Скорее всего, она просто истребляла остатки яда, что могли налипнуть на стенки. Ведь разлагая воду на водород и кислород, она создает гремучую смесь, способную взорваться от любой искры. Вот, наверное, и взорвала созданную собой атмосферу пару раз.
— Ох, болит-то все как! — он попытался подтянуть к себе ноги, и это вроде бы как получилось. Интересно, как себя чувствует принцесса, если она умирала здесь не один раз, а миллионы? И почему она действительно не бросила здесь эту проклятую цистерну и не сбежала к себе в горы?
В то, что Магиня не помнит то, что происходило с ней у этой цистерны, правитель Южных песков не верил. Коли помнила про это сейчас, когда все кончилось — стало быть, никакая смерть в отдельные моменты времени повлиять на ее воспоминания не могла. Она знала, чем грозит встреча с цистерной, но не предупредила, не отступила. Да еще такую самоотверженность проявила, уничтожая отраву! Почему?
Да, разумеется, вытекший яд уничтожил бы все живое в море, истребил прибрежные поселения, реки и ручьи. Но до Серых гор добраться бы никак не смог, это она преувеличивает. Как там она ответила? «Кто знает?»
Найл, почуяв, что разгадка тайны почти коснулась его сознания, на мгновение забыл про паралич и, работая локтями, забрался повыше по боковой стенке цистерны. А что он ей перед этим сказал?
«Ну, Серые горы стоят не на берегу. До твоих владений волна отравы могла не дойти».
«Кто знает…» — ответила она, и заторопилась уходить.
Вот оно! Она ответила не про горы — она ответила про свои владения!
Если подданные хозяйки Серых гор способны жить под водой, то почему она должна ограничивать свои владения несколькими горными озерами? Особенно, когда рядом огромное море?!
— Есть! Я понял! — ударил себя кулаком по колену Найл.
Теперь все сразу встало на свои места. Мерлью согласилась помочь ему с поисками Семени не по доброте душевной, а потому, что хотела предпринять исследовательскую экспедицию по морскому дну, оценить возможность его заселения, обустройства здесь своих водолазов. Сама она возглавить ее не могла — ей каждые три дня приходится покидать отряд ради своих озер. Бросить своих воинов одних правительница тоже опасалась: это ведь всего лишь необразованные дикари, к тому же оказавшиеся в опасном незнакомом месте. А вот он, Посланник Богини, подходил для роли руководителя идеально. Он получил свои знания не из книг, как сама принцесса, а принял в память полный информационный багаж человека двадцать второго века от компьютера Белой Башни. Он примерно представлял, что может встретить их в море, какие сюрпризы или сокровища могли остаться от далеких предков.
И Мерлью, как всегда, оказалась права. Они нашли подводную ферму, вход в которую отыскал именно он, и он же смог объяснить, что это такое. Он опознал в груде металла утонувшей корабль, который можно так же использовать под жилье. Он нашел цистерну с ядом. И это тоже немаловажно. Ведь рано или поздно ее стенки прохудились бы все равно, и тогда новая империя Магини погибла бы сразу и навсегда. Для принцессы было важно уничтожить отраву сейчас, когда от нее мало кто пострадает, когда она готова к последствиям. И именно поэтому она так самоотверженно сражалась здесь со смертью. Она защищала собственное великое будущее.
— Ай да Мерлью, ай да умница, — пробормотал Найл.
Подумать только — и он еще уговаривал ее помочь в поисках Семени! Предлагал в обмен всякие блага! Ай да Мерлью… Впрочем, как-то использовать свою догадку прямо сейчас он не мог. Но путь предстоял еще очень долгий. Кто знает, с чем столкнутся они впереди? Ну надо же! Получается, он сам, своими собственными руками отдавал ей во владение новые огромные земли — и еще уговаривал взять, обещая дополнительные награды! Ну, принцесса… Истинная властительница!
— Нефтис, а ты как себя чувствуешь? Ходить можешь?
— Кажется, да, мой господин. Я стояла дальше всех, когда начались вспышки.
Вот как. Оказывается, даже вспышки были. Интересно, что оставили добрые предки в этой цистерне? Боевое отравляющее вещество? Энергетическое топливо для реакторов? Отстой после производства этого топлива?
Найл перестал впустую перемалывать бесполезные мысли, отрешился от них, окинув ментальным взглядом мир вокруг — и ему показалось, что он умер. На ментальном уровне вокруг не имелось ничего. Проклятая слизь смогла уничтожить даже самые мелкие признаки жизни, что только имелись у мертвой или органической природы.
— Назия, ты меня слышишь?
— Да, мой господин, — ответила морячка огромной волной облегчения. — Смертоносцы звали вас весь день, но не ощутили никакого отклика.
