Она не появилась ни после гудка, возвестившего о начале обеденного перерыва, ни после его окончания, когда рабочие вновь потянулись в ворота фабрики. Вздохнув, Дэниел сделал себе бутерброд с сыром и запустил станок. До сих пор он умел жить один, можно потерпеть и еще немного.
   От работы его отвлек сильный стук в дверь, после которого Макс залился яростным лаем. Крикнув псу, чтобы тот успокоился, Дэниел пригласил гостя войти. Он никогда не запирал дверь на засов и думал, что это всем известно.
   Питер — а это был именно он — знал, что дверь не заперта, но не мог без предупреждения переступить порог дома новобрачных. Войдя, он сначала быстро огляделся по сторонам. Наблюдавший за ним Дэниел усмехнулся.
   Чего братец боится больше? Застать здесь сходку мятежного комитета или неодетую Джорджину?
   Дэниел отставил карандаш, откинулся на спинку кресла и, скрестив руки на груди, спокойно взглянул на младшего брата. Питер выглядел неважно: растрепанные волосы, безупречный костюм чуть помят, накрахмаленный воротничок явно несвеж, уголок носового платка, торчащий из нагрудного кармана, опал, а под глазами пролегли тени, будто он не спал несколько ночей.
   Джорджины нет дома, — дружелюбно проговорил Дэниел, желая прервать паузу.
   Я к тебе пришел, — хрипло и зло буркнул Питер, сверкнув на Дэниела глазами. — Мне интересно знать, кто ты такой на самом деле и что тебе нужно. Только не надо мне больше врать про то, что ты Маллони. Твоя могила на кладбище давно поросла травой!
   Дэниел присвистнул:
   Как трогательно. Может быть, там и памятник поставили? Может быть, я даже удостоился надгробной эпитафии? Что-нибудь вроде: «Так мало жил, но всеми был любим!» А?
   Дэниел Эван Маллони мертв! — прорычал Питер. — Ты всерьез думаешь, что тебе удастся вот так просто затесаться в наследники «Маллони энтерпрайзис»?
   — Честно говоря, я вообще не планировал раскрывать свое инкогнито. До тех пор пока ты не учинил эту выходку с нашим бракосочетанием под страхом смерти. Но чем больше я знакомлюсь с методами работы руководства предприятия, тем сильнее ощущаю необходимость радикальных изменений. Посмотри на свой красивый костюм. Неужели он тебе настолько дорог, что ради него ты готов закрыть глаза на то, что твоя семейка вышвыривает людей на улицу из их жилищ? Питер схватил Дэниела за воротник.
   Не лезь не в свое дело и убирайся из города, пока цел!
   Дэниел взялся за руки своего брата, силой заставил его разжать пальцы и оттолкнул его.
   Веди себя прилично. Это дом Джорджины, несмотря на то что ее семья ради своего спасения от нашего папаши прибегает даже к похищению.
   У Питера глаза полезли на лоб, и это доставило Дэниелу известное удовлетворение.
   Я никуда не уеду до тех пор, пока Джорджина не будет к этому готова. А тебе советую отправиться отсюда прямиком на поиски моего свидетельства о смерти. Потом разыщи акушерку, принимавшую мои роды и расспроси ее о младенце со сломанной ножкой, появившемся на свет в доме всемогущего Маллони. Если получишь ответы на эти вопросы, то можешь затем поболтать с адвокатами своего отца. Они расскажут тебе о денежных чеках на мое имя, которые ежемесячно отправлялись в Сент-Луис до тех пор, пока я не достиг совершеннолетия. — Дэниел оперся руками о стол. — И наконец, сделай нам обоим одолжение. Спроси у нашей матери, знала ли она все это время, что я жив? Мне хочется понять, что за изверги породили меня.
   Питер вновь бросился на Дэниела, но тот был готов и, отразив удар, оттолкнул младшего брата. Макс тут же подскочил к своему хозяину и глухо зарычал на чужака.
