Страница:
– День добрый. Очнулся, летчик?
– Добрый день. Спасибо, ничего.
– Сестра, – крикнул он Армо, – что там с обедом?
– Садитесь, братья.
Братья шумно, но молча стали рассаживаться. На гостя никто внимания не обращал, как будто его здесь и не было. Смит терялся в догадках: то ли это какая-то секта, то ли банда со своими вывернутыми правилами. Братья, сестры…
А братья по команде Атамана помолились и принялись за еду.
Хуч и Лаймон приземлились точно рядом с телом Малыша. Он лежал, чуть выгнув спину и раскинув руки. Взгляд потускнел. Челка спуталась. Хуч осторожно поднял его и отнес в кабину. Лаймон тактично молчал.
– Он не хотел, чтобы его хоронили. Ненавидел червей. Хотел, чтобы его сожгли.
– Кремировали.
Хуч не ответил, он снова вышел на опушку, где смятая трава еще сохраняла очертания тела Малыша. Охотник осмотрелся по сторонам и направился к лесу. Лаймон двинулся за ним. Хуч остановился у самой кромки бурелома, а потом повернул обратно:
– Здесь мы ничего не найдем. Нужно поднятся и осмотреть все с воздуха.
– Если Смит убил Малыша, то он на «Дестере» уже улетел черт знает куда. Скорее всего, в Шандол.
Хуч покачал головой:
– Нет. «Дестер» с тех пор нигде не засветился. Я не знаю, что здесь произошло, но вряд ли Смит ушел далеко. Он где-то здесь, в лесу.
Они забрались в аэромобиль.
Когда братья закончили есть, они так же молча поднялись и стали молча один за другим выходить из дома, тяжело наклоняясь под слишком низкой для них притолокой. За столом остался сидеть только Атаман. Армо стояла у окна. Атаман негромко приказал:
– Армо, пойди посмотри, где Берн. Тут неподалеку волки бродили, как бы не задрали.
Армо послушно вышла.
– Ну что, мил человек, поговорим?
– О чем? – Смит осторожно попытался подвинуть ложку, как бы пробуя на зуб свои способности. Ложка не шелохнулась. Оправдались самые худшие его опасения. Он и сам подозревал, что вся его пси-энергия ушла на восстановление организма, и теперь его дар оказался временно утрачен. Теперь он был абсолютно беззащитен перед этим здоровенным бородачом.
– Ты, наверное, не Бог весть знает что подумал. Живут посреди леса шестеро мужиков, одна девушка… То ли бандиты, то ли сектанты, то ли извращенцы…
– Да не, что вы… – попробовал не слишком уверенно возмутиться Смит.
– Брось. На счет бандитов ты, пожалуй, не ошибся. А в остальном… Мы действительно единокровные братья и сестра. Наши родители были фермерами. У отца нога попала в сенокосилку, когда мне было двенадцать. Он не мог больше работать, а потом и вовсе помер. За ним мать. А потом пришли федералы и описали имущество, а нас решили отправить в приют. Но не тут-то было. Так вот. Армо говорила, что ты вроде как в бегах.
– Можно сказать и так.
– Ты не финти. Армо посмотрела сводки. Тебя ищут за промышленный шпионаж. И то, что тебя не поймали, – чудо.
– Вас тоже не поймали.
Атаман хмыкнул:
– Нас! Мы с детства в этом лесу. Да здесь ни один андроид не проберется. Не говоря уже о федералах. Мы, конечно, выбираемся в город. Шандол – большой город, крупный центр. У нас там много друзей. Так вот. Вы в бегах. Не остановиться ли вам у нас?
– Ну я не знаю.
С другой стороны, он знал. Он все знал. Оставаться нельзя. Малыш упал где-то рядом. Это слишком жирный след для Охотников.
Уходить! Уходить!
В висках застучало.
– Зачем я вам? У меня нет… специальных навыков.
– А ваши навыки нам и не нужны. Я беспокоюсь об Армо. Сохнет девка. А ты мужик здоровый, чистый. То, что надо.
Он говорил о нем, как фермер о скотине.
– Сделаешь ей ребенка и свободен. А если захочешь, можешь остаться навсегда.
– Я подумаю, – выдавил из себя пораженный простотой нравов Смит.
– А тут и думать нечего, – сказал Атаман и, поднявшись, подошел к стене, где висели топоры и бластер. Он снял «Лайтлидер», потом передумал и взял в руки топор.
– Мы просто отрубим тебе ногу. И куда ты пойдешь? Через лес? Так что думай, не думай, а остаться придется.
Он снова сел за стол, положив для наглядности перед собой топор.
– Тебе что, не нравится Армо?
– Ну почему? Она очень красивая девушка.
– Я думаю, все-таки лучше любить ее по-хорошему, чем с одной ногой.
Смит прикрыл глаза, ожидая теплую волну. Но ее не последовало. Видимо, нужно какое-то время для того, чтобы его способности вернулись.
А если они не вернутся?!
– Это логично, – пробормотал Смит.
– Ну вот и хорошо, – хлопнул ладонями по столу Атаман. Встал и, не добавив больше ни слова, вышел. А Смит остался сидеть, не смея оторвать взгляд от топора, лежащего на столе. Интересно, Охотники уже нашли Малыша? И когда они найдут его?
Хуч и Лаймон кружили над лесом уже два часа. Начало смеркаться. По корпусу аэромобиля барабанил мелкий дождь.
– Пора возвращаться, – сказал Лаймон.
Хуч молча кивнул.
– Мы вернемся завтра, да и Малыша нужно отвезти. Как-то не по себе.
Хуч махнул рукой.
Машина заложила крутой вираж и исчезла в мокрых сумерках.
Смит лежал на широченной кровати, на которой могли бы уместиться еще трое. Больше в доме никого не было. Сумрак заполнял комнату очень быстро. Мелкий дождик стучался в окно, заглушая его мысли. Он понимал, что ему в таком состоянии далеко не уйти. Вокруг лес и стремительно приближающаяся ночь. Что делает Армо во дворе? И где братья-бандиты? Грабят кого-нибудь на дороге?
Нужно выждать.
Но времени нет. Он уже знал, как Охотники умейт идти по следу. А после встречи с Малышом он понял, что его способности небезграничны. Он не Господь Бог. И теперь пришло время вернуться к самому началу. Зачем его преследуют? Из-за способностей? Тогда их потеря сделает погоню бессмысленной.
Дверь скрипнула, и его обдало вечерней прохладой. Послышались легкие шаги, затем у его кровати появился силуэт Армо. Смит замер. Девушка стянула через голову платье и легла рядом. Ее горячая, сухая ладонь легла на его небритую щеку, потом скользнула по груди и наткнулось на повязку.