— Я немного приболел. Мне нужен отдых. Вы понимаете, где я нахожусь?
— Из воды несколько раз вырывались огромные пузыри…
— Да, я нахожусь именно там. Приготовьте побольше припасов. На двадцать человек. Думаю, после сегодняшней напасти от еды не откажется никто. Но пока не сбрасывайте, мне нужно несколько часов отдохнуть. Подберу потом…
ГЛАВА 6
Еще Найл обратил внимание на то, что подданные Магини поворачивают головы в сторону приближающихся крупных рыб почти одновременно с ним, хотя никаких аур явно не различают. Похоже, привыкшие жить в сумерках покрытых ряской горных озер, они научились тонко воспринимать всей кожей колебания воды, и это умение заменяло им зрение в той же мера, в какой нормальному человеку его могло заменить восприятие ментального плана. Ориентируясь на расходящиеся от плывущего крупного тунца волны, один из воинов даже ухитрился одним точным ударом насадить рыбину на гарпун. И поскольку произошло это около полудня, принцесса Мерлью остановилась, позволяя путникам остановиться на привал.
— Назия, ты меня слышишь? — поднял Посланник Богини лицо к поверхности. — Сбрось нам еды и побольше пресной воды. Мы умираем от жажды.
— Сейчас, мой господин. Простите, но попасть точно к вам не получится. На море шторм.
— Какой шторм? Здесь все тихо.
— Шторм сильный. Очень. Пришлось привязывать гребцов к скамьям.
— Первый! — вызвал смертоносца с флагмана правитель, и сосредоточился, пытаясь сделать контакт предельно плотным. И тотчас ощутил, как по лицу ударили, словно сотни иголок, холодные брызги, шерсть на всех лапах промокла, и он едва не переломал все когти, пытаясь удержаться за приклеенную к помосту паутину.
Найл оборвал мысленную связь, поднял руку, пытаясь ощутить колебания воды. Нет, вокруг царил абсолютный штиль.
— Я бросаю, мой господин!
— Ловлю…
Посланник Богини замер, стараясь уловить движение в мире покоя — мире ментальном и настоящем. Вот, падает…
Мешок выглядел серым, как ил, и полупрозрачным, поскольку еще не успел оставить долгого следа. И опустился совсем недалеко — от силы сотня шагов. Нефтис!
— Да, мой господин?
— Ничего, сиди, — Найл сообразил, что женщина не способна воспринимать ментальный план и увидеть мешка не может. Так что, идти придется самому. Ирония судьбы: фактически слепая телохранительница при зрячем хозяине!
Немного отдохнув, отряд двинулся дальше.
Путь через илистые просторы казался мирным и спокойным. Иногда, конечно на пути встречались ямы или пологие углубления, через которые приходилось пробираться, погружаясь в ил едва ли не с головой, иногда они натыкались на россыпи из крупных, в несколько человеческих ростов, камней, через которые приходилось перелезать. Впрочем, под водой это особого труда не составляло.
Именно в одной из таких россыпей они и остановились на ночлег, спрятавшись в щели огромного расколовшегося камня. И ночным хищникам подобраться труднее, и обогащенная кислородом вода хуже расходится.
* * *
Найл проснулся от ударившей его волны ужаса, и увидел рядом с собой глаз. Несколько минут он мучительно пытался понять, сон это, или уже явь — как глаз сместился, и над головой промелькнуло огромное щупальце, ухватило одного из спящих людей.Миг пробуждения для него слился с мигом смерти, и в стороны опять ударило волной предсмертного ужаса.
Существо отплыло, и Найл смог полюбоваться им во всей красе: веретенообразное тело, ярко-желтое внизу, багрово-красное сверху, переплетающиеся нити цветов на боках, кисточка светло-зеленых щупалец, желтая голова и огромный, почти двухметровый глаз нежно-голубого цвета.
«Каракатицы, отряд моллюсков класса головоногих, — услужливо подсказала натренированная Стигмастером память. — При опасности для маскировки выбрасывают из чернильной железы облачко жидкости (сепия). Объект активного промысла. Мясо съедобно, внутренняя раковина (кость) используется для шлифования металла, полировки дерева, в парфюмерии. Длина до пятидесяти сантиметров».
Ничего себе «пятьдесят сантиметров»! И о чем не говорилось ни в одной из энциклопедий — каракатица светилась. Вся. Она переливалась всеми цветами радуги, она завораживала этой красочной игрой, гипнотизировала ею, убаюкивала. А потому Найл пришел в себя, только когда над расселиной снова взметнулось щупальце.