   Обернувшись в дверях и бросив на Дэниела яростный взгляд, Питер пообещал:
   — Клянусь, ты горько пожалеешь об этом, кто бы ты ни был! Я не позволю тебе сделать больно матери. Она и без того много страдала в своей жизни.
   Он вышел. Дэниел проводил его взглядом и нервно провел пятерней по волосам. Его мать являлась недостающим звеном в цепи загадок, сопровождавших его появление на свет. Как могла женщина допустить, чтобы у нее отняли первенца? Знает ли она о том, что он жив?
   У него самого до сих пор не хватало духу попытаться выяснить это.

Глава 28

   Джорджина появилась дома только к вечеру. Она втащила за собой в двери упирающуюся Дженис.
   Она говорит, что Эган задумал выселить их первого числа следующего месяца. Что мы будем делать?
   Мы? — зло усмехнувшись, переспросил Дэниел. — Ровным счетом ничего. Аично ты будешь тихонько стоять в стороне и только смотреть.
   Дэниел поднялся и потер ноющие мышцы больной ноги. Он рад был тому, что Джорджина наконец вернулась, но его бесила ее упрямая решимость вмешиваться не в свои дела.
   Она уперла руки в бока.
   Прекрасно, мистер Распорядитель! Какие меры предпримете конкретно вы?
   Дэниел виновато взглянул на Дженис:
   Откровенно говоря, тут мало что можно сделать. «Эй-би-си ренталс» имеет законное право выселять жильцов, которые ее не устраивают. Ваши дома принадлежат этой компании.
   Дженис скорбно опустила глаза:
   Ну и ладно. Мы все равно долго не смогли бы платить ренту. Бабушка слышала про меблированные комнаты, где берут гораздо меньше.
   Дэниел сложил руки на груди.
   Но я не сказал, что положение безвыходное. «Эй-би-си» можно перекупить. Управление недвижимостью в один прекрасный день может перейти в руки более честного человека, чем Эган. Наконец, почему бы жильцам не устроить забастовку?
   Дженис и Джорджина тут же повернулись к нему. По их лицам было заметно, что они разгадали его замысел, но первой заговорила Джорджина:
   Ты хочешь сказать, что если все жильцы одновременно откажутся платить ренту до тех пор, пока их условия не будут выполнены, компания не сможет вышвырнуть на улицу их всех?
   Сможет, но лишь в том случае, если эти дома не заложены и если рента не идет на оплату закладных.
   Дженис затаила дыхание, а Джорджина со страхом тихо спросила:
   А они заложены?..
   Дэниел широко улыбнулся:
   Вся недвижимость Маллони заложена-перезаложена, это я знаю точно.
   Джорджина, вне себя от счастья, бросилась ему на шею и поцеловала в щеку. Однако прежде чем она успела что-либо сообразить, Дэниел привлек ее за талию и крепко прижал к груди. Он расплылся в глуповатой улыбке, но не мог отказать в удовольствии обнять жену. Между прочим, он заметил, что Джорджина не сделала попыток вырваться.
   Я сам возьмусь за это дело, Дженис, тебе одной не справиться, — сказал он молодой женщине, которая ошарашенно взирала на супругов. — Ты, конечно, тоже не сиди сложа руки, ну а я еще сегодня поболтаю кое с кем из знакомых. Уже завтра их жены будут в курсе, а к концу недели, думаю, наш план облетит всех. Я полагаю, не придется особенно уговаривать людей встать на нашу сторону. Кому же хочется платить ренту, верно?
   А как быть с Эганом? — прошептала Дженис. — Он дерется.
   Джорджина вздрогнула, предугадав ответ Дэниела, и обратила на него суровый предупреждающий взгляд. Пожав плечами и, не глядя на жену, он проговорил:
   Когда дело дойдет до этого, я сам разберусь с Эганом и его дружками.