– Он обещал отрубить тебе ногу?
– Да, – сказал Смит, чувствуя, как в нем поднимается знакомая теплая волна.
Они возвращаются!
– Ты уйдешь когда захочешь, обещаю, – прошептала она ему в шей. Ее влажные губы щекотали ему шей, как усики кузнечика. Смит расслабился и робко обнял девушку. Она с силой прижала его руки к своему телу.
– Ты еще слаб. Я сделаю все сама.
Горячая волна накрыла его с головой. Уставший от бессмысленного, непонятного преследования он впервые полностью расслабился.
ГЛАВА 15
Шандол был городом старым и независимым. Со своими особенными традициями. Его жители гордились своей исключительностью. Он располагался, пожалуй, в самом живописном уголке Федерации. С одной стороны его окружали бескрайние леса, которые местные власти ревностно охраняли от вторжения цивилизации на протяжении столетий. С другой – высился горный кряж, с бесконечными горными речушками и водопадами, ущельями и пещерами, канатными дорогами и фуникулерами. Именно здесь впервые был пойман Биг Фут, он же снежный человек, он же сиртя. Шандол стал символом всего первозданного. Школьники и взрослые совершенно серьезно относились к историям о гномах, эльфах, домовых и леших. Еще бы, ведь у них на глазах легенда превратилась в быль, когда фермер Барт Каминский привез на своем пикапе Биг Фута и выгрузил его прямо во дворе мэрии. Снежный человек вел себя на удивление спокойно, как будто знал, – шандольцы не из той породы людей, которые запрут его в лаборатории до конца дней. Биг Фута обмерили, взяли необходимые анализы, засняли на пленку в присутствии свидетелей да и выпустили обратно в горы. Приехавшие федералы были вне себя от ярости. Они организовали крупную экспедицию и прочесали весь шандольский хребет, но так ничего и не нашли. А шандольцы только усмехались да шутили над столичными кренделями.
Второй раз покой шандольцев нарушил Федеральный совет энергетических компаний. Это было как раз во время дискуссии о легализации Охотников. В Шандол прибыло несколько групп Охотников, которые спустились в старые городские канализации и на кого-то там охотились целый месяц.
Как в любом древнем городе в Шандоле было несколько уровней канализаций, оставшихся от различных эпох. Точного плана, естественно, не существовало. Многие коммуникации давно пересохли и являлись идеальным убежищем для беглецов всех мастей. Об этих подземных лабиринтах ходила не одна сотня городских легенд.
Охотники в конце концов вышли на поверхность, доложили нанимателям, что задание выполнено и растворились на огромных просторах Федерации.
Но даже знаток местной истории старик Каллибан не знал о восточных катакомбах. Они здесь остались еще со времен доисторического поселения, которое находилось в стороне от современного Шандола и вплотную примыкало к хребту. Видимо, первобытные люди пытались обезопасить свое городище наверняка хотя бы с одной стороны. Поселение нависало над ущельем Райнера, на дне которого протекала быстрая река, богатая рыбой. Ловить ее, правда, было небезопасно, так как вокруг бродили медведи, которых вряд ли могли остановить первобытные люди. Обитатели этого древнего городища пробили в скалах множество туннелей, имевших выходы прямо к реке. Отыскать их было почти невозможно ввиду труднодоступности. С воздуха обнаружение затруднялось тем, что склоны ущелья поросли кустарником. Но самое интересное заключалось в том, что эти катакомбы вплотную соприкасались со старой канализацией города, а старая, в свою очередь, контактировала с новой. Лучшего убежища Крысы найти не могли. Поэтому они сделали Шандол своей штаб-квартирой. И не прогадали. Во время карательной экспедиции, предпринятой энергетическими компаниями с молчаливого согласия федеральных властей, им удалось легко уйти от преследования, а Охотникам досталась лишь жалкая кучка полубезумных бродяг, которые никакого отношения к Крысам не имели.
Глава группы, которую энергетические компании называли Крысами, Ял Валенс сидел в своем кабинете вместе с Миррой Инс. «Кабинет» представлял собой небольшое помещение, вырубленное в скале и когда-то служившее кельей монаху-отшельнику. В стене еще виднелась ниша, которая когда-то была постелью монаха. В остальном кабинет соответствовал современным стандартам: мебель, оргтехника, электричество. Ял Валенс был грузным, флегматичным мужчиной лет пятидесяти. Он сидел в просторном кресле, положив руки на стол. Его мясистое лицо было сплошь испещрено мелкими морщинками. Глаза прятались за всегда полуприкрытыми веками.
Мирра Инс, миниатюрная брюнетка с волевым лицом, коротко стриженная, без следов косметики на смуглом подвижном лице, сидела напротив, закинув ногу на ногу.
– Не торопись, – пророкотал Валенс, – давай сначала. Информация слишком серьезная, чтобы принимать решения наспех. Нужно все как следует обдумать.
– Ял, ты похож на черепаху. Они наверняка наняли Охотников. А скорее всего, подключили и андроидов.
– Андроиды не продаются. Машины…
– Это биомашины. У них есть потребности. А если есть потребности – значит их можно купить.
– Ерунда, – отмахнулся Валенс, – если это так, то мир рухнул.
– А ты в этом сомневался?!
Мирра не могла спокойно усидеть на одном месте. Ее стройные ножки то и дело меняли свое положение, беспрестанно переплетаясь, как две змеи в брачный период.
– До нас давно уже доходили слухи о связях Черного эскадрона и Энергетиков.
– Слухи, это всего лишь слухи.
У Валенса дернулась левая щека. Это был явный признак того, что он раздражен. Валенс не любил неожиданностей. Не любил внезапностей и необъяснимых поступков. Он был поклонником железной логики. У каждого следствия есть своя причина. Вариативность и девиантность, присущие любому процессу, отвергались им с маниакальным упорством.
– Ладно, Мирра, оставим это. Давай вернемся к тому, что ты мне рассказала.
Мирра вздохнула:
– Моим источником была Анда Поп, которой удалось подцепить одного из акционеров Первой энергетической Кирка. Сделать это было легко. Он бабник и алкоголик.
Валенс удовлетворенно кивнул, как будто полностью разделял образ жизни Кирка.
– Она соблазнила его, а потом Фрик и Санда выступили в роли ее родителей.
– Насколько я помню, та операция задумывалась как привлечение средств.
– Да, это было остроумное решение – добыть деньги на борьбу с компаниями у самих компаний. И мы добились успеха – два миллиарда. Но затем выяснилось, что для того чтобы достать эти деньги, Кирк продал секреты Первой энергетической.
– Как выяснилось.