— Нефтис! — послал он в спящих самый сильный мысленный импульс, какой только смог, выдернул меч и вскинул его над головой. Щупальце, скользнув по острому лезвию, легко разошлось в длинную рану, из которой поструилась опять же светящаяся кровь. Каракатица обиженно скрутила раненое щупальце в плотный жгут, сунулась внутрь другим — но проснувшиеся воины успели поднять гарпуны, и хищница напоролась на четыре десятка острых наконечников.
Это ей явно не понравилось — она сменила свой радужно-переливчатый цвет на темно-вишневый, выстрелила в расселину сильной струей воды и, вытянув щупальца во всю многометровую длину, поплыла прочь.
— Нефтис, ты цела? — мысленно воззвал Найл, и почти сразу ощутил на плече руку охранницы, а в сознании — волну благодарности за беспокойство. — Ничего себе, утренний гость… Что-то я уже выспался. Давайте лучше пойдем отсюда подальше…
Поскольку есть было нечего, то и собираться путникам получилось недолго: они просто поднялись, разобрали оружие и снова двинулись через укрывающее морское дно илистое одеяло.
По счастью, подобных приключений больше не случилось. За время долгого перехода водолазы сбили двух крупных толстобрюхих окуней — на этот раз Найл с Нефтис от своей доли не отказались. На поверхности все еще бушевал шторм, и помощи от эскадры ждать не приходилось.
Наученные горьким опытом, спать путники устроились посреди ровного, ничем не примечательного илистого поля, вырыв для себя отдельные канавки. Лучше проснуться грязным и склизким, но живым. Ил что — полдня пути, и он смыт.
Поутру Мерлью подошла к Посланнику Богини и сделала несколько недвусмысленных жестов: вверх, ладони к щеке, себе на грудь, и махнула рукой вдаль. Дескать, сегодня перед сном я должна улететь назад. Найл кивнул — это условие он хорошо помнил. За последние дни он уже успел научиться более-менее сносно ориентироваться в окружающем мире по ментальным образам и аурам живых существ, и его не особо смущало, что Магиня видит участников похода и различает их жесты. Больше удивляло, что Нефтис не способна разобраться, кто рядом с ней, в какую сторону двигаться и откуда исходит опасность.
Выстроившись в колонну и ощетинившись копьями, люди снова двинулись дальше. Но теперь Найла больше интересовали не плавающие вокруг существа, а черные точки, ясно выделяющиеся среди серого ковра. Здесь, на открытом пространстве, он мог «рассматривать» на ментальном плане предметы, находящиеся на удалении до нескольких километров.
Вскоре ему удалось обнаружить именно то, чего хотелось: овальную иссиня-черную массу немного в стороне от направления их движения. Похлопав в ладоши — а как еще можно обратить на себя внимание, если невозможно говорить? — Найл повернул туда. Пара часов пути и они обнаружили… Несколько сваленных кучей автомобилей и большую железнодорожную цистерну, причем стоящую на всех колесах. Остается только догадываться, что вытворяли на планете предки, если предназначенные для поездок по суше механизмы оказываются чуть ли не в самом сердце морских глубин.
Посланник Богини забрался на цистерну, попробовал открыть люк. Покрытые толстой рыжей коркой рычаги от его усилий даже не шелохнулись. А впрочем, какая разница? Если им удастся забраться через люк внутрь, то как сохранить воздух внутри? Ведь, когда Магиня будет уходить, ей придется этот люк открыть, и весь воздух…
Найл сосредоточился, оглядывая окрестности, но никаких иных пятен, которые можно было бы принять за изделия человеческих рук, не заметил. Тогда он спрыгнул обратно на дно и подошел к принцессе…
Мерлью покачала головой, но спорить не стала. Обошла цистерну кругом, затем наложила руки на нижний ее край с торца. И мгновенно исчезла в угольно-матовом шаре, словно выпала из существующего мира.
Для живущей вне времени хозяйки Серых гор именно время являлось главным оружием. Во время сражений за Приозерье Найлу приходилось видеть, как брошенный в Магиню нож, почти вонзившись в ее горло, сгнивал в ржавую труху за оставшиеся до попадания в цель доли мгновения, как отсыхали и мумифицировались руки у тех, кто пытался ее убить. Но на свету казалось, что все это происходит в реальном мире, и только теперь, увидев все истинным взором, Посланник Богини понял, что Мерлью могла исчезать в своей собственной, пусть маленькой, но подвластной только ей Вселенной.
Шар пропал — Магиня отступила в сторону, и Найл увидел, что нижняя часть цистерны прохудилась от времени, стала похожа на старое решето, проломить которое можно одним ударом кулака, и что из этой прорехи наружу истекает сверкающая слизь изумрудного цвета…
* * *
— А-а-а… — Найл закашлялся, застонал. Попытался приподнять руку, чтобы коснуться горящего лба — но конечность не поддалась.— Вы живы, мой господин?