   Дженис заметно повеселела, чего нельзя было сказать о Джорджине. Как только за гостьей закрылась дверь, она набросилась на Дэниела:
   Кем ты себя возомнил? Пекосом Мартином? Ты же не бесплотный призрак, Дэниел! Ты можешь серьезно пострадать!
   Он знал это и понимал, что нельзя вечно относиться к себе наплевательски. Но он также понимал, что Джорд-жины это не касается. Это его проблема, с которой он сам разберется. Улыбнувшись, Дэниел сказал:
   А тебе не приходит в голову, что Эган и его друзья тоже не бесплотные призраки? И тоже могут серьезно пострадать? Ладно, пойдем куда-нибудь перекусим, я умираю с голоду. А потом я поведу тебя на танцы.
   На танцы?! — Джорджина освободилась наконец из объятий мужа и устремила на него изумленный взгляд. — Но сегодня понедельник! Какие могут быть танцы?
   Дэниел рассмеялся и откинул у нее со лба локон. Джорджина была в этот вечер особенно красива, и ему стоило немалых трудов не думать пока о том, чем он должен закончиться.
   В церкви дают уроки танцев. Я всегда хотел научиться танцевать.
   Глупости какие! — сурово проговорила Джорджина, хотя и таила радостную улыбку. Заметив, что она затрепетала после его прикосновения, Дэниел снова дотронулся до нее, на этот раз проведя рукой по щеке. Голубые глаза ее беспомощно сверкнули. — Я в детстве брала уроки танцев. Зачем мне туда идти?
   — Но там будет играть местный оркестр и потом… я до сих пор так и не поухаживал за тобой. Неужели тебе этого не хочется?
   У Джорджины перехватило дыхание, когда его рука спустилась к ее шее.
   Разве ты сам этого хочешь? Зачем? Ведь ты уже получил что хотел.
   Дэниел в ту минуту искренне пожалел о том, что на ней нет сейчас одного из тех платьев, что расстегиваются спереди. Тогда его рука непременно скользнула бы под него и отыскала бы то, что скрывалось у Джорджины под слоем одежды и к чему его влекло с непреодолимой силой.
   Коснувшись кончиками пальцев через платье и корсет ее груди, он негромко проговорил:
   Мне доступно пока только твое тело, но я хочу достучаться и до сердца. По-твоему, это слишком эгоистическое желание?
   В глазах Джорджины отразилось изумление.
   Но разве мужчины хотят этого? Мне всегда казалось, что им не свойственны тонкие переживания.
   Дэниел улыбнулся и скользнул губами по ее щеке.
   Ты предвзято относишься к мужчинам, и вообще в тебе полно предрассудков, от которых пора избавляться.
   Едва он отпустил ее, как Джорджина торопливо отошла на шаг назад и обратила на него настороженный взгляд. Улыбка исчезла с его лица, как только они встретились глазами.
   У меня никогда не было семьи, Джорджина. А мне всегда хотелось. Еще я мечтал о том, что уж если женюсь, то непременно по любви, И я готов потрудиться, чтобы вызвать в тебе это чувство ко мне.
   Джорджина была потрясена и смотрела на Дэниела как на сумасшедшего. Сознание отказывалось воспринимать то, что он сейчас сказал. Мужчины не говорят таких вещей. Они любят болтать о делах, о политике, о спорте. Их не волнует, любимы ли они своими женами. По крайней мере так ей всегда казалось. Но сейчас…
   Дэниел явно ждал от нее ответа. Он молчал, переминаясь с ноги на ногу. Во всем облике его в эту минуту было что-то от юноши, что ей всегда в нем так нравилось, но в то же время его взгляд… Лишь сейчас ей удалось разглядеть в нем то, на что до сих пор бездумно закрывала глаза, следуя привычке уделять себе гораздо больше внимания, чем окружающим.