– Через Анду. Кирк на нее так запал, что даже грубый шантаж его не оттолкнул. Ради нее он готов на все. Она, естественно, сказала, что любит его, а деньги требуют ее жадные родители. Далее она уговорила его добыть денег и бежать из Федерации. Он ей рассказал, что деньги не проблема, что он кое-что знает, за что кое-кто готов заплатить. Так мы узнали про Девятую.
– Они точно не приступили к разработке?
– Нет. Иначе об этом было бы давно объявлено.
– Мы должны найти Девятую первыми и не дать им начать разработку.
– Я ее найду.
– У тебя нет специального оборудования. И потом, это дело рискованное. А ты нам нужна.
– Ты же знаешь, Ял, меня практически невозможно поймать. К тому же просочились и другие сведения. У них проблема с началом разработки. Девятая скважина сложная, и так просто ее не взять.
– Глубокое залегание?
– Это сверхпласт.
Валенс с сомнением покачал крупной головой. Чем-то он напоминал буйвола, старого, матерого вожака.
– Откуда такие точные сведения?
– Сведения не точные, но они идут из разных источников и подтверждают друг друга. И еще. На меня несколько раз выходил Торч.
– Торч… Торч нам не союзник. Он спит и видит, чтобы заполучить скважину. Свою собственную скважину. Она позволит ему подняться из небытия.
– Но пока он нам полезен, может быть, использовать его. Никто так не знает всю систему, как он. Он прошел все стадии. Он был там. И ему удалось уйти.
– Он опасен.
– Он давно уже неопасен. У него больше нет категории. Ты это знаешь.
– У него есть больше чем категория.
Валенс многозначительно постучал себя по лбу. Мирра вновь нетерпеливо заерзала на стуле.
– Я найду Девятую, хочешь ты этого или нет. Или потребую общего собрания. Мы как никогда близки к нашей цели. Хватит быть Крысами. Энергетические компании управляют Федерацией, а скорее всего, и всем миром.
– Ничего не поделаешь, любая экономика базируется на энергии. У них есть скважины. У нас нет. Я настроен не столь радикально, как ты. Я просто считаю, что недра должны принадлежать всем, и эксплуатироваться разумно.
– Давай не будем затевать дискуссию на политические темы. Нам нужно свалить компании. Разрушить этот преступный сговор, который они называют «Общее соглашение». Нам нужно проинформировать об этом общественность.
– Ну до этого пока еще далеко. У нас не хватает ресурсов, – Валенс сцепил пальцы рук и разглядывал костяшки своих пальцев.
– А будет еще дальше, если они получат Девятую.
– Ее получит Первая. А остальные перегрызут ей глотку. Давай дадим им возможность передраться. Сделаем дело чужими руками.
– Ты прекрасно знаешь, что между собой они могут драться сколько угодно, но перед внешней угрозой они моментально объединятся.
– Не уверен. Там, где речь идет о прибыли, каждый сам за себя.
Мирра резко встала.
– Так. Все. Я настаиваю на проведении общего собрания.
Ял Валенс пожал плечами, мол, твое право. Мирра подошла к небольшому щиту на стене, открыла крышку и нажала на кнопку на небольшом пульте. Затем, не говоря ни слова, резко развернулась и демонстративно вышла.
Ял Валенс обхватил голову руками. Он привык к жизни в подполье. В молодости она казалась ему романтическим приключением, он чувствовал себя революционером, который жертвует своей жизнью ради счастья других, он упивался своим благородством и бескорыстием. Затем романтическое приключение превратилось в обыденность. И в этой обыденности нужно было существовать. Эта была такая же жизнь, как и всякая другая, только в несколько экзотическом антураже. Но здесь тоже нужно было устраиваться и делать карьеру. Все как у людей: подсиживания, интриги, путь наверх. Он достиг вершины подполья. То есть его положение соответствовало положению председателя Федерального совета энергетических компаний. Эта мысль приятно щекотала кору головного мозга. Она грела его, как одеяло с электроподогревом. Он спал, как ребенок, если засыпал с этой мыслью. А теперь эта девчонка хочет все разрушить. Вступить в открытый конфликт с Первой энергетической?! Это самоубийство. Они не обращают внимания на отдельные акции и вылазки, но если речь зайдет о прибыли, а в случае с Девятой – о сверхприбыли, они же пришлют сюда полк андроидов с огнеметами. Или закачают в катакомбы газ. В его катакомбы.
Валенс поднялся и вышел из-за стола. Нужно найти какой-то предлог, чтобы не связываться с этой Девятой. Инс всего лишь девчонка, в ней играют гормоны, но она имеет огромное значение для организации. Она псионик, и некоторые почитают ее за святую. Она может повести за собой. А кто он? Он всего лишь бюрократ от оппозиции. Когда-то он мечтал, что в учебнике истории о нем напишут как о блестящем организаторе и пропагандисте. Теперь он точно знал, что никаких учебников истории не будет. Ничего не будет. Будут энергетические компании и оппозиция. Все. Это хорошая, сбалансированная система. В ней все логично. Но нужно быть осторожным. Если он будет слишком активно противодействовать замыслам Мирры, то может попасть под подозрение. От этой мысли Валенс похолодел, как будто между лопаток ему приложили замороженную курицу. По Уставу организации саботажники, как и предатели, карались смертью.
Валенс отогнал от себя эту мысль и отправился на общее собрание.
Оно проходило в большом гроте. В отличие от многих коридоров Шандольского лабиринта он имел естественное происхождение. Факелы заставляли сталагмиты и сталактиты отбрасывать причудливые и одновременно торжественные тени на лица собравшихся. От этого заговорщики сами себе казались заговорщиками вдвойне. Древним орденом познавших истину, подземными правителями Земли, принятыми и окончательными. Мирра уже стояла на месте оратора. Валенс скромно встал вместе со всеми.
– Я уже доложила нашему лидеру о тех сведениях, которые нам удалось получить. Теперь довожу их до сведения всех. Первая энергетическая компания нашла Девятую и теперь готовится к ее разработке.
По рядам прошел гул. Девятая – это серьезно. Каждый из присутствующих здесь, несмотря на свою ненависть к компаниям, променял бы все свои убеждения и принципы только за то, чтобы повладеть Девятой хотя бы несколько дней. А после этого хоть «трава не расти». С такими деньгами эту траву можно ввозить с самого зеленого континента на Земле – Австралии.
– Надейсь, вы понимаете, что если мы позволим Первой энергетической получить Девятую, наши шансы на успех значительно понизятся. Они станут еще мощнее. Их прибыли возрастут в несколько десятков раз. Они смогут купить еще несколько стран.