— Нефтис? Где я? Что со мной?
— Это я хотела бы спросить у тебя, — в злобном шипении с трудом узнавался голос принцессы Мерлью. — Что это было? Что за мерзость возили проклятые предки в этой цистерне?
— А что… Что случилось?
— Случилось то, что как только эта мерзость потекла из цистерны, вы все сдохли, как мокрицы в печи. Задрыгались, попадали и обуглились, словно поленья под вертелом! Я израсходовала на вас все, ты понимаешь — все капсулы безопасности, что оставались в Комплексе! Пятнадцать воинов мертвы! Я сама выгорела насквозь и как проклятая прогоняла эту мерзость через десять миллионов лет! А потом дважды выжигала цистерну изнутри! Что это было, Найл?
— Я не знаю, Мерлью, — все тело Посланника Богини горело, как будто он и вправду находился в печной топке, руки и ноги не слушались, в голове творился какой-то невразумительный сумбур. — Действительно не знаю.
— Но это… Это не может быть случайностью! Нас пытались убить!
— А разве ты не знала, что приближаться к этой цистерне опасно?
— А разве ты не понял, что в этой точке времени меня не существует? Я умирала, наверное, сто миллионов раз, потом наступал новый миг, и я умирала снова, потом снова и снова. Что это было, Найл?
Посланник Богини прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Капсулы безопасности… Одно из последних изобретений двадцать второго века, связанное с исследованиями времени. В случае наступления для человека внезапной смерти, они отбрасывали его назад во времени на несколько минут, чтобы он смог предпринять меры для спасения жизни.
Это насколько же опасным должно было быть содержимое цистерны, если оно столь жестоко воздействует на него даже через те минуты, на которые он вернулся? А если он жив — значит, вернулся! Наверное, сейчас вокруг цистерны раскиданы целые сотни злобных божков, в форме которых изготавливались капсулы. Насколько оно должно быть смертельным, если убило даже живущую вне времени Магиню, стерло ее из нескольких часов существования мира?
Да уж, по сравнению с человеческой изобретательностью всякого рода гигантские каракатицы и морские змеи — это милые безобидные существа.
— Наверное, это отходы…
— О чем ты говоришь?
— Понимаешь… В древние времена было принято многие ненужные или опасные вещества и предметы сбрасывать в море. Или оружие. Старое или слишком опасное. Чтобы на берегу на него никто случайно не наткнулся…
— Что-о?! — взвыла Магиня. — Это правда?! Ты хочешь сказать, что люди сбрасывали смертельно опасный яд в то самое море, по которому плавали, в котором строили фермы, в котором ловили рыбу? Найл, ты уверен, что наши предки были разумными существами?
— Ну, так поступали не все…
— Нет, Найл, ты зря защищал двуногих. Смертоносец-Повелитель был прав — двуногие не имеют права жить без хозяйского присмотра. Они могут быть или слугами, или рабами. Или должны умереть, пока не загубили весь мир вместе с собой.
— Спасибо тебе, Мерлью.
— За что? — запнулась принцесса.
— Мне кажется, ты спасла мне жизнь. И Нефтис, и всем остальным.
— Ох, Найл, — мотнула головой Магиня. — Я боялась, что если мне не удастся уничтожить все, если уцелеет хоть капля, все море станет мертвым. А вместе с ним заразятся все впадающие в него реки, и прибрежные земли.
— Ну, Серые горы стоят не на берегу. До твоих владений волна отравы могла не дойти.
— Кто знает, — желтоватый силуэт принцессы Мерлью двинулся к отверстию в углу цистерны. — Извини, Найл, но я и так застряла здесь на лишний день. В моих поселениях наверняка уже началась паника. Я вернусь через три дня. Придется посетить Демона Света. Эта проклятая цистерна сожрала почти все мои запасы энергии.
Она провалилась в отверстие, и радужный отблеск на стенах цистерны мгновенно погас.
Посланник Богини, застонав от усилия, приподнял одно плечо, другое. Попытался пошевелить пальцами. Кажется, получилось. Он повел носом.
— Нефтис, здесь действительно пахнет гарью, или мне мерещится?
— Пахнет, мой господин. Принцесса Мерлью несколько раз пыталась сжечь эту цистерну.
Найл задумчиво покачал головой — захотела бы, сожгла. Мерлью не та девушка, чтобы останавливаться на полпути, коли поставила себе, какую-то цель. Скорее всего, она просто истребляла остатки яда, что могли налипнуть на стенки. Ведь разлагая воду на водород и кислород, она создает гремучую смесь, способную взорваться от любой искры. Вот, наверное, и взорвала созданную собой атмосферу пару раз.