   У него был взгляд взрослого и сильного человека. Мужчины. О, Джорджине даже не пришло бы в голову отказать ему в праве называться мужчиной. Дэниел был уверен в себе и никогда не выпячивал себя, что свойственно слабым людям. В нем было все, что нужно настоящему мужчине: сила, чувство юмора, хорошие манеры, ум… Может быть, он и не относился к той категории мужчин, в которых принято влюбляться с первого взгляда, но встретившись с таким, как Дэниел, и узнав его близко, неизменно проникаешься к нему уважением и хочешь стать ему верной женой.
   Он только что раскрыл ей глаза на то, что многие тщательно скрывают от людей: на свое одиночество.
   У Дэниела было все, что только может захотеть найти женщина в своем любимом. Джорджина не сомневалась в том, что ему не составило бы никакого труда взять себе в жены другую девушку, лучше ее во всех отношениях, которая умела бы готовить и стирать и вообще была его достойна. Но он предпочел остаться с ней и добиваться ее любви…
   Джорджина не могла отказаться. Ей вообще уже казалось, что она полюбила Дэниела в ту самую минуту, когда он спас ее, пробравшись к ней по крыше идущего ночного поезда. Ей было очень трудно разобраться в себе. Все так запутано, неясно и противоречиво. Отца какое-то время не будет в городе, значит, фабрика висит на ней и требует внимания. И у Дэниела полно дел: он вознамерился уничтожить своих собственных родителей, Джорд-жине хотелось объединить работников магазина «Маллони», а Дэниелу надо было дотянуться до горла своего отца, и он готов был застрелить всякого, кому вздумалось бы помешать ему в этом. Он хотел ее, как хотят продажную женщину, а она надеялась стать ему достойной женой, но при этом вела себя как продажная женщина.
   Джорджина окончательно смутилась, запуталась в себе и не сразу заметила тоску и разочарование во взгляде Дэниела, который, похоже, потерял надежду дождаться от нее ответа на свое предложение.
   Вздохнув, он отвернулся к окну, но Джорджина поймала его за руку.
   Дэниел…
   Он живо обернулся, и тени, пролегшие под глазами, стали меньше, а на лице появилась слабая улыбка. Он торопливо нацепил на нос очки. Джорджина спокойно сняла их и сунула ему в нагрудный карман.
   Пригласи меня на танцы, пожалуйста.
   С удовольствием, мисс Ягодка!
   Галантно поклонившись, Дэниел взял ее под руку.
   Джорджина поняла, что своими колебаниями едва не испортила все, но поклялась, что больше этого с ней не повторится.
   Однако спустя уже полчаса после того как они пришли в церковь, Джорджина едва не начала жалеть о данной клятве. Она хорошо выглядела — перед выходом приняла ванну и надела самое простенькое вечернее платье, заколов в волосах желтую розу, которую Дэниел сорвал для нее у кого-то в саду, — но муж как будто забыл про танцы.
   Музыканты «разогревались» и вот-вот должны были заиграть вальс, но Дэниел стоял в противоположном конце зала, разговаривая с какими-то незнакомыми мужчинами. Начать с того, что Джорджина никак не думала оказаться в католической церкви, ибо сама с детства посещала пресвитерианскую. Но, оказывается, большинство фабричных рабочих были католиками. Сегодня здесь собралась весьма пестрая публика. Дети, бравшие уроки танцев. Молодые люди, которые уже умели танцевать, но пришли сюда затем, чтобы пообщаться между собой, отдохнуть, за кем-нибудь приволокнуть, совсем как на обычных светских вечерах. Были здесь и представители старшего поколения, которые с интересом наблюдали за молодежью, а иной раз и сами пускались в пляс. С ними-то как раз и решил переговорить Дэниел.
   «Хороши ухаживания…» — с обидой думала Джорджина, мрачно оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь занятия для себя. Она не забыла, конечно, что Дэниел обещал Дженис поговорить с людьми о забастовке, и здесь действительно ему представилась такая возможность. Но она надеялась, что он уделит и ей хотя бы несколько минут. Ведь Дэниел утверждал, что хочет добиться от нее любви.