– А что мы сделаем, когда захватим Девятую? – крикнул кто-то из толпы. Эта мысль бродила по рядам столь явственно, что можно было видеть ее тень, метавшуюся под сводами пещеры.
Мирра сдвинула брови и оглядела собравшихся, выискивая того, кто задал вопрос.
– Дай Бог, если мне показалось, что в этом вопросе зазвучала зависть. Мы боремся не за то, чтобы захватить компании, а для того, чтобы их уничтожить. Неужели вы забыли об этом?
Вперед выступил Валенс.
– Мы ничего не забыли, Мирра. Но ты сама столько говорила о могуществе компаний, что должна понимать – одним сотрясанием воздуха их не свалить. Для борьбы нужны средства, и средства немалые. На их стороне Эскадрон, Правительство, они, не стесняясь, нанимают Охотников. А что остается нам? Мы и так ведем аскетичный образ жизни, мы обрекли себя на существование в подполье, многие из нас покинули семьи, привычный уклад жизни. Мы отказались от благ цивилизации ради священной войны с компаниями. Но этого недостаточно. Нам нужны средства. И неважно, откуда эти средства, чем они пахнут, кто их дал. Они все равно пойдут на наше дело. Поэтому вопрос был задан правильно.
Валенса отступил назад. Кое-где в толпе раздались аплодисменты.
Глаза Мирры приняли фанатичное выражение.
– Разве вы не понимаете, что если мы начнем сами разрабатывать Девятую, то мы уподобимся им. Станем одними из них. Выходит нам рано бороться с компаниями, нам сначала придется побороться с собой.
– Это демагогия! – крикнул кто-то из толпы.
– Мирра, мы с тобой! – раздался другой крик.
Инс посмотрела в эту сторону с благодарностью.
Вперед снова вышел Валенс:
– Давайте не будем делить шкуру неубитого медведя. До Девятой не так легко добраться. Это самая сложная скважина.
Эх, знал бы он о Девяносто Девятой. Но Валенс не знал. Когда живешь долгое время под землей, некоторые вещи от тебя ускользают.
– Мы должны не допустить того, чтобы Первая начала разработку Девятой скважины. И я предлагаю поручить это задание мне.
Толпа зашелестела, как осенняя листва под ногами. В этом шелесте явно слышался вздох облегчения. Когда кто-то берет на себя ответственность в трудном деле, остальные всегда испытывают облегчение. Шелест перешел в гул одобрения.
– Все согласны?
– Все, – вразнобой загудела толпа. И в этом гуле уже звучали ноты равнодушия. Опасность миновала. В ночную вылазку пойдет другой. Мирра сухо кивнула и быстрым, упругим шагом покинула пещеру. Не стал задерживаться и Валенс. Он, стараясь, чтобы никто не заметил его торопливости, прошествовал к себе в кабинет. Он тщательно запер за собой дверь, прислушался к тому, что творится в коридоре, а затем почти вприпрыжку бросился к своему столу. Из потайного ящичка он извлек мини-телефон, нажал кнопку и свистящим шепотом произнес:
– Могу я услышать Ричарда Биша?
ГЛАВА 16
Смит проснулся оттого, что солнечный луч, протиснувшись в узкое окно, настойчиво пробивался сквозь закрытое веко. Смит открыл глаза. На мгновение ему показалось, что ничего не было, что он снова в собственной квартире, что сейчас он встанет и, шлепая босыми ногами по полу, пройдет в ванну. А все, что было – это всего лишь кошмар. Но запах сосновых иголок и вчерашней похлебки быстро вернул его к реальности. Простыни еще сохранили аромат ночи, которую он провел с Армо. Эта женщина настолько подходила ему, что при воспоминании о ней у него защемило сердце. Остаться с ней, а тем более с ее безумными братьями он не мог. Смит стал всерьез обдумывать варианты того, как забрать ее с собой. В пользу этого решения говорили не только пробудившиеся в нем чувства, но и прагматичные моменты. Она могла вывести его из этого жуткого леса. Женщина-компас. Он осторожно приподнялся. В доме никого не было. Ушли за добычей.
Смит встал и попытался найти свою одежду. Хоть и не сразу, но ему это удалось. Она находилась в небольшом помещении за печкой, которое, видимо, служило сушилкой. Смит быстро оделся. В это время скрипнула входная дверь. Смит улыбнулся, полагая, что вернулась Армо.
Хуч поднял Лаймона в шесть утра. И это после того, как они часов до двух ночи поминали Малыша, которого кремировали прямо на собственной базе. Они летели низко, вспарывая колесами утренний туман. Достигнув Шандольского леса, их аэромобиль взмыл вверх.
– Малыш выпал из боковой дверцы. Упал он вот здесь. – Хуч ткнул в карту. Скорее всего, дальше «Дестер» полетел по прямой. Давай ее мысленно прочертим и полетим точно от Малыша.
Лаймон считал, что они, во-первых, ищут иголку в стоге сена, а во-вторых, нет никаких гарантий, что Смит в лесу.
Смит обернулся, и улыбка сползла с его лица. На пороге стоял Атаман.
– Ты куда это собрался? – спросил он, кивнув на одежду в руках Смита.
– Спасибо за хлеб, за соль, как говорится… Извини, но я не могу принять твоего предложения. Надейсь, на счет ноги ты пошутил.
– Мы тут в лесу живем. Нам не до шуток.
Атаман стал медленно надвигаться на Смита. Это была встреча авианосца и яхты. Смит быстро снял со стены топор. Из бороды Атамана вынырнула желтозубая улыбка. Он подошел к Смиту вплотную.
– Это не так-то просто, ударить человека топором. Чтобы топором работать, сноровка нужна.
– Ударить – трудно, – спокойно ответил Смит, который уже понял, что его способности, похоже, канули в лету и теперь остается надеяться только на себя. – А вот уронить – легко.
И он уронил огромный топор, который упал прямо на большой палец правой ноги Атамана. Атаман заревел, как подстреленный лось. Затем рев перешел в протяжный стон. Топор весил не меньше пяти килограммов. Атаман согнулся пополам, потом присел, схватившись за палец и, наконец не выдержав, стал кататься по полу, сшибая нехитрую мебель. Смит попытался его обойти, но Атаман, казалось, занял собой все пространство. Его мотало по комнате, как пушку, сорванную с лафета по палубе фрегата. Как ни пытался Смит увернуться, Атаман все-таки сшиб его с ног, и он упал, ударившись головой об стол. В мозгу вспыхнул миллион бенгальских огней, и Смит отключился.
– Добрый день. Спасибо, ничего.
– Сестра, – крикнул он Армо, – что там с обедом?
– Садитесь, братья.