— Ох, болит-то все как! — он попытался подтянуть к себе ноги, и это вроде бы как получилось. Интересно, как себя чувствует принцесса, если она умирала здесь не один раз, а миллионы? И почему она действительно не бросила здесь эту проклятую цистерну и не сбежала к себе в горы?
В то, что Магиня не помнит то, что происходило с ней у этой цистерны, правитель Южных песков не верил. Коли помнила про это сейчас, когда все кончилось — стало быть, никакая смерть в отдельные моменты времени повлиять на ее воспоминания не могла. Она знала, чем грозит встреча с цистерной, но не предупредила, не отступила. Да еще такую самоотверженность проявила, уничтожая отраву! Почему?
Да, разумеется, вытекший яд уничтожил бы все живое в море, истребил прибрежные поселения, реки и ручьи. Но до Серых гор добраться бы никак не смог, это она преувеличивает. Как там она ответила? «Кто знает?»
Найл, почуяв, что разгадка тайны почти коснулась его сознания, на мгновение забыл про паралич и, работая локтями, забрался повыше по боковой стенке цистерны. А что он ей перед этим сказал?
«Ну, Серые горы стоят не на берегу. До твоих владений волна отравы могла не дойти».
«Кто знает…» — ответила она, и заторопилась уходить.
Вот оно! Она ответила не про горы — она ответила про свои владения!
Если подданные хозяйки Серых гор способны жить под водой, то почему она должна ограничивать свои владения несколькими горными озерами? Особенно, когда рядом огромное море?!
— Есть! Я понял! — ударил себя кулаком по колену Найл.
Теперь все сразу встало на свои места. Мерлью согласилась помочь ему с поисками Семени не по доброте душевной, а потому, что хотела предпринять исследовательскую экспедицию по морскому дну, оценить возможность его заселения, обустройства здесь своих водолазов. Сама она возглавить ее не могла — ей каждые три дня приходится покидать отряд ради своих озер. Бросить своих воинов одних правительница тоже опасалась: это ведь всего лишь необразованные дикари, к тому же оказавшиеся в опасном незнакомом месте. А вот он, Посланник Богини, подходил для роли руководителя идеально. Он получил свои знания не из книг, как сама принцесса, а принял в память полный информационный багаж человека двадцать второго века от компьютера Белой Башни. Он примерно представлял, что может встретить их в море, какие сюрпризы или сокровища могли остаться от далеких предков.
И Мерлью, как всегда, оказалась права. Они нашли подводную ферму, вход в которую отыскал именно он, и он же смог объяснить, что это такое. Он опознал в груде металла утонувшей корабль, который можно так же использовать под жилье. Он нашел цистерну с ядом. И это тоже немаловажно. Ведь рано или поздно ее стенки прохудились бы все равно, и тогда новая империя Магини погибла бы сразу и навсегда. Для принцессы было важно уничтожить отраву сейчас, когда от нее мало кто пострадает, когда она готова к последствиям. И именно поэтому она так самоотверженно сражалась здесь со смертью. Она защищала собственное великое будущее.
— Ай да Мерлью, ай да умница, — пробормотал Найл.
Подумать только — и он еще уговаривал ее помочь в поисках Семени! Предлагал в обмен всякие блага! Ай да Мерлью… Впрочем, как-то использовать свою догадку прямо сейчас он не мог. Но путь предстоял еще очень долгий. Кто знает, с чем столкнутся они впереди? Ну надо же! Получается, он сам, своими собственными руками отдавал ей во владение новые огромные земли — и еще уговаривал взять, обещая дополнительные награды! Ну, принцесса… Истинная властительница!
— Нефтис, а ты как себя чувствуешь? Ходить можешь?
— Кажется, да, мой господин. Я стояла дальше всех, когда начались вспышки.
Вот как. Оказывается, даже вспышки были. Интересно, что оставили добрые предки в этой цистерне? Боевое отравляющее вещество? Энергетическое топливо для реакторов? Отстой после производства этого топлива?
Найл перестал впустую перемалывать бесполезные мысли, отрешился от них, окинув ментальным взглядом мир вокруг — и ему показалось, что он умер. На ментальном уровне вокруг не имелось ничего. Проклятая слизь смогла уничтожить даже самые мелкие признаки жизни, что только имелись у мертвой или органической природы.
— Назия, ты меня слышишь?
— Да, мой господин, — ответила морячка огромной волной облегчения. — Смертоносцы звали вас весь день, но не ощутили никакого отклика.