   Спустя какое-то время она вдруг почувствовала возникшее в зале напряжение, а скоро до ее слуха донеслись первые недовольные реплики. Она быстро отыскала глазами Дэниела, но тот был увлечен разговором и ничего не замечал. Тогда Джорджина внимательно огляделась по сторонам, пытаясь понять, что именно вызвало перемену в настроении присутствующих, и вдруг вздрогнула. В дверях стоял Питер.
   Какая нелепость! Он не имел никакого права приходить сюда. Эти люди ненавидели его, но, поскольку работали на него, не могли открыто выразить своих чувств. Однако это на службе, а здесь… По залу прокатился глухой ропот, но Питер делал вид, что не обращает внимания. Джорджине тут же вспомнился ее первый визит на отцовскую фабрику и чем это закончилось. Воспоминание было не из приятных. Она поморщилась.
   Скользнув глазами по толпе, она поняла, что Питера заметили пока лишь единицы. Ни собеседники Дэниела, ни танцующие пары еще не поняли, что произошло. Может быть, ей удастся увести Питера отсюда, пока кто-нибудь не закатил сцены? Джорджина вдруг увидела, как Одри совещается о чем-то с молодыми людьми, поглядывая в сторону Питера. Ох уж эти подростки! Они способны на все.
   Джорджина стала торопливо проталкиваться к дверям. Питер тут же увидел ее и пошел навстречу. Возможно, он отдавал себе отчет в том, какой опасности подвергается, придя сюда. А вдруг он принес какие-нибудь дурные известия?
   «Только бы с родителями все было хорошо! — пронеслось у нее в голове, — Они не могли так рано вернуться в город. Неужели что-то случилось?»
   Они едва не столкнулись друг с другом в самом центре зала.
   Джорджина! — Питер остановился и устремил на нее пристальный взгляд. — Ты хорошо выглядишь. Я беспокоился за тебя.
   Он беспокоился за нее? Что за чушь!
   Как ты здесь оказался? Что-нибудь стряслось? Мой отец просил что-то передать мне?
   Питер взял ее за руку:
   Просто я хотел разыскать тебя. Я пришел в типографию, но мальчишка, который играл там с собакой, сказал, что вы здесь. — Музыканты наконец заиграли вальс. — Потанцуй со мной, Джорджи.
   Она вырвала свою руку:
   Я не стану танцевать с таким негодяем, как ты! Что тебе нужно?
   Взгляд его потемнел.
   Неужели ты настолько ненавидишь Дэниела и не можешь простить мне того, что я поженил вас?
   Джорджина несколько секунд лишь потрясенно глядела на него, а чуть оправившись от шока, воскликнула:
   С чего это мне вдруг ненавидеть Дэниела? Я тебя ненавижу за то, что ты устроил спектакль с винтовкой! Возвращайся откуда пришел, Питер. Тебе здесь не место!
   Она повернулась, чтобы идти, но он ухватил ее за руку.
   Дэниел, между прочим, тоже далеко не ангел, — проговорил он хрипло. — Мне удалось кое-что узнать про него недавно. Так вот, выяснилось, что с кулаками он набрасывался не на одного меня.
   Джорджина обратила на него гневный взгляд.
   — Отпусти меня, Питер! — сквозь зубы прошипела она. — Я сейчас закричу!
   — Отпусти ее! — раздался за ее спиной знакомый спокойный голос. Ей даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кто пришел к ней на выручку.
   — Дэниел, — слабым голосом произнесла она, отходя от Питера.
   — Держись подальше от моей жены, братец. Твой поезд ушел. теперь она моя.
   — Дэниел и Питер смерили друг друга яростными взглядами.
   Она не принадлежит тебе. Если Джорджина несчастна, я имею право забрать ее.
   Дэниел завел Джорджину себе за спину и сделал шаг Питеру навстречу:
   Попробуй, и посмотрим, что из этого выйдет.