Братья шумно, но молча стали рассаживаться. На гостя никто внимания не обращал, как будто его здесь и не было. Смит терялся в догадках: то ли это какая-то секта, то ли банда со своими вывернутыми правилами. Братья, сестры…
А братья по команде Атамана помолились и принялись за еду.
Хуч и Лаймон приземлились точно рядом с телом Малыша. Он лежал, чуть выгнув спину и раскинув руки. Взгляд потускнел. Челка спуталась. Хуч осторожно поднял его и отнес в кабину. Лаймон тактично молчал.
– Он не хотел, чтобы его хоронили. Ненавидел червей. Хотел, чтобы его сожгли.
– Кремировали.
Хуч не ответил, он снова вышел на опушку, где смятая трава еще сохраняла очертания тела Малыша. Охотник осмотрелся по сторонам и направился к лесу. Лаймон двинулся за ним. Хуч остановился у самой кромки бурелома, а потом повернул обратно:
– Здесь мы ничего не найдем. Нужно поднятся и осмотреть все с воздуха.
– Если Смит убил Малыша, то он на «Дестере» уже улетел черт знает куда. Скорее всего, в Шандол.
Хуч покачал головой:
– Нет. «Дестер» с тех пор нигде не засветился. Я не знаю, что здесь произошло, но вряд ли Смит ушел далеко. Он где-то здесь, в лесу.
Они забрались в аэромобиль.
Когда братья закончили есть, они так же молча поднялись и стали молча один за другим выходить из дома, тяжело наклоняясь под слишком низкой для них притолокой. За столом остался сидеть только Атаман. Армо стояла у окна. Атаман негромко приказал:
– Армо, пойди посмотри, где Берн. Тут неподалеку волки бродили, как бы не задрали.
Армо послушно вышла.
– Ну что, мил человек, поговорим?
– О чем? – Смит осторожно попытался подвинуть ложку, как бы пробуя на зуб свои способности. Ложка не шелохнулась. Оправдались самые худшие его опасения. Он и сам подозревал, что вся его пси-энергия ушла на восстановление организма, и теперь его дар оказался временно утрачен. Теперь он был абсолютно беззащитен перед этим здоровенным бородачом.
– Ты, наверное, не Бог весть знает что подумал. Живут посреди леса шестеро мужиков, одна девушка… То ли бандиты, то ли сектанты, то ли извращенцы…
– Да не, что вы… – попробовал не слишком уверенно возмутиться Смит.
– Брось. На счет бандитов ты, пожалуй, не ошибся. А в остальном… Мы действительно единокровные братья и сестра. Наши родители были фермерами. У отца нога попала в сенокосилку, когда мне было двенадцать. Он не мог больше работать, а потом и вовсе помер. За ним мать. А потом пришли федералы и описали имущество, а нас решили отправить в приют. Но не тут-то было. Так вот. Армо говорила, что ты вроде как в бегах.
– Можно сказать и так.
– Ты не финти. Армо посмотрела сводки. Тебя ищут за промышленный шпионаж. И то, что тебя не поймали, – чудо.
– Вас тоже не поймали.
Атаман хмыкнул:
– Нас! Мы с детства в этом лесу. Да здесь ни один андроид не проберется. Не говоря уже о федералах. Мы, конечно, выбираемся в город. Шандол – большой город, крупный центр. У нас там много друзей. Так вот. Вы в бегах. Не остановиться ли вам у нас?
– Ну я не знаю.
С другой стороны, он знал. Он все знал. Оставаться нельзя. Малыш упал где-то рядом. Это слишком жирный след для Охотников.
Уходить! Уходить!
В висках застучало.
– Зачем я вам? У меня нет… специальных навыков.
– А ваши навыки нам и не нужны. Я беспокоюсь об Армо. Сохнет девка. А ты мужик здоровый, чистый. То, что надо.
Он говорил о нем, как фермер о скотине.
– Сделаешь ей ребенка и свободен. А если захочешь, можешь остаться навсегда.
– Я подумаю, – выдавил из себя пораженный простотой нравов Смит.
– А тут и думать нечего, – сказал Атаман и, поднявшись, подошел к стене, где висели топоры и бластер. Он снял «Лайтлидер», потом передумал и взял в руки топор.
– Мы просто отрубим тебе ногу. И куда ты пойдешь? Через лес? Так что думай, не думай, а остаться придется.
Он снова сел за стол, положив для наглядности перед собой топор.
– Тебе что, не нравится Армо?
– Ну почему? Она очень красивая девушка.
– Я думаю, все-таки лучше любить ее по-хорошему, чем с одной ногой.
Смит прикрыл глаза, ожидая теплую волну. Но ее не последовало. Видимо, нужно какое-то время для того, чтобы его способности вернулись.
А если они не вернутся?!
– Это логично, – пробормотал Смит.
– Ну вот и хорошо, – хлопнул ладонями по столу Атаман. Встал и, не добавив больше ни слова, вышел. А Смит остался сидеть, не смея оторвать взгляд от топора, лежащего на столе. Интересно, Охотники уже нашли Малыша? И когда они найдут его?
Хуч и Лаймон кружили над лесом уже два часа. Начало смеркаться. По корпусу аэромобиля барабанил мелкий дождь.
– Пора возвращаться, – сказал Лаймон.
Хуч молча кивнул.
– Мы вернемся завтра, да и Малыша нужно отвезти. Как-то не по себе.
Хуч махнул рукой.
Машина заложила крутой вираж и исчезла в мокрых сумерках.
Смит лежал на широченной кровати, на которой могли бы уместиться еще трое. Больше в доме никого не было. Сумрак заполнял комнату очень быстро. Мелкий дождик стучался в окно, заглушая его мысли. Он понимал, что ему в таком состоянии далеко не уйти. Вокруг лес и стремительно приближающаяся ночь. Что делает Армо во дворе? И где братья-бандиты? Грабят кого-нибудь на дороге?
Нужно выждать.
Но времени нет. Он уже знал, как Охотники умейт идти по следу. А после встречи с Малышом он понял, что его способности небезграничны. Он не Господь Бог. И теперь пришло время вернуться к самому началу. Зачем его преследуют? Из-за способностей? Тогда их потеря сделает погоню бессмысленной.
Дверь скрипнула, и его обдало вечерней прохладой. Послышались легкие шаги, затем у его кровати появился силуэт Армо. Смит замер. Девушка стянула через голову платье и легла рядом. Ее горячая, сухая ладонь легла на его небритую щеку, потом скользнула по груди и наткнулось на повязку.
– Он обещал отрубить тебе ногу?
– Да, – сказал Смит, чувствуя, как в нем поднимается знакомая теплая волна.
Они возвращаются!