— Я немного приболел. Мне нужен отдых. Вы понимаете, где я нахожусь?
— Из воды несколько раз вырывались огромные пузыри…
— Да, я нахожусь именно там. Приготовьте побольше припасов. На двадцать человек. Думаю, после сегодняшней напасти от еды не откажется никто. Но пока не сбрасывайте, мне нужно несколько часов отдохнуть. Подберу потом…
ГЛАВА 6
РЕКА
За три дня, что Магиня провела на берегу, путники смогли немного восстановить силы. Болезненные ощущения на коже пропали, суставы обрели подвижность. Свою роль сыграло и хорошее питание — изрядный запас пресной воды и копченая рыба, сброшенная им с эскадры. А потому, когда принцесса снова позвала их в море, люди пошли широким, уверенным шагом, словно совсем недавно и не встречались лицом к лицу с собственной смертью.
Дно изменилось до неузнаваемости. Ил вокруг исчез, и под ноги ложилась твердая, ровная земля, словно залитая расплавленным стеклом. В воде не показывалось никаких огоньков, выдающих передвигающихся в морской толще рыб. На ментальном плане дна не имелось вообще — словно два десятка путников парили в пустоте, а не шли по земной тверди. Так продолжалось несколько часов — пока Найл, наконец, не разглядел впереди долгожданную серую полоску ила, над которой парили бледные силуэты рыб.
Последующие три дня прошли совершенно спокойно. Путники неспешно шли вперед, временами вскидывая гарпуны в сторону оказавшихся вблизи крупных рыб.
Метать эти короткие копья никто не пытался — в плотной воде просто невозможно сделать замаха для хорошего броска. Но вот попасть в цель коротким тычком труда не представляло. Лишь бы дичь догадалась подплыть на нужное расстояние.
К концу второго дня они набрели на лежащие бок о бок деревянный и железный корабли — но оба успели прогнить настолько, что довериться им хотя бы на ночь Найл не решился, и поутру люди двинулись дальше.
Богиня оказалась благосклонна к своему преданному Посланнику, и через несколько часов он углядел черное пятно характерной вытянутой формы. Отряд повернул туда.
Больше всего правителя смущало, что внутри четкого мрачного силуэта грел темно-красный огонек слаборазвитого разума. Он даже засомневался — а не могли ли предки создать умный корабль? С них станется…
На ощупь тело корабля показалось на удивление гладким, без всяких следов коррозии. Посланник Богини несколько раз погладил его, удивляясь теплоте и совершенной, идеально гладкой полировке: ударопрочная пластмасса! Потом обошел вокруг.
Раз сделана из пластика — значит, почти наверняка не какой-нибудь дешевый трудяга, а дорогая яхта. Очень может статься, принцесса даже найдет себе на борту каких-нибудь дорогих украшений, зеркал или столь любимого ею хрусталя. Впрочем, хрусталь хрупок — во время катастрофы скорее всего разбился.
В длину суденышко оказалось в пять десятков шагов и с почти пятиметровой пробоиной в носовой части. Треть корпуса! Они, наверное, пошли на дно так быстро, что и понять ничего не успели. Найл постучал корабль ладонью по носу — а вдруг откликнется? Потом закинул щит на спину, обнажил меч и скользнул в отверстие.
Наружный корпус, внутренний. Внутренний уже из железа. Двойное дно. Предусмотрительно, на случай мелких повреждений. Посланник Богини выпрямился во внутреннем помещении, медленно огляделся. Вдоль стен лежат какие-то рыхлые кучи, на стенах и на полу сохранились массивные кольца. Грузовой трюм. Даже на самой дорогой яхте нужно место для перевозки продуктов, воды, инструмента, запчастей, хозяйственных припасов вроде полотенец, мыла и белья, и прочей ерунды. Дверь, хотя на ней имелись массивные запоры, была распахнута настежь. Да и не удивительно — не забудь моряки ее запереть, в момент аварии они лишились бы только припасов в трюме, а не всего судна.
Найл вышел в узкий проход, заглянул в дверь напротив. Точно такой же трюм, в котором плавает под потолком толстый слой из пластиковых ящиков. Если в них что-то и хранилось, то уже давно растворилось в морских водах. Посланник Богини заметил, что красное пятно разума наверху шевельнулось, переместилось с места на место.
«Ну надо же, разумный корабль! — перебрасывая щит из-за спины вперед, мысленно усмехнулся он своей наивности. — Просто какая-то тварь облюбовала яхту для проживания. Понравилось жить красиво…»
Он выбрался из трюма и стал медленно подниматься по трапу.
Огонек метнулся навстречу — Найл увидел перед собой стремительно приближающуюся белесую ауру и, сгруппировавшись за щитом, выбросил перед собой меч.
От сильного удара он скатился по трапу в самый низ, поставил щит поперек прохода, готовясь принять на него новый удар, но вместо этого услышал только грохот бьющегося между стен сильного тела. Похоже, меч вонзился куда-то в достаточно уязвимое место.
Найл немного выждал, затем поднялся на ноги, оглядывая свою жертву. Она была еще жива — аура продолжала очерчивать головастое тело. Но от левых жабр в стороны уже расползалась темная прореха поглощающей рыбу смерти. Это был всего лишь очень большой морской окунь.
Не желая попасть под удар хвоста, Посланник Богини вернулся во второй трюм и принялся перебрасывать оттуда в первый пластиковые ящики. Потом подхватил за жабры скатившуюся вниз рыбу, затянул под плавающие наверху коробки.
Окунь повернулся кверху брюхом и поднялся к ним. Сам Найл поднялся по трапу наверх и оказался в большой каюте.
Похоже, он попал в парадное помещение. Полуовальная комната с большими окнами, мягкий диван вдоль стен, ковер на полу. Но всю эту роскошь портили два обстоятельства. Первое — это покосившаяся деревянная дверь на палубу, герметично заделать которую не представлялось возможным, и толстый слой икры на полу и на всех предметах.
Несчастный окунь всего лишь охранял свою кладку…
Правитель Южных песков вернулся вниз, покачал ворот двери из стороны в сторону, потом закрыл дверь и ногой забил поворотный рычаг в закрытое положение. Затем выплыл наружу и сделал приглашающий жест Магине.
— Обидно, — сказал он, когда представилась возможность избавиться от воды в легких. — Представляешь, Мерлью, наверху отделка и обстановка, в которой жили только короли и князи времен предков. Диваны, ковры, столы, посуда, постели. А нам приходится торчать в трюме.
— Ну, так поднялся бы туда.
— Там столько дыр, что не удержишь даже пузырей.
— Ну и что? — пожала плечами Магиня. — Дышать можно не только воздухом. Стены не дадут пригодной для дыхания воде быстро смешаться с морской.
— Не-ет, — замотал головой Посланник Богини. — Лучше спать на ящиках, но дышать воздухом, чем на перине, но в воде.
— Как знаешь, Найл, — в голосе принцессы послышалась усмешка. — Ты же помнишь, что я готова исполнить любое твое пожелание. Коли предпочитаешь ящики, оставайся на них. Я вернусь через два дня.
Пробоина пришлась в борт почти у самого днища, на метр выше киля и немногим выше четверти метра над полом трюма. Поставив ящики на пол, удалось сделать относительно ровный и совершенно сухой пол. Поев, путники вытянулись во весь рост и быстро заснули.
Дно изменилось до неузнаваемости. Ил вокруг исчез, и под ноги ложилась твердая, ровная земля, словно залитая расплавленным стеклом. В воде не показывалось никаких огоньков, выдающих передвигающихся в морской толще рыб. На ментальном плане дна не имелось вообще — словно два десятка путников парили в пустоте, а не шли по земной тверди. Так продолжалось несколько часов — пока Найл, наконец, не разглядел впереди долгожданную серую полоску ила, над которой парили бледные силуэты рыб.
Последующие три дня прошли совершенно спокойно. Путники неспешно шли вперед, временами вскидывая гарпуны в сторону оказавшихся вблизи крупных рыб.
Метать эти короткие копья никто не пытался — в плотной воде просто невозможно сделать замаха для хорошего броска. Но вот попасть в цель коротким тычком труда не представляло. Лишь бы дичь догадалась подплыть на нужное расстояние.
К концу второго дня они набрели на лежащие бок о бок деревянный и железный корабли — но оба успели прогнить настолько, что довериться им хотя бы на ночь Найл не решился, и поутру люди двинулись дальше.
Богиня оказалась благосклонна к своему преданному Посланнику, и через несколько часов он углядел черное пятно характерной вытянутой формы. Отряд повернул туда.
Больше всего правителя смущало, что внутри четкого мрачного силуэта грел темно-красный огонек слаборазвитого разума. Он даже засомневался — а не могли ли предки создать умный корабль? С них станется…
На ощупь тело корабля показалось на удивление гладким, без всяких следов коррозии. Посланник Богини несколько раз погладил его, удивляясь теплоте и совершенной, идеально гладкой полировке: ударопрочная пластмасса! Потом обошел вокруг.
Раз сделана из пластика — значит, почти наверняка не какой-нибудь дешевый трудяга, а дорогая яхта. Очень может статься, принцесса даже найдет себе на борту каких-нибудь дорогих украшений, зеркал или столь любимого ею хрусталя. Впрочем, хрусталь хрупок — во время катастрофы скорее всего разбился.