   Джорджина возмутилась:
   Прекратите сейчас же, вы оба! Не делайте из себя посмешище! Прекратите, иначе я не знаю, что с вами сделаю!
   В это мгновение раздался глухой шлепок, Питер резко обернулся, и Джорджина охнула, увидев, как растекается по его спине разбитый зеленый помидор. Питер взревел от ярости, пытаясь отыскать в толпе обидчика, но в следующую секунду на него обрушился целый град земляники. Спелые ягоды расплющивались на его элегантной рубашке, взрываясь соком. Заодно досталось и стоявшим поблизости Джорджине и Дэниелу.
   Увидев, что ее платье безнадежно испорчено, обозленная Джорджина схватила с пола горсть ягод и запустила в того юнца, который, как она видела, кидал ими в Питера. К сожалению, она немного не рассчитала, и ягоды разбились о грудь пожилой женщины в черном вдовьем одеянии.
   — Видит Бог, ты это сделала напрасно, — простонал Дэниел и стал подталкивать ее к выходу.
   К этому времени ягоды и пирожки летали уже по всему залу. Тут и там вспыхивали шумные ссоры и драки. Дэниел отбил рукой стул, запущенный в Питера, но он не мог заставить замолчать людей, которые провожали «богатенького красавчика» проклятиями и площадной бранью. Питер поднял с пола стул и, выставив его перед собой, стал пробиваться к дверям, оттеснив двух молодых людей, бросившихся было на него с кулаками. Но он не мог защитить себя с боков и спины и через минуту уже был забрызган соком овощей и фруктов с головы до ног.
   Тяжело вздохнув, Дэниел опрокинул на пол молодца, подбиравшегося к Питеру сзади. Ругаясь и прикрывая собой Джорджину, он поспешил вслед за младшим братом к выходу.
   Впрочем, внимание людей уже было отвлечено от них. По всему залу вспыхнули потасовки, летали стулья. Предоставив Питеру возможность разобраться с последними из наседавших противников, Дэниел подхватил Джорджину на руки и выбежал с ней за порог.
   Поскольку драка грозила вот-вот перелиться наружу, все трое бросились в сторону освещенной главной улицы. Остановились они, только когда шум далеко позади стал затихать.
   Дэниел, опусти меня, ради Бога, на землю! — вскрикнула Джорджина, пытаясь освободиться.
   Тем временем их догнал забрызганный и растрепанный Питер.
   На какую-то долю секунды мне даже показалось, что ты прикрыл меня со спины, — удивленно проговорил он, глядя на высокого худого человека, прижимавшего к себе его бывшую невесту.
   Это из-за тебя все началось, а я защищал только свою жену. Убирайся отсюда, пока тем ребятам не пришло в голову искать тебя.
   Пришедшая в себя Джорджина обратила на мужа удивленный взгляд. У Дэниела были все причины ненавидеть и презирать Питера, тем не менее в его тоне сейчас не было презрительных ноток. Она своими глазами видела, как он принимал на себя удары, предназначавшиеся ее бывшему жениху. Но в голове ее все смешалось, она не знала что и подумать, поэтому решила в разговор не вмешиваться.
   Я хотел бы поговорить с Джорджиной, — неуверенно начал Питер.
   Трудно было понять, зачем он это сказал: то ли хотел объяснить причину своего появления в церкви, то ли просто привлекал ее внимание.
   Так или иначе, но Дэниел решительно загородил ее собой.
   Поздно, братец. Она моя жена, и между вами больше не может быть никаких дел. Проваливай и не приближайся к ней, если не хочешь, чтобы тебе влетело. Учти: отныне ты в этом районе города персона нон грата.
   — О, что за слог! Ковбой заговорил по-латыни! Это тебе идет, — фыркнул Питер и, сунув испачканный носовой платок в карман, повернулся и зашагал прочь.
   Только сейчас до Джорджины вдруг дошло, что Дэниел этим разговором окончательно порвал со своей настоящей семьей, не воспользовался последним шансом к примирению, сжег за собой все мосты. И сделал он это ради нее, ради той новой семьи, которую она могла ему предложить.