– Ты уйдешь когда захочешь, обещаю, – прошептала она ему в шей. Ее влажные губы щекотали ему шей, как усики кузнечика. Смит расслабился и робко обнял девушку. Она с силой прижала его руки к своему телу.
– Ты еще слаб. Я сделаю все сама.
Горячая волна накрыла его с головой. Уставший от бессмысленного, непонятного преследования он впервые полностью расслабился.
ГЛАВА 15
Порой любой человек чувствует себя немного «не в своей тарелке»: беспокоят слабость, головные боли, усталость, подавленное настроение. У здоровых людей постепенно все приходит в норму, а у больных синдромом хронической усталости такое состояние может длиться больше полугода.
Шандол был городом старым и независимым. Со своими особенными традициями. Его жители гордились своей исключительностью. Он располагался, пожалуй, в самом живописном уголке Федерации. С одной стороны его окружали бескрайние леса, которые местные власти ревностно охраняли от вторжения цивилизации на протяжении столетий. С другой – высился горный кряж, с бесконечными горными речушками и водопадами, ущельями и пещерами, канатными дорогами и фуникулерами. Именно здесь впервые был пойман Биг Фут, он же снежный человек, он же сиртя. Шандол стал символом всего первозданного. Школьники и взрослые совершенно серьезно относились к историям о гномах, эльфах, домовых и леших. Еще бы, ведь у них на глазах легенда превратилась в быль, когда фермер Барт Каминский привез на своем пикапе Биг Фута и выгрузил его прямо во дворе мэрии. Снежный человек вел себя на удивление спокойно, как будто знал, – шандольцы не из той породы людей, которые запрут его в лаборатории до конца дней. Биг Фута обмерили, взяли необходимые анализы, засняли на пленку в присутствии свидетелей да и выпустили обратно в горы. Приехавшие федералы были вне себя от ярости. Они организовали крупную экспедицию и прочесали весь шандольский хребет, но так ничего и не нашли. А шандольцы только усмехались да шутили над столичными кренделями.
Второй раз покой шандольцев нарушил Федеральный совет энергетических компаний. Это было как раз во время дискуссии о легализации Охотников. В Шандол прибыло несколько групп Охотников, которые спустились в старые городские канализации и на кого-то там охотились целый месяц.
Как в любом древнем городе в Шандоле было несколько уровней канализаций, оставшихся от различных эпох. Точного плана, естественно, не существовало. Многие коммуникации давно пересохли и являлись идеальным убежищем для беглецов всех мастей. Об этих подземных лабиринтах ходила не одна сотня городских легенд.
Охотники в конце концов вышли на поверхность, доложили нанимателям, что задание выполнено и растворились на огромных просторах Федерации.
Но даже знаток местной истории старик Каллибан не знал о восточных катакомбах. Они здесь остались еще со времен доисторического поселения, которое находилось в стороне от современного Шандола и вплотную примыкало к хребту. Видимо, первобытные люди пытались обезопасить свое городище наверняка хотя бы с одной стороны. Поселение нависало над ущельем Райнера, на дне которого протекала быстрая река, богатая рыбой. Ловить ее, правда, было небезопасно, так как вокруг бродили медведи, которых вряд ли могли остановить первобытные люди. Обитатели этого древнего городища пробили в скалах множество туннелей, имевших выходы прямо к реке. Отыскать их было почти невозможно ввиду труднодоступности. С воздуха обнаружение затруднялось тем, что склоны ущелья поросли кустарником. Но самое интересное заключалось в том, что эти катакомбы вплотную соприкасались со старой канализацией города, а старая, в свою очередь, контактировала с новой. Лучшего убежища Крысы найти не могли. Поэтому они сделали Шандол своей штаб-квартирой. И не прогадали. Во время карательной экспедиции, предпринятой энергетическими компаниями с молчаливого согласия федеральных властей, им удалось легко уйти от преследования, а Охотникам досталась лишь жалкая кучка полубезумных бродяг, которые никакого отношения к Крысам не имели.
Глава группы, которую энергетические компании называли Крысами, Ял Валенс сидел в своем кабинете вместе с Миррой Инс. «Кабинет» представлял собой небольшое помещение, вырубленное в скале и когда-то служившее кельей монаху-отшельнику. В стене еще виднелась ниша, которая когда-то была постелью монаха. В остальном кабинет соответствовал современным стандартам: мебель, оргтехника, электричество. Ял Валенс был грузным, флегматичным мужчиной лет пятидесяти. Он сидел в просторном кресле, положив руки на стол. Его мясистое лицо было сплошь испещрено мелкими морщинками. Глаза прятались за всегда полуприкрытыми веками.
Мирра Инс, миниатюрная брюнетка с волевым лицом, коротко стриженная, без следов косметики на смуглом подвижном лице, сидела напротив, закинув ногу на ногу.
– Не торопись, – пророкотал Валенс, – давай сначала. Информация слишком серьезная, чтобы принимать решения наспех. Нужно все как следует обдумать.
– Ял, ты похож на черепаху. Они наверняка наняли Охотников. А скорее всего, подключили и андроидов.
– Андроиды не продаются. Машины…
– Это биомашины. У них есть потребности. А если есть потребности – значит их можно купить.
– Ерунда, – отмахнулся Валенс, – если это так, то мир рухнул.
– А ты в этом сомневался?!
Мирра не могла спокойно усидеть на одном месте. Ее стройные ножки то и дело меняли свое положение, беспрестанно переплетаясь, как две змеи в брачный период.
– До нас давно уже доходили слухи о связях Черного эскадрона и Энергетиков.
– Слухи, это всего лишь слухи.
У Валенса дернулась левая щека. Это был явный признак того, что он раздражен. Валенс не любил неожиданностей. Не любил внезапностей и необъяснимых поступков. Он был поклонником железной логики. У каждого следствия есть своя причина. Вариативность и девиантность, присущие любому процессу, отвергались им с маниакальным упорством.
– Ладно, Мирра, оставим это. Давай вернемся к тому, что ты мне рассказала.
Мирра вздохнула:
– Моим источником была Анда Поп, которой удалось подцепить одного из акционеров Первой энергетической Кирка. Сделать это было легко. Он бабник и алкоголик.
Валенс удовлетворенно кивнул, как будто полностью разделял образ жизни Кирка.
– Она соблазнила его, а потом Фрик и Санда выступили в роли ее родителей.
– Насколько я помню, та операция задумывалась как привлечение средств.
– Да, это было остроумное решение – добыть деньги на борьбу с компаниями у самих компаний. И мы добились успеха – два миллиарда. Но затем выяснилось, что для того чтобы достать эти деньги, Кирк продал секреты Первой энергетической.
– Как выяснилось.
– Через Анду. Кирк на нее так запал, что даже грубый шантаж его не оттолкнул. Ради нее он готов на все. Она, естественно, сказала, что любит его, а деньги требуют ее жадные родители. Далее она уговорила его добыть денег и бежать из Федерации. Он ей рассказал, что деньги не проблема, что он кое-что знает, за что кое-кто готов заплатить. Так мы узнали про Девятую.
– Они точно не приступили к разработке?
– Нет. Иначе об этом было бы давно объявлено.
– Мы должны найти Девятую первыми и не дать им начать разработку.
– Я ее найду.
– У тебя нет специального оборудования. И потом, это дело рискованное. А ты нам нужна.
– Ты же знаешь, Ял, меня практически невозможно поймать. К тому же просочились и другие сведения. У них проблема с началом разработки. Девятая скважина сложная, и так просто ее не взять.
– Глубокое залегание?
– Это сверхпласт.
Валенс с сомнением покачал крупной головой. Чем-то он напоминал буйвола, старого, матерого вожака.
– Откуда такие точные сведения?
– Сведения не точные, но они идут из разных источников и подтверждают друг друга. И еще. На меня несколько раз выходил Торч.
– Торч… Торч нам не союзник. Он спит и видит, чтобы заполучить скважину. Свою собственную скважину. Она позволит ему подняться из небытия.
– Но пока он нам полезен, может быть, использовать его. Никто так не знает всю систему, как он. Он прошел все стадии. Он был там. И ему удалось уйти.
– Он опасен.
– Он давно уже неопасен. У него больше нет категории. Ты это знаешь.
– У него есть больше чем категория.
Валенс многозначительно постучал себя по лбу. Мирра вновь нетерпеливо заерзала на стуле.
– Я найду Девятую, хочешь ты этого или нет. Или потребую общего собрания. Мы как никогда близки к нашей цели. Хватит быть Крысами. Энергетические компании управляют Федерацией, а скорее всего, и всем миром.
– Ничего не поделаешь, любая экономика базируется на энергии. У них есть скважины. У нас нет. Я настроен не столь радикально, как ты. Я просто считаю, что недра должны принадлежать всем, и эксплуатироваться разумно.
– Давай не будем затевать дискуссию на политические темы. Нам нужно свалить компании. Разрушить этот преступный сговор, который они называют «Общее соглашение». Нам нужно проинформировать об этом общественность.
– Ну до этого пока еще далеко. У нас не хватает ресурсов, – Валенс сцепил пальцы рук и разглядывал костяшки своих пальцев.
– А будет еще дальше, если они получат Девятую.
– Ее получит Первая. А остальные перегрызут ей глотку. Давай дадим им возможность передраться. Сделаем дело чужими руками.
– Ты прекрасно знаешь, что между собой они могут драться сколько угодно, но перед внешней угрозой они моментально объединятся.
– Не уверен. Там, где речь идет о прибыли, каждый сам за себя.
Мирра резко встала.
– Так. Все. Я настаиваю на проведении общего собрания.
Ял Валенс пожал плечами, мол, твое право. Мирра подошла к небольшому щиту на стене, открыла крышку и нажала на кнопку на небольшом пульте. Затем, не говоря ни слова, резко развернулась и демонстративно вышла.
Ял Валенс обхватил голову руками. Он привык к жизни в подполье. В молодости она казалась ему романтическим приключением, он чувствовал себя революционером, который жертвует своей жизнью ради счастья других, он упивался своим благородством и бескорыстием. Затем романтическое приключение превратилось в обыденность. И в этой обыденности нужно было существовать. Эта была такая же жизнь, как и всякая другая, только в несколько экзотическом антураже. Но здесь тоже нужно было устраиваться и делать карьеру. Все как у людей: подсиживания, интриги, путь наверх. Он достиг вершины подполья. То есть его положение соответствовало положению председателя Федерального совета энергетических компаний. Эта мысль приятно щекотала кору головного мозга. Она грела его, как одеяло с электроподогревом. Он спал, как ребенок, если засыпал с этой мыслью. А теперь эта девчонка хочет все разрушить. Вступить в открытый конфликт с Первой энергетической?! Это самоубийство. Они не обращают внимания на отдельные акции и вылазки, но если речь зайдет о прибыли, а в случае с Девятой – о сверхприбыли, они же пришлют сюда полк андроидов с огнеметами. Или закачают в катакомбы газ. В его катакомбы.
Валенс поднялся и вышел из-за стола. Нужно найти какой-то предлог, чтобы не связываться с этой Девятой. Инс всего лишь девчонка, в ней играют гормоны, но она имеет огромное значение для организации. Она псионик, и некоторые почитают ее за святую. Она может повести за собой. А кто он? Он всего лишь бюрократ от оппозиции. Когда-то он мечтал, что в учебнике истории о нем напишут как о блестящем организаторе и пропагандисте. Теперь он точно знал, что никаких учебников истории не будет. Ничего не будет. Будут энергетические компании и оппозиция. Все. Это хорошая, сбалансированная система. В ней все логично. Но нужно быть осторожным. Если он будет слишком активно противодействовать замыслам Мирры, то может попасть под подозрение. От этой мысли Валенс похолодел, как будто между лопаток ему приложили замороженную курицу. По Уставу организации саботажники, как и предатели, карались смертью.
Валенс отогнал от себя эту мысль и отправился на общее собрание.
Оно проходило в большом гроте. В отличие от многих коридоров Шандольского лабиринта он имел естественное происхождение. Факелы заставляли сталагмиты и сталактиты отбрасывать причудливые и одновременно торжественные тени на лица собравшихся. От этого заговорщики сами себе казались заговорщиками вдвойне. Древним орденом познавших истину, подземными правителями Земли, принятыми и окончательными. Мирра уже стояла на месте оратора. Валенс скромно встал вместе со всеми.
– Я уже доложила нашему лидеру о тех сведениях, которые нам удалось получить. Теперь довожу их до сведения всех. Первая энергетическая компания нашла Девятую и теперь готовится к ее разработке.
По рядам прошел гул. Девятая – это серьезно. Каждый из присутствующих здесь, несмотря на свою ненависть к компаниям, променял бы все свои убеждения и принципы только за то, чтобы повладеть Девятой хотя бы несколько дней. А после этого хоть «трава не расти». С такими деньгами эту траву можно ввозить с самого зеленого континента на Земле – Австралии.
– Надейсь, вы понимаете, что если мы позволим Первой энергетической получить Девятую, наши шансы на успех значительно понизятся. Они станут еще мощнее. Их прибыли возрастут в несколько десятков раз. Они смогут купить еще несколько стран.
– А что мы сделаем, когда захватим Девятую? – крикнул кто-то из толпы. Эта мысль бродила по рядам столь явственно, что можно было видеть ее тень, метавшуюся под сводами пещеры.
Мирра сдвинула брови и оглядела собравшихся, выискивая того, кто задал вопрос.
– Дай Бог, если мне показалось, что в этом вопросе зазвучала зависть. Мы боремся не за то, чтобы захватить компании, а для того, чтобы их уничтожить. Неужели вы забыли об этом?
Вперед выступил Валенс.
– Мы ничего не забыли, Мирра. Но ты сама столько говорила о могуществе компаний, что должна понимать – одним сотрясанием воздуха их не свалить. Для борьбы нужны средства, и средства немалые. На их стороне Эскадрон, Правительство, они, не стесняясь, нанимают Охотников. А что остается нам? Мы и так ведем аскетичный образ жизни, мы обрекли себя на существование в подполье, многие из нас покинули семьи, привычный уклад жизни. Мы отказались от благ цивилизации ради священной войны с компаниями. Но этого недостаточно. Нам нужны средства. И неважно, откуда эти средства, чем они пахнут, кто их дал. Они все равно пойдут на наше дело. Поэтому вопрос был задан правильно.
Валенса отступил назад. Кое-где в толпе раздались аплодисменты.
Глаза Мирры приняли фанатичное выражение.
– Разве вы не понимаете, что если мы начнем сами разрабатывать Девятую, то мы уподобимся им. Станем одними из них. Выходит нам рано бороться с компаниями, нам сначала придется побороться с собой.
– Это демагогия! – крикнул кто-то из толпы.
– Мирра, мы с тобой! – раздался другой крик.
Инс посмотрела в эту сторону с благодарностью.
Вперед снова вышел Валенс:
– Давайте не будем делить шкуру неубитого медведя. До Девятой не так легко добраться. Это самая сложная скважина.
Эх, знал бы он о Девяносто Девятой. Но Валенс не знал. Когда живешь долгое время под землей, некоторые вещи от тебя ускользают.
– Мы должны не допустить того, чтобы Первая начала разработку Девятой скважины. И я предлагаю поручить это задание мне.
Толпа зашелестела, как осенняя листва под ногами. В этом шелесте явно слышался вздох облегчения. Когда кто-то берет на себя ответственность в трудном деле, остальные всегда испытывают облегчение. Шелест перешел в гул одобрения.
– Все согласны?
– Все, – вразнобой загудела толпа. И в этом гуле уже звучали ноты равнодушия. Опасность миновала. В ночную вылазку пойдет другой. Мирра сухо кивнула и быстрым, упругим шагом покинула пещеру. Не стал задерживаться и Валенс. Он, стараясь, чтобы никто не заметил его торопливости, прошествовал к себе в кабинет. Он тщательно запер за собой дверь, прислушался к тому, что творится в коридоре, а затем почти вприпрыжку бросился к своему столу. Из потайного ящичка он извлек мини-телефон, нажал кнопку и свистящим шепотом произнес:
– Могу я услышать Ричарда Биша?
ГЛАВА 16
Женщины болеют чаще, чем мужчины, а молодые – чаще, чем пожилые. Болезнь обычно возникает у трудоголиков, очень энергичных, честолюбивых, ответственных, но при этом с ранимой нервной системой.
Смит проснулся оттого, что солнечный луч, протиснувшись в узкое окно, настойчиво пробивался сквозь закрытое веко. Смит открыл глаза. На мгновение ему показалось, что ничего не было, что он снова в собственной квартире, что сейчас он встанет и, шлепая босыми ногами по полу, пройдет в ванну. А все, что было – это всего лишь кошмар. Но запах сосновых иголок и вчерашней похлебки быстро вернул его к реальности. Простыни еще сохранили аромат ночи, которую он провел с Армо. Эта женщина настолько подходила ему, что при воспоминании о ней у него защемило сердце. Остаться с ней, а тем более с ее безумными братьями он не мог. Смит стал всерьез обдумывать варианты того, как забрать ее с собой. В пользу этого решения говорили не только пробудившиеся в нем чувства, но и прагматичные моменты. Она могла вывести его из этого жуткого леса. Женщина-компас. Он осторожно приподнялся. В доме никого не было. Ушли за добычей.
Смит встал и попытался найти свою одежду. Хоть и не сразу, но ему это удалось. Она находилась в небольшом помещении за печкой, которое, видимо, служило сушилкой. Смит быстро оделся. В это время скрипнула входная дверь. Смит улыбнулся, полагая, что вернулась Армо.
Хуч поднял Лаймона в шесть утра. И это после того, как они часов до двух ночи поминали Малыша, которого кремировали прямо на собственной базе. Они летели низко, вспарывая колесами утренний туман. Достигнув Шандольского леса, их аэромобиль взмыл вверх.
– Малыш выпал из боковой дверцы. Упал он вот здесь. – Хуч ткнул в карту. Скорее всего, дальше «Дестер» полетел по прямой. Давай ее мысленно прочертим и полетим точно от Малыша.
Лаймон считал, что они, во-первых, ищут иголку в стоге сена, а во-вторых, нет никаких гарантий, что Смит в лесу.
Смит обернулся, и улыбка сползла с его лица. На пороге стоял Атаман.
– Ты куда это собрался? – спросил он, кивнув на одежду в руках Смита.
– Спасибо за хлеб, за соль, как говорится… Извини, но я не могу принять твоего предложения. Надейсь, на счет ноги ты пошутил.
– Мы тут в лесу живем. Нам не до шуток.
Атаман стал медленно надвигаться на Смита. Это была встреча авианосца и яхты. Смит быстро снял со стены топор. Из бороды Атамана вынырнула желтозубая улыбка. Он подошел к Смиту вплотную.
– Это не так-то просто, ударить человека топором. Чтобы топором работать, сноровка нужна.
– Ударить – трудно, – спокойно ответил Смит, который уже понял, что его способности, похоже, канули в лету и теперь остается надеяться только на себя. – А вот уронить – легко.
И он уронил огромный топор, который упал прямо на большой палец правой ноги Атамана. Атаман заревел, как подстреленный лось. Затем рев перешел в протяжный стон. Топор весил не меньше пяти килограммов. Атаман согнулся пополам, потом присел, схватившись за палец и, наконец не выдержав, стал кататься по полу, сшибая нехитрую мебель. Смит попытался его обойти, но Атаман, казалось, занял собой все пространство. Его мотало по комнате, как пушку, сорванную с лафета по палубе фрегата. Как ни пытался Смит увернуться, Атаман все-таки сшиб его с ног, и он упал, ударившись головой об стол. В мозгу вспыхнул миллион бенгальских огней, и Смит отключился.