В длину суденышко оказалось в пять десятков шагов и с почти пятиметровой пробоиной в носовой части. Треть корпуса! Они, наверное, пошли на дно так быстро, что и понять ничего не успели. Найл постучал корабль ладонью по носу — а вдруг откликнется? Потом закинул щит на спину, обнажил меч и скользнул в отверстие.
Наружный корпус, внутренний. Внутренний уже из железа. Двойное дно. Предусмотрительно, на случай мелких повреждений. Посланник Богини выпрямился во внутреннем помещении, медленно огляделся. Вдоль стен лежат какие-то рыхлые кучи, на стенах и на полу сохранились массивные кольца. Грузовой трюм. Даже на самой дорогой яхте нужно место для перевозки продуктов, воды, инструмента, запчастей, хозяйственных припасов вроде полотенец, мыла и белья, и прочей ерунды. Дверь, хотя на ней имелись массивные запоры, была распахнута настежь. Да и не удивительно — не забудь моряки ее запереть, в момент аварии они лишились бы только припасов в трюме, а не всего судна.
Найл вышел в узкий проход, заглянул в дверь напротив. Точно такой же трюм, в котором плавает под потолком толстый слой из пластиковых ящиков. Если в них что-то и хранилось, то уже давно растворилось в морских водах. Посланник Богини заметил, что красное пятно разума наверху шевельнулось, переместилось с места на место.
«Ну надо же, разумный корабль! — перебрасывая щит из-за спины вперед, мысленно усмехнулся он своей наивности. — Просто какая-то тварь облюбовала яхту для проживания. Понравилось жить красиво…»
Он выбрался из трюма и стал медленно подниматься по трапу.
Огонек метнулся навстречу — Найл увидел перед собой стремительно приближающуюся белесую ауру и, сгруппировавшись за щитом, выбросил перед собой меч.
От сильного удара он скатился по трапу в самый низ, поставил щит поперек прохода, готовясь принять на него новый удар, но вместо этого услышал только грохот бьющегося между стен сильного тела. Похоже, меч вонзился куда-то в достаточно уязвимое место.
Найл немного выждал, затем поднялся на ноги, оглядывая свою жертву. Она была еще жива — аура продолжала очерчивать головастое тело. Но от левых жабр в стороны уже расползалась темная прореха поглощающей рыбу смерти. Это был всего лишь очень большой морской окунь.
Не желая попасть под удар хвоста, Посланник Богини вернулся во второй трюм и принялся перебрасывать оттуда в первый пластиковые ящики. Потом подхватил за жабры скатившуюся вниз рыбу, затянул под плавающие наверху коробки.
Окунь повернулся кверху брюхом и поднялся к ним. Сам Найл поднялся по трапу наверх и оказался в большой каюте.
Похоже, он попал в парадное помещение. Полуовальная комната с большими окнами, мягкий диван вдоль стен, ковер на полу. Но всю эту роскошь портили два обстоятельства. Первое — это покосившаяся деревянная дверь на палубу, герметично заделать которую не представлялось возможным, и толстый слой икры на полу и на всех предметах.
Несчастный окунь всего лишь охранял свою кладку…
Правитель Южных песков вернулся вниз, покачал ворот двери из стороны в сторону, потом закрыл дверь и ногой забил поворотный рычаг в закрытое положение. Затем выплыл наружу и сделал приглашающий жест Магине.
— Обидно, — сказал он, когда представилась возможность избавиться от воды в легких. — Представляешь, Мерлью, наверху отделка и обстановка, в которой жили только короли и князи времен предков. Диваны, ковры, столы, посуда, постели. А нам приходится торчать в трюме.
— Ну, так поднялся бы туда.
— Там столько дыр, что не удержишь даже пузырей.
— Ну и что? — пожала плечами Магиня. — Дышать можно не только воздухом. Стены не дадут пригодной для дыхания воде быстро смешаться с морской.
— Не-ет, — замотал головой Посланник Богини. — Лучше спать на ящиках, но дышать воздухом, чем на перине, но в воде.
— Как знаешь, Найл, — в голосе принцессы послышалась усмешка. — Ты же помнишь, что я готова исполнить любое твое пожелание. Коли предпочитаешь ящики, оставайся на них. Я вернусь через два дня.
Пробоина пришлась в борт почти у самого днища, на метр выше киля и немногим выше четверти метра над полом трюма. Поставив ящики на пол, удалось сделать относительно ровный и совершенно сухой пол. Поев, путники вытянулись во весь рост и быстро заснули.