   Джорджина не могла разобраться в собственных чувствах. Что она испытала после слов Дэниела? Страх или радость, а может, тоску?

Глава 29

   По обоюдному молчаливому согласию они, придя домой, сразу направились в спальню. С одной стороны, Джорджина обрадовалась, что на этот раз Дэниел предпочел нормальную постель своему продавленному креслу. Но вместе с тем она испугалась и смутилась, когда он вошел вслед за ней и прикрыл дверь. Что-то подсказывало ей, что этой ночью на платонические дружеские отношения не стоит особенно возлагать надежды.
   Она вздрогнула, когда Дэниел подошел сзади и начал неторопливо расстегивать крючки на ее платье. Поняв, к чему он клонит, Джорджина испытала слабость в коленках.
   «Я не должна забывать о том, что я леди и обязана вести себя соответственно», — билась в голове мысль. Но больше всего на свете ей сейчас хотелось обернуться и броситься мужу на шею.
   Не зная, в какую сторону качнуться, Джорджина замерла на месте, будто статуя. Ей хотелось, чтобы Дэниел полюбил ее, но как добиться этого, она не знала. И боялась оттолкнуть его от себя, как неизменно отталкивала всех мужчин, попадавшихся на ее жизненном пути. Джорджина была уверена в том, что не относится к тому типу женщин, которые нравятся мужчинам. До сих пор, однако, это не играло заметной роли в ее жизни и по большому счету не волновало. Но теперь она горько сожалела, что в свое время не обратила на это внимания и не сделала ничего для того, чтобы измениться.
   Пекос Мартин никогда не был дамским угодником, — смущенно хмыкнув, пробормотал Дэниел ей на ухо. Он расстегнул последний крючок и отошел на шаг назад. — Видимо, мне пришла самая пора брать пример с какого-нибудь другого книжного героя, если я хочу добиться успеха.
   Придерживая корсет руками, Джорджина обернулась. Несмотря на все его старания, челка по-прежнему упрямо лезла Дэниелу на глаза. Ей захотелось протянуть руку и откинуть ее, но в последний момент что-то удержало ее. В комнате горел только ночник, и они стояли, окруженные ночной тенью.
   За мной ухаживали раньше, — смущенно проговорила она. — Так что я знаю, что это такое. Правда, не могу сказать, что все складывалось удачно. Когда мне было двенадцать, я подружилась на пикнике с одним мальчиком и даже полезла за ним на дерево целоваться, но упала и сломала руку. А в прошлом году в Лондоне я познакомилась на балу с одним виконтом. Но закончилось все жарким спором. Я плеснула в него шампанским, а он вылил на меня вино. Когда мы очнулись и осмотрелись по сторонам, то увидели, что на нас смотрит весь зал. Люди даже заключали междусобой пари, кто из нас победит. Со мной всегда приключались подобные истории.
   Дэниел улыбнулся и принялся вынимать из ее волос заколки.
   Неисправимая мисс Ягодка. Мы с тобой два сапога пара. Эви случайно не рассказывала тебе, как я однажды взорвал главную улицу одного города в Техасе?
   Взорвал?! — изумленно переспросила Джорджина и рассмеялась.
   Он продолжал расплетать ее волосы, а она смотрела на него смеющимися глазами и чувствовала в эту минуту особенную теплоту к нему.
   Когда все останется позади, мы с тобой съездим на юг. Я хочу познакомить тебя с моими хорошими друзьями. Уверен, ты им понравишься.
   Дэниел бросил заколки на пустой ящик, служивший жене туалетным столиком.
   Джорджина насторожилась. Когда все останется позади?.. Что он имел в виду? Когда он закончит свою войну с Маллони? Или когда они расстанутся? Ей не хотелось расставаться с Дэниелом. Набравшись духу, она положила руку ему на грудь и, играя с пуговицей на рубашке, спросила: